Олег Дружбинский
- Добрый вечер, друзья! Добрый вечер! С вами радио «МедиаМетрикс» и программа «Only for men. Музыка в дорогу». Мы ее ведем вместе с Дмитрием Судзиловским.
Дмитрий Судзиловский
- Здравствуйте!
Олег Дружбинский
- Здравствуй! Привет, Дима! Сегодня у нас в гостях очень интересный гость, которого мы давно ждали, звали, и, наконец, он пришел. Встречайте! Валерий Скородед и группа «Монгол Шуудан». Нет, группа в данном случае отсутствует.
Валерий Скородед
- Группы нет, да.
Олег Дружбинский
- Группы нет. Он ее олицетворяет своим единственным числом. Добрый вечер, Валерий!
Валерий Скородед
- Добрый!
Дмитрий Судзиловский
- Здравствуйте, друзья! Это Дмитрий Судзиловский. Сегодня второй мой опыт в роли радиоведущего, и очень хочется надеяться, что он будет лучше, чем первый. Первым я был недоволен. Правильно сказал Олег, гость - это мой старый товарищ, которого я уже знаю, по-моему, сотню лет, Валера Скородед. Надеюсь, найдется, что у него спросить. Хотя, в принципе, я про него все знаю. Поэтому первый вопрос будет задавать Олег.
Олег Дружбинский
- Я на самом деле тоже довольно много знаю. Поэтому я спрошу такой неожиданный провокационный вопрос. Вернее, все знают, что группа «Монгол Шуудан» (по крайней мере, Валерий всегда рассказывал эту версию), что они не знали, как назвать в какой-то момент свою группу, увидели в ларьке марки «Монгол Шуудан», что означает на самом деле монгольская почта, и решили так себя назвать. Это такая общая версия для всех. А что на самом деле в этом прикололо, ну, грубо говоря, в этом названии?
Валерий Скородед
- Ну, прикололо то, что эти марки были собраны в такие блоки. Филателисты наверняка знают, да? То есть если марка клеится на почтовую открытку или на письмо, она единична. А так они были, как бы, 10 на 10, или 20 на 20. И прикол заключался в том, что этими блоками-марками женщина, которая продавала портвейн, просто закрывалась от лишних взглядов. Мы, покупая у нее спиртное в сухой закон, заходили за эту палатку и как раз разглядывали между приемом горячительных, мечтая о каких-то там группах, о создании в стиле какого-то панк-рока, мы разглядывали эти марки, и, когда встал вопрос о том, как назвать группу, я сказал: «Ничего не надо думать. Вот, пожалуйста. Здесь все написано». Тем более не один день провели возле этого ларька.
Олег Дружбинский
- Но вы в тот момент… Интересно, в том момент вы знали, что в переводе это означает монгольская почта?
Валерий Скородед
- Я лично знал, потому что моя, например, двоюродная сестра много лет прожила с родителями в Монголии, рассказывала потрясающие совершенно вещи про эту страну. И это во мне отложилось, в общем-то, таким, приятным осадком. Вообще, вся ментальность, да и вообще наша история, она тоже связана. И монголы в ней играют…
Олег Дружбинский
- С монголами-то напрямую. Да.
Валерий Скородед
- Не совсем такую последнюю роль.
Олег Дружбинский
- Интересно, а вот как связаны с Монголией, поподробнее если рассказать?
Валерий Скородед
- Ну, насколько я понимаю… А насчет чего?
Олег Дружбинский
- А наша история – это в смысле российская история.
Дмитрий Судзиловский
- История - в смысле российская история с Монголией связана плотно.
Валерий Скородед
- Ну, официальная версия понятна. Потому что нам всем говорили, что был захват так сказать серединной части…
Олег Дружбинский
- Есть мнение, что это татары больше, чем монголы. Ну, да ладно.
Валерий Скородед
- А какая разница? Наемники все равно.
Дмитрий Судзиловский
- Да, во главе все равно монголы были. Батый-то был монголом.
Олег Дружбинский
- Ну, да. Дима, как историк, сразу нас всех поправит.
Валерий Скородед
- Во-первых был Чингизид, естественно.
Дмитрий Судзиловский
- Он был внуком. Чего уж там? Дальше давайте.
Олег Дружбинский
- Это, очевидно, та самая, назовем ее громко, пассионарность, о которой когда-то Гумилев писал, что можно куда-то плыть за край моря, к «Последнему морю» и там всех порвать. Вот это что-то вдохновляло или нет?
Дмитрий Судзиловский
- Ну, Батый-то не дошел до «Последнего моря».
Олег Дружбинский
- Фиг с ним. Мы сейчас про монголов.
Дмитрий Судзиловский
- Он до Адриатики дошел. Доходил, Валера, до «Последнего моря»?
Валерий Скородед
- Ну, я в разных частях был. Я не знаю, что ты имеешь в виду под «Последним морем».
Олег Дружбинский
- Атлантический океан.
Валерий Скородед
- По-моему, был, я не помню. Я был на слиянии. В Испании, по-моему, есть место.
Дмитрий Судзиловский
- Там Гибралтар.
Валерий Скородед
- Я там побывал на нудистском пляже.
Дмитрий Судзиловский
- На нудистском пляже?
Валерий Скородед
- Да. Ну, на самом деле это мы его так назвали. Там были все просто нудисты. На самом деле это у нас называется нудистский пляж, а в Европе, естественно…
Дмитрий Судзиловский
- Обыкновенный пляж.
Валерий Скородед
- Обыкновенный пляж, да.
Олег Дружбинский
- Натуралис. Пляж натуралис. Ок. Валерий, вопрос. Что вот первое толкнуло идти в музыку? Вот такой неожиданный вопрос. Ну, вообще с чего? Просто захотелось на сцену? У меня разные ответы бывают в передачах. Я стараюсь какой-то честный ответ получить. Кто-то говорит: «Мне просто нравилось стоять на сцене, чтобы девчонки на меня смотрели и хлопали». Это где-то в юности все происходит. А кто-то говорит, что я вообще мечтал о славе и деньгах. Я так, в качестве примера рассказываю. Что двинуло вперед, в музыку?
Валерий Скородед
- Честно говоря, я никогда не задумывался над этим вопросом. Это получилось, видимо, как-то спонтанно. Может быть, какие-то гены сработали. У меня дед, например, он у меня занимался тем, что выходил в пять или шесть утра на Красную площадь, когда не было громкоговорителей, и трубил «отбой», «подъем». Мой родной дед, да, занимался вот этой фигней. Ту-ту ту-ду. Всё. На этом работа его заканчивалась, он получал зарплату и уходил.
Дмитрий Судзиловский
- Слушай, Валер. Вот я хочу спросить относительно… Я немножко в курсе, скажем так, биографии группы «Монгол Шуудан». Меня интересует самое начало. Кафе, которое называлось «Отрыжка». Правильно я понимаю, что это вообще твоих рук дело? Этот рок-клуб в Москве. Или не совсем?
Валерий Скородед
- Не совсем. И не моих. Там получилось так, что к нам в группу пришел Алексей Поляков, бас-гитарист из небезызвестной тогда группы, очень скандальной, была такая «Институт косметики», или «НИИ косметики». В общем-то, они там еще до Паука устраивали секс-шоу.
Дмитрий Судзиловский
- Оргии дикие?
Валерий Скородед
- Оргии, да. Это был трехпалый басист, чем он был замечателен. У него не было какого-то пальца на руке, я не помню какого. Он был достаточно веселый парень. В общем, он в этом кафе работал ди-джеем. То есть там собиралась какая-то урла, они там устраивали какие-то банкеты, свадьбы и все дела, и он им просто ставил музыку. У него был комплект аппаратуры музыкальной, он им просто ставил вот эту дискотечную музыку, чтобы подвыпившие женщины с рандолевыми зубами могли обнять своего кавалера потного и круто там отжечь в пляске. И тут нарисовался один предприниматель, который был при деньгах. И каким-то образом на нашей репетиции (я помню, что мы репетировали как раз днем, а вечером были банкеты в этом кафе) возник вопрос, о том что, давайте сделаем здесь…
Дмитрий Судзиловский
- Рок-клуб?
Валерий Скородед
- Не рок-клуб, а просто концертные выступления. До рок-клуба… Еще тогда не было такого понятия.
Дмитрий Судзиловский
- Вообще вот именно мое воспоминание, это ведь начало 90-х самое, да? Начало 90-х, где-то 93-й где-то.
Валерий Скородед
- 92-й, по-моему.
Дмитрий Судзиловский
- 92-й, да. Мое воспоминание, что это чуть ли не единственный рок-клуб в Москве.
Валерий Скородед
- А он и был единственный.
Дмитрий Судзиловский
- Да, единственный рок-клуб в Москве. Несмотря на то, что он находился на отшибе, можно сказать. Тогда еще метро в Отрадном не было.
Валерий Скородед
- Вообще жесть была.
Олег Дружбинский
- Я помню, там около Медведково.
Дмитрий Судзиловский
- Это Алтуфьевское шоссе.
Олег Дружбинский
- Я не помню. Где-то в той стороне.
Валерий Скородед
- Метро «Владыкино» самое ближайшее было.
Дмитрий Судзиловский
- Алтуфьевское шоссе. И скандально такой известный. И насколько я помню, закончилось все убийством гитариста вашей группы, да, Валера?
Валерий Скородед
- Вот именно его и убили. Алексея Полякова.
Дмитрий Судзиловский
- Алексея Полякова?
Валерий Скородед
- Да, Алексея. Ну, это, как бы помягче сказать… В принципе это было, можно сказать, даже неизбежно. Потому что то, что там творилось, в этом рок-кафе или рок-клубе, как угодно называйте, это на самом деле был ярчайший криминал во всем его проявлении, потому что люди оттуда не уходили месяцами. То есть спали, ели, пили. Пиво там было дешевое. Все что хочешь, там можно было найти. Бесконечные драки. В общем, все прелести, так сказать, подземного мира, будем так говорить.
Дмитрий Судзиловский
- Но тебе нравилось это тогда или нет? Или просто как неизбежность воспринималось?
Валерий Скородед
- Ну, я это воспринимал, как неизбежность, потому что я всегда грезил рок-музыкой. И мне казалось, что хорошая рок-музыка такой и должна быть. Собственно говоря, я же ходил тоже на фестивали русского рока, я там тоже видел всевозможные побоища дикие. Да и сам участвовал в некоторых мероприятиях. И тут, когда ДК Горбунова прикрылось (не прикрылось, а там перестали проводиться фестивали), стало дико по Москве скучно. И, видимо, само по себе возникло, что что-то надо было открыть. И вот (как это сказать?) по какому-то мистическому состоянию возникли люди, которые с этим и помогли. И возникло место, куда скапливался весь маргинал, сходился: панки, хиппи, преступники, бандиты. Вот эта ярчайшая смесь этого всего.
Олег Дружбинский
- Это было еще до того, как появился Sexton?
Валерий Скородед
- Sexton появился потом уже, позже. Когда Алексея зарезали, естественно, милиция прикрыла это заведение, потому что это криминал.
Олег Дружбинский
- Просто к слову. Убийцу нашли? Или как-то в драке произошло? Разобрались с этим, с этой историей?
Валерий Скородед
- Там очень дикая история: там какая-то группа, не помню кто, только помню, что называлась она на «М»: то ли «Моральный кодекс», то ли «Мегаполис», то ли еще кто из таких, кстати, уважаемых ныне. Не панков, будем так говорить. Решили справить какой-то день рождения. Они попросили закрыть решетки и никого не пускать. То есть они поставили столы, пригласили своих знакомых и сели там выпивать и культурно отдыхать. А через решетку было все видно. И вот пришли какие-то деятели местные, владыкинские: «Пустите нас». А Алексей сказал, что это закрытая вечеринка, ребята, извините, но сюда не пускаем. «Как так? Мы здесь рулим, потому что мы здесь..».
Олег Дружбинский
- На районе в смысле.
Валерий Скородед
- «Мы на районе». Пальцы веером и вся вот эта дрянь. Естественно он не пустил, они в запале пригрозили, что мы придем и разберемся. Они пришли и разобрались. Говорят, что они были под какой-то наркотой. В общем, слово за слово. Мы как раз приехали, у нас должен был быть концерт, мы обмывали примочку гитарную, я помню, купил какую-то ламповую. Купил две бутылки водки, мы сели распивать, и в это время поступил сигнал, что там буянят какие-то люди. А Алексей, он у нас был такой энергичный человек в этом вопросе. Он все время, не раздумывая, бросался с головой в омут. И он, естественно, побежал, хотя мы его пытались остановить. И, естественно, получил какие-то ножевые ранения, от которых, к сожалению, скончался.
Дмитрий Судзиловский
- Сколько лет ему было?
Валерий Скородед
- Где-то тридцатник ему был. Он уже взрослый был.
Олег Дружбинский
- А я правильно помню, что именно после этой смерти группа в какой-то момент рассыпалась, был перерыв некий в работе. И вообще тяжелый был удар для группы?
Валерий Скородед
- Это был тяжелый удар, потому что на нашу группу тут же такая печать свалилась. Допустим, я, когда начал искать музыкантов в группу, столкнулся с такой вещью поразительной: мне говорили не в прямую, не в глаза, а так по слухам говорили: «Да ну его, этот «Монгол». Что там? Там людей убивают».
Олег Дружбинский
- Да, хороший…
Валерий Скородед
- Да, такая реклама была. Вообще конкретная такая.
Олег Дружбинский
- Подмоченная репутация.
Валерий Скородед
- Да, и многие боялись.
Олег Дружбинский
- Ну, это же глупо. Понятно, что любой человек может погибнуть случайно, не случайно.
Дмитрий Судзиловский
- Ну, да, дело в том, что, во-первых, об этом сообщили все средства массовой информации.
Олег Дружбинский
- Много говорили. Хотя я детали узнал только сейчас.
Дмитрий Судзиловский
- А они у нас любят. Я тут недавно где-то писал какой-то пост о средствах массовой информации относительно своей группы. Что моя группа (для тех, кто не знает, «Тринадцатое созвездие») вообще в средствах массовой информации почти не представлена. Но когда у нас барабанщица разбилась на мотоцикле, об этом сказали все центральные телеканалы. То есть вот такой повод нужен. Все центральные каналы не поленились у меня взять интервью, представили ее, как барабанщицу известной группы. Такое ощущение, что средства массовой информации только такого повода и ждут.
Олег Дружбинский
- Да, к сожалению, это так.
Дмитрий Судзиловский
- И тогда я тоже услышал это везде, что убили парня, гитариста «Монгола».
Валерий Скородед
- Знаешь, СМИ, они ищут такое, они же не будут ходить, у тебя или у меня брать интервью. Вопросы везде одинаковые: «Какие у Вас планы, и чем Вы сейчас занимаетесь?». Достаточно скучно, когда 100 тысяч групп будут говорить одинаковые ответы: «Да, мы пишем альбом».
Дмитрий Судзиловский
- Когда напишем, покажем.
Валерий Скородед
- Да. То есть здесь…
Олег Дружбинский
- Валерий, вот такой вопрос. Я просто вспомнил статью того времени о «Монгол Шуудан», когда писали: «Вот, они анархисты, должны, значит… Вот они ломали сцены и стулья в массе клубов по стране. И это - неизбежный финал, они друг друга все зарежут, убьют. И так им всем и надо». Я цитирую по памяти, но смысл был такой. Но у вас же, действительно, были такие, условно назовем, погромы, не погромы в этих клубах во время концертов. Но это было другое время, наверное. Или на этом стилистика была построена?
Валерий Скородед
- Это был конец 80-х. 89-й год. Потому что мы появились и сразу взяли на себя это обязательство, не обязательство, не знаю, как это сказать.
Дмитрий Судзиловский
- Направление.
Валерий Скородед
- Да, направление. Потому что к нам стекалась публика, которая именно заводилась этой бешеной энергией. То есть выплеснуть ее надо было именно таким образом. В Москве я припоминаю несколько ДК, потому что клубов раньше никаких раньше не было.
Олег Дружбинский
- Ну, ДК, да.
Валерий Скородед
- Выступали в Домах Культуры, где просто… В Тушино, я помню, разнесли вообще все: сорвали шторы, стекла выбили.
Олег Дружбинский
- Вопрос человеческий такой. А вот вы, когда были на сцене, ваша группа, не страшно вообще, когда народ беснуется?
Валерий Скородед
- Страшно, конечно.
Олег Дружбинский
- Ну, так просто по-человечески. Я понимаю, что вы вроде все вместе, одним воздухом дышите, но тем не менее. Мало ли куда их занесет.
Валерий Скородед
- Вы знаете, я тогда был очень молодой. Ну, сколько мне было? То ли 22, то ли 23 года. Я вообще воспринимал, что так и должно быть. Я и сейчас так считаю, в общем-то. Потому что, что это за рок-музыка, если она без зубов, без каких-то, как сказать…
Дмитрий Судзиловский
- Валер, скажи, а вот ты себя позиционируешь анархистом. Это сценический образ? Это маска такая? Или ты действительно убежденный? Ты Кропоткина читал, Бакунина?
Валерий Скородед
- Ну, а как же?!
Дмитрий Судзиловский
- То есть это ты по жизни анархист? Или ты на сцене только анархист?
Валерий Скородед
- Знаешь, я тебе так могу сказать: в принципе, по жизни - да, можно и так сказать. Но я настолько давно уже вот в этом образе, что я даже могу тебе сказать, что я даже на сцене уже не анархист. Понимаешь? Это настолько внутри меня уже живет. Допустим, анархической литературой я стал интересоваться, где-то в году 87-м. Мы репетировали, там был то ли латыш, то ли литовец, короче, какой-то анархист. Он меня нагрузил всевозможной этой литературой, этим самиздатом.
Дмитрий Судзиловский
- Что читал?
Валерий Скородед
- Все и читал, что там было.
Дмитрий Судзиловский
- Бакунина?
Валерий Скородед
- Бакунина, да. В основном Кропоткин. Бакунина я прочитал гораздо позже, потому что Бакунина там и не было.
Дмитрий Судзиловский
- Считается, что основатель анархизма, если не ошибаюсь, - француз Прудон.
Валерий Скородед
- Да.
Дмитрий Судзиловский
- Но, по-моему, он ничего не написал.
Валерий Скородед
- Нет, почему? Он написал. Ты знаешь, насколько я… Знаешь, они были: и Макс Штирнер был. Это были все анархисты-теоретики.
Олег Дружбинский
- Диванного типа теоретики.
Дмитрий Судзиловский
- Практик кто? Только батько Махно, да?
Олег Дружбинский
- Кстати, Нестор Иванович, на мой взгляд…
Валерий Скородед
- Нет, Бакунин - участник то ли трех, то ли четырех революций. Сейчас память отказывает.
Дмитрий Судзиловский
- В Праге, в Дрездене. Его же там к смертной казни приговаривали.
Валерий Скородед
- Он пожизненный рецидивист.
Дмитрий Судзиловский
- Причем, на самом-то деле, что интересно, он человек был из очень богатой семьи. Он же сын богатого помещика. И вот он ломанулся в Европу, там делать революцию.
Валерий Скородед
- Анархизм – это вообще дело богатых. Почему? Потому что анархисты, они всегда и выделялись - вот эти банты, цилиндры, тросточка, вот это все эстетическое. Там совершенно другая публика…
Олег Дружбинский
- Но Нестор Иванович, как я помню, был не из богатых.
Валерий Скородед
- Это уже да.
Олег Дружбинский
- Кстати, вопрос. На самом деле идея анархизма, что называется (вот Махно в первую очередь, без всяких этих теоретиков, хороших или плохих) «пошли наши городские». Или что такое?
Дмитрий Судзиловский
- А вот я лично не воспринимаю Махно, как «пошли наши городские». Потому что это же его так коммунисты выставили потом в таком образе. На самом-то деле это был очень даже толковый политик, как мне кажется.
Олег Дружбинский
- Дима, я тебе скажу правду, я даже читал его воспоминания. Он, правда, пишет таким пафосным тоном.
Дмитрий Судзиловский
- Это он во Франции уже писал.
Олег Дружбинский
- Да, естественно. Времен лозунгов и прочих историй. Он, конечно, был совершенно не дурак, он прекрасный организатор. На ровном месте собрать армию - это надо постараться.
Дмитрий Судзиловский
- Республику организовать.
Олег Дружбинский
- Тем не менее. Сейчас не об этом. А вот просто нелюбовь государства, наверное. Да, Валерий?
Валерий Скородед
- Любовь к личной свободе, скорее всего. Плюс, он считал себя обиженным государством, потому что просидеть такое большое количество лет в кандалах - это большой подвиг.
Олег Дружбинский
- Это мы уже говорили.
Валерий Скородед
- Да, он там настолько озлобился против этого всего.
Дмитрий Судзиловский
- Озлобился против монархии?
Валерий Скородед
- Ну, а какая разница? Была это монархия, или были бы это демократы.
Дмитрий Судзиловский
- Он ведь за красных воевал. Нас ведь учили в школе, что он был такой-сякой.
Валерий Скородед
- Неправильный, Дим, подход. Он воевал не за красных.
Дмитрий Судзиловский
- Ну, почему? Он воевал за красных.
Валерий Скородед
- Дело все в том… Я сейчас объясню. Это большая ошибка. Дело все в том, что предпосылки случились именно от красных, потому что переворот был большевистский. А подсуетиться под это дело - не грех, в общем-то.
Олег Дружбинский
- Друзья! Хочется послушать какую-нибудь песню «Монгол Шуудан». Такую анархическую, раз мы уже говорили.
Дмитрий Судзиловский
- Анархическую, там есть такая песня…
Олег Дружбинский
- Ну, скажи, как называется, сейчас найду.
Дмитрий Судзиловский
- Сейчас, секунду. «Козырь - наш мандат».
Олег Дружбинский
- «Козырь - наш мандат». Да, то, что надо. Как раз анархизм.
Дмитрий Судзиловский
- Итак, песня «Козырь - наш мандат»
Валерий Скородед
- Безмотивный анархизм.
Дмитрий Судзиловский
- Итак, вокально-инструментальный ансамбль «Монгол Шуудан».
МУЗЫКАЛЬНАЯ ПАУЗА
Олег Дружбинский
- Добрый вечер, друзья! Мы с вами продолжаем передачу «Only for men. Музыка в дорогу». С вами Олег Дружбинский и Дмитрий Судзиловский.
Дмитрий Судзиловский
- И Валерий Скородед.
Олег Дружбинский
- И Валерий Скородед. У нас в гостях лидер группы «Монгол Шуудан».
Дмитрий Судзиловский
- Валер, я такой хочу задать вопрос. Во-первых, я хочу сказать, что песни, которые мы сегодня послушаем (если мы их и послушаем все) - это песни, которые подобрал я из репертуара «Монгол Шуудан». И я сознательно не вставил туда песню «Москва». Наверное, понимаешь почему, да? Вот для меня всегда было непонятно, почему «Монгол Шуудан», группа, которая записала огромное количество альбомов и достаточно, на мой взгляд, много хитовых песен, и лирических красивых, в наших средствах массовой информации представлена одной песней. Ты как это чувствуешь на себе? Потому что я, например, могу сказать, что есть другой пример, который можно привести – это Юрий Лоза. Вот Юрий Лоза, например, - человек, на песнях которого я вообще вырос, у него несколько просто великолепных альбомов, в которых каждая песня - хит. Но для многих людей нашей страны, это человек, который написал песню «Плот» и больше ничего, правильно?
Олег Дружбинский
- Хотя у него масса песен.
Дмитрий Судзиловский
- Хотя у него огромное количество песен на уровне этого «Плота» и даже лучше. Вот то же самое с «Монгол Шуудан». Вот как ты это ощущаешь на себе? Не чувствуешь ли ты себя человеком одной песни? Причем не твоей, а есенинской по тексту.
Валерий Скородед
- Я отношусь к этому «философически», как говорил один герой, потому что, в принципе, это неизбежно. Это неизбежно для каждого артиста, у которого какая-то песня является, так сказать…
Олег Дружбинский
- Визитной карточкой.
Валерий Скородед
- Визитной карточкой, которую для него избрали средства массовой информации. Не сами зрители, или слушатели, а именно критики. Вот они так посчитали, так это и есть, в общем-то. На самом деле масса примеров. Всем известны «Eagles» и «Hotel California». Хотя то, что я сказал, тоже касается массы замечательных вещей, всевозможных. И тот же «Deep Purple», и тот же «Led Zeppelin», что мне сейчас на ум приходит.
Дмитрий Судзиловский
- А ты не думал престать исполнять эту песню на концертах вообще? Выкинуть из репертуара? Или нет? Или наоборот?
Валерий Скородед
- Ты понимаешь, парадокс заключается в том, что процентов, наверное, тридцать пять среди слушателей, моей целевой аудитории приходит именно ради этой песни. Они, конечно, с удовольствием слушают все остальное, но…
Дмитрий Судзиловский
- Песня красивая, кстати. Этого не отнять. Песня красивая.
Валерий Скородед
- Но для них это… Ты понимаешь, вот это зомбирование людей через радиостанции и через телевидение какой-то одной вещью, оно, в принципе, имеет свои корни и имеет свою платформу. То есть человек, зная о том, что идет на концерт группы, в которой, допустим, тот же «Козырь - наш мандат» является любимой песней, в нем все равно посеяно зерно, что «Москва» все равно лучше, потому что она звучит.
Дмитрий Судзиловский
- И если ты не сыграешь ее на концерте, то у него будет ощущение, что его обманули.
Валерий Скородед
- Да.
Олег Дружбинский
- Это страшное слово «ротация». Ты попал в ротацию с этим, и теперь ты в этой ротации навсегда остался. Тем не менее, песня действительно очень красивая. Кстати, по поводу Есенина. Есенин тоже, условно, был хулиган. Может, и не анархист идейный, но человек, который отличался повышенной нелюбовью, я бы сказал, к государству.
Дмитрий Судзиловский
- Сомневающийся он был. Он ведь сочувствовал большевикам на самом деле.
Олег Дружбинский
- То сочувствовал, то…
Дмитрий Судзиловский
- И Троцкий очень любил, из-за чего и берег на самом деле.
Валерий Скородед
- Здесь видишь, какая вещь? Мы в то время не жили, и очень сложно говорить. Мы огульно говорим, о том, что кто-то сочувствовал большевикам. Но мы же не знаем, как было тогда.
Дмитрий Судзиловский
- Понятно, что 100% мы не знаем, конечно.
Валерий Скородед
- Конечно, были изверги среди них. И это естественно. Но если рассуждать с более такой глобальной точки зрения, кто-то был обласкан.
Дмитрий Судзиловский
- Несомненно.
Валерий Скородед
- Всем известно, что поэты и литераторы, на этот форпост, так сказать, облокачивается власть, потому что нужна элита: музыканты, композиторы, литераторы, которые будут писать и двигать.
Дмитрий Судзиловский
- Нужна трибуна, конечно.
Олег Дружбинский
- Валерий, у меня вопрос, который меня тогда интересовал, я его сейчас вспомнил и спрошу. Неожиданно оказалось в какой-то момент, что песня на стихи Есенина безумно популярна. «Теперь решено безвозвратно», и пошло поехало. Почему бы не взять, например, стихи Есенина и написать на них много песен? У него же полно стихов.
Дмитрий Судзиловский
- Альбом.
Олег Дружбинский
- Альбом, да. Кстати, Новиков, например, Александр это уже сделал. Намного позже, естественно, но тем не менее. Не появилось такой мысли? Это было бы ведь кассово, наверняка.
Валерий Скородед
- Нет, я этим ничем не занимаюсь, потому что я считаю, что, если ты, допустим… Отвечу так: снаряд дважды в одну воронку не попадает. Т.е. вряд ли мне удастся сочинить столь пронзительную музыку к стихам Есенина, которая прямо конкретно легла и всё. Мне кажется, это будут такие…
Дмитрий Судзиловский
- Вымученные да?
Валерий Скородед
- Жалкие попытки, да. И у человека, который будет слушать какую-то вещь, которая мной сочинена, он будет сравнивать ее с песней «Москва». И по-любому он скажет: «Ну, что-то Валера как-то не дотянул, да». Поэтому не стоит. Я считаю так: лучше заниматься тем, что у тебя получается лучше всего. Если у меня появится, допустим, какое-то вдохновение мощнейшее, я, конечно, попользую эти вещи: и стихи Есенина, и музыку. Ну, а так, целенаправленно я этим не буду заниматься.
Олег Дружбинский
- Понятно, понятно. А, кстати, к вопросу о дЕньгах или деньгАх (не важно как это склонять). Что-то хотелось сделать ради денег? Или делалось? Я, например, ничего не слышал такого о ««Монгол Шуудан», чтобы он вот… На заказ мелодии, на заказ записи, выступления.
Дмитрий Судзиловский
- Корпоративны.
Олег Дружбинский
- Насколько, вообще, в вашей, извиняюсь за слово, работе деньги играли важную роль?
Валерий Скородед
- Они, безусловно, играют важную роль. Естественно, что мы, некоторые из нас живут за счет, так сказать, моей деятельности. И скажу больше: сейчас подросло поколение, которое очень удачно поднялось по бизнесу, которое росло на моих песнях. В общем-то, они иногда и предлагают свою помощь бескорыстную в том плане, что: «Валера, ты (допустим) голодаешь, приходи, я тебя накормлю. У меня газон сочный (допустим). Тебе будет вкусно»
Олег Дружбинский
- Ну и заявочки!
Валерий Скородед
- Да. Так по большому счету работа, конечно, безусловно, должна оплачиваться. Тут в зависимости от того, какая компания предлагает свои услуги. Если, допустим…
Дмитрий Судзиловский
- И на какой компромисс надо идти.
Валерий Скородед
- На какой компромисс, да. Потому что сейчас очень много появилось таких мошенников, которые пользуются: «Мы благотворительная организация. Надо сыграть что-то там благотворительное». Ну, я могу сразу заявить, что благотворительностью я не занимаюсь. В том плане, что если я реально знаю, для чего это делается, если кто-то голодает. Профессор Преображенский, помнишь, говорил: «Вы не хотите помочь детям? - Да, не хочу». И все.
Дмитрий Судзиловский
- «Вы не сочувствует детям Германии. – Сочувствую. – А почему Вы не покупаете газет? - Не хочу». Валера, у меня вот такой вопрос. Поскольку мы уже начали говорить о скандалах, которые сопровождают твою группу, вспомнили это кафе «Отрадное». Я с тобой познакомился, если помнишь, когда был другой скандал. И прямо как раз в разгар этого скандала я и познакомился. История эта для меня была на самом деле очень интересная, когда барабанщик группы вдруг решил сказать, что это он группа «Монгол Шуудан». Я до этого такого не встречал, чтобы барабанщик сказал, причем, абсолютно точно, что это группа одного человека. Я не могу представить, что барабанщик Цоя вдруг скажет, что это он группа «Кино», при живом Цое еще. Для меня это была немножко странная история. Я смотрел на нее со стороны. Я даже попал как-то на какой-то концерт (имеется в виду, что я там играл, меня туда пригласили), это был клуб, находился на улице Докукина (не помню, как он назывался), мы там играли, и мне сказали, что еще будет группа «Монгол Шуудан». Я был полностью уверен, что я увижу Валерия Скородеда. Пришел, а Валеры Скородеда там нет. Т.е. я играл совместный концерт с группой «Монгол Шуудан» без Валерия Скородеда. Вот расскажи об этой истории. История скандальная, я так понимаю.
Валерий Скородед
- Ну, скандальная, да. В том плане, что, в общем, сложно комментировать, что творилось в душе и в голове у этого барабанщика. Видимо, увидав, так сказать... Я сразу могу сказать, моя версия такая: человек приезжий, не москвич, грубо говоря…
Дмитрий Судзиловский
- С Дубны он?
Валерий Скородед
- В крупных городах не бывал, и когда он попал в коллектив, мы в то время были дико популярны. Это середина 90-х. Нас любили все, начиная от преступной, так сказать, клики города Москвы, до более средней половины. И мы были обласканы вниманием, в общем-то. И можно было даже сходить в ресторан, в многочисленные рестораны, и тебя были рады видеть. Я думаю, что Володенька, наверное, просто не смог от этого отказаться, от вот этой халявы, которая неожиданно на него свалилась. Эти бани с девочками, все, что нам предлагали.
Дмитрий Судзиловский
- Что заставило с ним расстаться? Я так понимаю, вы ж не подобру расстались?
Олег Дружбинский
- Ну, у человека, может, просто крышка немного поехала.
Валерий Скородед
- У него съехала крыша, и ему просто захотелось владеть этим единолично. Он подбил гитариста и каких-то звукорежиссеров, вообще всю округу. Он сказал, что мы без Валеры справимся, в принципе, это вообще не вопрос, как говорится. И все почему-то ему поверили. Но я понимаю, как истории делаются, это настолько легко. Для меня самое удивительное не то, что он сделал. Для меня удивительно то, что музыканты всевозможных групп, друзья мои, знакомые, близкие товарищи отнеслись к этому совершено спокойно. Мне казалось, что они возмутятся, что ли. Скажут: «Ты что там, охренел, что ли? Где Валера?». Ничего не случилось. Вообще ничего не произошло. Они так же весело улыбались, здоровались при встрече, выпивая вместе в гримерках, так же вместе играли с ним под названием «Монгол Шуудан» в концертах. И ничего, никто из них, никто! Я пытался первое время звонить, спрашивать: «Ну, как же вы?». В ответ молчание, бурчание типа: «Ну, ладно, пока, мне надо бежать».
Дмитрий Судзиловский
- Вот я, каюсь, играл такой концерт с группой «Монгол Шуудан». Но я не знал, что это будет другой «Монгол Шуудан». Мы приехали в клуб и были удивлены, что…
Валерий Скородед
- Ты не знал. А, например, некоторые, даже зная об этом….
Дмитрий Судзиловский
- Не особо запаривались.
Валерий Скородед
- Вот я бы сказал, например. Я бы сказал, если бы, например, группа «Сектор Газа» (я очень был близко знаком с Юрием Хоем), если бы, допустим, вышла группа и начала, в общем…
Дмитрий Судзиловский
- А как ты, кстати, оцениваешь, например, существование группы «Черный Обелиск» без Крупнова?
Валерий Скородед
- Я оцениваю пополам, честно говоря, по большому счету все-таки я сторонник лидеров групп, которые ушли, и мне кажется… И этих обижать не хочется, потому что тоже с ними часто выступаем.
Дмитрий Судзиловский
- Да, ребята неплохие.
Валерий Скородед
- Да, ребята неплохие. Но название придумано другим человеком, который положил на это жизнь. Вот сейчас группа «Э.С.Т.» выступает. Мне тоже это не совсем понятно.
Дмитрий Судзиловский
- Выступает, да?
Валерий Скородед
- Да, еще как. В общем, я думаю, что мир немножко изменился. Я думаю, что любой из нас, уйдя в мир иной… всегда найдутся ухари, которые попользуются твоим добрым именем.
Дмитрий Судзиловский
- Брендом.
Валерий Скородед
- Брендом.
Олег Дружбинский
- Валерий, у меня такой вопрос. Неожиданно провокационный. У тебя на сайте написано в описании тебя, что ты человек достаточно подозрительный. Там такая фраза. Я понимаю, что были предательства в жизни. А вообще много их было? Болезненно это было? Я понимаю, что надо держаться, но из-за этого подозрительность?
Валерий Скородед
- Вообще, мир музыки сам по себе, полностью состоит из предательства. Нет какой-то братвы, вот этого всего. Положа руку на сердце, скажу чудовищные слова, но я видел и не раз, как люди, в разговорах даже радуются, что кто-то где-то слился.
Олег Дружбинский
- Кому-то плохо.
Валерий Скородед
- У кого-то слетело что-то.
Дмитрий Судзиловский
- Главная радость - у соседа корова сдохла.
Дмитрий Судзиловский
- Сейчас вклинюсь в этот эфир, расскажу небольшую историю, которая будет очень к месту. Когда я начинал бизнес, кстати, когда я здесь был в эфире в качестве гостя, рассказывал про это. Так вот, я попал в компанию (я не буду сейчас называть компанию и, чтобы никого не порочить, не буду говорить имя человека), но, придя туда сначала устраиваться на работу, сказал, что у меня есть хорошие знакомые, группа «Разные Люди». Наверняка знаешь Чернецкого?
Валерий Скородед
- Да, Харьков.
Дмитрий Судзиловский
- Да, Харьков. И сказал, что их никто не выпустил, можно ли их сейчас выпустить? И увидев, что человек не понимает, что за группа. «Знаете, в этой группе играл раньше Чиж», я сказал. А Чиж тогда был гиперпопулярный. И тот человек, который со мной общался, он сказал следующую вещь: «О, отлично. Это надо срочно выпускать, потому что поступила информация, что Чиж смертельно болен и скоро он умрет». И это было сказано: «Скоро он умрет». Я так говорю: «В смысле? Точно Вы про Чижа?» «Да, да. Есть такая информация. И поэтому нам сейчас надо быстренько заключить договор, потому что он точно умрет в этом году. И тогда мы четко продадим тираж. Это большие деньги». Это было сказано с таким хладнокровием, что мне аж стало не по себе. Я на самом деле потом не пошел в эту фирму работать, потому что, как так?
Олег Дружбинский
- Бизнес на крови.
Дмитрий Судзиловский
- Он просто радуется. Говорит: «Отлично, отлично. У тебя хорошая идея. Человек скоро умрет, поэтому надо срочно заключить контракт».
Олег Дружбинский
- Друзья! Друзья! Давайте немножко уйдем, уйдем немного от крови. Я думаю, мы, может быть, поставим еще какую-нибудь песню?
Дмитрий Судзиловский
- Вот я говорил, о песне «Москва». Я считаю, что есть другая прекрасная лирическая песня, которая мне очень нравится. Песня «Звезда». Вот с удовольствием мы бы ее послушали.
Олег Дружбинский
- Да.
Дмитрий Судзиловский
- Песня была написана чуть позже, чем песня «Москва», насколько я помню.
Валерий Скородед
- Да.
МУЗЫКАЛЬНАЯ ПАУЗА.
Олег Дружбинский
- Ну, что ж, друзья, мы продолжаем. С вами радио «МедиаМетрикс», программа «Only for men. Музыка в дорогу». Сегодня у нас такой замечательный музыкальный, что называется, даже не знаю, как называть…
Дмитрий Судзиловский
- Коллектив.
Олег Дружбинский
- Коллектив. У нас на радио сегодня в гостях лидер группы «Монгол Шуудан» Валерий Скородед. А ведем передачу мы с Дмитрием Судзиловским.
Дмитрий Судзиловский
- Можно я задам свой вопрос?
Олег Дружбинский
- Давай, задавай свой вопрос.
Дмитрий Судзиловский
- Перебью тебя немножко, а то я пришел в роли ведущего, а мне поговорить не дают. Видимо, по причине того, что в предыдущем эфире я не очень хорошо говорил, меня сейчас лишают этой возможности.
Олег Дружбинский
- Ладно, ладно.
Дмитрий Судзиловский
- Смотри, Валера, я как раз говорил про Лозу и вспомнил, как-то тоже был с ним эфир, и у него какой-то журналист спрашивал: «А как Вы относитесь, что Розенбаум упомянул Вас в песне, с песней что-то здесь не так, и он поет, что финалистом стал Лоза, т.е. он упомянул в негативной краске-то?». На что Лоза сказал следующее: «Я могу сказать, что не всех удостаивает Александр Яковлевич вниманием. Все-таки он упомянул меня». Так тебя, Валера, насколько я понимаю, упомянул сам Гребенщиков в песне. И причем, насколько я помню, тоже негативно. То есть там речь шла о том, что вместо воды «Монгол Шуудан», т.е. грубо говоря, какой-то отстой и полная какая-то лажа. Ты вообще знаком с гуру?
Валерий Скородед
- Нет, к счастью, не знаком.
Дмитрий Судзиловский
- Почему «к счастью»?
Валерий Скородед
- Ну, я вообще…
Дмитрий Судзиловский
- Как ты это прокомментируешь? Что толкнуло человека на это? Насколько я помню, там шла, как альтернатива, ослепительный Чиж – это очень круто, а вот полная фигня - «Монгол Шуудан»?
Валерий Скородед
- Понимаешь, что еще можно ожидать от человека, который занимается музыкой кантри? Мы все-таки по разные стороны. У меня бешеный драйв, слэм, жесткая музыка - эта вот энергетика, понимаешь?
Дмитрий Судзиловский
- Но ты же не чмаришь в песнях Гребенщикова?
Валерий Скородед
- Я ни в коем случае, никогда даже стараюсь не задевать ни…
Дмитрий Судзиловский
- Никого.
Валерий Скородед
- Ни коллег. Потому что я считаю это ниже своего достоинства. Если Борису Гребенщикову захотелось высказать свое мнение - пожалуйста, ради бога. Я за свободу слова, мне это не принесло ни…
Дмитрий Судзиловский
- Ни плюсов, ни минусов.
Валерий Скородед
- Ни плюсов, ни минусов. Мне все равно. Я даже могу тебе сказать, что мне об этом сказали, уже задолго до того, как он эту песню выпустил.
Дмитрий Судзиловский
- «После» ты имеешь в виду.
Валерий Скородед
- Да, потому что я не шибко большой поклонник. Мне нравится, естественно, какие-то его композиции, безусловно, потому что я все-таки люблю русский рок, а то, что он пытается… Да мне здесь даже комментировать нечего.
Олег Дружбинский
- В общем, Бог всем им судья, что называется. «Сочтемся угольками на том свете», - как добавлял один мой знакомый музыкант. Тут такой у меня вопрос. Я хочу спросить все время: а вот как личная жизнь проходит, вообще? Наверное, есть такие вопросы, на которые можно не отвечать, как ты понимаешь.
Дмитрий Судзиловский
- Я немножко даже дополню. Моя любимая девушка, она же моя жена, говорит, что человек, который занимается творчеством (она прожила со мной 25 лет, скоро будет 25 лет), должен быть не женат. Потому что, во-первых, она говорит, он портит жизнь своим близким, он разрушает семью, он заставляет свою семью работать на него и т.д., и т.д. И вот твое мнение. Как у тебя с этим делом? Был ли ты женат? Есть ли ты женат?
Валерий Скородед
- Я могу сказать что, в общем-то, я женат. Могу об этом говорить, да.
Дмитрий Судзиловский
- Т.е. в настоящее время ты женат?
Валерий Скородед
- В настоящее время - да. У меня были какие-то попытки совместной жизни. Не знаю, на меня особо никто не жаловался, потому что в быту я достаточно мягкий человек. Ну, со мной, мне так кажется, проблем нет. Хотя я же не могу себя критиковать со стороны. Я хочу сказать, что да, семья в какой-то степени мешает в том плане, что творческому человеку, в частности, мне, например, для того чтобы сочинять какие-то песни, мне нужна тишина, и чтобы никого не было рядом. Понимаешь, это одно из моих…
Дмитрий Судзиловский
- Очень хорошо понимаю.
Валерий Скородед
- Знаешь, райдерских условий. Я не могу сидеть там, играть на гитаре, орать, допустим, песни…
Олег Дружбинский
- А к тебе приходят: «Хочешь чайку, милый». В этот момент.
Валерий Скородед
- Да нет, хуже, спят до 4-х дня, например. Ну, и вообще. То есть либо куда-то отъезжать и заниматься творчеством, либо чтобы в твоем кабинете не было никого. Я очень хорошо понимаю писателей, например. Вот у них есть дубовый стол, кабинет, закрылся, и все, никого. Я думаю, что надо вот так же и мне, собственно.
Олег Дружбинский
- Т.е. ты за то, что все-таки человек пишущий или играющий должен быть бессемейный?
Валерий Скородед
- Нет. Я не так сказал. Я сказал, что семья должна быть, но для работы, конечно, должно быть личное пространство. Потому что вот эти межличностные конфликты…
Дмитрий Судзиловский
- А тебе мешает семья сейчас в творчестве?
Валерий Скородед
- Нет, она мне не мешает. Но иногда она мне мешает творчески. Я, так сказать, огражден в свободе своих творческих передвижений. Например, если меня посещает какая-то идея… Допустим, я раньше, когда был не женат и был одинок, хватал гитару, тут же садился, что-то писал, гремел, в общем сочинял. Сейчас есть некие вещи, которые мне мешают. Допустим….
Дмитрий Судзиловский
- Ты первый раз женат? Ты не был до этого женат?
Валерий Скородед
- Да, я женат первый раз. До этого не был.
Дмитрий Судзиловский
- Дети есть?
Валерий Скородед
- Есть дети, да. С какой целью интересуетесь?
Дмитрий Судзиловский
- Да, ладно. Мы сейчас о личном.
Олег Дружбинский
- Валерий, у меня другой вопрос. На самом деле не простой. Вот ты умеешь управляться с женщинами? Как ты сам думаешь?
Валерий Скородед
- Я не знаю. Я могу сказать, что я далеко не красавец, как говорится. И, в общем-то, у меня есть одна проблема, вот если так, положа руку на сердце. Я никогда не знакомился с женщинами. Никогда.
Олег Дружбинский
- Сам?
Валерий Скородед
- Сам, да.
Олег Дружбинский
- То есть тебя выбирали, ты это хочешь сказать, намекаешь?
Валерий Скородед
- Да. Все время получалось по-идиотски. В принципе, у меня нет таких комплексов, допустим, подойти познакомиться. Но как-то получалось так, что опережали. И, конечно, все происходило чаще на концертах, т.е. пока собираешь гитару, уже слышишь за спиной: «Молодой человек», например. В какой-то степени, может быть, и повезло, в какой-то степени - не очень. Но я не считаю себя как-то обделённым женским вниманием. Я просто об этом не задумываюсь. У меня нет вот этого, знаете, как вот, мужики в курилке соберутся и обсуждают женщин как-то. У меня этого нет. Мне это не интересно.
Олег Дружбинский
- Ну, понятно.
Валерий Скородед
- Проблемы нет.
Олег Дружбинский
- Да, это понятно. Для фронтмена группы какие проблемы? Девочки машут в первом ряду, скачут.
Дмитрий Судзиловский
- Ну, скажи, нет?
Валерий Скородед
- Ну, я знаю неких…
Дмитрий Судзиловский
- Фронтменов.
Валерий Скородед
- Фронтменов, у которых большие проблемы со знакомством. Но это другой формат.
Дмитрий Судзиловский
- Они, может, и фронтменами стали для того, чтобы проблем не было, а проблемы есть.
Олег Дружбинский
- Оставим в покое чужое счастье и радость. Пусть все будут здоровы, хочется добавить. Дима, у меня пять вопросов. Вот ты, между прочим, все время говоришь, что я у тебя отнимаю вопросы. Ну, вот задавай. Вот теперь говори. Ты же много знаешь изнутри.
Дмитрий Судзиловский
- Нет, я как раз, что хотел, спросить - спросил. Мне на самом деле понравился твой вопрос, который ты задавал мне и потом задавал Спирину, относительно суммы денег. Давай спросим Валеру Скородеда?
Олег Дружбинский
- Да, давай спросим. Может, он нам как-то на него ответит. Скажи, пожалуйста, был момент, когда на тебя посыпались деньги? Был такой в жизни момент?
Валерий Скородед
- Да, конечно.
Олег Дружбинский
- Расскажи про него поподробнее. Что ты почувствовал? Как ты их потратил?
Валерий Скородед
- Я почувствовал то, что…. Это было в середине 90-х. И то, что я почувствовал, наверное, почувствовал тогда каждый коммерсант. Возле лавки моего подъезда все время паслись два бандоса в спортивных костюмах, которые точно знали, что у меня есть и меня дико прессовали, кстати, могу сказать.
Олег Дружбинский
- Да ладно?!
Валерий Скородед
- Да. У меня были проблемы с бандитской Москвой. Вот это я четко почувствовал.
Олег Дружбинский
- Ты попал под этот самый рэкет 90-х?
Валерий Скородед
- Конечно. А тогда же был беспредел. Это сейчас модно говорить: «Не трогайте врачей, писателей, музыкантов, учителей (допустим)».
Олег Дружбинский
- Ну, допустим.
Валерий Скородед
- А тогда - нет. Какой? Они все знали, что (тогда были корпоративные мероприятия) бабла было у людей просто бешеное количество. И люди, я помню, заказывали нас, не зная вообще, кто мы такие – им просто нужен какой-то рок-ансамбль. Мы выходили, платили, допустим, по 2000 гринар. Большие были тоже деньги.
Олег Дружбинский
- На нас – группа? За группу?
Валерий Скородед
- Ну, не на нас, я скромно так возьму.
Олег Дружбинский
- Ну, понятно.
Валерий Скородед
- Было даже так, что как-то даже пятерочка один раз обломилась.
Олег Дружбинский
- Хорошие деньги по тем временам.
Валерий Скородед
- По тем временам это очень большие деньги были.
Олег Дружбинский
- За десятку уже квартиру можно было купить. Были же такие времена.
Валерий Скородед
- За десятку не купишь. Можно было за шестнадцать купить. Я точно знаю. На улице Вавилова, причем.
Дмитрий Судзиловский
- Валера, задаю вопрос, который задавал Олег в прошлых эфирах. Вот если бы тебе сейчас вдруг с неба упала огромная сумма денег. Какая назовем, предположим?
Олег Дружбинский
- Ну, десятки миллионов или сотни.
Дмитрий Судзиловский
- Да. Что бы ты сделал?
Валерий Скородед
- Если бы неожиданно я нашел чемодан?
Дмитрий Судзиловский
- Полный долларов.
Валерий Скородед
- Я думаю, что на следующий день меня бы не нашли. А если честно, вопрос такой утопический. Я никогда об этом не задумывался. Ну, что бы я сделал? Не знаю. Ничего. Ну, пошел бы пива купил хорошего.
Олег Дружбинский
- Это прекрасный ответ! Если бы свалилась сотня лимонов баксов, я бы конечно купил себе, наконец, хорошего пива.
Валерий Скородед
- Хорошее вообще отсутствует.
Олег Дружбинский
- Ну, за полцены сразу. За половину суммы.
Валерий Скородед
- Ну, может, в какой-то ресторан зашел, где привозное есть. Да, в жаркий летний день пропустить пару кружек хорошего «Guinness».
Олег Дружбинский
- Слушай, мне все-таки показался интересным вопрос про рэкет и 90-е. Я понимаю, если та…. Хотя времени много прошло уже. Можешь рассказать, как ты от них отбился, например?
Валерий Скородед
- Ну, как? Отбиться было невозможно. Там пришлось привлекать потусторонние силы. Ну, не потусторонние, а другие, сторонние силы. И приходилось ездить на стрелки, так сказать, учить мову.
Дмитрий Судзиловский
- Жаргон. Феню.
Валерий Скородед
- Феню, да. Потому что я не понимал, что говорят люди. Воры с той стороны, воры с другой стороны, тут же появляются какие-то долги несуществующие. В общем, преступный мир, он имеет право на жизнь, он интересен. Вот этот пласт культуры, грубо говоря, он настолько не… вот гражданскому человеку это просто плюс минус.
Дмитрий Судзиловский
- Не близок и чужд.
Валерий Скородед
- Не близок и чужд. Вот я, когда с этим столкнулся, я был просто в пространстве, как в космосе.
Дмитрий Судзиловский
- Друзья мои, насколько я вижу…
Олег Дружбинский
- Время нашей передачи закончилось.
Дмитрий Судзиловский
- Да, время нашей передачи закончилось. И я хочу, просто…
Олег Дружбинский
- Подходит к концу.
Дмитрий Судзиловский
- Да, и я хочу, чтобы прозвучала еще одна песня, и сейчас я про нее расскажу. Песню исполняет группа «Тринадцатое созвездие», ваш покорный слуга Дмитрий Судзиловский - вокалист. Почему она сейчас прозвучит в эфире? Потому что это песня группы «Монгол Шуудан». Я как-то спросил у Валерия: «Валер, можно спою эту песню?». Валера сказал: «Да пой, пожалуйста». Почему я вообще решил спеть? Я не могу сказать, что я прямо знаком на 100% с творчеством «Монгол Шуудан», но из того, что я знаю, мне эта песня всегда очень нравилась, но меня всегда подламывало - в этой песне самый красивый припев, а он в песне у Валеры исполняется один раз. И я решил перезаписать эту песню, сделать так, чтобы припев исполнялся несколько раз. И вот, собственно, мы это сделали. Насколько я помню, тебе наша версия понравилась.
Валерий Скородед
- Ну, неплохо, да.
Дмитрий Судзиловский
- Давайте мы послушаем.
Олег Дружбинский
- Сейчас мы послушаем замечательную песню. Она называется «Монгольская Полемическая», если я правильно помню.
Дмитрий Судзиловский
- Но вообще в группе «Монгол Шуудан» она называется «Полиметрия», если не ошибаюсь.
Олег Дружбинский
- Друзья, мы с вами прощаемся на этом. У нас в гостях был Валерий Скородед, лидер группы «Монгол Шуудан». Мы поговорили обо всем понемногу, и на самом деле затронули, мне кажется, очень интересные темы. Я надеюсь, что мы еще с вами встретимся все вместе в эфире, нам будет, о чем поговорить. Всего вам доброго. С вами было радио «МедиаМетрикс» и ведущий Дмитрий Судзиловский с Олегом Дружбинским. А в гостях у нас, еще раз, был Валерий Скородед. Всего доброго, Валера! Надеюсь, что мы еще увидимся!
Валерий Скородед
- Да, до свидания всем! Счастливого всего!
Дмитрий Судзиловский
- До свидания!