Юлия Наполова:
Добрый вечер, дорогие друзья, сегодня в эфире «АртКапитал», в студии Юлия Наполова. И у нас в гостях Алексей Новоселов, заместитель директора Московского Музея Современного Искусства. Алексей, привет, спасибо большое, что пришёл, нашёл время.
Алексей Новоселов:
Здравствуйте, рад очень, что пригласили.
Юлия Наполова:
Сразу первый вопрос по поводу замечательной выставки, которая открылась у Вас буквально на днях «Генеральная репетиция». Что это такое, почему нам нужно срочно бежать, её смотреть.
Алексей Новоселов:
Смотрите, с одной стороны, надо бежать срочно, с другой стороны, есть время, потому что выставка очень сложная, она сложно сконструированная, и она состоит из трёх актов. Это только первый акт. Поэтому, с одной стороны, время есть, с другой стороны, нужно успеть посмотреть все три акта, потому что это очень важно. Важно посмотреть её в процессе, посмотреть ее последовательность. Это крупный международный проект, созданный на основе трёх коллекций, коллекции фонда V-A-C, коллекции Московского музея современного искусства и коллекции американского фонда KADIST. Соответственно, вся структура выставки, у неё большая кураторская группа, которая работала над проектом, это кураторская группа фонда V-A-C, музея и фонда KADIST. То есть все сотрудники институции, которые имеют отношение к коллекциям, они принимали участие в создании проекта. Также у каждого, как я уже сказал, выставка построена по принципу такой, сменяемой трехчастной экспозиции, которая разворачивается, как некое театральное действие. И у каждого из актов есть свои внутренние режиссёры, либреттисты, которые пишут определённый сценарий, по которым развивается, конструируется каждый раз новая экспозиция. То есть работы из коллекции, из 3-х коллекций, они становятся, фактически, такими актёрами, которые начинают обретать определённую новую жизнь, проживать её. И уже зритель видит их, как неких живых персонажей, которые участвуют в создании выставки. Такого формата выставочного в Москве, наверное, я не припомню, то есть, мне кажется, это действительно уникальный случай. Так что, в принципе, да, надо бежать смотреть.
Юлия Наполова:
Когда заканчивается первый акт?
Алексей Новоселов:
Я Вам сейчас так прямо по датам точно не скажу, эту июнь, после середины июня, потом июль и первая половина августа, это второй акт и вторая половина августа и сентябрь, это третий акт. Всё есть у нас на сайте, подробную информацию можно посмотреть прямо по датам, чтобы точно составить расписание, там уже есть возможность приобрести специальный абонемент, который позволяет посетить сразу три акта в любой день из заявленного промежутка, в которой акт вписан.
Юлия Наполова:
Замечательно. Говоря о таких серьёзных составных международных проектах, я сразу же хочу спросить, насколько это сложно финансово для музея, и каким образом Вы реализуете такие замечательные выставки?
Алексей Новоселов:
Наверное, это сложно, не буду скрывать, как и любая выставка. Любая выставка, даже на один небольшой зал, сольная, какого-нибудь молодого художника, она тоже является сложной, здесь очень сложно оценивать масштабы интернациональности или каких-то форматов.
Юлия Наполова:
Я говорю скорее о затратах на перевозку, например.
Алексей Новоселов:
Это действительно довольно затратно сейчас, мы, наверное, меньше сейчас, последние 5 лет делаем зарубежные проекты, чем раньше. Но всё равно делаем. Это, слава богу, возможно. Соответственно, есть формат выставок, как в России зарубежных, так и за рубежом, а также ведем партнерские проекты. И сейчас, например, это было весной, в музее Киасма в Хельсинки открыли выставку Мамышева-Монро, совместную выставку Мамышева-Монро, это первая выставка, насколько я знаю, музейная этого художника, которая происходит за пределами России. Очень важный, мне кажется, шаг. Это случилось, мы стали партнёрами, потому что мы были организаторами большой выставки ретроспективной.
Юлия Наполова:
Да, года два назад.
Алексей Новоселов:
Да, у нас в музее, которая подвела некий итог его творчество. Поэтому было логично, что нас позвали партнёрами на первую такую зарубежную, важный музейный проект с его именем. Возвращаясь к вопросу о сложности. Мне сложно так Вам сказать. Ну, да, затратно, да, мы стараемся, мы идем партнеров.
Юлия Наполова:
OK, кто является партнёрами проектов.
Алексей Новоселов:
В данном случае это межинституциональный проект, и здесь основные все затраты, это вклад институций.
Юлия Наполова:
А с кем Вы работаете, делая самостоятельные проекты?
Алексей Новоселов:
Зарубежные или вообще Вы имеете в виду?
Юлия Наполова:
И зарубежные, и вообще. Я имею в виду партнёров. Каким образом строится.
Алексей Новоселов:
Нет, вообще между институциями создание выставочных проектов, это довольно распространённое, как раз это хорошая очень возможность поддержки и возможность реализовать этот проект. То есть это может быть другой музей, фонд, галерея, дальше идут уже другая некая группа, это уже спонсорские средства, то есть поиск компаний или частных инвестиций, которые помогают реализовать выставочный проект. Плюс мы являемся бюджетным учреждением культуры, и государственное финансирование также является существенным при организации выставочного плана и некоторых проектов, в том числе.
Юлия Наполова:
Говоря о том, что есть определённый бюджет, который формирует и департамент культуры, и спонсоры, то какое соотношение будет между привлечёнными инвестициями и дотациями?
Алексей Новоселов:
Всё зависит от того, что музей хочет показать. На самом деле, здесь правда сложно, это вопрос, условно каких-то амбиций. Ты хочешь сделать не 5 хороших выставок в году, а 12, условно я говорю. И тогда, соответственно, приходится уже искать больше внешних средств, сделать три больших, крупных международных проекта, например, на бюджет, который есть от департамента культуры города Москвы, вполне реально. То есть здесь скорее вопрос, какие задачи ты себя ставишь, насколько ты хочешь увеличить количество проектов, увеличить их частоту, сделать больше международных проектов, сделать проекты, где нужно вкладываться в создание работ, сделать продакшн к выставке специально. Это всё зависит от таких нюансов, от тех целей, которые ты себя ставишь.
Юлия Наполова:
Какие цели ставит себе Музей Современного Искусства на этот год и на следующий, юбилейный?
Алексей Новоселов:
Если говорить вообще в целом, то нам интересны крупные исследовательские международные групповые проекты, если берём выставочную деятельность. И отдельная такая наша, мне кажется, уже закрепившаяся за нами миссия, это организация больших персональных выставок русских художников, начиная, скорее, с нонконформизма и заканчивая актуальными нашими авторами. Мы продолжаем эту политику в дальнейшем. Сейчас этот год, следующий, да, Вы заметили правильно, что он юбилейный, нам 20 лет. Совсем недавно, казалось бы, отмечали совершеннолетие, 18, шутили, а тут уже раз, 20.
Юлия Наполова:
Уже всё серьёзно.
Алексей Новоселов:
Уже новая история, новая страница. Давайте расскажу сначала про этот год. Из ближайших таких крупных проектов, это проект, который у нас стартует уже во вторник, на следующей неделе, это персональная выставка Сергея Сапожникова, которая займёт всё здание музея на Гоголевском бульваре, дом 10. Это крупные по масштабу, просто по площади для этого художника, который всё-таки сейчас ещё представляет, в первую очередь, поколение, молодое поколение российского искусства.
Юлия Наполова:
Это его первая персональная выставка.
Алексей Новоселов:
Нет, это не первая, конечно, персональная выставка, это у нас первая персональная выставка. Первая такого музейного масштаба персональная его выставка в Москве. То есть это действительно для него очень такой важный, мне кажется, этап. Мы с художником знакомы давно, у нас есть работы в коллекции, он принимал участие в наших многих групповых выставках. Это очень интересный проект, который даже является таким проектом внутри проекта, называется Dance и следует практике современных субкультур. То есть в него ещё вписана перфоративная часть, проект не является только выставкой, а является такой некой тотальной инсталляцией, которая служит фоном и сама продиктовывает некое такое движение внутри выставки. То есть за ней также нужно наблюдать, смотреть за программой перформативной, которая будет сопровождать, это очень важно для того, чтобы её правильно ощутить и понять, глубже посмотреть на работы Сергея. Это прямо самая ближайшая выставка. Дальше большой, но это наш совместный проект, давний проект вместе с РОСИЗО ГЦСИ, шестая Московская международная биеннале молодого искусства, которая открывается в июне этого года. Это огромнейший проект, который затрагивает все практически институции Москвы. То есть на летний период все подключаются к тому, чтобы показать какие-то новые проекты, связанные с молодым искусством. То есть это прямо такой серьёзный движ, такое обращение к молодёжи, мы ждем прямо, как и традиционно это бывает раз в 2 года, такой молодёжный слёт. Это международный проект, мы привозим, если я сейчас не ошибаюсь, по-моему, почти 60 художников в Москву. Это довольно много.
Юлия Наполова:
Откуда.
Алексей Новоселов:
Это вообще широченная география.
Юлия Наполова:
Все, все, все?
Алексей Новоселов:
Да. Сейчас большей частью у нас всё-таки Европа, Азия, то есть, например, Америка у нас не попала, то есть по приезду, работы есть участников, но художники приедут, потому что мы привозим художников, которые нужны, в первую очередь, для создания работ здесь, или они сами являются, делают работу на месте. То есть своя специфика проекта или перформативные какие-то работы.
Юлия Наполова:
А кто является куратором, арт директором этого биеннале, и каким образом формируется список художников?
Алексей Новоселов:
Бьеннале вообще состоит из пяти, если структурно так говорить, чтобы это было понятно, потому что, мне кажется, что это важно проговаривать. Из пяти крупных частей, это основной проект, который формируется на основе открытого приёма заявок, у которого есть выбранный экспертным советом куратор. Это Лукреция Калабро Висконти, это молодой итальянский куратор, который первый такой масштабный проект, в принципе, за всю ее такую, недавно стартовавшую карьеру. То есть для неё это действительно на международном формате очень крупный шаг.
Юлия Наполова:
Почему Вы выбрали именно её?
Алексей Новоселов:
Здесь действительно была серьёзная борьба, мы выбирали из где-то примерно, если не ошибаюсь, 15 заявок. Эксперты очень долго рассматривали все заявки, делали какие-то свои определённые выводы и коллегиально остановились на ней. У неё очень живой, интересный проект, который позволяет, это же open call, то есть художнику важно услышать тему и получить возможность высказаться на неё. Её тема, которая называется таким, наверное, немножко заштампованным у нас словом «абракадабра» показалось нам довольно любопытной с точки зрения такого сочетания магического и при этом довольно... То есть структурно просто её выставка, она должна как раз выводить те мысли и идеи художников, которые построены не просто на восприятии реальности, а на таком её преломлении здесь и сейчас. То есть даже какой-то формат, опять же, подачи проекта довольно чётко связан тоже с, как это ни странно, видимо это сейчас такая общая тенденция с театральностью. И конкретно в её случае если говорить, с процессами, которые происходят на танцполах, например, в том числе. То есть, например, образовательная программа, которая является тоже частью программы биеннале, она будет построена... То есть это инсталляция, внутри которой происходит не просто обязательная программа, к которой мы привыкли. То есть это лекции, общение, мастерклассы, где широкий зритель получает возможность понять глубже современное искусство через довольно понятные ему действия, жесты, связанные, например, с танцевальной культурой последнее время или современной танцевальной культурой, в том числе.
Юлия Наполова:
Современное искусство через танец, через движение.
Алексей Новоселов:
Не совсем всё так узко, но это одна из интерпретаций, то есть это, скорее, антураж такой, оболочка. Да, если продолжать и дальше структуру, второй по значимости проект, это стратегический проект, который проходит на основе открытого конкурса для кураторов. То есть если основной проект, это открытый конкурс для художников, то стратегический проект, это открытый конкурс для кураторов. В данном случае выбраны два куратора, это русский куратор, Женя Чайка и испанский куратор, Барбара Коэльо. Это два международных, то есть один российский, другой международный, там с широкой географией проект. Один из проектов проходит в ГЦСИ, другой проект походит на площадке ММОМА. То есть это проект, который проходит на площадках организаторов. Следующая третья часть, это спецпроекты, это проекты, инициированные институциями, которые целенаправленно занимаются развитием молодого искусства. Четвёртая программа.
Юлия Наполова:
Кто это?
Алексей Новоселов:
Это всё, что относится к категории, например, некоммерческих фондов, которые поддерживают современное искусство, школ, которые являются, например, там есть студбаза ИПСИ,
школа Родченко, то есть те, кто действительно целенаправленно занимается развитием и поддержкой молодого искусства. И четвёртая программа, это параллельная программа, то есть это, условно, всё, что происходит в городе, связанное с молодым искусством. Все, что пропустил экспертный совет, потому что мы получили тоже огромное количество заявок от разных институций, в принципе, все стараются что-то делать. От мультимедиа арт музея до галереи. Последняя программа, это образовательная программа, про которую я уже немножко Вам рассказал. Будет построена по довольно нетрадиционному формату.
Юлия Наполова:
Где она будет проходить, на всех площадках?
Алексей Новоселов:
Площадка у неё тоже неожиданная, она будет проходить в ЦУМе, потому что ЦУМ Art Foundation является партнёром образовательной программы, и по такому нашему партнерскому желанию эта инсталляция будет представлена как раз на четвёртом этаже универмага.
Юлия Наполова:
Это такая, достаточно интересная коллаборация.
Алексей Новоселов:
ЦУМ, на самом деле, не первый раз участвует в жизни современного искусства, то есть ещё если мы вспомним первую Московскую международную биеннале под комиссарством Иосифа Бакштейна, тоже они служили площадкой, проходила выставка Йоко Оно, и много достаточно крупных ещё международных проектов. И деятельность фонда ЦУМ Art Foundation, она давно тоже направлена на поддержку современного искусства. Поэтому это, может быть, для широкой аудитории немножко неожиданно, но при этом мы надеемся, что это, в том числе, поможет нам эту аудиторию расширить и завлечь новых зрителей, которые, может быть, до этого как-то боялись заглянуть на территорию современного искусства.
Юлия Наполова:
Боялись, но, на самом деле, сейчас очень много в Москве площадок, у Вас их пять плюс два, то есть это тоже немало, надо сказать. Которые занимаются развитием, продвижением современного искусства. Это и частные институции, и государственные. Несмотря на то, что есть Ваша чёткая выставочная политика, понятная разница между ГЦСИ и Вами, Гаражом, V-A-C и другими, может быть, для наших радиослушателей не совсем понятно, в чем идентичность музея, Московского Музея Современного Искусства, чем он отличается от всех остальных.
Алексей Новоселов:
Смотрите, у нас, конечно, в основе нашей деятельности лежит, в первую очередь, коллекция, коллекция нашего музея, коллекция, направленная, то есть у нас коллекция, сфокусированная именно на русском искусстве 20-го века от авангарда до сегодняшнего дня. У нас практически нет зарубежной коллекции, это осознанное решение. Мы именно занимаемся исследованиями российского современного искусства, искусство модернизма и современное искусство. Потому что очень важно то, что мы вот эту определённую преемственность русского авангарда до сегодняшнего дня, мы её сохраняем и пытаемся всячески и в нашей выставочной деятельности, и в рамках нашей коллекции показывать. Потому что вот эта вот некая неразрывная линия, она помогает зрителю действительно гораздо легче и правильнее понять, откуда все корни.
Юлия Наполова:
Преемственность.
Алексей Новоселов:
Да, как это всё развивается. И зрителю только гораздо легче заходить на территорию современного искусства, через такую поддержку, такую помощь, непрерывность в историческом развитии. И второе направление, оно связанного с образовательной деятельностью и, в том числе, продолжением этого нашего направления стало сейчас открытие образовательного центра, который уже в тестовом режиме работает у нас с декабря. То есть мы перепрофилировали нашу площадку выставочную в Ермолаевском переулке. И вот сейчас уже с середины июня уже в финальном таком своём виде мы запустим этот проект, откроет двери образовательный центр, который фактически вобрал в себя все наши образовательные инициативы, которые там были созданы с первого дня существования музея. То есть мы их аккумулируем, мы пытаемся создать такое место, где можно провести, условно, весь день. То есть зритель может посмотреть, там есть, структурно если говорить, то это и досуговая часть. То есть, например, место для кафе, это детская комната, эта библиотека, открыта библиотека, два выставочных зала и зал трансформер, который может быть лекционным залом, кинозалом, залом для любых мероприятий. Также это зона медиаархива и всё это вместе даёт такую определённую возможность, действительно, попасть зрителю в пространство, где каждый найдёт определённые зацепки для себя и может провести действительно там в довольно комфортных условиях весь день, воспользоваться фондами библиотеки, выпить кофе, дождаться, пока начнётся киносеанс, посмотреть при этом выставку, пообщаться с медиаторами, получить какую-то информацию в медиаархиве и так далее.
Юлия Наполова:
То есть нас ждёт новый Ермолаевский.
Алексей Новоселов:
Да, это был совершенно новый Ермолаевский.
Юлия Наполова:
Мне было всегда очень странно, потому что локация идеальная. То есть Патриаршие пруды и самый центр всего на свете, толпы бездельников, пеползающих из одного заведения в другое. Но при этом насколько, может быть, я не права, по моим впечатлениям Ермолаевский был всегда каким-то немного пустым что ли, по сравнению с Гоголевским, с Петровкой, конечно.
Алексей Новоселов:
Смотрите, там всегда всё зависело от выставочного проекта. Если выставочный проект, как бы, условно, некой международной звезды, например, выставка, у нас действительно была довольно высокая посещаемость или выставка Айдан Салаховой. Если там проводилась чуть более выставка такого, исследовательского типа, то есть малоизвестного имени, посещаемость действительно сразу немножечко снижалась. И самое главное, что внутри не было инфраструктуры. Мы не давали возможности, у нас не все площадки, Ермолаевский этим никогда не обладал, возможности действительно провести время совершенно разных его наполнениях, то есть как ты сейчас приходишь в любой музей, который является неким культурным центром, досуговым центром даже, если хотите.
Юлия Наполова:
Клубом в какой-то степени.
Алексей Новоселов:
Да клубом. Вот сейчас как раз мы это восполняем и, мне кажется, что именно в таком формате, это такое наше внутреннее убеждение, он и может стать определённым местом силы в этой локации, и довольно само по себе являющееся энергетическим и очень притягательным. Поэтому мне кажется, что сейчас он будет максимально соответствовать тому, что расположено вокруг. То есть он должен стать местом на своём месте.
Юлия Наполова:
Остаётся пожелать только удачи.
Алексей Новоселов:
Спасибо.
Юлия Наполова:
А какая образовательно программа, то есть какие-то курсы, куда записываться, что смотреть.
Алексей Новоселов:
Образовательная программа будет финально такая, скажем так, методичная, с определёнными курсами, заявлено сентября, то есть с учебного года.
Юлия Наполова:
Такой стартовый режим.
Алексей Новоселов:
Да, сейчас летом будут такие, пробные тестовые, это совершенно разные, сразу говорю и партнерские проекты, и такие стандартные вещи, как лекторий, которые позволяют более комплексно, более глубоко получить информацию, и более развлекательные, то есть это мы всё пытаемся сбалансировать. И возможность во всех направлениях любому зрителю, как более узко профессиональные темы, так и широкие совмещать и между собой миксовать.
Юлия Наполова:
А кино, это будет что-то такое, очень про искусство узконаправленное, или это будет скорее что-то формата центра документального кино при музее Москвы?
Алексей Новоселов:
Нет, это будет, скорее, про культуру в целом и обязательно с комментарием, либо с вводной лекции, либо с обсуждением, после со специалистом или специалистами, если это будет определённая тематическая подборка.
Юлия Наполова:
То есть без дурацких фильмов.
Алексей Новоселов:
Ну как же, без дурацких фильмов. Я думаю, будем всё тоже пытаться совмещать. Смотря, что Вы называете дурацкими фильмами. Мне кажется, что показать, например, американские мюзиклы, будет очень здорово, как отдельная программ.
Юлия Наполова:
Это было бы очень классно, это было бы замечательно.
Алексей Новоселов:
Такая же часть нашей современной культуры, которая очень сильно влияет на все вокруг, включая современное искусство.
Юлия Наполова:
Возвращаясь к теме современной культуры, современного искусства мне всегда была очень интересна деятельность музея, особенно Вашего музея. То есть, по большому счёту, одно дело, когда мы говорим про искусство классическое, уже понятное, какие-то такие вещи, которые признаны и не вызывают сомнений, нравится Шишкин, не нравится, но вроде, как художник хороший. А когда мы говорим про современных авторов, особенно сейчас, когда упор делается на манифест, а не на некую, я не знаю, как правильно, более корректно сказать, красивую картинку или понятную красивую картинку. То есть здесь важна сама идея, философия, то, что хотел сказать автор и так далее. И именно музей является экспертом, который говорит, вот это произведение искусства, а это нет, а это вот ещё что-то такое, неясное. Как Вы видите роль музея в данном процессе, по сути оценки и признания искусством или не искусством чего-либо.
Алексей Новоселов:
Смотрите, это действительно наша задача, задача любого музея, это наша такая.
Юлия Наполова:
Экспертная оценка.
Алексей Новоселов:
Кровяная система внутри. То есть мы этим живём, действительно. Это уже настолько, мне кажется, это очень, на самом деле, непростой процесс.
Юлия Наполова:
Очень неоднозначный.
Алексей Новоселов:
Здесь, скорее, надо смотреть комплексно на то, что же делает музей, на его определённые достижения, результаты. Но я хочу сказать, что это всегда очень сложная внутренняя экспертная работа, очень непростая. То есть попадание какого-то художника и в коллекцию, и в выставку, и в любую другую программу, какой-то проект и так далее, это всё очень сложное по своей специфике и не поддающееся каким-то определённым правилам. То есть там нет шаблонов, это всегда часть экспертов, живых людей, это обсуждение, это умение видеть вокруг, умение смотреть, наблюдать. Ты должен быть в курсе того, что происходит в культурной жизни и в России, и международной, в первую очередь, и всё это вместе сопоставлять, анализировать, привлекать всегда разных экспертов, расширять свой круг взаимодействий с ними и так далее.
Юлия Наполова:
Понятно, что ничего не понятно. В общем, я как-то так не сильно разобралась, как это всё происходит, но процесс непростой.
Алексей Новоселов:
Моя главная мысль, скорее в том, что он действительно является настолько самой сутью существования музея, и что его очень сложно вывести в какую-то формулу, то есть это очень творческий процесс.
Юлия Наполова:
Но при этом мы уверены, что не искусство не проникнет в музей.
Алексей Новоселов:
Я думаю, что можно быть уверенным.
Юлия Наполова:
Отлично. Когда мы уже определили, что это произведение искусства, достойное, приятное, интересное, это какой-то современный российский автор. Мы, на самом деле, очень часто здесь говорим про современное искусство и про арт рынок, про его перспективы, мнения, надо сказать, у всех достаточно разное. Мне интересно узнать Ваше мнение по поводу перспектив именно современного, российского искусства за рубежом. Насколько это может быть интересно, финансово актуально и востребовано?
Алексей Новоселов:
Вы знаете, мне кажется, что здесь арт рынок важно нам формировать, в первую очередь, здесь, внутри, мне кажется. Потому что давать возможность художникам работать, создавать новые произведения. То есть сейчас получается, что даже у некоторых из российских художников больше возможностей работать с западными галереями, чем работать с теми немногочисленными галереями, которые есть у нас.
Юлия Наполова:
Почему?
Алексей Новоселов:
Почему так сложилось? Это проблема, которая не первый день существует. Она всё время балансирует, то есть у неё есть определённые такие взлёты и падения. Мне кажется, что сейчас мы, скорее, переживаем такое новое немножко возрождение, которое было такое угасание арт рынка, наверное, последние, пять лет назад у нас было такое понижение, сейчас мы опять начинаем выбираться наверх благодаря, в т.ч. таким крупным инициативам, как ярмарка Cosmoscow, появление каких-то молодых галерей, работа крупных аукционных домов с русским искусством и так далее, тому подобное. То есть участие нашей галереи в международных ярмарках, сейчас это всё опять уже, даже, может быть, больше, чем в девяностые, двухтысячные. Когда это было скорее, то есть сейчас это становится более естественным, как это должно быть, это всё-таки такой, довольно прикладной рабочий.. То есть так должно существовать, такие механизмы развития современного искусства, в том числе через рынок, они должны быть естественными, а не должны восприниматься, как вдруг у нас там сегодня успех. То есть он должен быть, мы не должны удивляться стоимости высокой на какого-то российского художника, это должно уже восприниматься более обыденно, и тогда это будет хорошо, тогда это будет работать. Мне кажется, для этого сейчас много усилий правильными профессионалами предпринимается, и успех. И здесь, в развитии рынка здесь и соответственно, в автоматической такой интеграции его в международный рынок, потому что, я говорю, главное - создать его здесь. Его интеграция, она гораздо мягче и проще будет происходить. Оно, скорее, сейчас на таком своём определённом подъёме, и у меня есть такие ожидания, что всё так и будет позитивно развиваться.
Юлия Наполова:
Ну, это очень приятно слышать, на самом деле. Музей, как участник арт рынка, что покупает музей, как это происходит? Насколько я понимаю, Вы не можете участвовать в аукционе, всё время идёт история про закупочную комиссию. Как Вы с этим справляетесь, кто Вам помогает, и каким образом музей пополняет свою коллекцию?
Алексей Новоселов:
Смотрите, во-первых, мы изначально, это такая, убеждённая позиция нашего директора, Василия Церетели, она изначально была им сформирована и до сих пор поддерживается, это то, что мы стараемся покупать работы у галерей. Это очень важно, что именно таким образом мы стимулируем поддержку развития рынка в России. Потому что, я не скрою, дешевле и проще купить у художника, но это слишком простой путь, чтобы по нему идти. Но это действительно было важно, и мы это стараемся сохранять. Мы работаем с галереями, мы покупаем у галерей, это такой первый важный момент.
Юлия Наполова:
Как часто?
Алексей Новоселов:
У нас, к сожалению, расходы бюджетные на пополнение коллекции сейчас очень сильно сократились, последние два года у нас довольно грустная ситуация, по сравнению с тем, что раньше было, мы очень активно покупали. Но мы не сдаёмся, продолжаем наши попытки. Просто что-то происходит, но медленно, несколько, может быть, неуверенно, чем раньше. Сейчас появилась возможность как раз такой частной поддержки, которая идёт. Помощь в формировании музейного фонда, и в этом направлении мы как раз сейчас набираем такие обороты. Я думаю, что очень много сейчас стало появляться даров от частных и корпоративных организаций, которые одну или, может быть, даже какую-то серию работ передают в дар музею, в коллекцию. Потому что уверены, что у работы будет жизнь, что работа будет в сохранности, что за работой будут следить, это очень важно. Вообще, дары, значительная тоже часть пополнение коллекции. Но дар - это не просто, то есть всё равно существуют фондозакупочная комиссия, даже если мы получаем работу в дар, она автоматически не принимается, собирается...
Юлия Наполова:
То есть если я хочу подарить что-то хорошее музею, я не могу это сделать.
Алексей Новоселов:
Нет, Вы это можете сделать, но Вы можете получить отказ.
Юлия Наполова:
Что Вам такой подарок не нужен.
Алексей Новоселов:
Да, комиссия рассмотрит очень внимательно, проанализирует, это тоже несколько внутренних стадий по принятию или непринятию дара
в коллекцию, и отказы довольно часто бывают. Потому что много художников, даже, скажем так, несколько неожиданно, каких-то даже зарубежных присылают предложения о том, чтобы передать что-то в дар музею.
Юлия Наполова:
Ничего себе.
Алексей Новоселов:
Мы очень аккуратно, естественно, относимся к подаркам. Но хорошим подаркам всегда рады.
Юлия Наполова:
На этой позитивной ноте вынуждены закончить. Алексей, спасибо огромное.
Алексей Новоселов:
Спасибо.
Юлия Наполова:
А я желаю музею современного искусства запуска замечательной площадки, успеха молодого биеннале, ну и, конечно же, хороших подарков.
Алексей Новоселов:
Спасибо большое. До свидания.