Юлия Каленичина:
Программа «Точка приложения» и с вами мы, её ведущие Оксана Михайлова и Юлия Каленичина. Тема нашей сегодняшней передачи очень важная и серьёзная, мы будем говорить о ранней диагностике онкологических заболеваний предстательной железы и мочевого пузыря. Гость нашей программы Колонтарёв Константин Борисович, заведующий онкоурологическим отделением больницы им. С.И. Спасокукоцкого, профессор, доктор медицинских наук.
В первой части программы поговорим о предстательной железе. Кто находится в группе риска по такому заболеванию как онкология предстательной железы?
Константин Колонтарёв:
В группе риска рака предстательной железы находятся, конечно, мужчины в возрасте 50 лет и старше. Это группа риска, на которую мы должны обращать внимание. Пациентами их пока ещё не назовёшь, потому что это обычные мужчины, которые не имеют никаких жалоб, к урологу не обращаются, которые не думают о том, что им делать дальше; именно они в группе риска. Каждый, каждый человек. По статистике, каждый 7-ой пациент-мужчина имеет шанс заболеть раком предстательной железы. Ужасающая статистика.
Оксана Михайлова:
Заболевание может случиться в разное время, может в 50 лет, а может и в 100.
Константин Колонтарёв:
Могу сказать, что пациент, который страдает раком предстательной железы, может никогда не узнать о том, что он страдал раком предстательной железы, такие случаи известны. Рак предстательной железы ― это заболевание, да, но не приговор. Сегодня мы не говорим о том, что если пациент страдает раком предстательной железы, то нужно бросаться куда-то бежать, что необходимо уже говорить о конце жизни, ни в коем случае. Заболевание лечится, и сегодня достаточно большой процент заболевших имеет шанс излечиться полностью.
Юлия Каленичина:
Скажите пожалуйста, имеет ли значение наследственный фактор, если допустим у отца, дедушки была такая проблема?
Константин Колонтарёв:
Несомненно, наследственность ― один из доказанных факторов риска развития рака предстательной железы. Если у человека близкий родственник – папа, брат, дедушка – страдал раком предстательной железы, то риск или шанс заболеть у мужчины возрастает в 3-5 раз по сравнению с мужчиной, у которого родственники не болели раком предстательной железы. Если у мужчины и брат, и папа, оба страдали раком предстательной железы, то риск заболеть у него возрастает в 7-11 раз. Наследственность играет огромную роль, об этом все должны знать; более того, мы будем чуть позже говорить о скрининге рака предстательной железы. Именно у предполагаемых пациентов, у которых есть серьёзный наследственный фактор, именно таким пациентам скрининговые программы надо начинать намного раньше, чем у пациентов без наследственного фактора.
Юлия Каленичина:
Такие воспалительные заболевания, как простатит, являются фактором риска? Или аденома?
Константин Колонтарёв:
Нет, фактором риска простатит и аденома не являются. Вообще, аденомой, или доброкачественной гиперплазией предстательной железы, мы точно знаем, страдает каждый мужчина в той или иной степени выраженности. Начиная с 35-летнего возраста, вследствие гормональной перестройки организма изменяется ткань предстательной железы и развивается заболевание аденома предстательной железы, или доброкачественная гиперплазия.
Оксана Михайлова:
Что значит гиперплазия?
Константин Колонтарёв:
Увеличение ткани железы, разрастание ткани. Это доброкачественная опухоль, не является потенциально летальным заболеванием. Это не нормальные клетки, они изменённые и не должны быть там, где находятся, но они разрастаются и причиняют неудобства пациенту.
Оксана Михайлова:
Их надо удалять?
Константин Колонтарёв:
В первую очередь лечат, не сразу удаляют. В первую очередь лечим консервативно, специальными препаратами, разработанными группами препаратов, которые помогают пациенту устранить симптомы нарушения мочеиспускания. Очень важно понять, что, например, рак предстательной железы не болит, если мы говорим о той форме рака, которую
Можно излечить. Рак предстательной железы не приводит к расстройствам мочеиспускания ― опять же, мы говорим о той форме, которую можно излечить. Но аденома предстательной железы, или доброкачественная гиперплазия, приводит к расстройству мочеиспускания, и вообще ведущей симптоматикой пациента с доброкачественной гиперплазией предстательной железы является нарушение или расстройство мочеиспускания той или иной формы выраженности. Пациенты жалуются на все что угодно, связанное с мочеиспусканием: затруднённое мочеиспускание – да, учащённое мочеиспускание – да, болезненное мочеиспускание – тоже да. Вся симптоматика также начинает развиваться где-то с возраста пусть не 35 нет, но к 50 годам пациент уже начинает жаловаться. Именно в этом возрасте пациент приходит к урологу с жалобами. Но, давайте ещё раз подчеркнём: рак предстательной железы не болит.
Оксана Михайлова:
Что такое скрининг онкологических заболеваний?
Константин Колонтарёв:
Если объяснить простыми словами, то скрининг ― это способ выявления заболеваний у пациентов, которые не предъявляют абсолютно никаких жалоб. Но мы знаем, что эти пациенты, назовём так, или мужчины, имеют шанс заболеть раком, предположим, предстательной железы. Мы с вами договорились, что в группе риска находятся все пациенты-мужчины старше 50 лет, у которых нет наследственного фактора, а у которых есть наследственный фактор ― в группе риска с 35 лет. Вот, кстати, ответ на вопрос, когда нужно начинать скрининг пациентов с наследственным фактором ― с 35 лет. Пациенты группы риска должны знать, что раз в год они должны посещать уролога, даже не имея жалоб.
Оксана Михайлова:
Что входит в скрининг?
Константин Колонтарёв:
Скрининг каждого заболевания отличается друг от друга, естественно. Скринингом рака предстательной железы является определение специфического маркёра. Берут кровь, определяют, так называемый, простат-специфический антиген, ПСА. Магические три буквы, которые перевернули многое в урологии, в онкоурологии, в онкологии, и многие говорят об эре до ПСА и эре ПСА, потому что это наиболее специфичный, наиболее чувствительный и, в общем-то, один из самых лучших маркёров онкологических заболеваний, которые только известны сейчас.
Оксана Михайлова:
Сейчас нас смотрят мужчины, я надеюсь, жены, которые волнуются за мужчин. Все понимают, что все, кому сейчас 50+, должны сейчас пойти в поликлинику и попросить, чтобы у них взяли кровь из вены на ПСА? Или это входит в стандартную диспансеризацию?
Константин Колонтарёв:
Стандарт диспансеризации – хороший вопрос. Это входит в осмотр урологом любого мужчины, начиная с 50-летнего возраста раз в год, если все нормально. Но, помимо ПСА, есть ещё один момент, который должен проверить мужчина при посещении уролога, хотя не все его любят, скажем прямо. Тонкий и очень важный момент, его значимость ни в коем случае нельзя недооценивать. Мы говорим об обычном пальцевом ректальном исследовании, который проводит уролог. Как бы ни казалось, что это самый древний и самый старый способ какой-либо диагностики предстательной железы, он даёт огромную массу информации. Если простат-специфический антиген в пределах нормы, но урологу что-то не нравится при пальцевом ректальном исследовании, это является полным основанием пойти дальше и назначить пациенту то, что необходимо назначить для диагностики онкологического заболевания предстательной железы.
Юлия Каленичина:
А что конкретно необходимо?
Константин Колонтарёв:
Единственным способом диагностировать рак предстательной железы, онкологический процесс предстательной железы, является биопсия предстательной железы. Это стандартный метод, он проводится абсолютно безболезненно, во всем мире выполняется одинаково. Делается в ряде поликлиник, в ряде КДЦ, в ряде стационаров короткого пребывания, что очень важно. Например, существует в нашей клинике и не только в нашей. В нашей клинике был запущен пилотный проект, мы выполняем биопсию предстательной железы в стационаре короткого пребывания, что очень удобно. Пациент приходит утром, он полностью подготовлен, выполняется стандартизированная манипуляция, забираются кусочки ткани из предстательной железы абсолютно безболезненно, пациент находится под наблюдением специалиста в течение 2-3 часов и спокойно отправляется домой. Не занимается койка стационара, больше оборот коек стационара, и пациентам нравится гораздо больше.
Юлия Каленичина:
Конечно, пошёл домой, чем пролежать несколько дней. Дальше вы уже узнаете результат, связываетесь с пациентом.
Константин Колонтарёв:
Показанием к выполнению биопсии предстательной железы является, прежде всего, повышенный уровень простат-специфического антигена ― это раз, изменения при пальцевом ректальном исследовании ― это два. Сейчас есть другие методы исследования, которые уже подходе, для того чтобы определить показания к биопсии предстательной железы. Мы говорим о гистосканнинге ― специальном методе, который позволяет визуализировать предстательную железу таким образом, чтобы определить максимально подозрительные точки на наличие злокачественного образования, и выполнить
Биопсию при помощи, так называемой, гистофьюжн, когда выполняется биопсия именно из тех участков, из которых необходимо, которые абсолютно точно смутили. Тем самым ценность биопсии повышается. В стандартизированной биопсии мы выполняем 12 проколов, 12 точек, 12 раз мы проникаем в предстательную железу при помощи иглы; в гистофьюжн мы видим необходимые точки, можем, в принципе, довольствоваться только теми точками, откуда конкретно необходимо брать ткань. Их может быть меньше 12, то есть мы уходим от осложнений, мы уходим от лишней травматизации.
Юлия Каленичина:
Скажите пожалуйста, Константин Борисович, я правильно поняла, что, если PSA отрицательный, то показание к биопсии – только если что-то смутило уролога при ректальном осмотре?
Константин Колонтарёв:
Сложно сказать. Нет понятия «ПСА отрицательный», равно как нет «ПСА положительный». ПСА ― серьёзная тема. Условная стандартная норма от 0 до 4 нг/мл. Но, если к нам приходит мужчина в возрасте 51–52 лет, у пациента ПСА = 3, что является условной нормой, то уже надо делать биопсию, а если к нам приходит пациент в возрасте 73–74 лет, у пациента ПСА = 3, и довольно большая железа, в которой ещё есть аденома предстательной железы, и нормальное пальцевое ректальное исследование, то, в общем-то, делать биопсию такому пациенту, наверное, не обязательно.
Юлия Каленичина:
В общем, уролог должен сам разобраться. Скажите пожалуйста, каковы сейчас основы лечения? Вы говорите, что это не приговор, то как тогда лечить? Всегда ли оперативное лечение?
Константин Колонтарёв:
Мы хотели бы, чтобы лечение было всегда оперативным. Почему? Во-первых, оперативное лечение, операция ― это радикальный метод лечения, который позволяет удалить из организма предстательную железу, поражённую злокачественным образованием, и тем самым избавить пациента от заболевания навсегда. Мы говорим, конечно, о локализованных формах рака предстательной железы, то есть случаях, когда заболевание не выходит за пределы органа, не выходит за капсулу предстательной железы. Мы хотели бы, чтобы оперативный способ был доступен каждому, потому что сегодня мы, и не только мы – весь мир говорит о функциональных результатах операции. Сегодня мы уже говорим не только о том, что нам нужно избавить пациента от онкологического заболевания и только, что только это нас беспокоит. Сегодня мы говорим о том, что человек после операции должен быть избавленным от рака предстательной железы – раз, чтобы мужчина был способен держать мочу – два, и чтобы у мужчины была возвращена его эректильная функция.
Оксана Михайлова:
Хотела спросить, чем опасно жить без предстательной железы? На что может повлиять в жизни мужчины?
Константин Колонтарёв:
В общем-то, мы уже назвали два основных функциональных момента: удержание мочи и эректильная функция. Технология сейчас доступна, доступна у нас в клинике, в том числе мы говорим о робот-ассистированной хирургии, о роботе «Да Винчи». В клинике урологии, которая работает на базе ГКБ имени Спасокукоцкого, имеется «Да Винчи». Больница является пионером роботической хирургии в России, коллектив клиники под руководством профессора Пушкаря Дмитрия Юрьевича обладает сегодня максимальным опытом по выполнению робот-ассистированной хирургии предстательной железы в России.
Оксана Михайлова:
Как к вам попасть?
Константин Колонтарёв:
Попасть к нам очень просто. Администрация больницы и клиники делает все возможное для того, чтобы облегчить, говоря простым языком, вход пациенту в больницу. Если раньше пациенту нужно было пройти, что называется, несколько кругов ада, потому что надо отстоять очередь в поликлинике, взять направление от терапевта к урологу, талончики, потом должен был взять от уролога направление, и тому подобное. Сейчас всё проще. На этапе до нашей больницы происходит, может быть, всё то же самое, но, что касается нас ― всё элементарно. У нас есть регистратура, для того чтобы записаться на приём к урологу и попасть в тот же день фактически, пациенту нужен паспорт, полис обязательного медицинского страхования, и направление из поликлиники установленной формы 57-У.
Оксана Михайлова:
Это для москвичей?
Константин Колонтарёв:
Для москвичей.
Оксана Михайлова:
Все иногородние – как обычно, Москва – столица здоровья.
Константин Колонтарёв:
В столице великолепные программы. Достаточно большое количество пациентов попадают и говорят о том, что никаких проблем у них ни с заполнением форм, ни с обращением не встречалось.
Юлия Каленичина:
Скажите пожалуйста, в регионах тоже делаются такие операции, но без участия «Да Винчи»?
Константин Колонтарёв:
Конечно. Вообще, в России установлено достаточно большое количество систем, другое дело, что не все системы работают, что тоже правда; не все системы работают так, как они должны работать.
Юлия Каленичина:
Но диагностика по всей стране одинакова?
Константин Колонтарёв:
По всей стране стандартные программы диагностики. Тот же скрининг, о чём мы уже говорили, измерение простат-специфического антигена и выполнение тех же манипуляций.
Оксана Михайлова:
Вы сейчас сказали про операции. Какие ещё методы лечения существуют?
Константин Колонтарёв:
Радикальных методов лечения два: оперативное вмешательство, или операция радикальной простатэктомии, и дистанционно-лучевая терапия – метод, который также радикально элиминирует заболевание, оставляя поражённый орган в организме.
Юлия Каленичина:
Выбор за доктором?
Константин Колонтарёв:
Не совсем так. Сегодня мы не говорим, что выбор за доктором, мы не хотим и не будем так говорить. Выбор — это совместное решение. Мы никогда не беседуем с пациентом один на один, никогда. Мы, приглашая пациента, всегда приглашаем близких людей – жену, друзей, детей, кого он посчитает необходимым, потому что болезнь серьёзная. Когда человек заболевает, то болезнь становится уже не болезнью одного человека, а болезнью семьи, близких людей. Мы не ограничиваемся одним общением с пациентом. До периода госпитализации, в периоде знакомства мы общаемся несколько раз, потому что операция ― это серьёзное, важное событий, веха в жизни человека. По крайней мере, серьёзная, простите, угроза для жизни, потому что это большая, обширная операция. Человек должен всё понимать, человек должен идти на неё, абсолютно зная всё-всё-всё о положительных сторонах, об отрицательных, я имею ввиду возможные осложнения, о других методах лечения; необходимо рассказать всё тщательно.
Мы создали методические рекомендации и рекомендации для пациентов, посвящённые и заболеванию, и методам лечения. Мы предоставляем информацию, чтобы пациент и его близкие могли быть полностью информированы, а уже потом мы садимся все вместе в который раз ― кому-то во второй, кому-то в третий, кому-то в десятый, неважно, сколько нужно столько и будем, ― садимся и вместе обсуждаем. Только после того, как мы вместе обсудили, пришли к общему знаменателю, мы совместно принимаем решение. Прошли те времена, когда доктор говорил: вам вот это, а вам вот это. Мы можем рекомендовать, но выбор делаем совместно.
Юлия Каленичина:
Константин Борисович, давайте поговорим о том, можно ли достигнуть желаемого функционального успеха после такого радикального лечения?
Константин Колонтарёв:
Сейчас всё направлено на достижение функционального успеха. Сегодня весь мир ввёл термин «функциональные осложнения». Представьте себе, разве раньше можно было говорить о недержании мочи у пациента после операции? Какое недержание мочи? О чём вы говорите? Мы же удалили рак, мы спасли! Сейчас абсолютно по-другому. Сейчас в мировом сообществе введено огромное количество специальных условий, только при достижении которых операция считается успешно выполненной. Сегодня качество жизни приравнено к самой жизни, что, в общем-то, совершенно справедливо.
Сегодня успешно проведённая операция радикальной простатоэктомии при раке предстательной железы заключает в себе три фактора: избавление от онкологической ситуации, полное удержание мочи и наличие эректильной функции у пациента. Только в этом случае мы говорим, что операция проведена успешно и пациент считается успешно достигнувшим, так называемой, трифекты ― специальный термин, который был предложен для оценки эффективности выполненной операции. Это всё привнесла роботическая хирургия. Пациенты сегодня приходят и хотят именно роботической хирургии. Почему так происходит? Все очень просто: потому что сегодня пациент пришёл, завтра у него сложнейшая операция, операция большая, огромная, а он в тот же день встаёт на ноги, вечером, спустя 2–3 часа, ну, пусть 4 часа после операции в палате пробуждения или в палате интенсивной терапии.
Юлия Каленичина:
Сама операция сколько времени примерно длится?
Константин Колонтарёв:
На первых этапах освоения длительность операции, конечно, выраженно большая и достигает и 5, и 6, и 7 часов ― в общем-то, достаточно много. Но после прохождения периода обучения операция длятся около 2 часов, включая этапы установления троакаров и завершение операции.
Оксана Михайлова:
То есть разные методы есть? Кто-то до обучения, кто-то после обучения?
Константин Колонтарёв:
Не разные методы. Просто хирурги, как в любой специальности, проходят определённые этапы становления и определённые этапы приобретения опыта. Для того чтобы выполнять оперативное лечение, необходимо приобрести навыки. Период обучения ― общепринятый термин, общепринятый момент; все хирурги находятся, так или иначе, находятся в периоде обучения: кто-то чуть дольше, кто-то чуть больше, кто-то чуть меньше, но, тем не менее, все проходят период обучения. Конечно, в периоде обучения и длительность оперативного вмешательства больше, и степень кровопотери больше. Но, опять же, в роботической хирургии период обучения значительно короче по сравнению с лапароскопической техникой выполнения радикальной простатэктомии и по сравнению с открытой операцией. Мы в том числе оперируем открыто, потому что мы ― обучающая клиника, мы обучаем молодых специалистов. У нас огромное количество курсантов, огромное количество слушателей, и все эти молодые и не очень молодые специалисты должны знать не только роботическую хирургию. Почему? Все очень просто: потому что в нашей стране роботическая хирургия популяризируется, набирает популярность, но ещё не достигла такой популярности, такого оснащения, чтобы роботическая система была в каждой клинике. Когда человек учится у нас, уезжает к себе, он к сожалению, не выполняет, не имеет такую возможность, поэтому мы выполняем открытые операции.
Юлия Каленичина:
Скажите пожалуйста, как наблюдаются пациенты, как они должны наблюдаться после проведения лечения на местах?
Константин Колонтарёв:
Конечно, все зависит от того, какое гистологическое заключение мы получим после выполнения оперативного вмешательства. Тем не менее, есть ряд принципов, которые непреложны практически для всех. Если после выполненной операции в итоге мы понимаем, что мы полностью удалили рак предстательной железы, такой пациент считается излеченным от рака предстательной железы и стандартно наблюдается. Наблюдением является забор крови на простат-специфический антиген каждые 3 месяца течение первых 3 лет, затем каждые полгода в течение последующих 2 лет, и затем ежегодно до конца жизни. Больше ничего.
Оксана Михайлова:
Ещё хотелось бы поговорить про рак мочевого пузыря. Чем он отличается, есть ли способы его диагностировать? Какие факторы риска и как обычный человек может заподозрить, что у него начались проблемы?
Константин Колонтарёв:
Рак мочевого пузыря ― принципиально иное заболевание, оно страшнее, чем рак предстательной железы, поражает и мужчин, и женщин. Эпидемиология тоже достаточно большая, выраженная. Широко распространённое заболевание, сначала поговорим о факторах риска.
Рак мочевого пузыря ― практически единственное заболевание, при котором мы точно знаем, какой фактор риска ведущий: курение. Достаточно сложно представить, что курение ― фактор риска развития рака мочевого пузыря, но это действительно так. Доказано, если человек курит, то многократно повышается риск заболеть раком мочевого пузыря – первое. Второе: если человек пьёт недостаточно воды, если у человека редкое мочеиспускание, из-за чего моча концентрированная, это плохо. Высокая концентрация мочи может способствовать развитию рака мочевого пузыря. Третий момент: если человек работает с красителями, если он маляр на вредном производстве – тоже доказан факт риска развития рака мочевого пузыря.
Здесь ситуация со скринингом несколько иная, отличается от скрининга рака предстательной железы. Законодательного скрининга, когда возьми кровь и получи что-то такое же, как PSA при раке предстательной железы, ― к сожалению, такого здесь нет. Первый признак наличия злокачественного новообразования мочевого пузыря ― примесь крови в моче. Мы знаем: все наши граждане, и особенно российские, русские люди терпят всё; заметил примесь крови в моче – «ничего страшного». Чаще всего пациенты говорят: скорее всего, подумал, что съел что-то накануне – свёклу или борщ, свекольник, или что-то подобное, подожду. Проходит день – и опять кровь, «ничего страшного». Чаще всего боли никакой нет, просто примесь крови в моче. Моча не меняет свой цвет; необходимо сказать, что изменение цвета мочи хотя бы раз, при единичном мочеиспускании ― уже повод для серьёзного беспокойства. Примесь крови в моче характеризует не только наличие рака мочевого пузыря, но и манифестирует, то есть может проявляться также и рак почки, и рак мочеточника, онкологическое заболевание мочевой системы. Это очень важно.
Что нужно делать? Прежде всего, обратиться к урологу, естественно, уролог должен сделать целый ряд обследований. На местах, я имею ввиду амбулаторное звено, это ультразвуковое исследование, которое может заподозрить наличие новообразования в мочевом пузыре. Анализ мочи в данном случае не очень интересен, если пациент пришёл с примесью крови в моче. Потом, конечно, цистоскопия ― уже, скорее, амбулаторная процедура, или процедура в условиях стационара короткого пребывания, которая позволяет выявить и диагностировать, не только наличие образования, но и размер, расположение и так далее.
Оксана Михайлова:
Цистоскопия делается под седацией?
Константин Колонтарёв:
Цистоскопия выполняется гибкая, под местной анестезией, процедура не требует госпитализации. Конечно, под местной анестезией, абсолютно безболезненная процедура, длится очень быстро и позволяет диагностировать.
Оксана Михайлова:
Раньше делали без анестезии, поэтому и спрашиваю. Люди боялись.
Константин Колонтарёв:
Раньше, к сожалению, не было таких возможностей. Сейчас есть возможности, бояться цистоскопии совершенно не следует, в общем-то, выполняется рутинно и позволяет выявить то, что необходимо выявить. Естественно, как любое онкологическое заболевание, чем раньше является, тем больше шансов быть излеченным. Но, что касается мочевого пузыря, здесь, опять же, ситуация абсолютно иная, другая; заболевание рецидивирует довольно широко и довольно много, болезнь многогранная. Болезнь может поражать мочевой пузырь или с ростом в просвет, вовнутрь мочевого пузыря, или в стенку мочевого пузыря. При росте в стенку мочевого пузыря речь будет идти о удалении мочевого пузыря, так называемая, мышечно-инвазивная форма. Ситуация очень-очень серьёзная, которая, конечно, серьёзно влияет на качество жизни пациентов в дальнейшем. Поэтому следить нужно очень-очень-очень тщательно.
Юлия Каленичина:
В случае этого заболевания наследственный фактор играет роль?
Константин Колонтарёв:
Конечно, как в случае любого онкологического заболевания, но доказанной частоты или увеличения вероятности заболевания, как при раке предстательной железы, речи нет. Но мы знаем, что наследственность традиционно оказывает влияние на факторы риска.
Юлия Каленичина:
Я правильно понимаю, что при диспансеризации случайно, при сдаче анализа мочи данное заболевание не может быть диагностировано?
Константин Колонтарёв:
Чаще всего оно случайно диагностируется при ультразвуковом исследовании. Когда выполняют УЗИ мочевой системы по той или иной причине, так или иначе находят образование, плюс, образование в стеночке мочевого пузыря, что является поводом для того, чтобы идти дальше, диагностировать. Поэтому, что можем рекомендовать? Можем рекомендовать тщательно относиться к своему здоровью, в принципе, и регулярно посещать уролога мужчинам и женщинам. Мы уже говорили о необходимости посещения мужчинам с 50-летнего возраста раз в год. Женщины тоже не должны забывать, что уролог ― не только мужской врач, не исключительно мужской врач, это давно уже осталось в прошлом. Поэтому, конечно, и мы агитируем, и я буду продолжать агитировать, чтобы постоянно быть начеку, постоянно думать и заботиться о себе. Программы скрининга разработаны и существуют, надо их придерживаться, к специалисту необходимо прислушиваться.
Оксана Михайлова:
Есть профилактика?
Константин Колонтарёв:
Профилактика рака мочевого пузыря исходит из факторов риска. Прежде всего, не курить.
Оксана Михайлова:
Качество воды влияет? Фильтр, или бутилированная вода?
Константин Колонтарёв:
Довольно сложно что-то говорить о них и рекомендовать, потому что качество воды мы не можем гарантировать. Мы покупаем то, что мы покупаем. Качество воды должно быть максимально гарантировано, если можно так сказать.
Оксана Михайлова:
То есть на даче на родник лучше не ходить?
Константин Колонтарёв:
Я бы не стал так делать, несмотря на то, что всего 10–11 метров и тому подобное. Я бы пользовался все-таки более проверенными источниками, более проверенными производителями простой питьевой воды, мы говорим о воде без газа. Конечно, объем употребляемой жидкости должен, по крайней мере, быть не меньше 2,0–2,5 литров сутки для каждого.
Оксана Михайлова:
Опять же, возвращаемся, потому что дачный сезон, не везде есть водопровод. Если ту же самую воду нет возможности очистить, можно прокипятить?
Константин Колонтарёв:
Можно прокипятить, сырую не надо пить. Условно говоря, как мы раньше любили: подошли к крану, налили кружку, выпили. Или из фонтанчика. Часто не следует этого делать.
Оксана Михайлова:
Скажите пожалуйста, а как в лечении всех этих заболеваний помогает народная медицина?
Константин Колонтарёв:
Очень хороший вопрос. Народная медицина ― великолепно! Чем великолепно? Потому что, в отличие от традиционной медицины, она лечит всё и лечит очень успешно, надо отдать должное. Так ли это по мнению народных целителей? Да. Так ли по мнению людей? Зависит от того, кто насколько верит. Конечно, есть болезнь или нет болезни ― тоже очень важно. Нет, я не знаю, какой из вариантов народной медицины мог бы помочь для лечения онкологического заболевания, я не знаю, предположить этого я не могу и не буду. Я думаю, если человек страдает онкологическим заболеванием, таким как рак предстательной железы, рак мочевого пузыря, о которых мы говорим сегодня, то, конечно, не надо тратить время на испытания народными целителями, народными средствами. Это неверно.
Юлия Каленичина:
Потеря драгоценного времени.
Константин Колонтарёв:
В ряде случаев может быть критической потерей. Допускать такого не следует. Опять же, возвращаясь к раку предстательной железы: никогда не стоит забывать, что излечимое состояние только в случае локализованной формы. Если при раке предстательной железы мы уже видим метастатическое поражение, то есть время уже прошло, время ушло, то, к сожалению, таких пациентов радикально излечить крайне сложно, практически невозможно, оперативное лечение в этом случае уже, к сожалению, пациенту не показано.
Юлия Каленичина:
Скажите пожалуйста, может ли для онкологического заболевания мочевого пузыря иметь значение частые воспалительные заболевания, например, цистит, или хронический цистит, либо наличие мочекаменной болезни, из-за того, что происходит травматизация во время выделения камней?
Константин Колонтарёв:
Нет. Если человек хронический камневыделитель, как мы называем, из него постоянно выходят конкременты того или иного размера, микролиты, мелкие камешки, в народе называют песочком ― нет, они не являются фактором риска развития рака мочевого пузыря. Что касается хронического воспаления, то действительно доказанных связей, что, если имеется воспаление, то у пациентов чаще развивается злокачественное образование, ― такого тоже нет. Сам по себе хронический цистит ― это болезнь, которая серьёзнейшим образом влияет на качество жизни. Иногда пациентки, которые имеют длительный анамнез болезни, хроническое воспаление мочевого пузыря, в разговоре говорят о том, что «мне лучше заболеть чем-то таким, что можно излечить сразу, нежели 20-30 лет страдать болезнью, которая довольно сложно лечится». Ведь некоторые варианты, формы хронического цистита действительно очень сложно лечатся. Думаю, что данной теме нужно посвятить отдельную передачу и программы, и говорить о ней долго.
Юлия Каленичина:
Ещё хотела спросить по поводу предстательной железы. Если аденома у мужчины достигла определённых размеров и мешает нормальному мочеиспусканию, но мужчина боится оперативного удаления. Как долго стоит терпеть? Стоит ли вообще терпеть? Можно ли сохранить нормальную мужскую функцию, если удалить, провести оперативное лечение? Важный вопрос, он очень многих интересует.
Константин Колонтарёв:
Если мы начнём с последнего вопроса, то сразу же обращу внимание, что выполнение оперативного лечения при аденоме предстательной железы никаким образом не влияет на эректильную функцию пациента. Пациент после операции по удалению аденомы тем или иным способом, неважно каким, остаётся ровно тем самым человеком с эректильными функциями, которым был до операции. В этом отличие от радикальной простатэктомии, при который удаляется полностью вся предстательная железа. Удаляется только доброкачественная гиперплазия, именно то, что мешает, это первое. Второе, надо ли обязательно лечить пациента с аденомой больших размеров хирургически? Ответ: если пациента не беспокоят его симптомы, симптоматика, или симптомы хорошо контролируются приёмом таблетированных препаратов, при условии отсутствия большого количества остаточной мочи, то есть уже воздействия инфекции на верхние мочевые пути, на почки, то таких пациентов не следует обязательно лечить хирургически. Бывает ситуация, когда у пациента железа больших размеров, больше 100 кубических сантиметров, 150, это большая железа, превышает норму в несколько раз (в норме она 25-30 кубических сантиметров), но пациенты могут не жаловаться на расстройства мочеиспускания, или жить с расстройством мочеиспускания, контролируя его путём приёма таблетированных препаратов.
Юлия Каленичина:
Препараты можно длительно принимать?
Константин Колонтарёв:
Постоянно. Их называют витаминами для мужчин, принимают постоянно, начиная с момента назначения и заканчивая, когда человек в принципе заканчивается, или ему надоедает. Например, пожилой пациент говорит: «Я не хочу больше принимать ещё 1–2 таблетки. У меня целая россыпь таблеток, я должен принимать утром, днём, вечером. Избавьте меня от этих 2-х, или 3-х». Пожалуйста, выбор пациента, опять же, беседуя, обсуждая, говоря и так далее. Но есть другой момент, когда приходит пациент и у него аденома маленького размера, практически не значимого, практически не увеличена, но симптомы мочеиспускания настолько ярко выражены, что такому пациенту уже ничего не остаётся, как предлагать оперативное лечение.
Юлия Каленичина:
Спасибо большое, спасибо вам, Константин Борисович!
Оксана Михайлова:
Я хотела сказать, мы со многими общаемся, приглашали на передачу, но я, пожалуй, впервые встречаю именно такое отношение. Причём, недавно с вашим коллегой мы говорили о варикозе, он тоже говорил о том, что выбор тактики лечения ― это совместное решение. Я удивилась. Вы также говорите про совместный выбор, обсуждение, что 3, 4, 10 раз обсуждать и ещё можно пригласить родственников, принять совместное решение. Это что-то новое, но это правильно, что так делаете в ГКБ Спасокукоцкого. Это сильно, это здорово, за это большое спасибо!
Юлия Каленичина:
За здоровье борется не только врач, но и сам пациент.
Оксана Михайлова:
Вы находите на это время, что, конечно, здорово! Спасибо большое! Было очень интересно, надеюсь, что не последняя встреча.
Константин Колонтарёв:
Спасибо вам!