Татьяна Моисеева:

Добрый вечер, дорогие радиослушатели. С вами канал «Медиадоктор» и программа «Здоровое детство» и ее ведущие Татьяна Моисеева и Мария Рулик. Сегодня в нашей студии Деменко Елена Геннадьевна – заведующая Центром профилактики зависимого поведения филиала ГБУЗ "МНПЦ наркологии ДЗМ», врач психиатр-нарколог. Тема нашей сегодняшней передачи «Профилактика наркологических расстройств среди детей», и сразу мы начнем с того, что узнаем, чем занимается Ваш филиал, что такое Центр профилактики зависимого поведения? Что Вы там делаете, чем Вы можете помочь?

Елена Деменко:

Центр профилактики, который создан как структурное подразделение наркологической службы, занимается целым комплексом вопросов, связанных с профилактикой, и обслуживаем мы не только детское население, а детишек и их родителей, их семью, начиная с рождения и до самой-самой старости, до счастливого долголетия, как мы любим говорить, потому что на всех этапах жизненного пути в каждом из нас должно быть равновесие факторов риска и факторов защиты, которые есть в каждом из нас, – это генетика, с которой мы рождаемся, и мы не можем на нее повлиять, но именно эти генетические факторы являются основополагающими моментами, которые и приводят к наркотизации, алкоголизации, тем самым наркологическим расстройствам, с которыми потом приходится бороться человеку. И оказывается, эти факторы на сегодняшний день, этим занимается центр профилактики, можно достаточно легко диагностировать, и чем раньше это сделают родители, тем проще нам выбрать эффективную модель воспитания, которая будет подходить к тому уникальному набору хромосом, с которым родился их ребеночек. Это очень интересное, очень перспективное направление профилактики, которым мы занимаемся.

Татьяна Моисеева:

То есть я могу прийти со своим ребенком и провести эту диагностику, и Вы скажете насколько есть предрасположенность у ребенка стать от чего-то зависимым в будущем?

Елена Деменко:

Это не так важно, а важно то, что мы скажем, что у него такие особенности, и для того чтобы ему было комфортно жить и развиваться, ему нужно заниматься командными видами спорта или наоборот, аналитическими занятиями, потому что в каждом из нас есть те самые факторы, которые могут быть первопричиной обращения к психоактивным веществам. Это склонность к депрессивным состояниям, и мы это можем определить, это предрасположенность к рискованному поведению, и тогда мы будем рекомендовать родителям те самые виды спорта, которые связаны с определенным риском, или какие-то другие моменты. Мы это видим, и мы каждому жителю города Москвы в нашем Центре профилактики можем предложить такую медицинскую услугу, как ранняя диагностика факторов риска развития наркологических заболеваний.

Мария Рулик:

А ранняя диагностика это какой возраст? Я понимаю, что годовалого ребенка рано приводить к вам с вопросом как мне воспитывать ребенка, чтобы у него не было зависимости. С какого возраста стоит обращаться, или когда первые проблемы возникают, или когда есть предрасположенность в семье, то есть родители знают, что было что-то, неважно, у родителей, бабушек, дедушек, и они боятся и хотят узнать?

Елена Деменко:

То, что Вы сказали, это тоже относится к факторам риска, но когда мы говорим про возраст, с которого нужно начинать профилактику, мы должны понимать, что профилактическая работа на сегодняшний день строится на доказательной медицине, и таких факторов достаточно много, прежде всего это та многопричинная природа формирования наркологических расстройств, которая укладывается в биопсихосоциодуховную парадигму формирования наркологических расстройств. И здесь все важно: биологические особенности – это те самые кинетические особенности, это патологии центральной нервной системы, которые связаны с родами, что было приобретено во время тяжелых инфекционных заболеваний и свой отпечаток отложило на развитии структур головного мозга, это социальные моменты, связанные с микроокружением, с семьей, макроокружением, той средой, в которой находится эта семья, те традиции, которые находятся в ближайшем окружении к этой семье, психологические особенности, они формируются и они корректируются. Духовность, нравственность – это тоже основные из составляющих той самой парадигмы, которая лежит в основе формирования наркологических расстройств.

Когда мы говорим про профилактику, то направления должны быть разные и одномоментные, поэтому мы работаем и с детьми, и с родителями, и с семьей, и с молодежью, и со взрослым трудящимся населением, и с пенсионерами, и на каждом жизненном этапе риски меняются. Если мы возьмем беременную женщину, то ее волнует, как у нее сложатся дальнейшие внутрисемейные отношения, ведь не просто так на сегодняшний день достаточно часто мы слышим: «Я бы родила, было бы для кого». То есть насколько уверена она в том спутнике жизни, с которым она в дальнейшем будет воспитывать своего ребеночка. Именно в этот момент она особенно ранима, и именно в этот момент чаще всего у них только и строятся в молодой семье эффективные семейные отношения, и здесь неминуемы конфликты, а как разрешать конфликты, наших молодых людей никто не учит.

Такой простой совет: если вы решили поругаться из-за того, что кто-то не сходил за хлебом, то говорите только на эту тему. Не надо вспоминать всех родственников и родителей вашего супруга, который не тот хлеб купил и не в то время – этому тоже нужно учить. Вот таким азам конфликтологии мы тоже учим.

У нас комплексный подход заключается в том числе и в создании программы школы эффективного родителя. Она включает: медикогенетическое исследование, обучение эффективным внутрисемейным отношениям, и она включает моменты, связанные непосредственно с детско-родительскими отношениями. Все это вместе и формирует ответственное родительство, то есть когда человек понимает, что дети – это не сорняк, который сам вырастет, что надо работать над отношениями в семье, над воспитанием своих детей, а вот как воспитывать, нигде, никто никого не учит. Модель поведения родителей тоже играет огромнейшую роль в формировании поведения, будем надеяться, что позитивного поведения наших детей, и мы даже об этом говорим, что начинать профилактику надо с родителей.

А дальше детский сад, и вроде бы какие там психоактивные вещества, такой маленький ребенок. На этом этапе нам уже можно подходить к маленькому человечку с объяснениями что такое хорошо и что такое плохо, и мы понимаем, что классика, поэтому они классиками и являются. Если мы применим ту самую сказкотерапию на ранних этапах взросления ребеночка и объясним, что вот это правильное поведение, вот здесь мы сформируем у него умение сопереживать, умение предложить помощь и обратиться за помощью – это те маленькие шажочки эффективной социализации, которые ему в дальнейшем помогут, в том числе понемножечку будут нарабатываться коммуникативные навыки, без которых человек, не умея выстроить отношения с другими людьми, замыкается, и это может стать одним из фактором, когда он обратится к кому-нибудь легальному психоактивному веществу.

Мария Рулик:

Первым делом надо работать с родителями, сталкиваются первыми с проблемой родители, которые понимают, что с их ребенком что-то не так, ищут помощь. А с детьми? Вы правильно сказали, с детского садика мы начинаем говорить что такое хорошо и что такое плохо, мы говорим и о веществах, которые употреблять плохо, посмотри, вот человек плохо себя чувствует, или мы пока только в виде сказок рассказываем, совсем утрированно что это плохо, это хорошо? Баба Яга грибочков подмешала Ивану-царевичу, что-то Ивану-царевичу поплохело – не стоит есть все грибочки, которые тебе предлагают. Каким образом таким малышам рассказывать о веществах или как учиться говорить «нет»?

Елена Деменко:

Я повторяюсь, что на сегодняшний день профилактические подходы строятся на доказательной медицине, и если мы хотим поговорить с детьми о теме курения табачных изделий, то мы начинаем с возраста 6 лет, они уже хорошо знают, что такое сигареты, они прекрасно в своем игровом поведении имитируют курение, и мы говорим, что в этой жизни не все хорошие поступки, с которым мы сталкиваемся, они могут нанести вред, но почему-то взрослым это вовремя не объяснили.

Если мы затрагиваем алкоголь, эту тему мы начинаем с 10 лет, такое правило: опережающее информирование – наиболее часто встречаемые манифестации вредной поведенческой характеристики, где-то за 2-3 года, с 10 лет мы говорим про алкоголь, про наркотики. Мы считаем, что в профилактической работе нельзя смешивать понятие профилактики и пропаганду наркотических средств, потому что на сегодняшний день совершенно точно доказано, если к вам приходит в школу специалист, который хочет провести профилактическую работу, и начинает перечислять виды, способы наркотических веществ, то это относится мировыми экспертами к пропаганде по той причине, что тем самым вызывается ненужный интерес у молодого человека к психоактивным веществам. Поэтому все межведомственные специалисты, занимающиеся вопросами профилактики, а мы понимаем, что не только медицинская профилактика, это педагоги, они на первом рубеже обороны от этих девиантных форм поведения, это и правоохранительные органы, и огромную роль играют средства массовой информации – не должны говорить, не должны привлекать внимание наших молодых людей к проблеме наркотиков, тем более, что на сегодняшний день можно с уверенностью сказать, что повальное увлечение, то, что было в 90-х годах прошлого века, давно минувшие проблемы, и возврата к ним у нас уже не будет никогда, но проблема будет оставаться.

Мировые ученые, которые занимаются проблемами употребления психоактивных веществ, говорят о том, что какой-то определенный процент, около 2%, будет всегда, так же как в обществе всегда есть социопаты, которые отрицают все законы социума, так есть и люди, которые будут стремиться проводить эксперименты со своим здоровьем, прежде всего своим психическим здоровьем, со своей психикой, преследуя свои, только им понятные цели.

Поэтому когда говорят о том, что наркомания – это чрезвычайно распространенное явление, оно повсюду, оно на каждом шагу вас подстерегает – это тоже от лукавого, это как та информация, которую если получает ребенок, у него формируется мнение, что от этого никуда не деться, не уйти, уж лучше тогда попробовать, чтобы быть как все, а то все пошли, а то самое стадное чувство – это очень характерно для подросткового возраста. Поэтому мы и говорим о том, что когда мы проводим профилактическую работу с детьми и подростками, нам первоочередной важности является первичная позитивная профилактика. Нам нужно показать все краски жизни, все дороги, которые открыты перед нашими детьми.

Как я всегда говорю: мы же не учим врачей, если вы оперируете аппендицит, а что будет, если вы не слева, а справа его прооперируете, не снизу, а сверху? Мы учим как нужно, и также мы наших детей должны обучать, как нужно жить, и помогать им в очень сложном подростковом периоде, когда перед ними огромные проблемы возникают, им нужно самоопределяться, им нужно находить самих себя, и их подростковое поведение может привести в том числе и к экспериментам со своей психикой, и к экспериментам с психоактивными веществами.

Мария Рулик:

А если уже привело, чем в вашем центре могут помочь?

Елена Деменко:

Здесь мы должны определиться, что формы и методы первичной профилактики, которая направлена на все условно здоровое население, которое не употребляет психоактивные вещества, – это одно. Вторичная профилактика – это уже определенная целевая группа населения, которая имеет опыт потребления. Третичная профилактика – это профилактика, которая направлена на поддержание восстановленной хрупкой трезвости наших выздоравливающих пациентов.

Формы и методы абсолютно разные. Если первичная профилактика может осуществляться на популяционном, групповом, индивидуальном уровнях, то вторичная профилактика – это только целевая группа или индивидуальная, потому что здесь в каждом конкретном случае, а мы перечислили, какое огромное количество факторов риска может быть, и с каждым отдельным нужно работать. Да, есть модифицируемые, есть немодифицируемые факторы риска, на генетику вряд ли нам удастся каким-то образом в ближайшее время повлиять, а вот на микро- и макросоциальное окружение, на психологические социальные факторы, среди них важные – это неумение противостоять негативному влиянию сверстников, и этому можно научить.

Мы можем обучать наших детей такому тренингу, как умей сказать «нет», когда человек должен уметь отказаться. Мы должны обучить безопасному поведению в различных условиях наших детей, и сейчас наркологическая служба бывшего нашего министра здравоохранения Вероники Игоревны Скворцовой принимает участие в написании учебника по безопасности жизнедеятельности, и там мы освещаем эти вопросы, потому что когда мы проводим любую профилактику, информационная составляющая обязательна, человек должен знать риски.

Важнейшей составляющей все той же одной единственной профилактической беседы должно быть и мотивирование на ведение здорового образа жизни. А что значит мотивирование? Значит мы должны показать для конкретного человека какие преимущества от того, что он будет вести здоровый образ жизни: он будет красив, он будет успешен, ему легче будет учиться, на него будут смотреть представители противоположного пола, и им будут восхищаться лица той же половой принадлежности – это тоже очень важно. Для разных возрастов разная мотивация, в разных условиях мы используем различные мотивационные технологии. И обязательно мы должны обучить, если мы говорим про здоровый образ жизни, основам здорового образа жизни.

Я столкнулась с тем, что профилактикой занимаются многие специалисты, их не так много, составляющим здорового образа жизни. Наркологическая служба, кроме центра профилактики, еще имеет и образовательное отделение, задача которого не только улучшение кадрового резерва наркологической службы, подготовка врачебных кадров, но и обучение специалистов межведомственного взаимодействия, которое тоже занимается вопросами профилактики, и мы их обучаем, потому что они ведут эту работу, не зная тех самых элементарных основ здорового образа жизни, к которым относятся не только здоровый сон, режим труда и отдыха, гигиена, рациональное питание, но и психологическая устойчивость. Мы в течении дня попадаем много раз в различные конфликтные ситуации, и иногда нас незаслуженно обижают, и как это равновесие, психологическую устойчивость удержать – это тоже очень важные моменты.

Мария Рулик:

И взрослым не помешает научиться.

Елена Деменко:

Это совсем не помешает, потому что как бы мы не хотели, все мы родом из семьи, и если мы сможем быть психологически устойчивыми, мы сможем своим поведением, своим личным примером обучить наших детей и повлиять на то, чтобы все остальные члены семьи были более сдержанны, более устойчивы, более приятны, в некоторых случаях общения это необходимо.

А с точки зрения профилактики наших детей, на сегодняшний день Всемирная Организация Здравоохранения определила, что мы должны формировать компетенции у наших детей устойчивого развития личности, и компетентность – это уже не просто знания, умения, навыки, а человек должен быть компетентен, а если еще и устойчивое развитие личности, значит он должен уже к 18, 21 годам противостоять тем негативным влияниям среды, которых избежать никому не удается.

Мария Рулик:

В большей части мы говорим о самом сложном возрасте, о подростковом возрасте, и мы говорим о профилактике дома и в школах, то есть то, что могут сделать сами родители для своих детей. Куда обратиться, пройти обучение, что такое родительство и как эту почетную миссию выполнять правильно, и в сложных ситуациях как себя правильно и корректно вести. В школах в первых рядах педагоги, которые сталкиваются с подростками, с проявлением сложностей этого возраста, с некоторыми зависимостями в той или иной степени, может быть, это просто пробы, может быть, уже аномальные зависимости у ребенка. Про профилактику мы проговорили, а какие есть профилактические методы?

Елена Деменко:

Профилактика – это очень сложный и многогранный процесс. Если мы поговорили об информационной составляющей, об обучающей составляющей, которая обязательно входит в формы и методы профилактики, то необходимо сказать, что является диагностическими методами ранней вовлеченности в незаконное потребление, незаконный оборот наркотических средств. Если мы говорим про школьников, это тестирования школьников на наркотики. Они состоят из двух этапов, и начиная с 2014 года во всех образовательных организациях нашей страны эти мероприятия проводятся.

Мария Рулик:

А с какого возраста, есть же какая-то норма?

Елена Деменко:

Конечно. В соответствии с законодательством с 13 лет, это одна из форм профилактики, и это написано в законодательстве Российской Федерации, что ранняя диагностика незаконного потребления наркотических средств обучающимися – это форма профилактики, и как профилактическая мера она применяется, начиная с 13-летнего возраста.

Мария Рулик:

Чуть заранее.

Елена Деменко:

Состоят эти мероприятий из двух этапов. Первый этап – это социально-психологическое тестирование. Здесь до сегодняшнего времени сохраняются определенные сложности, потому что единой методики социально-психологического тестирования, которая была бы применима во всех общеобразовательных организациях среднего профессионального, высшего профессионального образования, нет, и нам достаточно сложно по результатам социально-психологического тестирования определить тот контингент, в отношении которого нужно применить второй этап.

А второй этап – это медицинские профилактические осмотры по ранней диагностике, которые включают химикотоксикологическое исследование биологической жидкости, мочи. Мочевыводящая системы как один из органов, который принимает на себя тяжелый токсический удар психоактивных веществ является и тем органом, исследование биологической жидкости которого мы в течение двух недель и более можем определить был ли факт потребления наркотических средств. В других средах, например, в крови мы можем определить состояние нахождения этого вещества, и оно будет коррелировать с опьянением, одурманиванием наркотическими средствами.

Наркологическая служба располагает технологиями, и в волосах, и в ногтях мы тоже можем определять, но это более дорогостоящие и более длительные, а вот моча – это та биологическая жидкость, которая позволяет, не прибегая к инвазивным методам исследования, экспресс-анализом определить. Но экспресс-анализа недостаточно, мы каждый раз направляем, если на предварительном химико-токсикологическом исследовании определяется наличие наркотических средств, на подтверждающий, и там мы уже получаем детальный анализ – какое вещество, потому что их много, некоторые из них входят в состав лекарственных средств, и для того чтобы нам определиться, перед анализом мы всегда заполняем опросный лист, в котором мы задаем ребеночку вопросы: лекарственные препараты принимал ты в течение последних трех месяцев или нет? Зачастую ребенок не может сказать, какие именно, но нам достаточно указания на то, что да, применял, если подтвердится наличие, мы можем предположить, но некоторые группы наркотических средств не входят ни в какие лекарственные средства и не могли применяться в отношении к этому ребеночку, там несколько проще ситуация.

Другая, более сложная ситуация, когда нам приходится разбираться, но с каждым положительным результатом мы в обязательном порядке разбираемся. До 15 лет согласие на эти мероприятия дают родители, с 15 лет достаточно, чтобы согласие дал сам несовершеннолетний ребенок.

Мария Рулик:

Достаточно или это является обязательным?

Елена Деменко:

На сегодняшний день любое медицинское вмешательство проводится только на основании добровольного информированного согласия, то есть медик рассказывает о том, что будет делаться, как будет делаться, какие последствия после того, как будут проведены все эти анализы.

Если конкретно с этой профилактической мерой, как тестирование школьников, медицинское тестирование, то последствий для ребеночка никаких нет, кроме как ему будет предложено, если выявится незаконное потребление наркотических средств, включение в профилактическую программу, для того чтобы он мог справиться с этой проблемой и могли справиться мы как медики. Наркотики дают очень короткий период от первых проб до развития зависимости, то есть болезненного состояния, которое переходит в тяжелые психические поведенческие расстройства, связанные с употреблением психоактивных веществ. С этой зависимостью придется бороться в дальнейшем не только врачам, психологам и социальным службам, но и всей семье, и самому пациенту в течение всей оставшейся жизни. У него будет стойкая ремиссия при хорошем позитивном исходе, может быть, с первого раза, но он должен будет понимать, что риск у него, та самая третичная профилактика, о которой мы говорили, у него хрупкая восстановленная трезвость, и ее надо поддерживать всеми возможными мерами.

Возвращаясь к тестированию школьников на наркотики: когда по результатам тестирования мы выявили положительный результат, мы обязательно проводим беседу с ребенком и его родителями, объясняя, что вот такое случилось, мы рекомендуем вам включиться в профилактическую программу, по результатам которой у вас будут сформированы психологические, социальные навыки защиты от дальнейшего вовлечения в наркотизацию.

Татьяна Моисеева:

Как происходит это тестирование? С кем вы договариваетесь, чтобы попасть в школу? Или школы вас находят, и есть ли какие-то беседы непосредственно с родителями, когда они еще пока дают согласие? Существует ли статистика, много ли отказываются? Ведь родители каждый раз говорят: «Нет, у моего не может такого быть, только не мой ребенок».

Елена Деменко:

Эти мероприятия с 2014 года, сейчас уже 2020-ый год, уже более 5 лет проводятся по всей стране, поэтому родители достаточно спокойно относятся. Существует порядок, который утвержден приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации о проведении профилактических медицинских осмотров, в соответствии с которыми образовательные организации за 3 месяца календарного года должна подать списки образовательных организаций, списки обучающихся, в отношении которых планируется проведение этих профилактических мероприятий.

Мария Рулик:

Это обязательно?

Елена Деменко:

То есть медицинская организация наркологического профиля точно так же, как любая медицинская организация, по обращаемости проводит профилактическое вмешательство, профилактические осмотры, точно так же как диспансеризация, точно так же как любое медицинское вмешательство, которое осуществляется медицинскими организациями.

Татьяна Моисеева:

Допустим, подросток, ему уже 15, и он знает, что может отказаться от этого тестирования, учитывая, что он что-то употребляет, даже если иногда, он же не будет рисковать тем, что это все вскроется. Как повлиять? Может быть, поговорить, где-то обмануть или схитрить?

Мария Рулик:

Если 15 лет, родитель может обратиться, сказать: «Хочу».

Елена Деменко:

По законодательству нет, 15 лет – наш подросток сказал «нет», значит нет, и другой трактовки быть не может. Если в 15 лет он сказал «нет», то, скорее всего, та самая ситуация, о которой Вы сказали, значит первые пробы были осуществлены, и он опасается, что правда выльется наружу. Здесь я с уверенностью могу сказать, что одна из профилактических целей уже достигнута, если он задумался о том, что он совершал противоправные действия, а мы понимаем, что употребление наркотиков – это незаконный оборот наркотиков, и он влечет за собой определенные последствия вплоть до уголовных, если он их хранит, передает и участвует в распространении наркотических средств, и лучше всего на эту тему сказали дети, когда мы только начинали тестирование. Опасения родителей были больше, чем у детей, и дети зачастую нам говорили: «Нам родители не дали согласие, но можно я пройду, для того чтобы я пришел и успокоил маму, что у меня все нормально по той причине, что она переживает, что случится».

Мария Рулик:

Почему родители отказываются? У меня просто 14-летняя дочка, у них первый раз проходило в восьмом классе такое тестирование, и заранее нас предупреждали уже в седьмом классе о том, что такое будет, и категорически, очень сильно просили не отказываться, чтобы процент пройденных тестирований в классе составил как минимум 90, а лучше еще больше, потому что нам всем объясняли, с нами разговаривали педагоги, которые на передовой выступают, что это нужно вам, что ничем это не грозит, прочитайте, нам прислали кучу писем, связанных с этим, там рекомендации для ознакомления. В результате у нас очень большой процент родителей в чатике стало обсуждать, что категорически нет, это испортит жизнь ребенку, а не дай Бог что, на учет поставят. И когда им даже разъяснили, разжевали, сказали, что нет такого учета, что скоро ему станет 15, и тебя вообще никто не спросит, началось: «А вы видели, как выглядит это тестирование, почему нам не предоставили примеры, какие вопросы будут задаваться нашим детям, они маленькие, вдруг что-то лишнее скажут». Я даже с трудом могу представить, как должен выглядеть тест, чтобы мой 14-летний ребенок сказал что-то лишнее. Да и вообще лишнее она обычно произносит с подружками, когда гуляет.

Елена Деменко:

Всегда среди родителей есть одна тревожно-мнительная мама, которая заводит весь коллектив, причем отсутствие ее профессиональных знаний и подготовки в общих вопросах заменяются ее энергией и настойчивостью. Да, с такой проблемой мы встречаемся, приходится по просьбе педагогов выходить в эти классы, непосредственно разговаривать с родителем, более того, мы разрешаем родителям присутствовать на этих мероприятиях, которые в Москве проводятся в школе. Единственное ограничение – этот родитель будет присутствовать только на тестировании его ребенка. Если мы говорим о вопросах социально-психологического тестирования, но здесь уж вообще переживать не о чем по той причине, что те вопросы, которые задает школьный психолог, он их по-любому обязан задать.

На самом деле, социально-психологическое тестирование – это очень эффективный и тонкий инструмент, который может в зависимости от уровня подготовленности школьного психолога вскрыть колоссальные проблемы, в том числе и того самого риска суицидального поведения, с которым мы столкнулись на сегодняшний день, и это является огромной проблемой. Зачастую родители, которые каждый день общаются с детьми, вдруг останавливаются перед фактом того, что что-то уже случилось, а предпринимать что-то поздно, а тот самый инструмент социально-психологического тестирования, который тонко настраивается, его в полной мере на сегодняшний день наша образовательная организация не использует, не применяет.

На нашем медицинском тестировании все, что может произойти, лучше родителям узнать, когда ребеночку 13-15 лет, потому что 15 лет – это однозначно уже нужна будет какая-то коррекция. В 13 лет, если вдруг он потребляет, это еще более страшный фактор, и здесь мы упускаем еще один момент: мы говорим о сохранении жизни и здоровья наших детей, но мы не говорим о безопасности, и такие факты, как непреднамеренное вовлечение в наркотизацию там, где высокий отказ от тестирования в этих образовательных организациях, и по нашим сведениям есть обучающиеся, которые состоят на учете в подразделениях по делам несовершеннолетних за незаконный оборот, в комиссиях по делам несовершеннолетних, зачастую и в нашей наркологической службе тоже проходят.

Наркозаражение в условиях обучения должно быть исключено, то есть это момент не только здоровья, но и безопасности наших детей, и поэтому от той гражданской позиции, которую будут занимать родители в отношении того, что да, в нашей школе проходят тестирование, я считаю, что это один из факторов защиты. А дети говорят зачастую нам на тестировании: «Хорошо, что стали проводить тестирование, потому что я выходил в наш двор и ко мне подходили и предлагали, но я знал, я уже все говорил, а вот теперь, когда буду говорить о том, что нас регулярно проверяют – это очень весомый аргумент, чтобы ко мне больше никто не приставал», – потому что проверяют в любой момент. Мы стараемся делать так, чтобы наши обучающиеся не знали дату, когда приезжает наркологическая бригада.

Мария Рулик:

За несколько дней.

Елена Деменко:

2 недели – у нас есть все-таки резервный срок.

Мария Рулик:

Даже у тех же самых учителей есть повод обратить внимание на ребенка, который отказался. Если, допустим, это неблагополучная семья, и родители там не очень заинтересованы в том, что происходит с ребенком, и более заняты чем-то своим, то для учителя, когда речь идет о 15-летнем ребенке, есть повод задуматься и обратиться к тому же психологу. Может быть, психолог выведет ребенка и поможет ему обратиться в лечебное заведение, чтобы ему оказали помощь.

Татьяна Моисеева:

Мы говорил о родителях, а я могу сказать, что среди медиков есть те, кто имеет доступ к наркотикам, мы проходим это обязательно, и когда это только появилось, я прекрасно помню, что тоже это было непривычно, то есть раньше никогда не сдавали мочу на тестирование. Ты приходишь и тебя спрашивают, там такой же опросник: ели ли вы ближайшее время булочку с маком, это тоже, видимо, может дать какую-то погрешность, и употребление алкоголя ближайшее время не рекомендуется. Были случаи, когда врача отстраняли до полугода от работы, если выявляли, что накануне употреблял спиртные напитки. Не знаю, в какой дозировке, какие границы, не буду врать, но я знаю, что были такие инциденты, когда действительно врачей отстраняли после прохождения этого теста.

Елена Деменко:

Не совсем все так, но если медик знает, что ему завтра идти на прием для получения разрешения на работу, связанную с оборотом наркотиков, и если он накануне употребляет алкогольные напитки настолько, что на завтра на приеме это становится очевидным, то здесь вопросы есть, потому что это потеря ситуационного контроля, когда человек не понимает, куда идет и как он идет.

Но здесь отдельное направление, отдельные диагностические критерии, отдельные лабораторные методы исследования, но эта ситуация, которую взяло государство на свой контроль на разных этапах жизненного пути, будем все мы сдавать, и мы об этом говорим родителям. Каждый из нас, получая в дальнейшем разрешение на ношение оружия, опеку, попечительство, водительское удостоверение – это все те моменты, которые связаны с высоким риском для окружающих, и общество должно быть гарантировано от того, что этот человек не употребляет наркотики, не злоупотребляет алкоголем, соответственно, у него не потерян ситуационный контроль, и он не примет эти вещества, и не будет того самого дорожно-транспортного происшествия, уровень которого у нас в стране очень высок, и зачастую он связан именно с алкогольными проблемами, которые тоже являются зоной ответственности Центра профилактики.

Татьяна Моисеева:

Елена Геннадьевна, скажите пару слов нашим родителям, кчто бы Вы им пожелали.

Елена Деменко:

Дорогие родители, я могу пожелать вам одно: любите своих детей, любите себя, уважайте окружающих и живите в гармонии с детьми, с семьей, самое основное – каждый сам с собой, и с целым миром в целом, и тогда все будет отлично, все будет хорошо. Уделяйте внимание, не бойтесь, что вашего внимания будет слишком много вашим детям. Спасибо.

Татьяна Моисеева:

Спасибо вам большое. До свидания.