Альбина Пылаева:
Здравствуйте. «Интернет-экономика» с Альбиной Пылаевой. Сегодня наш гость Григорий Винокуров, директор по развитию бизнеса компании NtechLab.
Григорий Винокуров:
Здравствуйте!
Альбина Пылаева:
Здравствуйте! Я выбрала сегодня тему, которая лично мне очень интересна. Я вообще интересуюсь, конечно, как и все мы, человеком. Сегодня будет речь идти о биометрии. Биометрии лица. Но я сразу начну с цитаты, потому что мы не будем говорить о лице, как о лицемерии. Но мы будем говорить о том, как бизнес на измерении лица, идентификации лица, может войти в систему инновационных отраслей, в систему цифровой экономики, что у нас есть прекрасные ребята, которые умеют на этом делать бизнес. Они начали его в 2015-м году с шикарной идеи, которую даже оценила американская разведка. В общем, тема очень интересная, она имеет отношение к лицевой биометрии.
Григорий Винокуров:
С удовольствием, давайте пообщаемся.
Альбина Пылаева:
Смотрите, какую цитату я хотела сказать в оправдание того, что мы говорим о ЛицеМерии, но говорим об этом буквально. Мы говорим о том, что «ложное лицо скроет всё, что задумало коварное сердце». Это Шекспир. И вот нет ли страстей шекспировских вот в этой вашей отрасли, когда человека идентифицируют, когда собираются данные о его лице. Для того, чтобы, о лицах людей для того, чтобы найти человека в толпе, идентифицировать его и, в принципе, делается это с разными целями. Обеспечить нашу всеобщую безопасность либо даже заработать на том, что ты обладаешь этими данными. Вот расскажите мне, что у вас за проект, и что из себя представляет вот это направление, эта инновационная технология, на которой вы построили свою компанию.
Григорий Винокуров:
Отлично, спасибо за вопрос, на самом деле. Я бы начал, может быть, с цитаты, точно так же, как это сделали вы. Точнее, я бы хотел прокомментировать вашу цитату. На мой взгляд, всё-таки шекспировских страстей здесь нет, просто потому, что произошёл некий эволюционный скачок, не революция, поскольку давным-давно уже несколько, может быть, даже десятков лет существуют системы видеонаблюдения, они установлены и на транспорте, и в различных магазинах, учреждениях и так далее. Поэтому, конечно, не является революцией то, что появились технологии именно биометрической обработки лица. С другой стороны, что раньше за мониторами сидели те же самые живые люди, которые за нами с вами наблюдали. Теперь это может делать искусственный интеллект. Давайте, я немножко расскажу о нашей компании. Мы относительно молодая компания, основаны мы были в 2015-м году. Четверо молодых людей во главе с двадцатипятилетним тогда ещё Артёмом Кухаренко, несколько его знакомых основали компанию, сделав некий математический алгоритм, который оказался настолько успешным, что действительно получил мировое признание.
Альбина Пылаева:
Можете сразу уточнить, создан алгоритм, это основа продукта, но не сам продукт.
Григорий Винокуров:
Да. В тот момент была создана математическая модель. Та, которая в дальнейшем легла в основу именно коммерческого продукта. На самом деле, как я уже говорил, было несколько молодых людей, несколько хорошо знакомых между собой людей, которые в дальнейшем выступили в качестве инвесторов проекта, и долгое время компания существовала на собственные средства. Только динамичный рост последние несколько лет способствовал привлечению уже стратегических инвесторов, если так можно выразиться.
Альбина Пылаева:
Слушайте, скажите мне про тот, не все знают, это если прочесть и т.д., вернее, сейчас вашей компанией интересуется очень большое число пользователей ВКонтакте, потому что очень большое число пользователей ВКонтакте как раз использует ваш продукт FindFace. По которому по любой фотографии можно найти пользователя в сети. Давайте начнём с этого вашего продукта, потому что это и начало компании, начало рождения компании, это её визитная карточка. Давайте начнём с того, что волнует всех. Ваш шикарный продукт, по которому мы вас знаем и, по-моему, он закрывается.
Григорий Винокуров:
Давайте по порядку. Да, действительно, с момента запуска сервиса FindFace стал очень громким технологическим открытием в области лицевой биометрии. В первую очередь, потому, что этот продукт был ориентирован на простых обывателей, то есть каждый мог попробовать некую пробную триальную версию и поискать знакомых, друзей, родных и так далее. И проект долгое время являлся визитной карточкой нашей компании. То есть, фактически, это был демонстратор широких возможностей технологии, которая, как я уже говорил, неоднократно признавалась лучшей в мире по итогам авторитетных тестирований. Таких, как NIST, JARP, университетами штатов Огайо, некоторыми другими организациями. Но в какой-то момент мы приняли стратегическое решение завершить работу над этим проектом, чтобы сосредоточить наши ресурсы на более масштабных инновационных проектах для государства и бизнеса. Сервис пока работает для тех, у кого ещё действительно платная подписка. Однако и он всё равно будет закрыт. Сроки сейчас назвать сложно, они устанавливаются, но, тем не менее, стратегическое решение уже принято в этом направлении.
Альбина Пылаева:
Но любопытно, то есть как только компания, да, вы стартовали, вы стартовали именно как стартап очень успешно, расскажите про это ещё, я попрошу вас отдельно остановиться. Про этот звёздный старт и про инвестиции, которые потом последуют. Я просто хочу сейчас заинтересовать наших слушателей, потому что больше всего они интересуются тем, что касается лично их. Закрытие этого сервиса с чем связано, что люди все нашли, кого хотели, что это не может быть бесплатным сервисом, что это уже не модно, или что компания перестала ориентироваться на какого-то честного человека, она в большом бизнесе делает, может быть, проекты для серьёзных заказчиков и делает совершенно другие программы и не хочет связывать себя с таким продуктом, с которого она начала быть известной.
Григорий Винокуров:
Давайте начнём по порядку. Действительно, как я уже упоминал, мы достаточно молодая компания, нам чуть больше трёх лет. Относительно недавно мы вышли наконец на рынок в полную силу, если так можно выразиться. То есть, в первую очередь, это связано с тем, что мы привлекали стратегических инвесторов. В декабре 17-го года мы привлекли инвестиции от государственной корпорации Ростех и инвестиционного фонда NDF. То есть, конечно, это позволило нам на качественно другом уровне инвестировать средства в разработку алгоритма. При всём при этом операционным управлением по-прежнему занимаются основатели, которые остались контролирующими акционерами и, если так можно выразиться, это позволило сохранить душу компании, вот ту самую идею, которая двигала молодыми людьми, когда они создавали алгоритм, когда думали о том, каким образом сделать на базе его продукт. Но, тем не менее, мы - достаточно небольшая компания по сравнению с другими игроками на рынке, то есть сейчас у нас работает более 50 человек, большая часть которых это инженеры и программисты. Поэтому, конечно, мы не можем заниматься всем сразу. Мы приняли стратегическое решение, как я уже говорил, сосредоточиться на решениях для государства и коммерческого сегмента, не размываться слишком широко, но в своём секторе, в своей области делать действительно лучшее решение, которое позволило бы нам в дальнейшем завоёвывать и другие рынки.
Альбина Пылаева:
Понятно, то есть компания NtechLab хочет одновременно работать в коммерческом и в государственном секторе.
Григорий Винокуров:
На самом деле, эти понятие очень сильно связаны. Конечно, и государство, и коммерческий бизнес во многом ориентированы на инновации, в данный момент, по крайней мере. Практически всем интересны новые технологии, которые позволяют оптимизировать процессы, которые позволяют более эффективно работать, если это коммерческий сектор, больше зарабатывать, если это государство, лучше заботиться о своих гражданах.
Альбина Пылаева:
Понятно. Тогда вопрос, понятно, если люди работают, если у вас такие серьёзные соинвесторы, если у вас направление работать в государственном секторе, я не могу не назвать такую вещь, как работа в системе национальной безопасности. То есть, наверное, к вам проявляют, к вашим продуктам и к вашим разработкам, тем более, что вы так серьёзно начали. Может быть, есть интерес со стороны правоохранителей, со стороны военных. В принципе, кто сегодня заказчик такой технологичной компании?
Григорий Винокуров:
Да, конечно, интерес есть и со стороны бизнеса, и со стороны государства. Безусловно, если мы говорим о государственном сегменте, то это и правоохранительные органы, и контролирующие организации, и военные. На самом деле, те задачи, которые раньше решали достаточно большими штатами, сейчас можно автоматизировать с использованием искусственного интеллекта, значительно меньшее количество сотрудников может быть привлечено для аналитики, поиска и т.д. То есть, да, мы умеем искать, назовём их неблагонадёжными гражданами. Мы умеем работать с потерявшимися людьми. То есть когда люди ищут своих близких, друзей, знакомых.
Альбина Пылаева:
Они напрямую к вам обращаются или посредством...
Григорий Винокуров:
По-разному.
Альбина Пылаева:
Телевизионных передач.
Григорий Винокуров:
В том числе. Конечно. В том числе, сервис FindFace использовался и для этих целей. Если мы говорим о коммерческом секторе, то это компании, связанные с ритейлом, безусловно, производство, индустрия развлечений. У всех очень похожие задачи с точки зрения оказания влияния на бизнес непосредственно. То есть мы можем сократить затраты за счёт поиска и раннего обнаружения неблагонадежных посетителей, воришек в магазинах и так далее. То есть людей, которые несут определённые репутационные риски, в том числе, для компании. И мы можем повысить оборот компании с помощью сбора так называемой умной статистики, когда мы собираем больше знаний о клиентах, о посетителях компании, на основании этого можно уже принимать управленческие решения, которые будут непосредственно влиять на бизнес.
Альбина Пылаева:
Тогда сразу вопрос, как это работает. Как формируется база данных?
Григорий Винокуров:
По-разному. То есть у нас есть целый ряд партнёров, которые, в т.ч., являются такими промежуточными агрегаторами, ведут вот эти самые базы данных, потом их тиражируют соответствующим образом, делятся с нашими заказчиками. Но помимо этого достаточно эффективным является прямой набор этой самой базы данных уже непосредственно на территории заказчика. Если мы говорим, к примеру, про сектор ритейла, то неблагонадежные, неблагожелательные посетители, которых компания не хочет видеть на своей территории, они точно так же фотографируются на входе, после анализа соответствующего инцидента заносятся в базу данных. И если в следующий раз он попробует прийти в эту организацию, то мы узнаем его и заблаговременно предупредим соответствующих сотрудников.
Альбина Пылаева:
Понятно. Есть, когда сдают годовой отчёт компании, у очень многих есть прямо статья расходов «содержание информационных систем» и что-то такое. Вот если в эту статью попадает, попадают ли в статью содержание информационных систем и так далее, услуги на идентификацию кого-то там, может быть, даже людей, приходящих на работу?
Григорий Винокуров:
Вы знаете, честно говоря, вопрос следует задать несколько иначе. Давайте попробуем посмотреть на это по-другому. То есть действительно, раньше, некоторые время назад, 10, может быть, 7 лет назад информационные технологии действительно воспринимались, как статья расходов. Но уже сейчас стало понятно, что это не совсем верная методология, это не расходы, это инвестиции. Мы говорим о том, что наши технологии напрямую влияют на бизнес заказчика, сокращая расходы, повышая доходы. Таким образом, это те инвестиции, которые компания делает в свою инфраструктуру с целью оптимизации процессов. Поэтому не совсем правильно называть это статьей расходов. Скорее, это инвестиционная часть, которую компания готова выделить для развития своего бизнеса.
Альбина Пылаева:
Тогда хорошо, Григорий, скажите основные ниши, где технология распознавания лица или лиц может широко применяться и иметь коммерческий успех.
Григорий Винокуров:
Основные ниши внутри организации вы имеете в виду?
Альбина Пылаева:
Нет, не внутри вашей компании, а вообще, в принципе, вот эта биометрия лица, распознавание лиц, где из неё можно сделать не только инструмент, который внутри бизнеса, а внешний мир, где применим, где это применимо, и где это тогда можно использовать для бизнеса.
Григорий Винокуров:
Смотрите, это сценарии, связанные с безопасностью. При этом безопасность мы разделяем на внешнюю и внутреннюю. Внешняя безопасность, это учет тех самых неблагожелательных посетителей, это вопросы, связанные со статистикой и прочие вещи. Внутренняя безопасность, это сотрудники. То есть это учёт рабочего времени сотрудников, это системы контроля доступа внутри предприятия и так далее. Это первая часть. Вторая часть, связанная, скорее, с маркетингом. Это понимание того, кто к тебе приходит, это сбор статистики, при этом статистика собирается намного более качественная, чем с использованием обычных счётчиков. То есть мы умеем определять пол, возраст, эмоции человека, мы умеем определять домохозяйство так называемое, то есть когда приходит семья, например, с детьми, странно их считать за нескольких покупателей, к примеру. Точно так же из этой статистики мы умеем убирать сотрудников, что тоже оказывает достаточно серьёзное влияние, и в итоге всё вместе это приводит к более качественному пониманию своих заказчиков, своих клиентов и более качественным управленческим решениям на базе этой информации.
Альбина Пылаева:
Скажите, а вообще сложился, делает ли ставку бизнес на биометрию как таковую, сложился ли рынок сегодня. Вы когда начинали, сколько было игроков на рынке и вообще( сколько лет этому явлению в нашей жизни. Я понимаю, что давным-давно, я прихожу в магазин «улыбайтесь, на вас смотрит видеокамера». Но вот как то, что можно продавать, как то, что есть определённые названия. Вот вообще, само название, распознавание лиц по фото. Лицевая биометрия, очень много, там какое-то видео.
Григорий Винокуров:
Видео аналитика, наверное.
Альбина Пылаева:
Видео аналитика, да.
Григорий Винокуров:
Это действительно все связанные вещи одной и той же цепи. Рынок действительно относительно молодой, я бы не сказал, что ему больше 5-7 лет в нашей стране. Тем не менее, сейчас он очень бурно развиваются, в первую очередь, потому, что соотношение цены и качества предлагаемых решений, наконец, перешагнуло уровень рентабельности. То есть это стало более выгодно, чем содержать штат сотрудников, которые занимались, в общем-то, теми же самыми функциями.
Альбина Пылаева:
То есть научили машину, получается.
Григорий Винокуров:
Фактически, да. То есть вот тот самый искусственный интеллект, он стал более производительным, более качественным с точки зрения результата, чем это делал человек. Понятно, что искусственный интеллект умеет работать с очень большими объёмами данных, он не устаёт к концу рабочей сменой, ему не нужны выходные и так далее. И во многом благодаря этому стало понятно, что коммерческое использование подобных технологий стало уже выгоднее, чем содержать штат сотрудников.
Альбина Пылаева:
Это те самые угрозы, о которых сейчас говорят, как о неизбежной стороне цифровой революции. Вас заменят роботы, сокращение рабочих мест. Или же это положительная сторона развития нашей жизни, когда человек учит машину, и она забирает у него рутинную работу. Когда мы используем, просто уже нормально использовать искусственный интеллект, хотя каждый вкладывает своё понимание в это. Когда на основе искусственных нейросетей можно что-то придумать такое, что человеческий мозг, заменить человеческим мозг в такой достаточно серьёзной работе, как просмотреть 1000 лиц, что-то там определить и принять на основе этого какое-то решение.
Григорий Винокуров:
Давайте начнём с конца. Заменить человеческий мозг мы по-прежнему не можем, во многом благодаря тому, что мы сами, я имею в виду человечество, до сих пор точно не знаем, как он работает. Да, мы понимаем, что те или иные области внутри человеческого мозга, отвечают за те или иные события, принятие решений и так далее. Однако повторить их получается весьма в ограниченном количестве и качестве. Поэтому, в том числе, я не вижу серьёзной угрозы с точки зрения развития подобных технологий. Да, конечно, наш мир меняется, он менялся всегда, сейчас он стал меняться чуть-чуть быстрее, чем раньше, поэтому появляются новые профессии, в том числе, по обучению нейронных сетей, к примеру, обслуживанию их и многие другие. Да, часть профессий отмирает, но это естественный процесс, который длился всегда, и ничего нового в этом смысле мы на рынок не привносим.
Альбина Пылаева:
То есть то, чем вы занимаетесь, оно всё-таки, так или иначе, связано с такими модными терминами, вещами, это искусственный интеллект, нейросети. Какой же квалификации должны быть ваши работники?
Григорий Винокуров:
Конечно, мы стараемся сделать наиболее качественное решение, поэтому, конечно, квалификация наших сотрудников, она стремится быть, как идеал. Разумеется, это условно достижимая цель, но, тем не менее, это цель, к которой мы стремимся с точки зрения непрерывного обучения не только сети, но и самих себя, развитие собственного интеллекта с тем, чтобы предлагать рынку более интересные истории.
Альбина Пылаева:
Нужно умело обращаться вот с этими вещами, которые на пике всего, это так модно, так здорово, так инновационно. Где вы людей берёте, в чем состоят вообще задачи людей, которые работают в компании. Вот я понимаю, вы директор по развитию, вы уже имеете дело с готовым продуктом. А до того, как он стал продуктом, что люди делают?
Григорий Винокуров:
Принципиальные, наверное, направления внутри нашей компании, это лаборатория, это люди, которые занимаются разработкой и оптимизацией математического алгоритма. Это отдел, который занимается разработкой именно промышленного решения на базе этого алгоритма. То есть это архитекторы, аналитики, программисты, которые из математического алгоритма делают законченный продукт, который можно уже предложить в качестве такого бизнес решения для компании. Безусловно, у нас есть отдел, который занимается реализацией, поддержкой. И политика компании заключается в том, что мы стараемся брать молодых людей, те, которые более открыты, наверное, для новых технологий, открыты для мира, в принципе. Те, которые обладают не зашоренным то, что называется зрение и могут предлагать какие-то нестандартные, инновационные, может быть, даже решения.
Альбина Пылаева:
Интересный коллектив, конечно. Что-то, наверное, особенно есть в корпоративной культуре. Есть там какие-то особенности у вас? Всё-таки математики.
Григорий Винокуров:
Мы достаточно молодая компания, поэтому нельзя сказать, что мы обросли многолетними традициями, есть какие-то устоявшиеся приоритеты что ли. Но, тем не менее, конечно, у нас достаточно дружный коллектив, мы стараемся не слишком погружаться в бюрократическую составляющую, а дать людям возможность реализовывать себя в т.ч. через то самое творчество. Поскольку создание вот такой неоднозначной системы, продукта, которого раньше на рынке не было, оно, конечно, подразумевает очень существенную часть творчества. То, что приносит, наверное, удовлетворение от проделанной работы, в первую очередь.
Альбина Пылаева:
Можно назвать их исследователями, сколько науки, творчества, понятно, науки в том, что они делают?
Григорий Винокуров:
Безусловно, то есть ядро нашей компании, это те самые математики, в первую очередь, которые обучают нейронную сеть, помогают её оптимизировать с тем, чтобы из неё уже сделать готовый продукт. Это чистой воды исследовательская работа, которая требует, безусловно, очень высокой квалификации, очень сложная с точки зрения того, что это новый продукт и нельзя идти проторенной дорогой, приходится всё время придумывать новые решения, которые раньше ещё не нигде не использовались.
Альбина Пылаева:
Понятно, люди, создатели продукта, они могут обладать научным, инновационным мышлением. Но когда создаётся коммерческий продукт, у него должен быть заказчик или человек, понимающий и даже ставящий задачу, что такой продукт мне нужен, оптимизируйте его, сделайте, приспособьте под мою компанию и так далее. Я понимаю, да, компания когда вышла на рынок, она была громкой и так далее. Сообщилось, что мы занимаемся в этой сфере инновационной. А сама экономика, производство, потребляет ваш продукт, она готова сегодня, вот этой разницы в потенциалах нет? Как выживать этим компаниям, вы же занимаетесь развитием.
Григорий Винокуров:
Да, с точки зрения готовности к потреблению у нас очень много разных запросов из разных индустрий. В первую очередь, связанных с биометрическими данными. То есть есть достаточно развитая партнерская сеть, это компании, которые, фактически, используя нашу платформу, нашу основу, делают на базе её свои решения, которые потом готовы нести на рынок и продавать заказчикам. Это с одной стороны. С другой стороны, конечно, крупные компании, будь то в ритейле, в производстве, в любой другой индустрии, они заинтересованы в том, чтобы оставаться лидерами рынка и, конечно, они внимательно следят за инновациями, внимательно следят за появлением новых технологий с тем, чтобы остаться в лидерах, используя эти технологии максимально эффективно.
Альбина Пылаева:
Я ещё хочу сказать, что интерес к тому, что вы делаете, он связан с тем, что, в принципе, сама система идентификации биометрии, она набирает обороты. И государство вообще принимает серьёзное решение, например, с 1 июля российские банки начнут собирать биометрию клиентов. Это то, что они должны делать, это на каком-то государственном уровне принято решение, это стало реальностью. Как вы подстраиваетесь под эти течения, скажем так? Насколько...
Григорий Винокуров:
Мы, конечно, стараемся не подстраиваться под течения, а задавать тренд на рынке с тем, чтобы рынок следовал за нами. Конечно, это достаточно идеалистическая идея, но, тем не менее, во многом её реализовать удаётся. Да, действительно, государство внимательно следит за рынком, в том числе, за инновационными технологиями. Поэтому, конечно, дополнительные параметры такие, как персональные данные в виде биометрии, они могут облегчить, с одной стороны, банкам работу, с другой стороны, повысить качество и безопасность обслуживания для нас, как для потребителей. Это ещё один параметр, который собирают банки с нас, как из клиентов.
Альбина Пылаева:
То есть реально не паспорт показать, не банковскую карточку, а лицо, например.
Григорий Винокуров:
Это реально. Но в данной ситуации, скорее всего, это будет дополнительным уровнем идентификации. То есть мы говорим о том, что, используя лицо, к примеру, сотрудник банка в тот момент, когда к нему подходит клиент, уже знает, кто перед ним. До того, как он продемонстрировал свой паспорт, рассказал про свою историю посещений банка и т.д. В этом смысле, конечно, это повышает лояльность клиентов, это ускоряет работу.
Альбина Пылаева:
Банку будет дорого ввести такую систему, каждому банку? Что-то я слышала про 200 руб. с каждого клиента.
Григорий Винокуров:
Что значит дорого? В первую очередь, стоимость решения должна оцениваться относительно тех цифр, которые в итоге принесут они либо в виде повышения дохода, либо в виде сокращения расходов для организации.
Альбина Пылаева:
То есть сами банки приняли это, как нормальное явление и просто доступный инструмент.
Григорий Винокуров:
Я не могу говорить сейчас за все банки, естественно.
Альбина Пылаева:
Ну, хотя бы с теми, с кем вас связывают отношения.
Григорий Винокуров:
Но с теми, с кем мы работаем, да, у нас есть целый ряд проектов, в том числе, связанных с оптимизацией их внутренних процессов.
Альбина Пылаева:
Интересная вещь, в принципе, вообще есть же разные степени или способы идентификации личности человека. Можно ли сказать, что биометрия по лицу, она самая главная в этом смысле или занимает первое или второе место после отпечатка пальца, после взятия отпечатков пальцев. Вот эта биометрия, вообще, кроме лица, что ещё из себя представляет?
Григорий Винокуров:
Вообще, говоря, биометрических данных, которые можно собрать с человека, их несколько десятков, как ни странно. Например, органы безопасности, они оперируют, если не всеми из них, то достаточно многими. Что касается приоритетности той или иной технологии, то конечно, это всё будет зависеть, в первую очередь, от сценария использования. Там, где нужна абсолютная точность, будут использоваться одни технологии, там, где, например, используются большие объёмы данных, могут использоваться другие. Что касается отпечатков пальцев, честно говоря, эта технология уже морально устарела, в первую очередь, потому, что она достаточно просто подделывается и, конечно, она требует достаточно большого времени на идентификацию. То есть человек должен подойти к устройству, приложить палец, что тоже, кстати, может быть, даже и не очень гигиенично, помимо всего прочего. Есть технологии более продвинутые с точки зрения сканирования вен руки, например, или пальца. Но, опять же, тут достаточно много вопросов к стоимости этого решения, к его качеству и так далее. Мы же говорим о том, что мы умеем работать с потоковыми данными. То есть мы умеем анализировать лица, не подготовленные, естественно, лица в больших объёмах данных и практически мгновенно сравнивать их с имеющимися базами данных. То есть есть примеры, когда поиск по базе данных в несколько миллиардов лиц занимал меньше секунды, к примеру.
Альбина Пылаева:
Кстати, о скорости. Первый вопрос был у меня, вы даже, по-моему, в этом 2015-м году, когда вы вышли на рынок, вы и прошли, заняли первое место среди всех в каком-то конкурсе именно потому, что скорость выявления, идентификации у вас была наибольшей.
Григорий Винокуров:
Не только скорость, но и точность распознавания, что конечно, является одним из ключевых параметров в данном случае. Да, мы умеем работать с большими объёмами данных, как я уже говорил. Среди наших клиентов есть компании, база данных которых составляют десятки и сотни миллионов изображений. Но, наверное, самое при этом главное, что мы умеем находить этих людей в сложных.
Альбина Пылаева:
В потоке.
Григорий Винокуров:
Да, в потоке.
Альбина Пылаева:
То есть это самое сложное.
Григорий Винокуров:
В сложных условиях.
Альбина Пылаева:
Вот в лицевой идентификации это самое сложное?
Григорий Винокуров:
Что-то сложно сказать, что самое сложное.
Альбина Пылаева:
Но выхватить человека из потока.
Григорий Винокуров:
Это, безусловно, одной из важнейших операций, которая в дальнейшем очень сильно влияет на результат. Плохое освещение, частичное перекрытие лица, поворот головы. Всё это влияет.
Альбина Пылаева:
Стоимость ошибки. Говорят, что можно, во-первых, сейчас перейдём на другую тему, там про красить лицо, но заканчивая тему ошибок и так далее, точности. В чём бывают ошибки, насколько они частые? Я знаю, что, например, в Англии, не могу сейчас привести цитату, она у меня, конечно, записана, но как раз полицейские говорили о том, что у них очень много ошибок. Они работали, возможно, не с той системой, которую предлагает компания NtechLab. Но, тем не менее, ну честно, насколько велика ошибка. Так подумать, если правоохранители занимаются идентификацией, то за этим следуют какие-то серьёзные вещи. Следует какая-то ответственность человека, которого идентифицировали и человека, который, может быть, человек или систему, которая сделала ошибку. То есть можно поломать судьбу человеку вот этой ошибкой.
Григорий Винокуров:
Ну, смотрите, во-первых, это настраиваемые параметры, и мы можем говорить о том, что в зависимости от сценария мы можем выбирать ту или иную настройку для системы. То есть для ведомств, где критически важно найти, к примеру, террориста понятно, что стоимость ошибки будет очень велика. И в этом случае имеет смысл настроить систему таким образом, чтобы даже при наличии ложных срабатываний и совпадений с теми людьми, которые в реальности не являются, ну да, человек подойдёт, отработает этот сценарий, посмотрят, что это действительно не тот человек, ничего страшного при этом не произойдёт. Мы все с вами проходим проверки, так или иначе.
Альбина Пылаева:
Хорошо, смотрите, быстро найти можно, решение как быстро?
Григорий Винокуров:
С другой стороны, если мы говорим о противоположной стороне этого вопроса, то мы говорим о том, что в какой-то момент нам проще статистически отбросить потенциальные срабатывания, но те, кого мы найдём, они будут стопроцентно соответствовать. Поэтому и в зависимости от различных сценариев мы настаиваем систему непосредственно под нужды заказчика. В принципе, точность распознавания составляет более 99 % в базе данных в несколько тысяч лиц. Скорость при этом существенно меньше секунды, от четверти до трети, может быть, заключается. При этом коэффициент ложного пропуска, то есть как раз коэффициент ошибки, он составляет примерно 1 к миллиону. В любом случае, это существенно выше, чем может сейчас отработать конкретный человек.
Альбина Пылаева:
Но всё-таки цена ошибки, и кто несёт ответственность.
Григорий Винокуров:
Цена ошибки в данном случае будет определяться сценарием работы и заказчиком, то есть владельцем этой системы. Точно так же, как нельзя обвинять оружие в смертях невинных людей, потому что всегда есть организация, которая владеет этим процессом, и которая принимает решение, каким образом использовать полученные данные.
Альбина Пылаева:
Смотрите мне, как на любой работе хочется переложить на кого-нибудь ответственность. Я прекрасно работаю и, может быть, эту ответственность перекладывают на разработчика, такое бывало?
Григорий Винокуров:
Конечно, мы несём ответственность с точки зрения работы нашей системы. Конечно, мы постоянно модернизируем её, улучшаем, у нас есть служба технической поддержки, которая помогает нашим заказчикам оперативно решать возникающие вопросы. С другой стороны, если я правильно понимаю ваш вопрос, основным моментом является то, каким образом мы можем распорядиться полученными данными. То есть система всего лишь помогает человеку принять решение, а не делает это за него. Да , мы помогаем быстрее найти, к примеру, нужное нам лицо в толпе или сравнить, действительно ли перед нами тот человек, чьи документы он предъявляет и так далее. Но при всём при этом мы не убираем человека из цепочки принятия решений полностью. Мы говорим о том, что тот бизнес процесс, который построен внутри организации, он будет работать более эффективно. Но принятие решение остаётся за человеком.
Альбина Пылаева:
Но обмануть систему можно? Вот говорят, что есть, естественно, если есть одни умные люди, которые работают над положительной идеей, никто не мешает быть людям с отрицательным обаянием или с отрицательными мыслями.
Григорий Винокуров:
Конечно.
Альбина Пылаева:
И работать на заказчика, которому нужно победить вашу систему. Например, обмануть её, кто-то разработал какой-то макияж, по-моему, который, там же много про идентификациию факторов влияет. И освещённость, мне кажется, и повороты, даже не знаю, трудно себе представить, но, наверное, что-то есть.
Григорий Винокуров:
Конечно.
Альбина Пылаева:
Вот макияж для женщины, что ещё, пластическая операция.
Григорий Винокуров:
Смотрите, искусственный интеллект, он, в принципе, работает примерно так, как человек. Да, где-то он быстрее, где-то обладает большей памятью, но, тем не менее, принципы работы те же самые. Поэтому конечно если мы говорим про кардинальные пластические операции или что-то в этом роде, то конечно, систему обмануть можно. Можно, например, надеть пакет на голову, и таким образом система тебя гарантированно не узнает. Вопрос лишь в том, что это поведение будет явно выделяться, и человек с пакетом на голове привлекает некоторое внимание к себе. Точно так же, как специальное закрытие лица, вот те самые маски, балаклавы, капюшон и прочее, прочее. Конечно, если мы не увидим лицо, мы не сможем определить этого человека. Но насколько он будет выделяться из других людей при этом и привлекать внимание. То есть одно это уже является триггером к дополнительной проверке его на предмет безопасности и всего прочего. С точки зрения классических изменений таких, как, например, появление растительности на лице, наличие очков, плохого освещения, поворотов головы и прочего, прочего, то наш алгоритм разработан таким образом, чтобы учитывать все эти факторы. То есть в отличие от многих конкурентов мы не подменяем программную часть аппаратной. Нам не требуются специализированные камеры, к примеру, машинного зрения или подобные устройства, которое, конечно, сильно удорожают стоимость проекта. Мы разрабатывали алгоритм именно с учётом подобных действий, именно с учётом возможностей работать в сложных условиях.
Альбина Пылаева:
В общем, каждого человека, видимо, у нас всех есть данные, есть глаза, лицо, уши и так далее. Но с тем, сколько мы несём в себе данных, человека, кто-то из руководителей, по-моему, в отрасли, которая связана со связью и так далее, он сравнил человека с нефтяной вышкой. Действительно, мало того, что мы сами из себя представляем интерес, но, зачастую, человек несёт эти данные бесплатно, по сути дела. И даже иногда доплачивает, чтобы получить, чтобы отдать эти данные, даже тот же заграничный паспорт. Я к чему это говорю. Существует ли в России тогда рынок коммерческой слежки, где это можно использовать?
Григорий Винокуров:
Давайте начнём с конца. Как представитель компании NtechLab, я ничего не могу сказать про рынок коммерческой слежки. Как обыватель, как частное лицо, конечно, умом я понимаю, что, наверное, такой рынок существует. Если есть потребители, то конечно, есть люди, которые стараются каким-то образом предложить этот продукт, пусть даже это и не в рамках закона. С другой стороны, мы говорим о том, что наша система не оперирует никакими данными, которые и так не находятся в открытом доступе. То есть те же самые лица, которыми мы обладаем, данные, которые мы сами выкладываем соцсети и так далее, вся эта информация, она, так или иначе, уже находится в открытом доступе. Вопрос лишь в том, сколько времени потребуется на то, чтобы соответствующим образом систематизировать её , собрать и представить для принятия решений. В этом как раз система искусственного интеллекта, она сильно помогает, сильно упрощает жизнь.
Альбина Пылаева:
Ещё один очень важный вопрос, у нас на него осталось мало времени, может быть, вы как-то однозначно на него ответите. Когда компания появилась, о вас серьёзно заговорили СМИ, одно из очень солидных бизнес изданий сказало о вашей компании: ну, всё, это компания, которая положила конец приватности, скажем так. Когда нас измеряют, когда нас фотографируют, используют данные, конечно, есть ужасные опасения, нарушены мои границы. Вот где граница между сервисом и приватностью, это первое. И действительно ли расплата за эту безопасность и тем, что мы сами принесём даже в эту единую биометрическую систему, о которой мы сегодня не заговорили, но уже понятно, что она будет в 2019-м году. И мы будем нести и заполнять сами эту систему добровольно, как я её поняла, развитие этой системы. Вот где границы сервисов и приватности, и не считаете ли вы, что за безопасность мы и расплатимся этой приватностью, скажем так. Вы, как человек, который занимается. Может быть, ваша личная точка зрения.
Григорий Винокуров:
В первую очередь, я считаю, что бояться не стоит именно потому, что та самая информация, которую мы сейчас анализируем, она уже есть, она уже давно доступна, и ничего нового в этом смысле мы не привносим на рынок. Что касается приватности и безопасности. Конечно, мы понимаем, что с развитием новых технологий появляются новые риски, новые угрозы для нас, как для обывателей, для нас, как для просто людей, которые живут в государстве. И, конечно, так или иначе, мы платим за собственную безопасность. Мы поддерживаем вооружённые силы для отражения внешних угроз, мы платим налоги для содержания полиции и прочих служб, которые помогают бороться с внутренними угрозами. Поэтому в этом смысле процесс давным-давно отлажен и ничего нового не происходит.
Альбина Пылаева:
Я имею в виду расплата какая-то личная. Вот я такой индивидуальный человек, я самый такой исключительный. И вдруг вот у меня нет никакой частной жизни, я всем доступен, делайте с моими данными, что хотите.
Григорий Винокуров:
На самом деле, все те данные, которые вы отдаете во вне, они могут использоваться. То есть если вы выкладываете собственные фотографии в какой-то социальной сети, вы хотите поделиться ими с миром.
Альбина Пылаева:
То есть выход в том, чтобы все отдавали свои данные, так?
Григорий Винокуров:
Как раз наоборот, вы сами можете контролировать те данные, которыми вы хотите поделиться. Если вы не хотите вести публичную жизнь, не обязательно выкладывать интимные фотографии в социальные сети. Если вы считаете, что ваши права могут быть нарушены при посещении массовых мероприятий или посещении каких-либо магазинов, никто не заставляет пользоваться.
Альбина Пылаева:
Ну, да, ведь ритейл интересуется даже уже поведенческими.
Григорий Винокуров:
Потому что везде есть предупреждения о том, что ведётся видеосъёмка, она может вестись, может не вестись.
Альбина Пылаева:
Не про то, я немножко не про то, немножко в более глобальном смысле. Как даже фантасты предрекают вот этот конец того, что мы, у нас есть большой брат, который всё видит, за всем следит, вот это глобальное будущее. Вот вы лично беспокоитесь, что нет ничего тайного, нет вот этой частной жизни, которая я бы...
Григорий Винокуров:
Честно, нет, я считаю, что...
Альбина Пылаева:
Могла быть не только твоим достоянием.
Григорий Винокуров:
Частная жизнь как была частной, так ею и останется и, фактически, те риски, которые связаны с приватностью и прочими делами, они регулируются законодательством. Ведь не все персональные данные доступны для широкого круга пользователей. У нас есть закон о персональных данных, который достаточно чётко регламентирует, каким образом мы можем работать с ними, и бизнес, и государство.
Альбина Пылаева:
Я к тому, что развитие этой отрасли не приведёт к этому, к тотальному какому-то контролю.
Григорий Винокуров:
Сложный вопрос. То есть понятно, что в будущее мы сейчас посмотреть не можем, мы можем строить какие-то предположения. На мой взгляд, с организационной точки зрения, тот контроль, который уже существует, он во многом похож на тотальный. Но хорошо это или плохо, это отдельный вопрос. Поскольку хорошо или нет, когда, например, те же самые террористические угрозы. Мы говорим о том, что мы умеем их предотвращать на входе с помощью технологий.
Альбина Пылаева:
Я поняла, давайте так, я перебью, потому что у нас осталась буквально минута. Про будущее. Понятно, что прогресс есть прогресс. А над какими проектами вы работаете, что у вас дальше вот-вот в этой биометрии лица. Что, может быть, этническую, что вы можете ещё разгадать о человеке. Его этническую принадлежность и что ещё, какой у вас ближайший проект.
Григорий Винокуров:
У нас есть в планах, в том числе, создание продукта по определению этнической принадлежности человека. Кроме того, мы работаем по определению силуэта, трекингу силуэтов человека. Смысл будет заключаться в том, что не всегда видно лицо, но если один раз мы его увидели и соответствующим образом идентифицировали, то в дальнейшем мы можем смотреть на маршрут, именно используя силуэт уже. Это позволит нам более качественно закрывать наблюдаемые области, будь то магазин или предприятие, или любую другую организацию. В принципе, это позволит более качественно, более правильно строить статистику и на основании этого принимать решения.
Альбина Пылаева:
И вернёмся к практике, я хочу этим закончить. Между прочим, министр образования сказала о том, что самая простая вещь, который нас касается, очень многих, хочу спросить, будет ли компания ваша в этом участвовать, что в школе появятся вот эти, в каждой школе, системы, которые на входе распознают ученика, для этого не надо ставить охранника. То есть в школу не пройдет посторонний, потому что это обеспечивает не охранник, который может отвлечься, а машинный, какая-то программа, которая это делает без участия человека.
Григорий Винокуров:
Конечно, все мы заботимся о безопасности наших детей, безусловно, все родители меня поймут в этом отношении. Конечно, мы сделаем всё и заплатим любые средства с тем, чтобы быть уверенным, что с нашими детьми всё хорошо.
Альбина Пылаева:
Но ваша компания причём-то тут?
Григорий Винокуров:
Технологически это не отличается от системы контроля доступа на предприятии. Есть сотрудники, те же самые учащиеся, посетители детского сада, воспитанники. Есть нежелательные лица, которых не хотели бы видеть...
Альбина Пылаева:
Поняла, мы заканчиваем наш эфир. Григорий, спасибо. Я желаю знать о том, чтобы то, что вы делали, оно касалось каждого, даже в простой сельской школе, вот о чём я хотела сказать. И мы говорили о биометрии лица, которая очень большое место займёт в нашей жизни, и вы уже работаете в этом направлении довольно успешно.
Григорий Винокуров:
Спасибо, спасибо за интересную беседу, всего хорошего.
Альбина Пылаева:
Спасибо вам.