Елена Женина:

В эфире программа «Anti-age медицина». С вами я, Елена Женина. Гость моей программы сегодня – Татьяна Быковская. Татьяна - врач косметолог, дерматолог, физиотерапевт, клинический тренер компании Sciton, врач клиники Professional. Говорить мы сегодня будем о том, на что сегодня способны лазерные и фототехнологии в косметологии.

Начнём по порядку. Что такое лазерные фототехнологии, кому они показаны, кто может ими воспользоваться?

Татьяна Быковская:

Давайте, начнем ещё дальше. Когда мы встречаем человека, мы обязательно смотрим на его внешность. Это для нас важно на уровне подкорки. Мы оцениваем, будем ли мы иметь с ним дело? Вдруг он больной, или ему не стоит доверять, потому что он плохо выглядит, значит, с его здоровьем что-то не так. За наш ухоженный вид отвечает наша кожа. Лазерные и фототехнологии призваны улучшить качество кожи, сделать кожу более ухоженной, лишить ее всех недостатков, которые она приобрела с течением времени под действием всех вредных веществ, с которыми встречается организм. В принципе, нашему организму вообще все равно, как мы выглядим, ему главное – целостность кожных покровов. Если произошла травма, он восстановит целостность, а красиво или некрасиво – организму все равно. Это чистая эстетика.

Отсутствие морщин, отсутствие пигментации, отсутствие выраженных сосудов – все это говорит о молодости и здоровье кожи. Самую здоровую кожу мы наблюдаем у детей до 12 лет. Фото-лазерные технологии призваны очистить кожу от всех следов вредного воздействия и времени прежде всего. Фото-лазерные технологии — это воздействие светом: либо светом видимого диапазона, это фототехнологии с длиной волны примерно 420 – 800 нм, это видимый свет, радуга, либо ближнего инфракрасного, это всё, что относится к лазерам. Они действуют в невидимом глазу, но очень интенсивном излучении. Чаще всего они очень физиологично действуют на три хромофора кожи. Они поглощаются 3-мя веществами, которые в естественном состоянии есть в нашей коже, это гемоглобин, меланин и вода.

Давайте, начнём с фототехнологии, на чём специализируется наша клиника и что показано каждому человеку. С течением времени на нашей коже появляются сосуды и пигментные пятна. Когда наш организм находится в стрессе, в витаминодефиците (я описываю обыкновенного жителя нашего города), то под действием солнца клетки меланоциты, которые призваны защищать нижележащие слои от фотонов света, которые могут вызвать ДНК-повреждения и, соответственно рак, активируются на те импульсы, на которые не должны активироваться, и на лице проявляются пигментные пятна. Мы с вами не зебры, не далматинцы, пигментные пятна нам не идут. Поэтому первая часть, с чем призвана работать фототерапия, это удаление пигментных пятен. Она показана каждому человеку, который хоть раз за лето не нанёс солнцезащитный крем. Появляются и веснушки, и посттравматическая пигментация, и так называемая грязь. Это пигментное пятно, которое не связано ни с какими другими нарушениями, но за лето оно поселилось на нашей коже. Чаще всего сезоном для фототехнологий является осень и зима, но, если человек ответственный, если он пользуется солнцезащитой, то можно делать круглый год.

Фототерапия, удаление пигментных пятен, показана каждому человеку, который хоть раз за лето не нанёс солнцезащитный крем.

Второе, что появляется на нашей коже, это сосуды. Старение, прежде всего, связано с нарушением кровообращения. Может быть атония сосудов, то есть сосуд расширился и больше не сужается, а когда он не сужается, он перестаёт быть функциональным, не проталкивает эритроциты, нарушается кровоснабжение. Либо он находится в спазме. Такие сосуды становятся видны на поверхности кожи. Они портят ее общий цвет, поэтому мы удаляем и сосуды.

Елена Женина:

Одновременно можно удалять сосуды и пигментацию?

Татьяна Быковская:

Конечно, если они находятся на разных участках лица. Если пигментация и сосуд находятся вместе, то мы сначала первыми сеансами удаляем пигментацию, она находится более поверхностно, потом удаляем сосуды. Это очень важно, потому что свет что первое встречает – на то и воздействует.

Третьим хромофором является вода. Мы действуем на нее как видимым, так и близким инфракрасным светом. Побочным действием фототерапии является улучшение качества кожи: сужение пор, и, самое главное – появление огромного количества поверхностно расположенного коллагена. Он не только поверхностно расположен, но ещё и перпендикулярен падающему пучку света. Поэтому ухоженная кожа светоотражает. Мы не должны путать светоотражение и жирный блеск. Светоотражающая кожа – это лицо, в которое можно посмотреть, как в зеркало, а жирный блеск хочется стереть. Поэтому, здоровая кожа — это чистая кожа, без пигментных пятен, без сосудов и сияющая.

Следующее, о чем я хотела бы рассказать, это лазеры. Лазеры работают, большей частью, с текстурой кожи. Они способны удалять мелкие морщины, сгладить поры и повысить тонус, эластичность кожи. Это второе, что бросается в глаза. Ими можно работать по очень деликатным зонам, таким как, например, подвижное веко, верхняя губа, шея. Лазеры делятся на несколько групп. В основном, сейчас используют фракционные. Воздействие фракционным лазером идет на определённый процент кожи, чаще не превышающий 22-25 %. Остальная кожа остается интактной. Когда мы воздействуем лазером, выделяется огромное количество сигнальных молекул, которые заставляют спящие фибробласты в коже вырабатывать новый коллаген, новый эластин, новую гиалуроновую кислоту. Мы не говорим о том, что мы варим коллаген и варим кожу. Это достаточно частое заблуждение, которое присутствует в околокосметологических кругах. Почему-то все, кто выступает за натуральную кожу, считает, что лазер — главный враг. Но мне никто не может ответить на вопрос: а как можно сварить коллаген или сварить кожу у живого человека? Он этого не даст. Мы удаляем отдельные участки кожи, не более 20-25 %, для того чтобы остальная кожа смогла регенерироваться.

У меня опыт работы с лазерными технологиями примерно 12-13 лет. Первые пациенты, которым мы сделали лазер 12-13 лет назад, до сих пор ко мне ходят. У них потрясающие результаты! В целом, они внешне отстают от своего паспортного возраста на 10-15 лет. Главный комплимент мне — это когда сотрудники пограничной службы аэропорта не узнают моих пациентов по фотографии и просят менять паспорт, потому что они выглядят младше паспортного возраста.

Елена Женина:

Замечательно, что у нас есть технологии, которые приходят на помощь в сохранении нашей молодости и в лечении кожи. То, о чем мы сейчас с вами говорим, в первую очередь это лечение кожи. Лечение от пигментации, лечение от сосудов, которые уже не выполняют свою функцию. Старение — это тоже в какой-то степени болезнь. То есть лечение от старения в том числе. Но внешнее старение невозможно без старения внутреннего, поэтому, наверное, у нас есть некий симбиоз, когда мы включаем дополнительно препараты, для того чтобы не появлялась та же самая пигментация.

Татьяна Быковская:

Конечно. Очень интересно: я иногда могу работать волшебницей. Когда ко мне приходит пациент с пигментацией, я обязательно спрашиваю про уровень железа. Я могу похвастаться: я выявила несколько миом матки, кучу различных дисбиозов кишечника, когда человек вроде бы и принимает железо, но оно не всасывается. В основном, у всех пациентов, у кого есть пигментация, огромный дефицит железа. При норме ферритина в среднем 40-50-60, мои пациенты приходят с ферритином 7. Естественно, я никогда пациента, который пришел ко мне с пигментацией, не кладу сразу на стол и не начинаю работать с прибором. Я прошу у него анализ, я прошу его изменить образ жизни, в том числе правильно питаться, принимать обязательно витаминные добавки в тех дозах, которые нам скажут результаты анализов. Только после стабилизации общего состояния организма, особенно – его антиоксидантной системы, я могу начать коррекцию пигментации. Я подхожу обязательно комплексно. Это не только фото-лазерные технологии, это обязательно крема с блокаторами тирозиназы. Меланоциты – это клетки, у которых есть кнопка «Включить», но нет кнопки «Выключить». Если они когда-то включились, то они всегда будут в полувозбуждённом состоянии. Нам нужно не только убрать их продукты жизнедеятельности, ту самую пигментацию, но и заставить их меньше вырабатывать, то есть блокировать весь синтез меланина.

Елена Женина:

Здесь нужно синергично использовать как внутренние средства, так и внешние, естественно.

Татьяна Быковская:

Вообще, если организм находится в стрессе, если человек работает по 14-15 часов, не соблюдает режим сна, не следит за питанием, то я очень мало что могу сделать. Его организм не ответит на мою терапию. Это виноват не лазер, не сама методика, это стресс, в котором все силы организма направлены на выживание, а не на достижение красоты.

Елена Женина:

Я бы хотела спросить, что вы заметили за 12-13 лет своей работы. Что влияет не пигментацию, что влияет на появление сосудов, на преждевременное появление морщин и на сухость кожи? Именно ваши наработки, помимо ферритина, о котором вы сказали.

Татьяна Быковская:

Я считаю, что два главных врага кожи – это сахар и солнце. Начнём с самого простого – с солнца. Есть 2 типа лучей: ультрафиолет типа А и ультрафиолет типа В. Ультрафиолет типа В – это загар. Он не проникает сквозь тучи, не проникает сквозь стекло, и он в нашей зоне не очень активен. У нас загореть достаточно сложно. Ультрафиолет типа А проникает сквозь тучи и стекло, он одинаково активен как в зоне московского региона, так и на экваторе. Поэтому солнцезащиту надо носить ежедневно, даже если вы вышли в 7 утра, сели в машину, доехали до офиса. Даже 5-минутное пребывание даёт дозу, которая, в принципе, незаметна, но она может дать активацию меланоцитов. Второе, что очень сильно портит солнце – это эластин. Эластин – это один из каркасных матричных белков кожи, очень трудно возобновляемый. Его максимальное количество в детстве, и постепенно меньше, меньше и меньше. Если мы убиваем солнцем эластин, нарастить его обратно очень сложно. Например, итальянки очень рано стареют. У них кожа с эластозом, с потерей эластина. А если посмотрим азиаток – японок, китаянок, которые защищаются от солнца, то до 50 лет определить возраст невозможно. Но, если они загорают, то они стареют от солнца так же быстро, как европейцы.

Второй самый главный враг — это сахар. У нас вообще большая проблема с углеводами, потому что в современной пище их очень много. Инсулинорезистентность, это неспособность усваивать сахар, молодеет. Если раньше это была болезнь пожилых людей, то сейчас инсулинорезистентность встречается у подростков. Когда избыток сахара плавает в русле крови, он гликирует, то есть присоединяется к белку. Сахару вообще все равно, что гликировать, он может гликировать гемоглобин. Также сахар может гликировать коллаген. Гликированный коллаген скапливается в коже в виде непонятных масс, он не выполняет свою функцию эластичности и упругости кожи, но он там. Ещё одна из основных задач лазера – разрушить тот самый гликированный коллаген, чтобы организм его потом разобрал на отдельные кирпичики, и построил что-то новое.

Пигментация — это следствие того, что мы стали ездить в жаркие страны, что мы пренебрегаем солнцезащитой. Последние данные о пигментации говорят о том, что важен весь кумулятивный заряд солнечной энергии, который мы получили с детства. Важно, чтобы в детстве дети не обгорали. Если человек в 6-7-8 лет бегал на солнце, загорал до пузырей, то в 25 лет, выйдя на пляж, он может получить страшнейшую пигментацию на плечах, вроде бы, не от сильной дозы и не возле экватора. Потому что накопилось повреждение клеток от солнца. Поэтому я всегда рада, когда вижу на пляже азиатов, особенно – маленьких детей, в защитных костюмах, и меня огорчает, когда я вижу наших детей с пузырями на спинах, с розовой кожей, которая образовалась после этих пузырей. Сама я всегда плаваю в костюме.

У кожи есть два главных врага: солнце и сахар.

Елена Женина:

Насколько помогают защитить наш организм от воздействия солнечных лучей средства, которые мы сейчас можем купить в магазинах, в аптеках?

Татьяна Быковская:

Они помогают, практически, полностью, если вы подобрали хорошее средство. Мое личное мнение, одни из самых эффективных средств – японские и корейские, потому что у них культ солнцезащиты. Есть 2 вида солнцезащитных кремов: с физическими факторами и с химическими факторами. Химические факторы подходят для взрослых. Они не подходят коже с имеющимися дефектами, например, с высыпаниями, но они более комфортны в носке для среднестатистического человека в городе, потому что они не дают никакой белой пленки, не сушат кожу. Но их нужно периодически обновлять. Физический фактор чем выше, тем пленка может быть толще. Они более плотные. Физические факторы имеют 2 составляющих – оксид цинка и диоксид титана. Это минералы, которые измельчены в порошок, и их мелкие-мелкие кристаллы отражают солнечные лучи. Они более эффективны для детей и очень эффективны на море, в жарких странах, где яркое солнце, и на пляже. Серферы используют крем, который по цвету напоминает голубой, потому что очень много физических факторов защиты. Вы можете сами приобрести солнцезащитный крем. Нужно обращать внимание, чтобы на креме была UVA И UVB защита. UVB – от загара, UVA – это защита от старящих лучей, которые проникают сквозь тучи. Если летом лучшая защита в городе это 50, то зимой может быть 15 – 30.

Ещё очень интересно – уровень витамина D. Человек, у которого уровень витамина D больше 100, не обгорает. Но таких я не встречала.

Елена Женина:

Почему высокий уровень витамина D позволяет не обгорать?

Татьяна Быковская:

Витамин D вырабатывается в коже при воздействии солнечных лучей. Вообще, витамин D – это новинка последних 5-6 лет, когда он стал очень важным. Основная его важность – это участие в обмене кальция. Все переломы, все возрастные проблемы с костями как раз из-за дефицита витамина D. Плюс, он влияет на иммунитет, на самочувствие. Его кожные проявления наименее важны, но они могут нам показать его нехватку. Люди с нехваткой витамина D обгорают очень легко с образованием пигментных пятен. Самое неприятное, что даже у человека после 3-х месяцев пребывания на море, после сдачи анализа на витамин D его содержание может оказаться недостаточным для выполнения всех его функций. Поэтому витамин D принимать нужно каждому человеку после консультации с врачом, после сдачи анализов. Дозы достаточно высокие. Если раньше считалось, что суточная доза около 1000 МЕ, то сейчас предлагают препараты и 2000, и 5000, и 10000 МЕ. Я принимаю 20000, но не каждый день.

Елена Женина:

Как часто? Раз в неделю, или раз в месяц?

Татьяна Быковская:

1 раз в 4 дня. Есть итальянские препараты, которые можно принимать 1 раз в 2 месяца. Но на нашем рынке их нет.

Елена Женина:

Каким должен быть показатель содержания витамина D в организме?

Татьяна Быковская:

Разные школы считают по-разному, но, говорят, если больше 20-ти, то у нас не будет рахита. Но у нас не должно быть рахита. А так – около 100. Но таких очень мало.

Елена Женина:

На сегодняшний день я сама наблюдаю у пациентов тотальный дефицит витамина D. Практически, каждый человек, который сдает анализ, имеет меньше 20-ти. Не больше 30 – точно.

Татьяна Быковская:

Да, и мои пациенты чаще всего имеют ферритин ниже 10-ти и витамин D около 15-ти. Я, как тренер компании, собираю со всей Москвы недовольных, в том числе тех, кто сделал процедуру и не получил результата. В основном, из-за тотального дефицита. Организму не из чего строить, нечем отвечать, и он не ответит.

Люди с нехваткой витамина D обгорают очень легко с образованием пигментных пятен.

Елена Женина:

Можно сказать, что старение наших клеток обусловлено дефицитом необходимых витаминов и минеральных веществ, поэтому он не может строить новые клетки, потому что нет строительного материала.

Татьяна Быковская:

У нет строительного материала и нет стимула. Ему надо хотя бы выжить, а не быть красивым.

Елена Женина:

Очень важный момент, на который указала Татьяна. Я хочу, чтобы все услышали и все обратили внимание, потому что сейчас речь идет не только о красоте, о нашей внешности, но и здоровье. Организму нечем отвечать на предлагаемые процедуры, для того чтобы стать красивым, ему неоткуда даже брать ресурсы, чтобы себя восстанавливать. Поэтому, на мой взгляд, перед походом к косметологу в первую очередь вы должны сдать анализ крови, для того чтобы прийти и разбираться не только с эстетическими недостатками, но и с внутренними проблемами.

Наша кожа реагирует на стресс в виде появления мелких морщин, сухости, шелушения. Что в этой ситуации нужно сделать, на что обратить внимание, и чем могут помочь лазер и фототерапия?

Татьяна Быковская:

Мелкие морщины — это, как раз, уменьшение уровня эластина и глюко-С коллагена. Легкие лазерные шлифовки дадут эффект Золушки, помогут быстро восстановить кожу. При сухости проблема плохо подобранного ухода. Естественно, после лазерной технологии мы подбираем особый уход, в то числе с блокаторами тирозиназы, и с веществом, которое помогает восстановить поверхностный барьер. Сейчас в фаворитах церамиды в любом виде.

Елена Женина:

Что ещё у нас могут делать фото-лазерные технологии, например, в плане лечения рубцов?

Татьяна Быковская:

Моя любимая тема. Я обожаю лечить рубцы, потому что они очень благодарны, они могут изменить жизнь пациента. Мы в нашей жизни всегда встречаемся с травматическим фактором. Это могут быть и хирургические операции, как добровольные, я имею ввиду пластическую хирургию, так и не добровольные, обыкновенные хирургические операции; это могут быть всевозможные бытовые и не бытовые травмы. Как я уже говорила, организму неважно, как будет выглядеть человек в будущем, а общие хирурги часто не заботятся о внешнем виде раны. Они зашили, восстановили целостность, кости целы, мышцы сшиты – все прекрасно, о косметике они не думают.

Сейчас к чему идет косметология? Есть целая область фетальной хирургии, когда операцию проводят плоду внутри матки. Если проводить до определённого месяца, то ребёнок рождается абсолютно без рубцов. Сейчас косметология стремится минимизировать рубцовые ткани, например, сочетать пластическую хирургию с лазерами. Есть эксперименты, сейчас проводятся исследования, когда лазер проводят сразу после, сразу до. Сначала делается лазерная шлифовка, потом проводится пластическая операция. Они дают очень многообещающие результаты.

Нашим зрителям я хочу сказать, что с рубцом нужно обращаться, как только он возник. То есть сняли швы – вы приходите к косметологу. Косметолог может предотвратить образование страшного келоидного рубца, которого все боятся. Келоидный рубец питается сосудами. Если свеженький рубец, красный. Природу келоидов до сих пор никто не знает и предсказать никто не может. Есть, к сожалению, и спонтанные келоиды, которые появляются вне травмы, но это казуистика. Обыкновенный рубец, например, вследствие абдоминопластики или пластики молочной железы. Вы приходите к косметологу сразу, как только сняли швы. Это позволит нам применить все методики, чтобы рубец был минимально заметен. Чаще всего остаётся либо просто белая линия. Часто рубцы могут разъезжаться, могут врастать келоиды, могут гипертрофироваться, могут прорастать сосудами, выглядеть очень некрасиво, не эстетично. У нас сейчас есть все методики, которыми мы можем уронить рубец, если он гипертрофирован, поднять рубец, если он атрофирован, изменить его цвет, если он белый и там нет меланоцитов, мы можем его заселить меланоцитами. Наши возможности, практически, безграничны. Самое главное, приходите как можно раньше. Не надо ждать полгода, не надо ждать 3 года. Для тех, у кого рубец застарелый, тоже есть шанс, потому что лазеры могут воздействовать очень точечно на любую заданную глубину, могут любой рубец достать. Просто запастить терпением и приходить, чем раньше – тем меньше сеансов, лучше результат. Но для любых рубцов есть надежда.

Елена Женина:

У меня ещё вопрос по поводу лазерной и фототерапии: стрии, которые появляются на теле в силу либо гормональных изменений, либо после резкого набора и потери веса. Что в этой ситуации может предложить косметология?

Татьяна Быковская:

Только лазер. Стрии – это очень глубокий рубец с разрывом соединительной ткани. Она кажется поверхностной, но она очень глубокая, поэтому нужен лазер, для того чтобы сократить её, поднять её дно. Иногда мы перед лазером используем механическую сепаровку. Если представить парашют, то сама стрия – это купол, а к ней идёт куча мелких соединительнотканных волокон, которые припаивают её к нижележащей ткани. Доктор вводит иглу под стрию, и, отсекая «стропы парашюта», заставляет стрию или атрофический рубец подняться. Дальше мы обрабатываем его дно, заставляем стрию сократиться по площади. Наносим специальные медицинские лекарства наверх, чтобы меланоциты из окружающих здоровых тканей переселились в стрию, и стрия загорала на солнце. Чтобы не было самого неприятного, когда человек красиво загорает и остаются белые полоски. У нас потрясающие результаты. Да, убрать до конца не получится, потому что это очень глубокий рубец, но сделать ее минимально заметной, так, что любимый мужчина точно её не увидит, мы можем.

Елена Женина:

Нет ли наработок, отчего появляются стрии?

Татьяна Быковская:

Это тоже очень спонтанно. В основном, изменение гормонального фона и резкое изменение веса, соединительная ткань не выдерживает.

Елена Женина:

Замечательно! Очень интересный рассказ и очень интересные технологии, которые сегодня применяются в косметологии и медицине. То, о чём вы рассказали в связи с уровнем витаминов в организме – тоже важный момент, на который нужно обращать внимание.

Татьяна Быковская:

Я бы ещё одну тему хотела затронуть, это подделки лазеров, поскольку она прямо вытекает из темы рубцов. Я очень много сталкиваюсь с последствиями чужих манипуляций. Я бы не советовала идти в парикмахерскую делать лазер. Надо точно знать, на каком лазере вам собираются делать процедуру, потому что, при всем моем уважении к Китаю, не все китайские лазеры одинаково полезны. Они не всегда дают то, что доктор выставляет на экране. Когда я работаю с американскими, с немецкими, с израильскими, с известными фирмами, которые потратили миллионы долларов на разработку технологий, я знаю, что выставленные у меня на экране параметры будут абсолютно точно перенесены в кожу. Поэтому доверяйте крупным клиникам с очень хорошим оборудованием, не делайте фото- и лазерные технологии в салоне «у дома». Это просто крик души.

Елена Женина:

Чем это может грозить пациенту?

Татьяна Быковская:

Ухудшением ситуации. Если получились рубцы после фото-лазерной технологии с непредсказуемым прогревом и пациент ещё проходил некоторое время, то исправить это очень сложно. Как всегда, первый заход делается на ура, любой. Первая процедура всегда даёт потрясающий эффект, а если ещё там уже неизвестно что, нарушена архитектоника тканей, ткани неизвестно как отвечают, то я иногда ощущаю себя сапёром, идущим по минному полю. Я не всегда знаю, как ответит ткань на следующее моё вмешательство. Это очень тяжело, и очень долго, и денежнозатратно. Тот, кто один раз сэкономит и придет в салон красоты, получив ожог, потратит потом…

Елена Женина:

…огромное количество времени, сил и средств, для того чтобы исправить последствия. Я полностью с вами согласна. Это действительно важный момент и, наверное, повторю, что от хорошего аппарата не может не быть результат, он обязательно будет. Обязательно будет после первой процедуры. Поэтому, если вы что-то где-то сделали по акции и не получили эффект, то хорошо, что не получили. Это, наверное, наименьшее зло, которое может с вами случиться. Аппарат должен быть сертифицирован, должен быть понятным, доктор должен быть уверен в том, что он делает, потому что тот результат, который они обещают, практически, гарантирован именно технологиями аппаратов, которыми он пользуется, и, безусловно, опытом. Опять же, немаловажный момент – состояние вашего организма: уровень витаминов, минералов и уровень гормонов. Это тоже важный момент, на который необходимо обратить внимание, прежде чем обращаться к доктору за результатом.

Спасибо огромное, что вы сегодня к нам пришли! Спасибо за интересный, понятный и подробный рассказ.

Напоминаю, что в гостях была Татьяна Быковская - врач косметолог, дерматолог, физиотерапевт. Обращайтесь к профессионалам! Будьте здоровы и красивы!