Дмитрий Волков
– Уважаемые друзья, с вами программа «Интернет-экономика» с Дмитрием Волковым. У нас в гостях Юрий Карпитский, председатель совета директоров компании «Аэлита». Спасибо огромное, что вы к нам пришли, Юрий. Добрый вечер.
Юрий Карпитский
– Добрый вечер.
Дмитрий Волков
– И мы говорим по-прежнему о интернет-экономике, о той ситуации, при которой был интернет, была классическая отрасль экономики (сегодня будем говорить о медицине), и вот потихонечку интернет начал проникать внутрь медицины, рождая новую сущность, а с точки зрения бизнеса – новую добавленную стоимость. Расскажите, пожалуйста, вашу историю. Что у вас за бизнес?
Юрий Карпитский
– Хорошо. Мой бизнес, вообще говоря, традиционно не имел отношения к интернету, поскольку мы занимаемся разработкой и производством наркозно-дыхательного оборудования - это общая анестезия, наркоз, который используется при любой хирургической операции. Это оборудование производится на десятилетия, и традиционно оно механическое.
Дмитрий Волков
– Что такое «механическое»?
Юрий Карпитский
– Механическое, то есть там, в общем-то, было мало электроники - это в основном такие механические устройства, искусственная вентиляция легких. Но я хочу сказать, что, конечно, это оборудование тоже развивается, и мы создали (наша компания), наверное, один из первых в мире (и в этом наша новация) цифровых наркозно-дыхательных аппаратов, который основан на так называемой инжекционной технологии. То есть, проводя аналогию, есть автомобили карбюраторные, есть инжекторные. И вот мы, в общем-то, участвуем в революции в этой области медицины. Мы создали инжекционные аппараты. Инжектор, как все знают, проводя аналогию с автомобилем, - это цифровое устройство. Появление такого рода аппаратов способно изменить нашу область.
Дмитрий Волков
– А в чем тут суть? В чем разница? Давайте с точки зрения технологии сначала: что это дает анестезиологу?
Юрий Карпитский
– Я поясню. Вообще говоря, что этот аппарат делает? Он формирует дыхательную смесь, которой дышит пациент, и в этой дыхательной смеси помимо кислорода, который нужен для дыхания, замешивается специальное наркотическое вещество, чтобы человек засыпал и не чувствовал боли. Собственно, самое важное – это правильно сформировать смесь, в нужных пропорциях, и подать ее пациенту. При этом эти вещества, анестетики, очень дорогостоящие, и очень важна система дозирования, которая не передозирует, не додозирует, потому что и то, и другое очень…
Дмитрий Волков
– Это важно и для пациента, чтобы больше… и для денег это тоже важно.
Юрий Карпитский
– Конечно, да. Потому что на первом месте, конечно, безопасность пациента, его здоровье, потому любые отклонения от целевой концентрации вредны для пациента. А с точки зрения экономики нужно, естественно, экономить, давать столько, сколько нужно. Карбюратор – это устройство, которое делает все примерно, а инжектор делает это абсолютно точно.
Дмитрий Волков
– И, я так понимаю, если вы внедряете эту технологию и учитесь уже точно дозировать вот это вещество в зависимости от веса пациента, операции необходимой, времени, которое он должен пробыть в этом наркозе, то вы получаете конкурентное преимущество перед своими коллегами, которые до карбюратора еще не додумались. У меня, знаете, какой вопрос? Это вы про наши разработки говорите или про какие-то импортные штучки?
Юрий Карпитский
– Это российская разработка. Она, в общем-то, имеет мало аналогов в мире на текущий момент. Только три компании, помимо наших лидеров отрасли, имеют подобные разработки. Хотя в мире существуют десятки компаний, которые занимаются подобным оборудованием, но мы в числе тройки-четверки лидеров.
Дмитрий Волков
– А как вы там оказались? Вы просто умнее? Почему так? Обычно всё-таки, когда мы приходим в поликлинику, что уж греха таить, мы встречаемся чаще всего с импортным оборудованием. А тут вдруг такая неожиданность. В чем причина?
Юрий Карпитский
– Я хочу сказать, что, на мой взгляд, российские разработки, российские инженеры ничуть не хуже. Вообще, мое мнение, что они, как правило, лучше очень многих коллективов западных. Так получилось, что у нас уже достаточно старая конструкторская школа (1965 года), причем она создана на базе Роскосмоса. То есть само предприятие… знаете, как в Советском Союзе была конверсия - есть оборонные, какие-то космические предприятия, и на них создавались отделы медицинского оборудования. Вот наше – такой пример.
Дмитрий Волков
– То есть вы использовали тот задел, который оставили нам наши предки, и сейчас его потихонечку развиваете, и это дает вам и нам возможность быть в числе лидеров.
Юрий Карпитский
– Можно так сказать. Я хочу сказать, что у нас в основе очень серьезная конструкторская школа, очень глубокая экспертиза в этой области.
Дмитрий Волков
– Тут вы говорите за всю страну или за свой бизнес?
Юрий Карпитский
– Естественно, я говорю за наш коллектив, за наш бизнес. Мы, конечно же, черпаем информацию, опыт, знания в Роскосмосе. Мы взяли оттуда сотрудников. Кроме всего прочего, мы базируемся в Воронеже. Воронеж – это, знаете, такой высокотехнологичный город, как Кремниевая долина, там и «Созвездие» – это российский радиотехнический концерн (мы оттуда взяли сотрудников). То есть нам удалось создать уникальную, очень профессиональную команду, которая приобрела тоже серьезный опыт, и создать коллектив. Плюс исторически у нас большая экспертиза в этой области, и эта синергия позволила создать очень интересный аппарат. Мы работаем, очень творчески работаем. То есть у нас в коллективе такой дух творчества, творения…
Дмитрий Волков
– А как вы этот дух культивируете?
Юрий Карпитский
– Это сложная химия.
Дмитрий Волков
– Я поэтому и спросил. Если бы это была простая химия, то…
Юрий Карпитский
– Немножко, может быть, и я в этом виноват, потому что у меня там тоже своя определенная личная история. Я работал на иностранные корпорации (я сам кандидат технических наук и эксперт на уровне в радиотехнике), я работал на «Samsung», я работал на «Intel». У меня достаточно богатый кругозор. Я был в Южной Корее, в США и так далее. Собственно говоря, люди, с которыми я был знаком, - кого-то удалось привлечь. И главное, те люди, которые были вначале... В общем, все мы как-то соединились, и из этого получился…
Дмитрий Волков
– Молодежь?
Юрий Карпитский
– И молодёжь, безусловно, да.
Дмитрий Волков
– То есть вы подбираете себе подобных, по большому счету?
Юрий Карпитский
– Да. Это просто интуитивно.
Дмитрий Волков
– И это секрет фирмы.
Юрий Карпитский
– По сути, наверное, да.
Дмитрий Волков
– Мы ушли от темы. Просто мне безумно интересно. Действительно, иногда нам кажется, что мы теряем это лидерство, чувство лидерства, и когда мы находим что-то, что на уровне, я так понимаю, мировых аналогов, всегда интересно, как люди это сохранили или создали, и что будет с этим дальше. Мы об этом поговорим, но сейчас вернемся к интернету. Вам, как эксперту в области медицины, медицинского оборудования, наверное, на этот вопрос будет ответить не слишком-то сложно. Вот какой вопрос: если оценить проникновение интернета в отрасль, которая называется медицина (всю отрасль, целиком), то вы какой бы сейчас процент назвали в качестве такой оценки? Я понимаю, что это неточный вопрос. Мы не будем считать десятые, сотые. Это просто ваша оценка, ваше мнение, безответственное.
Юрий Карпитский
– Действительно, очень сложно это сказать. Мне кажется, что небольшой процент, с одной стороны, от того, что могло бы быть, но в то же время проникновение есть даже в медицину, поэтому, наверное, даже сказал бы, что 10%.
Дмитрий Волков
– 10%?
Юрий Карпитский
– Да, 10% все-таки.
Дмитрий Волков
– А теперь давайте представим себе такую ситуацию. Предположим, что наше российское государство 5 или 10 лет назад, когда интернет-технологии (технологии интернета в широком смысле - сети связи, сети передачи данных, соответствующий софт, сервисы, которые рождаются на базе этой технологии), государство решило бы, что это всё будет максимально интенсивно внедрять в такую замечательную, нужную нам всем отрасль экономики, как медицина. Государство стало бы на самом деле инноватором и по духу, и по делам. То есть слова при этом не расходились бы с делами. Оно бы практически каждый день деятельно всё это внедряло, используя все те средства, которые у государства есть - регулирование (я имею в виду нормативно-правовое регулирование), образование, информирование, мотивацию бизнеса, меры поддержки (подешевле кредитование тем, кто внедряет интернет, какие-то программы целевые, немножечко рынок для таких людей откроем пошире), к торгам государственным допускать только те компании, которые соответствуют определенным стандартам в этой сфере (это как пример) и так далее. Сколько могло бы сейчас быть, если бы тогда оно стало таким Стивом Джобсом?
Юрий Карпитский
– Я думаю, могло бы быть 25%. Мне кажется, вот так. Я могу пояснить. В чем уникальная особенность нашей страны? Это просто огромная по пространству страна. Мне кажется, здесь есть определенная ошибка, недопонимание того факта, что государство традиционно сосредоточено на развитии инфраструктуры материальной - это поезда, даже самолеты (этому уделяется внимание), но, как мне кажется, не менее важно, может быть, более важно (вот парадокс) связать нашу страну информационно. Потому что, в принципе, самое главное - общение. Перемещаются грузы - безусловно, они необходимы, но очень много перемещается людей для того, что нужно общаться, людям нужно общаться. Если бы мы сделали общение (хорошая видеоконференцсвязь, хорошая телеконференция), это позволило бы получить колоссальный эффект.
Дмитрий Волков
– Это как раз ответ на тот вопрос, который я еще не задал, но тем не менее: за счет чего эта разница в 15%? То есть вы бы посоветовали государству больше заниматься информированием в смысле создания коммуникационных площадок?
Юрий Карпитский
– Я бы сказал иначе. Инфраструктура. Нужны каналы надежной, скоростной передачи данных.
Дмитрий Волков
– Инфраструктура.
Юрий Карпитский
– Да. А то, что касается медицины, то тренд общемировой очень важный, который, безусловно, будет развиваться, - это телемедицина. Телемедицина как раз, собственно говоря, - это сочетание традиционной медицины…
Дмитрий Волков
– Расскажите поподробней, потому что за терминами обычно прячется что-то такое любопытное.
Юрий Карпитский
– Что такое «теле»? Теле – это «telecommunication» - это связь, то есть фактически… Ведь что такое? Ведь надо человека лечить.
Дмитрий Волков
– Вот это хорошо вы сказали: «Надо человека лечить».
Юрий Карпитский
– Безусловно, надо пациента лечить. А что самое главное? Главное – применять опыт, знания людей. Эти люди, какие-то уникальные специалисты, они рассредоточены по свету (по России и за рубежом), и было просто великолепно, если в какой-нибудь сельской местности в районную больницу пришел человек (у него проблема), и его мог проконсультировать врач из Москвы или, допустим, из Хабаровска, если бы канал связи позволял фактически свести к минимуму этот пространственный фактор. То есть был бы эффект присутствия. Вот телемедицина об этом. На самом деле мы вполне серьезно сейчас задумываемся о технологии в своем аппарате. У нас аппарат цифровой. Что это значит? У него нет механических ручек. Он управляется полностью программным обеспечением. Он может управляться дистанционно через тысячи километров, через интернет. Мы слышали, есть такой проект: огромная страна, вдоль трассы разместить какие-то, скажем, будки или помещения помощи, которые были бы оснащены оборудованием, но там невозможно содержать людей. И вот такие роботизированные комплексы, которые частично с искусственным интеллектом либо с дистанционным управлением, и наш аппарат… По большому счету, мы задумывались о том, чтобы, скажем, война или МЧС…
Дмитрий Волков
– Упаси нас Господи.
Юрий Карпитский
– Не дай бог, но, тем не менее, это жизнь. То есть это МЧС, какие-то аварии, чтобы очень просто им было бы управлять дистанционно, например. И это как раз интернет в медицине.
Дмитрий Волков
– Как интересно. Скажите, а есть какие-то примеры, может быть, прототипы, или это пока мечты?
Юрий Карпитский
– Знаете, наш аппарат - чем он интересен? Он готов к этим технологиям уже сегодня.
Дмитрий Волков
– Как только будки появятся, вы готовы его туда ставить?
Юрий Карпитский
– Безусловно. Мы уже, в принципе, готовы. На нашем аппарате уже сейчас (я думаю, это работа, может быть, одного года, не более) мы можем адаптировать программное обеспечение для того, чтобы, скажем, мог ассистировать какой-то анестезиолог. Или, допустим, нет анестезиолога, так получилось, а нужно провести срочную операцию где-то в районной больнице, то анестезиолог за тысячу километров через наш аппарат сможет это сделать. Почти никакой аппарат в мире не позволит, а наш позволит.
Дмитрий Волков
– Я представляю себе сельскую больницу, в которой по каким-то причинам надо провести срочную операцию, и поскольку анестезиолог – это отдельная профессия…
Юрий Карпитский
– Отдельная и очень сложная профессия.
Дмитрий Волков
– Редкая, сложная. То сельский врач, который обладает навыками хирурга и способен провести эту операцию, пользуется услугами анестезиолога, который находится где-то в областной, губернской больнице, и он управляет этим аппаратом, помогая не транспортировать больного туда, где он есть физически. Это замечательная вещь. Скажите, опять же, это вы про будущее?
Юрий Карпитский
– Понимаете, так еще на самом деле никто не делал. По крайней мере, мы не слышали об этом. Но здесь два момента. Во-первых, существующее оборудование, импортное в том числе, не способно это делать. Просто физически у него нет такого функционала.
Дмитрий Волков
– До ручки не дотянуться.
Юрий Карпитский
– А мы в полушаге. В принципе, если есть такая потребность, то почему нет? Я задумался об этом. Я общаюсь с врачами, и мы обсуждаем эту тему. В принципе, если возникнет такая необходимость…. И, конечно, нужно регулирование определенное какое-то государственное.
Дмитрий Волков
– А вот что тут не так с регулированием? Или что, наоборот, так?
Юрий Карпитский
– Я не изучал глубоко этот вопрос, но, вообще, с точки зрения логики (естественно, это же медицина, хирургические операции - это ответственность, конечно же, сейчас все-таки все врачи находятся физически в операционной), наверняка, я думаю, есть законодательство, которое все это регулирует. Во всяком случае, я не слышал о том, чтобы дистанционно… Хотя какие-то операции проводятся дистанционно в мире, во всяком случае. Есть робот «Da Vinci». То есть, пожалуйста, через интернет можно просто делать хирургическую операцию этим роботом. Я просто не уверен, что в России это еще есть. Но, если это регулирование пойдет (а ведь потребность огромная – огромная страна, вот эти сельские больницы), мы моментально, в течение одного года можем представить российскому клиенту, российскому здравоохранению оборудование, аналогов которого, может быть, нет в мире.
Дмитрий Волков
– Хорошие у вас планы. Это Юрий Карпитский - председатель совета директоров компании «Аэлита». Давайте тогда поговорим о будущем. Давайте забежим на 10 лет вперед и представим себе: всё течет, как течет. Вы себе потихонечку создаете вот этот аппарат, которым дистанционно может управлять профессиональный врач там, где он физически по тем или иным причинам не оказался. Государство на это смотрит консервативненько, и потихонечку это все развивается. Технология подталкивает развитие отрасли, все равно неизбежно подталкивает, но при этом государство, как говорят, тему не пушит. В этом случае, сколько может быть через десять лет этот самый процент проникновения интернета в медицину с вашей точки зрения?
Юрий Карпитский
– Если государство ничего не делает для этого специально?
Дмитрий Волков
– Не то что бы оно совсем уж ничего не делало. Оно, в общем, что-то делает. Оно каждый день что-то делает.
Юрий Карпитский
– Понятно. Это очевидные вещи. Здесь я бы сказал так. Государство – это же не абстракция, а конкретные люди. Прежде чем они что-то делали бы, они должны понимать, что это вообще есть. Вот мы, как компания, как коллектив, наш проект, мы находимся где-то на передовой вообще в мире, и то, что мы делаем, еще мало кто знает.
Дмитрий Волков
– Вы слишком далеко убежали, и вас уже не видят.
Юрий Карпитский
– Нас уже не видят. Поэтому, в принципе, мы тоже готовы, и мы делаем потихонечку - мы сами можем способствовать тому, чтобы какие-то предлагать инициативы и обучать наших чиновников, чтобы двигать каким-то образом. Это нормальный процесс.
Дмитрий Волков
– Сейчас я даже не про это. Понятно, что вы будете, естественно. Вы же бизнес, вы же активны, вы будет приходить, говорить: «А давайте…». Вам будут говорить: «Да, давайте, мы это рассмотрим в следующем году. Пока у нас дел и так много». Оно потихонечку будет двигаться. Вас в следующем году рассмотрят, и так потихонечку пойдет. Куда через 10 лет мы можем придти при таком течении событий, которое было предыдущие 10 лет?
Юрий Карпитский
– Мне кажется, что Россия…
Дмитрий Волков
– За счет технологий.
Юрий Карпитский
– Современная Россия, мне кажется, все равно находится в общем потоке технологическом сейчас. То есть это страна уже неизолированная, как когда-то был Советский Союз, поэтому мне кажется, что по большому счету все равно она движется в каком-то общечеловеческом цивилизационном направлении, и через 10 лет…
Дмитрий Волков
– Юрий, просто назовите процент, а то что-то виляете.
Юрий Карпитский
– Процент? Я думаю, что те же 25%, о которых я говорил, они и будут.
Дмитрий Волков
– Те же 25%? Хорошо. Я записал. Я сейчас не собираюсь обсуждать эти цифры или спорить с ними. Это просто мнение.
Юрий Карпитский
– Это экспертное мнение. Совершенно верно.
Дмитрий Волков
– Тут нет вопроса: «Правильно или неправильно». Тут мы говорим скорее о тенденциях, чем о числах. А вот теперь представьте, что государство сегодня вас назначило министром здравоохранения. Вы профессиональный человек с техническим образованием, много чего понимаете в оборудовании. И замом назначили такого же, как вы, и вторым замом такого же, как вы, и руководители департаментов, вообще, все. Такая команда собралась, которая сказала бы: «Да что же это такое? Будем сейчас не только на уровне каких-то мировых стандартов, но мы всех за пояс заткнем», и начала, как говорят, пушить эту тему - тему внедрения интернета в медицину, прямо все усилия прикладывать, все законы перетряхивать, информировать. Сети, которые еще не созданы (а много сетей на самом деле создано, государство этим все-таки серьезно занимается, надо сказать), и сюда деньги начали тоже вкладывать. В общем, делает всё, что только может государство в рамках своих возможностей физических и бюджетных. Тут в людях дело, как вы сказали. Вот пришли люди, прямо заточенные под это. Сколько тогда у нас может быть через 10 лет с вашей точки зрения?
Юрий Карпитский
– Вот так, да?
Дмитрий Волков
– Да. Вот такой разворот.
Юрий Карпитский
– Хорошая тема. Я бы, наверное, постарался, чтобы это было 50%, если так вот говорить.
Дмитрий Волков
– Вы уже практически министр - вы уже аккуратненько сказали.
Юрий Карпитский
– Нет.
Дмитрий Волков
– Если зам, то 70%, если министр, то 50%.
Юрий Карпитский
– Я как раз хотел сказать, что как руководитель, как человек с опытом, я понимаю многие проблемы, и, конечно, иногда министру не до интернета - там очень много проблем.
Дмитрий Волков
– Нет, в этой постановке министру до интернета. Он просто утром встает и только об этом и думает. Понимаете? Он считает, что это основа прогресса.
Юрий Карпитский
– Я понимаю. На самом деле, я считаю, что за счет интернета и информационной технологии очень многое можно действительно оптимизировать и улучшить в нашей медицине. Может быть (я человек неравнодушный сам по себе), я бы постарался, конечно, выполнить главные задачи здравоохранения: лечение граждан, минимизировать количество смертей, детскую смертность и так далее. Применяя, конечно, информационные технологии и интернет, я думаю, обычные эти критерии я сильно бы улучшил.
Дмитрий Волков
– Сильно – это 50%?
Юрий Карпитский
– Да, я бы сделал это в два раза, может быть, лучше, чем это могло бы быть.
Дмитрий Волков
– Могло бы быть просто так.
Юрий Карпитский
– Да.
Дмитрий Волков
– Отлично. Вот мы нарисовали эту матрицу. Если просто эту оценку взять, то получается, что у нас сейчас 10%, а через 10 лет может быть 50% (в пять раз!), за счет технологий и за счет того, что делает государство. А вот вы, как министр (раз уж мы вас назначили), какие-то несколько буллитов: на что бы вы обратили внимание в первую очередь в медицине в целом, в создании медицинского оборудования? Каких вещей нам сейчас недостает?
Юрий Карпитский
– В создании медицинского оборудования, да?
Дмитрий Волков
– В создании медицинского оборудования, в развитии медицины, в прогрессивном развитии медицины, в самом прогрессивном, которое мы только себе можем позволить, исходя из своей квалификации и возможностей.
Юрий Карпитский
– Здесь немножко может быть смешение, потому что на самом деле министр здравоохранения не занимается медицинским оборудованием, и он, наверное, не будет заниматься. Это правильно.
Дмитрий Волков
– А кто занимается?
Юрий Карпитский
– Министерство промышленности и торговли.
Дмитрий Волков
– Вы стали министром промышленности (мы сейчас назначаем легко, у нас с этим нет никаких трудностей), и вы начали, вы лично начали влиять на эту ситуацию не как-то косвенно. Вот пришел Юрий Карпитский и сказал: «Здорово было бы…. А ружья-то надо маслом смазывать, а не кирпичом», понимаете? Вам сказали: «Ну, да. В принципе, да. Масла нет. Всё, свободен». А вы стали влиять на эту ситуацию непосредственно. Мало того, еще за нее и отвечать. На какие тогда моменты вы бы обратили внимание в такой ситуации?
Юрий Карпитский
– Тогда, если бы я был министром промышленности и торговли…
Дмитрий Волков
– Да, и здравоохранения одновременно.
Юрий Карпитский
– И занимался медицинским оборудованием, то, конечно, я считаю совершенно правильным импортозамещение для того, чтобы максимально… Ведь мы живем в России и…
Дмитрий Волков
– Юрий, термин «импортозамещение», конечно, замечательный, он всем нравится, но это такая вещь, в общем…
Юрий Карпитский
– Нет, знаете, она вполне конкретна.
Дмитрий Волков
– А что там конкретно?
Юрий Карпитский
– Конкретная вещь была бы в том, что основные технологии – это, конечно же, и наркозно-дыхательное оборудование, и рентгеновское, диагностическое, конечно, надо иметь российские разработки и информационные технологии, которые это все связывают и обслуживают. То есть нужно применять интеллект российских граждан….
Дмитрий Волков
– А что мешает интеллекту наших людей сейчас примениться в этой сфере?
Юрий Карпитский
– Вы знаете, к сожалению, после распада Советского Союза произошел провал и в образовании.
Дмитрий Волков
– Столько лет прошло. Мы живем в 2015 году. Развал Советского Союза – эту партию мы проиграли даже уже не вчера, а позавчера. Давайте играть нынешнюю.
Развал Советского Союза – эту партию мы проиграли, и уже даже не вчера, а позавчера. Давайте играть в нынешнюю.
Юрий Карпитский
- Я думаю, что государству (поскольку мы говорим именно о государстве, министерствах) нужно уделить очень пристальное внимание развитию образования…
Я думаю, что государство, поскольку мы говорим именно о государстве и министерствах, нужно уделить очень пристальное внимание развитию образования...
Дмитрий Волков
– Образование.
Юрий Карпитский
– Развитию информационных технологий, интернета, развитию своей промышленности и индустрии.
Дмитрий Волков
– А чего вам не хватает в вашем аппарате, который вы создали, который такой замечательный, инжекционный, цифровой? Чего вам там не хватало от нашего государства?
Юрий Карпитский
– Знаете, я промышленник. Мы занимаемся промышленностью. У нас реальный промышленный проект. Это машина. Знаете, как автомобиль – это очень сложно. Наш прибор стоит, извините, 2,5 миллиона рублей – уже показатель. Это серьезная машина.
Дмитрий Волков
– Приличные деньги.
Юрий Карпитский
– При его производстве используются, наверное, сотни (может быть, даже больше) комплектующих. К сожалению, должен констатировать, что очень многие из них мы вынуждены импортировать в условиях…
Дмитрий Волков
– А чего не хватает? Материала, обработки, конструкторской мысли, или вообще ничего нет?
Юрий Карпитский
– Вы знаете, это достаточно очень сложные компоненты. Например, это сенсорные дисплеи. Это, конечно же, промышленные компьютеры на высокопроизводительных процессорах. Это система газоанализа в реальном времени. Например, мы вынуждены использовать импортный шведский датчик газоанализа, который 25 грамм, и который фактически анализирует состав смеси, которой дышит человек - он определяет, сколько углекислого газа, сколько анестетиков содержится, сколько закиси азота, концентрация кислорода.
Дмитрий Волков
– Естественно, импортного производства?
Юрий Карпитский
– Да. Единственное – датчик кислорода производится в России, а всё остальное – это импорт. Вы знаете, когда такая девальвация, это все становится, во-первых, недоступно.
Дмитрий Волков
– Понятно. То есть образование, и шаг за шагом потихонечку учиться делать свое, которое будет лучше, чем импортное. Еще у меня буквально два коротких вопроса, действительно коротких, и я попрошу вас коротко ответить. Скажите, что нам надо поменять самим в себе (имеется в виду бизнесменам), чтобы с глобальными амбициями входить в бизнес или продолжать бизнес? То есть думать не о том, чтобы создать что-то на уровне мировых стандартов, а чтобы сразу ставить цель: сделать лучше мировых стандартов и завоевать мировой рынок? Глобальные амбиции, экспансия.
Юрий Карпитский
– Мне кажется, ничего не мешает этому. Собственно, не боги горшки обжигают. Мне кажется, надо просто, так сказать, немножко мечтать, быть мечтателем. Это на самом деле так. Верить в то, что ты делаешь. Ричард Бёрнц очень хорошо сказал: просто брать и делать. Ничего не надо. Это очень просто.
Дмитрий Волков
– Быть мечтателем. Брать и делать. Это Юрий Карпитский - председатель совета директоров компании «Аэлита», в программе «Интернет-экономика» с Дмитрием Волковым. Наша программа подошла к концу. Всего доброго. Хорошего настроения.
Юрий Карпитский
– Спасибо.