Гусейн Фараджов:
Добрый день, в эфире программа «О здоровье и не только с доктором Фараджовым», я Гусейн Фараджов, программу я назвал «Все ли вы знаете о ВИЧ?» Я всегда темы для программ беру от общения с пациентами, от ваших комментариев, и поэтому я вас очень прошу, на моем youtube канале, на youtube канале Мediametrics оставляйте комментарии, задавайте вопросы, что вам интересно, о чем можно говорить, потому что, казалось бы, все всё знают, но я вас уверяю, все не так. В вопросе ВИЧ в обществе существует невежество. Поэтому сегодня у меня очень долгожданный гость Антон Еремин – врач-инфекционист Московского областного центра по борьбе со СПИДом и инфекционными заболеваниями, медицинский директор фонда «СПИД.ЦЕНТР». Я бы очень хотел, чтобы Вы рассказали про Ваш фонд «СПИД.ЦЕНТР».
Антон Еремин:
«СПИД.ЦЕНТР» – это проект, который вырос изначально из сайта, который так и назывался «СПИД.ЦЕНТР», где мы рассказывали о ВИЧ и не только. Рассказывали о репродуктивном, сексуальном здоровье, какие-то темы поднимались, связанные с инфекционными заболеваниями, но после того, как сайт проработал год, мы поняли, что одного сайта недостаточно. Безусловно, это основной проект, но мы поняли, что нужно расширяться дальше, и так появились наши открытые пространства: Москва, затем Нижний Новгород, Санкт-Петербург, то есть сейчас 3 офиса, где мы проводим огромное количество разных мероприятий, в том числе в них входят группы поддержки для людей, живущих с ВИЧ, группы поддержки для разных ключевых, уязвимых групп, например, группа для анонимных наркоманов или группы для трансгендерных людей, даже такая есть у нас в Москве. Мы проводим тестирование на ВИЧ, гепатит С, это экспресс-тестирование, которое доступно всем желающим каждый день во всех трех отделениях фонда. Плюс это огромное количество массовых мероприятий, сейчас они не проводятся, но мы всегда активно привлекали спикеров, рассказывали о здоровье, привлекали внимание к теме.
Кроме того, в фонде проводятся школы молодого врача, это специальный проект для молодых врачей, где мы стараемся целую неделю рассказывать о ВИЧ и научить, если это возможно, тем самым недискриминационным подходам в медицине. И много-много чего еще, проекты, которые окружают фонд, безграничны, и много чего происходит постоянно. Но сайт никуда не делся, он остается крупнейшим ресурсом по теме ВИЧ на русском языке.
Гусейн Фараджов:
У вас замечательная страница на Фейсбуке, интересные статьи. Школа молодого врача – то есть любой врач может вам позвонить, приехать и пройти курс?
Антон Еремин:
Практически так. Школа молодого врача называется Vera HIV Med School, это специальный проект, который мы придумали в 2018 году и запустили вместе с Верой Брежневой, послом ООН по ВИЧ СПИД, и она подержала первый сезон этой школы, поэтому мы так назвали. Смысл в том, что люди могут подать у нас заявку на сайте, причем не только студенты, молодые врачи. Мы не эйджисты, под молодыми мы понимаем тех, кто готов принимать новую информацию.
Смысл в том, что мы целую неделю отбираем людей по резюме, мотивационному письму, есть некий конкурсный отбор, можно подать заявку на сайте Vera.School, мы отберем всех участников, которые нам покажутся заинтересованными в этой теме, и пригласим в Москву. Это недельный курс, который абсолютно бесплатно проводится 4 раза в год, но в этом году немножко сдвинули сроки, потому что коронавирус, и мы считаем, что в онлайне аналогичное мероприятие проводить смысла не имеет, потому что для нас очень важен этот контакт, общение, какие-то моменты, которые в онлайне невозможно провести.
Гусейн Фараджов:
Много желающих докторов?
Антон Еремин:
В основном это не доктора, все-таки студенты старших курсов или ординаторы, но спрос очень высокий, то есть в среднем на одну школу подается порядка 70 человек, из них мы отбираем 20-25.
Гусейн Фараджов:
В чем состоит помощь фонда людям, живущим с ВИЧ?
Антон Еремин:
Это консультативная помощь в первую очередь. Когда человек столкнулся с проблемой, он часто не знает куда идти, и здесь наша задача объяснить, что делать в этой ситуации. Мы не беремся за условный кейс-менеджмент, когда каждого человека мы доводим до больницы, но мы точно знаем, что у нас есть «горячая линия», куда может каждый позвонить и спросить: у меня такая ситуация, что делать. Там ему наши грамотные консультанты объяснят.
Второй вариант – это общественные мероприятия, где мы рассказываем о связанных с ВИЧ проблемах. Например, лекция по антиретровирусной терапии для пациентов, те, у кого остались какие-то вопросы, когда нет времени у врача на приеме обсудить что-то, человек с ВИЧ может прийти на такую лекцию, задать все интересующие его вопросы.
То же самое группы поддержки, это психологическая помощь, если человек столкнулся с неприятием в своей семье, когда он рассказал ситуацию, или боится рассказать свой ВИЧ-статус. Это не редкость.
Гусейн Фараджов:
Вы также можете с родителями поговорить.
Антон Еремин:
Редко происходит разговор с родителями, скорее, это группа поддержки, как контакт равный равному, когда человек с ВИЧ рассказывает свой личный опыт, делится, и часто мы видим на примерах других людей с ВИЧ, что это действительно работает.
Гусейн Фараджов:
Телефон «горячей линии» висит на сайте?
Антон Еремин:
У нас есть общая «горячая линия», есть в каждом городе.
Гусейн Фараджов:
Кто поддерживает фонд, если удобно об этом говорить?
Антон Еремин:
Мы не скрываем источники финансирования, это в основном крупные компании, в том числе фармацевтические, это большое количество частных жертвователей. На сайте есть раздел «Помочь фонду», где каждый человек может подписаться на ежемесячную подписку от 50 рублей и до бесконечности. В этом году мы впервые участвовали в конкурсах на президентские гранты и получили несколько грантов. Раньше мы вообще не брали у государства деньги, сейчас мы немножко изменили свою политику, но в целом это те три источника, которые есть.
Гусейн Фараджов:
Я думаю, что и государство изменило свою политику, и это очень радостно.
Антон Еремин:
Нам тоже очень приятно, что те заявки, которые мы подали, были рассмотрены подробно, и мы поняли, что мы действуем в общих интересах.
Гусейн Фараджов:
Те люди, которые общаются на «горячей линии», это волонтеры?
Антон Еремин:
У нас есть консультанты, которые стабильно работают в фонде, и есть большое количество людей, которые так или иначе связаны с фондом, помогают, участвуют в конкретных проектах, которых великое множество, и мы за это им очень благодарны. На сайте также есть раздел «Помочь фонду», где можно отправить заявку и стать нашим волонтером.
Гусейн Фараджов:
Спасибо за вашу работу, думаю, что много раз буду говорить спасибо, это очень важное дело, я как практикующий врач могу сказать, что это очень большая помощь нашим пациентам. Когда мне приходится сообщать такой диагноз пациенту, я всегда говорю про ваш центр, пожалуйста, позвоните, обратитесь, поговорите, это очень важно, и для меня эта передача очень важна даже для того, чтобы, во-первых, у людей меньше вопросов осталось, во-вторых, я бы очень хотел, чтобы нас увидели наши коллеги, которые бы не боялись таких пациентов, и если врач изменит свое отношение, то и пациенту будет легче. Очень важно, чтобы люди, у которых обнаружен ВИЧ впервые на приеме, у каждого из наших коллег это бывает, был первый правильный подход и первый правильный разговор, из нашего кабинета дальше уже много будет зависеть от нас.
Антон Еремин:
Для меня маркером грамотного современного врача является его отношение к ВИЧ-инфекции, не единственным, но одним из. Когда мы видим, что вроде бы грамотные специалисты в какой-то момент берут и отказывают пациенту только из-за того, что у него есть ВИЧ-положительный статус, это, мягко говоря, вызывает вопросы.
Гусейн Фараджов:
На Ваш взгляд, в России эпидемия ВИЧ?
Антон Еремин:
Да, тут другого ответа быть не может. Только не надо этого слова бояться. У нас почему-то принято слово «эпидемия» не говорить. Конечно же, это эпидемия, потому что эпидемией называется любая ситуация, когда превышается определенный порог. У нас в стране только по официальным данным живет миллион человек с ВИЧ, поэтому как это еще назвать, если не эпидемией.
Гусейн Фараджов:
Миллион человек – это те, которые сдали анализы и выявлены, или те, кто наблюдаются?
Антон Еремин:
Это те, кто зарегистрирован по данным Роспотребнадзора и Федерального центра СПИД, то есть те, кто сдал анализы и получил положительное подтверждение этого теста. 1 000 080 в прошлом году, по последним данным, этих людей зарегистрировано, при этом до врача дошло гораздо меньше, порядка 850 тысяч.
Гусейн Фараджов:
200 тысяч человек потерялись.
Антон Еремин:
Это самая скромная оценка, потому что еще не все люди получили свой результат, не все тестировались, и такие есть оценочные данные, то есть программа Спектрум, когда примерно рассчитывают сколько людей еще не выявлено. По оценке этой программы может быть до полутора миллионов людей с ВИЧ в нашей стране, это примерно один процент от населения.
Гусейн Фараджов:
Среди этих 200 тысяч, я думаю, есть диссиденты. Что это за люди, что за направление?
Антон Еремин:
Мы все видим на примере коронавируса, что людям вообще свойственно во что-то не верить, и в маски люди не верят. ВИЧ-инфекция в этом смысле абсолютно не исключение, просто в отношении ВИЧ долго не было качественной информации, исторически так сложилось, что этот вирус открыли, постепенно информация дошла, и поэтому люди все еще сомневаются. Плюс ВИЧ-инфекция вялотекущая, проявления могут заставлять себя ждать длительное время. И когда человек получает диагноз ВИЧ-инфекция, при этом чувствует себя хорошо, ему не кажется, что он чем-то болен, он думает, что все в порядке, ему хочется объяснить это какими-то другими причинами.
Много вариантов, почему люди становятся ВИЧ-диссидентами, бывает, они просто не получили ответа на свой вопрос. Придя к врачу, врач сказал: «Надо лечиться». – «Зачем, у меня все хорошо». Не получился диалог по разным причинам. Люди начинают читать интернет, натыкаясь на прекрасные группы ВКонтакте и других источниках, и в итоге заканчивается тем, что они становятся приверженцами ВИЧ-диссиденства.
Еще один вариант, когда заболевание протекает не как в учебнике. Мы все знаем, ВИЧ-инфекция приводит к снижению иммунитета, росту вирусной нагрузки в крови в том числе, а у них наоборот. Бывает, что организм контролирует какое-то время вирусную нагрузку, то есть вирус не размножается, при этом человек не лечится, и вот такие казусы могут навести на мысль: а не обманывает ли меня врач, может быть, что-то здесь не так. И дальше продолжается длительная история, особенно это актуально у людей без высшего образования, которые склонны доверять не научным идеям, такое случается, это мы видим на примере того же ковида. Поэтому я бы не сказал, что это самая главная проблема в России, но это важное течение, которому стоит уделять внимание.
Здесь у меня грустный пример из истории. В Великобритании был такой журнал Continuum, и все издатели этого журнала, все сотрудники редакции были ВИЧ-диссидентами. Так вот, в один момент просто этот журнал перестал выходить по причине того, что в редакции не осталось живых людей, все умерли от заболеваний, связанных с ВИЧ-инфекцией.
Гусейн Фараджов:
Грустная, но очень показательная история. Давайте начнем говорить про ВИЧ с точки зрения возбудителя. Как не медику, расскажите про этот возбудитель, его особенность и почему его так трудно вылечить до сих пор?
Антон Еремин:
Вирус иммунодефицита человека один из самых лучших в плане изученности, он проникает в организм всего тремя путями. Это половой путь, через кровь, который чаще всего реализуется использованием общих инструментариев при инъекционном употреблении наркотиков, иногда такое происходило при переливании крови или хирургических операциях, но сейчас этот путь практически исключен, хотя случаи встречаются, но очень редко, и третий путь от матери к ребенку, если мать не принимает терапию или кормит грудью.
Вирус проникает в организм, начинает там размножаться, и как на любой вирус в организме вырабатываются антитела, то есть ответная реакция, для того чтобы
защититься от этого вируса. Но эти антитела не позволяют этот вирус полностью убрать из организма, в каком-то количество вирус остается, и несмотря на наличие антител, заболевание прогрессирует дальше, снижается иммунитет, потому что вирус тропен, его целью являются клетки CD4 лимфоцитов, которые являются одними из составляющих клеточного иммунитета.
Гусейн Фараджов:
Они должны бороться, но они сами заражены и дефектны.
Антон Еремин:
Как только снижается количество этих клеток, иммунитет снижается вместе с ними, и человек становится более восприимчив к различным заболеваниям, это инфекционные заболевания, это риски онкологических заболеваний и многих других, которые называются вторичные заболевания. Если человек принимает терапию, этого всего не происходит. Если человек не принимает терапию, то заболевание прогрессирует и в конце концов приводит к тому самому СПИДУ, хотя от этого слова сейчас практически отказываются, мало что называется СПИДом, но этого просто не должно происходить.
Гусейн Фараджов:
Когда я учился, СПИД – это была крайняя стадия ВИЧ-инфекции.
Антон Еремин:
Так и осталось. Наша мечта, чтобы просто этого СПИДа не было.
Гусейн Фараджов:
Вы немножко затронули пути передачи, а как-то изменилась структура пути передачи? Раньше считалось, что это болезнь гомосексуалов, сейчас это изменилось или нет?
Антон Еремин:
Если говорить про Россию, то исторически у нас эпидемия все-таки наркопотребителей, то есть изначально главная вспышка была именно в среде людей, употребляющих инъекционные наркотики. Постепенно, в конце 2000-х годов изменились пути передачи. В 2005 году произошел некий перекресток, когда половой путь стал доминировать, причем половой в первую очередь гетеросексуальный. Но про гомосексуальный путь в России очень сложно говорить, потому что мы считаем, что данные, которые есть, не репрезентативны, потому что не каждый готов сказать на приеме у врача о своей сексуальной ориентации, и в некоторых центрах буквально одна десятая процента приходится на половой гомосексуальный путь. Мы считаем, что это не так, эпидемия осталась в этих, как раньше называлось, группах риска, сейчас такого слова нет, это называется уязвимые или ключевые группы, но также она есть в общей популяции. Это значит, что рискуют все, просто кто-то больше, и здесь уязвимые группы: люди, употребляющие инъекционные наркотики, мужчины, практикующие секс с мужчинами, сексработницы и трансгендерные люди – это четыре основные группы, которые выделяются в контексте ВИЧ-инфекции. Но и общая популяция сейчас тоже является некой группой риска, потому что половой путь сейчас в России, по официальным данным, доминирующий, 62 процента приходится именно на гетеросексуальный половой путь.
Гусейн Фараджов:
А в мире есть данные?
Антон Еремин:
Если мы говорим о странах западного мира, Европа и Северная Америка, там эпидемия очень сконцентрирована в ключевых группах, и это в первую очередь гей-сообщества, то есть мужчины, практикующие секс с мужчинами, плюс отчасти люди, употребляющие наркотики. Там общая популяция практически не затронута, и это связано с более эффективной широкомасштабной профилактикой. Но при этом сейчас и в этих группах уже ВИЧ-инфекция постепенно переходит под контроль, потому что существуют методы, которые используются в каждой конкретной ключевой группе.
Гусейн Фараджов:
Мы начали говорить про диссидентство. Есть такое состояние, как СПИДофобия. Сегодня у меня был на приеме пациент, молодой парень, у которого сейчас жизнь должна кипеть, с высоким тестостероном, и он боится ВИЧ-инфекции. И я думаю, что тут не все так просто, у пациента после первого полового акта было заболевание, передающееся половым путем, и доктора его так лечили, что лучше бы оставили с этой инфекцией и он был бы более счастливым. Его лечили годами, и параллельно у пациента возникло, что он может от любого полового акта заразиться, и почему-то выбрал, что он должен заразиться СПИДом. И я его спрашиваю: «Сегодня буду программу делать, какой бы ты вопрос задал доктору?» – «Я бы хотел спросить, через сколько времени после моего сомнительного полового контакта можно сдать анализ?»
Антон Еремин:
Про СПИДофобов можно сказать общее правило, что зачастую все аргументы, кажущиеся нам очень логичными и правильными, не сработают, что бы вы ему не сказали, в данной ситуации человек просто находится в таком психологическом состоянии. К нам в фонд «СПИД.ЦЕНТР» очень часто обращаются такие люди, и тут нужно комплексно, помимо того, что донести правильную информацию, еще оказать психологическую поддержку, возможно, даже психотерапевтического плана.
Но если отвечать на этот вопрос напрямую, то в целом современные тесты в 99 процентов случаев улавливают ВИЧ-инфекцию через 6 недель после контакта. Для верности мы рекомендуем сдать еще через 12 недель, то есть через 3 месяца после рискованного контакта. Существуют другие тесты, которые позволяют делать раньше, но они не относятся к скрининговым, то есть они используются в каких-то эксклюзивных ситуациях, а в целом, если мы пойдем в лабораторию сдать тест на ВИЧ, стандартный ИФА четвертого поколения, 6 недель – 99 процентов, 12 недель – 100 процентов.
Гусейн Фараджов:
Если мы, врачи, будем с этими пациентами разговаривать и информировать, СПИДофобов будет меньше. Вы начали говорить про тест-системы. Есть что-то новое, можно ли доверять этим тест-системам, потому что у СПИДофобов на площадках, где они общаются, обсуждается, что несовершенны в России эти тест-системы, им доверять нельзя, ищите определенные.
Антон Еремин:
Если кратко, ничто в жизни не стопроцентно, но при этом современные тест-системы очень близки к 100 процентам. Нельзя исключить риск, но для этого и существуют подтверждающие анализы, которые уже окончательно и точно скажут диагноз ВИЧ-инфекция есть либо его нет. В России используется ИФА – иммуноферментный анализ четвертого поколения. Если он приходит положительный, делаются еще некоторые повторные манипуляции, в итоге это все должно закончиться иммуноблотом, то есть еще один анализ, который уже подтверждает по российским рекомендациям факт наличия ВИЧ-инфекции.
Гусейн Фараджов:
В какую бы лабораторию пациент ни пошел, это единая тест-система и единая последовательность действий.
Антон Еремин:
Существуют референсные лаборатории, в которые отправляется кровь в случае положительного результата для подтверждения, то есть такого, когда два скрининговых теста положительные, не бывает. Ложноположительные результаты случаются, но все-таки это большое исключение из правил. Надо понимать, что тест на ВИЧ – это просто тест, который нужно делать каждому регулярно, независимо ни от чего, раз в год – это хорошее правило, для того чтобы сдать тест на ВИЧ. То же самое касается и экспресс-теста по слюне, они такие же точные, как и лабораторные тесты, там есть чуть больше нюансов в отношении длительности по срокам, то есть мы рекомендуем делать эти экспресс-тесты.
Гусейн Фараджов:
Насколько можно доверять этим экспресс-тестам?
Антон Еремин:
Абсолютно можно доверять, но там единственное ограничение, что не 6 недель, а 3 месяца, то есть если 3 месяца после последнего риска прошло, то абсолютно такой же, как лабораторный.
Гусейн Фараджов:
Его можно купить в аптеке?
Антон Еремин:
Да. В фонде «СПИД.ЦЕНТР» мы используем такие тесты, и придя к нам, можно протестироваться, и такие же тесты у нас есть на гепатит С.
Гусейн Фараджов:
Что-то новое есть в диагностике ВИЧ-инфекции?
Антон Еремин:
Новое в диагностике – это доступность этих тестов. Чем ближе этот тест будет к конкретному человеку, чем меньше стеснения он будет испытывать, когда придет за тестом, мы в фонде тестируем, чтобы не было ощущения медицинского учреждения, не каждый готов прийти в лабораторию и сказать: «Я хочу тест на ВИЧ». Для многих это барьер, особенно это касается тех самых уязвимых групп, например, гей-сообщества, мы сейчас стараемся фокусироваться, потому что есть скрытая эпидемия в гей-сообществе, и приходя к нам в фонд, человек знает, что он получит адекватную консультацию и тестирование, которое покажет результаты. В случае чего, если результат положительный, ему скажут, что делать.
Гусейн Фараджов:
Человек заразился, есть ли какие-то специфические симптомы заражения ВИЧ-инфекцией?
Антон Еремин:
Если кратко, то нет, но при этом есть поводы насторожиться. Если человек испытывает длительно увеличение лимфоузлов в какой-либо группе или в двух, на шее или в подмышечной области, или если у человека непонятная лихорадка длительное время, то есть повышение температуры в течение нескольких месяцев, или если у человека был риск месяц назад и сейчас у него гриппоподобное состояние, это может свидетельствовать о том, что у человека острая стадия ВИЧ-инфекции, но может и не свидетельствовать, то есть просто есть вещи, которые заставляют насторожиться, но при этом тестироваться на ВИЧ необязательно из-за симптомов. Тестироваться на ВИЧ можно всегда, даже нужно в зависимости от рисков конкретного человека. Если человек часто практикует незащищенный контакт, то мы рекомендуем хоть раз в 3 месяца тестироваться. Если человек риска практически не имеет, то просто как правило хорошего тона раз в год сдавать этот тест.
Гусейн Фараджов:
Специфических симптомов нет, есть ощущение снижения иммунитета, как в народе бы сказали, лимфоузлы, слабость, субфебрилитет, но это не показательно абсолютно. Я бы очень хотел, чтобы в этом ключе люди на себя не вешали сразу этот диагноз, информативность – это пойти и сделать анализ. Расскажите про профилактику передачи ВИЧ-инфекции.
Антон Еремин:
Во-первых, половой путь передачи. Мы здесь имеем презерватив.
Гусейн Фараджов:
Защищает ли презерватив от ВИЧ?
Антон Еремин:
Абсолютно да, без каких-либо оговорок. Исследования показывают, что защищает он на 82-88 процентов, но это значит только одно, что люди не всегда его правильно используют. Если использовать презерватив правильно, он защищает на 100 процентов без каких-либо оговорок. Никаких пор в презервативах не существует, для того чтобы вирус в них проник, это все мифы, которые мы стараемся развеивать.
Тут встает вопрос доступности этих презервативов, насколько они всем людям доступны, он остается все еще открытым. К сожалению, таких программ, как в некоторых странах, где можно получить презервативы бесплатно или открыть мобильное приложение и посмотреть ближайший пункт, где можно их забрать, такого в России очень мало.
Гусейн Фараджов:
Или автоматов должно быть побольше, куда человек может подойти и купить.
Антон Еремин:
Плюс стоимость, чтобы у молодого человека, начинающего половую жизнь, между бутылкой шампанского и презервативом не стояло выбора, он мог взять это.
В отношении людей, употребляющих наркотики, это программа снижения вреда, использование чистых шприцов и игл, это тоже метод, просто в России он практически не внедрен, а такая программа, как заместительная терапия, когда людям, употребляющим наркотики инъекционно, заменяет и выдают от государства наркотические вещества в виде растворов или таблеток. Такие программы в России официально запрещены законом, поэтому про них не стоит упоминать в этом случае, потому что в России они фактически недоступны, но такие программ тоже существуют.
И другие способы профилактики – это самолечение. Почему я так уверенно говорю, потому что терапия у человека, который уже имеет ВИЧ-инфекцию, приводит к снижению вирусной нагрузки, это нормально, так и должно быть у каждого человека, который лечится. И когда человек достигает неопределяемой вирусной нагрузки, то есть количество вируса в его крови практически на нуле, то он перестает быть источником инфекции в отношении полового пути передачи, то есть человек, который находится на терапии, не передает вирус половым путем даже без презерватива. Само лечение является профилактикой. Есть такой принцип неопределяемый равно непередающийся.
Гусейн Фараджов:
Про мифы расскажите и сразу же их разбейте.
Антон Еремин:
Очень много любят рассказывать, как ВИЧ передается в быту. ВИЧ в быту не передается никакими путями, все, что касается общей посуды, общей ванны, бассейна, слюны, любят спрашивать как часто передается ВИЧ через слюну – никак не передается. Чтобы получить ВИЧ через слюну, нужно ванну слюны выпить, тогда есть маленький шанс. Мифов много, но чаще всего бытовые истории.
Гусейн Фараджов:
Существует доконтактная профилактика. Как мне кажется, у тех, кто применяют эту профилактику, информации очень мало, или же она совершенно неправильная, потому что у меня на приеме были такие пациенты, у которых мы обнаруживаем другие проблемы, другие патологии, связанные с заболеваниями, передающимися половым путем. Что такое контактная профилактика и как правильно к ней относиться?
Антон Еремин:
На самом деле, это самый революционный метод в отношении ВИЧ-инфекции за последние годы, потому что он открыт не так давно, активно внедряется с 2015 года. Смысл заключается в том, что человек, не имеющий ВИЧ-инфекцию, принимает таблетки от ВИЧ-инфекции, сокращенную схему, для того чтобы не инфицироваться. Этот метод очень эффективен, он работает и в первую очередь должен внедряться в ключевых, тех самых уязвимых группах, то есть у кого изначально условные риски инфицирования высоки, там он в первую очередь должен внедряться. И как раз в этих группах на больших рандомизированных исследованиях он показал эффективность.
Что значит это на практике? Человек принимает таблетку или две таблетки, в зависимости от схемы, каждый день либо по требованию в зависимости от своих рисков. Например, он знает, что в пятницу вечером ему предстоит рискованный контакт, и он заранее, за несколько часов выпивает 2 таблетки и после этого еще одну и еще одну. Такой способ работает, это называется ДКП по требованию. Также есть постоянный прием, когда человек каждый день в одно и то же время принимает таблетки и значительно снижает свои риски инфицирования. Как я говорил, ничто в жизни не стопроцентно, но это очень близко к 100 процентам. Если принимать все правильно, то это 100 процентов.
Гусейн Фараджов:
У Вас были пациенты, у которых, находясь на ДКП, была выявлена ВИЧ-инфекция?
Антон Еремин:
Были, не мои пациенты, но о которых я слышал. Нужно очень сильно разбираться в этих случаях, когда человек принимал препарат с вышедшим сроком годности и он утверждает, что принимал без пропусков, но не могу ручаться за это, поэтому придя ко мне, у человека уже был положительный ВИЧ-статус. Какие-то примеры существуют, но надо понимать, что на сегодняшний день в мире порядка 300, может быть даже 400 тысяч человек находятся на доконтактной профилактике, то есть применяют ее постоянно, и из них зафиксировано официально порядка 7 или 8 случаев инфицирования, то есть на 300 тысяч населения 8 случаев – это капля, которой можно пренебречь, потому что глобально это очень эффективный и в целом доступный метод. К сожалению, в России нет программ, которые обеспечивают это бесплатно.
Гусейн Фараджов:
В Европе же есть страны, где это государственные программы, бесплатно.
Антон Еремин:
Буквально пару недель назад в Великобритании наконец-то активисты добились того, чтобы государство оплачивало эти программы, то есть сейчас в Лондоне, придя в клинику, вы можете получить доконтактную профилактику бесплатно.
Гусейн Фараджов:
Экономически это выгодно, чем потом лечить пациента, тут государство выигрывает.
Антон Еремин:
Доконтактная профилактика должна внедряться под наблюдением грамотных специалистов, это либо врачи-инфекционисты, либо люди, которые имеют в этом большой опыт, сотрудники некоммерческих организаций достаточно опыта имеют в отношении некоторых программ доконтактной профилактики. Если у людей есть конкретные вопросы, очень часто к нам фонд обращаются, мы, в том числе я стараюсь консультировать по доконтактной профилактике, рассказываю все плюсы и минусы, подводные камни и настраиваю человека на то, что это не просто прием таблеток, это некий комплекс сервисов, и нужно понимать, что сдавать тесты нужно регулярно, не только на ВИЧ, но и другие инфекции, передающиеся половым путем. И доконтактная профилактика – это не альтернатива презервативу, а еще один метод, который снижает риски в отношении только ВИЧ-инфекции.
Гусейн Фараджов:
Я очень хотел это услышать, ведь он же должен понимать, что может заразиться гонореей, гепатитом, сифилисом, которого становится все больше и больше. Давайте еще раз донесем, что это не защищает, это не колпак, который на тебя надет и ты ничем не заразишься.
Антон Еремин:
Доконтактная профилактика – это очень эффективный метод профилактики ВИЧ-инфекции, но остальные инфекции остаются за рамками этого профилактического метода, соответственно, о них нельзя забывать. Это и вакцинация в отношении тех контролируемых инфекций, которые есть: гепатит В, вирус папилломы человека, та вакцинация, которую можно сделать прямо сейчас, а то, что мы не можем сделать, нужно обязательно контролировать, и презерватив в этом смысле универсальное решение.
Гусейн Фараджов:
Человек нас послушал или прочитал где-то и захотел применять этот метод доконтактной профилактики. Ему нужно подойти к врачу в «СПИД.ЦЕНТР»? Какие его действия, чтобы по уму было сделано?
Антон Еремин:
Люди, которые находятся в Москве, Нижнем Новгороде и Санкт-Петербурге, могут консультироваться у нас в фонде «СПИД.ЦЕНТР», мы активно это практикуем как в формате очной консультации, так и в формате удаленной консультации, потому что перед тем, как начать доконтактную профилактику, необходимо пройти некоторый список обследований: биохимический анализ крови, все инфекции, передающиеся половым путем, как минимум гонорея, хламидия, гепатиты, сифилис. Нужно понимать, что у человека в плане вакцинации, есть ли какие-то вакцины, которые мы можем сейчас порекомендовать, чтобы заранее предвосхитить какие-то проблемы. И общая информация о состоянии человека, если есть у него хронические заболевания, все это обсудить, потому что так или иначе это взаимосвязанные вещи. Например, у человека есть гепатит В, обсудить нюансы использования доконтактной профилактики в этом случае. Желательно, чтобы это происходило под контролем медицинского специалиста или человека, который очень большой опыт в этом имеет.
Гусейн Фараджов:
И в дальнейшем, потому что контрольные анализы, наблюдение, это очень важно.
Антон Еремин:
В России очень распространен так называемый кустарный ПрЕП, доконтактная профилактика, когда люди просто сами себе назначают и думают, что они защищены. К сожалению, это не совсем так работает, и мы надеемся, что люди не будут стесняться и обратятся за консультацией, потому что это очень важно. Мы сейчас готовим некоторые информационные материалы, краткие брошюры для людей, которые интересуются этой темой, но все-таки без консультации здесь не обойтись и лучше обсудить вопросы устно. Периодическое консультирование плюс тестирование – это основа той самой доконтактной профилактики. Бесконтрольно это делать категорически нельзя.
Гусейн Фараджов:
Еще есть постконтактная профилактика.
Антон Еремин:
Это абсолютно противоположный в какой-то степени метод, потому что это экстренная история, когда у человека уже случился контакт, у нас есть в идеале первые сутки, крайний срок – это 72 часа, когда есть шанс исправить ситуацию, если это был рискованный контакт или мы не знаем ВИЧ-статус человека, с которым был половой контакт. Есть шанс начать постконтактную профилактику, это прием тех же самых препаратов для лечения ВИЧ-инфекции в течение месяца, для того чтобы снизить те самые риски инфицирования не до нуля, потому что невозможно сейчас обещать гарантированно, но чем раньше начата постконтактная профилактика, тем больше вероятность, что ВИЧ-инфекция не появится.
Гусейн Фараджов:
Препараты для доконтактной, постконтактной профилактики свободно продаются, без рецепта?
Антон Еремин:
Рецептурные препараты, но на практике бывает по-разному, мы знаем, что в России есть некоторые поблажки в этом смысле.
Гусейн Фараджов:
Время пролетело очень быстро, и мы вынуждены закончить наш эфир. И я бы очень хотел, чтобы совместно с вашим центром мы сделали несколько полезных программ, и пусть это будет нашим вкладом в вашу замечательную работу фонда.
Антон Еремин:
Если у слушателей возникают какие-то вопросы, очень хочу, чтобы они задавали их, потому что мы работаем для людей, которым это интересно, и если такие вопросы появляются, то можете обращаться, потому что мы для этого и существуем.
Гусейн Фараджов:
Задавайте вопросы, и мы можем сделать программы согласно ваших интересов и ваших вопросов. Будьте здоровы.