Денис Хохлов:
Здравствуйте, дорогие друзья. Снова мы в эфирной студии радио «Mediametrics» на программе «Профилактика заболеваний», и с вами как всегда я, Денис Хохлов...
Илья Акинфиев:
И я, Илья Акинфиев. Сегодня мы поговорим про очень важную тему. Это заболевание в России уже более 30 лет, оно широко изучено, но о нем все равно есть очень много важной информации, и эта информация 2019 года. Сегодня мы говорим про ВИЧ-инфекцию, и тема нашей программы «СПИД-2019». А поможет нам разобраться в этой теме наш друг, наш сегодняшний герой Прокофьев Денис Александрович – врач общей практики, врач-методист, обладатель статуса «Московский врач», заведующий структурным подразделением диагностического центра номер 5.
Денис Хохлов:
Здравствуйте, Денис. Впереди 1 декабря — это Всемирный день борьбы со СПИДом, с вирусом иммунодефицита человека. Как всегда начнем с самого начала: как пришел в Россию этот вирус, когда это было, как это произошло?
Денис Прокофьев:
30 лет назад, это был 1985 год, когда весь мир уже говорил о вирусе ВИЧ, в России ВИЧ был по показателям ноль. Начали заниматься этой проблемой, у нас есть выдающийся академик Покровский, который возглавляет центр по борьбе со СПИДом. В 1987 году нашли первого ВИЧ-инфицированного. Им оказался переводчик из Африки, который за время своей работы в Африке имел гомосексуальные связи. В результате, когда начали раскручивать эту цепочку, таких людей оказалось 25 человек, 5 из них были заражены ВИЧ-инфекцией. Они вернулись в Россию, один из этих 5 оказался донором. У этого переводчика была жена, он заразил ее ВИЧ-инфекцией, родился ребенок, ребенок тоже ВИЧ-положительный. Ребенка госпитализируют в больницу, где он заражает еще 2 детей, один из мальчиков вырастает и заражает еще 3 девочек – это установленный факт цепочки в 25 человек. Это первая зарегистрированная ВИЧ-инфекция в Советском Союзе.
После этого начинают обследовать донорскую кровь. ВИЧ-инфекцию не находят, и через 2 года приходит сообщение из Калмыкии о том, что по похожим симптомам обнаружены мать с ребенком. Выезжают туда, мать оказывается с отрицательным ВИЧ-статусом, ребенок оказывается с положительным ВИЧ-статусом, его кладут в больницу, где он заражает еще 70 детей. После этого решают с этим бороться и отправляют для оказания помощи в Ульяновск и Волгоград, где заражают еще 250 детей. Вот такая цепочка, которая получилась в Советском Союзе.
В чем была проблема? В том, что нужным образом не проводилась обработка инструментария. Вы помните о том, что шприцы были не одноразовые, многоразовые, и персонал с целью экономии и по каким-то другим соображениям использовал один и тот же шприц для введения внутримышечных инъекций, внутривенных инъекций, соответственно, получал дополнительное инфицирование. Во многом то, что мы сейчас имеем заводы по производству одноразовых шприцов, это заслуга, связанная с борьбой, профилактикой ВИЧ-инфекции. На сегодняшний момент такой путь передачи внутрибольничных заболеваний, ВИЧ-инфекции снижен многократно, хотя когда исследовали все это, нашли еще 20 внутрибольничных инфекций помимо ВИЧ.
Следующая вспышка была связана с наркоманами. И что интересно, что в 1990-1992 годах ВИЧ-инфицированных наркоманов было ноль, их просто не было. Потом шли годы, и в 1995 году стало 1000 зарегистрированных случаев. В 2001 году стало 87 тысяч зарегистрированных случаев. В 2018 это 100 тысяч зарегистрированных новых случаев. В чем проблема? Даже не в том, что использование одной иглы, а в том, что наркоманы живут половой жизнью, и передача от наркоманов происходит абсолютно здоровым людям без наркозависимости. Здесь ситуация связана с тем, что можно бесконечно рассказывать о том, что наркотики – это плохо, и мы видим эти плакаты, и никто это не оспаривает ни в коем случае, вопрос просто в стратегии, которая применяется для проведения профилактики и борьбы с этим.
Есть очень интересный опыт, в одной из европейских стран, понимая о том, что существует героиновая зависимость, наркоманов начали переводить с использования внутривенных наркотических препаратов на пероральные, но с одним условием, что такой перевод действительно осуществляется, им дают наркотик в виде сиропа, но при установлении ВИЧ-инфекции он одновременно получает антиретровирусную терапию. Это позволяет обеспечивать лечение ВИЧ – раз, и уход с иглы – два. Этот опыт считается максимально эффективным. Да, проблема есть, ее признали и стараются в корне изменить эту ситуацию. Это международный опыт, здесь нельзя ограничиваться исключительно плакатами к тому, чтобы призывать не использовать.
Денис Хохлов:
Если вернуться к базовым понятиям по поводу вируса иммунодефицита человека, расскажите, какие пути передачи этого вируса.
Денис Прокофьев:
Есть ВИЧ, есть СПИД – два основных понятия. СПИД – это последняя форма вируса. ВИЧ – это вирус иммунодефицита человека. СПИД – это синдром приобретенного иммунодефицита человека. ВИЧ имеет 3 стадии, 4-ой является СПИД. Основным путем передачи является незащищенный, проникающий сексуальный контакт. Здесь речь идет не только о гомосексуализме, изначально считалось, еще в 1985 году, что ВИЧ и СПИД – это болезнь гомосексуалистов, и первый человек, который умер от СПИДа, это был Фредди Меркьюри, который, кстати, тоже был из Занзибара, откуда была в СССР первая вспышка, и путь проникновения присущ не только гомосексуалистам, но это именно незащищенная половая связь – это первое.
Второе – передача связана с кровью. Третий путь передачи – это ВИЧ-инфекция от беременной женщины к ребенку. Кстати, надо говорить о том, что и при лактации вирус может передаваться. Также не стоит забывать о том, что она может передаваться через незащищенный инструментарий, что тоже достаточно часто бывает, через определенные выделения из половых органов. Вот это основные пути передачи ВИЧ-инфекции. Стоит помнить о том, что ни при чихании, ни при кашле, ни при поцелуях ВИЧ передаваться не может.
Денис Хохлов:
Через посуду тоже не может.
Денис Прокофьев:
Нет. На самом деле, отличить человека с ВИЧ-инфекцией от обычного человека не удастся – это тоже одна из проблем, но это абсолютно на сегодняшний день измененный портрет больного с ВИЧ-инфекцией. Это обычные люди, которые находятся среди нас, их много. Они при адекватном лечении будут жить ровно столько же, сколько мы с вами. Самое главное – вовремя выявить этот диагноз, начать лечение, они абсолютно адаптированы в социальной среде при соблюдении определенных правил.
Илья Акинфиев:
А диагностика какая есть на сегодняшний день?
Денис Прокофьев:
Есть различные этапы диагностики ВИЧ-инфекции. Первый метод – это забор венозной крови, называется ИФА. Приходите в лабораторию обычных районных поликлиник, больниц, частных медицинских центров, сдается кровь на ИФА на ВИЧ, делается тест. Предположим, показывает положительный. Этот же тест, эта же кровь повторяется второй раз методом ИФА. Положительный результат, дальше – делается метод, который называется иммуноблот, положительный, дальше – делается ПЦР диагностика. Вот четыре основных метода: два ИФА, иммуноблот и ПЦР диагностика – это то, чем мы сейчас располагаем. Все результаты всегда проходят через СПИД-центр, это сделано для того, чтобы фиксировать положительные случаи ВИЧ-инфекции и оказывать лечение.
Есть экспресс-тесты ВИЧ-инфекции. Я, кстати, вам сегодня привез. Думаю, что все вы его пройдете, будете знать свой ВИЧ-статус, что на сегодняшний момент актуально. Отношение к анализу на ВИЧ должно быть изменено, потому что знать свой ВИЧ-статус должен каждый человек, это путь к тому, чтобы побороться с этой инфекцией, с этой эпидемией и просто из уважения к тому, что 39 миллионов людей умерло от ВИЧ-инфекции, потратить немного времени и узнать свой ВИЧ-статус – это необходимо. Есть мировая стратегия, называется 90-90-90. 90% людей всего мира должны быть обследованы на ВИЧ, 90% должна быть снижена вирусная нагрузка и 90% должны получать из выявленных ВИЧ антиретровирусную терапию.
Денис Хохлов:
То есть речь идет о тотальном скрининге всего населения?
Денис Прокофьев:
Это должен быть тотальный скрининг. Считаю необходимым обязательно ввести обследование на ВИЧ при проведении диспансеризации, периодических медицинских осмотрах, предварительных медицинских осмотрах. У нас были летом развернуты шатры здоровья, это обязательная программа, которая позволит нам справиться с этой проблемой и остановить рост. Это необходимо. Надо говорить о том, что люди не умирают от холестерина, мы выявляем эти бляшки, снижаем сердечно-сосудистый риск, но выявление ВИЧ-инфекции – это стратегически важная ситуация. Я думаю, что рано или поздно мы обязательно к этому придем.
Существует анонимная возможность сдать анализ на ВИЧ. Как это выглядит? Вы приходите в СПИД-центр либо в организации, которые занимаются профилактикой и лечением ВИЧ-инфекции, абсолютно анонимно вам присваивается номер, без фамилии, без возраста, без адреса. Вы сдали кровь, называете свой номер, получаете результат. Эта информация исключительно для вас, но вы знаете свой ВИЧ-статус, и это основная ситуация. Этого не нужно бояться, многие люди говорят о том, что я не хочу, я боюсь, вдруг это действительно ВИЧ. Я вас уверяю, что на сегодняшний момент ВИЧ-инфекция подразумевает ежедневный прием лекарственных препаратов. У нас гипертоники принимают каждый день лекарства, люди, страдающие сахарным диабетом, принимают каждый день лекарства, и ничем не отличается человек с ВИЧ-инфекцией – он так же принимает каждый день лекарственные препараты и живет ровно столько же, сколько мы с вами, но зная о своем диагнозе. И когда он об этом знает, это позволяет остановить распространение этого вируса – это важнейшая ситуация.
Илья Акинфиев:
А в аптеке такой ретро-чек можно купить, чтобы никуда не ездить?
Денис Прокофьев:
В аптеке продаются два вида домашних экспресс-анализов. Один из них, который получили вы, это анализ капиллярный крови, и второй стоимостью 500 рублей, делается с использованием слизистой щеки, просто проводите, и через 10 минут он показывает наличие ВИЧ в организме. Стоит учесть, что все-таки это тесты скрининговой системы, возможны ложноположительные тесты, хотя это больше исключение, обычно 99% выявленной ВИЧ-инфекции – это действительно инфекция. Но даже в случае положительного результата ни в коем случае не надо впадать в панику, мы сейчас перечислили 4 этапа, и только после этого можно говорить о диагнозе.
Всего в мире 1% людей, которые не страдают ВИЧ-инфекцией, это люди, которые не воспринимают этот вирус. Все остальные могут получить его, главное просто своевременно выявить. Действительно в аптеке можно купить, но это не просто, при желании найти возможно. У врачей в поликлиниках есть ВИЧ-укладки, в которых лежат эти тесты, и в случае если медицинский работник случайно укололся при работе с ВИЧ-пациентом, может тут же провести ВИЧ-диагностику. Но здесь надо учитывать еще момент сроков, после которых можно этот вирус диагностировать.
Денис Хохлов:
Существует ли регистр больных пациентов?
Денис Прокофьев:
Да, в России регистром больных с ВИЧ-инфекцией занимается СПИД-центр. По сравнению с Министерством здравоохранения, разница составляет 20% этих регистров, но любая положительная проба фиксируется в СПИД-центре. Надо учитывать, что есть люди, которые боятся встать на учет, поэтому даже если мы говорим, что на сегодняшний момент в России эта цифра ушла за миллион больных с ВИЧ-инфекцией, вы должны понимать, что она занижена в 1,5-2 раза. Людей, которые даже зная свой статус по экспресс-диагностике или подозревая, не обследуются – раз, и на учет не встают – два. Это огромное количество людей.
Илья Акинфиев:
Такая база достаточно защищена? Она не выйдет в интернет?
Денис Прокофьев:
Защите персональных данных уделяется огромнейшее внимание. Я таких случаев не слышал, что есть законодательная база, в которой сказано о том, что человек с ВИЧ-инфекцией имеет право не сообщать свой диагноз никому, вплоть до лечащих врачей, хотя мы понимаем, что это неправильно, но человек имеет право не говорить о своем диагнозе, а про врачей вообще не говорю, которые сохраняют врачебную тайну, эта информация не должна ни в коем случае выйти за пределы. Поэтому анонимность гарантирована, и случаев утечки этой базы я не представляю.
Создание этой базы не преследует цели социального аспекта, она создана только для одного, чтобы была возможность этих людей лечить, чтобы они могли получать бесплатно дорогостоящие препараты пожизненно. Дело в том, что при ВИЧ-инфекции автоматически не присваивается группа инвалидности. Для того чтобы обеспечить их препаратами, они должны встать на учет и просто их получать, и потом в случае, если развиваются осложнения на фоне ВИЧ-инфекции, это приобретает хроническую форму, СПИД, в этом случае может присудиться группа инвалидности, если будет стойко утрачена нетрудоспособность. Но еще раз подчеркну, что эта база создана только для одного – для помощи этим людям. Суть не в цифрах, хотя это важно, просто мы должны обеспечить им лечение. На сегодняшний момент та стратегия, которая преследуется, говорит о том, что прием препаратов антиретровирусной терапии позволяет снижать вирусную нагрузку до нуля. Это говорит о том, что развитие заболевания на фоне ВИЧ также сводится к минимуму.
Денис Хохлов:
Какие организации занимаются лечением таких пациентов в Москве?
Денис Прокофьев:
Пациенты с ВИЧ-инфекцией ежедневно проходят через наш кабинет, через кабинеты врачей общей практики, врачей-урологов, перед плановой госпитализацией. Выявить положительный ВИЧ-статус может абсолютно любой врач. После этого эти пациенты наблюдаются у врачей-эпидемиологов и инфекционистов.
Эпидемиологов на сегодняшний момент можно заносить уже в Красную книгу, их осталось очень мало, хотя проблемы не конфликтов, локальных ядерных войн, эпидемии страшны, и если вспомнить историю, гораздо больше проблем мы будем получать именно из-за них. На сегодняшний момент в городских поликлиниках лечением ВИЧ-инфекции занимается врач-инфекционист. Когда я говорю «лечением», я подразумеваю наблюдение, потому что препараты все равно получают в центре СПИДа, это основная организация в Москве. Есть СПИД-центры, которые это делают, но наблюдение осуществляют врачи-инфекционисты, и уделяется много внимания.
На сегодняшний момент в СПИД-центре на консультацию пациента с ВИЧ-инфекцией время приема снижено до 10 минут в связи с тем, что количество ВИЧ-инфицированных и пропускная способность данного центра снижена, поэтому одной из перспектив стоит открытие новых центров, потому что человеку нужна психологическая помощь.
Денис Хохлов:
Это планируется в Москве?
Денис Прокофьев:
Да, я уверен, что в ближайшее время это будет, потому что отдельные стратегии по объединению ВИЧ-центра с туберкулезными диспансерами были остановлены, я надеюсь, что этого не произойдет. Больные не умирают от СПИДа или от ВИЧ-инфекции, они умирают от заболеваний, которые наслаиваются на них, это снижение иммунитета. Человек получает туберкулез, к сожалению, летальный исход. Вытащить невозможно, потому что иммунный статус снижен, в результате диагноз в результате смерти человека звучит как туберкулез, а не ВИЧ-инфекция. Получается, если мы сделаем фокус на заболеваниях, которые привели к последствиям, мы, с одной стороны, получим хорошую статистику по ВИЧ, ее смертности, а с другой стороны, упустим важнейший момент в том, чтобы лечить. Поэтому открытие новых центров, которые занимаются профилактикой и лечением ВИЧ-инфекции, открытие кабинетов специальной помощи, но важнейшая задача – это масштабный скрининг, настороженность врачей всех специальностей, и об этом не стоит забывать. Если вы сталкиваетесь с любой симптоматикой, которая вас настораживает – это рецидивирующие герпетические инфекции, рецедивирующая невралгия, изменение по анализу крови, которую вы не можете трактовать, – обязательно людей обследовать на ВИЧ, и пусть вы ошибетесь, но если вы не ошибетесь, вы спасет человеку жизнь.
Илья Акинфиев:
Денис, давай поговорим про симптоматику, ведь в 90-х годах ВИЧ можно было легко определить, потому что он был классический, по учебнику, а сейчас острого ВИЧа ты не встретишь.
Денис Прокофьев:
Симптомы ВИЧ достаточно скрыты, когда мы говорим о первой стадии ВИЧ-инфицирования, симптоматика похожа на гриппозную – это лихорадка, озноб, субфебрильная температура, увеличение подчелюстных лимфатических узлов, определенная вспышка. Потом симптомов может не быть никаких абсолютно. От стадии ВИЧ до СПИДа при отсутствии лечения пройдет от 5 до 15 лет, и на протяжении долгого времени симптомов может не быть никаких, но есть явная симптоматика, которая позволяет заподозрить ВИЧ-инфекцию. Первое – если появляются кандидозы ротовых полостей либо кандидоз пищевода при выполнении гастроскопии, если ставится такой диагноз, необходимо сдать на ВИЧ. Если вы чувствуете увеличение определенной группы лимфатических узлов, как правило, это подчелюстные, шейная группа лимфатических узлов. Если вы чувствуете образование определенных яств, это язвы в ротовой полости, язвы на гениталиях. Если появляются высыпания, похожие на синяки, если вы чувствуете повышенную утомляемость – все это может являться симптомами ВИЧ, но сказать, что данный диагноз можно поставить по одной только симптоматике – если это будет четвертая стадия, и это будет уже СПИД, можно. ВИЧ-инфекцию распознать исключительно по симптомам – нет. Поэтому заподозрить и сдать анализ — вот это мой вам совет.
Илья Акинфиев:
Поговорим про случайные половые связи. Как тогда заниматься сексом со случайными людьми и не бояться ВИЧ-инфекции?
Денис Хохлов:
Стоит ли вообще этим заниматься со случайными людьми?
Денис Прокофьев:
Давайте поговорим о том, что случайные связи не так опасны, как те связи, которые стали уже постоянными и не имеют защиты. Если взять общую статистику и психологию человека, человек, который ведет беспорядочный образ половой жизни или просто у него частая смена партнеров, с которыми он не может сойтись характером, что тоже бывает, себя защищает, защищает своего партнера, используя средства барьерной контрацепции.
Денис Хохлов:
Есть страх, и он себя защищает.
Денис Прокофьев:
Мы должны помнить о том, что ВИЧ – это одна инфекция. Есть 29 инфекций, передающихся половым путем, которые могут угрожать жизни человека, помимо ВИЧ-инфекции. Как только случайные связи перестают быть случайными, и человек останавливается и выбирает одного полового партнера, средства контрацепции перестают использоваться, но ВИЧ-статус никто из двоих не проверил. И даже сам человек может не знать, что он ВИЧ-положительный, и в результате происходит заражение. Мне кажется, это не абсурд, если перед вступлением в брак, помимо паспорта и заявления, государственные органы будут просить людей сдавать анализ на ВИЧ. Я не хочу называть имен, фамилий, но у меня в практике были люди, которые вступали в брак и только при беременности жены узнавали о ВИЧ-положительном статусе супруга, и это была трагедия для всех. Поэтому ввести эту практику достаточно просто, это будет сделано на пользу, и говорить о том, что именно случайные связи являются распространением ВИЧ-инфекции, было бы неправильно. Половой контакт должен быть защищен.
Илья Акинфиев:
Запретим жениться? Это какой-то нацизм.
Денис Хохлов:
Как мы можем перешагнуть через законодательство, которое действительно запрещает афишировать такие данные?
Илья Акинфиев:
А если люди любят друг друга? У меня много пациентов, где один инфицирован, а второй нет.
Денис Прокофьев:
Если люди любят друг друга, то самым честным будет признаться любимому человеку о ВИЧ-положительном статусе, и это не должно вызывать отрицание, отказ от того, чтобы строить дальнейшую жизнь, рожать детей – это абсолютно полноценные люди, которые с ВИЧ-статусом живут половой жизнью, рожают не одного ребенка, могут быть намного счастливее, но признаться честно, если мы уважаем тех людей, которые находятся с нами, о своем статусе, морально правильно.
Денис Хохлов:
Можно призвать к этому, но обязать законодательство – это невозможно, это абсолютно точно.
Денис Прокофьев:
Мы вообще заставить никого не можем, но понимание общества этой ситуации...
Денис Хохлов:
Вопрос хороший: если один партнер здоров, а второй партнер имеет вирус, секс незащищенный с этим партнером возможен при получении правильной терапии?
Денис Прокофьев:
Во всем мире, кроме России, есть два понятия: доконтактная терапия и постконтактная. Тот вопрос, который Вы задаете, относится к разделу доконтактной терапии. Что она в себя включает? Человек, который имеет ВИЧ-положительный статус, до начала полового акта принимает препараты и после, снижая вирусную нагрузку на 0, защищаясь средством барьерной контрацепции, сводит к 0 риск заражения полового партнера. И постконтактная терапия – это терапия, состоящая из 3 противовирусных препаратов, созданных для того, чтобы человек, который имел половую связь и наутро признался, что у него ВИЧ-инфекция, принимал экстренные меры для того, чтобы не заразиться ВИЧ-инфекцией. У него на это будет 72 часа, и за 72 часа этот процесс вполне обратимый. Ему нужно найти 3 препарата.
Илья Акинфиев:
Я сейчас представил фильм «Адреналин».
Денис Прокофьев:
Приблизительно так это на сегодняшний момент и выглядит. На самом деле, если вы зададитесь вопросом и зайдете на сайт СПИД-центра, вы абсолютно спокойно найдете эти 3 препарата, они применяются не первый день. Есть дженерические формы, которые выпускаются внутри нашей страны, это производство обычно объединенное. Когда у нас проводился Чемпионат мира, все аптеки были снабжены этими лекарственными препаратами, потому что ВИЧ-инфицированных из различных стран и Африки было очень много.
Был эксперимент, который проводили определенные корреспонденты, им удалось это сделать только через 48 часов в Подмосковье, в одном из частных центров найти эти 3 препарата. Мне бы очень хотелось обратиться к тому, что это социальная история, и если есть эта проблема, на нее нельзя закрыть глаза. Мы не можем ограничиться одним Мирамистином. Есть разработанная схема, которая используется во всем мире, но сейчас, задав вопрос провизорам или фармацевтам: «Скажите, пожалуйста, какие препараты входят в постконтактную терапию, доконтрактную терапию», – я уверен, что ответа вы не получите.
Илья Акинфиев:
А для чего им знать, если препаратов нет.
Денис Прокофьев:
Они существуют, они зарегистрированы в России, они продаются в России. Этой проблеме, на мой взгляд, не достаточно много внимания, и я надеюсь, что вы все услышали, что это существует, это используют и это останавливает распространение ВИЧ-инфекции. Для чего? Для того, чтобы просто спасти людям жизнь, и мне кажется, это хороший аргумент.
Илья Акинфиев:
Сначала они должны быть в наличии на прилавках.
Денис Прокофьев:
Илья, они в наличии, они производятся в России.
Денис Хохлов:
Найти при желании можно?
Денис Прокофьев:
Да.
Денис Хохлов:
В Подмосковье, сейчас же открылись Московские центральные диаметры.
Илья Акинфиев:
С 21 числа можно доехать до Лобни за 30 минут.
Денис Хохлов:
Первые две ветки, и мы можем поехать в область совершенно быстро и практически дешево.
Денис Прокофьев:
И привезти спасение в Москву.
Денис Хохлов:
Но мы надеемся, что этот вопрос более широко будет освещен, есть сайт СПИД-центра, горячая линия, которая на все вопросы отвечает. Про то, что в семье один заражен, другой здоров, и по поводу барьерной контрацепции я понял, а может забеременеть женщина и родить здорового ребенка?
Денис Прокофьев:
Да, может, просто есть определенные правила. Если у нее достоверно ВИЧ-отрицательный статус, проблем никаких нет, она просто рожает.
Денис Хохлов:
При нормальном правильным приеме препаратов партнер не опасен для своего партнера?
Денис Прокофьев:
Конечно, нет.
Денис Хохлов:
А если женщина сама ВИЧ-инфицирована, может ли она родить здорового ребенка?
Денис Прокофьев:
При соблюдении определенных правил. Первое правило –постоянный прием антиретровирусной терапии. Второе – роды через кесарево сечение. Третье – отказ от лактации, перевод на искусственное питание с первых дней. Здесь мы сталкиваемся с проблемой определенных религиозных сообществ, которые говорят о том, что это недопустимо, этого делать ни в коем случае нельзя, это осуждает вера, но это настолько очевидные вещи, разработанные схемы, которые гарантируют нам, что ребенок останется здоровым просто при соблюдении этих правил. Ребенок будет прекрасно себя чувствовать, все с ним будет хорошо, и это отработанная методика, которая имеет большой опыт и приносит очень хорошие плоды. Про лечение можно разговаривать очень много, и в последнее время обсуждается вопрос создания вакцины против ВИЧ-инфекции. Тема абсолютно не нова.
Денис Хохлов:
Практически с самого начала открытия этого вируса вопрос о вакцине сразу возник, но в связи с тем, что вирус очень вариабельный, подобрать эту вакцину до сих пор пока еще не удалось. Какой есть прогресс в этом отношении?
Денис Прокофьев:
Когда Покровскому Владимиру Валентиновичу дали это направление, эта задача была поставлена одна из первых – создать вакцину, при использовании которой ВИЧ-инфекции не будет. Вирус попадает в костный мозг, и создание вакцины в принципе невозможно. Были попытки, сейчас огромное количество проводится экспериментов, но это очень слабая перспектива, потому что добраться до самого источника, для того чтобы ответить на вопрос «почему никогда не будет создана вакцина против ВИЧ», хотя я не хотел бы говорить «никогда», это было бы здорово, если бы это удалось сделать.
Дело в том, что сам вирус селится в иммунных клетках и воспринимает иммунные клетки, как чужеродные, начинает бороться против них. Подавить этот геном будет очень сложно, он встроенный. На сегодняшний момент есть одна зацепка, которая позволит справиться и предотвратить заражение. Мы обсудили, что 1% людей не болеет ВИЧ-инфекцией. Делали так: брали человека с ВИЧ-инфекцией, проводили химиотерапию, подавляя полностью его иммунный статус, в том числе и вирус, и пересаживали костный мозг от тех людей, которые имеют устойчивость к вирусу. При пересадке костного мозга вирусная активность полностью подавлялась. Но дело в том, что подобрать универсального донора невозможно, а индивидуального очень сложно. Я сейчас не говорю о стоимости данной манипуляции, мы говорим о том, что индивидуальная совместимость костного мозга, донора костного мозга, базы костного мозга, проведение таких операций это очень сложно. Но сама идея создания такой защиты кроется в такого рода экспериментах.
Это постоянно обсуждаемая вещь, потому что пытались создать и определенный гель, который бы препятствовал заражению при половом контакте. Это постоянный поиск фармкомпаний, во многих фармкомпаниях существуют отдельные направления, которые занимаются разработкой препаратов для профилактики ВИЧ. Есть международная тенденция, которая говорит о том, что для того чтобы создать этот препарат, нужно сделать 3 вещи. Первый, кто это сделает, должен получить сумму в районе 40 миллиардов долларов. Второе – для того, чтобы проводить эти исследования, требуется около 38 миллиардов долларов, каждое исследование. Это огромные финансовые затраты, но к этому нужно обязательно стремиться и ни в коем случае не останавливаться, искать новые и новые способы борьбы и профилактики ВИЧ-инфекции.
Денис Хохлов:
Это общемировая проблема, поэтому надо всем миром собраться.
Илья Акинфиев:
Давай пощупаем программы профилактики, которая сейчас есть. Почему они малоэффективны, и есть ли у тебя идеи, мысли?
Денис Прокофьев:
Какие у нас программы профилактики существуют?
Илья Акинфиев:
2 раза в год мы вспоминаем про ВИЧ-инфекцию, 2 раза в год пытаемся сделать инфоповод, в школах лекции читаем.
Денис Прокофьев:
Слышали название газеты «СПИД-инфо»? Была такая желтая пресса. Изначально это был научный журнал, который публиковал информацию по ВИЧ-инфекции, потом он превратился в бульварную желтую прессу. Отдельные структуры говорят, что приходите, анонимно мы все сделаем, но говорят это очень тихо. Другие структуры говорят о том, что самое важное – это пропаганда, плакаты, избегаем случайных связей, видеоролики. На мой взгляд, первое, что необходимо сделать – это тотальный скрининг. Второе – увеличение количества центров по борьбе и профилактике ВИЧ-инфекции. Третье – обеспечить свободный доступ к средствам барьерной контрацепции. Мы зачастую сталкиваемся с тем, что люди просто стесняются зайти в аптеку, их много среди молодежи. И об этом надо говорить, нельзя говорить о том, что слово «презерватив» должно произноситься очень тихо, что в Советском Союзе вообще не было гомосексуализма, и мы пропустили этот ВИЧ в результате. Поэтому об этом нужно говорить, нужно обратить внимание на группу людей от 30 до 40 лет. В России группа 30-40 лет – это группа, имеющая максимальное количество ВИЧ-инфекции, хотя в европейских странах этот возрастной ценз составляет уже 50-60 лет. 30-40 лет – это тот возраст, когда люди не ходят лечиться, они работают, им некогда этим заниматься, вот на эту группу нужно сделать основное внимание, обязательно всеобщий акцент и призвать их к тому, чтобы был определен их ВИЧ-статус и начато обязательно лечение.
Мы должны обратить внимание на проблему, связанную с употреблением наркотиков, перейти к тому, чтобы бесперебойно люди смогли получать лекарственные препараты, и я думаю, что вполне возможно контролировать не только через СПИД-центр, но и выписка таких препаратов по ДЛО, как обычных лекарственных препаратов, не затрудняя жизнь людям. Это социальная адаптация таких людей, программы господдержки, которые должны существовать. Мы должны перестать относиться к этому, как к чему-то неизведанному, отрицать – это есть среди нас, это огромное количество, поэтому все мероприятия по тотальному скринингу, по доступу к лекарственным препаратам, по средствам индивидуальной защиты должны проводиться.
Денис Хохлов:
Правильно, отсутствие страха, но внимательная настороженность и всеобщая информированность, я думаю, что это основные принципы, которые помогут нам минимизировать возможность в будущем заражения большого количества людей. Наша программа подходит к концу, и наша самая любимая рубрика – пожелания нашего героя нашим зрителям.
Денис Прокофьев:
Я пожелаю вам никогда не закрываться от проблем, которые есть, и ведущим небольшой презент, 2 магнитика, на которых написано, что знать, чтобы жить. Знайте о своих заболеваниях, своевременно их лечите, и жизнь будет долгой и счастливой. Никогда не закрывайтесь, мы всегда готовы вам помочь.
Денис Хохлов:
Замечательные слова. Сегодня с нами был наш герой, наш гость – Прокофьев Денис Александрович, врач общей практики, врач-методист, обладатель статуса «Московский врач», заведующий структурным подразделением диагностического центра номер 5, говорили мы о проблеме ВИЧ, о проблеме СПИД. Я думаю, что для вас эта проблема стала менее таинственной, и вы поняли всю ее значимость. Всего вам доброго, будьте здоровы.