Тамара Барковская:

Доброе утро, уважаемые зрители и слушатели. В эфире Mediametrics, программа «Консилиум» и я, ее ведущая, Тамара Барковская. Сегодня говорим о раке молочной железы. По данным Всемирной организации здравоохранения, ежегодно регистрируется около миллиона новых случаев в мире рака молочной железы. И сегодня хочу вам представить гостя студии — онколога-маммолога, пластического хирурга, доктора медицинских наук, члена Ассоциации пластических хирургов и онкологов, члена Академии медико-технических наук Российской Федерации, участника российских и международных конференций по онкологии и пластической хирургии, автора многочисленных научных публикаций в области онкологии и реконструктивной хирургии молочной железы Братика Александра Владимировича. Здравствуйте, Александр.

Александр Братик:

Здравствуйте.

Тамара Барковская:

Несмотря на то, что накоплен огромный опыт в изучении рака молочной железы, чем коварно это заболевание на сегодняшний день?

Александр Братик:

Рак вызывает очень много страхов у людей. И чем больше мы цивилизуемся, чем больше мы исследуем себя и то, что нас окружает, окружающий нас мир, тем больше нам хочется быть защищенными. Но, к сожалению, получается обратная зависимость. Исследования в области рака молочной железы показывают, что с течением времени хоть достижения науки и позволяют получать более качественную выживаемость, тем не менее количество заболеваемости, количество выявленных вновь злокачественных заболеваний молочной железы возрастает. И коварство здесь в основном касается того, что абсолютное большинство злокачественных заболеваний тела человека, в том числе и молочной железы, подкрадывается незаметно.

И подчас человек, занятый своей жизнью в период активной работы, среднего возраста, активной семейной жизни, активной социальной жизни, может не обращать внимания, и незаметно проходящие год, два, три, пять могут привести его к развитию большого размера опухоли молочной железы без всяких признаков болезни. Сейчас онкологами обсуждается тема: почему до сих пор в цивилизованных странах и в крупных городах мира и нашей страны выявляются достаточно поздние формы рака, потому что люди не обращают внимания на себя, не замечая в потоке своей жизни как происходит изменение их собственного тела.

Тамара Барковская:

Насколько я понимаю, рак молочной железы — это одна из самых частых форм онкологических процессов среди женщин, и если мы говорим конкретно о возрастном сегменте, то это какая категория?

Александр Братик:

Среди заболеваемостей рак молочной железы у женщин занимает первое место в череде, после которой обсуждается рак гинекологии, рак кишечника, желудка, легкого. И поскольку этот вид опухоли для женщин в настоящий момент достаточно хорошо доступен для выявления, он вполне резонно может быть более часто контролируем пациентами. Достаточно это предположить, что осмотр врачей сейчас (гинекологов, онкологов и маммологов, даже простых терапевтов в поликлиниках) может быстро выявить подозрение для того, чтобы провести специальные исследования.

Тамара Барковская:

Да, действительно, очень важно, когда приходишь к непрофильному специалисту, врач рекомендует, учитывая симптоматику женщины, обратиться, сделать маммографию или УЗИ молочных желез для того, чтобы предупредить и предотвратить страшные последствия. Скажите, а какие факторы риска вероятнее всего влияют на развитие онкологических процессов в молочной железе?

Александр Братик:

Риск, в принципе, существует для городских людей, которые живут в тесных городах. Вообще, принципы урбанизации способствуют некомфортному существованию и в психологическом облаке, и физиологически тело поддерживать в нормальном состоянии очень трудно. Но все-таки существуют по-прежнему риски канцерогенного воздействия на организм: всевозможные вещества, токсины, металлы, химические соединения, биологические соединения, которые оказывают влияние на каждом шагу. Это касается и пищи, и воздуха, и воды, которую мы потребляем, и многочисленные соединения, которые наносим на свое тело, начиная от краски для волос, заканчивая кремами, маслами и мылами, которые оказывают свое действие необязательно на молочную железу, но в целом на тело человека.

Если сравнить среднего человека, пользующегося, например, в начале XX века химическими соединениями, этого количество нагрузки, который организм вынужден принимать, теперь из дифференцировки, выявления и выведения из организма вот этих химических агентов значительно возросло. Раньше пользовались одним мылом, теперь используются и краски, и мыла, и всевозможные соединения. И пища стала достаточно сложно дифференцируема, то есть тот состав и запахи, которые мы сейчас получаем в виде мясных, колбасных изделий или каких-то фруктов, овощей, зелени, хоть и имеют те же самые свойства, которые имели в прошлом веке, но химический состав этих веществ, этих продуктов уже далеко не натуральный в большинстве своем.

Если, например, еще 10-15 лет назад можно было бы пациенту посоветовать, как выйти из положения, чтобы попробовать защитить себя, свою семью и детей от вредоносного влияния химических соединений в пище, в воде, то теперь уже трудно это делать. Точнее, можно это делать, но оценить возможности того, как человек может найти способ защититься от химико-биологической агрессии, проникновения в тело чужеродных факторов стало невозможным. Поэтому и рак молочной железы по-прежнему находится под прессом.

С одной стороны, человечество борется с тем, чтобы как можно раньше можно было бы выявить это заболевание, чтобы радикально вылечить, с другой стороны, продолжает расти количество впервые выявленных заболеваний по причине того, что жизнь наша не улучшается в связи с городским образом жизни.

Тамара Барковская:

Несмотря на то, что основной процент случаев заболеваемости раком молочной железы встречается в менопаузальном периоде, все-таки молодые женщины тоже заболевают. Каков золотой стандарт профилактического скрининга для выявления и предотвращения рака молочной железы? Давайте его озвучим для наших слушателей.

Александр Братик:

Прежде чем говорить про обязательную диагностику, я хочу сказать, что если раньше все-таки основная масса впервые выявленных злокачественных заболеваний касалась периода 40-55-60 лет, то теперь рак молочной железы молодеет.

Тамара Барковская:

Гораздо моложе.

Александр Братик:

И выявляются достаточно ранние раки у молодых женщин в 22-25 лет, что раньше было крайне казуистично. А то, что касается стандарта, по-прежнему остается основная тройка диагностических манипуляций —  осмотр врача, маммография (раньше не было ультразвука, сейчас маммография дополнена ультразвуком) и клеточные исследования пункционно-аспирационного материала. Иными словами, безболезненный укол в молочную железу, при котором получаются клетки, которые способны быть подтверждены или опровергнуты патоморфологом или цитологом. После чего можно либо углубляться в диагностику, либо прекращать и повторять ее с каким-то равным интервалом —  3, 6 или 12 месяцев. Иными словами, молочная железа по сравнению со сложными органами — желудок, кишечник, головной мозг, печень — очень доступна для диагностики, и эта диагностика крайне не затратна — Ваш доктор-гинеколог, к которому Вы привыкли ходить. И не требуется иногда обращаться пока что к каким-то особым специалистам, если гинеколог может осматривать молочную железу. Если у Вас самих возникает тревога и сомнения, тогда стоит обратиться к онкологу-маммологу, расположены очень плотно сейчас по Москве онкологические диспансеры и кабинеты, могут проводить скрининг. В короткое время можно поставить диагноз или, по крайней мере, заподозрить что-либо.

Молочная железа по сравнению со сложными органами очень доступна для диагностики, и эта диагностика крайне не затратна — Ваш доктор-гинеколог, к которому Вы привыкли ходить.

Тамара Барковская:

Скажите, пожалуйста, а наследственный фактор является ведущим в факторах риска при заболеваниях молочной железы, в частности, онкологических?  

Александр Братик:

Нет, все-таки существуют три основных причины — это канцерогенная, о которой мы говорили, генетическая и факторы воздействия сопутствующих заболеваний. Наследственные заболевания имеют значение, последние 10 лет стало активно обсуждение поступка Анджелины Джоли, которая, узнав от своих врачей по поводу мутированного гена семейного рака молочной железы BRCA1, BRCA2, приняла для себя решение превентивно удалить молочную железу и поставить импланты. Это много обсуждалось, дискутировалось, и, по большому счету, окончательного решения на этот счет у онкологов тоже нет.

Тамара Барковская:

Насколько оправдано это решение.

Александр Братик:

Все-таки когда в семье имеются 2-3 злокачественных заболевания у женщин молочной железы, конечно же, молодая девушка, начиная с 20 лет, находится в очень серьезной группе риска, и проведя некоторые предварительные обследования, можно принимать решение о том, делать или не делать такую процедуру. И это мнение большинства авторитетных онкологов Москвы, которые считают, что это является максимальной защитой. По крайней мере, в моей практике было в последние два года три девочки 25-27 лет, у которых размер первичной опухоли составлял всего 5 миллиметров, даже не хотелось их оперировать. И предварительный анализ соответствовал, что это доброкачественная фиброаденома и не нужно вроде бы удалять. И только благодаря тому, что девушки худощавые и могли быть легко верифицированы (доказаны), при проведении срочной гистологии была выявлена злокачественная опухоль. И уже, конечно, возникает большая тревога за молодых девушек, и поэтому, конечно, вопрос выявления мутации семейного рака молочной железы при анализе BRCA1 и 2 у таких пациентов имеет значение для дальнейшего диагностического и хирургического возможного лечения.

Тамара Барковская:

Среди основных факторов Вы упомянули сопутствующие заболевания. О каких заболеваниях идет речь?

Александр Братик:

Конечно, заболевания, связанные с женской репродуктивной системой, работой печени, работой щитовидной железы, надпочечников. Все эти заболевания образуют некое облако предпосылок, существуя в которых молодая женщина оказывается в группе риска, и постепенно развивая или не обращая внимания на то, каким образом меняется заболевание в этих органах, можно увеличить или ослабить их вредоносное влияние на угрозу заболевания молочной железы.

Если Вы обращаете внимание на что-то, что касается Вашей жизни, в том числе и заболеваний — не только же здоровые люди ищут опухоль молочной железы, надо думать еще и о других органах, где тоже может возникнуть проблема. Тогда вероятность возникновения заболевания снижается, потому что Вы будете проводить профилактику и профилактические обследования, осмотры и защищаться от вредоносных факторов.

Тамара Барковская:

А влияет ли напрямую курение на формирование онкологии молочной железы?

Александр Братик:

Было много работ по этому поводу уже 25 лет назад. И было доказано то, что конечно, злоупотребление курением, не эпизодическое курение, а злоупотребление, системное курение — это 20-25 сигарет в сутки, повторяющееся в течение нескольких лет, увеличивает риск рака молочной железы. Но кроме этого существуют еще и другие вредности, которые создает курение. И на первом месте рак желудка и рак легкого. Молочная железа стоит в этом случае…

Злоупотребление курением, не эпизодическое курение, а системное курение — это 20-25 сигарет в сутки, повторяющееся в течение нескольких лет, увеличивает риск рака молочной железы.

Тамара Барковская:

Чуть дальше.

Александр Братик:

...на 5-8 месте. Но, тем не менее, любой канцероген, системно проникающий в тело человека, создает предпосылки, которые угрожают жизни.

Тамара Барковская:

Основная симптоматика рака молочной железы во что укладывается? Всегда ли она проявляется на поздних стадиях и есть ли нетипичная симптоматика при раке молочной железы, когда женщина может и не подозревать, что эти симптомы являются, в общем-то, признаком патологического процесса именно в молочной железе?

Александр Братик:

Коварство этого заболевания в том, что оно протекает абсолютно бессимптомно. Например, мы уже привыкли говорить пациентам,  если болит грудь, то это может способствовать ожиданию благоприятного исхода диагноза, то в случае со злокачественным заболеванием женщина, случайно выявив какое-то объемное образование…

Тамара Барковская:

Или самостоятельно, или на профилактических осмотрах.

Александр Братик:

...либо мужчина, который находится в отношениях и больше внимания уделяет груди, и обнаруживает узел, обращается к врачам, к онкологам, задает вопрос, почему совершенно никаких беспокойств: «Этот узел существует, правда, он появился недавно, как-то я его не замечала». Тем более женщины, находящиеся сейчас в активном периоде жизни, чаще всего кроме как в душе и не прикасаются к своей груди, и осмотры не делают. Поэтому главное коварство — это то, что опухоль безболезненна.

Когда она запущена, когда человек пропустил и первую, и вторую фазу, когда можно было бы поймать заболевание на ранних стадиях, и появился подмышечный увеличенный лимфоузел, тогда у женщин появляется при ходьбе ощущение повышенного трения в подмышках. Этот подмышечный узел тоже не болит, он плотнее, чем обычные лимфоузлы, которые люди привыкли ощущать — подбородочные, подчелюстные или парастернальные (расположенные около кивательных мышц). Здесь вопрос в том, что выявленная на этом этапе опухоль, в уже достаточно запущенном состоянии, не позволит сразу же сделать радикальное хирургическое лечение. Нужно проводить превентивные лекарственные воздействия на такой орган. Поэтому чаще всего незаметное образование опухоли, приводящее к необычным, поздним выявлениям рака молочной железы.

Выявленная в уже достаточно запущенном состоянии опухоль не позволит сразу же сделать радикальное хирургическое лечение. Нужно проводить превентивные лекарственные воздействия на такой орган.

Тамара Барковская:

Есть нетипичная симптоматика, на самом деле. Допустим, боли в межлопаточной области, покраснение кожи груди женщины, в последнюю очередь это будут связывать, наверное, с онкологическим процессом, кто не силен в медицине или не обладает каким-то необходимых объемом медицинских знаний. И попадая к мануальному терапевту с болью в спине грудного отдела позвоночника, к другим специалистам, там тоже начинается лечение, соответственно, не по причине заболевания, и это только усугубляет процесс, оттягивает время, женщина не обследуется непосредственно по основному заболеванию, и это все приводит опять-таки к тому, что онкологический процесс нарастает, а выявить его так и не удается. Как быть в таких случаях: опять все сводится к тому, что необходим профилактический скрининг, правильно же?

Александр Братик:

Да, конечно. В развитых цивилизованных странах мира существует этот скрининг, и люди там не задумываются, и чувства страха благодаря средствам массовой информации не существует, как это происходит, например, последнее десятилетие в России. В частности, разговор о том, что профилактические маммографические обследования, или осмотры онкологов, или ультразвуковое исследование позволяют выявлять очень большое количество самых ранних форм рака. И выявив их на этом этапе, можно исключить развитие угрозы смерти по поводу этого заболевания.

А что касается самообследования, этот вопрос сейчас тоже обсуждается, как не самое точное исследование. Тревога от самообследования, которое делают женщины иногда каждую неделю, возрастает, при этом такие люди, находясь в состоянии тревоги, постоянно массажируют доброкачественные узлы молочных желез, что, как правило, также неблагоприятно, как и опосредованный массаж спины, когда женщина лежит у мануального терапевта или же массажиста на кушетке, на животе, и проводит массаж спины. Опосредованный массаж передается на молочную железу, поэтому грамотные невропатологи, мануальные терапевты и массажисты все-таки подкладывают либо две подушки, либо два валика для женщин, особенно у тех, у кого грудь имеет средние или большие размеры. Это защищает от ускорения развития или перерождения таких опухолей.

Тамара Барковская:

То есть вот эта особая категория женщин, у которых в анамнезе есть маститы, мастопатии, им необходимо обследоваться чаще, чем другим женщин или нет?

Александр Братик:

Я думаю, что мастопатия сама по себе является сейчас уже вариантом нормы…

Тамара Барковская:

Да, мы много об этом говорили в предыдущих программах.

Александр Братик:

...и оценивается как вариант, который допустим и не требует иногда никакого лечения. Тем не менее, надо говорить о городской женщине, нуждающейся в постоянном наблюдении гинеколога, и обращение может быть к онкологу, если у гинеколога возникает сомнение. Вот так я бы сказал. Потому что вообще жизнь городской женщины чревата отсутствием внимания к некоторым диагностическим процедурам, которые требуются на фоне постоянного, большого и быстрого ритма жизни. Пропускаются и заболевания гинекологии, и заболевания желудочно-кишечного тракта, нервной системы, кожи.

При этом обращаться к специалисту следует с определенным ритмом. Если говорить про маммологов, онкологов, то это раз в год, начиная, например, с 25 лет. И если есть какие-то симптомы, которые Вы называете в виде боли в груди, то кроме осмотров должны быть какие-то лечебные процедуры, на фоне которых, конечно, боль можно устранить и после этого контролировать, как в течение времени будет меняться обстановка в отношении заболеваний этого органа.

Тамара Барковская:

Поговорим о лечении: каково лечение, какова тактика терапии в зависимости от стадии, формы рака молочной железы?

Александр Братик:

Лечение уже вполне стандартизовано в зависимости от того, какие формы злокачественного заболевания были выявлены у пациента. Для сегодняшней аудитории, наверное, нужно знать только то, что не стоит связываться сразу же на первых этапах выявленного злокачественного заболевания с удорожанием процедуры как диагностики, так и лечения. Надо вначале исчерпать возможности нашей системной медицины и обращаться к онкологам по месту жительства или же в онкодиспансеры, или онкологические центры. В этом случае Вы будете оказываться под максимально рациональным этапом диагностических шагов и лечебных мероприятий, в зависимости от выявленного стадирования заболевания.

В тех же случаях, когда у Вас есть сомнения или недоверие, например, к отечественной медицине, которые сейчас во многих случаях несправедливые оказываются, тогда можно обсуждать какие-то уже либо коммерческие подразделения внутри страны, либо за рубежом. Но я все-таки считаю, что для такого простого заболевания (и доступного), как рак молочной железы вполне рентабельным, рациональным и логичным является лечение в онкологических учреждениях нашей страны и города.

Для такого простого заболевания (и доступного), как рак молочной железы вполне рентабельным, рациональным и логичным является лечение в онкологических учреждениях нашей страны и города.

Тамара Барковская:

Если речь идет о первых стадиях рака молочной железы, то каковы прогностические данные относительно продолжительности жизни таких женщин, относительно качества жизни таких женщин, и как меняется тактика лечения, если это более поздние формы заболевания?

Александр Братик:

Стадий всего 4, но можно говорить сегодня про 1, 2 и 3 стадии, что женщина с выявленным злокачественным заболеванием даже 3 стадии может с достаточно хорошим уровнем вероятности остаться живой и забыть об этом заболевании навсегда. Но для этого требуется потратить время и свои нервные ресурсы. И, как правило, это касается первых нескольких недель после выявленного заболевания, потому что чисто психологическое принятие на себя ответственности за то, что я болен смертельным заболеванием, для многих становится фатальным. Часть пациентов может уйти вообще из кабинета и спрятаться ото всех, исключив даже мысль о том, что я могу умереть. Некоторые поступают по-другому: начинают ходить в многочисленные альтернативные онкологические учреждения или же к онкологам, маммологам, чтобы доказать, что они все-таки здоровы. И находятся в этом случае при ранних стадиях такие врачи, которые говорят, что это ерунда, можно продолжать наблюдаться и ничем не лечиться.

И есть люди очень категоричные, деятельные женщины — это наиболее рациональный вариант психологического ответа на стресс, фактор объявления того, что я болен злокачественным заболеванием. Это моментальное принятие решения, в течение какого-то короткого времени можно выявить рациональные шаги, куда надо идти и что делать, и выйти в короткий срок на лечение, радикальное лечение опухоли узла. При ранних стадиях вероятность того, что Вы оставите на месте опухоли неизмененную молочную железу, имеет большую вероятность. То есть имея такое заболевание при ранних стадиях, грудь не страдает косметически за счет рациональных, удобных форм операционного воздействия, радикальной секторальной резекции с дополнительным исследованием и иссечением региональных лимфатических зон.

При ранних стадиях вероятность того, что Вы оставите на месте опухоли неизмененную молочную железу, имеет большую вероятность.

Дополнительно чаще всего (и безопасней всего) при этих формах заболеваний проводить химиолучевое и гормонолечение. То есть само лечение заболевания молочной железы включает непременно 4 позиции: это операция, химиолечение, лучевая терапия, гормонотерапия. Только при соблюдении комплекса вероятность главного, ради чего Вы ввязываетесь в эту процедуру — защиты от смерти – минимально. Если будут от этого процесса вычитаться такие дополнительные методы, как гормоны, лучевая и химиотерапии, вероятность возрастает. Согласившись только на химиолучевую терапию вероятность значительно возрастает, потому что первичный очаг удалить с помощью только лучей химиотерапии удается очень редко. Такие случаи в моей практике встречались, но это очень казуистичные случаи.

Тамара Барковская:

Получается, что гарантом выживаемости является своевременность обращения, точная тактика, оперативное вмешательство, если это ранние стадии формирования рака молочной железы, и в дальнейшем женщина должна наблюдаться. Опять-таки, период наблюдения — это раз год?

Александр Братик:

После того, когда выявлено злокачественное заболевание...

Тамара Барковская:

Прошла курс химиотерапии, прошла курс лучевой терапии, после уже оперативного вмешательства с какой частотой необходимо обследоваться?

Александр Братик:

Это обязательная процедура в онкологических учреждениях: каждые 3 месяца женщина должна появляться в онкоучреждении, проводить исследование крови, проводить каждые 3 месяца УЗИ печени, малого таза. Эти же 3 месяца должен быть осмотр онколога-маммолога, оценить, как выглядит послеоперационный рубец, как состояние. Каждые 6 месяцев проводится маммография, рентген легких на предмет выявления возможного прогрессирования заболевания, и каждый год будет проведено исследование костей на предмет опасности развития и переноса метастазов именно в кости. Это обязательная процедура, обойти ее можно, но в этом случае опять же говорим о рисках. То есть человек, закончивший свое лечение в онкоучреждении по всей программе, желающий навсегда забыть об этом, опять попадает в группу риска. То есть окончание лечения наступает через 3-5 лет. В течение этих 3-5 лет Вы будете каждые 3-6 месяцев появляться для того, чтобы сравнивать состояние и контролировать, существует ли какое-то прогрессирование.

Тамара Барковская:

Рак молочной железы у мужчин, особенно у тех, у кого в анамнезе гинекомастия — увеличение молочной железы. Он встречается довольно-таки редко, но встречается. Прокомментируйте, пожалуйста, этот факт медицины.

Александр Братик:

3% мужчин оказываются под угрозой рака молочной железы. У нас, у мужчин, это называется рак грудной железы. Поскольку мужчины не обращают такого пристального внимания на свою грудь, как женщины, поэтому и замечают новообразование значительно поздно. Поэтому выявляемые опухоли, как правило, в запущенной форме, и, соответственно, процент выживаемости мужчин с впервые выявленным заболеванием в этом случае не так велик. Тем не менее, все-таки выявленные гинекомастии, доброкачественные опухоли грудной железы, удаленные вовремя, полностью защищают человека от опасности, если операция проведена своевременно и качественно с радикальным удалением первичного очага. Но это не значит, что мужчина, так же, как и все остальные люди, не страдавшие таким заболеванием, навсегда уходит из-под наблюдения. Нужно продолжать наблюдать и думать.

Сейчас я подумал, а что делать, когда, например, при раке молочной железы у женщины или у мужчины были какие-то новообразования? У человека есть еще заболевания желудка, нервной системы, кожи. Получается, что такой пациент должен постоянно пребывать в медицинских учреждениях для того, чтобы сравнивать, успокаиваться на какое-то короткое время и снова, исчерпав свое время наблюдения, возвращаться. Мне кажется, здесь стоит обратить внимание на то, что надо не забывать жить при этом, и встречи с врачами делать в те интервалы, когда врач все-таки желает Вам подсказать, что это период безопасный. И все-таки вовремя выявленное заболевание Вас должно успокоить, Вы должны провести правильное лечение и в дальнейшем не забывать про то, что главная цель жизни – все-таки сама жизнь. Не возвращаясь к тому, чтобы постоянно ожидать появления опасности в своем теле, не только в грудной железе.

Вовремя выявленное заболевание Вас должно успокоить, Вы должны провести правильное лечение и в дальнейшем не забывать про то, что главная цель жизни – все-таки сама жизнь.

Тамара Барковская:

А раку грудной железы у мужчин тоже свойственно позднее формирование симптоматики?

Александр Братик:

Здесь есть особенность: у нас же, у мужчин, грудь небольшого размера чаще всего, и жировая клетчатка может быть не плотной.

Тамара Барковская:

Выявляемость, наверное, выше.

Александр Братик:

Самостоятельное выявление такой опухоли достаточно просто: во время душа можно влажной рукой провести по области соска и ареолы и почувствовать шарик. Плотность шарика будет непременно в несколько раз превышать плотность обычных тканей. Если этот шарик есть, это не значит, что это рак, нужно просто обратиться на обследование к врачу и исключить какие-то неприятности в дальнейшем. Скорее всего, для мужчин это более безопасно. Другое дело, что мужчина не смотрит себя так, не занимается самообследованием.

Тамара Барковская:

А есть ли какие-то отличия, может быть даже существенные, в диагностике и терапии рака молочной железы в России и за рубежом?

Александр Братик:

В диагностике особых различий нет, вопрос только стоит в разных подходах к хирургическому лечению. Химиотерапия тоже особенно не отличается, потому что онкологи в России достаточно квалифицированные, и химиотерапия идет на высоком уровне. Поэтому предполагая, что Вы планируете, например, лечение проводить в России или за рубежом, Вы получите примерно подобный уровень лечебных манипуляций, диагностических манипуляций. Разница только в качестве уровня специалистов и может быть качестве химиопрепаратов. А в остальном Россия с советских времен имела очень мощную медицину. И до сих пор представление у меня об этой медицине существует, хоть есть многие нюансы, которые сейчас возникают последние годы, тем не менее, русская медицина очень популярна на Западе. И сейчас увеличивается количество так называемых медицинских туристических агентств, которые транспортируют к нам, поскольку наше лечение относительно европейского значительно дешевле, транспортируют сюда пациентов для лечения, осуществления пластической хирургии, хирургии общей, при котором создается достаточно хорошее качество лечения.

Тамара Барковская:

То есть въездной медицинский туризм тоже распространен не только в Европу, в Америку, тоже достаточно распространенное явление. Говоря о химиопрепаратах, Вы вели речь о степени очистки, упоминая об их качестве или о чем?

Александр Братик:

Я имею в виду, что в нынешней системе наблюдения за тем, как лекарственные препараты попадают непосредственному к покупателю, нашим пациентам, у меня у самого нет высокого доверия к тому, что касается препаратов, получаемых и онкобольными, и простыми гражданами. Это продиктовано мною исключительно как наблюдателем за моим контингентом пациентов, которые часто не получают эффект, и я понимаю, что это возможно эффект, неполученный в результате лечения в силу того, что препарат не имеет свою эффективность, возможно из-за того, что аптеки допускают какие-то оплошности в отношении закупки препаратов.

Тамара Барковская:

Как же тогда быть в таких случаях?

Александр Братик:

Химиопрепараты онкологического воздействия не подпадают под эти случаи, потому что здесь есть некоторая система регуляции и контроля.

Тамара Барковская:

Жесткие критерии же есть.

Александр Братик:

Да, но степень очистки препаратов отечественных, конечно, иногда бывает не очень высокой, поэтому токсическое воздействие на организм превышает аналогичные препараты, полученные от импортных производителей. Но химиопрепараты и отечественные, и импортные воздействуют на первичный очаг опухоли, например, или на метастаз с такой же степенью эффективности, и поэтому не стоит задумываться, результат все равно остается качественный.

Тамара Барковская:

Александр Владимирович, спасибо Вам за такую важную, полезную беседу. Ваше резюме для наших зрителей и слушателей относительно того, как предотвратить рак молочной железы.

Александр Братик:

Не стоит бояться врачей, потому что, скорее всего, свою болезнь Вы выявить не сможете, а вот обратившись к врачам, к которым Вы привыкли или же даже приходите впервые, можете получить квалифицированный ответ в отношении того, есть или нет у Вас заболевание. И второе важное резюме —  это, конечно, уровень тревоги, который сейчас существует в России по отношению к онкологическим заболеваниям. Он не соответствует правде, то есть реально злокачественные заболевания хоть и нарастают, но качественно лечатся нашими врачами и зарубежными врачами. И ни в коем случае не нужно думать, что Ваша основная жизнедеятельность должна быть постоянно подчинена ожиданию смерти от этого заболевания. Живите свою жизнь, делайте свои открытия, стремитесь создавать семьи, рожайте детей и иногда заглядывайте к врачам, когда у Вас есть тревога.

Тамара Барковская:

Спасибо большое, благодарю вас, уважаемые зрители и слушатели, за внимание и призыв — вы спасете себе жизнь, своевременно обратившись и обследовавшись у специалистов. Заподозрив у себя рак молочной железы, пожалуйста, не тяните, какие бы причины у вас ни были. Обращайтесь к врачам и помните, что при своевременном обращении вы сможете излечиться. Всего вам доброго и до встречи в эфире.