Тамара Барковская:

Доброе утро, уважаемые зрители и слушатели, в эфире «Медиаметрикс», программа «Консилиум», я, ее ведущая, Тамара Барковская. Сегодня хочу вам представить гостя врач-трансфузиолога, врача высшей квалификационной категории, автора и соавтора более 60 научных трудов, 9 патентов на изобретение, врача с большим опытом работы в НИИ Скорой Помощи имени Склифосовского, в научном центре детской онкологии и гематологии Блохина, неоднократного участника-докладчика международных конференций как в России, так и за рубежом – Высочина Игоря Валерьевича. Здравствуйте, Игорь.

Игорь Высочин:

Доброе утро.

Тамара Барковская:

И тема нашей программы называется: «Лечебный плазмаферез. Все за и против. Секреты эффективности».

Игорь Валерьевич, давайте начнем с того, что донесем до нашей зрительской и слушательской аудитории, что же такое плазмаферез, как давно он используется у нас в России и что собой представляет?

Игорь Высочин:

Во-первых, хотел поблагодарить всех слушателей за интерес к нашей проблеме, к нашей тематике в области медицины. И позвольте внести некоторые уточнения в понятие, что же такое плазмаферез, для чего он используется в настоящее время. Начнем с определения понятия: плазмаферез является экстракорпоральным методом детоксикации. Для этого используются как аппаратные технологии, так и безаппаратные технологии, он используется как с лечебной, так и с донорской целью. Я думаю, что большинству нашей аудитории будет интересно знать именно о лечебном направлении этого метода лечения. Что касается современных разработок, то плазмаферез, как правило, в настоящее время выполняется на аппаратах. Они существуют как зарубежные в нашей стране и доступные многим нашим пациентам, так и отечественного производства. Хочу сразу заверить, что последние годы в нашей стране стали бурно развиваться биотехнологии, медицинские технологии и медицинское оборудование. В связи с этим у нас появились конкурентоспособные препараты, приборы, которые позволяют проводить именно аппаратным методом плазмаферез.

Хотел бы сразу заметить, что многие наши пациенты и слушатели под словом «плазмаферез» подразумевают вообще все экстракорпоральные методы детоксикации, на самом деле это не так. Плазмаферез является одним из методов детоксикации, и предусматривает собой удаление части плазмы из организма. Чтобы было понятно, в организме в среднем у человека содержится порядка 6 литров крови, то есть, 7% от веса тела. Что касается плазмы, то в пересчете на объем, то это получается порядка 3 литров. Опять же, повторюсь, в среднем для взрослого человека. Соответственно, когда проводится плазмаферез, не важно аппаратным методом или дискретным методом, удаляется не вся плазма, это невозможно. Удаляется только часть плазмы. За не большим исключением. Значит, если мы рассматриваем очень тяжелое состояние пациентов и нахождение в стационаре, то есть больнице. Пациенту проводятся высокообъемные детоксикационные методы с замещением донорскими компонентамичасти плазмы альбумином и другими растворами кровезамещающими. И тогда удаляется больший объем плазмы. Но заменить практически весь объем за одну процедуру невозможно. Соответственно, если мы говорим о плазмаферезе, который выполняется в амбулаторных условиях, то есть в условиях поликлиники либо частного медицинского центра, то проводится либо аппаратным, подчеркиваю, либо дискретным методом, не имеет значение. Только малообъемный плазмаферез. То есть убирается небольшая часть плазмы из организма. Что значит небольшая? В процентном выражении получается порядка 30%, максимум 35% от всего объема циркулирующей плазмы. Напомню, что как ранее я сказал, объем циркулирующей плазмы в среднем у взрослого человека составляет порядка 3 литров. Соответственно, мы можем убрать порядка 800-900 миллилитров плазмы за одну процедуру, подчеркиваю.

Плазмаферез является экстракорпоральным методом детоксикации.

Тамара Барковская:

Игорь Валерьевич, как давно в России осуществляется применение плазмафереза, и за последние 20 лет, в чем его усовершенствование произошло?

Игорь Высочин:

История вопроса такова, что первые попытки проведения были сделаны на животных, как правило, это были крупные животные: кролики, собаки. Такие эксперименты проводились как в России, так и в Америке. Из истории известно, что был такой профессор Абель, был наш соотечественник профессор Юревич Вадим Александрович, который был в Военно-медицинской академии в городе Санкт-Петербург еще в дореволюционной царской России. Такие работы они проводили. Насколько я помню, это были десятые годы, начало прошлого века, двадцатого века. Соответственно, после первых успешных испытаний на животных, были первые попытки испытания на людях. Они продолжились в советские годы после революции, был такой профессор Михайловский. Но основной взрыв и прорыв в этой области был связан с изобретениями или с техническими решениями, которые позволили автоматизировать процесс. Одним из таких технических решений, эта разработка была проведена в Америке, был так называемый колокол. Появился Лейсман, некоторые его называют Латхем, некорректный перевод с английского языка, не суть. Суть в том, что появилось такое изобретение, которое позволило в дальнейшем автоматизировать процесс. Что позволило минимизировать влияние оператора, врача, медперсонала на очищение крови и максимально обезопасить эту процедуру.

Тамара Барковская:

Скажите, пожалуйста, какова этапность плазмафереза? Прямо вот с начала забора крови, как это происходит? Чтобы людям было понятно. В амбулаторных условиях с малым забором части плазмы.

Игорь Высочин:

Хотел бы сразу предвосхитить события именно на том этапе, когда мы совместно с пациентом или пациент самостоятельно решает необходимость проведения такой процедуры. С чем мне приходилось сталкиваться, что в силу открытости нашего общества, в наличии Интернета, других информационных источников, как правило, пациенты, не имея медицинского образования и не разбираясь в этом вопросе, сами считают, что это им нужно.

Тамара Барковская:

С легкостью воспринимая, как что-то сродни косметологическое.

Игорь Высочин:

К сожалению, да. Примерно подобно, как и с применением лекарственных препаратов, так как у нас на удивление очень легко можно приобрести, как конфеты, практически сильнодействующие лекарственные средства, по сравнению с другими европейскими странами. Мне приходилось быть и в Европе, и в Америке, и в Китае. На удивление там невозможно приобрести препараты без назначения врача вообще. И приходилось порой туда сумками возить лекарственные средства, чтобы помогать людям за границей. Так вот, извините за легкое отступление. Я предлагаю все-таки нашим пациентам, будущим пациентам и слушателям более серьезно относится к этой процедуре и не назначать самим себе достаточно серьезный лечебный процесс и метод лечения под названием плазмаферез – это первое. Второе, мы договорились о том, что необходимо принимать совместно с врачом, то есть специалистом причем не важно, это не должен быть сначала трансфузиолог.

Тамара Барковская:

Это должен быть лечащий врач по основному заболеванию, профильный врач.

Игорь Высочин:

Это может быть гинеколог, онколог, терапевт. Не важно, любой профиль врача. Объясню почему. Дело в том, что мы еще не затронули вопрос о механизме действия и скажем показаний для проведения плазмафереза.

Тамара Барковская:

Сейчас, ниже обязательно скажем.

Игорь Высочин:

Так вот, легкое отступление, что плазмаферез в основном используется в комплексной терапии больных, если мы говорим об амбулаторном лечении. И поэтому, как правило, такие пациенты поступают сначала к врачам общего профиля, семейным врачам или специалистам по направленности. А затем уже от них, имея определенные показания, пациент приходит к нам. По сути дела, мы работаем втроем: лечащий врач, специалист крови, в частности, трансфузиолог и пациент – это первое. Второе, после того, как мы определились, что процедура действительно показана, необходимо провести элементарные диагностические исследования. Причем это может сделать не обязательно трансфузиолог.

Перед своей процедурой идеальный вариант, когда пациент приходит подготовленным. Что это значит? Это значит, что непосредственно лечащий врач, который предложил или рекомендовал своему пациенту обратиться к трансфузиологу и выполнить такую процедуру, желательно, чтобы сразу и обследовал пациента. То есть необходимо провести исследование крови на опасные инфекции: ВИЧ, гепатит, сифилис – это стандартные анализы, которые необходимо сделать любому пациенту при госпитализации в больницу. Почему это нужно сделать? Дело в том, что процедура плазмафереза предусматривает так называемую инвазию. То есть внедрение в организм пациента и работу с кровью. Соответственно, необходимо знать в каком состоянии находится пациент. Это не значит, что, если у вас выявят какое-то серьезное инфекционное заболевание, вам тут же откажут в лечении. Нет, речь идет о том, чтобы был входной анализ, это обязательно.

Второе, так как работа с кровью предусматривает ее обработку и разделение на компоненты, то есть выделение плазмы. Необходимо знать статус гемостазиологический, проще говоря, как кровь ваша свертывается, либо не свертывается, либо есть какие-то скрытые нарушения, о которых ни вы, ни врач ваш не подозревал и не знал. Это очень хорошо сделать заранее, так как вы будете осведомлены о вашем состоянии здоровья. Возможно у вас какие-то сомнения по поводу ваших синячков, изменений на коже при травмах и прочее развеются, либо наоборот подтвердятся. Что тоже хорошо. И вы получите консультацию гемостазиолога дополнительно и так далее. Поверьте мне, очень часто у нас в настоящее время встречаются скрытые формы нарушения гемостаза, что очень неприятно для пациентов. Тем более узнать в экстренной ситуации, что у них такая проблема существует. Конечно, не дай бог, но лучше знать об этом заранее и предупредить уже в экстренной ситуации лечащих докторов. Дальше необходимо взять анализ биохимический крови. Почему? Потому что мы удаляем плазму. Из плазмы удаляются как метаболиты нашего тела, и патогены. То есть болезнетворные вещества. Так и полезные для нашего организма молекулы, которые нам нужны для каждодневной жизни и полноценной жизни, в частности альбумин.

Тамара Барковская:

Крупная белковая молекула.

Игорь Высочин:

Совершенно верно. И общий анализ крови, который предусматривает основные показатели. Какие? Многие из вас лучше даже врачей знают – это гемоглобин, который показывает, насколько высок уровень белка «гемо», который переносит кислород в нашем организме. Эритроциты – это клетки, которые содержат гемоглобин. Дальше обязательно мы смотрим уровень тромбоцитов, потому что в свертываемости крови участвуют не только плазменные белки, которые формируют сгусток, чтобы этот сгусток был плотный и эластичный, нам нужны тромбоциты. Их называют пластинками, на самом деле это клетки, поверьте мне на слово. Я ими занимаюсь сейчас профессионально. Так вот, уровень тромбоцитов, и не просто их уровень, а именно функциональная активность определяет, насколько сгусток будет качественно формироваться, насколько позволит организму бороться с повреждениями сосудов. Конечно же, лейкоциты, которые являются маркером инфекции в организме. И по этим маркерам врач может определить, есть ли у вас острый воспалительный процесс. Если это больной с аллергическими состояниями либо с глистной инвазией, в простонародье говоря – поражен гельминтами или глистами, к сожалению, это тоже очень большая проблема. Соответственно, маркером глистной инвазии является наша кровь тоже. То есть, казалось бы, по общему анализу, для всех нас вроде бы можно сделать предварительный скрининг здоровья и определить многие-многие изменения в нашем организме. И в заключение такого большого обследования обязательно нужно посмотреть насколько у нашего пациента будущего хорошие сильные вены. Конечно, это не является большим препятствием для того, чтобы провести процедуру. Есть на сегодняшний день технические решения в виде специальных игл, в виде маленьких венозных катетеров, которые даже ребенку могут облегчить состояние и позволит сделать венепункцию. То есть поставить и сделать венозный доступ и поставить эту иголочку в вену. Но в любом случае врач должен быть осведомлен заранее и понимать, предполагать свою дальнейшую тактику ведения пациентов.

Что касается еще методов оценки состояния здоровья пациента – это стандартные методы обследования: клинические. То есть врач общей практики либо специалист может измерить давление, оценить, насколько гемодинамика пациента стабильная. Желательно, чтобы пациент уже приходил к трансфузиологу не в состоянии криза гипертонического и не в состоянии шока. Тем более не на каталке в терминальном состоянии, что не нужно делать в амбулаторных условиях. То есть так называемый гемодинамический пациент. Пациент со стабильным давлением, артериальным давлением. Пациент со стабильным пульсом. Желательно, чтобы у него не было острых инфекционных состояний, чтобы он не был источником опасной инфекции. Все эти исследования может сделать врач общей практики. Еще раз подчеркну, врачи любых специальностей. После этого, в принципе, пациент готов для того, чтобы провести непосредственно, специфическую процедуру под названием плазмаферез.

Тамара Барковская:

Таким образом, лечебная процедура плазмафереза – это достаточно серьезный процесс, который требует предварительного комплекса исследований. Он не делается вслепую, и врач трансфузиолог должен иметь результаты показаний всех исследований, которые необходимы для понимания того, показана процедура или нет, собственно, с чем мы имеем дело в каждом конкретном случае. Какие абсолютные противопоказания являются, собственно, важными для проведения плазмафереза?

Игорь Высочин:

Это действительно очень серьезный вопрос. Я предлагаю его разделить на 2 части. Конечно же, плазмаферез выполняется в острых ситуациях, он, как правило, используется даже как монотерапия или начальная терапия лечения острых состояний: миастенический криз, допустим. Или как краш-синдром. То есть синдром длительного сдавливания или ДВС-синдром. Все эти состояния, как правило, проводятся, все эти пациенты появляются в стационаре. И проводятся уже под присмотром реаниматологов.

Тамара Барковская:

В терминальных ситуациях.

Игорь Высочин:

Да, которые оказывают помощь нашим пациентам именно в тяжелом, в терминальном даже состоянии. Мы не будем рассматривать сейчас этот вопрос. Он касается все-таки другой области медицины. У нас, на сегодняшний день, рассматривается вопрос именно об амбулаторном применении.

Тамара Барковская:

Да, того массового интереса у населения к этой процедуре. Причем тут очень много заблуждений относительно этой темы и, как Вы уже сказали в самом начале, фигурируют эти заблуждения также на просторах Интернета и в СМИ. Поэтому мы собственно сейчас и занимаемся просветительской работой по этой тематике.

Игорь Высочин:

Я с Вами абсолютно согласен. Это действительно важный аспект именно просвещение в этой области. У меня глубокое убеждение в том, что лучше получить достоверную информацию из достоверного источника, из рук специалиста, из уст специалиста, нежели окружить себя домыслами и разговорами. Причем не только, к сожалению, обывательскими, людьми, не имеющими специального образования в этой области, либо имеющие свое мнение, которое не всегда корректно. Я представляю о том, что вы говорите, и несколько раз уже слышал и не от одного своего пациента о том, что были прецеденты, к сожалению, вплоть до летального исхода. И они были описаны в СМИ, очень долго дискутировались. Но, не переходя на личности, хочу сказать, что медицина – область такова, что, действительно, с пациентом, если к этому вопросу философски подойти, может произойти все что угодно. Но самая главная задача врача, как мы уже с вами говорили, быть готовым к тому, что пациент к нам приходит и желательно, я в этом опять же убежден, чтобы предотвратить все негативные последствия, которые могут быть, их лучше предотвратить. Это направленность медицины современной. Так вот, повторюсь еще раз, чтобы не было такого негатива, которого услышали из СМИ и других источников, нужно подготовиться к процедуре, как я вам ранее говорил, обследование пройти. Пусть на это будет потрачено больше времени, сил и финансовых издержек. Но вы будете подготовлены и вы будете в безопасности: и вы и врач, который будет вас вести. Еще раз говорю: не буду переходить на личности. Это некорректно с моей стороны. Так вот, возвращаясь к показаниям. Мы рассмотрели с вами стационар, то есть, условия больницы, мы его не трогаем. Острые состояния, ими занимаются реаниматологи, специально обученные доктора. Мы говорим о поликлинической службе, об амбулатории, о частной клинике. Какие же пациенты могут к нам прийти для того, чтобы получить процедуру плазмафереза, с какими диагнозами и с какими заболеваниями. Я начну с очень интересной темы, на мой взгляд – это последнее врем, тема очень актуальна и в очень крупных городах и даже уже в провинции.  Очень плотно и очень интенсивно развиваются технологии экстракорпорального оплодотворения.

Чтобы не было осложнений перед процедурой плазмафереза, необходимо пройти все необходимые исследования и сдать анализы.

Тамара Барковская:

Игорь Валерьевич, на этом мы немножко сделаем паузу. Уважаемые зрители и слушатели, прервемся на короткую рекламу.

Тамара Барковская:

Итак, мы продолжаем.

Игорь Высочин:

Мы остановились с вами на интенсивно развивающейся технологии экстракорпорального оплодотворения. Причем очень интересно, что она в России получила даже государственную поддержку и продолжает не только развиваться в центральных крупных городах, но и пошла в регионы. Так вот, какое же место в этой сложной технологии занимает врач-трансфузиолог со своими инвестиционными методами? Во-первых, почему многие люди обращаются к помощи специалистов гинекологов, эмбриологам? Потому что, к сожалению, в силу урбанизации, в силу развития нашего общества, мы потеряли или теряем возможность к репродукции, то есть к формированию здорового поколения. К сожалению, это констатация уже факта – это, с одной стороны. С другой стороны, бурное развитие криотехнологии, бурное развитие эмбриологии, позволило выйти нам на новую ступень развития медицины. И биотехнологии, которые нам позволяют помочь семейным парам в формировании здорового потомства при условии, если не получается это реализовать физиологическим образом. Так вот, очень часто молодые пары обращаются к специалистам, которые занимаются экстракорпоральным оплодотворением в связи с различными состояниями иммунологическими: несовместимости, развитие иммунизации до наступления предыдущих беременностей. Все это нарушает процесс вынашивания будущего ребенка и не позволяет матери стать матерью. Она естественно этого хочет. Поэтому, что мы можем ей предложить? Опять же в содружестве, только в содружестве со специалистами-гинекологами, со специалистами-эмбриологами, и, как правило, в этой ситуации нам еще помогают специалисты по гемостазу. Почему? Потому что при развитии эмбриона и при его имплантации в стенку миометрия, то есть матки, в организме женщины начинает перестраиваться не только гормональная система, но и система гемостаза. И формируется еще иммунный ответ. Почему он формируется? Потому что, по большому счету будущая мама получает часть генетического материала от мужчины, от полового партнера, а только половину генетического материала дает сама. В связи с этим эта двойственность генетической информации, которая переходит будущему ребенку, вызывает конфликт, иммунологический конфликт. И не всегда женщина способна физиологически с этим конфликтом справиться. Это первая иммунологическая проблема. Вторая проблема – проблема, связанная с гемостазом. Так как женщина проходит несколько этапов подготовки к переносу эмбриона, возникает ситуация, связанная со стимуляцией яичников для получения ооцитов, то есть яйцеклеток. И вот эти состояния связаны с тем, что у женщины формируется гиперкоагуляция. Так вот, все эти побочные эффекты, которые возникают в процессе именно технологического процесса. Это длительный процесс – экстракорпоральное оплодотворение. Мы можем помочь. Каким образом? Мы можем, используя наши методы экстракорпоральной детоксикации, в частности плазмаферез, изменить гемодинамику в организме будущей мамы. То есть подготовить ее к этому состоянию. Мы можем изменить ее гемостаз. И не просто изменить, можем его контролировать. Опять же в содружестве со специалистами-гинекологами и гемостазиологами.

Тамара Барковская:

В каком проценте эффективность выражена при участи плазмафереза в таких подготовительных мероприятиях?

Игорь Высочин:

Ели абстрагироваться от деталей, то могу сказать следующее, что на сегодняшний день, думающие и квалифицированные группы специалистов. Именно группы специалистов, подчеркиваю, которые занимаются ЭКО, как правило, привлекают к своей работе именно специалистов, связанных с экстракорпоральными методами детоксикации. Сложно сказать, в стандарт этот метод лечения пока еще не входит. Но по опыту могу сказать, еще раз говорю, те специалисты, которые уже поняли и получили высокий результат применения методы ЭКО. Они начали более интенсивно привлекать трансфузиологов.

Тамара Барковская:

То есть можно говорить, что это достаточно высокий процент эффективности?

Игорь Высочин:

Да, могу из опыта своего сказать, что у меня была одна пациентка, которая нашла меня через 8 лет и пошла на повторную процедуру ЭКО, причем достаточно успешно. Причем учитывая, что она исходно была с таким непростым состоянием, как антифосфолипидный синдром. И первого ребенка удачно выносила, несмотря на то, что женщина была уже не молода. По прошествии 8 лет, женщина решилась на повторную непростую технологическую процедуру. Пришла повторно на плазмаферез и в последующем родила второго ребенка.

Плазмаферез помогает в последующем удачно пройти процедуру ЭКО.

Тамара Барковская:

Если говорить о других системах, органах, если говорить об аутоиммунных заболеваниях, то в каких сферах медицинских наиболее часто еще присутствует показания для применения процедуры плазмафереза? То есть, в каких ситуациях он наиболее эффективен и помогает в комплексной терапии различных заболеваний, по вашему опыту?

Игорь Высочин:

Как я ранее уже говорил, что методы экстракорпоральной детоксикации являются вспомогательными и используются в комплексном лечении. Как правило, это системные заболевания, которые требуют именно нашего вмешательства. Какие могут быть заболевания? Большинство жителей Москвы, Петербурга и других крупных городов сталкиваются с тем, что ежегодно у нас растет процент больных с аллергическими состояниями дети или взрослые. Когда у нас наступает сезон цветения – это май месяц, как правило, июнь. Начинается усиление потока пациентов с так называемыми поллинозами, которые желают получить плазмаферез, который позволяет им купировать эти острые состояния. Либо многие уже знают последствия поллинозов и других аллергических состояний. Они профилактически приходят и проводят плазмаферез. Есть особая группа пациентов, очень тяжелых, тоже с аутоиммунными системными заболеваниями, называется псориаз. Многие наши слушатели либо встречались с такими пациентами, может быть, некоторые страдают. К сожалению, это пациенты, которых сложно излечить, но, вы знаете, есть в медицине такое состояние, как контролируемое состояние или контролируемая ремиссия, или стойкая ремиссия. То есть когда мы можем пациенту облегчить состояние и сократить количество обострений его заболевания основного.

Тамара Барковская:

То есть, улучшить качество жизни.

Игорь Высочин:

Совершенно верно. Это модное слово: улучшение качества жизни, которое к нам пришло из Европы – оно очень актуально. И пациент, зная нехорошие последствия обострений, так называемые рецидивы. Он уже понимает, что ремиссия для него является более позитивным состоянием, и он может, с помощью, в том числе плазмафереза, выйти в это состояние стойкой ремиссии. Также есть другие аутоиммунные состояния, заболевания, которые могут пациенту облегчить состояние и заболевания, связанные с нарушением метаболизма. Хочу сразу отметить, что в нашей стране и практически во всем мире смертность от сердечно-сосудистых заболеваний является основной и занимает первое место в мире. За ней следует онкология. Так вот, этот процент уже перешагнул 50% в смертности, я имею в виду – от болезни сердца и сосудов. Одной из ключевых проблем, связанных с болезнью сердца и сосудов является атеросклероз. То есть это положение так называемых липидных бляшек, которые нарушают гемодинамический процесс и приводит к инфарктам, инсультам и другим последствиям. Так вот, хочу заметить, что во многих странах современных, существуют технологии, они отличны от плазмафереза, являются более селективными методами, более сложными, дорогими. Но они также относятся к экстракорпоральным. Так вот, они вошли в стандарт лечения и используются в лечении, в комплексном лечении, подчеркиваю, вот таких метаболических нарушений. В частности, атеросклероз.

Тамара Барковская:

А у нас эти экстракорпоральные методы еще не используются?

Игорь Высочин:

Почему? Мы их можем использовать, но есть одна тонкость: первое, для этого нужны дорогие расходные материалы, которые используются за рубежом и должны закупаться только за рубежом. Потому что мы, к сожалению, их пока не производим, к сожалению, такая ситуация сложилась. Возможно, что в ближайшем будущем что-то появится на нашем рынке, но пока мы можем оперировать тем, что у нас есть. И не все пациенты могут себе это позволить. К сожалению, второй момент, что пока в рамках ОМС, то есть обязательного медицинского страхования, такие процедуры не внедрены широко.

Тамара Барковская:

А в рамках сердечно-сосудистой патологии при артериальной гипертензии есть показания для проведения плазмафереза?

Игорь Высочин:

Есть еще, скажем так, ниша использования плазмафереза, мы можем сейчас ее объединить с другими состояниями, которые связаны с постоянным приемом лекарственных препаратов. Как допустим гипотензивных препаратов, то есть препаратов, используемых для контролируемого давления. Или снижения давления и последующего его контроля на приемлемом уровне. Антиангинальных препаратов, то есть препаратов, которые используются для больных с ишемической болезнью сердца, с инфарктом миокарда и так далее. Для больных, которые принимают даже психотропные препараты, либо переводятся на другие препараты. Так вот, эта большая группа пациентов, и таких пациентов очень много. Причем эти состояния уже молодеют, и даже люди, имеющие 30 лет возраст и до 30 лет, уже страдают и повышенным давлением, и болезнями сердца и сосудов, и перенесли некоторые даже инфаркт миокарда, либо стенокардию имеют. Я уже не говорю про другие состояния, как сахарный диабет и так далее. Так вот, для этих пациентов мы можем использовать процедуру экстракорпоральной детоксикации для того, чтобы корректировать дозировку препаратов либо перевести с помощью кардиологов, терапевтов и других специалистов на другие препараты и опять же подобрать дозировку препарата. Не просто подобрать, а даже существует возможность снизить дозу препарата и таким образом снизить токсическую нагрузку на пациента. Учитывая, что он в большинстве случаев принимает такие препараты постоянно и практически до конца своей жизни. И это очень важный аспект. Почему это очень важно сделать? Потому что плазмаферез и другие методы детоксикации позволяют убрать излишки препарата из организма, очистить рецепторы, на которые влияет этот препарат. Этот механизм в итоге нам позволяет уйти от высоких доз препарата. Снизив дозировку, подчеркиваю еще раз, получить высокий, нужный или необходимый клинический эффект и при этом уйти от токсичности.

Тамара Барковская:

Минимизировать побочные эффекты

Игорь Высочин:

Совершенно верно, убрав или минимизировав побочные эффекты и осложнения от приема лекарств.

Тамара Барковская:

Вы упомянули эндокринологический аспект пациентов с сахарным диабетом. Каких эффектов можно ожидать у этих пациентов, включая плазмаферез в комплекс терапии?

Игорь Высочин:

К сожалению, больные с диабетом – это опять же состояние системное, которое характеризуется ангиопатиями и проявляется в виде ретинопатии. Даже пациенты могут при неконтролируемом сахаре ослепнуть. Нефропатиями, то есть когда страдают почки и сосуды почек. И третье состояние, вплоть до образования трофических язв и некрозов на конечностях. В частности, диабетическая стопа, которая в крайне неприятном проявлении характеризуется некрозом или омертвением тканей на больших пальцах. Кто знает таких родственников или знакомых, возможно, видели эти неприятные состояния.

Тамара Барковская:

Осложнения.

Игорь Высочин:

Да, и осложнения. Так вот, чтобы не допустить развитие этих состояний, необходимо, опять же подчеркиваю, в комплексе и работая с эндокринологом либо терапевтом, специалистом, кто ведет пациента. На ранних стадиях, не дожидаясь развития этих осложнений, проводить курсовые процедуры плазмафереза. Подчеркиваю – курсовые, то есть регулярные. Как это сделать, мы чуть позже об этом остановимся. Для того чтобы поддерживать так называемые реологические свойства крови на нужном должном уровне. Что значит реологические свойства?  Это вязкость, текучесть. Для больных с диабетом очень важно, чтобы микроциркуляция не страдала, то, что является основной патофизиологической проблемой для организма пациента. Собственно, эти нарушения микроциркуляции и питание трофика тканей, заканчиваются теми осложнениями, которые сказал: диабетической стопой, ретинопатии и так далее. Так вот, главное, что эндокринолог или терапевт, назначая препараты либо сахароснижающие, уже переводит пациента на инсулин: короткого, длительного действия, уже подбирает терапию именно с целью того, чтобы контролировать сахар, не вызывать скачкообразных изменений повышения и резкого снижения – это один вариант. Второй вариант – откорригировать это диетой. Что тоже очень важно при лечении сахарного диабета. И подключать к основной терапии лекарственные и детоксикационные методы лечения. Это в комплексе позволяет организму стабилизировать микроциркуляцию, стабилизировать состояние трофики тканей. И как можно дольше не приводить к тому, чтобы развились осложнения или побочные эффекты этого состояния тяжелого, этого заболевания.

Тамара Барковская:

Спасибо, Игорь Валерьевич. А по поводу пациентов онкологического профиля. Чаще каким образом выстраиваются именно курсы плазмафереза для такого контингента и каковы эффекты?

Игорь Высочин:

Онкологические пациенты – одни из самых моих любимых, так как одна из моих специальностей еще онкология. Мне приходилось работать с этими пациентами. Так вот, могу сказать, что с одной стороны, к сожалению, не все пациенты доходят до специалистов, которые занимаются экстракорпоральными методами детоксикации, к сожалению. Но те, которые доходят, могут получить дополнительный детоксикационный эффект за счет процедуры плазмофереза и других очищающих технологий. Особенно на этапах между курсами химиотерапии, что очень важно. Почему? Потому что сам принцип назначения препаратов, даже в настоящее время, при наличии таргетных препаратов, то есть препаратов, направленных на мишень, на клетки мишени. Это остается полихимиотерапия, которая по механизму своего действия, скажем так, стреляет из пушки по воробьям. То есть большие дозы назначаются, которые, да, безусловно, влияют на развитие опухолевой ткани, блокируют рост и развитие опухолевых клеток, это с одной стороны. Но с другой стороны, мы видим массу побочных эффектов или токсических эффектов, связанных с тем, что у пациента, начиная от рвоты, то есть осложнений связанных, которые, как правило, всегда сопутствуют химиотерапии, в большинстве своем, скажем так. Заканчивая тем, что у больного может развиться так называемая гематологическая токсичность. То есть, пациенты говорят: у меня упали все показатели крови: эритроциты, лейкоциты, тромбоциты, с которыми мы потом благополучно боремся. Назначаем стимуляторы, так называемые ГКС препараты: непогин, герноцид и так далее. Либо мы переливаем компоненты крови, боремся с анемией, тромбоцитопенией и так далее. В крайних случаях добавляется еще клеточная терапия, добавляются клетки либо донорские, либо собственные, для того, чтобы как можно быстрее. Как только эта гематологическая токсичность нарастает, мы потом начинаем еще бороться с инфекцией, когда больной нейтропенией, он не может самостоятельно бороться с окружающей инфекцией. Мы вынуждены соответственно назначать антибиотики, которые также являются токсичными. Этот весь порочный круг, он развивается как осложнение после проводимой полихимиотерапии. Так вот, мы можем его оборвать и максимально сократить действие этой токсичности химиопрепаратов. Когда больной получил курс химиотерапии.

Тамара Барковская:

Как скоро, кстати, после процедуры химиотерапии назначают плазмоферез?

Игорь Высочин:

Как правило, если получает пациент полихимиотерапию, то есть несколько препаратов. Соответственно, это несколько дней. Как только закончился курс, через несколько дней смело можно назначать экстракорпоральный метод детоксикации, который позволит убрать излишки химиопрепаратов, которые продолжают циркулировать в организме, и таким образом снизить эту токсическую нагрузку, которая сформировалась. А также, если врач способен, то он может и в содружестве с химиотерапевтом, онкологом продолжит так называемую СПО терапию, то есть поддерживающую терапию. Она очень важна для этих пациентов именно в содружестве с онкологом. Дальше пациента между курсами терапии, очень быстро интенсивно начать поддерживающую терапию вплоть до назначения препаратов и компонентов крови. То есть трансфузионной терапии. Никто лучше трансфузиолога не знает, как ее провести, к сожалению или к счастью. Потому что, если грамотный трансфузиолог, он не только производит компоненты. Он знает биологию клеток и знает их качество клеток и может назначить конкретно каждому пациенту необходимую дозу, скорректировать эту дозу. То есть это уже штучное лечение, персональное лечение. Это элемент так называемой персонифицированной медицины, о которой сейчас тоже начали говорить за рубежом и, к счастью, в нашей стране тоже.

Тамара Барковская:

Игорь Валерьевич, большой круг вопросов значимых мы сегодня не успеваем охватить, но обязательно сделаем вторую часть программы на эту тему. И затронем также современные биотехнологии будущего, которыми вы тоже занимаетесь – это банк данных, биоматериалов, это заморозка значимых компонентов крови в том числе. Масса интересных тем еще не охвачена нами. Итак, продолжим в следующих эфирах. Уважаемые зрители и слушатели, благодарю вас за внимание. Благодарю Вас, Игорь Валерьевич, за так подробно освещенный список вопросов по плазмаферезу, который как я уже сказала, мы еще продолжим. Удачных вам, ярких выходных, всего доброго и до встречи в эфире.

Игорь Высочин:

Спасибо вам, до свидания.