Муслим Муслимов:
Вечер добрый, дорогие друзья! С вами Муслим Муслимов на канале Mediametrics в программе «Медицинский менеджмент», и тема у нас сегодня очень ясная. Тема нашего эфира – это «Ясный взгляд на жизнь: мифы и реальность лазерной коррекции зрения». В гостях у меня Шилова Татьяна Юрьевна. Татьяна Юрьевна – профессор, главный врач Клиники доктора Шиловой, доктор медицинских наук, офтальмолог в области коррекции ReLEx SMILE. Здравствуйте.
Татьяна Шилова:
Здравствуйте, Муслим.
Муслим Муслимов:
Я знаю, что у Вас график достаточно плотный, спасибо, что удалось найти время и поделиться мнением вообще в офтальмологии. Вы – человек на моих эфирах первый, по сути, из специальности офтальмологической, хотя она крайне важна, и один из органов чувств – это зрение, которым мы ежедневно смотрим на жизнь. И ясный взгляд на жизнь – это, на самом деле, основополагающее, особенно в наше непростое время. И мой вопрос лежит в рамках тренда в здравоохранении, он традиционный на наших передачах. Хотел бы у Вас узнать, какие тренды в сфере здравоохранения в рамках специальности офтальмологии Вы сейчас видите? Какие новые методики, может быть, потому что орган зрения всегда больше, чем интимный. Я бы даже сказал, есть определенные фобии у наших пациентов, когда они решаются на такого рода операцию. Так в чем же тренд в офтальмологии?
Татьяна Шилова:
Здравствуйте, дорогие радиослушатели. Я хотела бы сказать, что офтальмология является частью хирургической специальности, поэтому все, что связано на сегодняшний день с современной офтальмологией, это, конечно, прежде всего персонализация. То есть мы стремимся к тому, чтобы тот метод коррекции, тот метод лечения, предложенный пациенту, был индивидуален. То есть это было то, что является для него лучшим способом. В данном случае, если мы говорим о лазерной коррекции, я потом об этом расскажу. Конечно, персонализация – это прежде всего, но следующий момент – это, безусловно, микроинвазивность вмешательства. То есть очень важно в хирургии, чтобы мы повреждали как можно меньше тканей.
Муслим Муслимов:
В любой хирургии?
Татьяна Шилова:
В любой, безусловно, конечно. Чем меньше мы повреждаем с сохранением того же эффекта, который был предшествующий технологии, мы получаем самый…
Муслим Муслимов:
Лучший результат.
Татьяна Шилова:
Конечно. Плюс информационные технологии, это превентивная медицина, это творческое и активное долголетие, то есть профилактика возрастных заболеваний, медицина и спорт. Основные направления нам задает наше здравоохранение, это вот наша программа дорожная карта Хелснет, предложенная нашим президентом, мы активно следуем ей.
Муслим Муслимов:
Скажите, пожалуйста, а Вы представляете частное здравоохранение, частную клинику?
Татьяна Шилова:
Да, сеть частных клиник. Это не одна клиника, это несколько.
Муслим Муслимов:
Как Вы считаете, насколько взаимодействие с пациентопотоком отличается в частной медицине и в системе государственного здравоохранения? Видите ли Вы эту разницу?
Татьяна Шилова:
Я скажу свое мнение, наверное. Мне кажется, что этого отличия не должно быть. Я всегда пациентам говорю, что разницы нет, пришли вы в бюджетное учреждение или в частный центр, то есть качество медицины должно быть одинаковое. Конечно, отличаются сроки оказания помощи. Допустим, если человек приходит в частную клинику, он услугу может получить быстрее, это точно. И чаще всего в более полном объеме в сжато территориальной площади, потому что в частной клинике, особенно если это многопрофильный центр, все сконцентрировано максимально, самое современное оборудование, как правило.
Муслим Муслимов:
А вот если говорить об оборудовании, у нас следующий вопрос. Есть ли вообще отечественные аналоги того оборудования, на котором сейчас проводится большинство лазерных операций, если можно назвать их лазерными?
Татьяна Шилова:
Если мы говорим о лазерных операциях, то конкурентов в плане технологического оснащения, безусловно, нет. Мы, конечно, можем говорить, что они есть, но на самом деле это не так. И вообще технологически российская медицина не может предложить даже близко именно в плане оборудования. Конечно, все оборудование – это зарубежное оборудование, я имею в виду софт и харт-оснащение. Но если говорить о каких-то инструментах, например, интересных наработках, безусловно, офтальмологи…
Муслим Муслимов:
Методика имеется в виду?
Татьяна Шилова:
Да, методики. И вот творческий подход к методологическим использованиям, потому что, например, если говорить о Соединенных Штатах, там медицина ограничивается сертификацией каждого метода. Мы имеем возможность лицензировать оборудование, и дальше мы творчески используем его. И поэтому у нас в плане использования методики шире спектр услуг, но в плане оборудования – нет.
Муслим Муслимов:
Вы говорили о системе или о способе ReLEx SMILE. Что это непосредственно, как его применяют сейчас и в чем его плюсы?
Татьяна Шилова:
Поскольку наша передача сама по себе касается восстановления зрения или самых современных технологий, я хочу, собственно говоря, нарушить обет молчания на Вашем радиоэфире и сказать о той методике, о которой я не слышала...
Муслим Муслимов:
Не часто упоминается, так скажем.
Татьяна Шилова:
Не часто упоминается. Она очень широко распространена в мире, это то, о чем сейчас говорят во всех зарубежных офтальмологических клиниках. Количество центров, которые оказывают эту услугу, растет в геометрической прогрессии. То есть методика заключается в том, что мы можем сделать лазерную коррекцию очень быстро, безболезненно и практически на следующий день дать возможность человеку вернуться к обычному образу жизни. Речь идет о стопроцентной фемтосекундной технологии.
Вопрос фемтосекундных технологий обсуждался неоднократно, и на радио Mediametrics в том числе. Однако все останавливались на рассказе о фемтосекундной лазерной коррекции зрения, фемтосекундный Ласик, однако это совсем не топовая методика. Когда я разговариваю с пациентами, я говорю: «Да, она классная, она хорошая для 2000 года, она появилась в 2000 году. За это время прогресс шагнул настолько…»
Муслим Муслимов:
Вы отвечаете на наш первый вопрос, что такое тренды.
Татьяна Шилова:
Конечно.
Муслим Муслимов:
Все-таки расскажите, что за методика?
Татьяна Шилова:
Методика ReLEx SMILE – это 100% фемтосекундная технология. В чем она заключается? Для того чтобы выполнить коррекцию зрения, у нас специальная машина, называемая фемтосекундным лазером производства только одного немецкого производителя. Она позволяет нам в толщине роговицы создать 3D-модель ткани роговицы, которую хирург через прокол в 2 мм может извлечь. И вот этой методикой мы можем получить 100-процентное и выше зрение, не повреждая поверхность роговицы. То есть суть такова, что до появления этого метода все лазерные коррекции зрения, включая Ласик, Фемтоласик, ФРК, выполнялись с повреждением наружной оболочки глаза. И в результате этого все, что было сопряжено с выполнением этой крышечки, так называемой, или вообще повреждений всей площади, влекло за собой все осложнения, связанные с этим процессом. А поскольку здесь крышечки нет, соответственно, нет этих осложнений. Но мало того, даже не это самое важное, важно то, что мы сохраняем роговицу здоровой, мы сохраняем биомеханику роговицы, и это научно доказано нашими немецкими коллегами. Сохранный, вот это очень важно.
Фемтосекундный лазер позволяет в толщине роговицы создать 3D-модель ткани роговицы, которую хирург через прокол в 2 мм может извлечь. И вот этой методикой мы можем получить 100-процентное и выше зрение, не повреждая поверхность роговицы.
Муслим Муслимов:
У меня вопрос в рамках того количества операций, которое в мире проводится по этой методике и на территории России.
Татьяна Шилова:
Да, с удовольствием расскажу. В мире на сегодняшний день 1 800 000 пациентов, пролеченных этой коррекцией. И мы каждый месяц получаем не арифметическую, а геометрическую прогрессию, потому что пациенты очень довольны результатами этой коррекции. Это во-первых. И надо сказать, что в России она незаслуженно поздно появилась. На самом деле, во всем мире эта технология уже очень-очень давно присутствует, о ней знают. И технология эта родилась в Германии, разработчик этой технологии – немецкий профессор-офтальмолог, который на сегодняшний день и в Россию приезжает несколько раз в год, и у пациентов есть возможность даже у автора выполнить эту коррекцию. Но суть в том, что в течение 25 секунд мы можем получить стопроцентное и выше зрение.
Так вот, если говорить о России, то метод этот довольно слабо распространен. Когда мы начинали несколько лет назад под немецким брендом SMILE Eyes, есть такая сеть клиник, она работает по единым стандартам оказания медицинских услуг, стандартам оказания помощи, это очень важно, чтобы была большая база данных выполненных операций, потому что это точность коррекций. Чем больше пациентов прооперировано, тем больше поправок мы можем внести и тем выше точность предлагаемых услуг. Так вот, в России всего несколько центров до недавнего времени имели эти машины, мало того, тут суть какая – чтобы выполнить эту операцию, нужна определенная установка. Эта установка стоит в 2 раза дороже, чем стандартная установка для Фемтоласика, и поэтому и частные, и государственные клиники с очень большим трудом приобретают новое оборудование. Но что еще важно, что не только оборудование важно, и купив машину, она не будет работать сама, важны руки хирурга, которые понимают эту методику.
Муслим Муслимов:
И можно, собственно, ею владеть.
Татьяна Шилова:
Да, и могут ею владеть. И вот это очень важно.
Муслим Муслимов:
Вот скажите, 25 секунд длится операция?
Татьяна Шилова:
Да.
Муслим Муслимов:
У меня вопрос исключительно медицинский, касательно показаний. Какие показания для этого оперативного лечения?
Татьяна Шилова:
Для SMILE показания ровно такие же, как для стандартной лазерной коррекции. То есть коррекцию нельзя выполнить в случае, если роговица больная или чрезмерно тонкая, нерегулярная, если на ней есть рубцы, то есть, если роговица нездорова. Если роговица здорова и пациенту можно выполнить коррекцию зрения любыми другими методами, то SMILE в этом случае будет более полезен. Но его можно сделать даже в тех случаях, когда другие методики невозможно применить. То есть, например, при тех же тонких роговицах это шанс для тех пациентов, которым раньше отказывали в лазерной коррекции. Сейчас у нас активно приезжают со всего мира, я не побоюсь этого слова, это Австралия, это Корея, это Китай, Израиль, Соединенные Штаты прилетают для того, чтобы прооперироваться.
Если роговица здорова и пациенту можно выполнить коррекцию зрения любыми другими методами, то SMILE в этом случае будет более полезен.
Муслим Муслимов:
То есть Вы еще занимаетесь медицинским туризмом?
Татьяна Шилова:
Медицинским туризмом очень активно. То есть тысячами приезжают.
Муслим Муслимов:
Центр Федорова, который мы знаем, всегда славился тем, что огромное количество иностранцев приезжали на лечение уже несколько десятилетий. И офтальмология – это та сфера в плане операций, которая действительно воспринимаемая с почетом в зарубежье, и иностранные пациенты с любовью относятся к этим методикам и формам взаимодействия. У меня вопрос заключается в следующем. Если говорить непосредственно о развитии офтальмологии, как Вы считаете, будет ли эта методика популярна в ближайшие 10 лет, то есть реально ли в ней будущее?
Татьяна Шилова:
Безусловно, это будущее, и она реальна. И на самом деле, сейчас большое количество клиник заинтересованы, обучают хирургов для того, чтобы выполнять этим методом лазерную коррекцию. Но когда клиники начинают осваивать технологию, возникают различные технологические проблемы, медицинские. А тут есть такой момент, что эта технология сложнее, чем стандартные предшествующие Ласики или Фемтоласики. Вот в чем фишка.
Муслим Муслимов:
То есть сложнее выполнение?
Татьяна Шилова:
Выполнение сложнее. Раньше теми методами, которыми мы выполняли коррекцию, хирург очень мало работал руками, он рассчитывал, действительно это было верно, руками практически не работали. И даже было такое мнение, что для такого старинного метода, как ФРК, ТрансФРК, под каким бы соусом его сейчас не продавали разные клиники как современный, это самый старомодный, первое поколение методов лазерной коррекции, оно болезненно и со своими прочими недостатками. То есть этим методом мы могли выполнить коррекцию у пациента, но получив много различных осложнений. А сейчас мы можем сделать то же самое, но быстрее и вернув человека на следующий день.
Муслим Муслимов:
Скажите, пожалуйста, какая стоимость этой операции сейчас на рынке?
Татьяна Шилова:
Я Вам скажу сколько эта операция должна стоить. Почему? Потому что в ней присутствует достаточно затратная часть лицензии, каждое нажатие на педаль – это стоимость лицензии. То есть производитель дает право работать этим методом при определенном платеже за лицензию. Кроме того, стоимость самого оборудования достаточно велика, но стоимость подготовки специалиста, который выполняет эту методику правильно, стоимость того, кто готовит пациента, это тоже вложено в стоимость операции. Поэтому европейская цена этого метода – от 3,5 до 5 тысяч евро двух глаз. Я говорю в евро-эквиваленте, потому что эта методика европейская. Допустим, в Великобритании такая операция стоит 8 тысяч фунтов, больше чем в 2 раза дороже. У нас для российского пациента, потому что мы делаем все, как в Германии, у нас даже пациенты проходят диагностику в Германии, прилетают к нам, чтобы чуть-чуть иногда сэкономить. Иногда они могут получить это быстрее, потому что у меня, например, шесть операционных дней в неделю. Шесть! Я каждый день могу, они могут выбрать любое время и любой день, потому что операция быстрая. Действительно, в день бывает 20-30 операций, это очень быстро, то есть важно правильно наладить, как говорится, алгоритм.
Это персональный выбор, вот в этом и задача. То есть в клиниках, где есть индивидуальный подход, результат гораздо выше, чем, скажем, в том же центре, где будет массовый подбор режимов работы, потому что при коррекции мы учитываем такое количество параметров, что пациенты, попадая в клинику, говорят: «Мы такого количества приборов и исследований… Нас в жизни никогда так не смотрели».
Муслим Муслимов:
А что в пример приведете, какие параметры Вы учитываете?
Татьяна Шилова:
Прежде всего толщина роговицы, геометрия роговицы. Я имею в виду, мы смотрим переднюю, заднюю поверхность роговицы, мы смотрим ее нерегулярность, есть специальные карты. Причем не всегда одним прибором, а иногда двумя и тремя приборами, если есть какие-то сомнения. Это барометрический анализ несколькими приборами, это пахиметрия – толщина роговицы, это обязательно компьютерная томограмма роговицы, помимо того, это ультразвуковое обследование, обследование глазного дна с широким зрачком, это обследование различных типов рефракций, в том числе сложные кросс-цилиндры, сложные силовые пробы. То есть для того, чтобы получить именно ту оптику, которая индивидуально нужна для этого пациента.
Этого лишены центры типа федоровского центра, к сожалению, потому что там это делает медсестра где-то в кабинете внизу. А хирург даже может идеально сделать, но он не видит этого пациента до того, у него нет даже таблицы для проверки зрения. Вот у них диагностику делает медсестра в одном корпусе, потом пациент может уйти в другой корпус, сделать коррекцию, а для проверки зрения он возвращается обратно. Поэтому вот тут очень важно вот это. Это тот алгоритм, который заложен самой идеей этой коррекции, это те стопроцентные немецкие технологии, о которых мы говорим.
Муслим Муслимов:
А в тех клиниках, которыми Вы управляете, только ли система ReLEx SMILE применяется или еще другие способы лечения?
Татьяна Шилова:
Нет, мы используем все возможные на сегодняшний день способы лечения. Есть пациенты, которым ReLEx SMILE мы не можем выполнить в силу их анатомических особенностей. Например, ReLEx SMILE невозможен при гиперметропии на сегодняшний день для коммерческого использования. То есть он как вариант разработки технологии присутствует, но дальнозоркость, я имею в виду плюс, вот тот стандартный плюс, о котором мы говорим, на сегодняшний день SMILE мы сделать не можем. При плюсах нам нужно делать индивидуальный, допустим, Фемтоласик. Потом можно сказать о том, что мы не можем сделать с рубцами, если это глубокие рубцы, просто фемтосекундному лазеру нужно, чтобы световые роговицы были прозрачные. Если это помутнение, или до коррекции… У меня очень много, к сожалению, пациентов, которые приезжают на переделку. Это всегда так сложно.
Есть пациенты, которым ReLEx SMILE мы не можем выполнить в силу их анатомических особенностей. Например, ReLEx SMILE невозможен при гиперметропии на сегодняшний день для коммерческого использования.
Муслим Муслимов:
Это Ваши пациенты или пациенты, которые ранее…
Татьяна Шилова:
Нет, это пациенты из других клиник. Я дорожу каждым пациентом, вот те, кто меня слышит и будет встречаться, они поймут, что это всегда очень индивидуальный подход.
Муслим Муслимов:
Вот как раз расскажите об осложнениях, с которыми приходится работать именно по операциям в других клиниках, при других методиках, так скажем.
Татьяна Шилова:
Если говорить о SMILE, когда мне пациенты задают вопрос, какие могут быть осложнения, потому что понимают, что хирургия не может быть без осложнений, я всегда говорю, что знаете, при правильном технологическом подходе к этой операции мы не говорим об осложнениях, мы говорим об особенностях. Например, может быть аллергическая реакция, она может быть, когда мы меняем капли, может быть, например, на капли реакция в виде повышения внутриглазного давления, тогда мы меняем капли. То есть все, что у нас может произойти в послеоперационном периоде, контролируется каплями. Вот это важно, что это, в общем-то, не осложнения. Мы можем говорить, например, о сухом глазе, тогда мы компенсируем это каплями увлажняющими и так далее.
А вот если речь идет об осложнениях, это, прежде всего, технологии, где выполняется крышка, то есть крышка – это Ласик, и в том числе Фемтоласик, это складки, которые образуются в этом флепе, потому что он отрезан. Там врастание клеточек под флеп, это тоже может быть. Но самое тяжелое и серьезное осложнение, которое случается, – это растяжение роговицы, так называемый кератоконус. Это те пациенты, которым противопоказана была вообще лазерная коррекция, но в силу недодиагностики или выбора неправильной диагностики, знаете, вот бывает…
Муслим Муслимов:
Особых причин.
Татьяна Шилова:
В хирургии бывает такой хирургический экстремизм, то есть хирургу кажется: «Авось пронесет, авось пронесет». И вот раз – и не проносит. Это такие тяжелые пациенты, которым приходится делать вплоть до пересадки роговицы. То есть у нас есть пациенты, которые уже после осложнений и сделанных пересадок роговицы в другом месте приезжают на пересадку. В принципе, если сделана коррекция правильно, ничего произойти не может, если она сделана по той методике, которая соответствует данному пациенту. Вся задача – провести правильно предоперационную диагностику.
Муслим Муслимов:
Скажите, если говорить о заболеваемости в целом населения. Вот Вы сказали о том, что к Вам приезжают в рамках медицинского туризма, что тоже очень приятно, и это, я считаю, является реальным трендом, за который сейчас взялось наше государство и управленцы системы здравоохранения, стало актуальным. Следующий момент – это момент, который завязан на то, что частная медицина более гибка в плане индивидуального взаимодействия. Может, как Вы говорите, комплексную диагностику провести, индивидуально подобрать схему лечения, реабилитацию настроить, Вы об этом сказали, в рамках применения и подбора определенных необходимых препаратов и капель, которыми мы корректируем формат реабилитации. Но у меня вопрос заключается в том, как вообще в целом популяция, как наш российский пациент сейчас выглядит в плане заболеваний глаз? И отмечаете ли Вы увеличение проблем со зрением, так как мы понимаем, что мы постоянно находимся в бизнес-процессах, мы постоянно находимся в смартфонах, он практически у каждого сейчас, и это фактически определенная тенденция на ослабление зрения. Видите ли Вы это в ежедневной своей практике?
Татьяна Шилова:
Знаете, наверное, надо говорить о том, что увеличение заболеваемости касается различных возрастных групп. Скажем, если говорить о молодежи, безусловно, это рост близорукости, на сегодняшний день это эпидемия. Россия здесь не сказать, что лидирует, но она вровень идет со всеми европейскими странами, опережают, наверное, такие страны, как Япония, Корея, где близоруких людей больше, чем в России, скажем так, но в общем-то это близорукость. И поэтому мы говорим о ReLEx SMILE как о выходе для таких пациентов, на сегодняшний день в Европе не модно носить очки.
Например, там, где распространен SMILE, мы общаемся с нашими коллегами, они говорят: «А у тебя что, денег нет? Ты носишь очки. А что, у него нет денег, чтобы сделать коррекцию?» Даже такие моменты есть. Просто потому, что это настолько быстро и легко, и поэтому это, конечно, очень хорошая инвестиция в свое здоровье. Не надо экономить на дешевых методах, нельзя экономить на здоровье. Если говорить о пожилых людях, безусловно, у нас растет продолжительность жизни, и за счет роста продолжительности жизни рост заболеваемости тоже растет. То есть это катаракты, глаукомы, дистрофии сетчатки, потому что мы, в общем-то, стали жить дольше. Ну и, наверное, часть заболеваний помолодело, потому что у нас меняется экология, у нас меняется характер питания, мы мало времени находимся на свежем воздухе, у нас снижается двигательная активность, соответственно, все проблемы, которые связаны с этим, тоже есть.
Но и что еще важно отметить, на мой взгляд, – низкая диагностика поликлинического звена, то есть к нам приходят очень в поздних стадиях заболевания. То есть не могут дифференцировать то простое, что во времена Гиппократа отделяли глаукому от катаракты и так далее, то есть приходит пациент, ему ставят один диагноз, он приходит с другим заболеванием, которое лечить невозможно, но это не касается лазерной коррекции.
Муслим Муслимов:
Это первичное звено у нас страдает.
Татьяна Шилова:
Первичное звено, конечно. К сожалению, подготовка какая-то не такая, которая требуется при развитии технологий, при тех возможностях, которые на сегодняшний день дает современная медицина.
Муслим Муслимов:
У меня вопрос касательно Ваших управленческих качеств и того, что Вам позволило собрать команду единомышленников, команду людей, которые с Вами работают. Здесь есть и форматы того, что Вы должны ежедневно плечом к плечу достигать результата в рамках медицинской специальности, должны понимать о том, что у Вас еще целая бухгалтерская сфера, юриспруденция и пиар, и как Вам удается это сочетать? Может быть, с нашими молодыми коллегами, которые так или иначе думают об открытии клиник, поделитесь лучшими тремя методиками? В общем, как команду набирали, как ей управляете и что, на Ваш взгляд, очень важно?
Татьяна Шилова:
Прежде всего, я скажу, что это сложное дело. То есть открытие клиники и управление клиникой, и так, чтобы этот организм жил, существовал, развивался – это сложнее, чем вырастить ребенка. Конечно, это сложно. А секрет, наверное, я человек очень энергичный. То есть я редко устаю, практически не устаю, и те, кто успевает за мной бежать в процессе жизни и трудовой деятельности, они остаются со мной. Поэтому со мной работают те люди, которые могут работать в том же ритме, в котором работаю я, это медсестры, это администраторы, это целая команда людей, в том числе даже бухгалтерия, потому что это огромный документооборот.
Тут же ведь не только важен медицинский аспект, даже, вернее, это самое важное, конечно, это оказание на самом высочайшем уровне медицинской услуги, но плюс еще есть вопросы сервиса. Есть вопросы взаимодействия с пациентами на бытовом уровне, цвет тапочек, цвет медицинского халата и так далее, то есть это тоже важно. У людей совершенно разные, диаметрально противоположные иногда желания, их надо учитывать, безусловно, надо прислушиваться. Кроме того, все время надо быть в курсе всех новинок, конечно, это посещение всех самых современных выставок, это обязательно участие в конференциях, это ведение научной работы, это тоже очень важно для жизни клиники в целом. То есть ты не можешь купить оборудование, оно само у тебя работать не будет. Самое простое – это купить оборудование, а вот заставить его работать и оказывать услугу на должном уровне…
Муслим Муслимов:
Это целая система, творческий процесс.
Татьяна Шилова:
Это целая система, творческий процесс.
Муслим Муслимов:
Скажите, а сколько человек сейчас у Вас в подчинении?
Татьяна Шилова:
У нас порядка 70 человек общий штат. Надо сказать, что есть, конечно, люди на аутсорсинге, безусловно, это бухгалтерия, это юристы и так далее. То есть это люди, с которыми я взаимодействую, но я взаимодействую не напрямую. У меня есть помощники, которые выполняют часть административной работы (я не люблю административную работу, если честно). Конечно, я врач-клиницист, я оперирую много, и мне приходится, помимо операционного дня в 20-30 пациентов (это живые люди, которые прооперированы), потом в вечернее время вести консультативный прием. И поэтому рабочий день начинается довольно рано, а заканчивается довольно поздно, в вечернее и ночное время я веду блоги, я блогер. И вот как раз по лазерной коррекции зрения на таком портале, как Хабр, он очень известный, habr.com, есть целый раздел, посвященный в том числе и лазерной коррекции, но там не только лазерная коррекция. Я даже получила премию как лучший блогер.
Муслим Муслимов:
Поздравляю. Это премия чья?
Татьяна Шилова:
Это Хабр, вот этого портала. Но там же люди все очень технически образованные, и вот надо для технически образованных людей рассказать простым языком, но чтобы это было интересно. И мне интересно, эти живые люди к тебе приходят, они пишут отзывы, то есть ты становишься публичным.
Муслим Муслимов:
Это англоязычная площадка?
Татьяна Шилова:
Англоязычная площадка, но она объединилась на самом деле. В начале это был русскоязычный портал, но он объединился вместе с англоязычным.
Муслим Муслимов:
И все теперь люди, которые хотят прооперироваться, заходят и видят специалиста?
Татьяна Шилова:
Да, они находят и читают вот эти блоги на Хабре. И пациенты приходят и говорят: «Татьяна Юрьевна, не рассказывайте, я о Вас уже все знаю с Хабра». Это очень приятно, интересно и мне говорят: «Пишите больше, пишите, мне очень интересно читать».
Муслим Муслимов:
А не дублируете ли Вы в соцсетях?
Татьяна Шилова:
В соцсетях дублируем. Ну, на сайте клиники. Правда, конечно, порталы клиники веду не я лично, это немножко скучноватый для меня формат. А личный Инстаграм и личный Фейсбук пишу лично я. И вообще, все, что от моего имени в публичном эфире выходит, это обязательно после моей цензуры. Ничего не выходит просто так.
Муслим Муслимов:
Это важная поправка. Скажите, сейчас Вы знаете о том, что в 2018 году с 1 января вступил закон о телемедицине, и как Вы считаете, вот Вы сейчас говорили о блоге и о консультациях, собственно, то есть получается интернет дает возможность проинформировать пациента об услугах клиники или о той или иной методике. А вот в целом телемедицина – тренд ли это, и как он отразится на офтальмологии?
Татьяна Шилова:
Знаете, если касаться офтальмологии, если говорить о своей специальности, у меня двоякое впечатление, у меня пока нет единого мнения. Почему? Потому что, как мне кажется, чем больше специалист знает, тем сложнее ему поставить дистанционно диагноз. Понимаете, я когда получаю письма, у меня, конечно, огромная переписка с пациентами, и когда я читаю, мне много информации не хватает. То есть мне надо видеть все-таки этого пациента, потому что пациент присылает: «У меня минус 5, толщина роговицы такая, а подходит ли мне лазерная коррекция, допустим, таким-то методом?» А я не вижу карт роговицы, и даже если он делает их по месту жительства, он делает их не в том формате, потому что проблема в том, что первично доктор, который смотрит пациента, ведь он смотрит своими глазами на пациента, и он не заметит именно то, чего он не видит и так. Если бы он видел так, как ты, он бы по-другому интерпретировал. Если информация получается непосредственно от пациента, ведь пациент тоже не знает, что для тебя важно, а что не важно, можно что-то пропустить, поэтому очень важна очная консультация.
Но с другой стороны, часть приборов у нас позволяет провести, например, спектральный анализ, какие-то базовые исследования, и получив изображение, доктор дистанционно действительно может провести, скажем, грубый скрининговый выборочный анализ, допустим, оперировать, не оперировать, насколько это серьезная ситуация. Поэтому в каком-то формате она имеет место быть, но в офтальмологии я бы не сказала, что это панацея. Я слышала от многих коллег, что в педиатрии, например, в терапии это работает, и это очень хорошо. То есть поживем – увидим, как говорится. Но вот все равно живое общение с врачом, живой осмотр телемедицина никогда не заменит, это просто от безысходности, скажем так.
Муслим Муслимов:
То есть телемедицина от безысходности?
Татьяна Шилова:
Ну как-то так.
Муслим Муслимов:
Эта фраза запомнится нашим слушателям. Скажите, пожалуйста, что касается потребности, как Вы относитесь к потребности в целом в России, какому количеству пациентов необходима хирургическая коррекция зрения на данный момент?
Татьяна Шилова:
К вопросу о коррекции зрения. Чтобы успокоить тех, кто носит очки и не хочет делать коррекцию, я говорю: человек, который носит очки, – это здоровый человек. С медицинской точки зрения человек в очках, если у него нет других проблем, и только есть минус плюс астигматизм, и очки его устраивают, это здоровый человек, и коррекция тогда ему не нужна. Но проблема-то в том, что людям не нравятся очки, потому что мы живем активной жизнью, мы плаваем, бегаем, мы движемся, это во-первых. Во-вторых, очки часто мешают имиджу, скажем так, и поэтому человек носит контактные линзы. А к контактным линзам я очень плохо отношусь, потому что я вижу очень много осложнений не только инфекционного характера, это осложнения дистрофического характера, потому что линзы – очень опасный способ коррекции в долговременной перспективе.
Мы можем говорить о линзах в течение года-двух, но, как правило, нарушается режим ношения, нарушается трофика роговицы, потому что линза сидит, то есть в долговременной перспективе это самый опасный способ коррекции. На каком-то этапе человек не может носить линзы, и иногда мы отказываем в лазерной коррекции, потому что линзы переношены. И мы говорим так: «Если Вы носите очки, носите очки, но если Вы носите линзы, приходите на лазерную коррекцию зрения». Но кроме того, если спросить у пациента: «А хотели бы Вы избавиться от очков?» Безусловно, 99% сказали бы, что хотели бы, просто бояться сделать эту коррекцию. Поэтому, конечно, не бойтесь, на сегодняшний день есть методика, которая позволяет это сделать феноменально быстро, безболезненно и с высоко гарантированным результатом. То есть лучшее, что может быть.
Муслим Муслимов:
А если говорить о фобиях, о страхах тех пациентов, которые к Вам приходят, как Вы с ними боретесь и какой, на Ваш взгляд, сейчас страх основополагающий? Вот почему пациенты так или иначе продолжают носить очки, линзы, и это же не только из-за того, что им просто нравится роговая оправа или не роговая, например?
Татьяна Шилова:
Дело в том, что те страхи и мифы, которые существуют, они же имеют такую длинную бороду, как у Хоттабыча. То есть, безусловно, они появились тогда, когда мы делали, например, насечки или когда мы делали Ласик, он был популярен. Первое поколение методом лазерной коррекции – это ФРК, сейчас говорят трансФРК, Эпиласик – это все ерунда.
Муслим Муслимов:
Давайте расшифруем для наших слушателей.
Татьяна Шилова:
ФРК – это фоторефракционная кератэктомия, то есть сейчас говорят, что это такая «ноу тач», мы не прикасаемся к роговице, доктор лукавит, потому что это та методика, которая выжигает поверхность роговицы ровно площадью, соответственно, в форме вот этого лазерного луча. А это 9 мм – это площадь роговицы раневая поверхность, потом надеваются контактные линзы, и очень долго человек заживает. То есть при этой методике только к 3-му дню человек более-менее себя неплохо чувствует и условно где-то через 2 недели только начинает видеть так, как он должен видеть. Однако доктор говорит: «А я же к глазу-то не прикасаюсь». Лукавит, потому что прожигает полностью и наружный, и внутренний слой. Но эта методика: а) дешевая; б) от хирурга не требует вообще никаких ручных навыков. Никаких! Это можете сделать и Вы, даже не имея никакого образования, нажал на педаль, лазер все выпарил. Это первое поколение методом лазерной коррекции.
Муслим Муслимов:
Позвольте, не буду делать без специального образования.
Татьяна Шилова:
Второе поколение – это методика Ласик. Ласик или Фемтоласик, неважно, как его назвать, даже Суперласик, это тоже Ласик. То есть та технология с формированием крышечки – флеп, когда некая поверхность роговицы срезается, дальше эксимерный лазер выпаривает роговицу, и вот тут, когда рассказывают, что это лазер холодный, я тоже когда слушаю, говорю: «Нет, это лазер не холодный, потому что эксимерный лазер вырабатывает тепловую энергию, и мы вызываем ожог. И поэтому люди, которым делали такую коррекцию, которые меня слышат, скажут: «Да, был запах паленого, человеческих клеток». То есть это второе поколение методом лазерной коррекции. А вот при SMILE, это третье поколение методом лазерной коррекции, не происходит никакого выпаривания. Просто фемтосекундный лазер в середине роговицы выкраивает часть ткани, такую тонкую лентикулу. Наподобие линзочки пусть это будет, чтобы слушателям было понятно, микро-микроперфорациями, частота этих микроперфораций 
степени. То есть это микро-микро, микронные вот эти перфорации…
Муслим Муслимов:
В течении 25 секунд?
Татьяна Шилова:
В течении 25 секунд. И хирургу требуется извлечь с помощью своих замечательных рук и великолепных хирургических навыков, потому что это действительно извлечь через вход всего в 2 мм вот эту тонкую лентикулу, но поверхность роговицы остается абсолютно нетронутой. То есть весь смысл в том, что вход маленький, мы работаем только в той зоне, которая нас интересует. Чтобы было понятно для радиослушателей, это как будто удалить желчный пузырь, вот можно разрезать живот на всю длину, открыть брюшную полость, достать желчный пузырь, потом зашить на большой разрез, вот это будет Ласик. А если эндоскопически, это будет SMILE. То есть, конечно, люди хотят получить эндоскопическую хирургию.
Муслим Муслимов:
Есть ли клиники государственные, которые этот метод приняли на вооружение?
Татьяна Шилова:
Да, конечно, есть. Это федоровские центры. Но надо сказать, что это не головное учреждение Москвы, это центры, которые находятся за Уралом. Это Иркутск, это Екатеринбург, у них очень большой опыт работы. Есть определенные нюансы, там нет возможности вот такой индивидуализации, к сожалению. Оптическая зона всегда у всех одинаковая, ну вот кому-то повезло, эта оптическая зона подошла под его зрачок, а кому-то не подошла, но технологически это оборудование есть. И делают очень много, и даже специальные инструменты под эту технологию разрабатывают. Есть хирурги, которые владеют очень активно. В московском центре Федорова поставили только в начале этого года этот лазер, и сейчас хирурги осваивают эту методику. Так что, в общем-то, даже федоровский центр, хотя он был очень консервативен, все-таки решился на освоение данной методики.
Муслим Муслимов:
В государственных клиниках, наверное, есть субсидии или квоты на такого рода операции?
Татьяна Шилова:
Нет, эти операции все платные.
Муслим Муслимов:
Все платные?
Татьяна Шилова:
Да, они не субсидируются, потому что это считается раздел эстетической медицины. Некоторым категориям пациентов действительно по медицинским показаниям можно проводить эти операции, например, когда большая разница в оптике между глазами или астигматизм с непереносимостью коррекции очками с большими цилиндрами. Есть определенный тип людей, которым возможно проведение по медицинским показаниям, но, в общем-то, коррекция зрения – это платная процедура. Она везде платная, и Вы должны знать, за что платите, и качественная хирургия не может стоить дешево. Вот это очень важный момент.
Муслим Муслимов:
Ну, это любая медицина или любой продукт, так скажем, качественный не может стоить дешево.
Татьяна Шилова:
Это так кажется, потому что на сегодняшний день на рынке очень много предложений с настолько низкой ценой, и когда человек мне всегда хочется сказать: тогда эта коррекция делается на лазере не просто первого поколения, это лазер допотопный. Когда рассказывают, что мы поставили лазер и 20 лет на нем работаем, и он работает как часы, ну и предлагают пациенту. Я думаю, а Вы расскажете, вот я купил машину и 20 лет на ней езжу? Она, может, ездит хорошо, и даже если Вы делаете техобслуживание этой машины, это все равно старая машина. Она старая морально, она все равно дает высокое тепловое облучение, это значительное повреждение тканей, и это точность совершенно другая, потому что меняется все, мир меняется.
Муслим Муслимов:
Я уже говорил о том, что постоянно находимся за компьютером в интернете, в планшетах, хотелось бы от Вас несколько советов для активных людей, так скажем, как уберечь свое зрение, как следить за ним, какие-то методы профилактического воздействия?
Татьяна Шилова:
Ну, наверное, я буду банальна, но я скажу: профилактика – это регулярный осмотр офтальмолога. Безусловно, осмотры с расширенным зрачком, потому что глаз мы видим изнутри только с широким зрачком. Настаивайте на том, чтобы доктор, который Вас смотрит, обязательно капал Вам капельки, не отказывайтесь от этого. Важно, чтобы этот доктор видел, когда смотрит, потому что тут сложнее выбрать доктора, потому что посмотреть можно. Даже часть докторов, которая ко мне приходит и говорят: «Ну, посмотреть-то я могу…» Вот на собеседовании: «А возьмите меня, посмотреть я могу». «А увидите?» «Ну, не знаю». То есть тут важно еще, конечно, чтобы это был правильный осмотр, но и плюс, конечно, отсутствие рафинированной пищи, то есть старайтесь есть сбалансированное питание, чтобы оно было с отсутствием вот этих высокоусвояемых углеводов, которые тоже вредно сказываются.
Муслим Муслимов:
Как оздоровить глаза в условиях мегаполиса?
Татьяна Шилова:
Во-первых, надо достаточное время проводить на свежем воздухе. Сейчас есть научные данные японских ученых о том, что 3 часа в день мы должны проводить на свежем воздухе, потому что нам не хватает солнечного света. И нет выработки, в том числе, факторов, которые способствуют поддержанию здоровья глаз. Ну, плюс, очень важны активные виды спорта, когда у нас меняется фокусное расстояние, например, теннис, бадминтон. Шахматы в этом плане не очень подходят. То есть нам надо отвлекаться от монитора компьютера, плохо, когда это плохое освещение и длительное нахождение в помещении.
Муслим Муслимов:
В одной точке.
Татьяна Шилова:
Да, длительная фокусировка в одной точке, хотя, конечно, мы все сейчас приверженцы гаджетов различных.
Муслим Муслимов:
Татьяна Юрьевна, хочу Вас поблагодарить за столь широкие ответы, за столь полные, я думаю, что у наших слушателей практически не осталось вопросов. А если даже они остались, то можно будет на habr.com задавать эти вопросы для получения обратной связи по поводу коррекции и лечения.
Татьяна Шилова:
Конечно, с удовольствием.
Муслим Муслимов:
С благодарностью мы пожелаем Вам успехов в реализации творческих решений, которые Вы применяете ежедневно. Но и будем смотреть за Вашими достижениями. Успехов Вам. Еще раз спасибо.
Татьяна Шилова:
Спасибо, Муслим. Спасибо, дорогие радиослушатели.