Олег Дружбинский:
Привет, друзья, привет! С вами радио Mediametrics, программа «Мимонот», с Евгением Додолевым и Олегом Дружбинским. Добрый всем день, будьте здоровы и счастливы. Евгений, добрый день.
Евгений Додолев:
Добрый день! Андрей!
Олег Дружбинский:
Сегодня у нас, мы продолжаем разговор мимо нот, это как раз то самое место, куда попал сегодняшний наш гость.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Я попал по теме, мимо нот - это моя любимая тема.
Олег Дружбинский:
У нас сегодня в гостях Андрей Григорьев-Аполлонов, солист группы Иванушки International.
Евгений Додолев:
Вообще, культовая фигура шоу бизнеса. Скажем так коротко, зачем Иванушки International, то, се перечислять, коллективы.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Как это, легенда.
Евгений Додолев:
Да я когда сегодня утром разговаривал с Володей Матецким, он: кто у вас сегодня? Я говорю: рыжий. Вот просто говоришь «рыжий» и не надо говорить, какой такой рыжий. Ты самый знаменитый рыжий в стране, не всегда так было. Был у нас в своё время, как Проханов говорил, рыжий мерзавец, про Чубайса он говорил. Сейчас никого не осталось, ты это единственный рыжий. Где все остальные рыжие?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Кстати, да.
Евгений Додолев:
Их же много было, я помню.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Но глобально рыжих я терпеть не могу.
Евгений Додолев:
Да ты что?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да, как-то знаешь, по-моему, рыжие, друг друга недолюбливают. Я сейчас имею в виду мужской пол друг друга. Не знаю, почему, какое-то такое у меня предвзятое впечатление, может быть, это хранится в глубине где-то, ревнуешь, что цвет волос ярче, лучше или ещё что-то, не знаю. К рыжим девушкам, конечно же, как и вы наверняка, испытываю симпатию. Клево, конечно, что рыжий, и сразу про меня почему-то думают.
Евгений Додолев:
Да, ведь какой-то был клуб рыжих, вы что-то кучковались.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да, Конан Дойл, Союз рыжих. И когда я знакомлюсь с какой-то рыжей девушкой или рыжим парням, я могу подвернуть и сказать: Союз рыжих. Он: точно.
Олег Дружбинский:
Надо ещё знаки какие-то, наверное.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да, пляшущие человечки мимо нот.
Олег Дружбинский:
Отлично. Ну что, мы будем вспоминать ту самую карьеру, которая была мимо нот, Сочи, вступления, пародирование какой-то девушки-дебилки, всё такое прочее. Как-то я так понимаю, извиняюсь за сленг, всегда тащило на сцену, правильно?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да, с детства, с пионерского лагеря, кличка у меня была заслуженная «режиссёр». Опять же, игра слов «рыжий сер», как-то мне непонятно, по каким причинам мне очень нравилось выступать, не бояться сцены. И вот эти все конкурсы инсценированной песни, которые вы наверняка тоже помните, это я всё придумывал в своём лагере, потоке, отряде, режиссировал, что-то сочинял. И как-то так повелось дальше. И когда встал вопрос о моём образовании после средней школы, отец сказал: сыночек, я же доктор, сестра доктор, брат доктор, все доктора, сыночек, может в медицинское? Я ему, кстати, благодарен до сих пор, потому что он не ударил кулаком об стол и не сказал: я сказал в медицинское. Я сказал: папа, я что-то хочу творческое. Творческого вообще ничего не было в Сочи, вот вообще ничего, кроме музыкального училища. Но семь лет фортепиано и лауреат конкурса Краснодарского края среди юных пианистов мне хватило. То есть я провел время не на спортивной площадке, а реально за роялем всё своё детство. И я сказал: только не музыкальное. И тут в Сочи открывается педагогическое училище. Я сказал: я пойду туда. И это было так круто, ребята. Когда я приезжаю 1 сентября, сдал экзамены, поступил, вся эта суета, приезжаю 1 сентября на линейку, захожу как-то из-за угла на центральную площадь перед педагогическим училищем, и тут у меня такой, знаете, некое состояние не шока, но обалдел. Стоит 2000 девушек, будущих учительниц. И ни одного парня. Поэтому я привык, потому что уже репетировал в Сочи. Ни одного парня. В конечном итоге выяснилось, что всё-таки мальчики были. Нас на всё педагогическое училище училось 9 пацанов и 1,5-2 тысячи девушек. То есть вы можете понять, что рыжий, стройный, обаятельный, красавцем себя никогда не считал, мама меня приучила, она говорит: какой же страшненький, но очень симпатичный.
Евгений Додолев:
Это неправильно.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Нет, мама говорила: какой же ты страшненький, но очень симпатичный, как-то так она шутила. И вот в педагогическом училище всё и началось по второму витку. Разумеется, я был королём, разумеется, я не учил математику и геометрию, мне это не надо было, за меня это всё писали. Кому-то я помогал, наоборот, с гуманитарными науками. Разумеется, первая влюблённость, романы, пятое, десятое. Опять же, театр мод параллельно появился сочинский.
Олег Дружбинский:
Да, там, по-моему, манекенщиком удалось, подрабатывали.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да, тоже открылась первая театральная труппа, по большому счёту, театр мод решили сделать в городе Сочи, по западным образцам. Это перестройка, это 87-й год. Я пришёл какой-то отбор и стал артистом-демонстратором.
Евгений Додолев:
А когда ты последний раз был в своей альма-матер, когда ты последний раз в этих стенах был? Часто в Сочи приезжаешь.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Я люблю город Сочи.
Евгений Додолев:
Сразу в ресторан и на пляж.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Я разумеется, летом был в своей музыкальной школе, где я прожил, можно сказать.
Олег Дружбинский:
Это Шмелёва которая?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да, имени Шмелёва, совершенно верно. Встретил директор школы.
Евгений Додолев:
Тот же самый?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да, встретил своего педагога, Наталью Владимировну. Это было крайне приятно. Я очень часто вижусь с ребятами, артистами-демонстрантами, которые сейчас уже мамы, кто-то уже дедушка, по-моему. Когда приезжаю в Сочи, делаю сходняк с артистами театра мод, мы собираемся в большой компании и приятно проводим вечера. То есть как-то мне очень приятно возвращаться в Сочи не только потому, что это супер город, столица номер один, спортивная и отдыхающая, не побоюсь этого слова, в мире.
Евгений Додолев:
Ну, кто будет спорить. Это была самая грандиозная Олимпиада, в общем-то. Но что плохого, ты, как сочинец можешь сказать, все вот эти строки, говорят, что потерял свой какой-то облик.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Нет, не потерял, просто заново построили Адлер, но сейчас, если из Адлера смотрят, извините, я никогда не считал Адлер городом, это не то, что посёлок, это район, это сочинский район где-то ближе к аэропорту. Типа Домодедовская. Домодедовская, ты часто ездишь в Домодедовскую? Нет, я вот когда езжу в аэропорт. То же самое и я, то есть я мимо Адлера всю жизнь приезжал в аэропорт. И его заново сделали, разумеется, но как-то всё это немножечко аляповато, мне кажется.
Евгений Додолев:
Но, пляжи зато почище.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Это всё да. Канализацию отвели, но вы заметили, что каждый год сейчас пошли такие жёсткие наводнения в Сочи.
Евгений Додолев:
Да.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Мы же читаем интернет, и я вижу, что люки положили, а отводы и канализацию, под люком трубы забыли проложить.
Евгений Додолев:
То есть это не природное явление.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Почему, природное тоже, там затормозили реку, что-то, то есть Кавказский заповедник слегка погубили. Экологи же там бастовали во время строительства. Я не знаю, как это всё в дальнейшем будет, но пока видишь, каждый год заливает Сочи. Адлер, а в Сочи сталинская архитектура осталась, сталинская канализация осталась, там всё нормально. Но лужица, а лужицу можно перепрыгнуть. Поэтому адлерцам не повезло крупно, я боюсь, их будет часто заливать.
Евгений Додолев:
Для меня это неприятная новость. Я люблю Адлер, потому что ехать не надо в Сочи. Прилетел и через 5 минут ты на пляже.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Мне довольно странно, этот выбор для меня.
Евгений Додолев:
Я понимаю.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Потому что я центровой просто, а тебе достаточно.
Евгений Додолев:
Ты патриот центра. Скажи, кого-нибудь в Москву ты перетянул из сочинских?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да, я перетянул двух моих близких друзей и учеников, один из них мой лучший ученик, Коля Затылкинг. Он работал у меня в театре мод, я же работал сначала манекенщиком, артистом, а потом меня пригласили уже быть художественным руководителем, режиссёром. Я целый год делал какое-то бродвейское шоу, проработав перед этим два года на Бродвее в мюзикле «Метро», на 47-й и Бродвей Minko Theatre. Короче круто, я два года поработал, и потом приехал в театр мод, мне сказали: Андрей, будешь режиссёром? Я говорю: да, только я хочу сделать, как на Бродвее. Сказал я и сделал. То есть показ мод я делал не день, не три, показ мод делал год. Год, но у меня манекенщицы степ танцевали, мужиков я отправила акробатику, сальто крутили. То есть было прямо шуба-дуба.
Олег Дружбинский:
Ребята, я с Бродвея и поэтому...
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Поэтому вперёд. То есть я прямо чётко, опоздание - наказание, то есть я привёз американский стиль работы в сочинский театр мод, и получилось прикольное шоу, отвечаю.
Евгений Додолев:
Я насчёт сальто, мы когда встретились с тобой перед эфиром, я отметил, что после нашей предыдущей встречи в программе «Правда 24», ты похудел здорово.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Когда язва шибанет, не так ещё похудеешь.
Евгений Додолев:
То есть это к сальто не имеет отношения.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Это к сальто не имеет отношения это имеет отношение к пожизненным гастролям, к нервяку, разумеется, к злоупотреблениям наверняка. Я не буду говорить, что мы здесь все трезвенники. И вот тут меня памс, ты знаешь, я пять лет, 10 лет до этого говорил, в шутку разумеется, я говорил: когда меня уже шибанет, чтобы я бросил выпивать. И тут мне лёгкий щелчок такой от Боженьки, то есть не ударило, не оплеуха, не кувалдой. Так пумс: Андрюшечка, притормозили. Я с таким удовольствием завязал с этой дурной вредной привычкой, что прямо свечусь. Вот прямо реально кайфую, мне очень от этого хорошо. Я надеюсь, что это продлится состояние у меня очень долго. Гастроли, они конечно могут меня где-нибудь банкетом, губернатор, Андрей, да ты не можешь отказать. Вот это, знаете, бывает иногда, срываешься. Но пока я рад, поэтому я похудел, потому что ничего не жру. Кашки и паровые котлеты.
Олег Дружбинский:
Андрей, такой вопрос, тоже ретроспективный. Прошёл 21 год, как появилась группа Иванушки International.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
21, да.
Олег Дружбинский:
21 год. Честно говоря, это дата или это срок. Вопрос, который, может быть, не все знают, я тоже, может быть, не знаю. Как началось формирование группы, как вообще, с чего всё повелось? Кто был побудительным мотором, и как это всё запустилось?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Побудительным мотором был, наверное, всё-таки я. А вот самим мотором или как, конструкцией, которой сейчас является группа Иванушки International, это конечно, композитор Игорь Матвиенко, с которым я познакомился в 88-м году в Сочи. Любэ приехали снимать клип, а Любэ тогда были номер один на российской эстраде, поп-сцене ещё рано говорить, на российскую эстраде. И вот они приехали в театр мод, единственную труппу в Сочи театральную, нас пригласили сняться в массовке, после съемок клипа ко мне подошёл волосатый дядя, спросил поёте вы или нет. Я сказал мне это зачем, я танцую, придумываю номера. Он говорит: давайте посмотрим, поедем, послушаем, прослушивание сделаем ваши. Мы поехали в гостиницу Ленинград, тогда ещё гостиницу Ленинград, я что-то спел ему. На что он мне сказал: ну конечно не Стинг, но и не Рома Жуков, потому что я тоже...
Олег Дружбинский:
Это был аргумент.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Я говорю: пойдём, может быть, уже тусанём. Я отвёл Игоря в непроходимую гостиницу «Жемчужина» с Колей Расторгуевым, мы будем вечер подружились, вот за один вечер подружились, как получается, уже на 25 лет почти. Я ещё помню этот момент, когда мы в гостинице тусуемся, и мне Игорь говорит: Андрюша, там журналист мой знакомый подошёл, его не пускают на входе, можешь помочь? Я говорю: конечно нет, как он выглядит? Такой маленький армянчик. Я говорю: хорошо, армянчиков здесь много, но как-то сориентируюсь. Я пошёл к центральному входу, стоят, там же КГБ-шники на входе стояли, охрана, это было режимное здание, «Жемчужина» гостиница, это сейчас пожалуйста. Или я такой подхожу, смотрю, отличается один армянчик от других, одет поярче. Я такой швейцару: пропустить. Это был господин Гаспарян, Артур Гаспарян, начинающий журналист, Артур Гаспарян. Это тоже 89-й год. И вот так я, и всё, и пошла какая-то дружба. Я прилетал в ГИТИС, когда учился, на сессию, созванивался с Игорем. Он прилетал на гастроли «Любэ», туда-сюда. И когда была премьера моего уже спектакля в сочинском театре мод в 94-м году, я пригласил Матвея специально на премьеру, он прилетел ко мне в Сочи. После спектакля триумф аплодисментов, цветов, он ко мне подошёл и сказал: ты всё в Сочи сделал? Я говорю: кажется всё уже, всё, что я мог, я сделал. Он говорит: собирай манатки, поедем в Москву, но что-то для этого надо придумать. На следующий день мы встретились на пляже, валялись на солнышке, пили пиво и думали, что бы надо сделать такого в Москве, чтобы все обалдели. И придумали квинтет: три мальчика, две девочки.
Олег Дружбинский:
Так, ну-ка, ну-ка.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Девочки в конечном итоге слились, очень так, вот как надо. То есть одну девочку я привёз из Сочи в Москву на прослушивание, нашёл. Вокал - чисто Элла Фицджеральд, хулиганка, со шрамом, дрэды, по тем временам просто дико модная, танцует, такая африканочка-мулаточка.
Евгений Додолев:
Реально мулаточка?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да, такая татарско-, прямо очень специфическая такая девочка. Соответственно, другая должна быть Золушкой блондинкой. Привёз её, Матвей в восторге от её вокала, всё, давай теперь ещё блондинку искать. 3 дня мы ищем блондинку, через 3 дня мне звонит Соня, которую я привёз в Москву, которая первый раз в Москве, говорит: Андрюша, я вас не смогу в группе работать. Я: в смысле? Она говорит: я познакомилась с молодым человеком, он мне подарил белый Мерседес, я выхожу за него замуж я не буду с вами работать. Я сказал: какая прелесть, Сонечка, поздравляю! И я Игорю Матвееву говорю: Игорь, всё, давай завязывать с женщинами. Он говорит; вообще да.
Евгений Додолев:
Деньги меняют всё.
Олег Дружбинский:
Вот так раз. А что, кстати, судьба её какова?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Судьба прекрасная, у неё дочка участвует, начиная от «Утренней звезды», мама всё, кем она хотела стать, она вложила в свою дочь, которая сейчас выступает, поёт. Я, к сожалению, сейчас не назову её фамилию, но она наверняка чего-то добивается в лице своей дочки, вот эта самая Соня. Дай бог ей здоровья. Потому что если бы она осталась, если бы мы нашли блондинку, то всё, хана, нас было пятеро и понятно, что было бы в дальнейшем.
Евгений Додолев:
А непонятно, кстати, чтобы было. Никто не знает, может быть, вы рубанули бы так же, как boys band.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Первая наша песня была «понимаешь, ты ушёл тогда на зло», которую спели пока потом «Фабрика» с «Корнями» и так далее. То есть это была наша заглавная песня, дуэта мальчиков и девочек. Но она не прокатила, потому что не было, с кем пить.
Олег Дружбинский:
Тогда была бы группа «Иванушки и Алёнушки».
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Понимаешь, там был вариант, мы же тоже ориентировались, кто есть у нас на русской сцене. Тогда был дико моден дуэт 2Unlimited, помнишь его, конец девяностых. 2 Unlimited, короче модная группа, дуэт, мальчик с девочкой. Мы сначала хотели так сделать, но Матвей сказал: это клёво, конечно, но с вокальчиком тебе будет сложнее со своим вот так долбить, вдруг Россию. Потом Ace Of Base квартет, двое на двое. Я говорю: а что повторяться, двое на двое, зачем. Вот этот весь день лежали на пляже, пили пиво и придумывали.
Евгений Додолев:
Тебя никогда не переманили?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Куда?
Евгений Додолев:
Не знаю, куда-нибудь, в какой-нибудь boys band.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Нет, точно не переманивали, меня приглашали ни один раз в какие-то спектакли принимать участие, антрепризы, сниматься в кино, вот это достаточно было и как-то продолжается часто. Физически невозможно. Я об одном моменте, о чем ты жалеешь? Я ни о чём не жалею, но чуть-чуть сожалею, когда мне позвонил Саша Стриженов и предложил мне сняться в кино «От 180 и выше». Там помните, играет Стычкин и Ваня Ургант в главных ролях, комедия.
Евгений Додолев:
На какую из этих ролей?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
На Ваню Урганта, он для меня писал практически этот сценарий. Я сказал: Саша.. У меня в натуре вот этот сентябрь у нас был битком, мы даже в Москве не были. Я говорю: у меня есть приятель, Ваня Ургант, может его? Он говорит: а кто это? Я говорю: сын Андрея Урганта.
Евгений Додолев:
Да ладно, он тогда не был вообще.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Нет. И вот как-то я так раз, и всё.
Евгений Додолев:
Вот кто сделал карьеру Ивана Урганта.
Олег Дружбинский:
Вот вскрылись карты, называется.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Я не считаю, что карьеру, потому что он дико талантливый. Давайте скажем тогда так, что в 97-м году мы приезжали в клуб «Планетарий» номер один клуб в Питере, вот номер один клуб в Питере, как сейчас у нас Siberia или Duran Bar, вот в сравнении, и выступали там. Официантом у нас был Иван Ургант.
Евгений Додолев:
Да ладно.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Или барменом, барменом он мне наливал бухнуть что-то.
Евгений Додолев:
Я столько узнал сегодня.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Ваня подрабатывал. Я же не могу запомнить каждого официанта на каждых гастролях, понимаешь. Он говорит: а помнишь? Я говорю: нет, конечно, ты че, в натуре? Он говорит: ну да.
Олег Дружбинский:
Прикольно. Вот за этим столом, там, где сидели, там работал официантом Иван Ургант.
Евгений Додолев:
Там, наверное, табличка такая висит сейчас. Это VIP-стол, наверное. Ты можешь сравнить, допустим, Матвиенко с какими-нибудь нашими такими продюсерами, которые сразу, когда ты произносишь слово «продюсер», там Бари Алибасов, Юрий Айзеншпис, я не знаю.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
У меня Бари Алибасов совершенно с другим образом.
Евгений Додолев:
Он создатель boys band, на самом деле, конкурирующей такой силы.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да, у меня Бари Алибасов сейчас, знаете, первая картинка возникает в памяти, это «Фестивальный» служебный вход, в Сочи концертный зал, я десятилетний стою со старшим братом около служебного входа и жду, когда выйдет Бари Алибасов, солист группы «Интеграл», чтобы взять у него автограф.
Евгений Додолев:
Да ты что. То есть ты его помнил ещё рокером.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Я был фанатом шоу-группы Instagram. Шоу-группы «Интеграл», вот законченным фанатом. То есть у меня сейчас на старой моей квартирке в Сочи висят ещё плакаты «Интеграла» с автографом Барика. Потом, когда я узнал, что он уже стал продюсером, сделал группу «На-На», я немножко, конечно, разочаровался в его музыкальных вкусах и пристрастиях.
Евгений Додолев:
Это насчёт boys бренда говорит Григорьев-Апполонов.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Абсолютно верно, вы правы, то есть «На-На», это абсолютная эстрада.
Олег Дружбинский:
А вы?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Это европейская поп-музыка. Можно сказать попса, но я считаю, что «Иванушки», это вообще родоначальники в России поп-музыки. Мы начали совершенно другую музыку играть, и показали россиян, всем причём, благодаря нашим «Тучам» и первому альбому, что к чему, что надо слушать. Это я сейчас не говорю, как Джон Леннон, нет, я действительно.
Евгений Додолев:
Удивил, кстати, интересный тезис. Как говорится, как пишут в Фейсбуке, пошёл думать.
Олег Дружбинский:
На самом деле, действительно, я так понимаю, что лет 20, как знаем оба группу «Иванушки International», сейчас а для себя неожиданно открываем, что это не обычная поп группа, это, в общем, такая, европейская.
Евгений Додолев:
Я думаю, что это boys band, который создан, как альтернатива как раз проекту «На-на», то есть когда вы появились.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
А мы и не думали об этом, и Матвей точно тоже не думал. Просто мы хотели сделать нормальную, качественную европейскую поп-музыку.
Евгений Додолев:
А с Айзеншписом ты был знаком?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да, конечно. И Айзеншпис я помню, как он прямо умолял пригласить незнакомого мальчика, Диму Билана, спеть бесплатно несколько песен где-нибудь там на вечеринке. Все же начинали так, все начинали так. Мы полтора года по школам, вот ролик сейчас в YouTube, мы же все бесплатно, то есть Шпис ещё с Билана деньги просил, а мы бесплатно пели. У нас первые полгода были концерты в Soho, Пилот, помнишь?
Евгений Додолев:
Да, от Антона Табакова и Андрея Белова.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да, Антон Табаков, Бондарчук, вот эти поколения. У нас там гонорар был после концерта 400 $ мы получали.
Евгений Додолев:
На всех.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Половина композитору и нам по 70, и мы были счастливы, грубо говоря. Хотя на жизнь не хватало, т.к. цены уже были все в порядке, адекватные, и пельмени в этом Soho стоили чуть ли не 600 руб., сволочи, я до сих пор помню.
Евгений Додолев:
Я курс не помню, поэтому.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
А курс был как раз такой. Пельмени типа 40 $ или 50.
Олег Дружбинский:
Я помню Soho, где половина сидит такие, совершенно явно бандитского вида зрители, и вы такие на сцене.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да, и меня там кстати, ещё Листьев пригласил на кастинг, даже не на кастинг, просто пригласил вести программу «Поле чудес».
Евгений Додолев:
Да ладно.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да, ещё до «Иванушек». Я с ним познакомился на Кинотавре, с Владом, опять же, 88-89-й, на первом Кинотавре, у нас тоже были приятельские отношения. Он посмотрел наше шоу вот этого театр мод и пригласил меня. Я что-то опять уже, не помню, то ли не смог, то ли ещё что-то. И в конечном итоге товарищ Якубович начал вести. А я был кандидатом.
Евгений Додолев:
То есть Ургант, Якубович, скольким людям в нашем шоу бизнесе.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
А Митя Фомин, Hi-Fi.
Евгений Додолев:
А что с ним?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Hi-Fi, всё будет хорошо, тоже там что-то за автографом стоял в Новосибирске.
Олег Дружбинский:
Я думаю, может быть, это жизнерадостность Андрея так помогает другим.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да нет, ты знаешь, на самом деле, иногда пишут девчонки в Инстаграм, девушки, что благодаря тебе стала журналисткой, потому что очень хотела интервью взять. Или ты говорил: берегите своё здоровье. Я врачом пошла, чтобы людям помогать. Ты знаешь, вот иногда думаешь, зачем живёшь? Вот для этого. Клёво вообще, мне так это приятно.
Олег Дружбинский:
А вообще, хотелось вести, я знаю, что там были какие-то программы, «12 злобных зрителей» на НТВ, приходилось вести. Вообще хотелось быть ведущим? 20 лет на сцене, всё-таки поёшь.
Евгений Додолев:
По эту сторону баррикад.
Олег Дружбинский:
Да, вот с другой стороны хотелось быть?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
ТЭФИ, какой год, не помню, грубо говоря, 8 лет назад, программа «Полундра», и она выдвигается в номинацию на ТЭФИ, в номинации лучшая то ли викторина, то ли вот это, как это называется, телеигра, лучшая телеигра. Номинанты «КВН», «Что? Где? Когда?» и программа «Полундра», нормально?
Евгений Додолев:
Здорово.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Я говорю: вы что прикалываетесь, там вариантов нет, номинанты, номинация. Выходит кто-то открывать конверт, академики голосуют, это было как раз голосование в зале, одно из немногих, голосование в зале, и объявляется Николай Фоменко, объявляет, говорит: 50 % «КВН», 13 % «Что? Где? Когда?» и типа 37 - программа «Полундра», нармально? И выходит Масляков, как раз 50 лет «КВН» исполнилось в этот год было. Выходит Масляков на ТЭФИ и говорит: ну, Рыжий, если бы ты у меня ещё эту статуэтку забрал со своей «Полундрой», я бы тебя в Сочи не пустил больше. Я говорю: вы меня, дядя Саша не пустили бы в Сочи? Но прикольно то, что «Что? Где? Когда?» разорвали в 3 раза. Детская программа «Полундра», которая прямо утром, я думал, что её никто не смотрит, а оказывается.
Евгений Додолев:
Я так и не понял, ты до кастинга так и не дошёл, ты отказался сразу с «Полем чудес», или всё-таки приходил пробоваться.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Нет, потому что потом, Матвей когда был в Soho, случайно встретились с Листьевым, а мы не виделись с ним пару-тройку лет, он меня увидел с Матвиенко, он говорит: что, ты его все-таки нашёл, я же его тоже хотел взять себе. Матвей говорит: поздно. Я такой стою, 23-летний, ну ребята, ладно.
Олег Дружбинский:
Торгуйтесь за меня.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Девочки, не ссорьтесь.
Евгений Додолев:
А у самого у тебя были когда-то продюсерские амбиции? То есть ты хотел что-нибудь, кого-нибудь?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Конечно, хотелось бы. Много, но там больше 1000 наверное, может ещё больше приходило аудио, видео, песенки, диски, передавали. Ты знаешь, так мало самородков, оказывается. У нас давай последние 5 лет, в 10.
Евгений Додолев:
Ну скажи ты.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Я даже названий не помню. Вот из того, кого самородки, Земфира, но это извините, уже сколько времени прошло, Рома Зверь, тоже.
Евгений Додолев:
Но в Земфиру столько денег влито, надо сказать.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Тем более.
Олег Дружбинский:
Но все равно она самородок.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Она была алмазом, её огранили, она стала бриллиантом, так же, как многие другие. Но сейчас как-то действительно, Therr Maitz группа, Беляев, он же талантливый парень, и тоже он без помощи Матвиенко, который сейчас, я так понимаю, сотрудничает в плане продюсирования.
Евгений Додолев:
Но ему «Голос» очень помог.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
«Город 312», где тоже талантливая девчонка, но их так катастрофически мало. Вот реально мало. Есть конечно, ещё свои ниши, R&B, рэп русский, там тоже свои есть лидеры и кумиры. Я вчера как раз ночью скачивал какие-то русские рэп группы, которых я никогда названия не слышал, сейчас их не озвучу. Но слушая их, я прямо обалдел, нифига себе, как читают на русском.
Евгений Додолев:
Ты удивил меня, что ты, оказывается, был поклонником российского рока, вот это историей с «Интегралом».
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Конечно, «Круиз», «Крутится волчок», «Альфа», «Форум» уже был ближе к попсе, но тем не менее тоже заводил.
Евгений Додолев:
А сейчас вообще рок музыку воспринимаешь?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Мне сейчас больше нравится, наверное, музыка типа Muse, такая знаешь.
Евгений Додолев:
Muse, мы здесь солидарны, мои любимцы . Такой драйв.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Симфо-рок, переходящий рок мне очень импонирует. А вот такой: сейчас я, на задних рядах появится радуга, группы Rainbow. То есть я не ностальгирую, у меня нет ностальгии, я не достаю пластинки своего детства или юности, как знаешь, давай сейчас Pink Fliyd послушаем, Led Zeppelin сейчас я включу, говорят мои старшие друзья. Я на них косо посматриваю, потому что ребята, конечно, мы можем разочек, раз в полгода кайфонуть, вспомнить свои 19, но у меня вообще ностальгия отсутствует, чувство. Как говорят: ты соскучился по мне? Я говорю: нет. Она говорит: как? У меня чувство скуки отсутствует, я вообще не скучаю ни по кому. Ну вот даже по детям не скучаю, потому что знаю, что они дома, у них всё хорошо, приеду домой, увижу, обниму.
Евгений Додолев:
Вот это я не поверю, видя твой Facebook, где ты всё время с сыновьями.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Я их люблю, я за них отдам жизнь, я готов за них страдать, страдать физически я буду за своих детей, если придется. Разумеется, но не скучаю ни по кому. Я думал, что я чуть шибанутый. И об этом я говорю своей бывшей гражданской жене, нынче она сейчас супруга Андрея Кириленко, президента федерации баскетбола. Я говорю: Маня, что-то мы болтали, я говорю: Мань, что-то я вообще ни по кому не скучаю. Она говорит: блин, я тоже. Я говорю: ты тоже? Она горит: вообще ни по кому, то есть я в обстановке, сейчас мне с вами хорошо, мне никуда не надо. Почему я должен сейчас скучать о ком-то? И она говорит: я тоже. Я говорю: я думал, я один шибанутый. Она говорит...
Евгений Додолев:
Вот вы поэтому друг друга нашли в свое время, редкое, мне кажется, качество. Я вот скучаю и ностальгирую и, кстати, по временам, когда наш социальный рок был таким явлением. А как ты относишься, допустим, как музыкант и как такая фигура шоу бизнеса к тому раздору, который между нашими роками произошёл из-за политики? Ты же знаешь, коллективы попала раскололись. Как ты вообще, об этом думал или это тебе параллельно?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Думал, нет, мне не параллельно. Я считаю, что, наверное, если ты очень твёрдо отстаиваешь свою позицию идеологическую, то это здорово, ты кремень, ты гражданин и т.д. А если ты говоришь, что не очень, но всё-таки надо работать, то ты тоже молодец, потому что ты ремесленник, ты работяга и тебе пофиг и революция, и переворот. Ты делаешь своё дело. Понимаешь, я на стороне и тех, и тех. То есть я не политическая проститутка, просто я понимаю и тех ребят, и тех ребят. Я не участвую ни в какой политической жизни, я не участвую в обсуждениях, я не веду телевизионные политические, аналитические программы и не выступаю на них. Я просто понимаю всех людей, которые за и против.
Евгений Додолев:
Хорошо, ты как сочинец, понятное дело, что Сочи, допустим..
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Вот только Владимира Владимировича Путина я люблю только за то, за возможность на него вешать, вот навесьте на него все ярлыки планеты, вот пожалуйста, навесьте, он отремонтировал мой родной город. Всё. Точка.
Евгений Додолев:
Он сделал его столицей самой, как мы уже говорили, крутой олимпиады в мире.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Вот я ему за это всё прощаю.
Евгений Додолев:
Вот просто, чтобы с этой темой уже, наверное, как мне кажется, можно закончить, вот такой вопрос. Сочинцы всегда ревниво относились к Крыму, поскольку Ялта и Сочи всегда были такими всесоюзными здравницами, конкуренты. Как ты вообще к ситуации про Крым, что ты думаешь, крым наш?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да черт его знает.
Евгений Додолев:
Ух ты, как он ушёл от ответа.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да Крым не наш. Крым наш. Я не понимаю, мне кажется, здесь действительно, здесь никто не решит. При нашей жизни с Крымом никто не решит.
Евгений Додолев:
Путин решил уже.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Путин решил, но, может быть, изобретут какую-то таблетку, что мы ещё проживём лет 50-70-100, а, тогда и Путин тоже проживёт вместе с нами.
Олег Дружбинский:
А то и подольше.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
А то и подольше, да. Но фишка в том, что я не понимаю, для меня моё детство, Артек, Крым, конечно наш. А сейчас я понимаю, что аннексия, черт знает. Во мне сидело два меня.
Евгений Додолев:
Аннексия - неправильное слово.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Неправильное, ну и бог с ним.
Евгений Додолев:
Ну ладно, наверное, проехали мы эту тему.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Нет, в любом случае, одно могу сказать, никогда ревности к Крыму у сочинцев не было. Я человек, всю жизнь прожил в Сочи, вообще фиолетово. Вот говорили так единственное: привет, у нас вода теплее.
Евгений Додолев:
Это кстати, правда.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
В Сочи всегда теплее вода, а это самое главное для лета.
Олег Дружбинский:
Да, слушай, просто так смотришь, кстати, по поводу Сочи, ведь там сочинцы были какое-то время недовольны, что там все роют перед Олимпиадой.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Проклинали вообще. Ну конечно, пальмы в пыли, дым столбом, пробки по 5 часов, бетономешалки по всему городу, крыши всем красить в красный цвет, проклинали. И семь лет было ада. Я старался как можно меньше летать в Сочи, практически, если есть у нас концерт, прилетел, улетел. Или мама приболела, прилетел, улетел. А сейчас только выходной, только смотрю, у меня 3 дня. Вот чем хорош Сочи, можно свалить на 3, на 2 дня.
Олег Дружбинский:
Ну да, там 2 часа лету.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Если у меня есть 2-3 дня, всё, я сразу в Сочи, никуда. Я перестал ездить за границу отдыхать, ничего мне не надо, Сочи. Тем более, теперь ещё и зимой и летом одним цветом.
Олег Дружбинский:
Отлично. Теннис остался ещё в жизни, хочу спросить?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Большим и не занимался, настольный остался, иногда играю. А также нарды, бильярд, очень уважаю, ценю этот вид спорта неторопливый.
Евгений Додолев:
А сыновья хоккеистах.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Сыновья хоккеисты, но это заслуга, скорее всего, их мамы, моей жёнушки. И конечно, я же сочинский, в сентябре бархатный сезон, со всей страны в 70-80-х годах съезжались каталы. И вот там 2000 человек, у каждого свой лежак с картами, сходняки, и все играли в игру под названием деберц. И вот меня в 13 лет как научил в деберц играть какой-то профессиональный харьковский авантюрист катала. А там же ужас, там реально и жён продавали, и с буна прыгали, топились, то есть там состояния, там был советский самый, финал советской эпохи как раз, начало 80-х. И вот меня научили играть в деберц, и я с удовольствием провожу в нём время, играя. Мой любимый партнёр Александр Олейников. Мы с ним играем чуть ли не через день.
Евгений Додолев:
Кстати, тоже рыжий, но такой, рыжеватый, я бы сказал так.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Но как-то мы так, поэтому...
Олег Дружбинский:
Просто речь про Сочи, это был некий призыв отдыхать дома.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да нет, серьёзно говорю, даже чиновникам наверное повезло всем. кто работает в государстве, на государство, что отдыхать надо на родине. Всё.
Олег Дружбинский:
Понятно, да, если из Перми или из Пензы, езжай на Родину и отдыхай там.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Или в Сочи.
Олег Дружбинский:
Или в Сочи, вот кому где повезло родиться, тот пускай едет отдыхать.
Евгений Додолев:
В Турцию 4 млн. человек ездило, Сочи всех тех, кто..
Олег Дружбинский:
Я кстати думаю, что следующий год, следующий сезон тёплый, я думаю, что действительно не поместится.
Евгений Додолев:
Валентности не хватит ни Крыма, ни Сочи, мне кажется, на все 4 млн. человек.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Ребята, проблемки, будем строить гостиницы. Кемпинги.
Олег Дружбинский:
Хотел давно ещё об одном спросить. А были мысли заниматься бизнесом каким-то, своим делом?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Я не умею, я недавно, опять же, как бы открыл концертное агентство Апполонов.com. Разумеется, я могу пригласить кого угодно на любое мероприятие. Разумеется, у меня самые оптимальные, грамотные цены, потому что когда я начинаю торговаться с директором, я кладу трубку и звоню просто артисту. Я говорю: Дима или Серега, ну что за дела. Ну ладно, хорошо, я скажу, базара нет. Буду должен, да, договорились. Поэтому да, вот концертное агентство, это не так просто. Я делал в этом году день города Калининграда, извините меня? Александр Маршалл, «Рефлекс», ведущие «Иванушки», то есть это всё большие мероприятия. А также частный день рождение сделать, тоже непросто.
Олег Дружбинский:
Режиссура осталась.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Конечно.
Олег Дружбинский:
Факультет эстрады, если не ошибаюсь, ГИТИСа.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Эстрада, Андрей Николаев, клоун Андрюша в нашем детстве, тарелочки на пимпочке от беретки крутил. Его как раз Пугачёва закончила у него курс, и он следующим курсом взял меня, мою группу. И вот пять лет, сколько я учился, он рассказывал, какая Алла Борисовна молодец, как она не пропускала экзамены, как она летела с гастролей специально на экзамен, в общем, грузил нас пять лет Аллой Борисовной Пугачёвой. Я закончил ГИТИС, через три года встречаю его, я говорю: ну что, грузите теперь про меня. Он говорит: да, теперь и про тебя гружу.
Олег Дружбинский:
А преподавать, например, было желание?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Желание есть. Желание есть, у меня отличный курс: как стать суперзвездой. По-моему, никто не готов вести такой курс, и вряд ли потянет. А я могу. Меня в МГИМО приглашали читать какие-то лекции, я думаю, что это рано или поздно произойдет. Мне есть о чем рассказать, есть чему научить.
Олег Дружбинский:
Но почему, например, эстрада в ГИТИСе, это же такая. Прямая профессия.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да, абсолютно верно. То есть работаем по специальности. Я работаю, что закончил, там и работаю.
Евгений Додолев:
Вот концертное агентство ты говоришь, я ведь правильно понимаю, что сейчас ситуация с корпоративами, она безрадостная. Что расценки очень сильно просели.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Безрадостная, да. Но...
Евгений Додолев:
Но что?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Но шансы есть.
Евгений Додолев:
Нет, но реально, правда говорят, что расценки упали в 2-3 раза.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Давай 10 лет назад, 2005г. у Иванушек в декабре 66 концертов. 66 за декабрь, за 31 день.
Евгений Додолев:
Офигеть.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
В этом году 12. Ну вот считайте, думайте.
Евгений Додолев:
При этом ещё и меньше за каждый концерт получаете, наверное.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Ну типа того, да, конечно.
Евгений Додолев:
Если мы говорим про расценки в так называемых УЕ, если кто-то помнит.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да, но тем не менее жизнь продолжается. Жалуются те, кто не востребован, чьи песни забыли или просто имя забыли. Те жалуются, или сидят на попе ровно. Так как «Иванушки» всё-таки на слуху, тем более сейчас у нас ещё юбилей прошёл, грандиозный праздник, двадцатилетие мы отмечали. Это всё как-то было, и афиши, и интернет, и радио, и премьеры, новый клип, новые песни.
Евгений Додолев:
Яковлева не позвали вы?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Яковлев пел с нами, ты что. Помнишь, мы с тобой обсуждали.
Евгений Додолев:
Да, я помню, он денег был тебе должен, отдал?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Отдал деньги и спел.
Евгений Додолев:
Обещал в эфире отдать деньги Андрею. Сдержал обещание.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Спел с нами и «Снегири», и «Тополиный пух», то есть всё было очень уютно, по-домашнему. А бизнесом я заниматься не умею, честно говоря, мне мои друзья говорят: Андрюха, ты и бизнес - понятия несовместимые. Поэтому я всё, что с шоу связанное, связанное со сценой, это я пожалуйста. Но ты всегда отличался вкусом, в смысле хотя бы я даже говорю не про музыкальный вкус, в смысле одежды и прочее. Вот линию одежды?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Была. Доставка на дом суши была, всё это.
Евгений Додолев:
Суши, это понятно, что притянуто за уши.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
А линия одежды даже показ был.
Евгений Додолев:
Чем это закончилось?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Закончилось тем, что что-то то ли мою не захотели брать, моё название марки одежды, то ли художница сказала, что своё. Что-то из-за какой-то мелочи я сказал: зачем мне сейчас быть лицом, когда этикетка без Аполлонова. Нафиг мне это надо, сказал я, развернулся и ушёл. Коллекцию благополучно, которую сделали, которой была презентация и показ? её благополучно продали, на сим и закончили.
Евгений Додолев:
То есть ты такой строптивый, скандалист.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Я не скандалист, я очень мягкий, я разворачиваюсь и ухожу.
Олег Дружбинский:
Мягко разворачиваешься и уходишь.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Я вообще даже не помню какого-то скандала с кем-то. Юрий Антонов не считается.
Евгений Додолев:
Что с Юрием Антоновым?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Мы как-то с ним на гастролях зацепились.
Евгений Додолев:
Так, так, так.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Это газеты писали.
Евгений Додолев:
Мы же газет не читаем.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Большой маршрут, 12 градов, 12 дней или 15, автобус подбирает меня на проспекте Ленинском по дороге в аэропорт. Я захожу, сидит банда: «Блестящие», «А-Студио», в общем, полный самолёт звёзд и друзей, молодёжи. И на первом кресле сбоку от водителя сидит Юрий Михайлович Антонов, которого я первый раз в жизни вижу глаза, вот так метр на метр. Концерт ежегодно в Сочи, Юрий Антонов, кумир детства посещал систематически Сочи. Сидит Юрий Михайлович Антонов. Я его вижу, теряю дар речи, потому что как раз мы только начали, мы только стали звёздочками. Я теряю дар речи, говорю: Юрий Михайлович, здравствуйте, я ваш кумир. Потом раз так, знаешь: ой, простите, ради бога, вы мой фанат. И вот тут Юрия Михайловича переклинило.
Евгений Додолев:
Он что, не оценил?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Он не ценил.
Евгений Додолев:
Он такой, да.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Он такой, его переклинило, и потом организаторы делали всё, чтобы в ближайшие 15 дней гастролей мы с ним не пересекались. То есть разные автобусы, разные входы на стадион и т.д.
Евгений Додолев:
Слушай, ты «Блестящих» упомянул. По-моему, чуть ли не вчера или позавчера я видел фотографию в Фейсбуке, где ты с Жанной Фриске.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да, вчера было полгода, как нет с нами Жанки, Жанночки нашей. Это какое-то начало двухтысячных годов, Тель-Авив, были дни России в Израиле. И вступали «Блестящие», «Иванушки», ещё кто-то, не помню. И как-то так, пошли на пляж, поплавали. Мы очень дружили, мы были, прямо дружили-дружили с Жанной, с Орловой, с первым составом со всеми. Полина Иодис, которая первая блондиночка, четвёртая девочка.
Евгений Додолев:
Она самая первая ушла.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Она самая первая ушла, прекрасно чувствует, школа сёрфа на Бали, замечательные дети.
Евгений Додолев:
То есть одна из шоу бизнеса, в принципе.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Она из шоу бизнеса, встала на доску, живёт в море.
Евгений Додолев:
Как тебе вообще все эти скандалы с близкими Жанны?
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Я даже не понимаю, о чем речь, я перелистываю информацию. Я перелистываю, я не хочу знать, потому что мне это так, по большому счёту, нафиг мне это не интересно. И там ребёнок вырастет, и там вырастет нормальным.
Олег Дружбинский:
Я так понял, что Андрей не очень любит негативную информацию.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Я вообще не люблю.
Евгений Додолев:
Он король позитива.
Олег Дружбинский:
Я ваш кумир, а вы мой фанат. Хорошее название, заголовок для всего. Я ваш кумир, а вы мой фанат, это, по-моему, прекрасно. То есть никакой негатив, он не воспринимается.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Да стараюсь, потому что ну как не воспринимать, конечно, какие-то трагедии глобальные, разумеется, мы переживаем всей страной и лично. Вот так нет.
Евгений Додолев:
Человек, который с улыбкой говорит: клево, язва, потому что можно похудеть наконец-то.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
В общем, типа того. Наконец-то попёрло. Так и есть, ну что я могу сделать.
Евгений Додолев:
Тем не менее, если будет надо назвать какой-то один эпизод, один год или одно событие в твоей биографии или карьере, самое безрадостное, какое это будет? Для того, чтобы мы немножечко...
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Ну, давайте Сорина вспомним, вот это безрадостное событие вообще для всех, как мы все это пережили, непонятно. Потому что прямо потеря, и как вам вообще с Яковлевым повезло, с Олежкой, что он так.
Евгений Додолев:
Вписался.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Вписался и прямо выручил коллектив, потому что могли остаться просто, просто могли закончиться «Иванушки», если бы мы не нашли Олега. Потому что ты не представляешь, сколько было прослушано кассет, сколько было конкурсов в каждом городе, куда мы приезжали ежедневно с гастролями, мы устраивали кастинг на «Иванушки». Там персонажи такие приходили, что мы лежали под столами от смеха, угорали. Прямо крупно повезло. Поэтому, конечно, вот это событие для меня, да. Во-первых, все юбилейные концерты для меня очень гипер важнейшие события, каждые пять лет. Потому что это, я считаю, такой отчёт перед публикой и перед поклонниками, что мы сделали за пять лет. Во-вторых, вот эта вся машинерия под названием «режиссура», с какой песни начинать, какой заканчивать, кто где танцует, что кто делает, это всё на мне, разумеется, с режиссёром приглашённым, с Настей, она вручает уже второй год. Но тем не менее для меня это такой режиссёрский проект, грандиозный, который нужно воплотить на сцену. Для меня это всегда волнительно, всегда это несколько месяцев нервяков. У меня, кстати, язва на нервной почве за 3 дня до юбилейного концерта и шибанула. Потому что это действительно так непросто.
Евгений Додолев:
Пусть это будет последний.
Олег Дружбинский:
Да, пусть это будет последняя проблема.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
А пресса у меня интервью берет, которые я не давал. Панкреатит, которого у меня, в принципе, нет.
Евгений Додолев:
Мы вышли прямо, поэтому у нас всё по-честному.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
У нас всё по-честному.
Олег Дружбинский:
Друзья, наша передача подходит к концу. Программа «Мимонот»с Евгением Додолевым и Олегом Дружбинским, в гостях у нас сегодня был Андрей Григорьев-Аполлонов.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Но мы ещё здесь. Как минимум, наша музыка, мы же ещё послушаем.
Олег Дружбинский:
У нас сейчас как раз пойдут песни группы «Иванушки International».
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Хотел разбавить группой «Руки вверх», но не дали.
Олег Дружбинский:
Спасибо за то, что были с нами. Андрей, спасибо, что пришли.
Андрей Григорьев-Аполлонов:
Спасибо.
Олег Дружбинский:
Всего всем доброго, пока.