Олег Дружбинский
– Привет, друзья. С вами «Итоги недели» – программа с Евгенией Петровым… Петровой, извините.
Евгения Петрова
– Ладно, ладно. Вечная оговорка, да. Одни мужчины, потому что в эфире сидят. Добрый вечер, дамы и господа.
Олег Дружбинский
– Да, здравствуй, Женечка! С вами еще Олег Дружбинский. Герман Клименко у нас, возможно, будет попозже, потому что он на другом эфире. Его разрывают на части.
Евгения Петрова
– Но он нам очень нужен. Мы его ждем здесь и сейчас, я надеюсь, что он успеет к нам приехать.
Олег Дружбинский
– Я иногда представляю, что его хорошо было бы расклонировать, посадить здесь его копию – дубль Германа Клименко в натуральную величину. Я иногда за него, может быть, буду реплики подавать.
Евгения Петрова
– Ты так хорошо его знаешь, что ты можешь иногда: «А, я знаю, что ты хочешь сказать, я сейчас за тебя все сформулирую».
Олег Дружбинский
– Да, да, да. Ну, что? Мы начинаем подводить итоги недели. С чего начнем?
Евгения Петрова
– Неделя была замысловатая. Было очень много политических тем на повестке дня. Из последнего, что мы не будем, наверное, все-таки обсуждать, потому что уже успели все это перемолоть, так или иначе, - это выступление Владимира Путина на итоговом заседании Валдайского дискуссионного клуба. Ты слушал, смотрел?
Олег Дружбинский
– Да. Я слушал и смотрел. Сейчас за Германа Клименко скажу: «А чем вам, либералам, не нравится это выступление?»
Евгения Петрова
– Причем, знаете, вообще, не было никаких оценочных суждений. Вообще, ничего. Просто, как факт.
Олег Дружбинский
– Но Гера бы именно так сказал: «Чего?»
Евгения Петрова
– «Что за тон, Женя, что за тон! Женечка, ты слушай, слушай, что-то у вас там…»
Олег Дружбинский
– «Пожалуйста, о нашем Президенте надо говорить иначе. Вот так, Женечка».
Евгения Петрова
– «Восхваляя, гордясь».
Олег Дружбинский
– Да, надо гордиться.
Евгения Петрова
– 90% – рейтинг у Владимира Владимировича. Тоже одна из последних новостей.
Олег Дружбинский
– Я выступление, кстати, не смотрел. Я только его читал, что называется, в нескольких заметках. Я знаю о том, что он сказал достаточно такую хорошую пацанскую фразу: «Ленинградская улица научила меня: если ты понимаешь, что драка неизбежна – бить нужно первым». Ты знаешь, на мой взгляд, как тоже в свое время уличного мальчишки (я вырос в Орешках, в Орехово-Борисово), я очень хорошо понимаю эту фразу. И она, действительно… Из нее вырастает во многом мужчина. Понимаешь? Вот так, извините, может быть, за прямоту. Мне кажется, что возможность нашего Президента иногда именно так говорить - это очень ценно. Это прямой, понятный текст. Понимаешь?
Евгения Петрова
– То есть я сказала, что не будем обсуждать, но ты решил все-таки пару слов пробросить. Ну, давай еще тогда про рейтинг его. Рейтинг одобрения работы главы государства достиг исторического максимума – 90%, как я уже сказала. Таковы данные опубликованного накануне опроса, который провел «Всероссийский центр изучения общественного мнения». Как свидетельствуют материалы исследования, рейтинг одобрения деятельности Путина установился на отметке 89,9% (чуть-чуть ему не хватает до 90%). Тем самым обновлен предыдущий максимум, зафиксированный в июне этого года: в среднем за месяц – 89,1%. По мнению экспертов ВЦИОМа, столь высокий уровень одобрения работы Президента зафиксирован, в первую очередь, в связи с событиями в Сирии - авиаударами российской авиации по позициям террористов. Вчера, когда он выступал, он много времени уделил именно этой теме и в своей речи, и после того, когда дальше они дискутировали с другими спикерами этого итогового заседания, и когда к ним обращались журналисты. Он говорил о том, что мы пришли, потому что нас попросили официальные власти страны, и это абсолютно легитимная операция, и призывал другие государства наконец-таки создать антитеррористическую коалицию, потому что это дело всего мира. Путин расставлял акценты, говоря о том, что мы действительно понимаем, что эти люди потом могут вернуться по своим домам, и мы этого не хотим.
Олег Дружбинский
– Очень правильно.
Евгения Петрова
– И как раз это было в связке с той фразой, про которую ты вспомнил - про то, что научился держать удар и действовать на опережение.
Олег Дружбинский
– Да, совершенно верно. Я думаю, что рейтинг еще вырос за счет того выступления на Генеральной Ассамблее ООН, где он блестяще, на мой взгляд, выступил.
Евгения Петрова
– Ты знаешь, по моим ощущениям, его речь на Генассамблее… Понятно, что тут есть различные дипломатические нюансы - она должна была быть более сглаженной, более ровной. Вчера речь была гораздо ярче, была эмоциональнее.
Олег Дружбинский
– Он перед своими выступал.
Евгения Петрова
– И потом модератор этого итогового заседания – американский профессор, обращаясь к Путину, вспомнил его речь в Мюнхене, и вспомнил, что тогда он тоже был не столь дипломатичен, относительно резок в каких-то своих высказываниях и оценках, и перед аудиторией как бы загодя за это извинялся, говоря о том, что «я могу себе это позволить в этой конкретной ситуации». Вчера он тоже был таким, достаточно откровенным, отвечая и на другие вопросы: касательно Украины, касательно системы ПРО. Кстати говоря, по ПРО он тоже прошелся: что американцы вышли из договора по противоракетной обороне. И дискутировал с бывшим американским послом, по-моему, на эту тему и говорил: «Вот вы мне объясните, чем руководствуются американские власти, и какая здесь…» То есть, кто кого обманывает, и кто же все-таки оказался прав в этой ситуации. Путин вчера выглядел очень достойно и очень убедительно (впрочем, как и всегда), и, в общем, было любопытно послушать некоторые тезисы.
Олег Дружбинский
– Ты знаешь, я безотносительно даже оценки - правильно посчитали этот рейтинг или неправильно. Мне кажется, что у Путина очень высокий рейтинг, вот он очень высокий, действительно. Я, как человек, условно, считающий себя аналитически подкованным и пытающимся разобраться в международной обстановке, в том числе (как, думаю, и большинство наших слушателей), я понимаю, что Россия впервые участвует в вооруженном конфликте с точки зрения своих экономических интересов. Понимаешь? Вот если, грубо говоря, вспомнить три отечественных войны, которые Россия пережила (1812 год с Наполеоном, Первая мировая, Вторая мировая), - все эти войны России были не нужны с точки зрения экономики. Да, вообще, ни с какой точки зрения они были не нужны. Каждый раз Россию втягивали в войну совершенно бессмысленную, в которой Россия каждый раз превращалась в пепелище. После Наполеона, может быть, меньше, хотя тоже Москва была в пепелище - от Москвы осталась одна четверть или даже одна пятая (то, что не выгорело). Первая мировая – пепелище и пыль, Вторая мировая – пепелище и пыль, и каждый раз Россия вырастала в мировую державу. И вот впервые за довольно продолжительный период времени, чуть ли не 300–400 лет, Россия участвует в вооруженном конфликте с точки зрения экономических интересов. Это совершенно выгодно России – участвовать в подавлении именно террористической операции в Сирии. Я уже говорил о том…
Евгения Петрова
– Тут еще есть мощнейшая политическая, гражданская основа. Если мы говорим о мировой борьбе с терроризмом (на чем наши власти все время делают акцент), то это, конечно, проблема и наша, и, в принципе, всех держав, которые хотят, чтобы их народы жили относительно спокойно, потому что это чума, которая может придти в любое государство.
Олег Дружбинский
– Совершенно верно. Совершенно верно. Я прочитал совсем недавно интервью главы президентской администрации Сергея Иванова, где он очень правильно сказал о том, что эти террористы, которые организовались уже в крупные соединения, после того, как они там навоюются, в Сирии (там ведь много российских граждан, к сожалению), они потом подкованные, вооруженные приедут к нам в страну- у нас снова будут взрываться дома, метро, автобусы, троллейбусы. Зачем нам это всё нужно? Мы еле-еле как-то всё это дело расчистили, понимаешь? Еле-еле. И они же все к нам приедут. Лучше их там... «Пускай они останутся в земле Сирии», – сказал Иванов, и я с ним совершенно солидарен.
Евгения Петрова
– И в связи с ситуацией в Сирии, тоже много шума наделал визит Башара Асада в Москву - он не был проаносирован, и тут мы в четверг узнаем, что, оказывается, накануне сирийский лидер приезжал в Москву и общался с Президентом. Там потом Медведев отметился - написал, что он тоже был на этой встрече, и что Башар Асад был так же спокоен, как и пять лет назад, когда он видел его в 2010 году. Не было каких-то особых подробностей этих переговоров, но, во всяком случае, многие эксперты сделали вывод, что действительно можно говорить о какой-то мощной поддержке со стороны России по отношению к Асаду, которая в очередной раз подтвердилась.
Олег Дружбинский
– Да, конечно. Поддержка действительно есть, и она совершенно правильная. С точки зрения России, она очень разумна, потому что Асад, так или иначе, действительно легитимный президент. Он достаточно образованный человек, потому что он действительно учился в Лондоне, он достаточно, что называется, светский. Он такой просвещенный диктатор, если можно так выразиться. Все обвинения в том, что он применял там какое-то химическое оружие, никем не доказаны. Понимаешь? Вот в чем проблема-то. Собиралась комиссия ООН по этому поводу, что он применял химическое оружие, повстанцы применяли - никаких доказательств нет, и вывода этой комиссии нет. Понимаешь?
Евгения Петрова
– Но тут еще есть важный момент (о чем говорит все время российское руководство) - нет какой-то персональной поддержки Асаду, а есть поддержка официальным властям, которые управляют государством.
Олег Дружбинский
– И это тоже правильно.
Евгения Петрова
– Для поддержания порядка это необходимо. И еще Путин вчера сделал акцент очень важный на том, что Россия категорически выступает против разделения Сирии. Звучал этот вопрос.
Олег Дружбинский
– Да, совершенно верно.
Евгения Петрова
– И он сказал: «Нет, мы не согласны. Этого не должно быть - это ни к каким хорошим последствиям не приведет».
Олег Дружбинский
– Мне еще понравилось, что там некоторый был такой дипломатический поворот, если можно так выразиться. Путин употребил такую форму: «Мы обсуждали с Асадом вероятность нашего совместного действия с частями повстанческой армии против террористов». «Возражает против этого Асад или нет?» – спросил он его. Асад сказал, что не возражает. То есть часть этих повстанцев, условно, более хороших…
Евгения Петрова
– Да, да, да. Умеренная оппозиция. О чем все время американцы говорят - что они поддерживают умеренную оппозицию.
Олег Дружбинский
– И готов ли Асад с ними как-то, условно говоря, помириться, и вместе с ними задавить, что называется, оголтелую оппозицию, которая отрезает головы журналистам. Асад против этого не возражал. Я думаю, что это на самом деле достаточно позитивный шаг вперед, потому что так или иначе огромное количество людей там вовлечено в войну. Ну, представь себе, что в городе отсутствует власть. Естественно, власть захватывают какие-то вооруженные группировки - они там разного рода, что называется…
Евгения Петрова
– Ты знаешь, очень интересно, что ты сейчас об этом заговорил. Я слушала речь Путина в прямом эфире и обратила внимание, безусловно, на этот момент, когда он перечислял тех, с кем Россия сотрудничает в этой операции, и он указал оппозицию. Прежде такого не было. Опять-таки, единственное, сегодня Песков сделал заявление. Он говорил о том, что, да, американская сторона все время говорит нам о том, что есть умеренная оппозиция, которую они поддерживают, и которая, в общем, готова бороться с терроризмом. Вопрос возникает другой: как разделить эту самую оппозицию? То есть как, по каким критериям отделять умеренную, условно, оппозицию от экстремистских террористических группировок? В этом вопрос пока еще открытый, пока еще не понятно.
Олег Дружбинский
– Действительно, критерий достаточно сложный. Но, я думаю, что в этой истории для России в первую очередь важно, что называется, победить. Вот это, наверно, очень важный момент, потому что сейчас на Россию и на российскую авиацию, которая там принимает участие в боевых действиях, смотрит весь мир. Смотрит Египет, смотрит Ливия, смотрит Азия, все руководители разных государств очень внимательно смотрят, и, уверяю тебя, после этой истории они все придут к Путину дружить и предлагать совершенно разные условия.
Евгения Петрова
– Будем надеяться.
Олег Дружбинский
– Потому что это человек, который впишется. Понимаешь? Есть такой, может быть, мальчишеский сленг. Вот мы с тобой дружим, а ты впишешься за меня, не побоишься ли? Вот Путин - тот, который не побоится и за это его стоит уважать. Понимаешь? Что же касается объединения с этой оппозицией, и как ее разделить – это, на самом деле, вопрос дипломатический во многом. Надо объявить амнистию: «Сложите оружие, граждане. Мы вас простим». Кто-то затесался в эти повстанческие соединения по глупости, кто-то просто от непонимания, что делать, и так далее. То есть надо людей переводить в какое-то легальное поле. Я думаю, что надо им, каким-то целым соединениям, дать шанс сказать: «Мы хорошие. Мы - хорошая оппозиция».
Евгения Петрова
– Каким-то образом, наверное, будут заключаться договоры, будет происходить отсев. Я все-таки хочу перейти к следующей теме, потому что сирийский конфликт не сходит с первых полос газет, постоянно в новостях об этом говорят и, в общем, ничего нового мы сейчас уже не скажем. Я хочу с тобой вот какую тему обсудить, которая тоже для меня стала знаковой на этой неделе - это история с так называемым «красногорским стрелком». Она взорвала общественность в последние дни. Многие люди потрясены, кто-то кричит о том, что это возвращение 90-х, когда происходят разборки «по понятиям», когда идет дележка сфер влияния, когда возникают перестрелки из-за денег и так далее. Если сейчас у нас есть слушатели, которые интересуются этой историей, у них есть свой взгляд на эту ситуацию, если вы следите за трансляцией, заходите на сайт mediametrics.ru, пишите комментарии о том, как бы вы охарактеризовали произошедшее, потому что для меня не совсем понятно. Я пытаюсь все прошедшие дни отслеживать появляющуюся информацию. Напомню для тех, кто не совсем в курсе. В понедельник, 19 числа бизнесмен Амиран Георгадзе застрелил первого заместителя главы Красногорского района Юрия Караулова, а также руководителя «Красногорской электрической сети» Георгия Котляренко. Скрываясь от полиции, он застрелил еще одного человека – сотрудника «Московского комсомольца» Константина Смыслова - он стал случайным свидетелем того, как Георгадзе пытался добраться до своей основной жертвы. В общем, такая случайная жертва в этой истории. В доме Георгадзе также обнаружили тело четвертого убитого - это его партнер по строительному бизнесу. Говорят о том, что главной целью бизнесмена был, собственно, глава Красногорского района, который сейчас находится под охраной. Также в рамках громкого дела под охрану взяли троих свидетелей. Об этом ТАСС сегодня сообщили информированные источники в правоохранительных органах. Официального подтверждения не было, во всяком случае, пока я видела эти сообщения. Охрану предоставили женщине – секретарю убитого первого замглавы района, а также директору физкультурно-спортивного клуба инвалидов, который находился в приемной в момент убийства, и еще одному мужчине. По данным следствия, сначала Георгадзе вошел в кабинет Караулова… Я не буду сейчас вдаваться в подробности.
Олег Дружбинский
– Да, не надо, наверно, все пересказывать.
Евгения Петрова
– Все видели множество фотографий кровавых, страшных. Вот он вошел в кабинет и, значит, сначала избивал, потом расстрелял. Рядом с ним находился его водитель, который сейчас взят под арест. Изначально в СМИ писали, что он проходит, как свидетель, потом как-то очень быстро его перевели в подозреваемые и соучастники - ему предъявляется обвинение, насколько я помню, по двум статьям. Сейчас Амиран Георгадзе объявлен в федеральный розыск. Его до сих пор не поймали. Есть предположение, что он изначально предполагал, что за ним начнется охота и продумал пути отступления. Где он сейчас находится - ни у кого нет никакого понятия. За него объявлена награда в миллион рублей, за информацию о нем. Между тем, телеканал LifeNews сообщает со ссылкой на источник в следствии, что Амиран Георгадзе около месяца назад подыскивал киллера для своих обидчиков, однако, не найдя надежной кандидатуры, сам решился на убийство. И еще относительно денег, которые он задолжал - на него оформлены кредиты (опять LifeNews получил эту информацию) на сумму 50 миллионов долларов и 247 миллионов рублей. По данным следствия, он пытался у Котляренко и Караулова вытрясти 20 миллионов долларов. Видимо, пытался погасить часть кредитов.
Олег Дружбинский
– Да, я всю эту информацию более-менее знаю. Ты знаешь, я даже на «Facebook» написал пост на эту тему по поводу того, что по моему ощущению…
Евгения Петрова
– Да, как ты это видишь?
Олег Дружбинский
– Я вижу, что у человека упала планка. Ты знаешь, с точки зрения некой логики поведения… Я сам, в общем, занимаюсь бизнесом с 90-х годов, и я примерно представляю психотип этого «красногорского стрелка». Я понимаю, что он достаточно жестко начинал, как многие в 90-е годы, бизнес. После этого он стал более-менее легальным человеком, добрым, он был спонсором каких-то благотворительных акций, волейбольного клуба и т. д., и т. п., но у него остались эти старые привычки.
Евгения Петрова
– То есть начинал в 90-е, пропитался вот этими разбойными принципами ведения бизнеса.
Олег Дружбинский
– Ну, условно. Но в последние десять лет он вел, условно, такой, знаешь, добропорядочный образ жизни. Он, действительно, поскольку у него довольно крупные проекты были, наверняка дружил с руководством. Ну, дружил или близко общался.
Евгения Петрова
– Но сейчас на коррупционные схемы проверяются его отношения с руководством.
Олег Дружбинский
– Понятно, что коррупционные схемы какие-то были. Другого способа ведения бизнеса, на самом деле (извините за правду) не существует не только в нашей стране - во всех странах. Надо просто понять, что это не значит, что обязательно кто-то кому-то передает пакет с деньгами. Если тебе помогли, ты помогаешь - так устроен весь мир.
Евгения Петрова
– То есть ты полагаешь, что его в какой-то момент стали жестко давить, и он среагировал, вспомнил свои былые лихие времена.
Олег Дружбинский
– Во-первых, так. Во-вторых, я думаю, что в какой-то момент у него «крышка слетела». Я объясняю с точки зрения математической логики. Если человек достаточно холодно, без мести и прочих вещей, добивается некой экономической выгоды, например, он хочет показать, что он достаточно силен и хочет, чтобы ему вернули долг, подписали с ним контракт какой-то или выдали какие-то деньги, или еще что-то сделали, он мог демонстративно организовать заказное убийство какого-то человека среднего звена и показать замглаве администрации или главе администрации, или еще кому-то: «Вот так будет с каждым». Понимаешь?
Евгения Петрова
– Цинично звучит, но я понимаю, о чем ты говоришь.
Олег Дружбинский
– Да. В этом есть некая логика поведения. Тогда ты продолжаешь вести бизнес, ты можешь какую-то свою фирму обанкротить. Да, долги, кризис, тра-ля-ля.
Евгения Петрова
– Три с половиной миллиарда рублей - для меня это астрономическая сумма. Я понимаю, почему он сошел с ума в какой-то момент, не выдержав напряжения, если действительно оказался в плену кредиторов, загнанным в угол.
Олег Дружбинский
– Это большая сумма. Я думаю, что плен кредиторов – это понятно, но дело в том, что очень много бизнесменов находится в плену кредиторов. Вообще, кризис и 2008 года сильно ударил по многим строителям, и этот кризис, который идет, начиная с начала 2014 года. Да, очень многим тяжело, очень многие перекредитованы. Цены на недвижимость падают, продать ты ничего не можешь.
Евгения Петрова
– Говорят же: нет ничего опаснее, чем загнанный в угол человек, который не видит выхода из ситуации. Довели его до этой стадии, когда он не видел, вообще пути.
Олег Дружбинский
– Совершенно верно. Он не видел другого выхода, кроме как прийти и кому-то отомстить. Потому что приходить с оружием в кабинет первого замглавы администрации – это бессмысленно. Ну, что, ты будешь угрожать: «Под пистолетом подпиши!»? Он что-нибудь подпишет. Ты уйдешь. Он завтра откажется от всего, напишет заявление в милицию.
Евгения Петрова
– Ты имеешь в виду, что он был готов довести дело до конца, когда он туда шел?
Олег Дружбинский
– Он пришел убивать. Это совершенно точно. Человек пришел убивать. Никакого тут другого варианта нет.
Евгения Петрова
– Он понимал, что все остальное безнадежно.
Олег Дружбинский
– Да, безнадежно. В моем ощущении, знаешь, бывает так, что в человеке живет зверь (у многих я встречал это, даже во мне есть какой-то зверь), и иногда у тебя опускается красная пелена на глаза...
Евгения Петрова
– У нас тема такая серьезная, а я сейчас хотела пошутить на эту тему. Не буду.
Олег Дружбинский
– Ладно, можешь пошутить, не страшно.
Евгения Петрова
– Ты добрый, пушистый хомячок.
Олег Дружбинский
– Да, да. Что делать. Так вот, падает красная пелена, и человек совершает какие-то не очень оправданные действия - условно говоря, лупит кого-то по лицу. А дальше ты обратно не отвернешь это все, с этим всем тебе придется жить. Если ты вытащил пистолет и раз выстрелил в кабинете у главы администрации - понятно, тебе надо всех убивать уже дальше. У тебя уже нет вариантов в жизни.
Евгения Петрова
– Слушай, я задаюсь вопросом: это все-таки наше общество так организовано? Это законы у нас настолько не работают, то есть ты не можешь выпутаться из системы, или все-таки это проблема одного конкретно взятого человека, который живет еще по принципам 90-х и который…
Олег Дружбинский
– Дело не в законах. Дело не в принципах девяностых.
Евгения Петрова
– Просто немножко расслабился на десятилетие, а потом вернулся в своем истинном обличье.
Олег Дружбинский
– Не надо думать, что это феномен именно России. Это существует во всех странах. В Америке в колледж приходит юноша с автоматом и стреляет.
Евгения Петрова
– Это другое. Это психически больные люди, как правило.
Олег Дружбинский
– Не всегда.
Евгения Петрова
– Вот сейчас история в Швеции.
Олег Дружбинский
– Ну, хорошо - не всегда. Тем не менее. У нас, естественно, есть эти психотравмы 90-х годов, и в какой-то момент развязалась, что называется, пуповина, и из нее всё попёрло. У человека осталась в памяти система поведения, при которой он мог так себя вести.
Евгения Петрова
– Да, страшные, темные времена беззакония. Так я и говорю: мы что сейчас, снова возвращаемся в этот период, у нас законы не работают?
Олег Дружбинский
– Нет, никуда мы не возвращаемся.
Евгения Петрова
– Человек не может решить свои проблемы.
Олег Дружбинский
– Я думаю, что это некие рецидивы. А потом, действительно, человек не может решить этих проблем. Вот нам хорошо говорить, да? В Англии есть семьи, которые владеют большими состояниями 300 лет, 400 лет, и такие они все благополучные, но они начинались, эти семьи, с бандитов, пиратов, с тех, кто шантажировал короля или получал он него какие-то концессии коррупционные, и так далее. Все с этого начинали. Все эти бароны грабили на дорогах у мостов - это всё было.
Евгения Петрова
– То есть ты меня сейчас хочешь убедить в том, что любые большие деньги начинаются с крови, которая обязательно должна пролиться?
Олег Дружбинский
– Конечно. Конечно. Конечно. А других-то способов нет. Не надо думать, что кто-то своим умом взял, так все придумал: «я вот такой великий, гениальный». Деньги крадут…
Евгения Петрова
– Ну, слушай. Мне кажется, что это все-таки перекос в одну сторону, потому что есть множество других бизнес-историй, когда люди начинают с одного магазина, и у них империя разрастается до ста. И что, ты думаешь, что там тоже скелеты в шкафу?
Олег Дружбинский
– Это пишут в книжках «Как добиться успеха» для дураков. К сожалению.
Евгения Петрова
– То есть такая идиллическая реальность, которой нет?
Олег Дружбинский
– Идиллическая реальность, да. Я купил одно яблоко, протер его, купил за цент, продал потом за два - это все для болванов пишется. Потому что все крупные состояния, их добились акулы - человек, который готов был глотку перегрызть за свои деньги. Надо понимать, что если у кого-то деньги есть, значит у другого кого-то их нет. Понимаешь, в чем дело?
Евгения Петрова
– Угу. И все время будут люди, которые захотят у тебя эти деньги отнять, могут покушаться на них. Тебе придется отбиваться, причем очень жестко.
Олег Дружбинский
– Совершенно верно. Да, совершенно правильно. Чем выше ты поднимаешься, тем больше у тебя завистников, врагов и так далее.
Евгения Петрова
– То есть ты полагаешь, что вне зависимости от стадии развития общества, это было и будет всегда - такое отношение к состояниям, деньгам.
Олег Дружбинский
– Это всегда, да. Не бывает, понимаешь, равных людей. Не бывать горам наравне с холмами. Это такая философская концепция, и относиться к этому надо, не преувеличивая родовую травму российского общества. Всегда были бандиты, всегда были негодяи, и всегда у кого-то рвало крышу. Так было, есть и будет.
Евгения Петрова
– История трагическая. Тем более, страшнее, что она произошла рядом с нами, очень близко – здесь и сейчас. Это же в первую очередь пугает людей. Одно дело, когда ты слышишь какие-то истории, которые где-то далеко, за тысячи километров, а тут - вот она. Причем этот человек, возможно, сейчас где-то ездит по Москве. Не факт, но возможно. Возможно – по Подмосковью. У него есть оружие. Он в состоянии неустойчивом находится.
Олег Дружбинский
– Я думаю, что у любого крупного бизнесмена, конечно, должны быть заготовлены пути отхода. Все об этом думают. Любой разумный… Россия… Чем велика Россия? Она достаточно большая, она - пустая страна, в которой можно спрятаться. Именно в России.
Евгения Петрова
– В избушке какой-нибудь в лесу?
Олег Дружбинский
– Да не только в избушке. Но и в избушке, да, допустим. Условно. То есть можно найти место, где тебя не найдут. И это, в общем, тоже факт нашего сознания. Я думаю, что он уже давно где-то спрятался, и он не ездит по улицам Москвы с пистолетом за поясом. Я думаю, что он просто отходит от этих всех стрессов, но в какой-то момент, я думаю, что сдастся властям. Хотелось бы в это верить. Потому что надо найти и разобраться. Меня беспокоит, честно говоря, во всей этой истории совершенно другое - то, что такие огромные ассигнования были выделены МВД на видеокамеры, на отслеживание автомобилей, и вот этот план «Перехват», «Вихрь» (как это все называется)…
Евгения Петрова
– И не сработало.
Олег Дружбинский
– И ничего не работает. Человек едет на автомобиле, который все отлично знают, знают его номер, отъезжает от администрации…
Евгения Петрова
– Красногорского района.
Олег Дружбинский
– …Красногорского района. Вот он едет, едет, едет, убивает кого-то в поселке, потом еще кого-то убивает, наконец, бросает автомобиль. И ничего перехватить в течение часа не-воз-мож-но. Вот в чем дело.
Евгения Петрова
– Кстати, следствие проверяет возможную причастность Георгадзе к гибели еще шестерых человек в период с 2013 по 2015 год.
Олег Дружбинский
– Ты знаешь, я тебе скажу такую штуку. Я не очень верю, условно назовем, желтой прессе. Очень много будет сейчас размышлений на эту тему, высосанных из пальца мыслей и фактов - какой он негодяй, будут что-то придумывать про него. Да, может быть, что-то есть, но мы можем оценивать только те факты, которые мы знаем. Фактически, он убил этих четырех человек, водитель его сдался и пытается оправдаться - вот это да, это было.
Евгения Петрова
– Скажи мне, думаешь ли ты так. Говорят, что, вообще, убийства, преступления в этом мире совершаются только по двум причинам: из страсти и из-за денег. Согласен?
Олег Дружбинский
– Я думаю, что большинство убийств совершается из страха.
Евгения Петрова
– Из страха?
Олег Дружбинский
– Конечно. Ты совершаешь некий поступок, потому что ты очень сильно чего-то боишься - угрожают твоей жизни, угрожают твоему имуществу или еще чему-то. Это не вопросы меркантильные. Чаще всего убивают, потому что я боюсь, что у меня что-то отнимут (я не про себя говорю, конечно, а вообще). Вот, самая главная история – это страх.
Евгения Петрова
– Соответственно, причины могут быть разные.
Олег Дружбинский
– Да, конечно.
Евгения Петрова
– Любовь, деньги …
Олег Дружбинский
– Да, да, да. Страх, что ты чего-то лишишься.
Евгения Петрова
– Жизни.
Олег Дружбинский
– Конечно.
Евгения Петрова
– И еще одна страшная история. Коротко. Нападение на среднюю школу в шведском городе Трольхэттан накануне было совершено на почве расовой ненависти. Об этом сегодня в эфире телевидения сообщил представитель полиции. Он полагает, что мотивом преступления стала ненависть именно с признаками расизма. Полицейские констатировали это, исходя из показаний свидетелей, что на месте событий нападавший выбирал жертв на основе их этнической принадлежности. 21-летний Антон Лундин Петерссон пришел утром в школу Круна в черной маске и каске солдата немецкой армии времен Второй мировой, в руках у него был меч. Он стучался в классы и наносил колющие удары по открывавшим дверь людям. На месте скончался преподаватель этого учебного заведения, еще один подросток – потом, в больнице. Двое находятся в тяжелом состоянии. Это я как раз вспоминала эту историю про Швецию. Тут даже не пистолет, как в Америке. Там приходят подростки и стреляют, и это каждый раз становится поводом для обсуждения: нужно ли как-то ограничивать хождение огнестрельного оружия. А тут просто человек пришел с мечом. Говорят, что он придерживался крайне правых взглядов. Во всяком случае, такая информация появилась после того, как полицейские изучили его компьютер. Молодой парень, 21 год. Вот что-то с ним произошло, где-то тоже замкнуло в голове.
Олег Дружбинский
– Рвет, да. Рвет планку у человека, и как это оценивать, как это купировать, что с этим делать - никогда не было на этот вопрос ответа, к сожалению. К сожалению. Как спрогнозировать, что кто-то возьмет вдруг пистолет и начнет стрелять в толпе? Как спрогнозировать то, что нормальный бизнесмен… Да, есть проблемы, но это же не основание, чтобы всех убивать.
Евгения Петрова
– Давай еще про тему денег.
Олег Дружбинский
– Давай.
Евгения Петрова
– Это вот новость, которая сегодня появилась. Основатель Zara стал богатейшим человеком в мире по версии Forbes. Амансио Ортега возглавил список. Он подсчитывается в реальном времени, учитывает ежедневные изменения курсов акций. Я, честно говоря, даже про такой рейтинг прежде не слышала. То есть каждый день он обновляется. Ортега, основавший сеть магазинов, вышел на первое место во всемирном рейтинге миллиардеров Forbes, которое ранее занимал основатель Microsoft Билл Гейтс. Состояние Ортеги оценивается в 79 миллиардов 700 миллионов долларов. У Билла Гейтса чуть меньше. По данным Forbes за последние сутки состояние испанского бизнесмена выросло на 5,2% или на 3 миллиарда 900 миллионов долларов. Вот эти цифры меня, конечно, потрясли. Это очень, очень здорово. Знаешь, так вот спишь, потом проснулся, выпил чашечку кофе, пошел на бизнес-ланч, посидел с партнерами.
Олег Дружбинский
– Разбогател на 5 миллиардов. Отлично.
Евгения Петрова
– Потом, может быть, на следующие сутки обеднеешь на эти же самые три и пять миллиардов, но звучит удивительно для людей, среди которых я живу. Это какой-то космос, совершенно другая Вселенная. Похожий рейтинг ведет также агентство Блумберг, однако по его оценке накануне Ортега занимал второе место с состоянием в 75 с хвостиком миллиардов долларов, а на первом месте оставался тот самый Билл Гейтс. При этом, если говорить о ежегодном рейтинге Forbes, Ортега занимает в нем всего лишь четвертое место - его опережают Гейтс, Карлос Слим и Уоррен Баффет. Ортега сам родился в бедной семье. Кстати говоря, он в свое время… Я почему еще, когда мы с тобой заговорили про бизнес, я упомянула магазины, потому что предполагала, что будем это обсуждать. Первой должностью его была работа посыльного в магазине рубашек. В дальнейшем он работал менеджером, после чего вместе с женой открыл собственный магазин. В 1988 открылся первый магазин Zara в Португалии, затем они появились в Нью-Йорке и Париже, а первый магазин Zara в России появился в 2003 году. Сейчас это глобальная гигантская империя.
Олег Дружбинский
– Ну, слава Богу. Всё, слава Богу, у человека. Давайте за него порадуемся, что он неожиданно вышел вперед. Как это хорошо.
Евгения Петрова
– Олег, я бы тоже так хотела: проснуться – миллиард раз. На следующий день – еще два миллиарда. Что нужно сделать, скажи мне. Как подступиться?
Олег Дружбинский
– Красивая история. Знаешь, Женечка, вопрос-то ведь в другом.
Евгения Петрова
– Всю жизнь угробить, да?
Олег Дружбинский
– Нет, жизнь не надо гробить. Будешь ли ты от этого счастлива? Вот подумай. Для тебя…
Евгения Петрова
– Сколько прекрасных вещей можно купить на эти деньги!
Олег Дружбинский
– Уверяю тебя…
Евгения Петрова
– В какое количество прекрасных стран съездить!
Олег Дружбинский
– Ты знаешь, за деньги счастье не купишь. За деньги можно только купировать 95% проблем, которые нас делают несчастными, а вот счастье купить ты не сможешь, да.
Евгения Петрова
– Какая глубокая философская мысль от тебя вечером в пятницу. Купировать проблемы… Интересно.
Олег Дружбинский
– Да, подумай о ней на досуге. Знаешь, если, условно, бедная девушка, у нее порвались колготки, денег на колготки нет на новые.
Евгения Петрова
– Это большая трагедия.
Олег Дружбинский
– Понимаешь, да? Она от этого несчастна.
Евгения Петрова
– Угу.
Олег Дружбинский
– Страдает, переживает, плачет: «Вот, я такая невезучая, несчастная и т. д.» А, условно, небольшая сумма денег, она не сделает ее счастливой - она просто купирует эту проблему, которая делает ее несчастной. Понимаешь? А вот, собственно, счастье уже купить, почувствовать как бы гармонию... Представь, у тебя появился сейчас миллиард долларов.
Евгения Петрова
– Я бы с удовольствием купировала 95% своих проблем. Давай так формулировать.
Олег Дружбинский
– Купировала бы, а потом бы села на пол в каком-нибудь шикарном зале своего дворца...
Евгения Петрова
– С бутылкой водки?
Олег Дружбинский
– Да, с бутылкой водки в руке, и горько бы плакала, потому что тебе совершенно справедливо бы показалось, что все люди, которые тебя окружают, любят вовсе не тебя, а твои деньги, и хотят они от тебя тоже только одного – твоих денег. А с кем тебе разговаривать нормально - никого уже и нет. И даже старые твои подруги, которых ты так любила, тебя уже совершенно не воспринимают, как нормального человека.
Евгения Петрова
– Как много чувства в твоих словах. Ты видел, наблюдал такие истории лично?
Олег Дружбинский
– Наблюдал, наблюдал.
Евгения Петрова
– Такого много, да?
Олег Дружбинский
– В общем-то, такого очень много. Ты знаешь, бывает так, что человек, неожиданно разбогатев, теряет тоже адекватность. Да, в обратную сторону.
Евгения Петрова
– Ну, это бывает, да. Люди забываются, начинают считать себя лучше других - это очень частая история. Но я тебя про другое хотела спросить. Вот касательно зарабатывания денег. Ты хочешь сделать карьеру, получить развитие, зарабатывать энное количество денег. Как понять, что тебе достаточно для решения своих проблем? Как остановиться? В какой момент поймать себя за шкирку и сказать: «Мне хватит». Такое, вообще, возможно?
Олег Дружбинский
– Да, наверно, это возможно, но просто…
Евгения Петрова
– Или мы слабы слишком для этого?
Олег Дружбинский
– Нет, нет. На самом деле, в этом нет никакой такой великой проблемы. Я много знаю лично, назовем так, богатых людей, и все по-разному это всё чувствуют. Для кого-то деньги… Если деньги переходят из радости накопления в некие средства твоего влияния на мир, когда ты можешь сделать кому-то хорошо, ты можешь создавать то, что тебе нравится, ты можешь позволить себе заниматься тем, что тебе нравится - ты переходишь в другое качество просто, и тогда деньги для тебя становятся средством, а не целью. Этот момент у каждого свой. Кто-то в какой-то момент понимает, что он сдает свою квартиру, и этих денег ему хватает на счастливую жизнь - он может себе позволить рисовать картины.
Евгения Петрова
– Ну, хорошо. Вот у тебя есть 60 тысяч рублей для счастливой жизни, а потом в твоей жизни появляется человек, который зарабатывает, например, 400 тысяч, и тебе начинает хотеться его уровня жизни. Ты начинаешь к нему грести, стремиться. Потом, например, у тебя появляются эти деньги, а потом ты рядом видишь человека, который зарабатывает миллион или несколько миллионов в месяц, и тебя снова начинает это будоражить, и ты думаешь: «Я тоже хочу. Я тоже хочу и вот это, и так, и сюда…»
Олег Дружбинский
– Это только так кажется. Есть некая условная планка - 20-30 тысяч долларов в месяц, и после них, если ты на себя их тратишь, дальше у тебя нет никакого качественного перехода. Ты уже…
Евгения Петрова
– 20-30 тысяч долларов в месяц?
Олег Дружбинский
– Да, совершенно верно. Ну, так, грубо. Это в любой стране, кстати. И ты после этого уже…
Евгения Петрова
– Надо запомнить.
Олег Дружбинский
– Запомни, да.
Евгения Петрова
– Я буду ориентироваться на эту сумму, к которой надо стремиться.
Олег Дружбинский
– Да. И ты после этой цифры качество не изменишь - ты будешь есть ту же самую еду, ты будешь примерно те же самые костюмы носить.
Евгения Петрова
– А все остальное - это избыточно, ты имеешь в виду? То есть эти вот прекрасные украшения с бриллиантами за сотни тысяч долларов...
Олег Дружбинский
– Наверно, кому-то это нужно. Девочки необыкновенно радуются тому, что им подруги завидуют.
Евгения Петрова
– Ой, а мальчики не радуются? «Смотри, какая у меня новая тачка». Ой, да, ладно.
Олег Дружбинский
– Ну, нет. Ты знаешь, я не радуюсь этому. Честно. Ну, это моя точка зрения. Возможно, я…
Евгения Петрова
– Да, мужчины такие нехвастливые, они так не любят…
Олег Дружбинский
– Хвастаться хочется хорошими делами, успехами в чем-то. Ну, ладно. Что-то мы отвлеклись философски. Давай-ка мы немножко про новости еще поговорим. Что там у нас произошло?
Евгения Петрова
– Еще про российские реалии. Про серьезное перед тем, как поговорим о веселом и радостном.
Олег Дружбинский
– Давай.
Евгения Петрова
– Непонятное что-то происходит вокруг «Трансаэро». Во всяком случае, для меня.
Олег Дружбинский
– Мутки, как говорят.
Евгения Петрова
– Вдруг неожиданно из темноты выскочил акционер «Сибири» (S7 который) Владислав Филёв (вот я читала его большое интервью «Комерсанту», в том числе) и говорит: «А мы «Трансаэро» купим и заберем себе. Еще же сертификаты эксплуатанта не аннулировали, и еще все может быть будет хорошо. И вообще, если власти хотят оставить определенный путь развития авиации, чтобы рынок авиации был достаточно либеральным, чтобы не было возвращения в советские времена, когда был один государственный перевозчик, то, конечно, они должны пойти», – ну, так намекает – «нам навстречу, оставить в покое «Трансаэро», а мы в свою очередь, тут сейчас впряжемся в эту историю». Мне было странно, потому что это как-то резко произошло, в одночасье, когда уже, казалось бы, «Трансаэро» ничто не спасет. И тут такая фея-крестная: «Золушка, я тебе сейчас организую всё».
Олег Дружбинский
– Ты знаешь, конечно, мы все время наблюдаем, как в свое время справедливо сказал Черчилль, битву бульдогов под ковром. То есть иногда из-под ковра показывается чья-то жопа, извините, задницы этих бульдогов, и мы на основании этого делаем какие-то выводы о том, что там что-то происходит. Мы понимаем, что там что-то происходит.
Евгения Петрова
– Какая-то возня есть.
Олег Дружбинский
– Да, там какая-то возня и мутки, как говорит молодежь. Да, действительно…
Евгения Петрова
– Олег, что за история? Объясни мне, пожалуйста.
Олег Дружбинский
– Ты знаешь, судя по тому, что показалось из-под ковра, у «Трансаэро» есть некие активы, которые можно раздербанить, по-хорошему.
Евгения Петрова
– Так S7 хочет вдохнуть жизнь…
Олег Дружбинский
– Я тебя умоляю. Давай, мы разделим, что они хотят, и что они говорят. Совершенно разные вещи.
Евгения Петрова
– Нет, подожди. Я читала интервью Филёва - всё не зря. Он говорит: «Это моя гражданская позиция».
Олег Дружбинский
– Ой, я тебя умоляю.
Евгения Петрова
– «Это я думаю о будущем своих детей».
Олег Дружбинский
– Ой. Ну, да, конечно.
Евгения Петрова
– «Я хочу, чтобы авиационный рынок шел либеральным путем, чтобы у нас не было монополиста». И он, вообще, такие цифры страшные назвал. «Аэрофлот» говорит о том, что если они заберут рейсы «Трансаэро», они покроют 50%, даже меньше 50% рынка, и якобы за этим будут внимательно следить, потому что не должно быть монополиста. А вот Филёв говорил о том, что они захватят 80% на международных рейсах и 60% – на внутренних. Перевозок.
Олег Дружбинский
– Понятно. Вот, когда человек говорит: «Это моя гражданская позиция. Я хочу сделать добро, гармонию в мире», – вот это самое опасное. Ты знаешь, когда тебе мужчина говорит: «Давай поговорим, как взрослые люди», – это значит, что он тебя хочет надурить, как ребенка.
Евгения Петрова
– А-а-а, да ты что?
Олег Дружбинский
– Представляешь?
Евгения Петрова
– Я начну с этого момента вести словарик.
Олег Дружбинский
– Давай, давай.
Евгения Петрова
– «Что имеет в виду мужчина?»
Олег Дружбинский
– Да. Так вот и здесь. В бизнес-переговорах такая же схема - когда человек вдруг начинает себя бить тапком в грудь и говорит: «Вы что? Я за то, чтобы мои дети росли в либеральной стране, чтобы у нас не было госмонополий». Какая на хрен госмонополия? Вот ты себе представляешь госмонополию в сфере предоставления мобильных телефонных звонков? Нет! Потому что там много операторов. И то же самое в авиации. У нас больше двадцати…
Евгения Петрова
– Но укрупнение рынка – это страшная история. Как в нефтянке.
Олег Дружбинский
– Подожди. Да ничего страшного там нет. Я тебя умоляю. Ничего страшного там нет. У нас 25 или даже больше крупных авиакомпаний. Да, «Аэрофлот» – № 1, но это ничего не значит. Теперь о том, что либеральность или нелиберальность: все равно это не произойдет. Понимаешь?
Евгения Петрова
– Что не произойдет? Оживления «Трансаэро»?
Олег Дружбинский
– Не произойдет никакой монополизации, потому что «Аэрофлот» не конкурирует с маленькой компанией S7 - он конкурирует со всеми мировыми компаниями. Ты из Москвы можешь куда-то полететь, в Париж, как «Аэрофлотом», так и «Air France». И все. И если «Аэрофлот» задирает цены, то покупают себе билет на «Air France». Вот и вся тактика со стратегией. Понимаешь?
Евгения Петрова
– Но на внутреннем-то рынке тоже должна быть конкуренция, должны быть другие серьезные игроки.
Олег Дружбинский
– На внутреннем рынке она есть. Много игроков на рынке. Какой-то лоукостер «Победа» есть. Да кого только нет.
Евгения Петрова
– О-о-ой, не дай Бог тебе полететь куда-нибудь «Победой». Я сейчас себя постучу по губам, конечно.
Олег Дружбинский
– Ты же хочешь дешево и хорошо, правда?
Евгения Петрова
– Да. А это дешево и плохо, Олег.
Олег Дружбинский
– О, черт! О-йо…
Евгения Петрова
– Ну, послушай, когда…
Олег Дружбинский
– Послушай, если ты ешь «Доширак», почему требуешь от него…
Евгения Петрова
– Нет, подожди. Я, кстати, люблю «Доширак».
Олег Дружбинский
– Окей, но не надо с него требовать замечательный вкус. Ты хотела сэкономить деньги. Не надо при этом требовать гурманской еды.
Евгения Петрова
– Я уважаю систему лоукостеров - это очень классная придумка. Очень классная.
Олег Дружбинский
– Ты говоришь сейчас, как либерал.
Евгения Петрова
– А что? Я никогда не отрицала.
Олег Дружбинский
– Это прекрасно.
Евгения Петрова
– А, какое открытие! Нет. Подожди. Лоукостеры – это здорово, потому что это действительно удобно. Если ты хочешь путешествовать налегке – пожалуйста, несись, тебе не нужно платить дополнительных денег. Это классно.
Олег Дружбинский
– Женя, я ж не против лоукостеров.
Евгения Петрова
– Что мне не нравится в «Победе»? Вот эти все истории... Может быть, они решают эти вопросы. Я не знаю, как вот конкретно ситуация на сегодня складывается, но за последние недели я видела множество жалоб от своих знакомых и друзей относительно того, что они с маленькими сумочками приходили на рейсы, их заставляли платить за эти сумки, как за багаж, потому что они не влезали в какую-то метрику, которая нигде не была прописана, и которая не соответствует каким-то здравым представлениям о габаритах багажа. Есть же какие-то общемировые стандарты! Они их уменьшают.
Олег Дружбинский
– Женечка. Женечка. Скажи, пожалуйста.
Евгения Петрова
– И деньги довольно большие приходилось переплачивать.
Олег Дружбинский
– Понимаю тебя, да. Ты можешь ведь заказать такси: хороший «Мерседес», и он тебя с кайфом, комфортом довезет. Это будет стоить 1000 рублей. А можешь заказать «Жигули» шестой модели - старый, убитый, который тебе скажет, что повезет тебя за триста рублей. Ты сядешь в эти «Жигули», потому что это же классно. Он тебя начнет трясти, сломается по дороге, ты опоздаешь на тот самолет «Победа», на котором ты летишь, а потом он остановится и скажет: «Хозяйка, давай 500 рублей. Нет бензина».
Евгения Петрова
– Я, Олег…
Олег Дружбинский
– Внимание! И ты в этот момент… Жадность, Женечка, порождает бедность, вот что я тебе скажу. Это старая древняя формула. Если ты хочешь сэкономить, то ты должна гордо сносить тяготы и лишения своего поступка.
Евгения Петрова
– Мне очень нравится, как ты сейчас за меня проговариваешь мою позицию, но она не совсем такова. Я выберу, Олег, такси за 500–600 рублей - вполне достойную машину, которая меня за те деньги, которые я могу потянуть, довезет куда надо, в нужные сроки, с приличным водителем. Должна быть конкуренция именно для того, чтобы вырабатывался промежуточный сегмент. Я не могу себе позволить летать бизнес-классом «Аэрофлота». Да и просто подчас я не могу себе купить билеты «Аэрофлота». Для примера: я в начале декабря лечу в Казань на выходные. У меня подруга купила загодя билеты за 5 500. Скажу: цифра нормальная, небольшая, очень приятная. Вместе с тем, у той же компании S7 я взяла через две недели билеты за 4 400. Ну, разница-то есть.
Олег Дружбинский
– Ну, и прекрасно.
Евгения Петрова
– Но для этого должна быть конкуренция.
Олег Дружбинский
– Она есть.
Евгения Петрова
– Потому что когда…
Олег Дружбинский
– Подожди секундочку. Она есть, конкуренция.
Евгения Петрова
– «Трансаэро» – это компания, которой можно было летать по международным направлениям за очень вменяемые деньги.
Олег Дружбинский
– Еще раз. Летай на других авиакомпаниях. Вот они поэтому и разорились (понимаешь, солнце мое?), потому что они старались брать на вале, так называемом. Это просто неграмотная экономическая политика, когда ты хочешь увеличить свои обороты и поэтому снижаешь маржу, прибыль свою снижаешь, и даешь самые низкие цены. В тот момент, когда у тебя прыгает курс доллара или еще что-нибудь, неэффективное управление происходит, в этот момент ты сливаешься, становишься банкротом. То есть, когда ты демпингуешь на рынке, это самая идиотская маркетинговая стратегия - бороться ценой, конкурировать. Самая идиотская. Об этом написано в учебниках. Об этом пишут уже 200 лет, со времен Адама Смита.
Евгения Петрова
– Я не отрицаю, что руководство ошибки совершило.
Олег Дружбинский
– Еще бы ты отрицала! Внимание, а вот теперь, теперь, Женечка, моя хорошая, я тебе еще раз объясняю, что если кто-то снижает цены, то ты в любой момент можешь оказаться в Египте или в какой-то другой стране, когда эта компания банкротится, и это твой риск, который ты на себя берешь. Вот Герман Сергеевич на прошлых наших «Итогах недели» привел прекрасный пример. Дорогая Женечка, если ты в темном, глухом районе, в каком-то Бутово, в Троещекино…
Евгения Петрова
– Я прямо его интонации сейчас слышу.
Олег Дружбинский
– Надеваешь короткую юбочку, становишься на каблуки, надеваешь красивую маечку, в каждый карман этой маечки кладешь по пачке долларов, и ночью в два часа идешь к какому-нибудь ларьку...
Евгения Петрова
– Угу.
Олег Дружбинский
– Вероятность того, что тебя ограбят, побьют и что-нибудь еще плохое сделают, увеличивается на порядок. Правда?
Евгения Петрова
– Ну, надо думать, да.
Олег Дружбинский
– Это твой риск, который ты несешь. Правильно? Так вот, точно так же это риск покупки дешевых билетов, дешевой машины, еще чего-то. Ты платишь за риск. Ты купила билеты туда-сюда на «Трансаэро», а потом зависла в Турции, вылететь не можешь, деньги тебе не возвращают. Да, когда там процедура банкротства пройдет, может быть, тебе вернут, а может быть, и нет.
Евгения Петрова
– Люди хотят золотой середины. Я понимаю, что идеал недостижим, но должен быть какой-то компромисс между ценой и качеством.
Олег Дружбинский
– А он везде есть.
Евгения Петрова
– Должны быть перевозчики, которые за относительно адекватные деньги возят тебя более-менее комфортно.
Олег Дружбинский
– Значит, ты не ломись за ценой, а выбирай адекватные средние деньги по рынку. Это правильный подход. Вот ты когда сказала, что наймешь машину за 500-600 рублей - не за 300 убитую, и не за 1000 «Мерседес» - нормальный, правильный подход. Ты будешь как-то совмещать, что называется, риски и удовольствие. Но ты же хочешь, чтобы эта хорошая машина за 500–600, чтобы она стоила 300. Вот что ты хочешь. Это классический подход либерала.
Евгения Петрова
– Нет. Я хочу зарабатывать столько, чтобы мне хватало на эту машину за 500–600 рублей.
Олег Дружбинский
– Вот это правильная совершенно позиция.
Евгения Петрова
– Ну, конечно.
Олег Дружбинский
– Вот здесь я с тобой абсолютно согласен.
Евгения Петрова
– Надо стремиться, чтобы у тебя был достойный доход.
Олег Дружбинский
– Да. Давай…
Евгения Петрова
– Главное, чтобы государство этому не мешало, чтобы работа была.
Олег Дружбинский
– А полно работы.
Евгения Петрова
– Чтобы экономическая ситуация была чуть более стабильной.
Олег Дружбинский
– Женечка, мы все хотим больше зарабатывать.
Евгения Петрова
– Угу.
Олег Дружбинский
– Это нормально. То, что это непросто делается - да, это непросто, особенно молодой симпатичной девушке, такой как ты. Да, это трудно. Но что ж поделаешь?
Евгения Петрова
– Да, моя красота мне очень сильно мешает зарабатывать. Каждый день мучаюсь. Не идут ко мне деньги, не идут…
Олег Дружбинский
– Женечка, ну пойми. Я сейчас скажу какие-нибудь мужские шовинистические фразы, и ты начнешь мне говорить о том…
Евгения Петрова
– Пинать тебя буду под столом, конечно. Ты что не надо.
Олег Дружбинский
– Не надо меня лупить.
Евгения Петрова
– Не надо.
Олег Дружбинский
– Понимаешь, у тебя есть прекрасное совершенно конкурентное преимущество.
Евгения Петрова
– Какое это?
Олег Дружбинский
– Это женская привлекательность, которая у мужчин отсутствует.
Евгения Петрова
– А мужская привлекательность, ты думаешь, никак не работает? Вон в Канаде сейчас какой премьер-министр появился.
Олег Дружбинский
– Ты знаешь, но это другая совсем история.
Евгения Петрова
– Красавчик.
Олег Дружбинский
– Да, да. Другая история.
Евгения Петрова
– Сколько поклонниц у него появится, я уверена, потому что он такой прекрасный, приятный человек.
Олег Дружбинский
– Ну, хорошо, ладно. Не будем обсуждать чужую личную жизнь. Пускай все будут красавчики. Окей. Но у тебя есть преимущество.
Евгения Петрова
– Помнишь страшную историю про зомби-пассажира, которая в понедельник взорвала информационное пространство: пассажир скончался в самолете, который летел в Ирландию, после того, как укусил своего соседа.
Олег Дружбинский
– Да, отличная история.
Евгения Петрова
– Все сходили с ума. Я, главное, с утра открываю новостную ленту, смотрю - там вот такие заголовки про то, что покусал, потом умер. Все такие: «Неужели началось? Нашествие зомбаков. Они уже здесь».
Олег Дружбинский
– Как сказал бы сейчас отсутствующий Герман Клименко: «Как же я люблю… Вот это называется, значит…» Как он?
Евгения Петрова
– А если он нас сейчас слышит, и вот эта интонация… «Я не так говорю. Я не так говорю, как ты меня изображаешь».
Олег Дружбинский
– «Новость-говняшка», – он бы сейчас сказал.
Евгения Петрова
– Герман Сергеевич, нам вас очень не хватает, ваших комментариев. Приходите.
Олег Дружбинский
– Очень не хватает. Да. И на эти новости все клюют. Какой-то придурок укусил за ухо кого-то.
Евгения Петрова
– А я сразу думаю: «Что же за этим стоит?» Я начала гадать. Думаю: «Может быть, у человека какое-то психическое заболевание?». Ну, мало ли? То есть я начала какие-то правдоподобные искать варианты, но, тем не менее, немного страшно было, я тебе сразу скажу. Я человек впечатлительный, я понимаю, что реализм реализмом, но всякое бывает. А вдруг?!
Олег Дружбинский
– А вдруг.
Евгения Петрова
– Так вот, потом выяснилось (буквально через сутки), что мужчина перевозил в себе один килограмм кокаина. Судя по всему, у него там пакетик разорвался, и он отравление мощнейшее получил. Очень жаль. Был молодой мужчина 24 лет. Он пережил приступ паники и, в общем, умер. Его не спасли.
Олег Дружбинский
– Ну, понятно. Да.
Евгения Петрова
– В общем, всему виной наркотики.
Олег Дружбинский
– На самом деле, со ста граммов кокаина там уже человек кончается просто.
Евгения Петрова
– Да. Страшные вещи. Страшные вещи.
Олег Дружбинский
– Страшная вещь, конечно.
Евгения Петрова
– Давай про красоту, раз начали.
Олег Дружбинский
– Ну, давай, давай.
Евгения Петрова
– Ты любишь, я знаю. В США может появиться новая обладательница самых длинных ног.
Олег Дружбинский
– Ну, слава Богу.
Евгения Петрова
– Казалось бы, куда длиннее? Кстати, в России я не видела таких историй, а американцы любят. На это звание претендует Холли Берт. Как пишет The Daily Mail, когда-то она терпела нападки из-за своего роста, как это часто бывает, а теперь она может попасть в книги рекордов. По словам двадцатилетней студентки из Флориды, в школе ее называли деревом, жирафом и долгоножкой. Ну, это вот такая типичная история высокой девочки: «Я была такой непривлекательной, с веснушками…», а потом она становится Джулией Робертс. Ситуация изменилась с переездом американки в Нью-Йорк два года назад. Берт утверждает, что когда люди видят ее на каблуках, то у них от удивления отвисает челюсть. Ее рост – 196 сантиметров (уже хорошо), а длина ног – более 125 сантиметров. Там почти 126.
Олег Дружбинский
– Прекрасно. Какая-то лестница в небо - просто ползешь по этим ногам вверх…
Евгения Петрова
– Да, вот так подходишь, смотришь, обнимаешь ее за коленки и говоришь: «Милая моя». Длина ног у нынешней обладательницы титула, модели Лорен Уильямс, составляет 124,5 сантиметра. Тоже неплохо. Берт призналась, что не встречается с низкорослыми мужчинами. Она предпочитает, чтобы ее ухажер был выше 190,5 сантиметров. «К счастью, – говорит она, – Нью-Йорк полон высоких горячих мужчин». Всё у нее будет в личной жизни, судя по всему, хорошо.
Олег Дружбинский
– Всё это, конечно, здорово.
Евгения Петрова
– А вообще она хочет сфокусироваться, между прочим, на учебе и окончить колледж. Так что девочка не красотой будет зарабатывать.
Олег Дружбинский
– Ну, вот это замечательно. Самая главная новость, которую ты вот сейчас сказала.
Евгения Петрова
– Она говорит: «Ноги далеко не заведут».
Олег Дружбинский
– Да ты чё? Да - ты - чё?
Евгения Петрова
– Да. Так что надо заниматься образованием.
Олег Дружбинский
– Хочется спросить...
Евгения Петрова
– Я тебе всегда об этом говорю: надо развивать мозги, качать мозги.
Олег Дружбинский
– Ты знаешь, просто тебе надо выйти с плакатом, знаешь, куда-нибудь в пикет, на котором будет написано: «Надо качать мозги». Я уверен, что тебя многие поддержат. Мне бы хотелось, чтобы эта несчастная женщина с этими длинными ходулями, на которых она ходит…
Евгения Петрова
– Цапелька такая.
Олег Дружбинский
– Цапелька. Сделала что-нибудь хорошее для мира. Пускай она хотя бы колледж закончит и перестанет нести эту пургу, и вызывать у подрастающего поколения жажду такой же славы. Я боюсь, что пройдет не так уж много времени, 10-15 лет, и ученые биоинженеры найдут способ геномодификации человека - мы будем себе все отращивать… Не мы, конечно, с тобой, а следующее поколение будет себе отращивать
Евгения Петрова
– А жаль. А жаль.
Олег Дружбинский
– Отращивать, урезать, подрезать.
Евгения Петрова
– Так они уже начинают.
Олег Дружбинский
– Начинают, начинают.
Евгения Петрова
– Вообще, пластическая хирургия…
Олег Дружбинский
– Это не просто будет пластическая хирургия. Ты сможешь изменять геном человека, и ты сможешь сама себя перекраивать.
Евгения Петрова
– Ты имеешь в виду, по ходу дела? То есть, когда ты уже взрослый, ты можешь какие-то изменения вносить, и у тебя тут - бац, такой нос с горбинкой красивый…
Олег Дружбинский
– Да, да, или третья грудь, или на спине гребень у тебя вырос. Хвост, например, длинный и толстый. Много чего можно нафантазировать. И вот тогда наступит полный «аллес гемахт», в смысле пииип…
Евгения Петрова
– Зато какое видовое разнообразие, Олег! Интересные будут ходить персонажи по этой планете.
Олег Дружбинский
– Боюсь, ты на улицу побоишься выйти.
Евгения Петрова
– Ну, это же для них будет норма. Они будут смотреть друг на друга и удивляться всяким примочкам.
Олег Дружбинский
– Это главный вопрос современности: «Что есть норма?» Сказал я и заплакал. Давай уже…
Евгения Петрова
– Про пластическую хирургию я еще хотела сказать. Тут тоже на неделе прочитала историю, что двое россиян (во всяком случае, у девушки российский паспорт, как я понимаю), молодые ребята - девушке 20 лет, парню где-то 23 года - потратили 209 тысяч евро на пластические операции для того, чтобы выглядеть, как Барби и Кен. Там в статье были прикреплены фотографии. Я не стала их распечатывать, чтобы тебя не пугать. Ты эстет все-таки в душе, и, я думаю, что у тебя неприятный остался бы осадок. Это выглядит ужасно, я тебе хочу сказать. Это не имеет ничего общего с образами Барби и Кена. Это просто отвратительно - люди гробят здоровье, гробят себя, и сейчас это начинает превращаться в массовое явление, потому что постоянно приходят истории из разных стран мира об этом.
Олег Дружбинский
– Да, всё понятно. Мне стыдно за человечество. Хорошо, что ты мне не показала эти фотографии. Я лучше бы и эту новость обратно разузнал. Я, честно говоря…
Евгения Петрова
– Отмотайте эти две минутки назад, пожалуйста.
Олег Дружбинский
– Ты знаешь, мы подводим итоги новостей недели, и я очень часто себя ловлю на мысли, когда новость какая-то приходит, я думаю: «Лучше бы я эту новость разузнал обратно, лучше бы мне про нее не знать».
Евгения Петрова
– Сглажу эффект. Марти Макфлай прилетел в эту среду.
Олег Дружбинский
– Черт. Мы совсем про него забыли. Марти, привет. Ты не прилетел, ты в эту среду улетел. Просто теперь это все путают.
Евгения Петрова
– Да, но мы вспомнили об этом. Посмотрели все еще раз вторую часть.
Олег Дружбинский
– Да, да, да. Вот так, к сожалению, мы пришли к этому самому времени, которое будущее, и оказались мы, друзья…
Евгения Петрова
– Без летающих досок и машин.
Олег Дружбинский
– Да, да. Оказались мы даже в более интересной ситуации. Мы вовсе не летим вперед, мы не раздвигаем границы науки, прекрасного - мы все ломимся, отталкиваясь локтями, к кормушке, к корыту, в котором лежат бабки, о которых Женечка Петрова сегодня рассказывала с таким вожделением. Женя, Женя! Вот мы и пришли в это будущее.
Евгения Петрова
– Ты понял, чего я хочу на самом деле, да.
Олег Дружбинский
– Да, прорваться к этому корыту с деньгами.
Евгения Петрова
– Ай.
Олег Дружбинский
– «Ай» – сказали мы, сказали мы.
Евгения Петрова
– Я честная. Да, да, я хочу денег, много денег.
Олег Дружбинский
– Ты считаешь это честно?
Евгения Петрова
– Много денег. Да. А ты не хочешь?
Олег Дружбинский
– Женечка, ну, что за разговор? Что за разговор?
Евгения Петрова
– Что? Это же правда жизни. Чтобы иметь возможность (как это ты сказал?) купировать 95% своих проблем. Прекрасная цель. Нам пришло время прощаться уже.
Олег Дружбинский
– Нам пришло время прощаться. Друзья мои, мы вам желаем как раз купировать свои несчастья и помнить, что за деньги счастье не купишь. Вот такая небольшая философская мысль, постарайтесь ее запомнить или хотя бы записать.
Евгения Петрова
– Я надеюсь, что ваши итоги недели были лучше наших. Прекрасных вам выходных. И до скорого.
Олег Дружбинский
– С вами была Евгения Петрова и Олег Дружбинский. Пока-пока!
Евгения Петрова
– Пока.