Олег Дружбинский
- Добрый день, друзья. С вами радио «МедиаМетрикс» и программа «Мимонот», которую ведут сегодня Олег Дружбинский и Евгений Додолев. Женя, добрый день.
Евгений Додолев
- Здравствуйте. Я, кстати, буду желание загадывать – между двумя Олегами.
Олег Дружбинский
- Прекрасно. И сегодня у нас в гостях прекрасный певец, солист группы «Иванушки International» Олег Яковлев. Олег, добрый день. Приятно видеть приятное, доброе, теплое лицо в нашей студии. Скоро весна, и чувствуется прилив жизненных сил.
Олег Яковлев
- Я бы не сказал, что прилив жизненных сил, потому что весна – это обострение, всякие моменты шизофрении, усталость, потому что хочется солнца. Знаете, вчера было 23 февраля. Все как-то поздравляли, меня даже любимая не поздравила, ничего не подарила, потому что был там-сям, был на вечеринке, вспоминал друзей, которые в этот день покинули наш мир. Но мне кажется, что 23 февраля – это праздник для тех, кто служил. Вы служили?
Олег Дружбинский
- Да, мне довелось, меня забрали.
Олег Яковлев
- Это не мой праздник. Я посмотрел, кстати, ваш канал mediametrics.ru, что в России около 150 выходных. Это же кошмар. Получается, из года полгода наши люди отдыхают.
Евгений Додолев
- Артистам, наверное, хорошо – можно зарабатывать на этом.
Олег Яковлев
- Артисты всегда в бою – это хорошо. Но все равно парадокс такой – полгода наша страна отдыхает, не работает.
Евгений Додолев
- Это правильно, потому что у нас страна восточная.
Олег Яковлев
- Я б не сказал, глядя на вас. Вас двое, а я один такой.
Олег Дружбинский
- Есть такая точка зрения, которую высказывал в свое время популярный писатель Максим Горький, что труд – это проклятье человечества. Надо сказать, что-то в этом есть.
Олег Яковлев
- Надо рожать идеи, причем во сне.
Олег Дружбинский
- Олег, такой вопрос. Вы когда-то закончили Театральное училище, ГИТИС, если я правильно помню.
Олег Яковлев
- Нет, это не училище, это Российская академия театрального искусства, раньше был Государственный институт театрального искусства имени Луначарского.
Евгений Додолев
- Иркутское театральное училище.
Олег Яковлев
- Иркутское, там по куклам, по «puppet». Мне это совершенно не понравилось.
Олег Дружбинский
- Не пошло. Значит, всегда было желание быть на сцене, желание немного повыпендриваться перед публикой?
Олег Яковлев
- Я думаю, может, это некоторые комплексы. Потому что мне кажется, что детство не очень такое простое. Просто у меня мама очень харизматичная. Мне все время хотелось этого, может, потому что я в Сибири родился, может, не такой как все, может, потому что у меня азиатская внешность. Мне все время хотелось оказаться именно на русской театральной сцене в Москве, не быть за ширмой, не быть кукловедом или кукловедущим. Мне все равно хотелось, я думал, что я имею право, потому что я все время привык слушаться, я привык играть на фортепиано, склоняться. Это называется выход какой-то.
Евгений Додолев
- То есть был такой благонамеренный, приличный ребенок.
Олег Яковлев
- Да, сиди, молчи и не высовывайся, и не показывай себя никому. И я себе в этом плане доказал, что я могу выйти из-за ширмы, могу поступить в «Щуку», во МХАТ, в ГИТИС на лучшие курсы и к Фоменко тоже.
Олег Дружбинский
- То есть, когда вы поступали, вы проходили в разные институты?
Олег Яковлев
- Конечно. Да, я поступал и в «Щуку». Единственное, что мне в «Щепке» отказали, в Щепкинском сказали: «Что с вашим лицом? Кого вы будете играть?». Я говорю: «Только Треплева».
Евгений Додолев
- Мне сложно в это поверить.
Олег Яковлев
- Я прошел на все конкурсы.
Евгений Додолев
- Кто это сказал?
Олег Яковлев
- Я не помню этот курс, но я помню, что я поступал тогда на курс к Тарханову, к Фоменко. В «Щуку» - не помню. Кстати, надо было выбрать из трех институтов, к кому ты идешь, к какому мастеру. К Фоменко конкурс прошел. Потом выяснилось, что я еще не закончил театральное училище. Мне было просто интересно.
Евгений Додолев
- Мне сложно представить, чтобы в приемной комиссии могли сказать: «Кого вы будете играть?».
Олег Яковлев
- Тогда – да. Мне кажется, я был первый с такой внешностью, кто прошел на лучшие…
Евгений Додолев
- А какая у тебя внешность?
Олег Яковлев
- Она восточная называется. Я думаю, я первый человек, который имел и имеет право выйти на сцену Русского драматического театра. После меня, по-моему, уже был афроамериканец. Всего два человека, больше никого нет. Наверное, талантливые люди.
Олег Дружбинский
- Понятно, что в «Щепку», это малый театр, куда тут, в малом театре, хотя тоже можно было бы.
Олег Яковлев
- Нет, я больше никогда туда ни ногой. И вообще, люди не поступайте. Там скучно.
Олег Дружбинский
- Хорошая антиреклама. Хорошо. ГИТИС. И хотелось всегда как-то повыступать. Если правильно помню, потом был театр Армена Джигахарняна.
Олег Яковлев
- Да.
Олег Дружбинский
- Продолжение этой истории.
Олег Яковлев
- До этого было всякое множество всего – и жанр мюзикла, и еще что-то. Я ко всему был готов. В какой-то момент я играл в антрепризах. Но, когда мне позвонил Армен Борисович, он сказал: «Сыночка». Он меня «сыночкой» называл: «Я создаю новый театр. Ты не хотел бы быть в моей труппе?». Я говорю: «Конечно, Армен Борисович, с удовольствием».
Олег Дружбинский
- Как так получилось, что вы «сконектились», что называется?
Олег Яковлев
- Армен Борисович – уникальный человек. Когда он набирал курс, я учился на курсе Людмилы Ивановны Касаткиной, народной артистки, Левертова Владимира Наумовича, которого вы наверняка знаете. Также был прекрасный Сергей Николаевич Колосов и так далее. Я вам скажу такой момент, что Касаткина, Джигарханян, Левертов и Колосов на курс набирали 12 челочек, у каждого был лимит: «Я набираю себе этих, которые мне нравятся». И каждый брал себе по 2-3 человека. Когда меня и еще одну девушку, по-моему, Ленку Фомину, увидел Армен Борисович, он сказал: «Это мои. Я поехал на съемки». И он уехал. Я уже был забронирован. Получалось, четыре мастера по три человека.
Евгений Додолев
- Вопросов не возникло насчет внешности?
Олег Яковлев
- У него – нет. На самом деле он уникальный. Мы знаем, что он из Еревана, но у него какая-то уникальная европейская внешность. У меня даже не возникает вопроса, когда я смотрю, когда он Нерона играл и так далее. Не знаю, он уникальный. Мне кажется, что-то и мне передалось, потому что я темноволосый. А со светлыми волосами меня считают русским Ванькой.
Олег Дружбинский
- Небольшой провокационный вопрос. В театральной Москве ходят слухи, что Джигарханян – Сталин такой, когда он управляет театром.
Олег Яковлев
- Да, он очень жесткий человек, но у меня всегда были преференции.
Олег Дружбинский
- За что?
Олег Яковлев
- Не знаю, потому что «сыночкой» назвал: «Тебе можно». И когда мы виделись уже лет через 10-12, когда он говорит: «Олежечка, сыночка, когда ты захочешь, ты всегда можешь прийти в мой дом и чаю попить. Тебе можно все».
Евгений Додолев
- Джигарханян – расист просто, у него предпочтения по внешности.
Олег Яковлев
- Вообще, он рыжих не любит особо. И вы тоже рыженький, поэтому вам ничего бы не светило.
Олег Дружбинский
- Армен Борисович про него рассказывает, что он может вот так.
Олег Яковлев
- Конечно, он может голос сломать, но по делу, если ты бесталанный, тупарь. Если ты что-то непорядочное сделаешь, то «кирдык» тебе.
Евгений Додолев
- Но это совершенно из разных сфер – порядочность, талант…
Олег Яковлев
- Мне кажется, есть такое, существует. Я думаю, что есть талант, хорошие поступки, какая-то хорошая воспитанность, которая идет от родителей, но может быть тупым. Я не знаю, что у меня отсутствует, но он меня любил очень сильно.
Олег Яковлев
- А Матвиенко – Сталин?
Олег Яковлев
- Матвиенко – Сталин, но Матвиенко влюбчив очень. Мне кажется, что я от него слышал, что у него есть две любви в его жизни – дети, многочисленные жены. И, конечно, две любви – «Любэ» и «Иванушки». Я слышал, я знаю, что это его первая и, наверное, последняя любовь.
Евгений Додолев
- А вы гастролировали вместе с «Любэ»?
Олег Яковлев
- Да. Мы встречались не потому что, как один вагончик за другим, а просто случайно на каких-то площадках. Кстати, у Николая день рождения был недавно. Я звоню (мне, знаешь, как было приятно) и говорю: «Николай Вячеславович». Он говорит: «Да ладно уже, ну что ты. Мы столько лет». Я говорю: «Все равно не могу. Вячеславович, вы знаете, я вас всю жизнь любил и люблю. С днем рождения». Я, наверное, первый позвонил в две минуты первого. Мне был приятен его невероятный тембр. Да, мы встречались на гастролях. Они улетали, мы уезжали, мы приезжали...
Евгений Додолев
- Матвиенко не заставлял вас слушать «Любэ» или их «Тучи»?
Олег Яковлев
- «Рыжий» говорил в вашем предыдущем интервью, что я пришел спасать группу. Я считаю, что я ее спас. Конечно, отсматривали, отслушивали всех, включая Николая Вячеславовича Расторгуева. Был огромный совет.
Евгений Додолев
- Расторгуев участвовал в кастинге?
Олег Яковлев
- Конечно, да, я думаю. Я перед ним не пел, но мою запись, мои фотографии ему точно показывали. Меня снимали на видео и потом показывали. Но это были тысячные какие-то. Было столько артистов, о которых я не буду говорить.
Олег Дружбинский
- Почему вас выбрали?
Олег Яковлев
- Я не знаю, почему. Мне кажется, я уникальный просто. Потому что сейчас столько артистов (я не буду говорить о них), которые тогда не прошли кастинг «Иванушек». Они сейчас тоже вполне успешные артисты.
Евгений Додолев
- Кто, например?
Олег Яковлев
- Не скажу.
Евгений Додолев
- Они-то про тебя знают все равно, а для нас вообще интрига.
Олег Яковлев
- Я потом тебе расскажу.
Олег Дружбинский
- Будем считать, что этого заявления не было.
Евгений Додолев
- Я думаю, что подбирали для того, чтобы как-то Сорина в чем-то…
Олег Яковлев
- Да, было такое дело, меня подтягивали. В тот 1998 год я был хрупкий, небольшой, но совершенно другой. Первые полгода меня даже как-то заставляли копировать его в некотором плане. Потом я все послал к чертям, сказал: «Вы знаете, а теперь мой тембр, теперь я двигаюсь так, как я хочу, может, даже аляповато, неправильно и не так». Но первые полгода был гнет страшный.
Олег Дружбинский
- Еще один небольшой провокационный вопрос. В общем, предал театр Олег Яковлев.
Олег Яковлев
- Я считаю, что я ошибся с выбором профессии тогда. Я считаю, что театральное образование, что я чуть-чуть посмеялся над театром, что я как бы имел право… Кстати, у меня, по-моему, только за танцы единственная оценка – «трешка», а так был бы красный диплом. Я считаю, что я нашел профессию. Спасибо Игорю Матвиенко. Когда я пою, я счастлив. Сейчас, когда я на сцене, веду прямые эфиры, я понимаю, что я могу и свадьбу провести и все что угодно. Когда я на сцене пою, я счастлив.
Евгений Додолев
- Что значит «могу свадьбу провести»? А что, не приходилось еще?
Олег Яковлев
- Ни разу не было. Приглашайте – с удовольствием. Мы с Сашей Кацевол – хорошая пара, которая может вести свадьбы, замечательные дни рождения. Но это не факт. Я просто говорю о том, что артистизм есть. Театр для меня – шоу, это не мое, этот кошмар: и вообще театральный организм, и эти предательства, какие-то актерские заговоры.
Евгений Додолев
- А в шоу-бизнесе этого нет?
Олег Яковлев
- Я не знаю. Я не особо с кем-то…
Евгений Додолев
- Давай, честно скажи.
Олег Дружбинский
- Не предал театр? Продал просто за хорошие деньги.
Олег Яковлев
- Меня пару раз в театре предали очень сильно, почему, может быть, и сбежал.
Евгений Додолев
- Про это можешь рассказать?
Олег Яковлев
- Я даже не думал, что я уйду в «Иванушки». Просто увидел передачу на «ТВ6» какую-то. Мне было скучно, и я решил: «Пошлю, да и все». И кто-то об этом узнал и перед Арменом Борисовичем положил два журнала или какие-то сведения, что я… А я ему еще не сказал о том, что я могу уйти в музыкальную сферу. Кто-то положил, и когда мы с ним играли спектакль «Двенадцатая ночь» в одно время, когда он зашел уже переодетый и увидел: «Это что лежит?». Был такой журнал «Куб»: «По слухам Олег Яковлев перейдет в группу «Иванушки»». А я думал о том, чтобы подойти к нему, чтобы сказать, что, может быть, я уйду, но меня кто-то опередил.
Олег Дружбинский
- Некрасиво получилось.
Олег Яковлев
- Это был один или одна из 13-14 артистов, которые были моими друзьями. Они до сих пор друзья, но я как-то театр разлюбил.
Олег Дружбинский
- Удалось узнать, кто это сделал?
Олег Яковлев
- Мне не было это интересно. Я просто сказал: «Да, я ухожу». Мне даже еще Матвиенко не сказал, когда я забрал трудовую книжку.
Олег Дружбинский
- Да, театр – такая штука.
Олег Яковлев
- Театр – это кошмар.
Евгений Додолев
- Я понимаю, что об этом поступке не приходится жалеть. А о чем приходится жалеть? Какие были ошибки?
Олег Яковлев
- Направления какие?
Евгений Додолев
- Каждый человек прикидывает: «Зря я тогда сделал это. Зря я пошел туда». Или все правильно было?
Олег Яковлев
- Наверное, правильно. Наверное, были больше личностные ошибки, касаемые родных, близких, мамы, сестер и так далее. Но это настолько глубоко и потаенно, что я вам не позволю в этом увидеть кое-что.
Евгений Додолев
- Яковлев вбрасывает тему, но говорить об этом не буду.
Олег Дружбинский
- Может, мы сразу определим круг тем, на которые не говорим.
Олег Яковлев
- Любые темы.
Олег Дружбинский
- На любые темы не говорим.
Олег Яковлев
- Конечно, жалею, что где-то что-то кому-то не сказал, кому-то не оказал помощь. Жалею, что я очень редко к матери приезжал. Жалею, что я много кого бросил. Жалею, что я обидчивый, очень ревностный человек. Жалею, что я очень вспыльчивый человек. Жалею о том, что я не могу досчитать до десяти, я могу обидеть человека моментально. Может быть, в этом и кроется мой уход из группы, но о чем я не жалею, потому что я очень вспыльчивый человек. Я могу просто одним словом убить человека. И это не каждый может простить.
Олег Дружбинский
- Я так понимаю, что с началом или ростом популярности все эти замечательные качества усилились, правильно?
Олег Яковлев
- То есть безумие?
Олег Дружбинский
- Нет, вспыльчивость, популярность: надеваешь себе корону на голову, считаешь себя великим – обычно так бывает.
Олег Яковлев
- Знаете, короны никогда не было. И жалею, что я не надел ее раньше. Я понимаю, насколько я мог бы быть… На самом деле артист стремится к тому, чтобы все было хорошо, чтобы солнце для тебя всегда светило и машина остановилась вовремя, тебе сказали хорошие слова. Если бы я лет 15 назад понимал, что можно надеть корону… Кстати, «Рыжий», мне кажется, уже тогда ее надел, и он получал такое колоссальное удовольствие, а я все время думаю, что одевать корону – это плохо, это неделикатно, это невоспитанно. А надо было одевать ее тогда, и просто валяться в лучах солнца. Все-таки я считаю, что деликатность, вежливость, интеллигентность – это не самое хорошее для артиста, потому что артист рожден для того, чтобы наслаждаться, дерзить и нахальничать. Потому что я понимаю, сколько я всего упустил в этом плане.
Олег Дружбинский
- То есть можно было хулиганить, бросаться в зал на руки?
Олег Яковлев
- Нет. Я как-то видел, как «Шнур» упал.
Евгений Додолев
- Мимо?
Олег Яковлев
- Да. Я не думаю, что меня «Шнур» прибьет, но была какая-то вечеринка «Афиши» лет, наверное, 10-12 назад, и он попросился с нами спеть «Снегирей». Я ему говорю: «Хорошо. Я запеваю первый куплет, ты – второй». Я ему написал текст, но он его знал. И он после в зал: «А теперь ловите!». Зал полный, и он прыгнул вперед, а зрители разошлись. Он брякнулся о бетонный пол «Арены», по-моему. Нет, клуб «В2». Это был, кончено, кошмар. И Кушанашвили тоже так: «Ловите меня!», и тоже свалился. Поэтому я никогда не рисковал на эту тему, хоть кое-кто меня любит, но, тем не менее, никогда не говорил «ловите на руки».
Евгений Додолев
- Кстати, ты «Шнура» упомянул. У тебя есть какое-то объяснение успеху «Лабутенов» «в офигительных штанах»?
Олег Яковлев
- Я не знаю. Я скажу, что очень хороший маркетинговый ход, потому что красная подошва всегда видна. Во-вторых, я скажу так, я их, конечно, не надевал. Когда мы были в Лондоне, я Саше Куцевол говорю: «Купи «Лабутены». Все покупают «Лабутены»». Она мерила, мерила и говорит: «Такие неудобные. Я лучше «Ив Сен Лоран» куплю». То есть отказалась. Не знаю. Но все равно красная подошва… Смешной, конечно, клип у «Шнура».
Евгений Додолев
- Так он не первый смешной, а просто так рванул.
Олег Яковлев
- Я не знаю. Я не скажу, что мне нравится.
Евгений Додолев
- А как ты относишься к ненормативной лексике на сцене?
Олег Яковлев
- Когда я смотрю некоторые хроники новостей и так далее, мне все-таки нравится, когда пикает. Я себе ни разу не позволил.
Олег Дружбинский
- То есть это врожденное воспитание не дает?
Олег Яковлев
- Не думаю. Я думаю, некоторый страх. Все-таки мне бы хотелось научиться просто ругаться и все. Когда что-нибудь нужно, как крикнуть какую-то ненормативную историю.
Евгений Додолев
- Ты в быту не употребляешь?
Олег Яковлев
- Ругаюсь, конечно же, все равно как-то пытаясь компенсировать себя.
Евгений Додолев
- А вашем коллективе? Матвиенко строил вас?
Олег Яковлев
- Матвиенко не ругается.
Евгений Додолев
- Не ругается?
Олег Яковлев
- Нет. Я понимаю, что он мог бы сказать, но так как-то нет, а в коллективе, конечно же, там нормально, там царство разных слов.
Евгений Додолев
- Говорят, что в шоу-бизнесе революцию в переоценках всего, и моделей, и каких-то систем координат, произвело шоу «Голос» на «Первом канале». Ты смотришь?
Олег Яковлев
- Я смотрю, но не с точки зрения ревности какой-то. Мне просто это интересно, просто жалко потом за ними посматривать.
Евгений Додолев
- А что там жалко? Почти все обеспечивают корпоративы.
Олег Яковлев
- Не у всех получается. И, получив однажды какой-то комплимент в виде победы, второго или третьего места, какой-то премии, известные певицы понимают потом, что они тыкаются-мыкаются. Проходит год, 2-3-4, потом: «Привет. Я же был в «Голосе». Ты меня не помнишь?». Я говорю: «Да, конечно». Мне жалко детей, которые участвуют.
Евгений Додолев
- С детьми – это отдельная история.
Олег Яковлев
- А «Матвей», Матвиенко – молодец, что пригрел их.
Евгений Додолев
- А вы его «Матвей» называете?
Олег Яковлев
- Я проговорился, прости. Но я называю его «Игорь Игоревич». «Рыжий» называет его «Матвей».
Евгений Додолев
- Он в Сочах к нему подошел.
Олег Яковлев
- В Сочах говорят Сочи. За глаза его называю «Матвеем», но, когда я его вижу, называю Игорем Игоревичем. Он говорит: «Ладно, хватит, Олег, - Игорь». Да, «Матвей» пригрел тогда «Фабрику», «Корни». Он даже, по-моему, Дайнеку взял. Практически взял 80% из «Фабрики». Это называется, что он, как мама, как мать, не бросит практически никого. А остальные «Фабрики», я даже не знаю, кто там симпатичный или кто хорошо выглядит, или кто свежие. Из «Голоса» берут продюсеры, на самом деле. Они кого-то выбирают, и потом, если хватает внутреннего чувства достоинства, заботы и уважения, может быть, просто жалости, то они ведут большинство, большой процент.
Евгений Додолев
- Мы же понимаем, что на слепых прослушиваниях фишка в том, что реально берут людей, которые обладают вокальными данными. И мы понимаем, что в этом контексте подавляющее большинство нашего шоу-бизнеса – люди успешные, которые за счет харизмы, за счет артистизма какого-то сделали карьеру, они бы шансов пройти такой фильтр не имели.
Олег Яковлев
- У Матвиенко – возможно, а у других – может быть, и нет. Я не скажу, что дело в каких-то звонках или еще в чем-то. У Матвиенко это возможно просто. Приехала девочка из Салихарда. Если она ему просто понравилась, или пацан, он может взять. Но, конечно, есть другая сторона медали. Например, Фадеев Максим взял Савичеву, которую он тащил с пятилетнего возраста, естественно, он ею будет заниматься. Когда я был на Камчатке или в Южно-Сахалинске, там так пела девушка, что просто, я не знаю, наши самые лучшие певицы, которые в оркестре Лустрема пели, они даже в подметки не годятся. Людей, которые поют, их так много, и людей, которые поют лучше, чем я.
Евгений Додолев
- Лучше, чем Монтсеррат Кабалье.
Олег Яковлев
- Нет, не трогайте ее, пожалуйста. Это необъятное очарование. Здесь их столько, что я иногда думаю, что правду говорят: в правильном месте в нужно время, и чтобы все совпало, как, опустим, позвонить Евгению Додолеву и Олегу. Вдруг ты спишь в одиннадцать утра. Скажешь: «Знаешь, до свидания».
Олег Дружбинский
- И не звони мне больше. Мне очень понравилась история, как Олег Яковлев только что проговорился о своем уходе из группы «Иванушки International», что его вспыльчивый характер послужил разрыву с группой. Что там произошло? Послал кого-то?
Олег Яковлев
- Там ничего такого не произошло. Просто была парочка моих каких-то неправильных слов. Я считаю, что я обидел людей и глубоко ранил.
Олег Дружбинский
- Может, время измениться, сказать что-то?
Олег Яковлев
- А зачем? Нет. Я извиняться не собираюсь, потому что мое хорошее отношение к ребятам – это уже знак моего уважения к ним. И то, что я к ним трепетно отношусь, и то, что я до сих пор называю «Рыжик» и «Кикля» - нормально. Я думаю, что они понимают всю мою дальнейшую жизнь, то, что я пишу, записываю песни, и как они думали, что я уйду в небытие. Они понимали, что я сильный человек. Я не могу просто прийти и сказать: «Знаешь, извини». Они понимают знак брови, взмах ресниц. Моими большими поступками я, наверное, у каждого попросил извинения. Но получили они по полной.
Евгений Додолев
- «Рыжему» даже деньги отдал. Он рассказывал. Олег первое, что спросил: «Отдал тебе Яковлев деньги?».
Олег Яковлев
- Он же дурак, он же забывает обо всем. Когда я к нему пришел без звонка, говорю: «Я к тебе на секунду». Он говорит: «А чего ты?». Я говорю: «Пожрать пришел к тебе. Кстати, вот тебе деньги». Он говорит: «Что это такое?». Я говорю: «Ты забыл, что я тебе должен деньги?». Он говорит: «Серьезно?». В любом случае я могу приехать к каждому домой, с полпинка открыть дверь и сказать: «Накрывай на стол».
Евгений Додолев
- Кстати, он нам с Олегом жаловался здесь на язву, на то, что он хорошо выглядит.
Олег Яковлев
- Значит, плохой характер. Все язвенники с плохими характерами, скажу так. Или они слишком обидчивы, переживают все в себе. Они, может быть, закрытые или гневные люди, или слишком обидчивые, которые в себе все переваривают, у них развивается язва. Слава Богу, у меня язвы нет, все в порядке. Это гарантия того, что я буду жить долго. Просто я реактивный, в чем моя беда. Я никогда не мог досчитать до десяти.
Евгений Додолев
- А я не уверен, что именно артисту, человеку сцены, хорошо жить долго. Тоже не буду называть имена и фамилии, чтобы не обижать, но я смотрю на некоторых кумиров юности и думаю: «В какую ты превратился развалину. Я тебя помню с таким развивающимся хаером, скачущим по сцене, а сейчас только кресла-качалки не хватает».
Олег Яковлев
- Не знаю. Я, например, вас наблюдаю много лет, и вы мне нравитесь. Допустим, Мик Джаггер, какой красавчик.
Евгений Додолев
- Да, он исключение.
Олег Яковлев
- «Aerosmith» какой.
Евгений Додолев
- Мик Джаггер говорил, что играть в 30 лет рок-н-ролл – это западло, когда ему было 26. Ему сейчас 95, а он скачет.
Олег Яковлев
- Это ж не угадать, должен же быть какой-то рецепт собственной неутоленности, желаний.
Евгений Додолев
- А Маккартни стал похож на пожилую женщину.
Олег Яковлев
- На старенькую бабку, потому что не пустили в клуб.
Евгений Додолев
- Мне кажется иногда, что лучше, может, уйти.
Олег Яковлев
- Я думаю, что все равно нужно иногда принимать решение и вовремя уйти или переходить в разряд Льва Лещенко.
Олег Дружбинский
- Главное, что теряешь с возрастом, - это возможность умереть молодым.
Олег Яковлев
- У каждого это по-своему.
Олег Дружбинский
- Кто были из музыкантов кумирами в юности, в молодости? Были кумиры, с кого хотелось сделать в жизни пример?
Олег Яковлев
- Кто мне нравился визуально или голосом?
Олег Дружбинский
- Вообще, был какой-то кумир?
Олег Яковлев
- Мне из музыкантов почему-то очень нравилась (может, кто-то скажет, что блошинка) BJ Sabla. Я слушал металл, «Led Zeppelin», «Black Sabboth» и еще что-то. Дорис Дэй мне очень нравилась, мне всегда очень нравилась интонация. Я не могу сказать, что мне кто-то нравился и визуально, и интонационно. Какое-то время я подзапал на Стинга, но это было очень недолго. «Sister Moon» - моя любимая песня.
Евгений Додолев
- А на Стинга подзапал по какому параметру?
Олег Яковлев
- Не знаю, по тоске какой-то, наверное, потому что у него такой шелестящий, металлический каскад.
Евгений Додолев
- Градский говорит, что любит, как Стинг поет. А мне кажется, что у него слабенький голосок.
Олег Яковлев
- У Градского?
Евгений Додолев
- Нет, у Стинга.
Олег Дружбинский
- У Градского три октавы.
Олег Яковлев
- Нет, у него нормальный голос. Из вас тоже можно сделать при нынешних технологиях звезд.
Олег Дружбинский
- Но почему-то не у всех получается напеть и выпасть в «звезды». Где тот секрет, где загадка?
Олег Яковлев
- Я не знаю. Я тоже об этом думаю. Я считаю, что, может быть, какой-то временной отрезок – в этот момент, в этот год мне не нравится этот артист, не нравится его тембр, не нравится то, что там темпоритм, минисэмплы, биты. А в какой-то год это просто – ах, и все. То есть я не понимаю. Были какие-то совершенно бесхитовые годы. Когда я пришел в «Иванцы», было трудно на самом деле с первой песней, чтобы вся страна запела «Тополиный пух». В этот год почему-то было три хита. Это был «Тополиный пух», «Отшумели летние дожди» и, по-моему, еще какая-то была. Было три хита. Я не уверен, что, если бы мы сегодня выпустили «Тополиный пух», он был бы таким всенародным, а, может быть, и был бы. Я не знаю, это настроение людей.
Олег Дружбинский
- Попадание.
Олег Яковлев
- Люди стали жить немного по-другому: может быть, быстрее, может быть, медленнее, может, трамваи другие, может, построили Керченский мост, может, Путин выступил и сказал, что все у нас будет хорошо, что скоро прекратится война.
Евгений Додолев
- Политика – это шоу-бизнес.
Олег Дружбинский
- Да, по крайней мере, за ним все следят, поэтому этот шоу-бизнес популярен.
Олег Яковлев
- Я все время подозреваю, а вдруг у меня родственники где-то в Тель-Авиве живут.
Евгений Додолев
- Тему, которую Олег поднял, насчет кумиров, знаешь, в каком плане хотел бы развить. Андрей Малахов говорил, что, когда он мечтал приехать в Москву, у него вся комната была увешана плакатами. И потом, когда он с людьми знакомился, он эти плакаты снимал. Он говорит, что сейчас у него только Том Круз висит, потому что он с ним не знаком.
Олег Яковлев
- Том Круз на каблуках ходит.
Евгений Додолев
- Ты мне скажи, бывало такое, что ты восхищался человеком, может быть, театральным, а потом ты знакомился…
Олег Яковлев
- Я восхищался Дорониной.
Евгений Додолев
- Я немного по-другому ставлю вопрос. Потом ты с человеком знакомился, и у тебя вообще…
Олег Яковлев
- Татьяна Васильевна Доронина – это великая актриса. Я восхитился, когда узнал, что у нее такой буйный, совершенно кошмарный характер.
Евгений Додолев
- Испытал?
Олег Яковлев
- Нет, я не испытал. Просто мне рассказывали актрисы, которые у нее в театре. Во-первых, я видел ее в театре, в кино. Во-вторых, у меня любимая пластинка «Невыносимо, когда насильно» Вознесенского. Когда я ее видел в театре, я был в восхищении. Я понимал, что все-таки дни идут, но, когда я еще узнал, какой она режиссер, какой она деспот и какая она красивая женщина, то для меня это так. Я восхищаюсь Бойчик. Я знаю, что и она очень жесткая, но она красивая, она безумная, она просто невероятная. У меня, наверное, вектор стремления больше к тому, что я не хочу разочаровываться в людях. И у меня нет такого, что я увидел: «В двадцать лет она была получше, а сейчас какая?». Нет, у меня наоборот, я всегда вижу: «Интересно очень». Вообще эти лучики, морщинки, какой-то свой неплохой опыт, то, что человек приобретает, и самое главное – не стесняется. Главное – не тупеть и не заболеть болезнью Альцгеймера. Нормально, может быть, было бы убрать снежочек возле крыльца.
Евгений Додолев
- Никто не застрахован.
Олег Яковлев
- Не надо. Знаете, какой у меня страх? Я люблю ванну, я не люблю душ. Когда я выхожу из ванны, я боюсь поскользнуться. Потому что я знаю, что очень много бывает смертей, несчастных случаев, когда люди просто поскальзываются и виском об угол ванны или об пол. У меня такая фобия.
Евгений Додолев
- То есть рецепт только один – принимать одному.
Олег Яковлев
- У меня когда-то в одной ванной была девушка пышных размеров, и я понял, что какая б не была большая ванна, все равно это неудобно и холодно. Водная среда мне не очень нравится, я ее боюсь – фобия номер «two».
Евгений Додолев
- Я понял, у вас с «Шурой» не только в один год хиты были, но и это…
Олег Яковлев
- Упасть в ванной?
Евгений Додолев
- Нет, у него фобий нет. Просто он надо мною живет, он все время меня заливает. Я к нему все время прихожу, а у него ванна такая, без этого… Он там любит поплескаться.
Олег Яковлев
- Слушай, но у него же гостей много. Они к тебе потом, если нет чего-то поесть...
Олег Дружбинский
- Вместе с водой смывает.
Олег Яковлев
- «Шура» хороший, мне он нравился, когда как раз «Отшмели…», «Тополиный пух» и третья была штука… Но он тогда худенький был такой.
Евгений Додолев
- Да, в один год, как ты сказал.
Олег Яковлев
- Он хороший очень.
Олег Дружбинский
- Насчет худенького, ты что-то делаешь для того, чтобы в форме оставаться. Ограничиваешь себя, или у тебя такая конституция?
Олег Яковлев
- Я ограничиваю себя в картошке, в хлебе. Если я ем что-то, то беру очень маленький кусочек хлеба.
Евгений Додолев
- А сладкое?
Олег Яковлев
- А это как нападет.
Евгений Додолев
- Алкоголь?
Олег Яковлев
- Алкоголь бывает, конечно. Мы все люди, человеки. Самое главное, что у меня нет наркотиков, чем я очень горжусь.
Евгений Додолев
- А алкоголь – это наркотик.
Олег Яковлев
- Алкоголь всегда пили: винцо – нормально. В компании – текила.
Олег Дружбинский
- А спорт?
Олег Яковлев
- Нет, спорт – нет.
Олег Дружбинский
- Когда-то легкая атлетика была, да?
Олег Яковлев
- Да. Но я больше не занимаюсь спортом, потому что я слишком много спортом занимался, что это уже кошмар был. Я с шести лет занимался, выполнил все нормативы, которые возможны. Бегал по 25-30 километров в -35 градусов в Сибири. И я спорт категорически не перевариваю ни в каком виде. Я стараюсь меньше есть, вот и все.
Евгений Додолев
- То есть ты все-таки думаешь об этом?
Олег Яковлев
- Да, я думаю об этом. Я считаю, что можно отказать себе в каком-то куске мяса или в картошке, но меня иногда тянет купить самые дорогие вкусные помидоры. И я не ленюсь пешком пройти до Даниловского рынка, выбрать самые дорогущие помидоры и просто насладиться этим вкусом. Я ем качественно, мало и дорого, но не люблю ресторанную еду.
Олег Дружбинский
- Почему?
Олег Яковлев
- Потому что мне кажется, что я и так перенасыщен этим: гастроли, рестораны, вечерние посиделки, блюда какие-то, каре ягненка, жюльеры – фигня полная. Притом все, что хочешь, тебе принесут, но просто я знаю этот запах ресторана. Я столько раз стоял перед выходом на концерт в ресторане и видел, как это готовится. А готовится так же, как на нашей кухне: те же самые большие алюминиевые кастрюли, и бегает все что ни попадя рядом.
Олег Дружбинский
- Понятно. Хотелось бы поговорить о сольной карьере. Как она начиналась? Тяжело ли было?
Олег Яковлев
- Трудно, очень трудно, потому что все равно есть такой стереотип, что я из «Иванушек». Сложновато. Я теперь понимаю, что такое шоу-бизнес, что такое радио. С кем-то не поздороваешься, вовремя кого-то не узнал, медиа-магната какого-то радио, сильного человека – и все, и тебе закрыто все. Это все очень непросто. Во-вторых, самое главное – хорошая песня. Я почему-то решил пойти по пути того, чтобы не петь в стиле Матвиенко, в стиле «Иванушек», я решил пойти немного в другой бит. И этот бит достаточно сложный. Люди не всегда въезжают. И мне кто-то сказал: «Знаешь, может, ты чуть-чуть рано. Это оценят, может быть, завтра». С другой стороны, я сейчас нашел очень хорошего поэта – девушку, которая сочинила много хитов. И я говорю: «Я сейчас сяду и в течение трех недель накидаю три композиции». Не в смысле попроще, а в том смысле, что есть песни, которые зрителя от тебя отодвигают, а есть песни, музыка которых тянет к тебе. Это уже такие профессиональные моменты. Я говорю: «Я сам тогда накидаю». Я раньше не записывал такого, но мне будет интересен эксперимент. Но я скажу, что все непросто, это требует труда. Я раньше думал, что можно отлежаться, можно не пойти, можно не сделать, можно опоздать, можно не приехать, допустим, к вам. А сейчас я понимаю, что это нужно обязательно. Представляешь, Евгений, если ты обидишься на меня.
Олег Дружбинский
- Олег, такой вопрос: можно купить хит где-нибудь на рынке шоу-бизнеса, а потом его спеть? Это можно сделать? Если можно, то сколько он стоит?
Олег Яковлев
- Наверное, в этом и секрет, когда мы говорим и спрашиваем артистов, почему кто-то хороший, а кто-то – нет. Есть умение спеть хит. Мне кажется, я сейчас это понял, что есть некоторые люди, которым хоть дай стопроцентный хит, а дали другому человеку, у которого даже хуже голос. Один споет хит, и он станет хитом. А другой ту же самую песню споет, а она вообще никак. Поэтому я думаю, что купить хит можно… Если, конечно, у вас есть сервант денег, вы можете принести этот сервант Матвиенко, Фадееву – будут гарантированные хиты.
Евгений Додолев
- Я так понимаю, что все-таки расценки упали на сочинения и вообще.
Олег Яковлев
- Вообще все упали на самом деле. Все немного просели, если честно, но все же просели одинаково - что артист, что музыкант, что композитор.
Олег Дружбинский
- Сколько хит стоит? Я такой глупый вопрос задам.
Олег Яковлев
- Глупый вопрос. Например, у кого?
Евгений Додолев
- У нас.
Олег Яковлев
- Я не знаю.
Евгений Додолев
- У нас хит что-то стоит?
Олег Яковлев
- Я думаю, да. А вы не знаете расценки, что ли?
Евгений Додолев
- Мы знаем, но хотим, чтобы это прозвучало.
Олег Яковлев
- Год назад это стоило, допустим, 50 тысяч долларов у маститого человека с животиком или 25 тысяч у девушки, у которой было день рождения недавно. Сейчас это дешевле.
Олег Дружбинский
- Маститый человек с животиком – это кто?
Олег Яковлев
- Я даже не знаю. Знаешь, сколько у нас композиторов с животиками? Считать, не пересчитать.
Олег Дружбинский
- Уходим от ответа на крыле – прекрасная театральная школа, как это всегда приятно слышать, когда человек ничего не рассказывает, только намекает.
Олег Яковлев
- Костя, мой бедный Костя. Ты сейчас лежишь на кровати, никому не нужен. На самом деле сейчас все дешевле, все проще, но, с другой стороны, все труднее, потому что большие телеканалы благодаря кому-то, как когда-то была такая плеяда артистов, которые на первый, второй федеральные каналы, они все-таки ставили музыку, клипы и так далее. Та же самая «Не валяй дурака, Америка» - это было по «Первому каналу», «ТВ6» и везде. А сейчас только один музыкальный канал на кнопке, а второй – на кабельном. И, собственно говоря, люди-то не видят. А в интернет – это надо быть озабоченным, больным музыкой.
Евгений Додолев
- Есть же другой формат. Очень многие твои поющие коллеги становятся телеведущими. Например, Сергей Лазарев.
Олег Яковлев
- Ваш прогноз: какое место у него будет, если из двадцатки? Вернее, из десятки?
Евгений Додолев
- Здесь как раз тот случай, когда и Россия, и Украина будут голосовать за него. На Украине будут голосовать за него, потому что он сказал, что Крым для него всегда был и остается украинским. А у нас люди просто не злобливые. Они как-то не запариваются – Лазарев, он наш, поэтому надо голосовать.
Олег Яковлев
- Я думаю, что Болгария тоже будет, потому что занимается Лазаревым Филипп Бедросович Киркоров. И Греция будет нашей, потому что автор музыки, по-моему, будет Каста Пополос.
Евгений Додолев
- А монголы?
Олег Яковлев
- Монголии я запрещу, не надо.
Олег Дружбинский
- Секундочку. Вы же там родились.
Олег Яковлев
- Я родился в степи, я замерз там навсегда. Я думаю, что Лазарев, как минимум, обязан принести, как кенгуру кенгуренка, первое место.
Евгений Додолев
- Здесь же не от него зависит.
Олег Яковлев
- А чем он хуже Димы Билана? Голоса прекрасные.
Евгений Додолев
- Вы же знаете, сейчас кризис, денег может не хватить, чтобы занести. За Билана занесли, а сейчас не знаю, хватит ли.
Олег Яковлев
- Давайте тогда скидываться, что ли.
Евгений Додолев
- Я лично на Лазарева не буду.
Олег Дружбинский
- Друзья, это шутка была. Никуда не шлем. Наша передача потихоньку начинает подходить к концу. У нас осталась минута с небольшим. Олег, можешь рассказать, что у нас на сайте пишут поклонники. Оля Бережная пишет: «Спасибо за творчество. С уважением, Ольга». Приятный разговор, по душам, что называется, за жизнь – редкая история.
Олег Яковлев
- Очень легко, кстати.
Евгений Додолев
- Мы что-то не спросили, что должны были спросить?
Олег Дружбинский
- У нас тут показывают, что уже коротко.
Олег Яковлев
- А можно просто: а я в «Instagram» «yakovlevsinger». В «Twitter» я «yakovlevsinger», в «Facebook» «yakovlevsinger», в «Вконтакте» «yakovlevsinger». Надо же себя продвигать. Приятно на самом деле, что в интернете очень мало таких неприятных моментов, они, конечно, бывают, но я их не удаляю. Господи, это все равно хорошо. Все равно музыка, она хороша, хотя я очень устал уже.
Олег Дружбинский
- От музыки?
Олег Яковлев
- Все надоело уже.
Евгений Додолев
- Почему вдруг в конце финал такой?
Олег Яковлев
- Я хочу погреться, и жду, когда Египет откроют, потому что не хочу я лететь 8-10-12 часов – какая-то глупость. Турцию я никогда не любил, но все-таки иногда на Красное море за рыбками всего 4 часа – это нормально.
Евгений Додолев
- Я договорюсь с Египтом.
Олег Дружбинский
- Секундочку. Есть Испания, Италия, Франция – прекрасные страны. Они не закрыты до сих пор.
Олег Яковлев
- Они сейчас холодные. Испанию я бы убил с помидорами. А в Италии воруют сумки мотоциклисты. И вообще, там грязновато как-то. Все надоело, уже везде был.
Евгений Додолев
- Я в прошлом году в марте в Шарме плавал.
Олег Дружбинский
- Что поделаешь, мир не совершенен. Может быть, Египет откроется.
Олег Яковлев
- Я еду туда за рыбками, за кораллами, за рифами, не затем, чтобы поесть, не за «all inclusive».
Олег Дружбинский
- Друзья, наша встреча с Олегом Яковлевым подошла к концу. Мы так живо поговорили, как раз «мимонот». Сейчас вы услышите несколько песен из его сольного альбома. Очень хорошо, что вы с нами до конца передачи остались, потому что сейчас я как раз про них и скажу. Будет песня «Танцуй с закрытыми глазами», на которую был снят клип, «Олимпиада», «Позвонишь мне после трех шампанского».
Олег Яковлев
- Олег, в «Олимпиаде» есть такие слова «снега короли», то есть авторы, которые правопреемники Рождественского, мне разрешили поменять немного на зимнюю тематику. Я выступал с этой песней на олимпиаде в Сочи в 2014 году. Это дорого стоит, потому что доверили. Во-первых, музыка, Тухманов и так далее. Это хорошая песня. Я желаю, чтобы наша летняя олимпийская сборная все-таки участвовала, и не было никаких запретов.
Олег Дружбинский
- Друзья, всего доброго. С вами была программа «Мимонот», Олег Дружбинский и Евгений Додолев. У нас сегодня в гостях был Олег Яковлев. Олег, спасибо, что сегодня были с нами.
Олег Яковлев
- Спасибо вам большое. Вы приятные люди.
Олег Дружбинский
- Спасибо. Пока-пока.