Герман Клименко:
Добрый вечер, добрый субботы, уважаемы зрители, слушатели, как вам удобно, даже читатели чуть попозже, когда расшифруем. В рамках проекта «Цифровая Россия» есть ли у нас будущее, в гостях у нас сегодня Иван Засурский. Я читаю внимательно, российский журналист, пока ещё российский или как, никаких, ничего не изменилось?
Иван Засурский:
Абсолютно.
Герман Клименко:
Хорошо. Кандидат философских наук, по-прежнему всё так же?
Иван Засурский:
По-прежнему.
Герман Клименко:
Всё так же. Ещё ты у нас преподаватель или как у тебя, как правильно называется.
Иван Засурский:
Я заведующий кафедрой.
Герман Клименко:
Заведующий кафедрой, то есть у тебя на визитке, это мечта всех, кандидат наук, заведующий кафедрой.
Иван Засурский:
Ты знаешь, это сейчас большая проблема, быть заведующим кафедрой.
Герман Клименко:
Почему?
Иван Засурский:
Одну даму судят за то, что она записала себе, как проведённые на работе несколько дней, которые она была в пансионате.
Герман Клименко:
Это известное дело, я согласен.
Иван Засурский:
Уголовка, между прочим, вообще, казалось бы, должно всем казаться, что должность зав. кафедрой такая синекура. Ты дослужился, ты принёс какую-то пользу, и наконец, тебя решили, но уж сиди, ладно, будешь молодых учить. Нет, немножко такой есть оттенок.
Герман Клименко:
Но ты знаешь, в рамках сегодняшней нашей передачи, «Цифровая Россия», мы конечно не можем пройти мимо, т.к. буквально сегодня суд назначил два месяца нашему основателю Baring Vostok Capital.
Иван Засурский:
Ещё одна уголовка.
Герман Клименко:
Еще одна головка, да. И говорить на этом фоне про будущее цифрового развития, будущее цифровой экономики немножко сложновато. Но ты должен справиться.
Иван Засурский:
Я всё смогу.
Герман Клименко:
Поэтому давай пойдём как-то поэтапно. Объясняю суть вопроса. Я собираю людей, которые теоретически могут видеть будущее в своём плане. Они занимаются профессией, были прекрасные специалисты по космосу, Ольга Гершензон. У неё пессимистический взгляд на вещи, она считает, что наши дети только. Я спрашиваю, мы де космос немножечко пропустили мимо сейчас, я спрашиваю, есть ли будущее. Она говорит, возможно, дети. Был Вадим Панов, прекрасный писатель-фантаст, «Тайный город», я не знаю, читал ты, не читал. У человека внутри все вселенная, то есть они, по идее, все футурологами должны быть. У него все грустнее, наши внуки и китайские космические станции.
Иван Засурский:
И что они там делают.
Герман Клименко:
Я примерно сейчас.
Иван Засурский:
Их может быть, даже там и нет.
Герман Клименко:
Может быть, их даже и нет. Но будут именно внуки, то есть будущее у нас такое именно космическое слабенькое. Много разных историй. Скажи мне, пожалуйста, ты занимаешься, давай пока начнём с твоей профессии прямой, это СМИ, медиа. Как ты видишь будущее через 5-15 лет?
Иван Засурский:
Я конечно вижу его прекрасно абсолютно, Герман Сергеевич, потому что положение обязывает.
Герман Клименко:
Давай без чинов, не уворачивайся.
Иван Засурский:
Герман Сергеевич, пятеро детей, как я могу рассчитывать на что-то плохое. Я просто должен пойти и застрелиться прямо сейчас. Пятеро детей, Герман Сергеевич, хорошо знакомая многим мужчинам ситуация. Настраивает на оптимизм, потому что не оставляют никакого другого выбора.
Герман Клименко:
Знаешь, подожди, уже само начало.
Иван Засурский:
Нужно сразу выдать приём в этом смысле. Ганди говорил: вы должны сами быть теми изменениями, которые вы хотите увидеть в мире. Вот Герман Сергеевич Клименко, я могу в качестве алаверды, является одним из, на мой взгляд, очень влиятельных людей не в политическом плане, а технократически. Потому что не побоялся полезть в чужой бизнес, на чужую территорию и сделать очень крутой медицинский стартап, который, я надеюсь...
Герман Клименко:
Это не тема сегодняшней передачи, но потом можешь пригласить меня к себе куда-нибудь.
Иван Засурский:
Я просто к тому говорю, что есть ли будущее у русской медицины. Трудно сказать, но вот Герман Сергеевич сделал стартап интересной. У кого-то, может быть, будет будущее хорошее, потому кто-то узнает своё мнение.
Герман Клименко:
Ещё раз, я переформулирую, очень настойчивый.
Иван Засурский:
Я делаю будущее.
Герман Клименко:
Вот расскажи мне, какое оно будет? Раньше была бумага, сейчас контент. Дальше были профессиональные журналисты, теперь, извини, блоггеры.
Иван Засурский:
Звезды YouTube.
Герман Клименко:
Раньше была тема новости, которые верифицировали минимум из двух источников, сейчас фейк-ньюз, я условно говорю. Что дальше, вот 5 лет пройдёт, 15 лет пройдёт, меня вот эта часть интересует пока. Про философию мы потом с тобой поговорим. Давай определимся с какими-то технократичными измеряемыми историями, я табличку написал: Иван Засурский видит будущее своей сферы...
Иван Засурский:
Нужно, наверное, идти по этой структуре. Что там первое было, вот ты говорил, первое вот это.
Герман Клименко:
Это примеры, была бумага, электричество, твоё личное впечатление.
Иван Засурский:
Я понял. Во-первых, очень правильный тезис насчёт бумаги и электричества, абсолютно новая информационная система, абсолютно новая среда. Люди к ней не готовы, все ею пользуются впервые, вообще все. Она впервые вообще работает сейчас. Чем это кончится, не знает тоже абсолютно никто, но есть... Я оптимист клинический.
Герман Клименко:
Не важно, оптимисты ты или нет, через пять лет будет одно электричество, бумага вернётся, возникнет ренессанс, люди научатся печатать малые тиражи.
Иван Засурский:
Ноосфера окрепнет, Герман Сергеевич, окрепнет, а через 15 лет ещё больше.
Герман Клименко:
Иван, я не могу написать табличку прогноз от Ивана Засурского: ноосфера окрепнет.
Иван Засурский:
Хорошо, сравнительно что.
Герман Клименко:
Сегодняшним днём, например, у нас сейчас расплодилось много СМИ, возможны, они схлопнутся в одно, возможно, они раздробятся, будут мелкодисперсные. Твое мнение.
Иван Засурский:
Я считаю, что у нас было когда-то больше СМИ, сейчас их осталось, может быть, столько же, на самом деле, по моим ощущениям их как будто меньше, может быть, в них работает меньше людей, они производят меньше контента.
Герман Клименко:
Никто кроме тебя этого сказать не может.
Иван Засурский:
Это моя оценка субъективная. Я глубоко вопрос по количеству людей в каждой редакции, по бюджетам, по штатам не изучал, но у меня такое впечатление, как будто снизились расходы на журналистов, больше стало вторичной информации. В том числе информации, которая достаётся из каких-то архивов, из загашников и часто оказывается фейк-ньюз. Это всё вместе часть одного процесса.
Герман Клименко:
Хорошо, я очень настойчив, давай по-другому. С фейк-ньюз мы понимаем, о чем мы говорим.
Иван Засурский:
Конечно.
Герман Клименко:
Что такое фейк-ньюз?
Иван Засурский:
Фейк-ньюз - это информация, которая не соответствует действительности.
Герман Клименко:
Это враньё, ложь.
Иван Засурский:
Не совсем. Это бывает тоже сенсациолизм.
Герман Клименко:
Хорошо. В течение 5 лет поборят, вот как решат государства проблему с фейк-ньюз? Государство СМИ как-нибудь будет решено.
Иван Засурский:
Я не верю в то, что государство может решить проблему фейк-ньюз, я верю в то, что государство может создавать фейк-ньюз. Решить проблему с фейк-ньюз может только обилие информации, доступной на скорости коммуникации, в которой можно проверить то, что ты только что прочитал. То есть чем больше информации будет становиться открытой, чем больше будет становиться доступных источников, тем лучше будет работать машинный перевод с разных других языков, тем, на самом деле, меньше будет пространства для того, что мы называем сейчас фейк-ньюз. Оно будет съеживается, съеживается и довольно быстро окажется, что любая крутая громкая сенсационная публикация, она, как воздушный шарик будет сдуваться очень быстро, не успевая даже надуться.
Герман Клименко:
Бороться с этим не надо.
Иван Засурский:
Нет, как спам, помнишь, как я в Рамблере когда-то мучился, пытался заставить принять закон против спама. Все надо мной смеялись, особенно в Яндексе. И в итоге у них был последний, они смеялись последними. В том смысле, что они в почте просто придумали, как это убрать, его не стало для пользователей Яндекса. И отсутствие спама при отсутствии такого же закона про спам или чего угодно, просто стало их преимуществом конкурентным в борьбе с Рамблером и прочими другими компаниями. И это прекрасно в том смысле, что это показывает нам, что технология более эффективно решает любые вопросы. Конечно же, потому что, как говорит Лоуренс Лессиг, код - это закон. Вот то, что ты пишешь в коде, это и есть настоящий закон. А то, что люди пишут в законе, это можно трактовать по-разному, это по-разному реализуется, это по-разному всё доходит до людей, на это очень трудно полагаться. А код работает безотказно.
Герман Клименко:
Прекрасно. Итак, в течение пяти лет проблема фейк-ньюз уйдёт, или 15 лет?
Иван Засурский:
Я думаю, что проблема фейк-ньюз.
Герман Клименко:
Адаптируется ли общество, неважно, я задам простой вопрос, фейк-ньюз уйдёт, проблема, вот она горит, любым способом.
Иван Засурский:
Адаптируется.
Герман Клименко:
Вот мы адаптируемся.
Иван Засурский:
Помнишь, были так называемые первонахи или как-то ещё, люди, которые в комментариях прибегали и не важно, что...
Герман Клименко:
Мне нужна табличка.
Иван Засурский:
Фейк-ньюз уйдёт.
Герман Клименко:
Через пять лет не станет, просто не станет. Пропаганда, она всегда была, она всегда будет, фейк-ньюз уйдёт, причем само уйдет, без какой-либо истории, не надо никаких законов.
Иван Засурский:
Не нужно слишком рьяно бросаться на амбразуру, слишком быстро...
Герман Клименко:
Побросаются и привыкнут.
Иван Засурский:
Да, привыкнут, что просто бесполезно такие вещи делать, все будут действовать хитрее.
Герман Клименко:
Хорошо, а дихотомия Эрнст - Дудь будет разрешена? Я сейчас поясню, в чём дело. Есть телеканал обычный, легальный, работающий по лицензии по СМИ, когда нельзя материться в эфире, когда нельзя раскидать, пригласить рэпера, который будет рассказывать про наркотики, какие-то соблюдения правил. А в YouTube нет лицензии на видео. Ко мне очень многие приходят журналисты, к тебе, наверное, тоже приходят, а как бы сделать так, чтобы соблюдать, с одной стороны, закон, с другой стороны, чтобы было 10 млн. просмотров. И вот эта история, когда у нас есть, с одной стороны, лицензированные СМИ, которые зажаты в рамки. Ты же понимаешь, ты же наблюдал, как Филипп Киркоров и Басков развлеклись на площадке YouTube с известным и бессмертным уже, наверное, «Я не трогал писю козла», потому что нельзя точно представить себе в телевидении, но зато прекрасно живёт в новом медийном пространстве. Я так думаю, эта дихотомия, она будет сохраняться или она сольётся куда?
Иван Засурский:
К моему ужасу, скорее всего, она будет ещё усиливаться.
Герман Клименко:
То есть одновременно будет башня, будут одновременно легальные СМИ, которые будут скучные.
Иван Засурский:
Обязательно будет.
Герман Клименко:
Подожди, ещё раз. А вторая часть будет существовать себе, и никто её регулировать и не будет.
Иван Засурский:
И она будет расти. Потому что люди, конечно же, с большим удовольствием будут потреблять видеоконтент и, к самому большому ужасу нужно добавить, что видеореклама в поточном контенте, когда ты понимаешь, что с демо-аудиторией, особенно если это женщины среднего возраста, будет стоить дороже, чем телевизор.
Герман Клименко:
Можно я тебе задам вопрос. Ты точно понял, что я тебя спросил?
Иван Засурский:
Да.
Герман Клименко:
Ты согласен с тем, что есть дихотомия, я называю Эрнст и Дудь. Она сейчас в каком-то процентном отношении. Она будет нарастать, то есть ты можешь сказать, в каком она процентном отношении.
Иван Засурский:
Дудь будет ещё больше, будет много Дудей, сплошные Дуди, Дуди.
Герман Клименко:
Подожди, как следствие, они должны забрать деньги у телевизора, и телевизор должен закрыться, я утрированно сейчас рассуждаю.
Иван Засурский:
Нет, так не бывает. В телевизоре останутся свои деньги.
Герман Клименко:
Может быть, они примут к себе в телевизоры, по сути, Дудь завоюет всё.
Иван Засурский:
Они станут, как маленькие такие телевизоры, в этом смысле. Я не вижу, эта дихотомия...
Герман Клименко:
Я говорю про юридический аспект, то есть нельзя впустить в каналы, парадокс, что можно выпустить на 10-20 млн. подписчиков клипа Элджей, который по сути пропагандирует и убийства, и самоубийства, всё, что хочешь.
Иван Засурский:
Показать невероятное количество рекламы.
Герман Клименко:
Да, ещё невероятное количество рекламы. И при этом на Первый канал это простить нельзя, потому что там, ещё раз...
Иван Засурский:
Жизнь несправедлива, говорят в таких случаях.
Герман Клименко:
Вот она у нас сохранится жизнь несправедливой?
Иван Засурский:
К сожалению.
Герман Клименко:
Не надо, меня интересует, не надо сожаления, ты профессионал медийного рынка, есть конфликт между.
Иван Засурский:
Качественный контент, который производится на Первом канале, допустим, и продюсерским компаниями, которые я ужасно уважаю и очень хорошо к ним отношусь и всё прочее.
Герман Клименко:
То есть я переформулирую. По-прежнему будущее нас ждёт такое, что, я условно говоря, Филипп Киркоров и Басков будут прилично петь на Первом канале и уходя в YouTube оттягиваться по полной программе и всех забивать.
Иван Засурский:
И их возраст будет также продлевать...
Герман Клименко:
Это другая история, ты считаешь, что это сохранится и даже будет нарастать.
Иван Засурский:
Больше того, уверен, что в ряде случаев...
Герман Клименко:
5 лет, 15 лет.
Иван Засурский:
В ряде случаев через 15 лет будет немножко сложнее ситуация.
Герман Клименко:
Кто кого победит, кто кого переборет? Эрнст Дудя?
Иван Засурский:
Явно не телевизор.
Герман Клименко:
Явно не телевизор.
Иван Засурский:
К сожалению.
Герман Клименко:
То есть общество примет рамки вот этого мгновенного распространения информации и признает, что...
Иван Засурский:
Я думаю, что общество будет насаждать, если ты говоришь о языке и о нормах речи, общество, конечно, будет насаждать определённые языковые нормы, и таким образом через...
Герман Клименко:
Оно либо победит либо нет, я сейчас спрашиваю.
Иван Засурский:
Герман Сергеевич, можно расскажу. Частный корреспондент платит штрафы, нам раз в какое-то время приходит от Роскомнадзора бумажка, что мы опубликовали цитату из дневника Твардовского, он честно там пишет, кто есть кто. В том числе, не стесняясь в выражениях, потому что это его личный дневник, а мы публикуем, как есть. 20.000 руб.
Герман Клименко:
Чем закончится эта история, через 15 лет все адаптируются?
Иван Засурский:
Всем будут расти штрафы.
Герман Клименко:
Всем будут штрафы. Но кто победит?
Иван Засурский:
Победит Роскомнадзор.
Герман Клименко:
Роскомнадзор через 15 лет.
Иван Засурский:
Через 15 лет, это зависит, понимаешь, какой режим будет.
Герман Клименко:
Мне это не нужно, ты эксперт, ты сейчас не гадаешь.
Иван Засурский:
Через 15 лет судьба России, Герман Сергеевич, скажите мне.
Герман Клименко:
Не надо так далеко, подожди, ещё раз я тебе говорю о том, в мире, где угодно. Есть.
Иван Засурский:
В мире, все. Только в России остаётся ещё вопрос.
Герман Клименко:
А в мире как?
Иван Засурский:
В мире всё.
Герман Клименко:
Что всё? Дудь победил?
Иван Засурский:
Дудь победил окончательно, Netflix победил Disney, я не знаю, Apple победил.
Герман Клименко:
Проблема Эрнст - Дудь - это местечковая.
Иван Засурский:
Это абсолютно наше личное нежелание.
Герман Клименко:
А в мире Дудь... Тогда давай скажем так, что если всё будет идти нормально, как обычно, как iPhone победил.
Иван Засурский:
Ну конечно, как же иначе.
Герман Клименко:
Видишь, наконец-то мы стали находить с тобой общий язык в этой части. Хорошо. Как ты оцениваешь будущее, мне только у тебя можно спросить, у меня до тебя не было хороших профессионалов по интернету. У нас есть ещё сохранившаяся, видимо, тоже дихотомия, Google - Яндекс. Скажи мне, пожалуйста, какое будущее будет и какая территория Яндекса останется или будет.
Иван Засурский:
Ещё один вопрос больной.
Герман Клименко:
Да ты просто отвечай, пожалуйста. Вот 5-15 лет, как ты думаешь, Яндекс. Ты сперва ответь, а потом даже можешь замотивировать.
Иван Засурский:
Я правильно понимаю, что сейчас вопрос возвращается к началу нашей программы, к посадке этого человека из Baring Vostok, прекраснейшего акционера Яндекса.
Герман Клименко:
Но это же мелкий штришок.
Иван Засурский:
Но для судьбы Яндекса это очень широкий мазок.
Герман Клименко:
Ну мало ли, сколько раз он падал уже на 10 %, мы говорим будущее, 5 лет.
Иван Засурский:
Это не 10 %, это сфера распространения этого сервиса.
Герман Клименко:
Не надо смотреть на пустяки, мы потом про эти пустяки поговорим, мелочи. Вообще, как ты видишь..
Иван Засурский:
Можно тогда три фонограммы представить.
Герман Клименко:
Как хочешь.
Иван Засурский:
Доля Яндекса во всех поисковых запросах в мире относительно Google и доля Яндекса в России.
Герман Клименко:
Про Россию, мы говорим про Россию.
Иван Засурский:
Сейчас про Россию.
Герман Клименко:
Сейчас пока Яндекс сопротивляется, или вообще сопротивляется, или не сопротивляется. Как ты оцениваешь будущее всей этой истории, как государство вмешается, не вмешается.
Иван Засурский:
Я думаю, что в России государство сделало выбор в пользу китайской модели. Это значит, что будут жёсткие преференции для местных участников рынка и будут сложно разработанные хитрые всякие меры, которые нацелены на то, чтобы понизить долю или отнять бизнес у заграничных участников рынка. Я думаю, что будет реализована эта программа, которая позволит Яндексу сохранить свою долю или нарастить.
Герман Клименко:
Сохранить или нарастить.
Иван Засурский:
Возможно, Google тоже в обмен за что-то могут дать возможность сохранить или нарастить свою долю, каким образом, я не знаю, на разных устройствах, в каких-то специализированных нишах, спецпредложениях. Но пока шансов немного, и этот вариант, скорее всего, будет выглядеть, как гонконгский Google, который доступен в Китае. Он очень фильтрованный, но он гонконгский, он не совсем китайский. Типа белорусский Google, назовем это так. То есть Белоруссия будет Google, не совсем такой, как русский, но он будет отлично работать. Или в Кыргызстане, знаешь, такой какой-то. Или Кыргызстан-Беларусь, такой определённый офис будет.
Герман Клименко:
Понятно, ты ответил на мой вопрос, теперь можешь говорить, я тебя внимательно слушаю? и слушатели тебя слушают.
Иван Засурский:
Я фантазирую.
Герман Клименко:
Тем не менее, всем нравится. Хорошо, как-то перебросимся всё-таки, ты рядышком, ты в Сколково бываешь.
Иван Засурский:
У меня компания там теперь.
Герман Клименко:
У тебя там компания, прекрасно. Там есть беспилотные такси, не катался?
Иван Засурский:
Нет. Я очень надеюсь, я всегда мечтал, чтобы у моих детей были вертолёты. Я конечно не могу себе позволить вертолёт, но если это будет электрический небольшой.
Герман Клименко:
Мы пока про такси поговорим, скажи мне, пожалуйста, в рамках твоего видения будущего беспилотники когда появятся системно на дорогах? Когда я говорю системно...
Иван Засурский:
В России?
Герман Клименко:
У нас тоже есть нормальные дороги, неважно, в мире, системно. Когда я говорю системно, это значит, что можешь про мир, можешь про Россию, системно.
Иван Засурский:
Ну как бы через 15.
Герман Клименко:
Когда я говорю системно, это не значит, что они завоюют, но они появятся.
Иван Засурский:
Мне была дана шкала, условно, 5 и 15. В данном случае она потом обрывается, эта шкала, поэтому я говорю 15. 15 или дальше. Потому что я считаю, что в нашей стране.
Герман Клименко:
Можно я переуточню, а в мире?
Иван Засурский:
В мире, я думаю, раньше.
Герман Клименко:
Системно когда? То есть это чтобы действительно было нормой, оно может не завоевать рынок.
Иван Засурский:
Реально начнётся в Америке, реально грузовые перевозки в Америке и в Китае.
Герман Клименко:
Системно.
Иван Засурский:
Вот с этого как начнётся, потом попытаются, мы попытаемся какую-то разметить дорогу от Китая до Европы, на ней всё время будет какой-то трэш балаган, что-то будет не работать, но потом заработает. Но это будет одна дорога, потом ещё какая-то героическая откроется дорога, и будет две дороги через всю страну или три. И вот это ЦКАД кольцо по Москве, а дальше беспилотники пускать не будут.
Герман Клименко:
Неважно. Когда я говорю системно, в конце концов, известно, что в городе Москве сейчас самые лучшие рестораны. И когда приезжали на чемпионат мира, люди просто обалдевали от Москвы, от цен. Понятно, что отъехав 200 км от Москвы, мы увидим другую Россию, она вообще у нас слоевая.
Иван Засурский:
Но там идеально беспилотник.
Герман Клименко:
В России, в Москве как это будет всё?
Иван Засурский:
В Москве, я думаю, не будет беспилотников.
Герман Клименко:
Вообще не будет.
Иван Засурский:
Я думаю, что наша среда пока не очень приспособлена. 10 лет, может быть, но на территории Сколково побудет через 5, может быть, через 3.
Герман Клименко:
Можно я задам тебе вопрос. Хорошо, я переименую вопрос.
Иван Засурский:
В кемпусе МГУ через 5-7.
Герман Клименко:
Хорошо, видишь, ты уже начинаешь торговаться.
Иван Засурский:
Локации.
Герман Клименко:
Есть такая история, как, например, Париж. Там есть метро, в метро там у них уже нет вагоновожатого.
Иван Засурский:
Вагоновожатого нет.
Герман Клименко:
Машинистов нет. В Дубае нет. Давай мы начнём с наших историй. У нас в метро.
Иван Засурский:
Во всех этих аэропоездах нет уже.
Герман Клименко:
Да, а у нас везде есть.
Иван Засурский:
В Шереметьево нет, там на тросе туда-сюда.
Герман Клименко:
Но когда у нас в метрополитене будет водителей? Я тебя сейчас спрашиваю не как эксперта, точнее, как эксперта, но базовое твоё мнение, из которого будет потом...
Иван Засурский:
Герман Сергеевич, единственный способ мне ответить на этот вопрос, бросить монетку Орёл - 5, решка - 15.
Герман Клименко:
Не надо, я тоже умею бросать, слушатели умеют бросать монетку. Меня интересует твоё личное, частное мнение.
Иван Засурский:
Моё мнение состоит в том что...
Герман Клименко:
Считай, что ты на допросе и тебе сыворотку правды.
Иван Засурский:
Моё ощущение состоит в том, что, скорее всего, этого не произойдёт.
Герман Клименко:
Вообще.
Иван Засурский:
Я думаю, что нет, по каким-то причинам, например, вдруг ты успеешь остановить, если там прыгают под рельсы. У нас в Москве просто очень много случаев, когда люди кончают собой, прыгая под рельсы. И действительно, я считаю, искренне я считаю, что в этом смысле, когда есть машинист, даже если он не ведет ничего, а просто при подъезде к станции просыпается и внимательно смотрит. И если вдруг кто-то думает бросаться, как ему кажется, он может просто резко остановить поезд.
Герман Клименко:
Можно я тебе серьёзный вопрос задам тогда. Ты считаешь, что живой человек и современные средства распознавания визуальные, они менее оперативны, не успеют посчитать?
Иван Засурский:
Можно пофантазировать.
Герман Клименко:
Фантазируй, конечно. Если у него на лобовом стекле проецируются с крупным увеличением лица всех пассажиров, которые так или иначе стоят вдоль дороги, что он смотрит, и у него есть раннее оповещение, что если кто-то странно себя ведёт, и он может лучше оценивать ситуацию, человек может оказаться более предусмотрительным, чем машина. Он может получить сигнал, может среагировать. Но я говорю сейчас не про это. Я говорю про то, как с моей точки зрения власти Москвы и метрополитена московского будут воспринимать эту ситуацию, и как они будут действовать. Возможно, американцы поступили бы иначе, они бы сказали, как Герман Сергеевич, конечно, код мы сейчас напишем, он всё будет распознавать, мы потренируемся. 10 трупешников и мы все понимаем. Мне кажется, что в Москве, в нашем городе, скорее всего, люди будут до конца стоять на традиции, на традиционных ценностях. Все равно человек лучше, когда есть рядом с машиной.
Иван Засурский:
От ответов на вопросы тебе срок не добавят, не уменьшат и не увеличат. В течение пяти лет метрополитен перейдёт на без машинистов?
Герман Клименко:
Нет.
Иван Засурский:
Нет, всё прекрасно, всё, чего я ждал. Ошибёшься, ничего страшного. Вопрос такой, достаточно философский, я примерно понял твою позицию. Скажи, пожалуйста, на цифровую экономику в России выделено в течение ближайших N лет 2 трлн. руб. Ты и я, мы давно.
Иван Засурский:
Не видели таких денег.
Герман Клименко:
Мы вообще их не видели и не увидим никогда. Мы не с самого начала, конечно, всей этой истории, я с 98-го года.
Иван Засурский:
Скажем больше, мы о них давно не мечтаем, Герман Сергеевич.
Герман Клименко:
И даже не мечтаем. Более того, я говорю, что деньги вредны, на самом деле, это моя позиция.
Иван Засурский:
Особенно в таком количестве, как здесь.
Герман Клименко:
Они вообще вредны. Потому что, мне кажется, я тебя сейчас не настраиваю, ты очень самостоятельный человек. Но я считаю, что как только стали употреблять слово «деньги», мы тут же отошли, потому что мы не умеем за них бороться, ни Яндекс, ни Рамблер, ни Mail, за бюджетные деньги мы не умеем воевать. Пошла бюрократия, и сейчас цифровая экономика опять вернётся в историю. Она внутри государства, а мы опять сами по себе, может быть, это и неплохо, кроме того, что нам нужно интегрироваться с государством. Если мы не будем, то будет плохо. Как ты считаешь, как будут в самой цифровой экономике развиваться события. Институты примерно ты себе представляешь, у нас есть АСИ, у нас есть НТИ, я не знаю, что это, неважно. Как ты считаешь, куда мы пойдём именно как страновая история, не как коммерческая история в виде Яндекса, Рамблера и Mail, а как... В общем-то, согласись, как бы мы с тобой не были критиками, приезжаешь зарубеж, а там госуслуг как таковых толком нет. Сервисов, которые как у нас, мы тоже куда-то добежали, в принципе.
Иван Засурский:
Много чего работает.
Герман Клименко:
И нам даже жаловаться иногда грех на что-то. Вот скажи, пожалуйста, как ты видишь будущее? Ты часто мотаешься, смотришь.
Иван Засурский:
Я смотрю, конечно, с удовольствием, как вообще везде все по-разному.
Герман Клименко:
Как ты оцениваешь позицию нашего государства?
Иван Засурский:
Наша позиция не самая плохая, далеко.
Герман Клименко:
Но будущее. У нас космосе было всё офигенно.
Иван Засурский:
Мы проходим несколько развилок, Герман Сергеевич. Одна из развилок проходится как раз сейчас, это история с Baring Vostok. Это очень значимая история, это эмбарго на технологии, потенциальное лишение доли рынка наших компаний в виде симметричных акций, это отбирание собственности у наших бизнесменов за границей. Это подрезает крылья, если ты смотришь на зарубежные рынки. Я думаю, что, к сожалению, это то, что нам грозит, довольно обидно, потому что у нас очень хороший потенциал по экспорту, я считаю. И для этого, конечно, это ужасный бэкграунд. Но кто сейчас беспокоится об экспорте. Вроде как цифровая экономика, получается, чтобы сделать Россию великой снова.
Герман Клименко:
Жалуются в Фейсбуке, что я тебе не одну мысль не дают развить, поэтому продолжай, развивай.
Иван Засурский:
Это нормально. Люди жалуются, Facebook работает, всё так и должно быть, в сущности. Это определённая такая система фидбэка, где люди в основном жалуются. Но это тоже, это часть нашей российской истории. В других местах Facebook используют, чтобы хвастаться, например, как у нас Инстаграм. То есть у нас, во-первых, сложился свой национальный характер онлайн. Так же, как у Китая есть свой национальный характер, он связан с использованием псевдонимов. В Китае очень игровая культура социальная, насколько там зажата реально вся ситуация цензурой и всем прочим, в интернете очень много левых симкарт, с них делаются доступы и люди себе делают псевдонимы. Благодаря этому сохраняется такая живая среда во многих сервисах. Потому что там просто такое количество пользователей, что, грубо говоря, ты можешь отшелушить, когда они используют иностранный контент, когда они используют иностранные сервисы, и по VPN можешь их вычислить. Больше того, многие VPN чисто шпионские, я один свой iPhone до сих пор, я решил больше не использовать, потому что там всё время что-то происходило странное с ним после того, как я в Китае пользовался VPN какими-то. В принципе, я поменял даже облако на iCloud, то есть всё поменял. Это тоже нас ждёт, наверное. То есть вот эти все игры, кошки-мышки. Но при этом люди, Китай всё равно находят способы выражать какие-то свои чувства, мысли, там всё равно есть охота постоянная за кем-то, там все равно есть диссиденты, которые куда-то выходят. То есть это часть шоу обязательно остаётся, и через 5 лет, и через 15. Если бы мы могли мимикрировать про то, как выглядит современное государство, в принципе, где людей не сажают просто так в тюрьму, а нужно, например, кому-то нанести ущерб или что-то ещё сделать, то я думаю, что интернет наш развивался бы лучше. Потому что в этом случае мы могли бы, условно говоря, действовать без премодерации. Если бы нас за всякий контент не могли заблокировать или посадить, это я ностальгически говорю, потому что это дело прошлого во многом. Ответственность информационных посредников, эти все вещи мы же прошли.
Герман Клименко:
Хорошо, как ты красиво так плаваешь. Тебе быть рыбой в просторах нашего океана.
Иван Засурский:
Я сегодня как раз этот мультик смотрел, на синем море, белая пена.
Герман Клименко:
Вопрос тебе хороший подкатили, чтобы тебе как раз порезвиться, пофилософствовать. Вот так, знаешь, ни о чём он называется, но на него любят рассказывать. Информатизация помимо плюсов приводит и к минусам. Есть такой страх у всех потерять работу, причём это происходит быстро и, более того, иногда мне кажется, может быть, он и не такой необоснованный. Что ты думаешь об изменении вообще вот этого рабочего цикла? Пропадает спрос на одних людей, например, благодаря современным технологиям резко дешевеет, я это называю «доширак». То есть, условно говоря, всего 2% населения кормят остальные 98 по нарастающей. Что-то с бухгалтерами будет ожидаться рано или поздно.
Иван Засурский:
Безусловно.
Герман Клименко:
Что ты по этому поводу думаешь, толпы безработных людей.
Иван Засурский:
Я думаю, действительно произойдёт сокращение, у нас оно будет сдерживаться. Почему я про беспилотники, на самом деле, уверен был и говорю серьёзно, что их не пустят у нас. Как и в Индии, скорее всего. И только потому, что коровы на дорогах, а именно потому, что куда потом девать всех людей. Когда Ганди занимался Индией, он всех учил индусов, как нужна ткань делать, ещё что-то, потому что он поощрял развитие какой-то индустрии, которая может прокормить огромный народ. Так же и здесь. Наши власти с политикой полной занятости будут стараться сделать так, чтобы на работу находили как можно меньше. Но есть те работы, которые действительно никому не нужны. Герман Сергеевич, я принесу в следующий раз книгу, называется «Bushy Jobs» или «Идиотские работы». Бессмысленные работы. Очень толстая книжка, где очень убедительно рассказывается, почему некоторые работы не только кажутся идиотскими, но и на самом деле ими являются, и почему в этом смысле они упраздняется точно так же, как и Excel многие задачи бухгалтерии упразднил, и финансовый директор, и часть ставки.
Герман Клименко:
Я вынужден всё-таки держаться вопроса, давай по-другому. В банковской системе России задействован миллион человек. Необратимым путём, мы с тобой даже спорить на эту тему не будем, из них без работы останется в ближайшие 5-6 лет 800.000, как минимум. Потому что идёт. Они просто спрашивают, они станут программистами, что ты думаешь, именно философский вопрос, куда мы их денем всех. Понятно, в другом месте у нас недостаток, у нас вообще огромная территория, у нас есть, где работать. Но что мы будем делать, назовём это условно, с высококвалифицированными кадрами в одной специализации. Переучивать, программистов из них делать.
Иван Засурский:
Я бы делал, конечно, я считаю, что очень большая нехватка качественных бухгалтеров, финансовых директоров.
Герман Клименко:
Нехватка?
Иван Засурский:
Нехватка, качественных, Герман Сергеевич, одно слово разница.
Герман Клименко:
Тогда с медиками такая же история.
Иван Засурский:
Ну конечно, Герман Сергеевич, поэтому будет происходить дальнейшее расслоение, как в наши любые другие времена бывает. Есть человек, есть врач, к которому за любые деньги стоишь в очереди и ведёшь ребёнка или что-то в этом роде. А есть врач, к которому по очереди, бесплатно, но не хочется идти лишний раз и зачем вообще. Так же и здесь будет. То есть некоторые из этих людей, которые показывают хорошие навыки, способность к обучению, которые схватывают возможности, я уверен, что это не будет возможность, которая открыта абсолютно для всех. За неё нужно будет хотя бы поманеврировать, как-то побороться, что-то придумать. То есть если ты остаёшься в этой тягучей массе, которая идёт ко дну, там я не верю, что там будет какое-то для всех массовое переобучение или успех. Я верю в то, что это западня, из которой все будут выползать по одиночке в разные стороны. И уже дальше кто к кому прибьется. Кто-то станет аккаунтом, ведущим какого-то частного счёта у VIP клиента. Кто-то станет на стороне заказчика делать какие-то закупки или что-то ещё. Кто-то будет вообще участвовать в программах по оптимизации бухгалтерского софта.
Герман Клименко:
Я переформулирую сейчас вопрос. Когда менялись, условно говоря, конки на такси, это был достаточно длительный период. Всё-таки длительный. Сейчас происходит, условно, мгновенно. Мы с тобой знаем ряд профессий, которые просто появились и пропали, появились и пропали, и меняются резко. Более того, нужно постоянно быть в курсе, то есть нужно постоянно учиться.
Иван Засурский:
И только одно может остановить время, Герман Сергеевич.
Герман Клименко:
Что?
Иван Засурский:
Безопасность. Кибербезопасность, Герман Сергеевич.
Герман Клименко:
Слушай, тут я просто читаю комментарии.
Иван Засурский:
Дьявольский смех, я просто простужен немножко.
Герман Клименко:
Хорошо. Давай всё-таки попробуем, я даже не знаю, с тобой разговаривать как-то очень любопытно. Я тебе задаю вопрос, а ты начинаешь как-то.
Иван Засурский:
Юлить.
Герман Клименко:
Юлить. Ощущение мне напоминает предыдущий эфир, что я в синагоге нахожусь. Я задаю вопрос, а меня спрашивают, зачем, потому что последним до тебя был Дима Потапенко, я ему задаю вопрос, а он паузы выдерживает, зачем, понимаешь. Так вот, хорошо, давай вернёмся к нашим журналистам. Как ты видишь будущее журналистики, ведь очевидно, что в течение ближайшего времени уже появились боты, которые тебе звонят, с тобой разговаривают и это не люди. Причём уровень качества, отделить бота от человека уже крайне сложно становится. Но ведь и агрегировать тексты и писать новости, в целом я не вижу проблем заставить искусственный интеллект это делать. Нет у тебя ощущения, что все куда-то как-то странно идёт. Дело даже не в паранификации профессии журналистики как таковой, а в том, что она как-то доавтоматизируется.
Иван Засурский:
Герман Сергеевич, есть уже сейчас люди, пионеры такие, которые достигают невероятных успехов в том, что показывают сообщения, написанные людьми роботам и собирают деньги за эту рекламу, как будто их смотрели люди. Потому что мы живём в России, у нас всегда первым делом развивается фрод. А то, чтобы роботы ещё потом эти сообщения писали, это вообще будет какой-то замкнутый круг.
Герман Клименко:
Я просто уточнил.
Иван Засурский:
Нет, это тоже возможно. Появляется какая-то дополнительная элегантность в этой схеме, это чистый оборот отчётности, человек на каком-то этапе должен это просматривать.
Герман Клименко:
Они ещё будут выиграть президентские гранты.
Иван Засурский:
И выборы, прости господи, и выборы.
Герман Клименко:
Хорошо. Но кстати, мы с Потапенко столкнулись в предыдущем эфире на вопросе, на которые он всё время отвечал зачем, зачем, зачем. Скажи мне, пожалуйста, ты должен мне ответить. Когда в мире системно, я понял, как с тобой разговаривать, системно, это значит, что это будет признано, в ряде причин где-то будет не развиваться, но в целом это будет уже нормально, то есть считаться, то есть пирсинг - это не преступление. Когда электронные выборы, электронное голосование станет прямо системным. То есть не как сейчас Change.org.
Иван Засурский:
Это так ужасно, Герман Сергеевич, что вы задаёте этот вопрос сразу после предыдущего.
Герман Клименко:
Но мне интересно, надо было подождать, нужно было сделать паузу. Давайте всё-таки ещё раз.
Иван Засурский:
Рекламная пауза у нас сейчас будет. Давай что-нибудь покажем, очень вкусный кофе.
Герман Клименко:
Ну всё, прошли. Электронное голосование.
Иван Засурский:
Электронное голосование. Кибербезопасность, Герман Сергеевич. Я хочу сказать, что это опасная игра.
Герман Клименко:
Мы понимаем, что это суббота.
Иван Засурский:
Это суббота, у кого-то разные часовые пояса.
Герман Клименко:
Можно я тогда уточню вопрос.
Иван Засурский:
В Магадане утро.
Герман Клименко:
Хорошо, можно я уточню вопрос, давай ещё раз. С каждым днём мы добавляем своей виртуальной личности характерных черт. Например, я не хожу в банк уже, тем не менее, потребляю банковскую услугу, и банк от меня воспринимает подтверждение моих услуг и переводов на любые практически стромы дистанционно. Голосование, конечно, это традиционная история, но традиции ломаются. Раньше была традиция, денежки бумажные, а потом всё, кэш уходит. Когда мы говорим про голосование, то мы говорим о том, что мы принимаем внутри интернет, нашу личность цифровую мы ей начинаем доверять. Но когда-то, рано или поздно, вопрос когда. Когда, пусть в мелких историях, выборы муниципалитета, голосование за то, чтобы поставить на улице, были попытки в активном гражданине в Москве.
Иван Засурский:
Герман Сергеевич, можно.
Герман Клименко:
Ты понял, в чем вопрос, 5-15, пожалуйста, никогда, хорошо. Это же удобно. Правда, попрёт правда, и она везде попрет. Я не думаю, что это только мы проблемные люди. Но люди всё больше и больше привыкают жить в цифре, ты понимаешь, к чему я веду. Чем больше у тебя цифровых услуг, чем больше у тебя цифровых ручек.
Иван Засурский:
Может даже раньше, Герман Сергеевич, но при одном условии.
Герман Клименко:
Хорошо, поторгуемся, давай поторгуемся.
Иван Засурский:
Условия. Если ты голосуешь кредиткой. В момент голосования ты платишь рубль, после окончания выборов твой рубль тебе возвращается.
Герман Клименко:
В чем смысл, поясни.
Иван Засурский:
В чем смысл, посчитать каждую карточку.
Герман Клименко:
Причём здесь карточка, я не понял.
Иван Засурский:
Должен быть bank-ID какой-то, то есть кто-то должен удостоверять.
Герман Клименко:
Давай уберем слово безопасность, мы убираем.
Иван Засурский:
В нашей стране невозможно.
Герман Клименко:
Я тебе сказал, я уже оговорился, что это системная история, она необязательно у нас, она где-то в мире.
Иван Засурский:
В мире.
Герман Клименко:
Это напоминает начало нашего разговора, вообще, когда это будет принято. Потому что как только будет принято там, оно тут же адаптируется к нам, ты понимаешь, мы же всегда про это. Именно когда там это станет нормой.
Иван Засурский:
Там это происходит уже сейчас.
Герман Клименко:
Где?
Иван Засурский:
В Эстонии какой-нибудь.
Герман Клименко:
Нет.
Иван Засурский:
Нет, думаешь? У них системы ID, у них построена система, понимаешь, хорошо, можно скажу по-другому.
Герман Клименко:
Я ещё пока не слышал.
Иван Засурский:
Это упирается в определённые средства идентификации. Есть страны, так называемая нордические страны, Швеция, Финляндия, Эстония, назовем из 3 пока таких лидера процесса, у которых граждане имеют возможность идентифицируемыми быть абсолютно точно в тот момент, когда они делают своё волеизъявление. То есть не возникает никаких скандалов при голосовании, вообще.
Герман Клименко:
Именно народ принял эту историю, это же важно, что люди должны доверять.
Иван Засурский:
В этих странах это, скорее всего, происходит сейчас. Если это не произошло по каким-то причинам на прошлых выборах, произойдёт на следующих и т.д. Есть страны, большие демократии, вроде России, Америки, ещё называют манипулятивной демократией, потому что такое большое общество, что очень трудно до каждого человека достучаться, что-то объяснить, поэтому голосуют большие массы по каким-то своим причинам. И в этой истории до сих пор Трамп линчует демократов, как утверждают демократы, воображаемую подделку при голосовании. Я тебе говорю, Трамп всегда говорит, вот прибежали эти от демократов иммигранты нелегальные и проголосовали на выборах, из-за этого у вас вот эти люди теперь в Конгрессе, посмотрите на них. Это просто издевательство, это мошенничество. И до тех пор, пока в таких странах, как Россия или Америка ставятся под сомнение даже существующие процедуры выборов, считать, что внедрение электронной формы голосования, а в Америке ещё все боятся русских, русские пришли, хакнули систему или что-то, пытаются доказать, что мы это уже сделали много раз. То есть в ситуации, когда все верят в кибербезопасность, в угрозы, в то, что кто-то может в это вмешаться, я считаю, что это непреодолимое препятствие, то самое замедленное движение времени. В Финляндии, Эстонии и в Швеции в каком-то смысле настолько компактный электорат, и всё настолько прозрачно, понятно, что когда люди голосуют тем или иным определённым образом, люди в основном не задумываются, или в Норвегии, а вдруг кто-то подмешал что-то к этой истории. Кто-то поучаствовал, это сразу будет видно. А в других странах, где больше 100 млн. человек живёт, допустим, очень сложно внедрить такую систему, потому что на 100 млн. человек соблазн произвести какую-то странную ошибку и так далее очень велик. И отследить это.
Герман Клименко:
Я помню хорошо, когда карточки появлялись, все говорили, что в России они не пойдут. Но идут же, кончено, с трудом, но идут же карточки.
Иван Засурский:
Герман Сергеевич, если можно было бы голосовать кредитной карточкой за рубль и рубль бы возвращался.
Герман Клименко:
Хорошо, давай напоследок, нам осталось 4 минуты, давай повесели наших слушателей, действительно. Я тебе задам вопрос, у тебя будет, я действительно там тебе говорить, вот всё, какую бы ересь ты ни говорил.
Иван Засурский:
Но мне так было приятно, на самом деле. Слушатели не должны думать, что я обломался, мне очень приятно.
Герман Клименко:
Пусть они слушают. Когда будут построены границы виртуальные, и когда мы наконец-то победим Telegram. Мы, хорошо, в любых смыслах. Мир вообще к чему идёт, он построит границы друг с другом, поднимутся ли стены между Европой и Америкой. То есть вот этот фильтр на мысли, фильтр на мысли, он будет наложен всеми странами, как ты думаешь?
Иван Засурский:
Герман Сергеевич, я же представляю.
Герман Клименко:
Ты меня знаешь, я за запрет Telegram.
Иван Засурский:
В этом восхитительный момент этой ситуации, потому что я совершенно из другого дозора.
Герман Клименко:
Я понимаю, но ты же должен думать разумно.
Иван Засурский:
Я должен думать разумно.
Герман Клименко:
На территории твоей страны незаконно действуют какие-то чуждые этой стране элементы, не слушающиеся её. Любая страна взбесится. Извини, я обещал, что ты будешь говорить, извини, пожалуйста.
Иван Засурский:
У меня крайне двойственное ко всему отношение. Потому что, во-первых, это личная история. Павла Дурова я хорошо знаю.
Герман Клименко:
Я тоже с ним знаком.
Иван Засурский:
И что он наехал кому-то на ногу в Мерседесе мне кажется крайне неправдоподобным, а бизнес он потерял реальный. Хотя, с другой стороны, деньги он получил.
Герман Клименко:
Так бы мы с тобой, если бы так с тобой теряли, я был бы готов терять раз в год.
Иван Засурский:
Не без помощи добрых людей всё. Как-то он получил.
Герман Клименко:
Про границы прогноз.
Иван Засурский:
Как-то он получил свои деньги.
Герман Клименко:
Про границы прогноз.
Иван Засурский:
И вот Telegram и опять не пускают, хотя бы пустили бы.
Герман Клименко:
Хорошо, прогноз, я тебя умоляю, хочешь, на колени встану, но я же тебя прошу прогноз. Ты футуролог, ты всё знаешь, 5-15.
Иван Засурский:
Герман Сергеевич, для человека, который действительно захочет оставаться на связи с глобальной системой...
Герман Клименко:
Она всегда будет. Мы говорим системно, 80 %, сейчас 100 % населения могут получить доступ к чему угодно. Точно так же, как в своё время на Тверской стояли девушки с утра до вечера. Задача государства - обеспечить какую-то, у нас же люди и наркотиками торгуют, и проституция есть, и там то же самое, приведено просто к норме. Будет ли построена граница на уровне, текущая, контрабас всегда был, прости. Но граница была. Так вот вопрос, границы будут?
Иван Засурский:
Конечно будут.
Герман Клименко:
Конечно будут, вот видишь, уже хорошо. Когда, 5-15?
Иван Засурский:
Герман Сергеевич, просто моя работа не в этом. Моя работа сделать так, чтобы, не важно, как пройдут эти границы и не важно, чья возобладает страна, какие технологии выживут, какие нет, но моя задача личная состоит в том, чтобы у людей был доступ к культуре и знаниям.
Герман Клименко:
Это я понял, за ноосферу ты душу продашь.
Иван Засурский:
Не только душу продам, я её действительно должен построить, потому что похоже, кроме меня никто так особо в нашей стране не воодушевлён этим. Герман Сергеевич, что мне делать. А что смешного?
Герман Клименко:
Если бы ты меня спросил про прогнозы, я бы сказал нет.
Иван Засурский:
Я знаю, поэтому так важно, чтобы я продолжал делать работу и не лечился ни в коем случае. Потому что если вдруг я попытаюсь вылечиться и у меня получится, что будет с ноосферой, Герман Сергеевич.
Герман Клименко:
Ну что же, уважаемые слушатели, зрители, те, кто критиковал нас с Иваном в комментариях. Я каждый раз приглашаю гостей, мне кажется, что я приглашаю экспертов. Но почему-то то ли тема развития цифровой России настолько тонка, то ли перспектива настолько ужасна, они все занимаются только тем, что увиливают весь эфир. Тем не менее, я надеюсь, что в субботу вечером и сегодня, табличку я потом высказываний Ивана соберу, поставлю, мы потом посмотрим через несколько лет, а может быть и раньше, насколько что-то сбывается, насколько нет.
Иван Засурский:
Последнее слово потом коротко дадите.
Герман Клименко:
Пожалуйста.
Иван Засурский:
Прямо сейчас?
Герман Клименко:
Прямо сейчас.
Иван Засурский:
Хотел повторить цитату Ганди: вы сами должны стать теми изменениями, которые вы хотите увидеть в мире. Интернет - это как раз та среда, в которой, на самом деле, будет иметь огромное значение и в котором именно это всё и решит. То есть как люди будут себя вести, я хочу сказать, что все наши прогнозы, это наши оценки, из нашего предыдущего опыта. А в действительности будущее определят конкретные поступки миллионов, десятков и сотен миллионов людей, которых мы даже лично конечно не знаем. Вот так, как они будут поступать, технологии будут разные доступны, варианты будут разные открыты, будет много развилок, разные люди будут действовать по разным причинам. Но результат сложится именно из того, как будут вести себя люди, поэтому каждый человек важен. Как бы он себя не вёл, он вкладывает свой вклад в будущее.
Герман Клименко:
На этом огромное спасибо, ты завершил прямо контрольным выстрелом. Я даже уже не знаю, что после тебя добавить, поэтому удачной всем субботы. Следующее воскресенье, и готовьтесь к следующей рабочей неделе. Удачного дня.
Иван Засурский:
Спасибо.