Сергей Петров:
Доброе утро! Меня зовут Сергей Петров. Это программа «Самое оно!» – программа, как правило, о литературе. И в гостях у нас писатель, журналист, а также исполняющий обязанности главного редактора «Учительской газеты» Арслан Хасавов. Доброе утро!
Арслан Хасавов:
Доброе утро!
Сергей Петров:
Многие товарищи могут сейчас сказать: «Как же так о литературе, а здесь «Учительская газета», школьные проблемы…» На самом деле, все очень логично ибо школа – это жизнь, а литература без жизни мертва. И вот мой первый вопрос, я с Вашего позволения возьми газету, Арслан принес газету «Учительскую», вы должны ее все помнить и знать. И если посмотреть на титульный лист, что называется: независимое педагогическое издание. Вот первый вопрос: от кого не зависим? Это имеется в виду Министерство образования и просвещения, или вообще от всех?
Арслан Хасавов:
Ну, как Вы знаете, страна наша в определенный период своей истории пережила определенные изменения, и эти изменения коснулись и «Учительской газеты». Это была газета ЦК партии в определенный момент своей истории, и после развала Советского Союза, соответственно, преобразовалась в акционерное общество «Издательский дом «Учительская газета».
Сергей Петров:
А изначально, извините, Надежда Константина Крупская, по-моему, приложила руку к созданию?
Арслан Хасавов:
Да, именно, да. 3-го октября 24-го года вышел первый номер газеты, Надежда Константина Крупская написала там статью на передовицу и объявила о целях и задачах этого издания, для чего оно нужно, собственно говоря, контролировала определенное время издание. Первым главным редактором был Ингулов, позднее ставший главным редактором «Нового мира», а позднее и вовсе расстрелянный. И там целый ряд таких исторических персонажей во главе стояло газеты, я уже не говорю о том, кто на ее страницах публиковался. В принципе, любое заметное имя XX века если мы возьмем в нашей истории (не только сферы образования, но и политики, культуры, и так далее), в подшивка «Учительской газеты» можно найти их публикации на страницах издания.
Сергей Петров:
То есть в этом плане не изменилась редакционная политика? Изначально мне показалось (просто раньше я не читал «Учительскую газету»), что она исключительно посвящена педагогике, проблемам образования, учителям. А сейчас, когда я смотрю, там много различных материалов, интервью с писателями, рецензии о книгах и кино. То есть, в принципе, это изначально был такой вектор задан, что не только о школе?
Арслан Хасавов:
Безусловно, да. Темы школы и образования в целом, они затрагиваются, затягивается на достаточно профессиональном уровне, и мы привлекаем экспертов, которые хорошо в этом разбираются. Это узкоспециальные какие-то темы, которые, тем не менее, касаются достаточно большого числа людей – это и новые редакции федеральных государственных обязательных стандартов, это какие-то реформы, связанные со сферой образования. Но у нас достаточно сильный отдел науки и культуры, который занимается сразу несколькими полосами, связанными с интервью как раз с общественными деятелями, деятелями культуры. Вот в этом номере, который у Вас в руках, Соломон Волков на последней полосе – это известный собеседник, значит, профессиональный сам интервьюер, который делал и документальные фильмы про Евтушенко, про Бродского и много про кого еще. И теперь, я надеюсь, он будет сотрудничать с газетой в качестве автора. Также мы публикуем еженедельно полосу рецензий на новинки литературы. На Вашу книгу в частности у нас была рецензия, как Вы знаете…
Сергей Петров:
Было дело.
Арслан Хасавов:
…да, в конце прошло года. И также рецензии на спектакли и на фильмы. Соответственно, культура и такие материалы общего какого-то интереса, они также находят свое отражение в газете, потому что это живой организм, еженедельное все-таки издание, мы выходим еженедельно по вторникам на 24-х полосах. И я говорю только о федеральной газете, потому что у нас в издательском доме несколько печатных изданий и сайт ug.ru, которые также живут своей жизнью.
Сергей Петров:
Несколько печатных изданий, то есть не только «Учительская газета», но и какие-то приложения, или отдельные какие-то издания?
Арслан Хасавов:
Вот федеральная «Учительская газета» есть, собственно, в ней иногда бывают спецпроекты. Например, «УГ»-регион про тот или иной регион – это 8-полосная вкладка, тогда газета получается совсем такой толстой. Она выходит минимум раз в месяц (вкладка про тот или иной регион), как максимум 4 раза в месяц, то есть в каждом номере. И регулярно также по вторникам у нас выходит газета «Учительская газета – Москва», тоже 24-полосная, которая отражает сферу образования столицы. И «Мой Профсоюз» совместно с профсоюзом работников образования России – издание, которое отражает тоже сферу образования, профсоюзной жизни. Ну, и плюс сайт, о котором я упомянул. Кстати, сайт «Учительской газеты», здесь любопытный факт – это первое, и это вошло в учебники, я вот сейчас не голословно буду заявлять, если посмотреть, например, историю и теорию медиа Высшей школы экономики – учебник достаточно свежий, там как раз написано, что «Учительская газета» (ug.ru) – это первое Интернет-СМИ в России, то есть первые, кто получили лицензию как средство массовой информации в Интернете. Но тогда, естественно, это все было в таком зародыше, это была просто электронная версия газеты.
Сергей Петров:
То есть это какие года?
Арслан Хасавов:
Это 95-й год, но там уже счет идет на месяцы, то есть кто первый. Мы, по-моему, в марте зарегистрировались 95-го года.
Сергей Петров:
Вот, смотрите, Арслан, Вы журналист, у Вас такое богатое и разнообразное журналистское прошлое. А как в роли администратора? Не было желания схватиться за голову и сказать: «Ребята, всё, я больше не начальник»? Это же зона ответственности, это же раньше Вы отвечали только за свой материал конкретный, отдельно взятый, а сейчас 24 страницы, Вы говорите, да?
Арслан Хасавов:
Да, 24, если без вкладки, соответственно, плюс 8, если с вкладкой. Ну, на самом деле, как мне кажется, я был готов к этой работе отчасти, без ложной скромности скажу, потому что я хотел попробовать себя в этом, может быть, но как бы сам, буду искренен, не предпринимал каких-то усилий, чтобы занять этот пост, или еще что-то. Мне предложили, так вот сложились обстоятельства, что наш предыдущий главный редактор Пётр Григорьевич Положевец, которого я бесконечно уважаю, который, кстати, продолжает сотрудничество с газетой, дает эксклюзивные материалы, он перешел на новую работу, возглавил фонд Сбербанка «Вклад в будущее», соответственно, предложил мне продолжить то дело, которым он занимался на протяжении 28-ми лет. И я сказал: «Давайте попробуем, получится – получится, нет – так нет». Но вроде бы все более или менее получается.
Сергей Петров:
Смотрите, каждую неделю выходит газета, и Вам удается отследить каждый материал? Я имею в виду, что время-то сейчас непростое, вот эти фейк-новости, ответственность за них и так далее. Или за это отвечают конкретные начальники отделов, а Вы им доверяете бесконечно?
Арслан Хасавов:
Ну, у нас есть редакторы отделов. Когда мы смотрим верстку полос, и я лично отсматриваю, я, конечно, могу вносить свои правки и коррективы. Если мы берем материалы, связанные со сферой образования, какие-нибудь образовательные технологии или еще что-то, конечно, там никакого fake news быть не может. Может быть, конечно, разный взгляд на одну и ту же проблему, и мы публикуем даже полярные мнения. А, что касается каких-то болезненных вопросов, связанных, например, с Украиной (у нас есть автор, который пишет регулярно об этом), или еще какие-то там сложности в рамках интервью, к примеру, у нас сейчас готовится к выходу интервью с Аскольдом Запашным, художественным руководителем цирка на проспекте Вернадского, и там есть 2 вопроса и ответа на достаточно громкий скандал, связанный со строительством Цирка дю Солей в Московской области в Сколково. Это история, когда братья Запашные пожаловались Президенту на то, что, значит, ай-яй-яй, какие плохие иностранцы, хотят отобрать хлеб у русского цирка, и, соответственно, инвестор этого проекта Михаил Гуцериев заявил, что он подаст на них в суд, что это незаконно и так далее. И вот мы, естественно, затронули и этот вопрос в рамках интервью, наряду с образовательными каким-то историями. И как подстраховаться в этой ситуации? Конечно, в первую очередь, мы согласовываем текст для того, чтобы он потом не сказал, что мы что-то вырвали из контекста, а если не получается согласовать по тем или иным причинам, мы просто сохраняем. И я сегодня как раз, пока ехал к вам, еще раз настоятельно автора попросил, чтобы сохранилась запись этого разговора…
Сергей Петров:
Диктофонная запись?
Арслан Хасавов:
…да, на случай конфликта, чтобы мы могли, собственно, себя защитить.
Сергей Петров:
А бывали уже такие ситуации в Вашей практике, когда вроде бы все нормально, интервьюируемый согласен со всем, а потом: «Я такого не говорил, я на вас в суд подам»?
Арслан Хасавов:
Вы знаете, бывало, когда герой материала доверяет, допустим, изданию или автору, и он говорит: «Не надо ничего согласовывать, делайте, как хотите…»
Сергей Петров:
А потом: «Боже мой!..»
Арслан Хасавов:
А потом в процессе уже выясняется, что сделали не так или что-то еще. У меня лично (я, наверное, не буду скрывать) была ситуация, связанная с писателем Дмитрием Глуховским, где он сказал, что Вы старательно пытаетесь изобразить из меня коммерческое говно (на этапе согласования текста). Я ему на это ответил: «Дмитрий, в чем проблема?»
Сергей Петров:
Не коммерческое…
Арслан Хасавов:
Не коммерческое, во-первых, а, во-вторых, я даже местами не переставлял вопросы и ответы, то есть я ничего не изменял. Вот как мы с Вами общаемся, так и идет, если Вы считаете, что это как бы показывает Вас так, тогда какие ко мне могут быть вопросы? Но, тем не менее, мы там убрали вводную часть мою для того, чтобы совсем, так сказать, все шишки, если что, летели на него. И плюс мы имеем возможность проявить какие-то моменты и неточности на сайте. Конечно, в газете уже оно выходит и выходит, а если, к примеру, герой интервью просит: «Уберите это…» (там, допустим, адрес был). Когда мы делали материал с Лимоновым, и там был указан перекресток, на котором встретился, собственно, автор с охранником Лимонова, который затем проводил его домой, он…
Сергей Петров:
Для конспирации…
Арслан Хасавов:
Да, Эдуард Вениаминович сказал, что это очень, так сказать, болезненный момент для него, и он бы хотел, чтобы это ушло, так сказать. Вот какие-то такие, все очень индивидуально. Или с Германом Стерлиговым, там вводная часть в интервью была, была информация о том, что они в своих лавках продают колодезную воду по 150 рублей за бутылку, что цена сопоставима с хорошими французскими и итальянскими брендами воды знаменитыми, они попросили это убрать, сказав, что, на самом деле, ей угощают бесплатно, хотя это тоже как бы не совсем так. Но это был не принципиальный момент, и мы пошли на это.
Сергей Петров:
Понятно. Дорогие друзья, в руках у меня «Учительская газета», а передо мной сидит исполняющий обязанности главного редактора данного СМИ Арслан Хасавов. Вот первая страница, симпатичное женское лицо, если вы увидите, Марина Ракова, заместитель министра просвещения Российской Федерации. Она пишет (вынесена цитата): «Наши учителя прекрасны. Это одна из тех профессий, в которой альтруизм присутствует, наверное, в самом большом своем проявлении». Вот Вы как журналист и как исполняющий обязанности, наверняка же часто приходится ходить в школу, встречаться с учителями, с детьми. На Ваш взгляд, что-то изменилось? Что вообще со школой происходит сейчас: в худшую сторону идут какие-то тенденции, или, наоборот, в лучшую, или трудно сказать однозначно?
Арслан Хасавов:
Ну, здесь надо прежде всего разделить Москву и все остальное (я сейчас стал много ездить).
Сергей Петров:
Вы считает, что в Москве они хорошо зарабатывают?
Арслан Хасавов:
Это правда абсолютно, это абсолютно так! Теперь в школу пришла свежая кровь и лице молодых учителей, заместителей директоров, завучей, даже директоров школ, уже мои ровесники могут вполне быть директорами школ, и это уже не просто специалисты в педагогике, а это именно менеджеры (такую задачу ставит им департамент образования и науки города). И много новых проектов как, например, «Московская электронная школа», когда учителя загружают сценарии своих уроков в определенную базу данных (в облако), и к ней имеют доступ все учителя города, то есть могут по тому или иному предмету…
Сергей Петров:
Но правильно ли это?
Арслан Хасавов:
Это абсолютно правильно, потому что каждый из нас, он специализируется, как правило, в чем-то таком, в узкой какой-то теме, даже в рамках какого-то глобального предмета, и он, допустим, знает гораздо больше, чем мы с Вами, о том или ином вопросе, и он всю жизнь живет этой темой, и он все свои знания, навыки и опыт вкладывает, допустим, в один, в два, в три электронных урока и потом предоставляет доступ коллегам. Кроме того, эти учителя получают за активную работу в «Московской электронной школе» как за загрузку материалов, так и за активное их использование, получают надбавку к заработной плате ежемесячно. И этот проект признан достаточно удачным, потому что теперь Москва дарит его России, и создается «Российская электронная школа».
Сергей Петров:
В каждом регионе?
Арслан Хасавов:
Ну, федеральная, то есть не региональная, а уже федеральная. И понятно, что это требует определенного оборудования для того, чтобы загружать эти уроки, их демонстрировать, и в московских школах, если вы войдете практически в любую московскую школу, вы увидите, какое оборудование там для размещения. В принципе, Москва чувствует себя очень неплохо и московские школы. Что касается регионов, то здесь ситуация, конечно, отличается в зависимости от того, богатый это регион или бедный, есть ли ресурсы на это, есть ли какие-то крупные компании, которые работают в регионе, которые могут поддерживать школы. Но в целом, честно скажу, если сравнивать с тем периодом, когда я учился в школе, конечно, сейчас изменилось многое к лучшему, и ребята стали… Ну, много технологий появилось новых, которые активно стали использоваться в школе, и как бы школа не закрывается от них, и это вот меня как, может быть, молодого такого человека, оно радует. То есть нет такого барьера, что, ребята, за стенами школы у вас своя жизнь, а в школе мы занимаем совсем другим. Абсолютно нет, все очень сейчас стало пересекаться, и это понимают и учителя, и директора школ, и руководители образования в том или ином регионе или муниципалитете и, в принципе, движение в этом направлении идет.
Сергей Петров:
То есть, получается, и дети как-то относятся лучше уже к учителям, если сравнивать с Вашим детством, с моим детством?
Арслан Хасавов:
Да, Вы знаете, сейчас происходит такой перелом, связанный именно с восприятием учителя. Если раньше, и это мнение, пускай на меня никто не обижается из тех, кто услышит, это было ощущение, даже вот герой романа Иванова «Географ глобус пропил» и фильма, понятно, это какой-то неудачник, этот образ, он шел и в кино, и везде…
Сергей Петров:
Некуда деться, ну, пойду в школу…
Арслан Хасавов:
Да, пойду в школу. Неудачник какой-то, пьяница, еще что-нибудь такое, романтик и все такое прочее. Сейчас дети понимают, чаще всего стали понимать, потому что учитель теперь может позволить себе выглядеть хорошо, поддержать беседу на разные темы, то есть у него появилось какое-то свободное время, ресурсы дополнительные для того, чтобы его весело провести, может быть, съездить за границу и так далее. И, в принципе, теперь уже даже молодой человек, который задумается после ВУЗа, чем ему заниматься (идти в офис, или идти в учителя), в принципе, если он сопоставит плюсы и минусы, учительство не выглядит историей для аутсайдеров теперь.
Сергей Петров:
Даже в провинции?
Арслан Хасавов:
Ну, в провинции ситуация другая, здесь, безусловно, я с Вами согласен, потому что в провинции все сложно. Но, если смотреть, что называется, среднюю температуру по палате, то и там, я думаю… Конечно, там цифры совсем другие, учителя из регионов смотрят на Москву с некоторым таким…
Сергей Петров:
С завистью?
Арслан Хасавов:
Ну, даже не с завистью, но есть здесь определенные, конечно, перекосы, и люди говорят: «Если мы выполняем одну и ту же работу, почему там они получают так, а мы так?» Но в целом, по средним зарплатам в регионе, у учителя получают неплохо, скажем так. Конечно, хотелось бы больше, всегда хочется больше, и они заслуживают большего, но в целом сейчас ситуация гораздо лучше, чем, скажем, в 90-е годы, когда они месяцами могли не получать зарплат, сейчас хотя более менее все стабильно.
Сергей Петров:
Вот, наблюдая нашу жизнь, всю нашу СМИ-поляну, мне кажется, что сейчас учителя, на них лежит гораздо больше ответственности, можно сказать, внутренней ответственности. Что я имею в виду? Интернет, вот эти вот скандалы некрасивые: вот, в купальнике она сфотографировалась, или, вот, кто-то кому-то дал подзатыльник, какой-то учитель дал, значит, ребенку подзатыльник. Как учителя? Это же большая внутренняя рана, большое напряжение, я бы сказал, то есть отвечать за каждое свое слово, любой тебя может открыто либо тайно снять на уроке, потом выложить все это в Youtube, как произошло с героем «Слуги народа»…
Арслан Хасавов:
Я думаю, в такой ситуации учителя оказаться бы не отказались, в той, в которой оказался герой фильма «Слуга народа»…
Сергей Петров:
Ну, да…
Арслан Хасавов:
Но, тем не менее, действительно, есть какие-то сложности, но они носят какой-то, чаще всего, локальный характер. Та история с педагогом из Барнаульского края Татьяной Кувшинниковой, которая занималась моржеванием и, соответственно, вызвала гнев родителей, она разрешилась в ее пользу, к счастью…
Сергей Петров:
Не как Голобородько, конечно, но она на повышение же пошла?
Арслан Хасавов:
Да, она сейчас разрабатывает совместно с Министерством просвещения кодекс поведения учителя в социальных сетях. Они хотят к началу следующего учебного года (к сентябрю) представить этот кодекс как бы рекомендательно и предложить учителям его придерживаться. В принципе, я думаю, это такое оптимальное было решение, тоже мы освещали эту проблему. И, в принципе, сейчас такое время, что не только учителя должны отвечать за свои слова и думать о том, что они делают, и за свои поступки. Но у учителей, конечно, ответственность выше, чем у обычного человека, который работает со взрослыми. Но и мы тоже, вот сейчас мы с Вами говорим тут под запись и так далее, мы же тоже должны…
Сергей Петров:
Возьмем и выругаемся матом случайно…
Арслан Хасавов:
Да, одно слово уже нехорошее я произнес…
Сергей Петров:
Литературное…
Арслан Хасавов:
Постараюсь удержаться…
Сергей Петров:
А нужны ли вообще такие кодексы, на Ваш взгляд? Ведь, во-первых, там не все можно изложить. Ну, допустим, будет написано: «Учитель не должен вести себя вульгарно». Вульгарно в моем понимании – это одно, в Вашем – это другое. Кто-то думает, в купальнике – это вульгарно, кто-то думает – это красиво. Это одна сторона медали. С другой стороны, это тоже, я считаю, неправильно, когда всем, значит, можно вести страницы в соцсетях, фотографии выкладывать или писать какие-то гневные посты, а вот учителям нельзя или каким-то чиновникам нельзя, допустим – ущемление в правах…
Арслан Хасавов:
Да, поэтому был, собственно, знаменитый хештег #учителятожелюди, когда другие учителя выкладывали свои фото в белье или в купальниках – тоже такой перекос своеобразный. Но, тем не менее, я хотел сказать, что в каждой профессии (и у журналистов, в частности) есть же кодекс профессиональной этики, то есть это такой рекомендательный документ, к которому можно никогда не обращаться. У крупно в корпораций вроде BBC есть внутренние такие документы, которые каждый сотрудник подписывает при принятии на работу, что можно, а что нельзя, там чуть ли не 1000 страниц. И когда случается конфликтная ситуация или спорная ситуация, когда один говорит, нужно было поступить так, а другой иначе, они открывают этот документ, смотрят и, в принципе, приходят к соглашению на основе этого документа. Я за то, чтобы деятельность учителей и, собственно, нахождение в социальных сетях не регулировали сверху, но какое-то коллегиальное решение по этому, если постоянно возникают конфликты на этой почве, я думаю, можно создать. Здесь в самой идее ничего плохого нет, другое дело, как это будет использоваться, чтобы это не стало еще одним рычагом для контроля, потому что контроля достаточно много, а возможностей для реализации не всегда хватает, особенно, в регионах.
Сергей Петров:
Все эти процессы демократизации, скажем так, это все, с одной стороны, хорошо (я говорю о детях), но, с другой стороны, я помню себя в первом классе или во втором. У нас была учительница (классный руководитель), она любила ходить по классу, в одной руке была указка, в другой яблоко, она постоянно его ела, такая прическа на голове. И вроде бы добренькая была, но когда так вот в беспорядке лежат учебники на парте, она этой указкой по этим учебникам: «Разложил товар купец!» А иногда и по башке этой указкой. Но, с другой стороны, ни у кого и мысли не возникало пожаловаться, даже родителям рассказать, а вот сейчас как-то: ой, не дай бог, подзатыльник или какое-то грубое слово – чуть ли не до суда доходит дело.
Арслан Хасавов:
Да, к сожалению или к счастью, дети теперь знают о своих правах…
Сергей Петров:
Ювенальная юстиция…
Арслан Хасавов:
…о правах человека, да, готовы зафиксировать и пожаловаться при необходимости, им оказывают поддержку и родители. Если даже библиотека выдала рваный учебник, они тут же пишут жалобу главе департамента образования…
Сергей Петров:
И знают, куда писать…
Арслан Хасавов:
Потому что сейчас это стало гораздо проще, достаточно потратить 10 минут времени дома на компьютере и отправить эту жалобу. И, конечно, органы государственной власти не могут не среагировать, они тоже находятся под контролем в части откликов на те или иные жалобы. Сложная ситуация, но, с другой стороны, она учит и учителей проявлять уважение к детям и разговаривать с ними на равных. Если раньше вот то, о чем Вы говорите, и у меня, может быть, был какой-то подобный опыт, когда изначально учитель был хозяином класса, то есть он был что-то вроде босса…
Сергей Петров:
Командир…
Арслан Хасавов:
…командир, может быть, начальник, а мы были подчиненные какие-то.
Сергей Петров:
А сейчас по-другому?
Арслан Хасавов:
А сейчас немножко по-другому, теперь речь идет именно о сотрудничестве, о равноправном сотрудничестве. Да, он знает немножко больше, но сейчас я тоже узнаю столько же. Или он знает больше в этой сфере, я знаю в другой. И это именно сотрудничество, кооперация и все такое прочее. То есть школа современная, она меняется. И, на самом деле, если мы послушаем тех, кто занимается именно образовательной политикой и пытается посмотреть в будущее школы, то здесь вообще роль школы меняется и, может быть, даже формат школьного обучения должен измениться в перспективе. И есть такие экспериментальные школы в Москве, в частности, правда, они частные пока, но, тем не менее, что касается учителя как такого начальника, который может дать щелбан или указкой ударить ребенка – это, к счастью, уже все в прошлом. Я имею в виду, для российских школ, где-то в мире, безусловно, это еще практикуется.
Сергей Петров:
Хорошо, я так понимаю, газета все-таки, так или иначе, площадка для дискуссий, вам и учителя пишут, жалуются на какие-то проблемы или мнение свое высказывают. А школьники знают о газете, они пишут сюда?
Арслан Хасавов:
Да, у нас есть вкладка тоже тематическая, «Эпицентр» называется, там затрагиваются важные вопросы именно для школьников, для старшеклассников, чаще всего связанные, может быть, с выбором профессии, с трудоустройством в будущему, с отношениями с родителями, может быть, про поведение в социальных сетях (я имею в виду, какие-то группы смерти, еще что-то), в зависимости от тех или иных инфоповодов, и школьники как раз и наполняют рубрику. Что касается учителей, которые пишут в редакцию, для меня стало таким приятным открытием то, в каком количестве эти письма приходят, чаще всего написанные от руки, и я с большим интересом читаю их, прежде чем передать редактору того или иного отдела, кому это письмо адресовано. Собственно, учителя и школьники, да, в основном так.
Сергей Петров:
Я бы хотел чуть отвлечься от школьной темы и прочитать выдержку из Вашей колонки, наверное, даже из этого номера, но здесь искать долго, а тут она у меня скопирована.
Арслан Хасавов:
Замечательно!
Сергей Петров:
«Так уж исторически сложилось, – пишите Вы, – что родственники высокопоставленных чиновников и олигархов талантливее и умнее простых смертных и, само собой, всего добиваются своим трудом, – это мягкий сарказм. – Так когда-то было с самой Алсу, да и не только с ней. А еще принято считать, что те, кто этих самых детей, жен и прочих родственников критикует или даже просто обращает внимание на какие-то нестыковки, элементарно завидуют». Вот замечательная колонка, я ее с удовольствием прочитал, она посвящена, в частности, шоу «Голос» и тому скандалу, который там разыгрался. И Вы как бы приходите к такому выводу (может быть, он в чем-то наивен, может быть, нет), что вот народ проконтролировал, как-то восстановил справедливость, может быть, у нас получится и с другими нашими проблемами (с выборами, с тендерами и с прочим, и с прочим, и с прочим). Вот такой материал – это Ваша прерогатива писать на злобу дня, на какие-то актуальные темы, или и другие тоже публикуют какие-то подобные? Я не говорю об интервью, а вот именно о колонках таких, о размышлениях, что называется, от печки, на злобу дня – есть инфоповод и есть материал.
Арслан Хасавов:
Да, колонки такие выходят не только за моей подписью. Я пишу обращение главного редактора (исполняющего обязанности главного редактора), это прошлом рубрика называлась «Первые сто строк», и ее Пётр Григорьевич на протяжении долгих лет вел сам. А теперь я ее назвал «Скажу прямо» и там стараюсь в еженедельном ритме как раз откликаться на те или иные важные инфоповоды, как мне кажется. Что касается, я затрону эту колонку, то да, вывод отчасти наивный, но и ситуация, как мне показалось, недостаточно…
Сергей Петров:
…плачевная?
Арслан Хасавов:
Не то что недостаточно, просто сама проблема мне показалась не такой важной, вот кто выиграет в телешоу, что все общество навалилось и решило эту проблему. Я просто поделился своими размышлениями о том, что в ситуации, когда мы живем в обществе, где много противоречий, когда не все всех устраивает, не все происходит честно всюду, куда мы ни посмотрим, обращать внимание на телешоу и не обращать внимание на то, что реально нас касается – это немножко странно. И я предлагал там как раз читателям подумать о том, как мы будем жить дальше? Если мы смогли (они смогли) изменить ситуацию в отдельно взятом шоу, тогда, может быть, можно таким же напором изменить ситуацию по многим другим вопросам, и тогда (я пишу там) мы проснемся вообще в другой стране, о которой когда-то мечтали, но не верили, что она случится. Собственно, да, наивно, согласен, но решил поделиться…
Сергей Петров:
Почти такое, о котором мечтал Бакулин, почти…
Арслан Хасавов:
Да. Вы знаете, пока высказывался, забыл, о чем Вы меня спросили? Представляете?
Сергей Петров:
Мой вопрос был о том…
Арслан Хасавов:
…пишут ли еще колонки?
Сергей Петров:
…пишут ли другие?
Арслан Хасавов:
Пишут, да. Мы приглашаем к сотрудничеству каких-то известных в той или иной степени деятелей опять же не только в сфере педагогики, но и общественной жизни. Ну, и по педагогической именно проблематике очень много у нас выходит колонок, и плюс у нас на второй полосе событие недели – тоже какой-то актуальный инфоповод, который мы обликаем в форму вопроса и обращаем его к людям, которые отчасти принимают решения в этой области, отчасти наблюдают за этим, отчасти у тех, кто будет эти решения выполнять в будущем.
Сергей Петров:
Кстати, не хотел спрашивать, но только что пришло на ум. Если говорить о «Голосе» (конкретно об этой истории), то вроде бы да, справедливость восторжествовала, и народу приятно, но педагогично ли это? Да, выявили: по блату, нехорошо, дети довольны, что это признали, а один единственный ребенок недоволен, именно ребенок недоволен – дочь Алсу, с ней-то как, ей-то тоже обидно?
Арслан Хасавов:
Это непедагогично, безусловно, но здесь, мне кажется, вся вина должна лежать не на тех людях, которые изменили ход, как выяснилось, да, это объективные показатели…
Сергей Петров:
Но как ей объяснить, интересно? Она: «Я победила, а тут – бах, нет, не победила…»
Арслан Хасавов:
Понимаете, это нужно менять психологию самих родителей, потому что родители требуют порой от детей невозможного. И вопрос, выиграл ты или проиграл, он становится не вопросом просто какого-то там ситуативного конкурса или еще чего-то (соревнования), а вопросом чуть ли не жизни и смерти. И когда родители кладут на этот алтарь все и требуют от ребенка результат: «Только победа, только победа!» – это колоссальное психологическое давление, которое, конечно, приводит потом к перекосом. Если ребенок проиграл, родители расстраиваются и показывает это ему, то есть он не выполнил, он не соответствует их ожиданиям (в его сознании). И, собственно, эта проблема главная. Здесь даже любой экзамен или рейтинг в ВУЗе, или в школе, еще где-то, он, безусловно, может травмировать ребенка, но он может в то же самое время помочь ему немножко подтянуться. Я учился определенный период в одной системе образования школьного, и у нас был там рейтинг, я ежемесячно отслеживал, знал свои слабые стороны и хотел подобраться вперед, я понимал, что не вырвусь на первое место, потому что там есть какие-то ребята, которые только этим и занимаются, но куда-то поближе к началу. Это мне, наоборот, помогало, потому что от меня никто не требовал: «Ты должен быть первым!» – или: «Ты плохой!» И здесь так же: родители, особенно, влиятельные люди, они, конечно, хотят результата, но для кого? Для ребенка или для себя (вот вопрос)?
Сергей Петров:
Скорее всего, для себя. Вот, помимо рецензий на книги, у вас выходят, как мы уже сказали, интервью с писателями, и разные, совершенно из разных лагерей люди – вот, допустим, Улицкая и тот же Лимонов Эдуард Вениаминович. Как Вы выбираете этих писателей? Вы отталкиваетесь опять же от инфоповода (вышла книга), или по каким-то другим (хотели давно лично Вы с кем-то побеседовать)?
Арслан Хасавов:
Что касается писателей, то да, действительно, с самого начала приняли решение, что мы не будем играть в какие-то там игры, связанные с лагерями, еще с чем-то. И в ситуации, когда Прилепин говорит о том, что Владимир Новиков (филолог и писатель) наивен и, более того, нагл в каких-то своих заявлениях…
Сергей Петров:
А я, честно говоря, даже не в курсе этой истории.
Арслан Хасавов:
Вот у нас было интервью с Прилепиным в прошлом году, когда он еще был в Донецкой Народной Республике, скажем так, и он там такое радикальное суждение выдал про Владимира Ивановича Новикова с факультета журналистики, филолога и все такое прочее. И, конечно, тут выбор: что сделать, отрезать просто этот фрагмент, или дать, как есть? Мы дали, как есть, и взяли следом интервью…
Сергей Петров:
…у Новикова?
Арслан Хасавов:
…у Владимира Ивановича, да. И точно так же по всем другим ситуациям. У нас, действительно, могут быть полярные герои: Улицкая, о которой Вы сказали, или сейчас Куняев из «Нашего современника» готовится к выходу. И я считаю, что мы работаем в интересах читателей. Я до того, как стать исполняющим обязанности главного редактора «Учительской газеты», был редактором отдела науки культуры (сейчас на этой должности работает Борис Кутенков, литературный критик, эссеист, поэт, и он тоже, когда пришел, у него были свои предпочтения, как и у каждого из нас, что может быть так, может быть так), я сразу и коллег, и себя настраивал на то, что мы не транслируем свои взгляды в чем-то, мы даем этот мир во всем его многообразии. То же самое, может быть, не писатель, но, тем не менее, интересная, скандальная личность Герман Стерлигов, он взволновал не только наших читателей, но и саму редакцию. Мы буквально разделились на 2 половины. Одни говорили, что этого публиковать нельзя ни в коем случае, потому что он допускал радикальные суждения о том, что моим детям не нужно то образование, которое дается в ваших школах, что, чем талантливее учитель, тем больший он вредитель, и все прочее. То есть у него свое мировоззрение, свое видение мира. И я тоже отстоял этот материал, потому что считаю, что мы не знаем, как лучше? Может быть, мы все дураки, действительно, а Герман Стерлигов молодец и умница? Но он живет в этом мире, он интересен людям, и мы даем этот материал. Поэтому из культуры с литературой, честно говоря, не все это поняли – из героев, может быть, или тех людей, которые пытались влиять на газету в каких-то отдельных моментах, хотели проводить какую-то свою линию…
Сергей Петров:
Учредители?
Арслан Хасавов:
Нет, учредители как раз не вмешиваются в редакционную политику, потому что ее определяет главный редактор. Я имею в виду тех людей, кто сотрудничал с газетой в прошлые годы в этих рубриках, или кто хотел бы сотрудничать, какие-то представители издательств, может быть, какие-то организаторы мероприятий, коммерческие какие-то организации. И они стали задаваться вопросом, почему все изменилось? Я сказал, что все изменилось, потому что мы стали более независимыми от вас, мы сами выбираем, что нам интересно.
Сергей Петров:
Хотя ведь, наверняка, существуют какие-то атаки (назовем это так), например, со стороны издательств: «Вот, у нас вышли 100 новых книг в этом месяце, пожалуйста, напишите…» Ведь идут такие депеши?
Арслан Хасавов:
Конечно, идут, и мы пишем, безусловно, о тех или иных книгах, но которые интересны именно нашей аудитории, с нашей точки зрения. Я всегда, в случае какого-то личного выбора или отношений с каким-то издателем, еще кем-то, я говорю, что мы руководствуемся интересами читателей, если это, скорее всего, вообще не будет никому интересно кроме вас и меня, я против такой публикации.
Сергей Петров:
А как это понять?
Арслан Хасавов:
Ну, Вы знаете, например, у нас большинство подписчиков, допустим, в регионах находятся, которые получают печатную версию издания. И если выходит там брошюра чьего-то друга где-то, которая издается тиражом 300-400 экземпляров и распространяется в каких-то специализированных (назовем это так) магазинах…
Сергей Петров:
Краеведов каких-то…
Арслан Хасавов:
Ну, например. Я априори, если это не гениальное какое-то исследование, которое может изменить мир, конечно, мы исходим из того, что наш читатель, даже если он заинтересуется, он не сможет добыть эту книгу. Скорее всего, нам нужен тираж, во-первых, нужно более-менее приличное распространение, если мы говорим о книгах, чтобы прочитал в газете – пошел, купил, к примеру, и так далее, и так далее. Потому что у всех у нас есть какие-то знакомые, друзья, кто занимается творчеством, еще чем-то подобным, но, мне кажется, очень важно не превращать (и это я себе такую задачу поставил и стараюсь ее придерживаться), не превращать это все в какую-то там семейственную (семейную) историю, которая будет интересна трем людям. Надо, действительно, обращаться к более широкой аудитории, чем мы, собственно, и занимаемся.
Сергей Петров:
Хорошо, а вот есть какие-то планы на такое интервью, чтобы Вам позавидовали, например, все СМИ не только из области педагогики, которых, наверное, мало, на самом деле?
Арслан Хасавов:
Их несколько…
Сергей Петров:
Все политические СМИ взять и, я не знаю, проинтервьюровать вот такого человека, есть такие планы (Зеленского, например)?
Арслан Хасавов:
Ну, Вы как в воду глядите, да. Ну, у нас, на самом деле, выходит любопытный материал, допустим, с хоккеистом Борисом Михайловым (к чемпионату мира у нас вышло) с легендарным, который громил канадцев в свое время и занимает высокий пост в хоккейном клубе ЦСКА. Но, что касается материалов, которым бы позавидовал весь мир, действительно… Понимаете, сегодня вот, допустим, я такой нарядный, потому что иду на интервью с министром просвещения Российской Федерации Ольгой Юрьевной Васильевой. Добивались этого интервью достаточно долго и, надеюсь, ее никуда сегодня не дернут к высокому начальству, и все состоится. Что касается планов, скажем так, еще более ярких, то, действительно, написали письмо Зеленскому, потому что в своем сериале «Слуга народа» он стал президентом из кресла учителя истории, как мы помним. Это было бы интересно. Я написал письмо, и секретариат там затерроризировал приемную Игоря Сечина, главы «Роснефти», потому что это человек, как мне кажется, достаточно загадочный и играет большую роль в современном государственном устройстве России, и практически не говорит о себе. При этом, как оказалось, «Роснефть» финансирует порядка 120 «Роснефть-классов» по всей России – это профильные классы, из которых потом ребята могут поступить в ВУЗы профильные и уже работать в этой компании. Не знаю, получится ли? Затем мы написали письмо Башару Асаду для того, чтобы взять у него интервью и поговорить, том числе, о том, как в условиях продолжающейся уже шестой, по-моему, год войны они поддерживают сферу образования и вообще занимается ли этим как-то? Ну, и так далее, то есть мы не ограничиваемся какими-то там темами локальными и стараемся охватывать героев, может быть, в чем-то даже международных. Или сейчас я, допустим, летом поеду отдыхать с супругой в Европу (во Францию), и я тут же написал письма Бегбедеру и Мишелю Уэльбеку с предложением как раз. Не знаем, чем это закончится, но вот какие-то такие вещи, мне кажется, просто журналистские строго, которые были бы интересны, которые, скорее всего, подхватят и другие СМИ, и читатели.
Сергей Петров:
Ну, с Уэльбеком было бы здорово, он же… Вышла книга недавно его, где он предвидел, как всегда…
Арслан Хасавов:
Исламизацию Франции Вы имеете в виду?
Сергей Петров:
Исламизация – это была «Покорность». А сейчас какая-то новая вышла книга, где он «желтых жилетов» напророчил…
Арслан Хасавов:
Это я еще не читал, да, пролистаю…
Сергей Петров:
Но здесь в России ее еще нет. Я так понимаю, она будет где-то в ноябре, издательство Corpus будет выпускать. Ну, что ж, это здорово и хорошо. А вот, я вспомнил, в 17-ом, по-моему, году или чуть раньше была «Прямая линия» с Президентом, ему задали вопрос по поводу Сирии, по поводу Русского культурного центра. Вы сейчас отслеживаете эту ситуацию?
Арслан Хасавов:
Да, после «Прямой линии» с Путиным (того вопроса и ответа, который я получил) со мной связались представители «Россотрудничества», в ведении которого находятся Российские культурные центры за рубежом, и мы встретились, обсудили, собственно, то, что я говорил Президенту, и какие там есть возможности. И мне сказали о том (сейчас уже, я думаю, можно об этом говорить, 2 года все-таки прошло), что, действительно, этот культурный центр функционирует, на самом деле, хотя он официально закрыт, но из-за того, что ситуация нестабильна в Дамаске, в том числе, руководитель этого культурного центра (несколько раз он подвергался атакам террористов), он там чуть ли уже не инвалид и так далее. Они просто, во-первых, не могут его сменить, потому что человек пострадал, грубо говоря, за идею и продолжает страдать, а, во-вторых, считают мое там нахождение небезопасным (вот в таком ключе). То есть мы там подумали над каким-то совместным проектом, но это все как-то ничем не закончилось пока, но я думаю, что Сирия у меня еще впереди. Если планы по интервью закончатся положительно, собственно, мы еще продолжим этот диалог.
Сергей Петров:
Ну, и последний вопрос, к сожалению, время истекает. Газета – это хорошо, журналистка – это хорошо, а что с писательством сейчас у Вас?
Арслан Хасавов:
С писательством – сейчас времени, честно говоря, меньше на литературное творчество. Последняя моя книга (роман, точнее) вышел на страницах литературного журнала «Нева» в 17-ом году, называется «Лучшая половина». Новых каких-то вещей именно литературных я сейчас практически не пишу. У меня есть несколько черновиков, которые, я надеюсь, летом продолжу один из них, но больше журналистикой я занимаюсь.
Сергей Петров:
Ну, что ж, успехов тогда, Арслан! Большое спасибо за визит! Арслан Хасавов был у нас в гостях, исполняющий обязанности главного редактора «Учительской газеты», надеюсь, в скором времени будет главным редактором «Учительской газеты».
Арслан Хасавов:
Спасибо большое за приглашение!
Сергей Петров:
Сергей Петров, программ «Самое оно!» Встретимся в понедельник, через неделю! До свидания!