Татьяна Моисеева:
Дорогие слушатели! С вами канал «Медиадоктор» и программа «Здоровое детство», её ведущие: я - Татьяна Моисеева и Мария Рулик. Сегодня у нас в студии гость Петросян Нуне Романовна – врач высшей категории, заведующая отделением эндоскопии ДГКБ имени Филатова. Сегодня мы поговорим об обследованиях с помощью видеоэндоскопа, который является очень диагностичным методом при различных заболеваниях, когда попадают инородные тела в желудочно-кишечный тракт. Многие родители боятся таких процедур и обследований. Сегодня мы постараемся развеять все мифы о такой процедуре диагностики и выясним, зачем нужно такое обследование.
Начнем с вопроса: что такое эндоскопия?
Нуне Петросян:
Эндоскопия - от греческого слова «эндо» - внутри, и «скопия» - смотрю, осматриваю. Широко используемый метод для диагностики и лечения, лечебных целей для исследования детской гастроэнтерологии, в основном.
Татьяна Моисеева:
Что из себя представляет эндоскоп, который вы используете?
Нуне Петросян:
Эндоскоп, по-простому, ― это гибкий манипулятор. Представляет из себя пластиковую трубочку, оснащенную полностью осветительной оптической системой, которая позволяет врачу-эндоскописту зайти внутрь человека, осмотреть все детали, всё полностью: и слизистую, и структурно-анатомическое строение полых органов.
Мария Рулик:
Как давно этот метод применяется к детям? Насколько я знаю, сначала он применялся исключительно у взрослых людей. Есть ли разница между эндоскопом детским и взрослым, между тем, что значит делать эндоскопию взрослому человеку, уже большому, и маленькому пациенту?
Нуне Петросян:
Особой разницы между эндоскопическими исследованиями взрослой и детской категорий нет, лишь оснащение аппарата немного различается. Детские фиброскопы более тонкие, более гибкие, а взрослые с более широким диаметром. Если детские фиброскопы, в основном, до 7-8, максимум, до 9 мм диаметром, то у взрослых начинается от 9 мм и до 1–2 см.
Татьяна Моисеева:
Как попадают к вам пациенты? Они приходят от гастроэнтерологов или от врачей других специальностей? Какие показания для такой процедуры, для обследования?
Нуне Петросян:
В первую очередь, когда есть такие жалобы у ребенка: отрыжка, изжога, болевой синдром в животе. Дети жалуются: «у меня болит живот». Кроме того – запоры, частые поносы, рвота, и, если есть рвотные массы с кровью, прожилками крови, или стул тоже с кровью - обязательно надо обратиться к своему гастроэнтерологу. Соответственно, гастроэнтеролог направляет к нам. Есть экстренные показания по скорой помощи, детей увозят в стационар, например, к нам в Филатовскую детскую больницу, где доктора стационара решают, делать ли гастроскопию или колоноскопию, с их решения мы договариваемся, в какой день и когда делать.
Татьяна Моисеева:
На уровне приемного покоя, доктор может решить, что только что поступившего ребенка первым делом отправить на обследование?
Нуне Петросян:
Обязательно. Третий путь попасть к нам - через приёмный покой, это неотложные дети.
Мария Рулик:
Скажите, пожалуйста, часто ли вы слышите от родителей: «Зачем сразу так? Может быть, сначала УЗИ? Давайте, посмотрим на УЗИ или сделаем рентген, предложите другую альтернативу». Все-таки, сложный метод, многие родители вспоминают себя у гастроэнтеролога, помнят, что процедура категорически неприятная, как минимум, или болезненная, да и страшно. Как часто вы слышите такой вопрос и какой на него правильный ответ?
Нуне Петросян:
Не то что часто ― мы почти каждый день слышим, наверное, каждый третий родитель, даже приходя к нам с направлением по записи, говорит: «Доктор, может, не надо? Давайте, начнем с УЗИ». Я сразу скажу, что УЗИ-исследование не показывает то, что мы увидим. Мы как волшебным образом попадаем внутрь организма и смотрим состояние слизистой и органов, а УЗИ этого не может показать.
Мария Рулик:
УЗИ показывает только наружную структуру?
Нуне Петросян:
Состояние, образовательный процесс, а именно состояние слизистой, что творится внутри, каждый миллиметр ― это показывает только гастроскопическое исследование, фиброгастроскопия. С помощью фиброгастроскопии мы смотрим пищевод, желудок, двенадцатиперстную кишку, начальные отделы тощей кишки. Также мы выполняем колоноскопию – осмотр полностью, всех отделов толстой кишки, исследование называется колоноскопия.
Татьяна Моисеева:
К колоноскопии, насколько я знаю, нужно специально готовиться. Что делать? Бывают ли экстренные колоноскопии?
Нуне Петросян:
Если, допустим, профузное кровотечение, обязательно надо экстренно, минимально, хотя бы минимальным образом, сделать хотя бы незначительные клизмы, очень легкие, и начать экстренно смотреть. Бывает профузное кровотечение, надо быстро осмотреть и при возможности остановить кровотечение.
Мария Рулик:
Раз вы уже затронули тему подготовки, давайте, к ней поближе перейдем. Какому возрасту, с какого возраста может быть назначена данная процедура, не важно – колоноскопия, гастроскопия?
Нуне Петросян:
Гастроскопия, колоноскопия назначается от 0 и до 18 лет. Есть заболевания, которые характерны именно для новорождённых. Для младшего возраста желательно, чтобы было строгое показание для гастроскопии. Доктор, направляющий на гастроскопию, должен полностью аргументировать, по каким причинам проводить, полностью написать показания. Вообще желательно, чтобы для нашего исследования – и гастроскопии, и колоноскопии – обязательно строго были написаны показания, для какой цели делается.
Татьяна Моисеева:
Потому что вы, наверное, более тщательно, пристально смотрите тот или иной отдел?
Нуне Петросян:
Инвазивный метод, мы внутри смотрим. Это не УЗИ снаружи. Эндоскопия – сложный инвазивный метод, поэтому надо тщательно готовить. Подготовка, в основном, заключается в том, что маленьких детей нельзя кормить до 4-5 часов.
Мария Рулик:
Это дети до года?
Нуне Петросян:
До года, до полутора даже. Более старшим, 6 лет и более, взрослым – от 14 лет, желательно ни есть, ни пить после 8 вечера, если исследование назначено на следующее утро. Это делается для того, чтобы пищевод, желудок, кишечник был абсолютно чист, чтобы все органы были чистые, чтобы мы могли каждый миллиметр разглядеть. Для колоноскопии заранее подготовка, желательный минимум – 24 часа; если возможно – 3 клизмы вечером, 3 очистительные клизмы рано утром. Кроме того, есть современный препарат фортранс, желательно сутки пить солевой раствор фортранс.
Для проведения гастроскопии и колоноскопии обязательно должны быть строгие показания.
Татьяна Моисеева:
Детям тоже сутки не есть? А как?
Нуне Петросян:
Нет, есть очень легкую пищу. Исключаем фрукты, исключаем овощи, черный ржаной хлеб, всё газообразующее исключаем.
Мария Рулик:
А как же с детьми после 3-х лет, когда у ребенка уже другие пищевые предпочтения, как можно влить туда препарат?
Нуне Петросян:
Для такого исследования надо тщательно подготовиться, чтобы видно было каждую складку.
Мария Рулик:
То есть всё равно, даже таким малышам одной клизмой не обойдешься, надо прочиститься, пропить препарат.
Нуне Петросян:
Абсолютно, чтобы полностью все отделы толстой кишки были хорошо видны.
Мария Рулик:
Но, как малышу объяснить, что нужно это проглотить?
Нуне Петросян:
В нашем стационаре колоноскопия делается исключительно только стационарно и под общим наркозом. Это колоноскопия.
Мария Рулик:
А гастроскопия?
Нуне Петросян:
Гастроскопия – нет. Мы сторонники того, чтобы по возможности делать детям без наркоза.
Мария Рулик:
Наверное, речь идет о детях постарше?
Нуне Петросян:
Нет, и маленьким. Очень большая работа проводится в нашем отделении с такими детьми. Мы приглашаем, показываем, что мы делаем, показываем, какие у нас исследования, всё объясняем: смотри — лампочка, потрогай лампочку, здесь ничего страшного нет. Очень большое значение имеет подготовка в семье. Есть дети, которые приходят к нам уже напуганные: «Мама сказала, что я буду глотать шланг». Абсолютно, просьба к родителям, чтобы такого не было дома. Дети уже напуганные приходят к нам. «Где у вас шланг? Мама сказала...» Поэтому я прошу, чтоб такой подготовки дома не было.
Татьяна Моисеева:
А как настроить ребенка?
Нуне Петросян:
Надо ребёнка настроить таким образом: «Ты не бойся, открой ротик. Посмотри, надо немножко глубже теплой светящей лампочкой посмотреть внутрь, что там творится». Не надо детей напрягать, что вот так будет, шланг будет метр, такого не надо абсолютно.
Татьяна Моисеева:
Бывает так, что по факту уже идет обследование, и вдруг он начинает вырываться?
Нуне Петросян:
Вы не забывайте, эндоскопия - это работа бригады. Кроме меня, работают, минимум, 3-4 медсестры, медсёстры стоят со мной, у них большая работа. Медсёстры очень хорошо готовят детей. Мы сразу детей не берем, они сначала общаются. Плюс, мы заметили, 2 года мы практикуем подарки детям. Мы раньше не думали об этом, а сейчас у нас журналы, маленькие книжки, прилипалы, игрушки, пластмассовые шарики, даже сосалочки-конфеты. Показываем, говорим (как-то это психологически действует): «Будешь спокойно лежать – будет вот это». «Я это не хочу, можно книжку?» – пожалуйста, но как бонус после проведения исследования. После того, как они заканчивают, они еще не успевают прийти в себя, говорят: «Где моя игрушка? Где мой мячик? Где журнал?»
Мария Рулик:
С какого возраста можно так с ребенком договориться? Понятно, что месячному ребенку мы ничего не объясним. А совсем младенцы?
Нуне Петросян:
Уже в 1,5 годика есть такие разумные дети, хорошо говорящие дети, которые понимают, есть 2 годика, 3 - с такого возраста уже можно. 10-11 лет тоже говорят: «А можно мне это? Я хочу книжку». Вчера у меня мальчик был, «Мне книжка не нужна, я не люблю читать, давайте мяч». Они разные. Подарки стимулируют детей спокойно себя вести. Но есть дети, которым ни книжки, ни шарики, ничего не помогает. Мы пытаемся увлечь: «Заходи, смотри» – «Нет, мне ничего не надо». Это психологически лабильные дети, которые не поддаются, с ними, бывает, только с третьей или пятой попытки получается. Выходит в коридор, «можно, мы подождем?», мы берем других; они видят, что у других прошло удачно, и спокойно заходят следующий раз.
Мария Рулик:
Могут родители попросить присутствовать? Говорят, что уже были попытки проводить процедуру такого плана, она была болезненная, ребенок теперь боится, отказывается идти. Может родитель попросить либо присутствовать, либо выбрать наркоз?
Нуне Петросян:
Есть родители, которые приходят и сразу говорят: «В других стационарах у нас не получилось, можно, я буду участвовать?» Такие родители, вообще родители имеют право участвовать. Даем им халат, всё как положено, и они участвуют. Я заметила, что лабильные дети не хотят без мамы, когда мамочка держит руки, говорит ласковые слова, они чувствуют присутствие мам и успокаиваются. Я смотрю на детей и, если вижу, что они никак не пойдут без мам, я иду навстречу, и не только я – все наши врачи приглашают мам, лишь бы нам достичь своей цели. Если категорически, и мама не помогает, такие дети у нас записываются на исследование под наркозом.
Мария Рулик:
Под наркозом как всё происходит? Нужно ложиться в стационар или происходит одним днём?
Нуне Петросян:
У нас есть исследование под наркозом и в стационаре, и есть амбулаторные службы. У нас работает анестезиологическая служба, родители связываются и с нами, и с ними, договариваемся, в какой именно день они приходят, подготовленные к процедуре. Обязательно нужны минимальные анализы, какие – им говорят анестезиологи.
Мария Рулик:
ЭКГ, кровь, как для любого наркоза, для любой операции.
Нуне Петросян:
На этот день договариваемся, даже час обсуждаем, и ребенок подходит, абсолютно не евший, со своими анализами, направлением. У нас есть палата пробуждения, ребенок там находится с родителями. Эндоскопист общается, общается анестезиолог, даёт команду, что ребёнок готов. Берем ребенка, анестезиолог делает свои дела, мы подходим и спокойно делаем. Потом ребенок в палате пробуждения встает, и с мамой, с родителями уходит домой.
Мария Рулик:
Подскажите, пожалуйста, почему колоноскопию приходится только под наркозом?
Нуне Петросян:
Колоноскопия более сложный процесс, более сложное исследование. В основном дети у нас бывают с кровью, прожилками крови, часто у детей бывают полипы.
Татьяна Моисеева:
То есть болезненность повышена?
Нуне Петросян:
И болезненность, и образования бывают, полипы. Когда мы удаляем полипы, всё отправляем на биопсию, гистологические исследования. Эти дети после удаления должны наблюдаться в стационаре, мы не можем их сразу отправить домой.
Татьяна Моисеева:
Вот вы сказали про полипы. Получается, что эндоскопическое исследование - это не только диагностика с целью помочь другим докторам, узнать причину того или иного заболевания, но и как лечебный метод используется?
Нуне Петросян:
Эндоскопия это и диагностическая, и лечебная процедура. В лечебных целях в основном у нас идет удаление полипов, доброкачественных образований. Ещё в нашей больнице выполняют склерозирование варикозного расширения вен пищевода. Очень интересное заболевание, такими детьми у нас занимается 4-ое хирургическое отделение. Нарушается кровообращение между селезёнкой и печенью, и мы находим у детей в пищеводе вены, аналогичные варикозным венам на нижних конечностях. Когда мы заходим, видим извитые синюшные вены в пищеводе, наши хирурги делают всё возможное, делают анастомозы, печеночные анастомозы. Примерно в 85 % случаев вены уходят, но бывает, что даже анастомоз не помогает, эти вены ещё остаются. Тогда нужны эндоскопические методы лечения. Мы, эндоскописты, заходим и туда вводим склерозирующее вещество, колем прямо в вену. Это лечебная процедура.
Татьяна Моисеева:
Дети, преимущественно дошкольного возраста, любят глотать инородные тела. Что можете сказать?
Нуне Петросян:
Могу сказать, что мы давно занимаемся инородными телами. Чтоб было ясно, я взяла наглядное пособие, что глотают дети.
Татьяна Моисеева:
Ключик, ручка шариковая...
Нуне Петросян:
...спирали, ключики всякие, невидимки, булавочки, батарейки, заколочки всех видов; последнее время пошли магнитные шарики, цепочкой идут; камни, шайба от игры в настольный хоккей, шарики, пуговички всякие, тут ассортимент...
Мария Рулик:
Самое, наверное, удивительное здесь ― ручка. Мы еще до начала передачи долго обсуждали с Татьяной, в каком возрасте одаренный гений смог её проглотить, и как он это сделал?
Нуне Петросян:
Шестилетний ребенок делал домашнее задание. Девочка держала во рту ручку, младший братик протолкнул, и ручка прямо так попала.
Татьяна Моисеева:
И ничего не поцарапала сверху?
Нуне Петросян:
Абсолютно ничего. Таким образом очень много попадает палочек от чупа-чупсов.
Татьяна Моисеева:
А что дальше происходит? Они сразу понимают, что что-то не то, или дети молчат какое-то время?
Нуне Петросян:
Бывают разные симптомы. Бывает, начинает усиливаться кашель, дисфагия, дети отказываются от еды, они становятся вялыми, часто плачут или кто-то видел, например, старшие дети, что младший проглотил, говорят маме, или не хватает какой-то детали от игры. Например, они сидели, играли с сестрой или братиком, видят, что какой-то детали не хватает, какой-то пластмассовой части - сразу обращаются к нам.
Татьяна Моисеева:
Для меня всё равно загадка, как можно проглотить шариковую ручку? Можно было поцарапать заднюю стенку глотки.
Нуне Петросян:
Там было незначительное повреждение.
Мария Рулик:
Ребенок сразу пожаловался, и родители обратились?
Нуне Петросян:
Да, сразу кашель, и сразу к нам. Извините, я хотела сказать, самое главное — батарейки. Самое страшное. Очень опасные круглые, они сейчас очень часто в заводящихся игрушках, в автоматах, машинках. Они – самые страшные, они содержат электролиты. Если вовремя их не удалить, электролиты выливаются в желудок, образуя эрозии, коррозии и может даже перфорировать желудок или пищевод, сделать дырку. Такие батарейки часто еще застревают в пищеводе у детей, а стенки пищевода очень тонкие, поэтому батарейки надо сразу, срочно удалять. Максимум, 3 часа.
Мария Рулик:
За 3 часа данный элемент должен быть удалён у ребёнка. Чтобы обезопасить ребёнка, игрушки должны быть хорошо завинчены, либо чем-то еще закрыты, скотчем сверху примотаны и так далее, но батарейки не должны быть доступны маленькому ребенку.
Нуне Петросян:
С острыми предметами тоже осторожно: иглы, невидимки могут застрять.
Мария Рулик:
Иголки ― вообще даже не представляю, откуда ребенок мог взять закрытую иглу от шприца.
Татьяна Моисеева:
Можно проткнуть вообще всё.
Нуне Петросян:
Игла от шприца осталась без присмотра после инъекций бабушке. Они забыли, все занялись бабушкой, и ребенок 4 года взял иглу, проглотил. Повезло, что закрытую.
Мария Рулик:
4 года — маленькие, я понимаю. А вообще, вы же потом разговариваете с вашими юными прекрасными пациентами? Хорошо, в 3-2 годика не каждый может объяснить, но 6 лет, 4 года что они отвечают на вопрос «Зачем?»?
Нуне Петросян:
Они объясняют, что «мы играли, держали долго во рту, а потом – раз, попало внутрь».
Татьяна Моисеева:
Не заметили.
Нуне Петросян:
Удаляем всё эндоскопическими щипцами. Таким же нашим аппаратом, фиброскопом мы заходим туда...
Мария Рулик:
Щипцы крупнее, чем сам эндоскоп? Они внутри шланга?
Нуне Петросян:
Делаем обычную гастроскопию, находим локализацию данного предмета, подходим к нему. Я открываю канал и прошу медсестру дать щипцы. Щипцы есть разные, я выбираю именно по форме, есть корзины.
Мария Рулик:
Расскажите, какие бывают щипцы? Я эндоскоп всегда воспринимала исключительно как трубочку с камерой и больше ничего. Когда говорят: «Мы сейчас у вас тут отщипнём, возьмём кусочек», мне всегда хотелось узнать, чем отщипывать будут?
Нуне Петросян:
Выбор щипцов зависит от предметов. Есть щипцы W, хватают, как пинцет. Они очень нужны нам, например, когда надо достать монеты, деньги, у них рифленая кромка. Мы берём за рифленую часть и поднимаем. Если шарики, шарик никак не поймать, у нас есть малая корзина и большая корзина. Мы с корзиной подходим, когда чувствуем, что она уже внутри, аккуратно закрываем, получается, шарик остаётся в корзине, и мы плавно вытаскиваем.
Мария Рулик:
Скажите, пожалуйста, есть предметы достаточно крупные, а эндоскоп для маленьких должен быть меньше, чем для взрослых, а там такая корзина, в которую помещается шарик. Как вы поднимаете, как вынимаете?
Нуне Петросян:
Фиброскоп торчит как шланг. Я даю команду «Закрыть корзину». Закрываем шарик, у меня получается в конце фиброскоп. Всё вместе таким образом вытаскиваем.
Мария Рулик:
Хорошо, я поняла. Но, допустим, ручка пусть длинная, но хотя бы тонкая. Но посмотрите: некоторые предметы достаточно широкие, их же надо вытаскивать так, чтобы они узким концом шли наверх?
Нуне Петросян:
Вопрос очень правильный, потому что поймать ― одно дело, а когда мы поднимаем, очень много предметов, которые мы выловили, падают в кардии, место, где соединяется пищевод с желудком. Мы заново начинаем ловить.
Очень опасно проглотить круглую батарейку. Они содержат электролиты, вызывают эрозии, вплоть до перфорации желудка или пищевода.
Мария Рулик:
Когда вы делаете гастроскопию, извлекаете такие предметы, ребенок под наркозом или нет?
Нуне Петросян:
С инородными телами дети попадают в приемный покой, делается рентгенография. Все металлические предметы на рентгене хорошо видны, их локализация видна: в желудке, двенадцатиперстной или в пищеводе. Пластмассовые предметы не видны. Нам приходится в первую очередь смотреть, найти их, а удаление ведётся под наркозом. Ребенок должен спокойно лежать.
Мария Рулик:
Здесь уже речь о возрасте не идет, в любом случае будет наркоз?
Нуне Петросян:
Наркоз, чтобы эндоскопист мог спокойно работать.
Татьяна Моисеева:
Когда у вас все получилось, поймали предмет, вытащили. Вы повторно делаете осмотр участков, на протяжении которых вы вытаскивали?
Нуне Петросян:
Если инородное тело простое – пластмассовые предметы, часть игрушек, которые не повредили слизистую, мы во время удаления видим состояние слизистой, тогда повторно не надо делать гастроскопию. Такие трудные как иголка, невидимки, батарейки ― бывает, что заходим, и уже есть эрозивный процесс, мы обязательно назначаем контрольную гастроскопию через 3-4 недели, посмотреть.
Мария Рулик:
С батарейками или с эрозивными процессами, которые уже возникли, ребенок получает лечение. Лечение происходит в стационаре или можно дома?
Нуне Петросян:
Стационарно. Мы, эндоскописты, всё удаляем, пишем протокол, в каком состоянии находятся слизистые на данном участке или всюду, и доктора в стационарах назначают лечение. Если есть ожоги, незначительные повреждения, то они уходят лечиться домой, со значительными повреждениями они остаются в стационаре хотя бы 2-3 дня.
Татьяна Моисеева:
Мне интересно самой, насколько сложно вытаскивать всякие разные штучки?
Нуне Петросян:
Было сложно в практике первые годы, а сейчас очень интересно.
Татьяна Моисеева:
То есть вначале нужно наловчиться, «рыбачить» и так далее.
Нуне Петросян:
Уже надо поработать щипцами, знать, когда как открывать.
Татьяна Моисеева:
Тренировались дома на чём-нибудь?
Нуне Петросян:
Тренировались на работе, в баночки бросали разные предметы. Эндоскоп вводили и тренировались.
Мария Рулик:
Он чем управляется, сами щипчики?
Нуне Петросян:
Гастроскоп крутим винтами, а щипцы мы сами двигаем.
Татьяна Моисеева:
А смотрите вы непосредственно на экран?
Нуне Петросян:
Есть окулярные эндоскопы и есть видео, смотрим на экране. Окулярный - мы смотрим через глаз. Я люблю видеосистему, потому что там всё видно, и глаза не устают.
Мария Рулик:
Дайте, пожалуйста, совет родителям. Дети очень любознательны, очень быстрые, шустрые, ты не всегда можешь за ним присматривать, на него можно смотреть, на секунду отвернёшься – он съест что угодно. Что надо делать родителям, чтобы избежать попадания к вам с таким «ассортиментом», чтобы не разнообразить вашу коллекцию?
Нуне Петросян:
Убедительная просьба родителям: обязательно за маленькими смотреть. Если ребенок разумный уже, более 5 лет, беседу провести, что маленькие детали не должны быть во рту, они в любой момент со слюной могут проглотить. Если детей двое, двое детей играют, чтобы старшие смотрели за маленькими.
Мария Рулик:
Как минимум, хотя бы, чтобы старший, если уже случай произошел, мог сказать маме, что малыш что-то съел. Кстати, основная проблема, когда есть старшие дети, у них есть конструкторы и маленькие детали, а младший ребенок тянется к старшему и оттуда все тащит.
Татьяна Моисеева:
Хорошо, с инородными телами всё понятно. Мы ранее заговорили по поводу того, что используем эндоскопию как лечебный метод, и про пищевод, и вены. Глотать можно еще различные жидкости, наверное, которые также могут быть опасны. Уксус хлебнуть, еще что-нибудь, у мамы на кухне всякие разнообразные опасные вещества, или дети любят в бытовую химию залезть. Ожоги - как-то тут применяется, используется эндоскопия?
Нуне Петросян:
Филатовская больница занимается именно химическими ожогами у детей. Единственное в Москве отделение детской токсикологии – у нас. В основном, дети ложатся в это отделение, и через токсикологическое отделение попадают к нам, это раз. Второе, дети с острыми отравлениями попадают к нам через приемный покой.
Татьяна Моисеева:
Экстренно. Хорошо, ребенок поступил, мама привезла в приемный покой, в истерике, видела, что открыл уксус, выпил — ей страшно. Дальше что? Эндоскопия используется как диагностический метод или как метод лечения?
Нуне Петросян:
Диагностический, мы смотрим. Если 9-процентная уксусная кислота и есть уксусная эссенция 70 %. Конечно, 70 % оставляет очень сильные ожоги, ожоги первой, второй, третьей степени. Кроме уксусной кислоты и эссенции, химические средства, очень модно бытовая чистка для унитазов, для плит. Когда начинается весна и до октября-ноября, сезон шашлыков, глотают жидкость для розжига, получают очень тяжелые ожоги.
Татьяна Моисеева:
Я слышала только, что могут облиться, поджечь.
Мария Рулик:
Нет, нет, нет, глотают. Красивые, яркие бутылочки у этих средств.
Нуне Петросян:
Родители занимаются своими делами, а малыши видят красочные бутылки и всё пьют. Есть лекарственные ожоги, дети пьют марганцовку. Я удивляюсь, откуда её берут, её даже в аптеке нет.
Мария Рулик:
Её запретили к продаже.
Татьяна Моисеева:
У особо запасливых она имеется.
Нуне Петросян:
От старой марганцовки очень сильные ожоги. Зелёнка, фукорцин, раствор йода, перекись водорода - целый спектр жидкостей, которые дети пьют.
Татьяна Моисеева:
Перекись водорода тоже вызывает ожог?
Нуне Петросян:
Не такой степени. Перекись не так оставляет, как йод, и очень сильные ожоги оставляют кристаллы марганцовки.
Татьяна Моисеева:
В чем непосредственно заключается ваша роль?
Нуне Петросян:
Наша роль — посмотреть, оценить состояние слизистой, пищевода, желудка, двенадцатиперстной, поставить степень ожога. От нашего диагноза зависит дальнейшее ведение и лечение больных. Самые страшные ожоги третьей степени, потому что идёт резкое уменьшение просвета, сужение, образование рубцов и в дальнейшем, бывает, детей смотрим годами. Бывают такие ожоги, что убирается пищевод. Делают резекцию пищевода и подтягивают желудок к гортани.
Татьяна Моисеева:
Какой возраст самый старший на вашей памяти, чтобы пили опасные жидкости?
Нуне Петросян:
Опасные жидкости? Например, бабушка перелила уксусную эссенцию в бутылочку от кока-колы, ребёнок ночью встает, в полусонном состоянии пьет. Когда я спрашиваю, почему ты так делаешь, они говорят: мы не заметили, бабушка туда перелила.
Татьяна Моисеева:
Бывают у вас подростки в 16 лет, которые пьют с суицидальной целью?
Нуне Петросян:
Да, в токсикологическом отделении Филатовской лежат такие дети, склонные к суициду. В пятницу была девочка, которая, кроме растворов, о чём мы говорили, выпила тяжелые психотропные препараты бабушки, 20 таблеток.
Мария Рулик:
И получила ожог?
Нуне Петросян:
Ожог от таблеток не бывает, медикаментозное отравление, плюс, ребенок видел, что это всё не действует, добавила ещё кристаллы марганцовки. Сами таблетки не дают ожог.
Татьяна Моисеева:
Кошмар. Не страшно выжить? Ведь останешься инвалидом на всю жизнь.
Мария Рулик:
Другие проблемы у человека, она вряд ли об этом думала. Главное, чтобы родители вовремя заметили, увидели. Но нас сейчас больше интересует вопрос о маленьких.
Татьяна Моисеева:
Девочка жива?
Нуне Петросян:
Девочка жива, всё нормально. В специализированном отделении токсикологии её привели в чувство, девушка получала там инфузионную терапию, и капельницы, и лечение.
Мария Рулик:
Сейчас уже хочет нормально жить?
Нуне Петросян:
Я долго с ней беседовала в пятницу, она сказала, что подумает.
Мария Рулик:
Мы вряд ли сможем сейчас с медицинской точки зрения поговорить на эту тему, скорее, к психологам - почему и о чём ребенок думал. Давайте, дадим совет родителям по поводу маленьких детей.
Нуне Петросян:
Убедительная просьба: убрать далеко, как можно дальше все медикаменты, все растворы, уксусную кислоту, всякие химические средства. Последнее время стали модны капсулы. Дети глотают, разжёвывают капсулы стирального порошка «Ариель», «Тайд».
Мария Рулик:
Им кажется, что это конфетки?
Нуне Петросян:
Может, таблеточки. Наверное, красиво, они смотрятся как подушечки.
Мария Рулик:
Они тоже вызывают ожоги?
Нуне Петросян:
Смотря, какого количества порошка они наелись.
Татьяна Моисеева:
Можно отравиться.
Мария Рулик:
Я не помню себя в 1,5 года, наверное, я бы тоже ела.
Татьяна Моисеева:
Родители все уберут, со стороны докторов беседа с родителями проведена. Бывают моменты, когда родителей можно привлечь к ответственности? Или этим врачи не занимаются? Вы не сообщаете в службу опеки?
Нуне Петросян:
Я понимаю таким образом, что наше дело эндоскопическое - посмотреть, оценить состояние. Но, когда дети попадают в приемный покой, по-моему, они сообщают по месту жительства. Сообщают, когда всякие вещества, не инородные тела, именно химические ожоги, сообщают по месту жительства.
Мария Рулик:
Какой средний возраст таких детей? Понятно, что может произойти в любом возрасте, как вы говорите – бабушка перелила, а среднее? Чтобы мы поняли, к кому конкретно мы сейчас обращаемся, к кому из родителей?
Нуне Петросян:
От года до четырёх. Берут то, что не так лежит, и всё пьют. Уксусную эссенцию, в основном, август, до ноября, когда идет консервирование. Мама оставляет на столе, на тумбочке, ребёнок пьёт.
Татьяна Моисеева:
Всё-таки, взаимосвязано. Сезонный процесс. За год примерно сколько пациентов проходит через вас?
Нуне Петросян:
В нашем отделении было проведено 5500 диагностических исследований. Все — и по болезни, и по инородным телам, всё вместе, 5500. Наше отделение, очень крупное специализированное эндоскопическое отделение, функционирует с 1973 года.
Мария Рулик:
Мы проговорили про то, как сейчас у вас проводится. Но медицина развивается, и сейчас очень модно говорить о различных новых приспособлениях. Та же самая капсульная эндоскопия, я очень часто про неё слышу и многие родители, наверное, тоже слышат, и спрашивают. Насколько я знаю, в Филатовской вы не проводите, но, как вы к ней относитесь?
Нуне Петросян:
Я отношусь положительно. Мы будем развивать эту тему дальше, потому что очень много родителей просят капсульную эндоскопию.
Татьяна Моисеева:
Она более информативная или менее инвазивна?
Нуне Петросян:
Менее инвазивная. Но, насчёт информативности я знаю случай, когда у ребенка пропустили патологию, прошла капсула 5-6 сантиметров там, где была локализована патология.
Татьяна Моисеева:
А для инородных тел, например?
Нуне Петросян:
Капсула покажет инородное тело. Капсульную эндоскопию обязательно будем развивать.
Татьяна Моисеева:
Может, её нужно использовать в каких-то конкретных случаях — инородное тело, например.
Мария Рулик:
Для некоторых вопросов было бы действительно хорошо применять, для того же контроля, если вы знаете конкретную локализацию проблемы, например, и ребенок приходит на повторную проверку.
Нуне Петросян:
Я вам скажу, что не все могут позволить себе, оно очень дорогое. В ОМС это исследование не входит, стоит в среднем 75 тысяч рублей. Не всем по карману.
Татьяна Моисеева:
Само исследование или аппаратура стоит?
Нуне Петросян:
Нет, исследование стоит от 50 до 75 тысяч.
Татьяна Моисеева:
А гастро-, колоноскопия при показаниях входит в ОМС?
Нуне Петросян:
В ОМС входит, пожалуйста. Можете обращаться в наше отделение все, кто хочет, пожалуйста.
Татьяна Моисеева:
Можно прийти самостоятельно?
Нуне Петросян:
Самостоятельно нет. Как к нам попасть? Если вы хотите амбулаторно, по записи, единственная детская больница в Москве, которая принимает абсолютно бесплатно амбулаторным образом. Запись по телефону 8-499- 254-1010. Показания обязательно должны взять у своего гастроэнтеролога и направление обязательно по форме 057У-04. С этим направлением записывайтесь по телефону и приходите к нам.
Татьяна Моисеева:
Долго ли ждать? Очередь у вас какая? На месяц?
Нуне Петросян:
Раньше меньше была. Мы – единственная больница, которая делает абсолютно бесплатно, сейчас большая очередь. Для пациентов, которые не хотят ждать, срочным образом сделать гастроскопию именно в Филатовской, у нас есть платные услуги. Выполняют те же специалисты, мы. Не есть, не пить, оформляете платную карточку и подходите к нам.
Мария Рулик:
Но бесплатно тоже, но вы говорите большая очередь. Сколько ― месяц, два?
Нуне Петросян:
Нет, в пределах 10-14 дней.
Татьяна Моисеева:
Соответственно, в экстренном случае не забывайте вызывать скорую помощь.
Нуне Петросян:
Экстренно - сразу в приёмный покой, и к нам.
Мария Рулик:
Главная просьба к родителям: пожалуйста, смотрите за маленькими детьми, как сказала наш гость, особенно в возрасте от года до четырех. Следите, не оставляйте ни предметов, ни каких-либо жидкостей, вообще будьте внимательны, будьте ответственны, и тогда, надеюсь, вы не будете обращаться. Но, если вдруг вам будет необходимо — телефон вы нам озвучили, куда записаться. Пожалуйста, Филатовская больница - единственная в Москве, которая принимает по ОМС.
Нуне Петросян:
Да, обращайтесь к нам, мы рады помочь.
Татьяна Моисеева:
Спасибо огромное!