Денис Остроушко:

Здравствуйте, в эфире Мediametrics, «ЗОЖ через молодежь», это программа об общественном здоровье и здоровом образе жизни в целом. Меня зовут Денис Остроушко, рядом со мной моя замечательная соведущая Елизавета Раймулла – медиа-волонтер, тьютор РНИМУ им. Пирогова. Меня храп не волнует, потому как живу один, но есть люди, которых храп действительно волнует и не просто мешает спать, это может быть настоящим заболеванием, настоящей проблемой. И чтобы ответить на все эти вопросы, сегодня мы в гости пригласили профессионала, эксперта, заведующего кабинетом неврологии НИКИ оториноларингологии им. Л.И. Свержевского ДЗМ, доктора медицинских наук Михаила Владимировича Тардова. Здравствуйте. Хотелось бы сначала спросить – храпите ли Вы?

Михаил Тардов:

Не храплю.

Денис Остроушко:

Откуда Вы это узнали? Окружающие сказали?

Михаил Тардов:

У меня есть надежный источник подобных сведений – это моя жена.

Денис Остроушко:

Замечательно, что Вы не храпите, но я думаю, что к Вам обычно приходят с вопросом: я храплю, или мой муж, жена, сосед, кто угодно храпит. Что делать, помогите. Что же делать, если человек храпит?

Михаил Тардов:

Это один из вопросов, которыми мы занимаемся в рамках неврологической службы института ЛОР-болезней. И вопрос обычно ставится не только о храпе, но и об остановках дыхания, которые нередко этот храп сопровождают. В этом смысле существует целый алгоритм действий в зависимости от тех жалоб, с которыми приходит человек, тех нюансов, которые выясняются при расспросе и при осмотре. Но начинаем с самого простого опросника, там четыре вопроса: храпите ли вы, есть ли информация об остановках дыхания, бывает ли повышение давления, страдает ли человек дневной сонливостью. Если из этих вопросов как минимум два положительных ответа, то этого уже достаточно, чтобы заподозрить не просто храп, а синдром обструктивного апноэ во сне.

Денис Остроушко:

Ответ «да» подходит не только в случаях храпа, внешние раздражители могут быть, это является фактором или если вдруг не высыпаешься, какие-то проблемы?

Михаил Тардов:

Подчеркну, это не диагностический опросник, это опросник, который позволяет заподозрить. Эти явления могут возникать и при других заболеваниях и состояниях. Но если они есть, то в большом проценте случаев они могут объясняться апноэ и храпом.

Елизавета Раймулла:

Как связано давление с апноэ и храпом? Почему есть такой вопрос в опроснике?

Михаил Тардов:

Есть такой натрийуретический гормон левого предсердия, и при апноэ человеку не хватает кислорода, и на этот недостаток кислорода реагируют все органы и системы человеческого организма, в том числе нарушается выработка этого гормона. И в результате повышается давление, причем характерны именно утренние поддъемы давления и утренние головные боли. И вот с этим кислородным голоданием в ночное время связан повышенный риск очень многих заболеваний. Это по любой медицинской специальности можно обсуждать, какие факторы ухудшаются при наличии обструктивного апноэ сна. Наиболее известные – сердечно-сосудистые заболевания. Многочисленные исследования в разных странах показали примерно одни и те же цифры, риск инфарктов и инсультов при тяжелом апноэ возрастает в 2-3 раза, а риск внезапной смерти во сне в 5 раз.

Денис Остроушко:

Что такое храп? И что такое обструктивное апноэ?

Михаил Тардов:

Храп – это звук, который формируется при вибрации мягкого неба, также участвуют и вибрирующие стенки глотки, нарушенные носовые структуры могут принимать участие, но преимущественно эта вибрация мягкого неба и дает звук, который так мешает окружающим, а иногда и самому человеку.

Вибрировать небо начинает при определенных условиях. Если вход в глотку узкий, то в зоне сужения происходит перепад давления по ходу воздушного потока вдыхаемого воздуха, и этот перепад заставляет мягкое небо вибрировать. Как аналогию можно привести садовый шланг с водой под напором, если его прижать рукой, то вода начинает лететь со свистом, шланг тоже может вибрировать. В человеческой глотке примерно по тем же законам происходит образование звука.

Не случайно храп не называют заболеванием. В классификации сомнологических заболеваний нарушение сна идет под разрядом вариантов нормы, может храпеть и здоровый человек. Но при некоторых обстоятельствах это вибрирующее небо и стенки глотки могут смыкаться, спадаться между собой, и тогда происходит остановка дыхания, которая называется апноэ. А если этих остановок в течение ночи происходит много, а в тяжелых случаях мы порой видим по 700, по 500 остановок за время сна, то это уже называется синдром обструктивного апноэ.

Это не болезнь, которая зависит от одного фактора, как аппендицит, удалили воспаленный аппендикс и решили вопрос. Это синдром, он зависит от множества разных факторов, которые, сливаясь вместе, дают уже общую картину, которая и проявляется всеми симптомами, связанными, во-первых, с недостатком кислорода в ночное время, и во-вторых, с нарушением сна.

Но есть нюансы, которые связаны с организацией человеческого сна. Дело в том, что это не просто вариант нажатия на выключатель и выключение человека из жизни, это сложный процесс, который в своем составе имеет несколько фаз, и в норме в течение ночи человек 4-5-6 раз эти фазы проходит. Если же каждые несколько минут у человека прерывается дыхание, то для того, чтобы после этого перерыва снова сделать вдох, человеку приходится как минимум из глубокого сна приподняться в поверхностный, а то и проснуться совсем, и в результате этого фазного процесса сна, от 4 до 6 фаз, получаются скачки с препятствиями: заснул, пробудился, заснул, пробудился.

Тяжелым считается апноэ, когда более 30 раз в час прерывается дыхание, то есть каждые 2 минуты. Естественно, человек утром просыпается невыспавшимся, с ощущением некачественного сна, в течение дня человека мучает сонливость, которая как минимум неудобна, а как максимум для людей, которые водят машины, она может быть катастрофична. Поэтому в последнее время очень много исследований посвящается синдрому апноэ у водителей железнодорожного транспорта, в авиацию не допускают таких людей. Разработка устройств, которые должны пробуждать человека, если начинает задремывать в процессе работы.

Денис Остроушко:

Получается, в большинстве случаев человек не осознает, что он вышел из глубокого в средний, потом вернулся в глубокий, но иногда он и просыпается полностью.

Михаил Тардов:

Если кислород в организме снижается существенно, то человек может и полностью проснуться, но это бывает нечасто. Люди этого, как правило, не чувствуют. Недавно в питерском первом меде было большое исследование, больше 20 тысяч храпящих человек опросили и выяснили, что примерно 14 процентов людей, которые храпят, не знают о том, что у них есть храп, а про остановки дыхания не знают как минимум 24 процента людей, имеющих синдром апноэ. Поэтому после остановки дыхания человек не просыпается полностью, сомнологи используют термин подбуживание.

Денис Остроушко:

Бывает так, что человек храпит, и в какой-то миг он перестал храпеть, окружающие выдохнули и сами постарались заснуть. Это как раз переход между фазами сна?

Михаил Тардов:

Да, в некоторых фазах храп выражен громче, в фазе быстрых движений глаз, когда тонус мышц самый низкий, вот тогда условия для вибрация мягких тканей самые оптимальные, тогда храпа больше, риск остановок дыхания тоже больше, и даже не все исследователи в эту фазу сна их учитывают. В норме для здорового человека допустимо до 5 эпизодов нарушения дыхания в час, это не рассматривается как патология. Больше 5 – мы говорим уже о синдроме обструктивного апноэ.

Елизавета Раймулла:

Помимо того, что у человека нарушается сон, что может само по себе привести к каким-то последствиям по типу аварии, если он водит машину, к чему с точки зрения физиологии приводит апноэ?

Михаил Тардов:

Храп сам по себе является независимым фактором риска дневной сонливости, то есть в 2 раза риск дневной сонливости больше у человека, который храпит, даже без апноэ. В физиологическом плане храп нарушает сон как у храпящего человека, так и у партнера по постели, то есть оба страдают, качество жизни снижается, и даже может снижаться слух у обоих, потому что постоянный звук, достаточно громкий, наш прибор, которым мы регистрируем нюансы сна, в том числе регистрирует громкость звука, и совершенно не редкость, когда мы регистрируем звук громкостью 90-100 децибел, при переходе звукового барьера реактивный самолет дает 120 децибел. Поэтому звук вполне приличный.

Денис Остроушко:

Это те самые люди, которые в поезде будят весь вагон.

Михаил Тардов:

Апноэ уже не просто храп, а с остановками дыхания наносит ущерб здоровью человека в целом, всем системам органов. О риске сердечно-сосудистых заболеваний я уже сказал. Есть исследование, которое показывает, что даже храп без апноэ повышает риск атеросклероза сонных артерий.

В отношении нервной системы такое заболевание, как эпилепсия. Если начинают лечить апноэ, то ситуация с эпилепсией улучшается, требуется меньше препаратов, и меньше приступов возникает у людей. То же самое касается сахарного диабета, его риск повышается при наличии апноэ. При лечении апноэ ситуация с сахаром становится лучше, меньшие дозы сахароснижающих лекарств требуются и более ровно удерживается уровень сахара в крови.

В детском возрасте вообще все очень серьезно, потому что остановки дыхания у детей чаще всего бывают связаны с аденоидной тканью и увеличенными миндалинами. И в этой ситуации дети плохо спят, недополучают кислород, и дальше начинаются нарушения поведения, успеваемости в школе. А поскольку они не высыпаются, им как-то нужно удержать себя в бодрствовании во время уроков, и начинают себя плохо вести, вставать, отвлекаться. И зачастую детям ставят диагноз дефицита внимания и начинают их лечить соответствующими препаратами, которые только вредят в этой ситуации.

Если затронуть реаниматологию, мне приходилось самому столкнуться с такими ситуациями. Иногда в стационар поступает человек с диагнозом комы неясной этиологии, и ничегошеньки у него не могут найти при полном обследовании, госпитализируют в реанимацию, дают всяческие растворы внутривенно, человек просыпается, и выясняется, что он просто-напросто заснул и под утро развил такую остановку дыхания, что кислород в крови упал ниже допустимых пределов, и человек ушел в гипоксическую кому, единственная причина которой синдром апноэ.

Елизавета Раймулла:

Кто бы мог подумать, что все настолько серьезно, что можно попасть в реанимацию с храпом. Вы заговорили про детей. Как часто к Вам обращаются дети, насколько это вообще распространено среди детского населения?

Михаил Тардов:

Это достаточно широко распространенная проблема, но я занимаюсь взрослым контингентом. У нас в институте есть детский отдел, есть доктор, который ведет таких детишек. Достаточно часто у детей в возрасте до 8 лет синдром апноэ, встречается в 6 процентах случаев, у взрослых несколько реже. У детей именно за счет гипертрофии аденоидной и тонзиллярной ткани, которая с возрастом рассасывается, становится полегче. Но если это есть, то лучше оперировать вовремя. У детей с гипертрофией миндалин метод выбора – это операция.

Денис Остроушко:

Меня больше поразило, как храп влияет на уровень глюкозы.

Михаил Тардов:

Все эти явления по разным биохимическим цепочкам, все патологические явления по разным органам идут через недостаток кислорода, запускающий механизм один. Поэтому когда кислород возвращаем в организм разными способами, то болезни, связанные с этой проблемой, тоже облегчаются.

Денис Остроушко:

Что же тогда делать, куда бежать, где лечить и каким способом? Человек решил, что не могу больше слушать храп своей жены или мужа, отведу к доктору. Куда вести?

Михаил Тардов:

Начинать процесс можно практически с любого врача. Часто с этой проблемой сталкиваются кардиологи, достаточно часто неврологи, но чаще всего ЛОР-врачи. Как показывает практика, ЛОР-врачи на сегодняшний день наиболее информированы в этой проблеме, поэтому проще всего начинать с ЛОР-врача. Если кардиолог сам не выявил проблемы и не направил, то человек, который сам забеспокоился на эту тему, должен обратиться к ЛОР-врачу по месту жительства, в поликлиниках диагностики храпа и апноэ пока нет, у нас в стране сомнология пока не входит в реестр специальностей, но разные специалисты занимаются этими вопросами, в частности у нас в ЛОР-институте имени Свержевского открыта год назад лаборатория сомнологии, в рамках кабинета неврологии она существует, и по алгоритму действий человек из поликлиники направляется к нам в институт. У нас осматривают наши ЛОР-врачи, которые еще теснее с этой проблемой знакомы, и если они видят, что речь идет чисто о храпе, они в состоянии сами дать определенные рекомендации и дальше вести пациента. Если же возникает подозрение на апноэ, дальше пациент направляется к нам в кабинет, мы, неврологи-сомнологи, консультируем, выясняем детали, подтверждаем подозрение на синдром апноэ. Дальше уже рекомендуем обследование. По протоколу при подозрении на апноэ положено делать исследование ночного сна.

Денис Остроушко:

В какой момент стоит задуматься, что нужно идти в поликлинику? Просто когда громкий храп, или когда уже почувствовал недостатки дыхания? Если просто храпит и ему это не мешает, стоит ли сходить на всякий случай?

Михаил Тардов:

Если не мешает и если есть уверенность, что речь идет только а храпе, то можно ничего не предпринимать. Храп рассматривается в рамках варианта нормы.

Денис Остроушко:

Где та грань, мы же сами не можем понять, у нас всегда все нормально, пока не нужно вызывать скорую.

Михаил Тардов:

Грань достаточно условна. Если человек заботится о своем здоровье, то тогда лучше сходить, поговорить с профессионалом. Если человек храпит так, что его храп мешает окружающим, это действительно большая социальная проблема. И неоднократно даже нам в одном отдельно взятом учреждении доводилось сталкиваться с ситуациями, когда проблема приводит практически к развалу семьи. Но если острая семейная проблема, тоже стоит пойти. Если у человека есть тяжелые соматические заболевания, вдруг выясняется, что человек храпит, тоже имеет смысл сходить, потому что ряд заболеваний как минимум хуже протекает в присутствии апноэ, и если убрать этот фактор, то все остальное тоже будет лучше. Поэтому каждый человек определяет сам. Но если есть указание на храп, остановки дыхания, головные боли по утрам, подъемы давления, то тут надо идти к врачу.

Елизавета Раймулла:

Это достаточно нетипичный синдром апноэ и храпа, и наверняка у него есть нетипичные методы исследования, как для других заболеваний. Вы говорили, что пациенты спят у Вас. Можно подробнее, как это происходит?

Михаил Тардов:

Тут как раз типичный алгоритм.

Денис Остроушко:

Лиза имеет в виду, что не так легко врач выявляет. То есть если пришел с красной кожей – аллергия. А тут нужно поспать.

Михаил Тардов:

Здесь действительно все не так просто и однозначно, и исследование это нужно не просто из академического интереса. Выбор методов лечения, которые существуют, зависит от степени тяжести и формы апноэ. И это мы определяем в процессе исследования. Кроме того, исследование, выявляющее определенные нюансы нарушений дыхания во сне, может обозначить и противопоказания к применению определенных методов. Поэтому не просто так его проводят.

Есть специальные палаты, где смонтированы приборы, у нас есть и полисомнографические системы, которые делают полное исследование сна, которое является золотым стандартом. Там масса датчиков, которые записывают все, начиная от мозговых биоритмов и заканчивая мышечными, плюс идет видеосъемка. Так что любое изменение на кривых, которые мы записали, можем сравнить с тем, что происходило реально в жизни и делать точный вывод.

Второй вариант исследования несколько менее объемный, там поменьше датчиков и без видео, это называется кардиореспираторный мониторинг, но он вполне сертифицирован для диагностики остановок дыхания и храпа. Если полная методика позволяет выявить еще много других патологий, заболеваний, связанных со сном, то здесь узко, специально храп и апноэ. В течение ночи ведется запись, утром прибор снимается и берем расшифровку, а по результатам приглашаем пациента и устраиваем тройную консультацию. В нашем институте, насколько я знаю, это единственное учреждение, которое по такому алгоритму работает, по результатам исследования человека смотрит сразу сомнолог-невролог с объяснениями, что записано, что из этого следует, ЛОР-хирург и челюстно-лицевой специалист. Это тоже важно, потому что подходы к лечению есть с разных сторон, каждый со своей стороны освещает конкретные результаты, из трех мнений складывается индивидуальный план лечения для каждого отдельного человека.

Денис Остроушко:

А почему только ночью, дневной сон не считается?

Михаил Тардов:

Есть варианты с двухчасовым дневным сном, но они считаются менее информативными. И мы стоим на позициях, что если уж делать исследование, то делать его как следует, а не приблизительно.

Денис Остроушко:

То есть в дневном сне не проявляются все факторы, человек не успевает уйти в глубокую фазу, или он спит по-другому?

Михаил Тардов:

Не всегда человек днем в состоянии заснуть, и зачастую ему приходится давать снотворный препарат. Сон под влиянием снотворного уже не совсем такой, как ночью, плюс двухчасовой сон может не поймать все фазы сна, которые проходят ночью, вот этот ночной цикл, который повторяется 4-6 раз, длится примерно 90 минут. За два часа мы можем не попасть во все фазы и получить отрывочную информацию, которая не полностью будет соответствовать ночной. А устраивать более длительный сон, 4-6 часов, но какой смысл тогда это делать днем?

Денис Остроушко:

Итак, сделали исследование, расшифровали и говорите: «Будем лечить». Как долго, стационарно или, может быть, приходить к Вам, укольчик сделать и идти домой?

Михаил Тардов:

Если бы это было так возможно, кто-нибудь бы уже получил Нобелевскую премию. Есть варианты консервативного лечения, есть варианты оперативного лечения. Оперативное лечение может быть, если оно допустимо, не возникло противопоказаний по результатам исследования, а противопоказания, в первую очередь, это тяжелая форма апноэ, при тяжелых формах отнюдь не все операции можно делать. Если противопоказаний нет, то человека могут хирурги соперировать. Речь идет об операциях на структурах носа, на структурах глотки, разные есть варианты, разрабатываются новые.

Существует второй вариант оперативного лечения при серьезных зубочелюстных аномалиях, так называемые по-английски Mandibular Advancement, по-русски переводится выдвижение нижней челюсти вперед. При укороченной нижней челюсти, если совсем просто объяснять, она рассекается, выдвигается, фиксируется, потом ортодонтические процедуры, выравниваются все зубы, чтобы была голливудская улыбка, и вот эти вещи могут вопрос с апноэ решить кардинально.

Консервативные способы не вылечивают синдром апноэ, но они полностью нивелируют все эти проявления, соответственно убирают риски, связанные с недостатком кислорода, нарушением сна. Консервативные методы начинаются с общих процедур: правильный сон, гимнастика для мышц глотки. Есть список упражнений, статистические исследования проводились, они действительно помогают. Это не панацея, но в общем комплексе используются.

Если мы говорим о человеке с существенным избыточным весом, то это процедуры, уменьшающие вес, начиная с диет и физических нагрузок, кончая бариатрической хирургией, операцией на желудке, кишечнике. Все, что связано со здоровым образом жизни, это общие процедуры. С каждым человеком отдельно проговариваем.

Из специальных методов это внутриротовые фиксирующие устройства, которые делают то же, что операция на челюсти, только без операции, но выдвигают нижнюю челюсть вперед, за счет этого передне-задний размер глотки увеличивается, и воздух начинает проходить более свободно.

Денис Остроушко:

Это временно, только в условиях стационара?

Михаил Тардов:

Нет, это для постоянного использования в домашних условиях. Консервативные методы не вылечивают, они только компенсируют. Этими приспособлениями нужно пользоваться постоянно, чтобы от них был эффект. Есть готовые, более 40 фирм их выпускают, делают стоматологи в разных сложных ситуациях индивидуально, с подгонкой. И некоторые люди задавали неожиданные вопросы: я буду спать или сидеть с выдвинутый челюстью? Речь идет о нескольких миллиметрах, рот остается закрытым. Но этих миллиметров хватает для того, чтобы глотка расширилась, много не нужно. Воздух начинает проходить и убирается и храп, и апноэ.

Денис Остроушко:

Внешне это заметно? Ведь девушки и женщины обычно очень щепетильно относятся к своему внешнему виду.

Михаил Тардов:

Тут приходится чем-то поступаться, чтобы сохранить здоровье, и может быть на фоне применения этого устройства реально существенно сбросить вес и за счет этого тоже начать дышать лучше и уже отказаться от устройства, тут все связано.

Процентов 30 людей, страдающих остановками дыхания во сне, преимущественно эти остановки развивают в положении на спине, чисто по анатомическим особенностям глотки. В таких ситуациях очень хорошо помогает позиционная терапия. Самый простой вариант, патентованный, которым весь мир пользуется, это теннисный мячик, закрепленный на уровне между лопаток, либо в ночную одежду подшивается кармашек и он туда кладется, либо что-то типа рюкзачка или майки, между лопаток приспосабливается мячик. Есть фирменное устройство, которое одевается на спину. Есть устройство с вибрирующим компонентом, на ремне, одевающееся на грудную клетку. Смысл в том, что если человек ложится на спину, то этот агрегат мешает, и человек поворачивается на бок. Примерно за 3-4 ночи люди адаптируются, перестают просыпаются и все происходит во сне: поворот на спину, поворот на бок обратно.

А если речь идет о тяжелом апноэ у человека с большим весом, с соматическими заболеваниями, то здесь методом выбора является сипап-терапия, то есть терапия воздухом под повышенным давлением. Специальный приборчик, компрессор, современные уже очень маленькие, весят 1-2 кг, размером со стационарный телефонный аппарат. Устройство это ставится у изголовья постели на ночь, гибким шлангом подключаются к маске, нечто напоминающее респиратор, одевается на нос. Естественно, это медицинское устройство, силиконовое, мягенькое. Конечно, эстетически кому-то это может сильно не понравиться, но зато оно работает. Перед сном одевается, включается, и аппарат начинает подавать воздух под небольшим давлением, то есть аппарат программируется заранее в зависимости от степени тяжести апноэ. Этот легкий ветерок не мешает человеку заснуть, и когда человек засыпает и начинаются остановки дыхания, прибор регистрирует повышение сопротивления своему ветерку и добавляет давление до такого уровня, чтобы не дать глотке спадаться. То есть чисто пневматически удерживает мягкие ткани от падения друг на друга.

В 1970-х годах появился первый аппарат, с 1995 года они существуют и в России. Какой-то период времени даже отечественный аппарат существовал, но потом перестал производиться.

Елизавета Раймулла:

В интернете есть очень много разных приспособлений от храпа, например, кольца в нос. Может ли это помочь и можно ли вылечить храп самостоятельно, если он на начальной стадии, нет апноэ и он не угрожает жизни?

Михаил Тардов:

Общие меры, о которых я сказал, которые в интернете есть, это можно почитать, даже не приходя на прием, безусловно, помогают. Дальше все зависит от того, насколько выражен храп и каковы его причины. Если это анатомические особенности носоглотки, которые с подросткового возраста сформировались и присутствуют, с храпом просто так не справишься. Если это нечто приобретенное на фоне набора веса, у женщин в климактерический период за счет гормонального перепада тоже определенным образом формируется храп и апноэ.

Важный фактор – недостаток сна. Это бывает особенно актуально для молодых людей, особенно успешных молодых людей. Мы делали это исследование, достаточно большой материал публиковали. Несколько факторов: рождение ребенка – замечательное событие, но люди начинают спать меньше и хуже, потому что ребенок будит. Второй момент – повышение по службе. Человек начинает больше работать, остается меньше времени на сон. Или переезд за город – заработал молодой человек, купил дом вместо квартиры, на работу теперь ездит вместо получаса полтора. Берутся эти лишние 2 часа в сутки за счет сна. Здесь сложный механизм, но если совсем просто объяснить, то человек, не выспавшись, закрывая глаза, проваливается сразу в глубокий сон, тонус мышц самый низкий, и пошел процесс, о котором мы говорили. С этими явлениями люди могут справляться сами, в ряде случаях это действительно может спасти. Начать стоит с этого, если дело не двигается, тогда уже идти за помощью к специалистам.

В отношении устройств на нос. Есть кольца, которые вставляются в нос, есть наклейки, которые сверху удерживают ноздри от спадения, это тоже замечательное изобретение, и в ряде случаев они помогают, но помогают людям, у которых проблема храпа и апноэ связана с тем, что называется недостаточность носового клапана. На входе в нос ткани работают особым образом, и они при дыхании удерживаются, сохраняют выпуклую кнаружи форму. Но если у человека недостаточная прочность ткани в этой зоне, то во сне при снижении мышечного тонуса эти структуры могут утрачивать выпуклую кнаружи форму и слипаться с носовой перегородкой. В этой ситуации носовые устройства вполне могут помочь, но отнюдь не каждому. Людей, у которых с этим связаны проблемы, довольно немного среди тех, кто храпит. Диагностируется это ЛОР-врачами, они при осмотре это определяют, если надо, есть дополнительное исследование, которое замеряет это давление, и вопрос решается.

Денис Остроушко:

Самолечение иногда может помочь, но лучше сходить к врачу, тем более, что у нас в институте Свержевского можно получить всеобъемлющую помощь, если вы вдруг храпите. Спасибо большое, было очень интересно. Не храпите, а если храпите, то вы знаете, куда сходить и вылечиться. Будьте здоровы.