Владимир Скоков
- Здравствуйте, уважаемые радиослушатели! В эфире программа «Легальный разговор» на радио «МедиаМетрикс». С вами я, Владимир Скоков, и ведущий — Александр Садов. Сегодня у нас в гостях адвокат Роман Владимирович Волков, член Московской коллегии адвокатов «Шеметов и партнёры». Здравствуйте, Роман.
Роман Волков
- Добрый вечер!
Владимир Скоков
- Сегодня речь пойдёт о такой острой теме юридической практики (да и вообще нашей жизни), как исполнительное производство. Дело в том, что любой судебный процесс заканчивается вынесением решения суда. И, так или иначе, данное решение обязывает проигравшую сторону чего-нибудь да сделать: заплатить деньги, вернуть долг, воздержаться от каких-то действий или совершить какие-то действия. На основании этого решения выносится исполнительный лист. Всю эту картину завершает работа судебных приставов, Федеральная система судебных приставов. Сегодня мы бы хотели поговорить про эту проблему: как эта система работает, есть ли какие-то проблемы и как эти проблемы можно решать. Роман, расскажите про Вашу коллегию, чем Вы занимаетесь?
Роман Волков
- Наша коллегия занимается всем спектром юридических вопросов. Также мы, как адвокаты, оказываем юридическую помощь, консультируем физических и юридических лиц, занимаемся юридическим сопровождением юридических лиц. Также специализируемся на уголовном, гражданском, семейном, жилищном праве — практически весь спектр отраслей права РФ.
Владимир Скоков
- Скажите, к Вам, по идее, обращаются и с таким запросом, как сопровождение исполнительного производства. Что это за исполнительное производство, как это происходит и в чём там проблемы?
Роман Волков
- Да, обращаются часто. Вопрос в том, что не всегда удаётся помочь людям, для того чтобы их решение было исполнено. После вынесение решения судом человек или организация получает исполнительный лист и задумывается, что с ним надо делать. Первый шаг — обращаются, естественно, в службу судебных приставов, подают лист, пишут заявление о возбуждении исполнительного производства. В случае если это физическое лицо, то пишут ещё и заявление об ограничении на выезд из страны. И всё. Дальше вопрос как будто зависает. Юридическая организация практически то же самое делает, если ответчик физическое лицо либо иная юридическая организация. То же самое. С заявлением все приходят в эту же самую загадочную службу. Она у нас существует достаточно давно, но, по сути дела, работает только в одну сторону. Она работает только на взыскание интересов государства. Это недоимка по налогам, неоплаченные штрафы и тому подобные вещи. Что касается физических и юридических лиц, чьи интересы никак не связаны с государством, то она работает из рук вон плохо. Могу сказать по личному опыту. Получил исполнительный лист. Истец был физическим лицом, ответчик был юридическим лицом. Притом юридическое лицо живое, со счётом в банке, с большим оборотом денежных средств. Исполнение произошло только через два года. То есть почти под конец срока, который отведён для исполнения такого рода листов.
Владимир Скоков
- А в чём там была проблема? Почему нельзя было сразу взыскать?
Роман Волков
- Проблемы не было вообще никакой на самом деле. Проблема была в том, что исполнительный лист вместе с исполнительным производством кочевал из кабинета в кабинет. Один человек уходил в отпуск, другой приходил и принимал его в производство. Потом выходил тот, у которого изначально было, передавал обратно. В общем, отпуск, учёба, декрет и тому подобное. В итоге это исполнилось автоматически. Почему? Потому что к данному юридическому лицу листы исполняются стопками, по факту (это большая строительная компания, не буду называть её в эфире), и раз в три-четыре месяца пристав ходит и сдаёт им постановления с требованием об исполнении листов в отношении них. Соответственно, они в такой же период пытаются это всё исполнить. Пролежал этот лист почти два года с момента его подачи до фактического исполнения. Это из личного опыта. У людей бывают ситуации, когда возвращают листы с формулировкой о невозможности фактического исполнения. То есть прекращают производство по соответствующей статье и возвращают лист взыскателю. Такое тоже не исключено. А вообще сама система у нас работает только в отношении честных людей. Если должник юридическое лицо, и оно исчезло на стадии суда, то взыскать практически ничего невозможно. Если это физическое лицо, у которого нет ничего по документам, то с него тоже взыскать вряд ли что получится. Кроме (условно) драгоценностей, дорогого телефона, который пристав выявит, если он его найдёт и если он к нему придёт.
Владимир Скоков
- То есть получается, что обычно народ всё имущество прячет и оставляет только то, что и так взыскать по закону нельзя. А какое это имущество, кстати?
Роман Волков
- Жилище, единственное — жилище.
Владимир Скоков
- И получается, что всё остальное (дачи, машины, пароходы) они переписывают на других людей?
Роман Волков
- А вот здесь мы подошли к самой интересной и важной проблеме. В рамках нашей передачи я бы хотел сказать одну интересную вещь. Люди, когда обращаются в суд, видят перед собой узкую тропинку, по которой идут. Если разбираться в проблеме шире, то задумываться о реальном исполнении того, что они хотят, нужно ещё на стадии подачи искового заявления. То есть ещё до судебного процесса, когда ответчик не предполагает, с чем вы собираетесь к нему выйти в суд. Это правильная подготовка, принятие обеспечительных мер в рамках судебного производства. В этом случае уже большая вероятность того, что лист будет исполнен и решение суда, которое состоится, будет исполнено.
Владимир Скоков
- Соответственно, когда люди обращаются в суд сами, без помощи адвокатов или юристов, они, чаще всего, не задумываются об этом, а потом попадают в такую историю, что взыскать ничего нельзя.
Роман Волков
- Да, очень часто приходят люди: «У меня лист, помогите, пожалуйста». Я беру лист, беру решение, и в итоге развожу руками, честно им говоря, что вряд ли у них что-то получится. Ещё существует ряд проблем с исполнительными листами, которые не являются материальными. В частности, порядок общения с ребёнком. Там тоже необходимо готовиться ещё на стадии искового заявления, для того чтобы этот лист реально был исполним. Поясню: допустим, в воскресенье судебные приставы не работают вообще. Исключительно только по письменному распоряжению вышестоящего руководства.
Владимир Скоков
- Соответственно, если речь касается «по воскресеньям», то…
Роман Волков
- Естественно, именно это я и имел в виду. Очень многие люди говорят: «Да, меня устроит воскресенье». Всё вроде хорошо, все просудились, все довольны, даже уже и ругаться перестали. В итоге одна из сторон идёт получать исполнительный лист, пристав возбуждает исполнительное производство и на этом — конец.
Владимир Скоков
- Смотрите, что касается детей. Как пристав может как-то помочь исполнить такое требование? Он что, будет ходить, за ручку приводить ребёнка, или что? Как это происходит?
Роман Волков
- Система немножко по-другому работает. В зависимости от решения суда, пристав, во-первых, контролирует наличие ребёнка по месту его общения, наличие второй стороны по месту проживания, и узнаёт, есть ли фактическая возможность исполнения этого листа и, в частности, общения с ребёнком. В случае если лицо уклоняется от исполнения своих обязательств по решению суда, пристав накладывает административный штраф в рамках действующего законодательства. Один раз, два, несколько раз. В итоге потом составляется документ о том, что лицо злостно уклоняется от исполнения решения суда.
Владимир Скоков
- И что тогда?
Роман Волков
- Тогда либо ещё один штраф, либо уже разборки на совершенно другом уровне.
Владимир Скоков
- Получается, пристав — это не каратель, взыскатель, который возьмёт и выкопает всё имущество, все сундуки с золотом. Он, скорее, просто ознакамливается с возможностью: есть имущество, нет имущества. Нет — до свидания, есть — хорошо. Или как?
Роман Волков
- Де-юре пристав должен быть именно этим самым инструментом, с помощью которого лицо, чьи интересы были нарушены, может восстановить свои нарушенные интересы, вернуть имущество в том или ином виде и добиться того результата, который уже был установлен в суде. Сама концепция службы исполнительных приставов задумывалась для того, чтобы эти решения исполнялись, а не висели в воздухе и не были виртуальными. Это де-юре. Де-факто мы имеем некую организацию (честно говоря, насколько сейчас большие там зарплаты, я сказать не могу, но в определённый момент она там составляла минимальный размер оплаты труда) с огромной текучкой кадров. То есть полномочия у них тоже достаточно ограничены. По поводу того, чтобы войти в квартиру к должнику или фактически установить объем имущества, подлежащего взысканию, либо иные обстоятельства, приставу приходится либо привлекать участкового для этого, либо это делать хитростью и уловками. В последнее время приставы начали осваивать социальные сети. В рамках взыскания, допустим, тех же алиментов они стали это делать очень активно — искать людей по социальным сетям и, скажем так, «ловить на живца». То есть выдавать информацию, которая заинтересовала бы должника, лично с ним встречаться, и вот в этот момент (когда лично встречаешься) пристав устанавливает личность и вручает ему постановление о возбуждении исполнительного производства. С момента вручения этого постановления человек по закону обязан начать действовать в отношении самого исполнения. Да, тут очень тонкий момент. Ещё очень много людей и организаций сталкиваются с тем, что фактически некому направлять постановление о возбуждении исполнительного производства. То есть, да, лист есть, данные есть, а, допустим, полный паспортных данных по лицу нет. И тогда пристав выносит постановление о том, чтобы вернуть лист ввиду того, что он не соответствует действующему законодательству. Это, опять же, происходит в момент подачи искового заявления. То есть если нет паспорта, и судья не позаботился сделать запрос с установлением точных паспортных данных, то пристав вправе вернуть такой лист как лист, выданный с нарушениями.
Владимир Скоков
- Вы сказали про социальные сети, мне стало интересно. Получается, что пристав вылавливает должника по социальным сетям только чтобы вручить? Или он ещё смотрит фотографии (к примеру, на Мальдивы поехал человек)?
Роман Волков
- Естественно. Очень тонкий момент. Должник говорит: «Я гол как сокол», с другой стороны, в соцсетях выкладывает совершенно волшебные фотографии (год назад, в этом году), когда он на яхтах отдыхает и тому подобное. То есть фактически у пристава есть возможность таким образом оценить материальное положение должника.
Владимир Скоков
- Уважаемые радиослушатели, если вы бегаете от долгов, то наклёвывается первый рецепт: будьте осторожны с соцсетями, с Instagram и различными фотографиями дорогой еды, ваших автомобилей, отдыха. Это может быть использовано против вас судебным приставом-исполнителем.
Роман Волков
- Как правило, все автомобили по доверенности, а еду покупают друзья.
Владимир Скоков
- А, ну да, понятно.
Александр Садов
- Роман, скажите, пожалуйста, можно судебным приставам отправить постановление о возбуждении исполнительного производства по почте? Есть же адрес прописки. Это считается надлежащим уведомлением?
Роман Волков
- Конечно.
Александр Садов
- А если должник не получает, приставу возвращается обратно как невостребованное?
Роман Волков
- Данный материал передают в розыск для того, чтобы отыскать и установить фактическое местонахождение должника. И только в случае, если все меры, предусмотренные законодательством, оказались бессильны, тогда лист возвращается ко взыскателю с формулировкой о невозможности фактического исполнения. По поводу розыска людей, сразу скажу, есть замечательная возможность у самих взыскателей помогать приставам путём сообщения любых сведений (это прямо прописано в законе) о месте нахождения, материальном положении либо иных обстоятельствах, которые имеют значение по исполнительному производству.
Владимир Скоков
- А как это можно сообщать? Надо приходить на приём или какие-то заявления подавать по форме?
Роман Волков
- В любой свободной форме, абсолютно. Если пристав дал свой мобильный телефон, можно, в конце концов, ему позвонить и сказать: так-то и так, я такой-то, фамилия такая, у вас есть мой материал, и я могу сказать, что видел нашего замечательного должника там-то и он там постоянно проживает. Даже в такой форме. Любая форма донесения информации до пристава вполне доступна.
Владимир Скоков
- Смотрите, интересный момент. Если, допустим, я в курсе, что у моего должника две квартиры, но зарегистрирован он только в одной. При этом о второй квартире пристав ещё не знает, ещё не успел получить ответ из Росреестра и т. д. Я могу ему сообщить об этом? Он тогда выйдет туда, куда я укажу, или он должен проверить информацию?
Роман Волков
- Да, можете сообщить. Я повторюсь, любая форма информации, в любом виде, которая может повлиять на исход исполнительного производства, должна как можно быстрее быть сообщена приставу-исполнителю. У них своя ответственность и свои показатели по исполнительному производству. Служба системы — достаточно непрозрачная, но при надлежащих обстоятельствах она может работать.
Александр Садов
- Если, допустим, какое-то решение очень долго не исполняется, и я вижу, что пристав не вышел ещё ни разу к должнику на место (на его квартиру), что ещё особо не направлены запросы никуда. Ничего не происходит. Можно ли как-то повлиять на ситуацию, ускорить как-то это?
Роман Волков
- Есть несколько путей, как повлиять на эту ситуацию. Первый путь — это поругаться с приставом и пойти жаловаться на него начальству и в вышестоящие органы по инстанции (уже на его начальника и на всех остальных). И второй путь — обратиться в суд с заявлением о бездействии пристава-исполнителя. Тогда суд обяжет его что-то сделать. Вопрос, опять же, открытый. Сегодня исполнительное производство у одного пристава, завтра он его взял и передал либо как-то ещё от него избавился. Ушёл в отпуск и не знает, что с ним происходит, а перед отпуском он должен его передать. То есть если его у него принимают, он уходит в отпуск. Условно, у них тоже есть очень много возможностей, чтобы не работать. Другое дело, как сделать так, чтобы система работала. Это более серьёзный вопрос. За последний период времени моей профессиональной деятельности я с приставами сталкивался достаточно часто и много. Особенно в 2008 году, когда наш Президент провозгласил его Годом семьи и, собственно, борьбой с алиментщиками. Было реальное обострение, достали всех алиментщиков. Я, как адвокат, защищал людей по данной категории дел — злостное уклонение от исполнения родительских обязанностей. Это дознание приставов было тогда. То есть на тот момент этой категорией дел занимались приставы. Мы в день могли как минимум с тремя алиментщиками проводить следственный действия. То есть настолько эффективно они вдруг заработали, нашли и установили всех без исключения, что за год дел 50 только с одного пристава выходило.
Александр Садов
- Я слышал, что дела по алиментам, по семье — это какая- то социальная категория дел, с которыми приставы более или менее стараются. С другой стороны, я слышал информацию, что дошло до того, что когда в организации накапливается какая-то дебиторская задолженность и им говорят: «Сходите в суд, взыщите через суд», они отвечают: «А смысл? Всё равно мы ничего не получим, потому что приставы в итоге ничего не взыщут».
Роман Волков
- С юридическими лицами вопрос несколько проще обстоит, чем с физическими. Всё дело заключается в том, что юридическое лицо бывает двух видов: живое и неживое. Либо оно реально существует и ведёт деятельность в рамках законодательства или как-то ещё, либо же оно существует только на бумаге и деятельности фактически не ведёт. Так вот, в первом случае взыскание всегда будет реальным. И если юрлицо не собирается банкротиться и прекращать своё существование, то взыскание будет вполне реальным и приставы на этом тоже делают себе показатели и заинтересованы в таких взысканиях. Потому что с живых юрлиц взыскивать достаточно просто — это обращение либо непосредственно к юрлицу, либо исполнительный лист подаётся в банк, где находится счёт этого юрлица. Соответственно, банк на основании этого заявления взыскателя и исполнительного листа списывает денежные средства со счёта юрлица-должника в пользу взыскателя.
Александр Садов
- А есть (по аналогии) какая-то система взыскания без приставов, через налоговую и банк? Допустим, если у меня должник — физлицо. Я иду в налоговую, узнаю, где у него счета открыты, и…
Роман Волков
- Действия судебного пристава после возбуждения исполнительного производства — это рассылка запросов. Если есть информация о конкретном банке, то сразу направляется запрос туда. Если нет такой информации, тогда запрашиваются в налоговой сведения о доходах и о том, каким образом они получены. Несколько таких запросов, в каждом исполнительном производстве они свои (жильё, движимое и недвижимое имущество), соответственно, и запросы в разные организации посылаются. Что делает пристав, когда у него есть сведения о конкретном банке? Он тут же накладывает арест на счёт. Если у него нет сведений, он достает их и накладывает арест на счёт в том банке, где находятся средства должника, если они там есть.
Александр Садов
- А есть какие-то ограничения? Грубо говоря, если у человека нет на счёте какого-то капитала, но при этом есть, допустим, ежемесячная пенсия. Она тоже будет взыскана? И как? В полном объеме, не в полном объеме? Наверное, тоже есть какие-то ограничения?
Роман Волков
- По поводу ограничений ко взысканию. Существует (это с позиции должника) два метода взаимодействия с судебными приставами. Это добровольное исполнение, то есть должник приходит к приставу и пишет заявление о том, что «я в рамках данного решения собираюсь его исполнять, но прошу рассрочить срок исполнения на такой-то период». Пристав может пойти навстречу должнику и составить график фактического исполнения. И принудительное взыскание, то есть любые денежные средства, любое имущество подлежит взысканию. Что касается пенсии, то ниже прожиточного минимума её оставить не могут. А всё, что сверху, может быть подвергнуто взысканию.
Александр Садов
- Понятно. Смотрите, мы сейчас с Вами говорим, скажем, со стороны взыскателей, как этой системой управлять. А если поговорить со стороны должника. Есть ли у него какие-то реальные, законные способы уклониться от исполнительного производства?
Роман Волков
- Самый простой способ для любого должника — фактически показать, что у него ничего нет, кроме (условно) шестисотрублёвой Nokia и кроссовок трёхлетней давности. Это самый простой способ. Если на стадии судебного производства не было принято обеспечительных мер и на момент подачи заявления в суд у должника что-то было, но обеспечительные меры не были приняты, то надежды тут очень мало. Соответственно, должник приходит к приставу и говорит, что «я безработный», в 95% случаев «я ещё и болею чем-нибудь» (чем угодно, вплоть до вшей, и такое бывало). Я лично слышал, люди приходят и говорят: «Я дико болен!» Пристав спрашивает: «А что с вами?» — «Вот, у меня вши». И такое тоже бывало. По квартирам ходили. Я видел своими глазами достаточно много самых хитрых и невообразимых способов уйти от исполнения. Но самый простой и действенный — это показать приставу, чтобы он это установил фактически и подтвердил документально (то есть по запросам регистрирующих органов, по имуществу, по банковским счетам), что у должника ничего нет. Тогда он выносит постановление о невозможности исполнения и возвращает лист взыскателю. А у взыскателя после этого есть ещё три года для подачи повторного заявления.
Александр Садов
- А как быть с имуществом, если, допустим, приходит пристав в квартиру, и там же наверняка стоит холодильник. Сейчас холодильники бывают за 5 тысяч рублей, а бывают и за 100 тысяч. Или телевизор. Бывает старый «Рубин» или действительно хороший телевизор. И, допустим, там семья живёт. Может ли должник сказать: «Смотрите, моё — это кроссовки и телефон за 600 рублей. А всё остальное принадлежит моей бабушке». Это же тоже, по сути, способ?
Роман Волков
- Может сказать. Мало того, поскольку у нас в товарных чеках не пишут покупателя, если к тому же на это всё товарные чеки есть и супруга или бабушка говорит: «Это я покупала на свои деньги. Извините, он пьёт, не работает» и тому подобное (условно, гипотетический пример), то пристав говорит: «Да, взыскивать с него нечего». Это очень часто бывает. Достаточно распространённая ситуация, когда совершается ДТП. Как правило, виновник ДТП на очень дешевом автомобиле, пострадавшая сторона — на автомобиле в десятки раз дороже. Соответственно, если КАСКО, то к нему приходит в качестве взыскателя уже страховая, если КАСКО нет — приходит потерпевшая сторона. Да, «у меня ничего нет, я не работаю». И официально он не работает, он может даже стоять на бирже труда.
Александр Садов
- Они ещё, бывает, так делают: вроде бы должник нигде не работает и у него ничего нет, но при этом видно по Росреестру, что у него есть единственная квартира, в которой он живёт и которую трогать нельзя, а ещё у него есть земельный участок, который стоит, допустим, три миллиона рублей. А долг при этом — всего лишь 100 тысяч рублей. И пристав говорит: «Смотрите, участок-то у него есть, продать его гипотетически мы можем, но не пропустит управление приставов, потому что несоразмерное взыскание». Можно ли как-то эти ситуации регулировать, разрешать?
Роман Волков
- Принцип соразмерности, он достаточно условный. Есть рыночная оценка, есть кадастровая оценка, а есть ещё экспертная оценка. То есть эксперт-оценщик выходит и говорит некую среднюю сумму. Но ввиду того, что действительно есть вещи несоразмерные, приставы фактически не берутся за изъятие. По логике вещей, излишнее имущество и жильё, не являющиеся предметами первой необходимости, должны быть реализованы через аукцион, и, соответственно, часть денег идёт на долг, часть возвращается должнику. Но принцип соразмерности тоже работает, и приставы побаиваются сейчас такие жёсткие меры применять.
Александр Садов
- Боятся чего?
Роман Волков
- Превышения полномочий в рамках этого принципа соразмерности. Однако на этот участок всегда может быть наложен арест. И его не сдвинешь. «Собрался продавать, дорогой должник, — сходи, пожалуйста, и отдай долг».
Александр Садов
- Собственно, эти должники и не мучаются, они просто не продают. Оно так и висит под арестом (два года, или сколько на взыскание?).
Роман Волков
- А теперь я повторю фразу, с которой началась наша сегодняшняя передача. У нас закон работает только для честных людей. Исключительно для честных. Если человек надумал скрыться от исполнения, у него фактически возможность такая есть. К сожалению, мы живём не в Америке, где полномочия в рамках исполнения и производства судебных решений намного шире и больше. И вообще, там подключается целая армия народа, которая сидит на этом исполнении. Возможно, у нас ситуация когда-то тоже поменяется. Не знаю, к лучшему это приведёт или к худшему. На данный момент служба судебных приставов — это достаточно коррумпированная система, и степень коррупции в ней очень велика как со стороны должников, так и со стороны взыскателей. То есть, условно говоря, пристав приходит договариваться с должником о возврате долга, а должник ему говорит: «Есть к тебе такое предложение, оно выгодно и тебе, и мне. Можно что-то сделать?» И таким вот образом они договариваются.
Александр Садов
- Я слышал, есть такой законопроект (пока проект), чтобы у пристава зарплата была привязана к размеру фактически взысканного за некий период времени. Как Вы оцениваете такие меры, может ли это изменить ситуацию, и какие перспективы у такого законопроекта?
Роман Волков
- В целом, я оцениваю такой законопроект как положительный, вопрос только в одном: на сегодняшний день придётся поменять весь штат судебных приставов. Ввиду того, что в определённый момент люди работали за очень скромные деньги, мне кажется, это может привести к перегибу в рамках исполнительных производств. К серьёзному перегибу, серьёзным нарушениям прав должников и взыскателей (и тех, и других). И к ещё большей коррупционной составляющей. Именно поэтому моё мнение, что для того, чтобы такой законопроект вообще заработал, надо полностью обновлять штат судебных приставов. От начала до конца.
Александр Садов
- А кто такие эти судебные приставы? Это фактически как полиция? То есть туда идут люди после армии, без образования? Или там есть определённые требования: пристав, как минимум, должен иметь юридическое образование? Или любой может стать?
Роман Волков
- По поводу состава лиц, которые работают в службе судебных приставов. Жёстких ограничений для них нет. Это не полиция, и особого отбора туда тоже нет. Поэтому зачастую сталкиваешься с тем, что этим занимаются почти безграмотные люди (очень трудно давать оценку в эфире, чтобы никого не обидеть). Естественно, кадровая служба отслеживает, кого зачисляют в штат. Но бывает, сталкиваешься с людьми, которые не должны там работать. А строгого кастинга (строжайшего), как в ту же полицию и другие правоохранительные органы, там нет.
Александр Садов
- Получается, действительно, работа там по факту оставляет желать лучшего…
Роман Волков
- На сегодняшний день ситуация сильно не поменялась. Мало того, ввиду борьбы с коррупцией и иных обстоятельств ещё и контроль за этой службой усилился. Там сейчас огромная текучка кадров.
Александр Садов
- Получается, у взыскателя есть какой-то способ в этой всей истории стать своего рода детективом и следить за своим должником: выслеживать его автомобили, фактическую работу, где он официально не устроен, но на что-то же человек живёт, правда? И обо всём сообщать приставам. Это может изменить ситуацию?
Роман Волков
- Это может изменить ситуацию, это может повлиять на фактическое исполнение, и зачастую именно так и происходит. То есть пристав закинул все запросы, которые должен закинуть в рамках исполнительного производства, и ждёт ответа. Пока этот ответ идёт, взыскатель сообщает ему кучу разной информации, с помощью которой пристав уже фактически выходит на место, где находится должник. Устанавливает, где он живёт, чем дышит, его возможное место работы. Легально или не легально — это не суть важно. Но уже может пойти работа. И с юридическими лицами то же самое. Есть ряд имущества, которое находится в залоге. А имущество — это строительная техника (условно). Они её с одной стоянки на другую переместили, и у пристава след оборвался, потому что она не в угоне. Да, на неё наложен арест, но она не угнана. По гражданскому судопроизводству, в рамках гражданского права она не угнана, но она им не принадлежит. Соответственно, если взыскатель придёт и пальчиком приставу покажет, то пристав выходит на место, опечатывает стоянку и начинается процедура изъятия из незаконного владения.
Владимир Скоков
- Роман, есть ещё такая небезызвестная проблема. Мы говорили, что нельзя обращать взыскание на единственное жильё, то, где человек (должник) прописан. Проблема, которая широко обсуждается и в СМИ, и в юридической среде, — то, что это единственное жильё может быть дорогущим особняком, сделанным из золота, с шикарным ремонтом. И, к сожалению, на него полностью никак нельзя обратить взыскание. Скажите, пожалуйста, это правда? Или можно заставить всё-таки в нынешнее время у приставов как-то обратить взыскание на именно такую недвижимость? Может, как-то обязать обменять, продать с частичным возвратом денег? У Вас были такие прецеденты?
Роман Волков
- В данном случае я вижу следующий путь: в рамках одного судебного дела и получения одного исполнительного листа надо после вынесения решения тут же обращаться в суд с установлением факта того, что это не единственное жильё, а предмет роскоши. Естественно, после экспертной оценки. Пристав выходит по адресу, уточняет место нахождения и, соответственно, есть уже материал для эксперта, с которым можно уже выходить в суд и признавать его предметом роскоши. А предмет роскоши подлежит реализации.
Владимир Скоков
- Подлежит реализации, несмотря на то, что это единственное жильё, где человек прописан?
Роман Волков
- Грубо говоря, несмотря на то, что это единственное жилье. Если его реализовать, то у человека останутся средства для приобретения себе жилья. Было обсуждение того, что единственное жильё должно считаться в рамках прожиточных норм, по квадратам. А всё, что свыше, у нас является предметом реализации. И обсуждался вопрос о том, чтобы принять законопроект, чтобы должников выселять из более крупных квартир с предоставлением более маленьких путём размена либо реализации. Но, насколько я знаю, такой практики нет, и закон про это не принят.
Владимир Скоков
- Ну да, иначе получится так, что у нас будут таких людей расселять по муниципальным общежитиям, и всё, до свидания.
Роман Волков
- Фактически так.
Александр Садов
- А что делать, если, допустим, должник живёт и зарегистрирован где-нибудь в Ханты-Мансийске, а врезался на автомобиле в Москве? Получается, что производство будет возбуждено уже где-то в другом субъекте? Как тогда найти концы его имущества, если он фактически живёт, как часто делают в Москве, без регистрации. Как и где его искать тогда?
Роман Волков
- Тут ситуация следующая. Производство у нас происходит по месту регистрации, оттуда должен прийти ответ. То есть пристав выходит по адресу либо направляет письмо о том, что возбуждено исполнительное производство. Оттуда приходит ответ, что данное лицо здесь не находится. Тогда посылается письмо приставу туда или сообщается любым иным способом, доступным взыскателю, о том, что это лицо находится в Москве, снимает здесь квартиру и совершенно шикарно здесь себя чувствует. Соответственно, ханты-мансийский пристав посылает сюда письмо своим коллегам-приставам в район, где он находится, и они по поручению ханты-мансийского пристава должны установить, где, что и как. То есть даже если в разных регионах, всё равно возможность существует. И найти лицо, и установить его имущество, и фактически воздействовать на него в плане возвращения долга либо возмещения ущерба.
Александр Садов
- Из этого вытекает проблема, что есть южные регионы, где с исполнением всё гораздо хуже, как я слышал, а есть центральный регион, где, в общем-то, картина получше выглядит.
Роман Волков
- Давайте всё-таки брать среднюю температуру по стране. На юг мы не будем сейчас углубляться, это бесперспективное занятие. Средняя температура по стране выглядит именно так, как я обрисовал. Возбуждается производство по месту регистрации, дальше устанавливается, есть ли лицо, его имущество на месте или нет. То есть его самого может там и не быть, но у него там (условно) дача, квартира, две лодки на рыбалку ходить и тому подобное. А сам он живёт здесь, в Москве. Это имущество тоже подлежит взысканию вне зависимости от того, будет он на месте или нет.
Владимир Скоков
- Ещё один интересный момент. Когда пристав обнаруживает, что у человека две машины, есть какой-то вариант объявить эти автомобили в розыск, если пока непонятно, где они находятся? Будет ли в этом плане ГИБДД помогать приставам, искать автомобили?
Роман Волков
- Да, будет. На них будет стоять флажок и, соответственно, если ГИБДД установит местонахождение, то…
Владимир Скоков
- А как это на практике происходит? Останавливают человека, проверяют документы, и в базе ГИБДД высвечивается, что этот автомобиль подлежит аресту или в розыске?
Роман Волков
- Подлежит взысканию. На практике это так и происходит. Задерживается транспортное средство и передаётся владельцу (нынешнему владельцу, условно) на ответственное хранение. Если он докажет, что купил его до наступления правовых последствий, тогда этот автомобиль взысканию не подлежит. То есть купил, но не поставил на регистрацию под своим именем.
Владимир Скоков
- Получается, что может быть взыскано только то имущество, которое было куплено после решения суда? Или как?
Роман Волков
- Нет, любое имущество может быть взыскано. У меня очень много обращений, когда люди звонят и говорят: «Нас остановили, машина, оказывается, в залоге у банка, а мы ничего не знали». По этой машине уже исполнительный лист вынесен, и пристав в ГИБДД подаёт сведения о том, что эта машина подлежит взысканию либо задержанию в рамках исполнительного производства. Соответственно, ГИБДД на месте поверяет эту информацию и задерживает транспортное средство.
Владимир Скоков
- А, это имеется в виду, что, к примеру, я могу купить машину, а она на самом деле была в производстве?
Роман Волков
- Именно. Я об этом и говорю.
Владимир Скоков
- А как тогда быть? Как обезопасить себя, чтобы не попасть в такую ситуацию?
Роман Волков
- Два варианта. Либо выйти с иском к продавцу данного транспортного средства, либо выйти в суд с иском о признании себя добросовестным приобретателем. Но в случае, если машина является предметом залога (заложенная машина), её изымут в любом случае.
Владимир Скоков
- То есть это реальна схема для мошенничества на автомобильном рынке?
Роман Волков
- Очень много такого.
Александр Садов
- Это сейчас популярно, да.
Роман Волков
- Сейчас бешеная популярность. Мало того, одно мошенничество хорошо, а два — лучше. Приходят люди в автосалон, смотрят машину за 400 тысяч рублей, она им нравится, всё устраивает. Пока они ходят выбирать коврики к ней, почитав договор купли-продажи, там один лист меняется, и всё. Тот же самый договор, только там цена уже 500 тысяч. Они его не глядя подписывают, потому что три минуты назад читали. Соответственно, на выходе им говорят: «Извините, 500 тысяч, а не 400». — «Ах, что вы, как же я мог?» — «Вот, ваша подпись стоит». В такой схеме эти машины уже несколько раз и заложены, и перепроданы, и тому подобное.
Владимир Скоков
- Это если мы говорим об автосалонах, которые торгуют подержанными автомобилями, да?
Роман Волков
- На самом деле можно нарваться в любой ситуации на подобных продавцов.
Владимир Скоков
- Уважаемые радиослушатели, будьте осторожны при приобретении автомобиля! Он может потом выйти вам боком.
Роман Волков
- Очень серьёзно выйти боком. Особенно если люди покупают автомобиль в кредит.
Владимир Скоков
- Ну да, потом ещё будет висеть.
Александр Садов
- Роман, дайте несколько советов. Вы говорили, что можно приставам помочь, можно жаловаться на них в высшие инстанции, начальству. Интересно, как можно помочь приставам? Может, не только предоставлением информации, как мы обсудили, а ещё как-то?
Роман Волков
- Ну, объективно, помощь может заключаться в чём угодно. Я не говорю сейчас про материальную помощь, ни в коем случае, не поймите меня неправильно. Материальная помощь — это коррупционная составляющая. Помощь — предоставить тот же транспорт для того, чтобы доехать по месту нахождения должника, предоставить ссылки на социальные сети, фотографии и тому подобное. То есть любая информация, которая может повлиять на исход исполнительного производства, абсолютно любая. Даже то, что, допустим, должник делает дорогие подарки своим родным либо жене.
Александр Садов
- Интересно. А если всё-таки с ними ругаться? Есть ли у Вас какие-то предостережения, чего не стоит делать на практике. Или, наоборот, советы дадите.
Роман Волков
- Пока что система работает на уровне «рука руку моет», я бы так сказал. Ругаться можно до бесконечности. Нет, если долго мучиться, то что-нибудь обязательно получится, и доругаться можно до увольнения конкретного исполнителя. Но, в общем и целом, если ситуация мёртвая, то ругаться бесполезно. Жаловаться на самом деле можно куда угодно. А принесёт это результат или нет — это в каждом конкретном случае отдельно. Моя практика заключалась в том, что я пытался всё-таки мирным путём сотрудничать с приставами-исполнителями, упрощая им задачу. Те же запросы, которые они почтой отсылали. Их же можно отвезти с нарочным, и это будет гораздо быстрее. То есть прийти, поговорить, сказать: «Чем я могу помочь?». Пристав скажет либо: «Ничем, у нас всё хорошо организовано», либо: «Ты знаешь, времени не хватает, сделай, пожалуйста, вот это». Вот таким образом можно помочь. Здесь нужна фактическая помощь, не бумажная. Здесь имеется в виду не виртуальная помощь — «а я слышал…». Нет, нужно прийти и сказать: «Уважаемый должник находится здесь, он здесь живёт постоянно» и тому подобное.
Александр Садов
- Роман, например, приходим мы к приставу, спрашиваем его: «Чем мы можем вам помочь в исполнительном производстве, что такого сделать, чтобы исполнительное производство стало успешным?» А пристав нас просит вручить уведомление о возбуждении исполнительного производства должнику. Он выдаёт соответствующее распоряжение, и мы находим должника. Есть у Вас какие-то рекомендации, как вручить?
Роман Волков
- Не предусмотрена такая форма. В рамках уведомления это делается либо лично приставом, либо почтой заказным письмом на адрес должника. По поводу уведомлений, совершенно точно взыскатель у нас никого не уведомляет — у них нет ни полномочий уведомлять, ни законодательством это не предусмотрено.
Александр Cадов
- А если это именно поручение от судебного пристава, такого не бывает?
Роман Волков
- Нет, вручить уведомление — нет. Дело в том, что пристав выполняет роль того, кто устанавливает личность должника. Он делает это как должностное лицо.
Александр Садов
- Может паспорт потребовать.
Роман Волков
- А физическое лицо ни паспорт не может потребовать, ни личность установить.
Александр Садов
- Ещё интересный момент. Вы говорили, что есть два года на исполнение. Давайте разберёмся. Получается, что если за два года ничего не будет сделано, то производство будет закрыто. Потом, как я понимаю, есть три года, чтобы повторно подать, а потом вообще ничего нельзя сделать?
Роман Волков
- А потом вообще ничего нельзя сделать. Только если выходить заново к должнику. Но там уже по законодательству начинают действовать сроки исковой давности. Единственный срок по исковой давности по законодательству у нас отсутствует, если есть причинение ущерба здоровью. Там бессрочно.
Александр Садов
- А как соотносятся коллекторы, коллекторские агентства, которые с банками так или иначе работают, и приставы? Я так понимаю, что банки, понимая всю кухню, что исполнительное производство сейчас плохо работает, не отдают в суд эти дела до последнего, они продают всё коллекторам. А вот коллекторы насколько уполномочены? Я знаю, что они на практике (и много в СМИ обсуждается) ведут себя, явно превышая полномочия приставов.
Владимир Скоков
- И не совсем законно, в целом.
Роман Волков
- Погранично с вымогательством. Необходимо сказать, что у коллекторов возникают какие-либо права на какие-либо действия только после того, как, во-первых, куплен долг, во-вторых, получена доверенность, и только после этого коллектор может что-то говорить. У нас предусмотрена такая система: добровольное обращение и, соответственно, судебное обращение. Если человек не намерен с коллекторами общаться, то без решения суда, без исполнительного листа вообще ни с кем не разговаривать ни на какую тему. Коллекторы сейчас зачастую действуют на уровне «приятных молодых людей из 90-х» (разве что без крови и мяса, потому что тоже понимают). И число заявлений по вымогательству в отношении коллекторов растёт с каждым днём. Мало того, полиция не бездействует в этом плане. Просто не всегда люди адекватно соразмеряют границу между требованием коллекторов и их вымогательством. Полно судебных решений по факту признания приговоров по вымогательству в рамках действия каких-то коллекторов.
Александр Садов
- А есть у Вас какой-то рецепт нашим радиослушателям, как понять, если, допустим, звонит коллектор: где начинается вымогательство, а где они ещё действуют в рамках законодательства?
Роман Волков
- Вымогательство начинается с «если ты — то мы». Вот так. «Если ты сейчас не…, то мы тебе тогда…». Вот примерно так, чтобы общая картина была ясна. «Вы должны. Когда вы собираетесь отдавать? Не собираетесь отдавать? Тогда мы будем на вас воздействовать». Воздействовать — это фраза ни о чем. А «если не отдашь, то мы тебе машину спалим» — вот эта фраза о чём.
Александр Садов
- И эту фразу достаточно по телефону услышать, чтобы потом пойти в полицию и раскрутить дело?
Роман Волков
- Хорошо бы ещё запись сделать. Дело всё в том, что коллекторы в последнее время действуют, скорее, на нервы, чем идут по пути вымогательства. Хотя есть совершенно прекрасные коллекторские компании, которые действуют исключительно в рамках закона и нередко они эффективнее, чем судебные приставы. Но они при покупке долгов их очень хорошо оценивают. Есть ли реальная возможность, нет ли реальной возможности. И оценивают их, на мой взгляд, гораздо более интересно, чем сами взыскатели.
Александр Садов
- Вот ещё интересный момент. Когда есть у людей долги по кредитам, банки шлют SMS, звонят своим должникам по кредитам и говорят: «Всё, вы не платите долг более двух-трёх месяцев, мы к вам направляем комиссию». Я так понял, цель этой комиссии — посмотреть на имущество, чтобы потом приставам и в суде уже всё передать.
Роман Волков
- Это нормальная подготовка к судебной процедуре. То, о чём я говорил. Опять же, комиссия. Если лицо не хочет никого к себе пускать, имеет право не пускать на порог никого вообще. В принципе. Ни к себе в жизнь, ни к себе в дом — ничего. Единственный момент — если речь идёт об ипотеке (но по ипотеке никаких комиссий никуда не выходит, потому что и так ясно, что за объект). Все эти комиссии — больше моральное давление, чем фактическое действие банка. Это так, попугать. В рамках законодательства нет у нас формулировок, что пугать — это незаконно.
Александр Садов
- Завершая постепенно передачу, вопрос про конечную стадию исполнительного производства — торги, если речь заходит о торгах. Я так понимаю, что сейчас это целый бизнес. Сейчас народ активно скупает с торгов такое имущество и потом его уже перепродаёт дороже.
Роман Волков
- Прошу прощения, чуть-чуть поправлю. Народ к торгам близко не подходит. У реализаторов практически всегда есть свои покупатели. Вот и всё. Цена там отличается и от рынка, а от объективной (если это не квартира). Экспертная оценка тоже может варьироваться. Если взять и оценить пишущую ручку пятью разными экспертными учреждениями, то совершенно точно будет пять разных заключений. Соответственно, и с ценами там примерно то же самое. Мало того, реализаторы ещё с реализации процент получают, потому что площадки их. Это огромный бизнес, и народу там нет, это точно.
Александр Садов
- А я думал, публичные торги как-никак, заявки подать можно.
Роман Волков
- Заявки можно подать. Можно всё что угодно сделать. В нашей стране у нас возможности не ограничены. Мы можем с вами делать всё, что угодно, что не противоречит закону.
Александр Садов
- Понятно. Может, тогда в завершение дадите радиослушателям какой-нибудь совет. Если, допустим, на стороне взыскателя и на стороне должника. Что делать в исполнительном производстве? Буквально пару советов.
Роман Волков
- На стороне должника. Я бы рекомендовал, чтобы не осложнять себе жизнь, попытаться так или иначе исполнить решение. Или хотя бы в письменном виде выразить желание его исполнить. То есть прийти к приставу и написать заявление, что «я не собираюсь бегать, не собираюсь скрываться, давай как-нибудь договариваться». На стороне взыскателя. Я бы рекомендовал быть осторожнее со своим имуществом. Не попадать в ситуацию, когда приходится получать судебные решения. Это единственный совет на стороне взыскателя. Я понимаю, что звучит достаточно ни о чём, но совет только один. Не попадать в ситуации, которые потом будут разрешаться в суде, и получать по ним исполнительные листы. Ввиду чего очень много долговых расписок, в последнее время просто вал. Ввиду изменения курсов валют, ко мне очень много обращается людей с долговыми расписками. Не все из них подлежат взысканию. На момент, когда она составлялась, ситуация была объективно другая. Прежде чем кому-то что-то передавать, прежде чем совершать действия по отчуждению своего имущества в том или ином виде, нужно десять раз подумать, сможете ли вы его вернуть потом, постфактум. Потому что вы сегодня его отдали в одной ситуации, а возвращать придётся в другой. Это со стороны взыскателя я бы такую рекомендацию оставил.
Александр Садов
- Понятно. Ну что ж, спасибо!
Владимир Скоков
- Хорошая рекомендация. Уважаемые радиослушатели, я подведу небольшой итог сегодняшней передачи. Сегодня мы говорили про исполнительное производство, про Федеральную службу судебных приставов. Мы обсудили, как играть в эту игру на стороне должников и на стороне взыскателей. Роман дал нам интересные советы, мы надеемся, что они будут вам полезны. Надеемся, что наша передача вам понравилась, что она вам будет полезна.
Александр Садов
- Роман, спасибо большое, что пришли сегодня в студию.
Роман Волков
- Спасибо за приглашение.
Александр Садов
- Ждём Вас снова. Я думаю, что тем ещё немерено и в исполнительном производстве, и за рамками этой темы.
Владимир Скоков
- У вашей компании достаточно большой профиль, поэтому, мы думаем, что позовём Вас ещё. Всего доброго, до свидания!