Станислав Жураковский:
Мы начинаем новый сезон «Капитанов бизнеса», это уже 2018г. У меня сегодня на визитке написано SEO and Funder, это привычно. А вторая история, на визитке нарисован человек бегущий, по крайней мере, бегущий, я так понимаю, и написано ICO Runner или ИКО, я сейчас вообще, я, честное слово, конечно технарь, а не гуманитарий по первому высшему образованию, но чёрт бы с ним. Потому что я не понимаю, чего все ринулись вот в эту штуку. Ладно, блокчейн с эджайлами, со всякими модными штуками, это всё понятно, это ладно. Но надо разобраться, что с этим всем делать, зачем они вообще, эти ИКО нужны, ICO, сейчас, как правильно, кстати. И сколько денег на этом можно заработать, самое главное, зачем, в принципе, бизнес делать. Сейчас Вы мне будете рассказывать про социальную ответственность, про рабочие места, про прочее, но кому Вы врете, не надо. Про бабки это всё, это всё про деньги, поэтому это бизнес, а не социальная всякая ответственность. Павел Коняев, приветствую.
Павел Коняев:
Приветствую, Станислав.
Станислав Жураковский:
ICO или ИКО, как правильно?
Слушай, русскоязычные ребята с лёгкой руки называют это ИКО. Если читать по английский, это произносится, как ICO. Но есть одна такая, ну, не легенда, вброс, американцы называют это «айко». То есть мы привычно называем это ICO либо ИКО.
Станислав Жураковский:
То есть, как мы называем линкедин, они говорят линкдин.
Павел Коняев:
Да. Переводится, как Initial Coin Offering, первичное привлечение монет.
Станислав Жураковский:
Первичное привлечения монет, давай с самого старта прямо, с самого любимого, с самого начала. Давай так, что это такое?
Павел Коняев:
Это способ привлечения инвестиций, инструмент привлечения инвестиций для того, чтобы Вы смогли воплотить свой проект, увеличитель ликвидность своей компании, расширить свою компанию, либо внедрить какую-то инновацию.
Станислав Жураковский:
А что же так кричат про него, в банк пойти, там денег попросить, обычно там просят. А почему тогда вот эта штука прямо мега модная сейчас. Мне скоро, наверное, цыгане монеты будут предлагать уже где-нибудь у метро. С этим ICO, песни, пляски, всё такое.
Павел Коняев:
Купите пачку золотых биткойнов.
Станислав Жураковский:
Да, пачку золотых биткойнов.
Павел Коняев:
Не грех.
Станислав Жураковский:
Не грех, да, что же так модно стало всё это?
Павел Коняев:
Модно это стало благодаря тому, что очень простой способ привлечения инвестиций. Чтобы тебе пойти в банк, тебе нужно иметь что-то за душой, либо за тобой кто-то должен стоять, чтобы тебе дали денежку. Здесь всё гораздо проще. Нет, есть ещё, конечно, венчурные инвестиции, но венчурные инвестиции, ты тоже приходишь уже с каким-то таким крепким проектом, за тебя должны опять-таки кто-то поручиться, в общем, очень длинный процесс. ICO выглядит следующим образом, в своей первоначальной вещи. Ты пишешь на бумажке, которая называется White Paper, некое свое видение какой-то новой технологии, нового бизнеса, нового проекта, выкладываешь его в интернет, говоришь: у меня есть команда, вот прочитайте, как это будет все выглядеть, вот Вам даже коды, как это будет кодироваться, дайте денег, нужно столько-то денег.
Станислав Жураковский:
OK, я хочу квадратный, я уверен в том, что все пирожки на завтрашний день должны быть квадратными, потому что они легко укладываются в ланч бокс, и это будет новый мега тренд, который мы будем формировать. Мы будем делать квадратные пирожки, условно говоря. То есть я это пишу в бумаге, White Paper этом, что я хочу делать квадратные пирожки, вот у меня, условно, армия бабушек, которые делают хорошо эти пирожки, вот поставщики, закупаюсь я там-то, там-то, делают то-то, то-то. Мне нужно расширение рынков сбыта, поэтому я у Вас у всех прошу денег, у всех сразу. На квадратные пирожки. Где это должно публиковаться и как нагонять тогда, получается, трафик, и какую стратегию маркетинга выстраивать. Потому, что если я сейчас публикую, что я хочу делать квадратные пирожки у себя в Фейсбуке.
Павел Коняев:
Вряд ли ты... Ты знаешь, если бы ты, например, прошлым летом, наверное, в июне – августе написал такую штуку, прикрутил бы туда слов «блокчейн», если даже бы ты опубликовал это в Фейсбуке, что-то ты мог бы ещё и собрать.
Станислав Жураковский:
Но я бы мог просто коллегам позвонить из других медиа и сказать: ребята, я тут придумал кое-что, давайте об этом расскажем, там слово «блокчейн», самое главное, есть.
Павел Коняев:
Да, должно было быть слово «блокчейн».
Станислав Жураковский:
Но все вот эти мега баяны под названием «Компания чайная» или какая там добавила слово «блокчейн» в название, и у неё акции в 2 раза хлоп.
Павел Коняев:
В три.
Станислав Жураковский:
Верх раз и всё. Но это прямо, я не знаю, правда, из раздела анекдота. Почему?
Павел Коняев:
Слушай, это элемент хайпа. Когда пошли первые ICO и на них стали легко давать деньги, конечно, в первую очередь, это были проекты, связанные с криптоиндустрией и с блокчейном. Сама по себе технология блокчейн, действительно, сделает и уже делает определённую революцию, как в своё время это была революция доткомов, и интернет пришёл в каждый угол, в каждый дом, в каждый магазин. То примерно через 5-7 лет аналогичным образом огромное количество технологий, транзакций, взаимоотношений перейдет на блокчейн. В этом его, действительно, революционность есть. Но на этом фоне, конечно же, возник тот самый хайп, который позволил многим аферистам или недалёким людям собирать так на пирожках инвестиции, либо продавать биткоины у метро в виде золотых монет.
Станислав Жураковский:
Но тут вопрос просто к тому, что кто вообще покупает вот это, долю, условно говоря. Да, у нас есть рынок, у нас есть 100.000 долларовых миллионеров в стране. Но мы такие, то есть у нас 25.000.000 нищих, 100.000 долларовых миллионеров, каждый раз удивляюсь и той, и другой цифры. Соответственно, вроде как, рынок, кто бы мог купить, есть. А как это происходит технически? То есть, условно, есть у человека деньги в банке, я не знаю, 1 млн $ и хочет он 100.000, например, вложить в какую-нибудь лавку-лавку, например, я не знаю. Как это будет дальше происходить.
Павел Коняев:
Смотри, здесь немножко отмотаем назад к твоему вопросу, чем так привлекательно ICO. Огромное количество мелких инвесторов, грубо говоря, от того, кто имеет 1$ до того, кто имеет 1 млн $ могут инвестировать в твой проект.
Станислав Жураковский:
А, то есть не обязательно иметь 1.000.000 $.
Павел Коняев:
Да, абсолютно не обязательно иметь 1.000.000 $, есть токены, которые продаются за 0,0... доллара, и ты можешь стать участником, то есть ты можешь стать инвестором в данный проект, за это получить какой-то один пирожок в будущем. В этом привлекательность. И когда таких инвесторов собирается 1000, 10.000, это всё вырастает в десятимиллионные и сотнемиллионные, порой, суммы. От чего это зависит, сколько ты соберёшь. Это зависит от твоей идеи, прикручен, сейчас ещё есть такая, шлейф, прикручен, не прикручен туда блокчейн, хотя от этого уже постепенно отходят. Твоей команды, твоего опыта, твоей бизнес модели, здесь уже начинаются более классические вещи. Я могу просто провести статистику. Смотри, как раз в июне-августе месяце прошлого года примерно 90 % проектов, которые выходили на ICO, заявляли, мы проводим ICO, деньги эти собирали. Уже в ноябре месяце таких проектов было примерно 25 %. Уже в декабре, вот данные РАКИБ опубликовал, это Российская ассоциация криптовалют и блокчейна, это уже 8 % российских проектов. Там вообще, они интересную статистику приводят, что 1000 проектов в 2017-м году, 1000 российских проектов, которые сказали, мы пойдём на ICO, 25 % вообще не дошли даже до старта. То есть загнулись. 65 % проектов вошли в стадию ICO, но не собрали желаемой суммы, софт-кап, нижнего порога. И 3 % проектов, которые собрали деньги, продолжают жить, а 5 % собрали, но заглохли, что-то там куда-то что-то сгинуло.
Станислав Жураковский:
Вот и сразу тогда вопрос, а чем не устраивает людей Кикстартер, тут даже в студии лежит изделие, которое с Кикстартера родом. Вот рюкзак всем известный, сейчас дико популярный в плане вот у гиков, Bobby, первая ещё версия, они там собрали прилично денег, всегда на Кикстартере вроде хорошие идеи легко идут. Чего бы с Кикстартера денег не собирать, зачем городить такие сложные вещи, типа White Paper?
Павел Коняев:
Ну, я насколько помню, у Кикстартера есть, вернее, у Кикстартера экономика такая, что ты получаешь либо тот же рюкзачок, либо какую-то часть акций компании. То есть эта часть акций компании позволяет тебя влиять на решения компании. В ICO пошли дальше, то есть токен, взамен который тебе даётся, это не акция, это штука, которая тебе даже не позволяет управлять компанией, не позволяет на неё влиять, что развязывает, в принципе, руки создателям проекта. Но ты получаешь возможность использовать это, как отложенное, то есть, грубо говоря, ты покупаешь некий жетон в метро, но метро ещё не построили, но когда его построят, ты сможешь на нём ездить по этому жетону. Это так называемые утилити токен. Есть модели, когда этот токен является неким опционом, как сделала, например, компания SandCoin, когда они продали песок ещё из невыкопанного карьера. И они сказали: мы выкопаем этот песок, сейчас покупайте, нам нужны деньги, чтобы построить инфраструктуру, оформить этот участок под разработку, мы выкопаем песок, ты получаешь столько-то кубов песка за свои инвестиции, мы даже за тебя его продадим, и вот когда мы продадим, для тебя появится выгода.
Станислав Жураковский:
То есть это купили.
Павел Коняев:
Они отлично собрали всё, да.
Станислав Жураковский:
Тогда у меня вопрос сразу конкретный, связанный, например, с практикой. Я понимаю, зачем покупать продукты. То есть, условно говоря, выходя на ICO. А если я, например, приду и скажу: ребята, я хочу сделать такую и развить такую, например, студию контента, чисто услуги профессиональные, которые применяют в России, например, то, как компании с Вами общаются. Как сейчас с Вами общаются компании? Они пишут, как чужие для хищников, всякую чушню, когда непонятно, что они делают.
Павел Коняев:
У тебя наболевшее, я чувствую.
Станислав Жураковский:
Да, да, мы собираемся, например, я прямо из своей практики. Мы собираемся получить столько контрактов, сколько можем с крупняками для того, чтобы с Вами начали общаться, как с людьми, а не как с дебилами или как с юристами. На это нам, к примеру, дадут денег, вот чисто технически.
Павел Коняев:
Давай, я немножко не понял, в чем продукт?
Станислав Жураковский:
Продукт в том, что это профессиональная услуга и, вообще, из сферы b2b в чистом виде. То есть вот то, что сейчас описывается по поводу ICO, это всё, как правило, b2c, или нет.
Павел Коняев:
Нет, нет, очень много продуктов, которые исключительно b2b. Создаются огромные платформы тот же Ethereum, это, фактически, b2b платформа. То есть собираются разработчики, которые, в том числе, сейчас создают кучу продуктов, рассчитанных на конечного потребителя. С b2b там всё нормально.
Станислав Жураковский:
То есть я могу в этом плане заявить, что мне надо срочно денег на b2b продукт, например.
Павел Коняев:
Ты можешь заявить, вопрос в следующем, дадут ли тебе, поверят ли в тебя.
Станислав Жураковский:
Что для этого сделать?
Павел Коняев:
Что тебе для этого нужно сделать. Хорошо, если твоя идея будет привлекательно, вкусно упакована. Второй момент, желательно, чтобы там была бизнес модель. Это то, к чему сейчас приходят как раз ICO, то, куда оно движется. Оно движется в сторону регулирования, с одной стороны, и это хорошо. Потому что там мошенничества очень много. Второе, оно движется в сторону классического такого бизнес-плана, классического инвестирования. Когда инвесторы уже многие наобжигались, ещё будут обжигаться, ещё там повалится вся эта пирамида. То есть если у тебя есть видение, как будет развиваться твой бизнес, сколько ты будешь продавать, кто твоя целевая аудитория, как ты будешь развиваться, то, в принципе, излагая это в White Paper, ты подтяни ещё желательно каких-нибудь эдвайзеров, эдвайзеры - это люди, которые могут рассмотреть твой проект и сказать: это круто. Ну, там тоже Ваше руководство, например, или люди, известные в твоей среде. Скажут: да, это классный проект, в него надо вкладываться, я знаю этих людей, я вижу, что проект этот перспективен. Ну, там 50 % успеха у тебя уже есть в кармане.
Станислав Жураковский:
А вторые 50 % это?
Павел Коняев:
Вторые 50 % - это рекламная кампания, как ни крути, некоторые называют, что даже на 90 % ICO успех зависит от маркетинга и, в принципе, мы это наблюдаем, когда очень быстро и хайпово раскручиваются проекты, в них вкладываются хорошие маркетинговые деньги, хотя проект если рассматривать под лупой, является пустышкой.
Станислав Жураковский:
И тогда вопрос, а как эти деньги принимать с точки зрения закона. Налоговая ведь она придёт и скажет: «Эй!».
Павел Коняев:
Мы надеемся, не надеемся, в мае, если я не ошибаюсь, должен уже появиться проект закона об криптовалютах, ICO, смарт-контрактах, блокчейнах. В законодательство как раз появятся новые сущности, которых сейчас нет.
Станислав Жураковский:
То есть сейчас это незаконно.
Павел Коняев:
Не то, что незаконно, это не запрещено и, в тоже время, это не одобрено законом, поэтому этого пока не карается.
Станислав Жураковский:
А как это технически буде? Они мне все денег перечислят на банковский счёт или как?
Павел Коняев:
Нет, ты заведёшь свой криптокошелёк, обозначишь валюты, криптовалюты, в которых ты будешь это собирать, создашь смарт-контракт так называемый, который будет у тебя прикреплён к этому криптокошельку. То есть смарт контракты будет, когда люди будут приводить тебе деньги, у тебя будет фиксация, что ты им должен такую-то долю токенов дать за свой проект. Ну вот, в принципе, и всё.
Станислав Жураковский:
В принципе, всё. А как я деньги вытащу в реальный бизнес, то есть условно говоря, через обменник?
Павел Коняев:
Здесь начинается танцы танцы с бубнами. То есть каждый решает это по-своему. Я не знаю, как это будет в законодательстве нашем решаться, но надеюсь, не так всё жёстко будет. В июне, по-моему, они уже обещают принять закон, будет какой-то налог, несомненно. В Америке уже с 1 января ввели налог на криптовалюты, там тоже со всякой разной шкалой. Сейчас просто люди оформляют компании в странах, где всё более-менее неплохо с законодательством по отношению к криптоиндустрии. Беларусь недавно в это вошла, Швейцария достаточно популярна, ну и куча оффшоров.
Станислав Жураковский:
Вот оно что. То есть в плане того, что вполне реально, условно, получить деньги на развитие через этот инструмент, то есть это прямо практика уже бизнеса, то есть реально компании это можно сделать.
Павел Коняев:
Ну, 1000 проектов российских в прошлом году, и Россия вошла на второе место по сборам с помощью ICO инструмента после штатов. Собрали порядка...
Станислав Жураковский:
То есть у нас платят.
Павел Коняев:
Не то, что у нас, ты же собираешь по всему миру.
Станислав Жураковский:
А, важный момент, ещё на английском должна быть версия.
Павел Коняев:
Смотри, желательно, чтобы твой проект, в идеале, был международного уровня. Это резко расширяет количество инвесторов и рынок сбыта. Но не обязательно, чтобы у тебя рынок сбыта был исключительно по всему миру. Повторяю? SandCoin, например, или, например, сейчас Pi Coin, если не ошибаюсь, ребята из под Екатеринбурга они выставляют опционы разработок торфа. Пошли по этому же пути. Просто за счёт внешних рынков ты гораздо быстрее соберёшь необходимые средства. Но всё зависит от того, сколько тебе надо. Тебе нужно 10, 100 млн или 1 млн. Да, ты переводишь на английский, это соответственно, Северная Америка, Канада и США, там самые активные инвесторы. Понятно, Европа подключается, обязательно испанский язык, южная Корея участвует активно, Япония, Китай.
Станислав Жураковский:
Сколько затраты и сколько % привлечения. Допустим, мне нужно 1млн $ или там мне нужно 100.000 $, мне нужно 10 млн $. Вот три цифры, сколько нужно потратить, чтобы получить эти деньги.
Павел Коняев:
На чистый маркетинг ты потратишь от 5 до 7 % от этой суммы, это маркетинг, это без учёта юридических коллизий, моментов, которые тебе. Юридические, оформление банковских счетов, компаний, конвертации криптовалюты в реальные деньги, не считая там тех разработок менеджмента, который у тебя уйдёт, может быть, тебе нужно создать как какой-то прототип продукта, проекта своего.
Станислав Жураковский:
OK, а если мне надо 10 млн руб. это что, мне всего 100 тысяч потратить рублей, и у меня всё будет?
Павел Коняев:
Нет, конечно, когда сумма уменьшается, у тебя там начинает играть всё-таки другая арифметика.
Станислав Жураковский:
Я просто к тому, что от какой суммы стоит вести разговор. О том, что стоит привлекать деньги через этот канал в этот инструмент. Сколько минимальная сумма?
Павел Коняев:
В идеале это от 3-5 млн начиная.
Станислав Жураковский:
Долларов.
Павел Коняев:
Долларов. Там, смотри, существует несколько стадий. У ICO существует несколько стадий. Есть так называемый pre-ICO, сбор предварительных инвестиций. Вот ты предварительные инвестиции собираешь для того, чтобы поиметь деньги для больших, для рекламной кампании на основное ICO, на большое.
Станислав Жураковский:
Так тоже можно.
Павел Коняев:
Это классическая модель. Ещё pre-ICO, порой, разбиваются на ещё предварительные, так называемые pre-sell. То есть ты можешь создать свой проект, пойти к несколькими инвесторам, сказать: ребята, вот такой проект, Вы меня знаете, я Вас знаю, буду выходить, нужно 20 – 50.000 $, чтобы выйти на pre-ICO. Собрав эти деньги ты, например, юридически оформляешь компанию, какие-то деньги пускаешь на маркетинг, на pre-ICO ты собираешь порядка 300 – 500.000 $. Вот этой суммы тебе хватит для того, чтобы собрать несколько миллионов долларов, соответственно.
Станислав Жураковский:
OK, хорошо. То есть теоретически я могу тратить только собственный труд и привлекать деньги, правильно.
Павел Коняев:
Тратить собственный труд, привлекать деньги, не совсем понял.
Станислав Жураковский:
Денег особо не вкладывать, ну то есть я имею в виду, что даже на старт рекламной кампании я соберу с других людей.
Павел Коняев:
Ты можешь, да, такая механика существует, ты можешь так сделать. Если твой проект прекрасен и вкусен, если его будут отрывать с руками, ногами, он уникален, у него есть интересные рынки и, может быть, он некую революцию или эволюцию будет совершать в своём сегменте, то отлично. А если у тебя есть работающий прототип, или у тебя есть, например, партнёрство с каким-нибудь Microsoft или издательским домом «Коммерсант» или журналом Vogue, и они там за тебя тоже поручаются, это тоже даёт тебе возможность легко привлекать инвестиции, потому что на все эти вещи смотрят.
Станислав Жураковский:
На все эти вещи смотрят, OK. То есть если я из Усть-Перепелюйска, денег мне дадут вряд ли.
Павел Коняев:
Много людей из Усть-Перепелюйска собирают и собирали деньги. Сейчас им, конечно же, тяжелее это делать, но повторяю, если есть уникальность в своём проекте, то да. Либо, если у него есть чёткая бизнес-модель, у него есть потенциал роста, ну а дальше вещи, которые я перечислил.
Станислав Жураковский:
Кому это никогда не подойдёт?
Павел Коняев:
Кому это никогда не подойдёт.
Станислав Жураковский:
ICO, как инструмент.
Павел Коняев:
Мошенникам никогда не подойдёт, пустым проектам. Люди, которые плохо понимают в бизнесе. Что мы сейчас наблюдаем, вот я тебе расскажу про тех, кто собрали деньги. Ну, 10 % проектов выживут, это адекватные проекты.
Станислав Жураковский:
10, в лучшем случае.
Павел Коняев:
Ну да, в лучшем. 90 % проектов, которые сейчас насобирали деньги, они делятся примерно на 3 категории. Категория первая, это т.н. скам, чистое мошенничество. Собрал, уехал, Мальдивы, тра-та-та, ещё куда-то. Вторая категория проекта, это так называемые научно-исследовательские технические разработки. То есть проект красивый, интересный, но это некое будущее, к бизнесу его никак не привяжешь и, по сути дела, ребята собирают деньги на.
Станислав Жураковский:
НИОКР.
Павел Коняев:
Да, в чистом виде НИОКР. И третье, это люди технари, у которых может быть красивая, интересная идея, но они никогда не создавали бизнес. Тут на голову скатывается несколько миллионов или, порой, десятков миллионов долларов, возникают конфликты или они просто не умеет вести бизнес. Один из прекраснейших примеров, это проект Tezenis, американский проект, это так называемые криптокошельки, в общем, холодные. И собрали они 350 млн $, по-моему. Да, 350 млн $ они собрали на ICO. Один из самых больших сборов. И у них вышел конфликт с фондом, на который эти все капали деньги.
Станислав Жураковский:
Куда столько?
Павел Коняев:
Швейцарские. Они там собирали, собирали и собирают.
Станислав Жураковский:
Но 350 млн $, можно себе какой-нибудь остров купить в Тихом океане, сделать своё государство.
Павел Коняев:
Да, и у ребят конфликт между разработчиками, то есть, скажем так, разработчиками и идеологами и эсквайером, который, собственно говоря, эти деньги собирал и за них отвечает перед инвесторами.
Станислав Жураковский:
Вот оно что, хорошо. Это тоже, в общем, понятная история. Кому больше всего тогда всё это подойдёт, кто прямо ты должен бежать и делать сейчас ICO?
Павел Коняев:
Кто должен бежать. Технари, айтишники уже почти все побежали. И сейчас то, что мы наблюдаем, существует такой некий стереотип о том, что ICO, это обязательно должно быть что-то, связанное с блокчейном, либо с криптовалютами. С криптоиндустрией. Но сейчас мы видим примеры того, как реальный бизнес, малый, средний, крупный бизнес начинает интересоваться этим инструментом, у них нет никакого блокчейна, нет никакой криптоиндустриальности, возьми тот же торф, они просто используют этот инструмент для быстрого и лёгкого сбора инвестиций. Вот мы видим и мы призываем, в принципе, обычный бизнес из реальной жизни идти в этот сектор. Для того, чтобы расширяться, запускать свои новые производства, проекты и прочее.
Станислав Жураковский:
И при этом по банкам не идти.
Павел Коняев:
И при этом совершенно не нужно идти в банк.
Станислав Жураковский:
Регулирование есть какое-нибудь законодательное? Условно говоря, есть ли у меня возможность вытащить свои деньги обратно, если я вложил не в тот проект.
Павел Коняев:
В июне она появится, а так это пока очень как раз рисковая область.
Станислав Жураковский:
То есть понятно, выше риск, выше доход, такая же история, плюс-минус понятно. А налог вообще, какой планируется, это больше, меньше НДС, непонятно?
Павел Коняев:
Ты знаешь, настолько противоречивая информация, одни говорят: мы дадим инвесторам возможность только, Минфин, по-моему, только 50.000 руб. инвестировать, до 50.000 обычно, потом только авторизованные инвесторы могут выше закладывать. Кто-то говорит до 1 млн руб. можно будет обычному человеку инвестировать. Там шесть групп разрабатывает законодатель законотворческие групп, работает над этим проектом. Кто там победит, мы увидим только, когда сам законопроект хотя бы выложат.
Станислав Жураковский:
Понятно, то есть в этом плане тоже понятно. Как этот инструмент меняется, вообще, с течением времени, и каким он будет через несколько лет. Я за что люблю нынешнюю ситуацию, у нас примерно каждые 5-10 лет очередная какая-нибудь революция. То есть 10 лет назад это были мобильные телефоны и 5 лет назад, условно говоря, это было мобильный трафик. Сегодня это вот это всё, блокчейн, эджайл и прочие всякие штуки. Что будет со всем инструментом лет через 5, инструментарием, точнее.
Павел Коняев:
Ты знаешь, я тебе скажу, что никто не знает, что с этим инструментом будет месяца через три.
Станислав Жураковский:
Понятно.
Павел Коняев:
То есть здесь настолько всё быстро меняется, я тебе привёл вот эту статистику, летом 90 % собирало, в ноябре 25, в декабре уже 8 %.
Станислав Жураковский:
Такая падающая парабола.
Павел Коняев:
Очень сильно всё меняется. На самом деле, бизнес ждёт, когда сюда придут правила игры. Поэтому все ждут регулирования.
Станислав Жураковский:
Иммено на госуровне, международное, российское должно быть регулирование, какое?
Павел Коняев:
Есть группы, которые, например, работают над теми же смарт контрактами, и в международной сфере, но мы, например, точно знаем, что существует так называемый консорциум, объединение банков R3, куда входят 22 крупнейших банка мира. Существует такой альянс под эгидой Etherium, Эфира, туда входят всякие Microsoft, Сбербанк, всевозможные исследовательские лаборатории, крупные компании. Все они сейчас вырабатывают стандарты внутри. То есть понятно, что они будут в конечном итоге диктовать, какие правила игры им нужны, по каким стандартам всё это будет работать, чем это должно регулироваться, в конце концов. Государство будет опираться именно на эти пожелания и это видение, потому что государство не разрабатывает тематику блокчейн и не копает в эту сторону. Каким это будет, всё это сейчас пока тестируется.
Станислав Жураковский:
Каким это будет, пока тестируется. Ну, скажем так, можно ли вообще в будущем понять, какой процент будет это использовать, как инструмент. То есть 10% компаний будут это делать. У нас же есть и данные по инвестициям, условно, по венчуру, по объёмам, по тому, кому это надо будет.
Павел Коняев:
Я знаю точно, что российские вот эти 300 млн очень далеко обогнали сборы тех же венчуров в России. Я не помню, сколько венчуры в России в этом году насобирали. Но что-то прямо на порядок больше. Конечно, если не будет сильных препонов, сильных закручиваний гаек, если это будет, действительно, такой простой инструмент для инвестирования, то я думаю, что этим много, кто воспользуется. Потому что ведь о чем ещё даже идёт речь? О том, чтобы проводить ICO даже не компании, а ICO, например, бренд персоны. Ты можешь сказать, заявить: я эксперт в такой-то области, мне нужен, например, я не знаю, инвестиций на ... создать такой-то форум под моим именем, или такую-то премию, или, не знаю, я хочу обучиться.
Станислав Жураковский:
Так можно? А как я потом эти деньги верну?
Павел Коняев:
Вот здесь ты должен придумать, собственно говоря, механику, как, что им вернётся. Может быть, там же выпускается, что такое токены, это монеты, которые, токен - монета, которая.
Станислав Жураковский:
На облигацию похоже?
Павел Коняев:
Не совсем. Не совсем.
Станислав Жураковский:
Не знаю, вексель какой-нибудь.
Павел Коняев:
Это штука, которая говорит о том, сколько ты внёс инвестиций, и закрепляет то право, как ты можешь этим, что ты этим можешь свободно распоряжаться и что ты, каким образом ты можешь эти деньги, скажем так, приумножить, либо купить продукт компании, которые выпускают эти инвестиции. Но как ты будешь возвращать, если ты человек-бренд, как ты будешь возвращать, здесь нужно подумать.
Станислав Жураковский:
А вообще такая практика есть, человек-бренд кто-нибудь делал уже в России?
Павел Коняев:
В России нет.
Станислав Жураковский:
В России нет, вот как, надо попробовать, интересно же. То есть вопрос в том, как возвращать деньги. А если, например, я специалист в какой-то конкретной области. Я буду раздавать, условно, практику или собственные трудочасы по этой теме. Ну, скажем так, я, условно говоря, обязуюсь написать столько-то текстов или, например, провести столько-то тренингов.
Павел Коняев:
Да, понимаешь, криптовалюту может каждый из нас, сидящий в этой комнате выпустить. Это вообще не сложно, 10 минут. Вопрос в том, чтобы тебе убедить людей, чтобы они покупали эту криптовалюту. То есть ты говоришь: покупайте мою криптовалюту, я буду Вас консультировать, например, со скидкой 30 %.
Станислав Жураковский:
То есть это вопрос, условно говоря, во-первых, смысла, то есть зачем покупать именно у тебя, то есть тут уже классический контент маркетинг в данном плане должен работать, чтобы ты убедил всё-таки.
Павел Коняев:
Ценность, вопрос ценности, ценность вот этого токена, который является выражением, какие ништяки получит инвестор за то, что приобрёл.
Станислав Жураковский:
За то, что он приобрёл, условно говоря, если я такой выхожу, например, и говорю: здрасьте, мне тут нужно 60.000 руб. на спортзал, я не хочу больше заниматься в X-FIT, хочу World Class. Обязуюсь заниматься регулярно и надо тут подумать, что тогда дать взамен. А, селфи со мной похудевшим.
Павел Коняев:
Ты можешь давать селфи, ты можешь давать консультации, ты говоришь...
Станислав Жураковский:
Как я похудел.
Павел Коняев:
Да, ты будешь говорить: я буду выкладывать в течение полугода.
Станислав Жураковский:
Попробовал на себе всё вот это, вот это, вот это за эти деньги, я Вам скажу честно, работает, например, ли много пить воды.
Павел Коняев:
Да, или работает, я не знаю, такое-то спортивное питание или такой-то жиросжигатель. Дальше что ты делаешь, ты выпускаешь ограниченное количество токенов. Например, выпускаешь там, не знаю 10.000 штук.
Станислав Жураковский:
А дробить можно их?
Павел Коняев:
Нет, но ты выпускаешь ограниченное количество, продал ты не 10.000, а продал 9.000 штук, 1000 ты, как правило, сжигаешь. У тебе конечная эмиссия, ты не можешь больше имитировать. Почему это полезно, потому что когда твой рейтинг растёт, у тебя в Фейсбуке, в Ютюбе растёт количество подписчиков, люди видят твои результаты, и они хотят быть такими же, достичь те же, таких же показателей. Ты говоришь: покупайте токены. Они у тебя покупают, консультируются за это у тебя, но чем выше твои результаты, тем ценность твоего токена растёт. Их ограниченное количество, больше не будет. Соответственно, ты можешь уже с этим, например, выходить на биржу и начинать торговать, ну, там крепко бирж достаточно много. И начинать торговать. И ценность, чем выше твои результаты, чем больше у тебя кубиков на животе появляется, чем больше к тебе приходят, например, брендов каких-нибудь известных, рекламирующихся через тебя, тем больше хайпа вокруг твоего имени и, соответственно, ценность твоего токена резко возрастает. Люди могут на криптобирже методом спекуляции заработать.
Станислав Жураковский:
Жиротокены, вот, в принципе, вполне себе.
Павел Коняев:
Отличная идея. Используй.
Станислав Жураковский:
Нет, надо сейчас будет попробовать это на практике, на самом деле, потому что это прикольная идея.
Павел Коняев:
Если ты это сделаешь и будешь первым, ты уже на этом хайп словишь, понимаешь. Я удивляюсь, что до сих пор все наши мега блогеры до этого не догадались, то есть что-то, у которых десятки миллионов подписчиков.
Станислав Жураковский:
Вообще, да, интересный момент, на самом деле.
Павел Коняев:
Отличная монетизация, да.
Станислав Жураковский:
Так и попробую сделать, на самом деле, потому что всё равно до этого момента, сейчас у нас была программа Upgrade, мы там всякие сервисы рассматривали, штуки, и там как раз документируется процесс того, как я худею или толстею и наоборот. Ну, по крайней мере, это интересно. Спасибо огромное, в общем, плюс-минус понятно, мы обязательно узнаем, как у тебя дела, и как всё работает, потому что в рамках одной программы мы, я думаю, что не ограничимся, мы будем разбираться, как это дальше работает. Спасибо.
Павел Коняев:
Спасибо тебе.