Михаил Довженко:
Добрый день, дорогие слушатели и зрители нашей программы «Короткие волны». В эфире Басиния Шульман.
Басиния Шульман:
И Михаил Довженко.
Михаил Довженко:
Сегодня у нас в гостях удивительный человек замечательный актёр театра и кино, народный артист России, Игорь Николаевич Ясулович.
Басиния Шульман:
Здравствуйте.
Михаил Довженко:
Игорь Николаевич, здравствуйте, спасибо огромное, что вы к нам пришли.
Игорь Ясулович:
Здравствуйте.
Михаил Довженко:
Вы знаете, начну не про творчество, а про состояние души. Потому что мне посчастливилось с вами общаться, я видел вас на экране, в театре, и у меня сложилось впечатление, что вы человек какого-то очень гигантского оптимизма. Потом я узнал про вас такую историю, что вас сначала не взяли во ВГИК. А потом вы как бы должны были впасть в депрессию, возвращаясь вот с этого провального экзамена в троллейбусе со своими несостоявшимися однокурсниками и ещё каким-то чудом их начали всех веселить развлекать и так далее. И в этом же троллейбусе оказались члены приёмной комиссии которые заново вас там увидели. Только что они полчаса вас не взяли и попросили вернуться обратно. Это какой-то рецепт оптимизма по жизни, как это можно назвать?
Игорь Ясулович:
Нет, я думаю, что это, в какой-то степени, везение. Я бы не говорил о всей комиссии. Был замечательный Александр Александрович Бендер, педагог мастерской Михаила Ильича Ромма. Михаил Ильич Ромм и набирал мастерскую актёрско-режиссёрскую. Я думаю, что дело не в оптимизме, а дело в том, что как-то сложилось так, что получилось оказаться там, где и надо было оказаться.
Басиния Шульман:
В нужное время, в нужном месте называется.
Игорь Ясулович:
Там и надо бы оказаться, потому что я не знаю, как былo в других учебных заведениях, куда я пролетел, где я пролетел.
Басиния Шульман:
А куда вы пролетели, расскажите.
Игорь Ясулович:
Я пролетел.
Михаил Довженко:
Бесчисленный список.
Игорь Ясулович:
Во-первых, я приехал из города Таллинна, и приехал уже, по сути дела, в самый последний момент. Потому что сейчас я смотрю, как ребята поступают, они заранее приезжают, проходят эти консультации, уезжают домой, потом снова возвращаются. А я приехал поступать. Получил аттестат зрелости, приехал поступать. А уже всё тут сформировалось, уже везде, во всех институтах уже вроде бы были сформированы. Шёл какой-то добор.
Басиния Шульман:
Но вы тоже прошли по всем.
Игорь Ясулович:
В ГИТИСе я слетел со второго тура, во МХАТе консультацию прошёл в школе-студии МХАТ, на первом туре уже слетел. Как-то и Щепка в общем...
Басиния Шульман:
Ничего не получилось.
Михаил Довженко:
И знали бы те преподаватели, что спустя 60 лет у вас будет своя мастерская во ВГИКе и своя мастерская в ГИТИСе.
Игорь Ясулович:
Говорить о своей мастерской в ГИТИСе невозможно, потому что эта мастерская, в первую очередь, Александра Борисовича Тителя. Мастерская музыкального театра ГИТИСа. А я постольку поскольку мы с Александром Борисовичем начинали работать, когда он только-только набрал курс. Вот так и оказалось, что я и там преподаю. И надо сказать, что это большое удовольствие, преподавать на музыкальном факультете.
Михаил Довженко:
Расскажите, в чем нюансы. Потому что, я думаю, что, в первую очередь, это будет интересно пианистке Басинии Шульман.
Игорь Ясулович:
Видите ли, во-первых, ты имеешь дело с музыкой. Ты занимаешься, скажем, оперными отрывками. И это большое удовольствие, я должен сказать. Не только от того, что ты с ребятами, но надо что-то придумать. Особенно, скажем, интересно, когда ты делаешь один отрывок с двумя составами. И надо как-то придумать.
Басиния Шульман:
Разное что-то.
Игорь Ясулович:
Чтобы это не просто повторение, а чтобы это как-то отвечало определённым количеством студентов.
Михаил Довженко:
Вот вы сейчас говорить начали говорить про музыку и про два отрывка с разными составами. Знаете, у меня вызвало это ассоциацию с вашим музыкальным фильмом, в котором вы сыграли замечательную роль, доктор Джарвис. У вас уже был там персонаж, похожий на себя, но у вас он был чуть-чуть разный в современном мире. И там было очень много музыки. Это «31 июня».
Игорь Ясулович:
Ведь это же так давно.
Михаил Довженко:
У вас там была вот эта зацепинская музыка, и вам нужно было сделать два образа, при этом похожие друг на друга. У вас оттуда ноги, получается, растут?
Игорь Ясулович:
Понимаете, там, во-первых, была замечательная компания. Там снимался Саша Годунов. Все невзгоды и беды картины случились после того, как Саша остался в Соединенных Штатах. А снимал картину Леонид Квинихидзе, он очень разбирался в этом. Он занимался музыкальными картинами, знал, что он хочет. В общем, наверное, это был своеобразный мюзикл.
Михаил Довженко:
Да, для того времени это был главный мюзикл.
Басиния Шульман:
До сих пор все песни поются.
Игорь Ясулович:
Понимаете, ты же не задумываешься о том, как ты будешь создавать эти два образа, один такой, другой сякой и думать о том. Есть режиссёр, который знает и который почему-то взял тебя, и он тебя направляет.
Михаил Довженко:
Так вот, оказывается, как актёр относится к режиссёру.
Игорь Ясулович:
Понимаете, к сожалению, сейчас ситуация такая, что она всё больше и больше похожа на то, что происходит там, у них. Когда актёры могут работать в кафешках, дожидаясь своей роли, своей птицы счастья. И время от времени куда-то приходить, совершенствовать, чтобы всё то, что ты получил, какое-то образование, чтобы оно не терялось. Или, скажем, получая роль, опять они находят кого-то, с кем делают эту роль. Скажем, мы помним, что Мерилин Монро приходила к Михаилу Чехову, и он помогал ей.
Михаил Довженко:
Не знал я про эту историю.
Игорь Ясулович:
Да, но там не только у Михаила Чехова, были большие артисты. Сегодня, не знаю, режиссёры поставлены в такие условия, сегодня продюсерский кинематограф. Хороший он, плохой, я не об этом говорю. Я говорю о том, что они должны снимать, определённый даётся план, есть отдел, где планируются эти съёмки. И времени на то, чтобы спокойно поработать, зачастую, не бывает.
Басиния Шульман:
А как раньше было?
Игорь Ясулович:
Раньше было, например, так, во-первых, картины снимались долго.
Басиния Шульман:
Долго - это сколько?
Игорь Ясулович:
На то были свои причины, потому что плёнка, потому что свет другой, всё другое, технология другая была. Но достаточно сказать, что снимался, вот если коробка плёнки - это 10 минут, 300 метров, то план был в день снять 1 минуту, 30 метров.
Басиния Шульман:
Да?
Игорь Ясулович:
Да.
Басиния Шульман:
Это годами, получается.
Игорь Ясулович:
Потом телевизионные фильмы когда начали снимать, этот план доходил до 50 м в день выработки, 60 м. Я, может быть, что-то, уже времени столько прошло, может быть, что-то путаю, но вот так. И, например, вы если входили в новый объект, вы должны, вы получали время для освоения, было такое понятие, усвоение.
Басиния Шульман:
Роли.
Игорь Ясулович:
Вы входили туда, в этот павильон, вы приноравливались, можно было что-то порепетировать, попробовать. И репетиции были обязательны, понимаете. И поскольку ещё в моё время на режиссёрский факультет принимали людей с жизненным опытом. Были и молодые люди, безусловно. Но в основном. Вот, например, на моём курсе учился Боря Яшин. Он был до своей кинематографической жизни морским офицером, капитаном третьего ранга.
Басиния Шульман:
Это ваше второе образование, режиссёрское образование, оно второе, правильно? То есть вы уже пришли после курса актёрского образования.
Игорь Ясулович:
Да, скорее это было реакцией на то, что я попал в театр киноактёра. Но до этого, поскольку во ВГИКе преподавали такой предмет, пластическая культура актёра или пантомима, преподавал замечательный человек, Александр Александрович Румнев, бывший актёр камерного театра, понимаете. Та культура, которая была, он нам это все из рук в руки передавал. У нас, кстати сказать, возвращаясь к музыкальному театру, нам аккомпанировал замечательный концертмейстер, Арий Михайлович Беляев, у которого были проблемы, не знаю, как это назвать. В общем, страх выступать перед публикой.
Басиния Шульман:
Это очень известная проблема, страх сцены называется.
Игорь Ясулович:
Наверное, страх сцены.
Басиния Шульман:
У меня много таких моих коллег по обучению не стали сольными исполнителями, они все ушли в конце концертмейстеры, потому что они не могут выходить один на один со зрителями.
Игорь Ясулович:
Да, у него так это было, но он великолепный музыкант. Надо сказать, что вот ВГИК, я благодарен судьбе имённо за эти вещи. Я учился у Михаил Ильича Ромма, пантомиму преподавал Александр Александрович Румнев. И мы так увлеклись этим предметом, а увлечься было чем. Потому что, представляете себе, я не могу забыть, замечательно играла Федру в пантомиме «Федра и Ипполит» Лариса Кадочникова. Блистательно. Я студентом, мальчишкой помню, я глядел этот экзамен и восхищался, и мечтал, когда же мы тоже начнём уже заниматься, когда наконец-то наступит третий курс. Это я к тому говорю, что...
Басиния Шульман:
Понятно, вы знаете, у меня к вам тогда вопрос такой. Когда смотришь на вашу фильмографию это такое количество фильмов, в которых вы снимались.
Михаил Довженко:
Более 370 фильмов.
Басиния Шульман:
Это значит, в год у вас получалось огромное количество фильмов. Когда же, получается, на всё время находили? То есть вы жили, получается, в съемочных павильонах.
Игорь Ясулович:
Нет, я вам объясню. Я вам объясню все, это очень просто. После того, как мы организовали театр пантомимы, а поскольку мы учились во ВГИКе, то этот театр пантомимы нам помог сделать Иван Александрович Пырьев, он был тогда председателем Союза кинематографистов. И он организовал этот театр своею волей и властью при бюро пропаганды советского киноискусства. И вот мы там два года этим занимались. Мы сыграли программу, которая была сделана ещё во ВГИКе, такие замечательные маленькие просто шедевры. Потому что из рук в руки они передавались. Те, кто уходил из института, отдавал это всё тем, кто шёл за ними. Они постепенно обрастали подробностями, деталями замечательными. В общем, становились такими, я бы сказал, маленькими шедеврами. Вот мы это играли, два года мы так жили, сделали вторую программу. А поскольку уже театр пантомимы такой не мог существовать в качестве такого нормального репертуарного театра, то стало понятно, что он изжил себя. И нас всех перевели, поскольку мы из недр кинематографа вышли, в Театр киноактёра. Поскольку мы пришли в Театр киноактёра не уже известными, большими артистами, у всех по-разному судьба. Например, Володя Ивашов, блистательно сыграв у Григория Наумовича Чухрая в картине «Баллада о солдате», и Жанна Прохоренко, кстати, которая училась в школе-студии МХАТ, они пришли во ВГИК к нам как раз на курс, на курс Михаила Ильича Рома, закончили. И после института они сразу пришли в Театр киноактёра уже на других основаниях. Они уже пришли заметными артистами, сделав замечательные роли. А мы были молодые. И там всё по ставкам было, и у нас были самые первые ставки, сколько там, за съёмочный день 13-50 платили. Некоторые хотели, чтобы всё-таки какой-то, может быть, 16-50. Нет, 13-50. Вы не волнуйтесь, будете работать, будут повышать вам.
Басиния Шульман:
Вы как Москонцерт заговорили. Будете работать - будете зарабатывать.
Игорь Ясулович:
В чем заключалось наша работа, Некоторое время мой друг, Женя Харитонов, с которым мы вместе тоже были и в Театре пантомимы, и в Театре киноактёра, он иногда шутил, он говорил, что мы, Игорь, с тобой артисты на фотопробы. Если я вам покажу, сколько у меня фотографий.
Михаил Довженко:
Вы их сохраняли?
Игорь Ясулович:
Что-то есть, да.
Михаил Довженко:
Какие у вас несыгранные роли, куда вас пробовали, но сыграли другие актёры, какие-то самые такие.
Игорь Ясулович:
Это не то, чтобы пробовать, порядок был такой, что когда запускали картину на Мосфильме, то обязательно надо было вызывать, не обязательно только актёров Театра киноактёра, но был период, когда подготовки к съемкам. Делали фотопробы, раскладывали фотографии, смотрели, как пасьянс раскладывается. Потом были тех, кого отбирали вроде бы уже несколько человек на одну роль, делали кинопробы. И худсовет, глядя на экране на этих людей, утверждал кого-то на эти роли, на главные, тем более, очень тщательно подбиралась. А поскольку мы, молодые артисты в Театре киноактёра существовали, нас тоже туда. Это работа наша была. Кроме того, какие-то озвучания. И опять-таки, я играл небольшие роли, эпизодические роли. Я не могу пожаловаться, у меня есть хорошие, интересные роли. Например, была картина «Обратной дороги нет» трёхсерийная телевизионная картина. Там была очень интересная роль. Была у меня одна из первых картин «Через кладбище» по повести Павла Нилина. Снимал тоже ВГИКовский выпускник, Виктор Туров на Беларусьфильме.
Михаил Довженко:
Одна из самых ярких ваших работ, которая у меня с детства сидит, которую не могу забыть, это, конечно, курсант Гога из фильма «Щит и меч».
Игорь Ясулович:
Да, видите, вы не можете её забыть, в общем, это...
Михаил Довженко:
Она как бы небольшая, но не бывает маленьких ролей.
Игорь Ясулович:
Видите, не бывает, но из этих маленьких ролей и складывается вот эта биография. Вы говорите, какое количество у вас картин. Потому что когда человек снимается в большой роли, он тратит на это время определённое. А ты снялся 2 дня или 3 дня.
Михаил Довженко:
Да, и в этой связи я хочу сказать вам огромнейшее спасибо, что точно так же, как вы сейчас перечисляете свои небольшие по времени, но важные по значимости появления в кадре в других фильмах. Я хочу сказать вам огромное спасибо, что вы согласились сыграть в моём фильме, который называется «Короткие волны», который сейчас выходит в прокат. Вы там сыграли этого замечательного таксиста, причём вы пришли после спектакля, на ночную смену. Вы сами сели за руль. И вся группа была в восхищении от вашего профессионализма, поведения. У нас сейчас есть возможность посмотреть трейлер этого фильма.
Теперь наши зрители поняли, почему наша программа называется «Короткие волны». Ещё раз хочу сказать спасибо вам, Игорь Николаевич, за участие в моём фильме. Я видимо, так же буду рассказывать потом, спустя годы о том, что мне с вами хотя бы немного поработать. На самом деле, действительно, богатейший опыт от просто общения с такими актёрами, как вы на площадке. Спасибо вам огромное.
Басиния Шульман:
А можно я тогда спрошу вот что. Я понимаю и знаю, что вы теперь очень увлечены, тратите очень много эмоций и времени на преподавание. Вам нравится студенческая жизнь, вам нравится преподавание, вам нравится та отдача, которую вы получаете от студентов, я правильно понимаю? Что сейчас очень много времени вы этому уделяете.
Игорь Ясулович:
Ну как, много времени. Естественно. Если ты берёшь на себя ответственность.
Басиния Шульман:
Это правда, огромная ответственность.
Игорь Ясулович:
Нужно этим заниматься.
Басиния Шульман:
Я прочла где-то в интервью вашем, вы сказали, что вы отдаёте предпочтение студентам, у которых есть в роду уже актёрская какая-то династия.
Игорь Ясулович:
Это не совсем так. Речь шла о том, что иногда задают вопросы, лукавя немножечко. Это всё такое блатмейстерство, понимаете.
Михаил Довженко:
Не слышал такого слова, надо запомнить, блатмейстерство.
Игорь Ясулович:
Речь идёт как раз не о том, что раз человек принадлежит какой-то семье...
Басиния Шульман:
Нет, конечно, это значит, что он там варился с детства.
Игорь Ясулович:
Всё равно он проходит испытания. Всё равно он должен это пройти. Но просто, скажем, чтобы было совсем понятно. Тут есть два человека. Они сдают эти экзамены, проходят эти тесты по профессии одинаково. Но один из актёрской среды, второй нет. И предпочтение как-то отдаётся тому, кто из актёрской среды. Просто по той простой причине, что речь идёт о том, что они уже знают, что речь идёт не о том, что вот я стану артистом и все будут меня узнавать, я буду великим человеком. Они знают, что это за профессия, они знают все пригорки, ручейки, понимаете. Они знают, что эта профессия предполагает не только пироги и пышки, а синяки и шишки. Это всё известно. И тогда, естественно, ты склоняешься к этому. Если этот всё-таки перевешивает, то безусловно, он идет. Вот в чем речь.
Басиния Шульман:
А ваш сын пошёл по вашим стопам, он стал режиссёром, Лёша?
Игорь Ясулович:
Нет, он как-то так развивается самостоятельно, он окончил актёрский факультет в Щуке. А режиссурой занимается, не заканчивая ничего, просто интересно. Довольно много народу известного занималось режиссурой, я имею в виду актёрского народа.
Басиния Шульман:
Да, конечно.
Игорь Ясулович:
Михаила Казакова, блистательные картины у него.
Михаил Довженко:
А что тогда, что вы думаете о своей внучке, она пойдёт по стопам или всё-таки не пойдёт?
Игорь Ясулович:
Я не думаю о ней совершенно в этом смысле. Потому что готовить, подталкивать нет смысла, не нужно. Другое дело, что конечно, меня огорчает, что они мало читают. Потому что нынешнее дело, вот оно, они все сидят...
Михаил Довженко:
Это правда, да. Расскажите, пожалуйста, моим детям об этом, чтобы они как-то прислушались.
Игорь Ясулович:
Понимаете, и ты говоришь, вдруг читаешь где-нибудь в «Огоньке» или в какой-нибудь газете, что врачи выясняют, что снижаются умственные способности. Когда человек постоянно этим занимается. Говоришь: вот смотри.
Михаил Довженко:
Что она вам отвечает в этот момент?
Игорь Ясулович:
Она с мученическим видом слушает, кивает головой, потому что понимает, ну что возражать. Ну что говорить о внучке, если я студентам говорю: отложили все ваши эти смартфоны, убрали. Сейчас мы читаем по ролям. В тетрадочку роль выписать руками.
Михаил Довженко:
Сейчас люди уже не пишут ручкой.
Басиния Шульман:
Пишут, пишут, сама видела.
Игорь Ясулович:
Они пишут или не пишут, это неважно. Дело в другом. Дело в том, что когда ты роль записал свою на этой страничке, а на страничке рядом ты оставляешь место для того, чтобы, репетируя...
Михаил Довженко:
Сделать пометки.
Игорь Ясулович:
Заносить какие-то мысли. Ночью рядышком надо положить эту тетрадочку, потому что иногда вдруг ты просыпаешься, вот. Записать. Потому что если ты не запишешь, утром ты: «что уже у меня, я не помню, как это было». Понимаете?
Наша профессия, профессия, которая связана с человеком, о человеке, мы занимаемся человековедением, если так уже говорить серьёзно. Я помню, что когда в Омске мы были, пошли в музей Федора Михайловича Достоевского. Там над музеем была цитата, что человек - это такая загадка, разгадывать которую можно всю жизнь, так и не найдя ответа. Вот мы всё время стоим перед этой загадкой. Мы задаём вопросы, мы пытаемся разгадать, почему поступают так, а не иначе. И всякие такие, я не буду сейчас углубляться в то, что происходит. Но опять-таки, например, режиссёр Деклан Доннеллан говорит: молодые артисты меня спрашивают, Деклан, как быть, помоги нам. Ничем другим помочь вам не могу, кроме, как напомнить, что вы должны видеть, слышать. действовать и помнить, что ваш текст, это не ваша проблема, это проблема вашего партнёра. А ваши проблемы - текст партнёра. Простые вещи, но надо не просто услыхали, приняли к сведению, надо это всё загрузить в себя, надо не теоретически, а на практике уметь это всё воплощать, понимаете?
Михаил Довженко:
Скажите, пожалуйста, Игорь Ясулович на сегодняшний день, это, в первую очередь, актёр или педагог?
Игорь Ясулович:
Я, честно говоря, на эту тему не задумывался.
Михаил Довженко:
Или это в балансе существует?
Игорь Ясулович:
Видите, я действительно очень люблю свою работу. Мне доставляет удовольствие выходить на сценическую площадку. Съёмочная площадка сегодня особой радости не приносит. Просто ты должен быть готов к этому, но там всегда такое количество народу, не всегда вы можете отрепетировать что-то, понимаете. Сразу нужно идти к результату, что очень... На сцене, это другое дело. Если вы ещё заняты в замечательной драматургии, если этот спектакль сделали хорошие режиссёры. Например, в театре у нас есть спектакль, который, я подумал, господи, «Свидетель обвинения» я вчера играл и подумал, кажется, мы уже лет 18 играем этот спектакль. И всё равно интересно. Интересно, что это за человек, интересно опять пережить то потрясение, которое он испытывает. Это хороший адвокат, вот я играю очень хорошего такого, классного адвоката, который вдруг сталкивается с тем, что он получил такой жизненный урок.
Михаил Довженко:
У вас богатейший опыт работы в Московском театре юного зрителя. Легендарный спектакль, конечно «Чёрный монах» с вашим участием в постановке Камы Гинкаса.
Игорь Ясулович:
Да, замечательный, очень нравится.
Михаил Довженко:
Десятки ролей в театре.
Игорь Ясулович:
И должен сказать, что ещё один подарок я получил от Леонида Хейфеца, потому что он пригласил меня в спектакль «Цена» Артура Миллера, там потрясающая роль Соломона. Играл в этом спектакле такой прекрасный актёр, Байковский, они играли его, по-моему, года 2, и потом он ушёл из жизни, некоторое время не играли, и потом...
Михаил Довженко:
Скажите, а как аудитория ваших спектаклей, наверняка, меняется, и как вы замечаете, как она меняется. Потому что то, что мы говорили о том, что сейчас юное поколение не читает книги, в телефоне, в смартфонах очень быстрое восприятие какой-то клиповой информации. То мне кажется, что им очень тяжело воспринимать театральные постановки, потому что кино - это мелькание планов, очень динамичная какая-то информация. А театр, ты сидишь, у тебя один общий план, на 2 часа, а то и больше. И в общем, там особо картинка мало меняются. Тяжело воспринимать.
Игорь Ясулович:
Как вам сказать. Сейчас не так давно я вернулся из Ханты-Мансийска. Я видел там два спектакля, то есть я там был в жюри, актёрское жюри по фильму. Тем не менее, на этом фестивале играли не только, то есть показывали не только фильмы, но и была программа театральная.
Михаил Довженко:
Это известный фестиваль «Дух огня» называется.
Игорь Ясулович:
«Дух огня», совершенно верно. Я посмотрел, например, просто замечательный спектакль, детский спектакль такого благотворительного фонда, который учредила Юлия Пересильд, фонд называется «Галчонок». Они сделали спектакль «СтихоВаренье». Где потрясающе они ведут себя, общаются со зрительным залом. И вот, пожалуйста, зал был полон, детишки там были, у всех горели глаза. И когда артисты обращались к ним, они из зала кричали, отвечали, в общем, это было просто замечательное удовольствие, смотреть на этот спектакль. Кроме того, я посмотрел ещё спектакль «Княжна Мери» по лермонтовской повести. Это театр Сергея Александровича Соловьёва, молодые артисты сделали этот спектакль. Ну, что я скажу. Тоже в зале было очень много народу, молодых людей.
Михаил Довженко:
То есть надо просто уметь общаться со своей публикой.
Игорь Ясулович:
Да. Понимаете, разные вещи есть, просто разные. Иногда, когда мы заканчиваем спектакль и кланяемся, я смотрю, боже мой, а где же мужчины? Потому что зал состоит практически из одних женщин.
Михаил Довженко:
Игорь Николаевич, это Ваша личная аудитория, не каждый может этим похвастаться.
Игорь Ясулович:
Нет, это не ко мне, почему, нет. Или ты приходишь на какой-нибудь музыкальный спектакль, смотришь и думаешь, что же такое, женщины, женщины. Мужчины что-то очень заняты своими делами. Они думают, что их дела важнее.
Михаил Довженко:
Раз уж мы заговорили о женщинах, давайте вспомним о том, что Вас называют родоначальником эротического жанра в советском кино. И Вы спорите в этом вопросе с Евгением Леоновым.
Игорь Ясулович:
Нет, дело в том, что это скорее говорится с некоторым юмором.
Басиния Шульман:
Сцена была знаменитой, чего уж говорить.
Михаил Довженко:
Раз уж мы заговорили о том, что если на какую-то роль берут скорее актёра, у которого есть в роду какие-то уже предпосылки к тому, чтобы быть актёром. По той же самой логике на роль инженера Щукина, видимо, Вас взяли, потому что Ваши родители хотели, чтобы Вы были инженером.
Игорь Ясулович:
Нет, не поэтому. Я думаю, что меня взяли по той причине, что, во-первых, Леониду Львовичу Гайдаю, поскольку я был артистом Театра-студии киноактёра, начальник актёрского отдела, Гуревич, предложил меня, понимаете. Только по этой причине. Кроме того, я занимался пантомимой, и там надо было...
Михаил Довженко:
То есть вот это ключевую роль сыграло.
Басиния Шульман:
Друзья мои, у нас осталось 13 секунд, к сожалению. Так пролетело время. Мы вам желаем огромных творческих успехов, у вас всегда полным-полно спектаклей и фильмов? мы вас очень любим, спасибо, что вы к нам пришли.
Михаил Довженко:
Спасибо, что вы к нам пришли.
Игорь Ясулович:
Спасибо вам за приглашение.
Михаил Довженко:
Спасибо.