Елена Женина:
Здравствуйте, в эфире программа «Anti-age медицина», с вами я, Елена Женина, и гость сегодняшней программы Валерий Новоселов – врач-гедиатр, председатель секции геронтологии Московского общества испытателей природы при МГУ. Говорить мы сегодня будем о старости, что это – болезнь или естественный процесс, надо ли ее лечить или нужно принимать так, как есть, можно ли ее отсрочить. На сегодняшний день старость признана болезнью по коду МКБ, но определение того, что это за болезнь, как она выглядит и как ее лечить, еще не сформировано.
Валерий Новоселов:
МКБ – это короткое сокращение, на самом деле, это классификация не только болезней, но и состояний. Поскольку клиническая старость отнесена туда в конце 1990-х, это 10-го пересмотра классификация, она там давно, и находится в 18-м классе неспецифических состояний именно как клиническая старость, как гериатрический синдром, синдром старческой астении Р54. Но поскольку русский язык более красочный, лучше называть в русской классификации дряхлость, сразу становится понятным, о чем мы говорим.
Елена Женина:
Можно ли с этим бороться, можно ли отодвинуть старость, замедлить эти процессы? И когда она начинается, когда ее диагностируют?
Валерий Новоселов:
Существует четыре подхода. Можно подойти с точки зрения международной классификации. В 75 лет человек становится старым. Но такого не бывает, что вы вчера были пожилым и вдруг проснулись и стали старым. Это процесс, растянутый во времени. Второй метод – есть таблицы смертности по каждой стране. Согласно этим печальным таблицам мы живем намного меньше, чем европеец, на 7-8 лет, поэтому исходя из этого у нас старость начинается раньше. Можно исходить не из того, сколько человек прожил, а сколько ему предстоит прожить.
Есть третий подход, клинический, с точки зрения гериатров. Гериатр такая специальность, которая вроде есть, а с другой стороны, ее нет. Всего 36 врачей на конец прошлого года на Москву. В Питере их 60, хотя население города меньше. И вообще в России их 200. Сейчас Ольга Николаевна Ткачева делает титанические усилия, чтобы поднять эту специальность.
Елена Женина:
Но практически в каждом институте, университете есть кафедра геронтологии и гериатрии. Почему так мало врачей?
Валерий Новоселов:
Здесь сложная тематика, потому что непонятно, что это за врач: не то это врач узкопрофильный, не то широкого профиля. Пока для врачей возраст – это не модифицированный фактор возраст-зависимых заболеваний и состояний. Поэтому с этим возрастом пока непонятно что делать.
Старость у россиян начинается раньше. И при одном и том же возрасте с европейцами имеют большее количество заболеваний на одну душу населения. Мы более морбидны. Есть такой интересный доклад «Старение здоровья», 300 страниц, это вузовский всемирный доклад. И там отмечено такое событие, что на сегодня старость выглядит очень по-разному. Есть люди в очень хорошем состоянии. С другой стороны, указано, что старческая астения, она же дряхлость, начинается у россиян прилично раньше.
Елена Женина:
С чем это связано?
Валерий Новоселов:
Это многофакторное явление. Старения – это есть жизнь, это процесс, связанный с понятием жизни. Жизнь – это циклы, это ритмы: сон – бодрствование, развитие – обучение, дети – старение, даже смены поколений и приход новых геронтологов каждые 20-25 лет, появление хакеров – это тоже ритм жизни.
Есть четвертый метод, более перспективный, это вопрос определения реального возраста, потому что есть люди, которые выглядят очень хорошо и очень функциональны. Часто со спины даже не отличить от людей более молодого возраста. У меня есть пациенты, которые ездят на современном велосипеде, в спортивной форме, участвуют в триатлоне, а есть участники чемпионатов мира в возрасте 80-85. Два года назад я участвовал в чемпионате мира в спортивном ориентировании в Таллине и обратил внимание, какое количество европейцев участвует в возрасте 85-90, это много. Когда они вечером вышли в Старый город в Таллине, их было не отличить от молодых людей, легкие на подъем, легкий шаг, спортивная современная одежда, они улыбались и смеялись.
Елена Женина:
Чем обусловлена такая активность – особенностями организма, специальными профилактическими, диагностическими мероприятиями?
Валерий Новоселов:
Человечество сегодня спешить не стареть. Я думаю, это связано с эволюцией нашего мозга в первую очередь, мозгу не хватает биологического времени на ощущение этой жизни. Давно не было войн, не было глобального стресса. Что такое война? Это всегда эпидемия, голод. Войны нет уже 75 лет, и в этой ситуации мозг посмотрел на окружение, которое быстро меняется, оно ему понравилось, и он решил жить дольше. Насколько сейчас много людей, которые пошли обучаться, когда им 50, 60 лет.
Елена Женина:
Формирование новых нейронных связей способствует омоложению организма и более активному долголетию.
Валерий Новоселов:
Мозг не только эволюционирует, он придумал какие-то гаджеты, за которыми он наблюдает своим телом.
Елена Женина:
У всех стоит огромное количество приложений, которые постоянно считывают количество шагов, пульс, водно-жировую массу тела. И все это потом соединяется в единую систему.
Валерий Новоселов:
В «Комсомольской правде» на сайте появилось мое интервью по поводу FaceApp, что за этим стоит. Конечно, человеку интересно менять свое тело, увеличивать продолжительность жизни, становиться более активным. Задача гериатрии в данном случае, общества и отдельного человека совпадает – надо поджать всю возрастную патологию на самый последний возраст, в самый дальний угол. Это называется успешное старение, когда человек живет долго, активно, и потом постепенно он увядает в течение нескольких лет. У всех есть родственники, которые жили долго-долго, бабушки, дедушки, несмотря на войну, голод, коллективизацию, разруху, тем не менее, они дожили до очень преклонных лет. Жизнь эволюционирует, ее стадии, в том числе и возраст старости, он тоже становится другим. Посмотрите, как на это реагируют СМИ, сколько фильмов в Голливуде появилось: Бенджамин Баттон, «Подержаные львы», «Пока не сыграл в ящик» и так далее. Наш советский кинематограф: «Старики-разбойники». То есть старость будет не только меняться, будет меняться все, потому что сегодня люди старше 65 лет – это еще не старые люди, но их уже 705 миллионов человек. В России на 1 января 2018 года 720 тысяч человек старше 90 лет, а это количество будет расти. 65-летних будет через 31 год до 2 миллиардов.
Елена Женина:
Такое катастрофическое постарение населения не приведет к экономическим катастрофам?
Валерий Новоселов:
Президент японского банка поднимал этот вопрос, потому что они сейчас вошли в стадию депопуляции, снижения населения, они уже потеряли миллион двести человек за последние годы, некоторые деревни опустели. Очевидно, это многофакторный процесс, потому что люди будут в возрасте старости жить дольше, они будут менять структуру своих затрат, будут дольше работать, структура затрат изменится. Поскольку на все эти возрастные затраты есть потребность, значит, структуру затрат будет расти. И сфера по уходу будет более затратная.
Елена Женина:
Но при этом для того чтобы люди зрелого пожилого возраста были наиболее полноценными членами общества, им нужно сохранять активность и нужно сохранять относительно неплохое здоровье, когнитивную активность, физическую. Как можно сейчас уже задуматься о том, чтобы прийти к пожилому в хорошем состоянии?
Валерий Новоселов:
У меня только что вышла первая книга, которая почти уже распродана, «Почему мы стареем». И там есть советы. Но эта книга – это первая часть из трех книг, остальные тоже написаны, и в конце «Как подготовиться к старости» огромное количество лайфхаков, современных, добрых, эмоциональных для 50-, 60-, 70-летних и т.д.
Мне одна читательница написала, что ей нравится, что я не скрываюсь за чужим мнением, а говорю часто «я считаю», «по моему мнению». Это же многие годы обучения, я же не просто гериатр, я еще геронтолог, я хорошо разбираюсь в биогеронтологии. Когда я был студентом в 1 медицинском институте, геронтологии тогда еще не было, я пошел к Хохлову Александру Николаевичу, моему учителю, сейчас он возглавляет сектор эволюционной цитогеронтологии на биофаке МГУ, и изучал у него старение клеточной структуры.
Здесь много социально-экономических факторов. У нас есть проблема с людьми среднего возраста, особенно с мужчинами. Я часто езжу по всему миру и вижу, что у нас другой менталитет, мы тянем до последнего. Европеец приходит врачу задолго до проблемы, нашего приносят почти на носилках.
Елена Женина:
Это недоверие к медицине, отсутствие культуры профилактики здоровья?
Валерий Новоселов:
Я думаю, что все вместе взятое, это определенный русский менталитет. Здесь огромный исторический компонент, ведь мы же выросли на своих сказках, на своих салатиках оливье. История страны, история медицины наложила на это большой отпечаток.
Елена Женина:
Но у нас же были прекрасные ученые, Мечников, например.
Валерий Новоселов:
Французский ученый, он уехал в 1870 году, работал во Франции. Есть Нобелевская премия по медицине и физиологии, там 90 американцев, 30 англичан, среди русских только 2 – это Мечников и Павлов. Павлов – это 30-е годы, Мечников француз.
Елена Женина:
Но он же много сделал для России.
Валерий Новоселов:
В 1915-м году он заявил о том, что геронтология должна использовать своего лабораторного двойника, шимпанзе, и здесь вопрос не только в шимпанзе. Идет 1915 год, Первая мировая война, и Мечников говорит об экспериментальной геронтологии человека, о том, что человек должен жить дольше. Великая война началась, а он говорит о геронтологии. И тем не менее всего 2. Неужели наша медицина была хуже?
Я сейчас наблюдаю за мировой геронтологией, что происходит, особенно в связи с этим казусом валидатора Кальман, рекорд в области жизни на планете, в котором я активно участвую, инициатором разбирательства которого я стал. Иностранные ученые очень легко черпают с нашей территории данные, забирая многие вещи. Например, я считаю, что кибернетика Винера выросла из тектологии геронтолога Богданова Александра Александровича, партийная кличка Солдат, он же Малиновский. В 1920-е годы он пытается омолодить Старика – это Ленин. Старику всего 50 лет, Дзержинскому, Троцкому намного меньше, тем не менее, стоит вопрос об омоложении сторонней кровью старых большевиков. Каким образом начало мировой геронтологии, которое должно было быть связано с Вороновым Сергеем Абрамовичем, это тоже французский ученый, прообразы доктора Преображенского и Богданова, превратилось в американском маркетинге таким образом, что экспериментальная геронтология началась в 1934 году с опытов Маккейна на крысах. Русские и французы уже с конца 1919-го года работают с людьми. Почему геронтология на сегодня пуста и почему нет результата с 1934 года, 85 лет, где мы находимся?
Мечников сказал, что геронтологию надо наполнить прагматическим смыслом, добавить годы жизни человеку, в этом суть геронтологии, то есть это теоретическая наука с прагматической целью.
Елена Женина:
Это то, чем сейчас пытается заниматься антивозрастная медицина.
Валерий Новоселов:
Я недавно участвовал в конгрессе антропологов, и меня спросили на эту тему, я им подробно рассказал, как я вижу ситуацию. Процессы старения встроены в механизмы жизнеобеспечения, поэтому возможно, что их не существует. Поэтому любой молодой человек, приходящий в геронтологию, всегда что-то находит. Всегда можно что-то найти, придумать свою гипотезу и можно говорить, что я стал известным геронтологом. Подтвержденного результата нет у геронтологии в виде дополнительных лет жизни. И в чем проблема этих крыс, мышей и грызунов, голых землекопов – изучая их, мы изучаем продолжительность жизни их, но не свою. Видовая особенность грызунов в том, что они на любое воздействие, даже если мышку брать в руки, она будет жить дольше на 10-15 процентов. Плюс есть всякие ухищрения, статистически использование линейных мышек, короткоживущих мышек, неограниченный доступ мышек до кормушки. Мышки весенние бывают, осенние, весенние живут мало, осенние могут прожить намного больше. Это связано с механизмами энергетического гомеостаза и температурной регуляции, есть животные, которые температуру держат четко, а некоторые могут немножко менять. Мышки в случаях плохих условий, например, нет питания, могут сжаться в углу, особенно если пониженная температура, а если уменьшить количество кислорода, ввести резерпин, они переживут этот период.
Елена Женина:
У них процессы жизнедеятельности просто замедлятся.
Валерий Новоселов:
Мало того, температуру они могут опустить до 16 градусов, а у нас на 30 уже будет декартикация, мы потеряем себя. Мы – это мозг, мозг – это наши высшие корковые функции, наш интеллект, память.
Елена Женина:
И наше долголетие в том числе, потому что если мы говорим о формировании нейронных связей, которые продлевают нам жизнь, это как раз мозг.
Валерий Новоселов:
Поэтому надо изучать. Почему так много болезни Альцгеймера, сейчас одна за одной идет неудача, 150 неудач за последние 10-15 лет. Надо изучать мозг, надо менять методологию, не биться головой об стенку. Наша эволюция – это эволюция нашего мозга.
Елена Женина:
Но мозг изучают достаточно давно, много исследований не только российских, но и мировых ученых на эту тему, а результат-то где?
Валерий Новоселов:
Очевидно, надо правильно ставить вопросы.
Елена Женина:
Черниговская очень интересно говорит о работе мозга, о том, что происходит с мозгом.
Валерий Новоселов:
Я встречался недавно с директором института мозга, поскольку я единственный врач в России, допущенный до документов Владимира Ленина, которые закрыты до 2024 года, а он является правнуком Владимира Михайловича Бехтерева, Наталья Петровна была его внучкой, мне было интересно встретиться. Господин Медведев приехал ко мне домой, мы долго на эту тему разговаривали. На сегодня мы немного открыли, тем не менее, границу не перешли. Мы даже не знаем, какое количество стволовых клеток в области гиппокампа. Мы знаем, сколько в коре, можем знать, сколько у мартышки синапсов организуется у одного нейрона, а себя мы не знаем. 86 миллиардов у нас нейронов в мозге, из них около 16 в коре, а стволовых клеток всего 10 миллионов, это же очень мало.
Елена Женина:
Как работает мозг?
Валерий Новоселов:
Мы изучаем мозг на модельных животных. Но это разные объекты. Вернемся к шимпанзе. У нас был когда-то общий родственник, протообезьяна, между нами и этим родственником 5-6 миллионов лет. За это время мы можем дожить до 117 лет женщина и 114-115 мужчина. 119 Кнаусс и 122 Кальман недостоверно, это фокус от американских и французских демографов. А шимпанзе живет всего 59,6 лет. Где мы добрали дополнительно эти годы?
Елена Женина:
Наверное, улучшение социально-экономического положения, качества жизни, питания, отсутствие стрессов. Совокупность факторов позволяет продлить долголетие.
Валерий Новоселов:
Как эпигенетические изменения стали достоянием нашего вида? Ожидаемость продолжительности жизни мальчика, рожденного в 2018 году, 68 лет. Средний вариант прогноза на сегодня для россиянина в этом году вырос, 73 с чем-то стал. Обезьяна даже в условиях зоопарка больше, чем 60 лет не поживет. Они все погибают до 40 лет. Каким образом эволюция привела к тому, что два близких вида стали жить по-разному? Я уверен, что это эволюция мозга. Я оканчивал аспирантуру в институте мозга Всесоюзного научного центра психического здоровья Академии медицинских наук СССР и РСФСР, я в этом немножко разбираюсь.
Олег Сергеевич Адрианов, директор института мозга, это московский институт мозга, который был создан для изучения мозга Ленина как лаборатория, мы на эту тему с ним разговаривали. Эволюция мозга человека продолжается сегодня, но только сегодня для этого наш мозг взял в руку гаджет, который позволяет ему ускорять эволюцию мозга, принимать более быстрое решение.
Я часто смотрю за иностранцами, как медленно у них работает мозг, у русских он уже улетел очень далеко. Например, смартфон, два изобретения – одно академика Гуляева Юрия Васильевича, моего хорошего приятеля, и Жореса Алферова. Без этих русских изобретений смартфонов бы не было. Русские могут сыграть в геронтологии роль, потому что очень необычное мышление, мы умеем ставить вопросы.
Елена Женина:
Мы сами придумываем себе проблемы, которые с честью преодолеваем?
Валерий Новоселов:
Это еще одна из причин, почему россияне долго не живут. Мы находимся постоянно в вечном кипении мозга, покой нам только снится.
Елена Женина:
Что для мозга лучше – покой или кипение?
Валерий Новоселов:
Для каждого возраста свое. Людям, которые подходят к определенному возрасту, по возможности надо продолжать свою профессиональную деятельность, но это не тяжелый физический труд, а интеллектуальная работа, если это ученые, художники. В чем ценность старости – она позволяет сделать оценку прожитой жизни. Надо насыщать себя, заполнять жизнь новой информацией, это должно быть что-то интересное и увлекательное.
Это необязательно изучение языка, многие люди меняют свою профессиональную деятельность. Поскольку у меня кругом много пациентов генералов, академиков, есть люди, которые для Родины внесли свой вклад, и очень интересно их слушать, потому что таких вещей нигде не услышишь. Антиоксиданты, оказывается, вышли из атомной бомбы. Был институт, который сейчас называется институт биохимической физики имени Эмануэля, был академик Семенов, который поднял эту тему, а это все в тех исследованиях 1940-х годов. Хоть и говорят, что был занавес, но научная информация все равно просачивалась. И американец Харман, узнав о работах Семенова, сделал работу на мышах по антиоксидантам. Мыши на ионоле стали жить дольше. Потом подсоединился Николай Маркович Эмануэль, у него тоже мыши стали жить дольше, тема антиоксидантов пошла в жизнь – ионолы, ибунолы одни из первых антиоксидантов. Это рабочая тема, она имеет свою специфику в нынешнем оформлении, возможно, коммерческую во многом, что печально, потому что все-таки ученый должен иметь возможность творить, спорить, ругаться, отстаивать, а когда у нас круглым лояльность и кругом серые скучные личности, какое развитие может быть науки?
Раньше Академия наук это были яркие личности, начиная с 1925 года. Я в своей книге указал случай с Карпинским, это первый президент, хотя Академии наук было уже на тот период 200 лет. Это в книге написано в разделе о биологическом возрасте, хотя он геолог, потому что мы хотим измерить время, а время надо измерять только временными показателями. Когда сегодня биохакеры берут какие-то реперные точки, статичные, а потом они не имеют патофизиологической сущности и самое главное не отражают временные характеристики. Люди, которые прожили 50 лет, имеют больше травм, или у них больше проблем с печенью, но это не связано со старением, а связано с тем, что человек, прожив столько лет, больше попадал в аварии. Я посмотрел на сайте ГАИ: вчера погибло в России 59 человек, три ребенка, 506 раненых за один день, это каждый день. То есть если люди больше живут, они больше попадают в аварии. И вот эти точки, которые они берут, не связаны со старением, это не отражает ничего.
Что сделал Карпинский? До этого существовали плоскостные карты, когда на карте были нанесены указатели, где залежи металла. А он нарисовал на карте время, слои, и карта ожила. Любой геолог после этого может сказать, что в это время происходило, что там лежит. Поэтому нам нужно нарисовать эту временную карту. Можно взять время и временные показатели, например, скорость по стране пульсовой волны, количество работы, которое мы можем выполнить. Если бы правительство Москвы считало возможным, что в павильонах здоровья, которые стоят во всех парках, можно было замерять такие показатели, причем для этого нужен обычный оператор.
Елена Женина:
А чем замерять эти показатели?
Валерий Новоселов:
Надо просто подойти с точки зрения методологии. Они должны быть дешевые, безопасные, легко исполняемые, методологически подходить под ряд дополнительных критериев. Проблема в том, что в геронтологии нет учебников. Когда геронтология началась в Советском Союзе, они все были переводные, а нам нужно писать сегодня свои учебники, внести в эти учебники критерии отбора, критерии не конкретного показателя, а только принципы отбора, причем на уровне соглашения, чтобы это было не то, что я считаю, а чтобы все геронтологи пришли к какому-то консенсусу. Геронтологов не так много, которые определяют смысл, их не более 10 человек в Москве.
Представляете, что в 90-е годы сделали не только с Советским Союзом и с людьми, когда была колоссальная смертность, а еще и с наукой геронтология, просто прервали на взлете. Было 5 школ: московская, киевская, ленинградская, харьковская и минская. Просто на взлете отрезали, потому что то, что делали российские геронтологи в клинической геронтологии, биологии старения, эволюционной геронтологии, это колоссально.
Елена Женина:
Сейчас все это начинает возвращаться на круги своя, появляется интерес, благодаря хайпу по антивозрастной медицине мы начинаем развиваться в области геронтологии, и появляются смежные специальности, когда те же самые эндокринологи начинают интересоваться геронтологией, для того чтобы правильно поставить диагноз и выстроить схему лечения, получить наиболее эффективные результаты.
Валерий Новоселов:
В мае прошел первый конгресс по менопаузе, посвященный памяти Сметник, это очень интересный был конгресс, и в следующей моей книге я беру за основу не отдельные статьи, а мнение ведущих ученых в виде докладов на конгрессах и симпозиумах по геронтологии.
Елена Женина:
Давайте все-таки дадим лайфхаки, что людям нужно делать, для того чтобы быть более активными, более молодыми, более здоровыми, на что обращать внимание? Основные вещи, которые можно делать ежедневно?
Валерий Новоселов:
Мне почти 60 лет. Я уже выгляжу лучше, чем мой отец в том же возрасте, потому что он был фронтовик. Кстати, почему я пошел в геронтологию, дед участвовал в Цусимском сражении, его брат, который есть в списках репрессированных, 1875 года, мой отец 1912 года рождения, он родился до Первой мировой войны, то есть вокруг меня были старые люди, они выглядели по-другому. Сегодня условия такие, что люди будут жить дольше.
Мы должны двигаться больше. Почему молодеют заболевания, связанные с возрастом? Потому что если раньше нам для того, чтобы питаться, надо было сесть в седло или идти долго, то сейчас мы кладем в тележку и едем дальше на диван. Культуры активного отдыха совершенно нет. Сейчас государство очень правильно делает акцент на всякую двигательную активность. Я много езжу по Европе и очень люблю кататься по европейским городам на велосипеде. В Будапеште кругом одни дорожки, у нас тоже так становится, много велосипедистов. Если в 1980-х годах, чтобы доехать до 61-й больницы, я ехал по дорогам, то сейчас есть дорожки.
Культура отдыха должна войти в семью во всех возрастных группах. Отдых должен быть не сосисочного вида на пляже.
Елена Женина:
Но на пляже тоже можно много плавать, не только лежать.
Валерий Новоселов:
Я замечаю за россиянами, что они почему-то любят ложиться на одно и то же место и просто вовремя переворачиваются, чтобы не сгореть.
Питание – у большого процента населения низкие доходы, поэтому питаются дешевыми продуктами с большим количеством углеводов. И часто питание несбалансированное, очень мало зелени, мало овощей. Структура питания россиян немножко сдвинута, нам надо ориентироваться на средиземноморскую диету.
Елена Женина:
Большое количество овощей, морепродукты, фрукты и наименьшее количество углеводов.
Валерий Новоселов:
Курение – абсолютное зло. Почему Кальман поймали, она 95 лет курила, и она в принципе не могла стать даже долгожителем, она и умерла в 99 лет. Большая алкогольная компонента, мужчины пьют 28 литров в год.
Елена Женина:
Но в малых дозах алкоголь полезен.
Валерий Новоселов:
Вопрос какой алкоголь – тяжелый, легкий, какого качества алкоголь. Алкоголь очень тяжело померять. Сейчас гонят самогон, пивные аппараты появились.
Елена Женина:
То есть нужно исключать факторы риска, которые могут разрушать организм.
Валерий Новоселов:
Каждый день в России умирает почти 6 тысяч человек, и когда видишь эти скачки после новогодних и майских праздников, это очень печально.
Елена Женина:
Но это же не только вопрос того, что мы делаем, это вопрос почему мы это делаем. Это вопрос культуры воспитания и отношение к себе и к здоровому образу жизни. Если поменять сознание людей, если им объяснить, что то, что они делают, вредно для их здоровья, тогда мы получим какой-то результат.
Валерий Новоселов:
Сам алкоголь не является причиной. У алкоголя нет генетической компоненты, это генетики уже доказали. Страна очень большая по расстоянию, по генетическому разнообразию, поэтому у каждого региона есть свои особенности в потреблении. Мне рассказывали, как в 1990-е годы длинномерные фуры, забитые спиртом Royal, шли в Северную Якутию, где маленькие улусы, и выходили назад пустыми.
Моя позиция такая: популяция находится в стрессе, мы постоянно воюем не только с соседями, друг с другом воюем, с собой, кипит наш разум возмущенный, это у нас в крови.
Елена Женина:
Нужно все делать в удовольствие. Вы получаете хорошие эмоции, для того чтобы организм не находился в состоянии стресса.
Валерий Новоселов:
Надо больше улыбаться, сначала пальчиками пытаться поддерживать губки, я думаю, что понравится россиянам, если будут улыбаться не как американцы, а по-человечески. Я шел в джунглях, и рядом шли молодые люди, они смеялись, говорили по-английски – это были русские. Сегодня молодежь уже другая, она более открытая.
Елена Женина:
Спасибо Вам огромное за такой интересный рассказ, я думаю, что это не последняя наша передача. И хочу пожелать нашим зрителям и слушателям – улыбайтесь, берегите себя, больше двигайтесь, правильно питаетесь, это те факторы, которые позволят вам жить и дольше, и качественнее, будьте здоровы.