Екатерина Перепелица:

Здравствуйте, в эфире программа «Pro возраст», тема сегодняшней передачи «К гериатру на прием». С вами я, Перепелица Екатерина, в гостях у нас Остапенко Валентина Сергеевна – врач-гериатр, кандидат медицинских наук, гериатр Российского геронтологического научного клинического центра, ассистент кафедры болезней старения имени Пирогова. Давайте сегодня поговорим о гериатрии простым языком для обычных людей, не имеющих медицинского образования. Кто такой врач-гериатр?

Валентина Остапенко:

Врач-гериатр – это врач терапевтической специальности, это врач, который оказывает медицинскую помощь людям старшего возраста. Существует официальная классификация для категоризации возрастов. ВОЗ говорит о том, что пожилой возраст начинается с 60 лет, 75 лет и старше – это старческий возраст, 90 лет и старше – долгожители. Но если говорить формально, то врач-гериатр занимается всеми пациентами старше 60 лет, но фактически это пациенты, имеющие определенный набор гериатрических синдромов, пациенты, развившие возраст-ассоциированные заболевания, и пациенты, у которых сформировалась зависимость от посторонней помощи.

Екатерина Перепелица:

Гериатр и геронтолог – это одно и то же?

Валентина Остапенко:

Нет, это немножко разные вещи. Гериатр – это врач, который оказывает помощь пожилым людям, а геронтолог – это необязательно врач, это может быть научный работник, специалист в области социальных проблем, биолог, то есть это любой специалист, который занимается изучением процессов, связанных со старением.

Екатерина Перепелица:

Гериатрия как давно практикуется в России?

Валентина Остапенко:

Гериатрия, несмотря на то, что это медицина для пожилых, достаточно молодая область медицины, и во всем мире она сформировалась только в 30-40-х годах 20 века, были заложены основы тех гериатрический подходов, которые существуют в настоящее время. Они были сформированы в Великобритании. Матерью гериатрии называют Марджори Уоррен, это доктор, которая возглавляла одно из отделений, в котором находились на то время пожилые люди около 50 лет, потому что продолжительность жизни за это время очень сильно выросла. Стала очень активно развиваться гериатрия в Англии, Америке, Канаде, Израиле, во всех европейских странах. В России по тем моделям оказания гериатрической помощи, которые существуют за рубежом, гериатрия стала развиваться только в последние годы.

Екатерина Перепелица:

Как Вы пришли в гериатрию, почему выбрали именно ее?

Валентина Остапенко:

У меня история немножко непростая была в этом отношении. Изначально я врач-терапевт, я закончила Омскую государственную медицинскую академию и ординатуру по терапии, и первое время после окончания обучения работала врачом-терапевтом с беременными женщинами, занималась ведением терапевтических патологий у беременных. И когда я стала этим заниматься, меня отговаривали, говорили, что это сложно, большая ответственность. Но это было для меня очень интересно, а потом так сложилось, что когда Ольга Николаевна Ткачева, сейчас главный гериатр Минздрава России, а на тот момент она была назначена главным гериатром Москвы, стала набирать свою команду для работы в области гериатрии. И мне предложили стать одним из участников этой команды. Это стало для меня интересно, потому что на тот момент я еще не знала, что такое гериатрия в том формате, в котором мы сейчас пытаемся развивать. Не для каждого это будет близко и не каждый захочет работать только с пожилыми людьми, несмотря на то, что для любого врача-терапевта люди старшего возраста составляют более 50 процентов их пациентов. Поэтому достаточно условное разделение, каждый врач, кроме педиатров, занимается лечением пожилых людей.

И потом достаточно быстро мы стали развивать международные отношения, и наши первые очень тесные, теплые контакты были созданы с врачами из Израиля. Мы поехали на стажировку в Израиль, и уже когда познакомились с гериатрической службой в Израиле, очень заинтересовались, потому что это было очень интересно, это были новые вещи и новые знания, которыми нам хотелось овладеть. После этого я поняла, что хочу этим заниматься, мне это нравится.

Екатерина Перепелица:

Вы были на стажировке в Израиле. Есть принципиальные подходы в гериатрической службе России и Израиля?

Валентина Остапенко:

Гериатрическая служба развивается там уже около 30 лет, у нас только начинает развиваться в этом формате. В Израиле уже существуют и врачи-гериатры, которые ведут прием практически в каждой поликлинике, существуют гериатрические отделения в большинстве многопрофильных центров, существуют мобильные гериатрические бригады, которые оказывают консультативную помощь для пожилых людей, которые госпитализируются в узкопрофильные отделения. Это может быть отделение для оказания помощи онкологическим пациентам, это пациенты, получающие хирургическую помощь, или пациенты, перенесшие инфаркт или которые находятся в кардиологическом отделении.

Несмотря на такой длительный опыт, существуют те форматы оказания гериатрической помощи, которые там тоже пока только отрабатываются. Например, стационары на дому и патронаж на дому, когда гериатрическая команда наблюдает пациента либо какой-то период, либо длительное время в домашних условиях. Очень часто это пациенты, которые проходят реабилитацию после перенесенных переломов, оперативных вмешательств, после перенесенных госпитализаций. Пациентам пожилым и ослабленным требуется гораздо больше времени для того, чтобы восстановить свою функциональную активность после госпитализации, перенесенных вмешательств. Именно в этом состоит задача такой службы.

Екатерина Перепелица:

На сегодняшний день насколько просто попасть на прием к врачу-гериатру?

Валентина Остапенко:

Сейчас гериатров становится все больше и больше, но их недостаточно на данный момент даже в тех странах, где гериатрия хорошо развита, потому что пожилых людей с каждым годом становится все больше и больше. И во многих поликлиниках уже появляются гериатрические кабинеты, гериатрические отделения в стационарах. Но еще не в каждом медицинском учреждении есть такой специалист. Мы надеемся, что с каждым годом таких специалистов будет все больше и больше.

В последние годы мы стали набирать в рамках обучения на кафедре болезней и старения института имени Пирогова врачей-ординаторов, и у нас в этом году выпустился первый врач-ординатор, то есть не просто специалист, который получил образование в области гериатрии в качестве дополнительного образования, а специалист, который изначально выбрал для себя эту специальность после медицинского университета или института, намеренно в течение двух лет обучался на врача-гериатра. И сейчас у нас несколько таких врачей закончили первый год, и к нам должны прийти ребята в этом году для поступления в ординатуру.

Екатерина Перепелица:

Прием врача-гериатра входит в систему ОМС?

Валентина Остапенко:

На данный момент он входит в систему ОМС. Разработан целый алгоритм направления пациентов к врачу-гериатру, потому что не все пациенты должны посещать гериатра, и не все пациенты получат выгоду от посещения гериатра. Есть пациенты, состояние которых слишком хорошее, для того чтобы они могли получить выгоду. Есть пациенты, состояние которых уже слишком тяжелое, и пациенты паллиативного профили, которые уже нуждаются в оказании паллиативной помощи. И есть группа пациентов, которые являются уязвимыми пациентами, у которых начала формироваться либо высок риск формирования зависимости от посторонней помощи, для которых проведение комплексной гериатрической оценки будет наиболее полезно.

Основная задача такой консультации – это предотвращение формирования зависимости и максимально правильное составление индивидуализированного плана ведения пациента, потому что мы должны проблемы каждого пожилого пациента разбирать и собирать, как пазл, настолько уникальное сочетание тех проблем, которые очень часто у пациента возникают. Нам приходится часто заниматься не только медицинскими проблемами, но и социальными, потому что если эти вещи мы будем упускать, и если они находятся вне зоны нашего внимания, то помочь пациенту очень часто бывает невозможно.

Екатерина Перепелица:

А если человек утратил свою мобильность, как ему попасть на прием, или возможен вызов гериатра на дом?

Валентина Остапенко:

Идеальная система оказания гериатрической помощи должна включать в себя гериатрический патронаж маломобильных пациентов, которые не могут прийти к врачу в поликлинику. И понимание о том, что такая служба должна быть в России, существует, эта служба в некоторых медицинских учреждениях уже начинает формироваться и развиваться, потому что наибольшее количество гериатрический пациентов – это те пациенты, которые находятся дома и которые из дома выйти не могут в силу своей низкой мобильности.

Екатерина Перепелица:

Какой на сегодняшний день портрет Вашего пациента?

Валентина Остапенко:

Гериатрический пациент – это пациент, у которого есть несколько гериатрических проблем или гериатрический синдромов. Сюда относятся повторные падения, когнитивные нарушения и формирование деменции, недостаточность питания, недержание мочи, проблемы с мобильностью, с лекарственными препаратами – это отдельная очень важная проблема, которая часто возникает у наших пациентов. И для того, чтобы было достаточно просто провести отбор тех пациентов, которые нуждаются в консультации гериатра, во многих странах существуют специальные опросники, которые позволяют эти проблемы быстро выявить. В каждой стране разработан свой опросник, мы тоже разработали свой опросник, который назвали «ВоЗРасТ Не ПоМеХа». Он состоит из 7 вопросов. Название специально подобрали согласно мнемоническому правилу, чтобы можно было легко запомнить те проблемы, на которые стоит обращать внимание у пожилых людей, которые могут быть подсказкой, что пора обратиться к гериатру.

Екатерина Перепелица:

Это для специалистов или для обычных людей, у которых родители или родственники в пожилом возрасте?

Валентина Остапенко:

Этот опросник входит в алгоритмы маршрутизации пациентов для направления к врачу-гериатру, то есть этот опросник пожилым пациентам старше 65 лет предлагают заполнить сейчас во всех поликлиниках. Но этот опрос может провести у себя дома любой человек, у которого есть родители, бабушки, дедушки, для того чтобы понять, нуждается ли он в гериатрической помощи. Вопросы достаточно простые, необязательно врач их должен задавать, это может быть медицинская сестра, социальный работник, кто угодно. Вопросы сформулированы очень просто, нужно ответить просто да или нет.

Первый вопрос касается непреднамеренной потери веса, то есть похудел ли пациент за последние полгода на 5 и более килограммов. Первая буква «В» касается веса. Подходы к проблемам, к ведению пациентов гериатрического профиля немножко отличаются, и даже те причины, которые могут привести у гериатрического пациента к потере веса тоже немножко отличаются. Обычно мы начинаем сразу думать, если пациент нам говорит о том, что он потерял в весе, не развилось ли у пациента злокачественное образование, онкологический процесс. У гериатрических пациентов на первом месте по причинам непреднамеренной потери веса стоят депрессии, эмоциональные проблемы, и только на втором месте стоят уже онкологические заболевания. Безусловно, онкопоиск должен стоять на одном из первых мест, но нужно не забывать о том, что оценка эмоционального состояния тоже играет очень большую роль.

Потеря веса у пожилых людей может происходить из-за потери мышечной массы. Есть такое понятие саркопения – это возраст-ассоциированная мышечная атрофия. У кого есть пожилые родственники, замечали, что с возрастом, особенно после 80 лет, начинают не просто худеть, а дряхлеть. И когда обращаются родственники за помощью и даже не могут сформулировать конкретные жалобы, говорят, что мой близкий человек сдал. Если говорить медицинским языком, это входит в понятие саркопении, то есть потери мышечной массы. Мышечная масса сильно связана с функциональной активностью, то есть чтобы человек мог двигаться, ходить, вставать с кровати, обслуживать себя, у него должен быть достаточный мышечный каркас. Если в 30-40 лет мы можем заболеть, пролежать неделю на диване, потом встать и за 1 день реабилитироваться, выйти на работу, то когда человеку 80 лет, он уже несколько дней по той или иной причине не встает с кровати, он может очень быстро потерять эту мышечную массу и потерять свою функциональную активность.

Вторая проблема – это сенсорные дефициты, снижение зрения и слуха, которые вызывают ограничения в повседневной жизни. Понятно, что возраст-ассоциированная катаракта или небольшое снижение слуха может происходить практически у всех людей, нас тут интересуют именно те сенсорные дефициты, которые ограничивают человека, из-за которых человек не может выйти самостоятельно улицу, или он начинает падать, или он начинает переспрашивать постоянно окружающих людей, из-за чего человек может снижать свои социальные контакты, меньше пользоваться телефоном, выходить в магазин.

У нас был очень интересный проект в Москве, который назывался «100-летний гражданин». Мы выезжали на дом к пациентам, возраст которых составлял от 97 до 107 лет, таких пациентов очень много в Москве, по официальной статистике более 3000 оказалось. Проводили комплексную гериатрическую оценку, выясняли, какие проблемы есть у этих людей. И когда мы с ними беседовали, спрашивали, что на данный момент больше всего мешает жить, радоваться жизни, большинство из этих людей говорили, что это проблемы со зрением и слухом.

Екатерина Перепелица:

Сами пациенты замечают, что они теряют или не обращают внимания?

Валентина Остапенко:

Иногда не уделяют должного внимания, боятся признаться себе, сделать какие-то шаги в этом направлении, потому что есть такое понятие, как и эйджизм – это дискриминация по возрасту. И очень часто человек сам по отношению к себе ее применяет. Ему кажется, если он хуже видит или хуже слышит, у него такой возраст, это нормально.

Иной раз, когда с нашими пациентами доктора начинают обсуждать вопросы оперативного лечения катаракты, решиться на этот шаг бывает очень сложно. Зрение и слух – важнейшие наши функции, которые помогают нам оставаться самостоятельными, независимыми, иметь достаточно высокое качество жизни. Если мы что-то можем сделать для того, чтобы сохранить человеку зрение, скорректировать проблемы со слухом, то это делать нужно. Это могут быть элементарные серные пробки, от которых можно у ЛОР-врача достаточно быстро избавиться. Но это нужно выявить, обратить на это внимание, потому что если пациент ходит годами, его никто не спрашивает, беспокоит это его или нет, иной раз даже спрашивать не нужно, если пациент тебя постоянно переспрашивает, нужно просто сделать определенные шаги, акцентировать внимание на том, что это важно.

Гериатрические синдромы между собой тесно связаны, и доказано, что именно сенсорный дефицит тесно связан с когнитивными функциями, потому что это источник получения информации. Если у человека начинают развиваться когнитивные нарушения, он при этом еще и плохо видит и плохо слышит, то если этот процесс будет скорректирован в отношении зрения и слуха, это будет очень хорошо и полезно.

Третья очень распространенная гериатрическая проблема – эта проблема падений. Даже выделяют падения в отдельный гериатрический синдром. Казалось бы, кто должен заниматься проблемой падений? Упал пожилой человек, не очень понятно, какой врач, если бы не гериатр, занимался этой проблемой, потому что это не заболевание, это случай, человек упал. А почему он упал? То, что человек упал, уже является для нас маркером, что это пациент гериатра, особенно, если пациент упал не на улице в гололед, а у себя дома, особенно если он упал два раза и более за последний год.

Падения достаточно часто встречаются у пожилых людей, это ассоциировано с мышечной слабостью, с приемом большого количества лекарственных препаратов, в том числе препаратов седативного, психоактивного действия, которые пожилые люди принимают без согласования со своим доктором. Это ассоциировано с когнитивными нарушениями, уставными проблемами, то есть не одна причина, а много причин, которые приводят к падениям. И самое неприятное, что падения достаточно часто осложняются переломами и такими неприятными ситуациями, как перелом проксимального отдела бедра, так называемые остеопатические переломы, и компрессионные переломы, которые могут встречаться у пожилых людей при минимальной травме. Бывает, что человек с остеопорозом встал, не удержал равновесие и резко сел на кровать, уже в этой ситуации может случиться компрессионный перелом. Такие пациенты жалуются на боль в спине, и вроде бы явного сильного падения не было, когда делается рентгеновский снимок, часто обнаруживаются компрессионные переломы, о которых человек даже не подозревал. Лечить пост-фактум такие переломы достаточно сложно, долго и гораздо эффективнее развить предотвратить как падение, так и переломы при развитии остеопороза.

Еще эмоциональные проблемы, проблемы с настроением, чувствует ли себя человек за последние две недели грустным, подавленным, встревоженным. Депрессия – отдельная проблема, очень непростая, она ассоциирована с теми социальными проблемами, которые развиваются в пожилом возрасте, это проблема одиночества, даже выделяют отдельный синдром одиночества, когда человек чувствует себя одиноким. Эта проблема возникает необязательно у тех людей, которые живут одни, то есть в семье тоже человек может чувствовать себя одиноким. Социальные контакты имеют огромное значение. Наличие большого количества социальных контактов является одним из способов немедикаментозной профилактики когнитивных нарушений. Поэтому хочу всех призвать к тому, чтобы более внимательно относиться к своим пожилым родственникам, близким людям, вообще ко всем людям, которые нас окружают. Мне кажется, что если у нас будет больше знаний о тех проблемах, с которыми могут сталкиваться пожилые люди, тем меньше будет ситуаций, связанных с конфликтами, с не очень уважительным отношением к пожилым людям.

Считается, что распространенность депрессивных расстройств примерно одинаково в молодом и в пожилом возрасте. Но в пожилом возрасте большой процент случаев суицидальных попыток, причем доведенных до конца. Поэтому вопросы такие задавать нужно и проводить такие скрининги депрессии тоже нужны, и обращать внимание на эмоциональный фон пожилых людей обязательно нужно, и задавать вопросы, которые касаются суицидального поведения. Не нужно думать о том, что если мы зададим этот вопрос пациенту, то это его к чему-то сподвигнет, но если мы не выявим эту проблему пожилого человека, то могут быть очень тяжелые и неприятные последствия.

Часто возникают такие проблемы на фоне имеющихся когнитивных нарушений, это пятый гериатрический синдром в нашем опроснике. Что такое когнитивные функции? Это функции головного мозга, то есть память, внимание, мышление, зрительно-пространственная ориентация, планирование определенных действий – все это относится к когнитивным функциям. Существуют определенные возраст-ассоциированные заболевания, которые могут приводить к развитию когнитивных нарушений.

Когнитивные нарушения тоже бывают разные, и когда мы говорим о деменции, мы имеем в виду те когнитивные нарушения, которые уже делают человека зависимым от посторонней помощи. К таким когнитивным нарушениям могут приводить разные заболевания, но это часто такое нейродегенеративное заболевание, как болезнь Альцгеймера, это может быть болезнь Паркинсона, сосудистые нарушения после перенесенных инсультов.

И есть определенный пул обратимых состояний, которые относятся к частично обратимым, таким как нормотензивная гидроцефалия, дефицит витамина В12, нарушение работы щитовидной железы. Поэтому при выявлении когнитивных нарушений необходимо обязательно пройти нейропсихологическое тестирование, для того чтобы можно было понять, что за заболевание, что за причина лежит в основе развития когнитивных нарушений, чтобы можно было скорректировать.

Следующая проблема – это недержание мочи, очень распространенная проблема, о которой в связи с интимностью вопроса наши пациенты предпочитают молчать. Проблемы возникают не только у пожилых женщин, но и у мужчин в пожилом возрасте. И последняя проблема – это снижение мобильности, когда пожилому человеку трудно передвигаться на небольшие расстояния в пределах своей квартиры или дома, или в пределах 100 метров. Мобильность – это очень важный маркер, который иной раз для нас дает даже больше информации, чем возраст пациента.

Существует очень много исследований, которые говорят о том, что скорость ходьбы является более точным прогностическим фактором для принятия решения о том, оперировать человека или не оперировать, проводить сложные схемы химиотерапии пациентам онкологического профиля или не проводить, потому что медицинские вмешательства могут принести не только пользу, но и вред. Два пациента одного и того же возраста, например, 85 лет, которые могут иметь формально один и тот же набор терапевтических заболеваний, могут находиться в разном гериатрическом статусе. Мы можем принять разные решения относительно даже планового оперативного лечения.

Екатерина Перепелица:

Когнитивные функции мы затронули, может быть, есть какое-то тестирование, которое может помочь родственникам выявить?

Валентина Остапенко:

Проводится нейрокогнитивное тестирование, этим занимаются и врачи-гериатры и некоторые врачи-неврологи. Существуют отдельные специалисты, которые занимаются нейрокогнитивной оценкой и в основном за рубежом. У нас занимаются врачи-гериатры и неврологи. Но существуют и простые скрининговые тесты, которые может провести любой человек у себя дома, чтобы оценить и понять, нет ли у человека тяжелых когнитивных нарушений.

К одному из наиболее распространенных скрининговых тестов относится тест рисования часов или тест рисования циферблата. Выполняется достаточно легко. Нужно дать человеку чистый листок бумаги и попросить нарисовать круглый циферблат часов, расставить все цифры, которые есть на часах, и отметить время таким образом, чтобы часы показывали 14:45 или 11:10, стрелки в этой ситуации должны зеркально показывать время. Существуют определенные параметры, по которым специалист оценивает этот тест. Человек должен нарисовать замкнутый круг, он должен указать все цифры, которые должны быть на циферблате, от 1 до 12, эти цифры должны быть нарисованы внутри циферблата, должно быть одинаковое расстояние между цифрами, 12, 3, 6, 9 должны быть расположены на своих местах, и стрелочки должны начинаться посерединке, оканчиваться там, где они должны оканчиваться. Мы оцениваем по десятибалльной шкале, но для простых пользователей, для неспециалистов необязательно даже знать такие специфические нюансы, просто взглянув иной раз на те часы, которые может нарисовать человек, у которого есть тяжелые когнитивные нарушения, уже можно понять, что есть проблемы и что этот человек должен посетить специалиста.

Екатерина Перепелица:

Есть тесты, которые можно провести у себя дома со своими родственниками, минимально сложные для домашнего проведения?

Валентина Остапенко:

Есть тесты, которые позволят оценить мобильность человека, его мышечную силу. Например, обратить внимание, может ли человек встать без помощи рук со стула или с кресла. Это тот показатель, который косвенно может указывать на наличие мышечной слабости или саркопении. Количественно мы можем это проверить уже на приеме у гериатра, и когда проводим кистевую динамометрию, человек сжимает динамометр, непосредственно в килограммах мышечную силу измеряем. Но качественно предварительно можно понять, есть эта проблема или нет. Если увидим, что пациент без опоры на руки не может встать со стула, это тоже может быть маркером того, что есть проблемы.

Екатерина Перепелица:

О чем говорит, что пациент не может самостоятельно встать?

Валентина Остапенко:

Это говорит о слабости мышц группы бедра, что повышает риск падения. Это может быть ассоциировано с мышечной слабостью, с когнитивными нарушениями, сенсорными дефицитами, но в первую очередь это говорит о том, что этот человек имеет очень высокий шанс упасть.

Кроме этого, есть простой, но достаточно распространенный тест «Встань и иди» – это один из тестов, который проводится при проведении комплексной гериатрической оценки. Но этот тест может также выполнить каждый человек у себя дома, чтобы оценить мобильность. Он выполняется достаточно просто. Необходим стул и расстояние 3 метра, то есть нужно измерить время, в течение которого человек встает со стула, проходит расстояние 3 метра, возвращается назад и садится на стул. В норме выполнение этого тест у пожилых людей занимает менее 14 секунд, в зависимости от возраста это будет 8-9-10 секунд. Если выполнение этого теста занимает больше 14 секунд, а тем более если это больше 20 секунд, то это тоже говорит о том, что мобильность у пациента низкая, что у него высокий риск падения, не очень благоприятных осложнений, и такому пациенту будет полезно посетить врача-гериатра.

Екатерина Перепелица:

Образование пролежней – это больше к лежачим пациентам относится?

Валентина Остапенко:

Пролежни – это одна из гериатрических проблем, это в большей степени ассоциировано с низкой мобильностью. Механизм образования пролежней – это сдавление мягких тканей между костными структурами и какой-то твердой поверхностью, это может быть кровать, стул, это может быть у тех пациентов, которые выходят из квартиры, но передвигаются достаточно медленно, если они в истощенном состоянии, тонкий слой подкожной жировой клетчатки. Даже если они длительное время сидят неподвижно в одном положении, у таких пациентов могутт образоваться пролежни.

Самая распространенная область – эта область крестца. Поэтому осмотр кожных покровов и выявление таких дефектов тоже один из стандартов. Для образования пролежней нужно всего два часа. Первая стадия образование пролежней может формироваться за два часа в неподвижном положении.

Екатерина Перепелица:

Врач-гериатр может как-то повлиять на процессы старения?

Валентина Остапенко:

Я считаю, что да, потому что есть определенный пул проблем, которые мы можем вылечить, скорректировать, например, анемия, то есть те проблемы, которые ассоциированы с побочным действием лекарственных препаратов, при неправильном приеме которых могут ускориться процессы старения. Хочу дополнить список тех проблем, которые могут для вас стать маркером и показателем того, что пациента нужно отвезти на консультацию к гериатру – это наличие дома большого количества лекарственных препаратов, то, что мы в кулуарных беседах называем лекарственными завалами. Если вы видите, что у вашего близкого человека дома стоят мешки с лекарственными препаратами, это точно один из показателей того, что необходимо идти к гериатру. Повышается риск всех гериатрических синдромов, неблагоприятных реакций, повышается риск экстренных госпитализаций. Считается, что каждая третья госпитализация пожилого человека по экстренным показаниям связана либо с ошибками в приеме, либо с неправильным приемом, либо с побочными действиями лекарственных препаратов. И зачастую даже когда количество лекарств превышает определенный уровень, от 5 до 7, то риск неблагоприятных лекарственных реакций возрастает в два раза, а если количество лекарств 8 и более, то риск неблагоприятных реакций возрастает в 4 раза. И одна из задач гериатра – провести такую ревизию, потому что очень часто каждый узкий специалист назначает лекарства по своему заболеванию, и нужно взглянуть на все проблемы в целом, отделить то, что сейчас поставили на первое место, то, что мы можем немножко отложить, и сформировать список лекарств в той последовательности, что мы оставим, а что придется отложить, потому что одновременно лечить все и принимать все существующие лекарственные препараты просто невозможно.

Екатерина Перепелица:

Какие рекомендации Вы можете дать, чтобы как можно дольше оставаться автономными, независимыми, здоровыми?

Валентина Остапенко:

Движение – это жизнь, и для того, чтобы оставаться как можно дольше здоровым, независимым, нужно двигаться, заниматься регулярной физической активностью. Существует несколько разновидностей физической активности, которые в научных исследованиях доказали свое влияние на продолжительность жизни, на длину теломер и на развитие гериатрических синдромов. Это и аэробные упражнения, которые помогают тренировать нашу сердечно-сосудистую и дыхательную систему, это силовые упражнения, которые помогают укрепить наши кости, упражнения для тренировки баланса, которые помогают снизить риск падения. Кроме этого, разнообразное питание. С возрастом возникает проблема, что люди начинают питаться однообразно. Питание должно быть разнообразным и не избыточным. Хорошее настроение – это не просто слова, потому что очень много проблем связано с теми эмоциями, которые мы испытываем. И доказано, что депрессивное настроение является фактором риска в последующем в развитии когнитивных нарушений.

И еще одно – это наше окружение. Нужно общаться со своими близкими, со своими родственниками, с соседями, не бойтесь этого, здоровайтесь, узнавайте друг друга, улыбайтесь друг другу, и это поможет продлить здоровое долголетие.

Екатерина Перепелица:

Спасибо Вам за сегодняшний эфир, мы с Вами прощаемся и желаем здоровья и хорошего настроения.