О. Аульченкова
- Добрый день. В эфире программа «Народы и традиции», Оксана Аульченкова, радио «МедиаМетрикс». Сегодня у нас в гостях интересный человек, президент «Евразийской Медиа Группы», доктор политических наук, издатель журналов «Евразия» и «За рубежом» - Вартан Тоганян.
В.Тоганян
- Добрый день.
О. Аульченкова5
- Мы говорим о народах и традициях прекрасной Армении. Армения – это древнее государство. Вартан, когда вообще возникло государство, и когда возникла современная Армения?
В.Тоганян
- Очень сложный вопрос. Вы сказали «древнее государство», наша история древняя. Есть очень много легенд, домыслов, но нужно опираться на реальные исторические факты. А факты в том, что (кстати, интересная мысль) на армянском языке и в учебниках нет понятия «история Армении», есть история армянского народа. Интересная мысль, потому что народ и государство развивались фактически по-разному в силу различных исторических обстоятельств. Время возникновения армянского народа – X-V вв. до н.э. на базе так называемых протоармянских племен, этносов: старых урартов, лувинов, фригийцев и т.д. Первые упоминания, если можно их так назвать, в иностранных источниках – это упоминания в древнегреческих писаниях Геродота и Ксенофонта. В период после грекомакедонских завоеваний, воинской славы Александра Македонского, когда начались сражения с Ахеменидским Ираном, они, конечно, обошли территорию Армении. В этот период начинается упоминание Армении как таковой. Вообще на армянском мы себя называем не Арменией, а Ахайастан и себя – хайам. И это тоже, исходя из легенд, можно сказать, исторических легенд. Я назвал протоармянские племена и этносы, на базе которых на Армянском нагорье создавалась армянская нация, народ. Один из них назывался хайас, в битве с хумерами, глава этого племени, человек по имени Хайк победил, объединил все племен. Видимо, исходя из этого, по легенде назвали нас хайами, Ахайастан. Соответственно, в греческих – мы армены, армени и т.д.
О. Аульченкова
- То есть, правильно я понимаю, что, в принципе, внутри армянского народа есть различные этносы?
В.Тоганян
- Сегодня, конечно же, нет. Это мы говорим о периоде до нашей эры. Но очень интересная ситуация. Все, с чего начинается, туда и идет, есть некая закономерность. Уже в начале нашей эры, в 301 году (когда армяне приняли христианство первыми в мире) и последующие столетия, соответственно, формировалась своеобразная, самобытная армянская культура. Мы не участвовали в Халкидонском Вселенском Соборе, мы отказались от всех восточно-православных церквей, Римско-католической церкви. Осталась особняком наша церковь и наша культура, плюс к этому мы придумали наш алфавит. Фактически язык литературы и религия стали своеобразными, т.е. исключительными, непохожими ни на что, и на этом фоне начала формироваться и формируется единая армянская нация. Конечно, среди нас нет отдельных этносов, но есть одно большое «Но»: существуют так называемые армянские субкультуры. Это обусловлено тем, что история народа и страны не связаны друг с другом. Почему? Потому что, этносы сталкивались с проблемой нашествия римлян, греков, византийцев, македонцев, сельджуков... Все завоевания в истории человечества не обошли стороной нашу территорию. Персы, Тамерлан, монголы были в Армении. Под влиянием этих культур, империй начали формироваться некие субкультуры. В XIX в., когда Армения была разделена между Российской и Османской империями, армянская литература XIX - начала XX вв. так и делится: на западно-армянскую, которая развивалась в Константинополе, на территории Сирии, Ирака, Ирана, и восточно-армянскую, которая формировалась в Тбилиси, Баку, Петербурге и т.д.
О. Аульченкова
- А язык? Язык тот же?
В.Тоганян
- Язык тот же, религия та же, но есть субкультуры. У людей, которые родились и воспитывались, скажем, в Тбилиси, во всех этих национальных традициях, есть элементы культуры, характерные для людей, которые там жили, например, элементы грузинской кухни.
О. Аульченкова
- То есть, субкультура затрагивала больше бытовые уровни.
В.Тоганян
- Конечно. География крупнейших армянских учебных заведений XIX в., которые стали кузницами всей армянской элиты такая: Константинополь, Кипр, Тбилиси, Венеция и Санкт-Петербург, потом и Москва. Так и развивалась элита, писатели, представители искусства и т.д., которые были выходцами из различных школ. Кроме армянского языка, они владели турецким, или русским, или арабским. Этносов разных нет, отвечая на Ваш вопрос. Это единый народ с единой религией и единым языком, но различие в том, что, например, в современной Армении (маленькой, по сути, в десять раз меньше исторической территории) выходцы из Еревана говорят на одном диалекте, в то время как выходцы из Нагорного Карабаха, или севера Армении, или юга - на другом. Диалекты разные, язык один. Есть литературный, официальный армянский, которого придерживаются образовательные стандарты, государственный язык, законы, парламент, телевидение. Есть диалекты, на которых говорят. Мы, конечно же, все друг друга понимаем.
О. Аульченкова
- Я понимаю, что, находясь под влиянием той или иной национальной культуры, язык впитывал и обороты речи, наверное, и, может быть, грамматические…
В.Тоганян
- Меньше всего язык официальный, это все таки больше разговорный… А вот в культуре, если, например, говорить о кухне, очень много кавказского, арабского, турецкого и т.д. Если говорить о музыке, там, несмотря на некий наш специфический национальный стиль, есть общие с другими культурами черты. То же и в архитектуре. Все могут заметить, что, например, в постхалкидонский период наша церковь вместе с грузинской ушла от традиционного православия, но грузины потом вернулись. Кстати, кто был в Грузии, мог заметить, что наши церкви, армянские и грузинские, очень похожи. Какие-то похожие элементы всегда были в культуре, музыке, архитектуре, градостроительстве, потому что мы впитывали все, что было рядом в тех империях, в тех цивилизационных единицах, где мы жили. В современном Ереване есть кварталы, которые похожи на обычные советские многоэтажки.
О. Аульченкова
- Мне кажется, история армянского народа и христианства плотно взаимопроникают, потому что очень много легенд связано с этим. В частности, я слышала о том, что якобы Ковчег Ноя хранится где-то в Армении по сей день. Земля Армении была той благословенной землей, куда он приземлился и ступил на землю.
В.Тоганян
- Это, конечно же, с одной стороны, дело легенд, но нужно исходить еще и из исторических фактов. В ветхозаветной истории говорится, что Ноев Ковчег причалил к горе Арарат, и мы исходим из этого. Всегда для нас эта гора священная, легендарная, ветхозаветная, но, к сожалению, она на территории «Исламского государства», но для нас она остается священной. Армения первой приняла христианство как государственную религию. Это тоже связано с легендами, не буду вдаваться, но интересно то, что официально мы называем нашу церковь Армянской апостольской, иногда – апостольской святой Церковью. Почему апостольская? Потому что апостолы Фадей и Варфоломей оказались на территории исторической Армении и распространяли, если воспользоваться сегодняшней терминологией, эту религию. Мы приняли христианство в его первозданном виде. Поэтому мы называем церковь апостольской, то есть мы не отошли от идеи первозданности и официально называем себя древнейшей восточной церковью. Интересно то, что, принимая вердикты или законы первых двух Вселенских соборов, Никейского и Константинопольского, мы не участвовали в исторической халкидонской встрече и фактически отошли в сторону. После этого мы были отброшены от христианства в целом, я имею в виду православие византийское, а потом и от Римско-католической церкви. Мы стали в таком первозданном виде хранить религию и до сих пор храним ее в этом виде. Конечно же, Церковь признает и всех сестер-церквей православной церкви, но хочу сказать, что это христианство и наш язык стали тем основополагающим краеугольным явлением, который спасал народ от исчезновения. Потому что государство мы то теряли, то оказывались под влиянием персов, под влиянием нехристианских государств: Османской империи, Персидской империи, Арабского халифата. Однако традицию, религию, культуру мы не теряли. Многие исследователи, эксперты считают, что своеобразный язык, алфавит и вера оставались. Есть, конечно, армянская католическая Церковь, есть армяне-протестанты, православные, но все равно, даже в этих странах они не переставали учить свой язык и не забывали свою церковь. Может это и есть причина того, что мы не исчезли.
О. Аульченкова
- А службы? Службы, Библия – это...
В.Тоганян
- Библия переведена после появления алфавита. Кстати, есть легенда о том, почему мы не поехали в Халкидон. Неправильно перевели с древнегреческого эти решения.
О. Аульченкова
- Были разногласия.
В.Тоганян
- Да. В принципе, мы также признаем двуличие человеческого и божественного начала у Бога из православия. А мы вообще считаем, что у Иисуса Христа только божественное начало. Говорят, что это были не политические разногласия, а разногласия, возникшие именно при переводе с древнегреческого. Во всяком случае, после появления алфавита появились все религиозные тексты, Библия, и до сих пор они есть. И наша религиозная наука развивалась в течение всех этих веков с Нарекаци, которого в этом году Папа Римский причислил к лику святых Римско-католической церкви, как человека, который внес большой вклад в христианское религиоведение. Службы идут на армянском. Если в, в православной церкви служба ведется на традиционном старославянском, то у нас - на староармянском.
О. Аульченкова
- То есть, есть три таких неких исторических деления – древнеармянский, среднеармянский и современный? То есть на совсем древнеармянском.
В.Тоганян
- Вы правильно сказали, но не средне-, а западноармянский. То есть сначала был древнеармянский. После того, как выстроилась геополитическая ситуация, произошло деление региона на Османскую и Российскую империи, появились восточноармянский и западноармянский языки. Есть староармянский, потом появился западноармянский и современный официальный армянский язык. Во всех официальных церквях богослужение проходит на староармянском.
О. Аульченкова
- А люди понимают?
В.Тоганян
- Сейчас на территории Армении, кстати, и в Москве, церкви в основном перешли (в последние годы очень активно это внедряют) на нормальный стандартный официальный армянский язык, чтобы молодежь и все остальные понимали. Сейчас на территории Армении и в странах СНГ идет переход на современный армянский язык.
О. Аульченкова
- На армянском языке ведь текст пишется слева направо?
В.Тоганян
- Обычно, да.
О. Аульченкова
- Но я так понимаю, что литературный язык как таковой формировался где-то в начале XIX в. Именно литературный, который используется сегодня.
В.Тоганян
- Есть такой человек, который родился уже в Восточной Армении в Российской империи, учился в российском университете в Тарту, Дортмунде, в царском университете в Эстонии. Это Хачатур Абовян. В 1828 или 1829 г., вернувшись в Армению, он занялся просвещением. Он стал основоположником перевода западноармянского и староармянского на новый лад, на современный армянский. Условно говоря, он является создателем армянского языка, который мы сегодня имеем: более упрощенный и более простой, на базе того же алфавита.
О. Аульченкова
- Это, насколько я помню, поэт. Типа нашего Лермонтова.
В.Тоганян
- Он такой же. В очень молодом возрасте, по-моему, 32-33 года, погиб при восхождении на гору Арарат. Основоположник нового современного армянского языка.
О. Аульченкова
- Итак, у нас в эфире программа «Народы и традиции», и мы говорим о прекрасной стране Армении с президентом «Евразийской Медиа Группы», доктором политических наук, издателем журналов «Евразия» и «За рубежом» Вартаном Тоганяном.
Вартан, вообще, слово «Армения» - у него есть какой-то перевод, какое-то значение?
В.Тоганян
- Правда в том, что нет перевода, есть разные мысли и домыслы, легенды. Во всяком случае, мы всегда назывались Ахайастан, а себя - хайами. Армения, армени, в разных версиях появлялись у древнегреческих авторов Геродота, Ксенофонта. Почему и с чем это связано? Одни связывают с именем Армен, другие – с регионом Армени, но, во всяком случае, слово никак не переводится, ничего не обозначает. Кстати, по-другому, не армени нас называют грузины, и мы их называем по-другому. А все остальные названия на турецком, западноевропейском, русском примерно одинаково звучат: армени.
О. Аульченкова
- Там небольшая разница в гласных.
В.Тоганян
- Грузины нас по-другому называют, как и мы сами себя.
О. Аульченкова
- На самом деле Армения – достаточно большая страна. Но, мне кажется, за пределами страны живет, может быть, даже больше армянского народа.
В.Тоганян
- Где-то в три раза больше. Принято считать, что официально в Армении проживает чуть более трех миллионов, человек, реально чуть меньше, а в мире – около 10 миллионов армян. Соответственно, это только третья часть.
О. Аульченкова
- Самое большое население, мне кажется, в Соединенных Штатах, Франции.
В.Тоганян
- Я думаю, что в XX в. США были впереди планеты всей в плане армянства. Сейчас, я думаю, в России больше всего. Во-первых, основная масса эмиграции из Армении была именно в сторону России. Во-вторых, сюда еще очень много из Грузии, Азербайджана, Средней Азии приехали.
О. Аульченкова
- То есть это постсоветский период.
В.Тоганян
- Да, постсоветский период. Последние годы, я думаю, больше всего проживает, конечно, в России, потом – США. Сейчас проблема в том, что политическая карта армян очень быстро меняется в последние годы, то есть, фактически можно сказать, что мы на грани (или, можно сказать, что мы потеряли или теряем) потери большого ближневосточного армянства. В целом, Армения исторически находилась в Османской империи. Конечно, центром Османской империи была культурная, образовательная и религиозная жизнь в Константинополе. Есть армянский патриарх в Константинополе до сих пор, но армяне жили на территории современных Сирии, Ирака, Египта, Израиля, Палестины и т.д. Сегодня можно сказать, что мы потеряли или теряем, очень большой исход населения из Ирака, Сирии, Египта.
О. Аульченкова
- То есть там, где идет война.
В.Тоганян
- Да, а это были и есть ключевые центры воспроизводства, т.е. это научные центры, школы, церкви. Это были действительно большие центры. Кроме Ливана, Бейрута, где живут компактно и большого наплыва не чувствуется, и традиционно Иерусалима, где третья часть армянская (арабская, еврейская и армянская христианская часть), Ближний Восток в этом плане очень много претерпел изменений.
О. Аульченкова
- Но там, ведь, наверное, в том числе и памятники, да?
В.Тоганян
- Да, очень много памятников. Очень много памятников на территории современной Турции (больше всего), в Ираке, Иране. В Иране армяне считаются самой крупной нацией после титульной, не мусульманской, а христианским народом. Они там защищены конституцией, и, по-моему, есть даже человек в парламенте от Армянской общины. А вот во всех остальных странах (Сирии, Турции, Ираке) очень много памятников потеряно.
О. Аульченкова
- Как вообще живет армянская диаспора в мире? Чем-то она объединена централизованно? Или мы просто знаем о том, что там есть население?
В.Тоганян
- Я лично не сторонник централизованных общинных объединений, потому что любая централизация – это лишняя бюрократия. Люди могут быть объединены исключительно на идеологических каких-то точках. Я думаю, что таких организаций очень много: общественно-политических организаций, традиционных партий, созданных в конце XIX в. (они есть во всех диаспорах). Очень много армянских организаций благотворительных, культурных и т.д. Они есть и хорошо наладили свою работу с диаспорой, с современной Арменией, но не могу сказать, и неправильно было бы сказать, что они живут централизованно. Почему? Потому что, во-первых, живут в совершенно разных политических, социальных, экономических условиях. Поэтому трудно представить, чтобы армяне Краснодарского края были как-то связаны с армянами Буэнос-Айреса, т.к. живут в совершенно разных экономических, политических и часовых условиях.
О. Аульченкова
- А что их объединяет?
В.Тоганян
- Их объединяет (не будем говорить о национальных идеях) язык и церковь.
О. Аульченкова
- А традиции? Культура кухни?
В.Тоганян
- Конечно. Традиции, культура кухни… Почему я сказал «язык и церковь, религия»? Потому что наши традиции как раз вокруг этого и собраны, потому что люди, которые родились во втором-третьем поколении, скажем, живут в Буэнос-Айресе, и генетика их, генезис развивается исключительно с титульными народами этой страны. Они живут и также уходят в сиесту. Живут в этих социально-экономических условиях, и, конечно же, предпочитают одеваться и есть такую же пищу. Вопрос в том, что все-таки основополагающие вопросы языка и церкви их объединяют. Они так же крестят детей, играют свадьбы в церкви. Воспроизводство основных традиционных национальных ценностей, конечно же, - кухня. Можно сказать, что в мире существует такой элемент, как армянская кухня. Но я считаю, что исходя из традиций, скажем, высокой французской, гастрономической кухни, можно сказать, что кухня настолько обширна, насколько хватает фантазии конкретного повара. Он может приготовить какое-то традиционное блюдо, но в таком выполнении и в такой подаче, что, конечно же, все потеряно. То же самое можем увидеть в моде. И сегодня, порой, в Армении видишь таких кудесников-поваров, которые что-то придумывают, и ты просто по названию понимаешь, что это - то блюдо. Импровизация имеет место. Та же самая импровизация имеет место, скажем, в армянских ресторанах в Алеппо (конечно, до войны я был там) от подачи блюд до обстановки, - она больше похожа на обстановку соседних арабских и сирийских ресторанов. А в Ташкенте армянский ресторан немного другой, чем в Париже. Поэтому элемент основной, конечно, есть, но это все зависит от тех людей, которые придумывают. Я считаю, что она является частью большого семейства кавказской, турецкой, иранской, арабской кухни.
О. Аульченкова
- Вообще, изначально армянская кухня, привычки питания (скажем так) были основаны на злаковых и молочных продуктах.
В.Тоганян
- Да. Если уйти от импровизации наших современных поваров и говорить о блюдах традиционных, то этнографы, специалисты говорят о том, что у народа отсутствие государственности, стабильности, избыточности, зажиточности, войны и все остальное привели к тому, что кухня сформировалась простая, бедная, легкая…
О. Аульченкова
- Здоровая.
В.Тоганян
- Да, здоровая. Понятно, что когда нет излишеств, возможности, времени для фантазии, она формируется здоровой, питательной.
О. Аульченкова
- То есть, мясо, на самом деле, было праздничным блюдом?
В.Тоганян
- Да. Например, из сугубо армянских блюд, которые ни в одной другой кавказской кухне (в плане не названия, а приготовления) я не встречал, – это кюфта. Она готовится из парной телятины путем отбивания на каменной доске деревянными палками.
О. Аульченкова
- То есть, отбивается плоский кусок мяса…
В.Тоганян
- Не плоский. Любой кусок, который превращается в жидкость.
О. Аульченкова
- Как фарш, но отбитый, а не прокрученный.
В.Тоганян
- Как фарш, да. Превращается в жидкость, из которого путем добавления специй получают фрикадельку. Она вроде простая, но это долгое приготовление, в бедной семье вряд ли могут тратить столько времени, поэтому она считается праздничной. По сути, злаковые, каши, пловы, которые имеют место быть, просты, но питательны и своеобразны.
О. Аульченкова
- Кисломолочные продукты обязательны, сыры.
В.Тоганян
- Очень много кисломолочных продуктов.
О. Аульченкова
- Есть какой-то рецепт, который на сегодняшний день считается в любой армянской семье обязательным, традиционным? Например, пригласили гостей и обязательно приготовили?
В.Тоганян
- Я думаю, что, если пригласили гостей просто на обед, то, наверное, кроме кисломолочных, которые есть везде и в каждом доме на утро и вечер, всегда будет некая долма со всякими вариациями (летняя, кроме традиционной с капустой или виноградными листьями, овощная), шашлыки, которые очень разнообразны и это присутствует в соседних кавказских кухнях. Это самые распространенные блюда, которые в каждом доме умеют и могут готовить, и, когда принимают гостей – угощают. Конечно, кюфта, о чём я говорил, – традиционная вещь. Но сегодняшние технологии (блендер) имеют место в армянской кухне, но все равно предпочитают заказывать это блюдо там, где оно делается вручную. А это очень долгая и дорогостоящая процедура.
О. Аульченкова
- Это звучит очень аппетитно, и я надеюсь, что все, кто нас слушает сегодня, пообедали. У нас в гостях Вартан Тоганян, президент «Евразийской Евразийской Медиа Группы», доктор политических наук, и мы говорим о замечательной стране Армении. Меня интересует такой вопрос: а как воспитывают детей в армянской семье? Как формируется дух патриотизма? Это все вокруг идеи церкви, религии, или семья – это что-то особенное?
В.Тоганян
- Знаете, это сложный вопрос. Я сам задавал этот вопрос и себе, и друзьям, и священникам нашей церкви, и государственным мужам, мне было интересно. Мы понимаем, что кроме семейных ценностей, которые дают родители, есть всегда общество, друзья, школа, двор, сад, которые тоже дают детям многое. Поэтому мне трудно судить, как воспитывают. Примерно понимаю. Но я понимаю, что воспитывают детей по-разному: в Краснодарском крае или Буэнос-Айресе, или в Алеппо, где сейчас война, совершенно разные ситуации.
О. Аульченкова
- Но, если мы говорим об Армении.
В.Тоганян
- Мы говорим про Армению следующее: конечно же, я помню, что воспитание - это то, когда родители дают права, обязательства и трепетно относятся к тому, чтобы их дети обязательно учили армянский язык и говорили на нем, посещали армянскую церковь, знали армянскую литературу. А это очень важно, потому что молодые люди сидят в «Facebook» и Интернете, ходят в «Starbucks». Я думаю, что из-за глобализации и возможности получать чужую цивилизационную культуру, в основном, агрессивную, понятную для молодежи, мы можем потерять эти ценности. Многие тоже так считали, специалисты бьют в колокола, что нужно заняться этим вопросом. Народ маленький, и мы можем потерять нашу культуру. Но в ходе последних событий (то, что называли в России «Майданом»), когда в виде социального бунта молодые люди в возрасте 18-20 лет вышли на улицы, мы поняли, что это или божественное начало, или некая генетика, как говорят «кровь – не вода», которая давала возможность не исчезнуть народу. Все эти века мы оставались. Может быть, не воспитание, не язык, не школа, не церковь, а супергенетическая сила позволяла понятию армянства, носителям многих вещей, традиции, культуры, оставаться.
О. Аульченкова
- То есть, все-таки это национальная культура, которая, так или иначе, скрепляет.
В.Тоганян
- Да, это все-таки национальная культура. Например, я сейчас сужу по нашей жизни, советской, сравниваю обычные города, такие как Тбилиси, Ташкент, Киев, Ереван. Несмотря на то, что тогда не могли ущемлять русский язык, все равно людей, которые посещали именно армянские школы или читали армянские книги, было больше. И это не было результатом специальной политики. Видимо, это обусловлено генетическими связями. Певцы, которые в Ташкенте пели на русском языке, в Армении исполняли песни на армянском языке. Писатели больше писали на армянском. С уверенностью можно сказать, что это не элемент тенденциозной политики, просто генетика так выстроена.
О. Аульченкова
- То есть, семья – это ячейка общества, которая формирует настоящего…
В.Тоганян
- Да, и эта ячейка так преобразовывает генетику, что в итоге так получается, что армянское начало очень крепко сидит и, может, только в третьем-четвертом поколении исчезает, если уходят от корней.
О. Аульченкова
- О чем поют? Вы упомянули армянские песни. О чем в них поют?
В.Тоганян
- Как и везде. Мне трудно вычленить в процентном отношении. Больше половины песен – это песни о любви девушки или мужчины, т.е. о любви и всем, что связано с отношениями между мужчинами и женщинами. Другая огромная часть, в основном, имеет грустные нотки, как и армянский национальный инструмент дудук (наверное, единственный грустный музыкальный инструмент).
О. Аульченкова
- А как он выглядит?
В.Тоганян
- Это обычная труба, которая воспроизводит музыку в таком грустном виде. Поют об истории, о потерянной родине, потерянных территориях. Раньше пели, мечтали о независимости; пели о жертвах.
О. Аульченкова
- Все-таки историческая тема присутствует.
В.Тоганян
- Историческая тема, тема трагедии народа в историческом плане, имеет место в культуре, эстраде. Эта тема являлась традиционной в советские годы и является таковой и сегодня.
О. Аульченкова
- Вартан, все знают, что армянский народ умеет веселиться, отдыхать.
В.Тоганян
- И смеяться над собой.
О. Аульченкова
- Смеяться над собой. Как отдыхают люди? Как отдыхали раньше? Как сегодня отдыхают? Что такое армянская свадьба? У меня была возможность один раз видеть это. Очень хотелось бы услышать поподробнее, чтобы все узнали, потому что это совершенно уникальное торжество, если мы берем традиционную свадьбу, как это было когда-то.
В.Тоганян
- Отдыхают по-разному. Если мы говорим об отдыхе, страна Армения очень маленькая, и традиционно отдых для любых зажиточных людей и армян, относящихся к среднему классу, – это выезд куда-то. А с точки зрения времяпрепровождения, я полагаю, что это встречи с близкими и родными. Наша культура включает в себя такие традиции, часть национального быта, когда люди ходят друг к другу в гости. Сейчас изобилие кафе и климатические условия позволяют всегда делать это где-то на улице. Т.е. люди собираются в городе или частном секторе не по поводу. Это могут быть соседи.
О. Аульченкова
- То есть, прямо на улице накрываются столы.
В.Тоганян
- Нет, необязательно на улице накрывают. Это меньше всего встречается. Во многих странах люди живут в одном доме, на одной площадке и не знают друг друга в лицо. Как правило, в Армении наблюдается обратное явление. Люди знают не только соседей по площадке или дому, но и людей с соседних домов. Знают поименно, знают кто чей сын и т.д. И постоянно собираются. Сын любит играть в футбол и если в Москве ему негде играть, он не выходит из дома (куда отпустишь?). Когда уезжает к бабушке и дедушке, он постоянно с кем-то играет в футбол, и мы не знаем с кем. В Армении все друг друга знают, знают кто чей сын, откуда приехал и т.д. К чему я веду? Люди встречаются в кафе. Ереван – это город открытых кафе. Везде, где ходит человек, может оказаться стул, маленький стол, там есть кафе. Иногда даже там, где тяжело ходить по городу, стоят стулья и столы. Почему существуют эти кафе? Не потому что люди пьют и кушают, а потому что просто встречаются. Если мы говорим о бытовом времяпровождении, то, исходя из того, что территория маленькая, и все находится практически в шаговой доступности, люди собираются вместе: женщины, старики, дети.
О. Аульченкова
- Шутят?
В.Тоганян
- По-разному. В основном, шутят. Юмор в Армении – дело особенное. Говорят, что встречают по одежке, провожают по уму. У нас немного по-другому: юмор имеет главное значение. Всегда вердикт: человек с юмором или нет. Потому что, если человек без чувства юмора, или не понимает юмор, или не может поддерживать тон, то это выбивается из общей картины, потому что таких людей меньшинство.
О. Аульченкова
- Расскажите нам анекдот.
В.Тоганян
- Это нужно готовиться.
О. Аульченкова
- А вообще шутки чему посвящены?
В.Тоганян
- В основном, они у нас разделены на две группы. Анекдоты, такие, как и везде, может, с чуть большим колоритом: про любовь, про отношения мужчин и женщин. Либо мы шутим о себе. Причем, представители одних субкультур, определенных регионов более юморные, в то время как представители другого региона более принципиальные. У нас даже есть своего рода межрегиональные состязания, если говорить об анекдотах. А вообще, преобладают шутки, анекдотов меньше, процентов двадцать из всего этого. В основном, шутят, общаются в коллективе и шутят друг с другом: чья-то машина не такая, у кого-то туфли не те, не так сидят. Это происходит по ходу, это не подготовленный сценарий. Люди могут встретиться, часов пять посидеть, но, по сути, они встретились пошутить.
О. Аульченкова
- Вартан, с Вами очень интересно, но мы постепенно приближаемся к окончанию передачи, и у нас есть вопрос. Мы не затронули сегодня важную тему, которая начинается с легенды про Ноя, когда он спустился с Ковчега и воткнул лозу. Армения – страна, где виноград – это святое. Это вино, коньяк. И, собственно, вопрос о том, какой же коньяк лучше всего?
В.Тоганян
- Видимо, Ной не ту ветку воткнул, потому что, когда начали развивать эту промышленность, виноводческую, специально привозили виноград коньячных сортов, поэтому армянский коньяк был всегда более известным, чем вино. Вино всегда производилось (и сегодня производится), но из этих сортов винограда невозможно было произвести хорошее вино. В последние годы очень много сортов, приспособленных к нашей почве и климатическим условиям, доставляются из Франции, Аргентины, Чили, и эта отрасль развивается. Но все равно традиционные виноградники были приспособлены именно к коньячным сортам. Производств много, но есть два крупных производства, созданных еще в царское время. Не будем в эфире рекламировать. Одно принадлежит французам, это традиционный Ереванский коньячный завод, тоже очень крупный производитель. Второе производство - местный производитель, тоже ереванский, но винный завод. Один – коньячный завод, второй – винный. Это самые крупные заводы, продукция которых известна давно.
О. Аульченкова
- И во всем мире.
В.Тоганян
- Да, и во всем мире. Есть новые мелкие производители. Мы понимаем, что у них не могут быть собраны вина, произведенные из 20-ти, 30-ти или 40-летних сортов винограда.
О. Аульченкова
- Вартан, спасибо огромное. Теме про коньяк можно посвятить, как мне кажется, отдельную передачу. Я надеюсь, у нас будет возможность продолжить, поговорить про бочки, про уникальную технологию. Итак, сегодня в эфире у нас в гостях был Вартан Тоганян, президент «Евразийской Медиа Группы», доктор политических наук, издатель журналов «Евразия» и «За рубежом», и я, Оксана Аульченкова, «Народы и традиции». Спасибо.
В.Тоганян
- Спасибо за приглашение.