Светлана Ходукина:

Программа «Час с психотерапевтом Хачатуряном». В студии Светлана Ходукина и Гурген Хачатурян. Мы обсуждаем сегодня тему «Профессиональные ипохондрики». Как я понимаю, это такие люди, которые ищут у себя диагнозы, которые все время очень сильно переживают за свое здоровье, и часто это даже бывает чересчур, много внимания этой теме уделяется. Это можете быть вы, или ваши близкие, или далекие, или знакомые. Наверное, в окружении такой человек есть?

Гурген Хачатурян:

Да, действительно, тема и ситуация распространенная. Коллеги, работающие в медицине, не дадут соврать, что среди пациентов, которые часто приходят на прием, большую часть, около 70 %, занимают люди, которые не болеют.

Светлана Ходукина:

Перестраховываются, скажем так.

Гурген Хачатурян:

Не то, чтобы они перестраховываются, но имеют очень сильные опасения по поводу состояния своего здоровья и хотят быть полностью уверены, что что-то смертельное и неизлечимое не подстерегает их за углом.

Светлана Ходукина:

У меня, на самом деле, много вопросов, потому что у меня много подруг. Обычно, когда есть какая-то тема, я опрашиваю людей вокруг, и они задают свои вопросы. Первый вопрос: почему так происходит? Почему один человек совершенно не переживает, даже если у него уже что-то отваливается, он идет в последний момент, а другие люди постоянно об этом думают? Как так случается?

Гурген Хачатурян:

Самый простой ответ: потому что все люди разные. Все мы разные, и это ровно та причина, по которой вторая категория людей, названая Вами, которые не пойдут к врачам, даже если у них что-то отваливается, это тоже, в принципе, нездорово. В отношении к собственному здоровью надо пытаться делать все возможное, соблюдать золотую середину; обращать внимание на те или иные симптомы, если они есть, а не пытаться эти симптомы найти, или искать подвох или западню от своего собственного организма.

Светлана Ходукина:

Интересно, почему складывается такая фобия, если можно это назвать фобией? Человек не боится разбиться на самолете, а боится именно заболеть? Часто это выглядит так: человек слышит, например, что у кого-то обнаружили неприятное заболевание, и он сразу начинает действительно перекладывать на себя, переживать: а вдруг у меня тоже, а вдруг я не знаю? А когда он услышит, что разбился самолет или кто-то как-то пострадал в автокатастрофе, он не примеряет на себя, его это не волнует, а именно эта тема волнует.

Гурген Хачатурян:

Естественно, эта тема волнует, потому что, все-таки, это твое здоровье, это твоя жизнь, с одной стороны. С другой стороны, все мы живем в определенном информационном поле. Постоянное нагнетание, то здесь, то там, то вспышка гриппа, то лихорадка Эбола, то рак. Люди все это слышат, люди всего этого боятся, потому что еще информационный поток сопровождается не самыми, скажем так, аппетитами картинками. Представляют себе, или интерпретируют на себя эти картины жутких страданий, что вызывает внутренний дискомфорт, дисфорию, и хочется быть уверенным, что этого со мной нет. Особенно, когда болеют или, к сожалению, погибают от заболеваний публичные люди, имеющие армию поклонников, которые достаточно болезненно могут переживать это событие и ищут у себя схожие проблемы.

Светлана Ходукина:

Мы можем сказать, что отчасти эта проблема вызвана информационным полем, что очень много информации о том, что кто-то болеет, что кто-то умирает от заболеваний. В основном, в средствах массовой информации много негатива, и каждый день не рассказывают о том, как здорово у нас, столько здоровых людей на нашей планете.

Гурген Хачатурян:

Отчасти это вызвано информационным потоком, отчасти связано с достаточно естественным человеческим запросом на здоровье. Все-таки, частью международного права является то, что каждый человек имеет право на охрану своего здоровья, на здоровье. Это внутреннее, абсолютно естественное желание быть здоровым, жить долго и счастливо натыкается на ситуацию, что медицина из искусства превращается в сферу услуг, и люди, озабоченные своим здоровьем, прибегают к помощи врачей, нацеленных на оказание такой услуги, как проверка вашего здоровья. Это можно делать очень долго, практически бесконечно. Зачастую, это не приводит ни к какому результату, или приводит к результату, который требует дальнейшего длительного лечения заболевания, которое лечения, собственно говоря, не требует. Такие тоже есть, с которыми можно просто спокойно жить, изменив, к примеру, образ жизни, и этого будет достаточно. Некоторые вписываются в какие-то длительные процедуры, ходят туда по расписанию. Это какой-нибудь классический хрестоматийный признак, пример – бабушки в поликлиниках, которые постоянно приходят.

Светлана Ходукина:

Бабушки в поликлиники могут ходить просто потому, что им хочется заняться чем-то, они общаются. Наверное, есть такие, хотя, возможно, есть и бабушки-ипохондрики. Но мне интересно понять: если заглянуть внутрь такого человека, почему у него такой страх? Это естественный страх того, что ты хочешь быть живым и здоровым, и, если у тебя есть вероятность наглядного примера, ты сразу его примеряешь на себя? Хотелось бы понять предпосылки. Может быть, у человека что-то сложное, какая-то травма была, или это какая-то врожденная особенность?

Гурген Хачатурян:

Предпосылки есть, они различаются от характера к характеру. Различные психотерапевтические школы и направления дают различные трактовки внутреннего стремления быть постоянно диагностированным. По моей практике, ипохондриков ходит много – ипохондриков, которые в какой-то момент нападут на относительно честного, совестливого врача, который скажет им, что их задача не искать болезни, а сходить к психотерапевту и пообщаться с ним. Такие люди приходят. Зачастую, это люди, имеющие определенные особенности детского возраста, в котором они страдали от недостатка родительской любви, либо родительская любовь проявлялась в моменты заболевания. Для них, собственно говоря, болезнь и любовь, или болезнь, забота, любовь выстроены в очень жесткий и плотный ассоциативный ряд.

Другая категория людей – это те, кто в детстве общался с кем-то больным, то есть не сами болели в детстве, а рядом с ними находился кто-то хронически или тяжело больной, и все внимание оказываюсь этому человеку.  Они таким образом компенсаторно тоже пытаются через собственную болезнь обратить внимание на себя и привлечь к себе какие-то чувства. Еще одна большая категория пациентов, которые приходят к психотерапевту после длительного поиска болезни – это люди, ищущие смысл жизни. Даже не ищущие смысл жизни, а не знающие о том, что им надо искать смысл жизни, потому что, все-таки, болезнь и смерть находятся в достаточно жесткой ассоциативной связке, а жизнь и смерть на внутреннем метафизическом уровне явления очень близкие. Человек боится умереть и поэтому ищет у себя заболевание, или ищет опровержение, что у него есть какие-то заболевания, но, по большому счету, боится умереть. Чаще всего, при детальном рассмотрении, боится жить, либо не может начать жить, не знает, кто он в этой жизни, каков его путь, какова его цель и предназначение. Такие пациенты тоже часто приходят и, действительно, очень интересная получается с ними работа, направленная на осознавание своего внутреннего я, на поиск, развитие.

Нередко причины ипохондрии лежат в детстве, в недолюбленности детей родителями, или в желании привлечь к себе внимание.

Светлана Ходукина:

То есть, иногда бывает, что человек так себя занимает?

Гурген Хачатурян:

Да, действительно так. Лечение – это всегда определенный распорядок: надо выпить лекарство перед едой, то есть ты обязательно еще и покушаешь; надо прийти, сдавать анализы натощак; надо прийти и быть на приеме ровно в 10. Жизнь подчиняется определенному смыслу, определенному протоколу, они благополучно в этой ситуации живут и находятся.

Светлана Ходукина:

Еще у меня был запрос от людей о том, что сейчас очень много информации про онкологические заболевания – везде, в разных масс-медиа. Это стало достаточно распространенным страхом – заболеть именно онкологическим заболеванием. Даже если ты не думаешь о других заболеваниях, которые тоже могут быть достаточно неприятными, но есть страх заболеть именно раком, заболеть какой-то онкологией. Даже есть специально означенная фобия, онкофобия. Опять же, она связана исключительно с тем, что это стало значительно больше транслироваться в последнее время, или можно что-то еще про неё сказать?

Гурген Хачатурян:

Онкофобия, и вообще фобические расстройства, подвержены неким модным тенденциям. Если на слуху сейчас онкология, то все боятся онкологии. 20 лет, 30 лет назад ключевых страхом была спидофобия – все боялись этого заболевания, часто сдавали анализы, трепетно относились к половым партнерам, что не лишнее, в принципе. Но тогда СПИД был на слуху и нагнетание шло в эту тему. Сейчас со многих билбордов мы видим: «Помогите!» Хорошее явление, потому что помогать больным людям надо, но надо понимать, что люди, которые это видят, разные. Кто-то поможет благотворительностью, реализует свои желания заниматься благотворительностью, а кто-то представит это на себе или на своих близких, и будет из-за этого страдать и бояться.

Светлана Ходукина:

То есть сильно включаться, сильно сопереживать.

Перейдем к самому интересному вопросу: что же с этим делать? Если ты понимаешь, что ты такой человек, или рядом есть близкий человек с такой особенностью, то как помочь себе, или как помочь этому человеку?

Гурген Хачатурян:

Во-первых, раз уж мы говорим о такой деликатной теме, как здоровье, первое, с чего надо начать – здоровье требует к себе внимательного отношения. Но понятие «внимательность» растяжимое и требует поиска определенной золотой середины. Пусть наши слушатели не подумают, что мы предлагаем относиться наплевательски к такой важной теме. Давайте, будем отталкиваться от того, что мы говорим о человеке здоровом с точки зрения соматических заболеваний, он прошел необходимые обследования, или обращается не в тысячный раз с одной и той же жалобой, или за одними и теми же анализами. Он обследован и имеет заключение.

Светлана Ходукина:

Кстати, интересный вопрос: а какой здравый график, так скажем, обследования своего здоровья?

Гурген Хачатурян:

Когда-то я решил развлечься и почитать рекомендации всех специалистов, по поводу того, насколько часто и с какой периодичностью надо ходить на обследование и профилактические осмотры. Где-то на этапе стоматологов, гинекологов и дерматологов я поймал себя на мысли, что, собственно говоря, год уже закончился. Я не успел пройти всех остальных, а уже надо снова записываться к стоматологу. То есть, если брать рекомендации, это, действительно, занимает очень много времени. Здесь ключевой вопрос: как найти время, чтобы элементарно заработать денег на то, чтобы ходить на все осмотры? В целом, тут хороша еще советская система здравоохранения, советская система профилактики, в которой раз в год проходили диспансеризацию по ключевым вопросам здоровья, и этого было более чем достаточно. Если в момент диспансеризации, которая включает в себя необходимые и достаточные критерии и показатели, было все хорошо, то на целый год можно быть спокойным. Если будут какие-то изменения, то это уже повод для дополнительного поиска. Но, в целом, такой график достаточно хорош.

Светлана Ходукина:

Получается, мы можем сказать, что, если вы проходите стандартную диспансеризацию, которая предлагается в обычной поликлинике, проходите обследования с той регулярностью, которая примерно рекомендована, или, может быть, даже пореже, то с очень большой вероятностью с вами все будет OK, и какие-то особенности будут замечены?

Гурген Хачатурян:

Вы не пропустите начало заболевания. В рамках ОМС, в принципе, действительно, хорошая диспансеризация.

Светлана Ходукина:

Наверное, тут включается такая проблема, когда ты вроде бы даже обследован, но тебе кажется: а вдруг это симптом? Мало ли, что-то такое, где-то ты прочитал, у тебя температура и сыпь, и это значит, что все. Или смотрят «Доктор Хаус», там много диагнозов.

Гурген Хачатурян:

Много диагнозов, волчанка или паразиты. Действительно, тут, опять-таки, хрестоматийная история из Джерома К. Джерома, когда герой книги «Трое в лодке…» искал у себя по медицинскому справочнику заболевания и нашел все, кроме родильной горячки. Тут суть в том, что, если вы будете что-то искать, то вы это определенно найдете, потому что заболевания имеют разные симптомы, их множество. Что-то совершенно банальное и объяснимое, не требующее никаких интервенций, ситуация, к которой стоит относиться не иначе, как «забудьте и само пройдет», может быть интерпретирована, как что-то смертельное и 100 % неизлечимое.

Светлана Ходукина:

То есть, для начала, если вы переживаете за свое здоровье, или даже если не переживаете, надо проходить диспансеризацию и регулярный осмотр у врачей – это очень правильное дело. Предположим, человек это делает. Или, если он это не делает из-за своих неких страхов, то рекомендуется делать, все-таки, а не выискивать самому диагнозы. Предположим, он это делает и, тем не менее, эти мысли крутятся, навязчивые идеи и так далее. Что в таком случае делать?

Гурген Хачатурян:

В таком случае уже надо либо самостоятельно, либо с помощью психотерапевта разбираться, в чем причина навязчивых мыслей, почему они когда-то возникли и никак не могут уйти. Собственно говоря, навязчивые мысли на то и навязчивые, что они сами не уходят, а только находят во всем дополнительное подтверждение. Причем, даже сдав миллионный раз какой-то тест или сделав обследование, и не найдя ничего, не получив положительного результата, что у нас что-то есть, вроде бы логично успокоиться и радоваться. Но нет, страх, наоборот, выходит на следующий уровень: если не нашли, значит, у меня все совсем плохо, совсем запущено, и ищутся новые способы диагностики. Иной раз, бывает действительно забавно, когда я от своих пациентов узнаю о новых диагностических мероприятиях и исследованиях, потому что они очень настойчиво и внимательно изучают медицинскую периодику, летают по всему свету для того, чтобы в числе первых пройти какое-то новое, новейшее обследование, присылают данные на эту тему. Я, получается, немножко самообразовываюсь, а люди пытаются таким образом убрать свой невроз. Поэтому я люблю говорить: хорошо быть богатым ипохондриком, у вас всегда, как минимум, будут занятия и развлечения.

Светлана Ходукина:

Мы сейчас пришли к мысли о том, что, для того чтобы чувствовать себя более или менее комфортно, необходимо проходить регулярные обследования, и, в целом, этого достаточно для уверенности, что с твоим здоровьем все хорошо, или, если что-то станет нехорошо, это будет замечено.

Гурген Хачатурян:

Я бы, наверное, сказал бы по-другому: прежде чем лечить свою ипохондрию, заниматься ею, надо быть на 100 % убежденным, что ты здоров. В моей практике был случай, когда ко мне пришел ипохондрик.

Светлана Ходукина:

Который правда был болен?

Гурген Хачатурян:

Нет, было немножко иначе. Он был правда болен, но ему очень настойчиво рассказывали о том, что он ипохондрик. Этот настойчивый рассказ о его здоровье, что все его проблемы имеют только ментально-эмоциональное происхождение, привели к тому, что при одном из обследований в одном достаточно уважаемом учреждении нашли причину, по которой он испытывал разнообразную гамму симптомов. Это у него пролечили. С точки зрения заболевания, которое его достаточно долго беспокоило, он считался здоровым, но при этом у него внутри появился страх того, что что-то упустят, что-то не будет замечено, либо будет проигнорировано. На этом фоне развилась тяжелая ипохондрия, потому что он уже не доверял диагнозу, в том плане, что однажды уже говорили и к чему это привело.

Светлана Ходукина:

У меня на радио «Медиадоктор» опыт ведения многих передач с разными врачами. Каждому врачу, с которым мне приходилось общаться, я задавала один и тот же вопрос, который волнует, наверное, многих людей: в какой момент пациенту нужно к вам? Дерматологу задавала вопрос: как выглядит ситуация, когда хорошо бы к вам пойти? Врач объяснял, называл симптомы, которые могут быть поводом, чтобы обратиться к врачу. Наверное, любой врач может назвать такие симптомы, или в любой теме, в любой области медицины можно найти необходимые или достаточные симптомы, которые, действительно, являются поводом сходить к врачу. Они не то чтобы совсем широкие. Если в действительности у тебя есть сыпь, она не проходит две недели, это повод показаться врачу. Но, если у тебя просто вскочил прыщ, то вполне можно подождать неделю и посмотреть: возможно, он пройдет сам. Можем ли мы сказать, что обратиться на консультацию и изучить свой вопрос, чтобы разобраться именно в деталях – это приемлемый совет для ипохондрика, или, возможно, он еще больше напугает человека, и тот начнет хаотично изучать разную информацию, искать диагнозы?

Гурген Хачатурян:

Тут вопрос в общей, психологической даже подготовленности специалистов не психиатрического профиля. Любой коллега, любой врач на приеме, вне зависимости от своей специальности, сталкивается с людьми, которые чего-то боятся и обращаются за помощью не только для того, чтобы проверить, убрать симптомы, но и для того, чтобы получить определенную уверенность в том, что все хорошо, и в ближайшую пару недель они не «склеят ласты». Поэтому тут больше вопросы или рекомендации к коллегам. Хочется, чтобы ваш пациент уходил не только с назначениями (хочется думать и верить, что с правильными и адекватными), но и относительно уверенным и спокойным за то, что все ровно так, о чем они говорили с доктором. Если пациент уходит неспокойный, если он не услышал то, что он хочет услышать, либо (часто такое бывает), консультация оказывается, случается на бегу, достаточно быстро, не выслушаны все подробности, что лишний раз усугубляет внутреннее ощущение, что «меня не дослушали, на меня не обратили внимания, может быть что-то упустили», и из-за этого внутреннего ощущения внутренняя напряженность состояния собственного нездоровья только усиливается. Тут обращаемся уже к нашим пациентам: даже если так случилось, что вам оказали помощь, как вы думаете, быстро и не выслушали все, все-таки, надо понимать, что доктора, которые это делали, обладают определенным опытом и знаниями. У доктора может не быть времени оказывать вам психологическую помощь или помочь немножко разгрузиться, но, как минимум, в своей специальности, в своем направлении они уверены в том, что лечение правильное, и вам тоже стоит быть в этом уверенными.

Хочется, чтобы пациент уходил от доктора не только с назначениями, но и с уверенностью в том, что у него все именно так, о чем они говорили с доктором.

Светлана Ходукина:

Очень часто человеку хочется просто быть услышанным, а если человеку хочется быть услышанным, то вполне можно сходить к психотерапевту.

Гурген Хачатурян:

Можно сходить к психотерапевту и, наверное, нужно, потому что тема здоровья, тема болезни, ситуация, которую очень тяжело переживать самому, потому что это страшно и непонятно. Все-таки, организм – это много-много-много чего. Как оно работает, почему так, а не иначе – очень сложно разобраться без медицинской подготовленности, и самостоятельно в эту тему уходить сложно, и можно уйти в такие дебри, из которых не очень легко вернуться.

Светлана Ходукина:

Возвращаемся к вопросу, как помочь себе и как помочь другому человеку. Мы уже сказали про то, что хорошо бы пройти обследование, стандартные процедуры, которые рекомендованы Всемирной организацией здравоохранения – наверняка есть рекомендации, которые можно посмотреть. Если у вас такие особенности и переживания давно существуют и сами не проходят, то это повод либо найти человека, с которым можно поделиться (может быть, это врач из тех, к которым периодически приходилось обращаться), который может выслушать и успокоить; либо можно обратиться к психотерапевту и обсудить ситуацию с ним. С большой вероятностью он тоже сможет определить и порекомендовать, стоит ли вам обратиться и продолжить обследование, или как-то вас успокоит. Плюс ко всему, не исключено, что если человек будет полностью выслушан кем бы то ни было, то, как мы говорили вначале, может быть, он получит то внимание, которого ему бы, на самом деле, хотелось иметь к себе; или он получит поддержку.

Гурген Хачатурян:

Да. Но тут надо понимать, что на этом дело не закончится. Именно потому, что, один раз получив поддержку от конкретного специалиста, который выслушал, убедил, что все у вас хорошо, человек получил то, что хотел, и вопрос на засыпку: что он сделает в следующий раз? Он сделает ровно то же самое – он снова придет к этому же специалисту с тем же самым, именно для того, чтобы получать-получать внимание. Это то, что мы с вами обсуждали в первой части: почему люди становятся ипохондриками? Потому что таким образом, через свое здоровье они восполняют эмоциональные потребности и недостатки – без работы, без проработки, без выявления причин, почему вам нужно именно это и именно так, почему вы не можете быть для себя самодостаточным источником, ресурсом, почему вы не получаете ресурсы или эмоциональную подпитку в других сферах, почему у вас не получается, или почему вы выбрали именно так. Это все нужно обсуждать на сеансах психотерапии для того, чтобы эта проблема ушла.

Светлана Ходукина:

Можно добавить, что мы на наших эфирах очень рекомендуем людям, если вы чувствуете, что есть неразрешенный вопрос, который вас тяготит, то, можно обратиться к психотерапевту. К счастью, сейчас психотерапевты доступны, их много, к ним более принято обращаться, чем 20-30 лет назад. Очень здраво, когда ты не только ходишь по специалистам разного формата, а, возможно, вам правда достаточно будет сходить к психотерапевту и определить, что же стоит за вашими особенностями.

Если у нас есть рядом близкий человек, который так себя обычно проявляет и ведет, то как мы ему можем помочь, как на него реагировать? С ним же надо жить и, наверное, каждое утро вставать и слушать: «Я тут прочитал в интернете», или читала, увидела… «А у той двоюродной тети, а может у меня тоже…» Что-то подобное. Как в этом жить?

Гурген Хачатурян:

Хочу сказать, что жизнь с такого рода людьми, особенно, если это не легкое расстройство, а чуть потяжелее – удовольствие ниже среднего. Чаще всего, действительно, тяжело быть с человеком, который находится большую часть времени в подавленном настроении, в подавленном состоянии, потому что он думает, что он болен. Он ищет у себя болезни, он находит у себя болезни и постоянно замыкается именно в этом. Есть люди, чьи партнеры страдают ипохондрией, которые обладают зависимым, подчиняемым типом характера, и они начинают играть в эту игру вместе. Это, действительно, очень смешные пары, которые зачастую приходят на консультации вдвоем, у них одинаковые симптомы; или симптомы разные, но они наперебой и с удовольствием, с радостью разговаривают на тему, которая их так сблизила и дала общее направление для развития и поиска. Но таких, к сожалению, мало. А людей, которые страдают от того, что близкий настойчиво ищет, навязчиво ищет у себя симптомы заболеваний, много. Особенно, если это финансово-затратно, и большая часть бюджета уходит именно на то, чтобы сдавать очередные бесконечные тесты.

Светлана Ходукина:

Что же делать человеку, рядом с которым живет человек с поиском диагнозов?

Гурген Хачатурян:

Если вы видите такого человека, то, во-первых, не играйте в эту игру, не включайтесь в помощь поиска заболеваний. Если вы наблюдаете за своим близким такие проблемы, лучше сами отправьте его к психотерапевту, потому что вас, скорее всего, послушают. Такая будет рекомендация.

Не подыгрывайте ипохондрику, не включайтесь в поиск его заболеваний. Лучше отправьте его к психотерапевту.

Светлана Ходукина:

То есть рекомендация не в том, чтобы уговаривать, успокаивать, обсуждать: да нет, все хорошо, потому что…

Гурген Хачатурян:

Успокаивать… Прозвучит грубо, но успокаивать бессмысленно. По той простой причине, что человек не успокоится и, наоборот, будет относиться очень агрессивно. Потому что, как мы уже сказали, поиск болезни – это поиск, на самом деле, любви, внимания и отзывчивости к себе. Вместо этого человек получает антипатию, слышит упреки, и, соответственно, получает ровно противоположное тому, что он хочет. Соответственно, хорошей реакции на это не ждите.

Светлана Ходукина:

Если подытожить, то можно сказать, что самый простой и, возможно, правильный путь – обратиться к специалисту, психотерапевту, который поможет разобраться, в чем причина таких ощущений и переживаний?

Гурген Хачатурян:

Да, и знаете, почему? Потому что человек, который ищет болезнь, при достаточной степени подготовленности, если мягко и ненавязчиво его подвести, то он очень охотно воспримет мысль, что эмоциональные проблемы, ипохондрия – это тоже заболевание, это тоже проблема со здоровьем. То есть у тебя такие-то симптомы и, соответственно, с этими симптомами работают определенного рода специалисты. Не надо говорить человеку, что «ты задолбал, иди, наконец, к психиатру, потому что ты болен, потому что ты псих, и всю жизнь мне испортил», а именно мягко подвести к тому, что «у тебя, действительно, есть заболевание, ты, действительно, страдаешь, но не из-за чего-то органического, а чего-то эмоционального, есть специалисты, которые работают именно с такими проявлениями». Такой человек придет достаточно скоро к психотерапевту. Далее уже все зависит от компетенции и профессионализма психотерапевта, который сможет вывести разговор на продуктивное русло, разобраться в причинах. Потому что, опять-таки, по опыту, уровни защиты, которые стоят на психике ипохондрического характера, с ипохондрическим расстройством, очень высокого уровня, эту защиту надо разрушать достаточно долго.

Светлана Ходукина:

Как выглядят симптомы ипохондрического заболевания? Если просто человек решил пойти на диспансеризацию, возможно, с ним еще все OK, его не надо отправлять к психотерапевту. Как в общем виде выглядят симптомы ипохондрического заболевания, когда можно и к психотерапевту сходить?

Гурген Хачатурян:

На что надо обратить внимание? Если в вашем окружении, среди ваших близких появились люди, которые большую часть времени, значительную часть времени находятся в подавленном настроении, говорят о том, что у них болит то одно, то другое, очень вдумчиво и изысканно описывают свои симптомы, есть ощущение того, что они эти симптомы смакуют, они их очень красиво, ярко и красочно описывают, они прислушаются к тончайшим нюансам работы своего организма, вплоть до определения точек изменения чувствительности на коже; если человек часто манипулирует отношением к себе через ваше отношение к своему здоровью; любят ходить к врачам, и вы обращаете внимание на то, что большое количество денег и времени человек тратит именно на различные обследования; если в рамках диагностического поиска он уже прибегает не только к традиционным методам обследования, но ходит к бабкам, шаманам, либо на какие-то магнитные проверки биополя, исследования космоса внутри ваших чакр (вот, что-то такое очень интересное, вычурное), то, скорее всего, вы столкнулись с человеком с ипохондрическим расстройством. Первая, наверное, самая главная рекомендация – не подыгрывать. Во-вторых, не пытайтесь, не стимулируйте на дальнейший поиск, а предложите, как альтернативный вариант, как возможный вариант – именно заболевания эмоционального профиля, с которыми работают психотерапевты. Не пытайтесь воздействовать на ситуацию агрессивно, потому что чаще всего это вызовет только большее замыкание в себе, и тем сложнее будет в перспективе притащить человека на консультацию к специалисту, который занимается такого рода проблемами.

Светлана Ходукина:

Наш эфир уже подошел к концу. Я обращаюсь к людям, которые с большей вероятностью не является ипохондриками: регулярно проверяться, действительно, стоит. Не надо превращаться в ипохондрика, но, возможно, стоит изучить и посмотреть, как по вашему возрасту, по другим параметрам, может быть, особенностям организма, с какой периодичностью и к каким врачам стоит показываться. Ведь, есть и обратная, противоположная особенность, когда люди не то, чтобы игнорируют, но просто как-то все время им не до этого, а стоит прямо сейчас взглянуть, посмотреть. Есть и для женщин определенные исследования, которые рекомендуют регулярно проходить, возможно, вместе с мамой сходить, провериться у рекомендованных специалистов. В интернете много информации на официальных сайтах, например, Всемирной организации здравоохранения. Будьте здоровы, следите за своим здоровьем!

Это была программа «Час с психотерапевтом Хачатуряном». В студии были Светлана Ходукина и Гурген Хачатурян.

Гурген Хачатурян:

Спасибо за эфир! Всего доброго!