Елена Швец:
Добрый вечер, дорогие друзья. Меня зовут Лена Швец и в эфире передача «Путь героя». Сегодня в студии Mediametrics потрясающий парень, бархатный голос и отличная дикция, голос ФК «Спартак», голос «Русского радио», а также голос, нет не голос, подожди, резидент клуба «Лучшие ведущие Москвы» - Макс Орлов.
Макс Орлов:
Привет, друзья. Привет, Лена. Никогда ещё не называли меня парень лучшая дикция.
Елена Швец:
С блондинкой ещё и не такое возможно.
Макс Орлов:
Потому что никогда в жизни дикцией не занимался в принципе, никогда не занимался голосом. Очень часто спрашивают: «А как, откуда такой голос натренировал? Да нет, ребята, я не тренировал, я планировал вообще заниматься другими делами».
Елена Швец:
Как получилось, что у тебя дикция натренировалась за долгие, долгие годы работы?
Макс Орлов:
Слушай, не знаю, я всё пытался задуматься над смыслом этой жизни. У каждого человека есть же какая-то миссия своя, и ты должен в какой-то момент закрыть глаза и подумать: так, для чего ты рождён, что твоё - доктор, дальнобойщик. В чём-то ты должен быть спец и это должно прийти откуда-то сверху. Это не приходило, не приходило, не приходило, не приходило, я пошёл в Медакадемию, отучился в меде 6 лет. Пошёл дальше в ординатуру, ещё там год отучился. И думаю где же это снисхождение.
Елена Швец:
Подожди, дай тебя тормозну перед знаком. Ты так это говоришь: «А, 6 лет Медакадемии». Это же жесть. Подожди, 6 лет ты отучился в Медакадемии, то есть ты конкретно учился на врача?
Макс Орлов:
Считай 8 лет.
Елена Швец:
Потом 2 года ты был ещё интерном, я так понимаю, так называется. И такой говорит: слушай, что-то я не пойму после 8 лет вкладывая в себя, как-то на меня снисходит озарение.
Макс Орлов:
Вспомни свою историю. Как у тебя было озарение того, чем ты должна заниматься.
Елена Швец:
Я тебе расскажу, я вообще не знала, какой у меня будет профессия, я просто смотрела на папу и думала, вообще никаких вариантов, кроме как Академия Культуры, которую папа закончил. В 11 классе, когда родители меня начали «трясти» - куда ты будешь поступать? Я сказала: «Туда же куда и папа». Они такие: «Нет, нет, мы не отпустим тебя в другой город». Я сказала: «Я не спрашиваю». И уехала.
Макс Орлов:
Для любой девочки, папа это пример, согласись, это всегда. Здесь же пацан растёт.
Елена Швец:
Для некоторых мальчиков папа тоже пример.
Макс Орлов:
Что «мистер дикция» я ещё конечно такого не слышал. На самом деле я не работал над голосом, я не работал над дикцией. В мире радио существует огромное количество людей, которые с отсутствием дикции в принципе работают спокойно, есть некая харизма.
Елена Швец:
Ты сказал: «с отсутствием», тоже знаешь, с небольшими дефектами. Я сегодня поиздеваюсь над тобой, проверю твою дикцию. Я даже приготовила…
Макс Орлов:
Я предупредил, что я без отсутствия дикции.
Елена Швец:
Я сначала хотела попросить тебя прочитать скороговорку, потом думаю: да ну, это сильно скучно. Я приготовила тебе маленький сюрпризик, ты будешь очень удивлён.
Макс Орлов:
Знаешь, как надо было сделать? Надо было предложить шоколадку, надо было предложить сладкий чай, например, а этот без сахара чай или орешком, например. И вот тогда я бы захлебывался в слюнях, и может быть, не проговорил бы твою скороговорку.
Елена Швец:
Поэтому я предусмотрительно не дала тебе пару кусочков сахара в чай. И никакую шоколадочку даже не выдала, потому что у меня её тупо нет, понимаешь. Давай вернёмся к другому вопросу Макс. Расскажи, кто тебя в Медицинскую Академию послал, скажем, так? Кто был примером для тебя?
Макс Орлов:
Мама. Я четвёртое поколение врачей, я рос в медицинской семье. Отец у меня офицер. А все остальные мама, дедушки, бабушки, прадедушки, прабабушки, тёти, дяди все врачи.
Елена Швец:
Медики.
Макс Орлов:
Врачи, медики, начиная с Великой Отечественной в тылу лечили, на передовых всегда спасали жизни людей и так далее. От любых профессий от лоров до невропатологов.
Елена Швец:
А ты, получается, закончил институт и выпустился кем?
Макс Орлов:
Академию. Врач общего профиля называется, но я с курса 3-го работал уже в роддомах.
Елена Швец:
Ты был гинекологом?
Макс Орлов:
Гинеколог да. Сейчас я гинеколог – любитель скорее. Но шучу, конечно. Гинекология, для меня всегда была чем-то таким, таинством, и я с курса 3-го дежурил в роддомах. И после окончания Медакадемии я пытался взрастить в себе вот это вот желание помогать и спасать людей за маленькую зарплату, за отсутствие личного времени. Но желание заниматься творчеством меня перебороло.
Елена Швец:
Пересилило, да. Первое, скажи, ты принимал детей, принимал роды? Серьёзно?
Макс Орлов:
Когда появились первые мобильные телефоны ещё тогда там Нокиа, Сименс.
Елена Швец:
Большие были. У меня первый был вот такой.
Макс Орлов:
Нет, нет. Там пиксели были, там невозможно было картинку поставить. Когда появились телефоны более-менее с какой-то графикой, у меня стояла картинка с первым новорождённым ребёнком, которого я принял. Это был мальчик, по-моему, маленький татарчонок, который был очень волосатый, и мало того, что для меня это было большое удивление, принял роды и там такой просто львёнок родился. И я поставил у себя на мобильный телефон, и какое-то время он был у меня.
Елена Швец:
Ты испугался, и подумал боже, это, наверное, потому что я принимал, поэтому он такой волосатый.
Макс Орлов:
Да нет, всё прошло удачно. Хотя на моей памяти, даже самые брутальные мужчины, которые говорят, что да мы всякого насмотрелись, и не падали в обморок и как бы нормально.
Елена Швец:
Ты не упал, держался?
Макс Орлов:
В этот момент нет.
Елена Швец:
А падал потом?
Макс Орлов:
На моей памяти да, были случаи, когда мы дежурили в больницах, и психика твоя не готова была некоторые вещи видеть, да, случалось. Не то, что я падал в обморок…
Елена Швец:
Именно в родах?
Макс Орлов:
Нет не в родах, вообще в медицине.
Елена Швец:
Медицина это вообще жёсткая история. Я вообще не представляю. Для меня все врачи просто герои. Я приглашала тебя, как радиоведущего, а ты оказывается ещё и герой.
Макс Орлов:
Открывается женская консультация.
Елена Швец:
Ты представляешь, господи. Скажи ещё такой вопрос: А ты свою дочь принимал?
Макс Орлов:
Конечно.
Елена Швец:
Да?
Макс Орлов:
Конечно.
Елена Швец:
Перевязал пуповину?
Макс Орлов:
Не то, что перевязал… Да я всё в принципе, ну то есть мне не давали, вообще доктора, например, родственники не могут оперировать друг друга, то есть как бы есть такое негласное правило. Но в данном случае был главный акушер, я сказал, что если надо помогать, я буду рядом. И я был всегда рядом от начала до конца, с момента схваток когда мы привезли, причём я был очень спокойный и рассудительный готовящийся папа. То есть начались – отошли воды, извини меня жена, если я рассказываю это всё, отошли воды, мы спокойно начали считать, так…
Елена Швец:
Сколько минут. Периодичность.
Макс Орлов:
Да-да-да. Ждём спокойно, не надо суетиться. Это было утром, я поехал на работу, у меня был футбольный матч в этот день, и я всё время был на связи. Так. Жена. Считаем. Рано. Сиди, жди. Считаем. Я говорю: у меня сегодня Спартак, успею? Не знаю. Давай посчитаем. Я поехал на Спартак.
Елена Швец:
Тебе просто повезло.
Макс Орлов:
Нет такого повезло. Ну как?
Елена Швец:
У меня были стремительные роды, я не успела доехать до роддома, мы еле как успели, я сидела до последнего.
Макс Орлов:
У тебя была та самая картина, когда: «муж, давай быстрее, я сейчас рожу прямо на МКАДе».
Елена Швец:
Нет, я так не говорила, я наоборот, мне было очень неудобно. Я говорила всем: Слушайте, воскресенье 6 утра, мне как-то не очень удобно будить врача моего, давайте подождём ещё часочек, а потом позвоним. У меня муж бегал и кричал: Давай уже звонить. А я говорю: Ещё полчасика, а я уже чувствую, что… И когда мы ехали, а притом мы вышли, это была зима - я извиняюсь, простите ребята, вам придётся послушать про мои роды. Когда мы вышли, заблокировали нашу машину, не могли выехать, и я уже стояла: Фууу.
Макс Орлов:
В такие моменты папа берёт двумя руками и несёт в машину.
Елена Швец:
Практически он бежал через два квартала за моей машиной, которая была припаркована очень далеко на стоянке. Приехали мы, я была в роддоме полтора часа.
Макс Орлов:
Первые роды?
Елена Швец:
Да. Кстати хотела спросить. «Эпидуралка» была? Нет?
Макс Орлов:
Чуть-чуть.
Елена Швец:
А мне не успели. Я: Эпидуралка. Мне говорят: Нет. Кстати, это эпидуральная анестезия. Люди погуглите, и вы всё узнаете.
Макс Орлов:
Наши родители все говорят: эх, если бы в наше время была эпидуральная анестезия, мы бы вообще рожали просто пачками.
Елена Швец:
Я не знаю, пачками или не пачками, мне не досталось. Мне было очень обидно, мне казалось, что мне «зажали» что-то.
Макс Орлов:
Ну в общем решайте для себя, надо вам это или нет. Кто-то говорит: я хочу сам всё это прочувствовать и так далее. Но мы сделали наполовину, там эпидуральная, чтобы у женщины нету сил, когда роды длятся очень долгое время. Просто силы заканчиваются, поэтому мы решили вот так.
Елена Швец:
В общем-то, всё-таки, свои знания доктора используешь в жизни?
Макс Орлов:
Я тебе больше скажу, бывает такое, что я ушёл из медицины, я уже себя доктором врачом не считаю, всё равно в 2-3 ночи от какого-нибудь друга раздаётся звонок: слушай, ну давай по старой дружбе расскажи или вот она залетела, что нужно срочно? Ну, допустим.
Елена Швец:
Нормальные у тебя друзья. Она залетела.
Макс Орлов:
А кому звонить в 2 ночи? Понимаешь, у тебя случилось такое, кому позвонить? Конечно, Орлову.
Елена Швец:
Я буду знать, я тоже, то есть могу?
Макс Орлов:
После того, как я стал 0, у меня тихий режим. Ребята, в 9 вечера выключается телефон и всё.
Елена Швец:
Ну ладно, с 8 утра и до 9 вечера консультацию у Макса Орлова можно получить, если у вас есть его личный телефон. У меня есть, например.
Макс Орлов:
Слушай, а было такое, что, работая в женской консультации, ты приходишь и сидишь, у тебя же маска и шапочка, и у тебя одни глаза. А город, я жил в Тюмени и учился там в Медакадемии, и заходит какая-нибудь твоя старинная, добрая подруга, например.
Елена Швец:
Хорошо, что не старая, Макс.
Макс Орлов:
Я сказал старинная. А потом ты снимаешь шапку, маску, она видит тебя и убегает прямо с кушетки. Было и такое.
Елена Швец:
Класс. Давай поговорим о том, как же всё-таки это озарение на тебя спустилось, снизошло, и ты понял, что не хочешь быть врачом и готов прервать эту цепь многолетнюю.
Макс Орлов:
Так сказать перерезать пуповину.
Елена Швец:
И стать как, наверное, с точки зрения твоих родственников оболтусом, я шучу, конечно.
Макс Орлов:
На самом деле, нет. Я уже все надежды оправдал родителей.
Елена Швец:
Это сейчас.
Макс Орлов:
Будучи ещё в Тюмени, я учился в Медакадемии, я закончил и успевал учиться в музыкальной школе, закончил по классу баяна, гармошки. Я учился в спортивной школе, лёгкой атлетикой занимался, футболом занимался. Я занимался танцами, да простите меня, бальными танцами, я инструктор по прыжкам.
Елена Швец:
Почему простите? Сейчас все папа такие: да, да, да, да вот мы тоже не хотим своего сына отдавать.
Макс Орлов:
И при всём при этом я находил время на такое вечерне-ночное шоу, у меня было на своей радиостанции. Вот с этим самым шоу я попал в тройку лучших радиоведущих России. Это был год 2006, премия «Радиомания». И после этого я подумал: «блин, но мне ведь это нравится, может быть вот оно?» И я как бы рванул.
Елена Швец:
Ты помнишь момент?
Макс Орлов:
Нет. Я не помню, потому что я был молодой, мне хотелось просто зарабатывать денег, тратить их на женщин.
Елена Швец:
Понятно, хорошее желание, кстати.
Макс Орлов:
Я не скрываю, я был бабником.
Елена Швец:
Серьёзно?
Макс Орлов:
Да, а что.
Елена Швец:
Маша, он был бабником.
Макс Орлов:
Маша знает это всё прекрасно. Это я сейчас делаю какие-то усилия над собой, чтобы быть верным мужем. У меня телефон без пароля.
Елена Швец:
То есть ты делаешь усилия?
Макс Орлов:
Да. Потому что я считаю главное правило отношений - это честность и телефон без пароля.
Елена Швец:
Правильно. То есть ты смотрел фильм? Как называется? Я потом тебе в конце эфира скажу.
Макс Орлов:
О чём говорят мужчины? Терминатор 2?
Елена Швец:
Нет, нет. Иностранный фильм. Очень прекрасный. Когда они играют в игру компания друзей, кладут телефоны все и говорят: сейчас мы начинаем такую игру, все телефонные разговоры на громкую связь, и мы все смотрим…
Макс Орлов:
Любая смска, которая приходит, и ты должен…
Елена Швец:
Да, любая смска, мы все её читаем. Забыла, как называется фильм, ну, в общем ладно.
Макс Орлов:
Забыл, как называется. Но ты заинтриговала зрителей и поэтому свайп вверх.
Елена Швец:
То есть ты делаешь всё-таки усилие над собой, чтобы не смотреть на девчонок красивых?
Макс Орлов:
Нет, я смотрю на красивых девчонок.
Елена Швец:
Можно да, у вас?
Макс Орлов:
Да. Как бы это нормально, но надо в себе какие-то инстинкты перебарывать, потому что это не закончится никогда. Я всегда ставил себя на месте женщины. Если ты мужик в кавычках, и ты говоришь: «так, сиди дома» – и кулаком по столу, а при этом ты позволяешь себе гулять с пятницы по понедельник, например. То и она делать это может, ну, по правилам.
Елена Швец:
Конечно, я думаю, что да.
Макс Орлов:
Вот и всё. И поэтому все правила, которые ты вносишь для себя, и это касается и жены. Так же как и с роддомом, я не понимаю мужиков, которые сидят в баре и тебя поздравляют, как героя: «давай, молодец, выпьем, напьёмся, пока жена рожает».
Елена Швец:
Да вообще не честно.
Макс Орлов:
Иди, пройди этот путь.
Елена Швец:
Мои же спать пошли, я потом им припоминала долго. Мама и муж пошли спать, говорят: мы пойдем – поспим. Я говорю: «отлично придумали, я тут мучайся, а они спать пошли». На самом деле каждому своё, кто-то считает, что, может быть, кто-то так нервничает во сне.
Макс Орлов:
Может быть. Я стараюсь быть примером, стараюсь и во мне много всяких грешков, конечно. Но я считаю, что каждый мужик должен скажем так, полностью реабилитироваться. И уже после, если ты готов, созрел – иди уже в брак, как говорится.
Елена Швец:
Молодец, хвалю тебя. Прямо такое тебе «похвалище».
Макс Орлов:
Спасибо. Но. Женщин много.
Елена Швец:
Было много.
Макс Орлов:
Счастливых.
Елена Швец:
Счастливых. Слушай, может быть, сейчас начнутся такие смски: врёт, мы несчастны, слёзы пролили.
Макс Орлов:
Ну ладно, если мы с вами встречались, ребята, напишите, счастливы ли вы.
Елена Швец:
Конечно, напишите, разбил ли вам сердце Макс Орлов. Было ли такое?
Макс Орлов:
На самом деле я старался быть романтиком, но мы же скорпионьи натуры – мы же такие.
Елена Швец:
Ты скорпион?
Макс Орлов:
Я скорпион, да.
Елена Швец:
Да такие, знаю вас я, у меня мама скорпион. Сложные, сложные, но не плохие.
Макс Орлов:
Да.
Елена Швец:
Я так поняла, что в твоей жизни всегда присутствовало творчество, и присутствовал спорт.
Макс Орлов:
Да.
Елена Швец:
С детства, как ты сказал.
Макс Орлов:
Да. И даже сейчас, если бы не семейные обстоятельства, я бы после эфира сразу побежал на спорт, но мне пришлось сегодня отменить тренировку. И даже футбольные штаны, трико мне пришлось снять.
Елена Швец:
Да, у него там джинсы, я вижу. Скажи мне, пожалуйста, а когда ты начал работать на «Русском радио»? После того как в Тюмени у тебя было вот это шоу, которое вошло в тройку лучших? Когда тебя пригласили на «Русское радио»?
Макс Орлов:
Никто меня не приглашал.
Елена Швец:
Ты сам пошёл?
Макс Орлов:
Я взял билет в один конец до Москвы, я приехал ни к кому и ни к чему. Это история похожа, наверное, на многие написанные истории про…
Елена Швец:
Золушку.
Макс Орлов:
Артиста, про Золушку и так далее. Я приехал ни к кому, я не знал, где буду ночевать даже. То есть я приехал в Москву, мне было просто «кайф» от того, что это Москва.
Елена Швец:
Сколько лет тебе было?
Макс Орлов:
2006 год. Мне сейчас 35 минус, ну вот вычитай. Мне было…
Елена Швец:
Вычитай. Ты посмотри на мой цвет волос, вычитай сам.
Макс Орлов:
В 26 я по- моему закончил… Ну бери 10 лет назад условно говоря. 25-26 вот так вот.
Елена Швец:
Ну то есть такой уже достаточно сознательный возраст, ты не маленький мальчик уже был, не прям юноша, то есть ты уже закончил институт.
Макс Орлов:
Ветрище в голове был будь здоров.
Елена Швец:
Всё-таки в голове ещё ветер? Ветер я имела в виду.
Макс Орлов:
Ветер. Я не знал, даже где буду ночевать, как бы у меня была в кармане определённая сумма денег. Я пошёл, себе снял офигенную квартиру на Таганке с плейстейшеном, с тремя комнатами. Я потом себя спрашивал: зачем ты это снял?
Елена Швец:
Мажор вообще.
Макс Орлов:
Да. Эти деньги закончились через неделю.
Елена Швец:
Да ты всё знал, зачем ты это снял. Там, поди, за эту неделю прошла не одна девчонка.
Макс Орлов:
Мы играли в плейстейшен, потому что плйстешен шел вместе с квартирой. Я на самом деле хотел работать на радиостанции, я приехал туда, я понимал, что я хочу ра-ди-о, я хочу это. Но это точно не медицина. Я просто распечатал рейтинг радиостанций на тот момент и первые три места взял по рейтингу, на первом месте была радиостанция «Русское радио». Если можно?
Елена Швец:
Можно, можно, у нас всё можно.
Макс Орлов:
Всё, я узнал адрес, пришёл по адресу тук-тук-тук – «Здравствуйте, я Макс Орлов, хочу у вас работать». Они обалдели, Андрей Чижов и Марсель Гонсалес: «Ну пойдём, запишем тебя».
Елена Швец:
Пойдём, работай.
Макс Орлов:
Пойдём – работай. Они меня записали, и в этот же вечер они сказали: Ты можешь выйти на стажировку в ночь. И в этот же вечер я вышел в ночь на стажировку.
Елена Швец:
Я кстати, склоняюсь к такому мнению, что чем ты моложе и чем меньше ты соображаешь как сложно пройти…
Макс Орлов:
Заморачиваешься.
Елена Швец:
Да, чем меньше заморачиваешься, тем лучше у тебя всё получается. То есть я выпинывала тоже дверь, когда я в ГИТИС поступала, я не знала вообще ничего. То есть я приехала тоже из маленького городочка – Привет, ребята. Они такие: «У, какая, вообще кто ты?»
Макс Орлов:
Взяли?
Елена Швец:
Конечно. У меня был конкурс естественно большой, но тем не менее. Я просто не знала даже кто такой Немирович-Данченко и Станиславский, вообще ничего не знала, при том, что я уже закончила свой первый институт в Челябинске. Я вообще ничего не знала, я не могла показать никакой этюд, но я была наглая и уверенная в том, что я лучше всех.
Макс Орлов:
И делала правильные паузы театральные. И они сказали: Её надо брать, потенциал.
Елена Швец:
Паузы – не факт. Я до сих пор их не умею делать.
Макс Орлов:
В общем, если вы молоды, надо меньше заморачиваться, наверное.
Елена Швец:
Даже если вы и не молоды, вообще поменьше нужно заморачиваться. То есть в принципе нужно делать то, что ты хочешь, правильно Макс?
Макс Орлов:
Я тебе больше скажу, дальше я ходил по временному пропуску на радиостанцию на стажировку. В один прекрасный момент пропуск размагнитился, потому что он лежал рядом с телефоном и размагнитился. И я не мог попасть на станцию, но в это время стояла огромная длинная очередь из молодых, незаморачивающихся, видимо людей.
Елена Швец:
А что они хотели?
Макс Орлов:
Послушай. Их начали пропускать через турникет, и я вместе с ними «раз-раз-раз» к нам в холдинг, и мы сели в один большой лифт, и меня вместо 3 этажа, повезли на 12 этаж.
Елена Швец:
Так.
Макс Орлов:
Я говорю: Так, а мы куда едем? А они: Да там идёт набор ведущих на музыкальный телеканал. Я говорю: оппа, а давайте пройдём.
Елена Швец:
На телек?
Макс Орлов:
На телек да, на RU.TV.
Елена Швец:
Где ты сейчас и работаешь до сих пор?
Макс Орлов:
Я сейчас уже там не работаю.
Елена Швец:
Не работаешь?
Макс Орлов:
Да. Я сразу прошёл кастинг и на ведущего, и на голос этого канала и так далее. Так вот всё сложилось.
Елена Швец:
Ты считаешь, что удачливость такая либо просто действительно ты талантливый?
Макс Орлов:
Я не верю в рок, в звёзды, в судьбу если честно. Ну не верю.
Елена Швец:
Не веришь?
Макс Орлов:
Нет. С таким же успехом я мог бы попасть в какую-нибудь нефтяную компанию. Или как бы ходишь в баню, например, я люблю баню, в этой бане сидят генералы, начальники и так далее. В этот момент что-то снизошло и тебя бы взяли каким-нибудь там…
Елена Швец:
Военным.
Макс Орлов:
Ну не военным.
Елена Швец:
Кем там берут в банях?
Макс Орлов:
В банях решает всё, скажем так строгость и… Ладно, ты девочка тебе не нужно знать.
Елена Швец:
Хорошо. То есть ты не веришь в то, что это была судьба какая-то или удача?
Макс Орлов:
Нет.
Елена Швец:
Ты работал собственно и получил по своим заслугам, правильно?
Макс Орлов:
Да. Да, скорей всего так. Это вообще относится не только к этому моменту, я вообще про всю жизнь. Я не верю на самом деле во все эти роки, рок, судьбу и так далее. Не знаю, правильно, не правильно – не знаю.
Елена Швец:
И сколько лет ты уже работаешь на Русском радио?
Макс Орлов:
О, страшная цифра.
Елена Швец:
Ну не страшная.
Макс Орлов:
Почти 10. Больше 10 уже получается.
Елена Швец:
Больше 10 лет. Какое шоу ты ведёшь? У тебя какая-то передача есть своя?
Макс Орлов:
Чего я только не вёл. Этот путь на радио был разным, от прайм-тайма до утреннего времени, сегмент утреннего выходного дня, когда не многие, может быть, слушают в Москве, зато многие слушают во Владивостоке, потому что там другое время.
Елена Швец:
В Красноярске, где 4 часа разница.
Макс Орлов:
Да. Вёл тоже какое-то своё шоу и сейчас я сижу в дневном прайме с 3 до 8, поэтому я сюда пришёл прямо с эфира. Именно поэтому я могу немножко заплетаться, потому что я отговорил сегодня такое количество слов.
Елена Швец:
Да ладно, ладно у него просто плохая дикция. Мы сейчас немножечко тебя пожурим. А что самое сложное? Но это всегда прямые эфиры, правильно? Либо это запись тоже была?
Макс Орлов:
Самое сложное это тугие гости.
Елена Швец:
Тугие гости?
Макс Орлов:
Тугие гости, да. Потому что я в своё время боялся, скажем, так личностей, персон вокруг которых есть ореол непрошибаемости. Самое тяжёлое интервью у меня было с Ильёй Лагутенко, ещё когда я работал на радиостанции в Тюмени. Вот он просто в космосе человек, пришёл, и как ты его не пытался расшевелить он: «я прилетел сюда на тарелке».
Елена Швец:
Серьёзно?
Макс Орлов:
Да, это он просто сидит и несёт всякую… Может быть, я был достаточно зелёный, молодой и не мог его как-то… Мне было очень сложно. Потом был Вячеслав Бутусов, с которым было невероятно сложно общаться тоже. Одно интервью мне понравилось, мне сказали так: «к тебе идёт Александр Розенбаум».
Елена Швец:
Так. Земляк.
Макс Орлов:
Да. Но Питер. Питер.
Елена Швец:
Нет, подожди он из Челябинска, по-моему?
Макс Орлов:
Ну что ты Александр Яковлевич Розенбаум. Ты чего?
Елена Швец:
Простите, просто у нас в Челябинске стоит его памятник, либо он любит так Челябинск и Урал. Он из Питера? Ну простите. Сорри, сорри.
Макс Орлов:
Нет, нет, ты чего, он столько песен про Петербург… Я только прилетел из Санкт-Петербурга, был на форуме экономическом. Вот.
Елена Швец:
И тоже с ним сложно было?
Макс Орлов:
И говорят: К тебе идёт Розенбаум, но он очень тяжёлый персонаж, он боксёр и если ему что-то не нравится, он может либо встать и уйти, либо что-то…
Елена Швец:
Втопить типа.
Макс Орлов:
Что-то типа да. Я был достаточно ещё не опытным, юным, потому в эфире я с 99 года где-то был, это было ещё в момент становления меня. Википедии тогда ещё не было, открываю какую-то информацию, пытаюсь нарыть на Александра Яковлевича. Остаётся 2 минуты, я весь трясусь, ладошки потеют и ко мне забегают и говорят: так, слушай, не будет Розенбаума, будет группа «Рефлекс». Чего? Это кто вообще, что, о чём? – говорю.
Елена Швец:
Сейчас Лена Максимова обиделась на тебя.
Макс Орлов:
Ну нет, ну тогда… Вот что ты можешь сказать про группу Рефлекс?
Елена Швец:
Я же знаю их хорошо. Я же пела вместе, на одной нише с ними (смеется)
Макс Орлов:
Да нет. С ними нужно было общаться не просто о том, что ребята, у вас концертный тур, расскажите. Нужно было их жизненную историю, понимаешь. Ну ладно, ты знаешь про них, расскажи мне жизненный путь группы «Стрелки».
Елена Швец:
Знаю тоже их, я хорошо знаю Юлю Беретта, она со мной училась старше на курс в ГИТИСе .
Макс Орлов:
Хорошо, сейчас Розенбаумом завалю челябинским. Ну условно говоря, понимаешь и всё.
Елена Швец:
Какой-нибудь врач бы ко мне пришёл, я бы тогда вообще…
Макс Орлов:
Да, да, например. Поэтому для меня это была больная тема.
Елена Швец:
То есть для тебя сложнее было пообщаться с «Рефлексом» чем с Розенбаумом?
Макс Орлов:
Наверное, да, да.
Елена Швец:
Парень с девчонками да и не знаешь о чём говорить?
Макс Орлов:
В эфире об этом говорить нельзя. В общем, самое сложное это тугие гости и всё остальное. Когда мы только начинали работать нам всем, более старшее поколение говорило: « Ребята, жизнь ди-джея длится 3 года. Вот ты пришёл на радио, попал, всё красиво: музыка, кнопочки, фейдеры туда-сюда влево вправо – всё круто, звёздные гости. Полтора года и полтора года идёт на спад, 3 года и после этого как бы и не мечтайте». Я всегда боялся этого срока.
Елена Швец:
И у тебя уже 10?
Макс Орлов:
Больше уже, наверное. Если с 99-го считать, ну вот считай.
Елена Швец:
Если ты в этом очень комфортно себя чувствуешь, я тебе желаю ещё 10, а то и 20 лет. Слушай, скажи, а вот на радиостанции это же не как у нас? Мы сидим просто общаемся, там же нужно ещё кнопочки, что-то здесь нажимаешь, там делаешь. То есть у тебя уже это на автоматизме, наверное, сейчас-то понятное дело. Ну как машину ведёшь, наверное, сейчас?
Макс Орлов:
Слушай, самый популярный вопрос: А кто вам пишет тексты?
Елена Швец:
А кто вам пишет тексты? А то я отстану и не задам самый популярный вопрос.
Макс Орлов:
Почему-то люди думают, что ты сидишь, раскачиваешься в кресле, пока музыка звучит, всё за тебя звучит. Тебе дают текст с листочком, ты его читаешь: Уважаемые дамы и господа, вы слушаете бла-бла-бла. Нет, не так. Всё, что происходит за кадром, это выглядит примерно так – у тебя пошли фейдеры, кнопочки туда-сюда…
Елена Швец:
Спонсоры, погода…
Макс Орлов:
Один листок, второй листок. Если ты работаешь на радиостанции не региональной, а на центральной на Московской ты должен чётко соблюдать тайминг. Всё по секундам. Соответственно все песни, музыка должно чётко следовать, в 20 минут запустить это, в 10 минут запустить это, плюс разговоры.
Елена Швец:
Это работа, работа.
Макс Орлов:
Это прямо работа, работа. То есть бывает так, что сидишь 4-6 часов в эфире и некогда даже сходить в туалет, бывает и такое.
Елена Швец:
Сколько? 4-6 часов в эфире?
Макс Орлов:
4-6 часов смена длится.
Елена Швец:
Ты в эфире 4-6 часов?
Макс Орлов:
По-разному бывает, когда нужно кого-то заменить продлить немножко смену, растянуть и так далее. Бывает 6, бывает и 9.
Елена Швец:
Какой кошмар. Ты сегодня меня спрашиваешь: 45 минут бла-бла? Я говорю: 45 минут всего лишь бла-бла.
Макс Орлов:
Нет, я конечно, могу и 2 и 3 часа болтать.
Елена Швец:
И кстати, у нас мало времени, давай-ка мы с тобой ускоримся и посмотрим маленький кусочек твоего промо как ты работаешь на радио.
Макс Орлов:
Давай.
Смотрят видео
Елена Швец:
Круто.
Макс Орлов:
Очень.
Елена Швец:
Кнопочки, штучечки.
Макс Орлов:
Это сейчас кнопочки, а раньше было.
Елена Швец:
Что было?
Макс Орлов:
Как было. Это сейчас всё цифре, а раньше были компакт-диски. Ты говоришь: дорогой Семён Николаевич, что Вы хотите послушать? Тебе говорят там: Хочу послушать «Дельтаплан» Леонтьева. А для кого? Он начинает: Я хочу послушать… А у тебя полки, стеллажи огромные и ты начинаешь искать этот диск, у нас ещё была стремянка такая, ты стремянку ставишь, берёшь этот диск, надеваешь наушники, а он там что-то болтает сам по себе, ты просто вопросы ему набрасываешь: да что Вы говорите, а ещё какие-то знаменательные события есть? В это время компакт-диск протираешь, он весь зацарапанный, затёртый до дыр, особенно если «Крошка моя я по тебе скучаю», просто реально дырки там были. Раз, раз ставишь – мы готовы послушать песню, нажимаешь, а диск: цык, цык ,цык, цык.
Елена Швец:
И ты сам… А нет подожди, «Дельтаплан».
Макс Орлов:
И ты меняешь его, снова ему вопрос, снова на стремянку и полез туда.
Елена Швец:
Подожди, а нет такого, что ты за эфиром говоришь ему: слушай чувак, ну давай не Дельтаплан, давай какую-то другую песню, которая у меня ближе всего лежит? Всё по-честному.
Макс Орлов:
Это же слушатели, они хотят. Это сейчас уже есть понятие формат, и мы пытаемся притянуть за уши. Как это происходит? То есть, что выбираешь? Условно там Ева Польна, группа «Градусы», там ещё что-то из этого.
Елена Швец:
То есть ты предлагаешь? Сейчас уже может быть?
Макс Орлов:
Да. А раньше реально программа по заявкам, означало программа по заявкам.
Елена Швец:
Здорово, это вообще здорово. И как-нибудь я там тоже посижу.
Макс Орлов:
У тебя есть свои клинья, если что, так что звони.
Елена Швец:
Давай перейдём к следующей теме. Ты являешься голосом Спартака, футбольного клуба «Спартак», это очень круто.
Макс Орлов:
Это Камбаров тебе рассказал, что это очень круто?
Елена Швец:
Нет, ты знаешь, я посмотрела сегодня видео. Как ты объявляешь, насколько сильнейшая энергетика от трибун идёт, мне кажется, что это круто. Расскажи свою точку зрения, возможно, это не так круто, как кажется со стороны.
Макс Орлов:
Смотрит Дима Камбаров нас? Дима, привет тебе.
Елена Швец:
Он кстати просил передать тебе привет. Личный тебе привет от Димы, передаю.
Макс Орлов:
Спасибо, Дима, тебе тоже очень большой привет. На самом деле видео то, наверное, старое. Это были Лужники - это был 90 тысячный стадион. То есть если сейчас у нас 45 вмещается, 43-44 это максимум, то есть в 2 раза меньше. А то видео, которое смотрела ты в ютубе это 90 тысячные Лужники.
Елена Швец:
Слушай, откуда ты знаешь, какое я видео смотрела? Мы сейчас его посмотрим, оно есть.
Макс Орлов:
Ну скорее всего, потому что я на открытие арены ничего подобного не снимал, не помню.
Елена Швец:
Так, а там видео с трибуны.
Макс Орлов:
С трибуны?
Елена Швец:
Конечно. Ты думаешь, я же хитренькая. Там знаешь какое видео, мы сейчас его посмотрим, где ты с маленьким мальчиком. Оно мне показалось особенно таким трепетным, классным. И там слышно как раз таки этот рёв, крик, как они… Я даже ещё не там, а у меня уже мурашки. Давай посмотрим, потом расскажешь.
Макс Орлов:
Давай.
Елена Швец:
Видео в студию
Смотрят видео.
Макс Орлов:
Вспомнили, как это было, да?
Елена Швец:
Ну расскажи, какая вообще атмосфера, как тебе ощущение того, что вот кричат они все.
Макс Орлов:
На самом деле попадание в команду «Спартак» было случайным. После команды «Спартак» ещё и в сборную, то есть я ещё и сборную нашей страны тоже озвучиваю и так далее. Это здорово. Это пробирает изнутри, несмотря на то, что за это платят деньги, но в первую очередь делаешь то, что тебе нравится. Я люблю «Спартак», я болею за «Спартак» и вместе с трибунами реветь, и заставлять команду бежать вперёд – это здорово, это не передать словами. И вот эта история с маленьким мальчиком, любое действие не согласованное регламентом, я же действую в принципе по регламенту, например, мы же не в Чечне, где Рамзан может взять микрофон и в нужный момент тебе крикнуть что-то на футбольном матче. Ты видимо, не знаешь эту историю?
Елена Швец:
Нет. Я так смотрю, моргаю.
Макс Орлов:
Когда он просто взял микрофон и судье: Судья продажная…
Елена Швец:
Серьёзно? Скажи, а с мальчиком ты историю не согласовывал?
Макс Орлов:
Да. И я выйдя на центр поля для того, чтобы объявить составы и для того чтобы зарядить публику, я принял такое решение. Там был мальчик, он и сейчас на каждый матч ходит, он весь был в атрибутике, и на каждом матче он так переживает. Я просто подошёл, с первых рядов его снял, папа мне даёт добро, я говорю: Папа, можно? Можно. Снял. Если бы то, что я задумал, не получилось, меня бы вздёрнула служба безопасности.
Елена Швец:
Слушай, у него прямо поставленный громкий голос. Как будто бы он реально либо пел в хоре, либо учился кричать, либо может быть, просто бешеное желание в этот момент у него было, я не знаю. Потому что действительно он круто это сделал.
Макс Орлов:
Я шептал на ушко ему, что нужно кричать.
Елена Швец:
Ну, шептал, то шептал, но ребёнок представь, может сделать…
Макс Орлов:
Если бы он сделал что-то не то, если бы он крикнул не то, что надо – не по регламенту, условно говоря, то мне бы прилетело. А так всё прошло гладко, идеально и потом подбегают ко мне представители службы и говорят: Нормально, нормально, пойдёт.
Елена Швец:
То есть они не хвалили тебя? А сказали: ладно так и быть не будем ругать.
Макс Орлов:
Нет-нет. Поэтому конечно гордость, мне очень здорово вместе с фанатами болеть ещё и работать в этой структуре, и дарить свои эмоции прямо круто.
Елена Швец:
Скажи, пожалуйста, а какая работа тебе приносить большее удовлетворение? Моральная, материальная, работа на радио, работа голосом сборной России получается, ты звенишь и футбольного клуба «Спартак», либо на телевидении?
Макс Орлов:
Телевидение точно нет, потому что прошёл тот период, когда хотелось, чтобы тебя узнавали. Всё это – грим, кожу стягивает, у тебя красные глаза, потому что постоянные софиты, нужно закапывать это всё, нет. А то, что ты называешь там футбол и радио - это не работа, это хобби.
Елена Швец:
Футбол это хобби?
Макс Орлов:
А заниматься хобби и получать за это деньги, это особенно приятно.
Елена Швец:
Ты получаешь за это деньги?
Макс Орлов:
Я получаю за это деньги, конечно.
Елена Швец:
То есть смотри, хорошо, тебе бы сказал кто-то: Макс выбирай, либо радио, либо ты остаёшься голосом футбола, и мы тебя повышаем ещё, и ты всегда только будешь в сборной.
Макс Орлов:
Я скажу тебе больше, дабы не обидеть никого была одна футбольная команда, которая намекнула мне на то, что в принципе если что, то мы могли бы тебя как бы взять голосом за другую ставку, увеличить твою ставку в Спартаке, и ты будешь получать гораздо больше.
Елена Швец:
Ты отказался?
Макс Орлов:
Резкий отказ, да.
Елена Швец:
Ты отказался, потому что ты болельщик «Спартака» ярый?
Макс Орлов:
Я не такой. То же самое было с радиостанциями, опять же не называя имён, меня пытались перекупить на другую радиостанцию
Елена Швец:
Подожди, но даже футбольных игроков перекупают.
Макс Орлов:
Как ты можешь быть голосом и давать эмоцию на стадионе, если ты не то, что не болельщик этой команды, если ты враг этой команды.
Елена Швец:
А там прямо так жёстко?
Макс Орлов:
Там жестко.
Елена Швец:
А было ли такое, что ты когда-нибудь останавливал драки своим голосом? Было такое стычки, драки какие-то?
Макс Орлов:
Я наоборот, провоцировал.
Елена Швец:
Ага, то есть ты за «кипиш».
Макс Орлов:
На самом деле, когда устроился голосом тогда ещё «Лужников», потому что у команды Спартак не было своего стадиона, проводили психологические беседы, что любое неправильно сказанное слово не с такой интонацией. То есть можно же объявить конкурентов, команду конкурентов (не конкуренты, а соперники) по-разному.
Елена Швец:
Соперников да.
Макс Орлов:
С разной интонацией, и можно объявить так, что они примут это как призыв к действию, и начнутся беспорядки. Ну и несколько раз эмоции пересиливали, и я как бы не так произносил как им хотелось, бы может быть.
Елена Швец:
Тебе не прилетало никогда?
Макс Орлов:
Говорили там штрафы и так далее.
Елена Швец:
Нет, а физически не прилетало?
Макс Орлов:
Я в рубке нахожусь такой, куда не долетает. Но вообще я знаю, что за свои слова всегда надо отвечать, я не позволял себе прямого оскорбления никогда.
Елена Швец:
Молодец.
Макс Орлов:
Прямого оскорбления.
Елена Швец:
Ну, так косвенно чуть-чуть…
Макс Орлов:
Но другие футбольные команды, к сожалению, эти вещи позволяют делать. Но мы «Спартак», мы выше всего этого, мы сделаем это другими способами.
Елена Швец:
Макс, у меня есть рубрика, называется «Блиц опрос». Он такой не стандартный блиц, это не да-нет. Это просто вопросы, на которые нужно отвечать достаточно развёрнуто, просто я задаю вопросы, а ты на них отвечаешь. Вот такой вот это блиц.
Макс Орлов:
А чем отличается от интервью?
Елена Швец:
А вот потому что. Здесь написано, а так я сама…
Макс Орлов:
Давай блиц от Швец.
Елена Швец:
На какие темы всегда самый большой спрос на радиостанциях? О чём приятно людям говорить?
Макс Орлов:
Ваши творческие планы, проще всего отвечать. А сложнее всего отвечать на личные вопросы о семье, о детях.
Елена Швец:
О другом я говорю. На радиостанциях задаёшь ты тему какую-то любовь, дружба.
Макс Орлов:
Погода.
Елена Швец:
Погода?
Макс Орлов:
Всегда погода.
Елена Швец:
Серьёзно?
Макс Орлов:
Да. Из 9 случаев не знаю, ну 7.
Елена Швец:
Да что же это опять в Москве творится за ураганище! Да?
Макс Орлов:
Ну смотри. Допустим, был бы сегодня ураган, хотя в среду обещают очень сильный порывистый ветер, холодный фронт пришёл. Например, ты пришла вся мокрая, не успела накраситься, ты мокрая, зонтик сушится, ты с чего начнёшь? – «блин, ну и погода». А у нас в студии тепло и хорошо.
Елена Швец:
И хорошо заходит.
Макс Орлов:
Заходит хорошо.
Елена Швец:
Класс. Знаешь какую-нибудь кричалку Спартака, кроме «один за всех».
Макс Орлов:
Любую.
Елена Швец:
Давай любую.
Макс Орлов:
Сейчас мы кричим просто: Спартак. Они повторяют: Спартак. Москва.
Елена Швец:
Нет, что-нибудь такое подлиннее, поинтереснее.
Макс Орлов:
«Давай вместе шизить».
Елена Швец:
Шизить?
Макс Орлов:
Да. Начнём. Да. Ну я пою, они продолжают. «Один за всех», они кричат: «И все за одного».
Елена Швец:
Ещё вопрос. А ты умеешь петь?
Макс Орлов:
Я пел в хоре мальчиков в музыкальной школе, пока в мои 11-12 лет не сломался голос, и я из мальчика превратился просто в мужлана, примерно такой голос был.
Елена Швец:
Ты перешёл в хор мужланов.
Макс Орлов:
Нет, я ушёл из хора. И интересная история, когда я встречался с девчатами своими ровесницами, ну как встречался, просто проводить, подарить печеньку, поцелуй в щечку и так далее. Я звонил по телефону городскому и говорил: Добрый вечер (я старался быть вежливым), Веру позовите, пожалуйста. Они: тебя там мужик какой-то премьер- министр.
Елена Швец:
Трудовик.
Макс Орлов:
У меня было погоняло в родительской среде премьер-министр.
Елена Швец:
Смешно.
Макс Орлов:
Потому что звонит такой: Веру позовите. Вере ещё там 12-13 лет.
Елена Швец:
Хорошо. Когда день рождения тёщи?
Макс Орлов:
Не помню я.
Елена Швец:
Я уже второго гостя так заваливаю.
Макс Орлов:
Ты мне по дням вообще не говори. Я при каждой встрече дарю ей цветы.
Елена Швец:
Молодец.
Макс Орлов:
При каждой встрече.
Елена Швец:
Часто ты её видишь?
Макс Орлов:
Сейчас не так часто, но раза два в месяц точно. Всегда дарю цветы. Вот.
Елена Швец:
Молодец. Как зовут твоего фониатра?
Макс Орлов:
Никак, нет его.
Елена Швец:
Его нет? Как ты восстанавливаешь тогда голос после вот этих криков безумных?
Макс Орлов:
Никак. Сказал бы название медицинских таблеток, но не скажу.
Елена Швец:
Скажи.
Макс Орлов:
Гомеовокс.
Елена Швец:
Да. Я тоже. Помогает. Да?
Макс Орлов:
Так его и зовут фониатра.
Елена Швец:
Понятно. Я почему спросила именно про имя. Потому что я как-то однажды потеряла голос, и я обзвонила всех своих друзей, они мне дали одну тётечку, которая в Большом театре. Я забыла Людмила Селевёрстовна что-то такое, такое странное у неё имя, и 5 человек: певцы, актёры, актёры мюзиклов - все мне дали одну и ту же тётечку, я пошла к ней.
Макс Орлов:
Гомеовокс и тишина, покой голосовой.
Елена Швец:
Это да.
Макс Орлов:
Всё.
Елена Швец:
Любимая скороговорка? Понятно ты это не делаешь.
Макс Орлов:
Нету, нету скороговорки, я не люблю это делать.
Елена Швец:
Я сейчас тебе дам, у меня есть.
Макс Орлов:
Не надо. Трава, на траве дрова. Саша, сушка…
Елена Швец:
Цельный брус клееный или профилированный?
Макс Орлов:
Вот ты спрашиваешь, а даже не понимаешь, куда ты попала.
Елена Швец:
Я понимаю. Ты сейчас мне говоришь, я знаю прекрасно.
Макс Орлов:
Клеёный брус.
Елена Швец:
Клеёный?
Макс Орлов:
Клеёный брус, я мечтал дом из клеёного бруса
Елена Швец:
И что сделал? Всё-таки из клеёного у тебя?
Макс Орлов:
Нет. У меня дом из лиственницы, каркасная лиственница.
Елена Швец:
Но ты мечтаешь из клеёной?
Макс Орлов:
Я хоть и мечтал о клеёном брусе, пока не узнал некоторые тонкости, не увидел, как он требуется обработке после и так далее. У меня желание всё отбило. Но клеёный брус это…
Елена Швец:
Круто, красиво. Я ремонт делала в своей квартире, я тоже всё знаю про ремонт.
Макс Орлов:
А я построил вот этими руками дом.
Елена Швец:
Уже?
Макс Орлов:
Да.
Елена Швец:
Молодец. Сына ещё.
Макс Орлов:
Да. Сына ещё и дерево посадить.
Елена Швец:
Следующий вопрос собственно об этом. Когда за вторым?
Макс Орлов:
Ты как тёща, день рождения которой не помню. А за вторым чуть попозже.
Елена Швец:
Чуть-чуть попозже. Ну хорошо.
Макс Орлов:
Да, попозже. Я не гонюсь за количеством.
Елена Швец:
Сколько раз ты можешь подтянуться?
Макс Орлов:
12-15
Елена Швец:
Молодец. Какое погодное явление не смогло испортить твою свадьбу?
Макс Орлов:
Ты знаешь, что ли эту историю?
Елена Швец:
Конечно, я всё знаю, мой друг вёл твою свадьбу.
Макс Орлов:
Дождище был такой.
Елена Швец:
Ливенище. Друг говорит: У Макса Орлова было всё совсем плохо с погодой. Я смеялась. Сашка мне рассказывал.
Макс Орлов:
Мы выбирали место для свадьбы, между озером Комо, где нам сказали: «вы что, там вероятность дождя 99 %», и маленькой тасканской деревушкой в Таскани, нам сказали: «там вообще постоянно лето». Мы выбрали Таскану, и там именно в этот день - 1 октября был ураган, ливень, ветер. Мы всем говорили: ребята, никаких босоножек просто надевайте конверсы, надевайте гриндерсы.
Елена Швец:
Кирзовые сапоги. Но не испортил этот день?
Макс Орлов:
Нее. Мы не могли реально отмыть свадебно платье года полтора, химчисток 5 или 7.
Елена Швец:
Ты знаешь, я тебе скажу секрет, я его вообще до сих пор не отмывала.
Макс Орлов:
Так и висит.
Елена Швец:
Стоит.
Макс Орлов:
Но все в грязи танцевали, веселились – было круто.
Елена Швец:
У нас мало времени и поэтому я ускоряюсь. Какие сериалы про врачей ты смотрел?
Макс Орлов:
«Доктор Хаус» начинал, но смотреть то, что ты переживал уже…
Елена Швец:
Ты их смотрел все? Потом расскажу, какие надо.
Макс Орлов:
Сериал «Это мы» произвёл на меня впечатление, просто посмотрите, не пожалеете.
Елена Швец:
Ты работал когда-нибудь Дедом Морозом?
Макс Орлов:
К сожалению, да.
Елена Швец:
Почему к сожалению?
Макс Орлов:
Скороговорки эти всё.
Елена Швец:
А в этом году будешь поздравлять дочь?
Макс Орлов:
Буду обязательно.
Елена Швец:
Дед Морозом переоденешься?
Макс Орлов:
Я обожаю дочь свою, я для неё всё, что надо, хоть зайчиком, хоть барби, кем угодно .
Елена Швец:
Макс, вопрос такой так себе, но я его задам. Снялся бы в рекламе свечей от геморроя за большие деньги?
Макс Орлов:
Снялся бы?
Елена Швец:
Да.
Макс Орлов:
Блин. Ну ребята, я не боюсь врачей, я могу прийти к урологу. Моя знакомая девушка была урологом, когда я жил в Тюмени, я пришёл к ней, сидит девушка уролог. Ну, показывай. На, смотри, что такого. Я не боюсь врачей, уролог, проктолог не важно, это врачи. Но за большие.
Елена Швец:
Я готов.
Макс Орлов:
Но за большие.
Елена Швец:
За какой поступок тебе стыдно?
Макс Орлов:
Стыдно? Этот вопрос заставляет меня подумать. Не скажу, не потому что не хочу в какую-то цензуру или ещё что-то там. Сейчас не вспомню даже, не могу сказать.
Елена Швец:
Но есть такие моменты?
Макс Орлов:
Было. Я не примерный, я не строю из себя как бы такого, нет. Есть поступки, которым я горжусь. Например, даже сделать предложение жене, я считаю это для каждого мужчины очень серьёзный поступок. А я делал это на матче. Полный стадион людей. Я делал это в перерыве, то есть я вижу таймер, как сейчас здесь идут секунды – тын, тын, и они просто остановились и идут так медленно. Я понимаю, что вот ещё 15 секунд, и жизнь делится просто напополам, либо ты ещё холостой, звонишь там девочкам-курочкам своим и так далее, либо всё – ты семьянин. И вышел на центр поля, взял микрофон и впервые, я вообще не говорю слова – «я люблю тебя». Из меня выбить его очень сложно.
Елена Швец:
Скажи сейчас. В камеру.
Макс Орлов:
Сейчас я могу. Тогда в первый раз я ей сказал прямо на поле, и сделал предложение. Вот этим поступком я горжусь, да. Потому что я в себе сломал сухаря такого, знаете, вот это да.
Елена Швец:
Макс, какую сейчас книгу читаешь? Или последнюю, которую прочитал?
Макс Орлов:
Я ребёнку читал в животе «Дети капитана Гранта» - это моя любимая детская книга. Ты говоришь, последняя. И сейчас, когда ребёнок ещё, полтора годика девочке, я пытался возобновить ассоциации вот эти, думал, может она вспомнит, когда она была в животике, где-то там я ей читал. Я брал книжку, она уворачивалась, но я пытался снова ей прочитать. Поэтому последняя книжка, которую я читал вот эта.
Елена Швец:
Вот кстати на эту тему. Я тебе предлагаю то о чём я тебе говорила, проверить дикцию, собственно говоря, а также проверить твои отцовские качества, скажем так.
Макс Орлов:
Для этого пелёнки должны быть.
Елена Швец:
Да нет. Знаешь муха, муха-цокотуха?
Макс Орлов:
Давай.
Елена Швец:
Давай её прочитаем сейчас как скороговорку по очереди? Хочешь?
Макс Орлов:
Давай. Текст дашь? Нет?
Елена Швец:
А ты знаешь наизусть? Ну ладно, ладно на тебе текст. Я знаю её наизусть очень хорошо. И давай быстро.
Макс Орлов:
Ты интервьюер.
Елена Швец:
Да нет, я не готовилась, думаешь, я её выучила перед этим? Я просто, я же мать тоже.
Макс Орлов:
# яжмать
Елена Швец:
Конечно. Кстати, сколько подписчиков у твоей жены в инстаграм?
Макс Орлов:
Жена в десятки раз популярнее чем я, 330 или 340 тысяч, против моих 30.
Елена Швец:
Я кстати, на неё была подписана до того, как мы с тобой работали. Мы с тобой работали на одной сцене как-то однажды, вели мероприятие. Я уже тогда была подписана на Машу.
Макс Орлов:
Я на Машу, свою жену, не подписан до сих пор.
Елена Швец:
Зря. Кстати дай-ка я процитирую. Подожди, пока без мухи-цокотухи. Знаешь, что она про тебя сказала?
Макс Орлов:
Она про меня?
Елена Швец:
Да. Она пишет как-то в одном своём..
Макс Орлов:
Oh my God!
Елена Швец:
Пишет: Думала я редкостная зануда, пока не встретила его. Не ест на ночь тяжёлого и сладкого. Никогда не выбирает гарниром картофель фри. Не может оставить грязную посуду на кухне. Никогда не оставляет мусор в машине просто никогда. Всё должно быть чётко спланированно, продуманно, под контролем. Короче моему мужу можно отдавать честь, чем я собственно и занимаюсь.
Макс Орлов:
Молодец. С юмором.
Елена Швец:
Я процитировала. Молодец.
Это я зануда или это люди, которые не могут себе отказать в этом – на ночь сожрать сладкое или картофель фри и так далее.
Елена Швец:
В том плане, что ты такой молодец. Ты даже сегодня пришёл раньше всех моих героев.
Макс Орлов:
Но. За что мне стыдно вспомнил. Я люблю опаздывать, не поверишь, я обожаю опаздывать.
Елена Швец:
Да? Спасибо, что ты сегодня не опоздал. Макс, муху-цокотуху прямо 2 минуточки.
Макс Орлов:
Меня не пускали на лекции, потому что я опаздывал. У нас в Медакадемии опоздал на 10 секунд, тебя не пускают, я всегда опаздывал. Я опаздываю на свидание, везде опаздываю.
Елена Швец:
Да Бог с тобой. Я начинаю. Останавливаюсь, потом ты.
Макс Орлов:
Давай.
Елена Швец:
Как скороговорка. Муха, Муха-Цокотуха, позолоченное брюхо! Муха по полю пошла, муха денежку нашла. Пошла муха на базар и купила самовар: «Приходите, тараканы, я вас чаем угощу!»
Макс Орлов:
Тараканы прибегали, все стаканы выпивали, а букашки – по три чашки с молоком и крендельком: Нынче Муха-Цокотуха именинница! Приходили к Мухе… Приходили к мухе блошки, приносили ей сапожки, а сапожки не простые – в них застёжки золотые.
Елена Швец:
Приходила к мухе бабушка Пчела, мухе-Цокотухе мёду принесла. Бабочка-красавица, кушайте варенье! Или вам не нравится наше угощенье?
Макс Орлов:
Вдруг какой-то старичок паучок нашу муху в уголок поволок – хочет бедную убить, Цокотуху погубить!
Елена Швец:
Дорогие гости, помогите, паука-злодея зарубите! Я знаю наизусть всё, так что мы с тобой не пересоревнуемся. Макс, спасибо, что ты пришёл. У нас есть традиция, я дарю своим героям маленькие кубочки, потому что передача называется «Путь героя». Я тебе с удовольствием дарю этот кубок. Молодец. Удачи тебе. Всего самого, самого хорошего. Добра и счастья. Попрощайся тоже с нашими зрителями.
Макс Орлов:
Ребята, называется программа «Путь героя», но я себя героем не считаю на самом деле. Я считаю, человек должен заниматься по жизни тем, чем ему нравится заниматься. Если вы в этом ещё и профессионал, то всё будет просто круто. Вы будете просыпаться на работу с удовольствием. Если вы готовы, созрели к семье, вы будете заниматься семейными делами с большим удовольствием. Всё. Поэтому делайте то, что вам нравится. По возможности получайте из этого какой-то доход и деньги. И всё будет тип-топ.
Елена Швец:
Пока.
Макс Орлов:
Всем желаю победы, и быть чемпионом. Елена Швец, спасибо тебе большое. Макс Орлов. Увидимся в Инстаграм и на «Русском радио».
Елена Швец:
Пока.