Татьяна Буцкая:
Друзья, добрый день, понедельник, 11 утра, программа «Выбор родителей» и я, её автор, ведущая Татьяна Буцкая. Говорим вам ещё раз здравствуйте, удачной вам недели, удачного вам приближения Нового года. С каждым разом наши программы становится все более и более новогодние, сегодня мы будем говорить о больших подарках. Большие подарки я имею в виду крупногабаритные детские товары. И я хочу представить моего сегодняшнего гостя Михаил Кузнецов — консультант по маркетингу компании GFK. Добрый день.
Михаил Кузнецов:
Добрый день, Татьяна, добрый день, коллеги. Я тоже поздравляю всех с наступающим Новым годом и как Татьяна сказала, мы будем обсуждать крупногабаритные товары и, я думаю, не только их, но обсудим в целом детскую индустрию, товары для детей, новорождённых и в том числе КГТ.
Татьяна Буцкая:
Мы ждём Ивана Никитичева, который возглавляет бренд Siger — это российские производители детских автомобильных кресел. Они находятся очень далеко от Москвы, в другой области, поэтому трафик не дал возможности Ивану приехать вовремя, но мы будем его ждать и как только он приедет, он сразу присоединится к нашей программе. Итак, для того чтобы не задерживаться, давай начнём сразу самого интересного: насколько крупногабаритный товар сейчас покупаем? Есть ли такая проблема как проблема вторых, третьих рук, потому что чаще всего крупногабаритный товар дорогой и время, в которое пользуются родители этим товаром достаточно короткое. Поэтому в хорошем таком товарном виде те же самые коляски, в меньшей степени кроватки, в большей степени автомобильные кресла для новорождённых передаются из рук в руки. Существует такая проблема?
Михаил Кузнецов:
Да, совершенно верно, такая проблема, конечно, существует, но для начала начнём в целом. Ты спросила, как себя чувствует категория КГТ: как и вся категория детских товаров она, к сожалению, сейчас себя чувствует не очень хорошо. Но при этом, в отличие от, например гигиены и вскармливания, КГТ на самом деле чувствует себя лучше тех других категорий, особенно в денежном выражении. То есть в штуках категория все ещё падает и стали в этом году покупать меньше, чем годом ранее, но тем не менее, за счёт того, что спрос смещается в сторону более дорогих ценовых решений, из-за этого категория в деньгах показывать более позитивные темпы роста. Опять таки неплохо себя чувствуют достаточно дорогие бренды, которые в прошлом году может быть не так хорошо развивались, но в этом году потребители достаточно благосклонны к дорогим европейским брендам, в особенности в колясках. Из-за этого в городских категориях колясок, особенно в деньгах, показывает очень хорошую динамику. При этом, если сравнивать с прошлыми годами, то такое ощущение, что в этом году, в 2019, люди стали меньше покупать с рук как раз таки крупногабаритный товар и больше ходить в традиционную розницу за покупкой этой категории. Может быть, в частности, это связано с тем, что на рынке вообще наблюдается такая поляризация. То есть, с одной стороны, растут супер дешёвые ценовые сегменты и товары, с другой стороны, растут как раз таки премиум, дорогой. И в супер дешёвом ценовом сегменте очень активно развивают эту историю ритейлеры, которые продают свои собственные торговые марки, то есть бренды под их собственным названием условно говоря. У «Детского мира», ты, например, знаешь, есть собственный бренд колясок, кресел и так далее (и не только у них) и как раз эта категория очень хорошо себя, в том числе, чувствует. Я думаю, потребители вместо того, чтобы пойти, купить с рук, им выгоднее купить новые СТМ у ритейлера.
Татьяна Буцкая:
Мы-то уже такие профессионалы, мы уже все понимаем про бренды детских колясок, про историю, про то, что есть Италия как Мекка производителей детских колясок, о том, что Америка создаёт тренды, в Европе тоже есть отдельные страны, которые создают тренды. Есть японские, совершенно фантастические, коляски, есть Китай, который себя продвигает и они сами сейчас научились делать хорошие коляски. Конечно, там много не подделок, а новых реплик с изменением одной буквы. Но если ты всю жизнь работала учителем, водителем, кем угодно, и у тебя должен родиться ребёнок, ты приходишь в большой магазин, тот же самый «Детский мир», ты ничего не знаешь ни про какие марки, для тебя они все новые. И ты видишь, что стоят коляски вроде как и ничего: и мягко, и красиво. И ты её покупаешь. Нет такого ощущения, что люди сейчас не гоняются за брендами? То есть пришли, попробовали, купили или в крупногабарите все-таки бренды ещё играют роль?
Михаил Кузнецов:
На самом деле интересно. У нас недавно было исследование и в вопросах, которые ты планировала мне задавать было про то, как выглядит среднестатистический потребитель. Я посмотрел открытые источники, открытые наши исследования, которыми мы можем делиться, и было исследование как раз-таки про потребителей. В частности, про путь потребителя, как он выбирает тот или иной товар. И там сравнивали детскую одежду и КГТ как раз-таки. Если в детской одежде, когда человек заходит на сайт, условно говоря, и ищет какую-то вещь, он мыслит категориями. Он мыслит: «я хочу купить детские штаны» и дальше, в бренды и ценовые сегменты, он, как правило, не углубляется. В то время как в крупногабаритном товаре наоборот, он ищет не просто коляску, а ищет коляску определенного бренда, ищет коляску в определенном ценовом сегменте. То есть они уже посмотрели где-то информацию, нашли про эту коляску и дальше уже ищут непосредственно на сайте эту коляску или коляски в определённых ценовых сегментах.
Татьяна Буцкая:
Что же делать тогда тем маркам, которые только появились? Пусть это будут собственные марки крупных торговых сетей, но у них ещё нет этой истории. Как их покупают?
Михаил Кузнецов:
Если это собственные торговые марки сетей, то там, конечно, очень большое влияние оказывают консультанты, которые стоят в магазинах и продают эту историю. И надо сказать, что у них это, конечно же, очень хорошо получается. И плюс у собственных торговых марок, так как в этом году цена имеет одно из ключевых значений для многих потребителей СТМ, они существенно стоят дешевле, чем все остальные бренды и тут уже может быть для таких потребителей ключевой фактор — это не бренд, а именно цена, то, что они покупают одно из самых доступных предложений. Средняя цена коляски, например, в России в 2019 году — 13 тысяч рублей.
Татьяна Буцкая:
Это какая?
Михаил Кузнецов:
Вообще все, если все коляски взять.
Татьяна Буцкая:
То есть это и прогулочные, и для новорождённых, и два в одном, и три в одном.
Михаил Кузнецов:
Да, все, все, все. Если все эти взять коляски, то в среднем коляска стоит около 13 тысяч рублей.
Татьяна Буцкая:
Прямо какая-то очень маленькая цена.
Михаил Кузнецов:
Да, очень дешёвая. Понятно, что большая часть это будут обычные прогулочные коляски в их штучном выражении. Они стоят дешевле, чем два в одном.
Татьяна Буцкая:
Знаешь, я когда захожу в крупные торговые магазины, где много всего, от еды до машинок стиральных и где-то между ними стоят как раз детские товары. Я смотрю на эти коляски прогулочные для детей по стоимости трёх чашек кофе и я понимаю, что её даже в руки взять страшно. То есть у неё совершенно пластмассовые колеса, уж какие амортизаторы, нет там такого, у них очень дешёвая вся ткань. Мне кажется, если туда посадить ребёнка плотненького, он попрыгает и вообще может все порваться. Они больше похожи на кукольные коляски, нежели на коляски для детей. И при этом они реально стоят три копейки. Покупают?
Михаил Кузнецов:
Конечно, покупают. К сожалению, вынуждены покупать, просто опять-таки было исследование и в среднем, у среднестатистического россиянина после всех обязательных платежей остаётся свободных денег около 6 тысяч рублей в месяц. Это на все остальное после обязательных платежей: он купил еду, оплатил квартплату, потратил деньги на транспорта до работы и так далее, и у него стало 6 тысяч рублей на то, чтобы и побаловать себя, и купить необходимые вещи.
Татьяна Буцкая:
Это на семью?
Михаил Кузнецов:
На одного человека в семье.
Татьяна Буцкая:
А вы когда считаете одного человека в семье? Вы считаете рабочие руки или дети тоже считаются?
Михаил Кузнецов:
Честно говоря, я не помню точно методологию этого исследования, мне кажется, там считалось все просто в среднем на одного человека.
Татьяна Буцкая:
То есть и на ребёнка в том числе. Все равно сумма небольшая, но, с другой стороны, может быть тогда купить все-таки б/у, которая будет стоить плюс, минус таких денег, но зато это будет уже проверенная марка, с амортизаторами, с правильными ремнями безопасности?
Михаил Кузнецов:
Бесспорно, находятся и те, кто действительно покупает б/у, но, как показывают цифры, все же много людей предпочитают покупать просто дешёвый вариант. Потому что для многих б/у в любом случае будет, конечно, не такое дорогое, но если ты выбираешь б/у чуть лучше, чем то, что предлагает ритейлер за три копейки, то это все равно будут уже другие деньги. А для некоторых даже тысяча, 2 тысячи рублей — это уже огромная разница в их бюджете.
Татьяна Буцкая:
Раз уж мы сейчас говорим про прогулочные коляски, я вспоминаю, что, когда у меня родился мой первый ребёнок, это было 17 лет назад, и несмотря на то, что я была врач-педиатр, я даже какие-то лекции читала для беременных о том, как правильно выбрать приданое, все равно прогулочную коляску я купила — поехала на рынок, увидела — красное! — и купила. И она как раз была очень дешёвая и в ней совершенно невозможно было возить ребёнка, совсем невозможно. То есть у неё был единственный плюс то, что она была дешёвая и её можно было снести с третьего этажа. И у меня ребёнка очень быстро пошёл, потому что он не мог ездить в этой коляске.
Михаил Кузнецов:
Видишь, плюс дешёвых колясок.
Татьяна Буцкая:
Плюс дешёвых колясок, что в какой-то момент ты думаешь: да ладно, пусть сам идёт.
Михаил Кузнецов:
Сейчас нас люди послушают и будут покупать дешёвые коляски в надежде, что ребёнок раньше пойдёт.
Татьяна Буцкая:
Тогда мы им ещё скажем сверху купить такие поводки для детей.
Михаил Кузнецов:
Да, я в Европе когда первый раз увидел, я, конечно, был в шоке — там отец гулял с тремя детьми и у него все трое были на поводке.
Татьяна Буцкая:
У меня как раз старший на поводке бегал и очень быстро он футболистом стал. Да, во всем можно найти свои плюсы, но лучше, конечно, если уж мы говорим о колясках, по крайней мере, о колясках для новорождённых, покупать коляску, в которой хотя бы есть амортизация. Я не устану повторять, что если не амортизируют колеса, амортизирует голова. И здесь нет другого варианта — либо колеса, либо голова. А поскольку сейчас здоровых детей рождается все меньше и меньше, они все с признаками то гипоксии, то каких-то патологий у мамы во время беременности, то роды были непростые. То есть и так это скомпрометированный фон и ещё три часа мама с ребёнком гуляет, и три часа голова бьётся о твёрдое дно коляски (а дно коляски все твёрдое). Поэтому, друзья, мы вас призываем, если вы сейчас находитесь в стадии выбора коляски для ребёнка, обязательно обращайте внимание на амортизаторы. И лучше, конечно, отдавать предпочтение тем маркам, которые уже не один год на рынке, либо если вы приходите в крупную торговую сеть и доверяете этой торговой сети…
Михаил Кузнецов:
На самом деле СТМ — это не такой плохой вариант.
Татьяна Буцкая:
Это не так плохо, потому что им есть что терять.
Михаил Кузнецов:
Да, конечно.
Татьяна Буцкая:
Если это собственная торговая марка...
Михаил Кузнецов:
Они борются за свою репутацию в том числе, поэтому они выбирают не самые плохие заводы, скажу так, в Китае, для того чтобы производить свой собственный СТМ.
Татьяна Буцкая:
То есть им есть что терять — и «Детские мир», и «Кораблик», и «Дочки и сыночки» — сейчас все производят собственные торговые марки и, конечно, они за их качество отвечают. Но здесь тоже покупатель должен быть образован. То есть у нас сейчас все равно остаётся спасение покупателя в руках покупателя. Хорошо, рождаемость снижается, вы это заметили.
Михаил Кузнецов:
Конечно, заметили. Если взять все детские категории товаров для новорождённых, то они падают и в штуках, и в деньгах двузначными темпами, в особенности такие категории, которые более восприимчивы к рождаемости — это молокоотсосы, бутылочки, соски, пустышки. Это все прямо идёт вниз.
Татьяна Буцкая:
Я могу сказать, что рождаемость у нас снижается в районе 10-15%.
Михаил Кузнецов:
Категория и падают от 10 до 15% примерно. Единственное что растёт, как я и в прошлый раз тоже говорил — это онлайн. В онлайне все растёт, все категории детских товаров в онлайне показывают двузначные темпы роста. Просто потребители из офлайна уходят в онлайн и там все хорошо. Везде — и в КГТ, и в товарах для новорождённых (в молокоотсосах и так далее), и в подгузниках. Везде онлайн бумит.
Татьяна Буцкая:
Чудес не бывает. Если где-то прибыло...
Михаил Кузнецов:
Где-то растёт, где-то да.
Татьяна Буцкая:
...значит, где-то убыло.
Михаил Кузнецов:
В офлайне.
Татьяна Буцкая:
Значит в офлайне все становится намного хуже, соответственно, количество детских магазинов офлайновских, наверное, сократится.
Михаил Кузнецов:
Пока нет, потому что все равно у крупнейших ритейлеров огромные планы по развитию своих сетей, увеличению количества магазинов.
Татьяна Буцкая:
А одиночные магазинчики? Раньше же было много таких.
Михаил Кузнецов:
Да, таких становится все меньше, да.
Татьяна Буцкая:
Их съедают.
Михаил Кузнецов:
Да, консолидация становится все жёстче и причём это не только в детских товарах. В России это во многих сферах наблюдается даже бытовой техники, электроники. Маленьких региональных игроков становится все меньше, как и в детстве, и те, кто большие, становятся ещё больше.
Татьяна Буцкая:
Если говорить о федеральных сетях, то у нас она, наверное, из федеральных-то одна — «Детский мир»?
Михаил Кузнецов:
«Дочки и сыночки», в принципе, тоже представлены в нескольких.
Татьяна Буцкая:
Да, дальше идут «Дочки и сыночки», дальше, наверное, «Кораблик». Какие есть хорошие региональные сети?
Михаил Кузнецов:
Неплохие… если «Олант» можно считать региональным, то мне кажется, «Олант» тоже достаточно неплохой. Но он может быть играет немножко в другом ценовом сегменте.
Татьяна Буцкая:
«Олант» уникален.
Михаил Кузнецов:
Да, он в более дорогом ценовом сегменте играет, во-первых.
Татьяна Буцкая:
Не знаю, я бы не сказала, что он в более дорогом. Надо знать Ольгу Тесля — Ольга, если вы нас слушаете, передаём вам привет, потому что я не устаю вами восхищаться. Это правда, человек, который пропускает все через себя. И если это товар, который не будет находить отклик в её душе, там товара не будет.
Михаил Кузнецов:
Я покупал коляску в «Оланте».
Татьяна Буцкая:
Да, поэтому то, что продаётся в «Оланте», на все можно поставить клеймо «одобрено Ольгой Тесля». У неё прекрасный вкус и она замечательный профессионал, поэтому это прямо вообще отдельная такая сеть, я не знаю таких сетей, где владельцы бы так были внутри бизнеса.
Михаил Кузнецов:
Есть ещё в Краснодаре сеть «Малыш», например. Есть на Дальнем Востоке — не помню название — тоже достаточно крупная сеть дальневосточная. На самом деле, если взять по всей России сетей не по пальцам, но их будет штук 25-30 максимум. И то, понятное дело, что первые пять будут занимать в продажах 95% рынка детских товаров остальные, а остальные все равно очень маленькую долю занимают в целом на рынке. Но сетей детских товаров очень мало, в целом по России.
Татьяна Буцкая:
Их становится все меньше и они становятся все более специализированным с точки зрения, наверное, фокусирования на собственные бренды. Поэтому крупные бренды мировые они сейчас будут все хорошо представлены в интернете. Сейчас по детским товарам растёт очень хорошо «Озон», растёт Wildberries.
Михаил Кузнецов:
В маркетплейсах тоже очень неплохо продают детские товары в том числе.
Татьяна Буцкая:
Маркетплейсы Яндекс….
Михаил Кузнецов:
«Беру», Goods.ru — все вот эти. Они активно захватывают аудиторию, предлагают кэшбеки и всякие очень хорошие условия и этим тоже заманивают потребителей к себе.
Татьяна Буцкая:
Правда, что сейчас без скидок ничего не продаётся?
Михаил Кузнецов:
Зависит от категории. Если ты возьмёшь подгузники, то в подгузниках, наверное, 85-90% подгузников продаются только со скидкой. То есть потребитель уже привык, что он видит Goon, Pampers, Huggies и так далее со скидкой и без скидки их не покупает. Да и просто я, как потребитель подгузников, ты каждый месяц, каждую неделю найдёшь магазин, где продаются подгузники со скидкой. Всегда такое бывает. В других категориях чуть лучше: в КГТ и в кормлении, конечно, не такая большая цифра, но все равно процентов 20-30 товаров продаётся с какой-либо скидкой. Но что, наверное, хуже — то, что промо становится более глубоким. То есть потребителю теперь мало предложить скидку 10%, он теперь хочет 20% или, если раньше было 20%, теперь хочет 30%. Он хочет все больше и больше скидок.
Татьяна Буцкая:
И это плохо.
Михаил Кузнецов:
Смотря для кого.
Татьяна Буцкая:
Бизнес это убивает.
Михаил Кузнецов:
Для бизнеса это плохо, для потребителя это, конечно же, хорошо. Причём самое-то ужасное, что, как правило, скорее всего все эти расходы кладутся именно на производителя, а не на ритейлера. Потому что ритейлер, как правило, спасает себя и перекидывает все косты как раз таки на производителя.
Татьяна Буцкая:
Правильно, а производители, когда надо уменьшить стоимость, они начинают несколько изменять качество.
Михаил Кузнецов:
Либо качество, либо другие какие-то сокращать издержки внутри компании своей, различные варианты есть.
Татьяна Буцкая:
Сокращать зарплаты, например.
Михаил Кузнецов:
Это у нас по закону очень сложно уменьшить зарплату.
Татьяна Буцкая:
Почему, у нас же есть минимальный прожиточный минимум.
Михаил Кузнецов:
Я имею в виду, если тебе платили 20 тысяч рублей, то по закону с 20 опустить ниже очень сложно, практически нереально. Можно оставить тебя на этой зарплате на ближайшие лет пять.
Татьяна Буцкая:
А можно увеличить тебе план в два раза?
Михаил Кузнецов:
Конечно, можно.
Татьяна Буцкая:
На одну зарплату.
Михаил Кузнецов:
Можно, да.
Татьяна Буцкая:
Видите, две секунды и нашли выход. Хорошо. Так ли популярны сейчас японские подгузники как были популярны ранее?
Михаил Кузнецов:
Там на самом деле все движется волнообразно. В определенные периоды японцы возвращаются, потом они утихают и немножечко их доля становится меньше, потом с новой силой они возвращаются. Но если взять в целом год, то я бы сказал, что некоторые японские подгузники стали чуть популярнее, но в целом все японцы, наверное, чуть-чуть подупали. Потому что в этом году, конечно, Pampers и Huggies чувствуют себя лучше.
Татьяна Буцкая:
А что они сотворили такого?
Михаил Кузнецов:
Во-первых, Pampers ввёл новую линейку, если ты видела может быть. Они привезли Pampers Pure, они поменяли дизайн, там теперь супер какие-то материалы тоже дышащие и все-такое. Они устроили очень интересную акцию в «Детском мире», когда ты мог принести упаковку с четырьмя подгузниками другой фирмы (минимум с четырьмя), то есть упаковка должна быть начата, но не закончена до конца и тебе дают в подарок бесплатно упаковку Pampers новых (20 или 30 штук). Но тем не менее, все равно акция, конечно, такая щедрости для потребителя.
Татьяна Буцкая:
Ничего себе!
Михаил Кузнецов:
Да, да, можешь принести просто четыре штуки Pampers других каких-нибудь и тебе дают новую упаковку подгузников других.
Татьяна Буцкая:
Уже закончилась?
Михаил Кузнецов:
Да, уже закончилась.
Татьяна Буцкая:
Как жаль! В общем, это ещё раз доказывает, что сейчас все компании идут либо по пути предоставления скидок, либо акций, либо каких-нибудь неожиданных предложений. То есть надо обязательно к себе привлечь внимание. Мы немножко отошли от нашего прекрасного крупногабарита. Про говорили про коляски, давай теперь про автомобильные кресла.
Михаил Кузнецов:
Там тоже все не очень хорошо.
Татьяна Буцкая:
Мы Ивана до сих пор ждём, я очень надеюсь, что он все-таки к нам присоединится, но если что, я потом все равно задам ему все те вопросы, которые ему были подготовлены. Как автомобильные кресла сейчас продаются?
Михаил Кузнецов:
Тоже не очень хорошо, в принципе, как и КГТ, но опять же в деньгах чувствуют себя все равно не так плохо, а в штуках они все равно, конечно же, падают.
Татьяна Буцкая:
То есть это говорит о том, что они поднимают цену.
Михаил Кузнецов:
Или просто смещается спрос в более премиальные бренды. Интересно с колясками было: я так как тоже покупал коляску для себя и общался с производителями — с производителями общаться страшно, потому что каждый, во-первых, хвалит свой бренд и рассказывают какие-то страшилки про другой бренд. И я недавно был у производителя российского (автокресел в том числе)...
Татьяна Буцкая:
А какие ещё есть кроме Siger?
Михаил Кузнецов:
Много на самом деле.
Татьяна Буцкая:
Российские автомобильные кресла?
Михаил Кузнецов:
Российских нет, я не буду называть, кто это, в общем, они рассказывали мне, что метрика, по которой измеряется безопасность автокресел и как они строятся, что она вообще неправильная, что надо исходить не от возраста, во-первых, а от роста.
Татьяна Буцкая:
Конечно.
Михаил Кузнецов:
И что классические все автокресла — Cybex, Britax и так далее, что они все неправильные. Что если застёжка у новорождённых находится чуть ниже или чуть выше — от этого очень много зависит. Если она ниже, ближе к паху находится, то тогда при лобовом столкновении у ребёнка все паховые органы... с ними происходят не самые приятные вещи. Если находится чуть выше…
Татьяна Буцкая:
Подожди, смотри, когда ребёнок новорождённый едет в кресле, он повёрнут против...
Михаил Кузнецов:
Это если i-Size.
Татьяна Буцкая:
А новорождённых нельзя перевозить, у него наоборот, он максимально придавливает.
Михаил Кузнецов:
В случае с новорождённым, да, но если ребёнок постарше и уже перевернут...
Татьяна Буцкая:
В общем, зови этих производителей ко мне сюда, мы разберёмся.
Михаил Кузнецов:
А если чуть выше, то там органы брюшной полости. В общем они рассказали страсти и сказали, что я выбрал не то автокресло.
Татьяна Буцкая:
Мы на словах можем сказать все, что угодно.
Михаил Кузнецов:
Конечно, я выбирал просто автокресло как: я залез на сайт немецкого краш-теста…
Татьяна Буцкая:
ADAC, да?
Михаил Кузнецов:
...да, и смотрел на сайте просто рейтинг автокресел по этому краш-тесту. И выбрал просто, в топ-5 который находится.
Татьяна Буцкая:
Но опять таки это крупнейшие бренды, которые очень дорожат своим именем. И стоимость манекенов…
Михаил Кузнецов:
Космическая.
Татьяна Буцкая:
...которые садятся в эти кресла, которые разбиваются…
Михаил Кузнецов:
Десятки тысяч евро.
Татьяна Буцкая:
… во время краш-тестов, они стоят от 50 тысяч евро. Поэтому если кресло не надёжное, либо если какая-то ненадёжная фиксирующая конструкция, их вообще отказываются бить, их не берут.
Михаил Кузнецов:
Дороже выйдет.
Татьяна Буцкая:
Да! То есть эти удерживающее устройства, с которыми мы боремся, эти треугольники и сейчас появились ещё бескаркасные автомобильные кресла, на них нет этих значков краш-теста, потому что их не брали. То есть была такая уверенность в том, что разлетится этот манекен, что им было дешевле не взять на тестирование и сохранить дорогущий манекен. Прямо мне очень интересно, что ещё за производители. После программы ты мне на ушко скажешь и я их обязательно приглашу. Значит тоже: продажи падают…
Михаил Кузнецов:
И как в КГТ тоже растут либо СТМ (частные торговые марки), либо европейские именитые бренды, который тоже стоят недёшево.
Татьяна Буцкая:
Я вчера подняла вопрос у себя в блоге про такси: мне постоянно пишут истории о том, что невозможно, первое, заказать детское такси. Никогда не пробовал?
Михаил Кузнецов:
Я не пробовал, я просто на машине своей всегда.
Татьяна Буцкая:
Это ты, а если жене надо куда-то с ребёнком поехать и нет машины, она вызывает такси. По логике ты вызываешь такси детское. Первое, с чем ты сталкиваешься — с тем, что стоимость детского такси где-то в два, в три раза выше, чем стоимость обыкновенного. Второе, то, что дольше ждать, потому что такси с креслом намного меньше, чем такси без кресла. Третье, когда приезжает водитель, может оказаться, что если ты с ребёнком до шести месяцев, что там кресло для малыша до трёх лет (другая группа). То есть ты не можешь выбрать возраст ребёнка, где-то приезжают вместо кресла с этим опасным удерживающим устройством. Если у тебя, не дай бог, двое детей, я уж не говорю про трое детей — кресло одно. То есть нет возможности даже вызвать автомобиль с двумя, с тремя креслами, это огромная проблема. И как мы поняли — мы сейчас делаем такую большую аналитику — судя по комментариям девочек по всей России, это такая общая российская огромная проблема.
Михаил Кузнецов:
У меня друзья ездят со своими креслами.
Татьяна Буцкая:
Здесь тоже интересный момент, что если ты вызываешь такси и у тебя своё кресло, то ты должен тоже вызвать детское такси и ты должен тоже заплатить дороже, потому что детский тариф дороже, чем взрослый. Во-первых, водителей как-то обучают пользоваться этими автомобильными креслами, они сдают дополнительные какие-то экзамены — это хорошо, я за. Но они ещё в детский тариф вкладывают, что ребёнок, он же такой…
Михаил Кузнецов:
Испачкает машину.
Татьяна Буцкая:
Его может тошнить, он может там есть печенье.
Михаил Кузнецов:
Закладывают риски в общем.
Татьяна Буцкая:
Да, закладывают туда, что скорее всего машину надо мыть, поэтому если даже у тебя своё кресло, тебе все равно придётся вызывать такси с детским…
Михаил Кузнецов:
Интересно, я спрошу у друзей, мне кажется, они вызывали обычное.
Татьяна Буцкая:
Есть риск. Ты можешь вызвать обыкновенное такси, тебе могут ничего не сказать, а есть случаи и они часто бывают…
Михаил Кузнецов:
Отказываются везти.
Татьяна Буцкая:
Отказываются везти. То есть приезжает такси: «Вы с ребёнком? Нет». Все и какой бы там ребёнок не был новорождённый…
Михаил Кузнецов:
А если зима, -30?
Татьяна Буцкая:
Именно такие мне истории писали: зима, вышла из поликлиники, ребёнок на руках, приехало такси, сказал, «нет, вы с ребёнком», развернулось и уехало. Я к чему такую длинную историю рассказываю, я понимаю, что это совершенно не к GFK, совершенно не к производителям детских товаров, я подумала, интересно, а существуют какие-то автомобильные кресла для такого общественного пользования что ли? То есть в принципе, если автомобильное кресло ты покупаешь — это товар индивидуального использования, он стоит у тебя в машине для одного ребёнка и понятно, что там все ремни безопасности настроены под него. И если он там не знаю голову склонил, слюнку пустил — это его голова, его слюнка. А тут то одного ребёнка перевезли, то другого перевезли. Нигде тебе не встречалось, ни в каких странах вот кресел для использования в такси? Куда ты мне порекомендуешь обратиться? Я думаю об этом со вчерашнего дня.
Михаил Кузнецов:
Честно, я нигде не встречал такую историю. Мне кажется, кстати, это неплохой, может быть потенциальный маркетинговый ход для производителей автокресел. Сделать какую-нибудь коллаборацию с Яндексом и чтобы они в приложении показывали.
Татьяна Буцкая:
У Cybex была такая история, это было, наверное, года три, четыре назад, когда Яндекс-такси закупило у Cybex на какие-то ярдные деньги кресел. Чем все закончилось, пишут мне люди…
Михаил Кузнецов:
Забрали два водителя.
Татьяна Буцкая:
Нет, водители не забрали, но, во-первых, им не объяснили, что их надо мыть, не объяснили, как за ними надо ухаживать. И те кресла, которые есть сейчас, они совершенно в непотребном виде.
Михаил Кузнецов:
Их надо менять, по-хорошему, каждые года два, наверное, в лучшем случае.
Татьяна Буцкая:
Их надо менять, обязательно надо обивку снимать, стирать. То есть за ними надо следить, даже самое лучшее кресло. Я считаю, что для Cybex сейчас просто антиреклама, когда такие кресла ездят в такси. За ними тогда нужен какой-то дополнительный уход, поэтому это тоже надо продумать.
Михаил Кузнецов:
Я такого не встречал, честно говоря, не сталкивался нигде, ни в европейских странах, нигде не видел такие общественные чтобы были кресла.
Татьяна Буцкая:
Я не знаю, есть же просто молокоотсосы, а есть клинические молокоотсосы. У него заложена другая мощность.
Михаил Кузнецов:
Методология работы вообще другая.
Татьяна Буцкая:
Да, часов использования.
Михаил Кузнецов:
Да. Но в автокреслах, мне кажется, я такого не видел.
Татьяна Буцкая:
Ещё с автокреслом у меня есть одна мечта, когда есть возможность, я к ней приближаюсь. Я надеюсь, я желаю, чтобы никто никогда со своим ребёнком не ездил в скорой помощи. У меня однажды был такой случай, у меня Андрюше было три года, у него случился менингит и мы с ним ехали в скорой помощи. Приехала машина скорой помощи, а поскольку менингит и ребёнок не мог лежать, лежать было тяжело, я держала его на руках и мы ехали с ним в этой скорой помощи. Там это кресло, которое подо мной ходило, у меня на руках ребёнок, которого я держала, я думала: «боже мой, сейчас, не дай бог, эта машина куда-нибудь влетит, у меня ребёнок с рук вылетит через лобовое стекло». А лежать он не мог. И у меня тогда уже появилась идея, что надо обязательно...
Михаил Кузнецов:
Автокресло в скорую.
Татьяна Буцкая:
Да, в скорую помощь надо ставить автомобильное кресло, все же мы везде их ставим. И мы очень так потихоньку к этой мечте идём, потому что это надо пройти многие...
Михаил Кузнецов:
Аккредитации.
Татьяна Буцкая:
Да, это же оборудование скорой помощи, надо посмотреть, какая история во всем мире. Но все, кому я рассказываю, даже для сотрудников скорой помощи, говорят: «да, бывают такие случаи, ребёнок не лежит, а на руках перевозить, как мы понимаем, опасно».
Михаил Кузнецов:
Я думаю, это, конечно, хорошая мечта очень, но, я думаю, сложно будет воплотить в ближайшее время, конечно.
Татьяна Буцкая:
Будем чаще об этом говорить, может исполниться. Ладно, давай мы опять переходим к автомобильным креслам. Есть такое ощущение, что сейчас стали больше покупать три в одном, «с рождения до 48 лет»?
Михаил Кузнецов:
Да, несомненно стали, но опять таки это с целью экономии скорее всего связано: чтобы не покупать через год другое кресло, люди покупают категорию автокресел, которые подходят на достаточно длительный период времени. Есть такое.
Татьяна Буцкая:
Средняя цена кресла?
Михаил Кузнецов:
Средняя цена кресла 6500 рублей на само деле. Не так уж и много.
Татьяна Буцкая:
Да, но меня даже больше коляски удивили. Коляски за 13, кресла, а кроватки?
Михаил Кузнецов:
Мы, к сожалению, кроватки не мониторим. Не могу по кроваткам тебе подсказать ничего. У нас есть ещё из крупногабаритных стульчики, но там хуже, чем в автокреслах и в колясках, там они падают в штуках и в деньгах.
Татьяна Буцкая:
Почему?
Михаил Кузнецов:
Мне кажется, с одной стороны, там, наверное, по-прежнему люди больше ходят на «Авито», «Юлу» и так далее, покупают б/у, а, с другой стороны, мне кажется, просто возможно достаточно много потребителей покупает ещё стульчики в Икее, А Икею мы не мониторим.
Татьяна Буцкая:
Кстати говоря, стульчики-то убиваются. В стульчике как ребёнка посадил в 6 месяцев, в три года ты его достал и все.
Михаил Кузнецов:
Стульчика нет.
Татьяна Буцкая:
Поэтому возможно, да, Икея вообще, конечно, растёт и судя по премии «Выбор родителей» у нас Икея появляется во всех.
Михаил Кузнецов:
Да, там и игрушки.
Татьяна Буцкая:
Да, игрушки, кроватки. Кроватки прямо несколько раз они у нас даже входили в пятёрку лидеров. Молодцы.
Михаил Кузнецов:
Я хотел ещё производителям, пока у нас время есть, если производители слушают, рассказать может быть небольшие инсайты про потребителя. Я говорил про среднего потребителя, но в детских товарах среднего потребителя очень сложно выбрать, потому что они настолько разные в некоторых аспектах. Во-первых, прежде всего, конечно, две трети покупателей товаров — это женщины. Я думаю, что в принципе не удивительно, чаще детские товары покупают женщины нежели, чем мужчины (это у нас были опросы и так далее). Второе, у женщин и мужчин абсолютно разные паттерны поведения и идеология как их привлечь. Для женщин очень важен первый опыт и если у них первый опыт с магазином или с производителем был плохой, то вероятность того, что они вернутся к этому производителю и к магазину практически нулевая. Поэтому надо делать все возможное, чтобы этот первый опыт был максимально позитивным и приятным. Мужчины же экспериментаторы, они готовы к различным экспериментам, открыты к новому и они ещё рациональны. И с ними можно и нужно разговаривать на языке промо и выгоды, потому что они с рациональной точки зрения ищут какую-то выгоду в том числе. Мало того, что от пола отличается, так ещё отличается и от возраста. Если женщины до 30 лет, у них основной консерн, беспокойство в голове, что они ничего не умеют, не хватает авторитета и они не знают, правильно ли они делают или нет что-то. И как раз таки и производители, и ритейлеры могут сыграть на этом. С другой стороны, женщины уже от 30 до 40 лет, родители, у них совершенно другие беспокойства, они испытывают стресс от большого количества дел, которые им нужно успеть сделать и им требуется помощь в оптимизации, в убыстрении этих процессов, чтобы сделать их жизнь проще. То есть настолько разные потребители.
Татьяна Буцкая:
В общем, да. То есть тогда для прямо юных родителей нужны даже может быть более олдскул такие детские товары: основательные какие-нибудь кроватки, четырёхколёсные коляски. А для таких уже опытных мам, которые с закрытыми глазами, ей какой-нибудь этот мобиль, который включил и он 15 минут играет, все, могу выпить кофе, шезлонг на тоже кнопочке — так, сейчас 15 минут у меня есть, чтобы что-то постирать. То есть они уже более уверены, более уверенно себя чувствуют.
Михаил Кузнецов:
Плюс ещё интересно для женщин, в отличие от мужчин, очень важен дружелюбный персонал, ассортимент и вообще атмосфера в магазине в том же самом. Если для мужчин это менее важно, то для женщин дружелюбный персонал — это номер один.
Татьяна Буцкая:
Да, и давайте для сетей просто скажем слово «персонал». Иной раз придёшь в сеть и кричишь: «ау, подойдите ко мне». Уж не то, что дружелюбный, хоть кто-нибудь подойдите.
Михаил Кузнецов:
Так что, чем я могу поделиться, потому что большинство из них, к сожалению, коммерческие исследования и я открыто могу делиться только некоторыми.
Татьяна Буцкая:
Хорошо. Друзья, если хотите глубоко вникнуть в рынок детских товаров, то у GFK есть различные исследования про детский товары.
Михаил Кузнецов:
Разные в рамках детских товаров: это могут быть и опросы, могут быть и розничные продажи, и домохозяйства те же самые.
Татьяна Буцкая:
В общем, можно узнать про своего потребителя все, все, все, обращайтесь в GFK. Обращаетесь в аналитический центр «Выбор родителей», все, чем есть мы с вами обязательно поделимся. Спасибо огромное, время пролетело просто незаметно, сейчас мы позвоним, возьмём телефонное интервью. Вам всего самого лучшего, с наступающим вас Новым годом.
Михаил Кузнецов:
Счастливо всем.
Татьяна Буцкая:
До свидания.