Натэла Ломакина:

Добрый вечер, дорогие друзья, сегодня с вами я, Ломакина Натэла, и программа «Философия улыбки». Мы поговорим на интереснейшую тему — совмещение несовместимого. У меня в гостях великолепный доктор, главный врач, лектор Нина Каграманян.

Нина Каграманян:

Сейчас я не главный врач, была им 19 лет в трех частных клиниках. Меня зовут Нина Владимировна Каграманян, в 1989 году я закончила Ереванский Ордена Трудового Красного Знамени государственный медицинский институт по специальности стоматология. После окончания института мне было очень интересно выбрать ту специальность, ту специализацию, которая ближе к общей медицине, и из-за этого я выбрала хирургию. Поступила в ординатуру в челюстно-лицевое отделение, проучилась два года, год еще работала в детском ЧЛХ и прилетела покорять Москву с одним чемоданом личных вещей и 10 рублями в кармане.

7 лет проработала в муниципальной клинике, после этого меня пригласили в частную клинику главным врачом, и пришлось уйти из муниципальной, потому что невозможно было совмещать, причем клиники находились в разных сторонах от центра, сложно было ездить туда-обратно. 7 лет я была главным врачом в этой клинике, потом меня переманивали в другие, но я уходила не потому, что переманивали, а каждый раз я упиралась в стеклянный потолок, мне хотелось дальше развиваться, не совпадали наши ценности с руководством, но везде я уходила очень красиво, до сих пор со всеми руководителями общаюсь, даже приходят на консультации.

Натэла Ломакина:

Не нажила себе врагов. Жизнь прекрасна, идет своим чередом, и пусть лучше тебя вспоминают хорошим словом, чем в спину будут говорить гадости.

Нина Каграманян:

Это естественно, что в какой-то момент идешь в клинику, где цели, ценности руководства с твоими совпадают, но у всех свой путь, и в какой-то момент может получиться так, что вы встречаетесь на перекрестке, где проповедуют одни ценности, а у тебя уже появились другие, либо приоритеты изменились. И тогда уже честный открытый разговор: либо опять идем вместе, но что-то пересматриваем, либо расходимся, каждый идет по своему пути.

Натэла Ломакина:

Начнем с хирургии, у тебя много работ, запатентованная работа синус-лифтинг и ретенционные кисты и одномоментные имплантации. На данный момент тенденция такая, что если есть воспаление, то ни в коем случае нельзя сразу ставить имплантаты.

Нина Каграманян:

Для того чтобы планировать синус-лифтинг, нужно собирать анамнез, смотреть КЛКТ, потому что то, что происходит в пазухе, мы можем узнать только на основании этих двух составляющих: анамнез, жалобы пациента и то, что мы видим на КТ. Воспаления бывают разные — острые, хронические. Если это острое воспаление, мы выясняем, это одонтогенное или неодонтогенное, риногенное, соответственно, если это одонтогенное, чаще это лечит стоматолог, если риногенное — ЛОР-врач. Нужно кооперироваться с ЛОР-врачом на начальном этапе при планировании синус-лифтинга, если мы видим какие-то изменения в пазухе. Но должна сказать, что не всегда пациента надо отправлять к ЛОРу. Если мы видим изменения в пазухе, надо понимать, какого характера эти изменения, потому что при тех же ретенционных кистах гайморовой пазухи к ЛОРу отправлять нет никакой необходимости, и я за это бьюсь, потому что пациент теряет время, деньги, энергию, в конце не факт, что он вернется к стоматологу после того, как оказался у ЛОРа, ЛОРы тоже разные бывают. Грамотные ЛОРы пишут заключение, что противопоказаний к синус-лифтингу нет, и с той же ретенционной кистой, не трогая ее, направляют пациента обратно. Даже если она большая, в таком случае стоматолог может совместить синус-лифтинг и удаление ретенционной кисты, и нет необходимости проводить две операции в разные сроки, разными докторами.

Натэла Ломакина:

Для пациента перенести это намного тяжелее, а когда все совместимо, можно решить два вопроса сразу.

Нина Каграманян:

Ретенционная киста — это стерильное образование, там нет риска инфицирования материала, который мы укладываем в пазуху, нет риска инфицирования поверхности имплантата, если мы сразу его устанавливаем. Одонтогенная киста — совсем другая история, ее должен удалить стоматолог, не ЛОР, даже не грамотный ЛОР-эндоскопист. Нет такого угла эндоскопа, чтобы он дошел до дна пазухи, поэтому если направлять пациента к ЛОРу, он будет делать это внутриротовым доступом, а стоматолог это может сделать лучше.

Натэла Ломакина:

Во-первых, он чаще сталкивается, это его область, когда есть практика, ты уже на раз-два-три понимаешь. Во-вторых, это уже следствие, и нужно правильно разобраться в причине.

Нина Каграманян:

Так что если это воспалительный процесс, мы его снимаем, через 2-3 месяца можем спокойно проводить синус-лифтинг, а если это хронический воспалительный процесс, надо понимать источник. Когда это аспергиллез, пломбировочный материал в пазухе, обязательно надо направлять к ЛОРу, потому что грибковые массы, и в такой пазухе нельзя проводить синус-лифтинг, впоследствии это не приведет ни к чему хорошему, будут обострения, осложнения, не будет результата операции не то что предсказуемого, а никакого не будет.

Натэла Ломакина:

Бесполезное вмешательство. Существует некоторая стоматологическая неграмотность пациентов, и есть вещи, которые они берут из интернета, при этом не очень понимая, о чем идет речь. И я считаю, что такие операции могут понять только дипломированные врачи, для обычных людей это недоступно. Можно разбираться, но нет тех нюансов, которые знаем мы. На что нужно обращать внимание и докторам, и пациентам в данном случае?

Нина Каграманян:

Сразу скажу, что если пациенту предлагается операция по Колдуэллу-Люку, то, что делали 100 лет назад — да, на том этапе это было нововведение, это было интересно и имело возможность заглянуть в пазуху, убрать воспаление. Но и оториноларингология, и стоматология шагнули так далеко вперед, что это уже прошлый век, это даже не 10-20 лет, а XX век. Поэтому если предлагают такую операцию с созданием костного окна на латеральной стенке пазухи, с созданием искусственного соустия в нижний носовой ход и, по-другому не назовешь, запихиванием туда трехметровой йодоформной турунды, это варварство на сегодняшний день. Как проводят ЛОРы эту операцию? Они это костное окно выпиливают гораздо выше, чем мы, когда проводим синус-лифтинг, и крупнее, и риск травмирования малой гусиной лапки, сосудисто-нервного пучка, который отходит из-под глазничного отверстия, при Колдуэлл-Люке очень велик. И очень много пациентов, у которых после этой операции тригеминальные боли, их ничем не снимешь.

Второй момент, они убирают всю слизистую гайморовой пазухи, и о каком синус-лифтинге тогда может идти речь, что мы должны отслоить, чтобы провести синус-лифтинг? И возникает так называемый синдром оперированной пазухи, когда у пациента постоянно сухость, постоянно дискомфорт, какие-то ощущения.

Еще один момент, что у нас естественным током мукоцилиарное одеяло, это естественная жидкость, которая образуется в пазухе благодаря строению мембраны Шнайдера, поднимается до среднего носового хода, и это соустье в нижний носовой ход абсолютно никакой пользы не приносит, все равно мукоцилиарное одеяло должно дойти и опорожниться в средний носовой ход.

Поэтому если стоматолог направляет пациента к ЛОР-врачу, этот момент нужно уточнить, к какому конкретно ЛОР-врачу, ЛОР-врач обладает необходимыми навыками, знаниями или нет, искалечит пациента или наоборот, поможет. Если доктор обладает навыками эндоскопической гайморотомии, и на самом деле пациенту это показано при хроническом синусите, аллергическом синусите, аспергиллезе, тогда да. Но если доктор не обладает этими навыками, знаниями, то не стоит направлять пациента.

Натэла Ломакина:

В 2017 году я первый раз пришла на ваш курс, и мне было безумно интересно, как видит это ЛОР, как видит это стоматолог, хирург, коллаборация шикарная. Когда виден результат, а мы же все за не навредить, уже спокойно, и когда видишь, что совместная операция приводит к таким великолепным результатам, тогда и пациент доволен, а для нас самое главное, чтобы мы отправили здорового человека домой, и он будет везде говорить, что слава Богу, что мне достался такой доктор.

Нина Каграманян:

Это уже сарафанное радио, и довольные пациенты приводят других пациентов, они ищут таких докторов.

Натэла Ломакина:

У нас многие не знают, куда обращаться, это сплошь и рядом, многие не думали, что так может быть, но я считаю, что это зависит от квалификации доктора, к которому первый раз попал пациент. Он понимает, о чем идет речь, и у него уже проверенный канал, он им занимается, а когда не понимает, но не хочет отпускать пациента...

Нина Каграманян:

Тут идет подмена понятий, ради чего доктор работает, что значит не отпускать пациента?

Натэла Ломакина:

Заработать.

Нина Каграманян:

На краткосрочной дистанции может быть, а дальше?

Натэла Ломакина:

А дальше пациент не вернется, пойдет искать и будет очень долго искать, в этом тоже проблема, потому что не везде можно найти тот профиль, который необходим. Но я надеюсь, что сейчас и пациенты, и доктора будут понимать, что не надо бояться, надо искать грамотного ЛОРа и вместе с ним проводить эти операции. Мы затронули то, что должны знать доктора, и объяснили пациентам, что они должны в этой ситуации понимать. Ищите своего стоматолога, если вы его найдете, то у вас будет все замечательно. Свой стоматолог никогда не будет бояться потерять своего пациента.

Целый день расписан, сложные операции, при этом нам надо и учиться, потому что мы учимся всегда, мы учимся, потому что технологии развиваются, и обязательно нужно быть в тренде, эти технологии облегчают нам работу, при этом наше время сокращается, но результат мы получаем качественный. Руководить, работать, семья, а дальше мы еще и десертацию пишем, преподаем, пишем научные статьи. Как все это может делать хрупкая женщина?

Нина Каграманян:

У хрупкой женщины надежный тыл, потому что если бы не поддержка мужа, всего этого, наверное, не было бы, дом, семья на нем. В один момент у меня была паника, что я ничего не успеваю, что мне не хватает 24 часа, и в 2017 году, когда я писала презентацию для курса с Ксенией Эльдаровной, кстати, мы этот курс потом в 10 городах, в том числе в Казахстане прочитали, и планируем в Москве повторить уже полностью обновленный курс с новыми кейсами, я спала по три часа в сутки, потому что мне нужно было все это успевать. Но в какой-то момент, когда я полностью сбила свой биорит, поняла, что так дальше продолжать невозможно. И я научилась планированию, тайм-менеджменту, я стала ежедневно писать план — что важнее, что в первую очередь обязательно надо в этот день сделать, что во вторую очередь, что хотелось бы — это уже получится или не получится. Я научилась делегировать, огромную часть своей работы в клинике я делегирую своему ассистенту, научилась отказываться от перфекционизма в каких-то вопросах, то есть я научилась говорить слово «достаточно». Этому я научилась, когда начала писать научные статьи, я заходила в PabМed, у меня разбегались глаза от количества статей, и я понимала, что если усилием воли я сейчас не остановлюсь и не напишу и то, что уже увидела, не выведу в литообзор, я буду писать эту статью бесконечно. Как раз благодаря тому, что я этому всему научилась в своей жизни, я ее организовала так, чтобы успевать. Я расставляла приоритеты, что мне сегодня важно, что завтра, что мне в этом месяце важно, что мне на следующий год важно. Из этого родился курс по управлению.

Натэла Ломакина:

Уставший доктор — это опасный доктор.

Нина Каграманян:

Поэтому я работаю полдня.

Натэла Ломакина:

Мне кажется, каждый стоматолог должен работать полдня, это очень сложная профессия, шахтеры идут за нами, мы впереди них по вредности, потому что никто не знает, как у нас болит, никто не знает, в каком состоянии.

Нина Каграманян:

Наш труд не просто психологический и ментальный, он физически очень тяжелый, это спина, глаза, руки, суставы, все напрягается. Не зря же по статистике в мире первое место среди врачей по суициду это стоматологи.

Натэла Ломакина:

Часто происходит синдром отеля, когда ты приходишь домой только переночевать, потому что целый день находишься на работе, и опять бежишь с утра, потому что у тебя целый день расписан.

Нина Каграманян:

В результате получается преждевременное выгорание, в 30, 35, 40 лет стоматологи выгорают, причем они любят свою профессию, но из-за того, что нет баланса в жизни, нет планирования, происходят такие вещи.

Как я привожу себя в порядок? Спорт обязателен для стоматолога, у меня каждое утро начинается с йоги. Я встаю рано, в 5.30-6.00, я жаворонок, и у меня час йога. Если я пропускаю, либо заболела, либо уехала, у меня организм сразу реагирует, и я сразу понимаю — вперед и с песней. Есть люди, которые занимаются плаванием, я до недавнего времени тоже два раза в неделю ходила в бассейн после работы, разгружается позвоночник, мышцы. Многие ходят, бегают, то есть обязательно нужно ввести в свою жизнь спорт, каждый подбирает под свой темперамент.

Конечно, здоровый образ, но без фанатизма, потому что жизнь состоит из многих прелестей, и отказывать себе в хорошем куске мяса, если ты не вегетарианец, тоже не хочется. Тут каждый выбирает по себе, то есть должно быть в жизни какое-то удовольствие, не надо себя так жестко ограничивать.

Натэла Ломакина:

Спорт и правильное питание нужны в том числе и пациентам, если питание правильное, то процессы идут по-другому. Сейчас модно сидеть на диетах, пить БАДы, это очень вредно, потому что процесс заживления практически не происходит.

Нина Каграманян:

Он непредсказуем. Также вредные привычки, пациентам говоришь, что курить нельзя: «Сколько нельзя? Я не выдержу. — Выбирайте, или имплантаты, или курение». Есть признаки взрослого человека, просто быть взрослым, это доброжелательное отношение к окружающим, чувство ответственности, ты берешь ответственность, причем только за то, на что ты можешь повлиять, а не за то, во что тебя вгоняют, чтобы вызвать в тебе чувство вины. Автономное состояние, ни от кого не зависеть, знать, что я пришел, я живу, это моя жизнь, и я строю отношения. Много признаков, и в каждый момент времени выбирать приоритет, куда направлять. Когда ребенок маленький, важно направить его в правильное русло, здесь важно больше находиться в семье. Когда ты пишешь диссертацию, здесь уже приоритет заниматься наукой. Когда у тебя сложный пациент, у тебя внимание переключается на пациента. Переключать вовремя, это не сложно на самом деле.

Натэла Ломакина:

Если ты привыкаешь к планированию, делегированию своих обязанностей, убираешь перфекционизм, то получается, что можно сделать очень многое.

Нина Каграманян:

К сожалению, нас научили семья, школа — перфекционизм, многозадачность. Я занималась личностным ростом и сама через себя, через осознание поняла, что это настолько навязанные понятия. Нет никакой многозадачности, у нас мозг способен в одно и то же время только одну задачу грамотно выполнять. Когда ты пытаешься решить несколько задач, у тебя внимание рассеивается, ты ни одну задачу полноценно не сделаешь.

Натэла Ломакина:

Мы были на симпозиуме, и лектор попросил не снимать, не записывать, потому что рассеивается внимание, оно не фиксирует те моменты, те знания, которые он дает. Он говорил: «Вы потом подойдите ко мне, я вам что-то дам. И если вы хотите, чтобы что-то усваивалось, вы должны расслабиться и сосредоточиться на мне. А когда вы сосредоточены на телефоне и на записи, вы отвлекаетесь, и это не приводит к результату».

Вернемся к управлению, сейчас у тебя управленческие курсы. К этому ты пришла сама, ты прошла через все и поняла, что здесь это так, потому что это большой жизненный опыт, и ошибок тоже было очень много, и эти ошибки привели к хорошим результатам, потому что люди, которые не допускают в нашей профессии ошибок, не становятся профессионалами. В управлении на что особенно нужно обратить внимание?

Нина Каграманян:

Управление делится на хард скиллы и на софт скиллы. В советское время было очень жесткое внимание к хард скиллам, управленцы советского времени, партийные, когда все четко расписано по пунктам. Потом пришло время, когда сказали, что софт скиллы важнее: коммуникабельность, умение общаться с людьми, располагать и так далее. Сейчас нужно и то, и то, сейчас время, когда только на софт скиллах далеко не уедешь. На сегодняшний день такой кризис, что обязательно нужно делегирование, умение организовать, спланировать, распределить время своих сотрудников и свое собственное, проконтролировать, причем проконтролировать так, чтобы не появился главный врач из-за кустов — вот он, я, покажите мне, что вы там написали. Нет, в период кризиса нужна поддержка всем. Иногда врачи приходят в клинику в таком состоянии и настроении, что смотришь — явно что-то происходит у человека. И здесь еще жесткий контроль с негативом, это может запросто сломать, то есть контроль должен быть поддерживающий и развивающий, даже этот момент нужно использовать для развития человека, а не для того, чтобы его до конца добить.

Натэла Ломакина:

Это не означает панибратские отношения, здесь просто должно быть понимание ситуации и поддержка, при этом можно закрыть глаза на некоторые моменты. И ни в коем случае при всех не унижать человека.

Нина Каграманян:

Хвалим прилюдно, а ругаем отдельно, это закон хорошего руководителя, лидера, который не вожак стаи, а лидер, за которым идут. Есть руководители, которых боятся, а есть руководители, которых боятся подвести. Надо постараться быть таким. Сначала показать, что получилось у доктора, у ассистента, неважно, а потом сказать, что можно улучшить, что можно было бы сделать лучше, как по-другому можно было сделать, то есть по-разному можно подойти к тому минусу, который произошел, к той ошибке, которая произошла. Он же не специально это сделал в конце концов.

Натэла Ломакина:

У тебя ассистент доктор по профессии?

Нина Каграманян:

Он ординатор, заканчивает в этом году ординатуру.

Натэла Ломакина:

Мне кажется, он счастлив, потому что такой школы в ординатуре нет, и когда у тебя такая практика, ты видишь, как можно работать, то на меньшее уже не согласен. У вас по управлению тоже сейчас будет курс в Санкт-Петербурге, первый модуль 27-28 мая, второй модуль 24-25 июня.

Нина Каграманян:

Это такой объемный курс, я его читала в ноябре в Санкт-Петербурге и недавно в Самаре. Мы начали в 9 часов, закончили в 8, информации столько, что мне даже жалко слушателей, потому что я вижу, как они, с одной стороны, устали, с другой стороны, пытаются всеми фибрами все поглощать. Поэтому мы решили не гнать, спокойно, с интерактивом, чтобы все вошло.

Натэла Ломакина:

Еще следующий курс в июне по швам.

Нина Каграманян:

Это я буду читать в Санкт-Петербурге в январе-феврале, разрезы и лоскуты, швы, по синусу будут курсы в Минске 17 июня, в Санкт-Петербурге 15-16 ноября по синус-лифтингу, по перинеопластика в Москве 15-16 сентября.

Натэла Ломакина:

Поговорим о перинеопластике. Когда мы работаем с пациентом, понимаем, что пародон имеет очень большое значение, особенно после имплантации нам нужно сделать красиво, нам нужно сохранить, у нас должна быть создана лунка. Не все соблюдают эти правила. В чем нюанс?

Нина Каграманян:

Много лет назад мы про это вообще не знали. Когда только начинали заниматься имплантологией, важно было, чтобы была кость, чтобы в кость установить имплантат, сделать зуб, и до свидания. А что там через 10-15-20 лет произойдет, отдаленные результаты мы не видели. И когда сейчас возвращаются эти пациенты с какой-то другой проблемой, ты смотришь на результаты, делаешь выводы. Даже у меня есть случаи, когда на винтовой фиксации я предлагаю пациенту снять коронку, добавить десну и снова эту же коронку зафиксировать. Как сказал профессор Линдт, что самое главное — десна, мягкие ткани, кость задает тон, но суть задают мягкие ткани. И именно объем и биотип мягких тканей создают тот долгосрочный результат, на который рассчитывают пациенты. Кость — это краткосрочный результат. Если не будет адекватной десны, то в долгосрочной перспективе мы можем потерять имплантат. И создавая план лечения пациентам, я сразу вписываю мягкотканную пластику.

Натэла Ломакина:

При этом объясняя, что это такое, потому что некоторые могут это понять, как навязчивые процедуры. Надо объяснять пациенту, почему это нужно, что без этого никак, для него же лучше, что ему никто не хочет навязать никакую услугу, а просто продлить жизнь его конструкции.

Нина Каграманян:

Показываем результаты похожих пациентов, похожие кейсы, потом я объясняю пациенту на его же фотопротоколе, что такое подвижная десна, неподвижная, зениты зубов, сосочки зубов. Чем больше мы будем образовывать пациентов, тем быстрее пациент пойдет с нами по одному пути.

Натэла Ломакина:

Фотопротокол показывает наглядно, потому что это увеличение, видны нюансы, которые в зеркале он не может рассмотреть. Должна быть конкретно задана цель, что он получит в результате, тогда это имеет перспективу дальнейшего сотрудничества, очень важно доверие пациента к доктору и любовь. Если мы показываем любовь к пациенту, как к себе, тогда совсем другой результат. Мы же объясняем, что поведение и пациента, и доктора влияет на результат.

Нина Каграманян:

Я говорю пациентам — доктор и болезнь находятся на разных полюсах, то есть болезнь хочет забрать пациента себе, а доктор хочет пациента вылечить. В зависимости от того, кого выбираете вы, такой будет результат. Если вы будете со мной, выполнять все рекомендации, с доверием относиться, мы эту болезнь победим в два счета. Если вы будете холить и лелеять свою болезнь, жаловаться всем, что у вас все плохо — оно и будет плохо, я без вас ничего не сделаю.

Натэла Ломакина:

Доктор передает это настроение пациенту. Мы с тобой в аккредитационной комиссии, только в разных вузах, и я вижу неуверенность. Пятый курс, уже с дипломами, проходят аккредитацию, и они потеряны. Я объясняю, что с самого начала вы должны быть уверены. Потерянность — это просто неуверенность, как будто ты не знаешь, но ты им говоришь: вы это проходили, просто нужно все вспомнить. Любая стрессовая ситуация, даже у доктора, приводит к успеху, потому что он вспоминает все, что видел, все, что читал, все это соединяет воедино и понимает, что все сложное заключается в простоте решения.

Нина Каграманян:

Все, что сложно, это с ложью, все, что просто, это к росту. Надо все сложное разбивать до такой степени, пока не станет просто и понятно, и шаг за шагом двигаться.

Натэла Ломакина:

Сегодняшние технологии показали, что можно наращивать, убирать, пришивать, созданы все условия для того, чтобы пациент не был без зубов. Наша полость рта — это оркестр нашего организма, мы получаем все витамины, питание, энергию, все проходит через зубы, и мы самые основные доктора, которые видят любую проблему.

Нина Каграманян:

Выражение, что глаза — зеркало души, знают все, а у меня появилось еще одно выражение, что полость рта, окклюзия, зубы — это зеркало здоровья. Не верят, но когда начинаешь объяснять, начиная от инфекции, которая влияет на суставы, на сердце, окклюзии, которая влияет на шейный отдел позвоночника, кровоснабжение мозга, соответственно, фасции внутренних органов прикрепляются — удивляются, но понимают. Просто надо логически людям объяснять, так оно и есть, это не взяли из воздуха.

Натэла Ломакина:

И сегодня все происходит практически атравматично, у доктора есть столько инструментов.

Нина Каграманян:

И увеличение от 3,5 до 20 с лишним раз, и микрохирургические инструменты. Из всех возможных вариантов лечения конкретной ситуации всегда выбираешь наименее травматичный, чтобы было меньше послеоперационных сложностей, дискомфорта, боли, но не в ущерб медицинским показаниям. Именно для этого стоматолог должен обладать всей палитрой методик, чтобы в конкретном случае выбрать оптимальную. Если ты знаешь только одну-две методики, тебе не из чего выбирать. Поэтому и надо все время учиться, повышать свои знания, потому что в стоматологии все идет в сторону атравматичности.

Натэла Ломакина:

Самому приятно, когда ты сделал вмешательство, и пациент говорит: «Спасибо огромное, у меня ничего не болит на второй, третий день, ни отека, ни температуры, я пошел на работу, все удивились — как это, четыре восьмерки удалили, и нормально себя чувствую». Совет молодым докторам — учитесь при любой возможности, не упускайте, потому что в жизни знания пригодятся всегда, база опыта должна быть. Если что-то не получается, лучше у кого-то спросить.

Нина Каграманян:

Даже перенаправить пациента и попросить ассистировать, чтобы увидеть, как это делается. Я направляла пациента на заре своей карьеры, когда понимала, что пока я не могу это сделать, и направляла докторам, кому я доверяю. Все равно начинать придется, и я бы посоветовала молодым начинать с самого небольшого, удалять с самого легкого зуба, с самой легкой анестезии, почувствовать ткани, самую небольшую костную пластику, где даже без нее опытный хирург мог бы обойтись, чтобы если вдруг будет неудача, она не будет катастрофичной, и желательно, чтобы рядом был более опытный доктор, который всегда может подстраховать. Когда мои ординаторы говорят: «Я уже хочу сделать синус-лифтинг», — я задаю единственный вопрос: «Из осложнений ты выйти сможешь?» Элементарная перфорация мембраны Шнайдера — ты сможешь выйти? Если сможешь — вперед, если нет, меня может не оказаться рядом. Тогда планируй так, чтобы я была рядом на всякий случай. Без ошибок, без осложнений нет докторов, не бывает так, я не верю в это. Тут нужно просто смотреть, дозировать, насколько серьезная ошибка и насколько серьезное осложнение, и делать то, в чем ты уверен, не лезть сразу на Эверест, не получится. Начинай с небольшого, даже если ошибешься, ты поймешь, проанализируешь, в чем была ошибка. Это будет не катастрофично для пациента, из ситуации всегда можно будет выйти, но ты поймешь, сделаешь выводы и дальше эту ошибку не совершишь. А чтобы их было меньше, просто изучать методики от и до.

Натэла Ломакина:

У некоторые докторов ошибка становится нормой или роковой. Эти моменты нужно признавать, их нужно понимать и не сваливать на пациента. И дальше ее нельзя допускать, потому что она первый раз уже признана. Твое напутствие докторам, которые выбирают путь хирурга?

Нина Каграманян:

Любить людей, не любя людей, идти в эту профессию нет смысла. Ставить где-то себе цель выше своей жизни, то есть эта профессия должна идти из служения людям. Не думать о том, сколько я заработаю.

Натэла Ломакина:

Мы с этого начали, и когда в аккредационной комиссии спрашиваем — кем вы хотите быть, все говорят: хирургами, имплантологами и ортодонтами.

Нина Каграманян:

Они думают, что можно быстро заработать. Но цена ошибки там очень большая, вот об этом нужно думать. Готовы ли вы пожертвовать чем-то, чтобы стать хорошим ортодонтом и хирургом? Однозначно нужна будет какая-то жертва: личные отношения, личное время, те же самые радости. Это те профессии, которые требуют очень много времени. Если ты не любишь людей, не хочешь им служить, не хочешь отдавать это время профессии, тогда там делать нечего, ты идешь просто за деньгами, за хайпом, это не твое. Чем раньше ты уйдешь, тем меньше будет выгорания. Надо просто определить, твое или не твое.

Натэла Ломакина:

Всех денег не заработаешь, нужно себе уделять внимание, любить себя и при этом быть самим собой.

Нина Каграманян:

Не пытаться быть на кого-то похожим.

Натэла Ломакина:

Желаю удачи, процветания, чтобы в жизни все было хорошо. Дорогие друзья, берегите друг друга, дарите улыбку, чтобы у вас в жизни было все замечательно, потому что улыбка — это красота души, и она спасет мир. До следующих встреч.