Эмиль Якубов:
Добрый день, дорогие друзья. С вами передача «ICOMetrics» и ее ведущие Эмиль Якубов и Юрий Клименко. У нас сегодня в гостях Сергей Васин, операционный директор «Blackmoon Crypto». Здравствуйте, Сергей.
Сергей Васин:
Добрый день.
Эмиль Якубов:
И вместе с нашим гостем мы начинаем новый цикл передач «Жизнь после ICO». Сергей, расскажите вкратце о себе, о вашем опыте. Чем вы занимаетесь?
Юрий Клименко:
Мы с Эмилем долго спорили. Я утверждал, что надо назвать «Есть ли жизнь после ICO?»
Сергей Васин:
Жизни, на самом деле, нет. Есть очень много работы. И я думаю, что об этом мы успеем поговорить.
Спасибо большое, что пригласили. Я постараюсь рассказать о том, есть ли жизнь после ICO или это сплошной марафон. В то время, как ты думаешь, что вот ты сделал ICO, ты добежал марафон, а потом выясняется, что ты бежишь, на самом деле, не марафон, а ультрамарафон 90 километров в гору, и, в общем, поскакали дальше. И ты, вытерев пот со лба, сказал – ладно, поехали.
Если о себе, то наша команда вместе с 2014 года, то есть «Blackmoon» – это устоявшийся бизнес. Мы занимаемся тем, что работаем с альтернативным кредитованием. Мы разработали платформу, которая позволяет институциональным инвесторам инвестировать в оборотный капитал компаний, которые предоставляют кредиты и не являются при этом банками. Вместе работаем давно. До этого работали в венчурном фонде. И посмотрев на то, что происходит в криптомире и самостоятельно руками в фиатном мире создавая фонды, создавая структурные ноты, мы поняли, что блокчейн готов к тому, чтобы в нем возникла платформа, которая позволяет действительно токенизировать фонды. Наша идея заключается в том, чтобы заменить паи или юниты, которые есть в фондах, на токены со всеми теми плюсами, которые дает нам блокчейн.
Наша идея заключается в том, чтобы заменить паи или юниты, которые есть в фондах, на токены со всеми теми плюсами, которые дает нам блокчейн.
Эмиль Якубов:
А если пару слов о Вас, как личности?
Сергей Васин:
Я заканчивал Высшую школу экономики по специализации «Численные методы», я с 3-го курса туда не ходил, работал full-time уже с тех пор.
Юрий Клименко:
А факультет какой?
Сергей Васин:
Экономики, конечно.
Юрий Клименко:
То есть в Высшей школе экономики кроме экономики ничего больше нет.
Сергей Васин:
Да, я согласен. Это такой «holly war». Да, есть факультет экономики и все остальные.
Еще немножко про образование. Соответственно, я финансист до мозга костей, в свое время получил CFE. Начинал с того, что консультировал стартапы в e-commerce, когда еще в России это активно развивалось. Потом венчурный опыт работы во «Флинт капитал» инвестиционным директором, инвестировали преимущественно в финтех, а также занимались построением израильского портфеля. И вот этот фокус на финтех-проекты привел нас к тому, что возникла компания «Blackmoon» в августе 2014 года.
Эмиль Якубов:
Ваша команда очень успешно провела ICO, собрав за сутки 30 миллионов. Расскажите, как это получилось? Какие лайфхаки? Что интересного у вас осталось после того марафона?
Сергей Васин:
Лайфхаков, наверное, нет. Мы делали то, что нам казалось правильным, и некоторые гипотезы подтверждались, а некоторые не подтверждались. Например, мы были открыты и до сих продолжаем быть открытыми с нашим комьюнити, мы общаемся в Телеграме, отвечаем на вопросы. Мне кажется, что во время ICO половина моего времени уходила на то, что я и мой сео Олег проводили либо с мобильным, либо с компьютером для того, чтобы общаться. Нам просто казалось, что блокчейн – это открытое сообщество, и нужно быть открытыми. Впоследствии выяснилось, что мы качественно этим отличались от других проектов, и до сих пор получаем похвалу от нашего комьюнити за ту открытость, которую мы даем. Наверное, это один из лайфхаков, который произошел случайно, просто потому, что мы такие. Я не знаю, возможно ли это повторить. Если не хотеть быть открытым, то, наверное, это сложно повторить. Если Вы по натуре открытый и не прячете ничего от своего сообщества, то это Вам только в плюс.
Тестировали различные каналы. Вообще не потеряли денег на Китае, потому что мы планировали запустить маркетинг для Китая спустя два дня после того, как случилась вот эта драма. Мы об этой драме узнали и сказали: вот и славненько. Соответственно, денег мы туда не вкладываем, и Китай у нас в ICO не участвовал. Пожалуй, это все. То есть мы были открытыми, мы тестировали гипотезы, и как в венчурном капитале мы были уверены в том, что мы делаем. Но если мы понимали, что гипотеза не срабатывает, то мы за нее не цеплялись и списывали ее, как неверную, искали новую.
Нам просто казалось, что блокчейн – это открытое сообщество, и нужно быть открытыми. Впоследствии выяснилось, что мы качественно этим отличались от других проектов, и до сих пор получаем похвалу от нашего комьюнити за ту открытость, которую мы даем.
Юрий Клименко:
Зачем на ICO пошли? Какие были ожидания? И что получилось в итоге?
Сергей Васин:
Еще раз о нашем проекте. Наш проект заключается в том, чтобы токенизировать реальные и фиатные фонды. То есть мы достаточно гностичны в этом смысле, можем и фиат, и крипту, но предпочтение отдаем фиату, потому что мы умеем с фиатом работать. Соответственно, наше ICO во многом было для того, чтобы достаточно громко заявить о себе в крипто-сообществе, чтобы о нас слышали, говорили и знали. И это получилось сделать достаточно качественно, даже лучше, чем мы предполагали. Я как-то списывался с друзьями из Риги, которые сказали, что молодежь ни о чем, кроме как «Blackmoon» не говорит. Понятно, что Рига – это не самый большой город, но Латвия не была нашим целевым рынком. То есть это был способ о себе достаточно громко заявить и набрать именно то комьюнити, которое нам нужно, потому что у нас особенно устроен токен. Токен устроен так, что люди должны действовать на то, чтобы эта платформа развивалась, всячески ее пиарить. Для этого нам нужно было собрать вот эту команду людей. Именно поэтому мы были с ними настолько открыты.
Юрий Клименко:
Вот наступает день ICO, ты просыпаешься. Было ли понимание, что будет все хорошо? Или были опасения, что может пойти что-то не так?
Сергей Васин:
По натуре мы достаточно большие оптимисты. Все-таки если ты работаешь в венчурном капитале, то ты не можешь быть пессимистом. Ты просто туда не пойдешь, зная о том, что 9 из 10 твоих компаний, в которые ты проинвестируешь, прогорят.
Если ты работаешь в венчурном капитале, то ты не можешь быть пессимистом. Ты просто туда не пойдешь, зная о том, что 9 из 10 твоих компаний, в которые ты проинвестируешь, прогорят.
Юрий Клименко:
Это очень оптимистический прогноз.
Сергей Васин:
Поэтому нужно держать себя на позитиве. Мы знали, что мы сделали все, что могли для того, чтобы оно произошло хорошо. Были интересные случаи в первые 5 минут начала ICO, с ними мы справились.
Юрий Клименко:
А что за моменты?
Сергей Васин:
Для того, чтобы все работало безопасно, мы это делали не на своем железе. Мы это делали на «амазоновском» железе. Мы купили очень-очень дорогих instance и внезапно для себя обнаружили, что Amazon, оказывается, не умеет очень быстро разворачивать инфраструктуру, несмотря на все, что он говорит. Соответственно, были некие «икания» со стороны сервера, и он не был доступен в течение первых 1-2 минут. Естественно, за это время весь наш Телеграм заполнился информацией о том, что у нас что-то не так. Господа, спасибо большое, мы это уже поняли и работаем над этим. Но Amazon покряхтел и развернулся. Мы ему написали по итогам кляузу, потому что это достаточно странно, они позиционируют себя, как классная компания, а на практике это оказалось не так. В тот самый момент мы считали, что нас задедосили, но по факту выяснилось, что это количество органических запросов, которое туда пришло.
Юрий Клименко:
Какие ощущения были в первую минуту? Поседеть успел кто-нибудь?
Сергей Васин:
Нет. Мы, в принципе, по-прежнему все с родным цветом волос, никто не подкрашивался. Просто собрались и продолжили работать, техи стали выяснять, что не работает и как ускорить разворачивание инфраструктуры несмотря на то, что мы были уверены, что она развернута. А оставшаяся часть команды – комьюнити-менеджеры, я и Олег просто работали руками в каналах, писали о том, что все будет хорошо. Первым поднялась, по-моему, эфирка, соответственно, у людей появлялись эфирные адреса, потом биток догнал, потом лайткоин догнал. Потому у нас на каждого контрибьютера были свои адреса в собственном кабинете, и инфраструктура поднималась медленнее, чем мы ожидали.
Юрий Клименко:
Эмиль, у меня есть предложение перейти к истории того, что было после. Деньги собрали, все здорово. Что вы с этими деньгами планируете делать, как с ними работать? Есть деньги в криптовалюте, а надо же зарплаты платить, надо за офис платить или за что-то еще. Как вы этими деньгами будете распоряжаться? С кем вы смогли договориться об оплате криптовалютой, об оплате токенами, а с кем придется разбираться в фиате?
Сергей Васин:
Поскольку у нашей компании есть свой денежный поток, мы работаем в фиате, у нас не стояла острая проблема, как срочно заплатить всем тем, кто нам как-то помогал в проведении ICO. Более того, ICO мы проводили по большей части своими силами.
Относительно оплаты в криптовалюте – да, у нас были счета в криптовалюте. Компания, которая делала аудит безопасности, приняла в качестве оплаты криптовалюту. Естественно, некоторые токен-трекеры и прочие тоже принимали оплату в криптовалюте. Основные наши costы, к сожалению, лежат в фиате. Поскольку мы работаем с весьма регулируемой историей, создание токенофондов – это, по сути, создание ценных бумаг. И мы не обманываем ни себя, ни окружающих, мы понимаем, что в итоге токены будут ценными бумагами. Соответственно, основной наш cost – это юристы. И юристы должны быть с именем, и они должны быть из Лондона. К счастью, мы уже подписали с ними соглашения, и у них оплата в токенах.
Создание токенофондов – это, по сути, создание ценных бумаг. И мы не обманываем ни себя, ни окружающих, мы понимаем, что в итоге токены будут ценными бумагами.
Юрий Клименко:
А почему из Лондона?
Сергей Васин:
Так вышло, что Лондон – это мировой финансовый центр. Мы хотели в России построить мировой финансовый центр – построили некоторое количество небоскребов.
Юрий Клименко:
Деньги в крипте пришли. Куда они пойдут? И пойдут ли они в крипте или будете выводить в фиат?
Сергей Васин:
Что-то мы вывели в фиат.
Юрий Клименко:
В процентах, что останется в криптовалютах, что останется в фиате? Какой-то же план есть на тот объем денег, который вы получили?
Сергей Васин:
Есть план. Учитывая то количество людей, которые пытались и, наверное, пытаются хакнуть, я бы не стал очень подробно об этом говорить. Скажем так, где-то на год своих затрат – под своими затратами мы понимаем те затраты, которые, в первую очередь, у нас пойдут на юристов – мы конвертировали в фиат.
Эмиль Якубов:
Насколько я помню, изучая ваш проект, разработка платформы «Blackmoon» состоит из двух направлений – разработка технологий и разработка правовых и лицензионных решений.
Сергей Васин:
Абсолютно верно.
Эмиль Якубов:
Сейчас, спустя примерно 2 месяца после окончания ICO, какие продвижения по этим направлениям? И на чем сейчас сосредоточена команда?
Сергей Васин:
К счастью, у нас достаточно большая и разносторонняя команда. Таким образом, мы оба этих направления ведем параллельно. Под руководством нашего сео ведется разработка контрактов токенов, а также интерфейс для токен-холдеров и инвесторов фонда. Мы планируем выкатить MVP, как обещали, к началу первого квартала 2018 года. С точки зрения разработки именно юридической составляющей, мы на позапрошлой неделе наняли юридическую компанию с невыговариваемым названием. В Лондоне это топ-3 или 4 компания, которая понимает, как работать с криптовалютами. Соответственно, теперь мы с ней работаем. Мой сео и наш chief product officer сейчас находятся в Лондоне и встречаются как с юристами, так и с менеджерами.
Эмиль Якубов:
Когда планируется выход токена на биржи?
Сергей Васин:
Так он уже вышел.
Эмиль Якубов:
А где уже котируется?
Сергей Васин:
Естественно, впервые он появился на EtherDelta, он есть на Tidex и еще на одной из бирж.
Эмиль Якубов:
А если о более крупных?
Сергей Васин:
Мы с ними общаемся. Но ты сам знаешь, что тот самый Битрикс никого нового за последнее время не принимал. Но я всерьез предполагаю, что как только появится первый фонд, это будет большим подтверждением того, что мы действительно делегируем результат, и это упростит общение с таким крупняком.
Эмиль Якубов:
Выход первого фонда запланирован на первый квартал 2018 года. Что он будет из себя представлять? Как это у вас работает?
Сергей Васин:
По нашему white paper мы закоммитили, что первый фонд точно будет. И, например, это может быть наш фонд, потому что мы умеем управлять фиатными деньгами и исторически показывали доходность в евро после комиссии свыше 10%. В фиате в валюте это много. И ни одного месяца просадки. Но сейчас весьма вероятно, что первым может стать не наш фонд, а фонд от полностью стороннего менеджера с хорошим именем и качеством.
Юрий Клименко:
У меня в таких замечательных эфирах всегда один вопрос возникает: правильно я понимаю, что деньги были привлечены на продукт, которого еще нет?
Сергей Васин:
Да.
Юрий Клименко:
Просто я вспоминаю замечательную историю. В 2009 году был такой бум стартапов, когда только за твою идею тебе могли выдать деньги. Потом, естественно, эта история закрылась, никто без прототипа венчурных денег не дает. Вопрос к тебе, как человеку, который прошел ICO. Считаешь ли ты, что это должно измениться в рамках современного ICO, которое сегодня есть? Или это хорошо, что деньги дают на те продукты, которые пока что еще не на стадии прототипа?
Сергей Васин:
Давайте, чтобы быть на одной волне, расскажем о том, что значит нет продукта. То есть все те интерфейсы, вся та автоматизация, которую мы умеем делать и которая успешно работает, у нас есть, она показана, есть ссылки на демо-доступ.
Юрий Клименко:
То есть прототип все-таки был?
Сергей Васин:
Есть реальный бизнес, который занимается автоматизацией.
Юрий Клименко:
Просто была сначала история, когда я первый раз услышал, то подумал, что вообще ничего нет. И на это получили денег.
Сергей Васин:
Ни в коем случае. Команда работает вместе больше трех лет в рамках единого бизнеса. И до этого они взаимодействовали, потому что «Blackmoon» – это мозг венчурного фонда, в котором мы работали. Оттуда ушло 4 человека заниматься «Blackmoon». Это люди, которые могут и умеют управлять деньгами, которые не бегут покупать себе Lamborghini по итогам ICO, но при этом продукта – токенизированного фонда – нет. Его на самом деле нет ни у кого. Есть уважаемые проекты наподобие Акономи, которые делают инфраструктуру для управления фондами. Но эта инфраструктура для криптовалютных фондов. Они не умеют работать с фиатом.
Тем не менее, сначала это была гипотеза, а теперь мы понимаем, что это действительно будущее управление активами – использование блокчейна. Для этого есть много причин, начиная с того, что это просто конкурентное преимущество для менеджера, заканчивая тем, что менеджер сталкивается с тем, что их клиент молодеет, ему уже неинтересно идти в простой паевой фонд, для него это уже недостаточно сексуально. И третий плюс заключается в том, что это гораздо дешевле. То есть мы своими руками делали структурную ноту. При доходности базового актива где-то в середине 10-15% до инвестора доезжало 9%. Инвестор смотрел на риск подлежащего актива и на 9% и говорил: знаете, я в акции вложу. Соответственно, есть очень много моментов, которые требуют изменений. И под эту идею мы привлекли денег. Но ответ, что мы – ребята, которые собрались только что из-за студенческой скамьи, или я студент 11-го класса, не звоните мне, я на уроке алгебры – нет.
Сначала это была гипотеза, а теперь мы понимаем, что это действительно будущее управление активами – использование блокчейна.
Юрий Клименко:
У меня был недавно замечательнейший кейс. Меня нанимают провести сложные переговоры. Пару десятиклассников сделали за достаточно хорошие деньги компанию, без договоров, без всего. Я был просто в шоке. Не удивлюсь, если кто-то из них сможет и на ICO выйти.
Эмиль затронул прекрасную тему налоговой. Собственный капитал облагается налогами. Вы получили деньги после завершения ICO. Какие у Вас отношения с налоговой? И вообще, могут ли они быть, если нет законодательства? Налоговая об этом что-то говорит, собирается ли к Вам приходить, или сейчас вообще ничего нет?
Сергей Васин:
С российской налоговой мы не то, чтобы сильно собираемся общаться по той причине, что российской компании нет. Наш офис находится на Кипре.
Юрий Клименко:
Хорошо, как поживает наш любимый Кипр?
Сергей Васин:
У нас этот вопрос проработан, этот вопрос стоил нам определенных денег. И кроме партнерства ни о чем другом не может быть и речи. А партнерство, безусловно, стоит дорого. Соответственно, этот вопрос проработан с нашими юридическими консультантами.
Юрий Клименко:
Есть же сейчас замечательная история, когда мы ушли в интернет, границ не было. А сейчас границы постепенно появляются. Считаешь ли ты, что в интернете границ не должно быть? Или ты считаешь, что в интернете должны появиться какие-то границы?
Сергей Васин:
Мое личное мнение, как Сережи Васина, что скорее нет, чем да. Но спорить с правовым катком, который на тебя едет, – это глупая затея. В части того, что где-то действительно появляются границы. Например, Сингапур не участвовал в нашем ICO, мы им запретили. Мы исследовали этот вопрос, и продажи digital goods именно в Сингапуре могут повлечь налоговые последствия даже не со стороны компании, а со стороны инвестора. При этом компания при достаточно широкой трактовке закона – мы не знаем, как он может трактоваться – должна выступать налоговым агентом. Мы подумали, что это все очень сложно, неприятно и несет в себе определенные риски, и сказали, что Сингапур тоже не участвует. Нам писали в Телеграм, почему. Мы сказали, что видим налоговые риски, поэтому нет.
Эмиль Якубов:
При этом через VPN можно было зайти?
Сергей Васин:
Это уже нарушение.
Юрий Клименко:
Сингапура не было, Китая не было. А кто основные покупатели? Есть какое-то понимание по странам?
Сергей Васин:
Да, конечно. К сожалению, я уже выгрузил эту информацию из оперативки, но в нашем блоге вся эта информация есть. В распределении по странам впереди планеты всей США, естественно. По объему средств на втором или третьем месте Россия, но по количеству аккаунтов она на девятом или десятом месте. То есть она в топ-10 попала, но там просто чек оказался очень высокий от российских контрактов. А так, в принципе, англоговорящие страны, то есть Канада, Австралия, Англия, были в топе. И это неплохой ответ на вопрос, который нам задавали в самом начале. То есть мы начинали с англоязычного Телеграм-чата, и наши соотечественники писали нам о том, что какого черта, команда русская, мы все русские, почему вы здесь говорите на английском языке. Стратегия себя окупила тем, что к нам пришло достаточно большое количество англоговорящих иностранцев. И если сравнивать статистику Телеграм-чата, то в англоязычном 4 000 пользователей, а в русскоязычном – 173.
Юрий Клименко:
Очень часто говорят, что надо пытаться российским бизнесам идти за рубеж. И здесь всегда возникает стык интересов людей, которые выступают против криптовалют и экономики, построенной на крипте, и людей, которые ее поддерживают. Люди, которые ее поддерживают, рассказывают, что это отличный способ продавать свои продукты за рубеж, это хороший способ привлечения денег в страну, потому что вы, как основатели компании, эти деньги получите в России, если не уедете. А другие говорят, что это возможность для отмывания средств, возможность для ухода от налогов и так далее. Сам ты как считаешь, криптоэкономика несет больше хорошего или все-таки больше риска для страны и мирового сообщества в целом?
Сергей Васин:
На самом деле ты затронул два вопроса. И я бы хотел ответить на оба. Первый вопрос, является ли это хорошим шансом для российских компаний –смотреть за рубеж и выходить на мировой рынок? Я еще из венчурного прошлого скажу, что у российских стартаперов очень большая проблема с ментальностью. Нам повезло жить в самой большой стране, но при этом наша самая большая страна не является самой большой в терминах экономики.
Нам повезло жить в самой большой стране, но при этом наша самая большая страна не является самой большой в терминах экономики.
Юрий Клименко:
И она не самая большая по населению, и не самая большая по доходу.
Сергей Васин:
Как итог, у многих возникает сдвиг парадигмы, они путают размер страны и размер покупательной способности, то есть размер рынка. Это разные вещи. И мне в этом отношении как человеку, который строил израильский портфель, очень ярко это получилось увидеть именно в Израиле. В Израиле стартапы понимают, что у них нет домашнего рынка, ты там всех знаешь. Они сразу смотрят на Европу и на США. И за счет этого они продуцируют большое количество стартапов, которые успешны, в итоге выходят на IPO либо поглощаются компаниями из США или Европы. Блокчейн за счет того, что в России – никто в этом не сомневался – большое количество мозговитых ребят, позволяет российским предпринимателям выходить сразу на мировой рынок, на забивая себя в рамки определенного региона. За счет этого я уверен, что будет плюс для российской экономики. Потому что сейчас тот факт, что ты из России и ты в блокчейне, это плюс. То есть если ты говоришь, что я хочу сделать эссет менеджмент, но у меня офис в Сити, тебе британец скажет: ну, перезвони мне или не звони мне. Два варианта ответа, но каждый из них об одном. Применительно к блокчейну это несомненный плюс, и это классная возможность для нашей экономики и для наших предпринимателей выйти на качественно новый уровень.
Что касается второго вопроса относительно рисков. Риски того, что кто-то отмывает деньги, есть всегда. Я как-то обедал в районе Горбушки как раз тогда, когда закрыли «МДМ банк», или «Мастер-банк», который был известен тем, что предоставлял определенного рода услуги. И люди, не стесняясь, обсуждали, почем нынче обнал, то есть он есть везде. И я не удивлюсь, если фиатный мир качественно больше, чем в криптовалютном мире, потому что капитализация криптоэкономики пока что не такая большая.
Блокчейн за счет того, что в России большое количество мозговитых ребят, позволяет российским предпринимателям выходить сразу на мировой рынок, на забивая себя в рамки определенного региона.
Юрий Клименко:
Мой любимый вопрос здесь: а сам бы купил? И всегда надо смотреть на первую реакцию, когда человек неожиданно получает этот вопрос, и сразу становится все понятно про будущее ICO.
Эмиль Якубов:
Кстати, я тоже оставил этот вопрос на конец: участвовал ли ты в вашем ICO?
Сергей Васин:
Да.
Юрий Клименко:
Выросла или упала сразу после выхода на биржу?
Сергей Васин:
После выхода на биржу его активно утаптывали в район 0,8, и даже утоптали ниже «buy back», мы зарезервировали часть средств на «buy back». Тут выяснилось, что не очень многие читали «white paper», то есть не все о нем знали. Кто-то реально покупал и продавал по 0,75. «Buy back» у нас закончился где-то полторы-две недели назад. Потом токен упал до 0,3, а сейчас вырос до 0,5. Это неприятно, но мы понимаем, что выйдет первый фонд, и все будет иначе. Токены, которые инвестируются команде, которые не были куплены во время ICO, мотивационный пакет, мы их еще не очень скоро увидим.
Юрий Клименко:
Здесь очень интересный момент, который возникает сразу после ICO, когда люди бегут продавать по цене с какими-то бонусами.
Сергей Васин:
А у нас их не было. У нас порядка 3% ушло на бесплатные токены.
Юрий Клименко:
Но были же какие-то скидки, например, при покупке раньше?
Сергей Васин:
В совокупности 3%.
Юрий Клименко:
Это, наверное, лучшее ICO, которое я слышал. Потому что обычно происходят все эти пресейлы, которые со скидками 10-20% и так далее. Получается классическая битва, когда кто-то начинает сливать. Обычно рост криптовалют поддерживают люди, которые майнят. У вас это сделано чисто на объективных показателях.
Сергей Васин:
Да. Если быть совсем честными об этом мире, есть некоторое количество компаний, которые обещают pump, только называют это немножко по-другому и сливают в эту сторону некоторое количество денег. Более того, мы в наших чатах получаем вопросы: ребята, какого черта вы собрали столько денег? Ну-ка, пампите на коин. Но мы не об этом. Мы для того, чтобы существенно изменить мир управления активами. И мы понимаем, что сжигать деньги на пампе – ради чего? Ради сиюминутной славы? Это какая-то глупость. Мы лучше потратим эти деньги на то, что сделаем более хороший интерфейс и лучше проработаем юридическую структуру, и на горизонте года все будет совсем по-другому.
Юрий Клименко:
Планы на ближайшие полгода?
Сергей Васин:
Полгода затрагивают первый квартал и частично второй квартал. На первый квартал у нас запланирован выпуск одного, а лучше нескольких фондов. И пока дела идут хорошо. Скорее всего, это будет совсем не наш фонд. Если мы поймем, что там есть место для своего фонда, мы тоже предложим. Если мы поймем, что есть именитые команды из фиатного мира, которые хотят сделать фонд на нашей платформе, то мы им дадим привилегию и приоритет. Перед этим будет релиз интерфейсов для того, чтобы можно было проводить токенизацию фонда, чтобы могло осуществляться вторичное хождение этих токенов. Соответственно, мы делаем эту инфраструктуру для них, то есть это релиз интерфейсов и запуск фондов.
На второй квартал – запуск фондов так называемой второй волны. Мы сейчас получаем достаточно большое количество запросов о том, что ребята, вы классную тему делаете, давайте мы у вас сделаем фонд. Нам очень много пишут именитых компаний. Мы им говорим: ребята, вы классные, но поймите стратегию нашего развития, давайте во второй волне, во втором квартале 2018 года, потому что мы хотим, чтобы первый фонд был громко, сочно и хорошо. Все это предполагает большое количество работы. Я в свой отпуск успел сходить. В декабре наш сео уходит в непродолжительный отпуск, а дальше все, стискиваем зубы и бежим очередной ультрамарафон.
Эмиль Якубов:
Есть ли криптовалюта у тебя лично и какая?
Сергей Васин:
Очень скучный биткоин.
Юрий Клименко:
А когда ты купил первый биткоин? По какой цене?
Сергей Васин:
Купил я его где-то по 4 200-4 300.
Эмиль Якубов:
Как определить, нужно ли проекту проводить ICO?
Сергей Васин:
Ответ на этот вопрос зависит от промежутка времени, в котором мы находимся. Если ответ «здесь и сейчас», то не нужно проводить ICO той компании, у которой токен является заменой ценной бумаги. Обусловлено это тем, что сейчас просто нет необходимой юридической инфраструктуры. Как следствие, интересы инвестора никак не защищены. Есть очень большая проблема для рынка в целом, если мы смотрим не на отдельную компанию, а в целом на экосистему. Если будет большое количество недобросовестных проектов, то они испортят ощущение о рынке.
Я начинал с того, что консультировал e-commercе – лет шесть назад в России это была очень крутая тема. Ты говоришь, что ты продаешь что-то, и ты сразу классный парень. Когда ты внутри них находишься, ты понимаешь, что большинству этих господ не стоило делать интернет-магазин. После того, как рынок сдулся, e-commercе в России стал ругательным словом. Если мы посмотрим на бум доткомов, слово «интернет» и «дотком» в 2001-2002 году тоже было очень нехорошим словом, в приличном обществе его не очень часто упоминали. Не хотелось бы, чтобы приблизительно то же самое произошло с рынком крипты. Таким образом, если у токена нет нормально обусловленной экономики – нормально обусловленной экономикой не является дивидендный доход, доход от квазидолга, а также если это проект команды, которая вот только сейчас собралась. Если эти люди никогда не держали в руках денег, желательно даже своих и чужих, потому что это разные ощущения. Когда ты отвечаешь за чужие деньги, то к чужим деньгам ты относишься с большим пиететом, чем к своим деньгам, потому что если ты свои деньги просадил, ты виноват только перед собой. Если ты просадил чужие деньги, то мир очень маленький, и это еще одна проблема. Почему я говорю, что ICO не должны делать молодые команды. Потому что новые команды еще не очень понимают то, как устроен этот мир. А если в этом мире повариться, ты внезапно для себя узнаешь, что одни и те же люди все время варятся в одних и тех же местах. У нас есть копирайтер, который нам помогает с блогом. Я недавно выяснил, что он работает с компанией, с которой я в венчурном фонде работал до этого. Это очень маленький мир. И если ты в этом маленьком мире просадишь чужие деньги, то молва о тебе будет ходить не очень хорошая и очень долго.
Юрий Клименко:
Как ты считаешь, сколько процентов сейчас ICO не стоило выходить на рынок?
Сергей Васин:
На последней конференции, на которой я был, я сказал 8 из 10.
Эмиль Якубов:
Что будет в среднесрочной перспективе с биткоином и эфириумом?
Сергей Васин:
Я все-таки математик, и их движение хорошо описывается процессом случайного блуждания. А математическое ожидание случайного блуждания – это его текущее значение.
Юрий Клименко:
Друзья, спасибо большое, что были с нами. С вами были Юрий Клименко и Эмиль Якубов. А у нас в гостях был Сергей Васин – операционный директор «Blackmoon Crypto».