Наталья Урмацких
– Добрый день, уважаемые слушатели и зрители «YouTube»! С вами снова «Союз женских сил» и программа «Женщина в праве» с Людмилой Айвар.
Людмила Айвар
– Добрый день.
Наталья Урмацких
– Я хочу вот о чём сказать. Ежегодно 26 апреля во всём мире отмечается день защиты интеллектуальной собственности, и в преддверье этой замечательной даты тема нашего эфира – «Был бы интеллект, а в собственность - оформим».
Людмила Айвар
– А я хочу представить вам нашу замечательную гостью, Жанну Александровну Смаль – адвокат, специалист по авторскому праву, педагог. Здравствуйте, Жанна. Мне кажется, это самый лучший специалист в этой области, которого мы просто вырвали к нам в эфир. Спасибо большое, что вы пришли.
Жанна Смаль
– Спасибо, Людмила.
Наталья Урмацких
– Сейчас-то мы всё и разузнаем. Но! Сначала я хочу сообщить радостную новость для слушателей и зрителей. Мы стали ещё более интерактивными, завели телефон, завели WhatsApp. Женщина в праве - она такая, продвинутая. Поэтому на номер 8 925 0600 162 – этот номер пользователи «YouTube» видят за нашей Людмилой Константиновной на стене, а радиослушателям я повторю: 8 925 0600 162, WhatsApp, соответственно, с этим же номером. Это будет бесплатно. SMS всё-таки чего-то у нас стоят. Пожалуйста, на этот номер вы можете в течение всего прямого эфира задавать ваши вопросы Жанне Александровне – адвокату и специалисту по авторскому праву.
Людмила Айвар
– И, кроме того, на днях состоялась очередная прямая линия с Владимиром Путиным, хочу напомнить. У нас не только телефон, у нас ещё кое-что будет. Где помимо других вопросов прозвучало, у Владимира Владимировича спросили: «Ругаетесь ли вы матом, когда вас никто не видит?» - на что Президент ответил: «Есть в России такой грех».
Наталья Урмацких
– Это цитата.
Людмила Айвар
– Да, это цитата, всё в кавычках, господа. И вот в связи с этим мы предлагаем начать проводить в наших программах викторину на интеллектуальное развитие наших слушателей и зрителей.
Наталья Урмацких
– Юридически интеллектуальное!
Людмила Айвар
– Причём юридически, да. Мы предлагаем вам угадать автора, который произнёс следующее высказывание: «Бранное слово – это междометие народного языка, без него не обходится не только ссора, но и весёлые задушевные речи. Русский мат на несколько веков старше современного языка и звучал ещё в древнерусском. Вот и угадайте после этого, кто, кем и что засорил». Я предлагаю на названный нами телефон присылать SMS либо через WhatsApp свои ответы, а в следующем эфире, который состоится в следующий понедельник, мы озвучим победителя и, соответственно, озвучим приз, который победитель выиграл в этой викторине. Давайте теперь приступим всё-таки, потому что мы позвали Жанну Смаль для того, чтобы говорить о серьёзных интеллектуальных вопросах, о наших правах, о наших обязанностях и о защите этих прав, поэтому начнём. Наташа, задавайте вопросы.
Наталья Урмацких
– Перво-наперво, естественно, мне хочется понять, что на сегодняшний день вообще значится интеллектуальной собственностью.
Жанна Смаль
– Ну вот вы хорошо начали с подводки, в подводке это прозвучала прям-таки научная мысль, можно сказать, о том, что был бы интеллект, а собственность мы найдём, потому что далеко не все исследователи согласны с такой формулировкой интеллектуальной собственности. В принципе для создания любой собственности, которой можно владеть, пользоваться и распоряжаться, нужен интеллект, наличие интеллекта. А то, что касается интеллектуальной собственности, о которой мы будем говорить, которая защищается авторским правом, потому что существуют авторские, так называемые смежные права, здесь такая особенность и феномен этой собственности в том, что для создания интеллектуальной собственности, о которой пойдёт речь, требуется ещё творческий замысел и творческие усилия. Усилия того, кто её создаёт, скажем так. Если конкретно говорить о том, что считать интеллектуальной собственностью, наверное, все знают и у всех на слуху:ну конечно – музыка; ну конечно – сценарии; ну конечно, всё, что касается кино; всё, что касается литературы. И сейчас «антипиратским» законом этот список расширен значительно, потому что это были поправки в законах об информации, информационных технологиях, и связано это с развитием интернета. И всё, что уже оцифровано и переходит в цифру - тоже потребовалось, чтобы были даны разъяснения о том, что будет являться объектом защиты авторских прав и войдёт в перечень произведений, которые защищаются в том числе в сети интернет.
Наталья Урмацких
- Понятно, на две части.
Жанна Смаль
- То есть это должно содержать творческие усилия и иметь творческий замысел и тогда считаться произведением – перечень этого содержится в Кодексе. И несколько расширился этот список тем, что были включены ещё и произведения, которые оцифрованы, в том числе и программы, и приложения, которые используются в интернете, и всё, что является мобильными приложениями, всё, что оцифровано, то, что можно использовать в сети.
Наталья Урмацких
– Это как-то особым образом оформляется при выкладывании в интернет? Я должна какую-то подпись электронную поставить или знак копирайта?
Жанна Смаль
– Знак копирайт ставится по вашему желанию, это такой международный символ, знак, но в принципе, вообще весь закон об авторском праве, это ещё давно, когда он был совсем тоненький, не было четвёртой части ГК, он был написан для того, чтобы закрепить презумпцию авторства. А авторство признаётся по приоритету. Когда появляется вдруг что-то в виде плагиата, вы понимаете, что это скопировано(если не называть другого, более грубого слова) у вас и заимствовано без вашего согласия, скажем так, и пущено в гражданский оборот, то по приоритетности, по тому, кто первый это создал - это является обеспечением доказательств, можно установить, кто является настоящим автором. Поэтому специальной регистрации по закону не требуется.
Людмила Айвар
– Но тем не менее, ведь доказать, что действительно это авторство принадлежит конкретному этому автору…
Жанна Смаль
– Чтобы доказать, нужно иметь сценарий, на котором стоит дата. И для того, чтобы себя хоть в какой-то мере обезопасить, самый простой способ – это заверить, если существует в форме рукописи сценарийлибо текст песни, стихи. Ну вот многие авторы, насколько я знаю, даже общалась с ними, они просто заверяют это нотариально.
Людмила Айвар
– Да, либо сами себе посылают по почте, в конверте и не вскрывают.
Жанна Смаль
– Да, но нотариус - это более надёжно. Хотя в принципе этого не требуется.
Людмила Айвар
– Ну вот смотрите, у нас законодатель ведь умный, он назвал это интеллектуальной собственностью, потому что даже если это не выражено в каком-то объекте, это всё равно является собственностью, поскольку любой интеллектуальный труд приносит определённые материальные блага.
Жанна Смаль
– Более того, и наследуется, передаётся по наследству, и его могут использовать и наследники. Но при разделе, кстати, совместного имущества интеллектуальная собственность, созданная одним из супругов, признаётся только за ним. Вот уже диссертация если лежит в тумбочке - то это только ваше, супруг на неё не может претендовать.
Наталья Урмацких
– А гонорар за сценарий, написанный в браке?
Жанна Смаль
– Гонорар за сценарий – это совместно заработанные деньги, а деньги – это вещи и, скорее всего, будут делиться. Но есть же ещё право копирования и право переиздания этого сценария и создания фильмов.Вся интеллектуальная собственность… у неё есть признаки имущественной и неимущественной собственности. Признаваться автором, получать право доступа, право наследования - это всё-такипонятия, которые относятся к авторскому праву, конечно, может только автор. Всё, что касается заработанных денег, если они заработаны в браке (раз уж мы этого коснулись) – всё пополам. Но хотелось бы верить.
Людмила Айвар
– Да, хотелось бы верить. И хотелось бы, чтобы у нас и авторские гонорары выплачивались не в конвертах, а именно через ведомости, и тогда будет понятно, кто сколько зарабатывает. Вот бытует такое мнение, что часть музыкального произведения… мы с Жанной недавно столкнулись с одной известной группой под названием «На-на», у которых украли, по их мнению, часть припева из песни «Фаина».
Наталья Урмацких
– Не часть, а полностью.
Жанна Смаль
– Это действительно так, потому что она не просто узнаваема, она прямо нота в ноту.
Людмила Айвар
– Нота в ноту, только с другим немножко акцентом и текстом, потому что это вроде поют наши ребята, а там болгары пели. В итоге была достаточно большая разборка, но Бари Каримович Алибасов, будучи человеком очень аккуратным и тактичным, этот вопрос решил, насколько нам помнится, мирным путём. Либо он им разрешил петь за какие-то гонорары, либо болгары испугались…
Жанна Смаль
– Либо рады были тому, что нашли, наконец, реального автора.
Людмила Айвар
– Ну, вот бытует мнение, что до десяти секунд произведение можно использовать без разрешения автора. Или тридцати секунд?
Наталья Урмацких
– Но это смотря где, на «YouTube», по-моему, или на телевидении – до тридцати секунд.
Людмила Айвар
– И я, когда готовилась к этой программе, поскольку я не являюсь специалистом в авторском праве, сразу хочу сказать, могу только посоветовать пути его защиты, а вот глубже уже нужно будет с Жанной разговаривать, но тем не менее, я, когда готовилась к этой программе, я прочла некоторые комментарии о том, что это ложный посыл. На самом деле без разрешения автора вообще нельзя использовать ни десять секунд, ни тридцать секунд, нисколько.
Жанна Смаль
– Бытует мнение. Но на самом деле, если говорить о десяти секундах цитирования, то это может касаться, скорее всего, вы читали о видео-контенте, о видео-произведениях - это какой-нибудь там клип или отрывок из фильма, то, что мы, кстати, совершенно спокойно с «YouTube» берём, копируем и выкладываем иногда в социальные сети или где-то используем.
Наталья Урмацких
– Это правомерно?
Жанна Смаль
– Это правомерно.Если есть договор между социальной сетью, которая является сайтом, «YouTube», его каналом - это вполне правомерно. Что касается музыки -а давайте вспомним такой пример: за какие большие деньги купила Мадонна семпл, с которого начинается одна из её очень популярных песен. Всё время забываю, как называется эта песня, но она покупала за огромные деньги у «ABBA» семпл, который звучит гораздо меньше, чем десять секунд. И ей пришлось за это заплатить.
Наталья Урмацких
– Потом поищу, я сейчас не могу так сказать, что за песня.
Жанна Смаль
– Может быть, кто-то из радиослушателей подскажет.
Людмила Айвар
– Хотелось бы дальше вопрос. Вот есть обычный гражданин, который не является поэтом, композитором, который просто пишет какие-то произведения, он даже как Донцова не издаёт их, просто пишет для себя произведения.
Жанна Смаль
– Графомания это называется.
Наталья Урмацких
– Нет, блоггер, почему графомания?
Людмила Айвар
– И выкладывает это в сеть. Вот как раз мы сейчас о сети социальной заговорили. И с его сети кому-то что-то понравилось, взяли скачали, включили в произведение в своё или где-то цитируют вот эти авторские блоггерские произведения. Те же стихи, люди любят писать стихи и показать всем, что они тоже умеют творить. Вот как с использованием этого? Это является авторским правом?
Наталья Урмацких
– Чем цитирование отличается от копипаста?
Жанна Смаль
– Любое произведение, если оно будет обличено в такую форму, литературную – ну, стихотворение (понятно, что оно обладает признаками литературного произведения, и это легко понять) либо какое-то эссе, или рассказ, или роман, ну роман вряд ли в блоге можно… А мысли, просто высказывания - их можно цитировать, тоже, конечно, со ссылкой на автора.Мы говорили, что часто юристов цитируют тоже слово в слово, и тоже это как-то не очень приятно, потому что это тоже чьи-то рождённые может быть иногда даже умные мысли. А что касается того, можно ли это делать или нельзя - ну конечно можно, с разрешения и согласия автора. Если же такого даже не получено, то хотя бы с указанием имени. И если это цитата, то мы тогда что делаем? Мы ставим её в кавычки, и она имеет признак тогда, внешний хотя бы, цитаты. Потом, цитирование - оно возможно в определённых совершенно объёмах. Законодательно это не закреплено,нигде в законе не написано, сколько процентов может быть цитирование во вновь создаваемом произведении, но, конечно, не 50. Если до 30%, то тогда это допустимый объём. Если уже идёт половина на половину, то это уже близко к плагиату. Или к копипасту, к которому, насколько я знаю, у журналистов не очень хорошее, не положительное отношение. Легче написать новое, в конце концов. Что такое копипаст? Это просто заимствованные куски текста.
Наталья Урмацких
– Copy & past – вытащил – вставил.
Жанна Смаль
– Вытащил – вставил, да, если говорить просто.
Людмила Айвар
- Как всё просто, оказывается!
Жанна Смаль
- Во вновь создаваемый текст берут куски чужого текста. Раньше это называлось компиляцией,когда мы писали рефераты все, свои работы. Сейчас у журналистов, это журналистский не сленг, а скажем так... это не правовое понятие, а принято в деловом обороте, потому что много иностранных заимствований, вот рерайтинг тоже и копипаст – это всё такие журналистские словечки. Не очень хорошо журналисты к этому относятся.
Людмила Айвар
– Ну а могу я обидеться и подать в суд на кого-то?
Жанна Смаль
– Если это будет слово в слово и будет составлять больше 50% вашего текста – имеете право. Не можете, а имеете право.
Людмила Айвар
– Тогда практический совет – в какой суд идём?
Жанна Смаль
– Сейчас, если говорить о том, что оцифровано, о цифре, я говорила об этих поправках, об антипиратском законе - по первой инстанции можно идти сразу в Мосгорсуд. Но вообще, если спор между физическими лицами - это суд общей юрисдикции, это понятно; если между спорящими компаниями, юридическими лицами – конечно, Арбитраж.
Людмила Айвар
– А вот я слышала, что есть какой-то суд по интеллектуальной собственности.
Жанна Смаль
– Это вышестоящая инстанция.
Людмила Айвар
– То есть там мы обжалуем?
Жанна Смаль
– Обжалуем, да. И там коллегия, которая существует точно также, как и в Верховном суде, которая уже как вышестоящая инстанция после апелляции, как кассационная инстанция.
Людмила Айвар
– Я просто видела фотографию Жанны, когда она стоит возле вывески «Интеллектуальный суд».
Жанна Смаль
– Да, ходили, дошли до высшей инстанции, вернулись обратно – дело было возвращено на новое рассмотрение. Был такой спор, как раз между двумя спорящими большими компаниями – звукозаписывающей студией и социальной сетью.
Людмила Айвар
– Я так понимаю, что мы должны дать нашим слушателям совет о том, что если вы хотите, чтобы ваши произведения, которые вы, как блогеры, выкладываете либо в своих блогах, либо в социальных сетях, не транслировали, не копировали, не называя вашего имени, наверное, надо делать приписку, что цитирование допускается с обязательным согласием автора.
Жанна Смаль
– Только с согласия автора. Для тех, кто не знает: нужно это делать.
Людмила Айвар
– Либо с упоминанием имени автора.
Жанна Смаль
– Как минимум, с упоминанием.
Наталья Урмацких
– А если вдруг потом ты видишь, что где-то продают твой сборник стихов, а ты об этом «ни сном, ни духом». Что делать в этом случае?
Жанна Смаль
– Если ты увидел, ты уже «сном и духом», у тебя уже есть выходные данные: какое издательство это сделало и каким тиражом выпустило, какую прибыль вы не получили. Потом, стоит имя автора - уже по крайней мере понятно, кто будет являться ответчиком. Но, как мы уже упоминали выше в этой программе, нужно обеспечить себя доказательствами, соответственно, это нужно всё сохранять. Если это находится в интернете, в сети, то это просто нужно скриншот сделать, скопировать и всё это хранить у себя.И по дате будет видно, что первые были вы, и по приоритетности будет устанавливаться авторство.
Людмила Айвар
– Более того, я хочу продолжить эти рекомендации, которые мы в нашей программе обязаны давать нашим слушателям. Когда вы делаете скриншот, неплохо было бы ещё заверить у нотариуса.
Жанна Смаль
– Ну, это целая история, но всё равно…
Людмила Айвар
– Это история, но тем не менее, если вы действительно считаете, что ваше право нарушено, и вы хотите доказать это и возместить вред, причинённый вам, а закон у нас сейчас предусматривает определённые суммы - либо вы доказываете ущерб, либо компенсационные, штрафные санкции…
Жанна Смаль
– Вообще, компенсации. Лучше всё-таки говорить о компенсации.
Людмила Айвар
– От пяти тысяч, по-моему, до пяти миллионов рублей за один случай. Вот нижнюю цифру я не помню.
Жанна Смаль
– Вообще лучше говорить, конечно, о компенсации, потому что - что такое неполученный доход? Его трудно рассчитать.И причинённый ущерб- тем более. Но всегда иски по защите авторских прав, если касается физических лиц, они сопровождаются всё-таки ещё и требованием о выплате компенсации морального причинённого вреда, потому что и вашей репутации может быть причинён ущерб, если там до определённой степени произведение искажено, либо оно выпущено в том формате, в котором вы не планировали его выпускать, даже просто не с той иллюстрацией. А что касается скриншотов, то сейчас всё-таки Мосгорсуд пошёл по такому пути, что принимает и незаверенные.
Людмила Айвар
– Это замечательно, потому что нотариус – это очень дорогое удовольствие.
Жанна Смаль
– И не все нотариусы это делают.
Людмила Айвар
– Не все нотариусы это делают, а если вы обращаетесь к нотариусу, нужно помнить, что это нужно делать на досудебной стадии.
Жанна Смаль
– На досудебной стадии распечатывать все эти страницы.Если говорить о социальной сети, то несколько страниц: как она выглядит изначально, эта главная страница, потом ваша страничка и все пошаговые действия. И это дорогостоящая процедура.
Наталья Урмацких
– Можно-можно-можно?
Людмила Айвар
- Пожалуйста.
Наталья Урмацких
- Я тоже, скажем так, люблю чего-нибудь пописывать, и поэтому меня очень волнует тема фрилансеров, которые работают на кого-то. Будучи молодой «писакой», когда мне заказывали какой-то сценарий, работу, очень часто это оформлялось как тестовое упражнение. Типа вот мы вас берём, но нам нужно тестовое упражнение, напишите нам три каких-нибудь сценария для ивент компании. Я пишу три праздника полных, такая радостная: сейчас меня возьмут в ивент агентство, я буду писать сценарии! «Нет, - говорят, - до свидания!» - и потом всплывает, что мои конкурсы, которые я придумываю, они активно используются на каком-нибудь тимбилдинге. Вот как фрилансерам поступать в этом случае?
Жанна Смаль
– Это точно совершенно, кейс такой или случай, как говорят по-русски, для защиты своего авторского права.Но, опять же, надо обеспечить себя доказательствами. А что касается фрилансеров, либо вообще персон, работающих в СМИ, которые пишут для кого-то, если происходит такое заимствование или воровство, то находясь в трудовых отношениях с издательством, вы всё-таки делаете эту работу для него, и тогда ваше произведение называется служебным. Конечно, есть неотчуждаемые авторские права, которые ни при каких обстоятельствах у вас не отнимаются, если это происходит то вы, опять же, вправе их защищать. Это право на имя, право признаваться автором. Но если это выполнено в рамках служебного задания, то вы должны понимать, и чаще всего из текста договора вашего с издательством либо ещё с какой-то компанией, даже с архитектурным дизайнерским бюро, если создаются эскизы, понятно, что это будет собственность, которая дальше может использоваться компанией, которая делает вам такой заказ.
Наталья Урмацких
– Ну а сейчас тенденция, что вот эти тестовые задания дают просто в качестве…
Жанна Смаль
– Это хитрость, это уловка.
Наталья Урмацких
– Это хитрость. Никакого договора ещё не составлено, однако твои идеи уже туда пошли.
Жанна Смаль
- Если только идеи...
Людмила Айвар
– Вот эти идеи нужно каким-то образом воплотить… Как минимум, эти идеи направить по электронной почте, со своего ящика. И если вы вложите эту свою идею в своё электронное письмо, и кто-то её использует - вы всегда сможете доказать, что это была ваша идея, и вы её такого-то числа направили по такому-то адресу.
Жанна Смаль
– Поправка. Если полностью скопирован сценарий, как готовое произведение, выраженное уже в материальной форме, на бумаге либо в электронной форме, то можно говорить о том, что есть нарушение авторского права.Если только идея – Людмила, идея,которая дальше приобрела какие-то другие ответвления -крайне сложно доказать.
Наталья Урмацких
- С литературными произведениями легче.
Жанна Смаль
- С литературным произведением легче, потому что там объём цитирования всё-таки какой-то допустимый есть. А здесь вот берётся за основу явно твоё, понятно, что зерно – это твоя мысль, но дальше она получает совершенно другое развитие, это сценарий этого праздника. Вы сами знаете, наверное, лучше меня, как это делается, как творческий человек. И доказать крайне сложно, поскольку идея авторским правом не охраняется, пока она не выразилась во что-то конкретное.
Людмила Айвар
– Это очень жаль, потому что на очень многих всяких высоких совещаниях, собраниях, конференциях, круглых столах высказываются всякие умные идеи…
Жанна Смаль
– Как я вас понимаю! Кстати, я слышала от одного очень уважаемого юриста, что он бы многие свои договоры запатентовал бы с большим удовольствием, потому что это огромный труд, многостраничный, который сделан для конкретного индивидуального случая.Но мы не можем этого сделать, и вы согласитесь, коллега, наверное.
Людмила Айвар
– Конечно. Абсолютно. Но...
Жанна Смаль
– Потому что мы используем правовые конструкции древние-древние. Если кто-то говорит о том, что надо вообще, в связи с появлением интернета, право упразднить, потому что появляются особенности новые и надо как-то всё это облегчить, и вообще без договоров, а просто простой публичной офертой пользоваться, если то, что касается продажи товаров…
Людмила Айвар
– Ну это мы зарастём вообще в судебных исках…
Жанна Смаль
– Нет, есть другое мнение, что нужно вот всё так упростить и облегчить. Но моя точка зрения, что конечно – нет. И всё, на чём мы держимся - это римское право, это основа.И любой дурной, неграмотно написанный закон(к счастью,таких всё-таки мало), если он пытается встроиться в эту выстроенную временем и проверенную веками, тысячелетиями конструкцию, он в неё просто не вписывается.И рано или поздно появляется слабое звено, оно щёлкает, и разваливается вся конструкция, которая по сути является каким-то обманом или домыслом.
Наталья Урмацких
– Можно люфтик взять? В связи с нашей новой большой интерактивностью, на телефон 8 925 0600 162 пришёл вопрос от слушателя. Я процитирую, кратенько: «Работала в центре психологического развития дошкольников, разработала там собственную программу обучения, написала календарное планирование, сделала под свои занятия дидактический материал. По этой методике отзанимались четыре года выпускные группы детей в детском саду. Вопрос: могу ли я взять с собой все разработки свои, когда пойду устраиваться в другой подобный центр развития и заявить, что они мои собственные? Я из прежнего центра ушла, но, насколько я знаю, там до сих пор по моей методике преподают. Говорить ли мне об этом новому работодателю, что это мои методики, и там преподают их?»
Жанна Смаль
– Конечно, говорить. Мы только что об этом говорили. Тем более, что они даже обличены в материальную форму. Методики – они, наверное, напечатаны.
Наталья Урмацких
– Она со своими методиками может идти куда угодно и говорить: «Это моя методика»?
Жанна Смаль
– Да, они же напечатаны.Это её методика, и есть, наверное, какая-то новизна. Это вообще практически научный труд.
Людмила Айвар
– Вообще, когда методика внедряется, она, прежде всего, утверждается. Как автор методики, естественно, вы её представляете.
Наталья Урмацких
- Кем?
Людмила Айвар
- Всё зависит от того – где. Вот это дошкольное учреждение, в котором педагог свою методику спланировала и внедрила. Значит, либо педагогический совет, либо руководство, либо на уровне департамента или управления дошкольного образования, зависит от того где это – большой город или это небольшой город, какие там системы управления государственного. Естественно, просто так, в дошкольном учреждении тем более, не разрешат - кто-то пришёл с улицы, начал свою методику там внедрять. Конечно, эта методика, можно уже сказать, что имеет автора своего. Конечно, для нашей слушательницы очень важно, что она имеетуже определённый багаж знаний, опыта, творческого какого-то потенциала, поэтому для неё это плюс, для того, чтобы устроиться на другую работу.
Наталья Урмацких
– А если она не оформляла?
Людмила Айвар
– А это неважно, оформляла она или не оформляла.
Жанна Смаль
– Ей давали разрешение, значит, её утверждали уже как методику. Она должна определёнными признаками обладать, чтобы быть признанной методикой, которая допустима для употребления.
Наталья Урмацких
– Ей никуда дополнительно не нужно идти, если это приняли в детском саду?
Жанна Смаль
– Нет, этого достаточно, это и есть доказательство.
Людмила Айвар
– Она пойти-то может, она может и своё авторство подтвердить, она может и патент получить на свою методику.
Жанна Смаль
– Ну вот с методиками сложнее.
Людмила Айвар
– С методиками сложнее, но подтверждение или какое-то одобрение…
Наталья Урмацких
– А куда ходят получать патент?
Жанна Смаль
– В Роспатент.
Людмила Айвар
– Патент – это немножко другое, это всё-таки изобретение.
Жанна Смаль
– Это изобретение полезной модели, мы сейчас уйдём совершенно в другую область, которой занимаются патентные поверенные…
Наталья Урмацких
– Это не авторское.
Жанна Смаль
– Нет, авторское, но уже другой спецификой обладает, я не владею этим вопросом, и больше этим занимаются патентные поверенные, и они как раз ведут споры, когда это касается изобретений.
Наталья Урмацких
– Но изобретение, это тоже интеллектуальная собственность?
Жанна Смаль
– Безусловно. Конечно. Но я могу сказать только, для того, чтобы быть признанным изобретением, если изобретатель так считает, нужно, чтобы оно обладало новизной.Там идёт специальная проверка по определённой классификации, и тогда уже патентуется изобретение или полезная модель.
Людмила Айвар
– У меня вопрос. Сейчас в интернете -а у нас самый основной источник распространения информации это сеть -фильмы, музыку, ну всё, что угодно можно скачать. И вот эти пресловутые торренты, это благо или это зло, которое нарушает авторские права?
Наталья Урмацких
– Двояко.
Жанна Смаль
– Юридически наказуемое зло. Сейчас да, двояко. Если с разрешения правообладателя, то, конечно – благо, потому что доступность, скорость, да и ради Бога, если есть разрешение от правообладателя.
Людмила Айвар
– А вот, я – правообладатель, у меня есть договор с американской кинокомпанией, они мне продали право на распространение фильма. Вдруг он появляется в интернете, накаком-то торренте. Мои действия? Что необходимо сделать? Понятно, что ты приобрёл этот фильм для того, чтобы его распространять, но за это нужно получать деньги.
Жанна Смаль
– Дату посмотреть нужно договора, какие вы права приобрели. Но в любом случае, вы получили право, вы только исключительно, а никакой не торрент.
Людмила Айвар
– Опять же, надо посмотреть, исключительное это право или нет? Или может быть они и торренту продали право параллельно?
Жанна Смаль
– Да, желательно сначала вот это выяснить, ну и тогда в спор, в суд. Сейчас это блокируют, причём есть и пожизненная блокировка, что считается неэффективным. И тоже очень много было возражений по поводу того, что это не очень, мол, эффективно – блокировать и тем более пожизненно, потому что на одном IP-адресе может содержаться несколько сайтов, такое иногда бывает. И вот, признав блокировку одного из сайтов, можно заблокировать другие. А потом были точки зрения, что это вообще бесчеловечно и нарушает права человека на доступ к информации. Ну нельзя путать произведения с информацией. У информации есть определение в законе соответствующем, а интеллектуальная собственность – это интеллектуальная собственность.
Людмила Айвар
– Ну, вот сейчас всё больше и больше в интернете, на сайтах, где размещается видео, хочешь что-то посмотреть, например, интервью Собчак, включаешь, а там – цитата и написано, что по требованию правообладателя это видео удалено. Это что значит? Что работает Роскомнадзор или это делают провайдеры?
Жанна Смаль
– Не обязательно, это могут сами владельцы сайтов.
Людмила Айвар
– А вот если не удаляются? Если нарушения авторского права всё же имеют место быть, какие санкции грозят тем лицам, которые нарушают закон?
Жанна Смаль
– Кстати, забыли сказать о том, что всё-таки сейчас облегчилось, а может быть, наоборот, усложнилось, я не знаю, по крайней мере, введена эта процедура досудебного урегулирования, когда можно написать о том, что твои права нарушены правонарушителю и потребовать блокировки и выплаты компенсации, если всё-таки состоялось использование какое-то время. А требовать нужно компенсации.
Людмила Айвар
– Сколько?
Жанна Смаль
– Много. Чем больше, тем лучше, суд всё равно уменьшит.
Наталья Урмацких
– Проси больше, дадут сколько надо.
Людмила Айвар
– А что закон говорит? За одно нарушение авторского права?
Жанна Смаль
– Нет никаких фиксированных сумм и быть не может, естественно. Но есть обычай делового оборота, есть рынок, надо ориентироваться на него. Сколько стоит фонограмма? Сколько стоит фильм, и сколько упущено выгоды? Заменить её компенсацией, потому что рассчитать её будет сложно. Сложнее будет объяснять судье, как это всё происходит, всю систему взаимоотношений между прокатчиком, производителем, продюсером – воткак посчитать, что упущено? Гораздо сложнее, чем потребовать просто какую-то фиксированную компенсацию.
Людмила Айвар
– У нас же в гражданском кодексе, в части авторского права имеется фиксированная компенсация – за каждое нарушение авторского права, насколько я помню, от десяти тысяч рублей до пяти миллионов. Некоторые пострадавшие, как они себя считают, считают так: «Ага, моя песня. Сколько раз она прозвучала в этом ресторане? Каждый вечер по три раза. Ага, посчитали, за месяц 30 раз использовали. Умножаем 30 на пять миллионов – сумасшедшие деньги, пошли в суд с иском».
Жанна Смаль
– Да, пожалуйста, имеет право. Но, как вы упомянули, есть всё-таки и законные ограничительные рамки, конечно же. И есть принцип разумности и справедливости, о котором не нужно забывать. А потребовать можно всё, что угодно. И если лицо, права которого нарушены, считает, что только таким образом оно может быть восстановлено в праве, обратиться с обоснованным иском и заявить компенсацию, но она будет рассматриваться. И так, обоснованные-то значительно уменьшаются.
Людмила Айвар
– Жанна, но вот средняя сумма? Приходили с исками и семь миллиардов рублей, и 500 миллионов.
Жанна Смаль
– Ну, Людмила, ну это сложно сказать! Ну что значит в среднем? Это в среднем по стране?
Людмила Айвар
– У нас сейчас арбитражные суды примерно какие цифры за нарушение авторского права взыскивают, если не считают убытков там и прочего?
Жанна Смаль
– Среднее по больнице.
Людмила Айвар
– Средняя по больнице температура хотя бы есть там?
Жанна Смаль
– Ну, начиная, скажем так… не знаю, я могу говорить о том, с чем я имела дело.
Людмила Айвар
– Ну да, я говорю о вашей практике.
Жанна Смаль
– 500, 700 тысяч рублей, миллион рублей.
Наталья Урмацких
– За песню?
Жанна Смаль
– Нет, за несколько песен. Очень даже скромненько. Я считаю, что это мало. Всё-таки музыка - это такой продукт, может быть до определённой степени даже более дорогой, чем нефть.
Людмила Айвар
– Мало это, мало. Но вы знаете, как оценивается стоимость погибшего у нас с вами в катастрофе, извините, в сравнении со стоимостью авторского права - это достаточно приличная сумма, я уж просто о наболевшем, извините.
Жанна Смаль
– Это всё к европейскому суду по правам человека, к практике международной.
Наталья Урмацких
– Женщины, меня всё-таки мучает вопрос, а есть ли какие-то временные ограничения по авторскому праву? Ну, например, прошло там 100 лет, 150 - может уже твоё произведение…
Жанна Смаль
– 75 лет после смерти автора, включая наследников. А прошло более 75 лет – народное достояние. У Толстого вон, до сих пор, мы знаем, наследники есть, тем не менее, он – народное достояние. Шекспир – ну уже очень давно жил, и уже появился ремейк, все мы знаем, очень удачный, я считаю, современный, красивый, с хорошей музыкой и саундтреком, и Леонардо ДиКаприо, за который он не получил Оскара.
Людмила Айвар
- Он получил Оскара за другого!
Наталья Урмацких
– 75 лет со дня смерти автора. Всё. Теперь меня не мучает этот вопрос, продолжаем программу.
Жанна Смаль
– Какие ещё вопросы вас мучают, как журналиста?
Наталья Урмацких
– Меня мучает вот какой вопрос, вернее, он меня не мучает, он мучает слушателя нашего, который мне прислал вопрос на номер 8 925 0600 162:«Правомерно ли использование и распространение изображений, полученных без ведома фотографируемых? Например, в общественном транспорте кто-то тебя «телепокнул», пока ты там ковырялась…»
Людмила Айвар
– Это уже не авторское право, это право на личное изображение.
Жанна Смаль
- Есть такое – нематериальное благо у каждого гражданина Российской Федерации.
Наталья Урмацких
– Вот могут меня так сфотографировать, потом в интернет выложить?
Жанна Смаль
– Сфотографировать могут и выложить могут.
Наталья Урмацких
– И кто потом отвечает за это?
Людмила Айвар
– А кто должен отвечать за это, если, извините, вас «телепокнули» в общественном месте?
Жанна Смаль
– Нет, если это не общественно значимое событие, не какое-то культурное мероприятие или спортивный какой-то праздник, не демонстрация, не имеет какой-то общественной значимости это событие, а просто вот вы стоите в метро, это ваше личное изображение, то, прежде всего, сначала пойдём к ресурсу, потом доберёмся до автора, который этот снимок предложил для того, чтобы его выложить. Но есть ряд лиц, в силу профессии своей, допустим, фотомодель, которая отчуждает своё право на использование личного изображения без её разрешения. Это возможно делать, потому что она продаёт личное изображение раз и навсегда агентству, и тогда оно уже распоряжается. Она может сниматься для рекламы одного бренда, но потом появляется где-то там в другом бренде. Но это уже тогда вопрос договоренности между этими компаниями, которые договорились использовать её изображение.
Наталья Урмацких
– А если была фотография на конкурсе,например, «Мисс Россия», и эта фотография потом гуляет по интернету.
Жанна Смаль
– Красавицы какой-нибудь или участницы?
Наталья Урмацких
– Участницы конкурса. И мне потом захотелось написать про этот конкурс что-то, я нашла эту фотографию с этой «мисс» и под свою статью хочу положить эту фотографию. Я у кого должна спрашивать разрешение? Или не должна спрашивать разрешение?
Жанна Смаль
– Если кому-то всё-таки принадлежит это на правах организатора или ресурсу, который владеет правами на эту фотографию…
Наталья Урмацких
– Оно где-то должно быть указано, или я спрашивать должна у кого-то?
Жанна Смаль
– Ну в принципе это легко вычисляется, достаточно легко найти, на каком ресурсе вы берёте. Потом ещё существуют фотобанки, если вы знаете, накоторых изображения хранятся, но их невозможно использовать, потому что они сжаты до такого состояния, что если их начать печатать, то они распадаются на пиксели, и просто ничего не получается,это размытые изображения. Кстати, один из способов защиты фотографий. Вообще, с чего началась моя история в праве - это фотография. О фотографии могу говорить бесконечно, и вообще, всё про неё знаю. Тогда нужно, конечно, обратиться к владельцу ресурса, который владеет вот этой фотографией, и получить разрешение.
Наталья Урмацких
– Ну вот владелец не против, я у него взяла, со ссылкой на ресурс, а потом мне звонит «мисс» и говорит: «А что это вы моё изображение взяли?»
Жанна Смаль
– Про «мисс» я вам только что уже сказала выше.И это общественно значимое было событие, социальное мероприятие.
Наталья Урмацких
– То есть надо сказать: «Извините, мисс, это социальное мероприятие, мы имеем право использовать». Всё, я поняла.
Жанна Смаль
– Если вы начнёте писать о чём-то другом, то есть вам понравилось её изображение, её лицо, и вы начнёте говорить там о косметике, а не о конкурсе - это другая история.
Наталья Урмацких
- Ну да, это уже в рекламных целях.
Жанна Смаль
- Это незаконное использование личного изображения, и более того, это будет уже цитирование изображения.Нужно сделать обязательно такой снимок, чтобы было видно, с какого мероприятия он снят, и тогда текст должен соответствовать тому, что изображено на снимке.
Людмила Айвар
– Вот совсем недавно в одном, даже не журнале,а в интернете, была распространена реклама каких-то там нефритовых браслетов. И в этих браслетах позировали Алсу, Долина, Леонтьев и так далее. Вот как раз в данной ситуации это и есть незаконное использование изображения.
Жанна Смаль
– Если они согласились…
Людмила Айвар
– Когда у Алсу – ты не поверишь – брали интервью, она сказала, что это фотошоп. «Почему вы, Алсу, так хорошо выглядите?» - «Да потому, что я ношу вот этот замечательный браслет», – все кинулись покупать эти браслеты, благо дело, недорого и начали его носить. В итоге, когда журналисты начали разбираться в чём проблема, было установлено, что это фотошоп, что это с рекламной целью, вот эти, не совсем порядочные коммерсанты, выложили фотографии. Здесь были прямые показания, как говорят врачи, для того, чтобы Алсу и другим известным людям обратиться с иском в суд о защите использования изображения в рекламных целях.
Жанна Смаль
–Более того,ещё можно и о репутации своей говорить.
Людмила Айвар
– Конечно, и репутационные иски могут быть. К сожалению, они не пошли таким путём, единственное, что сделала Алсу, это в эфире…
Жанна Смаль
– Просто запретили?
Людмила Айвар
– Нет, просто объявили о том, что это мошенники. Это всё продолжается до сих пор. Причём, хочу всех предупредить, коль уж мы об этом заговорили, сайт очень похож на сайт Минздрава.
Жанна Смаль
- Ужас!
Людмила Айвар
- Заставочка «Министерство здравоохранения Российской Федерации», на самом деле - это зеркальный сайт, как их называют сейчас, сайт-зеркало.
Жанна Смаль
– Ну тоже, один из бизнесов.
Людмила Айвар
– Один из бизнесов, который распространяет эту не совсем правильную и нужную информацию.
Жанна Смаль
–Хорошо, что журналисты, видите, какую социально-значимую пользу принесли, что они расследовали всё с этими браслетами.
Людмила Айвар
– Хорошо, что Алсу среди этих браслетов была, если бы был кто-нибудь не такой заметный, наверное, и не заметили бы, потому что очень много всякой негативной рекламы. Кстати, если, допустим, человек делает какое-то изображение, автор изображения, фотографии, и вот такие нерадивые коммерсанты на эту фотографию навешивают дополнительные какие-то изображения и используют в рекламных целях...
Жанна Смаль
– Это уже мы говорим о рекламе, потому что реклама – это тоже объект авторского права. У меня был, как раз, тоже такой случай…
Людмила Айвар
– Жанна, извините, я сейчас закончу вопрос. Если, допустим, артист не давал согласия на использование его фотографии в этой рекламе. Мало того, что её использовали, плюс ещё и навешали на неё каких-то дополнительных аксессуаров, которые, якобы, волшебные. Вот в данной ситуации - какой порядок защиты? Здесь защита права на изображение?
Жанна Смаль
– И право на личное изображение, и вред репутации, потому что не согласна Алсу с тем, что её изображение используется вот с таким вот некачественным изделием, либо не доказано его качество, его волшебность. Как минимум, два таких требования в иске может быть. А основание – вот это вот правонарушение, создание рекламы.
Людмила Айвар
– Но это уже не авторское право?
Жанна Смаль
– Авторское право – само по себе реклама. Я хотела рассказать немножко о другом случае, когда нарушили право фотографа, совместив его работу с изображением офисной мебели под очень известным брендом, которое висело по всей Москве на билбордах. Мы обратились с иском в суд, и это была очень долгая история, потому что ответчик у нас был очень крупный, практически монополист наружной рекламы, но тем не менее… Несколько раз возвращались на новое рассмотрение. Это очень известный фотограф, я могу назвать его имя, и эта история известна, она есть в интернете. Это обладатель трижды «Серебряной камеры» Владимир Мишуков, и вот украли у него фотографию, совместили с изображением офисной мебели и активно использовали для рекламы.
Людмила Айвар
– Это тоже нарушение авторского права?
Жанна Смаль
– Да, потому что он не давал разрешения.
Наталья Урмацких
– А как доказали, что это его изображение? Они же там что-то изменили, совместили.
Людмила Айвар
– Художник пишет картину – это его авторское право.Фотограф делает фотографию общедоступного места, и то, что именно я сделала эту фотографию - это является моим авторским правом?
Жанна Смаль
– Более того, эта фотография была сделана совершенно для другой серии, она, естественно, уникальна, там была сфотографирована рука, и у нас ответчик просто устал доказывать, что он не нарушал ничего.Не дошло до экспертиз и доказывания, потому что тогда бы точно было это некрасиво и очень затратно. Хотя изначально это была некрасивая история, и не надо было тянуть три года, надо было просто признать сразу правду фотографа, и всё.
Людмила Айвар
– А мне вот всё-таки непонятно с фотографией. Есть художники, которые делают фотографии авторские.
Жанна Смаль
– Вы имеете ввиду пейзаж просто или улицу?
Людмила Айвар
– Вотавторские фотографии.
Жанна Смаль
– Ну что значит авторские? Они все авторские, даже если я сделаю фотографию, это тоже будет авторская фотография.
Людмила Айвар
– А я вот «чайник», взяла «мыльницу», нафотографировала какие-то красивые места и выложила у себя на страничке – это тоже авторские?
Жанна Смаль
– Абсолютно. Даже просто вы сидите здесь и чертите какой-то узор, потом подпишете«Людмила Айвар», в рамочку и на стенку – это авторское.
Людмила Айвар
- Пошла чертить узоры.
Жанна Смаль
- Ребёнок что-то нарисовал… Я поняла, почему вы спросили - в зависимости ли от художественной ценности? Не зависит от художественной ценности.
Людмила Айвар
– Не зависит. Если для одних квадрат Малевича – это шедевр, для других – непонятная история, то это не зависит?
Наталья Урмацких
– А вот использование общепризнанных каких-то художественных изображений, я имею ввиду… ну вот, Мона Лиза. Использование её в коллаже – это допустимо?
Людмила Айвар
– Это нарушение авторского права?
Жанна Смаль
– Это уже переработка произведения.Но мы же уже сказали о том, что это уже стало достоянием народа. И Лувр, кстати, даже не обладает правами на изображение Моны Лизы. Это уже практически национальный… как гимн, как флаг Франции.
Людмила Айвар
– Достояние. То есть национальное достояние можно использовать в коллаже?
Жанна Смаль
– Оно переработано уже в другое произведение, с ним можно уже даже где-то шутить, какие-то делать карикатуры. Карикатуры - это вообще отдельная тема.
Наталья Урмацких
– А фотожабы?
Жанна Смаль
– И фотожабы.
Людмила Айвар
– У нас программа подходит к концу, и я хотела бы одну историю рассказать нашим слушателям, она просто очень интересная и смешная:«Роспатент отказал ООО «Роялти» в регистрации товарного знака «Володя и медведи» для кваса и алкогольных напитков, в том числе водки. По мнению ведомства, регистрация наносит ущерб имиджу и интересам государства, а также противоречит общественным интересам, поскольку может вызвать у потребителя ассоциации с Президентом Российской Федерации Владимиром Путиным, премьер-министром Дмитрием Медведевым и партией «Единая Россия», символом которой является медведь. Компания обжаловала решение Роспатента в Арбитраже, и суды трёх инстанций признали действия патентного ведомства незаконными. И в итоге всё-таки ООО «Роялти» зарегистрировала бренд «Володя и медведи».
Наталья Урмацких
– Ну и как мы знаем, репутация ничья не пострадала.
Людмила Айвар
– И ещё раз, в конце программы напоминаю нашу викторину, которую мы затеяли в этот раз. «Бранное слово – это междометие народного языка, без него не обходится не только ссора, но и весёлые задушевные речи. Русский мат на несколько веков старше современного языка и звучал ещё в древнерусском. Вот и гадайте после этого, кто, кем засорён».
Наталья Урмацких
- Надо узнать автора этого выражения.
Людмила Айвар
- Кто знает - просим присылать свои ответы на наш номер телефона 8 925 0600 162. Мы с вами прощаемся, в гостях у нас была несравненная Жанна Смаль. Спасибо Вам огромное!А в следующей программе мы поговорим…
Наталья Урмацких
– ...о женщинах глазами Китая, о правах китайских женщин. Русским женщинам будет это интересно, я думаю.
Людмила Айвар
– И в гостях у нас будет Бронислав Виногродский.
Наталья Урмацких
- До новых встреч.
Жанна Смаль
- Всего доброго.