Елена Женина:

В эфире программа «Завтрак у Жениной». С вами я, Елена Женина. Гость моей сегодняшней программы Егор Козловский. С Егором мы будем говорить сегодня о проекте, который они разработали, активно применяют, проект AR Тьютор. Егор – член Общественной палаты Московской области, руководитель НКО «Цифровые технологии реабилитации» и основатель компании KidArKit и проекта AR Тьютор, о котором мы и будем говорить, и о компании, и о проекте. Проект AR Тьютор – это мобильное приложение, уникальное в своём роде, которое позволяет с помощью технологии дополненной реальности восстанавливаться деткам с определёнными заболеваниями. 

Егор, расскажите мне, пожалуйста, как вы пришли к этому проекту, что это вообще за проект?

Егор Козловский:

Дорога была непростой, нужно было совершить определённое количество ошибок, для того чтобы сегодня получилось то, что получилось. Я с командой единомышленников, разработчиков обратил своё внимание на технологию дополненной реальности, может быть, в 2013-м году, примерно тогда. Мы с ней работали, экспериментировали, ставили некоторые опыты. Например, были проекты, делали книжки с дополненной реальностью, занимались рекламными технологиями с применением дополненной реальности. Были раскраски. Но тогда ещё людям было не очень понятно. На тот момент разные коммерческие работы. Потом появилась одна достаточно успешная книжка, которая разошлась хорошим тиражом, и у нас была возможность передать некоторые её экземпляры в социальные учреждения, в благотворительные фонды, людям, которые занимаются детьми с похожими проблемами. Потом была возможность замерить некоторый результат, что было до и что стало после. 

На тот момент у нас не было вокруг никакой команды, никаких специалистов, людей, кто был бы особенно заинтересован. Была некая эмпирическая мера оценки: не знал буквы – после работы с пособием узнал буквы. Это была единственная система оценки. Мы раздали книжки, подождали полгода, 7, 8 месяцев, я не помню. Тот эффект был лавинообразный. Мы потом начали собирать обратную связь от родителей, от фондов, центров. Обратили внимание на хороший эффект, даже терапевтический эффект технологии дополненной реальности. Ребёнок вовлекается в процесс, увлекается, увлекается игрой, и через процесс увлечения, вовлечения возможно добиться более высоких результатов, именно образовательных результатов. На тот момент я понял, что развлечений достаточно много, а образования, к сожалению, не так много. Мы решили обратить всё своё внимание именно в сторону образовательного сегмента. Это была первая попытка, и через неё, через первую образовательную книжку мы увидели, оценили, померили эффект дополненной реальности в том, что она имеет терапевтические особенности, свойства. Так всё начиналось. 

Елена Женина:

Проект сразу был задуман для детей с ментальными нарушениями, или вы его придумали, для того чтобы был интересен детям?

Егор Козловский:

На тот момент проект придумывался, но, наверное, неправильно сказать, что прежде всего для своих детей. Да, у меня тоже есть дети, мне хотелось что-то сделать, в том числе и для своих детей. Нет, сразу мы не думали об этом, на тот момент вообще в том направлении не думали. Была идея, у меня были договорённости с партнёрами, я предложил: ребята, давайте десятину своего труда передадим туда, где в ней нуждаются. На тот момент мы уже понимали, что проект будет достаточно интересным, было большое желание передать хорошие, интересные книжки в фонды, центры, в разные благотворительные организации, для того чтобы, как в Библии, понимаете, десятину своего труда передать на безвозмездной основе. 

Елена Женина:

То есть у вас два направления: на коммерческой основе и некоммерческой. Коммерческая - то, что вы выпускаете для детей, для обычных детей, для здоровых, и есть программа, которая выпускается для детей с ментальными нарушениями. 

Егор Козловский:

Сейчас всё уже устаканилось и приобрело именно такую форму. У нас действительно есть коммерческая структура, ООО, которая зарабатывает деньги. Есть некоммерческая структура. Часть денег, которые мы зарабатываем, мы выделяем на разработку, на производство, я про социальный кейс говорю, про нашу социальную ответственность, Impact Investing это сейчас называется в мире, целое большое направление. Не очень развито на сегодняшний день в России, но мы уверены, что, в том числе, благодаря таким кейсам, как наш, такому социально ответственному бизнесу, нам удастся это направление поддержать, и люди вокруг поймут, что можно и деньги зарабатывать, и помогать там, где возможно. 

Елена Женина:

Как работает приложение, как оно выглядит? Как дети могут им пользоваться?

Егор Козловский:

Нежелательно, чтобы им пользовались дети. Мы вообще везде позиционируем, что приложением должен заниматься с ребёнком родитель. Ребёнка мы не оставляем наедине с гаджетом, не оставляем его без присмотра, тем более, это особенные дети, которые требуют особенного внимания. Все дети особенные, а эти очень особенные. Надо, чтобы родитель всегда был рядом.

приложение работает на любом гаджете, мы стараемся сделать приложение наиболее доступным. Если раньше нужны были мощные гаджеты, то сейчас мы снизили порог путём разного рода экспериментов, и сделали приложение абсолютно доступным. Наше приложение абсолютно бесплатно для конечного потребителя. К вам на почту приходят карточки для взаимодействия с предметом, вы их распечатываете, устанавливаете себе программу, абсолютно бесплатную для любой системы – Андроид, iOS, неважно. Устанавливаете себе на телефон, загружаете, наводите на предмет, возникает аватар в дополненной реальности, с которым есть возможность взаимодействовать, есть возможность поиграть. Через игру, через взаимодействие достигается образовательный эффект, терапевтический эффект.

Давайте, на конкретном примере попробуем рассмотреть. Есть карточка, на ней нарисована дверь; наводим на дверь смартфоном, на экране смартфона, или желательно планшета, появляется аватар, 3D-аватар мальчика или девочки, в зависимости от пола и возраста ребёнка, даже такие настройки у нас есть. Появляется аватар, у вас появляется модель, появляется дверь и три кнопки: «Открыть дверь», «Закрыть дверь», «Постучать в дверь». Ребёнок нажимает «Открыть дверь», мальчик на экране смартфона подходит к нарисованной двери, открывает дверь, проходит за неё, закрывает её за собой. Стучит в другом случае, если слышит стук, то не открывает или, наоборот, открывает ее, в зависимости от сценария. 

Елена Женина:

У ребёнка уже формируется понятие того, что нужно делать и как это выглядит. Возникает связь между действиями, словами и визуальной картинкой. 

Егор Козловский:

Да, именно так. Есть ещё ряд эффектов, ряд возможностей. Чтобы перенести действие с экрана планшета на реальную жизнь, можно посмотреть видео, как реальный мальчик открывает дверь, или реальная девочка ее закрывает. Можно пройти тестирование внутри приложения на то, как ребёнок усвоил. Есть 3 картинки, на которых открывается дверь, летит самолёт и прыгает собака, и нужно выбрать между картинками: где здесь мальчик, который открывает дверь? Как тест, ребёнок нажимает на правильную картинку, всплывает поощрение. Можно померить полученный результат, протестировать внутри программы, сравнить с входным, исходным тестированием, что знал ребёнок до того. Исходя из полученных данных, мы понимаем, что ребёнок раньше не знал, как открывается дверь, а теперь знает, потому что он 3 раза правильно ответил на вопрос. Он правильно открыл, закрыл дверь, он правильно ответил на выходе, кнопкой нажал на иконку, выбрал её. Соответственно, есть результат.

Ещё есть таблица, которую родители заполняют, мы всегда просим после регистрации заполнять таблицы. Но это уже больше данные, которые нам полезны, которые мы анализируем внутри о том, какие навыки были приобретены или не были приобретены. Потом, спустя 2-3 месяца, желательно повторить ещё раз, чтобы посмотреть, закрепилось ли, осталось ли в памяти. К сожалению, есть случаи, что детишкам нужно повторять. 

Елена Женина:

Из кого состоит ваша команда?

Егор Козловский:

У нас достаточно большая команда. У нас есть программисты-разработчики, есть аниматоры, 3D-скульпторы, обязательно менеджеры проекта – люди, которые всё ведут, руками всё делают. Я тоже есть в команде. Нас 36 человек – тех, кто каждый день сидят в офисе. Мы ещё немножко мультики рисуем, у нас есть команда на удалёнке. Есть команда сценаристов, тоже на удалёнке. Есть люди, которые занимаются видеопроизводством. Нам нет нужды держать этих специалистов в офисе, нет нужды постоянно встречаться. В офисе постоянно сидят 36 человек. Я, по-моему, себя не посчитал. Ещё есть у нас два человека, очень идейные. У нас два человека в команде, у кого дети с аутизмом, это мои старшие, хочется сказать партнёры, но даже друзья уже. Мы все вместе, больше 10 лет примерно с моим главным другом и партнёром. У него ребёнок с проблемой, с аутизмом. Как ни странно, ему наши продукты вообще не подходят, непростой мальчишка. Но этот человек очень хорошо знает проблему изнутри и может подсказать, куда-то направить. Я не знаю, кому из нас идеи быстрее приходят в голову, мне кажется, что это единый процесс. 

Елена Женина:

Медики в вашей команде есть? 

Егор Козловский:

У нас сейчас есть специалисты. Мы не профильная организация совсем, нам бессмысленно держать медиков внутри команды. У нас есть специалисты, большие специалисты. Если говорить о людях, которые работают внутри государственной системы – Ирина Юрьевна Шпитальская, предположим. Нас также консультируют академики из Российской академии наук, Игорь Леонидович Шпицберг, руководитель «Нашего солнечного мира» (это большой реабилитационный негосударственный центр), но человек с колоссальным опытом, который тоже очень много привносит в нашу работу. Совсем недавно в работе над новым приложением у нас внутри команды появились небольшие разногласия. Один из специалистов говорит: давайте, сделаем главным героем рыбку. Второй специалист говорит: ни в коем случае мы не можем делать рыбку главным героем, потому что рыбки не разговаривают, мы сделаем мальчика. Возник рабочий момент, даже не совсем разногласия – разные точки зрения. Они есть. После этого мы проехали по нескольким большим реабилитационным центрам, детским домам инвалидов, собрали специалистов из отрасли и предложили им всем войти в наблюдательный совет – не знаю, как будет называться орган, структура, она будет состоять из людей, специалистов в своей отрасли. 

Елена Женина:

Непосредственно имеют профессиональное отношение к этой проблеме. 

Егор Козловский:

Да, мы хотим в первой декаде августа собрать всех вместе. Мы разрабатываем новое логопедическое приложение, и на базе этого приложения, на базе этого кейса, как сейчас говорят, хотим попробовать общее взаимодействие. Люди не то, чтобы с большой охотой, но согласились, спасибо им большое. Большие, крупные специалисты, не только из Москвы, которые согласились прийти, поучаствовать в круглом столе, привнести свой опыт. Мне кажется, что такая форма в той области, в которой мы занимаемся, очень правильная. Мы пока не знаем, но такая форма сейчас есть, происходит с нами, и, наверное, более правильно консультироваться не с одним специалистом, не с двумя на момент создания чего-то, а делать всем вместе.

Кстати, когда у нас только появилась идея заниматься тем, чем мы занимаемся, а у людей понимания необходимости того, что этим нужно заниматься, понимания процессов не было, мне было вообще очень сложно взаимодействовать даже со специалистами. Я приходил тогда с бумажками, говорил: у нас есть такой проект, у нас есть вот такая мысль, мы сейчас возьмём 3D дополненную реальность, мы развернём, будем делать так. Люди не понимали, с одной стороны, с другой стороны, не все хотели понять. Когда от идеи до её реализации пропасть, люди думали, наверное, что мы – очередные фантазёры. Когда мы сделали первый проект, удалось сломить стену недопонимания. 

Елена Женина:

Потому что, когда ты уже видишь и понимаешь, как это выглядит, как работает, многим легче осознать, чем когда они только на словах слышат. 

Егор Козловский:

В тот момент у меня была возможность. Вы сказали в начале программы о том, что я член Общественной палаты, мне на тот момент это очень помогло. Я пришёл к главе города Химки и сказал ему: дорогой глава, пожалуйста, помогите! Давайте, соберём родителей хотя бы с вашего города и с окраин Подмосковья, у кого есть похожая проблема, я бы хотел с ними поговорить. Дайте площадку, дайте возможность, я бы хотел с ними поговорить, потому что у меня есть такой проект. Меня услышали, пошли навстречу, я собрал вокруг себя родителей. В первую встречу приходилось находить точки соприкосновения, всё так очень скрежетало, очень сложно двигалось. Но потом я показал, у меня были уже наработаны материалы, мы книжки уже сделали, к тому моменту уже был некоторый бизнес-опыт. Я говорил: мы сделаем всё то же самое, но развернёмся в сторону наших детей. Давайте, попробуем вместе подумать. Через какой-то момент вторая, третья встреча с родителями, их было достаточно много, люди были заинтересованы в проекте. Сегодня эти люди, родители, наверное, отчасти ядро нашей аудитории. Они начали вместе креативить, включились в живой процесс. Мы придумали форму с карточками, которые очень похожи (специалисты поймут) на карточки ПЕКС. Мы доработали саму идею, придумали взаимодействия, и тогда проект стартовал. Он сначала стартовал на бумаге, мы долго делали ТЗ, совершали кучу ошибок, чтобы оказаться сегодня здесь, перед вами. 

Елена Женина:

Что на сегодняшний день представляет из себя проект, именно всё то, что вы делаете? Не только направление, которое необходимо особенным детям, но и все остальные направления. 

Егор Козловский:

Сегодня это платформа с возможностью регистрации внутри. Саму платформу мы пока ещё доделываем, но сайт уже есть, artutor.ru. На него может зайти любой желающий, у кого есть подобные проблемы, зарегистрироваться, никаких банковских карт привязывать не надо, никаких оплат у нас не существует. Всё абсолютно бесплатно. Зачем нужно зарегистрироваться? Только для того, чтобы у нас была возможность получить обратную связь от людей, для нас это очень важно. Пока людей не так много, мы можем с каждым связаться по телефону, или хотя бы отправить сообщение, для того чтобы спросить. Во-первых, нам очень важно, чтобы родитель заполнил Google-формы; сейчас уже не Google-формы, а опросники, которые родитель заполняет и отправляет нам. Мы всё обрабатываем, всё делается в ручном режиме, для того чтобы понимать, с кем мы взаимодействуем. Вдруг мы куда-то не туда идём? Поэтому обратная связь очень важна.

Родители регистрируются на платформе, после чего им приходит ссылка для скачивания приложения. Они скачивают приложение, на почту приходят карточки, которые являются также маркерами для того, чтобы запустить дополненную реальность. На любом принтере – чёрно-белом, цветном, в ателье, неважно, всё распечатывается, и родители занимаются, работают с ребёнком. Раньше мы сами печатали карточки, у нас были коробки с наклейками, но мы напечатали 1000 экземпляров, получилось очень затратно. Пускай 300 рублей стоит одна коробка, всё равно. Еще плюс логистика, их надо привезти, донести до конечного потребителя, передать ему в руки. Ребёнок может потом порвать карточку, а где её взять? Поэтому родилась идея: давайте, сделаем полностью платформу, пусть всё будет онлайн. Ну, порвал ребёнок бумажку А4 – взял, заново распечатал. Потом очень часто происходит так, что родители берут опыт в руки, распечатанные карточки, приносят в реабилитационные центры. У нас нет никакой рекламы, мы на неё вообще не тратимся, да и времени у нас на неё нет и компетенций, кстати, чтобы заниматься продвижением проекта. Однако, у нас ежедневно 150 человек приходит на сайт, из которых 100 установок, предположим, в хороший день, и количество посещений растёт. Я вчера смотрел статистику, 800 человек за месяц. Сейчас, причём, летний месяц, не самый активный. Мы развиваем проект, скоро выйдет новая часть, новый релиз, очередные 10 карточек к проекту. 

Елена Женина:

Егор, то, что вы делаете, вы делаете не только для особенных детей, но и для обычных. У вас есть обучающие программы, которые позволяют детям получать знания об истории, о ботанике, о природе, об окружающем мире, правильно?

Егор Козловский:

Да. Сейчас, если немного себя порекламировать, вышел замечательный проект «Я доктор». К годовщине, 75-летию мы готовим большой исторический набор по истории войны. Отвечая на ваш вопрос – это главная миссия, которая у нас сегодня есть, в хорошем смысле, без какого-либо пафоса. Мы поняли, что, как я уже сказал в самом начале, нет смысла больше заниматься какой-то развлекухой, ее уже так много, и наши дети, по-моему, дурнеют. Моё мнение, что они дурнеют от огромного количества развлечений, которые есть. 

Елена Женина:

В общем, да, сейчас нет ничего недоступного: игры, мультфильмы, фильмы, опять же, дополненная реальность с помощью Sony PlayStation и всего остального. При таком обилии хочется чего-то развивающего, чтобы ребёнок не только играл, а играл и развивался. 

Егор Козловский:

Именно так. Я тоже родитель, меня тоже это очень беспокоит, хотя я в этом смысле более счастливый родитель, пока удаётся обходиться без гаджетов. 

Елена Женина:

Сколько детям лет?

Егор Козловский:

Старшему ребёнку 7 лет. 

Елена Женина:

Удаётся обходиться без гаджетов в 7 лет?

Егор Козловский:

Да, но она чудесная девочка, спортсменка, у неё все силы уходят в спорт, 5 тренировок в неделю, иногда бывает больше, по 4 часа. Сейчас мы в школу пойдём, непонятно, как будет дальше. Она другой человек в этом смысле, естественно, она подаёт пример младшему ребёнку. У нас в семье нет такой потребности. Очень много зависит от личного примера. Я, к сожалению, всё время в компьютере, но это моя работа. Если ребёнок задаёт вопрос, мне приходится объяснять, я всё время ноутбук переворачиваю к нему экраном, говорю: «Видишь, это цифры». Она говорит: «Вижу». ― «Это работа, по-другому никак». Поэтому папа не залипает на YouTube, не смотрит, хотя хотел бы, наверное, у нас такой культуры даже нет, кино смотреть. Иногда бывает, в выходные мы можем куда-то сходить. Поэтому да, нам удалось обойтись.

Понимая всю проблему, родилась большая идея: давайте заниматься образованием, давайте, сделаем первый электронный учебник, давайте, сделаем образовательный процесс интересным для ребёнка. Давайте вместе тусоваться, давайте вместе отправляться в приключения! Давайте сделаем так, как хотим мы! У нас же сегодня есть целый коллектив единомышленников. Мы разработали образовательный кейс, упаковываем его в коробку, делаем его интересным, чередуем игру с образовательным моментом. Мы только недавно поняли, что, всё-таки, как бы мы в сторону не уходили, наши дети такими, как мы, уже никогда не будут. Они не будут с таким же упоением, как некоторые из нас, читать. Они уже другие. Клиповое мышление – оно уже есть, надо его учитывать. Нужно контрабандой вставлять детям в голову знания. Увлекать игрой, и несколько сбоку поставлять знания. Мой младший ребёнок понимает, кем был Тесей на основе нашего опыта, наших кейсов. За ним постоянно гоняется Минотавр, он с ним сражается, ребёнок хоть что-то понимает.

Наблюдения за аудиторией нашего проекта говорят нам о том, что можно найти хороший баланс, если удастся сбалансировать игру и внутри игры будет обучающий момент. Когда ты в кабинете Гитлера ищешь план «Барбаросса», чтобы передать его русскому разведчику, который потом ляжет на стол главнокомандующему, ты понимаешь, что это, с одной стороны, игра, с другой стороны, мы рассказываем… 

Елена Женина:

…правильные исторические факты, которые ребёнок, играя, запоминает. 

Егор Козловский:

Да, мы потом рассказываем при помощи того же клипа, комикса – мы находим разные формы. Так как мы занимаемся проектом уже энное количество времени, уже есть определённый опыт того, как не надо делать, и того, что надо делать. Повторюсь в очередной раз: наша возможность, пока мы не стали огромными, постоянно изучать обратную связь… 

Елена Женина:

…на основании которой выстраивать новые направления. 

Егор Козловский:

Да. У нас сейчас есть хороший момент, когда мы можем даже по телефону связаться.

Елена Женина:

По сути, вы занимаетесь где-то и исследовательской деятельностью: вы собираете информацию, обрабатываете её, на основании полученных данных выстраиваете стратегию. 

Егор Козловский:

Дело в том, что никто же туда не ходил, куда мы идём. Это такой густой-густой лес, в который мы пришли и сказали: здесь мы проложим шоссе. Но никто не знал, что там будут овраги, что там есть реки, в тот лес никто ещё не заходил. Конечно, мы постоянно изучаем, мы постоянно общаемся с родителями, мы постоянно устраиваем оффлайн-мероприятия, куда приносим свои наборы, где наблюдаем за тем, как происходят процессы, что-то отмечаем для себя. Потом приходим: надо всё переделывать. Так мы всё переделываем уже не один день. Все наши приложения, такими, какими мы их видели вначале, на этапе ТЗ, изменились в ходе производства; если посмотреть на ТЗ и конечный продукт, что получилось, то видна очень большая разница. Сейчас опять, в очередной раз переделываем. Иногда это немножко расстраивает, а потом, когда видишь результат, понимаешь, надо было вот так: надо было чередовать игру, обучающий мультик, и потом какой-то квест, и после этого ребёнок не чувствует ложь.

Мы сначала думали: сейчас мы ребёнку дадим гаджет, в гаджет засунем уроки, и он будет учить. Нет, с какой стати он будет всё учить? Он был на YouTube, он сидит в TikTok, там никто не диктует никаких правил, нет линейности сюжетов, он сам вправе выбирать, мотать, листать. С какой стати? На каждый вопрос, когда ребёнку: «Хочешь ещё?», – он говорил: нет, я тут из уважения к вам поковырялся, спасибо, до свидания. Тут так не получится. Нужно учитывать интересы ребёнка, прежде всего; один из главных выводов, который мы сделали: обмануть ребёнка невозможно. Но мы и не хотели, на самом деле, никого обманывать. Мы хотели: вот, позанимайся гаджетом. Нет, нет, так не получается. Нужно, чтобы ребёнок был соучастником процесса, который мы ведем. Это требует определённых усилий и от разработчиков в том числе.

Мы сейчас выпустили третью коробку, она получилась небольшая, получилась очень доступная – проект «Я доктор». В ней получилось нащупать некоторый баланс. Дети поиграли, прошли все 5-6 заданий и говорят: ещё есть? Дети очень быстро насыщаются, съедают, прошу прощения, контент, и им нужно ещё. Это тоже, кстати, один из вызовов, что производство достаточно энергоёмкое, трудоёмкое, затратное, а ребёнок то, что ты разрабатывал 3-4 месяца, съедает за 2 дня и говорит: давай ещё. А у тебя пока нет, и над этим тоже нужно работать. Мы будем работать. 

Елена Женина:

Вы сказали, что вы сейчас пока не очень большие, но планируете в ближайшее время ими стать. Что вы имели в виду?

Егор Козловский:

Наверное, амбиции, с одной стороны. С другой стороны, нет никакой идеи, кроме безумной, за которую можно было бы переживать, болеть и ратовать. Это большая безумная идея – заниматься образованием, делать проект на высоком уровне, делать его интересным. Чем дальше, чем больше мы занимаемся процессом образования, тем больше мы понимаем его глубину. Еще, знаете, я на себе понял. Я, по-моему, в 1989-м году поступил в школу, 1990-91-93-й, всё было так, как было, ни хорошо, ни плохо, оно так и было. К сожалению, у меня не было большого интереса к обучению. Наверное, не учителя виноваты, никто не виноват.

Елена Женина:

В те годы, о которых вы говорите, тенденция была такова, что учиться было немодно, неактуально, были другие ценности ― деньги зарабатывать, кооперативы открывались тогда. Поэтому учёба отошла на задний план, не было перспектив развития. 

Егор Козловский:

Да. Сейчас, изучая более подробно, ещё раз вернусь, историю Великой Отечественной войны, я понимаю, что у меня есть большие серьёзные пробелы, к сожалению. Я понимаю, что была оборона Москвы, здесь был Брест, тут Курская дуга, Сталинградская битва, Берлин, большими, крупными мазками. А что было внутри, даже я плохо понимаю. Это интересно, с одной стороны, с другой стороны, я считаю, действительно, это то, что нужно знать, хотя бы с точки зрения истории. Об этом нужно интересно рассказать ребёнку. Для этого мы работаем. Я нить потерял своего рассказа. 

Елена Женина:

Вы говорили о том, что ваша программа помогает восполнить пробелы образования даже взрослых людей. 

Егор Козловский:

Да, и мы вовлекаем ребенка в интересное путешествие. 

Елена Женина:

Родители тоже вовлекаются?

Егор Козловский:

Да. Кстати, некоторые родители пишут: спасибо, что рассказали, мы тоже не имели интереса к процессу обучения. 

Елена Женина:

У вас есть возрастная градация, для каких детей сделаны программы – от 0 до 5, от 5 до 10, от 10 до 15? Или вы создаёте программу независимо от возраста, и каждый ребёнок может в неё играть, но она рассчитана больше на маленьких, чем на больших?

Егор Козловский:

Нет, конечно, каждый продукт имеет свою целевую аудиторию. Если говорить о проекте AR Тьютор, нашем главном детище, на сегодняшний день он главный для меня, потому что является основным драйвером. Ты просыпаешься с утра, понимаешь, ради чего ты его делаешь. Понятно, что есть семья, есть социальные обязательства, но есть большая штука, которую ты двигаешь, и она помогает людям. В проекте AR Тьютор особо целевой аудитории нет по возрасту, потому что есть детишки с сохранным интеллектом, есть детишки с менее сохранным интеллектом. У нас на сайте можно пройти, посмотреть разные видео, там дети разных возрастов. наш образовательный проект нацелен только на начальную школу, но проект с историей Великой Отечественной войны – попытка поработать с другой аудиторией, попытка найти связь с аудиторией более старшей, более проблемной. 

Елена Женина:

У вас огромное поле для деятельности: химия, физика, литература. 

Егор Козловский:

Да, поле огромное для деятельности. Понятно, как нужно сделать, понятно, что всё очень масштабируется и достаточно легко. Когда-то не было ничего, был план, а сегодня есть команда, которая стабильно работает, выдаёт продукты, на продукты есть спрос, у продуктов есть аудитория, как у проекта AR Тьютор, так и у нашего образовательного проекта. Понятно, как это можно масштабировать. 

Елена Женина:

Егор, без государства проект не поднять. Как государство на сегодняшний день участвует в вашем проекте? 

Егор Козловский:

Очень больной для меня вопрос. Без государства, к сожалению, проект не поднять. Очень бы хотелось, чтобы государство обратило внимание на то, что существует проблема. Есть люди, которые с большой радостью и преданностью готовы работать в данном направлении, не все могут только разговаривать, есть еще люди, которые могут дело делать. Очень бы хотелось найти в лице государства партнёра, потому что, вы правильно абсолютно говорите, что тема образования – это тема государства. Туда даже лезть не следует. Мы пока делаем образовательно-развлекательные кейсы. Но для того, чтобы заниматься ими на серьёзном уровне, для того, чтобы создавать интерактивные учебники, чтобы этим заниматься, нужен более плотный коннект. Это по нашему проекту, связанному с образованием.

С проектом AR Тьютор получается иначе. Дело в том, что сегодня внутри аудитории, внутри комьюнити, прежде всего, родителей, появился уже как слух, у нас уже появилась большая аудитория. На разного рода встречах, в том числе, и с государством, родители говорят: есть такой проект, есть такие ребята, почему бы им не доверить. Сегодня так получилось, что люди из государства на нас обратили внимание, и, кстати, абсолютно искренне. Меня даже московское правительство в хорошем смысле удивляет. Потому что и внимательные люди, и доверие есть, и никаких передергиваний. 

Елена Женина:

То есть вы сейчас получаете помощь от госорганов? 

Егор Козловский:

Мы пока никакой особенно помощи не получаем. Почему я сказал «пока». Предположим, с московским Департаментом труда и социальной защиты у нас сейчас есть очень хороший коннект. Главный человек, Владимир Аршакович Петросян обратил на нас внимание, сам проявляет интерес и говорит о том, что давайте, пусть наши слова не повисают в воздухе. Он сразу же познакомил со всеми своими профильными замами. Нам говорят, что помогут обязательно. Я очень верю, я верю в то, что не пустые слова, я вижу настоящий интерес у людей. Мне кажется, что в Москве нам удастся создать первую пилотную продукцию или, может быть, интегрироваться в московский портал.

Елена Женина:

Для того чтобы все могли пользоваться. 

Егор Козловский:

Да. Наверняка ещё могут быть формы совместных работ. Я чувствую, что наше время сейчас пришло. В Московской области губернатор Воробьёв нас очень здорово встретил, нам тоже доверяют, мы работаем с московскими детскими домами инвалидов, и с подмосковными, и с московскими. Нам там доверяют. Приезжал федеральный министр образования, смотрел, как всё работает. Есть надежда. 

Елена Женина:

Егор, спасибо вам огромное за то, что вы делаете! Я искренне желаю вам процветания, я искренне желаю, чтобы ваша команда росла, чтобы вы развивались, чтобы вы придумывали новые интересные обучающие образовательные программы, и чтобы можно было обучаться, играя. Для детей, которым особенно необходимо, вы создавали такие продукты, которые позволяют им становиться чуточку умнее, чуточку более социализированными. Действительно, здорово, когда есть люди, которые делают от всей души, в первую очередь, не в расчете на заработок, а именно в расчёте на то, что они оставят после себя какой-то след. Это, наверное, и является двигателем к тому, чтобы работа действительно состоялась.

Напоминаю, что в гостях у нас был Егор Козловский. С вами была я, Елена Женина. До свидания.