Евгений Додолев
– Добрый день. В прямом эфире радио «МедиаМетрикс» с программой «Мимонот». Веду её я, Евгений Додолев, и Анастасия Мукова. Сегодня у нас в гостях главный «Цоевед» страны Виталий Калгин, который приехал сегодня утром. Я правильно понимаю, сегодня утром?
Виталий Калгин
– Да.
Евгений Додолев
– Приехал на презентацию очередной книги о Викторе Цое. Расскажите сперва, где будет презентация, и что это за книга? Коротко.
Виталий Калгин
– Презентация будет проходить в московском «Доме книги» на Новом Арбате, 8. Книга называется «Цой. Последний герой современного мифа», издательство «РИПОЛ классик».
Анастасия Мокова
– Виталий, я бы хотела у вас спросить, как вы увлеклись творчеством Виктора Цоя?
Виталий Калгин
– Моё увлечение Цоем началось в 1988 году, с раннего детства.
Евгений Додолев
– Я перебью вас, Виталий. Вы с какого года сами?
Виталий Калгин
– С 1981, то есть с семи лет.
Евгений Додолев
– С семи лет?
Виталий Калгин
– Посредством, наверное, музыкальных увлечений старшего брата и сестры, то есть это с их подачи. Раньше все слушали «Кино», и я, будучи школьником, тоже увлёкся и, собственно, так и продолжил по сей день.
Анастасия Мокова
– Увлеклись с детства, а идея написать книгу в каком возрасте пришла?
Виталий Калгин
– Идея написать книгу родилась в 2010 году, то есть после выхода книги Александра Житинского «Цой Forever», которая, в принципе, мало устроила в сфере информации.
Анастасия Мокова
– У вас было своё видение?
Виталий Калгин
– Да, конечно.
Евгений Додолев
– А вы к какой-то фанатской группе принадлежали? Ведь много же каких-то клубов существует, нет?
Виталий Калгин
– Нет, абсолютно, нет. Это всё индивидуально было. И, собственно, после прочтения книги родилась идея восполнить те пробелы, которые были в книге Александра Житинского. Собственно, во что это и вылилось.
Евгений Додолев
– Если мы говорим о пробелах в книге Житинского, то это на много томов - она в основном из пробелов и состоит.
Виталий Калгин
– Всё в одну книгу вложить, конечно же, невозможно. История группы «Кино», она очень большая, своеобразная и многогранная, и выразить всё в одном труде вряд ли реально, невозможно, скорее всего.
Анастасия Мокова
– И сколько времени вам нужно было уделить, чтобы написать первую книгу?
Виталий Калгин
– Книга, вообще, писалась три года.
Анастасия Мокова
– Три года. И не являясь профессиональным журналистом или писателем, как вам удалось найти подход к людям, приближённым к Цою, и достать черновики, что самое интересное?
Виталий Калгин
– Вы знаете, в отличие от профессиональных журналистов, писателей мне, наверное, было в этом плане проще. Почему? Потому что, поскольку я не журналист, я не лез в душу к людям.
Евгений Додолев
– Вот это нормально.
Анастасия Мокова
– Да, но вы юрист!
Виталий Калгин
– Я подошёл по-юридически. Наверное, я задавал правильные вопросы, чётко поставленные.
Анастасия Мокова
- Мы неправильно задаем вопросы.
Евгений Додолев
– Кстати, вы сказали, что вы юрист, насколько я понимаю, очень сложная ситуация с наследием Цоя в смысле правообладания, что это принадлежит всё Морозову, «MorozRecords». Я знаю, что у вас были конфликты.
Виталий Калгин
– Да. На самом деле, да. Вообще, права принадлежат Александру Цою и Роберту Максимовичу, соответственно.
Евгений Додолев
– Цою и сыну.
Виталий Калгин
– Но права переданы управляющей компании «Музыкальное право», то есть «MorozRecords». И, когда книга родилась, и нужно было её издавать, возник конфликт.
Евгений Додолев
– Я ещё раз перебью, это мы говорим про эту книгу или про первую? Это третья уже книга.
Виталий Калгин
– Про эту. Те, которые вышли, - это производные. Эта основная.
Евгений Додолев
– То есть вышедшая третья книга, она была написана раньше, чем из серии ЖЗЛ и прочие?
Виталий Калгин
– Да. И, когда дошло дело до издания, возник конфликт между издателем и «Музыкальным правом». Пришлось по просьбе издателя ехать…
Евгений Додолев
– Это чисто финансовые «разборки»?
Виталий Калгин
– Да, чисто финансовая «разборка» возникла. Пришлось ехать в Москву.
Евгений Додолев
– На «стрелку»?
Виталий Калгин
– Да, на «стрелку».
Евгений Додолев
– Вы поехали?
Виталий Калгин
– Да, конечно, поехал я на приём к Сергею Морозову, и мы «разрулили» удачно этот вопрос.
Евгений Додолев
– То есть вы ему денег дали?
Виталий Калгин
– Я – нет. Мы решили этот вопрос полюбовно, то есть с издателем всё получилось удачно.
Анастасия Мокова
– Как юрист решили этот вопрос. Издательство «Московская правда» пишет, что ваши книги написаны в манере следователя, как будто вы исследуете что-то. Это действительно так?
Виталий Калгин
– Да, я не привожу собственного мнения, я сравниваю чужие комментарии, в надежде понять правду, суть дела. То есть дал слово людям, которые близко общались с Цоем, и посредством их комментариев можно понять, где правда, где ложь.
Евгений Додолев
– Что-то было неожиданным из того, что вы узнали?
Виталий Калгин
– Да, конечно, было очень много таких интересных моментов, в книге они изложены.
Анастасия Мокова
– А есть какие-то факты из биографии Цоя или из мнений его друзей, которые вы не включили в книгу?
Виталий Калгин
– Да, безусловно, таких моментов много, потому что каждый вспоминал что-то своё. Каждый человек проходил в жизни Цоя по-своему, то есть у каждого с Цоем было что-то своё: кто-то вспоминал об этом достаточно открыто и легко, кто-то пытался добавить «отсебятину», что-то скрыть или, наоборот, что-то привнести.
Евгений Додолев
– А негатив был?
Виталий Калгин
– Да, конечно, был и негатив, безусловно, без него никуда. В книге изложено и в негативе.
Евгений Додолев
– Вы что всё к книге отсылаете? Вашу книгу не каждый может купить. Она в подарочном варианте стоит больше двух тысяч рублей и не каждый сможет её унести - она полтора килограмма весит.
Анастасия Мокова
– Девятьсот с лишним страниц, по-моему.
Виталий Калгин
– Семьсот девяносто.
Евгений Додолев
– Поэтому не отсылайте к книге. Мы с вами встретились для того, чтобы из ваших уст узнать, что вас неприятно поразило, допустим, из общения с соратниками или друзьями Цоя. Были такие моменты?
Виталий Калгин
– Да. Можно, фамилии называть не буду?
Евгений Додолев
– Надо.
Виталий Калгин
– У меня был такой вопрос в книге: а завидовали ли Цою музыканты, то есть в рок-клубах? Мне бы хотелось знать мнения рок-музыкантов того времени. И очень многие негативно относились, то есть они все говорили: «Ой, кто такой Цой? Цой – это ПТУшник был, который плохо играл на гитаре, и лишь влияние Айзеншписа, его подача вытащили его на белый свет». Это, конечно, всё несерьёзно, и на самом деле всё не так было.
Евгений Додолев
– Цой хорошо играл на гитаре?
Виталий Калгин
– Цой был очень хорошим ритм-гитаристом, безусловно.
Евгений Додолев
– Кто это озвучивал? Приведите фамилии. Хочется знать героев.
Виталий Калгин
– Мне бы не хотелось приводить фамилии.
Евгений Додолев
– Нам бы хотелось. Виталий, мы вас пригласили именно для этого. Книжку мы прочитаем, у нас будет возможность.
Виталий Калгин
– Например, Вишнев Алексей. Вишнев вспоминал, что Цой был очень плохой гитарист, очень плохо играл, и назвал его «бряцельщиком».
Евгений Додолев
– Но ведь Вишнев был одним из первых звукорежиссеров, который, по-моему, записывал альбом.
Виталий Калгин
– Да, он записывал «Группу крови».
Евгений Додолев
– Значит, он знает материал изнутри.
Виталий Калгин
– Да, безусловно. Он был близким человеком к Цою в своё время, лично с ним дружил, с Цоем. Наверное, всё-таки некоторые личные обиды сказываются.
Анастасия Мокова
– Виталий, вы являетесь поклонником творчества Виктора Цоя. У вас, как у юриста, никогда не возникала мысль, чтобы провести какое-то своё собственное расследование его гибели, может быть? Потому что версий много.
Виталий Калгин
– Да, на самом деле версий гибели Цоя очень много. Но я, как юрист, и уже более или менее знакомый со многими обстоятельствами его смерти, я могу сказать (это лично моё мнение), что это банальная автокатастрофа. То есть человек либо заснул, либо просто отвлёкся.
Анастасия Мокова
– Вы придерживаетесь официальной версии?
Виталий Калгин
– Да, я придерживаюсь официальной версии.
Анастасия Мокова
– А в своей книге вы упоминаете о посмертной славе Цоя?
Виталий Калгин
– Да, тоже есть отдельная глава, которая так и называется «После двадцати лет», то есть жизнь после смерти.
Евгений Додолев
– Вы знаете, Виталий, я не далее как позавчера встречался с Юрием Крыловым, поэтом и издателем этой книги, по своим издательским делам, и мы обсуждали ваше произведение. Там вы упомянули эпизод с автокатастрофой, в которой погиб Виктор. И в книге есть очень интересный момент, связанный с кассетой, потому что согласно легенде в этот момент он слушал…
Виталий Калгин
– Собственную музыку.
Евгений Додолев
– Собственную музыку. Расскажите, как было на самом деле, и как вы узнали об этом.
Виталий Калгин
– На самом деле, всё было немного не так. Есть такая легенда, которая уже давно укоренилась в умах фанатов, что Цой в момент своей смерти слушал черновики «Чёрного альбома», которые впоследствии были изданы. На самом деле это не так. Кассета с черновиками, которая была записана, у Виктора в машине находилась лишь копия этой кассеты, которую Цой сам слушал. Но сам же оригинал черновиков, который был записан, был увезён Каспаряном, гитаристом группы «Кино», в Петербург за день до смерти Цоя. В магнитофоне же у Цоя после аварии в разбитой машине, в кассетнике машины была найдена кассета с записями японской музыки, то есть это японская группа, записи которой Цою подарили в Японии, японский гитарист КейсукеКувате. Это была группа, которая называлась «Все южные звёзды». Получилось так, что узнал я об этом случайно. При написании книги я нашёл человека, директора автобазы № 29, если я не ошибаюсь, Сергея Канопиева, который после смерти Цоя держал на сохранении его разбитый автомобиль в гараже. То есть несколько месяцев разбитый автомобиль находился в гаражном боксе местной автобазы, в Латвии. И человек не поленился, просто разобрал его личные вещи, всё, что в машине оставалось. То есть человек просто разобрал в надежде на то, что это когда-нибудь понадобится, пригодится, чтобы сохранить эти вещи. И он разобрал этот разбитый кассетник и нашёл в нём кассету, которую Цой в момент гибели слушал, потому что была на магнитофоне нажата кнопка «play», она так и оставалась нажатой. Поэтому легенда с черновиками «Чёрного альбома», она не состоятельна немного. Сами черновики были найдены в бардачке автомобиля и были переданы Наталье Разлоговой.
Анастасия Мокова
– Виталий, хочется услышать ваше мнение. Бытует несколько таких мнений, что Цоя возвели посмертно в культ. Если бы не случилось этой катастрофы, если бы он не погиб, то вряд ли бы он был так популярен.
Виталий Калгин
– Я не согласен, конечно, с таким мнением, утверждением. Не погиб бы Цой, всё было бы иначе, конечно, сослагательно рассуждать смысла нет. Но, тем не менее, Цой делал бы знаковые вещи и продолжал бы оставаться «звездой», безусловно. А культ? У нас любят делать культ, после смерти особенно.
Анастасия Мокова
– Об этом и речь.
Евгений Додолев
– Не очень много культовых фигур здесь. Это очень спорный вопрос, он просто не имеет отношения к теме беседы. Я сейчас получил такое СМС от слушателей: «Демо-кассета была в бардачке».
Виталий Калгин
– Да, безусловно. Это копия, демо-касета. А оригинал был увезён Каспаряном.
Евгений Додолев
– А они совпадают?
Виталий Калгин
– Да, они абсолютно идентичны. Просто Цой оставил у себя одну копию, чтобы слушать её. Это же была рабочая запись, с которой работали, то есть это рабочий вариант был.
Евгений Додолев
– У вас какой-то есть, что называется, фидбэк от ваших соратников, фанатов группы «Кино»? Что-нибудь они говорят вам, что вы молодец или, наоборот, вы негодяй?
Виталий Калгин
– Вы знаете, очень много мнений есть на сегодняшний день. Кто-то говорит, конечно, и близкие товарищи, и тот, кто был в теме создания книги. По мере создания книги я очень много пересекался с разными фанатами, коллекционерами, поклонниками, всё равно все в одной среде вращаемся. Конечно, мнений на сегодняшний день очень много. Кто-то принимает горячо, тепло, восторженно, а кто-то негативно, говорит, что это очень плохо всё.
Евгений Додолев
– Упрёки в чём заключаются? В неточности?
Виталий Калгин
– В неточности, в несовпадении конкретных дат, то есть это всё относительно. Почему? Потому что люди, которые давали интервью, вспоминали, они сами путают даты. Мы не старались редактировать прямую речь в книге и давали все воспоминания так, как они были приведены.
Евгений Додолев
– Хотел уточнить, вы говорите «мы». Вы о себе говорите «мы» или у вас был соавтор?
Виталий Калгин
– У меня была соавторша, моя подруга, которая помогала мне в каких-то вопросах, Мария Бурдакова, это владелица сайта «Последний герой».
Евгений Додолев
– Фанатский сайт?
Виталий Калгин
– Да, это фанатский сайт.
Евгений Додолев
– Он существовал задолго до появления книги?
Виталий Калгин
– Да, конечно.
Евгений Додолев
- В книге есть один эпизод, и по поводу этого эпизода некоторые поклонники группы «Кино» выражают сомнения в подлинности: о том, что у «Кино» был какой-то концерт в Риме перед эмигрантской публикой, и там случилось какое-то стихийное бедствие. Он очень такой «киношный», не в смысле группы «Кино», а в смысле кинематографичный. Что это за эпизод? Откуда вы узнали о нём? И какова ваша оценка подлинности этого эпизода? Расскажите сперва, собственно, историю.
Виталий Калгин
– История эта из воспоминаний Георгия Гурьянова, барабанщика «Кино». Он рассказывал, что во время гастролей в Риме, Виктор не хотел выступать на той площадке, которая была предоставлена под выступление. Это было в лагере эмигрантов из Советского Союза, люди мигрировали через Италию в Израиль. Площадка была абсолютно не готова и не предназначена для выступлений «Кино», и публика была соответствующая там. И Виктор поначалу отказался там играть. Но потом по просьбе устроителей концерта он всё-таки согласился, и группа решила дать там пару концертов. В итоге (это всё по воспоминаниям Гурьянова, как рассказывал Георгий), когда была выстроена сцена, установлены колонки, всё было расставлено, аппаратура, перед выходом на сцену музыкантов резко подул средиземноморский шторм, и все расставленные колонки и аппаратуру, всё напрочь унесло ветром в соседний парк. Поражённые итальянцы прозвали Цоя «Несущим бурю», то есть «Буревестник» такой был. Это было знаковым событием. Гурьянов сказал, ему очень понравилось это, можно было снимать фильм. Это было бы здорово, конечно.
Анастасия Мокова
– Кстати, по поводу «Несущим бурю». Игорь Тальков говорил, что Цой был проводником белых сил на земле и не успел выполнить свою миссию. А вы что думаете по этому поводу?
Виталий Калгин
– Это из области мистики, возможно, но в какой-то степени можно согласиться со словами Талькова. Был бы жив Цой, он бы очень многое сделал ещё сегодня, безусловно, хорошего.
Евгений Додолев
– Мы сейчас говорим исключительно про музыку. Сейчас в рок-среде конфронтация политического характера – очень по-разному смотрят на нынешний политический контекст музыканты, которые раньше были друзьями-соратниками. Это очень банальный журналистский вопрос, который я своим коллегам никогда не советую задавать, но вот сам… Чем бы сейчас занимался Цой, какую бы позицию он занимал бы по Крыму, допустим? Крым для него – это такая родная история.
Виталий Калгин
– Да, Цой очень любил Крым. Насколько я знаю, он ездил в молодости очень часто в Крым. Вы знаете, очень сложно рассуждать сослагательно, что бы думал сегодня Цой, и чем бы он занимался, за кого бы он стоял, кого бы он поддержал сегодня, но я не сомневаюсь, что то, что делал бы Цой сегодня, то было бы правильно. Он бы занял правильную позицию, верную. Какую именно? Мне сложно оценивать, но я не сомневаюсь, что его позиция была бы очень правильная.
Евгений Додолев
– Смотрите, он бы сейчас, может быть, был бы уже седой, толстый, может быть, уже не было бы вот этого ореола геройского. С точки зрения родных и поклонников плохо, что произошло с ним, что он ушёл так рано, но с точки зрения экзистенциальной, может быть, в этом и была его миссия – уйти прямо на взлёте. Как вы считаете?
Виталий Калгин
– Вполне возможно, скорее всего. Поддерживаю, что вполне возможно, что это была его миссия.
Евгений Додолев
– Многие говорят, что у него была бы кинокарьера.
Виталий Калгин
– Вполне возможно. В последнее время Цой очень был близок к синематографу, можно сказать так.
Евгений Додолев
– Может, он был бы не музыкантом, а, может быть, актёром.
Виталий Калгин
– Нет, скорее всего, с музыкой бы Цой не завязал. Это моё мнение, конечно. Тут сложно рассуждать.
Евгений Додолев
– Мы про кино говорим. Рашид Нугманов, друг Виктора, режиссёр, который открыл его, как киноактёра, вы с ним встречались? Какие у вас взаимоотношения?
Виталий Калгин
– Мы лично не встречались, мы общались посредством электронной почты, письмами. Сайт yahoo есть его.
Евгений Додолев
– Есть, да.
Виталий Калгин
– Посредством этого сайта мы с ним поддерживали отношения. Рашид очень много помог книге, он рассказал очень многие какие-то вещи интересные, дал информацию.
Евгений Додолев
– Например?
Виталий Калгин
– Например, по съемкам фильма «Игла». Он рассказал, как это происходило, где, конкретно какие-то вещи, что-то уточнял, что-то отбрасывал, как ненужное. В общем, продуктивное весьма было общение.
Анастасия Мокова
– А мать Марьяны, Инна Николаевна, она в документальном фильме озвучивает такую фразу, что Марьяна была основой группы, и если бы не её вера, то мир мог бы не узнать о Цое.
Виталий Калгин
– Это, конечно, мнение её матери, с ним согласиться можно, конечно. Но это, конечно же, не так. Почему? Потому что Цой до знакомства с Марьяной уже был Цоем. Собственно, был записан альбом «45», и уже знали, кто такой Цой. В рок-клубе Цой уже был Цоем. А то, что Марьяна сделала, нельзя отрицать. Это, безусловно, очень много для группы «Кино», но я не сомневаюсь, что не было бы Марьяны, была бы другая женщина или кто-то другой, а Цой уже всё равно был Цоем. И он рано или поздно стал бы тем, кем он и стал.
Евгений Додолев
– А как у вас отношения складываются с Александром, с наследником?
Виталий Калгин
– Мы не то что бы дружим, но мы общаемся. Когда ему нужна моя помощь какая-то по теме группы «Кино», Александр обращается. Когда снимался фильм с Евгением Лисовским…
Евгений Додолев
– Для «Первого канала»?
Виталий Калгин
– Да, для «Первого канала». Меня пригласили туда консультантом, я помогал, консультировал какие-то моменты, связанные с историей группы.
Анастасия Мокова
– Если мы говорим о фильме, то Наталья Разлогова говорит, что песня «Атаман», которую исполняет группа «Кино», она соответствует моменту и написана до того, что произойдёт потом, что она подходит именно к нашему времени.
Виталий Калгин
– Вполне возможно, я соглашусь с таким утверждением. Потому что в последнее время события в Донбассе, Украина, вот это всё, и очень многие поклонники прямо привязали эту песню к событиям в Украине, которые происходили сейчас. И все говорят: «Цой, он, как пророк, предвидел». Это, конечно, притянуто всё, но, тем не менее, можно сказать, что в каком-то смысле…
Анастасия Мокова
– По вашему мнению, нынешняя молодежь может оценить и понять творчество Цоя?
Виталий Калгин
– Да, безусловно, конечно.
Евгений Додолев
– Мне кажется, что это просто факт, потому что очень многие школьники и дети моих знакомых, они слушают, что меня удивляет.
Виталий Калгин
– Есть такой поразительный факт, что творчество Цоя, оно вызывает любовь и внимание к себе даже у маленьких детей. Взять меня даже – с семилетнего возраста. У меня даже ребёнок слушает Цоя.
Евгений Додолев
– А сколько вашему ребёнку лет и кто?
Виталий Калгин
– Дочь, три года.
Анастасия Мокова
– Она уже слушает Цоя?
Виталий Калгин
– Вполне, абсолютно реально. Это нормально.
Евгений Додолев
– Сейчас очень много обсуждается, особенно в социальных сетях то, что Джоанна Стингрей, американка, которая занималась советскими рок-музыкантами, очень пропагандировала нашу рок-музыку на Западе, и она сейчас на своём сайте выложила массу уникальных фотодокументов. Вы что-то видели из этого, что-то знаете об этом? И общались ли вы с ней?
Виталий Калгин
– Да, конечно, мы общались с Джоанной.
Евгений Додолев
– Во время написания книги?
Виталий Калгин
– Да, во время написания книги. Она делилась фотоматериалом. И многие из фотографий, которые она присылала…
Евгений Додолев
– Она же была замужем за гитаристом Юрием Каспаряном.
Виталий Калгин
– Да. Я попросил её воспоминания в книгу. Она думала с месяц, наверное, потом всё-таки прислала мне свои воспоминания. Было тоже довольно интересно. Прояснила какие-то моменты интересные. А то, что она выложила свой архив на сайте - это, конечно, классно. Очень многие страницы истории, пробелы, эта «Красная волна» вся, то есть в фанатской среде, да и не только…
Евгений Додолев
– Что за «Красная волна», расскажите?
Виталий Калгин
– А «Красная волна», это же движение было. Когда Джоанна приехала в Советский Союз и поразилась тому, что в Советском Союзе есть рок-музыка, то есть для неё это было неким открытием, и возникло движение «Красная волна». Она увезла записи нелегально, подпольно, как она рассказывала, в каблуке сапога, то есть она скрутила плёнку и увезла за границу эти записи, где издала их на пластинке, которая так и называлась «Красная волна» - «RedWave».
Евгений Додолев
– У нас сейчас произойдёт «волна», потому что у нас будет «смена караула», и Александра Степанова сменит Анастасию. Она тоже студент Московского института телевидения и радиовещания Останкино. Александра, прошу Вас. Анастасия, спасибо.
Анастасия Мокова
– И вам спасибо.
Евгений Додолев
– И я вопрос задам нетрадиционно: не гостю, а своей соведущей. Скажите, Саша, а вы что-нибудь слышали про «Красную волну»? Словосочетание «Красная волна» вам что-нибудь говорит? О Цое вы слышали?
Александра Степанова
– О Цое я слышала.
Евгений Додолев
– Вопросы про Цоя у вас есть к Виталию?
Александра Степанова
– Да, конечно. Вы уже говорили о том, что молодые люди любят и слушают Цоя. У меня, наоборот, был другой случай когда-то, в давность свою: в университете я работала вожатой, мне тогда было лет 19-20, а моим детям было лет по 14-15. И мы у костра играли им песни «Кино», Цоя. И они, знаете, очень сильно удивлялись, им нравилось, но они спрашивали, кто это. Мы тоже были очень удивлены, что они не знают «Группу крови» и «Звезду по имени Солнце». Мы-то это с молоком матери впитали, это как Пушкин, которого все знают. Виталий, вопрос: вы с таким сталкивались?
Виталий Калгин
– Мне сложно судить, я вращаюсь среди поклонников, которые уже знают, что это такое. Я, наверное, очень редко встречал таких людей, но, наверное, в последнее время чаще стал встречать. В моё время, когда мне было лет 10-15, все знали, кто такой Цой. То есть несколько песен, самых основных, ту же самую «Звезду по имени Солнце» или «Группу крови» пел, наверное, каждый, кто на гитаре знает два-три аккорда. Это были обычные дворовые песни, которые пелись наравне с «Сектором газа». Цой, что-то еще, то есть это было в порядке вещей.
Евгений Додолев
– Знаете, мне в день пятидесятилетнего юбилея Виктора Цоя довелось беседовать о его творчестве с Александром Борисовичем Градским в прямом эфире. И у Градского есть тезис, с которым я не согласен, но я его озвучу, что Цой очень популярен сейчас, в обозримом каком-то таймфрейме, но лет через 20-30 его не будут помнить, а мегапрофессионалов, их будут помнить всегда. Он всегда приводит в пример Рахманинова или поэта Хлебникова, у которого есть 30-40 тысяч поклонников, но они и в пятидесятые годы прошлого столетия, и сейчас. Может варьироваться число, но есть так называемая ядерная аудитория, ядро. А Цой сейчас очень-очень популярен, а через 20 лет или через 30, как считает Александр Борисович, его забудут. Ваше мнение по этому поводу.
Виталий Калгин
– Нет, я, конечно же, не согласен с таким мнением. Почему? Я приведу пример. Когда погиб Цой в девяностом году, было точно такое же мнение, когда очень многие люди, в том числе и родители Цоя, они сказали, что через год-два ажиотаж пройдёт и все забудут: был Витька, парень, погиб, и «Кино» кончилось. Мы видим на сегодняшний день, что прошло 25 лет, и ажиотаж по-прежнему высок, и интерес к Цою есть, и песни постоянно крутят на радио. Всё в порядке, то есть Цой жив. На самом деле я не сомневаюсь, что пройдёт ещё 25 лет и всё также и останется. Если мы будем жить, и Цой будет жить.
Евгений Додолев
– За счёт чего этот интерес к Цою? Это музыкальный параметр, это тексты, это сам образ?
Виталий Калгин
– И образ Цоя был довольно интересен, и его песни, и то, что он хотел сказать и сегодня оно находит отклик.
Евгений Додолев
– То есть месседж?
Виталий Калгин
– Да, естественно. Он и сегодня популярен, и молодые люди, они его чувствуют тонко, соответственно, чем и привлекаются.
Александра Степанова
– Вы говорите, что он популярен, и я бы сама сказала, что молодым людям он нравится, но он не массовый. Как вы считаете, нужна ему какая-то массовость, какой-то, может быть, посыл для молодых, для подростков? Как-нибудь это популяризировать нужно?
Виталий Калгин
– Необязательно, наверное, иметь огромную массу поклонников, чтобы все слушали «Кино». Достаточно определённую прослойку иметь, своё место. Кто имеет своё место в современном мире, он всегда будет иметь своё место, у него всегда будет своя ниша, свои поклонники.
Александра Степанова
– То есть, если нужно, человек сам к этому придёт и сделает сам свой выбор?
Виталий Калгин
– Да, безусловно.
Александра Степанова
– Виталий, а есть какие-то композиции, которые вы переслушиваете? Знаете, как русская классика, вы её перечитываете: прочитали в 15 лет, потом в 20, в 30, и по-своему как-то её интерпретируете в соответствии с возрастом. Есть какие-то такие знаковые для вас композиции, которые вы, может быть, слушаете периодически и как-то по-новому понимаете, открываете для себя?
Виталий Калгин
– Мне сложно сказать. Я Цоя слушаю постоянно, любую композицию. У меня нет какой-то определённой, нет выбора какого-то определённой композиции. Я слушаю всё подряд, всё творчество.
Евгений Додолев
– Хорошо. А ваше отношение к симфоническому «Кино» - проект Юрия Каспаряна?
Виталий Калгин
– Это, конечно, очень здорово, мне очень нравится. Я поддерживаю этот проект, конечно же. Это замечательно.
Евгений Додолев
– Как-то без энтузиазма вы говорите.
Виталий Калгин
– Нет, наоборот, я горжусь, меня прямо распинает. Я бывал на концертах, довелось, и мне очень понравилось. Очень классный проект. Я рад, что Георгий с Игорем Вдовиным смогли это осуществить, что это работает. Это классно.
Евгений Додолев
– Вам довелось пообщаться до гибели Гурьянова?
Виталий Калгин
– Да, конечно.
Евгений Додолев
– Это одноразовая была какая-то встреча или вы несколько раз встречались?
Виталий Калгин
– Несколько раз встречались, приезжали. Просто так получилось, что, когда первый раз мы с Гурьяновым встретились, это была просто деловая встреча, мы обсуждали какие-то моменты, то есть я рассказывал идею рождения книги.
Евгений Додолев
– Вы Гурьянову рассказывали?
Виталий Калгин
– Да, я ему это всё пытался изложить. Ему понравилась, конечно же, вся эта идея. Наверное, он был одним из тех людей, которые наиболее активно поддержали идею книги про группу «Кино», кто очень сильно помог информацией.
Евгений Додолев
– Странно было бы, если бы не поддержали. Идеологом группы «Кино» его многие называли, насколько я понимаю, ошибочно.
Виталий Калгин
– В каком-то плане он и был идеолог, зачинатель моды на стиль группы «Кино». Гурьянов, он был иконой стиля в Петербурге, и является ею, наверное, и после смерти. Потому что даже сегодня Георгий Гурьянов в Петербурге – это фигура, конечно, знаковая, и после смерти остаётся. И для группы «Кино» он был одним из самых близких друзей Цоя.
Евгений Додолев
– Расскажите про конфликт с Борисом Борисовичем Гребенщиковым.
Виталий Калгин
– Конфликт группы «Кино»?
Евгений Додолев
– Нет, ваш.
Виталий Калгин
– Мой? У меня не было конфликта.
Евгений Додолев
– Но у вас же была какая-то история, связанная с воспоминаниями Б.Г. о Цое. Я читал, что вы писали про это.
Виталий Калгин
– Я понял. Проблема была в том, что Борис Борисович в одном из своих интервью многочисленных вспомнил такой момент… То есть он начал утверждать, что группа «Кино» играла перед бандитами по первому же вызову. То есть, по его словам, им звонили, поднимали их среди ночи, и они бежали играть для кого угодно. На самом деле это не так. Этого не было никогда. И когда Гребенщикову на это указали…
Евгений Додолев
– Кто указал?
Виталий Калгин
– Многочисленные фанаты и прочие, люди, которые были близки к «Кино» и знали всю подноготную.
Евгений Додолев
– А музыканты «Кино» ему не указывали?
Виталий Калгин
– Музыканты «Кино» просто в то время не то что бы как-то сразу отреагировали, но просто постеснялись, может быть, в какой-то момент сказать. Пришлось ворошить. Нугманов резко осудил это выражение Гребенщикова, и, собственно, Гребенщиков в своём «Живом журнале» извинился первый раз, он просто сказал: «Вы меня простите. Я, может быть, ошибся, память подвела». Но через несколько лет он в вашей же программе, Евгений, он снова это озвучил.
Евгений Додолев
– Да, он как-то забыл про извинения и снова это озвучил, я помню.
Виталий Калгин
– И на повторное утверждение поднялась еще более сильная волна негатива.
Евгений Додолев
- И понеслось оно по трубам?
Виталий Калгин
- Да, резко осудили его выражение, то есть вплоть до прессы. Уже было опубликовано в прессе о том, что Гребенщиков просто неправ.
Евгений Додолев
– А почему он, с вашей точки зрения, сделал это? У меня есть собственная теория, но мне интересно ваше мнение. Это то, что вы называете завистью или, может быть, действительно забыл что-то или что-то перепутал?
Виталий Калгин
– Возможно, или забыл, или просто банальная зависть успешному долгожительству Цоя, его идеям. В связи с чем, непонятно, но как-то так.
Евгений Додолев
– Вы ответили просто моим вопросом. Вы вопрос перефразировали.
Виталий Калгин
– Или зависть. Я не знаю даже, что это, мне сложно сказать.
Евгений Додолев
– А вы с ним общались очно?
Виталий Калгин
– С Гребенщиковым? Нет.
Евгений Додолев
– Почему? Ведь это человек, который стоял у истоков «Кино». Не было бы «Кино», если бы не было…
Виталий Калгин
– Я понимаю, но о чём-то расспрашивать Бориса Борисовича, я думаю, бессмысленно. Почему? Потому что очень многое он уже в своих интервью рассказал о Цое.
Евгений Додолев
– Но ваше сильное место, насколько я понимаю, не то что мы, журналисты, вы же и юрист, и человек въедливый, который может извлечь что-то. Я, кстати, сейчас это без всякого ёрничества говорю, потому что мне один из соратников Юрия Айзеншписа, с которым я встречался, работая над книгой, сказал, что как Калгин, никто такой дотошности не проявляет. Вы умеете вытаскивать что-то из глубин не столько подсознания, сколько памяти.
Виталий Калгин
– Да, но это всё сложно. К Борису Борисовичу я не стал обращаться просто по причине…
Евгений Додолев
– Обратитесь. Может быть, всё будет иначе.
Виталий Калгин
– Может быть, в будущем. Может быть, при написании будущей книги попробую обратиться.
Евгений Додолев
– Мне хочется понять природу этого.
Виталий Калгин
– Саму природу может объяснить только сам Гребенщиков. Что двигает его таким заявлением, выражением про Цоя, непонятно, то есть непонятно, что им движет.
Александра Степанова
– Виталий, я хочу спросить у вас, вы справляете как-то день рождения Цоя?
Виталий Калгин
– День рождения Цоя поклонники отмечают приездом в Петербург на могилу. То есть достаточно возложить цветы, прийти, посидеть, подумать о своём. Многие просто превращают это в ритуал, но это же в день рождения Цоя.
Александра Степанова
– А день смерти?
Виталий Калгин
– День смерти – то же самое, то есть посещение могилы.
Александра Степанова
– А у стены Цоя часто бываете?
Виталий Калгин
– Сегодня стена Цоя превратилась, если вы имеете в виду Арбатскую стену…
Александра Степанова
– Да, её.
Виталий Калгин
– Вообще, стена возникла как стена памяти, чтобы люди туда приходили, потому что не все живут в Петербурге, и возможности нет приехать туда. Все приходили к Арбатской стене, и там возникло «Арбатское движение», но впоследствии оно просто сошло «на нет». И сегодня у стены Цоя очень редко кого можно встретить.
Александра Степанова
– Но сейчас от стены Цоя гоняют фанатов.
Виталий Калгин
– Вот именно, да.
Александра Степанова
– Я хотела спросить, по-вашему, это справедливо? Просто там такая вакханалия творится.
Виталий Калгин
– Конечно, несправедливо. Но то, что там устроили в последнее время, какие-то маргинальные тусовки - это, конечно, очень плохо. Я к этому очень плохо отношусь. Но, с другой стороны, Арбатская стена, на мой взгляд, конечно, она должна быть. То есть это стена памяти, это как памятник уже, наверное, своего рода.
Александра Степанова
– Да, это как символ уже.
Виталий Калгин
– Как символ. Но, с другой стороны, устраивать там какие-то маргинальные…
Александра Степанова
– Знаете, это довольно в духе панк-рока.
Виталий Калгин
– Как-то так, да.
Евгений Додолев
– У вас прозвучало, что маргиналы, но мне кажется, что «Кино», они ведь на старте тоже были маргинальными, и в подаче своей экстравагантные.
Виталий Калгин
– «Мама-анархия» - это как гимн панков уже?
Александра Степанова
– Да.
Виталий Калгин
– Если только так. А, в принципе, настоящие поклонники Цоя, которые уже взрослые люди, они это называют просто стенкой, то есть для них это не Арбатская стена, это стенка.
Евгений Додолев
– То есть это не комильфо?
Виталий Калгин
– Да.
Александра Степанова
– Виталий, вы являетесь лидером группы «Акция протеста», насколько я знаю. Это так?
Виталий Калгин
– Да, был.
Александра Степанова
– Знаете, слушала на досуге ваши песни. Мне очень интересно, вы используете нецензурную лексику в своих текстах, она какую функцию несёт?
Виталий Калгин
– Насколько я помню, в моих песнях не очень много её, но, тем не менее…
Евгений Додолев
– Виталий, воспроизведите что-нибудь. Я вообще ни разу не слышал.
Александра Степанова
– Например, есть песня, я её перефразирую, называется «Зачем так жить?». Вы в ней описываете, скажем так, неприемлемость современного образа жизни, то есть съездить в Турцию, посмотреть телевизор, растить детей. И вы как бы спрашиваете: зачем так жить? Мне интересно, зачем так жить и как надо?
Виталий Калгин
– Насколько я помню, наша группа создавалась, как панк-группа. Это было интересно в то время.
Евгений Додолев
– Я вообще даже не знал, что вы играете в группе.
Виталий Калгин
– Сейчас я уже не играю и уже давно. Мы от этого просто отошли, но сохранились эти песни, насколько я понимаю, но в то время это было интересно - всеобщее отрицание идей, но это было весело, для того возраста нормально.
Александра Степанова
– То есть это только на отрицание, ответов каких-то не несёт, да?
Виталий Калгин
– В принципе, да, не несёт. Не было никакой идеи конкретной.
Евгений Додолев
– А у вас какие-то заимствования есть из «Кино»?
Александра Степанова
– Там по стилю, знаете, очень много такого. Там есть какое-то заимствование из «НАИВ», я что-то такое слышала.
Виталий Калгин
– Наверное, да, больше гражданской обороны.
Александра Степанова
– Да, скорее это. Если говорить о подаче, если о смысловой составляющей, что-то поверхностное могло быть взято из «Кино», но не с глубоким смыслом.
Виталий Калгин
– Мы не старались никогда брать что-то от Цоя, потому что все сразу говорили: «Похоже на Цоя».
Александра Степанова
– А так похоже на «НАИВ».
Виталий Калгин
– «НАИВ» тогда мало знали. «НАИВ» тогда никто не знал.
Евгений Додолев
– Возвращаясь к симфоническому проекту, что Каспарян делает, вы считаете, это «Кино»?
Виталий Калгин
– Да, это «Кино», конечно.
Евгений Додолев
– Разве? Разве «Кино» не гитарный…
Виталий Калгин
– А я бы очень хотел услышать проект Каспаряна с голосом Цоя. Было бы очень классно! На самом деле хватает парня.
Евгений Додолев
– Кстати, это ведь технически осуществимо, можно же наложить, там же дорожка записывалась. Вы же должны, вы же, во-первых, исследователь.
Виталий Калгин
– Дорожки, безусловно, звуковые сохранились, голосовые. Они где-то сохранились.
Евгений Додолев
– Но там всё упирается опять в Морозова?
Виталий Калгин
– Да, скорее всего.
Евгений Додолев
– Морозов тормозит вообще то, что называется пропагандой наследия?
Виталий Калгин
– Наверное, скорее всего, просто не занимается даже пропагандой, то есть какого-то яркого продвижения и стремления, рекламы группы «Кино» незаметно. Хотя группа гастролирует и существует. В принципе, это тоже продукт Морозова – проект, прямой, созданный. Я понимаю, что, с одной стороны, это хорошо. Почему? Потому что молодежи нужен живой кумир, к которому можно подойти и взять автограф, например. Но, с другой стороны, если бы они играли свои песни, а они играют песни Цоя и имиджем стремятся быть похожими на Цоя. У них такая суррогатная копия получается, которая, в принципе, мало воспринимается настоящими ценителями и поклонниками Цоя.
Евгений Додолев
– Морозов комментировал выход книг ваших?
Виталий Калгин
– Да, насколько я знаю, Сергей Морозов оценил мою работу и остался доволен.
Евгений Додолев
– Откуда вы знаете?
Виталий Калгин
– В процессе общения он сказал.
Евгений Додолев
– Понятно.
Александра Степанова
– Виталий, мне очень интересно с самого начала. В интернете написано, что вы «Цоевед». Откуда взялось название? Вам присвоили его? Какую-то научную работу защитили?
Виталий Калгин
– Вообще, я не знаю.
Евгений Додолев
– Вообще-то, это я написал, объявляя.
Александра Степанова
– Нет, это ещё в интернете написано.
Евгений Додолев
– Но я, честно говоря, не позаимствовал.
Виталий Калгин
– Это, наверное, работа редакторов или подача издателя.
Александра Степанова
– А чем вы ещё увлекаетесь, помимо Виктора Цоя и его творчества? Какие у вас ещё интересы?
Виталий Калгин
– Не знаю. Нет, наверное, никаких особенных.
Александра Степанова
– То есть, получается, вы посвятили всего себя?
Виталий Калгин
– Получается, да.
Александра Степанова
– А какое ваше основное занятие?
Виталий Калгин
– Юрист.
Александра Степанова
– То есть вы практикующий юрист?
Виталий Калгин
– Да.
Александра Степанова
– У вас две такие ипостаси противоположные.
Евгений Додолев
– И любимый вопрос про творческие планы. Что вы собираетесь делать?
Виталий Калгин
– Это не последняя книга, безусловно. Почему? Потому что в процессе собралось очень много материала, который не вошёл просто в книгу.
Евгений Додолев
– А коллекционеры, вообще, делятся. Я же знаю, что некоторые неохотно расстаются.
Виталий Калгин
– Некоторые делятся, а некоторые не хотят.
Евгений Додолев
– Они хотят денег или не хотят в принципе?
Виталий Калгин
– Они в принципе не хотят, потому что это нарушает их коллекции и эксклюзив. Приходится самому какие-то обходные пути искать, находить материал.
Евгений Додолев
– Например?
Виталий Калгин
– Ходишь по людям, которые были близки Цою, у них что-то сохранилось, что-то пытаешься у них доставать.
Александра Панова
– А вам охотно отвечают на это?
Виталий Калгин
– Кто-то достаёт охотно, делится, кто-то требует денег. По-разному бывает.
Александра Степанова
– А как вы обходите эти камни?
Виталий Калгин
– Как сказать, обаятельность включаю.
Евгений Додолев
– А есть?
Виталий Калгин
– Наверное, природное обаяние. Юрист без ложной скромности.
Евгений Додолев
– Что ж, поверим на слово, потому что у нас есть какие-то материальные подтверждения в виде трёх книг. Ведь некоторые из них уже выдержали не одно издание, насколько я понимаю. Мы прощаемся с нашими слушателями и зрителями. Спасибо, Александра. Спасибо, Виталий. Сейчас мы послушаем группу «Кино».