Наталья Урмацких:
Добрый день, уважаемые слушатели и зрители Mediametrics. С Вами как всегда по понедельникам в 3 часа дня проекта Союза Женских Сил «Женщина в праве с Людмилой Айвар». Людмила Константиновна у нас в полях сегодня, в следственном комитете, и мне выпала честь представлять очень неоднозначную тему, я бы сказала, такую воздушную тему, тему газа, тему голубого цветка, который горит практически в каждом нашем доме. Продолжая тему предыдущего формата, который был в 2 часа дня, этого вопросы ЖКХ, мы как раз упираемся в близкую тему и ровно в газовый вопрос. И у меня в студии сегодня начальник управления Акционерного Общества Мосгаз Татьяна Николаевна Киселёва. Здравствуйте, Татьяна Николаевна.
Татьяна Киселёва:
Здравствуйте!
Наталья Урмацких:
Все всё про московский газ расскажем, постараемся уложиться в 45 минут. И Елена Александровна Короткова, девелопер, застройщик, который на практике сталкивается со всеми вопросами, связанными с газовым оборудованием и с газификацией жилых домов. И, наверное, начну я естественно с Татьяны Николаевны, потому что вопрос, в каком состоянии вообще сейчас находится служба газа в столице, вопрос, который волнует всех. Потому что, к сожалению, мы знаем, что в девяностые годы, когда приватизировали службу, в том числе газовую, очень много у нас беспорядков случилось, очень много перешло в муниципальную собственность оборудования, за которым долгое время никто не следил. Сегодня, спустя несколько десятков лет какой порядок навёл Мосгаз в этой области?
Татьяна Киселёва:
Я хотела бы сказать, что Мосгаз всегда обслуживал газовое оборудование, я уже работаю очень давно в Мосгазе и мне кажется, всегда был порядок, всегда было достойное обслуживание. Что хотелось бы сказать, что сегодня мы обслуживаем 24.000 газифицированы строений, в которых эксплуатируется 1.815.000 газовых плит и 126.000 газовых водонагревателей для целей горячего водоснабжения. Том числе, у нас ещё имеется 6.000 частных домов, где установлены газовые приборы на отопление. Хотелось бы сказать, что Мосгаз ежегодно согласно нормативным данным проводит техническое обслуживание газифицированного фонда города Москвы. То есть наш слесарь обязан в каждую квартиру раз в год зайти, провести техническое обслуживание. То есть проверить установку газовых приборов согласно техническим условиям. Проверить, самое главное, на утечку газа газопровод и газовые приборы, проверить работоспособность приборов и, самое главное, он должен провести инструктаж абонентов по правилам пользования газом в быту.
Наталья Урмацких:
И все, и больше ничего. Он не должен брать никаких денежных вознаграждений за свои походы, никаких договоров заключать дополнительно.
Татьяна Киселёва:
Техническое обслуживание проводится согласно графику технического обслуживания. Данный график согласован нашим генеральным директором и префектом округа. Каждый москвич может зайти на сайт и посмотреть, когда к нему придут, в какой день. Там ясно и чётко сказано, в какой день, когда обслуживается. При этом согласно графику Мосгаз заключает договора. Договора на техническое обслуживание с управляющей компанией. Как правило, всё техническое обслуживание у нас находится под контролем правительства Москвы. Мы ежегодно даём эти данные на комплекс городского хозяйства. То есть ежедневно там проходит совещание, еженедельно, и там поднимают вопрос, сколько заключено договоров, если там кто-то не заключил, из какого-то округа, там всё это на контроле, в протокол. И спасибо городу, что у нас на сегодняшний день заключены в Москве все договора.
Наталья Урмацких:
То есть житель просто должен впустить представителя Мосгаза в квартиру и больше ничего. Все остальные документы и договоры его не касаются, это всё управляющая компания.
Татьяна Киселёва:
Да, в основном сейчас жители, особенно ГБО, они до сих пор думают, что к ним приходят, бесплатно обслуживают, как в старое советское время. С 05 года ушло техническое обслуживание с транспортировки газа, и поэтому сейчас с 05 года заключаются договора. Ещё раз, для жителей это бесплатно, но управляющая компания за эти договора платит.
Наталья Урмацких:
Но жители платят управляющей компании.
Татьяна Киселёва:
Ну, за содержание общедомового имущества да, там в этой сумме есть и газ, в том числе и газ.
Наталья Урмацких:
С чем вообще связано то, что в 2005-м году отменили бесплатное обслуживание?
Татьяна Киселёва:
Потому что раньше? до 2005г. федеральная служба по тарифам изъяла стоимость технического обслуживания из стоимости транспортировки газа. То есть абоненты платили так же раньше за газ, считалось, что мы бесплатно ходили. Сейчас эти услуги просто разделили на транспортировку газа, то есть поставщик - поставщик газа и техническое обслуживание.
Наталья Урмацких:
А кто те люди, которые звонят в дверь, говорят: «Мосгаз», начинают проверять какое-то техническое обслуживание, техническое обслуживание газовой плиты, и потом ещё такие маленькие приборчики предлагает приобрести, как газоулавливатели. Кто это?
Татьяна Киселёва:
Вы знаете, сейчас в Москве уже почти год появились так, может быть, грубо сказать, но мошенники. Они иногда свою фирму говорят Газстрой, Газсервис, у них в названии есть слово «газ». Иногда Мосгазом представляются. Когда абонент открывает дверь, и ему говорят «Мосгаз», он уже привык, что Мосгаз ходит, уже знают и форму Мосгаза, и они тоже одеты в такую форму, только более светлую. Они их запускают или предоставляют доступ к газовым приборам. Они представляются, приходят проверить газовую плиту, водонагреватель. При этом такое впечатление, что они водонагреватель не знают, они даже его не открывают. Они посмотрят на прибор, посмотрят на плиту и говорят: Вы знаете, сколько сейчас в России взрывов, вот Вам нужен сигнализатор загазованности, если будет какая-то утечка, он спасёт и Вас, и весь подъезд, весь дом от взрыва. Бабушки, дедушки, как обычно пенсионеры, они доверчивые, они: да, ставьте. Порой отдают пенсию и больше. Но при этом, когда денег в наличии не оказывается, 15-20 тысяч, они начинают говорить: вот Вы, как пенсионерка, там ещё инвалиды есть, Вам скидку. И обычно, когда по факту, по тем, как мы по квартирам обслуживаем, мы знаем, что обычно сигнализатор загазованности они ставят от 8000 до 9000. Это такая коробочка, которая включается в розетку или на газопровод положат её, или просто на стол, или просто на холодильник. Мы же все понимаем, что газ легче воздуха, и сигнализатор загазованности, если по-хорошему, он крепится у потолка. При минимальной утечке газа он должен сработать. Но при этом он должен быть ещё выведен на пульт диспетчерского управления. То есть диспетчер круглосуточно, он видит, есть ли утечка газа или нет. Представляете, что если абонент уехал в отпуск, а там сигнализатор будет пищать, что есть утечка газа, а квартира закрыта. Что случится? Да ничего, опять газ накопится, он даже может выйти в какие-то неплотности в коридор, кто-то там пойдёт по лестничной клетке, закурит, это тоже чревато взрывом, пожаром.
Наталья Урмацких:
Так, я поняла, значит те люди, которые представляются и предлагают за 8-10 тысяч, это плохие люди.
Татьяна Киселёва:
Плохие люди.
Наталья Урмацких:
А в принципе, эти газоулавливатели, сигнализаторы Мосгаз официально ставит?
Татьяна Киселёва:
Есть законодательство Российской Федерации, где тоже ясно и чётко написано, что в многоквартирных домах он не ставится.
Наталья Урмацких:
Вот это я хотела услышать.
Татьяна Киселёва:
Он ставит в частном секторе, в коммунально-бытовых объектах, в ресторанах, в кафе. Там он должен быть обязательно, потому что там люди постоянно, там он должен быть под присмотром. В Москве в многоквартирных домах в каждой квартире он не ставится.
Наталья Урмацких:
Чтобы у нас Елена Александровна не скучала, у меня вопрос сразу по дополнительным услугам и сервисам, но за пределами Москвы. Потому что Вы работаете с Подмосковьем и наверняка сталкивались тоже с каким-то набором дополнительных услуг, которые предлагает либо Мособлгаз, либо какие-то ещё люди, представляющиеся профильными структурами. Было у Вас такое?
Елена Короткова:
Нет, к счастью, мы с этим не сталкивались вообще. Но при газификации посёлков часто сам Мособлгаз истребует какие-то документы, которые не прописаны законодательством. И мы находимся в такой ситуации, что бегаем по замкнутому кругу. То есть некие организации, с которыми мы сотрудничаем в процессе газификации коттеджного посёлка, к примеру, они никак не могут найти между собой общего языка. Я могу привести такой банальный пример, как, к примеру, у меня 21 человек на посёлке имеют военную ипотеку. В ипотеку приобрели себе земельный участок. И вот я собираю 21 человек, организую их в товарищество собственников недвижимости, прихожу, подаю заявление на техусловия. Получаю отказ в получении техусловий, потому, что Мособлгаз от меня требует согласие залогодателя на газификацию этих частных домов. Соответственно, причём здесь залогодатель?
Наталья Урмацких:
Залогодатель - это банк, правильно?
Елена Короткова:
Это банк, да. Причём здесь залогодатель? Начинаю смотреть закон, на который ссылается Мособлгаз, 1314, в котором ни одного слова про это не прописано. Соответственно, Вы понимаете, сейчас при подаче заявления на техусловия совершенно исключен человеческий фактор. То есть я подаю по электронной почте, через личный кабинет в электронном виде и получаю техусловия в электронном виде. Получаю отказ на техусловия в электронном виде, и у меня нет возможности общаться. В отказе ясно пишут, ссылаясь именно на этот закон, по-моему, 69. И что нам с этим делать. Мы идем в банк, говорим: нельзя ли нам всё-таки дать согласие? На что нам банк говорит: Вы принесите нам техусловия, и принесите нам, пожалуйста, проект газификации дома, где будет чётко указано, где стоит газовый котёл, газовое оборудование, и как будет проходить газовая труба, и где будет врезка. Соответственно, я этого предоставить не могу, потому что у меня нет технических условий от Мособлгаза, где это всё прописано, и благодаря чему я строю, подключаю физика к газовой трубе. То есть представляете, получается замкнутый круг.
Наталья Урмацких:
Ну, а выход то есть из этого положения?
Елена Короткова:
Пока нет.
Наталья Урмацких:
Интересное дело. 21 человек в коттеджах сидят без газа.
Елена Короткова:
Да, тут у меня такая частная практика, личные свои отношения, я общаюсь со юристами Мособлгаза, как нам эту тему обойти. Вы знаете, у меня года два назад была подобная ситуация, я обращалась даже в прокуратуру, я обращалась в Администрацию Президента, потому что я не могла подключить 189 домов по этой причине.
Наталья Урмацких:
И как тогда разрешилась ситуация?
Елена Короткова:
Тогда мы нашли одну лазейку с юристами из Мособлгаза, и подключили все-таки дома.
Наталья Урмацких:
Сейчас это уже не прокатит?
Елена Короткова:
Сейчас тоже мы договорились с юристами, что мы найдём хоть какую-то лазейку, хотя я даже не представляю. Если есть федеральный закон, если он должен исполняться, почему мы должны что-то искать, искать какие-то лазейки, и каким образом нам обойти вот этот непонятный запрос от Мособлгаза того же самого. Они у меня и спрашивают эти документы, и они сами ищут пути обхода.
Наталья Урмацких:
Нет ли в этом моменте некоторой, знаете, надежды на такую лазейку, которую приносят в чемодане?
Елена Короткова:
Я бы не сказала, нет, наверное.
Наталья Урмацких:
То есть таких предложений не поступало?
Елена Короткова:
Таких предложений ко мне лично не поступало, я никого не хочу ни в чем обвинить. Поэтому голословно, здесь работает ситуация «не пойман - не вор».
Наталья Урмацких:
Просто надо усовершенствовать закон.
Елена Короткова:
Надо усовершенствовать. Я понимаю, что работники Мособлгаза, я понимаю, что все службы, они в этом не виноваты, потому что не они пишут эти законы. Они в этом не виноваты. Поэтому мы вместе пытаемся разрулить эту ситуацию, потому что, на самом деле, это не единственный момент, где существует вот такой замкнутый круг, не единственный.
Наталья Урмацких:
Татьяна Николаевна, а кто действительно пишет регламенты и законы? Вот если взять, допустим, Москву, Мосгаз, кто для Вас пишет регламенты, законы, проекты?
Татьяна Киселёва:
Регламенты на техническое обслуживание?
Наталья Урмацких:
Вообще да, действительно какие-то...
Татьяна Киселёва:
Регламенты, которыми мы пользуемся и проводим техническое обслуживание, его писали, мы тоже участвовали И Москва нам, не нам, а Мосжилинспекции, контролирующий орган. Оно Москве подписывало, согласовывало. Но это те законы, которые на уровне Москвы, которые мы обслуживаем. Но Москва Москвой, но мы то же самое, ещё пользуемся федеральными законами. Но федеральные законы пишутся на уровне Российской Федерации, Госстрой или Минэнерго. Но иногда бывает, что эти законы нам присылают на согласование, мы даем свои замечания, а иногда действительно они проходят без нас, без согласования, мы тоже иногда бывает так, что хотелось бы другое.
Наталья Урмацких:
Но технически условия едины для всех или каждый раз для какой-то.
Татьяна Киселёва:
В Мосгазе намного проще, в Мосгазе, когда приходят за техническими условиями, в Москве, мы выдаем их бесплатно, у нас вот в таких заморочек не бывает. У нас нет нового строительства в основном, в основном нет, у нас многоквартирные дома. И мы знаем, что Москва, дома даже сносятся, потому что идёт реновация.
Наталья Урмацких:
Да, вот этот вопрос интересен, измениться что-нибудь в технических условиях.
Татьяна Киселёва:
В регламенте оно изменится, будет просто меньше домов обслуживаться всего лишь. Но я хочу такую статистику привести, что если в 2000-м году было 2.016.000 квартир, то на сегодняшний день 1.815.000 квартир.
Наталья Урмацких:
Чем связано уменьшение?
Татьяна Киселёва:
Потому что пятиэтажки, новые застройки, и сейчас ещё реновация. Реновация, как правило, это пятиэтажки, а пятиэтажки все с газом. Вновь которые дома строятся, они этажностью выше, а по законодательству, по СНИПам по строительным выше 14 этажей, уже газа не должно быть. Водонагреватели...
Наталья Урмацких:
А с чем это связано? Почему, не хватает давления?
Татьяна Киселёва:
Нет, давления как раз хватает.
Наталья Урмацких:
Опасно?
Татьяна Киселёва:
Просто к этим домам, новостройки, есть дома огромные, какой там комплекс, там уже подведено электроснабжение, и мощности хватает, газ получается вести туда дороже. Один дом не построишь с газом, а вокруг электричество, поэтому строят дома с электричеством. Как-то так принято, что в Москве идёт строительство только на газу.
Наталья Урмацких:
То есть электричество, оно дешевле получится для вот этих больших высот?
Татьяна Киселёва:
Если есть, отпущено, если мощности хватает, то я думаю, что да.
Наталья Урмацких:
Странно, мне казалось, что газ, это дешевле.
Татьяна Киселёва:
Газ дешевле, это когда платить, а когда, вот сейчас коллега скажет...
Наталья Урмацких:
…коммуникации вести, тогда дороже получается.
Татьяна Киселёва:
Тогда дорого, да.
Наталья Урмацких:
С чем связано, что после 14-го этажа, или Вы ответили уже сейчас, я пропустила?
Татьяна Киселёва:
Нет, сейчас я скажу, что есть СНИПы, строительные нормы и правила, где ясно сказано, что дома с водонагревателями, то есть там, где идёт водонагреватель для целей горячего водоснабжения, только 5 этажей. Это связано с тем, что есть дымоходы, продукты сгорания уходят в дымоход. И вот эти 5 этажей, там условно 3 м на квартиру, 5 этажей, 15 м, вот и там будет тяга хорошая. А если будет выше этажей, там тяга может не справиться. Это в целях безопасности все сделано, рассчитывается количество этажей в доме.
Наталья Урмацких:
А люди, которые добровольно хотят поставить электрическую плиту вместо газовой имеют на это право?
Татьяна Киселёва:
Имеют на это право. Но люди, которые хотят, у нас бывает очень часто, это не единичный случай, люди, которые жили всю жизнь с электроплитой. Вдруг по каким-то таким причинам они приобретают плиту с газом. Они уже привыкли к электроплите и не хотят они с газом иметь никаких дел, опасно, боятся, не пользовались они газом никогда. Они обращаются в Мосгаз, просят отключить газ сети. Мы приезжаем, обрезаем сваркой от стояка, транзитный газопровод остаётся, если это не последний этаж или не первый, ставим сварную заглушку для безопасности, и абонент для подключения электроплиты идет в управляющую компанию, в Мосэнерго. Такие случаи бывают.
Наталья Урмацких:
А если он сам всё это установит, то есть он вызовет, Вы перекроете, а потом он сам установит себе варочную поверхность электрическую. Какие-то административные взыскания ему будут?
Вообще любое самовольное перескакивание с газа на плиту, потом с плиты на газ, самовольное обрезание трубы газовой...
Татьяна Киселёва:
Вышел новый закон, где нельзя это делать самовольно. И когда это выявляют, обычно мы, как специализированная организация, когда мы выявляем какое-то вмешательство, ещё если не по техническим условиям, то мы даём уведомление в управляющую компанию. Если этот вопрос не решается на контроле, то мы эту уведомление даём в контролирующие органы, в московскую жилищную инспекцию. И мы, как специализированная организация, не имеем права ни штрафовать, мы только можем уведомить согласно договору. А вот контролирующий орган, он уже уведомляет, если вопрос не решается, он имеет право оштрафовать.
Наталья Урмацких:
Размер штрафа не знаете?
Татьяна Киселёва:
Сейчас для каждого абонента это 2000.
Наталья Урмацких:
За то, что он сам отпилил себе трубу газовую?
Татьяна Киселёва:
Как правило, эти абоненты, они сваркой сами себе очень редко, они не могут это делать, потому что это газ, отпилил трубу, пошёл газ, будет пожар, что угодно. Они, как правило, предлагают это выполнять неспециализированным организациям. То есть зашёл на сайт, любую организацию взял, пригласил, тебе обещают быстро, без документов прийти, всё сделать. Но когда мы приходим при техническом обслуживании, мы всё это выявляем. При каждом техническом обслуживании мы инструктируем абонента, куда обратиться. Мы специально для этого создали сервисную службу. Если у нас есть на техническое обслуживание договор и абонент считает, что это бесплатно, мы знаем, что есть ещё жилищный гражданский кодекс, где ясно и чётко написано, что за прибор, за газовый прибор несёт ответственность собственник или наниматель. И замена его, этого прибора, то есть плиты газовой, ремонт газовой плиты или водонагревателя, отключение, подключение, замена крана, диэлектрической вставки или гибкой подводки, они должны обратиться в специализированную организацию. Специально для удобства абонентов мы создали сервисную службу. Раньше это выглядело так. Абонент давал заявку, приходил, заявку получали, её регистрировали и на следующий день приходил инженер технический работник. И он говорил: да, Вам нужно гибкую подводку вот такую, купите, вот Вам квитанция, оплатите. И пока он все это покупал, оплачивал, мы приходили, делали. Было очень неудобно, и Мосгазу два раза ходить, три раза, и абоненту два раза отпрашиваться с работы. И жизнь подсказала, что нужна сервисная служба. Мы её создали 5 лет назад. Служба эта сервисная работает с 8 утра до 10 вечера, то есть день через день там бригада работает. При этом они, у нас слесарь-водитель, в каждой машине есть уже и газовая плита, и газовый нагреватель, есть все детали к водонагревателям, есть гибкая подводка, диэлектрик любого диаметра. То есть абонента даёт заявку в удобное для него время. Вечером, пожалуйста, суббота рабочая, пожалуйста, приезжает слесарь. Еще здесь хотела сказать, что слесарь всегда одет в спецодежду, форму Мосгаза. Кокетка есть, светоотражающая полоса «Мосгаз». Всегда в бахилах, всегда с удостоверением, всегда представляется, и приходит в квартиру, делает диагностику и говорит: вот Вам, допустим, гибкая подводка или прочистить форсунки. Сколько это стоит, у него прайс-лист с собой, хоть он этот прайс-лист может посмотреть на сайте, когда даёт заявку, с ним уже диспетчер ему объясняет.
Наталья Урмацких:
Вы знаете, диспетчер говорит, что по прайс-листу вот это стоит столько, столько, окончательная итоговая сумма, по факту Вам скажут непосредственно слесарь.
Татьяна Киселёва:
Да, это он прав, знаете, почему, потому что есть гибкая подводка подводка стоит 200 руб., есть 800 руб. Есть кран стоит 200 руб., есть, допустим, 500 руб. И поэтому он говорит, что кран от 200 до 500, и слесарь его показывает, вот это стоит столько, вот так. И самое главное, что абонент расплачивается на месте, ему дают бланк строгой отчётности, а сейчас у нас уже кассовые аппараты, что даёт договор, обязательно заключается, акт выполненных работ, и всё это остаётся у абонента. Слесарь ставит штамп на выполненные работы, расписывается, что является ещё и гарантией. Но то, что на месте, я сейчас ещё объясню. Вот приходит, допустим, наш слесарь подключить газовую плиту. Плита раньше стояла с левой стороны, был кран и газовая плита. Сделал абонент ремонт и поставил плиту от стояка справа, и гибкой подводкой пересекает стояк, даже соприкасается со стояком, что категорически запрещено. Почему, потому что газовая разводка, которые в квартире, во всём доме, она не заземлена, и там есть блуждающие токи. И в гибкой подводке есть одна такая, очень болезненная ситуация, что при соприкосновении с газопроводом, с электроприборами, она пробивается блуждающими токами, там такое отравленное отверстие получается, и очень часто газ проходит сюда, прямо даже джипе с шипением, и бывают очень часто, что загорается в этом месте. Если плитой пользовались, то получается загорание. И это не просто так, это за год 1700 случаев в Москве.
Наталья Урмацких:
Да, серьёзная цифра.
Татьяна Киселёва:
Да, и поэтому, когда приходит слесарь наш, газовик, он говорит, что вот такой шланг, гибкая подводка, она не подойдёт, Вам нужен евростандарт в оплётке, который не будет пробиваться при соприкосновении. Здесь он предлагает гибкую подводку более дорогую.
Наталья Урмацких:
Почему диспетчер этого не говорит?
Татьяна Киселёва:
Он не видит на месте, где стоит плита, слева или справа, и он говорит...
Наталья Урмацких:
Нет, просто наверняка же, там не масса такая вариантов этих подводок. Просто, когда Вам заявку делает абонент, он говорит: у Вас гибкая или твёрдая? Он говорит: гибкая. Тогда Вам нужен вот такой радиус, такая фирма, такая оплётка.
Татьяна Киселёва:
Он уже говорит, допустим, ну, не фирма, он говорит, что цена гибкой подводки от 200 до 500 руб. И окончательную цену, конечно, скажет абоненту.
Наталья Урмацких:
Просто нам, когда я готовилась к эфиру, писали истории из практики, что называется, когда в Леруа покупали, допустим, шланг такой-то длины, которой не было у слесаря, приносили с чеком, всё. Слесарь говорит: нет, мы это не будем, мосгазовский, извините. Я понимаю, что это человеческий фактор. Говорит: нет, этой фирмы у нас не положено ставить, только вот этой фирмы, ищите. Такое возможно?
Татьяна Киселёва:
Нет, такое невозможно.
Наталья Урмацких:
Есть какой-то список фирм, которые можно ставить или евростандарт.
Татьяна Киселёва:
Нет, такое невозможно, почему, потому что в Мосгазе то, что он ставит, то, что допущено и сертифицировано, есть всё на складе. И уже слесарь приезжает, он никогда не скажет, что нужно пойти, купить, искать.
Наталья Урмацких:
Вот это важно.
Татьяна Киселёва:
У него есть любая гибкая подводка, начиная на воду от 40 см, кончая гибкой подводкой 3 м, больше мы не практикуем, там 5, 6, 8, потому что считаем, что это опасно, 10 м в пределах кухни поставить газовую плиту.
Наталья Урмацких:
То есть если ко мне пришёл слесарь и говорит: ой, нет, вот этого сейчас крана у меня нет.
Татьяна Киселёва:
Такого не может быть.
Наталья Урмацких:
Такого не может, а что в этом случае делать, если вдруг человек, абонент, он чувствует, что что-то от него хотят сверх положенного. Куда ему обращаться в этом случае и что сказать этому человеку, который пришёл.
Татьяна Киселёва:
У нас, во-первых, есть над этим слесарем ещё есть технические работники, есть инженер, начальник службы, и я в, конце концов. Какие-то случаи очень редко бывают, мы разбираемся, разговариваем с абонентами без вопросов, и все вопросы решаем. Я хочу сказать, что вот они за пять лет, когда сервисная служба нас есть, у нас одни благодарности идут на сайт, у нас жалоб нет.
Наталья Урмацких:
Я читала, видела про Мосгаз сервис.
Татьяна Киселёва:
Какие-то очень редкие такие бывают, и то это просто недопонимание, когда с абонентом свяжешься, объяснишь, он потом говорит: да, извините. Вообще очень довольны. Вызывали, приехали, сделали и самое главное, что если взять наши расценки и взять какие-то коммерческие сервисные службы, у нас в 3 раза дешевле. Если просто, как пример прийти в M-Video, подключить газовую плиту, там когда покупаешь, предлагают 2999 руб. Я еще смеялась, почему не 3000. У нас это стоит 1200, у нас больше, чем в 2 раза меньше расценки.
Наталья Урмацких:
Вероятно, Вы просто не можете, такой большой город охватить в удобное для всех время, поэтому люди звонят в какие-то другие организации.
Татьяна Киселёва:
Нет, у нас, во-первых, есть многоканальный телефон, многоканальный, один. Все заявки записываются, все заявки регистрируются, то есть вот так налево, направо, куда-то одна заявка ушла, мы не ответили, такого быть не может. И звонят со всей Москвы. У нас есть логисты, у нас есть машины, у нас две машины на каждый округ, но здесь всё зависит от округов. Если, допустим, на востоке 365.000 квартир, там три машины, если на северо-западе 125.000 квартир всего лишь с газом, потому что там электричества больше, там две машины. Если мы видим где-то заявок больше, это обычно бывает зимой, когда люди возвращаются с дач, с отпусков, там заявок немножко наплыв побольше получается, мы там регулируем это машинами. Но каждый день на округ едут машины, и такого нет, что мы в удобное время к абоненту не приехали.
Наталья Урмацких:
Всё, я поняла. Давайте к следующей теме. Что такое договор страховки или страховой договор на обслуживание газового котла?
Татьяна Киселёва:
Это не страховой год договор газового котла, это больше всего касается Облгаза, наверное, потому что...
Наталья Урмацких:
Елена, Вы сталкивались с таким? Потому что мы у себя в СНТ с таким столкнулись, и почему-то только через Мособлгаз нам был предложен этот договор. Он стоил совершенно каких-то невменяемых денег, притом, что мы живём в СНТ три, дай бог, месяца в году на даче, всё остальное время проживаем в Москве и исправно платим за московский газ. У Вас были подобные истории?
Елена Короткова:
Я так понимаю, Наталья, Вам предложили застраховать газовое оборудование.
Наталья Урмацких:
Мне предложили составить договор обслуживания, которое включает в себя, в том числе, страховое обслуживание, притом, что человек, который котёл в глаза видел, он говорит: ну, чинить я его все равно не смогу, не умею, максимум могу Вам сажу с фильтра промыть раз в год. И почему-то за это мне предложили заплатить порядка 11.000. Вот что такое страховой договор с Мособлгазом, если Вы когда-нибудь сталкивались, и почему он такой обязательный. Наверное, к Вам обеим вопрос, почему такой обязательный договор страхования.
Елена Короткова:
Знаете, я лично сталкивалась с договором страхования, и опять я попала на замкнутый круг. Но я сталкивалась с договором страхования общей поселковой трубы. Насколько я знаю, закон от 2012г. 225-й гласит, что мы, страхуются газовые объекты, мощность которых, сейчас я Вам зачитаю даже, оборудование которых работает под избыточным давлением газа или пара 0,07 МПа. Или когда температура воды выше 115 ° по Цельсию. И вот я с чем столкнулась. Как раз страховые организации отказываются страховать газовое оборудование, потому что по закону оно не входит в классификатор опасных объектов. Потому что оно не дотягивает до опасного объекта. А вот с какой целью Мособлгаз предлагает страховать это газовое оборудование, имеет ли оно какие-то аффилированные страховые компании, потому что я лично столкнулась когда со страхованием, я не могла найти страховую компанию. Потому что страховые компании не понимают, когда же это делать, потому что в классификаторе этого нет. И в конце концов, опять же, посредством Мособлгаза, каких-то связей мы договорились каким-то кривым путём застраховать внутрипоселковую трубу, то есть это даже она гораздо, скажем так простым языком, опаснее, чем внутридомовая труба, там выше давление, магистральная труба. И мы опять, обходя какие-то, находя какие-то пути, мы застраховали с Ингосстрахом, причём такая страховка получилась кривая. Но для того, чтобы мне ввести в эксплуатацию, я эту кривую страховку приложила к документам.
Наталья Урмацких:
И она прошла.
Елена Короткова:
И она прошла, я ввела газовую трубу в эксплуатацию. Но перед этим я опять же обращалась в технадзор, в надзорные органы. Объясните мне, я не могу ввести в эксплуатацию, меня заставляют застраховать. Говорят: Вы не введёте, потому что закон гласит, что это не является опасным объектам. Я прихожу в министерство строительного комплекса и говорю: я не могу Вам предоставить страховой полис на свою трубу. Они говорят: а мы ничего не знаем, вы должны застраховать, это объект опасный, то есть вот таким образом.
Наталья Урмацких:
То есть формализм борется со здравым смыслом. В итоге мы имеем какие-нибудь разрывы трубы в поле и взрывы.
Да, и опять замкнутый круг, ты ходишь по кругу, Мособлгаз, министерство строительного комплекса, надзорные органы, технадзор и т.д. И, в конце концов, опять ищешь какую-то схему, которая устроила, кто-то бы на это прикрыл глазки, кто-то немножко чего-то не услышал, кто-то подколол просто к документам, и я получила свой ввод в эксплуатацию. Вот таким образом.
Наталья Урмацких:
Вот они, новости с полей.
Елена Короткова:
А почему Вас, как физика заставляют страховать своё оборудование, мне не понятно.
Наталья Урмацких:
Этот договор обслуживания, годовое обслуживание. Давайте Татьяну Николаевну выслушаем, я чувствую, тут есть мысль.
Татьяна Киселёва:
Вы знаете, Вы сейчас рассказываете про строительство, и физические лица, которые заключают договора на техническое обслуживание, это немножко разные. Я так думаю, что мы в Москве, конечно, это не применяем, это, наверное, то, что каждая работа на техническое обслуживание, она должна быть тоже застрахована. Мы страхуемся на всякий несчастный случай нашей работы. И вот эти расходы, оно же, если где-то мы застраховались, мы же какие-то расходы понесли, они просто какие-то копейки разложили на все Ваши затраты свои и внесли Вам в договор технического обслуживания.
Наталья Урмацких:
Но это бешеная сумма получается, если такая страховка. Я понимаю, когда страхуют, допустим, ты 300 руб. платишь, собирают эти 300 руб. с большого количества человек, и получается большая сумма выплаты. А тут наоборот, тут с маленького количества людей, получается, собирают большие суммы только чтобы подстраховаться в случае чего. Вы хотели что-то сказать.
Елена Короткова:
То есть Вы страхуется свою собственную работу за счёт Ваших клиентов.
Татьяна Киселёва:
У нас этого нет, мы абонентам, у нас этого нет. У нас никакого страхования нет.
Наталья Урмацких:
А если это котлы водонагревания.
Татьяна Киселёва:
У нас ведь тоже есть 6000 частного сектора, мы их называем, это желают жилые дома, которая находятся на территории Москвы. Толстопальцево, много таких самых, ещё Внуково, ничего мы не берём.
Наталья Урмацких:
Они относятся к Мосгазу, платят Мосгазу абонентскую плату.
Татьяна Киселёва:
Потому что они на территории Москвы, и на сегодняшний день смешные расценки, я считаю, что это тоже смешные, потому что люди общаются и знают в Мособлгазе что такие расценки существуют.
Наталья Урмацких:
А какие реально расценки за газ за кубометр сейчас в Москве? Тариф.
Татьяна Киселёва:
По-моему 57 руб. кубометр газа стоит. Где-то в этом пределе, могу немножко ошибиться, у меня электроплита. Но я хочу сказать, что люди с Облгаза очень часто обращаются к нам заключить договор на техническое обслуживание, потому что у нас правда смешные цены, сейчас 178 руб. обслужить газовый котел.
Елена Короткова:
То есть к Вам обращаются.
Татьяна Киселёва:
Обслужить, но мы..
Елена Короткова:
Мособлгаз к Вам обращается. Представляете, изобретают...
Татьяна Киселёва:
Не Мособлгаз, жильцы. Но мы им объясняем, что хоть расценки у нас и дешевле, но мы не имеем права выезжать в область, это и дорога, расстояние другое. Вот есть у нас Москва, какие-то территории, они тоже поделены между собой, между соседями, мы не можем вот там какой-то выдернуть дом один обслужить, это тоже некрасиво. Мы обслуживаем территорию Москвы.
Наталья Урмацких:
Как красиво договора составлять с бедными дачниками на 10-12 тысяч в год. Но это не Ваш огород.
Татьяна Киселёва:
Да у нас очень много абонентов, 1.815.000 квартир, но они все компактно, в общем-то, Москва, она такая, многоквартирные дома у нас в основном.
Наталья Урмацких:
А новая Москва сейчас Ваше ведомство?
Татьяна Киселёва:
Новая Москва пока не входит.
Наталья Урмацких:
А войдет?
Татьяна Киселёва:
Нет, пока это область, там их сети, они их обслуживают, но как правило, когда-то, наверное, случится так, что и новая Москва пойдёт к нам. Есть какие-то разговоры, есть какой-то проект, который будет Мосгаз газифицировать, новую Москву. А если будет газификация, значит если Мосгаз какую-то деревню газифицировал, то люди придут к нам, конечно, в наш газопровод врезаться, и тогда мы будем брать и обслуживать.
Наталья Урмацких:
Так почему нельзя предложите людям обращаться в Мосгаз, а не в Мособлгаз, это что, конкуренция ведомств получается.
Татьяна Киселёва:
Нет, у нас просто тарифы рассчитаны на метраж, километраж, на количество квартир. Вот обслужить квартиру, сколько у нас есть, надо, допустим, 350 слесарей, у нас есть график годовой, у нас всё рассчитано. Если мы сейчас едем в область, мы на полдня ещё в пробках застрянем, тогда мы не обслужим здесь, тогда нужно людей набирать. А людей набирать, значит тариф повысится, пусть там на немножко, но повысится. У нас закреплена территория Москвы.
Наталья Урмацких:
А практический вопросы у меня. Как дешевле пользователю платить, по счётчику или по тарифу, я имею в виду многоквартирный дом.
Татьяна Киселёва:
Я сейчас объясню. Во-первых, тоже по закону у нас когда вышел первый закон 261-й, там было ясно чётко написано, что до такого-то года должны все поставить счётчики. Но год прошёл, там даже два прошло, люди поняли, что это нереально и невыгодно. Почему невыгодно, сейчас объясню. В многоквартирном доме одна плита, прописано пять человек, я живу одна. Я сейчас поставлю счётчик, буду платить меньше. Действительно меньше, и я уже с поставщиком газа разговаривала, получается меньше даже чуть ли не в 8 раз, вот эти 56 руб., он будет платить меньше. Но при этом нужно счётчик поставить и заплатить за счётчик.
Наталья Урмацких:
Правильно, опять придут бравые ребята, которые ещё тебе договор какой-нибудь навялят.
Татьяна Киселёва:
Нет, не надо обращаться куда-то, неизвестно куда, нужно позвонить в ту же самую специализированную организацию. Можно позвонить в Мосгаз. В удобное время для абонента приедем, поставим счётчик, составим акт и по этому акту приходит поставщик газа, опломбирует, и они платят. Но вот эта сумма за счётчик и за работу, а сам счётчик, он сейчас стал 12 лет, а раньше был 8 и 10 лет, он подлежит проверке, или поверить, нужно снять его, опять поверить, потом прийти, поставить, это те же самые деньги, и абонент его просто-напросто меняет на новый. Это проще, наверное, и дешевле поменять счётчик.
Наталья Урмацких:
Но мы такую историю сейчас с счётчиками воды имеем, когда у нас каждый второй стучит в дверь, звонит и говорит: дайте я проверю, дайте я, вот теперь Вам менять пора эти счётчики. То есть вокруг этой истории всегда возникает какая-то воронка людей посторонних и очень жадных до денег. И бедные люди сидят и думают: господи, когда же это кончится. Поэтому я очень рада, что не ввели счётчики на газ.
Татьяна Киселёва:
Их не вели счётчики, поэтому если есть желание такое, у нас есть Мосгаз, пусть обращаются, мы поставим. Но самое главное, вот здесь мошенники тоже, да, Вы правы. Сейчас по статистике в Москве в многоквартирных домах установлено всего 300 счётчиков всего лишь. Но есть тоже мошенники, которые приходят и говорят: давайте мы Вам поставим, у Ва там много прописано, поговорят с абонентом. Они ставят эти счётчики, но при этом эти счётчики не берут в эксплуатацию поставщик газа, они с этими счётчиком остаются одни. Очень часто приходит Мосгаз к нам и говорят: ради бога, его снимите, потому что я выхожу на кухню, я отдала пенсию, я теперь выхожу, как его увижу, у меня слёзы наворачиваются. И мы бесплатно им снимаем, чтобы абонент лишь бы только не плакал, и уже тоже всех жалко. Закон гласит, что счётчик нужно ставить обязательно там, где есть прибор на отопление.
Наталья Урмацких:
АГВ.
Татьяна Киселёва:
АГВ, котёл любой, и Viessmann, любой может быть котёл. А там, в многоквартирных домах, где плита газовая, водонагреватель на горячее водоснабжение, ставить необязательно.
Наталья Урмацких:
То есть закон гласит, что для частных домов и частных котов счётчик обязателен, а многоквартирный не нужен этот счётчик. Это самое главное, что нужно донести до слушателей.
Татьяна Киселёва:
Если абонент просит, это правда не обязательно счётчик ставить. Люди пусть посчитают, за сколько они поставят, и те организации, мы вообще не монополисты, любая организация строительная, которая имеет СРО, она может эти счётчики ставить. Но мы абонентам обещаем, объясняем и всем организациям, Вы придите в Мосгаз, оформите техническую документацию, потому что там счётчик, это тоже прибор, мы Вам разрешим на удобное для Вас время отключить стояк, но понятно, что это деньги стоит, отключим стояк. Они поставят счётчик, мы пустим газ. проверим, мы эту исполнительную техническую документацию подложим в проект, занесём в базу, что там счётчик стоит. Но для строительной организации это лишнее хождение, это лишние деньги Мосгазу платить, они к нам не приходят.
Наталья Урмацких:
Не приходите?
Татьяна Киселёва:
У них ситуация другая, у них уже проектом предусмотрен сразу счётчик, у них иначе проект не согласуют без счётчика, потому что новое строительство, это получается отопление всегда.
Елена Короткова:
Я бы не сказала, что чем-то отличается новое строительство от исторически сложившейся деревни. Там одна и та же специфика газификации.
Татьяна Киселёва:
Нет, когда раньше было самое старое строительство, там счётчиков не было. У нас сейчас есть до сих пор деревни, которые платят..
Наталья Урмацких:
По тарифу.
Татьяна Киселёва:
Не по тарифу, а по метражу.
Елена Короткова:
Раньше у нас деревни не были никогда газифицированы. Привозили баллон с газом.
Татьяна Киселёва:
Ну понятно, а сейчас в новой газификации без счетчика никак никто не примет.
Елена Короткова:
Сейчас конечно, и неважно, это новый дом..
Татьяна Киселёва:
А те, которые давно живут без счётчика, они платят раза в 3-4 больше.
Елена Короткова:
Это касается квартир.
Татьяна Киселёва:
Это квартиры, да, и они обращаются тоже к нам, чтобы установить, я имею в виду про те дома, которые в Москве, они к нам обращаются, потому что им поставщика газа, когда приходит проверять, нет счётчика, они дают им предписание, что необходимо установить счётчик. И они все идут к нам, здесь большая работа проведена со стороны поставщиков газа, и счётчики мы им ставим.
Наталья Урмацких:
А Вы упомянули, что отключаете стояк, а сколько это стоит, это единая цена для всех?
Татьяна Киселёва:
Нет, цена немножко разная. Почему, объясняю, потому что есть стоят 5 этажей, есть 10 этажей. Есть с перекидкой вообще и 20 квартир на одном стояке, это всё зависит от подключения газа, от опрессовки, от пуска газа потом. Но это колеблется в пределах 1000, больше, меньше, но потом сама работа по установке и сам счётчик, всегда это выходит тысяч 6-7. И вот если по 57 руб. посчитать, стоит ли, выгоднее это ставить, и потом по новой. Нужно хорошо посчитать экономику, чтобы ставить этот счётчик.
Наталья Урмацких:
Но чтобы её посчитать, нужно хотя бы порядок цен знать. Потому что когда к тебе домой приходит человек, называет одни цены, а на сайте у организации другие цены то развал башки случается, потому что не знаешь, кому верить, кому нет.
Татьяна Киселёва:
Пусть всегда обращаются в специализированную организацию по любому вопросу, то есть по водосчётчику, по газосчётчику, у них расценки спрашивайте, и даже гарантия выполненных работ.
Наталья Урмацких:
Вот упомянули сегодня такое словосочетание, как «газовый баллон», которое, к сожалению, сейчас и в Москве, зачастую, используется, и часто становится причиной очень нехороших ситуаций, когда эти баллоны взрываются, и даже жертвы получаются. Мосгаз как-то контролирует использование газовых баллонов на территории Москвы?
Татьяна Киселёва:
Сейчас, по-моему, никто не контролирует нигде. У нас в Москве нет этих баллонов.
Наталья Урмацких:
Как же, любая шаурма стоит, у неё эта конфорка от газа работает.
Татьяна Киселёва:
Нет, мы в Мосгазе, у нас газотранспортная организация, у нас только природный газ. Мы не знаем, сколько здесь жидкого газа, где чего что подключено, мы такой ситуацией не владеем. Я хочу сказать, даже в области тоже есть плиты, которые подключены на дачных участках, их тоже никто не контролирует нигде. Вот эти баллоны.
Елена Короткова:
Да, что касаемо области, это вообще беда очень большая, там кто во что горазд. Потому что программа газификации страны попросту провалилась, поэтому все затраты по газификации тех же самых деревень, дачных участков и так далее переложили на плечи обычных физиков. Стоит это очень недёшево.
Наталья Урмацких:
Вот почему, из чего формируется цена вообще врезаться в магистраль для дачного посёлка?
Елена Короткова:
Там несколько опций таких, основополагающих. Нужно заказать проект, это порядка 20 – 40.000 руб.
Наталья Урмацких:
Казалось бы, это не очень много для садового товарищества.
Елена Короткова:
Проект, я Вам сейчас говорю про дом.
Наталья Урмацких:
На 1 дом?
Елена Короткова:
На 1 дом.
Наталья Урмацких:
Проект на 1 дом. Ах вот откуда эти полмиллиона у нас выкатились.
Елена Короткова:
Проект для садового товарищества. Да, проект на садовое товарищество стоит тысяч 350 – 500.
Наталья Урмацких:
Ну, да, так у нас и было, это безотносительно самой работы.
Елена Короткова:
Безотносительно самой работы, это только проект. Затем его нужно согласовать, этот проект, затем нужно закупить все расходные материалы для строительства, затем земляные работы, затем проложить эту трубу, подключить трубу. За врезку Мособлгаз тоже берет деньги. Врезка там очень непростая, там это всё происходит очень сложным образом, это стоит тоже немало денег. Для того, чтобы СНТ подключить или ТСН подключить, это порядка 800-900 тысяч руб., это только врезка. И для физика поэтому, физик тоже врезается в трубу в общепоселковую, какую-то газораспределительную сеть, там тоже врезка стоит денег серьёзных. Вот из этого всего и складывается полмиллиона рублей, не считая газового оборудования, кота и бойлера.
Наталья Урмацких:
Обслуживания.
Елена Короткова:
И обслуживание, и страховки, и так далее. Поэтому сейчас той бабушке проще купить три машины дров, привезти и топить свою печку. Проще поставить и молиться на этот газовый баллон.
Наталья Урмацких:
Чтобы не рванул.
Татьяна Киселёва:
Понимаете, баллон, он же намного более опасен, чем природный газ.
Елена Короткова:
Он не просто более опасен, это вообще очень, он смертельно опасен.
Наталья Урмацких:
Но людей ставят в такие условия непомерными ценниками.
Елена Короткова:
Сейчас что я Вам скажу, мы сейчас по газификации находимся бог его знает, на каком - 50-м месте. Впереди нас даже такие страны, как Азербайджан, Узбекистан, Украина. Украина. Мы газифицированы где-то порядка чуть больше 50 %. Чем это обусловлено. Это обусловлено тем, что нашему Газпрому гораздо проще гнать наз по существующей трубе в Европу. Например, в Голландию, где 100 %, 99 %, настолько газифицирована страна. Чем строить газораспределительные сети. Опять же, я понимаю, Газпром. Газпром строит, допустим, эти газораспределительные сети по всей стране. Но ведь у нас в СНТ никто не спешит к ним подключаться, и никто в деревнях не спешит подключаться. Потому что где-то сию секунду надо взять полмиллиона рублей
Наталья Урмацких:
Это в лучшем случае.
Елена Короткова:
И государственная программа по кредитованию не работает. Она работает в таком виде: минимальный процент кредитования под газовый проект 18 %. Максимальный 30 с лишним. Где та бабушка или тот середнячок, у кого зарплата 30.000 руб. пойдёт на такой драконовский процент.
Наталья Урмацких:
Да и не всякий застройщик на это пойдёт. У нас наше время конечно подходит к концу. Надеюсь, что наша ресурсная страна всё-таки обратится вглубь к своим, что называется, жителям и гражданам, а не только в Голландию, как Вы сказали, будет гнать. Мы с Вами прощаемся до следующего понедельника, было интересно. С нами было Татьяна Николаевна Киселёва, начальник правления акционерного общества Мосгаз и Елена Короткова, девелопер. Спасибо Вам большое. До свидания.
Татьяна Киселёва:
До свидания.