Екатерина Ярцева:

Добрый вечер, дорогие друзья, в эфире «Деловой гамбит», я его ведущая Екатерина Ярцева. Год назад настал звездный час видеоконференцсвязи. Что же произошло за этот год, как развилась эта отрасль и что ждет в будущем видеоконференцсвязь? Об этом я поговорю сегодня со Станиславом Иодковским – первым заместителем председателя совета директоров группы компаний «ХайТэк». Что же сейчас у нас происходит на рынке видеоконференцсвязи, какой статус, какие игроки и какое место вы занимаете среди них?

Станислав Иодковский:

Рынок является достаточно привлекательным. По общим трендам рынок растет колоссальными темпами, естественно, не без помощи пандемии коронавируса, на сегодняшний момент рынок движется в историю с программными продуктами. И достаточно существенно начинают преобладать российские разработчики и потихонечку вытягивают из него иностранных китов, которые исторически здесь правили балом.

Если говорить про иностранные компании, речь идет про новую компанию, рожденную на базе Polycom и Plantronics, это Poly, которая всегда являлась лидером этого рынка, Cisco, Lifesize и прочие. Если мы говорим о программно-аппаратных комплексах видеоконференцсвязи, программные комплексы – всем известный Зум, который превратился уже в имя нарицательное.

Российский рынок достаточно узкий, буквально 5-6 компаний, которые являются сейчас основными драйверами и разработчиками данной технологии. Стоит отметить компанию TrueConf, VideoMost, себя тоже надо упомянуть, IVA Technologies. Забыл сказать про Microsoft с их замечательным Skype for business. И создается параллельно ряд сервисных облачных продуктов типа Вебинара.

Екатерина Ярцева:

Какую нишу занимаете вы, как она выросла за период пандемии?

Станислав Иодковский:

На мой взгляд, рынок еще растет, и он как раз сейчас трансформируется исходя из того, что все привыкли к видеообщению, это стало настолько же востребовано, как в свое время был хайп по мессенджерам, видеозвонкам.

Мы считаем себя передовыми, стараемся посмотреть, как будет рынок выглядеть завтра, какая у него будет завтра потребность, и двигаемся в этом направлении. В связи с импортозамещением российский рынок технологий связи растет колоссальными темпами, но он по-прежнему маленький по сравнению с международным. Если говорить про цифры, то в прошлом году международный рынок составлял около 50 миллиардов долларов, а мы где-то колеблемся возле 5 миллиардов рублей.

Екатерина Ярцева:

Тем не менее, вы работали в первые месяцы пандемии по 16 часов в день, проигрывали фантастическое количество сценариев. Расскажите, как вы это пережили, как трансформировались и что было дальше.

Станислав Иодковский:

История очень занятная. Все в феврале сначала отсмеивались, хотя уже потихонечку давали директивы своим IT-подразделениям подготовить инфраструктуру, перестраховались на всякий случай, чего не хватает, готов ли терминальный доступ ко всем сервисам. И в марте вдруг происходит локдаун, неожиданно и беспощадно, и на IT-отрасль легла вторая нагрузка после медицины. Всем компаниям в одночасье пришлось переводить всех на удаленку, нужно было организовать доступ к их почте, рабочим местам, учетным системам, и также нужно было настраивать связь между ними в данных условиях. Приходилось работать по 16 часов без выходных, у нас приблизительно 300 сотрудников, и это несло определенный социальный эффект, мы понимали свою ответственность, и это дало определенную возможность к мобильности и перестроению собственных бизнес-процессов, показало определенную эффективность. Больше сотен заказчиков мы перевели на дистанционку с учетом развертывания различных сервисов, не только видеосвязи, но и виртуализации, виртуальных комнат, терминального доступа.

Екатерина Ярцева:

Давайте о самой платформе расскажем, которая состоит из нескольких сегментов и представляет собой коробочное решение, однако каждое внедрение индивидуально, под запросы заказчика. Что же такое платформа IVA?

Станислав Иодковский:

Мы представляем себя как единая корпоративная платформа связи, которая объединяет в себе месседжинг со всеми сервисами, которые нам уже всем давно привычные, – чат-боты, группы, статусы присутствия, переписки, секретные переписки, телефония в привычном ее представлении, то есть большие софтсвитчи, которые интегрируются со всей экосистемой конечной продукции –  телефоны, видеотелефоны, видеотерминалы, физический доступ к операторам связи и видеосервисы, которые мы позиционируем вместе с конечным оборудованием.

Екатерина Ярцева:

Какие проблемы испытывают те зарубежные игроки, которые есть сейчас на российском рынке, и в условиях пандемии, и в тех условиях, когда уже наши отечественные разработчики начинают занимать серьезную нишу благодаря импортозамещению?

Станислав Иодковский:

Значимые проблемы, которые они испытали, это неготовность предоставлять сервисы по методике ИАС или СИАС на российском рынке с российскими требованиями по законодательству. Второй момент – это политика импорторазмещения и поддержки отечественных разработчиков. Согласно ряду постановлений государственные органы исполнительной власти не могут закупать иностранное программное обеспечение, и окологосударственные структуры также ограничены в закупке этих софтов. Иностранный рынок сейчас базируется либо на наследии, где есть огромные потраченные инвестиции в  инфраструктуры, и не может заказчик по щечку пальцев забыть, что он потратил сотни миллионов долларов на данный сервис и перейти на отечественный, это плавный процесс миграции, либо те ниши, которые не регулируются, это коммерческие банки, финансовые организации, ритейл, здесь иностранные компании сейчас достаточно уверенно, но и наши тоже догоняют.

Екатерина Ярцева:

В чем вы перегоняете?

Станислав Иодковский:

Пытаемся перегнать, мы много инвестируем в сервисы, которые базируются на искусственном интеллекте. В системе образования мы применяем систему автостенограф, когда аудиодорожки с видеоконференцсвязи раскладываются, дальше переводится из голоса в текст, получается автопротоколирование, что позволяет структурировать, а не выделять отдельных людей, референтов, секретарей, которые создают данные услуги. Мы смогли интегрировать собственную технологию распознавания лиц в нашу видеоконференцсвязь, когда мы убеждены, что экзаменуемый или слушатель именно тот, который допущен к этой информации.

Мы сейчас активно изучаем вопрос паттерного поведения слушателей, чтобы понять, насколько воспринимается им тот или иной материал. Плюс мы достаточно привлекательны по сравнению с иностранными производителями, которые базируются на долларах и не готовы сильно демпинговать на российском рынке в связи с девальвацией нашего рубля. И мобильность, любой успех – это титанический труд помноженный на случай.

Екатерина Ярцева:

Как долго занимает процесс интеграции?

Станислав Иодковский:

При идеальной инфраструктуре развернуть систему можно буквально за несколько дней. В реальном секторе экономики это занимает от недели до нескольких месяцев, потому что у каждого крупного заказчика есть наследие, выстроенная инфраструктура из множества нетривиальных решений. Например, в одном заказчике мы столкнулись с видеокодеками Sony, которые никогда не продавались на российском рынке, никто про них ничего не слышал, где-то они их достали, там 30 кодеков: мы не хотим их выкидывать, они же работают, пожалуйста, внедрите к нам. Либо ряд заказчиков просили нас интегрироваться с ансамблем видеоконференцсвязи, такими как Рolycom, Зум, различным оборудованием связи, где мы в видеоконференцсвязь можем подключить аналогового абонента, который формально набирает, поступает звонок уже через айпишный стек, но формально мы можем пробросить технологии до середины прошлого века и их интегрировать каким-то образом в интерактив сегодняшних реалий.

Станислав Иодковский:

Какой был у вас уникальный опыт по количеству пользователей или одновременно участников видеоконференции, или по географическому разбросу, ведь это тоже трудно, если разные страны и континенты подключаются?

Станислав Иодковский:

С точки зрения стран и континентов нам не принципиально, нынешняя эпоха дает нам возможность межконтинентального общения. Но с точки зрения интересного опыта, когда нам приходилось интегрировать не столь сложную географию, а столь нетривиальную географию, когда приходилось подключать людей в большую, значимую видеоконференцсвязь, в которой участвовало больше 100 человек, а это первые люди каких-то корпораций, организаций, вплоть до людей, которые подключались через 3G, через спутник, и их надо было тоже подключить в эту конференцию, потому что он находится на нефтедобывающей вышке. И в целом пандемия нам дала уникальный шанс провести массовое внедрение своей технологии, получить массово обратную связь от сотни тысяч людей, эксплуатирующих нашу систему в различных сценариях, начиная с использования неизвестных китайских телефонов, оборудования 15-20-летней давности, потому что у кого-то дома стоит такое оборудование, и нам нужно было также найти способ его интегрировать в эту среду общения, коммуникацию.

Екатерина Ярцева:

Что касается образования, социальных историй, медицины, насколько там вы планируете развиваться дальше и какие фишки вы будете внедрять, кроме технологий распознавания лиц?

Станислав Иодковский:

По образованию спорный момент, я сам являюсь отцом двоих детей, и жена очень негативно относится к дистанционному образованию, а с другой стороны, мы можем детям дать возможность получить доступ к образованию, которое находится не у нас во дворе, а в другом городе, более качественное. Тем не менее, это уже внедрено, и от этого никогда больше не откажемся. Но нам стоит соблюдать некую этику, баланс между очным образованием и дистанционным образованием, при каких случаях жизни нужно школьников обязывать, когда нужно ограждать от технологий.

Технологически нам более чем понятно, мы уже развернулись во множестве субъектов, в Санкт-Петербурге развернуто в 870 школах, это приблизительно 100 тысяч учеников, и это позволяет адаптировать наши технологии под их потребности, потому что каждый видит по-своему, это незначительное преимущество, вопрос выстраивания дистанционных оценок, интеграции с платформами домашнего задания. Если говорить об общем применении видеоконференцсвязи во всех наших аспектах, то это вопрос интересный.

Технологии начинают применяться в судебной практике, это очень активно и востребовано, мы за этот год завершили проект, когда в одном из субъектов люди могут через свой кабинет в госуслугах посетить арбитражное заседание и защитить свои права по административным правонарушениям, это существенно снимает нагрузку географическую, транспортную и в целом на учреждение, плюс ограничивает возможность заражения.

Если говорить про медицину, то также вопрос о дистанционном собрании кворумов, когда врачи находятся в разных географических местах, а случай действительно сложный, его надо посмотреть, хотя бы первый визуальный осмотр, когда мы можем по каким-то вопросам хотя бы проконсультироваться с врачом или группой врачей.

Видеотехнологии начинают появляться в нетривиальных местах. На концерте Гагариной вдруг она собрала видеоконференцсвязь на 100 человек и транслировала ее во всемирную сеть. Благодаря пандемии мы смогли пробежать путь, где обычно человечество бы получало 5-10 лет за год, и это открывает новый способ общения продавца с клиентом, когда интернет-площадки начнут все-таки создавать видеоконференцсвязи, начнут создавать ряд баров по интересам вокруг того или иного продукта, это сейчас все больше и больше будет набирать популярность, и мир никогда больше не будет прежним.

Екатерина Ярцева:

Какие еще были нетривиальные случаи использования видеосвязи, может быть, МКС будет работать на вашей платформе?

Станислав Иодковский:

Мы думали достаточно существенно об этом вопросе. Проблематика заключается в том, что канал связи принадлежит Штатам, минута либо секунда стоит 50 тысяч долларов, и когда считали финмодель данного проекта, то чуть-чуть попозже мы попытаемся этот сценарий реализовать, когда наберемся сил и ресурсов.

Екатерина Ярцева:

По поводу обратной связи, которую вы активно получали от ваших заказчиков, что в ней было ожидаемо для вас, что было приятной неожиданностью и что наоборот, огорчило, вскрылись недоработки, неудобные интерфейсы?

Станислав Иодковский:

Мы получили огромнейший опыт и смогли очень быстро и динамично подстроить свой продукт под реальный сектор экономики. И в действительности мы столкнулись с уникальной обратной связью, сейчас активно перестраиваем свой продукт исходя из всего, что представлено на рынке, и того, как мы это видим в нашей модели перфекционизма. Негативный опыт – это всегда вызов, потому что это дает тебе уникальный способ услышать себя, посмотреться в зеркало и предпринять необходимые шаги, за это мы нашему рынку благодарны и постоянно развиваемся в этом направлении.

Екатерина Ярцева:

А какие были комплименты?

Станислав Иодковский:

Главный комплимент – это объем продаж в прошлом году, мы смогли показать достаточно существенный результат, прирост практически в три раза к 2019 году, в этом году ожидаемый план продаж показан тоже x2 несмотря на то, что при тестировании мы очень часто слышим о том, что у нас одно из передовых решений в тех или иных сценариях. Но мы с пиететом относимся к конкуренции, к нашим коллегам конкурирующих компаний, которые также продвигают, и с удовольствием становимся на публичные большие тестирования, где мы можем посмотреть, где они лучше, где мы, и мы всегда за конкуренцию, это способ сделать мир лучше, продукт совершеннее, а потребителя счастливее.

Екатерина Ярцева:

Как проходят эти тестирования?

Станислав Иодковский:

Внутри определенного заказчика либо ведомства. Например, ряд структур делают публичные приглашения на свое тестирование, они делают методику испытаний исходя из жизненных потребностей того или иного бизнес-процесса, нагоняют свой штат в тысячу или несколько тысяч человек и смотрят, кто лучше. И иностранцы часто проигрывают в такой битве, если мы говорим про нетривиальные сценарии использования, особенно где нужно доработать: а нам нужно с перламутровыми пуговицами, еще и вчера. Здесь есть очень существенное преимущество российских разработчиков, потому что наш RnD в первую очередь здесь, мы все стараемся его не нарушать, но мы можем оперативно спринты вставлять в сиюминутную потребность. Если мы воспользуемся иностранным опытом, напишите в сервисную поддержку, откроют тикет, но вопрос, будет ли этот тикет признан и внедрен когда-нибудь в реальную потребность. Попробуйте Cisco убедить в том, что я хочу вот здесь кнопочку новую вывести. Мы, может быть, рассмотрим, и здесь наше конкурентное преимущество из-за того, что мы маленькие, я говорю про всех игроков на российском рынке, мы мобильные и более активно бежим, и это дает нам тоже преимущество. И если дальше так продолжится, то буквально за год-два наши компании начнут набирать экспортный потенциал и смогут посостязаться на иностранном рынке с такими гигантами, и это будет круто.

Екатерина Ярцева:

Но вы уже вышли на иностранный рынок.

Станислав Иодковский:

Вышли – это громко сказано, мы начинаем выходить, это первые контракты, пилотирование, тестирование, у нас больше 50 международных партнеров, но пока мы и 10 процентов нашего общего потенциала в денежном эквиваленте не смогли достичь, тоже связано с пандемией, с невозможностью выделять туда ресурсы, должна поехать команда, которая развернет эту инфраструктуру, – попробуй сейчас добраться а Европу.

Екатерина Ярцева:

Какие это страны?

Станислав Иодковский:

АСЕАН, Австралия, Мексика, так сказать, третий мир.

Екатерина Ярцева:

Мне кажется, там больше доверия к нам.

Станислав Иодковский:

Это правда, плюс более свободный рынок, потому что в развитых странах – США, Европа – гиперконкуренция, и на них достаточно сложно выйти. Плюс у нас вообще не развита обратная дистрибуция, экспортная просто как класс, то есть мы можем сколько угодно здесь изобретать и придумывать машину будущего, но мы не можем донести до потребителя.

Екатерина Ярцева:

Казалось бы, 21 век, технологии, мы все умеем общаться, все говорят на английском, а то и на нескольких европейских языках, и здесь получается стена. Что должно произойти, чтобы этот канал, этот шелковый путь построить?

Станислав Иодковский:

Это давнишнее высказывание про наши технологии, изобретения. Мы придумали радио, но почему-то это давняя проблема нашей государственности, что мы не умеем, а только учимся выстраивать дистрибуцию, каналы продаж, маркетинг исходя из всего набора инструментов. И как только российские разработчики займут существенную долю российского рынка, им между собой станет тесно или даже неинтересно, то мы сможем сконсолидироваться и построить эту дистрибуцию в виде консорциума.

Екатерина Ярцева:

Это коллективный труд в любом случае, одна компания в поле не воин.

Станислав Иодковский:

Это огромнейшие ресурсы. Давайте посчитаем банальные цифры. Организовать представительство в одном государстве займет около 100 тысяч ежемесячно, сколько-то людей и офис, регистрация компаний, плюс маркетинговая активность, которую необходимо будет провести в каждом государстве, в которое вы хотите попасть, это собрать партнеров, рассказать про ваши технологии, провести ряд ивентов, событий, потом нужно развернуть учебный центр, сервисный центр, который будет осуществлять первую, вторую линию, обучить весь ландшафт местных игроков своим технологиям, и помножить хотя бы на 10 стран, получается цифра, близкая к сотне миллионов долларов. Наверное, в России еще нет в области связи и вычислительной техники игроков, которые могут поэкспериментировать на 100 или 200 миллионов долларов и попытаться занять рынок. Но это нужно делать, я думаю, с 2023 года мы начнем делать первые шаги в этом направлении.

Екатерина Ярцева:

На российском рынке вы работаете во всех отраслях или есть какие-то отрасли, где вы еще не внедряли платформу?

Станислав Иодковский:

Мы практически отсутствуем на рынке B2C, на нем правит балом Skype, зум, бесплатные сервисы. А если говорить про рынки коммерческие, то так или иначе мы присутствуем на всех рынках, хотя больше ориентируемся на географически разнесенные корпорации, промышленность, финансовые сектор, металлургию, 90 процентов это либо гос, либо промышленность.

Екатерина Ярцева:

Мы с Вами уже говорили о подходах, технологиях к созданию если не идеального продукта, но продукта, максимально приближенного к нуждам заказчиков. И Вы сказали, что это максимальная критичность к себе, готовность принимать обратную связь, может быть не очень приятную, быстро дорабатывать, это гибкость, умение все сделать по первому звонку заказчика по мере возможности, то есть вы не отказываетесь. Какие еще правила и принципы?

Станислав Иодковский:

Немного поправлю – речь шла про сервисную поддержку и некие инструменты интеграции. Если мы говорим про прихоти заказчика – я хочу с перламутровыми пуговицами, я хочу такой сценарий, – то все-таки мы стараемся убеждать заказчика и возвращать его в реальность, а так как мы опережаем заказчика и понимаем наперед, что ему нужно будет сегодня, что нужно будет завтра, мы отказываем многим заказчикам или можем даже от большого заказа отказаться ради удовлетворения собственного роудмапа, который в дальнейшем нас обратно вернет к этому заказчику исходя из того, какие мы имеем существенные преимущества для его бизнеса и как наша технология позволит сделать его бизнес прозрачнее, эффективнее, бизнес для бизнеса.

Екатерина Ярцева:

То есть были такие случаи, когда вы первоначально ни о чем не договаривались, расходились, а потом заказчик к вам возвращался?

Станислав Иодковский:

Да, были такие случаи.

Екатерина Ярцева:

Нужно бизнесовое, имиджевое мужество, чтобы вернуться к поставщику решений.

Станислав Иодковский:

Мы производители, не поставщики. Все зависит от набор сервисов. Вчера он говорил, что мне это не нужно, прошло время, и ему стало нужно, а то, что хотел, оказывается, не нужно было. И все равно он понимает, что мы были правы, заказчик же не однородная среда, и при реальной боевой эксплуатации очень больших ресурсов, особенно для топ-менеджмента, это становится на кончиках пальцев, и вроде конкуренция есть, а на самом деле не так много решений, которые могут удовлетворить потребности закрывать этот сервис, как иностранный зум.

Екатерина Ярцева:

Несколько уровней защиты у вас существует, несколько вариантов решений в зависимости от того, какая защищенность нужна клиенту.

Станислав Иодковский:

В нашем портфеле решений есть так называемая гражданская версия продукта IVSMU, она также имеет все необходимые защищенности, мы регулярно прогоняем ее через все существующие сканеры и дорабатываем исходя из тех или иных сценариев, но она не удовлетворяет требования законодательства. Если мы говорим про защищенную видеоконференцсвязь, как раз мы с Ростехом создали специальную версию нашего продукта, которая уже закрывает различные уровни доступа секретности, конфиденциальности исходя из общего ансамбля технологий защищенной связи.

Екатерина Ярцева:

Ростех пока использует только видеоконференцсвязь, но планирует перейти и на ваш мессенджер, потому что запрещает уже своим сотрудникам пользоваться общедоступными мессенджерами, о чем недавно была статья.

Станислав Иодковский:

Это действительно большая проблема, недавно был скандал ГИБДД, когда были переданы через иностранные сервисы в иностранную спецслужбу секретные данные о перемещениях глав государства. Помимо того, что данные мессенджеры создают некую привычку для людей, которую тяжело переломить, так они еще и создают некое поле для отвлечения от своих рабочих процессов. Мы как раз строим свою эко-систему исходя из того, что это должна быть единая среда общения через любое возможное средство связи, будь то компьютер, планшет, ноутбук, переговорная комната, стационарные телефоны – мы все должны находиться в единой, защищенной, закрытой, с единым набором

сервисов среде связи.

Екатерина Ярцева:

И ничто постороннее нас не будет отвлекать, так, как это происходит в WhatsApp.

Станислав Иодковский:

Зачастую работники сопротивляются: это мой телефон. И если потом посмотреть цифровой отчет, сколько он тратит рабочего времени, смотря в телефон, то мы понимаем, что, возможно, он не настолько эффективно работает, не говоря о том, что существуют случаи, когда идет утечка информации от сотрудников из корпоративной сети, сегментов. И создание единой корпоративной связи как минимум может частично оградить от данной угрозы.

Екатерина Ярцева:

Замечали ли Вы, что ваши заказчики, среди которых много представителей серьезных госструктур, меняются психологически благодаря технологиям, общению с высокотехнологичными компаниями? Что-то происходит в их сознании, становятся ли они более гибкими, более мобильными?

Станислав Иодковский:

Это действительно уникальный опыт пандемии, когда людей старшего поколения, 60+, заставили перейти на эти средства связи, и они вжились, то есть они поняли, что это работает, не надо ездить в командировку, не тратить кучу времени, здесь очень простая экономическая эффективность, особенно на больших территориях. И если для школьников это просто данность, то людей старшего поколения, особенно наш бюрократический аппарат, это поменяло. И сразу же мы увидели, как поменялось правительство в хорошем смысле этого слова, когда у нас оно стало цифровым, у нас цифровая стала экономика, государство на своем примере показывает, что мы живем в цифровом веке, извольте, пожалуйста, перестраивать свои бизнес-процессы, особенно это касается силовых структур, где все еще многие вещи живут на бумаге. И благодаря этому мы можем обладать преимуществами и эффективностью во всех отраслях.

Екатерина Ярцева:

О чем Вы мечтаете для вашей компании и может быть для отрасли или для страны в целом, что Вы хотели бы реализовать?

Станислав Иодковский:

Есть очень понятная мечта, она даже уже близка к цели – мы бы хотели применить технологии дополненной виртуальной реальности к нашему портфелю решений в маршрутизации и видеоконференции, и тогда мы сможем каким-то образом находиться с вами за этим же столом, только Вы будете в Нью-Йорке, а я в Хабаровске, и для нас это перестанет быть барьером. Видеоконференцсвязь  дала этот толчок, но я уверен, что в течение 50 лет, и надеюсь, что наша компания будет одна из этого списка, которая сможет показать миру новое будущее, как мы видели в фантастических фильмах 20-летней давности.

Екатерина Ярцева:

Будущее наступает, мы его создаем, интересно, что же будет дальше. Станислав, огромное спасибо. Двигаемся вместе в новое цифровое будущее, успеваем за технологиями, не ленимся и поддерживаем наших отечественных разработчиков программного и аппаратного обеспечения. Желаю Вам удачи во всех начинаниях, продолжениях и желаю мирового господства, что я люблю желать всем гостям, потому что я считаю, что наши технологии уже достойны того, чтобы их потихоньку экспортировали. До новых встреч в эфире.