Евгений Додолев:
Добрый вечер, друзья! В эфире проект «Мимонот» и я, его ведущий, Евгений Додолев. В гостях у меня Андрей Норкин, но сегодня он будет несколько в другой ипостаси.
Андрей Норкин:
В другом формате.
Евгений Додолев:
В другом формате. Другой Андрей Норкин, не только как телеведущий он выступит в проекте «Мимонот», но также как автор книг, и, главное, я не побоюсь этого слова, как артист. Я же могу назвать Норкина артистом в контексте другого формата, о котором мы говорим.
Андрей Норкин:
Вы можете, сам я не буду брать на себя брать такую смелость, потому что это надо заслужить, чтобы тебя считали артистом.
Евгений Додолев:
Тогда расскажите, как вы видите другой формат, словами автора. Что такое «Другой формат»?
Андрей Норкин:
Другой формат, видимо, это некий комплекс недореализованности чего-то, я не знаю. Просто в какой-то момент, безусловно, влияние жены.
Евгений Додолев:
Куда же без этого.
Андрей Норкин:
Она просто в какой-то момент говорит: но ты же можешь читать. Я говорю: да. Интересно? Я говорю: да. Стали как-то разминать эту идею, а потом уже просто когда поговорили с человеком, который занимается театральной режиссурой, с Сергеем Мироновым, замечательный, очень интересный человек, он сейчас живёт в Крыму, в Коктебеле.
Евгений Додолев:
Услышав «Сергей Миронов», я вздрогнул, но это явно другой Сергей.
Андрей Норкин:
Нет, Сергей Александрович. И он меня немножечко натолкнул. Просто это желание рассказать поделиться тем, что мне кажется смешным, первое. Второе, это желание напомнить то, что утеряно. Потому что я исполняю тексты с середины прошлого века до сегодняшних дней. Например, если говорить про русскоязычных авторов, это может быть Аркадий Бухов или даже Тэффи. То есть это журнал «Сатирикон», это, как минимум, до революции. Если мы берём О. Генри или мы берём Стивена Ликок, это тоже может быть разброс такой. И какие-то поближе к нам авторы, которых уже тоже нет, их никто не знает. Но и третье, это действительно, не умещается в формат телевизионной программы, поэтому Серёжа Миронов и придумал: Андрей Норкин, «Другой формат». И что-то как-то мы уцепились за эту историю, с прошлого года с лета я очень осторожно начал это проверять, сначала в Крыму несколько раз.
Евгений Додолев:
На каких площадках?
Андрей Норкин:
Это были ДК, Коктебель, Орджоникидзе, просто мы отдыхали в Коктебеле, Коктебель, Орджоникидзе, Феодосия. Сделали свободный вход и люди пришли.
Евгений Додолев:
Это уже называлось «Другой формат».
Андрей Норкин:
Это называлось «Другой формат», но это было совсем сыро. А потом получилось так, что я познакомился с человеком по имени Вячеслав Калашников, который меня взял в свои профессиональные руки.
Евгений Додолев:
Продюсерские.
Андрей Норкин:
Продюсерские, да. И вот, как это ни удивительно, начались вот эти концерты.
Евгений Додолев:
Всё-таки концерты мы это называем.
Андрей Норкин:
Это концерты, конечно.
Евгений Додолев:
Это не творческая встреча, это именно.
Андрей Норкин:
Там есть какие-то...
Евгений Додолев:
То есть там есть интерактив?
Андрей Норкин:
Есть, конечно. Это всегда интересно, потому что у людей возникает какой-то вопрос, я, в принципе, никогда от вопросов не убегаю. Если я не знаю, я честно говорю: я не знаю, что ответить. Или я не буду отвечать, но это гораздо реже. Поэтому это рассказы, стихи, пародии, песни, байки.
Евгений Додолев:
Пародии вы пишете сами?
Андрей Норкин:
Нет. Я могу что-то читать.
Евгений Додолев:
Сколько там авторского материала?
Андрей Норкин:
В основном это конечно авторский. Я могу читать что-то из своих книг или рассказывать что-то.
Евгений Додолев:
Про книги мы отдельно поговорим.
Андрей Норкин:
Из моей жизни профессиональной... Но в основном это конечно...
Евгений Додолев:
Профессиональной жизни текущий или предыдущий опыт? В том смысле, насколько вы выносите сор из НТВ избы, рассказывая что-то из телевизионной жизни. Это всё-таки что-то из кулуаров.
Андрей Норкин:
Ну конечно, но там же главная задача какая, чтобы эта история была смешная, потому что это, конечно, другой формат, это программа, у которой сверхзадача - это людям немножечко повысить настроение, чтобы они отдохнули. 2-2,5 часа.
Евгений Додолев:
2,5 часа!
Андрей Норкин:
Это два отделения. Два отделения с антрактом.
Евгений Додолев:
Понятно, тогда да.
Андрей Норкин:
В антракте можно собирать записочки с вопросами, я потом на них отвечаю или с места, это зависит уже от площадки.
Евгений Додолев:
Общее место, считается, что люди, которые юморят, скажем так, на сцене или в эфире, в жизни мрачные, угрюмые и шутку из них не выдавить.
Андрей Норкин:
Сам сталкивался много раз.
Евгений Додолев:
Потому что они скупы на это, ждут сцены. К Норкину это относится?
Андрей Норкин:
Частично. Но это не имеет отношения к этой программе. Это вообще так, потому что у меня настолько идёт эмоциональный выпуск после программы 'Место встречи» вот эти 2 часа, что я потом...
Евгений Додолев:
Где вы юморите постоянно.
Андрей Норкин:
Это не то, что я там совсем.
Евгений Додолев:
Вы рассказываете анекдоты. Вы зажигаете.
Андрей Норкин:
Да, и потом мне, как минимум, часа полтора надо для того, чтобы, помните, как у Фрекен Бок голова вот так болталась и она её... Вот мне это, конечно, нужно сделать. Поэтому, наверное, в каком-то смысле ко мне это можно тоже отнести. Я не выхожу, нет, я не такой. Я вообще очень тяжёлый на подъём, меня очень тяжело завести. Но если меня завести, а если меня ещё завести с дополнительными какими-нибудь...
Евгений Додолев:
Не будем пропагандировать традиционный российский наркотик.
Андрей Норкин:
Остановить меня будет сложно. Поэтому я ещё и пою в этой программе.
Евгений Додолев:
А вот поёте, хотел узнать, поёте тоже свой материал?
Андрей Норкин:
Нет, у меня моего своего материала нет. Это опять же, может быть, что-то по теме, если это какой-то тематический другой формат? это может быть один какой-то набор песен. Может быть просто что-то, по жанрам, по тематике может быть самое разнообразные. Например, у меня песня есть, я её исполняю, которую Юз Алешковский написал ещё в 66-м году, «Лондон, милый городок», про майора Пронина. Это дело Скрипалей чистой просто воды, потому что ничего не меняется, ничего нового не происходит. Такой же скандала в Лондоне, что-то русские шпионы. Вот я так наткнулся на эту песню, я обалдел.
Евгений Додолев:
А вы знакомы с Алешковским?
Андрей Норкин:
Нет.
Евгений Додолев:
Андрей Вадимович Макаревич рассказывал мне, они дружат и знают друг друга, что Алешковский пропагандист ненормативной лексики, такой знаток. Как ваше отношение к ненормативной лексике не в быту, а в эфире, на площадках театральных, на экранах. В искусстве, скажем так. Вы сели в защитную позу, я так понимаю, что вопрос некомфортный.
Андрей Норкин:
Нет, абсолютно. Если вопрос некомфортный, я говорю, что это некомфортной. Когда начали печатать Алешковского, если я правильно помню, это первым начал делать журнал «Искусство кино». Я уж не помню, но не «Николая Николаевича» точно. «Николая Николаевича» я уже читал потом, когда издали. Не в тамиздате, а уже когда здесь. Я помню, что я, конечно, умывался слезами умиления, смеялся. Я его сейчас пролистал, когда, думаю, а вот посмотрю-ка я Алешковского, можно что-то читать. Я от этой идеи отказался. Не пошло. Может быть, не пошло, не почувствовал я эту историю. И меня вот это изобилие ненормативной лексики там уже не устраивает. Я вообще отношусь к этому спокойно. Я никогда не буду участвовать в общественной дискуссии сейчас запретить мат. Это глупость, во-первых, тут я с господином Федоровым согласен. ВЦИОМ тут недавно пришёл к выводу, что это наше культурное сокровище.
Евгений Додолев:
Очень цифры меня смутили.
Андрей Норкин:
20 %.
Евгений Додолев:
Всего.
Андрей Норкин:
Может быть, кто-то стеснялся. Просто, понимаете, тут очень тонкая такая история. Во-первых, это должно быть уместно. Во-вторых, это должно быть действительно, это не должно отталкивать. Один человек может использовать такую лексику и вы будете улыбаться и все.
Евгений Додолев:
Это будет песней звучать.
Андрей Норкин:
А другой... Вот эту штуку, у меня в одной книжке она практически, которая армейская. Армейская, «Армейские байки», она конечно, наполовину состоит из этого, потому что там был такой язык.
Евгений Додолев:
В армии без этой речи.
Андрей Норкин:
Там предисловие написал Карен Шахназаров, он говорит, что я категорический противник нецензурной, но здесь нужно было сделать исключение. Во второй книжке уже этого нет, потому что это не нужно. Поэтому у меня в программе очень много.
Евгений Додолев:
В программе «Другой формат».
Андрей Норкин:
Конечно. В телеэфире нельзя, потому что мы сразу схлопочем.
Евгений Додолев:
Роскомнадзор?
Андрей Норкин:
Роскомнадзор, да, а здесь есть раздел, потому что программа 18+, люди приходят. И юмор, он разный, а поскольку я говорю, что я хочу поделиться с вами тем, что мне кажется смешным, там, конечно, в том числе, есть и какие-то литературные произведения с такой лексикой, и анекдоты, безусловно, с такой лексикой. Потому что есть анекдоты, из которых мат просто нельзя убирать, тогда это будет не анекдот, это будет какая-то нелепица.
Евгений Додолев:
Согласен. Бывало у вас во время записей телевизионных шоу, чтобы у кого-нибудь вырвалось слово какое-нибудь.
Андрей Норкин:
Конечно, и у меня вырывалось. У нас же не запись, прямой эфир, в этом и дело.
Евгений Додолев:
Вы действительно прямо?
Андрей Норкин:
У нас, здесь никакого секрета нет, «Место встречи» выходит 4 раза в неделю в прямой эфир, и только пятничную программу зрители видят в записи, потому что у нас там необходимость студию менять для другого проекта и мы программу пишем в четверг вечером. Но это давно известно у нас на всех программах написано «прямой эфир плашечка, а в пятничной программе этой плашечки нет, так что мы тут честные.
Евгений Додолев:
Значит, у вас бывает.
Андрей Норкин:
Бывает.
Евгений Додолев:
Одно и то же слово или разное?
Андрей Норкин:
Нет, по-разному.
Евгений Додолев:
Какая реакция коллег, начальства, подчинённых?
Андрей Норкин:
Нормальная реакция. Аплодисменты.
Евгений Додолев:
Мне кажется, что..
Андрей Норкин:
Нет, понимаете, коллеги и начальство видимо как-то сопереживают мне, поэтому здесь главный вопрос, это какая будет реакция Роскомнадзора. Мы просто возвращаемся к этой теме. Вроде как один раз что-то нам... По крайней мере, начальники один раз мне сказали.
Евгений Додолев:
А когда вы читали курсы курсантом в МИТРО, не бывало у вас, что узкая аудитория, для акцентирования каких-то моментов использовали русский язык, скажем так.
Андрей Норкин:
Я думаю, что наверное, бывало, я так сейчас не вспомню. Но я не могу сказать, что я очень люблю просто в быту, в обыденной жизни, смысла особенного нет. Это же дополнительная штуковина. Это как приправа. Как говорят, майонез придумали для того, чтобы любая хозяйка скрывала то, что она не умеет готовить. С другой стороны, да, добавляет какой-то вкус. Ну и чего, можно этого нам майонеза навалить столько, что вы не будете есть. Точно так же с такой лексикой.
Евгений Додолев:
«Другой формат» - это жёсткий сценарий, написанный Калашниковым или это экспромт в значительной степени. Сколько там в долях прописанного и спонтанного?
Андрей Норкин:
Слава вообще практически не участвовал до последнего времени.
Евгений Додолев:
То есть это чисто авторский проект.
Андрей Норкин:
Это моя компоновка, мы больше с Юлей сидим.
Евгений Додолев:
С женой.
Андрей Норкин:
Да, мы подбираем тексты, я на ней это пробую, она что-то делает. Со Славой сейчас мы немножечко стали, обнаглели, наверное, поэтому сейчас мы, я даже не знаю, как про это рассказывать. Смотрите, у нас в ближайшее время три концерта. 8 числа в Арбат 13, арт ресторан прямо в Москве на 8 марта.
Евгений Додолев:
Арбат 13 - это адрес или название?
Андрей Норкин:
Это и адрес, и название. Арт ресторан Арбат 13.
Евгений Додолев:
Это где, кстати?
Андрей Норкин:
Арбат 13.
Евгений Додолев:
Визуально это ближе...
Андрей Норкин:
Самое начало, ближе к «Праге», ближе к «Художественному». Стоянок там нет.
Евгений Додолев:
Но на Арбате сейчас вообще стоянок нет.
Андрей Норкин:
10 марта Владимир, город Владимир.
Евгений Додолев:
Да, я видел в Фейсбуке. Расскажите поподробнее, потому что не все наши слушатели.
Андрей Норкин:
Газета «Комсомольская правда», Владимир сегодня как раз утром вышел номер, и там целая страница «Досуг». Очень, кстати говоря, хороший досуг такой, насыщенный. Там наверху материал о концерте «Любэ» юбилейном, справа от меня «Пикник», Шклярский, фотография, слева кинопремьера «Капитан Марвел», и прямо посередине Андрей Норкин и рубрика «выставка». Я Славе написал...
Евгений Додолев:
Выставляемся.
Андрей Норкин:
10 марта ресторан «Макс Брой» во Владимире и 15 марта, в следующую пятницу, это то, что конечно для меня будет очень важным, это такой, на самом деле, водораздел, этот Петербург, Малый зал государственной филармонии. Там понятно, что программа будет не совсем, но понятно, что никаких матерных анекдотов быть не может по определению. И мы как-то со Славой, родилась идея, что, во-первых, он же профессиональный музыкант, если будет возможность, может быть, мы дадим...
Евгений Додолев:
В любой момент, пожалуйста.
Андрей Норкин:
Хорошо. И идея такая, что, во-первых, Слава выступит со своим сетом в антракте, а потом, ему что-то написали, я говорю: можно я с тобой одну песенку дуэтом. И вот куда дальше вывезет эта кривая, я не знаю. Но изначально получается так, что программу составляю я, а Слава потом что-то такое может высказать, свои какие-то предположения. Вся организация, вообще вся, это исключительно на нём, потому что у меня нет времени на это, и нет времени, и нет знаний, он это всё знает.
Евгений Додолев:
Но вам ведь вообще тематика выступлений, я насколько понимаю, очень знакома, потому что вы, я прочитал, в школе уже практиковали какие-то.
Андрей Норкин:
Художественная самодеятельность это тогда называлось.
Евгений Додолев:
Что-то помните из того, что вы тогда делали?
Андрей Норкин:
Что значит, помню.
Евгений Додолев:
Я допустим, не помню про школу.
Андрей Норкин:
Тогда это были при каждом заводе, при каждой фабрике, хорошо, не при каждой, но очень много было, Дома культуры.
Евгений Додолев:
Вы уходите от вопроса, что вы делали?
Андрей Норкин:
Я сейчас рассказываю. У меня отец работал на заводе «Салют».
Евгений Додолев:
Кем?
Андрей Норкин:
Слесарем, наладчик ЧПУ, станков с ЧПУ. И при заводе «Салют» был Дом культуры Чайка на проспекте Будённого. Я не знаю, он сейчас сохранился или нет. Там было огромное количество коллективов вот этой художественной самодеятельности, там даже театр был свой. Был какой-то танцевальный ансамбль а-ля Березка. И был там эстрадно-цирковой коллектив, котором руководили бывшие актёры цирка, артиста цирка. Леонид Борисович и Надежда Васильевна Мельниковы. Уже пенсионеры, потому что цирковые выходят на пенсию очень рано. Я даже не знаю, как этот коллектив образовался. То есть это цирковое представление на сцене. Я был в эстрадном смысле конферансье, по цирковому шпрехшталмейстер. То есть я был ведущим программы, по цирковой традиции был коверным клоуном. Потому что, как часто бывает, шпрехшталмейстер участвует в каких-то репризах. Мы были с братом, он был рыжий, я был белый.
Евгений Додолев:
Два клоуна.
Андрей Норкин:
У меня были разные костюмы, был период, когда у меня был костюм классический Пьеро, мне его, естественно, мама шила из льна, там 6 кг было, он весил, потому что был, как это называется, бисер, такие маленькие цветные штучки, которые нанизывались на леску, и всё вот это было расшито: галифе, шапочка, гольфы. И вот эти 6 кг я на себя надевал, белили лицо. Так что это я очень хорошо помню.
Евгений Додолев:
Помогает этот опыт сейчас?
Андрей Норкин:
Помогает, потому что я уже тогда научился не бояться публики. Леонид Борисович научил тогда меня не бояться публики.
Евгений Додолев:
А в караоке поёте?
Андрей Норкин:
С песнями как получилось. Я всегда говорил, что я ненавижу вот эти пения, вот эти застольные и прочее. Жена плакала.
Евгений Додолев:
Почему?
Андрей Норкин:
Потому что она очень любит петь. Говорит: давай, купи караоке, я буду петь. Кончилось тем, что мы купили караоке, сначала простой, потом профессиональный, и меня теперь оттащить невозможно. Ну, видите, вот дошёл до такого.
Евгений Додолев:
А Юлия тоже поёт?
Андрей Норкин:
Ещё бы.
Евгений Додолев:
Она вас сопровождает на гастролях?
Андрей Норкин:
По возможности да, потому что она мне, во-первых, очень нужна просто как вот этот главный контакт, это то, чему я научился, когда я выбираю кого-то в аудитории. Потом у нас уже есть с ней определённый какой-то язык жестов, она мне подсказывает. Потом ещё куча каких-то организационных моментов. И потом я просто настолько привык, что она всегда рядом. В каком-то интервью 100 лет назад: а вы что, так слушаетесь свою жену что ли? Я говорю: я не слушаюсь свою жену, я её слушаю. И поскольку, как мой опыт показывает, что она очень часто, очень часто бывает права, я стараюсь учитывать эти её советы.
Евгений Додолев:
Вы вовсём единомышленники?
Андрей Норкин:
Я думаю, что нет, это невозможно.
Евгений Додолев:
В чем вы не сходитесь?
Андрей Норкин:
Я должен подумать, я не знаю. Она более, как это сейчас принято говорить, эмпат. Раньше не так часто это слово употреблялось, а я наоборот, я закрытый, я скорее мизантроп. И в этом отношении к людям мы с ней чаще, если мы из-за чего это пересекаемся и спорим, то это из-за этого. Потому что я в этом смысле очень жёсткий человек.Я, если на кого-то обиделся, скорее всего, если я у себя, то этот человек, он просто, его нет. А она не может так, потому что она прикипает к человеку и начинается такое какое-то. А у меня всё, нет и нет. Может быть, потом пройдёт какое-то время и окажется в очередной раз, что я неправ.
Евгений Додолев:
За последние пять лет я стал свидетелем того, как многие пары, семьи и уж точно дружеские компании разваливаются из-за того, что не находят общего понимания геополитических движений нашей страны. В общем, за политику, в этом аспекте вы с женой единомышленники?
Андрей Норкин:
Да.
Евгений Додолев:
То есть полностью.
Андрей Норкин:
Да.
Евгений Додолев:
Вам приходилось с кем-нибудь из коллег или друзей расставаться?
Андрей Норкин:
Конечно.
Евгений Додолев:
Что это было, Крым?
Андрей Норкин:
Нет, что вы, какой Крым. 800 страниц.
Евгений Додолев:
НТВ?
Андрей Норкин:
Конечно.
Евгений Додолев:
Поподробнее.
Андрей Норкин:
Там же масса была.
Евгений Додолев:
800 страниц сейчас, наверное, мы не посмотрим, но скажите, что...
Андрей Норкин:
Я периодически терял рукопожатность.
Евгений Додолев:
Это известный факт.
Андрей Норкин:
Ну вот вам и объяснение. А поскольку это происходило периодически, то есть, допустим, 2000г., первый этап войны вокруг НТВ, это одна история, мы переходим на TV6. Первый разлом с кем-то. Потом, когда заканчивается TV6, ребята все уходят на ТВС, я не иду, я ухожу прямо напрямую работать с Гусинским. Я уже для них стал нерукопожатным. Володя Карамурза, который вообще-то родственник, он крёстный отец моего среднего сына. Ну вот, говорит, Норкин продался Гусинскому. Володя, Норкин продался Гусинскому, ты чего говоришь? И дальше, каждое моё новое какое-то появление, когда я от Гусинского ушёл, я для всех был нерукопожатный, поэтому на каждом из этих этапов, сейчас новая волна. Вот, продажный Норкин на НТВ работает и всё такое.
Евгений Додолев:
Через Норкина очень много людей пострадали, я могу сказать, что Маргулис Евгений.
Андрей Норкин:
Чего он пострадал?
Евгений Додолев:
Опубликовал у себя в Фейсбуке фотографию с Норкиным.
Андрей Норкин:
Да, на него набросились.
Евгений Додолев:
Его рвали, то, что вы видели, это в Фейсбуке, а я знаю, как его рвали за кулисами Фейсбука, скажем.
Андрей Норкин:
Но кончилась чем, он же написал: а мне нравится он. Если я сейчас скажу, что мы планируем квартирник.
Евгений Додолев:
Расскажите.
Андрей Норкин:
Мы планируем.
Евгений Додолев:
Поподробнее.
Андрей Норкин:
Не могу ничего сказать подробнее, мы планируем. У нас просто графики пока не совпадают. Я не смог, мы с Юлей должны были приехать, когда они Горан Бреговича писали, а мы застряли, извините меня, на ТО. Потому три раза откладывали ТО и всё. Я позвонил Андрею, говорю: ребята, никак. Что-то такое, это Тимур Вайнштейн придумал вообще-то с квартирником. Они заставили меня посмотреть, ну что заставили, говорят: посмотри, как было программа со Жванецким. Кстати, пользуясь случаем, хотел бы Михаила Михайловича поздравить, всё-таки юбилей сегодня. Не потому, что я себя сравниваю, но просто разговорный формат. Я посмотрел. Он говорит: вот, посмотрел, давай что-нибудь такое придумаем. Женька говорит: давай тоже что-нибудь придумаем. Я говорю: ну, давайте, чего-нибудь придумаем.
Евгений Додолев:
Знаете, со Жванецким, раз вы эту дверь открыли, буквально пару дней назад очень известный журналист, бывший заместитель главного редактора газеты «Московский комсомолец», Айдер Муждабаев, я достаточно хорошо его знаю, мы работали. Он записал видеоролик, в котором он называют Жванецкого подонком, угрозой национальной безопасности Украины.
Андрей Норкин:
Это в связи с тем, что орден За заслуги перед Отечеством.
Евгений Додолев:
В связи с предстоящими гастролями по Украине. То есть этот видеоролик, это призыв к СБУ и ветеранам фронта, я цитирую просто «предотвратить гастроли мерзавца» и бла-бла-бла и так далее. Я не буду ваше отношение к Муждабаеву.
Андрей Норкин:
Мы с ним никогда не были знакомы. Я, честно говоря, про него узнал уже после того, как он уехал. Но я слышал мнение людей, которые, наоборот, его хорошо знали, и они говорят, что они не могут объяснить, что произошло с ним.
Евгений Додолев:
Он друг Прилепина был.
Андрей Норкин:
Мало ли, кто был чей друг.
Евгений Додолев:
Здесь другой вопрос. Как вы вообще относитесь к тому, что многие наши, я ни к чему не подвожу, это абсолютно нейтрально, чтобы тонально не был окрашен вопрос. К тому, что крупные культурные деятели российские ездят на гастроли в Одессу, Киев, Харьков и так далее по списку.
Андрей Норкин:
Ну, пусть ездят.
Евгений Додолев:
Но есть ведь и такая трактовка, что мы находимся в состоянии войны по версии Киева.
Андрей Норкин:
Это у них такая версия. У меня другое вызывает вопрос. Пусть ездят, а вот зачем мы продолжаем торговать с Украиной, например, продолжаем продавать ей топливо, которое потом используется, в том числе, для ведения военных действий.
Евгений Додолев:
Это уже экономика.
Андрей Норкин:
Слушайте, мы не можем найти кого-то другого.
Евгений Додолев:
Я не знаю.
Андрей Норкин:
Вот у меня тоже этого ответа нет.
Евгений Додолев:
Это вне моей компетенции.
Андрей Норкин:
Просто история с артистами, поскольку они люди публичные, здесь и шума наверное больше.
Евгений Додолев:
Но вы считаете, что это не наносит урон имиджу вообще Российской Федерации?
Андрей Норкин:
Вы знаете, последнее время так много наши мастера культуры и так часто стали говорить о политике. Я не очень понимаю, зачем они это делают, но они же имеют право это делать. Хочет человек высказаться по какой-то политической теме, пожалуйста, пусть говорит. Обращать на это внимание, мне это, честно говоря, уже надоело, я это сейчас просто пропускаю. Вот у вас, в вашем Фейсбуке история, интервью с Алексеем Серебряковым, она тянется уже, то вы вернётесь. А я даже не стал это всё смотреть.
Евгений Додолев:
А почему у нас в стране вообще высказывание деятелей культуры вот такой резонанс...
Андрей Норкин:
Я не знаю, с кем вы мастера культуры.
Евгений Додолев:
Это с тех пор?
Андрей Норкин:
Я думаю, что да.
Евгений Додолев:
Потому что мы же знаем, что и голливудские деятели периодически что-то... Это зафиксировали на этом внимание, поговорили и всё. У нас это становится предметом обсуждения, в том числе, и у вас, на федеральных каналах.
Андрей Норкин:
Конечно, и на радио, на «Комсомольской правде» .
Евгений Додолев:
Почему, есть запрос социума, то есть это интересует. Поэт в России больше, чем поэт.
Андрей Норкин:
Да, конечно, я думаю, что это так или иначе относится к этой истории социальной справедливости, социальной несправедливости. Я не знаю, у меня такое ощущение, что люди относятся к этому именно так. Начинает какой-нибудь певец, актёр, режиссёра что-то такое говорить. У нас очень многие привыкли, мы не разделяем тех же актёров и их персонажей.
Евгений Додолев:
Да, продукт от творца мы не отделяем.
Андрей Норкин:
И получается, тот же самый Серебряков, который очень часто играет, не могу сказать, что я большой его поклонник и знаю хорошо его творчество, но у него герои положительные такие, патриотически положительные.
Евгений Додолев:
Военных часто играет.
Андрей Норкин:
Военный. А потом у нас обыватель слушает актёра Серебрякова, и у него в голове начинается, я не понимаю, такой хороший человек, про паровоз поёт и вдруг такое. Может быть, вот в этом, я не знаю, дело.
Евгений Додолев:
Ваш сценический образ ведущего популярного телешоу на федеральном канале насколько адекватен Андрею Норкину, как человеку.
Андрей Норкин:
Я надеюсь...
Евгений Додолев:
То есть в образе или нет?
Андрей Норкин:
Это настолько мне облегчает работу. Если бы я каждый раз на себя какую-то маску надевал, говорил, помнил, что мне надо сказать, что мне не надо сказать. Я понимаю, что люди в это не верят. Что я могу поделать.
Евгений Додолев:
Все ваши коллеги, как вы считаете, они на сцене, на экране...
Андрей Норкин:
На телевизионном?
Евгений Додолев:
Да.
Андрей Норкин:
Я думаю, что нет. Это не потому, что я сейчас тут хвастаюсь, но я думаю, что нет.
Евгений Додолев:
Вы смотрите телевизор?
Андрей Норкин:
Нет.
Евгений Додолев:
Вообще.
Андрей Норкин:
Мне некогда просто. И это тоже не рисовка. Телевизор я смотрю только когда чемпионат Европы или чемпионат мира по футболу. Тогда я смотрю, там, благо ещё, как правило, на отпуск хватает. А так это скорее монитор, кино смотреть.
Евгений Додолев:
У вас какие-то есть задумки, насколько я знаю, в телевизионном плане.
Андрей Норкин:
Не то, чтобы это моя задумка.
Евгений Додолев:
Это то, о чем мы можем поговорить?
Андрей Норкин:
Поскольку решено броситься в бой сразу, я могу сказать, что это произойдёт совсем скоро, и могу только сказать, что программа будет называться «Изменить нельзя». Я считаю, что это совершенно гениальное название, которое придумал Тимур Вайнштейн. Через несколько дней я в эфире НТВ буду вести программу.
Евгений Додолев:
Буквально через несколько дней.
Андрей Норкин:
Уже совсем скоро. «Место встречи», а потом...
Евгений Додолев:
Ежедневная?
Андрей Норкин:
Понедельник, четверг.
Евгений Додолев:
То есть это будет прямо блок у вас, фактически.
Андрей Норкин:
Нет, это будет «Место встречи» всё-таки дневной, а это такой поздний.
Евгений Додолев:
То есть не встык. Время у вас будет оставаться при этом для вашей концертной деятельности?
Андрей Норкин:
Мы сохраняем мой рабочий график четырехдневный, просто у меня там рабочие дни по 12-14 часов, но это всё равно понедельник, четверг. Поэтому для концертов остаётся пятница, суббота, воскресенье. Я физически чувствую, что Калашников сейчас скажет: дай песню.
Евгений Додолев:
За кулисами. Давайте мы объясним зрителям, что это за песня.
Андрей Норкин:
Да, 8 числа.
Евгений Додолев:
Что послезавтра их можно будет услышать в вашем исполнении.
Андрей Норкин:
Не в моём, в Славином.
Евгений Додолев:
То есть вы не будете.
Андрей Норкин:
Одну песню мы дуэтом с ним споем, но сначала он будет, он как специальный гость, мы на афише.
Евгений Додолев:
Я обратил внимание, в левом нижнем углу.
Андрей Норкин:
Он там сидит, он там несколько своих хитов споёт. Я бы всё-таки хотел, чтобы парочку мы хотя бы впихнули сейчас в наш разговор. Давайте «Короли одиночества» поставим Вячеслава Калашникова, человека, который мне очень помогает профессионально в этом «Другом формате», в этом проекте.
Евгений Додолев:
Слушаем.
Звучит песня Вячеслава Калашникова «Короли одиночества».
Андрей Норкин:
Вот это Вячеслав Калашников, «Короли одиночества», 8 марта у нас.
Евгений Додолев:
А где тот номер, мне хочется понять, будет исполнен дуэтом.
Андрей Норкин:
Давайте мы сразу его тогда поставим. «Ангелы» песня называется, я не буду сейчас это раскрывать, как это всё будет, но споём мы её вдвоем, надеюсь, споём.
Евгений Додолев:
Слушаем.
Звучит песня Вячеслава Калашникова «Ангелы».
Евгений Додолев:
Я правильно понимаю, что вот это мы услышим послезавтра на Арбате. Во Владимире 10-го та же программа?
Андрей Норкин:
Нет.
Евгений Додолев:
То есть этих музыкальных номеров не будет.
Андрей Норкин:
Это надо со Славой решить, мы ещё пока не проговорили. То, что касается меня, часть останется, потому что это всё равно близко к 8 марта, но и что-то перетечет, конечно, в Питер. Хотя они мне не разрешили говорить слово «Питер».
Евгений Додолев:
А как надо, Санкт-Петербург?
Андрей Норкин:
Петербург. Питер говорить неправильно.
Евгений Додолев:
Почему?
Андрей Норкин:
Потому что неправильно.
Евгений Додолев:
И как же шнур «В Питере пить».
Андрей Норкин:
Вот ровно поэтому мне сказали, потому что у меня был концерт в ресторане 22 февраля в Петербурге, такой армейский, и потом мы очень много фотографировались. Они говорят, вот ровно поэтому: мы - это не Шнур, мы скорее боярские, сказали мне мужики такие. Я говорю: ну, вы нашли кандидатуру. Я говорю: в Москве, наоборот, скажут, боярские, это ваш Зенит и начнётся это всё.
Евгений Додолев:
А как, кстати, вы отреагировали на назначение, что Шнур вошёл в какой-то...
Андрей Норкин:
Вы знаете, я честно скажу, был очень рад, когда Ямпольскую сделали руководителем комитета.
Евгений Додолев:
А вы знакомы?
Андрей Норкин:
Нет. Она несколько раз приходила ко мне в программу ещё давно.
Евгений Додолев:
Все-таки шапочно знакомы.
Андрей Норкин:
Хорошо. Я с вами знаком?
Евгений Додолев:
Теперь да.
Андрей Норкин:
Теперь да, но я же знаю, кто такой Евгений Додолев. Точно так же я знал, кто такая Елена Ямпольская. Я пытаюсь себе сказать, что наверное, идея такая, там же Макаревич тоже вошёл. Чем больше будет людей участвовать в дискуссии с самыми разными критериями, оценками, отношением к культуре, тем наверное лучше. Но не могу сказать, что меня это собственное объяснение удовлетворяет. Хотя, разве мне об этом говорить. Вот я тоже какую-то ерунду сейчас показываю. В филармонии практически весь Малый зал уже раскуплен. Но ещё билеты есть. Но, с другой стороны, кто ты такой, куда ты полез, сиди там в своём телевизоре.
Евгений Додолев:
А вот насчёт кто ты такой, как вы вообще реагируете на критику, на оценку того, что вы делаете? Я не только про «Другой формат», я говорю и про телевидение.
Андрей Норкин:
«Другой формат» критики ещё не было. Писали. Очень мало знают, я только начал. В телевизоре, там же тоже истории, критики очень мало. Критика, к сожалению, у нас сейчас сводится только к разговорам с начальством, это разбор. А критика телевизионная, простите, это несерьёзно.
Евгений Додолев:
Норкин нескольких женщин сейчас взял и обидел.
Андрей Норкин:
Возможно, но поскольку вы сами сказали, что из-за меня многие люди... Знаете, я жалею критиков, особенно телевизионных критиков, это люди, которые каждый день смотрят то, что они ненавидят.
Евгений Додолев:
То, что они не понимают.
Андрей Норкин:
Потом они просто пишут, потом опять и потом опять. Боже мой. И это не только к женщинам некоторым относится, но и к другим представителям. Очень мало, на самом деле, объективной критики. Разберите программу. Нет, это зачем. А к тому ко всему этому, шелухе, мне кажется, я уже научился не обращать на это внимание.
Евгений Додолев:
Спасибо, Андрей. Была программа «Мимонот». В эфире у нас был Андрей Норкин. Напоминаю, что «Место встречи» послезавтра, Арбата 13, «Другой формат», другой абсолютно Норкин. Я сам пойду и надеюсь, мы после этого ещё увидимся и обсудим всё.
Андрей Норкин:
Ради бога, с удовольствием.
Евгений Додолев:
Всего хорошего, до свидания.