Всеволод Баев

- Добрый день, друзья. В эфире программа «Честный дом», программа о жилье, о среде обитания. В студии Всеволод Баев. И сегодня мы поговорим технологиях строительства, о том, из чего состоит наше жилье. Прежде всего, о жилье бизнес и премиум-класса, потому что у нас сегодня в гостях Николай Стасенко, директор по строительству компании «Capital Group». Компания в основном строит жилье выше среднего ценового уровня и  высотное жилье. Николай, здравствуйте.

Николай Стасенко

- Добрый день, Всеволод. Добрый день, уважаемые радиослушатели.

Всеволод Баев

- Спасибо, что согласились к нам прийти. Хотелось бы начать с главного. Любое жилье, строение, продукт, который мы приобретаем, состоит из каких-то материалов и технологий строительства, и рук, которые его производят. Просветите нас, какие современные технологии и материалы применяются сегодня в сегменте бизнес-класса, «бизнес элит», какие из них применяются эксклюзивно только в вашей компании?

Николай Стасенко

- Давайте начнем с того, что нового появилось в нашей отрасли, какие технологии и материалы. На самом деле, строительство – это одно из самых прогрессивных направлений в жизнедеятельности человека. Строительство связано с деньгами. Как многие говорят, строительство – это локомотив экономики стран, регионов, поэтому в нем все активно прогрессирует. И на технологии строительства выделяется очень много времени и ресурса, потому что это, во-первых, экономит наши деньги, экономит деньги покупателей квартир, во-вторых, экономит сроки, в-третьих, экономит ресурсы при строительстве. Не знаю, в правильном ли приоритете я расставил эти вещи. Но все эти три фактора очень важны. Что я вкладывал в понятие «технологии экономят ресурс»? Это не только деньги, но и ресурс времени, это более удобное производство работ, выполнение комплексов работ. Вы знаете, что сейчас в строительстве очень много меняется, начиная с того, что в мире сейчас очень активно строятся высотные здания. И уже есть некая гонка: кто построит небоскреб выше, кто сделает дешевле квадратный метр. Потому что на это все есть прямая реакция конечного потребителя. Современные строительные технологии очень сильно преобразили дело, и скачок был даже не 20-40 лет назад, а тогда, когда в строительство пришла механизация, когда ручной труд был заменен на более удобный механизированный труд. В этом направлении очень активно сейчас работают машиностроительные комплексы, которые заинтересованы в сбыте своего продукта. При этом много внимания обращено на потребности заказчика.

Всеволод Баев

- А что вы имеете в виду под механизацией? Можете привести конкретные примеры?

Николай Стасенко

- Я имею в виду вертикальные подъемные краны, которые готовы поднимать вертикальные грузы, технику (экскаваторы), технику по разработке котлована, бурильные установки, машины по нагнетанию бетона, бетононасосы. Многое из того, что упрощает строителям их тяжелый труд. Кроме этого, заметен прогресс в материалах. Основной акцент – стоимость и жизненный цикл материала, то есть долговечность и эксплуатационная пригодность. Могу привести ряд примеров. Допустим, мы знаем, что есть базальтопластиковая арматура, о которой все любят поговорить, но мало кто любит ее применять. И наравне с примером базальтопластиковой арматуры есть базальтопластиковая сетка, которая используется в кирпичной вкладке или в кирпичной перегородке, в межкомнатных перегородках, будь они из газобетона, пенобетона или привычного нам кирпича. Эта сетка по прочности и долговечности немного превосходит металл. Но основной, хоть и не единственный ее плюс – это то, что она не останавливает радиосигнал в отличие от металла: это сотовая связь. Они диэлектрик. Это безопасность, что очень хорошо. И в лабораториях, не опытным путем испытано, что металл имеет свойства уставания. Сетка же, как показывают лабораторные исследования (я не могу сказать, что опытно это было как-то по-другому испытано), не имеет функции уставания, свойства негативного. И она имеет прочность на всем жизненном цикле. Но пока производители дают гарантию на сто лет.

Всеволод Баев

- Как вы решаете проблему (или обсуждаете, или она решена) того, что любая новая технология, которая сейчас приходит, в силу специфики бизнеса, специфики проекта, факта, что дом должен эксплуатироваться в дальнейшем десятки лет, то есть по факту опытного подтверждения того, что та или иная технология будет действительно эксплуатироваться так, как это заявляется, ее нет? Вам приходится опираться на какие-то лабораторные исследования, в том числе с базальтопластиковой арматурой или какими-то новыми материалами? Есть какие-то исследования специальные, они как-то подтверждаются и сертифицируются?

Николай Стасенко

- Конечно, есть исследования. Все материалы, которые применяем мы в строительстве на своих комплексах, имеют сертификат Российской Федерации. Они сертифицированы соответствующими органами. Более того, мы заранее указываем используемые при строительстве материалы в проектной документации, которая проходит государственную экспертизу. И государственная экспертиза на стадии рассмотрения нашего проекта может отклонить тот или иной материал, потому что он не имеет стандартов, не имеет права применяться. Кроме того, мы постоянно проводим исследования рынка. До начала строительства того или иного объекта мы исследуем рынок, смотрим, что нового появилось именно в этом сегменте в разрезе какого-то конкретного примера. Это могут быть сваи, материалы и технологии, которые применяются при производстве свай, либо элементы фасада. Коль скоро мы строим высотное жилье и высотные градообразующие комплексы, нам часто приходится иметь дело с фасадными системами, в которых остекление порой превышает 80%. Здесь мы проводим исследование. В процессе строительства нам тоже приходится проводить аудит, в том числе тех производителей, с которыми мы уже работаем. Нам приходится смотреть, выезжать на место, смотреть производственные зоны: достаточный ли объем материала, рабочих, сырья, чтобы мы не подвели нашего конечного потребителя.

Всеволод Баев

- А бывает такое, что в проекте заложен какой-то материал, и в начале реализации вы начинаете его использовать (например, между стадией проектирования и начала реализации проекта) возникает какой-то временной промежуток, и за время этого промежутка появляется какой-то новый материал, которым можно его заменить? Как это происходит? Сталкивались ли вы с такими случаями? Потому что сейчас все достаточно быстро меняется. Например, производитель вам сообщает, что появился аналог дешевле. Или вы с помощью ваших исследований по другому проекту пришли к выводу, что в первом лучше использовать вот этот материал. Насколько сейчас внешние системы позволяют вам гибко на это реагировать? И насколько оперативно вы можете реагировать на эти факторы?

Николай Стасенко

- В зависимости от конструкции или от области применения этого материала. Можно привести миллион примеров. Если мы говорим про кровли, про гидроизоляционные материалы, которые постоянно меняются. Зачастую даже случается такое, что мы, указывая в проектной документации какой-то конкретный материал, не уверены, что на старте строительства он вообще будет производиться или называться именно так: поменялась одна буква, добавилось три цифры, и мы уже имеем дело с совершенно иным материалом, за что можем даже поплатиться в зависимости от ответственности, и насколько этот материал влияет на безопасность и эксплуатацию здания. Если сильно, то мы идем в экспертизу повторно, показываем, что мы меняем тот или иной материал или технологию. Законодательная система такова, что мы не введем объект в эксплуатацию, если у нас какой-либо материал, технология или конструкция не соответствует проекту, который прошел государственную экспертизу. Здесь покупатели защищены.

Всеволод Баев

- А как определяется качество материалов? В первую очередь меня интересуют отделочные материалы, те, с которыми взаимодействует конечный клиент. Есть у вас экспертиза, тестирование по качеству отделочных материалов, которые вы используете, или по качеству конечных материалов? Я просто не знаю, как верно использовать их терминологию. То есть понятно, что с гидроизоляцией вряд ли кто-то будет взаимодействовать, потому что она находится под стяжкой. А по качеству стен, того, что я вижу, когда покупаю квартиру?

Николай Стасенко

- Вы сейчас говорите про материалы?

Всеволод Баев

- Про материалы.

Николай Стасенко

- Если говорить про материалы, я уже ответил на этот вопрос про органы, которые их сертифицируют. Мы не то что не имеем права, мы имеем право подвергнуть критике или сомнениям экспертизу и проверить самостоятельно. Но вряд ли кто-то это делает. Как правило, мы просто полагаемся на опыт работы с тем или иным материалом, который имеет сертификацию на применение на территории Российской Федерации. Зачастую это потребительские критерии, которые здесь могут для нас быть, повлиять на выбор того или иного материала на ином проекте, полагаясь на опыт предыдущий.

Всеволод Баев

- Хорошо. Есть разница между материалами для строительства жилых домов и для коммерческой недвижимости?

Николай Стасенко

- По сути, нет, но на самом деле есть. Можно привести примеры. У жилого строительства другая функция. И сегмент этих материалов другой. Коммерческая недвижимость, коммерческое строительство рассчитано немного на другой ритм эксплуатации этого здания. Функция и технология определяет качество материала. Кроме того, какие-то визуальные, ощущенческие вещи. Допустим, на жилых домах не применяют глухой металлический фасад. Хотя мы видим, что есть достаточно большое количество офисных зданий, торговых центров, где активно применяется металл в фасаде. Если говорить про отделочные материалы, есть такие, которые по долговечности и износоустойчивости гораздо выше, и они ориентированы на этот сегмент. Это покрытие пола. Вы сами понимаете, как в офисах изнашивается пол и как в квартирах. Должно быть два совершенно разных покрытия.

Всеволод Баев

- То есть материалы схожи, но есть нюансы, которые связаны с визуальным восприятием объекта. Вы сказали про фасад, что технологические, индустриальные вещи используются в нежилых помещениях. А в жилье стараются использовать больше человеческие материалы, если можно их так назвать?

Николай Стасенко

- Можно их и по-другому назвать. Да, суть такая: визуально, плюс долговечность эксплуатации, потому что разный ритм эксплуатации.

Всеволод Баев

- Как сегодня осуществляется процесс технического контроля за строительством? Я правильно понимаю, что объект в любом случае вы сдаете госкомиссии, и государство администрирует и регламентирует деятельность и отвечает за те объекты, которые введены в эксплуатацию? У вас, наверняка, есть собственная служба контроля качества. Расскажите, чем она занимается, и осуществляете ли вы научно-технический контроль за вашими объектами строительства?

Николай Стасенко

- Давайте про научно-технический контроль в конце расскажу. Это научно-техническое сопровождение. Сначала про строительный контроль. Он нам привычнее. Технический надзор, как мы говорим, осуществляется несколькими методами, то есть одновременно на один объект есть несколько воздействий строительного контроля. И строительный контроль ведут сразу несколько органов. Первое. Строительный контроль, если мы говорим снизу вверх, ведет сама подрядная организация. У них есть приказы на ответственных. В соответствии с нашим действующим законодательством они имеют ответственных, которые обязаны контролировать качество произведенных работ. Туда также входит входной контроль качества материалов. Это уровень генподрядчика. Они отслеживают и подтверждают, что материал соответствует стандартам, проекту и всему остальному. Далее у нас есть строительный контроль от службы технического заказчика. Он также регламентирован законодательством. Этот строительный контроль осуществляем мы, и он представлен самым широким спектром. И занимается конкретным объектом. Если говорить про все строительные контроли, то это его локомотив. Почему? Сейчас объясню. Строительный контроль заказчика – это, в прямом смысле, круглосуточный строительный контроль. Я могу привести пример. У нас сейчас есть новая площадка «Capital Towers» на Краснопресненской набережной, 14. Мы сейчас ведем работы на стадии котлована. И там выполняются работы по сваям, строительный контроль работает там 24 часа в сутки. Мы специально подобрали людей и выстроили работу так, чтобы у нас объект не был ни минуты без строительного контроля. Потому что в любом районе Москвы, а в центре тем более, есть сложность с логистикой, с поставкой арматуры, бетона, проезда крупногабаритной техники, зачастую бетонные работы и поставка материалов осуществляется в нерабочие часы. А работы выполняются в режиме 24 часов, потому что с этим все связано. Помимо того, что наш строительный контроль на площадке ведет строительный контроль, он еще ведет исследования. Во-первых, мы делаем ротацию между объектами, что очень хорошо сказывается и на специалистах, и на объектах, и на уровне контроля. Мы регулярно обучаем наших специалистов. Как я говорил, наш строительный контроль осуществляет выезды на производство, смотрим, у кого какие мощности, как идет технология производства тех или иных материалов и оборудования. Они в комплексе ведут весь объект от начала до конца и, скажем так, видят все его грани. Дальше идет государственный надзор. Это государственный строительный контроль, который выдает государственную комиссию. Госкомиссия – это по-старому. Сейчас документ называется немного по-другому – разрешение на ввод в эксплуатацию. И этот орган контролирует два строительных надзора и службу генподрядчика. Это тоже высококлассные специалисты. По опыту мы этому убеждаемся на каждом объекте. И они нам очень сильно помогают в этом деле.

Всеволод Баев

- То есть вы осуществляете контроль за строительством не только у себя на объекте, но и выезжаете на производство материалов?

Николай Стасенко

- Мы их не контролируем.

Всеволод Баев

- Не контролируете, но знакомитесь.

Николай Стасенко

- Мы их анализируем для себя в разрезе мощностей. Допустим, у нас должны прийти оконные блоки, а на производстве они еще в изготовке, и даже еще сырье не пришло, чтобы начать их изготавливать. Мы перестраховываемся. И не только в части этого, но и в части качества. Мы анализируем.

Всеволод Баев

- Мы обсудили технологии современного строительства и то, как вам тяжело живется в плане того, что приходится контролировать ответственность ваших подрядчиков и поставщиков, в том числе в рамках контроля, чтобы себя обезопасить, выдерживать темпы и ваши обязательства по строительству. Хотел бы еще спросить про реконструкцию, реновацию и реставрацию. Пусть это будет вопрос на три «Р». Вы меня сейчас поправите. Вы реконструируете, реставрируете или реновируете одно из таких знаковых зданий Москвы – это одна из «книжек» на Новом Арбате. Можете рассказать об этом? Что там происходит? Что вам досталось в наследство? Что там будет? Насколько это сейчас интересный опыт именно с точки зрения строительных технологий?

Николай Стасенко

- Вы знаете, это очень интересный опыт для меня лично и для всей нашей команды. Поскольку это здание с историей, оно является визитной карточкой Москвы, как мы считаем, потому что на многих старых, особенно советских плакатах и картинках присутствуют «книжки» Арбата. На момент ввода в эксплуатацию и строительства это было одно из передовых зданий советской эпохи. Мы столкнулись с массой интересных решений, в том числе и проблем. Но мы не жалуемся. Нам полезен этот опыт. И заниматься этим крайне интересно.

Чем отличается реконструкция от реновации и реставрации? Как вы сказали, мое ухо очень режет, потому что это совершенно разные отрасли, области. Реставрация осуществляется на памятниках, исключительно на объектах, признанных памятниками истории и архитектуры. Реставрация не осуществляется применительно к объектам, которые не являются памятниками. Дальше идет реновация – совсем другая область. Реновация территории. Реновация здания не делается. Реновация – это обновление квартала или района, когда мы внутри района начинаем строить какой-то стартовый дом и переселяем туда людей. А на месте переселенных обновляем жилой фонд или застройку этого района. Это что касается реновации. И реконструкция. На Арбате происходит реконструкция не в чистом виде. Мы делаем капитальный ремонт. Реконструкция – это когда мы начинаем внедряться в несущие системы, когда делаем какие-то операции с конструкциями, которые отвечают за безопасность эксплуатации здания. На этом здании мы не делаем таких вещей.

Всеволод Баев

- То есть несущие конструкции вы не трогаете?

Николай Стасенко

- Несущие конструкции мы не трогаем ни в коем случае. Это сборное здание. Из этого можно, конечно, кое-что хорошее можно сделать, но это будет стоить совершенно космических денег. И не факт, что эффект будет такой уж… Поэтому мы делаем на Арбате, 15 капитальный ремонт. Сейчас занимаемся фасадом. Вы, наверное, видели, что один фронт полностью уже закрыт. Где-то в середине мая, в начале июня мы начнем заниматься вторым фронтом. Мы там потихонечку заходим, но это так, наше влияние пока там не заметно. И до конца этого года мы планируем завершить капитальный ремонт. У нас останутся какие-то внутренние вопросы по части здания. Возможно, мы еще не будем эксплуатировать, но там будет завершаться.

Всеволод Баев

- Вы сказали, что это очень интересное здание, которые вам досталось. Что вы можете отметить хорошего и плохого, что там встретили? Или, может, что-то было, чего вы вообще не ожидали там увидеть в рамках ваших профессиональных вещей и каких-то решений?

Николай Стасенко

- Там было принято очень много передовых решений на момент строительства.

Всеволод Баев

- А какой это год?

Николай Стасенко

- 1968 год. Первое и самое броское – это конструктивная схема. Она очень сложная. Там очень интересное ядро, такое достаточно объемное, тяжелое и действительно работоспособное, что нам очень понравилось.

Всеволод Баев

- А что такое ядро?

Николай Стасенко

- Ядро – это каркас здания, несущий элемент. Там было принято очень прогрессивное решение, такие системы даже сейчас не везде применяются: системы воздушного отопления, кондиционирования. Нас это очень удивило. Мы об этом знали, но, увидев все воочию, конечно, мы были поражены. Самое интересное, что это все работало до последнего времени. Сейчас мы немного меняем эти системы в рамках капитального ремонта. И в целом это высотное здание (26 этажей) с потрясающими видами на старую Москву, на Новый Арбат, на переулки Арбата. Оттуда видно весь центр.

Всеволод Баев

- То есть по факту это здание простояло, если я правильно считаю, почти 50 лет. Если это 1968 год, то 49 лет, почти 50. А какой сейчас срок эксплуатации зданий, которые вы сдаете? Насколько вперед вы рассчитываете эксплуатационные характеристики зданий? Насколько сейчас современные технологии позволяют это сделать?

Николай Стасенко

- Один вопрос, насколько технологии позволяют, а другой вопрос, насколько нормативы, насколько это вообще надо. Есть какие-то нижние пределы, верхние пределы, но, как привило, это сто лет. Все капитальные здания, которые строятся, рассчитаны на эксплуатацию не менее ста лет.

Всеволод Баев

- А как определяется, что нужно реконструировать, допустим, здание-«книжку» на Новом Арбате?

Николай Стасенко

- Я бы попросил вас слово «реконструкция» к этому зданию не применять, потому что там идет капитальный ремонт.

Всеволод Баев

- Прошу прощения. Капитальный ремонт.

Николай Стасенко

- Что касается Нового Арбата, мы сделали стандартный следующий ход: мы провели обследование этого здания, наняли специализированную организацию, которая дала объективный отчет и произвела анализ по конструкциям, системам, по другим характеристикам этого здания, из которого увидели всю картину этого здания. То есть увидели его рентген, поняли, где слабые места, где надо что-то переделать. И после этого мы запустили проектирование.

Всеволод Баев

- Про технологии строительства небоскребов. Ваша компания – одна из немногих в Москве и в России, которая занимается высотным строительством, в том числе застройкой «Москва-сити». Я так понимаю, вы принимаете самое непосредственное участие в этом процессе.

Николай Стасенко

- Все верно.

Всеволод Баев

- Расскажите, пожалуйста, чей опыт вы заимствовали, как вы начинали это делать, куда ездили смотреть, где учились этому? По факту в России высотное строительство в таком массовом формате началось какие-то десять лет назад, в то время как в остальных странах мира уже десятки лет.

Николай Стасенко

- Насколько я помню, в 1994 году началась застройка территории «Москва-сити». Нельзя сказать, что мы взяли и применили чей-то опыт, как он есть. Скорее, это микс опыта, потому что то, что мы видим над землей, не говорит о том, что мы взяли и скопировали китайскую, турецкую или арабскую конструкцию. Нет, конечно. Есть такая поговорка: если ты захочешь построить небоскреб, задержись на фундаменте. Кроме того, очень много факторов, которые влияют на сам проект, на здание: это и температурно-влажностный режим, и погодные условия, это грунты, полученные геологические данные.

Всеволод Баев

- И это накладывает отпечаток на саму технологию?

Николай Стасенко

- Да, на применение того или иного опыта. Конечно, мы исследуем эту отрасль, поэтому нельзя сказать, что мы взяли и применили чей-то опыт. Что можно сказать про высотное строительство? Здесь очень сложная и трудоемкая часть остается невидимой: фундамент и основание. То, что делается сейчас на Краснопресненской, 14, это тяжелая работа. Но ее надо сделать. И мы ее сделаем качественно, с достойным техническим строительным контролем. Это свайное поле, то есть в настоящее время ставятся сваи высотой более 42 метров. Это с учетом холостого хода в 20 метров. Там будет пять подземных уровней, что тоже немаловажно и достаточно трудоемко в работе. И само здание. Когда ты строишь здание выше 75 метров, это накладывает определенный отпечаток на работу, на построение работы. А когда ты строишь здание выше 200 метров, там уже совсем другая категория ответственности и подбора персонала, подрядчиков и строительного контроля. Это немного другой уровень, в прямом и переносном смысле.

Всеволод Баев

- На мой взгляд, это сейчас одно из модных веяний. Cейчас в бизнесе все говорят про agile  -- стараются следовать за временем. Применяете ли вы ВІМ-технологии? В каком объеме? И что вообще думаете по этому поводу? Насколько это помогает вам, насколько соответствует сегодняшнему времени? Или дань моде? Насколько это реально применяется в современном строительстве?

Николай Стасенко

- Что касается ВІМ, это ни в коем случае не дань моде. Это действительно очень полезная, функциональная вещь, к которой, так или иначе, придут все. Мы уже пришли: мы внедряем у себя ВІМ-технологии. В чем основное преимущество технологи? Во-первых, в ВІМ-модели могут работать одновременно несколько проектировщиков, будь то архитектор, конструктор, инженеры, которые отвечают за сети, или инженеры, которые конструируют отдельно от основного конструктора, допустим, фасадную систему. При этом они воздействуют на эту модель в режиме онлайн, делают периодически выгрузки, и модель обновляется для всех с учетом данных изменений. И это очень удобно, тем более, нам. Вы знаете, что мы работаем как с отечественными, с нашими проектировщиками, так и с зарубежными. А когда мы имеем разрыв во времени, не только пространственный, но и временной, как с зарубежными, это накладывает большой отпечаток на сроки.

Всеволод Баев

- Вы имеете в виду разницу во времени, в часовых поясах?

Николай Стасенко

- Да, в часовых поясах. Кроме того, что мы не можем встретиться, воочию увидеться, потому что мы находимся в разных странах и зачастую на разных континентах. Поэтому очень удобно, используя современные технологии, производить работы на одной виртуальной площадке одновременно нескольким проектировщикам. Помимо проектирования, ВІМ также полезен для всего цикла проекта, для строительного контроля, для выполнения работ с точки генподряда, если говорить о генподрядчике. BIM-технология сейчас рассчитана даже на эксплуатацию. Есть специальные программы для BIM, которые применяются на стадии эксплуатации. Я думаю, это очень полезная вещь. Но это один из этапов того, что будет дальше. Есть основание полагать, что скоро проектирование будет осуществляться (какая-то его часть, до 30-50% всего объема) в автоматическом режиме путем ввода исходных данных.

Всеволод Баев

- То есть это даже не люди будут делать, а машина?

Николай Стасенко

- Это будет делать некий искусственный интеллект. Но это будет немного позже. Я думаю, что наша цивилизация еще не дошла до этого, но это рано или поздно случится.

Всеволод Баев

- Если взглянуть в будущее, что, на ваш взгляд, вы видите в своем профессиональном взгляде, что нас ждет в сфере строительства, какие изменения в будущем в вау-эффектом? Мы начнем 3D-дома печатать или нет?

Николай Стасенко

- Мы их уже печатаем. Не мы лично, но это активно делает ряд сообществ. Я думаю, что произойдет модернизация всего строительного сегмента. Они неизбежна, она идет. Я думаю, что технологии, машины должны, в той или иной мере, еще больше заменять людей. Кстати, я не привел хороший пример, который мы внедряем. Это гидравлическая опалубка, которая позволяет делать монолитные работы с более высоким качеством с точки зрения геодезии и в целом по качеству.

Всеволод Баев

- Что значит «гидравлическая опалубка»? Из воды.

Николай Стасенко

- Нет. Опалубка с гидравлическим приводом. Она позволяет немного сократить вмешательство человека в строительство и облегчает жизнь строителям.

Всеволод Баев

- У нас буквально минута до конца эфира. И последний вопрос, который я хотел бы задать. Есть у вас какой-то наработанный профессиональный секрет, которым вы могли бы поделиться с широкой аудиторией слушателей? Делайте так, и будут у вас качественные дома, и будет все получаться.

Николай Стасенко

- Делайте все хорошо, делайте все как для себя. Ни в коем случае не оставляйте никакие открытые вопросы. По-моему, это очень простая истина: решать надо все сейчас, сегодня, и все у вас будет хорошо.

Всеволод Баев

- Спасибо большое. Друзья, у нас был в гостях Николай Стасенко, директор по строительству компании «Capital Group». Николай, большое спасибо, что согласились прийти к нам в эфир. Пожелание от Николая: закрывайте все вопросы еще на этапе фундамента. И тогда вы сможете построить небоскреб. В эфире был Всеволод Баев и программа «Честный дом». Увидимся.

Николай Стасенко

- Спасибо.