Мария Третьякова
- «Счастье жизни – в искрах алых, в просветленьях мимолетных, в грезах ярких, но бесплотных, и в твоих очах усталых. Горе – в вечности пороков, в постоянном с ними споре, в осмеянии пророков и в исканьях счастья – горе». Это были «Стансы» Игоря Северянина. Добрый день, друзья! С вами программа «Разговор на троих» на радио «МедиаМетрикс», которое создается «Союзом женских сил». С вами её ведущая, искусствовед и общественный деятель Мария Третьякова. С вами русская поэзия, которая, как говорил Иосиф Бродский, делает мир выносимым. Сегодня у меня в гостях музыкальная группа «Муха» и ее участники - Александра Чугунова и...
Александра Чугунова
- Антон Якомульский.
Мария Третьякова
- Только что заскочивший после пробок, героический Антон Якомульский. Приветствую вас, ребята, рада видеть.
Антон Якомульский
- Привет!
Александра Чугунова
- Привет!
Мария Третьякова
- Сегодня мы поговорим о громкой и негромкой музыке, конечно же, о поэзии, а главное - о самой жизни, человеческом выборе и человеческом счастье.
(Музыкальная пауза)
Мария Третьякова
- Конечно же, счастье есть, друзья. Сегодня у нас в эфире группа «Муха» и ее участники Александра Чугунова и Антон Якомульский. Группа «Муха» была создана в 2006 году Антоном, на тот момент барабанщиком группы «Ногу свело», и певицей Александрой Чугуновой, Сашей Ч. Первое время «Муха» существовала, как дуэт, но со временем коллектив…
Александра Чугунова
- Попросим.
Мария Третьякова
- Детский вопрос: почему «Муха», Антон?
Александра Чугунова
- Расскажи, Антон. Не будешь свою стандартную версию?
Антон Якомульский
- Она смешная, такая отговорка, скорее. Когда спрашивают, нужно говорить так: вы фильм «Муха» смотрели? «Муха» – старый фильм, где телепортировался человек…
Александра Чугунова
- И залетела муха.
Антон Якомульский
- Ну, в общем, ученый заходит в телепорт для того, чтобы телепортироваться. И нажимает, запускает весь процесс. Аппарат работает, и раз, он оказывается в другом телепорте. Вот у нас всё по-другому.
Мария Третьякова
- Всё по-другому?
Александра Чугунова
- Всё – это ответ. На самом деле, мы сами уже не помним, почему муха? Как-то перебирали названия, сидели, и Антону показалось, что, дело в том, что Антон намного выше меня. И поэтому, когда он смотрит на меня сверху вниз, очевидно, я выгляжу похожей на насекомое с большими глазами.
Антон Якомульский
- А я похож на насекомоядное.
Александра Чугунова
- Поэтому муха. Мы и сами уже не помним, почему муха. У нас нет какой-то весёлой версии ответа на этот вопрос, потому что, действительно, всё было как-то банально.
Антон Якомульский
- Существо-то на самом деле, интересное. Вот этот фасеточный глаз, который видит всё значительно быстрее. И, казалось бы, в этом миге, который все пропускают мимо, он успевает рассмотреть очень много всего интересного, разложить это на всяческие этапы, фазы и увидеть мир значительно глубже.
Александра Чугунова
- А ещё вся генетика практически построена на изучении мух-дрозофилов. Потому что они быстро размножаются, мало живут, но зато можно проводить различные опыты.
Мария Третьякова
- Не только мухи, но и группа «Муха» приносит очень много полезного в нашу жизнь.
Александра Чугунова
- Мы плодовитые очень.
Мария Третьякова
- От себя хочу добавить, что солистка Александра Чугунова скорее похожа на мотылька, конечно.
Александра Чугунова
- Ой, спасибо.
Мария Третьякова
- Такого маленького и хрупкого. Несмотря на великолепный, совершенно мощный голос. Люди заходили сейчас, пока мы ждали Антона, и спрашивали: «Откуда этот голос звучит, кто это?»
Александра Чугунова
- Я очень громогласная, да. Я всё время стараюсь сдерживаться, но, увы, не выходит. Он рвется из меня наружу.
Антон Якомульский
- Очень сложно вечером, когда с Сашей разговариваешь. В какой-то момент по нескольку раз ей говоришь: «Саша, тише». Но это невозможно.
Мария Третьякова
- Нет, я не кричу, я так разговариваю.
Александра Чугунова
- Да. Если я закричу, ой, несдобровать.
Мария Третьякова
- Ребята, расскажите вашу историю. Вы в жизни – пара, вы вместе работаете. Как вообще вы собрались, как всё это рождалось? Чтобы не было это всё строчками из пресс-релиза, расскажите вы.
Александра Чугунова
- Ой, у нас долгая и интересная история. Я расскажу её со своей стороны. Дело в том, что у меня, когда я была маленькой девочкой, я ещё училась в школе, был проект, «СашаЧ» назывался он. Это, собственно, не проект, это я. Проект был создан под меня, и он существовал достаточно недолго. К тому моменту, как я закончила университет, а училась я на журфаке МГУ, проекта уже не стало. А музыкой мне хотелось очень заниматься. А меня как раз пригласили поработать в детский музыкальный журнал «Cool», его сейчас больше нет. И я подумала, что это отличная возможность ходить знакомиться с различными музыкантами, искать себе единомышленников и, может быть, вместе с ними создать что-нибудь такое.
Антон Якомульский
- Надо сразу сказать, что девушке, которая живет одна в таком большом городе, как Москва, что-то самой сделать практически невозможно. Поэтому в любом случае нужно найти каких-то единомышленников.
Александра Чугунова
- Ну, безусловно. Опять же, я все-таки придерживаюсь того, что мужчина – двигатель прогресса. Я абсолютно не феминистична и считаю, что без мужской поддержки очень тяжело что-то сделать. Вот, и, собственно, в один прекрасный день я пошла на интервью с группой «Ногу свело», в которой тогда играл Антон. Антон – барабанщик группы «Ногу свело» в далеком прошлом. И мы познакомились. Я сначала никак себя не выдавала. Но девушка, которая была со мной, фоторедактор, они пошли, по-моему, с Антоном покурить на лестничную клетку.
Антон Якомульский
- Она говорит: «А ты знаешь кто это?» Я говорю: «Нет». «А это, – говорит, – «СашаЧ».
Александра Чугунова
- А так получилось, что на тот момент Антон искал себе вокалистку для своего какого-то нового…
Мария Третьякова
- Проекта.
Александра Чугунова
- Он попытался создать детище какое-то свое, да, с женским вокалом. И он говорит: «Не хочешь ли ты попробовать?» Я говорю: «Очень хочу». И изголодавшейся по музыке мне он дал несколько своих заготовок. У меня было очень много своего музыкального материала. Но он дал мне свои музыкальные заготовки и сказал: «Сможешь написать тексты?» И я написала три текста за два дня, насколько я помню. В общем, когда я пришла к Антону, он несколько обалдел от рвения.
Мария Третьякова
- От количества.
Александра Чугунова
- Да, от количества. Ну, и всё получилось хорошо. Кстати говоря, эти песни вошли в наш первый альбом.
Антон Якомульский
- У меня просто принципиальное отношение к тому, что поёт вокалист. Я, может быть, не прав, но считаю, что вокалист обязан сам придумывать то, что он будет петь, потому что тогда это будет честно.
Александра Чугунова
- Антон имеет в виду текстовое наполнение песни.
Антон Якомульский
- То есть это принципиальная позиция.
Александра Чугунова
- Тексты пишу только я.
Антон Якомульский
- Можно иногда что-то, конечно, вот. Но мне кажется, что ежели человек стоит у микрофона, то ему должно…
Александра Чугунова
- Быть понятно, что он поет.
Антон Якомульский
- Значит, он что-то хочет сказать. Если он хочет перепеть, то, мне кажется – в Караоке.
Александра Чугунова
- Антон – жесткий человек у нас.
Мария Третьякова
- А как быть, предположим, с… Огромное количество исполнителей, которые поют чужую музыку, чужие тексты. Как быть с ними? Или это просто твоя позиция такая, как создателя музыкальной группы.
Антон Якомульский
- Это моя позиция по отношению к творчеству. Я допускаю, что существуют разные виды творчества. Как-то нынче модно петь известные старые хиты. Ну, это же мода, она сиюминутная. Люди эти не остаются.
Александра Чугунова
- Нет, но существует еще джаз, например.
Антон Якомульский
- Я пример хочу привести. Одна из грандиознейших групп нашей современности – это группа «Rolling Stones», которая начинала с каверов. Но, вы же поймите, даже тогда, при том, что они были дико популярны с этими каверами, настал момент, когда потребовался свой материал. И они его сделали. Я жёстко отношусь к людям, которые не делают материал. У них ресторанное мышление. Я буду всё время петь...
Александра Чугунова
- Петь чужое.
Антон Якомульский
- Петь песни «Машины времени», там «Новый поворот». Стабильно лет 50 ещё буду за это получать деньги.
Александра Чугунова
- Ну, есть разные направления музыки. Существует джаз, где голос – это скорее инструмент. То есть Элла Фицджеральд, она же не писала ни текстов, ни музыки. Но при этом, её голос – это инструмент, но инструмент потрясающий. Безусловно, есть люди, которые обладают уникальным инструментом. И существуют направления музыки, где это принято, это нормально. Антон, скорее, говорит об авторской музыке.
Мария Третьякова
- Да, я поняла. Не с первого раза, но я поняла, что песню нужно создавать. Не брать чужое и перепевать в своей интерпретации, вот так буквально, нарочито. А нужно создавать, над ней работать.
Антон Якомульский
- С Тарасом – это барабанщик, это было такое трио – Ганелин, Чекасин, Тарасов. Такое грандиозное джазовое трио экспериментальное. Я был еще в детстве на концертах в Замоскворечье. И он как раз сказал, что задача джазового музыканта, конкретно его – это все-таки раздвигать, искать и находить какие-то новые формы. При этом он и сам пишет много чего. И в то же время как-то по-авторски интерпретирует известные вещи. Это здорово. Он открывает. А я имею в виду тупое перепевание.
Мария Третьякова
- Сегодня группа «Муха» сочетает в своем творчестве джаз, фолк, фанк, эмбиент и другие музыкальные направления. Песни группы вошли в саундтреки к художественным фильмам: «Здравствуйте, мы ваша крыша», «Беглянки» и другим, сериалам: «Светофор», «Дети Life». Предлагаю послушать прекрасную песню «Не жалей».
(Музыкальная пауза)
Мария Третьякова
- Живем, ищем счастье, ни о чём не жалеем, потому что жизнь прекрасна. У нас в эфире группа «Муха» и ее замечательные участники – Александра Чугунова и Антон Якомульский. Ребята, во многих ваших композициях, мы и дальше будем слушать вашу прекрасную музыку, звучат народные инструменты. Расскажите, как вы к этому пришли? Я знаю, что Антон, говорили, барабанщик, барабанщик. Он не только прекрасный барабанщик. Он играет на многих других инструментах, я знаю об этом. Но, может быть, ты лучше сам расскажешь?
Антон Якомульский
- С гордостью скажу, что я отношусь к не самому распространенному виду барабанщиков, которые пишут музыку.
Мария Третьякова
- Да, это ценно.
Антон Якомульский
- Да. Я в себе открыл, причём открыл это в себе случайно. То есть что-то я раньше иногда придумывал. Никогда не думал на эту тему. А в 2000 году у меня родился сын, и после этого какие-то чакры открылись, и оно пошло. И я просто не мог себя остановить, и, собственно, появилось желание это реализовывать. Вот. И вовремя встретил Сашу. По поводу всяческих инструментов, когда долго занимаешься музыкой или чем-то, то много чего приедается. И хочется как-то это разукрасить. Были моменты, когда я, допустим, в установке вместо нормальных тарелок, которые называются «хай-хэт», чтобы как-то песни сделать живее, я использовал цинковое ведро. Когда-то мы записывали тему из «Кавказской пленницы». Я её наполнил звуком двух канистр, одной наполовину полной бензином, а другой совсем пустой. Это здоровские штуки, которые...
Мария Третьякова
- Музыкальный перформанс такой уже получается.
Антон Якомульский
- Да. Там получается следующее: человек слушает, казалось бы, привычные звуки и вдруг что-то его отвлекает, он даже не понимает, что. У меня есть хороший знакомый, который играет на домбре, на балалайках. И как-то я представил, что было бы здорово просто попробовать. То, что получилось, оно впечатлило, потому что, когда вслушиваешься вот в это вступление к песне «Если бы на небе», то…
Мария Третьякова
- Чуть позже послушаем эту замечательную песню.
Антон Якомульский
- То ассоциативно, для русского человека, по крайней мере, это всё-таки поле, широта души.
Александра Чугунова
- Народные инструменты обладают своей энергией, конечно же.
Мария Третьякова
- Что-то трепетать заставляют.
Александра Чугунова
- Да, они привносят. Любые народные инструменты, они привносят какой-то свой, даже не колорит, свою определенную краску, которая, может быть, действительно, делает теплее музыку.
Мария Третьякова
- Понятнее что ли.
Антон Якомульский
- Но она рождает ассоциации из детства именно. Из кино, из мультфильмов.
Александра Чугунова
- Да.
Мария Третьякова
- Из сказки. Доброе такое, хорошее, красивое.
Антон Якомульский
- Конечно. У нас, правда, были наши горячие 90-е годы, в которые многие инструменты, к сожалению, просто опошлились. И если удастся это сломать, то это будет здорово. У меня есть мечта. Для Саши это даже сейчас будет открытием. Я обдумываю это очень давно. Очень модно играть песни с симфоническими оркестрами. Я в подобной вакханалии принимал участие. Это всё здорово. Но всё равно это немножко, симфонический оркестр что-то изображает, это всё равно не то. Я хотел бы сделать большой концерт с нашими песнями, чтоб это был именно какой-то большой ансамбль народных инструментов. Чтобы все эти мандолины, треугольники, бас-балалайки, чтобы всё это звучало.
Александра Чугунова
- Трещётки.
Антон Якомульский
- Трещётки.
Мария Третьякова
- У вас ведь есть ансамбль «Баян». Насколько я знаю, «Баян» играет.
Антон Якомульский
- Я год назад познакомился с одним из людей.
Александра Чугунова
- Я очень люблю баян и аккордеон. Антон не любит.
Антон Якомульский
- А очень люблю.
Александра Чугунова
- Любишь?
Антон Якомульский
- Я просто говорю о том, что звучание этого инструмента очень опошлено. Сейчас, слава Богу, зарождается. Есть же балалаечник, Александров – фамилия, очень известный, который...
Александра Чугунова
- Виртуоз просто.
Антон Якомульский
- Виртуоз. На балалайке делает, я забыл как его фамилия.
Мария Третьякова
- Вы знаете, хорошее опошлить нельзя. Примерно то же самое происходило с русской народной музыкой, которая при Советском Союзе превратилась, в большей степени, в какой-то балаган. Правда же? Во что-то такое.
Антон Якомульский
- Да, именно балаган.
Мария Третьякова
- И хорошее опошлить нельзя. Все равно были собиратели русских песен, и она звучала. Другой вопрос – это то, что мы с Сашей обсуждали до эфира. Другой вопрос, что, конечно, надо играть и исполнять, действительно, самые высокие композиции и на самом высоком уровне. Тогда, наверное, и вкус будет у людей. На самом деле, я очень люблю приглашать в эфир музыкантов. У меня в эфире была недавно Басиния Шульман, академическая пианистка. Мы тоже очень много говорили с ней о том, что, почему поп-музыка так оторвана, и по рынку, например.
Александра Чугунова
- Это очень видно.
Мария Третьякова
- Очень видно, заметно. То есть есть вот такой сегмент абсолютной поп-музыки. Мы не говорим сейчас – плохо или хорошо. Мы говорим, чтобы никого не обижать, просто об отрыве, об огромном разрыве. И цены на билеты, и спрос и т.д. О тех великолепных исполнителях, которые просто прекрасно поют и играют замечательную музыку, но их никто не знает кроме узкого круга почитателей.
Антон Якомульский
- Я, кстати, хочу сказать, что у нас с Сашей есть несколько знакомых промоутеров, которые занимаются организацией концертов. И год назад они сказали, что очень здорово классическая и джазовая музыка опять сейчас заняла позиции, собирает полные залы. Это круто. По поводу поп-музыки или не поп-музыки. Понятно, что должно существовать всё. И во всем мире существует и поп-музыка, и альтернативная музыка, и джазовая, и панк-рок, и всё, что угодно. Просто у нас страна таких контрастов. У нас очень мало полутонов.
Александра Чугунова
- Дело в том, что ещё очень поздно появились у нас и джаз, и рок, и всё. То есть, как долго это всё существует на Западе, и как недавно это появилось у нас.
Мария Третьякова
- Так же, как мода на одежду.
Александра Чугунова
- Конечно.
Мария Третьякова
- Всегда всё к нам приходит позже.
Александра Чугунова
- С опозданием.
Мария Третьякова
- Вот так хорошо ложится на наш разговор следующая музыкальная композиция, которая называется «Микрофон». Давайте послушаем.
Антон Якомульский
- Это первая наша песня.
Александра Чугунова
- Да.
Мария Третьякова
- Первая песня группы «Муха».
(Музыкальная пауза)
Мария Третьякова
- Это была песня «Микрофон», первая песня группы «Муха». Ребята у нас сейчас в эфире. Как вы думаете, что в песне первично – музыка или текст? Можно ли вообще эти понятия отделять?
Антон Якомульский
- Люди.
Александра Чугунова
- Люди. Личности.
Антон Якомульский
- Да.
Александра Чугунова
- Потому что важно всё, безусловно. И иногда рождается сначала текст. Как было у нас с песней «Если бы на небе». Но она ещё будет впереди. Бывает изначально музыка. Но, на самом деле, важно больше настроение, какая-то энергия, если она появляется. Иногда появляются три ноты, из которых потом… Но эти три ноты, они даже обычные, в общем. Нот-то совсем немного, да? Но в них вкладывается такая энергия, что все заражаются этим настроением и создается, как сладкая вата накручивается на палочку.
Мария Третьякова
- Хорошая ассоциация.
Александра Чугунова
- И создается песня. Поэтому я думаю, что первично – действительно, люди.
Мария Третьякова
- Человек и его эмоции.
Александра Чугунова
- Его эмоции, его настроение.
Антон Якомульский
- Надо еще понимать, что эти эмоции недолго живут.
Александра Чугунова
- Это очень тонкие материи, да.
Антон Якомульский
- Заряженные частицы. У нас просто есть ряд песен, которые мы вовремя не сделали. И они просто умерли. Они перестали быть актуальными.
Александра Чугунова
- Актуальными именно для нас. То есть мы как будто их уже пережили, и они стали нам самим не интересны. А, возможно, если бы мы уделили им большее время, внимание, то мы бы сделали из них эту сладкую вату. Но не получилось.
Антон Якомульский
- А некоторые песни наоборот. Она живет, и ты с ней сделать ничего не можешь. Потом взяла, созрела, и за один день получилось.
Александра Чугунова
- Скорее всего, ты дозрел просто до того состояния.
Мария Третьякова
- Шаманство какое-то. Абсолютное.
Александра Чугунова
- Да. Музыка – это шаманство.
Антон Якомульский
- Это же вообще чудо. Мы как-то с Сашей сидели, я говорю: «Что-то мы давно с тобой ничего не писали». И буквально, наверное, через полчаса была написана песня «Плагиат». Откуда она появилась, не понятно. Притом, что я умею играть на музыкальных инструментах.
Мария Третьякова
- Скромно сказал Антон.
Антон Якомульский
- Да. Но при этом я не обладаю никакой музыкальной грамотой. Особенно это касается фортепиано. То есть если Саша ещё может две руки поставить, то мне нужно еще пальцы расставить, чтобы нажать какой-то аккорд.
Александра Чугунова
- Да, и я, в общем, могу так две руки поставить, что лучше б не ставила.
Антон Якомульский
- Ты хотя бы училась, а я вообще не понимаю. Но иногда я сажусь. У меня было несколько моментов, когда я в две руки играл. Я даже это записал. Это были не сложные, понятно, партии. Но, тем не менее, руки сами двигались. Ты в этот момент не понимаешь, кто это делает.
Александра Чугунова
- Кто-то из прошлой жизни подключился.
Антон Якомульский
- А потом моя мама сказала, что, оказывается, у нас в семье все играли по слуху всегда. Почему на фортепьяно, я помню, что играли очень неплохо, скажем так.
Мария Третьякова
- Антон, ты пишешь музыку, а Александра пишет тексты.
Антон Якомульский
- А Саша иногда тоже музыку пишет.
Александра Чугунова
- Да, я иногда пишу музыку тоже.
Антон Якомульский
- А я иногда влезаю в тексты.
Мария Третьякова
- Вот как это происходит? Я как человек, который занимается поэзией, мне очень интересно, как это рождается у вас?
Антон Якомульский
- Я могу по поводу себя сказать. Помните, был фильм «Жил-был пёс».
Александра Чугунова
- Да, мультик.
Антон Якомульский
- Помните, как там волк вышел. Вот я так же влезаю в текст.
Александра Чугунова
- Примерно, да. На самом деле, Антон чаще всего показывает какие-то заготовки свои. Я говорю, что нравится, что не нравится. Мы очень сильно ссоримся. Антон говорит: «Тебе все сначала не нравится». В общем, после того, как этот этап пройден, я начинаю думать, о чём может быть эта песня. И это самый мучительный момент. Самое сложное – это подобрать, понять, о чём, потому что текст очень серьезно влияет и на дальнейшую аранжировку, и в целом на песню. И этот момент иногда занимает год. У меня самым долгим, пожалуй, был… Я даже сейчас не вспомню, какую песню я писала очень долго. Было, наверное, шесть вариантов текстов. Причем я их пишу, вымучиваю.
Мария Третьякова
- А потом Антон говорит: «Это не ложится на музыку. Это не годится».
Александра Чугунова
- Нет. А потом я сама не кайфую от этого текста.
Антон Якомульский
- Она читает, я, допустим, беру гитару, мы пытаемся пропеть.
Александра Чугунова
- Я очень критично к себе отношусь. Если мне самой не нравится, я понимаю, что, ну, вроде, да. Но когда текст складывается, то я просто понимаю, вот оно, это то. Пока этого ощущения не добиваюсь, я переписываю текст снова и снова.
Антон Якомульский
- Просто был очень характерный такой момент, когда Саша пошла по кругу. Я чётко помню, это уже был пятый вариант текста. Всё вроде бы неплохо, но нас самих до конца не прёт, не торкает.
Александра Чугунова
- Не воодушевляет.
Антон Якомульский
- И она говорит: «Ну, скажи мне, о чём эта песня?» А я как раз стоял около окна и курил. Я говорю: «Понимаешь, мне кажется, что эта песня состояния такого ночного, когда в темноте ты ищешь пачку сигарет, чтобы закурить, свет не включая».
Александра Чугунова
- И я написала текст за десять минут.
Антон Якомульский
- Да.
Александра Чугунова
- Это был рекорд, наверное. Я написала три куплета за десять минут.
Антон Якомульский
- И Саша постоянно ищет это состояние.
Александра Чугунова
- Или картинку, или состояние, от чего оттолкнуться.
Мария Третьякова
- А вдохновляет что, Саша? Вот на написание текстов.
Александра Чугунова
- Меня люди вдохновляют чаще всего. Потому что мне очень важно, когда я пишу тексты, я часто прихожу в кафе. У нас в торговом центре есть кафе, не знаю, можно ли говорить название, в общем, не важно. Я прихожу туда, прямо в торговом центре я сажусь, вокруг меня ходят люди, я смотрю на них, слышу какие-то обрывки фраз, смотрю, как они смеются, ссорятся. И у меня очень часто рождаются и строчки какие-то, и настроение. То есть меня больше всего люди вдохновляют. У меня мама, помню, всегда возмущалась, когда мы ездили с родителями. Мы идем по Парижу, там красоты невероятные. А я смотрю, как дядька едет на велосипеде и играет на балалайке. Ну, не на балалайке, на гитаре, я не помню, на чем-то. Я говорю: «Ой!» Мама говорит: «Господи! Ты посмотри, вокруг Нотр-Дам де Пари, а ты смотришь на людей». Я говорю: «Ну, вот мне это интереснее». И я запоминаю людей. Париж для меня – это люди. Я помню в кафе какого-то старика, я помню девушку-бомжа, которая лежала, очень красивую...
Мария Третьякова
- На газоне.
Александра Чугунова
- Чумазую, которая лежала на газоне. Ей было так хорошо, вот. То есть для меня даже тот же Париж, каждый город для меня – это люди, которых я там встретила.
Мария Третьякова
- Она, наверное, лежала и смотрела на небо. А на небе – облака. И так называется одна из песен замечательной музыкальной группы «Муха».
(Музыкальная пауза)
Мария Третьякова
- Друзья, с вами «Разговор на троих», Мария Третьякова, мои прекрасные гости – музыкальная группа «Муха» – Александра Чугунова и Антон Якомульский. И в эфире звучит замечательная музыка. Ребята, расскажите, вы же делаете новый альбом. Можно узнать что-нибудь, какие-то подробности? О чём он?
Александра Чугунова
- О чем он? Хороший вопрос. Об одиночестве человека в этом мире и о том, как человеку в этом мире… Ну, он такой, немножко философский. В принципе, как-то так у меня получается.
Антон Якомульский
- В последнее время.
Александра Чугунова
- Философствовать всё хочется как-то. Ну, потому что хочется высказать. Возвращаясь к началу разговора, что человеку всегда хочется… Артист должен иметь что-то, что он хочет сказать этому миру. И поэтому и тексты у меня получаются такими, размышление о смысле жизни, скажем так. Ну, и, соответственно, этот альбом будет больше об одиночестве человека в этом мире, о том, что это не плохо и не хорошо, просто с этим нужно смириться.
Мария Третьякова
- Человек приходит в этот мир один и уходит один.
Александра Чугунова
- Да. И нужно научиться, конечно, себя принимать. Потому что очень многие люди, и артисты в том числе, очень тяжело себя принимают. Особенно сейчас у нас такой век, когда реклама, навязывающая свои правила жизни, глянцевые обложки, красивые певицы, гламурные, да.
Мария Третьякова
- Иконы стиля.
Александра Чугунова
- Всё это навязывает. Ну, не только женщинам, на самом деле. Мужчинам тоже. Просто половая дискриминация очень сильно развита. Женщина должна быть идеальной, исходя из того, что нам навязывают. И поэтому очень тяжело получается с самим собой смириться, со своим возрастом.
Мария Третьякова
- Принять себя.
Александра Чугунова
- Принять себя, своё тело, свой возраст, то же одиночество. Мне кажется, что об этом нужно говорить. Потому что очень много непонимания и вражды в мире именно из-за того, что люди себя не понимают, потому и других не слышат.
Мария Третьякова
- Это прекрасные слова. И я уверена, что этот альбом, исходя из того, что ты, Саша, сейчас говоришь, будет интересно очень слушать и вникать.
Александра Чугунова
- Я надеюсь на это.
Мария Третьякова
- И разбираться в себе. А вот в вашем пресс-релизе есть такая фраза: «Последние годы группа отошла от классического рок звучания в сторону негромкой музыки». Что такое, по-вашему, громкая и негромкая музыка? Что вы в это понятие вкладываете?
Антон Якомульский
- Классическое рок-звучание – это громкие перегруженные гитары, очень сильная игра по барабанам, и, как правило, надрывный вокал.
Мария Третьякова
- Множество акцентов, собранных сразу.
Антон Якомульский
- Собственно, это, вообще, свойственно определенному возрасту.
Александра Чугунова
- Подростковому, как привило.
Антон Якомульский
- Как правило, они любят громкую музыку, потому что здесь, видимо, какой-то выход эмоциональный.
Александра Чугунова
- Разрядка.
Антон Якомульский
- Вот, и по инерции достаточно долго тебя как музыканта тоже это прёт. У нас был момент, когда в самом начале концерта на большом барабане у меня порвался пластик. Соответственно, громкая музыка без большого барабана не существует. Благо музыканты наши быстро сориентировались и мы весь концерт переделали – джаз, босанова – в тихую такую стезю мы ушли. И мы очень волновались, а зрители как раз подходили и говорили: «Запишите так». И мы для себя как раз открыли негромкое звучание. Стали пробовать, вводить в концерты по две-три песни. И мы видим, что в самом начале зритель немножко напрягается, потому что должен услышать напор, а его нет. И его заставляют расслабиться. И когда он расслабляется, то у него в глазах совершенно другие эмоции. Его уже куда-то уносит. Это большее воздействие. Мы даже на одном альбоме, ежели говорить по поводу классического рок-звучания, позволили себе песню, это вальс, где я даже на барабанах не стал играть. Потому что это, ну, просто здорово. Это шуршание листьев осенних. Это совсем другие просторы, объемы и другие материи. У нас осталась еще одна песня, которая всё-таки...
Мария Третьякова
- Мы её уже несколько раз анонсировали, но мы её поставим в самом конце.
Антон Якомульский
- Нет, я про другую песню.
Мария Третьякова
- А, еще одна?
Антон Якомульский
- У нас осталась еще одна песня, довольно таки тяжелая. Это был небольшой фальстарт.
Александра Чугунова
- Нет, это был спойлер, скажем так.
Антон Якомульский
- Вот. Она тяжелая и громкая. Поэтому мы сейчас идём опять в студию, чтобы записать две песни, чтобы они вытеснили эту тяжелую песню из альбома, чтобы в нём вообще не было рок-композиций. Потому что лично нам эта рок-музыка в том виде, в котором она сейчас существует, транслируется ,честно говоря, надоела. Хочется уйти, поискать чего-то другого. Вот мы пошли искать, собственно.
Мария Третьякова
- У меня традиционный вопрос о поэтах и поэзии. Саша, я слышала, что твой любимый поэт – Владимир Маяковский.
Александра Чугунова
- Да, я очень люблю Маяковского.
Мария Третьякова
- Расскажи, что тебя питает? Какие стихи Маяковского именно тебе ближе – его лирика или те привычные в маршевом темпе его слова-булыжники?
Александра Чугунова
- Мне всё очень нравится. Мне, вообще, кажется, что я очень хотела бы с ним познакомиться.
Мария Третьякова
- И я тоже.
Александра Чугунова
- Я мечтала бы с ним познакомиться, потому что мне кажется, что это был настолько противоречивый, настолько глубокий человек, которого рвало на части. Я не уверена, что он был приятным человеком.
Мария Третьякова
- Ну, не милашка.
Александра Чугунова
- Скажем так, не милашка. Но мне очень многое нравится. Мне очень нравится стихотворение «Нате». Я могу его процитировать. «Через час отсюда в чистый переулок вытечет по человеку ваш обрюзгший жир, а я вам открыл столько стихов шкатулок, я – бесценных слов мот и транжир. Вот вы, мужчина, у вас в усах капуста где-то недокушанных, недоеденных щей; вот вы, женщина, на вас белила густо, вы смотрите устрицей из раковин вещей. Вы все на бабочку поэтиного сердца взгромоздитесь, грязные, в калошах»… Ну, и т.д. Вот.
Мария Третьякова
- Прекрасное исполнение, кстати.
Александра Чугунова
- Я обожаю его ритмику и его страсть. Он очень страстный был человек. Мне кажется, что он совершенно не реализовал себя в любви. И, может быть, поэтому эта страсть выплескивается на бумагу, да. Мне очень нравится он тем, что он совершенно не стеснялся придумывать слова сам, составлять, сочинять.
Мария Третьякова
- Это как раз характеризует великих поэтов.
Александра Чугунова
- Он не боялся. Ему было не страшно. Ему было плевать. Вот я не знаю, либо ему было плевать, либо наоборот, он позёрствовал таким образом.
Мария Третьякова
- Нет, это отличает великих поэтов. Они изобретают новые лексические единицы – это один из критериев. И если это лексическая единица, которую он ввёл в обиход, живет органично в стихотворении и в жизни, то поэт уже входит в пантеон. Маяковский, да, этим отличался. «Изо всех щенячьих сил нищий щен заголосил».
Александра Чугунова
- Да, прекрасно.
Мария Третьякова
- Я всегда начинаю программу с фразы Иосифа Бродского: «Поэзия делает наш мир выносимым». Ребята, а что делает музыка, по-вашему?
Александра Чугунова
- То же самое, безусловно. Я не представляю, как бы сложилась моя жизнь, если бы я не занималась музыкой. Что бы занимало в ней главное место? Потому что сейчас, конечно же, наши песни, наша музыка занимает главное место в моей жизни.
Антон Якомульский
- Я по поводу музыки хочу сказать такое, что я не представляю себе человека, который бы, оказавшись один, в своей голове не включал бы что-то. Потому что иногда, конечно, хочется тишины. Но даже в этой тишине, в любом случае, в голове что-то начинает звучать. Несчастные те люди, у которых не звучит.
Александра Чугунова
- Ну, неправда. Я не соглашусь, что они несчастные. Они просто другие. На самом деле, Антон имеет в виду, что им бы было проще, если бы все-таки они жили с музыкой.
Антон Якомульский
- Было бы проще. Музыка – это такая наглядная гармония, гармоничность…
Мария Третьякова
- Вот, я тоже хотела об этом сказать.
Антон Якомульский
- Которой не хватает людям. Я считаю, что этого не хватает нам. У нас совсем не развита школьная система музыкального образования, она не обязательная. Мы не учимся петь. А если мы не учимся петь или играть, мы не понимаем, что такое гармония.
Мария Третьякова
- Мы не понимаем, да. Мы не понимаем, что такое музыкальная гармония.
Антон Якомульский
- Это все равно, что приучать себя кино смотреть по роликам на «YouTube».
Александра Чугунова
- По трейлерам.
Антон Якомульский
- По трейлерам. То есть ты понимаешь, что где-то что-то сверкает.
Мария Третьякова
- А о чём фильм.
Александра Чугунова
- Сумбур, да.
Антон Якомульский
- А потом это всё вылезает в системе общения, в том, как человек выглядит, одевается, что у него на лице написано и как он жестикулирует даже. То есть в этом нет гармонии. В этом есть угловатость. И мы сами, того не понимая, от этого отходим.
Мария Третьякова
- У меня всегда была ассоциация, я тоже занималась музыкой. Может быть, потому мне так легко и приятно общаться с музыкантами в эфире. И, действительно, поэзия – область моей деятельности, она всегда в своей основе имеет ритм. И музыка, ритм – это очень близкие понятия. Знаете, когда я еще сама училась в музыкальной школе, страшно сказать, по классу виолончели.
Александра Чугунова
- Круто. Здорово.
Мария Третьякова
- У меня возникала ассоциация с метрономом. Метроном, человеческое сердце, тук-тук.
Антон Якомульский
- Сердце, конечно.
Мария Третьякова
- Мы не можем без ритма и без музыки.
Антон Якомульский
- Человек не может без ритма жить.
Александра Чугунова
- То же самое могут сказать и профессиональные танцоры, потому что они тоже не представляют, как жить без танца. Это тоже гармония.
Антон Якомульский
- А танец, он под музыку.
Александра Чугунова
- А танец он с музыкой связан, безусловно. То есть ритм, гармония.
Мария Третьякова
- Антон, мне посчастливилось работать с тобой, когда я записывала свой диск «Звучит поэзия моды». Во-первых, я хочу поблагодарить тебя. Спасибо огромное за помощь!
Антон Якомульский
- Мне просто было приятно.
Мария Третьякова
- За твой профессионализм. Мне было очень спокойно. Я надеюсь, что это не последняя работа, и у нас много впереди еще дисков. Я очень тебе признательна. И было очень здорово!
Антон Якомульский
- Спасибо.
Мария Третьякова
- Это был высший класс. Скоро этот диск, он был презентован на книжной ярмарке. Это была такая книжная презентация. Скоро, я надеюсь, будет уже большая презентация, куда я вас всех приглашу. И вот мы тогда, после записи, говорили о том, что тебя заинтересовал Северянин. Что ты всегда считал его достаточно гламурным таким поэтом и вдруг что-то открыл.
Антон Якомульский
- Я для себя, вообще, его открыл. Скажем так, покопавшись где-то в своей памяти, я могу сказать, что точно что-то слышал.
Александра Чугунова
- Изучал в школе.
Антон Якомульский
- Может быть, изучал в школе, я не знаю. Будем говорить прямо, у меня был плохой преподаватель литературы. Он не воспользовался тем, что я очень любил читать и всё свое время в детстве я проводил либо в библиотеке, либо на диване с книжкой. Тягу к поэзии у меня отбили напрочь. Когда я вижу сейчас в Интернете, в соцсети кто-то выкладывает стихотворение, сейчас я уже читаю. До вашего прихода я проматывал, я не воспринимал этот жанр.
Мария Третьякова
- Я очень счастлива.
Антон Якомульский
- Спасибо.
Мария Третьякова
- С группой «Муха» и её прекрасными создателями – солисткой Сашей Чугуновой и Антоном Якомольским, музыкальным папой, можно сказать, этой группы, мы говорим о музыке, поэзии, человеческом счастье. А если бы на небе…
(Музыкальная пауза)
Антон Якомульский
- Я хотел сказать по поводу партии балалаек. Я один раз захотел купить прибор. И перед тем, как купить, взял у друга, подправлять голос и делать всяческие эффекты, хор, там, делают, вот. И я разный пресеты его перебирал, просто сидел за гитарой, и вдруг голосом напел вот эту вот балалаечную партию. Собственно, она и родила вообще всё остальное. Потому что текст уже был готов, а она просто вообще всё родила. Цепочка случайностей.
Мария Третьякова
- Хочу сказать, что здесь прекрасные стихи, замечательные, Саша.
Александра Чугунова
- Спасибо.
Мария Третьякова
- Просто вы молодцы. Если бы на небе. Сегодня мы говорили о счастье, о том, что оно есть, о прекрасной музыке. Мы слушали прекрасную музыку, читали стихи. И спасибо моим гостям – группе «Муха» – Александре Чугуновой и Антону Якомульскому.
Александра Чугунова
- Спасибо вам.
Антон Якомульский
- Спасибо. Зовите еще.
Мария Третьякова
- До новых скорых встреч. Счастливо.
Антон Якомульский
- Всем пока.
Александра Чугунова
- До свидания.