Елена Женина:
Добрый вечер. В эфире программа «История успеха», с вами я, Елена Женина. А гость моей сегодняшней программы Сергей Беликов. Добрый вечер, Сергей.
Сергей Беликов:
Добрый вечер, Елена.
Елена Женина:
Певец, артист, композитор, музыкант, с 17 лет на сцене в профессиональной музыкальной карьере. Вы росли в музыкальной семье?
Сергей Беликов:
Нет, я родился в самой обыкновенной советской семье. Мои родители, отец водитель большегрузного самосвала, МАЗа был, а мама работала диспетчером тоже в такой автомобильной среде, в строительной, но на другой автобазе.
Елена Женина:
И как вы стали артистом, композитором, музыкантом? Это была мечта?
Сергей Беликов:
Будем говорить, прежде всего, о том, как я стал артистом, певцом.
Елена Женина:
Что было первоначально, Сергей?
Сергей Беликов:
Естественно, я сначала стал певцом, а потом стал артистом. Музыку стал писать уже чуть позже.
Елена Женина:
Как это произошло, это была случайность, это была мечта или это была цель, к которой вы шли?
Сергей Беликов:
Цели стать артистом у меня не было, потому что в свои детские годы я больше ориентировался на спорт. Меня вдохновляли, мечтой моей был футбол. Глядя на «Спартак», в котором играл Маслаченко, Галимзян Хусаинов, у меня детская мечта, я хотел быть как Галимзян Хусаинов почему-то. В итоге я стал действительно нападающим и именно левым краем нападения.
Елена Женина:
И как вы всё-таки в 17 лет пришли к музыкальной карьере?
Сергей Беликов:
Дело в том, что с самых малых лет своих я демонстрировал какие-то неплохие навыки, какие-то способности в пении, в детском пении. Был большой меломан, все пластинки, которые родители покупали я сидел, часами их слушал и так далее.
Елена Женина:
А какие пластинки были отечественные или нет?
Сергей Беликов:
Естественно, какие могут быть в пятидесятые годы зарубежные?
Елена Женина:
Не знаю, разные пластинки.
Сергей Беликов:
Зарубежные нет конечно, всё советское производство и, соответственно, та популярная музыка, которая доминировала в те годы, эти пластинки были у моих родителей. Тем более, они не были особо меломанами, поэтому сказать, что у меня какая-то была обширная фонотека, такого не было. Но в школе я почувствовал довольно рано тягу к пришедшему из-за границы нового поветрию, какие-то группы, какие-то ансамбли, какие-то Битлзы, какие-то Роллинги, кассеты друг другу передавать. И вот на этой стадии я как-то так погрузился в эту индустрию. Я подбивал своих ребят, кто тоже демонстрировал интерес к этой музыке, создать коллектив. Я даже помню, у меня был друг детства, Володя Павлов из такой добропорядочной семьи, я из пролетарской семьи, а он из семьи врачей, инженеров. Родители были не против, что мы встречаемся на их территории, слушаем музыку, что-то обсуждаем. Но когда я его стал подбивать репетировать группой, они меня как-то так очень мягонько из своей семьи стали выдавливать.
Елена Женина:
То есть они считали, что это недостойно.
Сергей Беликов:
Плохое влияние, какие музы, Серёжа, хочешь, занимайся, не мешай Володе, пусть он получает академическое образование и так далее. Он, на самом деле, потом выучился, стал инженером, каким-то специалистом, уехал в Белоруссию в молодые мои годы, я знаю об этом.
Елена Женина:
У вас был школьный ансамбль первоначально?
Сергей Беликов:
И в школе тоже.
Елена Женина:
А что вы играли, какие песни?
Сергей Беликов:
Мы ещё ничего не играли, мы ещё только учились просто держать гитары в руках. Это надо понять, какое время было. Это сейчас тысячи инструментов висят на крючках в магазинах. Тогда же ничего не было. Если привезут один раз в месяц 100 гитар из Чехословакии или из Германии, половину из них местные фарцовщики уже раскупят, а за остальными 50 гитарами будет стоять на Неглинке, единственный магазин был, будет стоять километровая очередь. И тот, кто первый купил гитару, мог выйти и тут же её перепродавать в две цены тому, кто в хвосте стоит. Мы же учились строгать гитары, лады нарезать, звукосниматели делать. Тогда в журналах просто были регулярные рубрики, колонки такие, где специалисты расскажут.
Елена Женина:
«Сделай сам»?
Сергей Беликов:
Да, «Сделай сам».
Елена Женина:
Получалось?
Сергей Беликов:
Получалось, да.
Елена Женина:
Прямо звук хороший был?
Сергей Беликов:
Да какой хороший. Сам факт, что она работает. Она же ничего так не извлечет. Ты провод воткнешь, если у тебя там... значит что-то не то. А если она начала более-менее приличные звуки издавать.
Елена Женина:
Что-то похожее на музыку.
Сергей Беликов:
Это значит что-то там срослось. Конечно, уже такие более основательные первые шаги, похожие на профессиональные, они, конечно же, пришли, это время наступило, когда я поступил в училище. То есть после окончания музыкальной школы, это 70-й год, 71-й. Вот там у меня уже была возможность на более профессиональном уровне начать заниматься этой вокально-инструментальный индустрией. И у себя в Красногорске я, придя на танцы, увидел, как играет группа на танцах, ребята были постарше меня, где-то в среднем на 5-7 лет. Я как-то набрался смелости напроситься к ним в коллектив. В этот момент так получилось, что каким-то образом, я в деталях не помню, но я их как-то очень подкупил в наших общениях на репетиции, типа парень, приходи, ладно, попробуем. Но на репетициях, когда я им начал их репертуар перераскладывать, потому что я слышу, вот тут вы поёте неправильно, здесь надо спеть вот так. Вместе с ними когда запел, у них так: вот это да. Просто на глазах я у них превратился в такого авторитета. Парень так здорово раскладывает голоса, мы так зазвучали, просто как Czerwone gitary, как Beatles, зазвучало правильно.
Елена Женина:
У них было музыкальное образование, Сергей?
Сергей Беликов:
Нет.
Елена Женина:
Ни у кого не было, только у вас.
Сергей Беликов:
Да. Но ребята покупали приличные инструменты себе. У нас гитарист был стюардом-международником.
Елена Женина:
Он мог себе позволить привезти.
Сергей Беликов:
У него была гитара, на которую можно было просто приходить на танцы, чтобы вот так смотрели.
Елена Женина:
Даже неважно, играет она или нет.
Сергей Беликов:
Да, он по тем меркам был приличным гитаристом, но главное, какая у него была гитара, какой он усилитель имел. Своя религия той эпохи.
Елена Женина:
Как вы попали на большую сцену?
Сергей Беликов:
Большая сцена началась с маленькой, с танцверанды Красногорска. Потому что вокруг нашего коллектива такой ореол популярности. Мы на самом деле были такой знаменитостью в нашем Красногорском районе, я оттуда. И поэтому Нахабино, Дедовск, Тушино, когда группа «Мы», мы назывались группа «Мы». Когда «Мы» играли 3 раза в неделю, танцверанда летом просто ломилась от народа. У нас часто бывали такие вечера, когда около 1000 человек, она у нас реально была большая, мы когда-то выясняли, сколько она вмещает. То есть если набить битком, под 1000 человек на танцы приходило. Танцверанда в парке в Красногорском, в низине, и вокруг неё уходят дорожки прогулочные. И вот все склоны ещё облеплены людьми, которые с колясками ходят, просто стоят, курят. Но они собирались послушать.
Елена Женина:
Тем не менее, это была сцена, но это была еще небольшая сцена. Говорят, что на большую сцену попасть без протекции, без династии невозможно. Но вам, человеку из простой семьи, это удалось. Как?
Сергей Беликов:
Начнём с того, что разговоры о протекции, о династиях, это разговоры, наверное, последних 10 – 20 лет, а мы говорим о событиях 70-х годов прошлого века, прошлого тысячелетия. Естественно, многое было по-другому, потому что в знаменитых коллективах той эпохи практически блатных не было, никакой протекции. И Юрий Маликов, и Павел Слободкин, и Владимир Мулявин собирали ребят, которые просто подходили. То есть реально это были интересные и нужные музыканты трендовые, которые были нужны для этой музыки, этого периода. Ни о какой протекции речи не шло. У нас в «Самоцветах» работал один по протекции, и то он на вторых ролях, и проработал не так уж и много. Потому что эти дела не проходят.
Елена Женина:
Ваше первое крупное выступление с группой какой было, с известной группой?
Сергей Беликов:
Скажем так, что считать большой сценой. Потому что когда-то я с танцверанды перебрался, на которой собиралось, как я уже говорил, под 1000 человек.
Елена Женина:
Это большая аудитория, особенно для того времени.
Сергей Беликов:
Потом я был приглашен в театр Ленинского комсомола, зал на 700 мест. Но это театр, это афиши, это рядом с тобой Караченцов ещё достаточно молодой, Олег Янковский, Евгений Павлович Леонов.
Елена Женина:
И вы на этой же сцене.
Сергей Беликов:
И я на этой сцене.
Елена Женина:
Ощущали трепет?
Сергей Беликов:
Да, конечно. По первак ты становишься соучастником знаменитых спектаклей, на которые ломится, как говорят, театральная Москва. Это Тиль, «Автоград XXI», чуть позже в 75-м году «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты», рок-опера, «Аракс» там хребет этого действа. Конечно, мы понимали свою популярность, свою известность. А если говорить уже совсем о больших аудиториях, то это «Аракс» конца семидесятых, начала восьмидесятых, когда мы работали во дворцах спорта. То есть перед нами уже порядка 10.000 зрителей, это за один концерт. А в город мы приезжаем и этих концертов может быть 6-8-10. То есть по совокупности.
Елена Женина:
Всё время аудитория меняется.
Сергей Беликов:
Безусловно. Мы в одном городе работаем, условно говоря, с 20-го по 26-е. И каждый день аншлаги, аншлаги, то есть вот так. Стадионные какие-то мероприятия, гала-концерты, на которых могло быть и 30.000 зрителей на подобных концертах. Это конечно я не говорю о том, что это только наше явление вокруг меня или нас. Индустрия такая была. Как говорится, десяток артистов и десяток ансамблей работали в таком формате.
Елена Женина:
Сергей, с чем это было связано. Было мало артистов, или вообще круг был сам по себе ограничен.
Сергей Беликов:
Артистов было конечно меньше. И в этом отношении, но и медиа было маленькое, потому что вся индустрия продвижения музыки, это две программы на радио.
Елена Женина:
Я помню, «Утренняя почта» была.
Сергей Беликов:
По телевидению «Утренняя почта», «Огоньки», то есть мартовский, новогодний, что-то там к седьмому ноября, и в основном это «Утренняя почта» каждое воскресенье или субботу, наверное воскресенье. Вот эти 20 минут, которые делали карьеры артистам. То есть платформы раскруточной, как сейчас принято говорить, она была минимальная. С одной стороны.
Елена Женина:
Тем не менее, дорогого стоило туда попасть.
Сергей Беликов:
С другой стороны, не так много было артистов, которые попадали в медийную, скажем так, на медийную площадку. И получалось так, что человек, попавший на медийную площадку, уже по определению становится известным, он уже по определению становится гастролирующим артистом. А дальше уже степень медийности, то есть результат, один просто известен и работает, условно говоря, в концертных залах, а другой на этой же почве на медийной, на такой же по формату становится звездой стадионного уровня.
Елена Женина:
А что нужно было сделать, чтобы попасть туда, на эту медийную площадку?
Сергей Беликов:
Сотрудничество с авторами. То есть это своего рода, как на небесах, сводят по жизни интересного исполнителя с каким-то автором более маститым, чем исполнитель. И наоборот, маститый исполнитель вдруг где-то увидел интересного композитора. Тогда всё решал материал. Если какие-то базисы, скажем, закулисные и были, они по сравнению с нынешними схемами, которые существуют, начиная с новой России, там просто детский сад.
Елена Женина:
Сергей, а кто определял, что этот материал интересен, что он будет востребован, что он понравится публике?
Сергей Беликов:
Худсоветы. На телевидении существовали какие-то так называемые редакции. То есть у «Утренней почты» была редакция, своя комната, в который сидят 6 редакторов, предположим. И они заняты вёрсткой каких-то передач, и композиторы, певцы приходят. То есть мы могли вот так в коридоре телевидения сталкиваться с Антоновым, чуть позже с Серовым. То есть я оттуда вышел, он туда заходит, я принёс песни показать, они послушали, сказали: да, мы вот эту берём. Или тебе уже потом скажут: мы хотели бы вас пригласить, потому что у нас информация, что песня «Снится мне деревня», она имеет какой-то ошеломительный успех у публики, она просто настолько приглянулась публике на радио. Был термин, популярность считалась мешками писем. Рейтинговость, потому что передача по вашим заявкам. И со всей страны. И вот мешок Беликов, значит надо крутить эту песню. А могли не крутить. Где включались механизмы закулисные. Мешки мешками, ладно, пусть там.
Елена Женина:
Пусть постоят.
Сергей Беликов:
Постоят или пусть снимется вот тут, а так, чтобы и тут, и тут, уже нет.
Елена Женина:
Слишком много.
Сергей Беликов:
Не надо, слишком много пусть другие.
Елена Женина:
Почему вы ушли из «Аракса» в «Самоцветы»?
Сергей Беликов:
Дело в том, что у меня с «Араксом» и «Самоцветом» две истории. О какой истории? Ведь у меня хронологически так получилось, что в 76-м году я из театра, из «Аракса» ушёл в «Самоцветы» по приглашению. Это одна история, потому что мне, 22-летнему парню было интересно попробовать другой формат. Де-факто я понимаю, что ансамбль «Самоцветы» на тот период это какой-то очень известный коллектив в стране, условия оплаты какие-то больше, зрительская аудитория шире, несмотря на то, что «Аракс», это коллектив совсем другого направления. Я поработал с ними год с хвостиком. Год, условно говоря, вернулся снова в Ленком, и как раз этот период был самый продуктивный, когда одно за одним у «Аракса» сложились такие работы знаменитые, которые и остались в истории. Одно сотрудничество с Юрием Антоновым чего стоит.
Елена Женина:
Что в этот период, какое было творчество, какая песня?
Сергей Беликов:
В этот период, если мы говорим о конце семидесятых. Опять же, это всё как продолжение той жизни, которая началась в 74-м году. Потому что ты первый раз снимаешься, записываешься, принимаешь участие в записи музыки. То есть твоё имя как-то уже связывается с первым фильмом «Афоня». Допустим. В 75-м году я получаю приглашение от Давида Тухманова поработать над записью диска «По волне моей памяти». Диск стал бомбой того периода. Моя композиция в этом диске стала исторически одна из самых заметных. «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты» в Ленкоме, гастрольная деятельность, и мы плавно переходим к следующему этапу, когда Александр Зацепин предлагает «Араксу» записать его музыку к фильму «31 июня». Очередной выстрел, очередное попадание в десятку. Проходит год, меня приглашают записывать песню к кинофильму «Опасные друзья». И так родился один из самых моих знаменитых хитов «У беды глаза зелёные».
Елена Женина:
Давайте, мы его сейчас поставим и вспомним, как это было. Пожалуйста, из кинофильма...
Сергей Беликов:
«Опасные друзья».
Елена Женина:
Мы вспомнили, как это было, несмотря на небольшую техническую заминку, но тем не менее. Что было с «Самоцветами», чем запомнился этот этап творчества, и насколько он был ярок, что удалось сделать.
Сергей Беликов:
Безусловно, он был ярок, потому что я, на самом деле, в «Самоцветах» образца 76-го года увидел перед собой дворцы спорта, которые я потом увижу как певец бас-гитарист группы «Аракс». Но это будет позже. Познакомился с таким форматом большой сцены, скажем так, в большей степени, чем в «Араксе» этого периода. Я почувствовал интерес к себе, как к певцу, когда тебе охапками цветы дарят, ты такой молодой любимчик.
Елена Женина:
Звёздная болезнь была, Сергей?
Сергей Беликов:
Это такой трудный вопрос, потому что я чуть позже по жизни столкнулся со шлейфом, который достаточно серьёзно повлиял на мою карьеру. Это шлейф того, что я очень тяжёлый человек. Очень неудобный.
Елена Женина:
Для кого?
Сергей Беликов:
Для тех, кто сопровождает тебя по жизни.
Елена Женина:
В чем это выражалось?
Сергей Беликов:
Планка задрана. Ни себе житья не даю, ни другим. То есть принцип: Серёга, расслабься, и так сойдёт.
Елена Женина:
Завышенные требования?
Сергей Беликов:
Да. Но они, прежде всего, у меня у самого к себе были завышенные. Поэтому я не мог позволить, чтобы кто-то становился гирями на моих руках, на ногах, если я чувствую какую-то потребность и возможность идти, бежать так, как я мог бы пробежать.
Елена Женина:
Это больше перфекционизм или эгоизм?
Сергей Беликов:
А здесь очень легко. Честный скажет, что он перфекционист, нечестный скажет, что он эгоист. Где правда?
Елена Женина:
Там, где золотая середина.
Сергей Беликов:
Где-то посередине, да. И говоря о «Самоцветах», «Все, что в жизни есть у меня», кто не знает эту песню.
Елена Женина:
По-моему, все её знают.
Сергей Беликов:
Да, уже почти 50 лет прошло.
Елена Женина:
Да вы что, серьёзно?
Сергей Беликов:
76-й год создания этой песни. Сколько? Почти 50.
Елена Женина:
45. У нас она есть, Серёжа? Давай мы её поставим.
Сергей Беликов:
Это же о многом говорит. Уже, можно сказать, четыре поколения новых слушателей.
Елена Женина:
Выросли, зная эту песню.
Сергей Беликов:
Да, и ты на днях городов если работаешь какие-то гала-концерты, сейчас меньше, а буквально ещё пару лет назад, условно говоря, до 18-го года я достаточно часто приглашался в качестве хедлайнера на дни городов различных. Это не просто своя целевая аудитория, которые твоих 300 поклонников, это городское мероприятие, куда может собраться и 10, и 50 тысяч в зависимости от уровня мероприятия, интереса. И когда ты свой часовой сет играешь перед многотысячной аудиторией на городской площади, ты понимаешь, это же не только публика твоего поколения. Потому что в 50+ уже немногие пойдут вечером на городскую площадь тусить. То есть большой процент людей, которые выросли, по сути своей, на другой музыке. И когда ты видишь, как тысячи людей с тобой поют все фразы, такой традиционный трюк рок-музыкантов, пусть публика допевает фразу. И когда ты понимаешь, что они всё это знают, они всё это делают с большим удовольствием.
Елена Женина:
Что было ещё такого яркого в этот период, и куда вы двинулись дальше?
Сергей Беликов:
В период конца семидесятых?
Елена Женина:
Уже даже с конца восьмидесятых.
Сергей Беликов:
Конец восьмидесятых, это, извините меня, 10 лет жизни, это немало. И по жизни, и по творчеству. Потому что мы говорили сейчас о середине семидесятых, о конце семидесятых, о нашем очень знаменитом сотрудничестве с Юрием Антоновым, эти знаменитые песни из фильма «Берегите женщин». Давайте послушаем.
Елена Женина:
Вспомнили ещё одну песню, тоже очень приятно.
Сергей Беликов:
И не одну.
Елена Женина:
Я говорю ещё одну. У меня это воспоминания детства, потому что я помню эту прекрасную программу по заявкам, которая звучала по радио, «Утренняя почта», смотреть было особенно нечего, естественно, все смотрели те концерты и те развлекательные программы, которые показывали. Итак, что было после 80-х и вообще в 80-м году что же яркое. Олимпиада была тогда. Выступали на Олимпиаде?
Сергей Беликов:
В 80-м году от Александры Николаевны Пахмутовой я получил предложение записать песню, которая должна была стать, скажем так, неофициальным гимном Московской олимпиады. Песня называлась «Старт даёт Москва». Эта песня, она пока шла Олимпиада, она достаточно много звучала. Как все подобные песни, как песни новогодние, они все нужны только в Новый год, потом это всё превращается в мусор и в корзину.
Елена Женина:
Тематическая песня.
Сергей Беликов:
Да, тематическая песня про спорт. Как говорится, была достаточно известной, какой-то кусочек популярности в свою корзинку я ещё положил. В этот период у меня начинается второй этап сотрудничества с «Самоцветами», потому что в результате внутреннего конфликта в группе «Аракс», которая находилась на этот момент на своей высшей точке популярности, как я уже говорил, я покидаю группу и собрался вроде как начинать сольную деятельность. Ко мне наведывались эмиссары из Росконцерта, то есть главной структуры нашего...
Елена Женина:
Это как раз в 80-е годы, уже после 80-го.
Сергей Беликов:
80-81-й год. Предлагают начать сольную деятельность, потому что, вроде как, Серёжа, зачем вам идти в другой коллектив.
Елена Женина:
Вы известный человек, пользуетесь определённой популярностью.
Сергей Беликов:
Уже сложившийся артист, к вам большой интерес публики, вы должны уже поступать, как Сергей Беликов. Но в этот момент нарисовался Юрий Фёдорович Маликов и говорит: Серёжа, давай ещё раз, у меня предложение. Ты приходишь в «Самоцветы», тебе не надо будет создавать свой коллектив, заниматься организационными вопросами. У тебя готовый коллектив, у коллектива есть, имя мы просто объединяем усилия, тем более это период переломный. Жанр ВИА к 80-му году уже практически сошёл на нет.
Елена Женина:
Себя изжил.
Сергей Беликов:
Изжил, да. Песни, имидж, этот вектор себя изжил.
Елена Женина:
И вы придумали какой-то новый формат.
Сергей Беликов:
Да «Самоцветы» должны зазвучать по-другому, начать выглядеть по-другому, поэтому вы нужны для того, чтобы с вашей помощью реализовать такую структуризацию коллектива.
Елена Женина:
Какую песню можно проассоциировать с этим периодом.
Сергей Беликов:
У нас там было достаточно много, не все песни оказались записаны, но такие произведения, как «Цветы на асфальте», особенно «Зеркало и шут», такие композиции, в которых «Самоцветы» представились кардинально другим коллективом.
Елена Женина:
Как публика это восприняла?
Сергей Беликов:
Очень хорошо. Мы гастролировали в этот период достаточно активно, несмотря на то, что вроде как коллективы подобные «Самоцветам» начали постепенно сдуваться. А у нас была ситуация, когда, приезжая в какой-то город, у нас, допустим, 12 концертов в одном городе. Пока идут первые 6-8 концертов, открывают продажи дополнительных концертов, и мы ещё 13-14-й вдобавок. То есть успевали за несколько дней нашего присутствия допродать ещё. Это, как говорят, народ всё идёт и идёт, потому что во многом это из-за того, что «Самоцветы» этого периода вызвали какой-то неподдельный интерес.
Елена Женина:
Потом в девяностых был застой.
Сергей Беликов:
Назовём его так. Жизнь сложилась не самым благоприятным образом для меня. Не для меня, как для человека, как видите, я не спился, не сширялся, как там говорят, но я претерпел очень серьёзное давление на свою карьеру в эти годы. Во многом меня это как-то подломало, я фактически отошёл в сторону, понимая, что бесполезно биться в закрытую дверь. Кто-то мог сказать, и у меня было ощущение, предположение, что, может быть, на самом деле, отношение ко мне, как к исполнителю ослабевает. Звёзды зажглись, звезды потухли, один год протянет, другой 3, 10. Я понимал, что к 90-му году у меня уже 15 лет за плечами, это достаточно большой срок некой звёздности. Но я также понимал, что я попадаю под пресс в тот период, когда у меня одновременно реально искрят по альтернативным источникам информации и альтернативным источником звучания, реально искрили песни. Допустим, тот же хит «Ночная гостья», который реально стал лидером сезона 94-го года.
Елена Женина:
А что сейчас у вас с гастрольно-концертной деятельностью?
Сергей Беликов:
Слава богу, она проистекает, я благодарен небесам, всевышнему за то, что я сохранился как артист, у меня достаточно сил, достаточно много стимулов. Потому что у меня есть семья, у меня есть дети, есть любимый, любимейший мой внук. Сын работает со мной как музыкант. Он кроме этого очень приличный автор песен, он очень приличный певец. Но у него другой вектор развития, он сольно работает. Со мной он идёт по инерции моего развития, моей карьеры. Слава богу, всё это достаточно удачно складывается. И что мне приятно понимать, что даже сейчас, уже 18-19-20-е годы при организации туров, таких ретро туров, а мы далеко уже немолодые артисты, и целевая аудитория у нас немолодая. Но мы собираем полные залы по стране. И эта атмосфера сопереживания, люди снова слышат песни своей молодости. И там такая эмоция, как говорится, молодые исполнители у своей молодой аудитории не всегда высекут такую энергетику, какую нам удаётся вытащить из публики 50+.
Елена Женина:
Что особенно приятно, это происходит не только на больших концертных площадках, но и, например, в городских больницах. Я знаю, что у вас есть какой интересный социальный проект, который вы реализуете вместе с Валерием Ивановичем Вечорко в 15-й больнице, поёте иногда, записываете песни для пациентов, которые там лечатся.
Сергей Беликов:
Есть действительно какие-то святые здесь вещи, это когда просят военные, врачи и учителя. То есть нужно попеть перед ними, не вопрос.
Елена Женина:
Это прекрасные слова, это очень хорошо вас характеризует как человека, который действительно занимается тем, что он любит и делает это именно по зову сердца, по велению души и потому, что это дело вашей жизни.
Сергей Беликов:
Понимая общество, в котором мы живём, ситуацию, в которой мы живём. Поэтому я обязан как артист помочь так эмоционально.
Елена Женина:
У нас как раз есть кусочек песни, давай мы поставим и уже будем тогда заканчивать эфир.
Сергей Беликов:
И вот с такими людьми, как Валерий Иванович я познакомился, и когда мне предложили, попросили выступить в больнице, я безусловно согласился. И мне вдвойне, втройне было приятно видеть, как пациенты, у которых немало проблем, идти, двигаться, они в конце выступления все стояли вот такие.
Елена Женина:
Конечно, это же песни их молодости, безусловно, это эмоции.
Сергей Беликов:
Ты понимаешь, какую ты жизнь в них вдохнул, люди, которые по больнице так ходят, в конце твоего концерта вот так палками размахивают. Это дорогого стоит.
Елена Женина:
Туры вы продолжаете. Серёжа, покажи туры, пожалуйста.
Елена Женина:
Сергей, огромное спасибо, что вы пришли сегодня к нам.
Сергей Беликов:
Спасибо, что пригласили.
Елена Женина:
Спасибо за рассказ, за то, что вы продолжаете делать то, что вы делаете и таким нестандартным способом. Я желаю вам творческих успехов, продолжения вашей концертной деятельности не только вам, но и всей вашей семье. Всем трём поколениям Беликовых.
Сергей Беликов:
Спасибо.
Елена Женина:
Пусть они будут так же известны и занимаются своим любимым делом также качественно и с такой же душой.
Сергей Беликов:
Будем надеяться.
Елена Женина:
До новых встреч в эфире. До свидания. Напоминаю, что в гостях у нас был Сергей Беликов, и ещё Валерий Иванович Вечорко к нам зашёл тоже в гости вместе со своей песней, которую они исполнили с Сергеем. До свидания.