Оксана Аульченкова
- Добрый день! В эфире «Народы и традиции», Оксана Аульченкова, радио «МедиаМетрикс». Сегодня мы говорим про подмосковные усадьбы, быт высокообразованных дворян и связь русских традиций прошлого с настоящим. Погрузиться в тему нам поможет наш гость Игорь Александрович Комаров, директор музея-заповедника «Усадьба Мураново» имени Тютчева.
Игорь Комаров
- Здравствуйте.
Оксана Аульченкова
- Игорь, предлагаю начать с определения. Что такое дворянство?Когда происходило зарождение дворянства?
Игорь Комаров
- Служилые люди, которые служили князьям, великим князьям, царям, получали за службу землю, наделы с крестьянами, и образовали тот самый слой дворянства. А с середины XVIII века знаменитым Манифестом о дворянской вольности они получили полную свободу: хочешь – служи, хочешь – не служи. Но большинство всё-таки продолжало служить.
Оксана Аульченкова
- То есть дворяне от слова «дворянство», «двор»?
Игорь Комаров
Да.
Оксана Аульченкова
- Двор – это некое место, где они все размещались. А что с усадьбой? Как возникло понятие «усадьба»? Какова история самого названия, понятия? С чем оно связано?
Игорь Комаров
- Тут нужно просто подумать, что это за слово «усадьба». В русском языке много таких слов. Посад – вокруг города посадили людей, посадили туда людей со своими дворами, домами. Усадьба – здесь тоже посадили на землю человека, который где-то воевал, может быть, или выполнял какие-то государственные функции, получил за это дело усадьбу, «сел на землю». И, соответственно, сел не на пустую землю, а ему к этой земле приписали ещё и крестьян. И образуется такое хозяйство.
Оксана Аульченкова
- То есть это такой бизнес по тому времени?
Игорь Комаров
- В английском языке, наверное, было слово «бизнес», но оно означало совершенно не то, что сейчас означает в русском языке.
Оксана Аульченкова
- И когда такие усадебные хозяйства начали формироваться, в какой период примерно?
Игорь Комаров
- Вы знаете, очень давно.Но та классическая усадьба, о которой мы сейчас имеем право говорить, это XVII-XVIII века, прежде всего,XVIII век. И с середины XVIII века, с Манифеста о вольности дворянской, когда любой дворянин мог оставаться в своей усадьбе, жить в городском доме, нигде не служить, он получил право заниматься собственным хозяйством.
Оксана Аульченкова
- А когда первые земельные наделы выдавались дворянам? Это какой, XV-XVI век, может быть, вообще XI век?
Игорь Комаров
- Первые наделы – это вообще раннее средневековье. Назывались они тогда вотчины. Это не тот надел, который выдавался за службу, а тот надел, который получал человек, уже находившийся на какой-то государевой службе. Но получал его в наследственное владение. Это очень важно. Поэтому и название такое «вотчина»- от отца. Вотчина – это, в принципе, такое место, где рождалась европейская, русская аристократия. Мы говорим об утончённой аристократической культуре, но мы не должны забывать, что отцами-основателями вот этих знаменитых аристократических фамилий были суровые воины, очень жёсткие люди, которые пробились своими мечами, прикрываясь щитами, к верхам данной власти, и смогли сохранить эту власть, что на самом деле не менее важно.
Оксана Аульченкова
- Я хотела бы вернуться буквально ненадолго в современность. Я помню своё посещение «Мураново» в начале девяностых. Тогда на меня это произвело совершенно удручающее впечатление. Всё было в таком состоянии запущенности, и практически, насколько я понимаю, не было посетителей. Сейчас всё совершенно изменилось. Что вообще делается в стране, какие есть программы, которые направлены на поддержку и сохранение? Вообще, есть ли они, работает ли это? Помимо государственных программ участвуют ли в таких проектах меценаты? Может быть не обязательно в отношении «Мураново», но в целом существует ли такая практика?
Игорь Комаров
- Вы знаете, ваши впечатления в начале девяностых связаны, наверное, не только с тем, что было такое запустениепо музеям. Скорее всего, это связано с тем, что время было особенное именно для «Мураново». Велась реставрация,долгая, длительная реставрация, очень тщательная реставрация, которая тормозилась известными событиями нашей жизни. Всё это торможение было. Но, тем не менее, музей тогда, как такая площадка для посещения и для общения людей, практически почти не работал. И когда эта реставрация была закончена, прошло несколько лет, и вот тут-то в 2006 году в главном усадебном домеи возникночной пожар.
Оксана Аульченкова
- То есть, по сути,до 2000 года велась реставрация?
Игорь Комаров
- Да. Шаровая молния попала, и снова мы закрылись на несколько лет. Благо, у нас получилось так, что наше Министерство культуры Московской области дало разрешение на открытие главного дома ещёдо завершения его реставрации. Мы там не могли восстановить полностью экспозицию, естественно. Пострадало и здание, и музейные предметы. Но мы показывали там временные выставки, кстати, посвященные как раз реставрации. Наши первые посетители, которые пришли после пожара, увидели, как делается реставрация, что такое реставрация. Вот это было очень важно.
Оксана Аульченкова
- То есть, по сути, вы музей поднимали именно при помощи государственной поддержки, в данном случае Минкультуры Московской области?
Игорь Комаров
- Безусловно.
Оксана Аульченкова
- А есть ли такой опыт, когда богатые люди приходят, инвестирует в какой-то памятник архитектуры, полностью его восстанавливают, и он становится доступным для людей.
Игорь Комаров
- Есть такие варианты. В Московской области, например, выделен ряд усадеб,которые передаются желающим их восстановить.Есть такая программа.
Оксана Аульченкова
- То есть они в собственность передаются?
Игорь Комаров
- Они передаются – люди получают охранные обязательства, которые берут эти усадьбы. То есть они должны сохранять их на определённых условиях.А использовать так, как они сочтут нужным.Это могут быть дома для встреч,они могут там жить. В общем-то, разные варианты. Самое главное, что эти усадьбы нужно восстановить и каким-то образом сделать так, чтобы эти усадьбы не оказались дворцами за высоченными заборами, а для того, чтобы люди могли всё-таки это видеть и понимать,что этот памятник есть, и он сохранён.Вот это такая программа есть в Московской области. Есть знаменитая программа, но это частная – это Потанинский фонд, главный, наверное, фонд который помогает музеям сегодня. Но есть и государственные программы, которые занимаются финансированием реставрации, прежде всего, финансированием каких-то отдельных проектов. Это тоже очень важно.
Оксана Аульченкова
- Замечательно. То есть работа ведётся.
Игорь Комаров
- Это нам помогает.
Оксана Аульченкова
- Есть такое понятие как высокообразованное дворянство. А что есть и было необразованное дворянство? Вообще, откуда пошло?
Игорь Комаров
- Митрофанушку вспомните: «Дверь – имя прилагательное, потому что она прикладывается». Конечно, разное было дворянство. Сейчас трудно сказать. Наверное, время рождает какие-то легенды. Для нас сегодняшних понятиедворянин – это что-то такое рафинированное. На самом деле не всегда так, не совсем так. Здесь действительно речь идет о личностях, как личность себя проявляла. Вот это очень важно.
Оксана Аульченкова
- Правильно ли я понимаю, что расцвет дворянства приходился где-то на период середины XVIII века.
Игорь Комаров
- Вторая половина XVIII века.
Оксана Аульченкова
- А дальше можно встретить такое название «началась золотая осень дворянства». Как раз после того самого закона, когда, собственно, им разрешили жить так,как они захотят, многие предпочли не просто не работать, а в общем как-то существовать. И примеры этого мы как раз находим в литературе. Привилегии дворянства были закреплены. Действительно ли это так массово, широкомасштабно по всей стране влияло на то, что начинала происходить своего рода деградация. Может быть, это очень сильное слова, но тем не менее.
Игорь Комаров
- Я бы не сказал, что деградация. Скорее всего, можно говорить о какой-то поляризации, то есть возможности для человека, родившегося в дворянской семье, были огромными. Пользовался он или нет – это уже вопрос больше к данному конкретному человеку.
Оксана Аульченкова
- Да. Или, получая наследство, он просто существовал.
Игорь Комаров
- Или он просто существовал. Многие разорялись, продавали свои усадьбы. Были даже такие случаи, скажем так, перехода в другое сословие. Это тоже было. Были князья без усадеб, без владений. У них сохранялся только титул, не более того. Такие случаи тоже были. И вместе с тем в это время именно из дворянской среды выдвигаются великие русские писатели, композиторы, учёные. Это тоже своего рода результат этого самого Манифеста о вольности дворянской.
Оксана Аульченкова
- А что непосредственно послужило импульсом к развитию усадебной культуры и к формированию тех самых черт такой классической усадьбы конца XVIII-начала XIX века, которую на сегодняшний день мы, как правило, и видим, в частности, в Подмосковье.
Игорь Комаров
- Подмосковная усадьба – совершенно особенная. Есть одно слово, которое,пожалуй, не имеет аналогов, это слово «подмосковная». Было принято писать: «Я поехал в Подмосковную».
Оксана Аульченкова
- В Подмосковную, то есть предполагалось, что в усадьбу?
Игорь Комаров
- Да. Подмосковная. Сразу понятно, о чём речь – об усадьбе. Московский край – это край усадеб. Вот так сложилось.
Оксана Аульченкова
- То есть, по сути, это дачное хозяйство?
Игорь Комаров
- Не совсем дачное. Там жили по-настоящему, и это было хозяйство. В других областях,в других губерниях таких терминов просто не сложилось. Человек, служивший и живший в Петербурге, мог сказать, что он поедет летом в Подмосковную, например. И мог сказать, что он поедет в Орловскую губернию, где у него есть некая усадьба. Само слово«Подмосковная» -это только для Московского региона. Вот так сложилось. Самая, наверное, знаменитая усадьба. Знаете, у Пушкина есть такое место: «Петербург – прихожая, Москва – девичья» (понятно, это место где искали богатых невест). А «усадьба – это кабинет». Кабинет России, понимаете? Там на рубеже XVIII-XIX века появился такой удивительный феномен русской усадьбы, как место творчества. Это очень важно.
Оксана Аульченкова
- Да. Я бы хотела как раз поподробнее здесь вас допросить. Что в тот период представляла собойусадьба?
Игорь Комаров
- Но, опять же, какая усадьба?
Оксана Аульченкова
- Возьмем какой-то достаточно развернутый образец, где было хозяйство, где проходили определённые праздники, то есть был такой годовой цикл. Как она была организована? Мы говорим не о совсем обедневших дворянах, а о тех, кто мог поддерживать вот этот жизненный уклад и функционирование.
Игорь Комаров
- Да, вот это важно определить, очём мы говорим. Потому что с одной стороны – огромные латифундии-дворцы высшей знати, они жили по своим законам. С другой стороны – маленькиеусадебки, описанные Тургеневым. В серединке – вот это среднепоместное дворянство, его так называли. Это усадьбы, которые можно рассматривать как слепок мира, слепок России. Вот такой небольшой участочек, где есть своя экономика, политика, культура, внешние отношения,и даже право своё есть иногда. Это такой небольшой слепок русской жизни. Это очень важный такой момент на самом деле.
Оксана Аульченкова
- Я правильно понимаю, что такое понятие на сегодняшний день,мне кажется, уже вышедшее из употребления, как дворня, оно родилось именно в рамках усадебной культуры или нет?
Игорь Комаров
- В общем, да. Дворня в отличие от дворян, дворяне жили при дворе.
Оксана Аульченкова
- Чтобы не перепутать, кто дворянин, а кто дворня.
Игорь Комаров
- Это очень интересный момент, причем положение дворни менялось на протяжении XVIII-XIX веков. Помните, наверное, у Толстого, как после охотыу дядюшки состоится сцена, где Наташа Ростова поёт и танцует, и дворня на все это смотрит. Везде присутствует дворня в усадебном доме.Для конца XVIII века-первой половины XIX века это еще характерно. Кстати в «Мураново» некоторые люди из дворни жили в барском доме, на периферии барского дома. А с серединыXIX века они откуда уходят. Они живут уже своими домами, и приходят в господский дом как на работу.
Оксана Аульченкова
- То есть меняется система отношений.
Игорь Комаров
- До некоторой степени меняется система отношений.
Оксана Аульченкова
- Откуда вообще появлялись эти люди? Кто они были? Это были крепостные?
Игорь Комаров
- Крепостные.
Оксана Аульченкова
- То есть там не было изначально людей, которые свободные приходили бы откуда-то из соседних деревень?
Игорь Комаров
- Прежде всего, крепостные. Были, правда, люди ещё другие. Были люди, которые получали некую оплату за то, что они находились в усадьбе,в господском доме. Это, прежде всего, учителя, воспитатели, гувернантки.
Оксана Аульченкова
- Они тоже проживали постоянно?
Игорь Комаров
- Они тоже проживали либо в доме, либо рядом с домом, близ основного господского дома. Кухарка приходила из деревни, но иногда выписывали повара какого-нибудь, французского, например.Он жил либо в господском доме, либо тоже близ него и работал там. Это были люди, естественно, свободные. Был такой термин «приживалки».
Оксана Аульченкова
- Те, кого брали на содержание фактически, становились частью семьи.
Игорь Комаров
- Это могли быть обедневшие дальние родственники. Это могли быть просто знакомые, которые приезжали и находились в усадьбе в таком не очень понятном статусе.
Оксана Аульченкова
- Вообще, отношения между владельцами усадеби дворни именно в Россиивсё-таки отличались от уклада жизни, например, европейской. То есть дистанция была другая. Я просто помню, что читала воспоминания француженки, которая приехав, удивилась тому, что в независимо какой момент жизни господ, люди обслуживающие могли заходить, посещать какие-то помещения и, соответственно,это воспринималось совершенно нормально, как некая часть естественного уклада жизни.
Игорь Комаров
- В общем-то, было и такое.
Оксана Аульченкова
- Наверное, на более ранних стадиях.
Игорь Комаров
- Было и такое. Нет, и в XIX веке могло такое быть. Дело просто в том, что в данном случае уместно сравнение русской усадьбы рубежа XVIII-XIXвеков, например,с французским замком до Великой французской революции. Там было то же самое. То есть люди, которые обслуживали хозяев, могли появиться в разных помещениях, заниматься своими делами, не обращая внимания. Это была их работа. Было бы странно, если бы они не появились и в нужное время не затопили камин.
Оксана Аульченкова
- Что изменилосьс отменой крепостного права, как это повлияло?
Игорь Комаров
- На усадьбы?
Оксана Аульченкова
- На быт, на взаимоотношения, на то, какой уклад. Вообще, как происходило то же самое обслуживание, например.
Игорь Комаров
- Пожалуй, всё произошло не сразу. Вообще, вся эта история ещё достаточно долго буксовала. В результате личного освобождения крестьян помещики вступили с ними в некие другие отношения. И здесь для мелкопоместного и среднепоместного дворянства было особенно важно установить какие-то личные отношения с лично свободными крестьянами. Это было очень важно. И там, где такие отношения устанавливались, более-менее всё двигалось хорошо. Вот из истории «Усадьбы Мураново» можно упомянуть такое эпизод, это уже было после революции. Естественно, крестьяне во многих местах захватывали барские усадьбы, многие бывшие хозяева изгонялись. Соответственно, почему бы и не в «Мураново»?И вот явилась толпа с такими агрессивными намерениями. И один из Тютчевых, выйдя на крыльцо, сказал: «Что плохого вам сделали Тютчевы?» Толпа постояла и разошлась. Нам сейчас (в нашу обновлённую экспозицию, в одну из комнат) потомки Федора Ивановича Тютчева передали замечательный экспонат – деревянный резной шкафчик абрамцевской резьбы с благодарственной надписью одной из Тютчевых, которая помогала лечить крестьян. То есть она ходила, лечила крестьян. И благодарные крестьяне ей за это подарили вот такой шкафчик. Он хранится в семье.
Оксана Аульченкова
- То есть важно было устанавливать отношения.
Игорь Комаров
- Да. Правильные отношения.
Оксана Аульченкова
- Правильные, уважительные отношения для того, чтобы такое взаимное сотрудничество было. Насколько эта усадебная культура повлияла на развитие особых видов искусств? Может быть, способствовала развитию какого-то производства. Вообще, можно говорить о том, что зарождалось многое, в том числе и в рамках этой усадебной культуры?
Игорь Комаров
- Если по поводу производства, тоэто, скорее всего, характерно для таких крупных усадеб. Человеком, по проекту которого и был выстроен главный усадебный Мурановский дом, являлся замечательный русский поэт Евгений Абрамович Баратынский. Он же собирался(к сожалению, не успел, ранняя смерть помешала) в этой усадьбе очень крепко хозяйствовать. Там была даже устроена лесопильная мельница. Это, соответственно, брёвна, доски и всё такое.
Оксана Аульченкова
- А мельница – это как?
Игорь Комаров
- Работало всё на водной тяге.
Оксана Аульченкова
- То есть это и пилило, и мололо.
Игорь Комаров
- В принципе, там была и обычная мельница для муки, то есть это хозяйство.Понятно, что для начала это необходимо было для строительства своих объектов в усадьбе.Но потом, вероятно, предполагалась и продажа этого леса.Лесом, деревьями Евгений Абрамович занимался очень пристально.
Оксана Аульченкова
- А вот относительно искусства,домашние театры,какие-то может быть другие форм. В усадьбах ли это зарождалосьили это зависелоот размера и от масштаба усадьбы и от количества крепостных, которые там проживали? Ведь чем-то надо же было себя развлекать.
Игорь Комаров
- В какой-то степени это было во всех усадьбах.Конечно, всё это зависело от хозяев усадьбы,от их личных интересов. Тем не менее, мы знаем крупные крепостные театры (Останкино, прежде всего), известные на всю Россию,известные в мире.В среднепоместных усадьбах тоже занимались театром.Жизнь усадьбы – это слепок с жизни России. В русской усадьбе писали и читали, редактировали,играли в крокет и кегельбан.В «Муранове»был в кегельбан. Мы его будем восстанавливать, кстати,я надеюсь, что в следующем году уже. Шары катали там. Ставили живые картины, мы это знаем по фотографиям. Там ставили спектакли.В 1857 году, например, был поставлен спектакль по водевилю Коровкина«Отец, каких мало». Играли мурановские жители, обитатели. Мы совсем недавно восстановили этот спектакль. И 3 ноября была премьера. «Труппа мурановских актеров, - как это было написано в афише 1857 года, - имеет честь представить комедию господина Коровкина«Отец, каких мало». Цена местам обыкновенная». Вот такая шуточная добавка была. «И спектакль состоится при любой погоде».
Оксана Аульченкова
- А кто были эти жители? Они проживали непосредственно в усадьбе?
Игорь Комаров
- Это семья.
Оксана Аульченкова
- Именно семья. Сколько человек?
Игорь Комаров
- Очень по-разному. Как правило, в усадьбы приезжали всё-таки летом и жили летом. Хотя очень многие оставались и на зиму, особенно если люди не служили. Это могли быть пожилые люди или вообще не служившие люди.
Оксана Аульченкова
- То есть всё-таки это было не круглосезонное проживание.
Игорь Комаров
- Иногда было и круглосезонное. Но жизнь зимой менялась, потому что нужно было перебираться в верхние этажи, там теплее, комнаты меньше. У нас есть комната, которая называется проходная, она же зимняя столовая с прекрасным видом на усадебный парк. Там была зимняя столовая. Комнатка очень маленькая.
Оксана Аульченкова
- Вот задам такой вопрос очень даже бытовой: а что с туалетом, с ванной, где мылись? Это были бани или что это? Как они ходили справлять свою нужду, это было в доме или на улице?
Игорь Комаров
- Были и бани отдельные. Там действительно мылись по-настоящему. В каждом более-менее крупном доме была туалетная. У нас, в Мурановском доме, тоже была такая туалетная. Там можно было, скажем так, обихаживать себя. В другом помещении (оно сейчас немножко перепланировано) уже в начале XIX века появилось ванна, вполне такая комфортабельная.
Оксана Аульченкова
- То есть это уже было на территории дома, основного строения, для хозяев, для дворян. Что представляет собой сама «Усадьба Мураново»? Какие там есть строения, территория? Вообще, чем интересен музей для посетителей?
Игорь Комаров
- «Мураново» - это пятидесятый километр по Ярославскому шоссе, недалеко. Потом свернуть с шоссе, и ещё десять километров примерно.
Оксана Аульченкова
- Прекрасные пейзажи.
Игорь Комаров
- Вы оказываетесь в каком-то совершенно ином мире, на самом деле. 10 километров от шоссе, повторю, а экология очень хорошая. Три холма, которые, как корона, поднимаются над запрудой речки Талица. А четвёртый холм наш, Мурановский. На нём стоит усадебный дом, сделанный по проекту Евгения Абрамовича Баратынского. Он в чём-то уникальный. Вы знаете, я, когда первый раз увидел его, наверное, в конце восьмидесятых, я на него посмотрел и как-то просто полюбовался. Потом включился мозговой анализ, и я вдруг увидел, что он состоит из трех совершенно не соединимых частей: некий кирпичный объём, напоминающий английский коттедж, двухэтажная маленькая башня, что-то вроде рыцарского Донжона, тем более, что там еще сверху флагшток на нём. Между ними какое-то странное соединение – русский сруб. Вот как это можно соединить? Оказывается можно. Видимо, нужно быть поэтом для того, чтобы это соединить, надо обладать каким-то удивительным чувством поэтической гармонии.
Оксана Аульченкова
- И смелостью.
Игорь Комаров
- Исмелостью,безусловно. Для Баратынского и были характерными, наверное, вот эти черты – чувство гармонии, поразительное совершенно, и смелость. Вот этими чертами характера он отличался. Вот этот дом, а вокруг него ещё несколько строений.У «Мураново», в общем-то, достаточно интересная судьба с точки зрения истории усадьбы. Она, наверное, необычная. Всё-таки усадьбы переходили из рук в руки, от семейства к семейству, перепродавались. Из ворот выезжали возы со скарбом, куда-то переезжали в Тамбовскую губернию или куда-то ещё. В «Мураново» на протяжении XIX-начала XX столетия жили четыре семейства. Все они с известными фамилиями. Это Энгельгардты, Баратынские, Путяты и Тютчевы. Но «Мураново» всё время передавалась по родственным связям между этими фамилиями. И поэтому не было такого, чтобы одна семья целиком бросала «Мураново», увозила оттуда всё, и туда вселялась новая семья. Вот поэтому так и получилось, что Мурановское собрание сегодня – это предметный мир, который существовал при Энгельгардтах в начале XIX века. Был серьёзно изменен Баратынскими, видоизменён Путятами, Тютчевыми. Но все вот эти слои предшественников специально сохранялись. Путята Николай Васильевич – друг Баратынского, и для него очень важно было сохранить мемории, связанные с именем своего друга. Сохранился письменный стол Баратынского, книги из его библиотеки, личные вещи. Они хранились очень бережно. Сам Баратынский, естественно, хранил память об отце своей супруги, генерале Льве Николаевиче Энгельгардте. Точно также Тютчевы, оказавшись в «Мураново», хранили память и о Путятах, и о Баратынском, и о Энгельгардтах. Вот это очень важный момент.
Оксана Аульченкова
- Сколько экспонатов на сегодняшний день насчитывает музей?
Игорь Комаров
- Экспонатов – около 10 тысяч, а музейных предметов – около 30.
Оксана Аульченкова
- Они все доступны или все-таки частьв запасниках находится?
Игорь Комаров
- Часть находится в фондохранилищах. Но надо сказать, что после последней реконструкции после пожара, после реэкспозиции, которая закончилась в этом году (сейчас у нас уже обновлённая экспозиция), мы пошли вот на какой шаг. Вы знаете, сейчас мы показываем экспонатов на 30% больше, чем до пожара. Почему? Мы немножечко изменили направление музея, то есть ребрендинг такой.
Оксана Аульченкова
- В каком ключе эти изменения?
Игорь Комаров
- Здесь опять нужно уходить в историю музея.Дело в том, что в 20-х годах во многих усадьбах были открыты музеи усадебного быта.Это было очень модно, популярно.Это было вначале первой половины 20-х годов – это золотой век русского музея, на самом деле.Создавались потрясающие музеи,и некоторые из них дожили до нашего времени.Но с усадьбами получилось немножко иначе, потому что где-то к концу 20-х начались письма, жалобы трудящихся,что всё осталось:усадьба стоит,её хозяин, бывший помещик – директор, палками их гоняет и так далее.Начался процесс изъятия усадеб.Музейные предметы передавались в уездные, губернские музеи,а усадьбы передавались властям.
Оксана Аульченкова
- То есть укрупнялись такие структурные…
Игорь Комаров
- Да,местным властям.Иногда их просто разоряли,организовывали школы, больницы, местные поселковые советы туда садились – всё что угодно, только не музей уже.И с «Мураново» произошло тоже самое.В архиве хранится документ, который говорит уже о закрытии музея в усадьбе.Но случилось нечто невероятное.Вот нигде не случилось, а в «Мураново» случилось. Николай Иванович Тютчев, внук поэта и создатель музея, был удивительным человеком.Он начал настоящую войну за сохранение этой усадьбы.Он связался с театрами,художниками,поэтами.Все они написали отзывы о том, что «Мураново» – это усадьба, без которой культурной жизни в России просто нет.
Оксана Аульченкова
- В современном понимании пиаром воздействовал.
Игорь Комаров
- Да.Тут же появились отзывы о посещении усадьбы делегациями и группами рабочих,крестьян, красноармейцев.Все они писали с восторгом о том, что они видели.Конечно, были задействованы все личные связи Николая Ивановича. Они были очень широкие, в том числе и с верхушкой советского правительства.И случилось просто невероятное. Через два месяца после решения о закрытии музей был открыт снова.Но стал он уже другим.Потому что одним из важнейших аргументов Тютчева была связь «Мураново» с именем Федора Ивановича Тютчева,одним из любимых поэтов в России.Есть сведения,что и Владимир Ильич Ленин относился к Тютчеву очень хорошо. И музей стал литературным.Появились отделы Баратынского и Тютчева, что очень хорошо. Это были литературные отделы в традициях 20-х годов. Там помещались диаграммы – связь творчества Тютчева и Баратынского с политической жизнью России в таком-то году и так далее.Но из экспозиции потихоньку стали исчезать мелкие предметы быта, те самые предметы, которые дают жизнь интерьеру.Когда мы готовили новый вариант Мурановской экспозиции,мы постарались сохранить всё лучшее. И отчастимы вернули в интерьеры мелкие предметы быта.
Оксана Аульченкова
- Например?
Игорь Комаров
- То, о чём сейчас многие спрашивают. А что это такое? А это такая коробочка, в которой и ножик, и булавочки, и маленький дамскийбюварчик, и нитки. А вот что это такое? А это письменныйбюварЕвгения Абрамовича Баратынского. Вот смотрите, тут разноцветная промокательная бумага лежит, вот оттиски его рукописей на этой бумаге сохранились. А вот это свечи, которые были на столе Федора Ивановича Тютчева в день его смерти. Они сохранились в семье, и они сохраняются сегодня в экспозиции. А вот что это такое? А это такой странный гравированный портрет человека в генеральском мундире с надписью «Император Константин I». Это Константин Павлович.
Оксана Аульченкова
- То есть такие маленькие уникальные вещи.
Игорь Комаров
- Да. Вот на это мы обращаем внимание. И очень популярна сейчас у нас,например, экспозиция «Кухня», где можно познакомиться с предметами кухонной утвари XIXвека. Это интересно.
Оксана Аульченкова
- Игорь, наше время незаметно пролетело, мы должны заканчивать программу. И я бы хотела в заключение всех слушателей пригласить посетить замечательный музей «Мураново». Расскажите, как туда добраться.
Игорь Комаров
- И я тоже приглашаю, конечно. Автомобилем можно добраться так, как я уже рассказал. Ярославское шоссе, там есть указатель на «Мураново», 10 километров от Ярославского шоссе. Если электричкой, то нужно ехать с Ярославского вокзала до станции Ашукинская. И там либо автобусом (расписание сейчас не подскажу, но оно есть на нашем сайте), либо такси, это недорого, где-то рублей 100-150. Сравнительно недорого, конечно. Я приглашаю всех.
Оксана Аульченкова
- Обязательно. Огромное спасибо вам за интересную беседу. Ждём вас снова в гости. Совсеми прощаюсь.В гостях у нас сегодня был Игорь Александрович Комаров, директор музея-заповедника «Усадьба Мураново» имени Тютчева.
Игорь Комаров
- Спасибо.
Оксана Аульченкова
- Всем хорошего вечера.