Евгения Горкина
- Здравствуйте, дорогие радиослушатели и те, кто нас смотрит в интернете! В эфире радио «МедиаМетрикс» новая программа «Обратная сторона». У микрофона Евгения Горкина.
Людмила Болдырева
- И я, Людмила Болдырева. И сегодня мы поговорим о том, каково это быть успешным телевизионным деятелем, и что же находится по ту сторону голубого экрана.
Евгения Горкина
- Сегодня у нас в гостях известная телеведущая, которая в разные годы была ведущей таких программ, как «Империя зрелищ», «Музыкальные новости Biz TV», «Русский час», «Женские истории», «Генеральная уборка», «Ночной гость», «День за днём» и другие. Она была арт-продюсером музыкальных телефильмов «Старые песни о главном», «Старые песни о главном-2», «Старые песни о главном-3» и ток-шоу «Национальный интерес с Дмитрием Киселёвым», являлась проректором Московского института телевидения и радиовещания Останкино, где руководила мастерской телеведущих. Наша гостья была на всех фронтах телевидения, также участвовала в проекте «Танцы со звёздами». Встречайте – Татьяна Пушкина!
Татьяна Пушкина
- Здравствуйте, очень рада всех вас видеть. Сейчас услышала про все свои регалии и в очередной раз ужаснулась, но готова говорить на любые темы.
Людмила Болдырева
- Это хорошо. Татьяна Вячеславовна, спасибо, что пришли. И хотела бы в первую очередь задать такой вопрос: ведь вы же закончили МАИ, но связали свою жизнь с телевидением. Телевидение было изначально вашей мечтой с детства, или так сложились обстоятельства?
Татьяна Пушкина
- Самое интересное, что общей, наверное, системой для преподавателей, для тех людей, которые хотят мотивировать своих студентов на что-то, является некая фигурная скобка, в которую заключается основное – «люди, мечтайте, хотите, планируйте, стройте планы, целеполагайте, и всё у вас будет». Я, к сожалению, такого никогда не скажу своим студентам, потому что в моей жизни так получилось, я совершенно не стремилась быть телеведущей. Я, между прочим, была довольно страшненькой, так сказать, в детстве. И, вы знаете, я не помню сейчас, чтобы я действительно о чём-то мечтала. Я имею в виду, что мечтала о сцене, хотя пела в хоре Локтева 12 лет, что я мечтала о телевидении, что я мечтала о сцене театральной, хотя я играла в театре, когда училась в МАИ, много чего.
Людмила Болдырева
- А какой же случай вас привёл к телевидению, точнее даже в Останкино сразу.
Евгения Горкина
- Да, с чего вы начинали?
Татьяна Пушкина
- На самом деле смешно совсем, то есть совсем случай, прямо совсем. Значит, получилось так, что у меня мама была в одной компании на дне рождении, где обмолвилась о том, что её дочке (я к тому времени была на пятом курсе института и уже родила сына) пора опять выходить на работу, сыну уже три года, нет ли у кого чего такого: «Она у меня человек творческий». И там оказался кто-то с телевидения. Знаете, кто-то в смысле электрик, сантехник. Он говорит: «Слушайте, у меня много знакомых, давайте я узнаю». Потом-таки узнал и сказал: «Вы знаете, Ирина, к сожалению, в творческих редакциях нет вакансий сейчас, но я слышал, что есть какая-то вакансия в отдел координаций». То есть это вообще технический отдел.
Людмила Болдырева
- И всё?
Татьяна Пушкина
- С технического отдела начала и вот, что выросло, то выросло, как говорится.
Евгения Горкина
- А что дальше-то было, сколько вы работали, какой опыт, как вы пришли к первому эфиру?
Татьяна Пушкина
- Смотрите, все странно. Я стараюсь короче, потому что очень о многом хочется поговорить. Я уже привыкла эту историю рассказывать, но, тем не менее, смотрите какая штука. Я вышла работать в отдел общей координации, там сразу пришлась ко двору, как-то со всеми перезнакомилась (и будут вести красной нитью, наверное, эту идею, всё-таки идея есть в том, почему так судьба складывается, а не иначе), потому что, видимо, просто даётся мне людей понимать, с людьми ладить. Полгода проработала там, в большой координации, потом освободилось место (кто-то ушёл в декрет, что-то в этом роде) в координации молодёжной редакции, задали вопрос: «Нет ли у вас хорошей девочки, нам нужно срочно?». Тут же сказали: «Есть хорошая девочка, вот хорошая девочка». И меня перевели в молодежную редакцию. И если общая координация – это вообще обо всём, соответственно, ни о чём, то молодёжная – это молодёжная уже редакция. Туда, конечно, ведущие какие-то не приходят. Предположим, ребята из программы «Взгляд» сами не приходили, но уже ты чувствуешь себя больше к процессу причастным. Уже там перезнакомилась, потом дальше, и таким образом я доросла до замдиректора студии по производству, то есть я занималась всякой телевизионной техникой. А потом мой непосредственный начальник Анатолий Григорьевич Малкин и Кира Александровна Прошутинская, которые нами руководили, они как-то заметили, непонятно, как заметили, что я могу. То есть просто в один момент Анатолий Григорьевич прибежал ко мне в кабинет, где я сидела, покрутил меня туда-сюда и пригласил. И Кира Александровна тоже пригласила меня к себе и сказала: «Таня, хотим тебя попробовать ведущей. Скорее всего, ничего не получится, ты не расстраивайся». И с этого момента всё началось, потому что через неделю после этой пробы, я села уже в прямой эфир «Первого канала».
Людмила Болдырева
- Получается, совпал талант с профессионализмом, нашлась та точка, когда они совпали, и карьера пошла.
Татьяна Пушкина
- Да. Ещё профессионализма не было. Видимо, совпал талант с потребностью, что ли в этом. В чём в этом? Видимо, действительно я чувствую людей, плюс ко всему у меня неплохая, можно даже сказать, хорошая память, неплохое пространственное воображение, хороший русский язык, быстро строятся ассоциативные ряды – это то, что было и имело возможность развиваться. Потому что, когда я начинала (сейчас я скажу какую-то доисторическую вещь), даже не было суфлёров телевизионных, они ещё не использовались в производстве. Таким образом, информацию нужно было запоминать просто физически. У тебя была с собой папка, но ты не можешь всё время смотреть в папку, как вы понимаете. То есть, прежде всего, мне кажется, упала такая возможность на основной талант.
Людмила Болдырева
- То есть талант, если брать в телевизионном смысле, играет ведущую роль, нежели всё остальное.
Татьяна Пушкина
- А мне кажется, это во всех направлениях, не обязательно в телевизионном смысле. Понимаете, у меня талант, самое смешное, не телевизионный, как таковой. Не бывает, наверное, таких талантов. Вообще, телевидение – это всё-таки прикладная история. Я не знаю, наверное, можно об этом говорить, если мы говорим уже правду. Вы же обе мои ученицы в прошлом. Мне это очень приятно. И я вам про это и говорила. Помните, мы писали с вами «Мой основной талант». И очень важно найти свой основной талант. Вполне вероятно (это я вам тоже говорила), что у Филиппа Киркорова не главный талант – петь. Может быть, главное – это какая-то личная энергетика, может быть, даже главный талант – это как он движется.
Людмила Болдырева
- Артистизм его.
Татьяна Пушкина
- Артистизм какой-то. Петь – не главный талант. Я уверена, что и у Аллы Борисовны, это не главный (я имею в виду Пугачёву, раз мы уже об эстраде заговорили), это не петь. В её случае, мне кажется, это некое сочувствие, умение очень тонко чувствовать, нюансировано передавать это и так далее. И мой основной талант, мне кажется…
Евгения Горкина
- Я помню, подключаться к людям.
Татьяна Пушкина
- Да, подключаться к людям. Я всегда знаю, где у человека розетка. Да, совершенно точно. И не мешать жить этому человеку с этой розеткой, и в его электрическую сеть личную я подключаюсь. Мне кажется, он главный, то есть поэтому меня порекомендовали, как хорошую девочку, поэтому меня взяли за подбородок, поэтому меня посадили в эфир на «Первый канал». Вот такая история – вовремя найден был этот основной талант. Потому что, строго говоря, когда я училась в институте, в МАИ, и играла в театре там, мне предлагали с третьего курса МАИ поступить в ГИТИС без экзаменов, переводом. Я отказалась. Не знаю, не поверила. То есть не то, что не поверила, а сформулировала так, что бездарный инженер — это, наверное, на каждом шагу: наливай да пей, читай себе, что-то пиши, складывай какие-то цифры, разрабатывай какую-то одну и ту же схему. А бездарный актер – это, конечно, беда. И, вообще, дар – это же такое дело.
Людмила Болдырева
- У меня есть сомнения по этому поводу. Неизвестно, что бы было, если бы вы стали заниматься актёрской профессией.
Татьяна Пушкина
- Неизвестно, что было бы. Иногда мне кажется, что я была бы хорошая актриса, правда. Я до сих пор на этом актёрском мастерстве часто тоже паразитирую. Никто ничего не знает.
Евгения Горкина
- А что для вас успех? Такой резкий вопрос.
Татьяна Пушкина
- Вопрос, может быть, не столько резкий. Он просто очень объёмный, притом, что он очень короткий, как выстрел – бум, и всё, и наповал сразу.
Людмила Болдырева
- Да, мы умеем.
Татьяна Пушкина
- Понимаете, какая штука, успех – это какое-то внутреннее состояние. Просто в русском языке очень много значений у этого слова. С одной стороны, это фурор, это общественное признание, это софиты, как успех картины – все её посмотрели, все восторгались ею: «О, какая картина!». Относительно человека это несколько по-другому. И у нас часто, между прочим, с супругом бывают дискуссии дома на эту тему. Потому что он успех видит очень прямолинейно – условно говоря, квартиры, машины, достаток и какая-то перспектива, пусть даже короткая. Я успех вижу во внутреннем состоянии. Прежде всего успех (как вертится в голове, так и скажу) – это родомесь.
Евгения Горкина
- То есть больше похоже на гармонию к этому?
Татьяна Пушкина
- Да, совершенно справедливо. Потому что мне кажется, что на самом деле эта публичность к успеху не имеет никакого отношения. Мне кажется, что успех – это всё-таки гармония, которая имеет стремление, как бы вектор к счастью. А успех и счастье – всё равно это не одно и то же.
Евгения Горкина
- Счастье зависит от успеха.
Татьяна Пушкина
- Успех может прийти от кого-то, извне, а счастье приходит изнутри.
Людмила Болдырева
- И хорошо, когда ты сам ещё чувствуешь, что ты успешен, когда сам себя оцениваешь, что ты успешен, не отталкиваясь от того, что о тебе думают окружающие, а насколько ты оцениваешь.
Татьяна Пушкина
- А я не знаю, хорошо это или плохо.
Людмила Болдырева
- Мне кажется, оценка эта меняется.
Татьяна Пушкина
- Я не знаю, хорошо это или плохо. Потому что хорошо, если тебе кажется, что ты успешен, такой: «Ля-ля-ля, я такой успешный».
Людмила Болдырева
- Успешный и счастливый.
Татьяна Пушкина
- Знаете, аутист. Всё меня радует, мне очень хорошо.
Евгения Горкина
- Таких людей принято называть фриками успешными на эстраде.
Татьяна Пушкина
- Да. Соответственно, я думаю, что всё-таки успех к публичности не имеет отношения.
Евгения Горкина
- Публичность – это, наверное, известность всё-таки. Больше к этому имеет отношение? Публичность, известность.
Татьяна Пушкина
- Конечно. Знак равенства я бы не ставила. Итак, успех — это внутренняя гармония, это ощущения. У каждого своё, у кого-то это ощущение нужности. Я, например, обожаю осознание такой штуки (я вам тоже много раз об этом говорила), что тебя не было и ничего не было, а ты пришёл – появилось. Но появилось что? Может быть, даже иногда что-то неосязаемое, это как что-то, может быть, даже какая-то энергия. И сколь угодно можно этот день считать неуспешным, но, если я успела (хотя успех и успела – какое-то мудреное, мне оно кажется) в один день, как сегодня, съездить попреподавать, потом побыть у папы моего на дне рождения, помочь маме всё это приготовить, теперь я пришла к вам, увидела вас, убедилась, если приеду сегодня вечером и успею убраться – это успех. Отличный день!
Людмила Болдырева
- Мы очень счастливы, что в этот день вы приехали к нам, что мы в вашем расписании. Татьяна Вячеславовна, когда вы почувствовали, что вы популярны? Когда пришло понимание «я известен, я успешен, меня узнают»? Это было постепенно или как-то одномоментно?
Татьяна Пушкина
- Это, конечно, постепенно было. И надо сказать, что это происходит на разных уровнях. Есть разные уровни этой успешности, популярности. Например, мы сейчас работаем с одним моим коллегой, которого я знаю давным-давно. Он теперь мой начальник, он теперь генеральный директор одной компании, в которой я работаю тоже, а раньше он работал в киноредакции «Останкино». И он до сих пор вспоминает: «Ой, бывало, ты идёшь, такое платье зелёное…». У меня был успех, женский успех, во-первых, в Останкино. У меня был успех человеческий среди коллег, в том числе какой-то дружеский успех, что ли. То есть я быстро набрала то количество людей, которые мне нужно было, чтобы мне было хорошо. Успех такой был. Откуда же это началось, когда меня начали узнавать? Наверное, больше всего после «Женских историй» всё-таки. Хотя нет, какие «Женские истории». Блестящий успех, когда я вела ночные музыкальные новости «Biz TV» – это что-то с чем-то. Это же был прямой эфир. Это был прямой эфир, это было всё ново. Это, конечно, было сопряжено с новыми треками, в том числе музыкальными, с новыми какими-то явлениями. То есть меня напрямую ассоциировали с чем-то новым, с чем-то таким «хо-хо», как говорится. Что вы, сколько людей, сколько мужчин мне сказало: «Танька, мы сидели, смотрели – такая красавица». И меня ещё тогда начали узнавать, когда на «Biz TV», и потом уже пришло общественное признание, что ли. А потом, когда я начала преподавать, с другой стороны привалил успех и признание, узнавание меня. Узнали меня ещё совершенно в других местах, в какой-то проректорской общественности, то есть в несколько других кругах. Но, тем не менее, если ко мне подходят люди на улице, а такое иногда бывает, мне говорят очень много хороших слов до сих пор. После «Танцев со звёздами» (это очень хороший проект), совершенно не по поводу моей какой-то красотищи или тому подобное…
Людмила Болдырева
- А до «Танцев…» вы всё-таки умели танцевать и вели музыкальную программу, тоже ведь нужно разбираться в музыке, чтобы вести. Откуда это увлечение музыкальное?
Татьяна Пушкина
- Просто я 12 лет пела в хоре Локтева, и в этом смысле у меня абсолютный слух и тому подобное. В школу танцевальную меня не приняли, потому что я склонна к полноте. Это по мне видно. Но в «Танцы со звёздами» я пошла на самом деле по двум причинам. Первая причина – меня очень попросили мои коллеги, потому что коллеги приглашают, потому что я прекрасно понимала, что меня приглашают не просто. Если я бы была тонкой, звонкой, мне было 25 лет, я бы пошла с открытым забралом, а так забрало у меня немножко позвякивало и упадало, потому что всем было 20-25 лет, а мне на тот момент было 45 лет.
Людмила Болдырева
- И кто-то должен был привносить колорит в программу.
Татьяна Пушкина
- Да. И кто-то должен был выслушивать, что «в вашем возрасте». Кто-то должен был выслушивать, что «а не пора ли эти ламбрекены чем-то призавесить» и так далее, и тому подобное. Я понимала, что так будет. Я понимала, что я иду туда с определённой целью. Но надо сказать, что всё равно этот мой поступок, он оправдался. Он оправдался, потому что женщины, которым совсем не 18 лет, до сих пор подходят на улице, говорят: «Спасибо вам большое, вы защитили всех нас». Потому что вместо последнего танца, когда мы выбывали, нам предложили, станцевать последний танец, и я сказала: «Можно мы не будем танцевать, мы уже опозорились достаточно. Можно я скажу кое-что?». И я обратилась: «Дорогие мои женщины всех возрастов, я прошу вас, когда вы планируете что-либо, не делайте поправку на возраст. Это не имеет вообще никакого отношения». Поэтому с танцами – нет. Какие-то собственные таланты есть, но это всё применимо. Главное, знаете, какая-то сверхзадача, она всё равно есть. И если ты в свою струю попал, значит, она обязательно вырисуется, будет что-то хорошее. Я верю, что с помощью телика можно изменить мир к лучшему. Вот такой я странный, кремлёвский мечтатель.
Людмила Болдырева
- А как вы думаете, что должно быть на этом телевизоре, в этих программах, в телевизионном вещании, чтобы изменить мир к лучшему? Ведь сейчас информационная война. Все конкретно признают, что она ведётся. Эмоции, мне кажется, уже перекрыли всю информацию, потому что корреспонденты стараются делать всё более и более эмоциональные репортажи, программы всё более и более эмоциональные, но, если взять сухой остаток, то по «Первому», по «Второму каналу» (я имею в виду «Россия-1») очень мало информационных программ. Что надо привнести, чтобы изменить мир к лучшему?
Татьяна Пушкина
- Люда, здесь я не очень хороший советчик. Я думаю, как и советы любого человека, даже аналитика телевизионного, вряд ли здесь пригодятся. Я, безусловно, не отношу себя к тем людям, которые способны вносить свою лепту в какое-то информационное вещание. Я не могу сказать, что я не интересуюсь политикой, я слежу за этим, но это не моё поле, абсолютно, я точно совершенно понимаю. Более того, сейчас действительно на телевидении (отчасти вы правы про информационную войну) четвёртая власть развоевалась не на шутку, и нездоровый прессинг с экранов на нас льётся. Но я прекрасно понимаю, что для того, чтобы прессовать, выбирают отдельные личности, которыми и манипулируют. На телике всегда были и будут люди-инструменты, и это, кстати, огромная нагрузка. Кстати, о славе, о публичности, о якобы каком-то восторге, который должен испытать человек, который являет собой краеугольную фигуру в телевидении. На самом деле трудно себе даже представить жизнь такого человека, эту ответственность, эти, может быть, мучения, эти морально выкрученные нервы и потраченные клетки. Я не совсем человек-инструмент, потому что та телевизионная сфера, в которой я в основном себя проявляла, она, конечно, ближе к бытовой, она ближе к сфере человеческих отношений и так далее. Меня эта сфера больше волнует. Я думаю, что в этом смысле можно сделать мир лучше. В этом смысле мне кажется, что, чем больше будет программ, которые рассказывают о людях, может быть, каких-то психологических программах... Сейчас выходила программа моя «Две жены». Я не знаю, кто смотрел её, то есть не то, что я не знаю, кто смотрел, я надеюсь, что смотрел…
Евгения Горкина
- Кто еще может посмотреть, она идёт в эфире.
Татьяна Пушкина
- Да, ещё может посмотреть. Есть просто желание. Понимаете, мне, правда, по-настоящему интересно, почему так? Почему с одним человеком мы можем, с другим нет? Отчего мы бываем влюблены, а потом куда это всё девается? Почему мы считаем, что наш типаж – это какой-то один тип человека, а находим себе близких, совершенно противоположных? Мне интересно, потому что на чужих ошибках научиться – это утопия, как догнать Савранского в «Покровских воротах», но, тем не менее, всё-таки это и интересно. Мне кажется, этот интерес будет, пока будет жизнь. И мне бы хотелось, чтобы, может быть, делать сейчас, делать ещё, попытаться делать какие-то программы, которые об этом, на которые люди могли бы заземлиться, посмотреть на себя самого, восхититься собой и полюбить себя, в конечном счёте. Это же залог всего.
Людмила Болдырева
- Конечно, я думаю, качественно преподнесённая программа про чужую личную историю, она может многим помочь разобраться в какой-то своей истории, может быть, сделать какие-то выводы, открытия. Почему бы нет, в этом же тоже может быть смысл конкретного действия каждого человека. Кто-то корреспондент, и его смысл работы в том, чтобы доносить информацию. А кто-то занимается развлекательным вещанием, как вы, например, и смысл работы в том, чтобы создать хорошее настроение. Мне кажется, если ведущий сможет создать хорошее настроение своей аудитории хотя бы на час, почему бы нет. Это важно.
Татьяна Пушкина
- У меня сейчас такая интересная история приключается. Я сейчас преподаю у директоров московских школ мастерство публичного выступления. И зачастую я понимаю, что я ставлю сама себе такие задачи, и они выполняются, то есть их выполняю. Что такое директор московской школы, вы себе можете представить? Это человек с громадным ареалом обязанностей, это люди, которые всё знают, всё умеют, это люди высококвалифицированные, отлично образованные и так далее. И я понимаю, что мои какие-то предложения по поводу публично повыступать иногда могут быть прочтены как бирюльки какие-то. Тогда я переустанавливаю задачу просто. Я делаю так, чтобы те пять часов, которые я с ними работаю, просто люди не забыли, чтобы в них было им хорошо, чтобы было комфортно. Многие, когда заканчивают занятия, заканчиваются они аплодисментами, потому что они своё свободное время провели.
Евгения Горкина
- И каждую субботу приходят на занятия.
Татьяна Пушкина
- И не только в субботу.
Евгения Горкина
- И пять часов.
Татьяна Пушкина
- Да, пять часов. Сегодня мы начали с людьми в девять утра заниматься и в районе двух закончили. И они получили удовольствие, я знаю. И это важно. Послушайте, мне больше ничего не надо. То есть пришла и информация, она осядет. Она сейчас пока, как такая мелкая взвесь, как пыль водная в воздухе, она осядет и обязательно увлажнит там что надо. Мне очень нравится этим заниматься, мне очень нравится это всё нести, так сказать.
Евгения Горкина
- Конечно, им очень повезло. Я бы тоже к вам ходила ещё дополнительно на пять, на десять, на двадцать часов. Мы напоминаем, что в гостях у нас Татьяна Пушкина. Это программа «Обратная сторона». Я хотела бы поговорить о вашей программе «Две жены». Когда я посмотрела первую программу с Максимом Дунаевским, конечно, немножко удивилась – шесть жён, но речь не об этом. А не кажется ли вам, что творческие люди, скажем так, популярные, успешные, они чаще что-то меняют в своей жизни, в том числе жён, мужей.
Татьяна Пушкина
- Есть такое дело, безусловно, есть такое дело. Думаю, что это связано с тем, что творческие люди, как правило, чрезвычайно влюбчивы, ровно так же, как они влюбчивы, они чрезвычайно разлюбчивы. Плюс ко всему не надо сбрасывать со счетов, что зачастую подобного рода индивидуумы находят себе пару под стать, то есть оба человека в паре исключительно самодостаточны. И бывают такие моменты, когда люди в паре начинают соревноваться, и это многие пары разводит. Соответственно, потом наступает период новой влюблённости, опять попытка подстроиться и тому подобное. Да, это, как говорится, у нас не отнять, и у меня, в том числе. Но в последнем браке я живу почти восемь лет.
Людмила Болдырева
- В крайнем или последнем?
Евгения Горкина
- Это была подводка как раз к вам.
Татьяна Пушкина
- А я как почувствовала просто.
Людмила Болдырева
- Тогда не знаю, как правильно сказать, крайнего или последнего мужа, вы за какие качества выбирали? Что уже было важнее, находясь в пятых отношениях?
Евгения Горкина
- И чем отличается-то?
Татьяна Пушкина
- Звучит смешно, ребята, но представляете, я совершенно развенчиваю один за другим все какие-то правильности и прекрасности, которые я могла привнести, и кто-то бы восхитился моей какой-то кристальной идеей. И так, чтобы достичь цели, не надо полагать эту цель, она сама найдётся, если у вас есть одарённости. Это я первое, что я развенчала. Здесь такая тема, что я должна была бы уже, наверное, прикинуть нос Ивана Ивановича к чему-то остальному Петра Петровича и уже найти, так найти. Нет, я просто-напросто физически влюбилась в очень красивого мужчину. Я встретила его в самолёте. Увидела его первый раз вообще со спины, поэтому делайте выводы сами, что я в нём полюбила.
Людмила Болдырева
- И стало понятно, что надо брать.
Татьяна Пушкина
- Он очень высокого роста, двухметрового, очень красивый, с голубыми глазами и так далее. Но, конечно же, на этом чисто, так сказать, каком-то впечатленческом ресурсе не закончилось моё с ним знакомство. Просто впоследствии оказалось, что он во многом абсолютный антипод мне. Я думаю, что он не обиделся бы, если бы это услышал или услышит, но у него такое довольно медленное прагматичное мышление. Он человек очень сдержанный, очень спокойный, очень немногословный, который во многом очень рационален, вообще мой антипод. Но, с другой стороны, у нас есть некоторые похожие черты характера.
Евгения Горкина
- Это какие?
Татьяна Пушкина
- Мы любим землю. Мы оба очень чистоплотные, мы одинаково любим чистоту. Мы любим дом. Понимаете, мы можем существовать вместе, мы можем существовать друг с другом – это такое очень приятное качество для нас, качество для брака. Мы не конфликтуем на бытовой почве.
Людмила Болдырева
- Это важно на самом деле, потому что, когда висят носки пресловутые…
Татьяна Пушкина
- Да, на бытовой почве мы не конфликтуем. Но у нас бывают на другой почве размолвки.
Людмила Болдырева
- Как он относится к вашей популярности? Ревнует ли к вашему окружению?
Татьяна Пушкина
- Нет, он хотел бы, чтобы я была ещё более популярна. Он чрезвычайно тщеславный сам человек, и у него нет возможности своё тщеславие реализовать по разным причинам, он в очень закрытой сфере работает. Поэтому ему хотелось бы, чтобы больше все меня знали, чтобы все говорили: «Это твоя жена», чтобы я была везде. Ему очень этого хочется.
Людмила Болдырева
- Можно сказать, что своё тщеславие он реализует за счёт вас.
Татьяна Пушкина
- Фактически, да. И он очень ревностно относится к тому, когда мы, положим, сидим дома, кого-то видим на экране телевизора, и я говорю: «Это Маша, Глаша, Петя». А он: «Вот, Петя там, а ты тут сидишь. А Петя, Вася и Глаша собрались, они, положим, где-нибудь на свадьбе у Валерии: «А тебя не пригласили!». Я говорю: «Если б мне надо было, меня б пригласили». Я говорю, он тщеславный человек, он хотел бы быть везде.
Людмила Болдырева
- А он поддерживает вас в вашем карьерном росте, в ваших профессиональных делах каких-то? Или он просто гордится?
Татьяна Пушкина
- Нет, он просто живёт своей жизнью рядом со мной.
Евгения Горкина
- А что такое поддержка вообще для вас? Что нужно делать, чтобы вас поддержать? Просто разные люди по-разному понимают это слово.
Татьяна Пушкина
- Мне нужно, чтобы со мной ласково разговаривали, гладили меня по голове. А он не любит, не умеет, он такой холодноватый человек в этом смысле. Мне нужно, чтобы меня расспрашивали, как там, что. Я закончила сегодня у директоров школ, ехала, позвонила ему, что я закончила. А вчера я была на мероприятии вечером, где немножечко выпили с моими коллегами, а он просто спросил: «И что ты, как себя чувствуешь-то?». Я закончила, меня надо спросить, как всё прошло, какая была группа, как реагировали. А он только: «Как себя чувствуешь-то после вчерашнего?». Как-то так всё. Представляете себе, всё хорошо. Просто я довольно чувствительный человек, я же Дева, дева я, девочка. Мне хочется, чтобы за мной… Я Дева-девочка, но, с другой стороны, всё время на лихом коне, куда-то скачу, что-то делаю, какая на фиг Дева. Кто-то из моих друзей однажды чудесную метафору сказал. Я говорю: «Слушай, иногда так хочется как-то под крыло, чтобы тебя как-то пожалели, чтобы как-то «ути-тюти-мути»». А он говорит: «Ага, а ты не замечала, что ты всё время на лихом коне находишься и с шашкой наголо. Это где ты видела такую курицу, которая будет за тобой, за конём, за тобой на коне, вот это «ко-ко-ко» и своим крылом… Где ты такую курицу видела, которая больше коня и всадника?». Я говорю: «Да, ты прав».
Людмила Болдырева
- В общем, никто вас догнать просто не успевает, чтобы пригреть, пожалеть, обнять. Вы просто уже через пять минут сразу куда-то убегаете.
Татьяна Пушкина
- Точно, Люда, наверное, поэтому. Может быть, Володя, мой муж, и готов был бы меня обнять, но у меня то там то сям, то я здесь преподаю, то сюда иду, то у меня радио, то телевидение, то очень просили, то надо… Я виновата сама.
Евгения Горкина
- Не поймёшь, где и когда в это время окошечко открыто.
Татьяна Пушкина
- Это точно. Не поймешь, да.
Людмила Болдырева
- А кто лидер в ваших отношениях? Ещё такой вопрос задам.
Татьяна Пушкина
- Я лидер в наших отношениях. Слушайте, это хорошо. Вернее, мы оба не претендуем на лидерство. В принципе, мужу иногда хотелось бы, чтобы я почаще его слушала, чтобы побольше, может быть, даже на него перекладывала каких-то дел, которые впрямую надо сделать, и каких-то решений. Он иногда об этом говорит: «Ты никогда меня не слушаешь». Ему хотелось бы услышать: «Ох, какой ты молодец, какой ты!». Но я так не говорю. И я понимаю, что я так сделана, что не могу так сказать, это неправильно. Я работаю над этим, чтобы восхищаться, чтобы говорить «как ты что-то сделал». Блин, но я-то это делаю, и всё. Но мне кажется, что он всё-таки это понимает, и он не готов к конфликтам из-за этого, он терпит.
Людмила Болдырева
- Он, наверное, понимает вашу эмоциональность, и он терпит.
Татьяна Пушкина
- Наверное. И потом я понимаю, что это не самое главное, но я Дева, а он Телец. Я иногда на него наору, вернее, не наору, а что-то выговорю, и он сначала отказывается-отказывается, отпирается-отпирается, а потом слышу: «Дилинь, дилинь». И за мной пошёл, пошёл. В общем, такие у нас отношения.
Людмила Болдырева
- В общем, союз.
Татьяна Пушкина
- Нерушимый, республик свободных.
Евгения Горкина
- Татьяна Вячеславовна, у меня от вас такое впечатление, что вы человек со стержнем. Откуда этот стержень в вас?
Татьяна Пушкина
- Не знаю, я не пробовала этого никогда понять. У меня тоже такое впечатление, что я человек со стержнем. Тем более что мне хотелось бы, чтобы его не было, понимаете. Дело в том, что стержень – это, в общем-то, элемент очень жесткой конструкции. И этот элемент конструкции иногда мешает. Знаете, хочется свернуться клубочком, но стержень не даёт. Хочется поступить, может быть, как-то по-другому, положим, не идти в суд, не идти кому-то наперекор, не принимать решений самой, ан стержень не даёт. Я сказала бы, что от родителей, но нет…
Людмила Болдырева
- Это характер?
Татьяна Пушкина
- Мне кажется, что это характер, это данность. Я знаю, Женечка, что у тебя двое детишек. Мне кажется, что детям он даётся. Вообще, нам характер сразу даётся. Речь идёт, конечно, о каком-то воспитании, о влиянии, но, мне кажется, нет воспитания в чистом виде. Тем более нельзя воспитать характер. Можно просто, опираясь на данности, которые в человеке, его направить куда-то, придать вектор определённый. Я не знаю с этим стержнем, есть он и всё, какая-то шпала железная во мне.
Людмила Болдырева
- Характер, помноженный на жизненный опыт, скорее, дают какой-то внутренний стержень. Из ответа я могу сделать такой вывод.
Евгения Горкина
- Да, жизненный опыт. Всё-таки телевидение сыграло роль в формировании этого характера, опыта, закалило ли? И что было? Как это проходило?
Татьяна Пушкина
- Конечно. Мне кажется, что это такой парадоксальный навык, вернее, не навык, а парадоксальный взгляд на жизнь даёт телевидение. Это следующий навык или взгляд, когда ты точно должен собой что-то представлять, но ты должен работать в команде. И очень похожий на это ещё один такой навык – ты должен обязательно что-то представлять собой, но гнуться, но не ломаться. То есть человек в телике обязательно должен быть личностью, в принципе, потому что очень велика ответственность. Ты сидишь и говоришь своим лицом, глазами, умом, собой, своей жизненной позицией, ты её выражаешь, ты за это должен отвечать, «и перо за это получай», короче говоря.
Людмила Болдырева
- А какими качествами должен изначально обладать человек, приходящий учиться на журналиста, на телеведущую?
Татьяна Пушкина
- Желательно, чтобы этот человек уже был с хорошим образованием, потому что ничего я нового не открыла и не открою, кроме «всё уже украдено до нас». Всё уже сказано Александром Сергеевичем Пушкиным: «О, сколько нам открытий чудных готовит просвещенья дух…». Должен быть опыт и, соответственно, сообразные ему ошибки, всё дадим. Человек должен хотеть, прежде всего, этот опыт получать, гореть он должен, конечно, стремиться в эту область, он должен быть к ней заточен. Дальше у Александра Сергеевича Пушкина образование, «опыт, сын ошибок трудных», «гений, парадоксов друг», то есть личная какая-то одарённость, что тоже немаловажно (это уже мы обсуждали в связи с моим становлением), «и случай, бог изобретатель». И, соответственно, человек должен уметь дождаться этого случая, когда всё стечётся, когда понадобится и образование, и опыт, и ошибки. А к тебе это обязательно придёт. Если это если твоё, оно придёт. Но сами знаете, зачастую мы видим двери нараспашку (не путать с «Норками нараспашку» Курта Воннегута) и туда идём, думая, что там, где софиты, где красные дорожки, там моё место, потому что я прекрасна. На самом деле это очень тяжёлый труд, и вам напрасно лгут, что там этого труда нет. Человек должен уметь трудится при этом.
Евгения Горкина
- А как себя воспринимать (самовосприятие), когда видишь себя в кадре, слышишь? Как через это вы проходите, смотрите ли вы свои программы?
Татьяна Пушкина
- Нет, я не люблю смотреть.
Евгения Горкина
- Как вы к критике относитесь?
Татьяна Пушкина
- Я к критике отношусь плохо. Что же я дурочка, что ли.
Евгения Горкина
- Не закаляет работа?
Татьяна Пушкина
- Что я могу сказать. Когда мы снимали «Две жены», я находилась в этот момент в очень неприятной жизненной ситуации, находилась в долгоиграющем суде, долгосрочном, в подавленном состоянии и тому подобное. Просто эта программа обвалилась и так далее. И я помню, что я была утомлена жизнью и, честно говоря, поправилась – всё, что хочешь. И я помню, когда мы стали снимать, вроде бы там подтянули, там посмотрели, свет поставили, но всё равно подходит человек, который занимался светом, мой давнишний друг, просто закадычный, и говорит: «Таня, может, какой-нибудь шарфик наделала на шею-то? Что ты делаешь вообще? Беда просто, мама родная». Но при этом в этот момент ты не можешь не думать про это, ты только можешь сидеть, вместо того, чтобы работать, как-то самовыражаться, по идее я должна думать только про это. Но я просто не думаю о том, как я выгляжу, потому что это на самом деле неважно. Это пресловутое «как я выгляжу, что обо мне подумают» – это на самом деле такая мелочь относительно такого мироустройства, когда вы можете действительно гореть, действительно думать, действительно сказать, действительно донести. Друзья мои, вы это знаете, поэтому донесу до всех остальных – существует только одна формула, она читается только в одну сторону: что я говорю, кому и зачем. Из этого вытекает, как я говорю, соответственно, она читается только в одну сторону. Если я буду думать, как говорю, что обо мне подумают, как я выгляжу, я давно забуду предмет собственно разговора. Но программы с собой я смотреть не очень люблю, хотя некоторые смотрю. Я спокойно отношусь – такая и такая, и что. Полюбите-ка нас чёрненькими, беленькими – нас всякий полюбит, вот что хочу сказать.
Людмила Болдырева
- А приходилось ли вам сталкиваться с такой ситуацией, когда ваше мнение расходилось с редакционной политикой? И что вы делали в этот момент?
Татьяна Пушкина
- Не знаю, наверное, таких ситуаций не было. Всё-таки редакционная политика потому и политика, что она в основном замешана на действительно каком-то политическом мироустройстве. Я-то работаю в той сфере, на которую политика, как таковая, почти не действует. Соответственно, знаете что? Иногда мои мнения расходились с мнением редакторов, положим, программы относительно путей и средств достижения целей в этой программе. Во-первых, я вообще никогда не спорю, но просто я не всегда выполняю то, что мне говорит редактор. Но я не спорю, потому что со временем устанавливаются такие отношения между мной, положим, и редактором, когда я показываю редактору, что я к той же цели могу прийти своим путём, может даже к более крупной цели. То есть они хотят, чтобы я спросила здесь и сейчас, в лоб, но я чувствую, что, если я сейчас пойду в лоб, то может прилететь – человек может закрыться. Я иду, может быть, чуть длиннее, но наверняка, когда человек сам мне рассказывает. То есть мне говорят: «Рви болячку! Тут болячка, рви болячку! Давай, давай! Сдирай болячку!». Прямо в ухо мне орут: «Давай, спрашивай!». А я иду аккуратно, и человек мне говорит: «Представляете, у меня болячка. Знаете, как больно». И всё. И сам ещё расскажет, как он её получил и пятое, десятое. Не рву, короче, болячку.
Евгения Горкина
- Я хочу сказать, что почти закончилось наше время, все сорок пять минут. Я думала, это так много, на самом деле это очень мало. У нас в гостях была Татьяна Пушкина, очень нами любимая и известная телеведущая, продюсер, человек, который замечательно проводит интервью и старается не делать людям больно. Это тот, скажем, идеал, к которому мы тоже стремимся. В завершении хочу прочитать строки из известного фильма, который вышел в эфир ровно 35 лет назад: «Телевидению принадлежит будущее. Не будет ни газет, ни книг, ни кино, ни театров, а будет одно сплошное телевидение». Как мы с вами видим, это не так. Теперь ещё появился интернет, где вы можете нас увидеть и услышать на радио «МедиаМетрикс». С вами была у микрофона Евгения Горкина.
Людмила Болдырева
- И Людмила Болдырева. И в гостях у нас была телеведущая, арт-продюсер Татьяна Пушкина.
Татьяна Пушкина
- Спасибо вам большое! Спасибо! Я вижу здесь на экранах, которые сопровождают наш эфир, сколько людей нас посмотрело. Спасибо и вам, уважаемые слушатели. Возвращайтесь на «МедиаМетрикс» и смотрите его регулярно, узнаете много нового. До свидания!