Антон Арнаутов:
- Доброе утро, уважаемые зрители и слушатели передачи «Утро с банкиром». Сегодня замечательный день. У нас в гостях замечательный гость, старший вице-президент банка «Открытие» Максим Ямпольский. Доброе утро!
Максим Ямпольский:
- Доброе утро! Спасибо.
Антон Арнаутов:
- Спасибо, что откликнулись на наше приглашение. Насколько я понял из предварительной беседы, Максим – человек, смотрящий в будущее, человек, который стоит на носу или сидит на мачте корабля и смотрит в будущее, высматривает, куда выгоднее приплыть. Определяет, какие есть интересные возможности для банка, что происходит впереди, где там скалы… Действительно, банкинг меняется, финансовая сфера меняется, и для того, чтобы куда-то плыть, нужно видеть направление этого изменения. Куда сейчас идёт финансовый мир?
Максим Ямпольский:
- Мне кажется, не совсем точная аналогия. Дело в том, что плыть ты можешь только в одном направлении, а мы пытаемся исследовать одновременно огромное количество курсов.
Антон Арнаутов:
- Как диспетчер, который сидит за пультом и смотрит куда …
Максим Ямпольский:
- Скорее всего, как температурная карта, где горячо, где холодно и так далее. Много чего интересного мы делаем, смотрим, видим, многое не начали делать, но планируем. Например, услуги сервиса для розничных клиентов банка. Об этом уже многие говорили (в том числе, ваши гости) до меня. Мы это делаем, как внутри банка органически, так и при помощи вновь приобретённых активов банка. Какие-то дополнительные сервисы, о которых я попозже расскажу. Всё, что связано с малым и средним бизнесом, транзакционные истории, вещи связанные с дополнительными финансовыми услугами для малого и среднего бизнеса, например, факторинг (об этом рассказывал Виктор Вернов в одной из ваших передач).
Антон Арнаутов:
- Да, «Открытие факторинга». Была у нас такая передача.
Максим Ямпольский:
- Там шла речь о технологическом факторинге малого и среднего бизнеса. Это тоже одно из направлений. Что ещё интересного… Наверное, создание экосистем, которые позволят каким-то образом лучше понимать потребности и предлагать больше разных товаров и услуг.
Антон Арнаутов:
- Окей. Если посмотреть (как любят сейчас говорить) с вертолёта, (видимо, потому что Кутузовский сейчас забит, а на вертолёте проще передвигаться) что произошло с финансовыми рынками, с финансовыми услугами, с финансовыми сервисами? Из-за чего мы говорим о трансформации? Употребляем странные слова типа «дизрапш» и так далее…
Максим Ямпольский:
- С услугами и сервисами, на мой взгляд, ничего глобального не произошло. Я не считаю в этом смысле, что это дизрапш. Дизрапшн, скорее, в способах потребления этих услуг, коммуникациях и привлечении клиентов. Все основные банковские потребности за последние 300-500 лет не сильно поменялись. Ничего нового…
Антон Арнаутов:
- Взять в долг, дать в долг.
Максим Ямпольский:
- Да, сохранить, накопить. Ничего не поменялось. То, каким образом Вы общаетесь с банком, каким образом Вы попадаете в банк, каким образом банк что-либо предлагает Вам, своевременно предвосхищая Ваши потребности, безусловно, поменялось. Наверное, одним из основных драйверов было появление интернета, потом мобильной связи и телефонов, а в последнее время смартфонов. Их проникновение сейчас фантастически большое, они есть у всех. Человек смотрит на свой мобильный телефон в день …
Антон Арнаутов:
- …больше, чем на свою любимую женщину.
Максим Ямпольский:
- Вопрос, как этот тренд будет дальше себя вести и чувствовать. Это реальность, которую нельзя отрицать. Понятно, что ты не можешь не быть в этом канале. Ты должен каким-то образом присутствовать там, работать с этими клиентами. Во многом все эти трансформации как раз про то, как в новых каналах быстро и качественно предлагать то, что люди смогут найти там.
Антон Арнаутов:
- Люблю я банки, обожаю банкиров. У них уже 500 лет ничего не меняется. Мы ровно сидим на банке ровно, на скамейке, вернее, и выдаём денежки.
Максим Ямпольский:
- Я Вам больше скажу, я думаю…
Антон Арнаутов:
- А так не думает …
Максим Ямпольский:
- Почему он так не думает? Нет. Что он такого принципиально нового предложил или сделал, чего не было до этого? Я, наоборот, считаю, в каком-то смысле даже есть регресс. Все эти пир-ту-пир модели кредитования или краудфандинга отходят намного назад к ростовщичеству. Это то, от чего, казалось, мы ушли, и был финансовый прогресс, то есть появились посредники, которые существенно ускоряли и упрощали эту функцию. Сейчас всё наоборот, предлагают убрать посредников. Все новые волны на эту тему.
Антон Арнаутов:
- То есть это наоборот шаг назад?
Максим Ямпольский:
- Нет, но на это можно по-разному смотреть. Я пытаюсь как-то цинично к этому подходить. Если возвращаться к предыдущему вопросу инноваций, то самое важное – это каналы, второе - это регулирование, которое сильно меняется, и мы понимаем, что нужно серьезно модернизироваться, чтобы соответствовать. Регулирование становится всё более интерактивным и требует от тебя возможности работать с информацией в реальном времени. Четвёртое – это, наверно, экономика. Поскольку конкуренция там, безусловно, усиливается, то операционно-технологическая модель тоже должна каким-то образом эволюционировать в части снижения издержек.
Антон Арнаутов:
- Модель опера.…Какая? Операционная?
Максим Ямпольский:
- Всё, что связано с инфраструктурой. Это поддержка операции, системы …
Антон Арнаутов:
- Говорят о том, что должен появиться новый дигитальный или цифровой банк, что эта (никак не запомню её) тактическая операционная модель должна куда-то там эволюционировать, и должен возникнуть этот самый цифровой банк. Что это такое?
Антон Арнаутов:
- Цифровой банк?
Антон Арнаутов:
- Да.
Максим Ямпольский:
- Я думаю, нужно спросить у автора этого текста. Мы с вами тоже можем сейчас придумать несколько таких интересных тем. Что такое «цифровой банк»? Наверно, это банк, который содержит как можно меньше операций, требующих какого-либо ручного ввода обработки этого всего…
Антон Арнаутов:
- Банк без людей.
Максим Ямпольский:
- Я понимаю, откуда дует ветер в части. Наверно, все думают, что же такое цифровой банк? «Тинькофф» - это цифровой банк, у него нет отделений, а мы, получается, что не цифровой банк. Я, наверно, с этим не могу согласиться, потому что все банки во многом цифровые. Банки - это технологические компании, у них много разного сложного IT. Это всегда общение с клиентами через цифровые каналы, мобильные, телефон, интернет и прочее, прочее. Я уже не знаю банков, которые были бы нецифровыми.
Антон Арнаутов:
- Их уже просто нет, да?
Максим Ямпольский:
- Мне кажется, да. Может, они где-то есть, но, наверно, их нет. В основном это связано с тем, что все люди перешли в новый канал, они все сидят всё время в телефоне, и тебе надо с ними быстро взаимодействовать, а для этого нужно быстро перестроиться. Как мы (как банк) на это смотрим? Основная часть наших клиентов, конечно, (если говорить, откуда она приходит) приходит не из цифры. Это классические клиенты: зарплатные, большие организации, которые мы обслуживаем. Это клиенты, которые ходят в отделения, которые привыкли. Для них мобильный телефон - это такой инструмент, которым они до конца ещё не научились полноценно пользоваться.
Антон Арнаутов:
- Которые пользуются, но боятся.
Максим Ямпольский:
- Не используют максимум его возможностей. Которые звонят в колл-центр для того, чтобы узнать свой баланс. Таких людей очень много. Поэтому должны ли мы стать полностью цифровым банком? Наверно нет. Должен быть какой-то баланс. У них есть определённые потребности ходить обслуживаться в отделении. У них есть менеджер, который их знает, который их как-то успокаивает и так далее. Я не верю, что модель полностью мигрирует в чисто цифровой канал или наоборот. Будут и цифровые, и нецифровые способы, не канальные.
Антон Арнаутов:
- Оптиканальные. Окей.
Максим Ямпольский:
- С точки зрения именно цифрового банка, мы увидели за полтора года определённый тренд, который состоит в том, что у нас огромные издержки в сети при обслуживании клиентов.
Антон Арнаутов:
- В отделениях?
Максим Ямпольский:
- Да. Это дорого и это сложно масштабировано. Нам тяжело управлять этими расходами, особенно в ситуации, когда банк находится в такой перманентной трансформации. Банковский бизнес – это продукт постоянного прогресса. Тебе постоянно нужно интегрировать, присоединять, санировать, убирать, поглощать и так далее. Есть же целая модная парадигма run the bank or recharge. Ты управляешь или ты его меняешь. Ты не можешь одновременно делать одно и другое. Когда (как у нас) 90% всех усилий уходит на постоянную интеграцию, тебе достаточно сложно что-то создавать. Мы увидели, что сеть есть, клиентов много, но параллельно существуют ещё больше клиентов, которые к нам не приходят, просто потому, что мы не можем им предложить качественный сервис. Создать его внутри нам очень тяжело, потому что мы заняты интеграцией. Если бы у нас это было, то мы могли бы, с одной стороны, адресовать намного более широкую клиентскую базу, с другой стороны, дешевле её обслуживать. В связи с этим мы и начали смотреть в сторону проектов, платформ, команд, которые помогали бы нам «драйвить» эти изменения снаружи, нежели изнутри.
Антон Арнаутов:
- То есть пока Вы заняты интеграцией?
Антон Арнаутов:
- Буквы поделили.
Максим Ямпольский:
- Если как-то задуматься, немножко пофилософствовать, то существует же закон Конвея, и…
Антон Арнаутов:
- Я боюсь, не все наши слушатели это вспоминают.
Максим Ямпольский:
- По сути, если вы создаёте какую-то систему, рисуете её дизайн, то она во многом будет повторять вашу внутреннюю структуру коммуникаций. Если вы большие, но не очень эффективные, или эффективные в чём-то одном, но не очень в другом, то вам сложно создавать …
Антон Арнаутов:
- Все равно получится «пулемёт»?
Максим Ямпольский:
- Получится.
Антон Арнаутов:
- Хотим собрать стиральную машину, получается пулемёт. Конвей об этом сказал, я понял.
Максим Ямпольский:
- Как это ни парадоксально, но это находит подтверждение в реальной жизни, с одной стороны. С другой стороны…
Антон Арнаутов:
- Можно на секундочку? Поэтому вы сейчас экспериментируете? Можно сказать, что вы чуть ли не единственные, кто вбирает в себя такие инновационные команды? У вас был «Рокетбанк», «Точка банк », «Банк24.ру». Мы, кстати, обязательно поговорим, если Вы не против, об этом опыте. Они не перевариваются в вашей корпоративной культуре? Они сохраняют свою культуру?
Максим Ямпольский:
- Мы не пытаемся их скушать, чтобы они переварились. Они у нас ограждены забором.
Антон Арнаутов:
- Чтоб не сбежали.
Максим Ямпольский:
- Нет, наоборот. У нас постоянно есть соблазн. Знаете, как игра, в которой управляешь шариками, они друг друга кушают, становятся больше, а потом, в конце концов, они становятся большими, неповоротливыми, и их скушает кто-то ещё больше и так далее. Это ровно про это. Всегда есть соблазн скушать кого-то поменьше там, объяснить ему, что на самом деле IT он должен так делать, а инфо-биос по-другому и так далее. Наша задача - их немножко защитить, дать возможность им делать то, что они умеют лучше всего, а именно создавать инновации.
Антон Арнаутов:
- Ведь это трудно. Представляю, приходит, например, Боря Дьяконов. Он такой яркий, во-первых. Как им командовать, я вообще не представляю себе. Ты над ним начальник, а он говорит: «Что-то ты не прав». Есть же соблазн сказать: «Борь, равняйсь, стройся, я сказал».
Максим Ямпольский:
- Я не могу сказать, что у нас такая ситуация возникала. Безусловно, постоянно бывают истории, где у нас появляются разные виденья относительно каких-то дальнейших вещей о том, куда мы развиваемся, но это нормальный диалог. Я считаю, что основной двигатель прогресса в правильных организациях - это мотивация. Если ты смог правильным образом её предложить и организовать, и люди довольны, то это и является основным драйвером, который всех движет. Мне кажется, мы смогли придумать с ним форму, которая заставляет его и нас достаточно эффективно коллаборировать вместе. Поэтому вопросы, о которых вы говорите, у нас не создаются. У нас бывают споры относительно того, куда мы хотим дальше идти, что мы хотим новое делать, когда это делать сейчас или попозже, на что нам тратить ресурсы. Естественные нормальные вещи, которые возникают в любой организации. У нас нет желаний подчинить его каким-то жёстким процессам. Я считаю большим достижением, что мы позволили ему делать то, что он прекрасно делал. Он умеет это делать лучше, чем мы, а именно обслуживать МСБ-клиентов в этом канале.
Антон Арнаутов:
- Физюриков.
Максим Ямпольский:
- Физюриков, да. Немножечко сбоку. При этом имея все блага корпорации: надёжность, рейтинг, стабильность, еще какие-то возможности.
Антон Арнаутов:
- Окей. Вернёмся все-таки к ковырянию цифрового банка. Мы под это не подписывались, не мы изобрели этот термин. Насколько я понимаю, насколько я непрерывно слышал, там какая-то особая роль у IT (информационных технологий)? Есть вопросы «кто виноват, что делать? (отцы и дети)», а есть «кто виноват, что делать? (IT и бизнес)». Вечный конфликт. Раньше на конференциях его любили обсуждать. Как у вас это всё-таки решается?
Максим Ямпольский:
- Конфликт? У нас нет конфликта. Мы очень эффективно продвинулись в этом направлении. У нас есть все эти модные вещи: Jail и так далее. Бизнес тесно коллаборирует с IT в решении проблем там, где это возможно. Это не всегда возможно. Это тоже важный момент, и не надо преувеличивать его значимость.
Антон Арнаутов:
- Мне кто-то недавно говорил: «Я понял, что IT и бизнес должны сидеть отдельно». Я думаю: «Ничего себе. Мы потратили несколько лет на то, чтоб понять, что они должны сидеть вместе, а человек установил опытным путём, что между ними должна быть стена.
Максим Ямпольский:
- Нет. Это, конечно, глупости. Наверно есть какие-то задачи, где, безусловно, IT требуется в меньшей степени. Все современные тренды управления проектами как раз про то, что наоборот нужно делать как можно больше общих команд, увлекая всех со всех сторон, чтобы у людей были общие ценности, интересы, и они бы двигались. Конфликт, не знаю… Мне странно, потому что это вопрос какой-то неправильной мотивации. Как только ты объясняешь людям, что на самом деле IT – это не враг, а он помогает решить твою задачу, и вам нужно просто договориться о совместных KPI, чтоб всем было хорошо…
Антон Арнаутов:
- Главная задача IT – сделать так, чтобы ничего не менялось. Главная ответственность руководителя IT-департамента, чтоб ничего не падало. Для того, чтобы ничего не падало, будет лучше, чтоб ничего не менялось.
Максим Ямпольский:
- Наоборот, постоянные изменения, такая эра. Если посмотреть на наши цифровые направления, там всё строится вокруг задачи пожеланий клиента и их скорейшего исполнения и удовлетворения. Тут у тебя регулярные спринты, в которых ты постоянно что-то должен делать.
Антон Арнаутов:
- Спринты – это не релизы, это другое слово (если терминологически).
Максим Ямпольский:
- Такие результативные забеги.
Антон Арнаутов:
- Спринт – побежали, ура. Релиз - это не бежим, это что-то такое…
Максим Ямпольский:
- Есть вещи, которые ты не можешь делать по этой методологии. Есть куча исследовательских вещей, аналитических вещей, к которым совершенно не правильно применять методологию Джайла, а скорее раскатную (достигаешь больших результатов и эффектов). Я слышал выступления коллег из Сбербанка, где они как раз говорят о том, что у них наиболее активно растущий параметр… Они говорят: «Смотрите, сколько у нас изменений в системе 3 года назад, 5 лет назад, в пошлом году, и сколько мы планируем в следующем году». Это растёт по экспоненте, если не быстрее.
Антон Арнаутов:
- Это моя любимая цифра, что «Facebook» накладывает изменения в среднем каждые 7 минут. Пытаешься нажать на кнопочку, она у тебя под руками исчезает, и ты полчаса тратишь на то, чтоб понять, что это они опять интерфейс изменили. При этом у вас всё-таки есть традиционная IT (ссори, сейчас с IT слезем, потому что, я понимаю, не совсем ваша тема), а есть ещё открытие Digital. Это лаборатория. К лабораториям относятся очень смешано.
Максим Ямпольский:
- Это не лаборатория. Давайте я внесу ясность. У нас (банка «Открытие») есть основной банковский розничный бизнес, который представляет услуги розничным клиентам, клиентам малого и среднего бизнеса, корпоративным клиентам и так далее. Соответственно, внутри этих делений (розница и МСБ) ты точно также занимаешься развитием Digital-каналов, продуктов и взаимодействием с клиентом. Эта функция покрывается Digital-блоком внутри «Открытия». Они занимаются развитием, созданием мобильного банка, дополнительными сервисами, услугами по обслуживанию органических клиентов «Открытия».
Антон Арнаутов:
- Всё-таки вы отселили их отдельно?
Максим Ямпольский:
- Мы их не отселили. Они у нас существуют отдельно. Сбоку есть другие проекты (некие сателлиты), например, «Рокетбанк» или «Точка». Они находятся сбоку и таргетируют немножко другую аудиторию, немножко других клиентов при помощи каких-то технологий собственной разработки, которые они и развивают. Они у нас не пересекаются. У нас нет общего IT, нет общих релизов. Они никак не завязаны на цикл разработки в банке и наоборот. Это такая структура, живущая параллельно.
Антон Арнаутов:
- Параллельно. Мало того, что у вас 4 банка, которые как-то надо объединять, так у вас куча параллельных структур. Плюс ещё есть внутренняя песочница «Открытия» - Digital. Как это можно между собой всё связывать? Есть такое слово, которое очень сложно слетает с языка - «культура». Когда слышат про «культуру», у некоторых уши начинают закрываться. Об этом столько рассуждений. Насколько это реально, насколько это работает? Как это работает у Вас? Пришли разные организмы, у каждого своя кислотность, у каждого свои традиции, каждый делает то, что умеет. Что сейчас происходит? Какие-то шлюзы между ними? Как это происходит?
Максим Ямпольский:
- Во-первых, я считаю, что это нормальное явление. Начну чуть-чуть издалека. Есть пример - BBVI макс-группа, которая во многом превосходит то, что делаем мы. У неё намного больше проектов такого рода. Она активно их покупает и пытается некоторые активно интегрировать, некоторым даёт возможность абсолютно независимо развиваться. Можно посмотреть пример «BankSimple», «Holvi» и так далее. Как обстоят дела с культурой. У нас в разных проектах разная культура. В Точке и Рокетбанке, я считаю, очень разная культура. С банком она ещё больше, наверно, отличается. И там, и там есть свои плюсы и минусы. Мы понимаем, что нельзя что-то одно распространить на всё остальное. Во многом (это, наверно, забегая к следующему вопросу про Точку и «Рокетбанк», о которых вы хотели поговорить) одним из важных драйверов принятия решений о том, почему мы делали эти сделки, было то, что нам же нужно меняться. Вызовы цифрового банка надо как-то адресовать, но это очень сложно делать органически изнутри. Это намного проще и правильней, как нам показалось, делать снаружи, сбоку, в виде примера. Точка «Рокетбанка» имеет свою структуру, заряжает людей на то, что бизнес можно делать по-другому. Во многом это провоцирует внутреннюю конкуренцию. Это имеет и плюсы, и минусы. Пока мы наслаждаемся плюсами. Мы оцифровали эффекты, они достаточно значительны.
Антон Арнаутов:
- Какие оцифрованные эффекты Вы можете назвать?
Максим Ямпольский:
- Начиная от производительности и качества работы, заканчивая простыми бизнес-показателями. Начиная от количества открываемых счётов, клиентов, остатков и всего остального…
Антон Арнаутов:
- Если говорить о производительности, как это может быть оцифровано? Вы, правда, считали, насколько это выросло? В попугаях или в чём?
Максим Ямпольский:
- У нас существенно ускорилось количество функционала и качество, которое мы сами начали внутри параллельно создавать.
Антон Арнаутов:
- «Time to market» изменился.
Максим Ямпольский:
- Да. Ты постоянно смотришь на коллег, смотришь, что они делают. Это постоянно заставляет тебя думать, что делаешь ты, насколько это правильно. Это очень сильный стимул. Мы видим, что люди бегут намного быстрее. Вначале мы понимаем, что всем хочется создать «space coworking» с красивыми диванами и раскрасить стены, но потом ты понимаешь, что этот этап закончился. Стены разрисовали, а теперь нужно начинать что-то делать. Парадигма меняется. Мы понимаем, что люди начинают более серьезно подходить к тому, что они делали раньше. Они начинают задавать тебе правильные вопросы, перестают думать, как IT, а ближе к бизнесу, наверно. Мы видим это на практике. Мы видим рост всех основных бизнес-показателей, часть из которых, безусловно, является следствием органического роста рынка, другая часть - следствием того, что им нужно быстрее бежать, у них конкуренция под боком, их всё время сравнивают. Это очень здорово. Третий момент, очень важный. Я считаю, что это самое основное. Это то, что по-английски называется «Human Capital», то есть люди. Мы боремся за ресурсы, которые сильно ограничены. В этот цифровой век тебе нужен лучший ресурс, нужно брать лучших студентов физтеха МГУ, Бауманки, МИФИ и всего прочего. Их очень сложно получить, за них идет большая борьба. Они в первую очередь идут в классные модные интересные компании, где много таких же, как они. Это кто? Это «Яндексы», «Касперский», двигатели основного IT-прогресса («Mail.ru» и прочее, прочее). Банки, очевидно, остаются в хвосте. У нас есть бессменный лидер, в который ты идёшь, если готов заниматься крутыми вещами и есть люди, которых перекупают. Нам, безусловно, сложно здесь.
Антон Арнаутов:
- За таланты вы боритесь и конкурируете?
Максим Ямпольский:
- Да. Мы считаем, что самый эффективный способ бороться за таланты - это как раз показывать, что ты можешь брать команды. Обогащать их тем, что ты даешь им бизнес, помогать им продолжать делать то, что они делали, не создавая дополнительных серьезных барьеров. В общем, сильно их усиливаем.
Антон Арнаутов:
- Да, красиво полетали, но вернёмся на грешную землю. Кто-то считает, что сейчас вообще не время для всех этих Digital-экспериментов. Сейчас суровое время. Надо подкручивать основные бизнес-процессы: совершенствовать скоринг, лучше управлять рисками. Всё остальное от лукавого, так как просто нет лишних денег. Нужно, наоборот, сжаться до основных бизнес-процессов, их тюнинговать и сидеть на этом. Пусть остальные ломают себе шеи, мы потом придём…
Максим Ямпольский:
- Мне кажется, здесь очень важно понимать, что все эти инициативы, которые состоялись («Точка» и «Рокетбанк») – это не просто «давайте поиграемся Digital-игрушками», это нормальные бизнес-проекты. С точки зрения их вклада в структуру выручки и бизнес-показатели они значительны.
Антон Арнаутов:
- Про Точку я поверю, но неужели «Рокет» с его 10 000 клиентами...
Максим Ямпольский:
- Нет, 10 000 клиентов было очень давно. Сейчас их намного больше. Я просто не хотел бы называть конкретные цифры. С точки зрения их вклада, количества открывающихся ежемесячно счетов клиентов - он значительный. Он очень сильно растёт.
Антон Арнаутов:
- Не могу слезть с этой темы. Ладно, «Точка»… Я давно следил, я даже побывал клиентом прямо перед закрытием. Но с «Рокетом» мне вообще ничего не понятно. Хорошо, красивый интерфейс. Неужели вы сами не могли нарисовать красивый интерфейс со всеми вашими IT-командами и так далее?
Максим Ямпольский:
- Вы считаете, что нарисовать интерфейс GetTaxi или Uber очень сложно? Готов поспорить, что нет. Сложно ответить.
Антон Арнаутов:
- Когда вы покупали «Рокет», что вы покупали?
Максим Ямпольский:
- Мы покупали команду, которая умеет очень быстро делать качественные вещи, которая генерирует прекрасные идеи. Это фантастическая маркетинг-экспертиза, на наш взгляд.
Антон Арнаутов:
- Маркетинг. Фиксируем.
Максим Ямпольский:
- Маркетинг, раз. Операционно-технологическая экспертиза, два. Это очень важно.
Антон Арнаутов:
- То, как работает.
Максим Ямпольский:
- Много классных высококвалифицированных инженеров, которые создают хороший продукт. Это не может быть твоим преимуществом в среднесрочной, долгосрочной перспективе, потому что скоро у всех будет продвинутый мобильный банк. «Открытие» умеет делать не сильно хуже, поэтому здесь сокращается этот разрыв. Что ещё мы купили? Безусловно, аудитория, которая раньше банк не воспринимала, не ходила к нам. Это хипстеры, продвинутые клиенты, которым хочется иметь классный, удобный, понятный сервис без этого всего. Она бы в банк не пришла никогда, потому что нам тяжело создать… Не так тяжело технически создать продукт, сколько переломить их восприятие о том, кто мы такие, что мы делаем и почему. Плюс ещё конкуренция. Они нужны для того, чтобы стимулировали внутреннюю конкуренцию и прогресс.
Антон Арнаутов:
- У нас осталось минут 10. Я предлагаю поступить таким образом. Минут 5 мы сейчас поговорим (мы чуть позже начали, я надеюсь, что нам 3 минуты добавят) о том, что всё-таки происходит на российском банковском рынке, спустившись на землю: кредитование, вклады, поссы, ипотека, куда идти, какое есть виденье на этот день, на следующий день. Потом вернемся обратно к моему любимому финтеху, заглянем немного в организационно-технологическое будущее. Всё-таки про российский рынок. Прошлый год был очень тяжёлый, никто с этим не поспорит. Падали, танцевали все в один танец. Что в этом году происходит, что видно и куда двигаться?
Максим Ямпольский:
- Мы наблюдаем, наверно, оживление. Я бы так это аккуратно, сдержано назвал.
Антон Арнаутов:
- Оживление в чём?
Максим Ямпольский:
- Во всём.
Антон Арнаутов:
- Вы писали, что оживились поссы.
Максим Ямпольский:
- Мы по разным причинам этим пока не занимаемся. Мы скорей основной упор делали, на транзакционку комиссионных безрисковых продуктов, поэтому и пошли в транзакционное МСБ.
Антон Арнаутов:
- Деньги в любом случае зарабатываются на кредитах.
Максим Ямпольский:
- Да, но и риск они приносят. Я всё прекрасно понимаю. Была принята генеральная идея существенно сократить рисковые и сфокусироваться исключительно на транзакционных вещах, поэтому мы шли не в кредитные продукты. Мы активно развиваем ипотеку, это сейчас один из главных драйверов. Мы видим фантастический рост в безрисковых транзакционных вещах: в том же МСБ, в дебетовых картах, в расчётах, в создании каких-то дополнительных возможностях для нас. У нас немножко специфическая ситуация. У всех банков разные модели, они ведут в разные стороны. Мы считаем, что у нас сильно не дореализован потенциал внутреннего кроссела, мы понимаем, что мы не допродаём клиентам.
Антон Арнаутов:
- Клиентов много, но не допродаёте.
Максим Ямпольский:
- Да. Мы видим, что мы можем существенно повысить эффективность. Это для нас одно из более приоритетных направлений. Если говорить чуть шире… Я просто кредитные продукты не беру умышленно, потому что мы очень сдержанно и аккуратно смотрим сейчас на них. Поэтому я…
Антон Арнаутов:
- Как я вас понимаю.
Максим Ямпольский:
- Да. Если говорить о более широких вещах, не финансовых, не банковских, то я там потенциально вижу брокерские услуги.
Антон Арнаутов:
- То есть это всё-таки инвестиции, частные инвестиции, развитее частных инвестиций…
Максим Ямпольский:
- Подрастает новое поколение, которое совершенно по-другому на всё это смотрят, у которого есть или будут деньги. Они должны задуматься над тем, что с ними делать, оно должно образовываться, становится всё более финансово грамотным…
Антон Арнаутов:
- Банк, как финансовый советчик, любимое клише.
Максим Ямпольский:
- Да. Объективная потребность очевидна. У Вас появляются средства, с которыми нужно что-то делать.
Антон Арнаутов:
- Депозитов не достаточно.
Максим Ямпольский:
- Вы же понимаете, что доходность по облигации любого банка, у которого она есть, будет выше, тогда почему бы её не купить. Это какие-то базовые вещи, которые являются следствием финансовой безграмотности, которая постепенно…
Антон Арнаутов:
- Вы верите, что со сменой поколения это будет всё больше и больше востребовано?
Максим Ямпольский:
- Я в этом убеждён.
Антон Арнаутов:
- Интересно. Окей, хорошо. Извините, перебил.
Максим Ямпольский:
- Я считаю, что будут приходить системы, которые с одной стороны будут просты в использовании и будут давать весь функционал просто и понятно, а с другой стороны, как только начнут туда смотреть и пойдут туда деньги, безусловно, сам бизнес-процесс внутри начнет меняться. То, что сейчас есть, это, конечно, не то, как должно быть.
Антон Арнаутов:
- Не боитесь, что из транзакционного бизнеса вас и выжмут, так называемые, «новые пришельцы», в виде систем платежей, социальных сетей, которые занимаются платежами. У банков главное умение - это управление рисками. Тут же нет управления рисками? Там всё очень просто, собственно, взял и перевёл.
Максим Ямпольский:
- Перевёл чего и куда?
Антон Арнаутов:
- Перемещение денег - это не выдача кредита, не принятие на себя кредитного риска. Любая транзакция - это сказать безрисковая операция. Вы сами говорите, что хотите уйти от риска, а риск – это главное, что умеет банк.
Максим Ямпольский:
- Ты не можешь не брать на себя риск, заниматься только транзакционнкой, это невозможно. Мы понимаем, безусловно, какой-то риск присутствует, просто в разных моделях он по-разному реализовывается. Транзакционная часть с точки зрения платёжной… Это сложная система. Она, безусловно, будет меняться. То, как всё реализовано, то, каким образом ходят платежи, как всё это выглядит инфраструктурно, я бы скорее боялся регулятор… Или не боялся, а наоборот, смотрел бы в сторону …
Антон Арнаутов:
- С надеждой
Максим Ямпольский:
- Нет, не с надеждой. Наоборот, надо понимать, что прогресс идёт всегда из серой зоны, не совсем официального, в силу того, что там моржа всегда выше, поэтому и здесь все эти вещи…
Антон Арнаутов:
- Как у нас электронные деньги в своё время появились в России, так и…
Максим Ямпольский:
- Электронные деньги… Если посмотреть с точки зрения веб-дизайна всех он-лайн порталов, то понятно, что они произошли из специфического развлекательного филисного контента. Все такие прогрессивные технологии идут оттуда, где, естественно, высокая конкуренция. Так и здесь. Мы активно смотрим на платежи. Если говорить про Россию, то в этой ситуации есть один банк, который контролирует большую часть рынка, как с точки зрения эмиссии, так с точки зрения эквайринга. Замкнуты абсолютно. Здесь понятно, являясь монополистом, ты можешь рынком управлять так… Ну какие системы? Могут ли Одноклассники составить ему конкуренцию, реализовав внутренние платежи? Я не верю в это. Они всё равно придут к ним, чтобы каким-то образом использовать эту банковскую среду.
Антон Арнаутов:
- Инфраструктуру.
Максим Ямпольский:
- Если смотреть на наш рынок в области какого-то регулирования… Мы смотрим на все он-лайн социальные сети, на какие-то площадки, больше как возможность обогащать себя новыми данными и знаниями о клиентах, чтобы привлекать дешевле.
Антон Арнаутов:
- Взаимопроникновение, обмен данными, экосистемные какие-то штуки такие. Говорят, что от дизрапшна к коллаборейшну переходит парадигма.
Максим Ямпольский:
- Мы недавно с коллегами снова пытались возродить такое цифровое средневековье. Я считаю, что пир-ту-пир-кредитование про это, поэтому дизрапшн - это…
Антон Арнаутов:
- Цифровое средневековье. Круто! Мы уже уверенно катимся к финалу. Осталось меньше 2 минут. Последний вопрос. Вы верите в блокчейн?
Максим Ямпольский:
- Это вопрос…
Антон Арнаутов:
- Это вопрос веры.
Максим Ямпольский:
- Это интересная технология. Я не очень глубоко в неё погружён, я интересуюсь. Виктор Лысенко глубже погружен. Это интересная технология, которая, безусловно, может быть использована для решения огромного количества интересных задач. Применительно к банкам я, честно говоря, пока не понимаю с чем весь хайп. Именно с точки блокчейна… Обычно люди путают блокчейн и …
Антон Арнаутов:
- На него перенесли все свои страхи и надежды сразу.
Максим Ямпольский:
- Главный драйвер маркетингового внимания. Наш основной банк этим заинтересовался, поэтому это стало модным. Концепция распределённого леджера (который все теперь называют блокчейном, поэтому происходит некая подмена понятий) появилась еще до того, как все начали говорить о блокчейне. Это очень интересно.
Антон Арнаутов:
- Это было очень интересно, как и вся наша беседа. Я должен уже завершать. Как всегда не успели, как всегда приглашаю ещё раз. Я искренне рад, что в гостях у нас был старший вице-президент банка «Открытие» Максим Ямпольский. Даже затрудняюсь суммировать всё это. Спасибо большое!
Максим Ямпольский:
- Спасибо огромное!