Елена Речкалова:
Добрый день, уважаемые коллеги, друзья, мы завершаем в этом году цикл передач «Сила женщины с Еленой Речкаловой», это передачи о выдающихся женщинах, которые заслужили, чтобы стать ролевыми моделями, то есть теми женщинами, на которых надо равняться, те женщины, которые прошли потрясающий путь, и на вопрос хотели ли вы построить карьеру, все говорили – нет, не планировали, мы хотели сделать дело. И сегодня у нас невероятная гостья Ольга Николаевна Епифанова, которая с октября член Совета Федерации, а до октября 2020 года 9 лет была вице-спикером Государственной Думы. И главный вопрос, который я задаю всем, Вы с детства представляли, что Вы будете на таких высоких постах? Расскажите о Вашем пути, детстве и как все получилось?
Ольга Епифанова:
Я родилась с военной части, отец у меня служил, родители всегда были управленцами, включая маму, поэтому тяжек путь ребенка, родители которого управляют и применяют это дома, некогда что-то объяснять, говорят, ты уже взрослая, должна нас понять. Вы же помните то время: по пятницам сказка, по субботам АБВГДейка и больше ничего толкового для детей по телевизору не шло. Мы очень много играли на свежем воздухе, а я очень много занималась рукоделием, то есть я вышивала гладью, старинными техниками ришелье, шила мягкие игрушки, вязала крючком, и я всегда была уверена, что буду работать примерно часа четыре в день 5 дней в неделю и буду очень много делать всего дома, тем более, что у нас в семье и мужчины, и женщины великолепно готовят, и у нас, как я смеюсь, грех чревоугодия. И как нормальная дочь офицера была бы прекрасной женой для любого офицера, потому что выросла в этой системе. У нас был папин стул, папина тарелка, папины тапочки, папина ложка, и для нас, детей, когда папа отсутствовал, сесть покушать на папином месте это было как орден или медаль получить. И когда мне уже было лет 16, я четко знала, что я должна поставить тарелку с борщом на папино место, неважно, зашел он в дом или нет, но тарелка с борщом должна стоять.
У меня прекрасная семья, прекрасные родители, наша жизнь в военной части создавала некоторые тепличные условия. Но жизнь не выбирает, влюбилась я на южном берегу, когда была в санатории в Крыму, в архангельского парня. Любовь –это прекрасно, только парень был сирота без кола без двора, и я спокойно улетела в Архангельск. Мне было 22 года, вышла замуж, любовь была просто невероятная, я была абсолютно непуганой, то есть ничего не было страшно, потому что я всегда чувствовала поддержку семьи и свою среду обитания, и приехав Архангельск, это был для меня большой город. Сначала мы жили на квартире у друзей, которые учились в Москве, потом нам дали 11 метров в ведомственном общежитии, это было большое счастье, когда нам дали 16 метров, это было зашкаливающее счастье. Там родились наши двое детей, и к моменту переезда в Архангельск у меня уже за плечами было 10 классов школы, я закончила техникум советской торговли по профессии товаровед непродовольственных товаров, это была очень крутая профессия, когда я поступала в техникум, было 15 человек на место, на экономический факультет в Керченском институте было два. С тех пор я всегда говорю, что если ребенок не очень понимает, кем он хочет быть, лучше пусть закончит колледж, получит профессию в течение двух лет и потом уже точно определяется, останется он в этой профессии или не останется. И поскольку это был Крым, там снять квартиру летом нереально. Представляете, у меня была зарплата 78 рублей, я работала старшим продавцом в ювелирном магазине после окончания техникума, а койка сарая стоила 95 рублей с душем на улице. Папа говорил: «Я вообще ничего не понимаю, получается, ты работаешь, а я тебе еще и доплачиваю».
И в какой-то момент он настоял, чтобы я вернулась в часть, поскольку по специальности работы не было, я стала служить в армии. Я была матросом, потом старшим матросом, мне легко было потом обучиться компьютеру, потому что я была телеграфистом и печатала секретные телеграммы. Проживая в военной части, уже служа в армии, для женщины единственным вариантом стать офицером было стать офицером ЗАС, то есть женщины, которые сидели на секретных документах. И я заочно ушла учиться в институт связи имени Попова в Одессе. Закончив 4 года института, у меня случилась та глобальная любовь, я уехала в Архангельск, и если в Крыму связисты были нужны не только на военной стезе, но и на гражданской, то в Архангельске оказалось, что есть три курса питерского института связи Бонч-Бруевича, есть техникум связи, и моя профессия уже была особо не нужна. В Архангельске я тоже служила в армии до своего декрета, и как раз там я проходила свои мытарства. Муж у меня был абсолютно одаренный парень, учился в аспирантуре, работал с НИИ механической обработки дерева, сейчас не существует этого института. И когда наступили жуткие 90-е, просто перестали платить зарплаты, я как раз была в декрете с первым ребенком, и тогда вся Россия вышла на рынок, независимо, это были доктора, проектировщики, учителя, то есть все подрабатывали на рынке, и если не стояли на прямом рынке, то все равно у тех, кто привозил товары из Турции, Южной Кореи, брали эти товары и продавали у себя на предприятиях. Если для всех это было период выживания, для меня это еще была и профессия, потому что меня очень хорошо научили считать, продавать. И если людям было неудобно выйти на рынок, то я кроме своего мужа в Архангельске никого не знала, поэтому для меня это было очень легко. Но я была уверена, что это временная мера, я никогда не буду заниматься торговлей, буду служить в армии, я шла к этому решению.
Во время первого декрет ушла в другой декрет, и к моменту, когда мне надо было выходить уже из декрета дальше на службу в армии, стремиться к своей задаче стать офицером Советской Армии, я столкнулась с очень большим выбором. За время предпринимательской деятельности, которой я была просто вынуждена заниматься, потому что кушать было нечего, пришлось пережить около полугода совсем тяжелых времен, когда детей спасали ясли и молочные кухни, а нам особо было нечего есть, и жучки в крупах, поверьте, это даже было счастье, потому что была крупа. И голод не тетка, он тебя быстро учит двигаться, быстро учит чего-то достигать, и занявшись бизнесом, у меня билась только одна мысль – я мечтала о двухкомнатной хрущевке, я не мечтала больше ни о чем. И к моменту, когда мне надо было выходить из декрета, у меня была уже 4-комнатная квартира. Но за мной стояли 60 женщин, живущих в очень трудной жизненной ситуации, то есть в деревянных домах, матери-одиночки, которые бы без моего бизнеса просто не выжили. Мне тогда пришлось выбирать между своей мечтой стать офицером Советской Армии и этими 60 женщинами. И я выбрала женщин, уволилась из армии и стала заниматься торговлей, даже дослужилась до звания Заслуженный работник торговли Российской Федерации.
Дальше я стала строить свою среду обитания, как говорит мама, мы жили в коммунизме, но мы этого не понимали, и живя в этой замкнутой атмосфере части мы учились коммуницировать и фактически получали практикум по управлению многообразием, потому что если дети ссорились между собой, то все равно приходилось мириться, потому что альтернативных детей просто не было, не было другой школы, не было другого садика, другого двора, не было других детей. Поэтому те, кто вышли из наших частей, очень терпимы ко всем человеческим слабостям других людей, мы умеем слышать, умеем слушать, умеем не обижаться, умеем понимать человека.
Елена Речкалова:
Вы автор 30 серьезных законодательных актов. Это было стремление помочь людям? Я могу сделать предположение, что Вы двигались вперед, решая какие-то проблемы, и люди это видели, продвигали Вас тоже.
Ольга Епифанова:
Немножко по-другому было. Я же жила ситуативно, то есть не строила стратегии, не планировала какие-то продвижения, я вообще себе никаким образом не планировала политику. Более того, вообще не понимала, что такое депутат, потому что выросла в другой системе, где еще тогда никто не понимал, что такое депутат. Я в первую очередь была руководителем своей среды обитания, своей предпринимательской организации. И на момент, когда у меня уже было несколько сот работающих, основная часть была женщины, живущие не очень хорошо и живущие благодаря этой работе. Власть – это эфемерная вещь, плохо людям, жить негде – куда пойдешь, особенно в последние годы везде охранники, стоят рамки, попробую зайди во власть. А что такое предприниматель, руководитель предприятия, я не говорю сейчас про большие холдинги, когда тоже этот владелец недоступен рядовому сотруднику. А я была доступна, приходили за помощью ко мне. Талантливому ребенку моей сотруднице нужна скрипка – я покупала скрипку, сотрудница начинала глохнуть – я платила деньги за ее операцию, мамочке, родившей ребенка, надо пораньше выйти работать, потому что некому содержать – я брала подарки и шла в детский садик-ясли устраивать ее ребенка туда, чтобы она могла работать.
Елена Речкалова:
Вы поднимались по лестнице, потому что эти вопросы надо было решать на следующем уровне.
Ольга Епифанова:
И с каждым годом этих социальных вопросов от моих сотрудников возникало все больше и больше, и в какой-то момент я задумалась – где та самая власть, которая должна людьми заниматься, потому что моя сотрудница живет в деревянном доме, ветхом жилье, у нее в самые морозы рушится печка и куда ей с ребенком деваться. Я нанимаю печника, он идет и делает ей печку, тогда не было никаких управляющих компаний, и расселения не было. И в какой-то момент я просто стала задумываться.
Сначала мы писали стратегию компании в 2005-2006 году. Мы дописались до таких усовершенствований в магазинах, что я уехала в Японию и через торгово-промышленные японские палаты две недели, посещая каждый город, смотрела, как там устроен бизнес. Я для себя решила, что если то, что мы уже придумали, реализовано в Японии, значит мы это делаем, если не реализовано, мы останавливаемся, дальше не усложняем себе задачу. Почему я сейчас говорю про Японию, потому что это сыграло в моем решении идти в политику, и будучи в Японии я столкнулась не столько с ожидаемым менеджментом качества в бизнесе, а с менеджментом качества по отношению к людям, потому что мы жили не на туристических тропах, не в туристических отелях, мы жили в тех самых капсульных отелях и в самых дешевых местах, где живут сами японцы, питались в их столовых. И я с удивлением для себя столкнулась с тем, что качество белья, воздуха, возможность выпить чая у них не зависит от 3-4-5 звезд или капсульного отеля, то есть то, что дотрагивается человека, одинакового качества. Метры разные, а все остальное тебе предоставляется одинакового качества. Я тогда очень о многом задумалась и вернулась из Японии с совсем другими представлениями. Вот если написано, что в самолет первые должны заходить дети, так у них и президент не зайдет вперед детей. В Азии есть очень четкие правила, эти правила не нарушаются даже статусными лицами. Если положено, что первыми в самолет заходят дети, значит заходят дети, будь ты хоть сенатором, хоть депутатом Госдумы, хоть министром, ты не зайдешь впереди детей, то есть правила для всех. Если мы часто говорим, что надо, чтобы все было для людей, то там заканчивается – и я для людей. У нас это отсутствует. И очень много таких наблюдений было, которые меня ввергли в некоторый шок, потому что я была в стране, которая очень сильно пострадала во время Великой Отечественной войны, и было о чем подумать, потому что я жила в Архангельской области, где, извините, до сих пор туалеты прямого падения и бараки, ветхое жилье. Я вернулась в таком разбалансированном состоянии, в очень большой задумчивости, и в этот момент меня как раз и сманили в политику. Вернулась я 1 октября, а 9 марта уже стала областным депутатом. И когда меня спрашивали, зачем ты идешь в областное собрание, я отвечала абсолютно честно – я вообще не понимаю, где власть, что она делает, что такое депутат, я иду, чтобы понять, может ли депутат что-то делать и разобраться, потому что не попав, не поймешь что это такое. Если я для себя пойму, то и вам расскажу.
Я поняла, более того, я же была не освобожденный депутат, на мне была вся моя компания, полностью вся работа и депутатская деятельность, включая работу с сообществами, приемы. У меня и так не было времени ни на телевизор, ни на непрофессиональные книги, а тут вообще ни на что времени не стало. Полтора года мне понадобилось, чтобы из бизнес-сознания переключиться в сознание общественное, и когда беременные мамочки, мамочки с маленькими детьми вышли на тихий протест, потому что не было яслей, то есть ясли были закрыты, в Архангельской области уже 6 лет не работали молочные кухни, прокуратура давала представления, что нарушаются права человека правительством Архангельской области, но от этого ничего не улучшалось, и мамочки, у которых детям исполнялось 3 года, не могли выйти на работу, потому что детям не предоставляли детских садов, а бабушки были вынуждены работать, я единственная, кто пришел и спросил: «Девчонки, что происходит?» И когда я узнала, что нет молочных кухонь, нет яслей, меня это спасло, то есть я пришла через 20 лет после того, как меня это спасло, я просто плакала, я до сих пор начинаю плакать, думая о том, что жизнь стала тяжелее, а те государственные инструменты, которые спасали меня, через 20 лет, в 21-м веке никого спасти не могут и другой альтернативы нет.
Я начала бороться за первый свой законопроект о субсидиях семьям, дети которых не получали место в детском саду. Меня не поддержала моя фракция, меня не поддержали другие фракции, и меня все назвали популистской. Я не политическими, а предпринимательскими шагами, встречаясь с мамочками, заставляла их истории переводить на письмо и отсылать депутатам в свои районы, потому что людям свойственно говорить, а слова, как вода, уходят, а бумажки остаются. Мне понадобилось несколько месяцев, чтобы добиться принятия этого закона, я пыталась его провести от 1,5 до 7 лет на детей, он был принят в июне месяце, до с 1,5 до 4 лет, и к моменту, когда я уже собралась в Госдуму и на сессии снимали мои полномочия как областного депутата, уже мои коллеги депутаты голосовали за мой второй законопроект, который продлевал это действие с 4 до 6 лет.
Елена Речкалова:
Вы своей настойчивостью, последовательностью рассказывали реальные случаи из жизни.
Ольга Епифанова:
Мне было больно, поэтому для кого-то был популизм, а я это пережила, я пережила этот голод и пережила этот ужас, у меня эти шрамы болели, поэтому я в это и вцепилась, не от того, что я была умная или понимала, что делать, мне просто было больно.
Елена Речкалова:
Вы и сейчас очень поддерживаете женские инициативы, потому что мы с Вами встретились в Клубе успешных женщин Государственной Думы, сейчас Вы перешли в Совет Федерации, и всегда Вы тот человек, который поддерживает – я не люблю слово женское лидерство, потому что это не совсем о том, Вы поддерживаете женщин, сообщество. У нас существует чат и там задают разные вопросы, Ольга Николаевна отвечает буквально первой на все вопросы, которые задаются, а вопросы там не простые, и у меня вызывает большое уважение, Вы по-другому создаете образ члена Государственной Думы и Совета Федерации, Вы действительно для людей.
Ольга Епифанова:
Мы теперь сенаторы по новым конституционным поправкам.
Елена Речкалова:
Поскольку у Вас есть опыт и в Госдуме, и в Совете Федерации, и сейчас пошло движение, мне кажется, по-другому стали относиться к женскому вопросу. Какие существуют сообщества, чем они занимаются и в Госдуме, и в Совете Федерации, какие цели они перед собой ставят и чего уже достигли хотя бы за этот год?
Ольга Епифанова:
Есть большая разница между двумя палатами. Дума собирается на заседание 9 дней в месяц, Совет Федерации 2 дня в месяц. Дело в том, что Дума завалена огромным количеством законопроектов, которые даже не будут приняты, но каждый законопроект требует времени, я всегда говорю, что депутаты Госдумы – это как золотокопатели, которые промывают в решетах огромное количество земли, для того чтобы найти там один золотник. Там очень сильна политическая борьба между партиями, и это очень сильно не способствует общей работе того же женского сообщества, потому что есть такое, когда я с депутатом из своего региона, когда он только избрался, в столовой вместе поела, ему тут же сказали: «Ты что, с ума сошел, она же не из той партии». И плюс ко всему там 26 комитетов, из-за того что повестка дикая, просто огромная, на каждое заседание выносится больше 60 законопроектов, к которым надо подготовиться, изучить, вникнуть, то со временем совсем плохо. Еще у меня какое-то время было, пока я была заместителем председателя комитета, когда я стала представителем комитета, в последующем заместителем председателя Государственной Думы, времени катастрофически не хватало.
Елена Речкалова:
Вы прошли этот путь, 3 позиции, для женщины это не просто.
Ольга Епифанова:
Прошла и показала, что женщина и в оппозиционной партии на очень короткой скамейке может сделать неплохую карьеру, тем более что в областном собрании была 2,5 года всего, потом я ушла в Государственную Думу, в Государственной Думе была 9 лет и сейчас я представитель исполнительной власти от Республики Коми в Совете Федерации. И даже при той загрузке, которая была в Государственной Думе, когда я стала заместителем председателя Государственной Думы, я считала, что у меня появилась возможность поддерживать женщин. Мы проводили мероприятия, в которых мы не различались по партийному признаку, где депутат, который представлял сферу сельского хозяйства, модерировал и вел круглый стол по предпринимательству в сельском хозяйстве, по женскому предпринимательству, по туризму на сельских территориях, для меня было абсолютно все равно, кто из какой партии пришел. В партиях хорошо, пока идут выборы, дальше наша задача сжаться в кулак и работать на благо страны, это моя четкая уверенность.
Что касается Совета Федерации, какие есть плюсы. Поскольку все законы приняты Государственной Думой и уже переходят в Совет Федерации, там нет такого прения по законопроектам, они уже приняты, и они самими же сенаторами осмотрены, проанализированы, обсуждены в процессе, пока они шли на принятие в Госдуме. И в Совете Федерации есть порядка 20 советов, есть 10 комитетов, поскольку всего 2 заседания в месяц, ты можешь спокойно участвовать, независимо в каком ты находишься комитете, в заседаниях, мероприятиях любого комитета, что фактически исключено в Госдуме, потому что повестка только твоего комитета настолько огромная, что просто физически нет ни времени, ни сил. Здесь же ты можешь участвовать и в интересах своего региона работать во всевозможных сферах. Кроме этого, есть около 20 советов, которые создавались каждый под какую-то задачу. Например, если у меня как у заместителя председателя был экспертный совет по вопросам улучшения законодательства для северных территорий, территории Арктики и Дальнего Востока, то я ушла из Госдумы, и совет перестал работать. В то же время в Совете Федерации работает Совет по Арктике и Антарктике, и в свое время Артур Чилингаров, который его создал, ушел в Государственную Думу, но он продолжает работать, там абсолютная сменяемость, потому что Дума проработала 5 лет и полностью вся переизбралась. И пока все это новое воспримут, проходит время. В Совете Федерации каждый год идет обновление в каких-то регионах, и остается преемственность, поэтому советы работают очень устойчиво, тот же Совет по цифровым технологиям, есть Совет по социальной поддержке семей военнослужащих, есть Совет, касающийся экологии и природопользования, очень много практических, прикладных тем. И если в Государственной Думе есть политические десятиминутки, где каждая партия говорит о том, что нравится или не нравится, то в Совете Федерации это называется разминкой, каждый сенатор может четко проговорить о проблемах либо об успехах, рассказать всем сенаторам об успешном мероприятии, которое проведено в регионе, которое может масштабироваться в другие регионы, либо, что гораздо более ценно, о проблеме.
Например, есть территории, где большое количество мостов, которые по государственным программам очень много лет не получали капитального ремонта, и все достаточно опасно. Правительство региона, сенаторы и депутаты Госдумы не смогли найти понимание в Федеральном правительстве, получить дополнительные деньги, и сенатор говорит о том, что сейчас для всех регионов, где есть мосты, эта проблема одинакова, надо с этим что-то делать. И Валентина Ивановна Матвиенко такие проблемы вычленяет и начинает помогать решать вопрос, помогает более эффективному и уважительному общению между сенаторами и членами Правительства, в результате все приходят к какой-то определенной либо программе, либо решению. И в Совете Федерации именно прикладных решений больше, потому что нет такого завала законодательной работы.
По нашей женской теме там устойчиво идет – может благодаря тому, что нет партийного подхода – устойчивая работа с женским сообществом, то есть и сама Валентина Ивановна, и Галина Николаевна Карелова как ее заместитель все время занимаются нами, женщинами. Я пришла в Совет Федерации в октябре, и уже в течение этого месяца была собрана женская гостиная, где все новые сенаторы познакомились с теми, кто уже вовсю работает, то есть мы друг друга знаем, общаемся. И если в Думе ты рядовой депутат, есть председатель, зампред, это очень большая статусная разница даже по участию в мероприятиях. В том же Совете Федерации сейчас целая неделя в Торгово-промышленной палате проходила под эгидой семейного предпринимательства, я получила поручение от Галины Николаевны вместе с Еленой Николаевной Дымовой провести мероприятие, и я его провела. Здесь очень много прикладных вещей. Благодаря комитету по семье в Госдуме, благодаря Валентине Ивановне было очень много сделано, для того чтобы в посланиях нашего Президента появились женские вопросы. Были созданы стратегии в интересах женщин, детей, был создан Координационный совет при Президенте. Валентина Ивановна планомерно, постоянно занимается женским вопросом, результатом которого стало обучение лидеров женщин, которое было инициировано именно Советом Федерации. Первая программа закончена, и дальше она будет продолжаться, показала свою успешность, и проходит очень серьезное мероприятие, связанное с женщиной, готовится III Евразийский женский форум в следующем году. И то, что происходит, имеет прикладной характер и приносит больше самоудовлетворения, потому что ты быстрее достигаешь результатов.
Елена Речкалова:
Что наиболее важное надо сделать, первые три дела в отношении женщин, чтобы поднять их статус, изменить ментальность, повлиять на экономику, потому что экономика напрямую воздействует на бедность?
Ольга Епифанова:
Изменить обучение девочек и мальчиков.
Елена Речкалова:
Мы запускаем программу «Женщина-руководитель», где будем обучать именно компетенции, потому что женщина должна быть компетентной в первую очередь.
Ольга Епифанова:
Сейчас говорят о том, что очень много разводов. Все-таки гармония – это когда есть семья, когда мужчина и женщина вместе растят детей, друг другу помогают. Когда я была председателем Комитета по семье, мы очень много говорили о программе семьеведения, книги были оплачены Фондом Андрея Первозванного, и программа была введена и до сих пор ведется в Пензенской области. В Екатеринбурге другая программа, она только для 9, 10, 11 классов, больше православного уклона. Эти учебники по семьеведению в Пензенской области, разработанные педагогами и введенные в практику как предмет, которому учат, просто потрясающие, потому что детям буквально со старшей группы садика начинают объяснять, что такое семья, что такое роль мамы, папы, какое место в семье занимают дети, бабушки, дедушки, и это очень важно, потому что наша страна планомерно во всех войнах теряла мальчиков, огромное количество, и я как женщина, которая пережила развод и начала воспитывать сама мальчика с 11 лет, хочу сказать, что у меня есть четкая уверенность, что женщина сама воспитать мальчика по-мужски не сможет, это очень тяжело. Хорошо, за моей спиной был мой отец, настоящий полковник, который мне помогал, но я не представляю, как мальчика может воспитать мать-одиночка, у которой нет мужской поддержки. С мальчиком надо ходить на рыбалку, с мальчиком надо ходить на охоту, надо заниматься совсем другими вещами. Если мальчик договорился, что он вернется с дискотеки в час ночи, кто-то должен хорошо встряхнуть за шкирку, если он не вернулся, и кто-то должен отправить его в армию. Мой сын был в армии, и это закалило его волю, дало сознание семьи. Мы выращиваем немножко женоподобных мальчиков, что очень плохо, эти мальчики потом не так ценят семью, потому что всегда за их спиной есть мама. Надо начинать работать с детьми и со студентами.
Елена Речкалова:
Существуют стереотипы, женщины себя не выдвигают, они стесняются, недооценивают, но Вы прошли этот путь и Вам часто помогала семья, у Вас никогда не было внутренних барьеров и Вы были уверены в себе. Какие черты характера помогли Вам добиваться всегда целей, которые Вы перед собой ставите, и подняться на самый высокий уровень?
Ольга Епифанова:
Тут даже не черты характера – понятно, что я воспитывалась в советское время, где прививались порядочность, честность, ответственность, – а мои испуги. Сначала голод, который заставил проявлять лидерские качества, а потом мой развод, когда я испугалась, что не выращу двоих своих детей, я начала заканчивать свое высшее образование, каждую секунду тратить на обучение, тренинги.
Елена Речкалова:
Вы выбрали правильный путь. Вместо того, чтобы плакать в подушку, Вы просто взяли себя в руки и пошли учиться.
Ольга Епифанова:
Конечно, я плакала, когда у меня был развод, но у меня было дело, были люди, которые от меня зависели, и это меня очень сильно мотивировало. И вся проблема в том, что мужчины все время борются за ресурсы, они не готовы отказаться и сойти с пути, а мы, женщины, уступаем мужчинам, мы созданы такими, что мы уступаем, мы очень не уверены в себе. Если спросить женщину, даже которую ты оцениваешь суперски, она скажет: «Нет, я не могу занять эту должность», – а мужчина не думают абсолютно.
Елена Речкалова:
Что нужно сделать, чтобы женщины позволяли себе думать о том, что у них нет барьеров?
Ольга Епифанова:
Объединяться в женские сообщества, чтобы в сообществах появлялись примеры, потому что это не будут показывать по телевизору, встречаться, делиться своим опытом и показывать, что ты спокойно можешь чего-то достичь, и оказывать друг другу поддержку, потому что мой вывод, что дискриминацию женщины делают женщины. Попробуй приди к чиновнику мужчина и женщина – женщине откажет, мужчине даст все. На начальном этапе, когда женщины не уверены, надо, чтобы были наставники женщины, которые помогут, направят, поддержат. И как раз то сообщество, куда я вхожу, оно такое, когда мы все друг другу помогаем.
Елена Речкалова:
Надо развивать тему наставничества, потому что очень много женщин, которые прошли такой же путь, как и Вы, потому что время было такое, 90-е годы, и есть невероятно сильные наставники, которые своим примером могут спасти.
Ольга Епифанова:
У женщин самое главное неуверенность и страх, как красную ленту повязали, и она боится пройти через нее. А как только женщина начинает чувствовать уверенность, она может горы свернуть.
Елена Речкалова:
Так давайте строить такое сообщество.
Ольга Епифанова:
Мы уже строим.
Елена Речкалова:
Его нужно популяризировать, все должны понимать, куда обращаться. Я тоже член попечительского совета «PRO женщин», и мы действительно занимаемся такими вопросами, как наставничество, но это все недостаточно, в этом нет поддержки государства. Мы это делаем, потому что у нас есть желание это сделать, это не возведено в серьезную законодательную инициативу. Те женщины, которые присутствуют у нас на передаче, которые становятся героинями, это тоже мой небольшой вклад в то, что женщины должны понять, что все зависит от них, что всегда им помогут. И Ваш сегодняшний рассказ о Вашей жизни спасет и будет стимулировать очень многих женщин. Мне приходит обратная связь, пишут, что находятся в состоянии неуверенности в себе, и вдруг приходит женщина и рассказывает, что она была в таких же ситуациях, и даже хуже. И сейчас это человек, который становится сенатором, который влияет на твою жизнь, то есть барьеров совершенно не должно быть, когда тобой занимаются такие сильные люди. И второй важный вывод, что есть такие неравнодушные люди, как Ольга Николаевна Епифанова, которые готовы помочь на таком высоком уровне и понимают проблемы, которые существуют, потому что многие проблемы Вы прошли на себе и Вы знаете, как их решать. И этому способствует колоссальный опыт работы на самых верхних позициях. Спасибо Вам большое от всех, Вы внушили нам большую надежду.
Ольга Епифанова:
Я всегда доступна, готова поделиться, поддержать.
Елена Речкалова:
И напоследок хочется всех поздравить с Новым годом и пожелать всего самого наилучшего и сказать – все в ваших руках, если вам нужна поддержка – обращайтесь, если вам нужна помощь – обращайтесь и верьте, что и поддержка, и помощь придут к вам, когда вы обратитесь, не бойтесь просить, потому что вас понимают.
Ольга Епифанова:
Дорогие девушки, женщины, все, что вам мешает, это всего лишь страхи, которые достались нам в наследство от наших мам, была тяжелая жизнь, гораздо более тяжелая, чем у нас, и мы получили от них страхи, но в то же время мы от них получили прекрасные гены, мы красивы, мощны, русские женщины ценятся во всем мире и способны добиться всего. Ничего не бойтесь, верьте в себя, все у вас получится, если вы этого хотите.
Елена Речкалова:
Всем большого счастья, спасибо большое за программу.