Анна Воронина
- Добрый день, дорогие друзья! В эфире радио «МедиаМетрикс», это программа «PROдвижение». В студии я, Анна Воронина. Сегодня у меня в гостях Тамерлан Татаев, писатель и сценарист. Тамерлан, здравствуйте!
Тамерлан Татаев
- Здравствуйте!
Анна Воронина
- Сегодня будем говорить о том, как попасть с кинофильмом о войне на Каннский фестиваль. Тамерлан, давайте прямо с этого и начнем. Расскажите, пожалуйста, как ваш фильм попал на такой престижный фестиваль, ведь вы сначала написали книгу, а потом сценарий к нему?
Тамерлан Татаев
- Сначала, конечно, была книга, но я всегда стремился к тому, чтобы показать некое такое действие, чтобы оно было связано с кино. Изначально, мои друзья, те, кто читал меня, говорили, что мои рассказы тянут на кино. И я чаще стал задумываться над этим. Когда моя проза начала публиковаться, встал вопрос о том, что делать дальше. И у меня были друзья в посольстве России в Южной Осетии, которые очень ко мне прониклись, и они мне предложили: "Тамерлан, не хочешь ли ты продолжить свою учёбу в каком-нибудь престижном вузе Москвы?" И я сказал, что хотел бы продолжить своё образование, потому что война в нашей стране была долгая, и люди, так сказать, немного глупее.
Анна Воронина
- Просто не все наши слушатели и зрители знают, что Тамерлан как раз принимал участие в военных действиях и его книги посвящены военным действиям, то есть непосредственному описанию боев в Осетии. Все это было прожито, я так понимаю? То, что описано в книгах это вы описываете то, что происходило с вами, с вашими друзьями, с сослуживцами. То есть это не выдумки?
Тамерлан Татаев - Это переработанная литература, скажем так. То есть в течении 20 лет шла такая война и люди к ней привыкли, к такой жизни, хотя такая жизнь была ужасна. Не всякий поймёт, как вообще можно жить в таких условиях, в такой ситуации. Маленький город, окружённый со всех сторон Грузией и везде перестрелки, бомбежки. Но люди, тем не менее, жили там, любили, вся жизнь происходила в войну.
Анна Воронина - Как у вас пришло ощущение, что нужно изложить все прожитое на бумагу?
Тамерлан Татаев - Знаете, этот вопрос встал, когда у нас очень много ребят начали уходить из жизни. Потому не все переносят войну, были случаи, когда человек просто вешался, отстреливался под влияние своих воспоминаний или, скажем так, садился на иглу или спивался. В общем, это обычное дело. И так как очень много людей уходило из жизни, то возник вопрос: вы уходите, а после вас ничего не останется? Никто об этом не вспомнит, об этом будут писать только кабинетные люди, которые этого в принципе не видели. И был такой проект и ребята, которых я считал продвинутыми, обзавелись компьютерами и начали призывать нас рассказать свои истории, которые мы пережили на войне. И меня позвали, так как я был участников множества боев, я так скажем, побывал во всех дырках Южной Осетии.
Анна Воронина - А в качестве кого? Какая у вас была должность?
Тамерлан Татаев
- Я был солдатом.
- Анна Воронина Рядовой?
Тамерлан Татаев - Рядовой. Пулемётчик. У нас был такой жестокий бой, взятие Тека, и меня мой друг попросил рассказать, а он печатает на компьютере. Я сел рядом с ним и начал рассказывать об этом бое. А потом когда это закончилось, мне стало любопытно что же это такое. Я почитал и пришёл в ужас. Я все так хорошо рассказал, а он писал как то не очень хорошо. И я решил сам написать эту историю. Я пошёл домой, взял ручку и все написал. На следующий день я пошёл к нему и прочитал, то что было на тетрадке он перепечатал. Так получился мой первый опыт, а потом мне это понравилось и я начал писать, писать, писать. И у меня был свой редактор, который вначале все это охотно редактировал, потому что у меня не было литературного образования. Я вообще не знал что, как и почему. Но когда я написал первый рассказ о том, как на самом деле бывает на войне, человек отказался редактировать этот материал, так как это очень жуткий и страшный рассказ и она не хочет его редактировать.
Анна Воронина - А эти рассказы вы хотели в местные газеты? Или был сборник? Что планировалось?
Тамерлан Татаев
- Если помните, я сказал, что возник такой вопрос, что ребята уходят и после себя ничего не оставляют. Мне было уже не интересно потому что я психологически расслаблялся от того, что во мне накопилось за эти годы: смерть друзей, близких. Это вгоняло меня в депрессию. А когда я уже начал об этом писать, мне становилось легче, я стал спокойно спать. То есть это была какая то терапия. И мне это очень понравилось, то есть я освобождался от груза. Который я носил с собой столько лет.
Анна Воронина
- Когда начали писать, вы сразу поняли что будете, условно, упаковывать это все в книгу и издавать?
Тамерлан Татаев
- Никогда об этом не думал. Не думал, что буду писать. Для меня вообще писатели были какими-то внеземными существами, я даже их не видел. И когда у меня такое случилось, я подумал, что я сошёл с ума, потому что я знал человека, который говорил, что он пишет. Это был хенвальдский парень, и он сказал: " Я пишу книгу, знаешь? Пишу большую книгу". И мне стало любопытно, как люди пишут книги. Я его начал умолять показать мне свою книгу, потому что я хотел посмотреть. Информацию о том что мы делали, то есть как мы были солдатами, никто не писал. Эти писатели писали обо всем, но только не о том что происходило у нас. Это было для меня удивительным. То есть каждая история это уголок, где погиб человек, но об этом ничего не писали наши писатели, к сожалению. Я этого человека начал просить показать мне свою книгу. И он, наконец-то повёл меня к себе домой, и я увидел вот такую стопку листов и думаю: "Нифига себе, там целый роман "Война и мир" наверно." Я подхожу, открываю и вижу, что листы то пустые и я понял что он просто сошёл с ума. И я так же думал про себя, что я сошёл с ума, ведь у меня там есть какие-то записи.
Анна Воронина
- Да, у вас действительно есть записи. Это 6 книг. На сегодняшний день по ним отснято 2 фильма. То есть это не просто ваши фантазии, а какие-то конкретные вещи, которые есть. И такие книги как "Сын", "Отступник", " Судный день", "Полиэтиленовый город", "Иди сюда, парень".
Тамерлан Татаев
- "Иди сюда, парень" выйдет в начале следующего года. Здесь, в Москве.
Анна Воронина
- В основном, в книгах описываются сложные бои...
Тамерлан Татаев
- Я вас перебью, на самом деле, там сами бои не описываются, а описывается жизнь человека во время такой ситуации. На обыденных вещах строится рассказ. То есть человек живёт в такой действительности. Читая это, человеку, который не прожил эту войну, не побывал в такой ситуации, кажется это жутким. Говорят, что это Кафка или ещё что-то. На самом деле, такие вещи случались в нашей жизни.
Анна Воронина
- Возвращаюсь к Каннскому фестивалю. Когда книги были написаны, как вам предложили экранизировать одну из них? И как это экранизация попала на фестиваль?
Тамерлан Татаев
- Я тоже возвращусь к тому, что в посольстве мне предложили продолжить свою учебу. Я начал выбирать и решил поступить Горьковский Литературный Университет. У меня был друг из Армении, Георгий Ванян. Он приезжал к нам и все время интересовался, почему у нас не пишут о том, что с нами происходило. А у меня своего компьютера не было и я печатал у того друга, который плохо написал мой рассказ. Он попросил меня почитать, а я очень плохо читаю и сказал, что не буду читать. Он прочитал сам. Ему понравилось, это был рассказ "Колорадо". И он потом у меня его, в принципе, украл.
Анна Воронина
- То есть вы писали на его компьютере, и он посчитал, что это его собственность?
Тамерлан Татаев
- Нет, не собственность, но получилось, что он взял его без моего проса. Он не был редактирован, и меня это очень разозлило. Но с другой стороны мне было приятно, что кто-то взял его, ведь мои друзья говорили, что такую литературу не будут печатать. Что очень жёстко, очень черно, очень откровенно.
Анна Воронина
- Кстати, кто первый напечатал?
Тамерлан Татаев
- На армянском сайте. «Альтернативный старт» называется.
Анна Воронина
- Это была первая публикация в Интернете глазами очевидцев? И дальше уже было какое-то предложение в книгу все это собрать?
Тамерлан Татаев
- Потом набралось определённое количество рассказов, штук 10-15, и мне все это надоело, и я взял и разослал все это в литературные журналы, российские. И забыл про это. А потом, прошло какое-то время и, я не так часто проверяю свою почту, вдруг смотрю у меня письмо от "Сибирских огней" и от многих журналов, которые мне начали предлагать опубликовать эти рассказы. Я чуть с к а не сошёл, подумал, что кто то взломал мою электронную почту и кто-то очень глупо надо мной подшучивает. А когда я получил первый авторский экземпляр, понял что это не шутка. Это была самая большая радость.
Анна Воронина
- Первую публикацию действительно очень приятно смотреть и получать отклики читателей. Возвращаясь к книге, сами решили собрать?
Тамерлан Татаев
- Книга получилась следующим образом: есть такая премия - Русская премия. Она самая престижная в России и за рубежом. В ней печатают русскоязычных писателей не русского происхождения. Там участвует очень много людей со всех стран. Я туда послал свои рассказы. И потом я узнал из газет, что я в шор 300.
Анна Воронина
- А вы подавали туда заявку?
Тамерлан Татаев
- Да, я просто взял и послал, интересно было. И забыл про это. И вдруг узнаю из газеты, мне звонят и говорят, что поздравляют меня. Я сначала не понял что это такое. Они спросили меня, могу ли я приехать в Москву, мне все оплатят. Я должен был присутствовать на церемонии вручения. Я, конечно, обрадовался, сказал: " Да, в любой момент я прилечу". Я прилетел в Москву и в президентском отеле мне вручили мой диплом и мою премию.
Анна Воронина
- Тамерлан, я объясню, почему я так подробно спрашиваю. Потому что интересен этот процесс в динамике, то есть вашего пути, вашего первого рассказа к экранизации и уже к Каннскому фестивалю. Потому что большое количество людей пишут свои рассказы "в стол" и боятся публиковать их, кому то показать их, так же как вы стесняются. И поэтому я спрашиваю, что бы вдохновить их идеей задумки, чтобы понять, как вы прошли этот путь. Вот первая книга как она случилась?
Тамерлан Татаев
- На церемонии вручения мне попался Тарас Шамба. И он меня спрашивает: " А есть ли у вас книга?". Я говорю: "У меня нет книги." Он говорит: "Как же так, такую премию получил?". Давай говорит сделаем так: я беру публиковать твою книгу, если у тебя в электронном варианте это есть. Я сказал, что есть. Я подумал, что он на следующий же день об этом забудет, но на следующий день он позвонил и спросил почему я не прихожу. Дал мне свой адрес, он с утра меня ждал. И я поехал к нему. Это была моя первая книга "Сын". Это все сделал Таоас Шамба, за что я ему благодарен. Вышло тиражом около 500 экземпляров.
Анна Воронина
- Где продавалось?
Тамерлан Татаев
- Не продавалось. Он мне сказал, что это не для продажи и я все раздал друзьям. Я даже не помню, это было очень давно.
Анна Воронина
- Следующие книги были уже более коммерческими?
Тамерлан Татаев
- Следующая книжка уже издавалась у нас. Про меня узнали, наши спохватились и решили создать книгу.
Анна Воронина
- Ваши? Это имеются ввиду Министры культуры?
Тамерлан Татаев
- Да. Они попросили привести или вещи. Я принёс, они прочитали и сказали, что хорошо, но очень откровенно, а у нас такой менталитет и это никто не поймёт и надо, мол, порезать твой текст, где откровенные вещи. Я сказал: "Ребята, то, что у меня там откровенные вещи это ещё фигня. Вы не знаете, что твориться в мире с литературой".
Анна Воронина
- А откровенные вещи это что имелось ввиду?
Тамерлан Татаев
- И сцены, и мат. В общем, как сейчас пишут. У меня есть и мат, и откровенные сцены, и секс, и насилие, и все. Это им не понравилось, и они опубликовали мою книжку, но все это порезали. Книжка называлась "Отступник", это была моя вторая книжка. Третья книжка была "Судный день" , она вышла количеством 1000 экземпляров, Ее тоже уже не , она кончилась. А потом, есть такой книгоиздатель Тимур Цаликов, он решил издать книгу осетинских писателей. Но когда он узнал, что у меня есть рассказ на целую книгу, решил издать меня отдельно. Он издал мою книгу "Полиэтиленовый город".
Анна Воронина
- третья книга, как я поняла?
Тамерлан Татаев
- Это уже, по-моему, четвёртая. "Сын", "Отступник", "Судный день", "Полит кленовый город", потом у меня была книжка стихов "Яхва", и вот шестая книжка сейчас будет "Иди сюда, парень".
Анна Воронина
- Я знаю, что сейчас ваши рассказы включены даже в образовательную школьную программу для школьников Осетии. И осетинские дети считают их так же, как русские дети читают Пушкина, Куприна?
Тамерлан Татаев
- Я не уверен в этом. Не могу вам сказать. Потому что, я же говорю, что с учётом менталитета вряд ли там включат в школьную программу. Может там что то помещали и такие книжки есть. Я не знаю, хотя такие слухи были, что меня надо обязательно включить.
Анна Воронина
- Вы же сами, по своей инициативе предлагали детям читать эти книги и читали отрывки на уроке, чтобы просто было понимание, как это все на самом деле происходит. Ну, 6 книг было написано, но ведь ещё 2 фильма были экранизированы?
Тамерлан Татаев
- Да, когда мне предложили учебу в литературном институте, Георгий Ванян приехал, он меня пригласил в кафе и он сказал:"Ну какие твои дальнейшие планы?" Я говорю: "Знаешь Георгий, я решил поступать в литературный институт и стать профессиональным писателем." И он ответил, что писателей не принято хвалить в глаза, он очень извиняется и это дурной тон когда в глазах хвалят. И он сказал такую вещь: "Тамерлан, я человек, который закончил три института, и у меня настолько литературный текст, что когда читатель берет книжку, открывает ее и через две странице закрывает, зевая. Но я беру твою книжку, читаю, и мне потом ещё хочется читать. Это и есть профессиональное лицо, есть в тебе что то, и пока это что-то в тебе есть, ты пиши. А когда оно у тебя кончится, ты это поймёшь и поступишь в какой хочешь институт. И ты будешь писать отличный литературный текст, и его также через две страницы будут закрывать". Поэтому я решил, что в литературный институт я поступать не буду и решил поступить во ВГИК. Я поступил во ВГИК и учился у такого великого метра, как Юрий Николаевич Арабов. У меня была стажировка год, и потом ещё полтора года ходил на его лекции.
Анна Воронина
- Во ВГИК на режиссуру?
Тамерлан Татаев
- Нет. На сценографа. И там я написал порядка 10 сценариев, 5 полнометражных и где то столько же короткометражных. И по одному из этих сценариев мой друг, он умер, снял это фильм, попал потом в Канны и мы представили наш фильм.
Анна Воронина
- Как жюри и зрители приняли фильм?
Тамерлан Татаев
- Я не скажу что там приняло жюри. Я на самом деле очень сильно разочаровался в этих фестивалях, потому что это безумная суета.
Анна Воронина
- Это же ярмарка тщеславия отчасти.
Тамерлан Татаев
- Да, но я даже написал об этом. Так и назвал "Канны". Но я очень устал, я думал что просто пойду, отдохну, а на самом деле водоворот людей, которые оказались в Каннах и наверно тоже разочаровались, сильно утомлял. Но фильмы показали, получили хорошие отзывы, но обратно приехал разочарованный.
Анна Воронина
- А чем разочарованный? Вы же понимали что это огромный фестиваль, что люди едут туда со всего мира с большими фильмами, хотят показать своё, продвинуть себя, какие то знакомства получить. Конечно, все суетятся, толкаются локтями, ругаются.
Тамерлан Татаев
- Да, так и было. Но дело в том, что английского я не знаю, а знал Сергей и все знакомства завязывал Сергей.
Анна Воронина
- это как раз тот самый режиссёр?
Тамерлан Татаев
- Да, который, к сожалению, умер. У нас с ним были грандиозные планы, но увы, его нет сейчас, он умер. Но, тем не менее, у нас есть проекты, мы надеемся, что найдётся инвестор и эти фильмы сниматься. Я думаю, что мы всё-таки возьмём пальмовую ветвь в Каннах.
Анна Воронина
- Как вы думаете, фильмы про войну, сейчас их много снимают и есть ностальгия, я беру не только Осетию, но и российский кинематограф, снимают и первую мировую и Вторую Мировую войну, постоянно выходят коммерческие фильмы, то есть интерес у зрителей есть на такую картинку, что называется немножко "глянцевую" войну? Не то о чем пишите вы, про самопожертвование, подвиг немножко со сглаженными углами и патриотизмом, есть зарос на другую войну. То, о чем говорят сейчас критики, можно про это много прочитать, а на ваш взгляд по вашим книгам эта другая война? Вы хотите показать другую войну. Это должен быть запрос от государства, от инвесторов, то есть от кого должен прийти этот шаг, чтобы снять фильм на том уровне, что бы массовый зритель смог их посмотреть?
Тамерлан Татаев
- Во-первых, насчёт массового зрителя я не знаю, наш фильм более фестивальный, думаю, что в прокате он может пройти, как фильмы Джармуша, Кустурицы, Тарантино. Не знаю, я ищу инвесторов, я знаю, что мои сценарии одобрены таким великим сценаристом, как Арабов. Мне хочется, чтобы эти проекты, наконец, осуществились, я уверен, что мы скажем что-то новое в фильмах о войне.
Анна: Я знаю, что одна из последних книг редактируется. Шестая, правильно? Она тоже про войну?
Тамерлан Татаев
- Я не буду говорить, что она про войну. Вы представляете, 89 год начало и закончилось в 2008 году. На протяжении всего этого времени мы жили в городе, это можно сравнить с Маркесом, это одиночество. И мы жили 20 лет в одиночестве. Конечно, глупое сравнение, но это так. Двадцать лет мы жили в постоянном напряжении, у меня папы под кроватью все время был пулемёт или автомат, и когда бывала стрельба, я брал своё оружие и ходил туда на передовую. Такой жизнью мы жили 20 лет. Я не буду говорить, что это война. Это какая то не нормальная ситуация и мне хотелось пожелать людям какой-то релаксации.
Анна Воронина
- Вы очень интересно рассказывали о том, что вам посоветовали не идти учится на писателя, потому что не тому научат. Может быть, у вас есть среди известных авторов и писателей какие-то кумиры, авторитеты, кто вам нравился. Вы читали, как они пишут, как они доносят мысли, о чем пишут? Может, вы на кого-то ровнялись?
Тамерлан Татаев
- Современных?
Анна Воронина
- Не обязательно современных. Может прошлых лет?
Тамерлан Татаев
- Я очень интересовался литературой. Мы жили с семьёй в средней Азии некоторое время, и там у меня был сосед Хусейн. Он был дебоширом, и никто бы не подумал, что это человек может что-то читать. Он постоянно дрался, ходил обкуренный, кричал. Но он относился ко мне с симпатией. Он был намного старше меня, и мы с ним иногда играли в нарды. Как-то раз он пригласил меня домой, мы поиграли в нарды, он меня обыграл, конечно. Потом он сказал, что хочет сделать мне подарок, я удивился. Я думал, что же он мне подарит, либо косяк, либо ещё что-то, и вдруг он приносит мне томик Хемингуэя. И говорит: "Это тебе очень понадобится". Принёс я этот том к домой, забросил. Потом были мои другие любимые книжки. Потом я начал листать и прочитал такой роман "Праздник, который всегда с тобой" и там я увидел и Фицджеральда, и Джойса, и всех этих крутых писателей, которые жили в 20-х годах. Меня охватил какой-то азарт, и я начал их искать. Но в переводах их тогда было очень мало. И я ждал, когда переведут Джойса, Фицджеральда и дождался. Сейчас для меня самым ярким писателем, кумиром является Джеймс Джойс, который написал свой великий роман "Луис".
Анна Воронина
- Кстати, хотела спросить. Образование, которое вы сейчас получили во ВГИКе, оно помогает? У вас изменился стиль, видите в себе какие-то изменения?
Тамерлан Татаев
- Я не получил образование, я ушёл. Стажировка была год, поэтому мне дали какой-то там документ, но я ушёл, потому что ВГИК не мог дать то, чего я знал. Я просто взял то, что хотел оттуда. И причём, у своего любимого мастера, Арабова. Фактически, приходил только к нему. На другие занятие я не ходил.
Анна Воронина
- Коллеги рассказывают о том, что российское образование, что касается режиссуры и сценариев, и американское- они очень разные. Условно, если в Америке говорят: "Ребята, когда пишите сценарий вы должны понимать, что эти два героя, например из сериалов, к примеру няня и ее богатый начальник, не должны пожениться, иначе сериал закончится." То есть им объясняют, что герои никогда не должны прийти в точку, куда они стремятся. В этом и есть суть сериала, чуть написания сценария. И таких законов и штампов на первом курсе ребятам объясняют очень много. Такой набор штампов, из которых они потом смогут складывать картинки. Когда у нас учат, чему в первую очередь учат? И чему вы научились?
Тамерлан Татаев
- Арабов не учит сериалам, и к ним относится очень плохо к нашим. В Америке отличные сериалы. Нас не учили писать сериалы, мы учились писать сценарии полнометражных и художественных фильмов. Быть на лекции Арабова это некоторое шоу, потому что Арабов такой человек, который входит в раж и поглощает тебя полностью, он завораживает своей харизмой и я думаю, это очень круто. Я очень люблю Арабова и то, чему он меня научил, это бесценно.
Анна Воронина
- Пониманию жизни или что? Или просто вдохновлял своей присутствием и харизмой?
Тамерлан Татаев
- Да, харизмой и присутствием, а также своими не банальными объяснениями, каждая его лекция- невероятное шоу. После этого, человек находился в состоянии эйфории. И то что он объяснял и объясняет- очень важно для студента. Но мы проходили более Американское кино, те есть мы брали какой-то очень известный фильм и разбирали его "по косточкам", в чем фишка этого фильма и почему он так сделан.
Анна Воронина
- То есть режиссёр?
Тамерлан Татаев
- Естесственно режиссёр. Сценарист. Без сценария не может быть фильма.
Анна Воронина
- То есть с прикладной точки зрения Абрамов объяснял как и что влияет и что из этого может получиться?
Тамерлан Татаев
- Нас учили драматургии.
Анна Воронина
- А отличается вообще книга от сценария, и чем?
Тамерлан Татаев
- Ну конечно, отличается. В принципе, в Америке писатель и есть сценарист, различий нет. Сценарий - проще, ну а проза-это совсем другое, твоё личное. И вообще кино- это коллективное, а проза, книга, роман, стихи и все другое-это лично-описательское. То есть, если над кино работают много людей, продюсеры, актёры, режиссеры, то в прозе, рассказе или романе ты сам являешься и актером, и и сценаристом, и режиссером, в общем, всем-всем-всем.
Анна Воронина
- Интересно очень. Вы сказали, что вас учили драматургии. А вот драматургия в книге и драматургиях в сценарии отличаются?
Тамерлан Татаев
- Конечно, в любом рассказе должна быть драматургия. Этот рассказ написан по жанру, то есть там должно быть начало, середина и конец, развязка- чем кончится рассказ, так же как и в фильме. В принципе, похожи. Но я имею ввиду технику написания сценария: писать сценарий очень просто, если ты знаешь как его писать.
Анна Воронина
- Время нашей программы, к сожалению, подходит к концу, и я хотела бы спросить про ваши планы. Что грядёт в творчестве? Планируете ли вы писать только про войну или есть ещё какие-то задумки?
Тамерлан Татаев
- Ну почему про войну? У меня есть и не про войну. Все время, когда мне говорили:" А ты можешь писать не про войну?", я ставил себе задачу и писал не про войну. У меня таких вещей если не много, то они есть.
Анна Воронина
- Приоткрываю завесу, я знаю что есть плавны снять фильм про рассказ "Канны"?
Тамерлан Татаев
- Да, такой есть. Он в принципе уже снят, это документальный фильм. И мы его тоже будем посылать на разные фестивали. Мы ждём, пока наш оператор Валя Миронов смонтирует его, и мы его пошлём и будем показывать. Что касается того, буду ли я писать о войне: я немного капнул в то, что у нас происходило, и к сожалению, выше меня есть такой писатель, и о нем ничего не пишут. И этот огромный пласт надо как-то вспахать. Но я думаю, что своё я уже там посеял и мне кажется, что я буду писать про московскую жизнь.
Анна Воронина
- Уже есть сюжеты интересные, да?
Тамерлан Татаев
- Много сюжетов. Но я как-то с осторожностью к этому отношусь. И у меня есть на то свои причины.
Анна Воронина
- Тамерлан, скажите, как вы думаете, художник, писатель, человек творческой профессии он должен быть голодным? Вы читали наверно, что Хемингуэй для того, чтобы поймать музу, писал всегда около окна, на подоконнике и обязательно должен был быть голодным. И не садился, пока не дописал рассказ.
Тамерлан Татаев
- У всех писателей, я думаю, свои тараканы в голове. Не знаю, голодным ли он должен быть. Мне тоже много раз говорили: "Зачем тебе деньги? Ты должен ходить оборванным и голодным".
Анна Воронина
- Как вы думаете, должен быть таким писатель?
Тамерлан Татаев
- Нет, это глупости. Джойс, я думаю, не был голодным, когда писал свой великий роман. И Толстой не был голодным, когда писал свой шедевр.
Анна Воронина
- А вдохновение от чего зависит?
Тамерлан Татаев
- От разного.
Анна Воронина
- Это цикл жизненного пути или это можно вызывать искусственно. Например, вдохновение приходит, когда я пью чай.
Тамерлан Татаев
- Я могу сказать, что его не бывает. Оно приходит в процессе работы. Ты пишешь и вдруг понимаешь, что все начинает идти по-новому. Тебе от этого хорошо и ты ловишь от этого кайф.
Анна Воронина
- Тамерлан, спасибо вам большое за интересную беседу! Я вас делаю вдохновения, чтобы оно всегда было. Желаю и вам, дорогие зрители, радио и теле слушатели. С вами была Анна Воронина. Одежда телеведущей была представлена Вадимом Мерлисом, спасибо ему большое. Делаю вам хорошего дня и до новых встреч! До свидания.