Юлия Хандожко
- Говорит и показывает радио «МедиаМетрикс».
Олег Дружбинский
- Говорит и показывает… Е-е…Всем привет, друзья! Программа «Всё за лайки» с Олегом Дружбинским, Юлией Хандожко и Натальей Трищенко. Всем привет-привет! Мы начинаем наше… Что?
Юлия Хандожко
- Мы начинаем наше шоу.
Олег Дружбинский
- Уууу…
Юлия Хандожко
- Уууу…(смеётся) Так не пойдет. Подождите, серьёзнее, ладно, да?
Олег Дружбинский
- Хорошо.
Наталья Трищенко
- Зачем?
Олег Дружбинский
- Зачем серьёзнее, действительно? Мы и так были весь день серьёзные.
Юлия Хандожко
- Потому что вас кто-то слушает, я так понимаю.
Наталья Трищенко
- Они тоже были весь день серьезные. Давайте повеселее.
Олег Дружбинский
- Все вот эти серьёзные люди могут забрать всю свою серьезность и засунуть… Куда, Юленька?
Юлия Хандожко
- Каждый сейчас ответит на этот вопрос в меру своей распущенности, ну а мы перейдем к обсуждению по́стов, верно?
Олег Дружбинский
- Посто́в, Юленька, посто́в. В «Facebook» твое «по́стов» уже давно «не постя́т», понимаешь? В «Facebook» посты́.
Юлия Хандожко
- Я не знаю у кого какой пост, и кто его как соблюдает, но у меня по́сты.
Олег Дружбинский
- Юленька, по́сты - это когда девушка воздерживается больше трех месяцев.
Юлия Хандожко
- Это страшно (смеётся). Это вы поняли на своем примере, Олег, или как?
Олег Дружбинский
- Конечно, на своем примере. Это когда она не ест мясо. Я не знаю, про что ты там думаешь. Например, про это. И алкоголем не злоупотребляет.
Юлия Хандожко
- Какая-то незнакомая мне девушка, познакомишь? Если есть такие, познакомь со мной. Очень интересно будет пообщаться с подобными экземплярами.
Олег Дружбинский
- Черт, я понял тебя.
Юлия Хандожко
- Мясо они не едят, алкоголь не пьют.
Олег Дружбинский
- Так что на счёт по́стов?
Юлия Хандожко
- Что на счет по́стов?
Олег Дружбинский
- Ну, давай уж, какой-нибудь. Будем сейчас обсуждать «Всё за лайки». В конце концов мы для этого здесь собрались.
Юлия Хандожко
- Я хочу начать с Вин Дизеля.
Олег Дружбинский
- Ёо! Ну, давай.
Юлия Хандожко
- Не ёо! А ёоу!
Олег Дружбинский
- Ёоу!
Юлия Хандожко
- Уууу, знаешь, такая на конце, она принципиальная.
Олег Дружбинский
- Ладно.
Юлия Хандожко
- В общем, в начале месяца (помнишь?) распространили огромное количество фотографий. В смысле не огромное количество - там их три, четыре, где Вин Дизель стоит на балконе, и у него там живот.
Олег Дружбинский
- Да, такой мягкий розовенький животик.
Юлия Хандожко
- Он не розовенький, он такой бежевенький, но он…
Олег Дружбинский
- Животик у него розовенький, Юля, ты не путай.
Юлия Хандожко
- Понимаешь в чем суть, я училась в художественной школе, поэтому это явно не розовый.
Олег Дружбинский
- Хорошо. У него такой рыхлый, в общем, совершенно не мускулистый живот, у вашего Вин Дизеля.
Юлия Хандожко
- Да прямо таки «животяра».
Олег Дружбинский
- «Животяра», такой момончик, бемоль (для тех, кто знает музыку, конечно, это так можно употреблять), а вот в фильмах он же такой качек, качек. Он такой классный, девочки все на него… как это сказать? страдают на него в общем, девушки.
Юлия Хандожко
- В общем, чего только не писали: от банального, я не знаю… Роднянский просто написал очень коротко: «Вин Дизель уже не тот» в своем «Twitter». «Шок, Вин Дизель – беременный!» - писали пользователи. И, вообще, много всего такого не очень приятного. Так вот, что сказал Вин Дизель?
Олег Дружбинский
- Что он сказал?
Юлия Хандожко
- Что он сказал? Этот 48-летний актер сказал, что все, кто критикуют чужие тела, всегда оказываются неправы и пообещал опубликовать на… (смеются) Давай, произнеси ты сам, а то сейчас начнется.
Олег Дружбинский
- И обещал опубликовать в «Instagram»…
Юлия Хандожко
- На «Facebook».
Олег Дружбинский
- А, на «Facebook». Ну, хорошо. Что пообещал?
Юлия Хандожко
- В общем, мы поняли все, где он это опубликует. Видеозаписи своей тренировки.
Олег Дружбинский
- Ё!
Наталья Трищенко
- То есть животик будет трястись?
Олег Дружбинский
- Живот будет трястись. Юленька, вот видишь, как хорошо и ярко эта история продемонстрировала любовь девочек к выкладыванию своих фоточек отретушированных, «отфотошопленных».
Юлия Хандожко
- Вообще сейчас, кстати, если все хотят быть в тренде (ты, Олег, в том числе), то сейчас, особенно за рубежом, набирает обороты такой тренд, как «Dad bod». Это сокращенно от «Dad body» - папино тело. То есть, наоборот, мужчины по всему миру стараются выкладывать в сети фотографии свои с животом и, в общем…
Олег Дружбинский
- Юленька, вот скажи мне, как молодая журналистка, ты хочешь рассматривать эти тела?
Юлия Хандожко
- А зачем их рассматривать?
Олег Дружбинский
- (Смеётся) Ладно, давай сейчас мы свернем с этой скользкой темы на более скользкую. Вот девочки, например, знаешь, очень любят «отфотошопить» себя и выложить свои фоточки.
Юлия Хандожко
- Да.
Олег Дружбинский
- И потом думают: «А что же это на встрече ко мне не подходит молодой человек? Я прихожу к нему на свидание, он издалека посмотрел и сбежал». Вопрос, дорогие девушки: зачем вы вешаете свои красивенькие и улучшенные фото у себя в профиле в соцсетях?
Юлия Хандожко
- Чтобы кто-нибудь пригласил на свидание.
Олег Дружбинский
- И потом не подошел? Или же вдруг он по глупости подойдет, и тут-то ему хана? Так вы думаете?
Наталья Трищенко
- Здесь надо действовать умнее.
Юлия Хандожко
- Во вторник встречалась с другом, который мне рассказывал о подобной ситуации. Можно пример расскажу, да?
Олег Дружбинский
- Ну, давай.
Юлия Хандожко
- В общем, в «Tinder» он познакомился с девушкой. Она на фотках худенькая-худенькая. И вот он мне рассказывает, что встречаются они в метро, и он начинает идти ей на встречу и видит, что она в лосинах, и не худенькая, не худенькая.
Олег Дружбинский
- (Смеётся) Черт. Так, Наташа, твой текст. Ты хотела сказать, что надо быть хитрее. Ну-ка!
Наталья Трищенко
- Можно просто спрашивать мальчика, как он будет выглядеть, а потом осторожно подкрадываться сзади.
Олег Дружбинский
- Наброситься на него, закрыть его?
Наталья Трищенко
- Потом уже как бы сбежать будет неудобно.
Олег Дружбинский
- А, и всё.
Наталья Трищенко
- По крайней мере, свидание будет.
Олег Дружбинский
- И всё. И он попал.
Наталья Трищенко
- На самом деле, я тоже знаю много таких историй. У меня двоюродный брат периодически пытался знакомиться с девушками, но как-то всё время проезжал мимо.
Олег Дружбинский
- Это известная история, ты знаешь. Я иногда, когда вижу фотографии в профиле у разных девушек, я ей очень сочувствую, потому что понимаю, что это еще ее лучшая фотография. Понимаете, какой ужас? Ну, ладно. Хорошо, мы сейчас не будем. Мы же всё-таки это как-то «обстёбываем».
Наталья Трищенко
- А есть, кстати, в «Snapchat », насколько я знаю, такое специальное приложение - можно прямо видео включать и говорить по «Snapchat», и он будет автоматически убирать там прыщи.
Олег Дружбинский
- Ой…
Юлия Хандожко
- Да, эта штука называется «Looksery». Кстати, разработчики участвовали при этом украинские и российские. Недавно продали свою компанию.
Наталья Трищенко
- Украинский проект?
Юлия Хандожко
- Да.
Олег Дружбинский
- Всё-таки вот это чудовищно - тот мир, в котором живут эти «люди соцсетей».
Юлия Хандожко
- Почему?
Олег Дружбинский
- Объясняю. Потому что всё, что они рассказывают и показывают о себе - это фейк, понимаешь? Этого нет. То есть девушка пытается… Юль, подожди секундочку.
Юлия Хандожко
- Слушай, так всё - фейк. Всё информационное поле - это фейк.
Олег Дружбинский
- Нет, не так. Понимаешь, фейк - это когда девушка… Допустим, у нее нулевой размер груди, а она надевает пуш-ап на третий и туда засовывает какие-нибудь клизмы с водой (извините, это первое, что в голову пришло), и думает, что это здорово, что это прекрасно. И вот это и есть ее жизнь. Она живет в выдуманном мире и радуется этому. А потом, когда…
Наталья Трищенко
- Когда раздевается - всё.
Олег Дружбинский
- А потом, когда она раздевается, то человек, которого она заарканила, он в ужасе выпрыгивает в окно, потому что готов на всё, только вот не с клизмами, понимаешь? Такая вот история.
Юлия Хандожко
- Ты как-то где-то преувеличиваешь, где-то преуменьшаешь. В общем, постоянно в какие-то логические ошибки приводишь.
Олег Дружбинский
- Где же ошибки-то? Никаких ошибок нет. Вот Вин Дизель попался. Вин Дизель попался на этом первый, потому что он такой…
Юлия Хандожко
- Нет, подожди, стоп! У него было подкаченное тело, он снимался в кино. Просто сейчас чувак расслабился, начал получать удовольствие от жизни.
Олег Дружбинский
- Подкаченное и подрисованное тело, да? Подрисованное.
Юлия Хандожко
- Это же кино.
Олег Дружбинский
- Это же кино - совершенно верно! Ты знаешь, я с удивлением узнал, что какая-то там девочка - она, оказывается, была дублершей (забыл, как зовут актрису, игравшую Дейенерис в сериале «Игра престолов»), где она такая… у нее такая красивая попка, шикарные ноги, грудь, она там двигалась куда-то, ходила в воду. Я еще подумал: «Вот повезло девчонке! И вроде сама симпатичная и тело хорошее». Оказалась, у нее дублерша какая-то, которая теперь там скандалит и требует. То ли она ушла с сериала... Ну, не важно, в общем. И я подумал: «Вот представляешь, какой-то поклонник этой актрисы, которая играет Дейенерис, он без нее жить не может, наконец, он ее где-то встречает (в баре, клубе, у подъезда) и понимает, что она-то, вообще, коротконогая, совершенно, значит, какая-нибудь квадратненькая тетка».
Юлия Хандожко
- Слушай, пока «пипл хавает» и приносит «кеш» создателям всех этих продуктов, всё будет происходить именно так, Олег.
Наталья Трищенко
- Просто как можно говорить о чистоте чувств, чистоте намерений, когда всё равно речь о теле. Он в нее влюблен! То есть он влюблен в кого?
Олег Дружбинский
- Ну что, в кого влюблен? Ну, влюблен. Влюблен и влюблен.
Юлия Хандожко
- Всё, вы надоели этими своими разговорами про влюбленность и про вот эти все выдающиеся части тела. К следующему по́сту.
Олег Дружбинский
- Посту́, Юля, посту́. Когда-нибудь я тебя научу?
Юлия Хандожко
- Нет. А вот он опять про красоту.
Олег Дружбинский
- Ну, хорошо, давай, ладно.
Юлия Хандожко
- Придётся. Придётся его обсудить.
Наталья Трищенко
- Держись.
Юлия Хандожко
- В общем, Сергей Шнуров десятого октября завел в своем «Instagrame» шутливый бьюти-блог, который идет под специальным хэштегом #бьюти-бог, и показывает он там содержание своей косметички. Выложил фотку небольших бутылок с алкоголем и подписал, что вот у него такая косметичка. Вообще, много всего такого интересного выкладывает.
Олег Дружбинский
- Ну-ну-ну, и что?
Юлия Хандожко
- Что-что, прикольно. Другой, в общем…
Олег Дружбинский
- Тоже не девственный и склонный к извращениям.
Юлия Хандожко
- Блин, я начинаю говорить сейчас, как даун, простите.
Олег Дружбинский
- Ничего страшного, Юля. Ты знаешь, я тебе скажу, что это, вообще не самое страшное, что у тебя есть (смеётся). Извини, пожалуйста. Нет, это не так. Это самое страшное, извини, пожалуйста. То есть опять зачеркнуть. Так, всё. Ты говоришь.
Юлия Хандожко
- Ладно, кто из нас даун - непонятно. Вернее, мне кажется, наоборот, понятно внезапно стало. Так вот, режиссер Сергей Мезенцев, который известен по проекту «Реутов ТВ» расстроился
Олег Дружбинский
- Да ты что? Есть такой проект? Впервые слышу.
Юлия Хандожко
- Да, кстати, очень-очень забавный на «YouTube» блог, тоже интересный. Он тоже пытался заводить свой бьюти-блог, где рассказывал, что чтобы быть красивым, нужно не быть уродом, снимать себя в темноте, иногда мыться и родиться в богатой семье. Ну, вот такое всё.
Наталья Трищенко
- Какие еще умные мысли там были?
Олег Дружбинский
- Слушай, просто я сейчас потрясен.
Юлия Хандожко
- Это было очень «стёбно». И вот он, увидев, что Шнур «стебётся» еще круче над всеми этими бьюти-блогерами реальными, закрыл свой блог.
Олег Дружбинский
- Чёрт, и что, теперь не будет мыться или что?
Юлия Хандожко
- Не знаю, видимо, просто больше не будет красивый.
Олег Дружбинский
- Ах, вот оно что!
Юлия Хандожко
- То есть он расценил Шнурова, как конкурента, и заявил уже в «Twitter», о том что…
Олег Дружбинский
- Слушай, это на самом деле, хорошая штука, знаешь. Масштаб твоего врага придает масштабы тебе самому. Вот я, например, про него ничего не слышал, про этого Мезенцева, а тут оказывается, он объявил, что вот благодаря Шнуру он, значит, уходит.
Наталья Трищенко
- Уменьшился и слился?
Олег Дружбинский
- Да. Я так расстроился, вообще: советовал людям мыться чаще, а теперь даже я понимаю, что…
Юлия Хандожко
- Когда Шнур тут.
Олег Дружбинский
- Да, когда Шнур тут, я уже тут не причём. То есть надо выбрать себе какую-нибудь красотку и «обстёбывать» её. Помнишь эту замечательную историю (ещё Ильф и Петров писали) про Эллочку-людоедку - она выбрала там себе Вандербильдиху и «стебала», боролась с ней. Та, правда, про это ничего не знала, но с другой стороны… В принципе, это хороший ход. Просто жалко, что как-то вот не то. Надо было Шнура «обстебать», понимаешь? Надо было как-то вступить в бой. Что ж ты сразу сдаешься-то? Надо было сказать, что со Шнуром невозможно дискутировать в публичном поле - он может только «запикивать». Всё, что он говорит, всё «запиканное». Я не могу понять, что он говорит.
Юлия Хандожко
- Слушай, вот тут я с тобой не соглашусь. Он последнее время такие пытается глубоко философские выложить по́сты/посты́ (кому как больше нравится), не знаю, с претензиями, видимо, на свою высокую интеллектуальность…
Олег Дружбинский
- Да, там глубокие мысли. Я обращал на это внимание.
Юлия Хандожко
- Глубокие мысли, да.
Олег Дружбинский
- «Хлеба к обеду в меру бери». Я знаю, я слышал вот эти - «чисто там, где не с̀о́рят» и прочая, другая глубина мысли. Мне кажется, что это очень важно.
Юлия Хандожко
- Да, Олег, ты у нас самый умный.
Олег Дружбинский
- Нет, я не самый умный, Юленька. Я сразу за тобой.
Юлия Хандожко
- А, сразу за мной? (Смеётся)
Олег Дружбинский
- Правда, приятно тебе сразу стало?
Юлия Хандожко
- Очень приятно.
Олег Дружбинский
- Видишь, как у тебя сразу поднялось настроение? Так, у тебя следующие тексты. Вот сейчас, наверно, еще что-нибудь хочешь показать? У тебя здорово получается: «У меня…»
Юлия Хандожко
- Да, дорогие друзья, у Олега не получится говорить так, как это делаю я.
Олег Дружбинский
- Ну, давай.
Юлия Хандожко
- И сейчас мы обсудим с вами следующую новость.
Олег Дружбинский
- Ёу!
Юлия Хандожко
- Ужас какой-то.
Олег Дружбинский
- И?
Юлия Хандожко
- И давно мы не вспоминали о… мне кажется, пора уже называть ее «принцессой соцсетей», как минимум. Тина Канделаки!
Олег Дружбинский
- Вот точно! Как же мы без нее, Наташ?
Наталья Трищенко
- Вот сейчас она будет с нами.
Олег Дружбинский
- Ты страдаешь без нее, правда?
Наталья Трищенко
- Я думала-думала, что же я упустила на этой неделе.
Юлия Хандожко
- В общем, агентство этой госпожи разработало бренд для Новой Москвы.
Олег Дружбинский
- А я видел, видел.
Юлия Хандожко
- Да? За 15 миллионов рублей это было сделано.
Наталья Трищенко
- Я видела в метро - билеты в метро. Там тоже что-то с этим связанно.
Юлия Хандожко
- Билеты в метро - это Алина Кабаева. Это другое.
Наталья Трищенко
- Это что-то рядом там.
Олег Дружбинский
- Это другое.
Юлия Хандожко
- Это другое, это другое.
Олег Дружбинский
- Не-не, я видел этот замечательный бренд.
Юлия Хандожко
- Она выложила на неделе (насчёт Алины Кабаевой, чтобы было понятно), выложила Тина Канделаки на неделе пост, я просто идеально помню, я слежу за этим всем, с фотографией и подписью о том, что Алина похудела, и это очень круто, вот ее фотка.
Олег Дружбинский
- Хорошо, мы сейчас не про это, мы сейчас про бренд Новой Москвы. Я видел эту историю. Очень похоже, знаешь, если куда-то ногой наступил, а потом на бумагу поставил ногу, то очень похоже на отпечаток. Почему-то это называется «лого» Новой Москвы. Может, в этом есть какой-то символизм, как вы думаете? То есть мы должны оставить после себя след?
Юлия Хандожко
- Новой Москвы?
Олег Дружбинский
- Да. Или вот этот…
Наталья Трищенко
- Главное, не тем способом, который ты только что описал.
Олег Дружбинский
- Да-да. То есть ничто не пройдет бесследно. Надо какой-то такой, знаешь… Вот здесь ходил и наследил кто-то там, значит, наш любимый старожил.
Юлия Хандожко
- В общем, комментарий главы администрации Троицка Владимира Дудочкина: «Если бы, допустим, было голосование в «Активном гражданине», не могу сказать, что я бы проголосовал за этот логотип. Там кирпич − это как бы объекты промышленные, жилищные, научные. Цветы – это цветы, зелень – это лес. Вот так я понимаю это всё. Я так понимаю, что здесь акцент сделан на совмещение природы и этой среды проживания, но если бы было сравнение с чем-либо, я бы смог сказать».
Олег Дружбинский
- Подожди, я видел эту картинку. Там по краям какие-то такие треугольники с травкой зеленой, а потом с боку там еще какая-то фигня, а в середине как раз отпечаток башмака.
Юлия Хандожко
- Да, и…
Наталья Трищенко
- Очень похоже на отпечаток лапы собаки.
Юлия Хандожко
- Давайте, что пишут блогеры, да? У всех же свои ассоциации. «Канделаки сделала гранату?»,- спрашивает один из пользователей «Twitter». «Похоже, команда Канделаки вдохновилась фантомными болями». Я не понимаю в чём суть, но видимо это смешно для кого-то. (Смеются) «Логотип за 15 миллионов от Тины Канделаки: кирпич - 200 штук, краска ВД - один кг, изолента - один рулон, набор «Садовод» - одна штука, одна бутылка водки». «Тина Канделаки показала логотип деревенского чак-чака». (Смеются) Кому-то лишь бы пожрать. Кому что, но вот такая сущность…
Олег Дружбинский
- Вот это хорошо. Да-да. А что, прикольно!
Юлия Хандожко
- «Это осколок или лимонка?», − спрашивает еще один пользователь. Один человек показывает… я так понимаю, это мясной рулет?
Олег Дружбинский
- Да, мясной рулет в…
Юлия Хандожко
- В сетке. Похоже кстати.
Олег Дружбинский
- В сетке, да. Вот он такой, выступает маленькими квадратиками наружу. Да, совершенно неаппетитный. С одной стороны, понимаешь, а что бы она могла еще? Давайте представим себе, какой бы логотип Новой Москвы мы могли, извините, выложить? Что это такое? Вот лопнула Москва, из нее вылилось такое вот количество территорий, которые теперь стали Новой Москвой. Представляем себе картину, как за МКАД разлилась эта клякса. И какой логотип может быть у Новой Москвы? Башни Кремля не предлагать. Ну-ка, есть какие-то мысли, девочки?
Юлия Хандожко
- Сначала 15 миллионов − потом мысли, можно?
Олег Дружбинский
- Так, ну что же вы такие меркантильные? Господи, на что вам дались эти копейки? Эти 15 миллионов - на них даже презентацию не устроишь никакую.
Наталья Трищенко
- Зато можно улететь куда-нибудь.
Олег Дружбинский
- Вот это да, улететь можно. Но, ты что думаешь, что улетишь с ними, и там тебе надолго их хватит? Да там, даже если экономить, недели на две не хватит.
Наталья Трищенко
- Смотря куда улететь.
Олег Дружбинский
- Ой, ладно. Ну куда? Неужели в Кострому? Что там делать в Костроме?
Наталья Трищенко
- В Костроме периодически проходит конференция «Википедии».
Олег Дружбинский
- Это понятно, но тем не менее. Всё равно не долго.
Наталья Трищенко
- Можно кормить «Википедию».
Олег Дружбинский
- Ах, вот оно что.
Юлия Хандожко
- Я написала «Новая Москва», и слово Москва так бы растянула, знаете.
Олег Дружбинский
- Как резинку, да?
Юлия Хандожко
- Да, что-нибудь такое.
Олег Дружбинский
- А я бы, например, сделал бы «Москва», а под ней в луже отражается «Новая Москва». (Смеются) Например, так.
Юлия Хандожко
- Злые вы, москвичи.
Олег Дружбинский
- Ну, нет. А как? Вот еще... Ладно, давайте не будем креативить на ходу. Просто пожелаем Тине Канделаки удачи. Я вот считаю, что за 15 миллионов рублей хороший «лого» не сделаешь, вот честно вам скажу. Надо начинать со 150 миллионов.
Юлия Хандожко
- 150? У них не бывает таких тендеров на 150. Я на этой неделе мониторила, что у них там за тендер.
Наталья Трищенко
- Юля была готова разработать, в принципе.
Юлия Хандожко
- Видимо, денег мало могут дать, или что? Не могу понять.
Олег Дружбинский
- Юленька, Юленька, ну на 15 «лимонов» рублей, кого ты наймешь? Кого? Кого? Студентов или фрилансеров на «Freelance.ru», понимаешь? Хорошего дизайнера на такие копейки не найдешь.
Юлия Хандожко
- А на сколько?
Олег Дружбинский
- Юленька, ты что? С «лимона» баксов надо начинать.
Юлия Хандожко
- С «лимона» баксов?
Олег Дружбинский
- Конечно, и то это так - пару идеек.
Юлия Хандожко
- То есть, если сейчас все россияне резко начнут заниматься дизайном и работать дизайнерами, мы поднимем экономику этой страны или что, я не могу понять?
Олег Дружбинский
- Еще бы! Поднимем прямо за самое мягкое место. Поднимем ее и будем держать.
Юлия Хандожко
- Я поняла. Больше-больше дизайнеров этой стране! Только вот кто будет работать на заводах, которым будут делать ребрендинги?
Олег Дружбинский
- Юля, не нужны эти заводы. Всё это глупость. На заводах должен работать один человек: нажимает кнопку, а там всё крутится, вертится. Вот и всё, к чему мы придем. А остальных людей надо занять работой, хотя бы дизайном.
Наталья Трищенко
- Так вот каким будет будущее.
Олег Дружбинский
- Да. Совершенно верно, будущее наступило.
Наталья Трищенко
- По кнопке! И дизайнеры.
Олег Дружбинский
- Да. Все остальные должны креативить. Я считаю, что в ВУЗах надо учиться не пять лет, а десять, чтобы не выходили люди на рынок труда. Их надо чем-то занять всех. Женщины должны родить, каждая по четыре ребенка, чтобы были заняты и не мешали на рынке труда. Да, вот такой план. Для начала это. In the beginning.
Наталья Трищенко
- Бакалавриат, потом пять лет еще магистратура.
Олег Дружбинский
- Да-да. Десять, пять.
Наталья Трищенко
- Как раз в 40 можно закончить.
Олег Дружбинский
- Потихоньку.
Наталья Трищенко
- Еще чуть-чуть и на пенсию.
Олег Дружбинский
- Нет, на пенсию, вообще... Пенсия - это, конечно, отдельная история. Как-то вот так: надо всех занять. А вот тех, кто выходит работать, тех в дизайнеры, конечно. Все в дизайнеры.
Наталья Трищенко
- Какие мысли наводит этот бренд Новой Москвы.
Олег Дружбинский
- Ты знаешь, я боюсь о другом…
Юлия Хандожко
- Вы просто начали нести какую-то ерунду, поэтому я решила отстраниться.
Олег Дружбинский
- Юленька, мы стараемся подражать тебе, поэтому, знаешь, ты уж отстраняйся, не отстраняйся…
Юлия Хандожко
- Плохо получается.
Олег Дружбинский
- Как можем, ты знаешь. Видишь ли, в чем дело. У тебя, конечно, вызывает большие эмоции эта сумма денег - 15 миллионов рублей, и ты думаешь, что на них можно было нанять 100 дизайнеров, и они бы, наверняка, сделали хороший дизайн.
Юлия Хандожко
- Я считаю, что на 15 миллионов рублей можно - а) провести исследование, посмотреть, как это делается за границей, б) предложить несколько вариантов концепций логотипа Новой Москвы здесь.
Олег Дружбинский
-Да ты что?
Юлия Хандожко
- Да.
Олег Дружбинский
- Знаешь, в чем дело? Дело в том, что есть такая хорошая поговорка у музыкантов: «Много человек нужно только для того, чтобы двигать рояль, а играет всегда один». И вот здесь та самая история. Понимаешь, вот если мы возьмем хорошего художника с мировым именем, который, действительно, открывает новый мир в своих картинах. Условного, не будем живых называть - пикассо или еще кого-то. То есть он рисует нечто новое, и это может стоить очень дорого.
Юлия Хандожко
- Слушай, но вот Рой Лихтенштейн же придумал логотип Нью-Йорка? Или кто вот это придумал «I love New York»?
Олег Дружбинский
- Я не помню, честно говоря, врать не буду. Не помню, но дело не в этом. Дело в том, что это должен быть, на мой взгляд, человек, который, действительно, сделает нечто, и все скажут: «Ах!» Понимаешь? И на это миллионом долларов больше, миллионом меньше - мне кажется, это для бюджета города Москвы вообще не играет никакой роли. Эти деньги иногда просто сливают в канализацию. Вот ездят машины, поливают водой в дождь.
Наталья Трищенко
- Милтон Глейзер, простите.
Олег Дружбинский
- Ездят машины, поливают водой в дождь, и всё это за наши налоговые денюжки. Так что это вообще не цифра. А вот заплатить хорошие деньги хорошему художнику - это было бы правильно. Вот так вот. Такой, мне кажется, был бы смысл. Наташ, у тебя стали грустные глаза в этот момент.
Наталья Трищенко
− Дело в том что…
Юлия Хандожко
- Наташ, не слушай его. Он просто несет какую-то ерунду, думает, что ты молоденькая и ничего не понимаешь, и пытается запутать.
Наталья Трищенко
- А что ты сейчас играешь за Олега?
Олег Дружбинский
- Она не даёт мне объясниться, понимаешь? Ладно, Юль, давай какую-нибудь следующую новость.
Юлия Хандожко
- А вот нет.
Олег Дружбинский
- Что нет?
Юлия Хандожко
- Не дам вам следующую новость. Наташа.
Олег Дружбинский
- Наташ, давай ты новость какую-нибудь.
Наталья Трищенко
- Ну, давайте тогда серьезнее.
Олег Дружбинский
- Давай. Хватит тут уже…
Наталья Трищенко
- Вот недавно в общественной палате Российской Федерации обсуждали перспективы импортозамещения технологий, и очень сильно досталось несчастному Дмитрию Мариничеву, который потом долго оправдывался в СМИ о том, что он сказал. Мариничев заявил, что не покатит наше импортозамещение, и вообще IT-специалистов в этой стране сейчас лучше особо не финансировать, потому что это кончится плохо. Услышали только это, и Мариничеву досталось.
Олег Дружбинский
- Очень хорошая, кстати, история, потрясающая, прекрасно характеризующая всех журналистов наших и, вообще, наше общественное мнение. Знаешь, вот когда выдергивается фраза из контекста... Вот я могу, например, произнести такую фразу: «В высшей школе экономике, как мы все знаем, есть кафедра, которую курирует «Microsoft», да, и финансирует, в том числе. И не трудно предположить, что студенты, которые учатся на этой кафедре, конечно, хотят работать в «Microsoft». Правильно? Ну, логично совершенно. Они видят западные компании, их там обучают, им рассказывают, как хорошо работать в «Microsoft». И вот эти студенты уже готовы отсюда свалить, но учатся они в государственном вузе в нашем». И из этой моей всей речи… Понятно, что я имел в виду: я говорил с определенным тоном и с определенным подходом. Из этой речи можно выдернуть фразу «студенты хотят свалить из страны, и об этом все студенты мечтают». Правильно? То есть эту фразу можно взять и написать: «Олег Дружбинский с радостью приветствует желание студентов Москвы сбежать из страны». И вот это как раз классика жанра в журналистской профессии - выдернуть фразу из текста и придать ей совершенно противоположный смысл. То же самое, что и произошло с Дмитрием Мариничевым.
Наталья Трищенко
- Самое печальное, что «Коммерсант» это сделал.
Олег Дружбинский
- А я тебе могу сказать, что у нас, к сожалению, критерий профессионализма давным-давно утрачен. Понимаешь?
Наталья Трищенко
- Ну, «Коммерсант», конечно, уже не торт, совсем-совсем не торт. Но…
Олег Дружбинский
- Вот давайте будем вспоминать... «Вспомнила бабушка, как девушкой была». Когда-то «Коммерсант», 15 лет назад старался бороться за качество новостей. Когда-то Васильев, который сидел там, плеткой гонял всех журналистов и требовал с них. «Ребята, я плачу вам деньги не за то, что вы думаете, а за то, что вы знаете», − говорил он. И очень правильно, кстати, говорил. То есть вы должны писать в тексте то, что вы знаете, а не размышления по поводу.
Наталья Трищенко
- Журналист услышал, решил, что он знает, что фраза была такой, написал ее, думать он не стал.
Олег Дружбинский
- Возьми текст. А потому что фраза более или менее жареная, что наш представитель, защитник интернета... Все знают, что он вообще никакой не чиновник. Он занимается этим, так сказать, как общественная нагрузка (то, что Дмитрий ведет). Все знают, что он занимается реальным бизнесом. Он действительно выступает и довольно много разумных инициатив предлагает. А на обсуждении в общественной палате, когда ты там в предположительном ключе рассуждаешь о разных обстоятельствах, о том, что действительно…
Наталья Трищенко
- Сначала условия, потом уже специалисты.
Олег Дружбинский
- Да, сначала нужны условия, потом специалисты, и если мы не будем финансировать специалистов, они, естественно, убегут. И если вы скажете: «Если денег на образование мы не дадим, − они сбегут», вырывается фраза: «денег на образование не дадим - они сбегут», и всё отлично. Вот, что говорит представитель интернет-индустрии. Это на самом деле не то, что не профессионализм журналистский, это просто хамство. Из любого текста можно выдернуть или скомпилировать фразы, склеить их в диктофоне и, если на тебя это подложить, ты с ужасом узнаешь, что ты говорил. И что? Это просто характеризует очень низкий уровень профессионализма - вот, что я хотел сказать.
Наталья Трищенко
- К счастью, есть «Facebook», и Мариничев смог объяснить.
Олег Дружбинский
- Как-то объяснил, только вопрос-то в том, что после того, как на тебя выливают дерьмо помоев, тебе приходится объясняться. Вот что обидно, на самом деле, понимаешь? Что ты ничего этого не говорил, а тебе говорят: «Ах вы, негодяй!»
Наталья Трищенко
- И история потом остается только - то ли он украл, то ли…
Олег Дружбинский
- Да. То ли он украл, то ли у него украли. В общем, «ложки-то мы нашли, а осадочек остался». Вот такая глупая непрофессиональная история, к сожалению, журналистская. Хотя она себя отлично характеризует, как такой общий знаменатель, наверное, развития.
Наталья Трищенко
- Российской журналистики.
Олег Дружбинский
- Да, потому что вчера Навальный, что называется, на эту тему «отдуплился». Господи, уж кто-кто, а помолчал бы, что называется, на эту тему.
Наталья Трищенко
- Хмырем назвал.
Олег Дружбинский
- Ну, как бы хамство - это нормально.
Наталья Трищенко
- Нет, хамство - это не нормально.
Олег Дружбинский
- Хорошо, да. Для него это нормально. «Вы не рефлексируете, вы распространяете». По-моему, это чистой воды хамство. И рефрен всех его выступлений, что все дураки и воры. Можно огульно обвинять, что все блондинки тупые, да? Все девушки с карими глазами (красивыми, как у Наташи), они все очень «задумченные». Нельзя. Зачем огульно обвинять? Не все дураки и воры. Не все должны быть идиотами. Разные люди. Просто к этому как-то надо подходить с какой-то хотя бы элементарной логикой.
Наталья Трищенко
- Думать.
Олег Дружбинский
- Желательно. А всем, я думаю, на будущее, что называется, урок: если ты выступаешь перед аудиторией, особенно в которой есть журналисты, очень внимательно следи за своими предложениями, говори короткими фразами, заранее их запиши, чтобы потом у тебя их не выдернули из контекста, и против тебя не поставили. Вот ужасная картина.
Наталья Трищенко
- Юленька, что же ты молчишь? Слишком серьезные темы?
Олег Дружбинский
- Юленька, что-то ты притихла.
Юлия Хандожко
- Нет, у вас просто какие-то… Я понимаю, что это общественно-политическое, это важно, и всё такое прочее.
Олег Дружбинский
- Через губу ты сейчас говоришь почему-то. Зачем?
Наталья Трищенко
- Чтобы выразить всё свое пренебрежение.
Юлия Хандожко
- Всё свое недовольство, все пренебрежение обсуждаемым всем «теркам».
Олег Дружбинский
- Ты сейчас говоришь лучше, чем обычно.
Юлия Хандожко
- Да. Бывает и такое. Я просто… У меня что? У меня вот новости про «50 Cent» есть.
Олег Дружбинский
- Это еще что такое?
Юлия Хандожко
- Помнишь, мы до этого обсуждали, что он объявил о своем банкротстве в «Instagram».
Олег Дружбинский
- Кто это такой?
Наталья Трищенко
- Репер.
Юлия Хандожко
- Ты не знаешь?! Олег, вообще, о чем мы можем говорить с тобой, если ты не знаешь, кто такой «50 Cent».
Наталья Трищенко
- Я могу объединять.
Олег Дружбинский
- Прекрасно, что Наташа здесь появилась. Нет, я знаю, что такое рэп. Есть даже хорошая расшифровка, мне очень нравится, что такое рэп. Ты знаешь? Рэп - это когда двое негров возле мусорного бака тычут в тебя пальцами. Это вот и есть рэп.
Наталья Трищенко
- Сейчас это было пренебрежение.
Юлия Хандожко
- Нет.
Олег Дружбинский
- Нет? А что же это? И при этом что-то говорят.
Юлия Хандожко
- Рэп - это ритмичный речитатив, читающийся под бит, Олег.
Олег Дружбинский
- Я понял. Возле мусорного бака, тыкая пальцем в прохожих, ритмичный речитатив.
Юлия Хандожко
- Не обязательно.
Наталья Трищенко
- Хорошо, так что там с ним случилось?
Олег Дружбинский
- Что с этим беднягой случилось, его в мусорный бак закинули?
Юлия Хандожко
- Нет. Просто прикольно, он выложил опять в своем «Instagram» несколько фотографий с последней фотосессии, где он в пачках долларов. В общем, их там очень-очень много.
Наталья Трищенко
- Уже не банкрот?
Юлия Хандожко
- Не знаю. Это очень комично.
Олег Дружбинский
- И это, конечно, все «облайкали»?
Юлия Хандожко
- Да. Но у них там просто были «терки» с Рик Россом… В общем, не суть, я уже не буду.
Олег Дружбинский
- Это для меня сложные всякие какие-то понятия.
Юлия Хандожко
- Не важно.
Наталья Трищенко
- Еще была одна дурацкая популярная новость о том, как Ксения Собчак взяла интервью у Елизаветы Песковой.
Юлия Хандожко
- А, да, и что писали в соцсетях?
Наталья Трищенко
- Там была сенсация: Пескова сказала, что свадьбы отца с Навкой не было. На самом деле сенсация, видимо, выражалась в том, что Ксения использовала это слово.
Юлия Хандожко
- Я посмотрела эту запись, часть этого интервью. Олег, ты смотрел, нет?
Олег Дружбинский
- Господи… Нет, я не смотрел.
Юлия Хандожко
- Во-первых, как это происходит? Это тусовка журнала «L’Officiel» в Париже. То есть делается это в процессе. Я смотрю на видео, я понимаю, что, наверное, уже дочка пресс-секретаря нашего Президента, как на любой другой тусовке, возможно немного выпила…
Наталья Трищенко
- Нашего Президента? Нашего Президента, Юля? О Боже (смеется).
Юлия Хандожко
- Блин. Видите как? Да, бывает.
Наталья Трищенко
- Предан, предан батько.
Юлия Хандожко
- Это просто тусовка, туда человек пришел отдохнуть, потусоваться, тут подлетает эта Собчак и начинает задавать какие-то вопросы, причем вопросы уже с заранее видимыми ею, желаемыми ответами. То есть, когда она спрашивает у девушки: «Как ты относишься к этим секс-меньшинствам?», и девушка говорит: «я – за!», потом Ксюша говорит: «Класс, супер!». А потом девушка стоит и понимает, что Ксения Собчак сейчас не так поймет, и говорит: «То есть я не имею ничего против». И Ксюша каждый раз выдает эти свои: «Класс, супер, вау!» после каждого ее непонятного ляпа. Мне кажется, это не профессионально, наоборот.
Олег Дружбинский
- Нет, тут немножко другое. Я бы хотел на другое обратить внимание.
Юлия Хандожко
- Давай.
Олег Дружбинский
- В тех самых соцсетях, которые мы называем «человейником», общий уровень этичности падает достаточно стремительно вниз, и общество начинает подражать инстинктивно совершенно самому худшему из членов. Именно поэтому такой яркий, пошлый персонаж, как Ксюша Собчак, становится иконой стиля. То есть это хорошо, как она делает. Она этим становится известна. Довольно много можно найти способов для того, чтобы гадость спросить у человека, на которую у него не будет ответа. Самое, конечно, отвратительное, что мы именно это и обсуждаем.
Наталья Трищенко
- Здесь, понимаете, фишка вообще в другом. Дочь Пескова живет в Париже со своей семьей, то есть с матерью, которая уже не с Песковым, у нее всё отлично, она пришла на эту тусовку, ответила на вопросы, причем не было в ответах ничего, что могло вызвать какую-то общественную реакцию. Отец ее не женился - какая разница расписались, не расписались, по сути? Кому не всё равно в этой стране? Она нормально относится к секс-меньшинствам - тоже не вижу проблемы никакой. То есть просто Собчак пришла, нашла девушку с фамилией Пескова, и это почему-то разошлось по соцсетям, причем с комментариями, типа «какая Ксюша молодец», «классный репортаж», что-то в таком духе. В чем суть - непонятно, но лайки есть.
Олег Дружбинский
- Лайки есть. Понимаешь, надо же постоянно поддерживать о себе какое-то реноме вредной, пошлой сучки, что успешно у Собчак получается.
Юлия Хандожко
- Она просто главный редактор этого журнала в России, поэтому понятно, почему она оказалась там в Париже. Я думаю, что это всё даже было логично.
Олег Дружбинский
- Ну, логично, логично, но очень противно, к сожалению.
Юлия Хандожко
- Да, очень противно.
Олег Дружбинский
− Вот когда, Юленька, ты напишешь искренний девичий пост о том, что ты…
Наталья Трищенко
- Уже срашно.
Олег Дружбинский
- Смотрела вечером в окно, считала машины и сказала своему милому в шесть утра, когда он приехал, следующие слова: «Милый мой, а ты знаешь, сколько по нашей улице проезжает машин? С часу до двух - 246, а с двух до трех - 153, а с трех до четырех - 18, а с четырех до пяти проехало всего две машины, а вот с пяти до шести уже проехало больше - почти 80»
Наталья Трищенко
- Я что-то сейчас драму не поняла.
Юлия Хандожко
- У Петросяна скоро будет, так сказать…
Олег Дружбинский
- Сильный конкурент. (Смеются)
Олег Дружбинский
- Я пытался долго говорить всякую чушь и смотрел Юле в глаза, и она поняла, что это не ее стезя.
Юлия Хандожко
- Не моя. У меня просто плохо с арифметикой, понимаешь? Я бы не досчитала.
Олег Дружбинский
- Дело не в арифметике. Считать машины было необязательно. Надо было рассказать своему молодому человеку иносказательно о том, что ты смотрела в окно и ждала его до шести утра. Я понимаю, что это для тебя это пока далекое будущее.
Юлия Хандожко
- Мне кажется, что это просто очевидно - если твой мужик приходит в шесть утра, а ты в квартире, наверно, всё-таки ты его ждала, либо ты пришла просто на полчаса раньше, и тебе повезло.
Олег Дружбинский
- Юля. Ты отмазалась. Ну что, наша «залайканная» передача подходит потихонечку к концу. Я думаю, что нам пора потихонечку сворачивать. У нас есть еще какие-то горящие новости, которые нам надо сказать, или пес с ними со всеми?
Наталья Трищенко
- Вы знаете, «Страну детей» свернули? О ликвидации «Страны детей» вышла статья на Meduza, это тоже обсуждалось в соцсетях, потому что проект огромный, денег влито тоже очень много, а теперь вот…
Олег Дружбинский
- Кризис шагает по стране. Может, когда-нибудь в ресторанах на Малой Бронной будет меньше людей, и всё-таки есть какая-то надежда, что ты приедешь в пятницу вечером, и можно будет куда-нибудь присесть.
Юлия Хандожко
- Столик, так сказать, будет свободен.
Олег Дружбинский
- Да здравствует кризис.
Наталья Трищенко
- Все уже думают не о радио, а о столике, что можно на этот столик поставить, потом влить в себя…
Олег Дружбинский
- Да, было бы не плохо.
Юлия Хандожко
- Или уронить с этого столика.
Олег Дружбинский
- Ладно, Юлька, не умничай. Ну что, друзья, на этом мы сегодня с вами прощаемся. Будьте здоровы и счастливы. С пятницей вас, берегите себя. У нас в семь часов начнется передача «Итоги недели», в которой будут принимать участие Герман Клименко и Евгения Петрова, и мы будем обсуждать эти итоги недели - нравится вам это или нет. Оставайтесь с нами, послушайте пока немного хорошей музыки. Пока!