Мария Большакова:
Здравствуйте. С вами программа «Жилищно-коммунальное хозяйство» и я – Мария Большакова. И сегодня мы с вами проговорим про управляющие компании, но это будет не абстрактный разговор, а достаточно конкретный, потому что у нас удивительный эксперт – Антон Трефилов, который знает ответы на эти вопросы, которые возникают в жизни каждого однажды и, может быть, даже не однажды. И начнем мы, пожалуй, с темы токсичных управляющих компаний. Антон, добрый день!
Антон Трефилов:
Добрый день.
Мария Большакова:
Итак, токсичные «управляшки». Что мы с Вами имеем под этим в виду, чтобы аудитория тоже понимала, о чем речь?
Антон Трефилов:
На самом деле, это слово «токсичность» можно разделить на несколько понятий. Есть добросовестные исполнители, есть недобросовестные исполнители. Есть, к сожалению, коллеги, которые задерживают свои обязательства, а есть коллеги, которые уже прекратили свое существование, но…
Мария Большакова:
Но денег до сих пор хотят.
Антон Трефилов:
Денег хотят, деньги собирают, но при этом забывают о своих встречных обязательствах. Вот, наверное, об этой категории есть смысл более подробно поговорить и раскрыть более широкое понятие.
Мария Большакова:
Начинаем. У нас активно идет процесс лицензирования. В этом процессе часть компаний заявляют себя банкротом, не выходят на лицензирование, вот, например, бум этого события был практически ровно год назад.
Антон Трефилов:
Начало лицензирования, примерно, это конец прошлой весны – май и начало июня.
Мария Большакова:
Годовщину этих событий мы сейчас и обсуждаем. Управляющие компании внезапно исчезали буквально из платежек. В платежках появлялись другие юридические лица, но при этом, если у Вас был какой-то долг, а у нас же показания розницы, Минстрой говорит, что у нас 95% населения качественно платит, а стоит какой-то страшный «вой», что деньги не доходят до производителей услуг, что у нас полно неплательщиков. Вы уж, граждане, определитесь там у себя наверху.
Антон Трефилов:
Я Вам приведу следующую статистику.
Мария Большакова:
И официально было заявлено, если компания не вышла на лицензирование, то есть ушла в банкротство, она ушла вместе со всем тем, что ей должны те, кто ей не заплатил. И многие так: «Фух, ну и ладно, это проблема управляющей компании». У многих же граждан конфликты с управляющими компаниями по разным направлениям. А потом выясняется, что «управляшка» может отдать свой долг.
Антон Трефилов:
Совершенно верно. Несмотря на ввод лицензирования это не решает проблему недобросовестных управляющих компаний. Проблема добросовестных и недобросовестных была всегда. Если мы вспомним, на 10 лет назад посмотрим, то рынок немножко стабилизировался, появились крупные игроки, появились, по крайней мере, понятные правила игры и понятные вещи. Соответственно, элемент лицензирования всего лишь носит, на мой взгляд, рекомендательный характер, то есть это не панацея, это не таблетка от всех болезней, то есть это некое обнуление истории.
Мария Большакова:
Индульгенция.
Антон Трефилов:
В некой степени да. По крайней мере, законодатель процессом процедуры лицензирования просто говорит нам о том, что сейчас у вас, граждане жители, появился качественный игрок, который отвечает тем или иным стандартам. Соответственно, если ваша управляющая компания прошла лицензирование, она отвечает каким-то признакам, каким-то требованиям. То есть у нее не беглый директор, на этом директоре или на учредителях не 25 компаний еще.
Мария Большакова:
Помните в начале постсоветского периода очень ценились компании с живым директором, когда регистрировали компании на покойничков?
Антон Трефилов:
Это актуально до сих пор, потому что живой директор, живой акционер как нельзя кстати, сейчас это очень актуально.
Мария Большакова:
То есть остается компания с живым директором, до сих пор тема?
Антон Трефилов:
Да, потому что в прошлом году введена одна норма законодательства – это привлечение к субсидиарной ответственности не номинальных, а конечных бенефициаров.
Мария Большакова:
Теперь по-русски для домохозяек.
Антон Трефилов:
Появилась общая ответственность всех, кто причастен тем или иным образом к данной компании, вплоть до юристов.
Мария Большакова:
А акционеры, учредители?
Антон Трефилов:
Акционеры, безусловно, стоят первые в этом расстрельном списке.
Мария Большакова:
А раньше же был директор всегда первый.
Антон Трефилов:
Теперь мы проходим процедуру банкротства, и если долги не погашены, мы привлекаем всех, кого можем найти.
Мария Большакова:
Что же они все время привлекают только жильцов?
Антон Трефилов:
К сожалению, норма заработала еще не в полном объеме и совсем недавно. Пока она, на мой взгляд, действует выборочно, то есть та же самая налоговая может по своему усмотрению выбрать пул интересующих граждан – людей или юридических лиц и предъявить им соответствующие требования.
Мария Большакова:
Здорово!
Антон Трефилов:
Мы сейчас просто слишком глубоко заходим, углубляемся в эту тему. Предлагаю чуть-чуть назад вернуться
Мария Большакова:
Давайте, это отдельная тема, мне кажется.
Антон Трефилов:
Это отдельная тема субсидиарной ответственности.
Мария Большакова:
Легитимность учредителей управляющих компаний, потому что бизнес, на самом деле, один из самых бодрых. После нефти, конечно.
Антон Трефилов:
Я бы не сказал, на нефть нужны операционные расходы, а здесь операционных расходов – это аренда небольшого помещения, стол, стул и база данных того дома, который мы ведем. То есть вся проблема у нас упирается, наверное, в ужесточение требований к профессиональным игрокам этого рынка. На конец 2016-начало 2017 года 1 триллион рублей задолженность за услуги ЖКХ. Больше только кредитов.
Мария Большакова:
Между кем и кем?
Антон Трефилов:
Это жители должны. Физические лица должны за услуги ЖКХ: электроэнергия, водоснабжение, прочие услуги за обслуживание своего жилого фонда. Сумма достаточно большая.
Мария Большакова:
Подождите, а как же 95% населения, которые платят? И если 5% – это триллион, то сколько же там крутится денег?
Антон Трефилов:
В том-то и дело, это накопленная задолженность за всю жизнь того или иного гражданина. То есть это все, что мы успели накопить, можно сказать, с момента образования России, то есть процент, в том то и дело, это парадокс. Самые добропорядочные плательщики – это физические лица, Вы совершенно правильно сказали, 95%. Десять лет назад эта цифра была 98%, и это считалось средний уровень. То есть если мы берем оплату за услуги ресурсоснабжения – электроэнергия, вода, водоснабжение, там вообще близки к 100%, потому что ресурс можно ограничить, если неплательщик ведет себя недобросовестным образом.
Мария Большакова:
А как же тогда у нас целые города отключают от горячего водоснабжения сейчас в Подмосковье?
Антон Трефилов:
К сожалению, эта проблема лежит на стороне управляющей компании. Как правило, в отсутствии прямых договоров у ресурса снабжения один недобросовестный потребитель – это управляющая компания.
Мария Большакова:
То есть неплательщик один?
Антон Трефилов:
Безусловно. И вне зависимости от платежной дисциплины жильцов – может заплатить один человек, а может 99%, но эти деньги своевременно не уходят на счет ресурсоснабжающей компании. Соответственно, возникает задолженность. Парадокс. Житель добросовестно оплатил, управляющая компания или управляющая организация на своих счетах деньги крутанула и вывела с текущего лицевого расчетного счета, все, их сложно поймать.
Мария Большакова:
Не ловленная история.
Антон Трефилов:
Это не ловленная история, они могут так действовать и годами. Соответственно, ресурс с них ждет, когда у него критическая масса нарастет 2,3,4, 5 месяцев неоплаты, обращается в суд. Чтобы пройти в суд, получить решение, это еще нужно примерно около 9-ти месяцев. Люфт по времени получается год. С одного дома, если мы посчитаем средний чек по Москве, то это около 7 тысяч в месяц. Представляете, если 200 квартир мы возьмем…
Мария Большакова:
140 тысяч.
Антон Трефилов:
В месяц. Умножаем на год. Получаем только с одного дома сумму. То есть я сейчас никого не хочу обвинять, я говорю, что вот такие примерно проблемы есть у недобросовестных управляющих компаний.
Мария Большакова:
Возвращаемся к компаниям-банкротам. Мне кажется, что история с неплатежами – это как бы итальянская забастовка, это голосование рублем за некачественные услуги.
Антон Трефилов:
Не всегда
Мария Большакова:
Ну, часто. Мы возьмем вот эту историю, потому что когда приходит единый платежный документ…
Антон Трефилов:
Мы или платим, или не платим.
Мария Большакова:
Да, а мы понимаем, что у нас вода мутная, не горячая, вонючая, раз в неделю ночью стабильно падает напряжение…
Антон Трефилов:
Или днем.
Мария Большакова:
А днем скачет. И в результате Вы вынуждены менять…
Антон Трефилов:
Выходят из строя электроприборы, и прочие возникают варианты с проводкой, по деревянным перекрытиям возникает в доме проблема.
Мария Большакова:
Я знаю целый квартал, отключенный по временной схеме. Они как должны в этой ситуации себя вести в случае чего? И жильцы говорят: слушайте, за такое качество воды я платить не готов, вычеркните мне. Нам говорят – единый платежный документ. Как платить за то, что ты признаешь качественную услугу? Я на стороне жителей.
Антон Трефилов:
Мы сейчас говорим только с этой точки зрения.
Мария Большакова:
И я понимаю, что это для многих тупик. Многим легче заплатить, но я знаю, что люди просто начинают, например, платить тысячу рублей в месяц, и все.
Антон Трефилов:
Это тоже не выход.
Мария Большакова:
Да, это тупик.
Антон Трефилов:
Это наоборот, еще больше загоняет в долговую яму, и Вы себе создаете тем самым большие проблемы. Я объясню просто коротко на банальном примере. Вы пришли в магазин, купили буханку хлеба, она стоит, условно говоря, 5 рублей. Вы говорите: «Все, я купил хлеб, оплатил 5 рублей, пришел домой и увидел проблемы». Что мы будем в этом случае делать?
Мария Большакова:
Возвращать.
Антон Трефилов:
Мы: а) идем в магазин; б) идем в уполномоченную организацию, которая занимается качеством этого хлеба. Но приходим и говорим: «Уважаемые друзья, я заплатил 5 рублей, я купил хлеб, он меня не устраивает, большая просьба, разберитесь, почему плохого качества хлеб, накажите и верните мне 5 рублей плюс штраф». Вот по такому принципу мы должны действовать во всех наших услугах, как потребители.
Мария Большакова:
Внимание, защита прав потребителя на сегодняшний день с точки зрения товаров народного потребления работает достаточно эффективно, хотя тоже были разные периоды развития.
Антон Трефилов:
Соглашусь с Вами.
Мария Большакова:
То есть Вам достаточно предъявить фотографию с хвостом дохлой мыши в этом хлебе, отправить чек, что Вы там-то купили, и пойдет проверка. То есть еще несколько лет назад Вам надо было доехать, предъявить хлеб, доказать, что Вы его купили там-то…
Антон Трефилов:
Чек приложить, двух свидетелей, например.
Мария Большакова:
Сейчас все-таки большая часть, особенно в сетевых магазинах (поэтому многие доверяют сетям больше, чем маленьким магазинам), отработана. И даже у меня были прецеденты, когда на товаре с ценой в 1500 стоял ценник 150 рублей, я специально пошла к кассе и мне пробили 150 рублей. Это было прекрасное детское платье, скажу Вам честно, я подарила его в благотворительный фонд, это была чистой воды проверка большой сети, никаких возражений. Но в случае со сферой ЖКХ все ровно наоборот.
Антон Трефилов:
Я с Вами тут не совсем соглашусь. Очень хорошо, что Вы сделали пример на крупной торговой сети, на известной торговой сети – это бренд. Соответственно, если мы сегодня посмотрим на рынок ЖКХ, чем компания стабильнее и дольше работает на рынке, ей неинтересно нарушать права потребителей. То есть мы говорим сейчас о ресурсоснабжении в первую очередь. То, что касается содержания жилого фонда и оказания иных сопутствующих услуг – да, здесь проблема есть, но, тем не менее, все равно порядок этот регламентирован, у нас есть понимание куда обращаться.
У нас есть жил.инспекция, у нас есть прокуратура, у нас есть установленные формы заявления. Если жилец с чем-то не согласен, он по этому же принципу идет и пишет обращения, указывает, с чем он не согласен – с тарифами не согласен, с качеством ресурса, с предоставлением услуг, с порядком предоставления услуг или с порядком взимания платы. То есть тут эти вопросы достаточно регламентированы, за них установлена ответственность за нарушение. То есть, в принципе, если просто платить и молчать, точнее не молчать, а делиться информацией с соседками по квартире или на лавочке около подъезда, эта проблема останется нерешенной. А если мы хотя бы 1-2 раза обратимся, и еще будет коллективное обращение, это будет просто замечательно, потому что на каждое заявление сейчас идет контроль и реакция, тем более, если это подано в государственную структуру. Сейчас очень много контролирующих органов, и каждый чиновник на любом уровне отвечает за документ, который он выпускает, или за бездействие, которое он допускает при обращении к нему. Так что персональную ответственность чиновника никто не отменял, она наоборот ужесточена.
Мария Большакова:
Я как-то размещала жалобу по поводу качества воды. Позвонили из соответствующей структуры, я еще размещала, когда Андрей Юрьевич Воробьев – губернатор Московской области, личный мобильный телефон выставлял, личный электронный адрес, ему написала. Ровно через 30 дней позвонили люди, я уж и забыла, честно говоря
Антон Трефилов:
Срок соблюден.
Мария Большакова:
Да, на личное обращение, хотя личное обращение как раз 30 дней там не работает, но, тем не менее, я говорю: «Да, писала – вода рыжая, мутная, дурно пахнет». «Это все не к нам, это Вы заказываете платную экспертизу». Я говорю: «А что Вы можете?» «Мы можем померить температуру воды». В общем, в результате соседка (меня не было дома, я направила их к соседке) говорит: «Приезжали, включили, из крана льется что-то, еще и с ошметками, померили температуру – температура воды не соответствовала норме». Понимаете, вот эти парадоксы?! И тут мы понимаем, что нам нужен освобожденный жилец, сбор средств для того, чтобы сбегать, проверить, что там у нас из крана льется. Нет вот этого элемента розничного, когда ты заявляешь, и это проблема поставщика – доказать тебе, что он поставляет хороший товар. А тут получается, что мы все время должны доказывать, что управляющие компании предоставляют нам некачественную услугу.
Антон Трефилов:
Совершенно верно. К сожалению, в сфере ЖКХ потребитель сам должен и обязан доказать свои притязания к поставщику.
Мария Большакова:
Да это же с ног на голову.
Антон Трефилов:
Так пока построено. В одиночку, конечно, это сложно делать, потому что несколько бюрократических аппаратов, которые мы встречаем, элементарно работают почему-то с 8 до 17.
Мария Большакова:
И выходные…
Антон Трефилов:
И с 12 до 13 у них обед. То есть они работают в пиковое время, когда работающему человеку сложно найти время, найти возможность и приехать и какую-то справку банальную взять. Да, есть проблема, но принцип единого окна сейчас все равно начинает работать, начинает давать свою эффективность. В принципе, можно через вот это единое окно пытаться подавать документы, по крайней мере, начать сбор документов с этого – первичное обращение, а потом дальше уже доносить необходимые документы. Как один из вариантов.
Мария Большакова:
Первое. Второе – возвращаюсь к нашей теме наших платежек и отношением с долговыми обязательствами. Может ли как-то гражданин разделить вот то, что у него в платежке? То есть можно ли пойти, например, с Энергосбытом лично заключить договор, минуя управляющую компанию, и все долги отдать туда?
Антон Трефилов:
Безусловно. Тут вопрос надо разделять на две составляющие: есть накопленные долги, а есть текущие обязательства. Если в какой-то момент у Вас произошла смена управляющей компании, ресурса снабжения, в любом случае надо эти процессы разделять. То есть мы отсекаем срок оказания услуг и накопленные обязательства, соответственно, по текущим обязательствам мы продолжаем платить. Услуги нам оказываются, и вопросов нет, мы продолжаем платить. Все, что касается накопленных долгов – надо понимать, в каком они состоянии находятся, переданы они кому-то, взыскивает кто-то их или не взыскивает. Возможен вариант переуступки, когда Ваши долги были проданы или новой управляющей компании, или вообще третьим лицам, например, коллекторам или каким-то юридическим компаниям, которые взыскивают задолженность. В любом случае, если к Вам никто не приходит, надо начинать искать самим, потому что возможны пени, неустойки и дополнительные расходы, которые в любом случае придется оплачивать, если долг будет доказан.
Мария Большакова:
Следующий пункт. Это то, что касается вопроса, который пришел к нам вне эфира, когда мы заявили тему, он касается счетчиков. Вот смотрите, уехал человек на 3 месяца.
Антон Трефилов:
На более долгий срок уехал.
Мария Большакова:
Условно, сдал квартиру, это отдельная тема, ее сейчас не берем, люди не платили и не снимали показания счетчиков. Пришли данные, то есть вне счетчиков. Хозяин приезжает – смотрит, понимает, что…
Антон Трефилов:
Его начисления больше.
Мария Большакова:
«Нас вообще дома не бывает, давайте-ка пересчитывать». И тут нам описали две ситуации. Одна – когда пересчет пошел в счет квартплаты, что, в общем, нормально. Вторая – это когда управляющая компания сопротивляется.
Антон Трефилов:
На самом деле, эта проблема не новая, и она действительно возникает. Поэтому в первую очередь собственнику надо подумать, насколько он долго будет отсутствовать и предпринять ряд действий заранее. То есть обязанность передавать показания приборов учета лежит на собственнике имущества.
Если он выбывает из квартиры, условно говоря, уехал куда-то на 3-6 месяцев, он придет и пишет заявление, что его не будет в этот момент, он не будет проживать. Соответственно, нулевые показания он себе автоматом ставит на полгода вперед, передает показания таким образом.
Мария Большакова:
При этом, например, приходит кто-то и поливает цветы, и управляющая компании видим вечером свет в квартире.
Антон Трефилов:
Это минимальный расход, если накопится (эти копеечные киловатты или расход воды), он в любом случае будет минимальный. Или спустя полгода, когда собственник приедет и скажет: «Я начал жить». Это просто схлопнется в счет будущих платежей, то есть это не самая большая проблема.
Следующая проблема, когда человек сдает квартиру и «забывает» снимать показания счетчика. Первые три месяца начисление будет по среднему расходу, который был за год или за полгода до этого. Следующие три месяца до шести месяцев – это будет норматив, который установлен по данному региону. Соответственно, платеж в любом случае увеличивается чуть ли не в два раза. Нам правильнее и там обезопасить, и все-таки хотя бы раз в три месяца (это минимум) передавать показания, что по воде, что по электроэнергии.
Мария Большакова:
А если все-таки уже нет?
Антон Трефилов:
Если уже ситуация произошла, по 354-му постановлению правительства от 6 мая 2011 года ресурсоснабжающая компания и управляющая компания вправе не пересчитывать, то есть прошел очередной платежный период, они начислили, выставили счет, все. В некоторых исключениях они делают перерасчет, но не в счет квартплаты, ну, за содержание жилого фонда – нет. За горячую воду они могут сделать в счет отопления, например, но не более того. То есть это разные услуги, это разные поставщики.
Мария Большакова:
И тут мы видим ту самую коллизию.
Антон Трефилов:
Да.
Мария Большакова:
Если мы переплатили, нам ничего никогда не вернут, хотя я знаю, целыми домами возвращали достаточно крупные суммы, но это судились юристы. То есть это нужно быть таким профессионалом. Найм профессионала может стоить дороже всему дому, чем возврат этих денег, и мы, таким образом, опять же даем возможность не очень добросовестным управляющим компаниям увеличивать наши расходы, например, за счет УДН. Как с ними быть?
Антон Трефилов:
Тут проблема все-таки на стороне жильцов, мы должны понимать, что передача показаний – это наша обязанность, за нас это никто не сделает. К сожалению, ситуация, когда управляющие компании и ресурсоснабжающие компании пользуются этим моментом, к сожалению, есть. Поэтому нам: а) надо своевременно передавать показания учетов и б) следить за поверкой счетчика, потому что дата поверки счетчика зависит от типа устройства, типа счетчика.
Мария Большакова:
А как узнать дату проверки счетчика?
Антон Трефилов:
На каждый счетчик выдается документация – кто его устанавливал. Это раз. Информацию можно посмотреть. Два – по крайней мере, по Москве единый платежный документ я вижу, что у меня информация по дате поверки счетчика тоже есть. Соответственно, я понимаю, что если у меня остался месяц, я буду вызывать экспертную организацию, заплачу им какие-то смешные деньги, чем попадать на очень серьезные штрафы. Потому что если приходит управляющая компания или ресурсоснабжающая компания и видит, что счетчик не поверен, он приравнивается к неисправному счетчику, и начисляются очень серьезные штрафы.
Мария Большакова:
Да?
Антон Трефилов:
Да. Это большая проблема как для юридических, так и для физических лиц. Нам надо следить за своими счетчиками очень внимательно.
Мария Большакова:
А за воздух не берут?
Антон Трефилов:
Вопрос сложный, но я думаю, что пока нет. Тарифа, по крайней мере, на воздух еще нет.
Мария Большакова:
Еще достаточно серьезный расход – общедомовые нужды. Опять же прецеденты из тех историй, которые у нас были на проекте «Народный добродел». Это когда жильцы вместе с руководителем управляющей компании решили проверить, что происходит в подвалах и на чердаках, обнаружили какие-то совершенно незнакомые провода…
Антон Трефилов:
Отсутствие счетчиков, возможно.
Мария Большакова:
И задали вопрос: «А кто за счет всех нас здесь, можно сказать, космические корабли запускает?»
Антон Трефилов:
В том-то и дело, это проблема. Как минимум, должен быть счетчик на общедомовые нужды, что на электроэнергию, что на воду.
Мария Большакова:
А если его нет?
Антон Трефилов:
Если его нет – надо его ставить.
Мария Большакова:
Приходишь в управляющую компанию, говоришь: «Слушайте, а кто шесть раз принимал джакузи каждый день за наш счет?» Счетчиков нет.
Антон Трефилов:
Опять же, мы возвращаемся к тому, что это проблема жителей.
Мария Большакова:
Установка этих счетчиков?
Антон Трефилов:
Да. Это мы сохраняем свои деньги. Это мы платим ровно столько, сколько нам насчитал счетчик.
Мария Большакова:
Счетчик в подъезде?
Антон Трефилов:
Да. То есть мы считаем и нужды личные на нашей квартире, и счетчик на общедомовые нужды. То есть это и освещение туда может входить, домофон, лифт, прочие вещи, которые могут присутствовать в наших подъездах: видеодомофоны, камеры. А как Вы хотели, это же не за счет соседнего дома будет?
Мария Большакова:
Ну, понятно.
Антон Трефилов:
Плюс, может быть, несанкционированные парковки, куда может быть выведена вода, электрика, и это все будет капать на наш счет. Возможные варианты следующие: какой-нибудь предприимчивый директор управляющей компании построил на крыше пентхаус…
Мария Большакова:
С бассейном.
Антон Трефилов:
С двумя бассейнами, игровой зоной…
Мария Большакова:
Блэкджеком…
Антон Трефилов:
Ну, я не знаю на счет блэкджека, но вариантов может быть несколько. Соответственно, все потребление ресурсов будет ложиться на нас с Вами, к сожалению.
Мария Большакова:
То есть доступ в подвалы и на чердаки…
Антон Трефилов:
Опломбированы. Счетчики опломбированы и поверены. В этом случае мы сохраним свои ресурсы, свои деньги.
Мария Большакова:
Вопрос – есть у нас жилищная услуга, есть коммунальная.
Антон Трефилов:
Жилищно-коммунальная. Я бы не стал разделять эти понятия.
Мария Большакова:
Хорошо. Тогда переходим к самому болезненному – капремонт и вывоз мусора. Объясню, почему это самое болезненное. Потому что состояние многих домов, по крайней мере, визуально назвать состоянием, как сказать…
Антон Трефилов:
Язык не поворачивается?
Мария Большакова:
Да. Вроде все чистенько, но как только начинаются дожди или таяние снега, обязательно где-то что-то вылезает.
Антон Трефилов:
Подтекает.
Мария Большакова:
Подтекает, и какой же тут капремонт. Понятно, что капремонт – это когда уже не подтекает. А если подмазали, а оно все равно в трудную минуту подтекает, это не капремонт, это подмазали.
Антон Трефилов:
Это текущий ремонт.
Мария Большакова:
Но при этом жильцы платят за капремонт. Сколько у нас, 3 или 5 лет гарантии на новые дома? Просто забыла.
Антон Трефилов:
По-моему три.
Мария Большакова:
3 или 5. Дом еще на гарантии, а с Вас уже берут за капремонт. Вот это тоже странная довольно ситуация. И вывоз мусора. У нас в Подмосковье мусоропроводы почти везде закрыты в домах. Но то, что происходит около контейнеров, приводит в состояние тоски, гнева. Никак не могут сделать раздельный мусор. На самом деле, мусорный коллапс – он есть.
Антон Трефилов:
Есть.
Мария Большакова:
Но стоимость этой услуги не уменьшается, то есть люди говорят: «Слушайте, а давайте мы не будем платить, мы будем сами просто скидываться и куда-нибудь отвозить, относить». В соседний город, правда, обычно.
Антон Трефилов:
Или соседний двор.
Мария Большакова:
Остроумно так.
Антон Трефилов:
Друг другу и носим.
Мария Большакова:
Вместо того, чтобы его перерабатывать, его все равно накапливают и ждут… Потому что говорят, что это огромные деньги, и очень богатые люди никак не могут договориться, кто же начнет его перерабатывать, а мусор тем временем копится. Но эта стоимость как-то недвижима. Мы ничего не можем сделать, если мы не довольны этой услугой?
Антон Трефилов:
Тут, наверное, пойдем по такому же принципу. Если Вы не согласны с качеством предоставляемой услуги, нам известны жил.инспекции и прокуратура, в любом случае деятельность прозрачна и контролируема. У нас есть оператор, с кем мы заключаем договор, если Вас он не устраивает, мы можем искать другого оператора. Понятно, что здесь есть проблемы, я соглашусь, и Вы правильно сказали, что кто-то с кем-то не может договориться, это серьезные деньги. Услуга разделяется на две части: вывоз и утилизация. Если с вывозом понятно, можно найти специализирующую организацию, которая просто будет куда-нибудь вывозить, второе дело – это утилизация.
Мария Большакова:
А с нас берут и за то, и за другое?
Антон Трефилов:
Как правило, это один и тот же оператор делает. То есть ему интереснее заниматься и вывозом, и утилизацией.
Мария Большакова:
Но мы знаем грустную история, когда в городе Чебоксары стоимость выросла в 40 раз после того, как туда зашла крупная концессионная компания, которая заявила, что будет заниматься утилизацией, а утилизация эта оказалась уровня закапывания, то есть не переработка как таковая.
Антон Трефилов:
Я понял.
Мария Большакова:
И до президента дошло.
Антон Трефилов:
Проверка тарифа.
Мария Большакова:
Тариф вырос в 40 раз.
Антон Трефилов:
Вот в обоснованности начисления платы за те или иные услуги нам поможет жил.инспекция и прокуратура, и федеральная антимонопольная служба, которая сейчас занимается регулированием тарифов.
Мария Большакова:
Давайте по шагам. Первое, мне, как жителю, пришла квитанция.
Антон Трефилов:
Там написано кто оказывает Вам услуги. Мелким шрифтом, крупным шрифтом, но в любом случае есть контактная информация. Есть адрес, есть телефон. Первый шаг – это просто сходить к ним в гости в офис и уточнить (или позвонить по телефону), на каком основании Вам выставлена эта квитанция.
Мария Большакова:
Подождите, а у меня должен быть с ними договор?
Антон Трефилов:
Безусловно.
Мария Большакова:
А если я его не подписывала? Тоже частая история. Управляющая компания ушла в банкротство, не прошла лицензирование, возникает новая. У меня было длинное доэфирное интервью с большим количеством людей. На самом деле, эта тема волнует многих, он говорит: «А я ничего не подписывал».
Антон Трефилов:
Необязательно подписывать всем жильцам. Большинство жильцов обладают кворумом, то есть некоторые недобросовестные управляющие компании, которые заходят вновь или между собой дерутся за тот или иной дом, могут: а) подделать эти протоколы, б) пройтись по части ангажированных жителей и собрать подписи в свою сторону. Это, к сожалению, проблема, потому что я, как добросовестный житель, прихожу и говорю: «Я не хочу, чтобы компания ООО «Ромашка» обслуживала мой дом, потому что я знаю, что это нехорошая».
Мария Большакова:
Токсичная.
Антон Трефилов:
Условно говоря, у товарища плохо оказывают услуги, задерживают платежи ресурсникам и не выполняют свои обязательства по уборке дома, придомовой территории, а мне говорят: «Нет, Вы договор заключили, большинство есть».
Мария Большакова:
50 из 60-ти старушек подписали.
Антон Трефилов:
Да. А я пойду в суд и буду оспаривать. Это путь долгий, но если они сделали с нарушением, они сами придут ко мне и скажут: «Уважаемый, извините, мы были не правы». Или прочие моменты.
Мария Большакова:
А как они Вам на словах?
Антон Трефилов:
Безнаказанность – вот что порождает проблемы, в том числе с токсичными…
Мария Большакова:
Они Вам просто скажут: «Извините». То есть в этой ситуации они быстро перерегистрируют еще одну, пока суть да дело…
Антон Трефилов:
Нет. Они будут проводить правильное собрание, и у нас будет разрыв по времени. У нас была старая управляющая компания, появилась новая, а между этим будет люфт по времени. Кто оказывал услуги? Будет вопрос сложный. По крайней мере, они за это деньги не получат. Они будут проводить новое собрание, я туда приду и скажу: «Нет, я против». Марию Ивановну, соседку, приглашу, чтобы она тоже сходила и проголосовала так, как она считает нужным. То есть у нас проблема – выбор, опять зависит от сознательности людей.
Мария Большакова:
Мы очень сознательные, мы просто работаем в то же время, в которое работают управляющие компании.
Антон Трефилов:
Совершенно верно.
Мария Большакова:
Как Вы можете работающего человека сорвать, получить у него информацию, если его рабочее время абсолютно соотносится с временем работы управляющей компании?
Антон Трефилов:
Расскажу на примере добросовестных управляющих компаний. Они, как правило, вывешивают объявление о том, что прием бюллетеней в течение 10-14 дней, и каждый житель вправе заполнить бюллетень, принести его в офис управляющей компании и оставить там, которые, к слову сказать, работают и в субботу, и в воскресенье. То есть для добросовестных управляющих компаний это не проблема. А если мы видим, что прошло собрание, которое длилось одну минуту, и разобрали 25 вопросов, вот тут возникают вопросы. Вот с этим протоколом можно идти смело и обжаловать его.
Мария Большакова:
Они припишут – длилось 3 часа.
Антон Трефилов:
Отвечая на Ваш первый вопрос – что нам делать? Надо идти и проверять, на каком основании та или иная управляющая компания оказывает те или иные услуги.
Мария Большакова:
Если я считаю, что услуга оказана некачественно. Вот я считаю, а мои соседи находятся в пассивном состоянии гибернации, приезжают буквально домой только ночевать. И говорят: «У тебя есть время, ты и занимайся». Один то в поле не воин или один человек тоже может?
Антон Трефилов:
Один в поле воин всегда. Если Вы занимаете активную позицию в этом вопросе, понятно, что Вы описываете те проблемы, которые Вы у себя нашли. Можно же сделать копию этого заявления или с этим же заявлением пройтись по Вашим соседям, если у них точно такие же проблемы. Просто попросить расписаться, номер квартиры, условно говоря. Или просто продублировать, чтобы было несколько заявлений, так будет эффективней. И мы несем уже контролирующему органу не одно заявление от Иванова Ивана Ивановича из 5-й квартиры, а мы несем из 5, из 7, из 9 из 25 – уже пять.
Мария Большакова:
Если я не хочу платить комплексно по всему единому платежному документу, я хочу напрямую платить за электричество, за воду. За что еще могу платить?
Антон Трефилов:
И за твердые коммунальные отходы.
Мария Большакова:
И за ТКО, например.
Антон Трефилов:
В этом случае Вам необходимо собрать общее собрание жильцов. Если собственники жилых помещений простым большинством определяют, что они с какой-то даты (с 1 июня, условно) переходят на прямые расчеты с вышеперечисленными поставщиками, мы вправе это делать. Простым большинством принимается решение, протокол отправляется соответствующему оператору, и ждем обратной связи.
Мария Большакова:
Ну, «управляшки»-то знаете, как кошмарят. Они говорят: «Ребята, вот вы сейчас заключите, а у вас, допустим, кран прорвет, а кто вам будет ситуацию чинить?»
Антон Трефилов:
Самое интересное, что эту ситуацию уже предусмотрели 59-ым Федеральным законом, это были поправки к Жилищному кодексу, жильцам позволено заключать прямые договора. Но на управляющей организации осталась обязанность обслуживать этот дом, вне зависимости есть прямой договор или нет прямого договора. Диспетчерская служба, исправность сетей и все вопросы, которыми они раньше занимались. То есть наличие прямого договора или отсутствие его…
Мария Большакова:
И мы оплачиваем это…
Антон Трефилов:
Напрямую в кассу Энергосбыта, например.
Мария Большакова:
А управляющая компания получает какие-то средства по платежке, сейчас подсмотрю, как же это может называться?
Антон Трефилов:
Содержание жилого фонда.
Мария Большакова:
Точно. Содержание жилого фонда.
Антон Трефилов:
Только за содержание жилого фонда, потому что остальная услуга у Вас на прямом расчете с другой ресурсоснабжающей компанией.
Мария Большакова:
Итого, мы разобрались. Получается, что мы можем напрямую общаться с поставщиками. Поставщик определен единый по региону, тут у нас вариантов нет. Если Вы хотите пойти в какой-нибудь Сургутнефтьхимпром (абстрактное название), то есть к какому-то поставщику, который отсутствует в Вашем регионе, это Вам не поможет.
Антон Трефилов:
Есть понятие гарантирующий поставщик.
Мария Большакова:
Да.
Антон Трефилов:
Электроэнергия и водоснабжение, соответственно, в том регионе, где по границам определены уполномоченные ресурсоснабжающие компании, только с теми мы вправе заключить…
Мария Большакова:
Я знаю целый квартал, уже 5 лет отключенный по временной схеме. Как быть жителям?
Антон Трефилов:
А они оплачивают? Им выставляют?
Мария Большакова:
Да.
Антон Трефилов:
А кто им выставляет?
Мария Большакова:
Управляющая компания единого платежного документа.
Антон Трефилов:
Вот. Это проблема, потому что ресурсоснабжающая компания не видит этого абонента. Возможно, там была стройка, и застройщик до сих пор не передал этот дом управляющей компании. Это тоже выгодно тому же застройщику, например, нет разрешения на ввод, нет разрешения на постоянное подключение. Вот это совсем другие проблемы. Это мы сейчас даже в час не уложимся.
Мария Большакова:
Это очень интересная тема, потому что, например, я знаю управляющие компании, которые…
Антон Трефилов:
Возьмите Краснодарский край.
Мария Большакова:
Как застройщики. Одинаковые названия – застройщик, управляющая компания. Там славные ребята, но явно есть в этом какой-то подвох.
Антон Трефилов:
Есть. Он очень серьезный. Этот подвох регулируется гражданским кодексом и уголовным в некоторых вопросах. Например, один из проблемных регионов – это Южный федеральный округ, где иногда недобросовестные застройщики, используя разрешение на застройку малоквартирного дома, ставят 25 этажей, условно говоря.
Мария Большакова:
Да у нас в Московской области полно. Вы о чем?
Антон Трефилов:
Естественно, они не получат ни подключение, ни ввод в эксплуатацию, ни прочие-прочие документы. Половина дома продана, бедные люди отдали последние сбережения, въехали в эти шикарные апартаменты, но у них нет ни воды, ни отопления, ни электроэнергии, но зато выставляются платежки.
Мария Большакова:
Это же беда всей точечной застройки.
Антон Трефилов:
Это беда рынка малоэтажной застройки.
Мария Большакова:
Иногда оказывается не очень малоэтажным внезапно.
Антон Трефилов:
Да.
Мария Большакова:
И раз – откуда-то решение всплыло старенькое. А сколько я знаю примеров, когда сначала начинается стройка, вернее сначала заявляется, идут продажи, потом начинается стройка, рытье котлована. Жители говорят: «Ой».
Антон Трефилов:
Пошел процесс.
Мария Большакова:
Процесс пошел. Бегут проверять документы, а документов разрешающих нет. Но остановить эту стройку ничто не может.
Антон Трефилов:
Нет.
Мария Большакова:
Потому что нужна грандиозная политическая воля, а у всех градоначальников есть дети. После этого радостный застройщик приходит в соответствующие органы и говорит: «Слушайте, у меня обманутых дольщиков уже 20, 30, 40, 50, пока я с вами разговариваю, мы продали, даже не по ДДУ, а по какой-то еще там модели...»
Антон Трефилов:
Вы очень хорошо обрисовали. ДДУ – проблемы все решает. То, что было до ДДУ, это было большие проблемы. Если мы окунемся 5 лет назад, это были серьезные проблемы – это пикеты, забастовки и прочие вопросы. Сейчас относительно есть порядок, но тоже надо понимать, что за застройщик, с кем мы связываемся.
Мария Большакова:
Вот на этой веселой ноте мы временно с Антоном прощаемся, потому что, думаю, у нас будет много вопросов. И я прошу Вас писать нам эти вопросы в соц.сетях, писать в комментариях к передаче, потому что у нас сейчас лето, как раз самое время обсудить все эти болезненные моменты, продумать их, чтобы с осени начать новую жизнь.
Антон Трефилов:
У меня такое ощущение, что мы приоткрыли «ящик Пандоры» и вытащили наружу очень много вопросов.
Мария Большакова:
На самом деле, все очень просто. Потому что я хожу по улицам, и все мои друзья ходят по улицам – подружки, мамы одноклассников моих детей ходят по улицам, все мы живем в домах. И у всех у нас одинаковые проблемы. Мы все-таки не забываем, что в управляющих компаниях работают наши же соседи. И с 8 до 5 он техник-смотритель, а с 5 до 8 он сосед. И предположить, что он злодей…
Антон Трефилов:
Наверное, это не совсем правильно.
Мария Большакова:
Это не совсем правильно. Мы не ищем в этой ситуации злодеев, мы пытаемся решить проблемы свои и нашего окружения. Ну, а если вдруг будет обнаружен какой-то злодей, вряд ли мы его будем расстреливать и распинать, мы просто скажем: «Слышь, злодей, деньги верни, желательно поставщикам».
Антон Трефилов:
Совершенно верно.
Мария Большакова:
Большое Вам спасибо. На этом программа «ЖКХ» на сегодня завершается, не в последний раз, надеюсь. Очень хочу, чтобы в следующий понедельник у нас было так же бодро и весело. Готовьте вопросы, потому что Антон Трефилов потрясающий эксперт, мы не ошиблись, и надо просто, чтобы у него было некоторое количество времени на подготовку. Антон, всегда рады. Спасибо.
Антон Трефилов:
Очень хорошо.
Мария Большакова:
Мне прям гораздо легче стало.
Антон Трефилов:
Вам спасибо. Задавайте вопросы, с удовольствием отвечу если…
Мария Большакова:
Найдем ответы.
Антон Трефилов:
А ответы мы общими усилиями найдем.
Мария Большакова:
Спасибо. До свидания.
Антон Трефилов:
Всего доброго.