О. Максимова:
Шоумастгоуон, с Вами Ольга Максимова, улыбка до ушей, потому что сегодня с нами Владимир Фонарёв, он же DJ Фонарь, Funny House, огромный кусок моей жизни. Привет, Володя.
В. Фонарев:
Привет Оля.
О. Максимова:
Ну, рассказывай, как ты законсервировался, секрет твоей молодости. Пьёшь кровь младенцев, мажешь на себя спирулину, что?
В. Фонарев:
Ворую энергию.
О. Максимова:
Сколько лет ты уже в электронной музыке? 25-30? Я вчера считала и сбилась.
В. Фонарев:
Ты знаешь, это вопрос, который самого меня ставит в тупик, потому что не могу понять, откуда начинать отсчёт. Если с того момента, как поставил первую пластинку, это произошло в 4 года моей жизни.
О. Максимова:
Только не скажи, что это была пластинка Чебурашка и крокодил Гена.
В. Фонарев:
Ты знаешь, я могу чётко сказать, какая была пластинка, это была песенка Летка-енка, я очень хорошо её запомнил, потому что это был мой первый хит в моей жизни, и эта мелодия долго у меня крутилась в голове. И вот такую пластиночку, тогда она ещё была голубого цвета, ее нужно было вырезать из журнала «Кругозор», кто-то её уже вырезал, и мне дали попробовать в гостях, что такое проигрыватель. Не знаю, это ли является точкой отсчёта, либо первые школьные дискотеки, которые мы стали проводить, либо первая зарплата, когда я получил за профессиональную свою деятельность. Но вообще, если говорить осознанно, то, наверное, уже более 30 лет.
О. Максимова:
Как складно говорит человек, как приятно, вот что значит карьера радиоведущего. Оля будет отдыхать, Володя Фонарёв сегодня будет нам рассказывать. Но сейчас мы с тобой, большая опасность удариться в такую ретро передачу по волнам нашей памяти. Потому что ты знаешь, я вчера, когда выложила о тебе пост, то там одна девочка написала, я причём эту девочку знаю, она очень много лет следит за мной и за моей радио деятельностью. И она говорит: ой, надо же, а я не застала, наверное, деревья тогда ещё были очень большими. Это же правда, это огромный срок, 30 лет, когда уже успело бы вырасти, наверное, полтора поколения уж точно. Не просто вырасти, а родиться, подрасти, родить новых.
В. Фонарев:
Ты знаешь, ко мне на мероприятия приходят часто даже дети моих друзей, они говорят: лучше к тебе, по крайней мере, будем спокойны, присмотришь.
О. Максимова:
Слушай, ну, с тобой, на самом деле, действительно, спокойно. Вопрос от моего сына, когда я была собиралась на эфир, я не знаю, почему, я конечно, его потроллила в ту же секунду, но он спросил: спроси у Владимира, ходит ли к нему школота сейчас, и пристают ли к нему школьницы.
В. Фонарев:
Школьниц, во-первых, не пускают, всё-таки танцевальные вечеринки от 18. И есть чёткая градация, кого можно пускать, кого нет. Это и по продажам билетов, и на входе стоит охрана. Молодые девчонки, ребята интересуются тем, что мы делаем, и у нас, конечно, очень такой широкий диапазон любителей того направления, которое мы представляем. Это могут быть ребята и девчонки от 18 лет и люди, которые уже за 40, собственно говоря, мой день рождения, который мы праздновали, мой полтинник в январе. Да, я думал, что 50, это пенсионер. Оказывается, ещё нет. Показало, что очень широкий диапазон людей приходит, и очень все комфортно себя чувствуют.
О. Максимова:
Вот возвращаясь к твоим словам, что родители детей говорят, что лучше к тебе. Я, правда, знаешь, я тебя когда анализировала, вообще, наше с тобой знакомство, эти годы, вообще, получается, что я тебя никогда не видела в невменяемом состоянии. Меня видели, я тебя нет.
В. Фонарев:
Я себя видел.
О. Максимова:
Но либо я тебя не помню. Но ты себя, конечно же, возможно, но, тем не менее. Мне кажется, что ты никогда не бухал особо, и по моим ощущениям, не употреблял, хотя это были те времена, когда бабушки у первой аптеки торговали свежей продукцией, сваренной из продукции, которую они покупали в этой первой аптеке. Ты помнишь это все?
В. Фонарев:
Точно не про меня, я помню все эти истории, я много, что видел вообще в своей жизни, и плохого, и многих мы ребят потеряли и девчонок в глухие девяностые года, собственно говоря. Я плохо выпивающий человек, редко выпивающий человек. Во-первых, в моей жизни всегда был спорт, и он меня очень сильно отформатировал в представлениях и пониманиях, хотя я знаю огромное количество спортсменов, которых это совершенно не останавливает. Я просто знал, к чему это может привести. Я экспериментировал, я пробовал, врать не буду, было бы стыдно сказать, что, нет, я совершенно чист и всё остальное. Пробовал, не моё, ни одно, ни другое. Я получаю удовольствие совершенно от других вещей, и чем взрослее становлюсь, наверное, тем с уважением отношусь теперь к молодым, что я вот смог найти в себе силу воли не пойти по скользкой дорожке и не испытать себя на прочность.
О. Максимова:
Какой скучный получается эфир, никаких сенсаций, сейчас ты будешь рассказывать о том, как нужно пить хлореллу и спирулину и прочее.
В. Фонарев:
Разве это плохо, кстати.
О. Максимова:
Нет, это не плохо. Я-то вообще, ты знаешь, вчера, когда опять-таки, я выложила про тебя пост, мне тоже стали намекать, типо: ой, Максимова, теперь понятно, это афтерпати после «Титаника», ты сразу приезжала и была на таких бодряках в эфире. Могу прямо Вам сказать: Вы знаете, друзья, вот этот прушкин кайф, это вообще не про меня, я уже больше по альтернативной алкоистории, наверное. Если же у меня что-то происходило, то скорее, в эту сторону. Я вспоминала все те времена. Знаешь, у меня такое ощущение, что у меня в голове раззиповали файл, потому что оттуда полезли просто такие имена, я не совсем даже вспоминала, кто такой Женя Жмакин, но у меня это имя всплыло. Оджо, я помню, это был мулат, да?
В. Фонарев:
Да, он есть.
О. Максимова:
Промоутер, он и есть, расскажи, пожалуйста, ты насколько вообще поддерживаешь отношения с людьми из той жизни. Кто из них чем сейчас занимается. Может быть, какие-то самые такие яркие имена из прошлого.
В. Фонарев:
Ну, давай по тем именам, которые ты назвала.
О. Максимова:
Давай.
В. Фонарев:
Во-первых, я стараюсь максимально поддерживать с ребятами взаимоотношения. Один парень, с которым мы давно уже находимся в поле танцевальной музыки, это Саша Розов, диджей Шмель. Вместе с ним мы ещё начинали в конце восьмидесятых годов делать первые дискотеки, он это делал в Кунцево, в Курятнике так называемом. Я в дискотеке Jump, и до этого студия «Класс» вместе с Ликой Стар.
О. Максимова:
Я же ходила на дискотеки Jump, я тогда ещё была первый раз замужем, была лохушкой, и близко даже не стояла к радио. Там выступала Светлана Владимирская, «Дави на газ».
В. Фонарев:
Да, Лера была, Иракли танцевал, репетировал в группе танцевальной поддержки дискотеке Jump. Эти все ребята выросли на моих глазах.
О. Максимова:
Так Лера Кудрявцева, она танцевала у Светланы Владимирской, она была танцовщицей тогда. Сенсация!
В. Фонарев:
Но мне приятно, что до сих пор ребята остались совершенно открытыми, когда мы встречаемся, такое впечатление, как будто мы просто расстались вчера, без всякого вот этого, пальцовки и всего остального. Но возвращаясь к ребятам, Женя Жмакин, к сожалению, это, во-первых, один из самых первых промоутеров, человек, которому я очень сильно обязан тем, что он мне помог приехать в Великобританию, вернее не то, что помог, а показала мне клубную танцевальную культуру Великобритании начала девяностых годов. Я был свидетелем очень многих интересных событий. К сожалению, Женя 92-м году трагически погиб, возвращаясь вместе с девушкой Жени Грува на машине из Санкт-Петербурга, девушка уснула, и они попали в катастрофу, они погибли, к сожалению. Если говорить про Олега Оджо, то он продолжает такой же свой труд между промоутером и организатором чего-либо. В данном случае он владение с гостиницы в Таиланде, периодически проводит собственные мероприятия, но он давно уже там находится, порядка, наверное, 6-7 лет, если не больше. Потом Арина Оджо до сих пор здесь, в Москве.
О. Максимова:
Марина, это его сестра.
В. Фонарев:
Да, сестра его, у нее вот как раз в сын недавно принимал участие в Сочи на международном фестивале.
О. Максимова:
Слушай ты поводу Сочи давай сразу, пока я не забыла. Почему не ты вёл дискотеку? Извини за такое выражение «вёл дискотеку».
В. Фонарев:
Два человека, которые представляли на открытии, на закрытии, Ваня Руденко и кто диджей...
О. Максимова:
И Бумер, и кто, он же Бумер.
В. Фонарев:
Он же, да. Это ребята, которые, наверное, совершенно адекватно, нормально вписывается в формат данного действа, всё для всех. Я всё-таки немножко андерграундный, причём очень интересная такая ситуация, попсовый диск-жокей считают меня андерграундным, а андерграундный считают меня попсовым. И я где-то в середине постоянно нахожусь.
О. Максимова:
Но так ты же и в рок тусовке засветился, не будем называть никаких брендов, но ты ведь проводил мероприятия на всяких разных рок саммитах, скажем так. Тебе это насколько близко?
В. Фонарев:
Мне очень близко, я считаю, что вообще, стойки электронной музыки, они, электронная музыка, это правая рука, или левая рука, рок-музыка это правая. То есть это, в принципе, две составляющие то, что сейчас, кстати, происходит в общей мировой танцевальной музыке, наверное, как раз тот самый кошмар, который мне может только присниться. Танцевальная музыка превратилась в самый настоящий поп продукт то, от чего всегда отказывалась электронная музыка и говорила, что мы точно, как рок-музыканты. То есть мы вот такие. Рок-музыки нет, электронной музыки тоже.
О. Максимова:
Ты мне ломаешь сейчас весь сценарий моего Шоумастгоуон, потому что этот вопрос должен был быть в конце. А как тогда ты относишься ко всем этим мегапопулярным продуктам, ну таких, самые популярные, попсовые, это Дэвид Гетта.
В. Фонарев:
Никак, абсолютно, это артисты, которые не вызывают никакой у меня эйфории, какого-то не то, что уважения, я совершенно спокоен, это не моё. Есть чётко совершенно два параллельных мира, есть электронная танцевальная андерграундная музыка, и мэйнстримовая поп-музыка, где основными, сейчас как наших диджеев судят, раньше как? От того, как они играют, как они взаимодействуют с аудиторией, как они чувствуют эту аудиторию, эксклюзивность музыкального материала. А сейчас всё просто, записал три хита, ты становишься диджеем и начинаешь гастролировать по всей тяжкой. То есть определяет хит, не то, какой ты диск-жокей, насколько известно твоя композиция.
О. Максимова:
Слушай, Вова, ну там же такие бабки, Келвин Харрис, 50 миллионов $ в год.
В. Фонарев:
Там и дедки. Бог с ним, всех денег, во-первых, не заработаешь. Я из совершенно другого теста, из другого времени.
О. Максимова:
Из теста, как Tiesto? Или нет?
В. Фонарев:
Нет.
О. Максимова:
Который 40 миллионов $ в год зарабатывает.
В. Фонарев:
Нет, всё это коммерсанты, не более, чем, у нас достаточное количество поп-исполнителей, которых мы тоже бренды не будем называть, которые считают себя поп-исполнителями. Нет, я всё-таки из-за времён Вестбама, Лорана Гарнье, немногих людей, которые были первоисточниками электронной танцевальной музыки. И мы совершенно по-другому её воспринимаем. И, слава богу, я остался тем же самым человеком, который именно так её чувствует.
О. Максимова:
Ну давай тогда ещё немножечко поговорим про эти современные имена, которые у всех на слуху. Я прямо чувствую, какой мы с тобой ритм набрали, как будто больше, чем 140 ударов vpn. Точно абсолютно. А вот все эти, во-первых, хочется вспомнить ди-джея Zedd, который Заславский, по-моему, Антон Заславский его зовут, который имеет русские корни. Он же сейчас тоже дико популярный и, по-моему, у меня даже в моей, у меня в айпаде, ну, в смысле, в телефоне, неважно, по-моему, мне даже есть какие-то его теки.
В. Фонарев:
Занесло.
О. Максимова:
Да, занесло. Нет, ты знаешь, меня заносило, и Diplo тоже я слушала, вот это тоже для тебя позорище.
В. Фонарев:
Нет, не позорище, это всё-таки неправильно, это другая вселенная. Это другой мир, это другие правила, другой саунд, другая концепция.
О. Максимова:
Diplo и Major Lazer, я насколько понимаю, Oxxxymiron сказал, что он не будет и с ним ничего записывать, но ему предлагали. То есть это такое отторжение вот этого мира попсятины?
В. Фонарев:
Наверное, да.
О. Максимова:
Хотя, в принципе, и под Oxxxymiron трон шатается, как мы все знаем, последнее время.
В. Фонарев:
Расшатывают. Знаешь, кстати, очень интересная ситуация. В моей жизни много раз был первым там-то, там -то, там -то. Наверное, самое сложное для молодого поколения, это взлететь, это ладно, сейчас достаточное количество различных инструментов, которые позволяют тебе подняться на хайп, как таковой, сложнее удержаться. И вот удержаться на протяжении 30 лет, я знаю достаточное количество людей, Лёшу компаса, Серёжу Санчеса с его пропагандой, которые остаются на этом своём пике и до сих пор являются такими фронтменами и электронной музыки. Это гораздо дороже стоит и серьёзнее гораздо.
О. Максимова:
Ты знаешь, я поняла, что в памяти у меня сохранилось огромное количество имен тех самых топовых диджеев, ты даже не прочитал анонс, который я про тебя написала.
В. Фонарев:
Каюсь.
О. Максимова:
А я там написала, что К Володе Фонареву, в его Funny House, в эту монтажку, где я монтировала, откуда ты меня вот так, как ксеноном правительственной машины одним взглядом меня оттуда выгонял, когда я монтировала...
В. Фонарев:
Да ладно!
О. Максимова:
Да, да, ты делал вот так.
В. Фонарев:
Какой я был невежливый.
О. Максимова:
Я уходила, да, потому что к тебе должны были приходить боги, но все эти боги были помельче, потому что ты был, как Зевс, и ты даже был не просто, как Зевс, ты был как Один, к которому приходили Тор и Локи, и это была Вальгалла, небесный чертог воинов рейва, которые к тебе приходили на эти самые эфиры. Я помню оттуда очень много имён и Слава Финист, и Ник, Коля.
В. Фонарев:
Серёжка Сапунов.
О. Максимова:
Серёжка Сапунов, а ты знаешь, что Серёжка Сапунов.
В. Фонарев:
Вырос в наших студиях.
О. Максимова:
А ты знаешь, что Серёжка Сапунов вырос, благодаря мне, диджей Сапунов. Потому что вертушку первую ему подарила я.
В. Фонарев:
Ну вот видишь, как здорово.
О. Максимова:
Да, и он обещал, что первую свою вечеринку он назовёт в Folga, типо For Olga, но конечно же, паразит, этого не сделал. Поэтому я тоже причастна к тому, что в диджейском мире стало одним человеком больше, это как раз Сопунов, у него была моя вертушка Филипс, я ему подарила. Так вот, что вообще, какие самые яркие судьбы диджейские из того времени, которые можно проследить? Потому что я выпала из этого формата, честно тебе скажу. Кто чем успел прославиться или кто, вообще, ушёл в совершенно другую жизнь и разводит на даче кур. Вот приезжаю, я слышала, но это ещё в те времена история, что он настолько был на искусственном движении, телодвижени, что он бросил всё, уехала в деревню, и там что-то стал.
В. Фонарев:
Да и, более того, что он ушёл в церковь.
О. Максимова:
В церковь ушел?
В. Фонарев:
Да.
О. Максимова:
Он жив?
В. Фонарев:
Говорят, что, да, естественно, что он жив, но связь с ним потеряна, к сожалению, надеюсь, что всё-таки наши дороги пересекутся, потому что всё равно те люди, кто верует, они приходят в лоно церкви. Но это отдельный разговор. Наверное, из тех людей, которых ты хорошо знаешь, это Ник. Ник долгое время был очень популярным диск-жокеем, потом формат, в котором существовал, перестал быть очень востребованным, он в своё время занимался каким-то гастропабом, то есть пробовал себя в этом. Сейчас он занимается тем, что у него свой магазин по продаже кроссовок, тема очень актуальная, современная, монобрендовый, и вот мы ему помогаем, и он нам помогает. То есть такой взаимный, в любом случае, все ребята, и Володи Трапезников, который периодически играет.
О. Максимова:
Володя Трапезников, ещё одно имя из прошлого.
В. Фонарев:
Да, при этом занимается активно бизнесом. Боря Spider до сих пор является активно действующим диск-жокеем популярным, он представители бренда Крыша Мира, они также продолжают делать свои вечеринки, и так же актуальны, и к ним приходят тоже совершенно разные поколения. Из тех, кто выпал, достаточно малое количество, в основном, все ветераны, все остаются верны своему джедайскому делу, и в разных уголках нашей вселенной продолжают творить добро.
О. Максимова:
Ты знаешь, я вспоминала те времена, и у меня опять-таки, из моих зазипованных файлов всплыли такие образы. Во-первых, свистки.
В. Фонарев:
Всегда ненавидел эту тему.
О. Максимова:
Я просто вспомнила, что, по-моему, не в Манхеттене ли была вечеринка, на которой позвали всех со свистками, и они свистели ещё потом долгие годы, им раздали, нет?
В. Фонарев:
Нет, не знаю, к сожалению, но я помню, что очень забавно была трансформация, был же Aerodance, пацанский клуб, куда приходили крепкие парни, кожаные куртки, полосатые штаны.
О. Максимова:
Малиновые пиджаки ещё.
В. Фонарев:
Малиновые пиджаки такие были, более мажорные. И к тому, что вот эта трансформация, когда приходили совершенно угловатые, тяжёлые люди, которые тяжело говорили, они начинали танцевать, что-то принимать или ещё что-то, и через полгода они становятся вежливыми, корректными, вот они как раз...
О. Максимова:
Сильно худели.
В. Фонарев:
Сильно худели, да. Я никогда не забуду, когда я шёл по Aerodance и пытался обойти гору, человека, но в связи с тем, что стробоскопы когда работают, у тебя изображение немножко сдвигается. Я как раз хотел обойти, в итоге пошел в него. Ну, думаю, всё, вот это мой последний миг моей жизни, потому что парень...
О. Максимова:
Это тот айсберг, в который врезался титаник Володя Фонарёв.
В. Фонарев:
Да. И этот титаник мне говорит: дружище, прости. И в тот момент я понял, что мир изменился.
О. Максимова:
Вот про Aerodance, уж коли мы его вспомнили, хотели прямо какие-то дикие слухи, что туда приходили подростки были.
В. Фонарев:
А выходили дедушки.
О. Максимова:
Нет, там были горы веществ, и они эти вещества как-то употребляли. И всё вокруг наркотиков у нас сейчас тобой крутится, но нельзя обойти эту тему никак, ни в контексте прошлой жизни, ни в контексте нынешней. И подростков, я так думаю. Потом Казантип, ведь тоже, это тоже такая история, про которую ходило много всяких слухов и легенд.
В. Фонарев:
Слушай, Оля, ну тут, на самом деле, свинья всегда грязь найдёт. Если ты говорила о том, что около первой аптеки бабушки торговали свеженьким.
О. Максимова:
Свеженьким, горяченьким, только, сынок, сварила.
В. Фонарев:
Было время, когда можно было найти всё. И сейчас, к сожалению, всё можно найти при желании. Просто риск более большой, чем раньше. И не так за это тогда карали, как сейчас. Всё это было. Вопрос, как ты к этому относился. Как ты на это реагировал. Меня бог отвёл, я совершенно свежий, бодрый, не сломанной судьбой, и мне хватило разума не вдариться в поиске неизведанных пространств, измерений и т.д., чувств, ощущений.
О. Максимова:
А часто предлагали?
В. Фонарев:
Да, предлагали довольно таки часто, но в определённый момент уже поняли, что бессмысленно предлагать, потому что всё равно откажут. Здесь просто сила воли. Ты знаешь, это как какой-то закон джунглей, выживешь, не выживешь, будет у тебя характер, не будет у тебя характера. Я видел, как очень серьёзные, очень умные люди ломались и ломаются до сих пор. Я имею в виду ломаются, как личности, и уходит в небытиё. Это, конечно, очень сложная ситуация, это всегда такая пограничная. И мы находимся, как диск-жокеи всегда на острие. Либо мы будем обслуживать состояние людей, либо мы будем дарить им праздник за счёт того, что мы хотим им нашей психологией философией музыкальной своего музыкального почерка. Поэтому тонкая грань между добром и злом. Каждый может выбрать для себя тот путь, который ему ближе.
О. Максимова:
Я поймала себя на мысли о том, что я совершенно не знаю про Володю Фонарева, как он вообще во всю эту историю попал. Ты уже у меня был готовенький в программе Funny House на радио, а как до этого, как ты вообще туда выгреб.
В. Фонарев:
Если говорить про радио Maximum, то ситуация была очень простая. В 90-м году проходил очередной конкурс в парке культуры и отдыха, диджейский фестиваль, я на этом фестивале занял первое место. Мы в тот момент общались с Артуром Селищевым, он был представителем не горкома комсомола, райкома комсомола этого района, и мы с ней пересекались, он занимался, как раз курировал шоу бизнес, сейчас можно сказать так. Я точно знаю, что был первый человек, который привёз Nautilus Pompilius в Москву и сделал первый концерт. То есть он был такой, рок-н-ролльной. И он меня познакомил с Артемием Троицким, и Артур мне сказал: ты знаешь, Владимир, в ближайшее время должна открыться радиостанция, и мы с Артемием хотели бы, чтобы ты пришёл, и ты бы вёл программу, рассказывающую об электронной музыке. У меня уже был небольшой опыт работы на радиостанции Маяк, где мы делали пятнадцатиминутные блоки на канале «Молодежный канал» непосредственно. И я, конечно, грезил, я давно хотел, потому что я был в какой-то эйфории от шоу Севы Новгородцева, как он рассказывал, как он подавал. И для меня всегда радио, была такая некая тайна, загадка, голос, можно было с этим играться. До сих пор, кстати, не считаю себя радио человеком.
О. Максимова:
Нет?
В. Фонарев:
Не считаю, да. Кучу ошибок могу делать. Всё-таки радийные люди, они всё-таки остались в советское время, стопроцентные такие, с правильной речью. Я не такой шоумэн, как ты, как Костя Михайлов, например, Марго и другие ведущие. Я всё-таки узко заправленный на одну тему, на электронную музыку. И вот получилось так, что раздаётся телефонный звонок, и Артур говорит: ты знаешь, вот, радиостанция запускается, приезжай на Тверскую, встретимся, поговорим, где тебе представим студию. Я помню, что пришёл Александр Зайцев, это был человек, который был, имел какое-то отношение к эфиру, послушав меня, он сказал: ну куда это вот пытаетесь пропихнуть в эфир.
О. Максимова:
Про меня тоже так говорили.
В. Фонарев:
Вот, на что Артур сказал: слушай, ничего не знаю, Артемий сказал: этот парень будет работать, у тебя будет двухчасовое шоу. И мой первый эфир состоялся, если не ошибаюсь, в январе 92 года. Буквально, после моего дня рождения, такой подарок был.
О. Максимова:
Круто. Это, наверное, тот никто Зайцев, который потом в соцсетях всплывал.
В. Фонарев:
Наверное.
О. Максимова:
Он брызгал тогда ядом, но о нем, вроде как, уже не будем. Я хотела тебя спросить ещё вот о чём. А у тебя есть образование какое-то, высшее образование, какая-то профессия, которой ты обучался?
В. Фонарев:
Да, у меня техническое образование, я программист электронно-вычислительных машин, бэйсик и фортран наше будущее оказалось.
О. Максимова:
Но это не считается, это как-то всё погранично, был бы ты поваром или технологом.
В. Фонарев:
А так у меня музыкальное образование, я заканчивал музыкальную школу.
О. Максимова:
По какому классу?
В. Фонарев:
Класс фортепиано, поэтому мне это очень сильно помогло, я играл в хоккей и одновременно пытался музицировать, две совершенно несовместимые вещи.
О. Максимова:
Оказывается, хоккей, это огромная честь твоей жизни.
В. Фонарев:
Да.
О. Максимова:
Расскажи немножко об этом, как ты попал в эту историю?
В. Фонарев:
Мы всё-таки поколения двух, скажем, направлений. Это космос, потому что космос, это всегда казалось что-то совершенно реалистичное.
О. Максимова:
Про Гагарин-party не забыть бы поговорить.
В. Фонарев:
Про космонавтов и всё остальное. И спорт, а спорт самый главный, это конечно, был хоккей в то время, естественно, что наша сборная, которая играла в 72-м году, я помню, я уже смотрел хоккейные матчи, один раз присутствовал на этой легендарной серии советского Союза и Канады, мы приходили в Москву, Лужники, я смотрел одну из этих игр, смотрел матчи, которые шли по трансляции в ночное время из Канады. И уже всё поколение родителей мечтало своих детей отдать в хоккейную школу. Я жил рядом с домом, где проживал тогда Валера Харламов, где жили его потом родители, дядя Боря. И поэтому хоккей всегда был в нашей жизни, и с четырёх с половиной лет я был в спортивной школе ЦСКА, вместе с Андреем Михайловом, младшим сыном Бориса Михайлова, с Толиком Фетисовым, братом Вячеслава Фетисова. Вот это поколение наше, которое хоккеем грезило, и до сих пор в моей жизни существует, уже как любительский, я сейчас правда год, как травма, я не играю, но наши ребята катаются, я при любом случае сразу возвращаюсь на лед. Конечно, это не как было в подростковом возрасте, но всё равно получаю удовольствие от этой игры.
О. Максимова:
А вся вот эта диджейская история, которая у тебя началась после Летки-енки, давай условно её выберем, как твою отправную точку. Тебя в этом поддерживали родители или говорили: Володенька, но чем же ты, что ж ты за хренью занимаешься, сынок, пошёл бы в юристы или в стоматологи, там и деньги.
В. Фонарев:
Ты знаешь, после армии, когда это было в детском времени, наверное, всё очень было довольно таки прохладно и спокойно. Ну, увлекается он музыкой, ну понятно, там дискотеки, ещё что-то, ничего серьёзного не было. А вот когда после армии я вернулся и стал увлекаться более глобально, и видел, конечно, родители так поглядывали на меня и говорили: ну что ты делаешь, неужели этим ты будешь заниматься всю жизнь, и это тебя прокормит, думай об этом, этом, этом. Но потом, когда как раз в 90-м году мои родители попали на мои выступления, я их пригласил посмотреть, что мы делаем, потом пригласил их в клуб. Они поняли, что я этим занимаюсь очень профессионально, очень фундаментально, они сказали: ну что, это твой выбор, мы тебе желаем удачи. И насколько я знаю, ни папа, ни мама ни разу не пожалели, что я именно такую дорогу выбрал, и они всегда с уважением относились то, что я делал, точно.
О. Максимова:
Но ты сам заговорил про деньги. Поэтому скажи, пожалуйста, вообще, я помню времена, когда диджЕй или дИджей, или тебе пофиг.
В. Фонарев:
Мне пофиг. Ты знаешь, самое интересное, что большинство диск-жокеев уже отказались от приставки DJ.
О. Максимова:
Да, ты мне вчера когда об этом сказал, я очень удивилась. То, что раньше прямо как вывеска такая большая.
В. Фонарев:
Да, такой, знаешь, две магические буквы.
О. Максимова:
Да, это тоже не просто было, а DJ Groove, например. Так вот, ну конечно же, я забыла, о чем я хотела тебя спросить.
В. Фонарев:
Про бабки.
О. Максимова:
Про бабки, да. Ведь были же времена, когда зарабатывали очень много. Причём я помню, что Вы носились из клуба в клуб. Один топовый клуб, потом Вы переезжали в другой, и за ночь так раза три или четыре. Вот у тебя сколько максимально, кстати, было за ночь таких находок?
В. Фонарев:
Если честно, я не очень любил перемещаться и так бегать, но могло быть два-три выступления. Но это даже не самое главное. Главное потом началось, когда начались гастроли. Мы не вылезали из гастролей, иногда бывало так, что заезжаешь на 1-2 дня в летнее время домой, и дальше уезжаешь просто нон-стопом, и даже рок звёзды наши, отечественные говорят: ну, нифига себе, Вы, диджеи оборзели, Вы куда вперёд нас.
О. Максимова:
Доходы с тех пор сильно сократились или не сократились вообще. Я просто смотрю на наших общих знакомых, которые существуют в контексте клубной музыки, сейчас они себя чувствуют значительно хреновее, чем раньше.
В. Фонарев:
Хреновее. С одной стороны. Во-первых, надо понимать, что те деньги, которые мы тогда зарабатывали, в девяностые те же самые, мы их точно так же красиво спускали, на поездки в ту же самую Великобританию, на покупку музыки, непосредственно, мы вообще не думали, мне казалось, что это будет всегда абсолютно. Сейчас рынок клубной танцевальной музыки упал, да и вообще, шоу бизнес очень сильно провалился, люди совершенно по-другому тратят деньги. Совершенно по-другому работают медиа активы актёров и артистов, совершенно по-другому выстреливают новые имена, меняются поколения. Но сейчас, пережив какое-то такое падение последние 3-4 года, потихонечку рынок начинает возвращаться, и начинается подниматься количество гастролей. Но если суммировать, я думаю, что гонорарная часть упала в 2 раза, точно так же, как и количество выступлений.
О. Максимова:
Ну, давай тогда поговорим о прочих переменах, которые произошли в сфере твоей деятельности и, вообще, в сфере танцевальной культуры. Знаешь, я вспоминаю, как я ездила в Сингапур, это ещё было в те далёкие времена, когда я даже не начинала работать на радио. То есть приблизительно где-то 90-е годы. Я была поражена тому, как я впервые увидела, как там в клубах работают диск-жокеи. То есть он играл музыку, по-моему, минимум, с трёх вертушек, он быстро залезал в огромную свою сумку с пластинками, доставал какую-то одну ведомую ему, только иголкой прямо в нужное место, и оттуда пускал скретчи, потом убирал и следующий уже был с другой пластинки. Это в стране, где смертная казнь за наркотики. То есть это, понятное дело, что это был вот такой абсолютный профессионализм, условно говоря, на коленке сыграть какую-то гениальную партию. Сейчас с тех пор всё очень сильно изменилось. Я была также в Роттердаме на автопати Euro Music Awards, когда в Роттердаме как раз MTV, помнишь, это какой-то тоже древний, 94-й что ли год. Когда там проходило награждение. Я видела, как эти вечеринки делались там. Сейчас всё значительно упростилось. Сейчас диджеи уже не ходят с огромной такой сумкой, когда у него плечо до земли, в которой он таскает свежие релизы, которые, как мы уже выяснили, Женя Жмакин привозил из Лондона. Сейчас всё по-другому. Сейчас есть ноутбук, и сейчас есть маленький какой-то пультик, наверное.
В. Фонарев:
Да нет, знаешь, часть диск-жокеев вообще не заморачивается. В их руках только наушники и несколько флэшек, которые можно вставить в CD проигрыватель, на которых может быть музыкального материала на 128 ГБ, этого достаточно для того, чтобы выступать на протяжении многих часов.
О. Максимова:
В чем тогда прикол.
В. Фонарев:
Это с одной стороны. С другой стороны, есть диск-жокеи, которые до сих пор продолжают таскать сумки с винилом, потому что винил сейчас переживает второе или третье, какое-то, пятое, шестое воскрешение своё. Есть часть диск-жокеев, которые очень активно применяют в своей деятельности цифровые технологии. Есть ноутбук, есть контроллеры, есть свои специализированные микшерные пульты, и такие ребята, как Рич Холтинг, как Карл Кокс, список можно продолжать, они совершенно по-другому падают музыкальный материал, совершенно по-другому играют, и это как раз те технологии, которые позволяют современное диджейское оборудование реализовывать. Я, кстати, один из тех людей, которые очень активно следят за новыми трендами, всегда стараюсь взаимодействовать с производителями, они часто мне дают на тест различное оборудование. Буквально, недавно в своём инстаграме я выкладывал, представлял новый такой, условно, как диджейский плеер, на самом деле диджейский сэмплер, который тоже даёт совершенно новую креативную работу в работе диск-жокея. То есть сейчас в большей степени индивидуальность, плюс технологии, которые есть у артиста, позволяют выделяться среди её огромного количества диск-жокеев. Потому что DJ-DJ, DJ, который из шоу бизнеса, DJ из политики, из спорта. У нас сейчас, мне кажется, любой человек может стать диджеем.
О. Максимова:
Я вот про это, я к этому и веду, и ты как раз.
В. Фонарев:
Виноват, нет?
О. Максимова:
Ты виноват в том, что теперь диджеев, как дерьма за баней, прости. Потому что ты сам ведёшь школу, причём уже очень много лет, и вот этих диджеев клепаешь. Если раньше это была штучная, единичная профессия. Ты знаешь, я до сих пор вспоминаю, как меня Ваня Иллеш, который «Диван» рассказывал, как он в клубе Пентхаус, который был дико модный в те времена, он учился чуть ли не на тебя даже, возможно, глядя, просто подсматривая, как ты работал руками. Сейчас это такой конвейер, диджеем может стать любой. Александр Овечкин, пожалуйста, DJ.
В. Фонарев:
Поверь, не я наплодил такое количество диск-жокеев. Я, скорее, уже вписался в эту историю, когда я понял, что то, что я вижу на танцевальных площадках, на вечеринках просто вводит меня в ступор. То есть полное бескультурие, полное отсутствие понимания, как надо работать и что делать. Поэтому я и решил давать свои знания тем людям, которые готовы применить в своей деятельности.
О. Максимова:
Расскажи, в чем бескультурие на танцполе, потому что бескультурие, на мой взгляд, было всегда. Были диск-жокеи типа тебя, а были резиденты клубов, к которому запросто можно было подойти и за тыщеночку поставить Алёну Апину с «Электричкой».
В. Фонарев:
Я тебе открою секрет, армия этих орков выросла до не измеряемых приделов просто-напросто. Туча просто-напросто. Огромное количество школ, которые существуют, ты знаешь, когда я стал мониторить и смотреть, кто преподаёт, даже я не знаю этих людей. Как можно чему-то научить, если ты не имеешь опыта взаимоотношений с площадками, с аудиторией, ты не сильно разбираешься в оборудовании, то есть очень много вещей. И когда я посмотрел на эту ситуацию, я думаю, так, Володя, что ты должен внести в этот хаос и поэтому у меня появился...
О. Максимова:
Хаус в хаусе.
В. Фонарев:
Не хаус, а хаос. Я решил преподавать, но я решил преподавать для тех, кто хочет профессионально заниматься этим делом. То есть людям ставить руки, и для того, чтобы им дальше понять, куда двигаться, что должны они делать, я им показываю современные технологии, всё, что касается взаимоотношений с клубами и с площадками, как работают контракты, как нужно выстраивать миксы. То есть это такой мастер-класс из шести моих выступлений по 2 часа, где раскрываю более глубоко, и даю им какие-то векторы, куда им развиваться.
О. Максимова:
То есть эту олдскульную история с винилом ты тоже преподаёшь это до сих пор, или уже она не нужна.
В. Фонарев:
Нет, смысл, не нужна.
О. Максимова:
То есть это умирающий такой класс.
В. Фонарев:
Не умирающий, это ещё, поверь мне, что там кроме винила надо выправлять мозги каждому второму, если не каждому первому. Ребята и девчонки, которые приходят, они сразу хотят монетизировать свою деятельность. Мы заплатили за обучение, мы стали диджеями, я хочу зарабатывать. Стоп, стоп, кто сказал, что Вы кому-то нужны в этом мире? Никто.
О. Максимова:
Но потому что я тебе объясню, потому что, во-первых, идут, чтобы быть диджеем, потому что это выглядит круто. Потому что все хотят первым делом встать вот так, наушничек прижать, чуть-чуть подскакивать и там что-то такое шебуршать. Потому что это выглядит круто, это можно запилить в инстаграм, и можно провести свою вечеринку и сказать: вот, хопа, я теперь тоже диджей.
В. Фонарев:
Но слушай, диджеев больше, чем людей, как сказал Серёжа Пименов, это совершенно правильно. Потому что кто только сейчас не диджей. Кто только не... Для меня, вообще, такое впечатление, что все наши медийные персонажи решили, что диджей - это такой бюджетный шоу бизнес. Не надо петь, для этого нужно уметь петь, правильно. Не надо танцевать, не обязательно ввести стендапы. Пришёл, поставил микс, ты медийный персонаж, тебя знают, например, если ты из телевидения, не будем там персонально говорить. А микс уже записан, люди идут на этого человека посмотреть, и уже во вторую, что он играет.
О. Максимова:
То есть главное - одеться стильно, модно, молодёжно и вперёд.
В. Фонарев:
Увидеть того, кого мы видим на экране. И вот это, конечно, полностью убивает саму профессию, как диск-жокей, как большинство ребят, которые действительно трудятся, талантливо играют. Точно так же, как можно написать, заказать у кого-то три песни, тебе напишут три хита, ты с этими тремя хитами начинаешь гастролировать, как диск-жокей по танцевальным площадкам. Даже не важно, как ты сводишь, как ты работаешь, играешь.
О. Максимова:
Алла Пугачёва когда-то сказала, что если бы я хотела сделать что-нибудь в танцевальном стиле, я бы обратилась к диджею Фонарю, было такое?
В. Фонарев:
Было такое.
О. Максимова:
Ты с ней знаком?
В. Фонарев:
С Аллой Борисовной мы не знакомы лично, абсолютно, хотя много раз пересекались в офисе компании Райс-ЛИС'С. Я никогда не люблю навязываться, какие-то дружеские такие отношения, вот так навязать и себя. Он очень много было знакомых, мы в своё время были, приятельствовали с Володей Пресняковым, и вообще, всей тусовкой, которая была у Аллы Борисовны, достаточно большое количество. Но то, что она, это было, кстати, интервью журналу «ОМ», и эта цитата именно оттуда, кстати тоже великолепный, старинный журнал.
О. Максимова:
«ОМ»?
В. Фонарев:
«ОМ», да, Игорь Григорьев.
О. Максимова:
Который сейчас, между прочим, поёт.
В. Фонарев:
А я знаю, мы с ним периодически пересекаемся.
О. Максимова:
Да я больше это нашим слушателям говорю.
В. Фонарев:
И когда я прочитал, мне было приятно то, что она узрела суть мою внутреннюю, что именно рок-н-ролльное начало во мне живёт, и это передаётся через музыку.
О. Максимова:
Я правильно помню, или у меня уже старческие деменции. Что была премия у тебя в области танцевальной музыки, и чуть ли не в Олимпийском проходило?
В. Фонарев:
Всё правильно.
О. Максимова:
Я же видела там Киркорова, он огромный, он прошёл рядом со мной.
В. Фонарев:
Слушай, это потрясающая история про Киркорова, которую иногда можно рассказывать, чтобы не замыливать уши слушателей. Была премия, мы придумали с Мишей Козыревым Funny House Dance Awards, это вручение премии в области танцевальной музыки. Я очень долго продвигал эту тему, мы дважды проводили её в Олимпийском, и второй Олимпийский собрал биток абсолютно, тогда половина Олимпийского функционировала, это было около, наверное, 10 тысяч человек пришло.
О. Максимова:
А вот Ace Of Base туда не приезжали?
В. Фонарев:
Нет, там выступали исключительно наши коллективы, тогда и Блестящие там выступали, Кабзон вместе с Грувом.
О. Максимова:
Да, да.
В. Фонарев:
И когда Киркоров увидел, что Кобзон поёт вместе с Грувом, он говорит: слушайте, я хочу выступить, я такой же молодой, как эти ребята. И вплоть дошло до того, что Володя Месхи вместе с Лёней Ланда говорят: ну, это, наверное, будет дорого стоить. Сколько это стоит, дайте денег, я хочу выступить. Впервые Киркоров готов был заплатить за своё выступление. Мы ржали тогда долго, но это такая байка, реальная абсолютная.
О. Максимова:
Ты знаешь, у меня с этой премии даже где-то есть фотография, найду, ребята, выложу в своей соцсети.
В. Фонарев:
Есть даже видео. Видео, которое было с Муз ТВ тогда, прямой эфир, прямой эфир тогда впервые был, ни одна премия не работала тогда так.
О. Максимова:
Да вообще, времена, конечно, были весёлые. Были возможны невозможные сегодня вещи. Хотела тебя ещё спросить про модную нынче специализацию Вашей профессии, это диджей, который при рэпере.
В. Фонарев:
Это не наше, это параллельный мир.
О. Максимова:
То есть Вы, как менты и как УГИБДД-шники что ли между собой?
В. Фонарев:
Да, мы как ФСБ-шники.
О. Максимова:
Да, серьёзно?
В. Фонарев:
Каста. Я не знаю, но есть ребята, которые довольно талантливые, я знаю, сейчас забыл, вылетело у меня из головы, парень очень крутой сретчер, он работает с одним из топовых коллективов. Но это немножко другая субкультура, скретчинг, работа с эффектами, это немножко другое, это больше концертные дела.
О. Максимова:
То есть тебя никогда не увидеть рядом с Гнойным, как ты ему биток 140 BPM запускаешь, и он.
В. Фонарев:
Мне вообще кажется, с этими ребятами мне сложно пересекаться, потому что мы из разных миров.
О. Максимова:
Надо же, я даже не могла себе представить, что это настолько прямо из разных миров Вы.
В. Фонарев:
Но мне так кажется, может быть, и нет.
О. Максимова:
Но мне придется теперь жить с этим.
В. Фонарев:
Ты знаешь, никогда не говори «никогда», кто знает, что может мне раздастся телефонный звонок от Гнойного, он скажет: слушай, Фонарёв, давай что-нибудь замутим.
О. Максимова:
Ну а почему нет.
В. Фонарев:
Ну почему нет.
О. Максимова:
Я хотела у тебя ещё узнать про топы диджейские. Если взять, вообще, кто сейчас самые востребованные из наших диск-жокеев, которые гастролирует по миру. Бобина, я знаю, катается.
В. Фонарев:
Да нет, я бы сказал, Дима сейчас в меньшей степени, вообще, итоги последнего топа, хотя я к нему уже последние 10 лет просто даже не смотрю, не ориентируюсь на него, потому что раньше как-то он более-менее отражал рейтинги диск-жокеев, сейчас всё-таки работа маркетинга.
О. Максимова:
Но и соцсетей тоже.
В. Фонарев:
Менеджеров, да.
О. Максимова:
Я просто, знаешь, почему про Бобину спросила, потому что я видела, что его каждый год, пока у него ещё был.
В. Фонарев:
Голосуйте за меня.
О. Максимова:
Даже не столько.
В. Фонарев:
Голосуй или проиграешь.
О. Максимова:
Когда он ещё был женатым человеком, я не знаю, как у него сейчас с личной жизнью, предыдущим, так скажем, браком, когда его супруга пиарила, зайдите, проголосуйте за Диму. Это так, действительно, было важно, это что-то давало?
В. Фонарев:
Это давало, наверное, прежде всего, статус. Я вообще, знаешь, мне не нравится эта история, которая появилась «голосуйте, голосуйте, покупайте баннеры».
О. Максимова:
Поставьте мне лайк, пожалуйста.
В. Фонарев:
Лайк, это же такой маразм, такой бред, на самом деле. Если говорить о востребованных диск-жокеях наших, то, наверное, это Arty, который очень популярен, парнишка, который очень классно катается, Matisse & Sadko, питерские ребята, всё-таки Swanky Tunes. Да, да, пополняй свой именной список, кого нужно знать. Это ребята, которые с международной историей, они играют на больших фестивалях. Саша Попов, который тоже катается, Feel последнее время стал активно работать по азиатскому региону. Дима Алмазов в последнее время, последний год отыграл 130 концертов с группой, угадай, какой?
О. Максимова:
Руки Вверх?
В. Фонарев:
Да.
О. Максимова:
Чё правда что ли, я угадала? Приз в студию.
В. Фонарев:
И он сказал, что это самое лучшее впечатление у него за всю свою жизнь.
О. Максимова:
Да ты что, серьёзно?
В. Фонарев:
Да.
О. Максимова:
А ты знаешь, что Руки Вверх я уже, по-моему, в каждой передаче здесь говорю, что Руки Вверх название, это я придумала, ну, не придумала, запустила.
В. Фонарев:
А ты знаешь, что мы первые, кто поставили Руки Вверх в эфире.
О. Максимова:
Так я тоже, между прочим. Так это мы всё помним.
В. Фонарев:
Главное, чтобы Серега помнил об этом.
О. Максимова:
Да. Спросим при встрече. Я тебя хотела спросить про Love Parade, ты же выступал.
В. Фонарев:
Да.
О. Максимова:
Ты единственный человек из наших или нет?
В. Фонарев:
Нет, на Love Parade в 2001-м году, кстати, это был парад самый большой за всю историю Love Parade, это было 3,5 миллиона человек, который за всё это время посетило. Мы с Женькой Грувом выступали на сцене.
О. Максимова:
Для тех, кто не в курсе, что такое Love Parade, просто несколько слов, вот прямо тремя предложениями, в чем его крутизна, и почему это здорово, что Вы там выступали. Что там происходит, кто его посетители.
В. Фонарев:
В двух словах, конечно, сложно.
О. Максимова:
Хорошо, в 10.
В. Фонарев:
Это open-air глобальный, в центре города, где каждый лейбл или музыкант, либо содружество артистов арендовали трейлер, на который устанавливалась саунд система. Эта саунд система начала путешествовать по периметру вокруг этой площади, но это надо видеть, это место, чтобы иметь представление. И на это мероприятие собиралось, мы как раз были с Женей, 3,5 миллиона человек. Единовременно, то есть там за сутки это абсолютно реальная цифра. Это сейчас невозможно себе представить с учётом угроз терроризма и так далее. Тогда люди об этом не думали.
О. Максимова:
А сейчас уже этого нет?
В. Фонарев:
Сейчас нет, к сожалению, Love Parade закрылся, по-моему, лет 7-8 тому назад из-за очень печальной ситуации, они из Берлина стали передвигаться по другим городам Германии, произошла давка в одном из тоннелей, случился трагический случай, несколько человек погибло, и с тех пор организаторы закрыли эту тему. Самое главное, что это было бесплатное совершенно мероприятие, на которое мог прийти любой желающий. Абсолютно разные люди приходили в костюмах праздничных, я видел совершенно сумасшедших бабушек, дедушек, совершенно в каких-то карнавальных костюмах. Это такой электронный карнавал, если можно сказать.
О. Максимова:
Ну и фриков там много было, и гей-культура там, но гей-культура всегда была очень активна в танцевальном.
В. Фонарев:
Но никогда не было там доминанты. Между прочим, Love Parade должен был пройти в Москве, в 2002-м году, мы занимались оргкомитетом, как раз этим мероприятием. Но г-ну Лужкову показали другой Love Parade, который из Швейцарии, он посмотрел, сказал: нет, вот этого безобразия у нас не будет. Хотя швейцарский Love Parade очень сильно отличался.
О. Максимова:
Этой гомосятины.
В. Фонарев:
Да, вот этой гомосятины.
О. Максимова:
Так, ещё несколько вопросов к тебе осталось. Ну, естественно, на сладкое оставили про личную жизнь. Расскажи немножко про семью. Кстати, Вова, ведь это же мы с тобой тогда были на площадке на Воробьевых горах, когда там была платформа радиостанции, на которой мы работали, мы смотрели выступление Жан-Мишель Жара.
В. Фонарев:
Да. Это было потрясающе.
О. Максимова:
Это было круто.
В. Фонарев:
Кстати, тоже 3,5 миллиона человек было.
Да. Чтобы представлять масштаб Love Parad, там же очень многие вспоминают этот концерт, как нечто просто колоссальное совершенно. И как раз в тот момент ты мне рассказывал про очередную историю из своей личной жизни. О том, что у тебя была какая-то девушка в тот момент и то, когда ты свободен, она занята, потом.
В. Фонарев:
Да было такое.
О. Максимова:
Ты даже вспомнил, кто это.
В. Фонарев:
Да, я знаю, кто это такой, даже помню эту девушку, звали Оля Силаенкова, такой, очень своеобразный персонаж в моей жизни. Сейчас я безумно счастлив, я нашёл ту, кого искал всю свою жизнь. Мы с ней уже в следующем году мы отпразднуем 15 лет совместной жизни. У нас замечательная дочка, которой 10 лет, учится, занимается музыкой, она безумно любит театр, она рисует, в общем, гиены догнали её, гены-гиены. Так что я безумно счастлив и рад, что у меня замечательная семья, которая меня понимает и всегда любит.
О. Максимова:
Осталось нас прямо полторы минуты, даже меньше. Какое у тебя хобби, есть что-то, чем-то увлекаешься? Помимо хоккея.
В. Фонарев:
Сейчас, наверное, сложно сказать, я люблю путешествовать, я люблю собирать впечатления от тех мест, где я бываю.
О. Максимова:
Когда у тебя выходные, куда ты идёшь? Идеальные выходные для тебя. Вряд ли ты идёшь в клуб.
В. Фонарев:
Точно не иду в клуб, я стараюсь провести с семьёй, я понимаю, что то время, которое провожу с дочерью, то, что я в неё залажу, оно ей поможет в следующей жизни, когда она будет одна.
О. Максимова:
Самый долгий сет в твоей жизни сколько длился?
В. Фонарев:
Самый долгий сайт 18 часов, это было на КаZантипе, вечеринка называлась «Пробуждение», начиналась в 4 часа утра и заканчивалась, соответственно, через 18 часов.
О. Максимова:
Сколько пластинок в твоей коллекции?
В. Фонарев:
Сейчас, может быть, одна-две-три, потому что все, в основном, пластинки переведены в цифровой формат.
О. Максимова:
Куда ты их дел?
В. Фонарев:
Раздал.
О. Максимова:
Обалдеть. Друзья, с нами был Владимир Фонарёв, DJ Фонарь, Funny House. Обнимашки, иди скорей ко мне. Всё, вырубайте эфир, это уже всё личное.