Светлана Ходукина:
Здравствуйте! Это канал «Медиадоктор» и программа «Час с психотерапевтом Хачатуряном». В студии Светлана Ходукина и психотерапевт Гурген Хачатурян.
Гурген Хачатурян:
Здравствуйте, дорогие наши зрители! Я вас поздравляю еще с одним часом со мной! Вот, мне кажется, отличное начало…
Светлана Ходукина:
Ура! Ура! Неожиданное вступление. Мы сегодня обсуждаем проблему выбора и все, что с этим связано. Оказывается, что часто у людей бывает такая проблема: они не могут сделать выбор, они все время сомневаются, и вот это сомнение отнимает много энергии, или выбирает и сомневается, а то ли я выбрал? Я не очень сильно имею такую проблему, но, насколько я знаю, часто люди сталкиваются с такими вопросами в своей жизни. У Вас бывали пациенты, которые приходили и говорили: «Вот, не знаю, покупать – не покупать, уходить – не уходить, менять работу – не менять, рожать ребенка – не рожать»?
Гурген Хачатурян:
Да.
Светлана Ходукина:
И это, наверное, доставляет много беспокойства?
Гурген Хачатурян:
Совершенно верно.
Светлана Ходукина:
Вот об этом мы сегодня и будем говорить.
Гурген Хачатурян:
А я думал, про последние выборы в Конгресс США…
Светлана Ходукина:
Если останется время, обязательно затронем и эту тему. Я думала, как начать, пыталась вспомнить какие-нибудь анекдоты на эту тему. Приличных не вспомнила, поэтому расскажу притчу. Может быть, это даже не совсем притча, была история про буриданова осла. Был такой философ Жан Буридан, и он рассуждал на тему, что если перед ослом поставить 2 мешка с его любимый вкусной едой, то как он будет делать рациональный выбор?
Гурген Хачатурян:
Сдохнет голодным.
Светлана Ходукина:
Его предположение, или его оппонентов, было в том, что он умрет, потому что не сможет сделать выбор. Но, на самом деле, здесь есть любопытный момент, что не выбирать ничего – это тоже выбор. И вряд ли из трех вариантов (один мешок, другой мешок с едой, или умереть голодной смертью) он выберет голодную смерть. Но действительно вот это сомнение, когда ты стоишь между двумя или еще большим количеством вариантов, может быть таким мучительным и отнимающим много сил. У Вас есть какое-то вступление на эту тему, или я сразу спрошу?
Гурген Хачатурян:
Мне кажется, отличный слоган для начала эфира: выберите что-нибудь, или сдохните, как тот осел.
Светлана Ходукина:
Мне кажется, это хорошо подходит и под начало, и под конец, просто надо наполнить нам чем-то эфир между этим.
Гурген Хачатурян:
Давайте чем-нибудь наполним.
Светлана Ходукина:
Я так понимаю, что здесь может быть разный уровень проблем, по-разному их можем назвать. Бывает проблема, когда человек не может, то есть у него есть два или несколько вариантов, и у него есть много беспокойства внутри, он не может вот этот самый выбор сделать. Что ему делать? Я думаю, что в основном проблема выглядит таким образом. Как быть? И мозг ему подсказывает кучу каких-то вариантов. Он говорит: «Это лучше». Потом говорит: «Нет, это лучше». В общем, такая ситуация в голове может немножко расстраивать, беспокоить.
Гурген Хачатурян:
Вообще, проблема выбора, или ситуация, когда надо что-то выбирать – это то, с чем мы сталкиваемся ежедневно, возможно, даже ежечасно. Возьмем такой жанр, как ситком – это вечная история о том, что выбрать, на какой шаг пойти, если учесть, что любой вариант будет либо смешнее, либо тупее другого. Выбор сам по себе – штука такая: можно же делать все что угодно (относительно все что угодно, не забывая про уголовный кодекс и общечеловеческие законы). Мы каждый день что-то выбираем: лечь спать пораньше или посмотреть еще одну серию какого-то сериала...
Светлана Ходукина:
Съесть полезную пищу или вкусную.
Гурген Хачатурян:
А несчастные девушки каждое утро, которые встают перед выбором…
Светлана Ходукина:
…накраситься или не накраситься?
Гурген Хачатурян:
Какое платье сегодня надеть?
Светлана Ходукина:
А мужчины: помыться или не помыться? У них какой выбор?
Гурген Хачатурян:
Трусы «неделька» решают все. В общем, выбор – это то, что есть всегда в нашей жизни. Чаще всего мы делаем это, абсолютно об этом не задумываясь. Мы что-то выбираем, потому что у нас есть определенные привычки, у нас есть определенные вкусы, у нас есть определенные предпочтения. Что же такое происходит, когда у нас эти муки выбора появляются? Чаще всего выбор становится проблемой в тот момент, когда человек теряет веру в себя. Например, он где-то конкретненько облажался, принял неверное решение, и это решение имело какие-то либо значимые, либо незначимые последствия. От случая к случаю истории разные, но пропадает чувство доверия к самому себе. Чувство доверия к себе пропадает, появляется вот это постоянное беспокойство, вот это ощущение ошибки.
Светлана Ходукина:
То есть это связано с областью, в которой ты не можешь выбрать? Или это какая-то в общем и целом ситуация?
Гурген Хачатурян:
Вы знаете, это ситуация в общем и целом, потому что она имеет тенденцию к разрастанию.
Светлана Ходукина:
Я вот здесь облажался, вот здесь, вот здесь… А тут на всякий случай уже буду думать?
Гурген Хачатурян:
Если очень сильно пошатнется уверенность в себе, то сначала мы начнем сомневаться в выборе в конкретной какой-то области. После этого эта ситуация, как вирус, начет распространяться на все сферы человеческой жизни. И уже самый банальный выбор (что поесть на завтрак) становится совершенно нерешаемым, невозможным и сложным. А если смотреть в перспективу такого патологического процесса, то под конец человек впадает в какое-то совершенно депрессивное состояние и не делает уже ровным счетом ничего, потому что если ты не делаешь, то и выбирать тебе вроде как ничего не надо. И человек остается в этом состоянии.
Светлана Ходукина:
Мне нравится мысль о том, что бывают ситуации, когда нужно что-то выбрать, а ты не можешь, ты сейчас не готов принять решение по какой-то причине. И мне кажется, что когда ты сам себе осознанно говоришь, что я принимаю решение отложить на 2 месяца этот вопрос, например, я не буду об этом думать…
Гурген Хачатурян:
Как это по-женски: я подумаю об этом завтра…
Светлана Ходукина:
А если ты сейчас не готов решить, даже если это что-то глобальное: родить ребенка нового...
Гурген Хачатурян:
Родить старого ребенка…
Светлана Ходукина:
Я просто подумала, «завести ребенка» как-то звучит не очень (как собаку завести), а родить ребенка – тоже неоднозначно.
Гурген Хачатурян:
В общем, что-то с ребенком.
Светлана Ходукина:
Например, поменять работу или не поменять? Но если сейчас я не готов принять это решение, то на 2 месяца отложу, иначе просто себя все время буду беспокоить этими мыслями и не смогу просто получать удовольствие от всего остального. Вот через 2 месяца снова об этом подумаю, и, может быть, информация появится новая, ситуация изменится. Вам не кажется это здравым? Мне кажется, это гениально!
Гурген Хачатурян:
Да! Я напишу быстренько эсэмэсочку в Нобелевский комитет. Мне кажется, они Вам перезвонят в конце эфира.
Светлана Ходукина:
Или нет.
Гурген Хачатурян:
Или не перезвонят – это же их выбор. Может быть, они столкнутся тоже с какими-то муками.
Светлана Ходукина:
Просто я это сказала в ответ на утверждение, что бывает так, что люди не могут выбрать и ничего не выбирают. А я говорю: они ничего не выбирают, но они продолжают постоянно об этом думать и себя мучить. Вот в этом дело.
Гурген Хачатурян:
Это действительно большая проблема. Вот какую тему нашего разговора ни возьми – это всегда большая проблема.
Светлана Ходукина:
Ну, не всегда…
Гурген Хачатурян:
А тут человеку надо что-то выбрать, и он думает: «А дай-ка я отложу, подумаю об этом через 2 месяца». Я пытаюсь прокрутить в голове такую ситуацию. Вы приводите какие-то глобальные пример, например, ребенок или поменять работу…
Светлана Ходукина:
Переехать.
Гурген Хачатурян:
Но это же не вопрос, скажем так. Это вопрос каких-то важных шагов в жизни, и эта ситуация связана с логикой «готов – не готов», а не то, что выбрать: ребенка или собаку, или поехать на Ямайку. Точно так же с работой. Это не ситуативный выбор «вот я сейчас стою на распутье». Это тот шаг в жизни, который надо делать в этой ситуации.
Светлана Ходукина:
Конкретная ситуация, распространенная, по крайней мере, у меня в окружении. История про то, когда девочки садятся и обсуждают: вот мне вроде как пора первого, второго, третьего, пятого ребенка родить, потому что возраст, другие параметры. И люди продолжают постоянно об этом думать. По крайней мере, я с этим сталкивалась. И ты им говоришь: «Ну, отложи, за 3 месяца ничего не будет, просто не думай об этом пока». Чего каждый день-то об этом думать? Каждый день встаешь, все время это анализируешь и ни к чему не приходишь. А тут вроде какое-то решение нужно принять…
Гурген Хачатурян:
Это не вопрос выбора, это вопрос навязчивых мыслей, которые имеют все-таки немножко другую подоплеку.
Светлана Ходукина:
То есть нужен нам ребенок или не нужен? Говори прямо сейчас!
Гурген Хачатурян:
Да, вот у меня полчаса есть, после этого начинается ночная смена.
Светлана Ходукина:
Это отдельная тема и как-то связана со смежными проблемами. Вы сказали, всякие навязчивые мысли?
Гурген Хачатурян:
Да.
Светлана Ходукина:
Хорошо, мы тогда говорим о конкретном выборе. Наверное, «что сегодня поесть на завтрак» не получится отложить на 2 месяца, иначе получится, как с ослом.
Гурген Хачатурян:
Да.
Светлана Ходукина:
Тогда то, что я услышала от Вас, что часто бывает так, что был какой-то негативный опыт у человека в жизни, и он в этих областях сначала начал сомневаться и тяжело делать выбор. Затем, может быть, это еще на другие переключилось области. И потом в целом он становится все менее уверенным, в общем, так сложно делает выбор…
Гурген Хачатурян:
Вообще, проблема сложности выбора – зачастую это та проблема, которая идет из детского возраста и вопросов воспитания человека как личности. То есть взрослый человек может столкнуться с проблемами собственного выбора в нескольких ключевых историях. Если в детстве выбор за него всегда делался кем-то, и в таком случае, когда человеку нужно самому что-то выбирать, он впадает в ступор и ищет кого-то, кто этот выбор сделает за него, потому что у него просто нет привычки размышлять, принимать решения и этим решениям следовать. Вторая ситуация – это когда у человека не сформировано в процессе воспитания опции доверять собственному решению. Это, как правило, люди, которые в детстве часто жили в атмосфере страха наказания за свои ошибки. То есть условный родитель ставит перед ребенком условную задачу: сделай либо так, либо так, а если ты сделаешь так, ты будешь наказан. Человеку хочется вот так поступить, к примеру, «съешь конфету – получишь по шее», а конфету-то хочется.
Светлана Ходукина:
Слушайте, это звучит очень интересно…
Гурген Хачатурян:
Вообще, это тема, которую Вы предложили, действительно интересная.
Светлана Ходукина:
Я все интересные темы предлагаю. Но получается, что когда человек воспитывается в ситуации, когда он несет серьезные последствия для себя при неправильном выборе, то есть ему не позволено ошибаться, и ему не говорили, что это нормально, мы тебя все еще любим…
Гурген Хачатурян:
Все еще, но уже чуть-чуть меньше…
Светлана Ходукина:
Получается, когда у него нет положительного опыта ошибок, то он вырастает, и в ситуации, когда нужно сделать простой выбор, у него включается вот такая программа?
Гурген Хачатурян:
Да, совершенно верно.
Светлана Ходукина:
Какая я молодец! И что в такой ситуации делать? Допустим, человек понял, что в детстве такого опыта не было, и непонятно, что вообще выбирать. Как бы мама говорит: «Давай, выбирай!» А ты даже не знаешь, в какой момент получишь по шее. Как-то очень все непрогнозируемо и опасно. Вырос ты и осознал, что даже в ситуации, когда ты сам несешь уже ответственность за последствия своего выбора, ты все равно продолжаешь опасаться. Что делать?
Гурген Хачатурян:
Тут надо перепрошивать (наверное, по-другому не скажешь) человечески установки по поводу его роли в этой жизни. Потому что начиная с 18-летнего возраста законодательно вы абсолютно свободная личность, вы даже можете выбрать Президента.
Светлана Ходукина:
Это не самый сложный выбор.
Гурген Хачатурян:
Ну да, особенно в Минске. Но не все родители знают о том, что воспитание должно строиться таким образом, что в 18 лет нужно выпихать ребенка за дверь, и пускай дальше делает, что хочет, и чтобы в мире, который за дверью отчего дома, он не потерялся и мог сделать какой-то выбор, знал, как это решение принимать, как своему решению следовать и как не бояться ошибок. И, соответственно, когда человек приходит ко мне на психотерапию, то мы формируем в человеке новую прошивку с целью того, что радуйтесь своим ошибкам, потому что выбор – это, по большому счету, лотерея.
Светлана Ходукина:
И это прикольно.
Гурген Хачатурян:
Выбор – это прикольно, потому что когда ты что-то выбираешь, это значит, что ты куда-то движешься, это значит, что есть стремление, есть какая-то реализация. Антипод вот этому – это полная стагнация и отсутствие какого-то действия, что больше похоже на смерть всех душевных процессов.
Светлана Ходукина:
Очень грустно.
Гурген Хачатурян:
Конечно, это грустно, поэтому надо человеку понимать, что если он боится ошибочного выбора, то в этой ситуации есть более страшные вещи, когда ты вообще ничего не выбираешь, когда все твои душевные порывы, все те росточки в твоей эмоциональной жизни, которые могут прорасти, которые несут в себе какие-то грандиозные творческие потенциалы, гибнут. Вот я сейчас так красиво скажу: выбор, который мы делаем ежедневно, – это вода, которая поливает росточки нашего творческого потенциала. И делая этот выбор, мы развиваем в себе те разнообразные грани личности, которые в нас заложены природой, Богом, в зависимости от того, во что вы верите.
Светлана Ходукина:
Еще не конец передачи, поэтому надо что-то продолжить. Мне очень понравилось. По большому счету, почему человеку сложно сделать выбор? Потому что у него есть страх сделать неправильный выбор. И получается, что если поразмыслить и развернуть этот вопрос: а что страшного-то – выбрать не то, пойти в театр или не пойти?
Гурген Хачатурян:
Мне нравится Ваша жизнь: пойти в театр – не пойти в театр…
Светлана Ходукина:
Я привожу примеры, которые у меня есть в голове. Можете свои какие-то привести, мы сразу поймем, какая у Вас жизнь. Какую футболку надеть? А если развернуть тему: как будет выглядеть неправильный выбор, что тогда произойдет? Пошел не в то кино. Ну, не понравилось. Можно же и на следующий день сходить на другой фильм…
Гурген Хачатурян:
Можно посмотреть этот же фильм второй раз, вдруг понравится.
Светлана Ходукина:
Если развернуть до конца тему: что произойдет в худшем случае?
Гурген Хачатурян:
Вы думаете слишком рационально, Вы думаете слишком, скажем так, прокачано для человека. А большинство живет немножко в других установках. Знаете, вот эта вечная музыка в голове: «Та-да-да-дам». И каждый раз, когда ты думаешь, а что сделать, а как поступить, вот эта музыка в голове включается, и ты слышишь чей-то голос (как правило, очень близкого человека).
Светлана Ходукина:
Это очень интересный момент. Мне кажется, что есть этот внутренний голос, который в тебе сидит и говорит: «А ты уверен, что тебе нужно купить эту куртку, а не другую? Ты понимаешь, что будет, если ты сделаешь неправильный выбор? Проходишь в дубленке всю зиму».
Гурген Хачатурян:
И если прислушаться к этому внутреннему голосу, очень может быть, что вы найдете в нем какие-то очень родные, знакомые нотки, возможно, кого-то из родителей, возможно, строгой школьной учительницы или еще кого-то значимого, что называется в психотерапии «значимый взрослый», который был в вашей жизни.
Светлана Ходукина:
Он может быть даже эфемерным, то есть это голос общества, или нет?
Гурген Хачатурян:
Вряд ли. В детстве мы мало прислушываемся к голосу общества. Если честно, до определенного момента нам наплевать на этот голос общества, что он там говорит. Мы же все бунтари, нонконформисты и пойдем своим путем. Но какой-то очень знакомый, очень родной голос за этими страхами всегда стоит.
Светлана Ходукина:
И что? Нужно послать его куда подальше?
Гурген Хачатурян:
Тут есть несколько нюансов.
Светлана Ходукина:
Если Вы будете стоять в магазине и посылать невидимый голос куда подальше…
Гурген Хачатурян:
…то приедут санитары. Тут все немножко тоньше, чего греха таить, в такой беде или в такой проблеме виноваты родители или значимые взрослые в вашей жизни. И, соответственно, в процессе внутреннего осознания вот этой проблемы вы придете к мысли о том, что был у вас кумир, был у вас идеал непогрешимых родителей, непогрешимых значимых взрослых (они самые мудрые, самые лучшие, они всегда стоят на постаменте). Анализируя эту ситуацию, очень часто приходишь к выводу о том, что не так уж они были умны, или они были умны, но не во всем, или я умнее, или решения, которые не поддаются какой-то логике. И я, например, в своей практике очень не люблю исходить из позиции «ну, и забудь, пошли своих родителей куда-нибудь лесом, ты уже сам по себе такая личность». Я все-таки за сохранение семейных ценностей. Но надо признать, что родители тоже люди, у которых тоже есть право на ошибку. Да простят меня все родители на свете, они тоже могут быть идиотами.
Светлана Ходукина:
Имеют право, в конце концов. Что, они не люди что ли?
Гурген Хачатурян:
Имеют право быть идиотами, в том числе по отношению к собственным детям. И еще один очень важный вопрос, что, возможно, они сами были жертвами таких обстоятельств. Потому что сейчас основной контингент приходящих на психотерапию и вообще, в нашей солнечной стране проблема излома 90-х годов, когда до этого момента все жили по одной установке, после определенного момента все живут по другой установке. А родители (например, мои родители, большинство моих пациентов этого возраста) растили нас в катастрофически тяжелое время, когда они не знали, что будет происходить в их жизни. При этом, если кто-то помнит, на улицах творился какой-то форменный ужас, начиная от всех незаконных формирований, которые по улицам шлялись, тех подростковых течений, вплоть до того количества наркотиков, которые тогда были. И вот в той строгости, которую родители к нам применяли, все-таки было зерном сохранить нас, как живых существ. И поэтому найдите позитивные стороны в той строгости, которая была по отношению к вам в вашем воспитании со стороны тех самых значимых взрослых. Сейчас уже, пройдя определенный жизненный путь, имея определенный жизненный опыт, можно эту ситуацию проанализировать и понять, что цель и задача сохранить нас живыми, что было, на самом деле, безумно тяжело в 90-е годы, когда банально был голод в некоторых местах. Мой любимый Питер тогда вообще утопал в наркотических средствах. Мы выжили…
Светлана Ходукина:
Как бы удачно выплыли на success?
Гурген Хачатурян:
Да, success, миссия выполнена, мы живы. И сам факт того, что мы живы, дает нам возможность проанализировать и дальше уже жить самостоятельно своей головой, сохранить эту долю любви и уважения к родителям за то, что в такой достаточно сложный период нашей жизни они нас сохранили, хоть, может быть, психотерапевтически не самым верным путем. Я просто не могу себе представить ситуацию: «Сынок, героин – это, конечно, плохо, но ты должен сам сделать этот выбор».
Светлана Ходукина:
У меня двоякое ощущение от этой информации. Может быть, я кое-что добавлю, и Вы с этим согласитесь. Мне кажется, что в целом человек имеет право на те чувства, которые он испытывает по отношению к своему детству. То есть когда он говорит: «Я себя чувствую так», или: «Я себя чувствовал так», – а ему говорят: «Слушай, всем тяжело, и им было тяжело, ты их пойми». И тут получается чувство вины, что и правда, им же было тяжело, а что я-то тогда… Но от этого чувства никуда не уходят, потому что тебе было плохо. Поэтому, с одной стороны, важно признать и сказать, что ты имеешь право чувствовать, что это нормальные чувства и с тобой все OK, и ты имеешь право так чувствовать, ты не обязан быть благодарным прямо от всей души. Но, с другой стороны, на этом фундаменте, что с тобой все OK, ты имеешь право посмотреть на родителей и попробовать за этим увидеть любовь (наверняка она есть, раз тебя родили, старались за тобой ухаживать, и вообще ты дорос) и не говорить, что ты неблагодарный человек.
Гурген Хачатурян:
Есть такой чудесный сериал «Клиника», который я очень сильно люблю. И там был такой герой Доктор Кокс, который произнес феерическую фразу, которую я очень часто использую в своей практике. Он говорит: «Когда мой папа хотел сказать мне, что он меня любит, он специально промахивался, когда бросал в меня бутылку из-под пива». Действительно, какие-то знаки любви можно увидеть даже в таких вот нестандартных поступках.
Светлана Ходукина:
Просто мне отозвалась мысль, что тут двойная штука. С одной стороны, ты имеешь право на те чувства, которые у тебя есть по этому поводу, и, наверное, психотерапевт тебя поймет и не поругает, что ты ненавидишь своих родителей. Но, с другой стороны, уже на этом фундаменте можно попробовать посмотреть, какая объективность была и просто увидеть в родителях людей. Они что-то говорили, но, на самом деле, когда они говорили, они были еще младше, чем ты сейчас. То есть ты можешь попробовать этот под сомнение поставить голос. Сразу, когда ты его слышишь: «Ага, значит, ты тут решил купить себе куртку спортивную под ботинки с острым носом...» Необязательно так, но поставить под сомнение и сказать…
Гурген Хачатурян:
«Только мокасины!» – и заправить спортивки в носки.
Светлана Ходукина:
Мне понравилась мысль, что глобально все сводится к тому, что в какой-то момент остановиться и сказать: «Стоп! Сейчас-то я взрослый!»
Гурген Хачатурян:
Не то страшно, что мы взрослые, а то, что взрослые – это мы.
Светлана Ходукина:
Остановиться и понять, что за то, что ты делаешь тот или иной выбор, только ты несешь ответственность, и никто тебя, по большому счету, ругать за это уже не будет. Ты сам хочешь – себя ругай, не хочешь – не ругай. Вот когда ты это осознаешь, может, ты промахнешься, зато ты двигаешься. Если ты постоянно выбираешь, то все равно это выглядит как движение вверх, а не когда ты застрял на одном месте и стоишь. Ну, ошибся – сделаешь вывод, по-другому в следующий раз выберешь.
Гурген Хачатурян:
Мудрые буддисты предлагают такую интересную концепцию, интересный лозунг: «Ошибайтесь как можно чаще, главное – никогда не повторяйте одной и той же ошибки дважды». И в этом действительно есть очень много мудрости: не плохо ошибаться, плохо не учиться на своих ошибках. И это тот момент, который надо учитывать в своей жизни. Если вы планируете, или уже стали родителями, и думаете о том, как воспитывать детей, то и воспитывать их стоит вот именно в этой ситуации, что не стоит повторять ошибок дважды. Ну, и не забывая о том, что есть вещи, которые вы, как родители, должны контролировать достаточно жестко.
Светлана Ходукина:
Да, это заслуживает отдельного эфира (про детей и как с ними быть). Но то, что я услышала и что очень важно и круто звучит, в целом мысль очень простая: ошибаться – это нормально.
Гурген Хачатурян:
Ошибаться – это клево!
Светлана Ходукина:
Это нормально, это круто! Когда ты делаешь выбор, большая вероятность, что ты можешь ошибиться. Это нормально, все ошибаются. Когда ты просто ставишь себе цель всегда делать все правильно по каким-то параметрам, то это и создает высокое напряжение, ты не так быстро двигаешься и, по большому счету, достигаешь сильно меньших результатов, чем если бы ты ошибался.
Гурген Хачатурян:
Совершенно верно! Движение – это круто! Но должен сказать, что все-таки люди – существа психодинамичные, обучаемые. Мы склонны накапливать опыт, мы склонны этот опыт концентрировать и делать из этого какие-то выводы. А к чему я это говорю? А говорю я это к тому, что если в самом начале своего пути вы делаете ошибки, может быть, даже досадные, но вы этого не боитесь и идете дальше, то с этим движением ошибок будет становиться меньше, и вы сами это заметите. Просто жизнь всегда повторяется, и мы очень часто оказываемся перед одним и тем же выбором с предрешенным ответом. А когда вы этого не боитесь, то и решения принимаются легче, спокойнее и гораздо более продуктивно.
Если говорить совсем просто, то тезис «на ошибках учатся» можно раскрутить в небольшое эссе о том, как ошибки вашей жизни научили вас общаться с людьми, кому доверять, кому не доверять, что делать, что выбирать и так далее. Поэтому учитесь на своих ошибках – это действительно очень интересно. Это не то, что написано в каких-то абстрактных учебниках – это ваша личная жизнь, ваш личный опыт, который всегда лучше всего воспринимается, как источник новой информации.
Светлана Ходукина:
Я так понимаю, что тезис «я не могу выбирать» или «я боюсь выбирать» равно тезису «я боюсь ошибиться»? Почему я не могу выбрать? Потому что я боюсь ошибиться.
Гурген Хачатурян:
Совершенно верно. Но еще раз говорю, если брать самые частые причины – это либо «я боюсь ошибиться», либо «я не умею выбирать», потому что всегда выбирал кто-то другой.
Светлана Ходукина:
То есть я просто не знаю, как это делать?
Гурген Хачатурян:
Совершенно верно. Но рисуется картина властной мамаши, которая выглядит так, как будто она проглотила лом, она всегда вот такая прямая, с гулькой на затылке, у нее очки, она всегда в пиджаке, подтянутая, и она говорит: «Мы делаем так…»
Светлана Ходукина:
«Ты поступаешь туда, вот твоя жена…»
Гурген Хачатурян:
«Вот твоя жена, вот твой ребенок, вот любовник твоей жены…»
Светлана Ходукина:
А потом она спрашивает: «А что ты будешь есть?»
Гурген Хачатурян:
«А я не знаю, давай спросим у мамы». Вот эти вечные мальчики, которых сейчас очень много, из-за которых страдает очень много моих пациенток. Есть такой мультик, он называется «Маленький принц», основанный на одноименной книге. Там образ вот этой мамы, которая спланировала за своего ребенка всю жизнь, вплоть до пенсии, и где эта пенсия будет проводиться. Вот это действительно образ того родителя, который никогда не научит ребенка выбирать самостоятельно. И знаете, что страшно? Все мы смертны, это факт. Умирает этот человек, который за них что-то выбирал все время, направлял, определял каждый шаг, и та растерянность, которая есть в глазах вот этих людей. Мало того, что они переживают шок от гибели любимого человека, родного, но еще и все ориентиры в жизни потеряны, и в 40-50 лет надо учить человека жить заново.
Светлана Ходукина:
Получается, когда это мальчик 4-х лет, и ему говорят: «Слушай, выбирай сам!» – может ошибиться, но это его опыт. А когда тебе приходится переживать этот опыт, когда у тебя и выбор с более серьезными последствиями, и у тебя такого не было опыта, ты не знаешь, как это делать, конечно, это все более серьезно. Круто позволить ребенку в младшем возрасте совершать ошибки и объяснять, что с ними делать: «Ты совершил ошибку, ее как-то нужно исправлять».
Гурген Хачатурян:
«Надо просто аккуратненько закопать труп».
Светлана Ходукина:
Ну, как вариант. На самом деле, круто быть взрослым, и делать выбор тоже очень круто, и ошибаться тоже очень круто. И это все нормально, из этого строится жизнь. Возможно, если получится со стороны на это посмотреть, вы скажете: «Это круто! А чего я боюсь? Я боюсь ошибиться, но такое бывает. Ну, я ошибусь, но я же взрослый человек, и никто меня не будет за это ругать». Ну, разве что Уголовный кодекс нарушен, тут могут и поругать. Просто, если мы не будем доводить эту ситуацию до абсурда, то просто круто ошибаться, исправлять, не делать того, что ты уже понял, что не работает, и снова ошибаться, или уже не ошибаться – просто двигаться…
Гурген Хачатурян:
Учиться и работать над ошибками – вот две вещи, два глагола, которые так нам всем нужны. Если мы будем учиться, совершенствоваться (я сейчас не говорю даже про какие-то психические процессы, просто в плане познания мира, законов физики и бытия), не будем бояться совершать ошибки, то в какой-то момент этих ошибок просто будет становиться меньше, а вы будете становиться лучше, круче. Поэтому надо понимать, что именно через ошибки мы и растем.
Светлана Ходукина:
Я, кстати, сейчас поняла, что я сказала насчет того, что есть тезис «я не могу выбирать» следствие или равно «я боюсь совершить ошибку»…
Гурген Хачатурян:
Заговорил Ваш внутренний физик-ядерщик?
Светлана Ходукина:
Да. «Я совершаю ошибку – я плохой».
Гурген Хачатурян:
Этот тезис истекает из вот этого внутреннего голоса, который говорит: «Крошка-сын к отцу пришел, ай-яй-яй-яй-яй-яй-яй». Вот этот голос, который говорит: «Ну, как ты мог!..» Или еще хуже: «Ну, вот ты опять!..»
Светлана Ходукина:
У меня не так часто это было, потому что у меня, конечно же, золотая медаль в школе, но когда приносишь оценку «2», «3», мне папа говорил: «Это означает, что материал не освоен; более того, возможно, это даже означает, что преподаватель считает, что материал не освоен». Все! Больше это ничего не означает! По большому счету, в какой-то степени со всеми ошибками то же самое. Это просто какая-то обратная связь о том, что обстоятельства вот такие. Это никак не связано с тем, плохой ты или хороший.
Гурген Хачатурян:
Ну, да. Почему-то очень много чего в воспитании привязывается на чувственной основе. Из разряд того, что «получил пятерку – я тебя люблю», «получил двойку – я тебя не люблю», «получил тройку – я тебя, скорее, не люблю», «получил четверку – …». А тройка с плюсом? А четыре с минусом? Сложно… Сомнений в том, что нас любят, нет. Вы не можете быть любимее или нелюбимее в зависимости от того, какую вы получили оценку…
Светлана Ходукина:
Или в зависимости от того, совершили вы ошибку или нет.
Гурген Хачатурян:
Очень часто сейчас идешь по улицам – есть те редкие моменты, когда я выхожу со своими детьми погулять – и смотрю за долбанутыми мамашами, которые на основе какой-нибудь испачканной куртки…
Светлана Ходукина:
…строят самооценку, и ты видишь, что этот ребенок придет к тебе через 10 лет?
Гурген Хачатурян:
Мне уже хочется на детскую площадку идти с заламинированными визитными карточками: «Дитятко, перезвони мне лет через 15», потому что это же какой-то ужас! Там такой поток даже не брани, там личностные характеристики кто ты, кто твой отец и все родственники до 15-го колена.
Светлана Ходукина:
А потом не может выбрать…
Гурген Хачатурян:
А потом не может выбрать сверлить ему дырку в ракете «Союз» или не сверлить. И он выбирает: «Давай, просверлю…»
Светлана Ходукина:
Вот на этой позитивной ноте мы и заканчиваем наш эфир. Не бойтесь выбирать, не бойтесь совершать ошибки! Тут должна быть какая-то шутка, но я ее не придумала, поэтому: в студии были Светлана Ходукина и Гурген Хачатурян. Пока!
Гурген Хачатурян:
Всего доброго!